Введенные в замешательство нерешительностью своего повелителя пираты не шевелились. Позади трех обнаженных человек Рыцарь в Черном и Золотом дернул за огромный меч, подтягивая его к полу.
— Конечно, сиор. Все прошлое рано или поздно становится мифом. А вы не любите легенды?
Тут Вальон взвизгнул и ухватился за рукоятку розового клинка, вырывая его из металлической паутины.
- Он мой! Мой по праву!
— Последнее время легенды оживают синим пламенем, и их сложно любить.
Рыцарь в Черном и Золотом покачал головой:
— Но удача нам сейчас понадобится.
- Он принадлежит Хокмуну, и принадлежит ему по праву!
Наконец пирату удалось освободить Меч, и с криком:
— Хм. — Дэйт все же принял дар и убрал его в маленькую сумку на поясе.
- Он его не получит! Убейте их! - Вальон отскочил в сторону.
За сталагмитами, возле самой стены, там, где уже не было густого гранатового ручья, зияла рваная дыра — тесная щель, как будто кто-то ударил по скале молотом, разломав поверхность. Трещина слишком неприметная, чтобы привлечь чье-то внимание.
В зал вбегали люди с факелами. Лорды-пираты выхватили мечи и двинулись на четверых людей, стоящих на краю ямы. Рыцарь в Черном и Золотом вытащил свой огромный клинок и взмахнул им перед собой, точно косой, убив сразу нескольких, а остальных заставив поспешно отступить.
— Это спуск? — Дэйт подумал, что протиснется туда с трудом. — Ты уверен?
- Возьмите мечи, - сказал он д\'Аверку и Бьючарду. - Как видно, мы должны сражаться.
Д\'Аверк и Бьючард подняли клинки только что убитых Рыцарем пиратов и вслед за ним двинулись к выходу.
— Да, сиор.
Но не тут-то было: казалось, тысяча человек ворвалась в зал. Их взгляды горели жаждой крови; их мечи скрестились с мечами четырех воинов.
— Как глубоко?
- Хокмун, ты должен отнять Меч у Вальона! - прокричал Рыцарь сквозь грохот сражения. - Забери его, или мы все погибнем!
И вновь их оттеснили к краю ямы, откуда вдруг раздались квакающие звуки. Краем глаза Хокмун посмотрел на кровавую жижу и в ужасе закричал:
— В книге написано, почти двести ярдов по вертикальной шахте. Там есть ступени. Должны быть. Думаю, кирку придется оставить, сиор.
- Они ползут сюда!
Твари подплыли к краю, и только теперь Хокмун увидел, что они похожи на чешуйчатое чудовище, которое он повстречал в лесу; но эти были гораздо меньших размеров. Они явно относились к одному виду, много веков назад завезенному сюда предками Вальона, но как сильно изменились эти существа обитая не в воде, а в человеческой крови!
Тут сержант был прав, взять ее с собой Дэйт не мог, поэтому, размахнувшись, швырнул во тьму, в сторону пропасти, как можно дальше от того места, где они стояли.
Он почувствовал прикосновение щупальца к своей обнаженной коже и вздрогнул от омерзения. Притаившаяся за спиной опасность придала ему новые силы, и он бросился в гущу пиратов, пробиваясь к Вальону, стоящему в стороне и сжимающему Меч Зари, который освещал все розовым сиянием...
— Я полезу первым, сиор. Если что, помогу вам. — Мильвио закинул клинок за спину, потуже затягивая широкий ремень, пересекавший грудь.
Увидев своего врага, Вальон взял Меч обеими руками, позвал кого-то и застыл в ожидании. Но ничего не произошло, и ошарашенный предводитель пиратов бросился навстречу Хокмуну, занеся Меч над головой.
Хокмун отступил в сторону, парировал удар и покачнулся, полуослепленный светом. Вальон взвизгнул и вновь поднял розовый меч. Хокмун нырнул под него, доставая свое оружие, и ранил Вальона в плечо. Крича от растерянности и испуга, Вальон продолжал наступать, но вновь и вновь его удары были отбиты герцогом.
— Не боишься застрять?
Вальон на минуту остановился, с ужасом и удивлением вглядываясь в лицо Хокмуну.
- Как же так? - шептал он. - Как же это может быть?..
— Я без него никуда, — усмехнулся треттинец, опуская ноги в яму. — Смотрите, здесь есть выбоины. Должно получиться, главное, чтобы руки не устали.
Хокмун рассмеялся.
- Не спрашивай, Вальон, ибо для меня это такая же загадка, как для тебя. Но мне было велено забрать твой Меч, и я это сделаю!
Дэйт подождал, когда тот скроется в расщелине, и начал спуск.
И с этими словами он нанес своему врагу еще один удар, который лорд Старвеля едва отразил вялым движением Меча Зари.
Теперь уже Вальон стоял спиной к яме, и Хокмун видел, как твари выбираются из нее - с их покрытых чешуей боков стекали кровавые струи. Хокмун теснил лорда-пирата все ближе и ближе к ужасным тварям. Вытянулся длинный язык и обхватил ногу Вальона. Закричав, тот попытался отрубить гибкий отросток...
Хокмун сделал шаг вперед, нанес сокрушительный удар кулаком в лицо Вальону и вырвал Меч из его ослабевших рук.
Он даже не подозревал, что может быть так жарко. Пот катился по спине, пропитывал одежду, и его запах чувствовался в ледяном воздухе.
А потом он просто стоял и смотрел, как тварь неторопливо тащит его врага к яме.
Вальон тянул к Хокмуну руки:
Сперва все шло довольно легко — вертикальная шахта оказалась узкой, приходилось буквально протискиваться через нее и нащупывать ногами выемки. Те совсем не казались искусственными, просто складки породы, но спускаться с их помощью не составляло труда. Однако затем стены раздались в стороны, опора за спиной пропала, Дэйт осознал, что висит над пропастью и малейшая ошибка или слабость в пальцах отправят его вниз.
- Спаси меня! Пожалуйста, Хокмун, спаси меня!..
Но в глазах Хокмуна был лед, он даже не пошевелился. Он стоял, положив локти на рукоять Меча Зари и смотрел, как Вальон все ближе и ближе сползает к яме.
— Как вы, сиор?
Вальон больше не кричал, не молил, а, закрыв лицо руками, молча ждал исхода. Вот одна, а затем и вторая его нога исчезла в кровавом омуте.
Затем раздался долгий, отчаянный крик, перешедший в бульканье, и Вальон с головой погрузился в кровь... Только тогда Хокмун отвернулся и взвесил на руке огромный Меч, поражаясь излучаемому им свету. Он взял его обеими руками и посмотрел, как обстоят дела у его друзей. Они стояли спиной к спине, едва сдерживая натиск врагов, однако было ясно: это им удается только из-за того, что с тыла их подстерегают вылезающие из кровавых глубин мерзкие твари.
— Ползу точно червь, — отдуваясь, сказал Дэйт, пытаясь нашарить левой ногой следующую опору, но каждый раз цепляя пустоту. — Я недооценил некоторые нюансы подобной авантюры.
Рыцарь увидел, что Мечом Зари завладел Хокмун, и крикнул что-то, но герцог не расслышал. Он поднял розовый клинок, защищаясь от выпадов врагов, расшвырял стоявших рядом пиратов и начал прокладывать путь к Рыцарю, д\'Аверку и Бьючарду, нанося смертельные удары.
— Чуть правее, сиор, здесь есть куда встать. Вот так. Через два ярда небольшая площадка, там можно перевести дух.
Тварей становилось все больше, и Хокмун понял, что положение его и его друзей безнадежно: они попали меж двух огней. С одной стороны наседали вооруженные до зубов пираты, с другой - тянули свои извивающиеся языки отвратительные создания.
И вновь Рыцарь в Черном и Золотом что-то крикнул, и вновь Хокмун его не услышал. Он продолжал сражаться, отчаянно пробираясь поближе к своему таинственному союзнику, снося по пути головы, отрубая конечности.
«Площадка», всего лишь маленький каменный козырек, на котором им пришлось стоять, прижавшись спинами к стене, оказалась настоящим подарком Шестерых.
Снова раздался голос Рыцаря, и только на этот раз Хокмун сумел разобрать слова:
- Взови к ним! - гремел он. - Взови к Легиону Зари, Хокмун, или мы пропали!
— Думаю, мы преодолели большую часть спуска, сиор. Слышите?
Хокмун нахмурился.
Он слышал. Внизу приглушенно шумела река.
- Что ты говоришь?
Последний участок пути выдался самым сложным, и, если бы не Мильвио, оказавшийся удивительно ловким и помогавший ему спускаться, Дэйт провисел бы на скале гораздо дольше, а то и вовсе сдался и полез обратно, не найдя скрытых от его глаз «ступеней».
- Ты можешь командовать Легионом. Вызови его, именем Рунного Посоха, Хокмун, вызови его!
Хокмун парировал удар и разрубил нападавшего на него человека от шеи до пояса. Свет Меча Зари померк, возможно, от множества факелов, принесенных в зал.
Внизу действительно текла река, неширокая, но стремительно-бурная, занимавшая практически все свободное пространство, оставляя лишь тонкую полосу сухой поверхности. Здесь было жутко холодно, изо рта шел пар, стены сковала ледяная корка.
- Позови своих людей, Хокмун! - в отчаянии закричал Рыцарь в Черном и Золотом.
Хокмун пожал плечами и, чувствуя себя ужасно глупо, сказал:
Дэйт мрачно изучил коридор, с одной стороны обрывающийся пропастью Улыбки Шаутта, с другой терявшийся во мраке.
- Призываю Легион Зари!
— Куда ведет этот путь?
И ничего не случилось. Он и не ждал ничего. Как уже говорилось, он не верил в легенды.
Но потом он вдруг заметил, что пираты кричат по-другому - от страха и боли, и что на поле боя невесть откуда появились новые воины, яростно бьющиеся и повергающие пиратов, - странные воины, сияющие ровным розовым светом.
— Не знаю, сиор.
Хокмун глубоко вздохнул и с любопытством оглядел их.
Пришельцы были одеты в дорогие доспехи, выглядевшие несколько старомодными. Вооружены они были пиками с пучками окрашенных волос у наконечника, и огромными шипастыми дубинками, покрытыми искусным орнаментом. Воины Легиона выли, кричали и убивали с нечеловеческой жестокостью, в считанные мгновения очистив зал от большинства пиратов.
Дэйт кивнул, взял у Мильвио кристалл и прошел назад, сколько позволяла тропа. Водный поток вырывался из рваной дыры в скале, в которую мог протиснуться разве что ребенок, вокруг сплошные ледяные наросты. Он направился в обратную сторону, ступая осторожно, памятуя, что пропасть рядом и, если поскользнуться на ненадежной поверхности, можно рухнуть в бездну.
Коричневая кожа, раскрашенные лица, черные горящие глаза... Из глоток сражающихся воинов Зари доносился то ли стон, то ли погребальная песнь.
Пираты сопротивлялись отчаянно и убили многих Воинов Легиона Зари. Но тело мертвого воина исчезало, и откуда-то возникал другой. Хокмун решил проследить, как они появляются в зале, но ничего не вышло - стоило ему на мгновение отвлечься, как на том месте, куда он только что смотрел, уже стоял новый солдат.
Улыбка Шаутта оставалась все такой же, как прежде — темным, бездонным, дышащим холодом затаившимся чудовищем. Дэйт остановился на самом краю, держась рукой за стену, испытывая страшное разочарование, разглядывая пустоту перед собой.
Тяжко вздохнув, Хокмун присоединился к своим друзьям. На обнаженных телах д\'Аверка и Бьючарда виднелись многочисленные, но неопасные раны. Они стояли и наблюдали, как Легион Зари расправлялся с пиратами.
- Эти солдаты служат Мечу, - сказал Рыцарь в Черном и Золотом. - С их помощью, когда это было необходимо Рунному Посоху, предок Вальона сумел внушить страх всему Нарлину и его окрестностям. Но теперь Меч обратился против людей Вальона, отнимая у них то, что дал когда-то!
— Твои книги врали, сержант.
Хокмун почувствовал, как что-то коснулось его лодыжки, обернулся и в ужасе закричал:
- Твари из ямы! Я забыл о них!
Мильвио поравнялся с ним, Дэйт слышал его тяжелое дыхание, даже несмотря на шум реки. Обернулся, посмотрел на человека, который натянул на голову шерстяной капюшон, защищаясь от холода, затем перевел взгляд на пропасть и обомлел, когда откуда-то снизу, из мрака, совершенно беззвучно поднялась неровная каменная глыба и зависла в воздухе, напротив туннеля, в котором они стояли, мягко покачиваясь, точно лодка на воде.
Он полоснул по туше Мечом и отскочил.
В мгновение ока между ним и чудовищами оказалась дюжина сияющих воинов. Украшенные пучками волос пики поднимались и опускались, дубинки били без промаха, и чудовища начали отступать. Но Солдаты Зари не позволили им уйти безнаказанными. Окружив тварей, они били, резали и кололи до тех пор, пока от чудовищ не осталось ничего кроме бесформенного черного пятна на полу.
— Шаутт меня забери, — пробормотал Дэйт, не веря своим глазам. — Это то, о чем ты говорил? Мост волшебников?
- Все... - не веря сам себе, прошептал Бьючард. - Мы победили. Наконец-то Старвель повержен! - Он поднял факел. - Идем же, дружище Хокмун. Давай поведем твоих чудесных воинов по улицам этого гнусного города и будем убивать каждого, кто встретится на пути. Давайте жечь дома.
- Да... - начал было Хокмун, но Рыцарь в Черном и Золотом покачал головой.
— Полагаю, что так, сиор.
- Нет, Хокмун, Легион подчиняется тебе не для того, чтобы уничтожать пиратов. Он стал твоим, чтобы ты мог служить делу Рунного Посоха.
Хокмун заколебался.
— А где остальная часть?
Рыцарь положил руку на плечо Бьючарда.
- Теперь, когда большинство лордов-пиратов мертвы, когда Вальон погиб, ничто не мешает тебе и твоим единомышленникам прийти в Старвель и завершить работу, начатую нами сегодня. А Хокмун и его Меч нужны для более важных дел. Скоро вы расстанетесь.
Треттинец сделал быстрое движение и перешагнул на скалу. Она мягко просела под его весом, так что ему пришлось резко раскинуть руки, чтобы удержать равновесие.
Хокмун почувствовал тупое раздражение.
- Я крайне признателен тебе за помощь, Рыцарь в Черном и Золотом... Но позволь напомнить, что меня вообще не было бы здесь, если б не твои хитрости и не выкрутасы Майгана из Пландара. Короче, я должен вернуться домой, в замок Брасс, к моей возлюбленной. Я сам себе хозяин, Рыцарь, сам себе хозяин! И сам буду решать свою судьбу!
Как только Мильвио оказался на ней, из бездны «всплыл» еще один кусок камня, зависнув на расстоянии ярда от первого.
Рыцарь в Черном и Золотом рассмеялся.
- Ты все так же наивен, Дориан Хокмун. Поверь мне, твой хозяин Рунный Посох. Ты полагаешь, что пришел в этот Храм, дабы помочь своему другу... Но именно так и вершит свои дела Рунный Посох! Ты ни за что не сунулся бы в самое логово лордов-пиратов, если бы шел сюда просто за Мечом Зари, в легенды о котором, кстати, ты не верил. Но ради спасения Бьючарда ты, не моргнув глазом, сражался с целым войском... Рунный Посох строит странные узоры... Люди никогда не разбираются в причинах, побуждающих их действовать так, а не иначе, если во всем этом замешан Рунный Посох. Теперь ты должен выполнить вторую часть своей миссии в Амарике. Иди на север - можешь двигаться вдоль побережья, поскольку я уверен, что Бьючард одолжит тебе корабль - и отыщи Днарк, город Великих Добродетельных Людей, которому нужна твоя помощь. Там ты найдешь подтверждение тому, что Рунный Посох существует.
— Кажется, мост для волшебников до сих пор работает, сиор.
- Меня не интересуют тайны, Рыцарь. Я хочу знать, что стало с моей женой и моими друзьями. Скажи мне - мы находимся в одном времени с ними?
— Волшебство без волшебников, — задумчиво произнес Дэйт.
- Да, - ответил Рыцарь. - Европа, которую ты покинул, лежит в этом же потоке времени. Но ты же знаешь, что замок Брасс находится в каком-то другом...
— Вы сможете пройти?
- Знаю... - Хокмун в нерешительности нахмурился. - Хорошо, Рыцарь, быть может, я соглашусь одолжить судно у Бьючарда и отправлюсь в Днарк. Быть может...
— Я не такой ловкий, как ты, сержант, но справлюсь. — Он и вправду не видел никаких сложностей в прыжках по камням. Не важно, лежат они на земле или висят в воздухе.
Рыцарь кивнул.
- Идем, - сказал он. - Покинем это гнусное место и вернемся в Нарлин. Там и поговорим с Бьючардом о корабле.
— Надо просто приноровиться, сиор. Единственное, нельзя мешкать и надо переходить по фрагментам одновременно. Если я сейчас шагну дальше, первая скала упадет вниз.
Бьючард улыбнулся.
— Понятно, — сказал Дэйт и прыгнул на камень.
- Все, что у меня есть, Хокмун, - твое. Ты ведь так много сделал для меня и для моего города. Спас мне жизнь и помог уничтожить страшных врагов Нарлина... если нужно, бери и два десятка кораблей.
Хокмун глубоко задумался. У него возникла мысль обмануть Рыцаря в Черном и Золотом.
Он уже знал, что тот чуть опустится — поэтому легко устоял. Площадка для ног была идеально ровной, и на первый взгляд все казалось куда проще, чем лезть по вертикальной стене, удерживаясь на ней лишь благодаря силе пальцев.
11. ПРОЩАНИЕ
— Как вы, сиор?
На следующий день Бьючард проводил их на пристань. Город праздновал победу. Солдаты Нарлина заняли Старвель и вышвырнули из него последнего пирата.
— Ты напоминаешь мне моего оруженосца, парень, — хмыкнул Дэйт. — Он тоже следил за каждым моим чихом.
Бьючард положил руку на плечо Хокмуна.
— Превосходно, сиор, — улыбнулся Мильвио. — Тогда сейчас я буду считать и на «три» перепрыгну на следующий фрагмент моста, а вы туда, где я сейчас стою.
- Я бы хотел чтобы ты остался, герцог Хокмун. Мы будем праздновать целую неделю, и как бы это было здорово, если б ты и твой друг погостили у нас еще! Мне будет грустно пировать без вас - ведь вы настоящие герои Нарлина, а не я!
— Понял. Считай.
- Всем нам повезло, капитан Бьючард. Счастливый случай соединил наши судьбы. Ты избавился от злейших врагов, а мы получили, что хотели. Хокмун улыбнулся. - И настало время прощаться.
Так они и пошли. Точно два дрессированных кролика, удерживаясь на странных секциях, поднимавшихся из мрака и тонувших в нем, стоило лишь Дэйту покинуть свою площадку.
Бьючард кивнул.
- Раз надо, значит, надо... - Он посмотрел на Хокмуна с благодарностью и вдруг усмехнулся. - Надеюсь, ты уже не считаешь, что я целиком и полностью поверил в сказки о родственнике-чародее, интересующемся тем самым мечом, что сейчас у тебя в ножнах?
Хокмун рассмеялся.
Воин втянулся в монотонное действие и прыгал по бусинам над пустотой, думая о том, что после встречи с шауттами и асторэ его уже не так просто удивить. Мир до Катаклизма был совсем другим, и некоторые его осколки дожили до нынешней эпохи.
- Нет... Но, капитан, с другой стороны, я ничего не могу предложить взамен. Понятия не имею, на кой мне сдался этот меч... - Он коснулся ножен, в которых лежал Меч Зари. - Рыцарь в Черном и Золотом сказал, что это - часть всеобщей судьбы. А я не хочу быть рабом Судьбы. Мне нужно только немного любви, немного покоя и... и отомстить тем, кто разорил мою родину. И тем не менее, я нахожусь здесь - за много миль от того места, куда всем сердцем хочу вернуться. И должен искать еще одну мифическую вещь. Думаешь, с охотой? Отнюдь...
Ему показалось, что он сделал пять, а может, шесть сотен прыжков, прежде чем впереди в свете артефакта проступили каменные врата противоположного берега.
Бьючард серьезно посмотрел на него.
- Я думаю, Хокмун, что ты служишь великой цели. Я думаю, что твоя судьба - благородная судьба.
Это действительно когда-то были ворота, пускай и без створок. Высокая арка, украшенная резными виноградными побегами и гроздьями, выглядела хрупким засохшим цветком, который мог разрушиться лишь от одного неосторожного касания.
Хокмун рассмеялся.
Здесь тоже все сковал лед от стекающей сверху воды, но коридор, широкий, с ромбовидной выемкой в потолке — уходил резко вверх.
- Да не нужна мне благородная судьба! Я хочу, чтобы она была безопасной.
— Эта дорога приведет нас на ярус выше, сиор. Если повезет, мы окажемся недалеко от нашего старого лагеря, — сказал Мильвио.
- Возможно, - сказал Бьючард. - Возможно... Ну что ж, мой друг, лучшее судно готово, и камбуз ломится от провизии. Опытнейшие моряки Нарлина выразили желание отправиться в плаванье вместе с тобой, они уже на борту. Удачи тебе, Хокмун... и тебе тоже, д\'Аверк.
Прежде чем они ушли, Дэйт обернулся назад и увидел, как скала, на которой они совсем недавно находились, беззвучно опустилась во мрак.
Д\'Аверк кашлянул в кулак.
Дыра, через которую Дэйт вылез, больше подходила для крысы, чем для человека. Ему пришлось снять гамбезон
[2], который он носил под давно отсутствующими доспехами, а затем и шерстяной свитер, предусмотрительно надетый в пещере еще до начала боев. Это дало воину возможность протиснуться вперед, хоть он и ободрал плечи и локти.
- Если Хокмун является безвольным слугой своей, так сказать, \"благородной судьбы\", то что же движет мной? Неизлечимая тупость, быть может? Я слаб, я болен, у меня отнюдь не богатырское телосложение, однако все-таки и я втянут в историю с этим подозрительным Рунным Посохом!.. Ну, во всяком случае, это помогает убивать время.
Мильвио, менее массивный, чем Дэйт, тоже прополз по лазу, толкая перед собой сверток одежды, кольчугу, а также пояс с рогом, мечом и кинжалом.
Туннель, по которому они шли, закончился тупиком, и только благодаря еще одной вертикальной шахте, за тысячи лет промытой водой, им удалось выбраться… куда-то.
Улыбнувшись, Хокмун повернулся и почти взбежал по трапу судна. Рыцарь в Черном и Золотом сделал нетерпеливое движение рукой.
Одевшись, треттинец поднял руку с кристаллом, осматриваясь и пытаясь понять, где они.
- Запомни, Хокмун: Днарк, - сказал он. - В Днарке ты должен отыскать Рунный Посох.
Это оказался высокий уступ, впереди матово блеснула темная поверхность озера.
- Да, - ответил Хокмун. - Я помню, помню...
— Можно спрыгнуть, — сказал Мильвио, светя теперь вниз. — Высоковато… но получится. Здесь узкая полоска берега, затем вода.
- Меч Зари в Днарке пригодится, - продолжал Рыцарь в Черном и Золотом, - и ты должен беречь его.
— Смотри, — сказал Дэйт. — Трещины в скале. Можно спуститься по ним почти на ярд, а потом уже прыгнуть.
- Я все сделаю так, как ты хочешь, Рыцарь, - заверил его Хокмун. - Ты поплывешь с нами?
— Хорошая идея, сиор.
- У меня есть другие дела.
Прыжок вниз тупой болью отозвался в ногах, и воин, тихо ругаясь, растирал лодыжки, благодаря Шестерых, что цел, наблюдая, как Мильвио ходит вдоль воды то влево, то вправо, изучая место, в котором они очутились.
- Конечно, мы еще встретимся,
— Ты ведь понимаешь, насколько велик шанс, что мы просто потеряемся в подземелье? Пещеры могут быть бесконечны, а вернуться обратно почти нереально.
- Несомненно.
Д\'Аверк кашлянул и поднял руку.
— Я уверен, что это наше озеро, сиор.
- Что ж, прощай, Рыцарь. Спасибо за помощь.
— Наше?
- За вашу помощь тоже спасибо, - загадочно проговорил Рыцарь.
— Возле него был лагерь отряда. Полагаю, сейчас мы просто на противоположном берегу.
Хокмун приказал отдать швартовы и снять весла.
Вскоре судно покинуло бухту и направилось в открытое море. Хокмун посмотрел, как фигуры Бьючарда и Рыцаря становятся все меньше и меньше, а потом с улыбкой повернулся к д\'Аверку.
Дэйт мог бы ему сказать, что пещеры огромны, озер в них может быть бесконечно много и шанс, что сейчас они вышли столь близко к знакомым местам — весьма небольшой. Куда выше вероятность оказаться в подземном лабиринте, где путники будут ползти из пещеры в пещеру, точно слепые мыши, и в итоге их кости найдут лет через пятьсот еще какие-нибудь несчастные, оказавшиеся здесь по воле случая.
- Ну, д\'Аверк, так ты знаешь, куда мы направляемся?
Но он не стал озвучивать свои мрачные размышления, просто пошел вдоль берега следом за наемником.
- Думаю, что в Днарк? - невинно ответил д\'Аверк.
Их путь продолжался уже много часов, и усталость давала о себе знать. Дэйт перемещался очень осторожно, чтобы не поскользнуться на наклонных поверхностях, не упасть в воду… да и вообще с трудом находил в себе силы двигаться дальше.
- В Европу, д\'Аверк. Мне дела нет до какой-то там судьбы, в которую меня постоянно тычут носом. Я хочу увидеть свою жену. Мы переплывем море и окажемся в Европе. Там воспользуемся нашими кольцами и вернемся в замок Брасс. И я вновь увижу Иссольду.
Тупая головная боль вернулась, и сияние артефакта на поясе Мильвио, который шагал первым, проникало прямо в мозг. Им требовался отдых, но Дэйт не желал заканчивать день вот так, в неизвестности. Что касается треттинца — с его энтузиазмом и оптимизмом, казалось, сил южанина хватит надолго. Что немало удивляло Дэйта.
Д\'Аверк ничего не ответил, он только поднял голову, и посмотрел в небо. Белые паруса наполнились ветром, корабль набирал скорость.
Когда свет выхватил из мрака темные подпалины погасших кострищ, знакомые скалы и сталактиты, воин разве что не рассмеялся.
- Что ты на это скажешь, д\'Аверк? - с усмешкой спросил Хокмун, похлопывая друга по спине.
— Мы везучие, сержант. Я мог бы подумать, что здесь ты не в первый раз и прекрасно знаешь дорогу.
Д\'Аверк пожал плечами.
— Шестеро на нашей стороне, сиор, — Мильвио с улыбкой протянул ему кристалл. — Вам он понадобится. В вещмешке, что у вас за спиной, достаточно еды для одного человека, и если поторопитесь, то быстро нагоните отряд. Я возьму лишь один из факелов, с вашего позволения. Здесь наши дороги расходятся.
Дэйт хмыкнул и посмотрел на спутника с сомнением, словно опасаясь, что не расслышал:
— То есть ты не собираешься искать выход отсюда?
- Скажу, что неплохо бы некоторое время отдохнуть в замке Брасс.
— Отчего же, сиор? Собираюсь. Но путь с «Дубовыми кольями», к моему несказанному сожалению, закончен. Мне следует заняться личными делами, а вам вернуться в отряд и принять командование. Я, как вы должны заметить, сделал все, чтобы это произошло.
- У тебя такой тон, приятель... Уж не смеешься ли ты часом надо мной? - Хокмун нахмурился. - В чем дело?
— Позволь узнать, куда ты пойдешь?
Д\'Аверк бросил на него косой взгляд, который вполне соответствовал его странному тону.
Секунду треттинец молчал, но затем счел, что не будет большой беды, если он скажет правду.
- Да-да, быть может, я просто не уверен, Хокмун, что это судно найдет дорогу в Европу. Быть может, я больше верю в Рунный Посох.
— Мой путь ведет к Червю, сиор.
— А дальше?
- Ты веришь в такую чушь?! Как же так? Ведь мы думали, что Амарик населен полубогами. А что оказалось, а?
— Предпочитаю поискать спуск там, а не бродить во мраке еще месяц.
- Мне кажется, ты слишком много говоришь о том, что Рунного Посоха не существует. Кажется, твое желание увидеть Иссольду слишком сильно на тебя повлияло.
— Ты понимаешь, что это безумие? С той площадки, как говорят, спуска нет.
- Возможно.
Мильвио кивнул, словно подтверждая слова рыцаря, но ответил иное:
- Ладно, Хокмун, - сказал д\'Аверк, глядя на горизонт. - Время покажет, насколько силен Рунный Посох.
— Считается, что мостов через Улыбку Шаутта шесть. Но мы с вами несколько часов назад прошли по седьмому. Ах, сиор. — Треттинец увидел, что его собеседник положил руку на кинжал. — Право, надеюсь, прежде чем совершать глупости, вы прислушаетесь к голосу разума.
Хокмун недоуменно посмотрел на него и, пожав плечами, начал спускаться к каютам.
— И что говорит голос разума? — поинтересовался Дэйт.
Д\'Аверк улыбнулся и покачал головой, наблюдая за своим другом.
— Если бы я замыслил зло, то давно бы его уже совершил. Ушел к Червю, пока «Дубовые колья» много недель находились здесь. Вы же знаете, насколько это было бы просто. К тому же стремись я сделать что-то плохое, не стал бы спасать вас из лагеря фихшейзцев и уж точно не взял с собой сюда.
Затем он перевел взгляд на моряков, гадая про себя, увидит ли он когда-нибудь замок Брасс...
— Это все?
— Разве моих слов недостаточно, сиор? Не вижу смысла озвучивать для вас прописные истины. Конечно, я верю в ваше мастерство, но все же кинжал против меча не слишком серьезная угроза.
Дэйт рассмеялся и убрал руку с оружия.
— Парень, я не понимаю, чего ты хочешь добиться. Двигаться по Червю — глупо и самоубийственно. Особенно без еды и всего лишь с одним факелом.
— Без еды я смогу обойтись какое-то время, сиор. А когда погаснет факел, можно просто идти вперед. Туннель там один, стены гладкие. Не заблудиться.
— Ладно. — Дэйт взвесил все варианты. — Поступай как знаешь.
— Рад, что мы поняли друг друга, сиор.
— Рано радуешься, сержант. Я иду с тобой.
Теперь уже Мильвио нахмурился и задумался.
— Полагаю, переубедить вас не получится?
— Верно. Вряд ли меня можно остановить словами. — В ответ Дэйт заметил улыбку, но южанин и не подумал тянуться к мечу.
— Вы готовы оставить отряд? Поднявшись со мной наверх, вы уже не сможете их нагнать, даже если вернетесь — они уйдут слишком далеко.
— У «Дубовых кольев» хорошие командиры. Уверен, мое присутствие сейчас необязательно. А тебя я отпускать не хочу, пока не пойму, что ты собираешься делать.
— Воля ваша, сиор. В компании идти веселее, — ничуть не обидевшись на его подозрительность, сказал Мильвио. — Тогда давайте переночуем здесь, а после отправимся в дорогу.
Вопрос был решен, но Дэйт оставался мрачен. Несмотря на все доводы голоса разума, он продолжал сомневаться. Что-то с этим Мильвио было не так.
В первую ночь Дэйт спал урывками, опасаясь, что треттинец все же обманет его и уйдет один. Однако этого не случилось.
За четыре дня они проделали долгий путь. Сперва у туннеля был легкий подъем, затем крутой. Они шли, шли и шли, озаряемые лишь бледным светом артефакта из прошлой эпохи. В какой-то момент да Лэнг ощутил, что дышать ему стало тяжело, в висках стучало, пальцы слегка покалывало, и воин понял, что они давно уже покинули подземелье и идут где-то в сердце горы, с каждым шагом поднимаясь все ближе к вершинам.
Сырость исчезла, вода больше не сочилась по стенам, зато стало гораздо холоднее, а сильный стылый ветер бесконечно выл в круглом туннеле Червя, дыша морозной свежестью.
Он то креп, то вновь ослабевал, но его бесконечный плач давил на уши, словно это гора сама стонала, жалуясь путникам на свое одиночество.
У-у-у-у-у…