— Камилла, я полностью согласен с тобой.
Она подалась поближе:
— Значит, Алекс, ты не такой, как все?
— Думаю, не такой. Нет, уверен в этом. Не такой в хорошем смысле, разумеется.
— Разумеется.
Допив брунелло, они погуляли по городской площади. Потом она пригласила его к себе, в красивый серо-белый дом колониального стиля с наружными ящиками на окнах, где росли яркие цветы. Преподавательница занимала весь нижний этаж, обставленный европейской мебелью, украшенный европейскими произведениями искусства, просторный, открытый, гостеприимный. Открылась еще одна ее сторона, приятная: женщина показалась ему простой, непритязательной.
— Алекс, ты ел? Что-нибудь кроме яблока и сыра? Свежего нарезанного яблока? — Она подошла к нему, чуть более развязная у себя дома. Груди у нее были мягкими, но все остальное выглядело твердым. Она показалась ему весьма привлекательной, и внезапно Кайл понял, что очень хочет ее. Он ощутил невероятный прилив страсти.
Но первым делом Крейг сорвал с себя маску, и глаза ее расширились от удивления и страха.
— О нет!
Не желая больше терять попусту время, Кайл нанес колющий удар пешней для колки льда, которую держал в правой руке. Острие прошло через горло Камиллы и вышло сзади. Ее голубые глаза расширились до величины серебряного доллара, потом как будто закатились под лоб. А затем она перестала существовать и покорилась его объятиям.
— Порядок. Теперь давай займемся любовью, идет? — предложил Кайл мертвой преподавательнице. — Тебе ж было сказано, что я не такой, как все.
Перед уходом из квартиры Камиллы Пог Кайл оставил еще одну нить для тех, кто придет за телом. Нить представляла собой фигурку, уменьшенную копию известной на Среднем Западе скульптуры «Разведчик». Она будет неуместной в квартире преподавательницы истории искусств: впрочем, Кайл сомневался, что кто-то это поймет.
Но главное, он сам понимал. Как Кевин Бэкон очень выразительно сказал в превосходном фильме «Ужин», это была «улыбка».
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
Следующий день принес мне две неожиданности, очень неприятные. Первой было известие, что Кайл Крейг убил в Колорадо свою мать и оставил на виду холлмарковскую поздравительную открытку — неподписанную. Это означало либо то, что он получает секретную информацию от какого-то источника в столичной полиции, либо как-то общается с ПУ. Возможно ли это? И если да, то какие, черт возьми, могли быть отношения между ними?
Я знал, что Кайл раньше общался с другими убийцами. С Казановой, с Джентльменом Колером, возможно, с мистером Смитом. А теперь с ПУ? Может, даже тот адвокат в Колорадо был убийцей? Или просто последователем? Поклонником?
Попозже я получил второй удар, и нанес его Брайан Кицмиллер: он позвонил и попросил меня посмотреть кое-что в Интернете. Направил на нужный сайт. Потрясающая новость — кто-то создал для меня блог. Я стал читать, и мне стало слегка не по себе.
«Ты называешь себя Убийцей драконов? Что это? Фантазия, ролевые игры? Ты игрок, Кросс? Что волнует тебя? Движет тобой? Ты возбудил мое любопытство. Как-никак это ты поймал великого Кайла Крейга.
Я много наблюдаю за тобой и твоей семьей. Заметил, что ты проводишь немало времени поздней ночью в спальне маленького Али. Ошибаюсь я? Не думаю.
А Бри Стоун — что сказать о ней? С кем из женщин до нее тебе удавалось видеться?
Ты страдаешь бессонницей, так ведь? Разумеется, так. Хорошо, подожди, вскоре последует кое-что. И на следующий день. И на следующий.
Приятных снов, доктор-детектив Кросс».
А под текстом были фотографии.
Дом на Пятой улице.
Машина на подъездной аллее.
Нана, выходящая из дома с Али.
Бри, Сэмпсон и я на стадионе «Федэкс», когда нас туда вызвали.
Он следил за нами — и мы находились под наблюдением.
ГЛАВА ШЕСТИДЕСЯТАЯ
Никто толком не понимает, почему Сэмпсону и мне нравится заведение «Зинни», даже мы сами, возможно, не знаем, а это одна из причин, по которым нас тянет туда. «Зинни» — темный, похожий на ящик бар на юго-востоке, с вечно грязным полом, там есть только стойка и несколько кабинок. Сэмпсон, Бри и я привезли туда Брайана Кицмиллера для знакомства с юго-востоком, но главным образом для того, чтобы в неофициальной обстановке обсудить дальнейшие шаги по поимке ПУ.
Положение было отчаяннее, чем когда-либо. Существовала возможность, что тут каким-то странным образом замешан Кайл Крейг и что ПУ наблюдает за нами. Может, даже этим вечером?
Некоторые части головоломки начинали сходиться. Тэсс Ольсен писала о Крейге книгу под заглавием «Вдохновитель». Стоял ли Крейг за какими-то убийствами? Или за всеми? Это соответствовало его образу действий. Раньше он общался с убийцами — и использовал их. Если Крейг являлся мозгом, то каковы были роли ПУ и адвоката Мейсона Уэйнрайта? И участвовал ли еще кто-то в этой игре?
Бри принесла пиво.
— Ребята, это за мой счет. Спасибо за все, что вы сделали. Я перед вами в долгу. Перед тобой особенно. — Она поцеловала меня в висок. Не знаю почему, но от этого у меня пробудилась страсть к Бри. Мне хотелось, чтобы мы с ней оказались только вдвоем: у нее в квартире, у меня в машине — где угодно. — Я бы поехала домой, но знаю, что мне будет сниться мистер Рамирес. И его мертвая дочь — и ее три сестры. И миссис Ольсен.
— Тут действует маньяк. Может быть, их несколько. Такое случается, — сказал Сэмпсон. — Это не твоя вина, Бри. Я сочувствую Рамиресу, но этот человек ведет себя слишком бесцеремонно.
— Послушайте, — произнес Киц, — у меня есть идея. Возможно, слегка безумная. Поэтому она должна быть хорошей, верно? Слышали вы о «психогастролях»?
Я опустил кружку:
— Я видел несколько сообщений в Интернете. Ну и что? Там говорят о психах?
— Это разъездная труппа, которая дает представления о серийных убийцах. Но главное, через несколько дней она выступает в Балтиморе.
— Представления? На сцене? — уточнил Сэмпсон.
— Это больше похоже на собрания, — ответил Киц. — Они называют это «сходки для тех, кто интересуется судебной психологией».
— То есть для фанатов серийных убийц? — Сэмпсон отпил пива.
Киц кивнул, улыбнулся:
— Это так. Именно для них устраиваются подобные мероприятия. Думаю, организаторы не будут против основательной лекции об известном серийном убийце в лице ПУ. Доктор Алекс Кросс при желании может создать рекламу. Как минимум это привлечет полный зал идеальных свидетелей и создаст нам более широкое поле для расследования. Возможно, приведет к открытию нескольких новых каналов.
Бри рассмеялась:
— Киц, ты помешанный. Но это не повредит. И если повезет, там может появиться и ПУ. Как-никак он говорит, что любит наблюдать за нами.
Бри говорила не всерьез, но Киц воспринял ее слова как поддержку.
— Вот я и говорю: кто знает, что происходит у ПУ в голове? Лекция о нем — такое может оказаться для ПУ неодолимым соблазном. Или для его подражателя. Ну, что скажете?
Мы переглянулись: идея нам пришлась по душе, и следовало найти основательный повод от нее отказаться.
— Такие сведения ты вряд ли почерпнул из Интернета, — сказала наконец Бри. — Скажи честно, откуда ты все это знаешь?
— Видишь ли, ходят слухи, — неопределенно ответил Киц.
Лицо Сэмпсона вспыхнуло. Он хлопнул ладонью по столу и навел указательный палец на Кицмиллера:
— Ты ходишь на эти сумасбродные собрания, так ведь? В свободное время.
— Нет-нет. — Киц поднял свою кружку, потом негромко добавил: — Больше не хожу.
Мы, все трое, рассмеялись — это было необходимой разрядкой.
Бри подалась к Кицмиллеру и промурлыкала:
— О, Кици, ты просто патологичен, так ведь?
— И хорошо это скрывает, — добавил я.
— А вы сами? — ощерился Киц. — За что вы получаете деньги? То, что вы не ходите на такие зрелища, не значит, что вы сделаны из другого теста.
Секунд пять мы молчали, потом рассмеялись ему в лицо.
— Ладно, по-моему, нам нужно снова браться за дело, — вздохнул я.
— Только не в этот вечер. — Бри взяла меня под руку и вывела из бара. — Все эти сумасшедшие разговоры, — прошептала она, — возбудили меня. Потом, как уже сказала, я перед тобой в долгу.
— И я собираюсь его получить.
— Надеюсь, с процентами.
Мы крепились до самой ее квартиры, но с трудом, и даже не дошли до спальни.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
Неожиданность! Снова. Я испытал потрясение в своей сравнительно новой частной практике — это произошло до приема первого пациента. Приехал я в кабинет немного позже обычного, после половины восьмого, все еще думая о Бри, о прошлой ночи и будущих ночах.
Начать сеансы я должен был в восемь, с Сэнди Куинлен; потом принять ветерана «Бури в пустыне» Энтони Демао; затем служащую Пентагона Таню Питтс, которой вновь стали приходить мысли о самоубийстве, и ей нужно было видеться со мной пять дней в неделю, может быть, семь, но она могла позволить себе только один, поэтому я назначал ей еженедельно еще один бесплатный прием.
Войдя с чашкой кофе из наружного коридора в приемную, я с удивлением увидел, что Сэнди Куинлен уже там.
И Энтони — тоже. На нем была черная майка, а рубашка с длинными рукавами лежала на коленях.
Черт возьми, что здесь происходит?
В течение нескольких секунд, пока они не осознали, что я стою в приемной, рука Сэнди двигалась под рубашкой на коленях Энтони.
Она ублажала его рукой!
— Эй! — прервал я их занятие. — Хватит. Чем это вы занимаетесь?
— О Боже! — Сэнди подскочила и закрыла глаза ладонями. — Прошу прощения. Мне так стыдно. Я должна уйти. Должна немедленно уйти, доктор Кросс.
— Нет. Останься. Ты, Энтони, тоже. Никто никуда не уйдет. Нам нужно поговорить.
Выражение лица Энтони было средним между нейтральным и недовольным. Но он не смотрел на меня.
— Извиняюсь за это, — пробормотал Энтони себе в бородку.
— Сэнди, пошли в кабинет. Энтони, тебя я приму после нее.
— Да-да. Понимаю.
Когда Сэнди вошла в кабинет, мне потребовалось время, чтобы собраться с мыслями.
— Сэнди, даже не знаю, что тебе сказать, — заговорил я наконец. — Ты знала, что я войду и застану вас за этим занятием, так ведь?
— Да. Конечно. Прошу прощения, доктор Кросс.
Она выдавливала из себя слова, голос ее дрожал.
Мне даже стало почти жаль ее.
— Как думаешь, почему это произошло здесь? На тебя это не похоже, так ведь?
— Совершенно непохоже. — Сэнди опустила глаза. — Понимаю, как это прозвучит, доктор Кросс, но он… привлекательный. Я говорила вам, что у меня сексуальная фрустрация. О Господи! — Ее глаза наполнились слезами. — Какая я идиотка. Это у меня такая манера: привлекать внимание своим поведением. И вот опять.
Я решил испробовать другую тактику, поднялся и стал пить кофе из второго стакана у меня в сумке.
— Позволь спросить вот о чем. Что для тебя в этом было?
— В этом?
— Пожалуй, я знаю, что получал от происходившего Энтони. — Я снова сел. — Что получала ты?
Сэнди опустила глаза и отвернулась. Может быть, вопрос был для нее слишком интимным. Ей, видимо, казалось занятным, что она могла ублажать Энтони именно в приемной, но теперь Сэнди стыдилась говорить об этом.
— Тебе не обязательно отвечать на мой вопрос, но и не обязательно смущаться.
— Нет, ничего… Я скажу… Просто вы заставили меня задуматься над происшедшим. Когда говорите вы, все кажется таким очевидным, а я над этим не задумывалась.
Она слегка выпрямилась и даже улыбнулась мне. «Странно», — подумал я. Не особенно похоже на ту Сэнди, какую я знал.
Меня озаботило, как у них дела пойдут дальше. Я считал, что Сэнди и Энтони совершенно не пара, но не мог ничего предотвратить.
Восемь утра, а день у меня уже скверный.
В девять он стал еще хуже: Энтони в приемной не было. Он удрал от меня. И мне стало любопытно, увижу ли я его вновь.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
В начале десятого Сэнди Куинлен и Энтони Демао встретились в кофейне на Шестой улице. Встречу назначили заранее. Они знали, что доктор Кросс застукает их, потому что это было у них запланировано.
Энтони ел сладкую булочку, запивая кофе с молоком, Сэнди слизала взбитые сливки поверх кофе в чашке, потом заговорила:
— Он даже не предложил мне ничего. А сам выпил два кофе.
— Он был сердит на тебя за осквернение его приемной. Расскажи мне все. Что он говорил? Я хочу услышать трогательные подробности.
Сэнди чмокнула губами и облизнула их.
— В общем, как всегда, доктор Кросс был очень чутким, может, даже сочувствующим. Мне — не тебе, скотина. И честным — думаю, это можно назвать так. Наконец признался, что очень увлекся мной. Как и любой на его месте. Но вот настоящий сюрприз. Он хочет взять у тебя в рот!
Оба рассмеялись, отпили горячего кофе, потом снова рассмеялись. Наконец Энтони подался поближе к Сэнди.
— Он не одинок в этом, так ведь? Слушай, думаешь, он представляет, что у нас на уме? Что у нас готовится?
Сэнди покачала головой:
— Он не имеет ни малейшего представления. Совершенно уверена в этом.
— Уверена? Потому что…
— Мы отлично делаем свое дело. Мы превосходные актеры. Конечно, ты уже это знаешь. И я знаю. Плюс к тому сценарий замечательный.
Энтони улыбнулся:
— Правда, мы отлично знаем свое дело? Можем одурачить кого угодно.
— Заставить всех поверить, во что захотим. Смотри.
Сэнди встала и села Энтони на колени лицом к нему. Они начали представление — целовались, сунув языки друг другу в рот. Гладили тела руками, потом она стала тереться об него задом.
— Снимите комнату, — сказала им женщина средних лет серьезного вида, работавшая на компьютере за два столика от них. — Прошу вас. Мне утром такое зрелище ни к чему.
— Согласен, — поддержал ее кто-то. — Ради Бога, перестаньте ребячиться.
— Видишь? — прошептала Сэнди на ухо Энтони. — Они думают, что мы любовники. — Потом встала и подняла Энтони. — Не волнуйтесь! — громко сказала она. — Он мой брат!
Они, смеясь, вышли из кофейни.
— Было замечательно и очень весело! — И Сэнди исполнила победный танец. Потом помахала рукой посетителям кофейни, все еще наблюдавшим за ними из окон.
— Это было смешно, — согласился Энтони. Потом посерьезнел. — Я получил сообщение от Кайла Крейга. Он хочет встретиться с ПУ.
— Отлично! Я с нетерпением жду встречи с губителем-истребителем. — Оба засмеялись этому каламбуру, потом вновь стали целоваться, дразня зрителей в кофейне. — Мы такие испорченные, — хихикнула Сэнди.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
В тот вечер мы надеялись, что нам хоть как-то повезет, — видит Бог, наша группа в этом очень нуждалась. Мы все же повелись на идею нашего коллеги из ФБР, и люди из «психогастролей» немедленно предоставили место в своей программе психологу Алексу Кроссу, как и предсказывал Киц. Чего никто не мог предвидеть, так это оказанного мне приема.
Выступление должно было состояться в старом, едва пригодном для жилья отеле «Бест вестерн» на юго-востоке Балтимора, неподалеку от межрегиональной автомагистрали И-95 и, очень кстати, напротив кладбища. Машину мы поставили неподалеку от входа в конференц-центр, потом вместе пошли внутрь.
Вестибюль отеля был заполнен шумной, похожей на карнавальную, разношерстной публикой. А народец-то вполне заурядный и даже слегка неотесанный, подумал я. Остальные, в темной одежде и с рисунками на коже, походили на участников зрелища.
Продавцы за столами вдоль стены торговали чем угодно, от кофейных чашек с фотографиями до подлинных артефактов с места преступления и компакт-дисков таких групп, как «Ангел смерти» и «Что на обед?».
Едва Бри, Сэмпсон и я вошли в парадную дверь, кто-то похлопал меня по плечу. Я протянул руку поближе к «глоку».
Когда я обернулся, парень с бачками и в татуировках, стоявший позади меня, улыбнулся и подтолкнул локтем подружку:
— Видишь? Я же сказал, что это он. — Их соединяла толстая цепь, натянутая между черными кожаными воротниками. — Алекс Кросс, верно? — Парень пожал мне руку, и я уже почувствовал, что Бри с Сэмпсоном готовятся позубоскалить надо мной. — На вашей афише есть фотография…
— На афише? — переспросил я.
— Приятель, я дважды прочел вашу книгу. Я уже знал, как вы выглядите.
— Только стали постарше, — добавила его подружка. — Но все равно похожи на свою фотографию.
Сэмпсон больше не мог сдерживать смех и фыркнул.
— Рад познакомиться с вами, — сказал я. — С обоими.
И хотел повернуться, но парень держал меня за руку.
— Алекс! — крикнул он кому-то в другом конце вестибюля. — Знаешь, кто это? — И снова повернулся ко мне. — Его тоже зовут Алекс. Это безумно или как?
— Безумно, — ответил я.
Другой Алекс — в майке с портретом Джона Уэйна Гейси,
[15] в полном клоунском гриме — подошел поближе посмотреть. Потом вокруг нас, точнее, вокруг меня начала собираться небольшая толпа. Это быстро становилось смешным. Я совсем не обрадовался своему статусу знаменитости.
— Вы тот самый психолог, так ведь? Замечательно. Позвольте задать вам серьезный вопрос…
— Мы пойдем регистрироваться в отеле, — сказала Бри мне на ухо. — Оставим тебя твоим фанатам.
— Каким было самое жуткое место преступления, где вы работали? — спросил другой Алекс.
— Нет, постой…
Я протянул руку, чтобы взять Бри за локоть, но рука с черными ногтями ухватила меня за запястье. Она принадлежала молодой женщине хрупкого вида, рука ее, казалось, была опущена в светло-желтый воск.
— Алекс Кросс, верно? Это вы, верно? Можно мне сфотографироваться с вами? Мама будет очень довольна.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
В конце концов я нагнал Бри и Сэмпсона в уютном месте, именуемом Главным танцзалом № 1. Там мне предстояло выступать около половины восьмого. Мы сошлись во мнении, что мое имя будет главной приманкой, создаст сенсацию в Интернете, и, похоже, мы правильно сделали, придя сюда.
Киц и его люди помогали оповестить о моем выступлении Интернет — так сказать, наживляли крючок. Теперь вопрос заключался в том, клюнет ли на него ПУ. Множество других фанатов и дегенератов определенно клюнуло.
Танцзал представлял собой длинное прямоугольное помещение, которое можно было разделить на три маленьких раздвижными перегородками. В дальнем конце находились сцена и подиум. Посередине стояли в несколько рядов стулья.
Бри и Сэмпсон разговаривали возле сцены с невысоким полным человеком в нормальном темном костюме, но с очками в красной оправе, наводящими на мысль об Элтоне Джоне. Длинная тонкая косичка свисала с коротко подстриженных, тронутых сединой волос, поверх рубашки с длинным рукавом была надета майка «Психогастролей». «Мода сущих дегенератов», — подумал я.
Бри с насмешливой улыбкой сказала:
— Алекс, это Уолли Валевски. Он дает нам полную информацию о сегодняшнем вечере. Вот послушай.
— Очень рад познакомиться с вами, — сказал Уолли Валевски. — Стало быть, у нас есть ваши слайды — так. Переключатель будет — так. И лазерная указка на подиуме — так. А нужна вода? Или еще что-то? Скажите, я сейчас же этим займусь. Я распорядитель.
— Какова вместимость зала? — спросила Бри.
— По закону лимит — двести восемьдесят мест, и у нас определенно будет полный аншлаг.
Мы подождали, когда Уолли Валевски со своей косичкой скрылся, и стали обсуждать свои приготовления.
— Где сейчас наши люди? — спросил я у Бри. Психогастролеры не знали, что у нас работает группа в штатском. Балтиморское управление полиции выделило нам четырех местных детективов, которые играли роль служащих. С нами были также два человека из округа Колумбия, внедренных в штат отеля.
Бри просмотрела программу.
— Сейчас балтиморцы находятся либо на семинаре по дактилоскопии, либо, давай посмотрим, на «совещании по побегу из тюрьмы серийного убийцы» — черт его знает, что это такое. Попозже они будут сидеть здесь… и здесь. — Она указала в разные стороны зрительного зала. — Винс и Чисни будут в движении. А Сэмпсону, тебе и мне, думаю, нужно оставаться вместе. Так годится?
— Меня вполне устраивает. Так или иначе, я не хочу быть здесь в одиночестве.
Балтиморские полицейские с одной по крайней мере дополнительной машиной дежурили возле отеля постоянно. Охрана отеля получила инструкции и постарается не мешать нам, когда — и если — настанет решающая минута.
Операция эта предполагалась быть тихой, разумеется, слегка рискованной, а возможно, просто сбором информации. Но если появится убийца, мы были готовы его взять.
И почему бы ему не появиться?
Ведь мы уже знали, что ПУ ведет за нами наблюдение.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
— Это мои зрители, — начал я и услышал несколько непринужденных смешков из толпы заинтересованных сумасбродов, заполнивших зрительный зал. Рассказал об известных убийствах ПУ, но придерживался только тех сведений, которые мы уже сообщили прессе. Кратко остановился на теории подражания и показал несколько снимков с места преступления: зрители как будто оценили их. Изложил названный психогастролерами «взгляд изнутри» на профиль личности подозреваемого. Это я уже мог бы делать даже во сне — возможно, и делал. По крайней мере — подробности моего выступления попадут в Интернет и, не исключено, дойдут до кого-то, кто знает что-то об убийце. — Это психопат с глубоко укоренившейся потребностью всеобщего внимания к себе, — сказал я переполненному залу. — Эта потребность заслоняет в его мире все остальное до крайней, антиобщественной степени. Когда встает по утрам, если вообще спит, он испытывает единственную потребность — искать новых зрителей, одержимо планировать очередное убийство, и это желание вполне может обостряться. — Я подался вперед, стараясь оглядеть как можно больше лиц зрителей. Меня поражало, какие они все увлеченные, внимательные. — Но этот маньяк еще не понимает — возможно, не позволяет себе признать, — что никогда не добьется того, чего ищет. И это его сломит. Он движется к самоуничтожению, к облегчению своего ареста и не может ничего поделать с собой.
Все, что я сказал, в основном было правдой — лишь самую малость искаженной. Если убийца находился среди зрителей, я хотел встревожить его как можно больше. Потрепать ему нервы.
Я обнаружил в толпе нескольких человек, обладающих на основании того, что мы знали, физическим сходством с убийцей: высоких, крепко сложенных мужчин. Но ни один из них не давал мне повода делать какой-то ход и подавать сигнал Бри и Сэмпсону. Меня беспокоило, что наш маленький план провалился, однако не удивлялся этому. Я уже сказал почти все, что мог, — и никто не попытался отвлечь моих зрителей, затмить меня на этом «собрании людей, интересующихся преступностью».
«Наблюдаешь за мной, мерзавец?
Возможно, нет.
Ты очень хитер, так ведь? Гораздо хитрее нас».
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
После этой речи, недолгих ответов на вопросы и неожиданно бурных аплодисментов Уолли Валевски усадил меня за шаткий ломберный стол в вестибюле.
Все желающие могли познакомиться там со мной, попросить подписать книгу, обратиться еще с чем-то. Первые двадцать минут я пожимал руки, вел приятные разговоры и подписывал все, начиная с книг и кончая ладонью одной женщины. Почти все эти люди были весьма приятными. Вежливыми. Насколько я мог судить, серийного убийцы среди них не имелось.
Тут мне предложили майку, на груди которой было написано: «ПУ», — а на спине: «Живите и дальше, ублюдки», — но я от нее решительно отказался.
— Как там дела? — услышал я наконец по ушному вкладышу.
Я посмотрел на стоящую ко мне очередь, где Бри находилась в окружении нескольких десятков фанатов, терпеливо ждущих и болтающих друг с другом.
— Пока все спокойно, — ответил я. — Странно, но люди вполне приятные. К сожалению.
Бри повернулась спиной к очереди и негромко заговорила:
— Жаль. Ну ладно… Сэмпсон, я еще раз быстро пройду сквозь толпу. Встретимся у парадной двери. Надеюсь, кто-то здесь не такой уж приятный.
Я услышал по вкладышу ответ Джона:
— Хорошо. Алекс, едешь с нами домой? Или надеешься, что тебе повезет с какой-нибудь фанаткой?
Я лишь улыбнулся следующему человеку в очереди.
— Я скоро вернусь, — сказала Бри и скрылась в толпе. — Смотри, веди себя хорошо.
— Постараюсь.
Через несколько минут, подписывая книгу, я ощутил за спиной чье-то присутствие.
Однако когда обернулся, там никого не было. Но я не сомневался, что кто-то за моей спиной побывал.
— Она оставила вам записку.
Стоявшая перед столом женщина указала на листок бумаги у моего локтя. Я развернул его и увидел компьютерную распечатку.
Черный фон, жирные белые буквы. Я прочел сообщение:
«Ошибаешься, умник. Я не психопат! И не дурак! Надеюсь, увижу тебя в округе Колумбия, где кое-что происходит. Между прочим, ты пропускаешь редкое зрелище».
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ
Какое зрелище?! Я вскочил из-за стола, пульс у меня уже частил.
— Кто оставил это? — спросил я у людей в очереди. — Видел кто-нибудь, кто положил эту записку?
Женщина, книгу которой я только что подписал, указала в толпу.
— Шериф, она пошла туда!
— Как она выглядит? Вы уверены, что это женщина?
— Э… прямые темные волосы. Черная рубашка. Джинсы. По виду женщина.
— И очки! — выкрикнул кто-то из толпы. — А еще у нее был синий рюкзак!
— Алекс, — послышался голос Бри в ушном вкладыше, — что там происходит? Случилось что-нибудь? Черт возьми, что случилось?!
— Бри, мы ищем женщину. Определенно женщину. Черная рубашка, джинсы, очки, синий рюкзак. Перекройте с Сэмпсоном выходы. Сообщите в Балтиморское управление полиции, что происходит. Она оставила мне записку от ПУ.
— Действуем!
Толпа заволновалась, когда я стал протискиваться через скопление людей. И не все давали мне пройти. Кое-кто подступал ко мне, желая узнать, что происходит, куда я иду, задавая вопросы, отвечать на которые у меня не было времени.
Я отстранял их как только мог.
— Это уже не игра! Видел кто-нибудь женщину в очках и черной рубашке, прошедшую в ту сторону?
Парень, от которого несло марихуаной, хихикнул в ответ:
— Приятель, здесь половина таких.
Толпа слегка раздвинулась, и мне показалось, что вижу ее — в дальнем конце вестибюля. Отстранил с пути хихикавшего парня и еще нескольких человек.
— Пропустите! Бри! — Я уже бежал. — Я вижу ее. Она высокая. Белая. С синим рюкзаком.
— И женщина?
— Думаю, что да. Возможно, переодетый мужчина. — Когда я добежал до ближайшего угла, женщина уже приближалась к концу длинного коридора, бежала к выходу. — Полиция! Стоять! Стоять на месте! — крикнул я и выхватил пистолет. Женщина даже не оглянулась и ударом плеча распахнула дверь, которая с силой качнулась назад и покрылась матовой паутиной потрескавшегося стекла. — Восточная автостоянка! — крикнул я Бри и Сэмпсону. — Она уже снаружи! Бежит! Это женщина!
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
И притом сильная! Выбегая, она расколола дверное стекло. Что это за женщина? Сильно разгневанная? Помешанная? Помощница ПУ или подражательница?
Когда я выбегал в дверь, меня осыпало осколками стекла. Где она, черт возьми?! Снаружи никого не было видно. Никто не бежал.
Несколько уличных фонарей отбрасывали тени на узкую автостоянку. Однако в ряду машин прямо передо мной никакого движения не было.
Слева от меня тротуар резко оканчивался перед газоном.
Тут я услышал, как заработал мотор машины. Шум раздавался справа от меня. Я пристально вгляделся в полутьму.
Вспыхнули фары, и два сверкающих глаза понеслись прямо на меня. Полным ходом!
«Глок» был у меня в руке, и я решил, что успею сделать хотя бы один выстрел. Нажал на спуск. Пок! Пуля пробила ветровое стекло. Машина продолжала мчаться. Прямо на меня. Я отскочил, ударился о стену отеля и скатился на асфальт. Сильно ушиб плечо и подбородок.
Я сделал еще выстрел. Разбился стоп-сигнал. Теперь я видел, что это маленькое купе. Синяя «миата». У моего соседа была такая, и я узнал размер и форму.
Мчащаяся машина съехала с бровки и понеслась по улице.
Потом она вдруг остановилась. Завизжали тормоза такси. Оно едва не врезалось в купе. Какие-то дюймы от столкновения. И поимки!
Когда я поднялся на ноги и побежал, синяя спортивная машина снова набирала скорость.
Значок был у меня на виду, и я распахнул водительскую дверцу такси.
— Полиция! Мне нужна ваша машина.
Таксист увидел только мой пистолет, но, видимо, для него этого было достаточно. Он тут же вылез и поднял руки.
— Берите!
Мотор такси был шестицилиндровым. Отлично! Возможно, мне потребуются все его лошадиные силы. Я выключил радио и кондиционер, чтобы прибавить мощности.
— Алекс? Где ты, черт возьми?!
Голос Бри прозвучал во вкладыше еле слышно из-за натужного рева мотора.
— Надеюсь, в погоне. Еду на запад по О\'Доннел-стрит. Преследую синюю «миату» с мэрилендскими номерными знаками. Один стоп-сигнал разбит. Я сейчас смотрю на нее. За рулем женщина. Но ростом с мужчину. И силой тоже.
— Может быть, это мужчина в женской одежде. ПУ любит играть роли.
— Да, любит. Но я все-таки думаю, что это женщина. Нужно взять ее!
«Миата» пронеслась мимо съезда на шоссе И-95 и через очередной перекресток. Скорость ее составляла по меньшей мере семьдесят миль в час — и все увеличивалась.
— Бри, если слышишь меня, мы едем в западном направлении по О\'Доннел-стрит. Понятно?
— Да, Алекс. Слышу. Мы в пути. Что еще тебе нужно?
— Черт! Черт!
— Что такое? — всполошилась Бри.
Я резко свернул в сторону, чтобы не столкнуться с желтым «фольксвагеном-жуком», делавшим левый поворот. Идиот!
— Мне нужна сирена. Или какая-то помощь, — объяснил я Бри.
— Медальон пять си семьсот сорок два, где вы находитесь? — неожиданно протрещал диспетчер таксопарка. Это казалось голосом из другого мира. — Отвечайте. Слышите меня?
— Алекс, что происходит? — спросила Бри. — У тебя все в порядке? Алекс?
«Миата» слегка сбавила скорость, огибая почтовый грузовик, и понеслась по полосе встречного движения. Машины сворачивали в сторону, уступая ей путь. Я дал полный газ и втиснулся позади нее.
— Мэриленд четыреста пятьдесят один джей и даблъю, — сообщил я Бри номер «миаты». — У меня все отлично. Во всяком случае, пока. Продолжаю преследование. — Я выжал газ и сумел слегка толкнуть задний бампер «миаты». Спортивная машина дернулась, но потом снова рванулась вперед. — Бри? Разобрала номер? Бри? Бри, ты где?
Ответа не последовало. Может, я выехал из зоны приема. Я слышал только шум крови в ушах и рев мотора такси.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
Я знал, что спортивный автомобиль мог бы обогнать меня на длинной прямой дороге, но здесь этого преимущества у женщины не было. А не подпускает ли она меня поближе? Не заманивает в ловушку? Чтобы отделить меня от остальных, потом схватить? Я объект нападения? Кайл Крейг придумал бы что-то подобное. Кайл здесь? Участвует в этом?
Потом я понял, что она задумала. Без предупреждения, без включения стоп-сигналов купе свернуло налево, в узкую улочку, два раза подскочило и продолжало мчаться.
Я проскочил этот перекресток. Поворот не мог сделать никак. Однако быстро приближался другой, и я повернул, надеясь, что где-то впереди есть переулок, ведущий к той улице.
По обе стороны от меня высились жилые здания, свернуть я пока никуда не мог, но вот наконец впереди дорога пересекалась с другой магистралью. Бостон-стрит, подумал я. Я знал, что за этой улицей находится гавань. Это исключало возможности для маневра у «миаты» и, надеялся я, облегчало мою задачу.
Я могу нагнать ее — арестовать! И это будет пока что самым большим прорывом в деле.
Но когда я приблизился к перекрестку, купе с шумом пронеслось мимо. Я тут же свернул за ним. Может, сейчас его достану!
Мы теперь находились в двух рядах ехавших к центру машин. «Миата» ловко петляла среди них, но ускользнуть от меня не получалось. Я держался за ней. И снова вытащил «глок».
Когда женщина вновь сделала внезапный поворот направо, я был к этому готов. Левые колеса такси едва не оторвались от мостовой, но оно не опрокинулось.
Впереди показался обсаженный деревьями жилой квартал. Я заметил пешеходов.
У меня стеснило грудь. В такой погожий вечер дети будут на улице. Купе не замедляло хода. Неслось прямо вперед и даже увеличивало скорость.
Я налег на клаксон. Может, удастся предостеречь людей. Купе пронеслось мимо нескольких кварталов, и я мог лишь следовать за ним на близком расстоянии. «Если ты не первый, ты последний». Цитата из фильма «Баллада о Рикки Бобби».
Когда женщина попыталась сделать еще один поворот, улица оказалась слишком узкой для такой скорости. Купе резко затормозило — и я быстро приближался к нему.
Я снова ударил «миату» в задний бампер, на этот раз не умышленно. Я знал, что основательно попортил такси.
Купе свернуло за угол, въехало на тротуар, потом на чей-то газон. Я услышал в темноте женский крик. Двое людей отскочили с дороги.
Я сосредоточенно глядел прямо перед собой. Увидел впереди «Бест вестерн». Что за черт?! Оказалось, меня вынудили описать громадный круг по Балтимору и району гавани.
Увидев шоссе впереди, я понял, что женщина нашла способ обогнать меня.
А я не мог допустить этого!
ГЛАВА СЕМИДЕСЯТАЯ
В ушном вкладыше снова послышался голос Бри:
— Перекрыть все выезды! Повторяю. Перекрыть все выезды! — Она определенно владела собой. Я, к сожалению, нет. — Алекс? Алекс? Слышишь меня? Алекс?
— Бри! Я здесь!
— Что происходит? Ответь. Где здесь? С тобой все в порядке?
Купе сделало тот поворот, которого я и ожидал, и понеслось по автостраде к И-95. Теперь мы находились всего в одном квартале от отеля, нашей отправной точки. Вся эта поездка была очередной хитростью? Так?
— Кто бы ни был в машине, он едет к шоссе! «Миата» направляется к И-95! Я еще могу догнать ее.