Не слишком ли много я думаю об этом?

Ручка запертой двери дергается, а затем дверь открывается внутрь. Вошедший Вульф оценивающе смотрит сначала на меня, а затем на окровавленное полотенце в раковине.

– Ты в порядке?

– Просто отлично, – я застегиваю молнию на сумке и вешаю ее на плечо. – Я готова, но не думай, что я этому рада.

– Поверь мне, цветочек, – ухмыляется он, забирая у меня сумку. – Никто не решит, что ты рада.

Я хмурюсь и окидываю прощальным взглядом свою квартиру. Мой ноутбук и тетради до сих пор находятся в библиотеке, где их оставил уже мертвый охранник. Возможно, мои вещи найдены кем-то или похищены. В горле образуется комок, который не получается сглотнуть ни когда я закрываю дверь своей квартиры, ни когда сажусь обратно в машину Вульфа.

На этот раз мы бесшумно едем по темному городу, пока не добираемся до их гигантского дома. Я поражаюсь деталям, которые упустила из виду, когда была здесь в прошлый раз. Таким, как статуя в центре фонтана, цветочные клумбы, обрамляющие переднее крыльцо с колоннами наподобие тех, что украшают фасад «Олимпа», но практически не дают тени или защиты от дождя.

Вульф заезжает в гараж и глушит двигатель машины.

– Не надо… – говорит он, на мгновение прикусывая зубами нижнюю губу, когда я бросаю на него взгляд. – Не принимай близко к сердцу ничего, что он говорит.

– Кто? Джейс? – удивленно спрашиваю я.

– Или Аполлон.

– Или ты?

– Ты вела себя глупо, – его глаза сужаются.

– Как ты и советовал, я не принимаю твои слова близко к сердцу, – я приподнимаю бровь. – А ты был знаешь кем? Ладно, забудь, черт возьми.

Я выхожу из машины и беру свою сумку. Позже я выясню, где они собираются устроить меня на ночь, а прямо сейчас я просто хочу быть подальше от Вульфа.

Однако это место похоже на лабиринт. Коридор из гаража ведет мимо открытых дверей затемненных комнат, по которому я петляю, пока не нахожу огромную открытую кухню. У одной стороны широкого острова стоит Аполлон и рубит что-то зеленое, а Джейс сидит с другой стороны на табурете. Его взгляд прикован к чему-то, что лежит у него на коленях, и какое-то время я изучаю его из тени коридора.

Мой желудок вновь издает несвоевременное урчание, и Джейс поднимает взгляд. Теперь в нем видны эмоции.

– А вот и звезда этого дня.

Аполлон тоже поворачивает голову в мою сторону.

– Ты убил Кроноса?

Джейс встает и кладет на столешницу мой рюкзак, а его ремни падают в опасной близости от ножа Аполлона, но это не мешает Джейсу расстегивать молнию и медленно вытаскивать мои вещи.

– А ты хотела, чтобы мы его убили?

Он достает ноутбук со шнуром для зарядки, два блокнота, тонкий пенал с ручками, калькулятор… А я продолжаю держаться в тени, пока он вторгается в мою личную жизнь. Интересно, собирается ли он сделать то же самое с вещами в моей спортивной сумке.

– Удовлетворил свое любопытство? – наконец спрашиваю я.

– Я только начал, – качает он головой, прикасаясь к каждому предмету по отдельности.

– Джейс, – произносит Аполлон себе под нос.

– А я и не подозревал, что наша девочка-невидимка была такой гребаной идиоткой, – гнев Джейса сильнее, чем у Вульфа, это видно по тому, как он сжимает кулаки и опирается костяшками на столешницу.

Это впечатляет – наблюдать, как он закипает, но изо всех сил пытается взять себя в руки. Впечатляет и пугает.

Я бросаю свою спортивную сумку на пол и выхожу из тени.

– Как будто ты оставил мне другой выбор.

– Конечно, нет, – смеется он.

– Ты уничтожил мой единственный шанс на будущее, – я сжимаю кулаки.

Я не люблю насилие, но мне никогда не хотелось ударить кого-то больше, чем я хочу ударить сейчас его.

– Что заставило тебя это сделать? Почему ты должен был забрать у меня все?

– Тебе не следовало приезжать в Стерлинг Фолс, – он пристально смотрит на меня и качает головой.

Он невозможен.

– Мы не знаем друг друга, – я издаю глухой смешок. – Что дает тебе право…

– Давай внесем ясность! – он вторгается в мое личное пространство, и мое сердцебиение тут же учащается.

Он достаточно близко, чтобы дотронуться до меня, а я плохо подготовлена к тому, что тогда может произойти, и моя кровь кипит.

– Этот город – мой. Банда, к которой ты прибежала с распростертыми объятиями, – наш враг. В каком университете ты учишься? Ты знаешь? Им управляют слабые дураки, которые подчиняются тому, кто больше платит. Не думай, что хотя бы копы чем-то отличаются от них. Стерлинг Фолс коррумпирован, и ты наткнулась на волчье логово. Но вместо того, чтобы разжевать тебя и выплюнуть… – он обходит вокруг меня. – Мы отпустили тебя, дали шанс тебе уйти. Я дал тебе возможность уйти.

– Коррумпированный город? – повторяю я, поворачиваясь, чтобы держать его в поле зрения. – Но это…

– Преувеличение? Ложь?

Мне не нужно было видеть, как Джейс сражается на ринге, чтобы узнать, как это происходит. Я ясно вижу в нем повадки хищника, но теперь его внимание приковано ко мне, и мои инстинкты подсказывают мне бежать отсюда как можно дальше и как можно быстрее. Он движется мне навстречу, и я отступаю назад, пока не натыкаюсь на стену, но он все еще продолжает подходить.

– Это правда, – говорит он мне на ухо. – Потому что это мы его испортили.

Ложь, это должно быть ложью.

– Он прав, – раздается голос Вульфа из коридора позади меня.

Он проходит мимо к холодильнику и открывает его.

– Эти банды были на пути к гражданской войне, пока не появились мы и не собрали все воедино.

– И мы единственные, кто не дает этому городу развалиться, – добавляет Аполлон. – Пока мы сами не захотим, чтобы он разрушился.

Я не знаю, могу ли доверять этой информации. Они не намного старше меня и хотят, чтобы я поверила, будто они держат Кроноса, остальных главарей банд в этом городе, колледж, правительственных чиновников и полицию за яйца? Его слова слишком пафосны. Как могут трое мужчин справиться с двумя бандами и городом, полным коррумпированных чиновников? Если все так плохо, как они говорят, то у них нет ни единого шанса. Заставить какую-то девушку исчезнуть на бумаге – это одно. Одна маленькая деталь. А разрушение целого города – это совсем другое.

– Ты говоришь о слишком больших ставках, – я отодвигаюсь от Джейса, чтобы встретиться с его холодным взглядом.

Все в нем кажется застывшим, вплоть до голубизны его глаз. Или его холодность зародилась именно там, а потом медленно распространилась на все остальное.

– Так что же я могла изменить?

Джейс дотрагивается до пятна на моей толстовке, которая почти высохла, но еще час назад была пропитана кровью, и, зажимая ткань, растирает ее между большим и указательным пальцами. Это движение настолько шокирует, что я замираю.

– Это могла быть твоя кровь, и какая это была бы жалость, Кора Синклер, – от его тихого голоса я вся дрожу. – Что касается того, что ты можешь поменять, – это знаем только мы. Но, возможно, однажды ты это поймешь.

Глава 9

Кора

Мы с Вульфом расположились на разных сторонах Г-образного дивана. Я обнимала лежащую у меня на коленях подушку, Джейс молчал, а Аполлон, сидящий в глубоком кресле ближе всех ко мне, вместе с Вульфом вытягивал из меня рассказ о том, как я связалась с Титанами.

– Он сказал, что погасит твой долг, если ты украдешь маску?

Эти двое по очереди сдержанным тоном задавали мне вопросы, а я медленно, кусочек за кусочком, рассказывала им все, что со мной происходило. И теперь я чувствую себя будто бы голой. Я впервые раскрыла свои секреты, и они не распяли меня за мой выбор. Я киваю один раз, молча отвечая на единственный вопрос от Джейса. Сейчас я чувствую себя глупо, ведь я наивно полагала, что Кронос собирался простить мой долг в обмен на маску.

– Твоя подруга дала тебе ту маску, в которой ты была? – спрашивает Вульф.

Он выглядит самым непринужденным из всех нас.

– Да.

– Интересно, – хмурится Джейс.

– Наверное, она бывала в «Олимпе» раньше. – Вульф бросает взгляд на Джейса.

– А что такого? – наклоняюсь я вперед. – Она моя лучшая подруга и не сделала бы ничего, что могло бы причинить мне боль.

– Она просто нарисовала у тебя на спине мишень, – вздыхает Аполлон. – Ты больше не видела мужчину, который преследовал тебя до квартиры?

Я очень хочу спросить его, почему цветочная маска стала мишенью у меня на спине, но его быстрый второй вопрос не дает мне такой возможности.

– Это, безусловно, объясняет твою первую реакцию на тот бой, – размышляет Вульф. – Ты напряглась, когда я сказал тебе, что один из бойцов был Титаном.

Я игнорирую его и отвечаю на вопрос Аполлона:

– Я не знаю. По-моему, я вообще не видела его раньше. Возможно, мы встречались в баре, просто я…

– Не обратила внимания, – фыркает Джейс. – Конечно, ты хуже ребенка.

– А ты хуже тирана, – огрызаюсь я. – Я не просила тебя о помощи.

– Конечно, нет, что ты. Ты просто хотела, чтобы Кронос убил и тебя тоже, да?

Я стискиваю зубы.

– Он не собирался убивать меня.

– Да, он собирался убить только того парня и сделать тебя свидетельницей, – смеется он. – Ты такая чертовски наивная.

– Я отлично справлялась…

Аполлон встает, прекращая тем самым нашу зарождающуюся ссору, и бросает взгляд сначала на Джейса, а потом на меня.

– Ты находишься в режиме выживания! Ты воруешь еду или пропускаешь приемы пищи. Спишь на матрасе, лежащем на полу. Твои шкафы пусты, как и вся твоя квартира.

Я не отвечаю на его гневную тираду и крепко прижимаю к себе подушку, пока Аполлон продолжает говорить, но уже тише:

– Я знаю, каково это, Кора.

После этих слов, которые он произнес уже дважды, мое любопытство разгорается с новой силой. Моя потребность в знакомстве с этими парнями меркла перед лицом остального происходящего со мной дерьма, но тогда мне на секунду захотелось знать об Аполлоне больше. Я хочу знать его историю, хочу знать, что заставляет его понимать эту часть меня.

– Хватит об этом, – голос Джейса звучит так, будто ему тысяча лет.

Он хватает пульт от телевизора и включает его, щелкая каналы. Он не обсуждает с другими варианты того, что можно посмотреть, а просто молча выбирает что-то. Аполлон уходит на кухню, а Вульф занимает кресло, которое тот только что освободил.

Я считаю до десяти, а затем откладываю подушку в сторону и поднимаюсь на ноги. Я направляюсь из гостиной на кухню, где вижу Аполлона, стоящего спиной ко мне. Я открываю рот, но тут же закрываю его, горя желанием извиниться. Должна ли я?

– Ты почти такая же молчаливая, как Вульф.

Аполлон оглядывается через плечо, а затем наклоняет голову, приглашая меня присоединиться к нему. Подойдя ближе, я вижу, что он держит в руках упаковку мороженого и ложку. Достав еще одну ложку, он передает ее мне. Я наклоняюсь, и моя рука касается его руки, когда я зачерпываю немного темно-розового, почти фиолетового мороженого. Должно быть, это ежевика или вишня с шоколадной крошкой. Я отправляю ложку в рот, закрываю глаза и улыбаюсь, когда на моем языке раскрывается вкус ежевики.

– Я не пробовала такого вкусного мороженого с тех пор, как была ребенком.

На поверхность пытаются всплыть странные воспоминания, в которых я – неуклюжий четырехлетний ребенок, и я бегаю по дому с рожком мороженого, таящим и стекающим по моим пальцам. Я прячусь в шкафу с украденными сладостями и хихикаю, обнаруживая свое укрытие.

Я качаю головой, пытаясь отогнать эти воспоминания, потому что детство в моем сознании всегда было запутанным. Я никогда не могла понять смысл моих воспоминаний и отличить их от плодов воображения. Даже сейчас я не могу сказать, от кого я пряталась и в чьем доме это происходило. Возможно, я просто это выдумала.

– Зачем ты пошла к нему? – наконец спрашивает Аполлон. – Пробыв в этом городе всего две секунды, можно понять, что здесь есть плохие люди.

Я запрыгиваю на кухонный остров, дочиста облизываю ложку и бросаю ее в раковину, потому что мой аппетит пропадает.

– Я не знала, что он из Титанов. Думала, что он просто обычный кредитор.

Аполлон хмыкает.

– Он пытался предостеречь меня, но… – я пожимаю плечами. – Я была полна решимости продолжать учиться.

– Несмотря на то, что не могла себе этого позволить? – он встречается со мной взглядом.

– Я бы могла себе это позволить, если бы работа, которая была у меня в кармане, внезапно не уплыла из моих рук. Я просто хотела добиться в жизни большего, чем то, что я могла бы получить дома. И моя стипендия не просто этому способствовала. Это был полноценный шанс учиться в университете мечты.

После моих слов на лице Аполлона явно читается сожаление. Что ж, по крайней мере, он чувствует себя немного неловко. Хотя никто из них не извинился и даже не объяснил, почему они это сделали.

– В моих волосах кровь, – спрыгивая с острова, я произношу слова, которые, как я думала, не произнесу никогда. – Ты не мог бы показать мне, в какой комнате мне остановиться? Если, конечно, это не было большой шуткой.

– Это не так, Кора, мы хотим, чтобы ты осталась здесь.

Но почему?

Аполлон ведет меня на второй этаж, к последней комнате слева по коридору.

– Вот, – он толкает дверь и отступает в сторону.

Зайдя в комнату, я включаю свет и пытаюсь сдержать свой шок. Эта просторная светлая комната даже больше, чем моя квартира. Хотя ее цветовая гамма мне не подходит. Слишком много зеленого. Стены в ней мятного цвета, кровать, на которой уже лежит мой скудный багаж, застелена белым пуховым одеялом, а подушки расшиты цветами в тон стен. В комнате четыре огромных окна. Два на левой стороне и два на правой. На левой стороне между окнами стоит настоящий камин.

Я испытываю огромное облегчение, когда вижу, что открытая дверь в комнате ведет в ванную, а еще одна – в гардеробную. Ковер, на котором стоит кровать, украшен зелеными, белыми и золотыми узорами, а единственной необычной вещью здесь мне кажется стена с книжными полками между окнами на правой стороне. Полки почти пусты, за исключением нескольких классических произведений, поставленных на них будто специально. Внезапно у меня возникает желание купить одно или два растения в горшках, которые хорошо бы смотрелись в этой комнате и даже сделали бы ее более уютной. Такое ощущение, что комната создана для того, чтобы размещать здесь нечастых гостей, но я определенно не гость. Я больше похожа на… нежеланного посетителя.

– В твоей ванной есть полотенца.

– Спасибо, – нервно выдыхаю я.

– Ну, добро пожаловать, – говорит Аполлон, но выражение его лица остается безэмоциональным. – Присоединяйся к нам внизу.

Ни за что.

Я заставляю себя улыбнуться.

– Хорошо, спасибо еще раз.

Аполлон слегка улыбается, а затем закрывает за собой дверь. Я же немедленно поворачиваю замок на ручке, наконец-то оставшись в одиночестве. Я прислоняюсь к белой двери, и мои пальцы тянутся к браслету на запястье, который по-прежнему скрывает клеймо, за что я ему очень благодарна. Я не знаю, как бы отреагировали парни, увидев его, и не хочу это выяснять.

От хандры меня отвлекает телефон, жужжащий в моей сумочке. Я спешу вытащить его и провожу пальцем по экрану, чтобы принять звонок от Марли. Меня охватывает облегчение от того, что это не видеозвонок в «Фейстайм», а затем облегчение сменяется чувством вины.

Впрочем, все к лучшему. Ведь если бы она посмотрела на меня, то сразу вызвала бы полицию и задала кучу вопросов. Хотя вряд ли она удержится от них сейчас.

– Привет, – отвечаю я на звонок.

– Я худшая подруга в мировой истории! – заявляет Марли.

– Нет, это не так.

– Нет, так, – усмехается она. – Я позволила тебе уйти с пляжа одной после того, как Джанет повела себя как настоящая стерва. Нам следовало уйти вместе.

Я закрываюсь в ванной комнате и, положив телефон на тумбочку, ставлю его на громкую связь.

– Нет, все в порядке. Я встретила кое-кого из своих знакомых, и он подвез меня домой.

– Ты только что сказала «он»? Почему я впервые о нем слышу?

Потому что я почти уверена, что он плохой парень.

Только я не произношу этого вслух. Как я могу так поступить с ней.

– Я просто… – я потираю глаза, обдумывая ответ. – Я не уверена в том, что к нему чувствую.

– Что ж, прекрасно. Ты свободна завтра вечером? Мы могли бы вместе поужинать. Я могу принести что-нибудь из еды тебе домой.

Я встречаюсь взглядом со своим отражением в зеркале, понимая, что я все еще дерьмово выгляжу. Я должна заставить исчезнуть застывшее выражение шока в моих широко раскрытых глазах, как и пятна крови на моих волосах. Я уверена, что она в них есть, просто рыжий цвет ее маскирует.

– Я не могу, – отвечаю я. – У меня кое-что запланировано.

– Свидание?

Видимо, придется снова солгать.

– Да, прости.

Она взвизгивает, и этот звук меня коробит. Марли – моя лучшая подруга. И если не думать о том, какие у нее есть друзья кроме меня, мне не следует ее обманывать. Но я не могу рассказать ей какую-то часть произошедшего, не рассказав всего остального. А так я определенно с ней не поступлю. Она всегда говорила о возвращении в Стерлинг Фолс только в позитивном ключе. Если посмотреть на все с ее точки зрения, я понимаю, почему она считает этот город замечательным местом. Она живет в районе колледжа, а ее отец, вероятно, живет в Норд-Фолс, в одном из самых красивых районов города, и ей не приходилось сталкиваться с изнанкой Стерлинг Фолс.

– Ты должна рассказать мне обо всем, – продолжает Марли, а ее голос становится более взволнованным. – Конечно, когда будешь готова. Но ты же будешь готова скоро, верно?

От того, что она рада за меня, я лишь сильнее испытываю чувство вины.

– Договорились?

– Ладно, ладно, – сглатываю я. – Мне нужно идти, я как раз собиралась принять душ.

– Без проблем. Я заканчиваю делать домашнюю работу, а затем снова возвращаюсь в кампус. Просто я хотела позвонить тебе, чтобы проверить, как дела, и извиниться. Вообще-то я сегодня иду на вечеринку в одно из студенческих братств. Хочешь пойти со мной?

– Нет, – фыркаю я, и, если бы у меня было пять центов, я бы поспорила, что она ухмыльнулась моему ответу.

– Когда-нибудь тебе стоит попробовать, – говорит она. – Не забывай обо мне, если безумно влюбишься, ладно? И если он симпатичный, узнай, есть ли у него брат, – я слышу, как Марли щелкает пальцами. – Ой, кстати, у меня есть презервативы. Они тебе нужны?

– У меня все есть, спасибо.

– Что ж, если что, дай знать. Девушка должна быть готова ко всему.

– Пока, Мар.

– Люблю тебя.

Как только наш разговор обрывается, моя улыбка исчезает. Я включаю душ и медленно раздеваюсь. Мое тело болит, но я стараюсь об этом не думать. Внесите это в список и подшейте в папку с делами, с которыми я собираюсь разобраться когда-нибудь потом.

А пока мне нужно просто продолжать жить дальше. Это не первый раз, когда я попадаю в ситуации, кардинально меняющие мою жизнь, и, судя по моему послужному списку, этот раз далеко не последний. Научилась ли я чему-нибудь? Я просто выживаю, и мне нужно пережить сегодняшний день.

О завтрашнем дне я буду беспокоиться, когда он наступит.

Глава 10

Аполлон

Я бросаю распечатанные фотографии с камер видеонаблюдения в огонь. Теперь, когда Кора Синклер присоединилась к нам, мы должны уничтожить чертовы улики.

Меня впечатляет, что у нее не только был план, но она еще и реализовала его. И даже почти сбежала. Ей удалось пройти весь путь до входных дверей «Олимпа» с маской Джейса на бедре. На что еще она способна? Так что мы не будем рисковать.

Вульф смотрит на меня, без особого энтузиазма роясь в коробке с USB-накопителями. Информация на них зашифрована особым кодом, который создали мы сами. Вульф проводит пальцем по краю одного из них, а затем подключает его к своему ноутбуку.

Джейс такой Джейс! Иногда я его ни хрена не понимаю.

– Что? – огрызается Вульф, замечая, что я смотрю на него. – Черт, у тебя какое-то странное настроение.

– Когда ты увез ее отсюда, ты высадил ее у СФУ? Не поднимался в ее квартиру?

Я поднимаю брови, будучи неуверенным, злюсь ли я на то, что он не довел дело до конца, или я злюсь на всех нас? Я не собирался ничего говорить, но раз уж он хочет затеять этот спор…

– Ты вообще не заглядывал в ее квартиру?

Он наклоняется вперед и берет из стопки одну фотографию. Затем смотрит на нее некоторое время, наморщив лоб.

– Я соблюдал границы.

Мы слишком долго были друзьями, чтобы не понимать, что каждый из нас имеет в виду.

– А ты, кажется, слишком привязываешься, – наконец бормочет он, и я издаю звук отвращения.

Кора надежно закрыта в своей комнате, хотя я сомневаюсь, что она заметит, что ее дверь запирается еще и снаружи. Один из нас откроет ее утром, прежде чем у нее будет возможность это обнаружить. По нашему дому валяется слишком много компрометирующих вещей, чтобы позволять ей бродить без присмотра, пока у нас нет возможности убрать все это подальше. Особенно с учетом того, что теперь мы знаем, что у Коры есть склонность попадать в неприятности.

В гостиную заходит Джейс. Он садится на диван, сердито глядя на темный экран телевизора.

– Ну? – Вульф отставляет коробку в сторону и встает.

– Он такой упрямый, – морщится Джейс.

Она подписала контракт. Я до сих пор вижу ее витиеватую подпись на бумаге, которой Кронос махал перед лицом Джейса сегодня вечером. Самодовольный ублюдок, я никогда не видел лидера Титанов таким взволнованным от того, что у него припрятан туз в рукаве. Ведь это не просто какой-нибудь чертов договор, а еще и нотариально заверенный. Любому судье, даже тому, кто находится у нас в кармане, было бы трудно решить это дело в нашу пользу. Но в целом это просто подчеркивает то, что я знал уже некоторое время, и, судя по кислым выражениям лиц Джейса и Вульфа, которые были у них весь вечер, они тоже это знают.

– Мы отклонились от нашей первоначальной миссии, – говорю я, комкая бумагу в руке и бросая ее в камин.

– Уже давным-давно, – смех Вульфа звучит глухо.

– Но если бы мы этого не сделали, нас, вероятно, здесь бы уже не было, – пожимаю я плечами. – Это наша собственная вина.

Наш план всегда состоял в том, чтобы уничтожить банды этого города, а не стать одной из них. Конечно, мы не совсем банда, но мы сила, с которой нужно считаться, и единственная проблема заключается в том, что никто из нас не хотел такой реальности. Мы лишь хотели отомстить. Хотели возмездия. Но каким-то образом сошли с этого пути.

Мы хотели поставить коррупционеров на колени, а в итоге сами стали частью коррупционного мира. Так что появление Коры стало своеобразным сигналом к пробуждению.

– Ты прав, – Джейс проводит рукой по волосам. – Мы позволили нашей жадности взять над нами верх.

Когда «Олимп» стал приносить большой доход, и наши другие деловые авантюры увенчались успехом, мы внезапно оказались слишком заняты, чтобы обращать внимание на то, что банды этого города все еще занимаются незаконным дерьмом. Торговлей наркотиками и всем тем, с чем мы хотели покончить на деньги с «Олимпа».

– Голосую за то, чтобы вернуться к цели, – я встречаюсь взглядом с Джейсом, ведь изначально это был его план.

Это он уговорил нас с Вульфом участвовать в этом чертовом крестовом походе.

– Нам нужно перестать валять дурака.

– Отец убьет нас, если узнает, что мы снова собираемся вернуться к своему плану, – вздыхает Вульф.

Цербер Джеймс – отец Вульфа и лидер Адских гончих – еще одна причина, по которой наш план не был осуществлен. Он узнал о нем и пригрозил убить всех, кто дорог Вульфу. Конечно, список этих людей был невелик, но этой угрозы было достаточно, чтобы мы отклонились от плана. Добавьте к этому то, что его угроза дошла то Титанов, и они знали, что Цербер больше не будет защищать Вульфа. Поэтому у моего лучшего друга на спине появилась огромная мишень. В большинстве мест города он был в безопасности, но если его поймают в Вест-Фолс на территории Титанов… Они ничего не хотят так сильно, как отослать голову Вульфа его отцу.

– Мы все равно должны это сделать, – Джейс встает с дивана и берет еще одно фото, проводя пальцем по лицу на нем.

Когда мы впервые встретились с Корой и гнались за ней по лесу, было темно. Но я понимаю, что ее рыжие волосы делают ее чертовски заметной, а кольцо в носу просто еще одна деталь, которая выделяет ее из толпы. Несмотря на незначительные изменения в ее внешности, мы сразу узнали ее, как только она появилась в «Олимпе» в цветочной маске Персефоны.

С самого начала мы с Вульфом были рады позволить Джейсу взять на себя роль Аида, но ситуация вышла из-под контроля. Девушки, желающие завоевать расположение Джейса, надевали маску Персефоны – богини, которую Аид похитил и утащил в подземный мир, чтобы жениться. Поэтому мы запретили носить маску Персефоны и вышвыривали из «Олимпа» всех, кто надевал ее. Мы пригрозили людям тем, что они не знают, насколько серьезно мы подходим к этому вопросу и как далеко можем зайти, если увидим на ком-то эту маску. Страх сделал свое дело.

Но это было до Коры.

Фотографии, которые мы рассматриваем, были сделаны на прошлой неделе в кампусе университета Стерлинг Фолс. На них Кора кажется мрачной и сильно похудевшей с тех пор, как мы впервые с ней встретились. Я ненавижу чувство вины, которое ложится на мои плечи, когда я смотрю эти фото. На всех них она кажется напряженной, будто в любой момент ожидает нападения.

Мы намеревались уничтожить банды этого города, а вместо этого уничтожили эту девушку. Но мы хотели совершенно не этого.

Мои мысли возвращаются к воспоминаниям о том, через что прошла моя сестра. Мне приходится прилагать усилия, чтобы оставаться в настоящем. Спасение Артемиды от решений моего отца было одной из худших вещей, которые мне приходилось делать. Она не любит распространяться об этом так же, как и я, но теперь, когда мы причинили Коре боль, тяжесть когда-то принятых решений давит на меня снова.

– А Кора?

Это наша вина, что она здесь. Даже если к краю пропасти ее подтолкнуло собственное упрямство. Мы приступаем к реализации нашего плана, но кто знает, сколько людей видели ее с нами после нашей небольшой демонстрации силы в «Спуске», баре Кроноса. Поползут слухи, что у нас есть слабость. Просто то, что мы коррумпированы, не значит, что мы непогрешимы.

– Она… – Джейс хмурится, складывая фотографию и засовывая ее в карман. – Она поставила на кон свою жизнь, расписавшись в том договоре. И пока мы не найдем рычаги воздействия, чтобы убедить Кроноса отказаться от него, она будет в опасности.

Вспышка ярости застает меня врасплох. Я вскакиваю на ноги, злясь на себя за то, что позволил эмоциям завладеть мной даже на долю секунды.

– Мы должны были просто убить его, – я повышаю голос на Джейса.

– Ты же знаешь, что мы не можем его тронуть.

Ох уж эти правила. Кронос мертвой хваткой держит в руках те части города, которые были бы счастливы сокрушить нас, если бы мы выступали непосредственно против него. Все очень запутано, а мы стали слишком беспокоиться о посторонних людях. На самом деле все не так просто, и мы не можем просто убирать с нашей дороги лидеров банд. Отрежь одну голову – и отрастут еще две.

Я выбегаю из комнаты и спускаюсь в наш домашний тренажерный зал. Я знаю, что со мной не так. Мне очень хорошо знакомо то, что людей в Стерлинг Фолс можно купить, и мысль о том, что кто-то другой может контролировать ее, сводит меня с ума.

Контроль.

Это то, что мне нужно, то, в чем я преуспеваю ментально и физически.

Мое сердце бешено колотится, а на коже выступает липкий пот. Эта реакция – чистой воды эмоции, но с ними поможет справиться простая пробежка.

Что касается Кроноса… он умрет за то, что сделал.

Глава 11

Кора

– Вы, должно быть, шутите? – когда я нажимаю на ручку, дверь дребезжит, но не поддается.

Они заперли меня в комнате.

Я колочу в дверь, едва сдерживаясь от того, чтобы начать кричать. Если еще прошлой ночью я не чувствовала себя здесь заключенной, то сейчас это определенно изменилось. Поддавшись порыву, я хлопаю ладонями по окрашенному дереву. От внезапного выброса адреналина мое тело охватывает дрожь, а клаустрофобия сжимает тонкими пальцами мои легкие.

– Эй, выпустите меня! – я так чертовски зла, что мне требуется время, чтобы понять, что только что снаружи щелкнул замок.

Внезапно дверь открывается внутрь, и я отступаю назад, чтобы избежать столкновения.

– Ты в порядке? – в комнату, ухмыляясь, входит Вульф.

Он смотрит на меня, и я замечаю, что сегодня на его щеках больше щетины, чем раньше. Это придает ему плутоватый вид. Я делаю шаг вперед и пытаюсь оттолкнуть Вульфа от дверного проема, но как только мои ладони прикасаются к его груди, я чувствую, как лицо начинает пылать. Под напором моей внезапной атаки Вульф делает шаг назад, но потом хватает меня за запястья так, что у меня не получается вырваться из его рук. Его темные, влажные после душа волосы падают на зеленые глаза, и ко мне возвращаются воспоминания о нашем поцелуе в «Олимпе».

Вульф тянет меня вперед, и я практически падаю на него, что позволяет ему заломить мне руки за спину, прижимая их к позвоночнику. Его ухмылка становится шире, превращаясь в оскал.

– Доброе утро.

Я молчу и свирепо смотрю на его лицо.

– У тебя крепкие легкие, только пока я не ставлю тебя в компрометирующее положение? – комментирует он мое молчание. – И это все?

– Отпусти меня! – дергаюсь я, но его хватка только усиливается.

Он отпускает одну руку, продолжая другой крепко держать оба моих запястья. Пальцами свободной руки он проводит по моему лицу, и я замираю, не уверенная в том, что он собирается делать. Он будет сжимать мою челюсть, пока не появятся синяки? Задушит меня? Или, возможно, заставит опуститься на колени?

– Видишь, – говорит он тихо, – на твоем лице прочно сидит маска девушки с тайнами. Я видел настоящую тебя только тогда, когда смотрел в твои глаза сквозь отверстия в картонной маске, которая была у тебя в «Олимпе».

– Это потому что я думала, что с тобой я в безопасности, – говорю я, прищуривая глаза, и отворачиваюсь.

– А что, разве это не так? – Он отпускает меня, будто я его обидела.

– Ты запер меня в этой комнате, – я отступаю назад и массирую запястья, касаясь застежки браслета большим пальцем, чтобы убедиться, что он еще на мне. – Я бы не стала бродить по дому.

– Мы не хотели рисковать. В конце концов, ты маленькая воровка. И куда это ты собралась? – говорит он, увидев, что, прежде чем колотить в дверь, я успела принять душ и одеться.

Последнее, что мне нужно, – это столкнуться с кем-нибудь из них в пижаме.

– Вообще-то у меня занятия.

– А, ну да, – он приподнимает бровь. – Тебе же не хотелось бы тратить впустую деньги, за которые ты продала свою душу.

Я вздрагиваю от его жестоких слов.

– Мне нужно позавтракать, прежде чем мы уйдем, – вздохнув, он поворачивается и жестом приглашает меня следовать за ним.

Взглянув на часы на своем телефоне, я переминаюсь с ноги на ногу.

– Полагаю, у меня есть немного времени, пока ты поешь.

– Тебе нужно поесть самой, пока ты совсем не зачахла.

Тьфу.

Мне ненавистна даже мысль о том, чтобы взять у них что-то еще, но мой желудок вновь издает несвоевременное урчание, и до меня доносится смех Вульфа. Я следую за ним вниз по лестнице, и мы заходим на кухню, где я сажусь на место, на которое он указывает. Приготовив кофе, Вульф пододвигает мне кружку с ложкой, а затем достает из холодильника бутылочку со сливками. Как только я добавляю их в свой кофе, он забирает бутылку обратно и наливает немного себе в кружку, а потом взбалтывает, прежде чем поставить на стол.

– Где все? – спрашиваю я.

– Все? – он удивленно смотрит на меня. – А я что, пустое место?

– Ты знаешь, кого я имею в виду, – Аполлона и Джейса.

– У каждого из них есть свои, более важные, дела.

– Итак, ты подрабатываешь няней? – фыркаю я.

– Неужели это так плохо?

– После нашего последнего разговора? – я пожимаю плечами, грызя ногти. – Я не думала, что ты вообще захочешь иметь со мной что-то общее.

– Между нами произошло небольшое разногласие.

– Потому что ты сказал, что я глупая и…

– Ты обратилась к главарю Титанов за деньгами, которые не смогла вернуть. О да, это было чертовски глупо! – закатывает он глаза. – Но мы делаем все, что в наших силах, чтобы вытащить тебя из этой ситуации, ясно? Так что, пожалуйста, давай просто не будем говорить об этом, Кора. То, что мы поссорились, не значит, что я тебя ненавижу.

Отставляя свой кофе, я наблюдаю за тем, как Вульф выпрямляется и отводит от меня взгляд, но в его глазах появляется напряженность. Он может притворяться безразличным, но я думаю, что на самом деле ему не все равно.

Но почему? Он не похож на мягкосердечного или заботливого человека. Это просто смешно.

Я успеваю сделать всего несколько глотков кофе в тишине, когда Вульф хлопает в ладоши и улыбается. Очевидно, пришло время сменить тему. К нему вернулось хорошее настроение, каким бы фальшивым оно ни было.

– Так чего же ты хочешь? Яичницу, бекон, блинчики?

– Все что угодно. – Я озадачена его поведением. – Могу я задать тебе вопрос?

– Если хочешь.

– Кого вы тогда… зарезали?

Вместо ответа он берет ложку из моей кружки и помешивает кофе со сливками в своей. В наступившей тишине я слышу лишь звяканье о керамические стенки. Проходит достаточно времени, чтобы я засомневалась, слышал ли он вообще мой вопрос, но потом он говорит:

– Иногда нас нанимают для того, чтобы устранять шпионящих за Адскими гончими.

Он что, смеется надо мной?

– Мой отец – лидер Адских гончих, – он внимательно наблюдает за моей реакцией на его заявление, делая глоток кофе. – Большую часть времени наши отношения с ним нельзя назвать хорошими. На самом деле в девяносто девяти процентах случаев они ужасны, особенно с тех пор, как несколько лет назад мы ушли из Гончих. Но он все равно время от времени подбрасывает нам кость.

Он ухмыляется своему каламбуру.

– Но Аполлон той ночью просто зарезал парня… – я пристально смотрю на Вульфа.

– Да, и он это заслужил. Он несколько недель сливал Титанам информацию о бизнесе Адских гончих. Если бы Аполлон не ударил его ножом, мой отец поступил бы гораздо хуже. Скорее всего, он отвез бы этого человека к своему врачу и велел наложить ему швы просто для того, чтобы продлить его страдания. Если на свете и есть что-то, что мой отец ненавидит больше всего, так это стукачей Титанов. – Вульф облокачивается на стойку, смотря на мое лицо. – Расскажешь о парне, который заставил тебя так бояться мужчин?

Паркер – мой бывший парень, оставивший во мне не один след как физический, так и моральный. Он последний человек, о котором я бы хотела говорить, потому что я вырвала эту страницу из книги своей жизни.

Вульф медленно кивает, принимая мое молчание.

– Мы лишь даем людям то, что им причитается. Воздаем по заслугам.

– А что причитается мне?

Он качает головой, допивая остатки кофе, а затем отходит от кухонной стойки.

– Не думаю, что я тот, кто должен отвечать на этот вопрос.

Тогда кто?

– Ты идешь? – спрашивает Вульф, исчезая в конце коридора.

Он явно забыл про завтрак, и я надеюсь, что смогу раздобыть что-нибудь перед занятиями, поэтому, застонав, просто следую за ним. Мы садимся в его машину, и он молча выезжает с подъездной дорожки.

Когда мы выруливаем на главную дорогу, я рискую посмотреть на его профиль: челюсть Вульфа сжата, и он настолько крепко держит руль, что на предплечье выделяются рельефные мышцы.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

Вульф смотрит на меня, а затем возвращает свое внимание на дорогу.

– В полном.

Остальной путь мы едем молча, пока я не понимаю, что мы буквально пролетаем мимо поворота к университету. Я разворачиваюсь, чтобы посмотреть на пропущенный поворот.

– Куда мы направляемся? – требую я ответа. – Я же опоздаю.

– У тебя что, занятия по субботам, цветочек?

– Сегодня пятница, – я прищуриваю глаза.

– Пятница была вчера, – усмехается он. – Сегодня суббота.

Черт, я же действительно вчера ходила на занятия, и это была пятница. Просто я находилась в таком жалком состоянии, ожидая, что вот-вот со мной что-то произойдет, что забыла про дни недели. А сейчас у меня выходной, и я еду в машине с Вульфом… кто знает, куда именно.

– Тебе когда-нибудь казалось, что твоя жизнь проходит будто в замедленной съемке? – вздыхаю я.