Как ни странно, идею операции подсказала внезапно погибшая наркоманка. Поначалу он никак не мог разложить все по полочкам и прийти к чему-либо определенному. Он был похож на маленького ребенка, который роется в кубиках, составляя их так, чтобы получить определенную картинку. Но в отличие от той игры у Майкла была только часть «картинок», и их нужно было сложить так, чтобы догадаться о содержании целого.

— Они все люди бывалые, специалисты со стажем.

Мбали открыла дверь.

Пока выстраивалась цепочка: Рассказов — наркотики — девица — арестованные. Девица погибла и уже ничем не сможет ему помочь. Арестованные исчезли и выйти на их след вряд ли удастся. Небольшое количество наркотиков уже отданы на экспертизу, и вскоре будет известно об их происхождении. Рассказов? Это единственная часть цепочки, которая никуда не исчезла, но… Попробуй доберись до него, если он «правильный и законопослушный» господин… И вдруг Майкла осенило: Рассказов может быть законопослушным здесь, но был ли он таким у себя на родине? Необходимо связаться с русскими коллегами и попытаться что-либо выяснить о его прошлом, как можно скорее организовать за ними тщательное наблюдение, подключив самых опытных сотрудников. Конечно, идеально было бы внедрить к нему своего человека, но для этого необходимо выявить все его слабые места. Главное — сеть закинуть, может, что и удастся выловить.

— Предоставь Блумфонтейн мне!



Неожиданно Майклу пришло в голову, что не следует делать русским коллегам официальный запрос. Почему? Он и сам не смог бы ответить, но что-то ему подсказывало, что это будет ошибкой. Интересно, как там поживает бывший полковник Богомолов, ставший генералом после путча и возглавивший важный участок в Органах? Майклу он показался очень толковым и порядочным парнем. Может, поговорить с ним? Но как оформить встречу, чтобы не привлекать ненужного внимания и не ставить генерала в неудобное положение? Память неожиданно подсказала: финские коллеги сообщили об аресте одного солидного бизнесмена, который, получив свой груз, прошедший транзитом почти через всю Россию, из Петербурга пытался отправить его в Европу. Финских таможенников заинтересовал столь необычный маршрут, и они решили тщательно проверить багаж. Какого же было их удивление, когда в запаянных консервных банках они обнаружили внушительную партию героина! Бизнесмен был американцем, и таможня тут же сообщила о происшествии Майклу.

Вуси позвонил в парадную дверь. Потом обошел дом и постучал в дверь черного хода. Своих помощников он отправил по соседям. Может, кто-нибудь хорошо знаком с Деклерком. Сам он остался на заднем дворике, подошел к окну и, встав на цыпочки, попробовал заглянуть в комнату. Вид загораживал стоящий под окном большой гриль на колесиках.

Вуси увидел просторный зал свободной планировки. Справа — кухонный уголок. Возле раковины пустая пивная бутылка. Кроме того, он разглядел диван, обитый чем-то темным, а перед диваном — угол большого телевизора с плоским экраном.

Что же, это может быть отличным поводом для поездки в Москву, а как повидаться с генералом он решит не месте…

На плиточным полу ковра нет. Пустая пивная бутылка, скорее всего, украшает кухню уже давно. Под решеткой гриля серый пепел — наверное, тоже давнишний.

Вуси встал в тень, отбрасываемую балкончиком на втором этаже. Он разглядывал полоску газона и ждал, когда вернутся посланные по соседям констебли.

Леша-Шкаф приступает к решительным действиям

Рыхлая управляющая сообщила, что такие двухэтажные квартиры, с двумя спальнями и ванной на втором этаже, большой гостиной, кухней-столовой и запасным туалетом на первом этаже, в прошлом году стоили чуть меньше миллиона рандов. Новый «лендровер» стоит больше трехсот тысяч. Большой новый телевизор. Откуда у двадцатишестилетнего парня такие доходы?

Лолита задумчиво крутила в руках нож, который почти выпросила у Савелия. Как он мог попасть к нему? На экране телевизора бушевали «мексиканские страсти», которые Лолита обычно с удовольствием смотрела, но сейчас она была настолько встревожена, что ни о чем другом, кроме ножа, думать не могла. При воспоминании о той сцене, ей становилось жутко: казалось, что это сделала не она. Не могла она сотворить такое, не могла!

Вуси все больше укреплялся в мысли о наркотиках.

Видно, злость копилась и копилась, пока не пролилась через край. Смогла бы она сейчас повторить ЭТО? Вряд ли… Однако она чувствовала, что тот день что-то перевернул в ней, заставил совершенно по-другому взглянуть на себя. А увидев себя такой, она ужаснулась и разозлилась. Но злиться на себя — дело совершенно бесперспективное, и поэтому Лолита стала вымещать злость на других. Нет, со своим «избранником» она вела себя внимательно и нежно, словно понимая, что их двоих связывает на только чувственность, но и смерть, которую они как бы разделили пополам.

Вернулись его помощники. По их лицам он сразу понял, что сообщить им нечего. Вуси едва не побежал им навстречу. Ему захотелось поскорее вернуться в город, в «Ван Хункс». Теперь он был почти уверен: именно там находится ключ к разгадке.



Не желая понапрасну тревожить своего Лешеньку, она несколько дней не говорила ему о ноже, решив разобраться сама с этим новеньким. Несколько раз она появлялась на тренировках, сознательно не предупреждая никого. От Никиты требовала тщательного доклада о подопечном: что? как? где? с кем? о чем говорит? к чему или к кому проявляет интерес? Но ничего настораживающего она не услышала. Это немного успокоило ее, и она решила рассказать о ноже Леше, чтобы посоветоваться кое о чем.

Все казалось ей каким-то ненастоящим. Старик в безупречно белой рубашке придвинул ей стул. От аромата жареного бекона проснулся зверский голод. Стол был аккуратно накрыт на двоих. Заметив большой запотевший стеклянный кувшин с апельсиновым соком, она поняла, что жажда сильнее голода. Пит подошел к плите и спросил, как сделать ей омлет: с сыром? с беконом?

А Лешины мысли были в этот момент далеки от ее проблем: он был не в самом хорошем расположении духа. Уже несколько недель он пытался наладить контакт с «русско-итальянскими» братьями, но те никак не хотели остановиться на каком-либо конкретном варианте договора и при каждой новой встрече вносили поправки, которые уже начинали раздражать Лешу. Постепенно он догадался, что братья, не решаясь отказаться от его проекта впрямую, тянули, как говорится, «кота за хвост». Леша понимал: они не так глупы, чтобы пойти на открытый конфликт — слишком уважаемые люди свели их. Непонятно, что же их насторожило? Может быть, они боятся, что потеряют контроль над этим каналом переброски товаров? В этом они были недалеки от истины. А может быть, их напугали масштабы деятельности? Сейчас, заработав достаточные средства и прибрав к рукам довольно прочный банк, Леша мог себе позволить такое. Даже мало-мальски грамотному бизнесмену понятно, что стабильное дело необходимо расширять и совершенствовать, чтобы обойти конкурентов. Леша еще мог бы понять их волынку, если бы они сами решили расширяться, но, по его сведениям, итальянский «брат» слишком зарвался там, у себя, и с трудом держится на плаву. Нет, он не позволит держать себя «за болвана»! Пора показать этим «родственничкам», что такие фокусы с Лешей не пройдут!

— И с тем и с другим, — ответила Рейчел.

Старик предложил ей налить себе сок. Когда она поднесла стакан к губам, рука задрожала. Оказывается, она испытывает просто невыносимую жажду!

Сегодня Леша собрал своих боевиков и, не вдаваясь в детали, приказал им «потрясти» офис и склады «русского братишки». Задача была поставлена коротко и ясно: поломать все, что там окажется, ничего не брать, не оставлять следов, а главное — никаких живых свидетелей. Леша не хотел, чтобы в этом разгроме заподозрили его. Если «брат» все же догадается, что это исходит от Леши, он будет вынужден пойти на переговоры, а если не догадается, все равно придет к нему, чтобы попросить защиты.

— А можно мне два тоста?

Боевиков Леша использовал редко, в самых крайних случаях, когда нужно было все сохранить в тайне. Он им доверял, как самому себе. Этих пятерых ребят он набирал самолично и каждого из них пристроил на легальную работу в своих филиалах. Там им платили зарплату, а раз в два месяца они получали лично от Леши приличные деньги в конвертах. Каждый имел официальное разрешение на личное оружие, якобы для сопровождения инкассаторов. Это были профессионалы, прошедшие подготовку либо в спецназе, либо в ОМОНе, не просто исполнители: каждый из них мог самостоятельно принимать решения, имея свою легенду на случай провала (каковых пока не случалось). На задания они выходили с новеньким оружием, от которого тут же избавлялись, оставляя на самом видном месте, и с отличными фальшивыми документами, на проверку которых у милиции уходили долгие месяцы. Во время выполнения подобных операций они были немногословны и уж ни при каких обстоятельствах не называли никаких имен. Их действия были так четко распределены, что говорить особой нужды не было.

— Да, конечно.

Старик хлопотал: распустил масло, добавил желтки к заранее взбитым белкам, вылил яичную смесь на сковородку. На тарелке с натертым сыром лежали полоски жареного бекона. Он поставил сковородку с омлетом на конфорку.

Изучив за двое суток намеченные объекты — склад и офис — они пришли к выводу, что гораздо эффективнее будет провести операции одновременно, разделившись на две группы. Склад будуть брать трое, а для офиса достаточно и двух человек, хотя тот был расположен не очень удачно: примыкал к сберегательной кассе. Возможно, по этой причине там и дежурил всего один человек, а на складе, построенном на пустыре, — четверо. Этот склад был очень хитро замаскирован: сверху стоял небольшой ангар, а основные помещения находились под землей. Однако, внимательно проследив за въездом и выездом грузовиков можно было обо многом догадаться.

Он пояснил, что по-прежнему накрывает стол на двоих, хотя его жена умерла. Но привычка выработалась еще раньше, когда она болела. Так он чувствует себя не таким одиноким. Он так рад, что она составила ему компанию! Она должна его извинить, он сделался болтлив, ведь у него редко кто-нибудь бывает. В основном он общается с книгами. Кстати, когда она ела в последний раз?

Поначалу, заметив сигнализацию, боевики подумали, что выполнить операцию будет довольно сложно, но когда ночью они наблюдали за грузовиками, то поняли, что решение найдено. Три гудка давали понять охране, что приехали свои: два охранника выходили, оставляя калитку в воротах открытой, проверяли документы у водителя, а потом один заходил внутрь, и вскоре ворота автоматически открывались. Двое других охранников, вероятнее всего, либо отдыхали, либо несли дежурство внутри склада. И то и другое вполне устраивало группу захвата.

Рейчел не сразу сообразила. Вчера, ответила она и вспомнила огромные гамбургеры, которые они поглощали в каком-то заведении, где атмосфера чем-то напоминала американскую. Эрин назвала то место «забегаловкой»… Рейчел помотала головой. Она не хотела вспоминать.

Одновременный захват офиса и склада назначили на два тридцать ночи, когда усталость активно дает о себе знать. За час до назначенного времени боевики угнали две машины: группа по офису — черную «Волгу», а группа по складу — небольшой фургон.

Пит разложил на поверхности омлета бекон и сыр и открыл духовку. Снял сковородку с огня, поставил в духовку, закрыл дверцу. Повернулся к ней лицом. Омлет, объяснил он, очень быстро опадает, если за ним не следить. Заметив, что стакан у гостьи опустел, он подошел к столу и подлил ей сока. Рейчел поблагодарила его, улыбнувшись едва заметно, но искренне.

До двух тридцати приезжал только один грузовик около двенадцати часов. Разгрузка заняла минут сорок, после чего он уехал и больше машин не было. Точно в назначенное время боевики подъехали к воротам ангара и дали условный сигнал. Через несколько минут калитка распахнулась, из нее вышел заспанный здоровяк. Второй по каким-то причинам остался внутри. Этот случай они тоже предусмотрели, и поэтому в машине был только один из них, а двое других стояли наготове за ангаром.

Наступила тишина — хорошая, уютная.

— Ты что, раньше не мог приехать? — не очень дружелюбно бросил охранник, подходя к машине.

— У вас столько книг… — полувопросительно сказала она, чтобы поддержать разговор. Из вежливости и благодарности.

— И так сутки уже за рулем, — зевая отозвался боевик.

— Раньше я был историком, — пояснил хозяин дома. — А сейчас я просто старик, у которого в избытке свободного времени и сын-врач в Канаде. Мы переписываемся по электронной почте. Сын велит мне обязательно чем-нибудь занимать себя, ведь я еще много могу дать людям.

— Ладно, давай документы! Что привез? — А я почем знаю? Коробки какие-то… — пожал он плечами. — Закурить есть?

Старик наклонился над духовкой.

— Как не быть. — Парень полез в карман, остановившись у самой дверцы кабины.

— Почти готово! Сейчас я пишу книгу о Южной Африке после Англо-бурской войны. Обещал себе, что она станет моим последним творением. Я пишу книгу для моих соплеменников, африканеров. Молодежь часто не знает, что их деды и прадеды переживали такой же период, какой сейчас переживает чернокожее большинство. Их тоже подавляли, они тоже были очень бедны, у них отобрали землю, их сломили. Но они возродились. Возродились благодаря политике равных возможностей и благодаря расширению экономических полномочий. Здесь прослеживается много исторических параллелей. В начале двадцатого века англичане тоже высказывали недовольство по поводу качества оказываемых муниципальных услуг. Вдруг все стало не таким хорошим, как раньше, потому что власть перешла к неотесанным бурам…

И вдруг водитель резко толкнул дверцу и ручкой угодил охраннику прямо в лицо. Удар был настолько сильным, что тот упал на землю без чувств с залитым кровью лицом, не издав ни звука. Водитель спокойно вышел из кабины, ударил для верности лежащего рукояткой пистолета в висок и сунул тело в кабину.

Старик взял прихватки и открыл духовку. Омлет высоко поднялся, сыр расплавился, в воздухе поплыли соблазнительные ароматы. У Рейчел потекли слюнки. Старик взял лопаточку, выложил омлет на белоснежную тарелку, ловко свернул пополам и протянул ей.

В это время двое других уже вбежали в открытую калитку, вырубили устремившегося к ним навстречу второго парня и открыли ворота. Фургон тут же въехал внутрь, ворота за ним закрылись. Ангар служил гаражом и помещением для охраны.

— Кетчуп? — спросил он. В глазах за стеклами больших очков в золотой оправе заплясали лукавые огоньки. — По-моему, вы так называете томатный соус?

Прямо от въезда с постепенным уклоном дорога делала крутой поворот и вела прямо под землю.

— Нет, спасибо, омлет и так выглядит замечательно.

Один остался у входа, а двое других поехали вперед, держа оружие наготове. Метров через пятьдесят они заметили огромные решетчатые ворота, у которых подремывали двое упитанных парней. Услыхав шум машины, они подняли головы, но ничуть не встревожились, подождали, когда машина остановится, и направились к ней. Но сказать они ничего не успели: два профессиональных выстрела оборвали их молодые жизни. Боевики рванули машину вперед, сорвали ворота с петель и врезались в штабель картонных коробок с видеотехникой и компьютерами. На их лицах не отражалось ничего, словно они занимались обыкновенной уборкой дома или посадкой овощей на собственном огороде…

Пит придвинул гостье соль и перец, пояснив, что привык не солить пищу; так велел ему сын-врач. Да и вообще вкусовые ощущения у него с годами притупились. Поэтому омлет, возможно, придется подсолить.

Гораздо менее успешно, как ни странно, произошел захват офиса. Боевики успешно отключили сигнализацию и позвонили в двери. Один из них был в милицейской форме. Охранник спросил, не открывая: — Кто там?

— С омлетом что плохо? Я могу приготовить только один за раз. Вы ешьте, а я пока приготовлю омлет для себя.

— Милиция! — буркнул тот, что был в форме. — По какому вопросу?

Хозяин вернулся к плите. Рейчел взяла нож, вилку, взрезала пышную массу и поднесла вилку ко рту. Она была невероятно голодна, а вкус оказался божественным.

— Интересно получается! — хмыкнул «милиционер» — А ты кто такой? — Я на охране здесь… А что?

— Что-что! — вспылил он неожиданно. — Сигнализация сработала, и мы должны проверить!

— Моя книга будет полезной не только для белых, но и для чернокожих, — продолжал хозяин дома. — После поражения в войне африканеры возродились и добились поразительных достижений. Но власть их сгубила. А что мы видим сейчас? Правительство чернокожего большинства идет по той же дорожке. Боюсь, они повторят наши ошибки. А будет жаль! Мы — страна огромных возможностей, страна удивительных, добрых людей, которые хотят одного: чтобы у наших детей было будущее. Здесь, а не в Канаде.

— Здесь все в порядке, — попытался заверить охранник, но его перебили.

Пит поставил сковороду в духовку. Он объяснил, что обожает сыр, хотя его сын-врач считает, что молочные продукты ему вредны. Но ему уже семьдесят девять лет; можно и не считаться с запретами врачей! Старик снова улыбнулся, демонстрируя свои великолепные искусственные зубы. Тост! Он совсем забыл… Сокрушенно цокнув языком, Пит достал из хлебницы два куска хлеба и сунул их в тостер.

— Именно это мы и должны проверить. И ваши документы — тоже.

— Как вкусно! — сказала Рейчел. Омлет в самом деле был очень вкусный. Она уже съела половину.

— Сварить вам кофе? В малайском квартале Бо-Кап есть замечательный магазинчик. Они великолепно обжаривают кофейные зерна, но молоть я предпочитаю сам.

— Хорошо! — согласился тот и щелкнул замком. И здесь боевики допустили небольшую промашку: едва дверь начала приоткрываться, они дернули ее на себя, но охранник не успел снять цепочку, и она задержала дверь. Заподозрив неладное, парень выхватил пистолет. Второй из боевиков, не видя этого, со всей силы рванул дверь на себя и сорвал цепочку. От испуга и неожиданности парень выстрелил ему прямо в лицо. Пистолет был газовым, но шум мог привлечь других охранников. На пистолетах боевиков были надеты глушители, и первый произвел два выстрела: в голову и в грудь. Парня откинуло на диван, и боевик аккуратно положил ему на грудь свой пистолет. Второй, получив сильный ожог лица, устремился в ванную и подставил лицо под струю холодной воды.

— Спасибо, с удовольствием. — Рейчел захотелось подойти к старику и обнять его. Ее пригибало к земле огромное горе, но забота и гостеприимство притупляли страдания.

Он открыл шкафчик и достал с полки большую жестяную банку, приговаривая:

Первый подошел к двери и прислушался: в коридоре было тихо, видно, никто не услышал выстрела. Он вошел в комнату и стал крушить факс, компьютер, рвать папки с документами. Его лицо также ничего не выражало, никаких эмоций, словно он был роботом.

— Главное — не забыть, что в духовке у меня омлет. Вот что самое плохое в старости: становишься забывчивым. В молодости я мог одновременно делать массу дел, но сейчас мне только и остается, что вспоминать о прошлом. — Старик отмерил кофе, засыпал зерна в кофемолку и нажал на кнопку. Ножи кофемолки издавали ужасный скрежет. Старик что-то бормотал; Рейчел не слышала, что он говорит, только видела, как шевелятся его губы. Помолов кофе, он открыл фильтр кофеварки, всыпал туда порошок. Взял прихватки и открыл дверцу духовки.

Пока боевики выполняли задание, Леша специально «засветился» в нескольких общественных местах, чтобы иметь добротное алиби на время разгрома. Как нельзя более кстати оказалось приглашение на презентацию новой русско-немецкой фирмы офисной мебели в Доме кино, и, судя по программе, приложенной к билету, торжество должно было длиться почти до самого утра. Позвонив Лолите, он рассказал о презентации и предложил ей быть готовой к одиннадцати часам вечера: он сам заедет за ней.

— Смесь чеддера и сыра грюйер. Запах восхитительный, а на вкус — так себе. Вот еще что плохо в старости. Обоняние сохраняется дольше, чем вкусовые ощущения.

Было уже около девяти, и времени оставалось очень мало. Решив хотя бы немного отвлечься от назойливых мыслей о злополучном совпадении с ножом, Долита стала наводить красоту, чтобы затмить всех на презентации. На днях она приобрела в «Ле Монти» прекрасное платье. Оно отлично сидело на ней, подчеркивая ее хрупкость и гибкость, а глубокий вырез на груди мог свалить наповал любого представителя мужской половины.

Тостер выплюнул на поверхность два поджаренных кусочка хлеба. Старик взял тарелочку, положил на нее тост и протянул ей.

— Хотите инжирного варенья? И еще у меня есть по-настоящему хороший камамбер, душистый, свежий. Его делают в одной маленькой сыроварне возле Стелленбоша.

Старик открыл холодильник и, не дожидаясь ответа, достал оттуда сыр. Потом вернулся к плите и переложил омлет на свою тарелку. Отнес тарелку на стол, сел, попробовал.

— Я часто экспериментирую с сыром фета, но для молодой женщины такая смесь может показаться соленой… Кофе! — Он снова вскочил с поразительной энергией, чтобы налить в кофеварку воды. Немного воды пролилось на рабочий стол; перед тем как включить кофеварку, старик вытер столешницу белым кухонным полотенцем. Потом он снова сел. — Уэст-Лафейетт. Далеко вы забрались от дома, дорогая моя!

28

На шестнадцатом этаже многоквартирного жилого дома, на фоне городской панорамы, четко выделялся силуэт мужчины с ухоженной седой бородой. Он стоял заложив руки за спину.

Перед ним стояли шестеро молодых людей. Они смотрели на него выжидательно. Трое белых, трое черных — все шестеро молоды, стройны, бесстрашны.

— Вы наделали много ошибок. — Мужчина говорил по-английски с сильным акцентом. — Учитесь на них. Отныне я беру руководство на себя. Ни о каком вотуме доверия речь не идет. Воспринимайте произошедшее как возможность чему-то научиться.

Один или двое едва заметно кивнули; они знали, что бурных проявлений чувств он не любит.

— Время работает против нас. Поэтому буду краток. Наш друг в муниципальной полиции предоставит нам необходимое средство передвижения — пикап. Он уже четыре месяца стоит на спецстоянке в Грин-Пойнте; владельцы до сих пор не забрали его. Поезжайте за пикапом; Урсон уладит все формальности. Поедете туда на автобусе; выйдете у отеля «Виктория-Джанкшн».

Одевшись и окончив макияж, Лолита после недолгих раздумий позвонила в салон красоты и отменила встречу со своим мастером. Она решила, что для этого платья не нужно сооружать что-то на голове — длинные пышные волосы, ниспадающие на открытые плечи, будут великолепно смотреться. Критически осмотрев себя в зеркало, она осталась довольна, взглянула на часы и пошла к выходу. Не успела она дойти до двери, как та распахнулась, и на пороге появился Леша-Шкаф.

Он поднял с пола блестящий металлический ящик и поставил перед собой на стол. Посмотрел на одного из молодых людей.

— Где «таурус»?

— Да ты просто Мисс Вселенная! — воскликнул он, восхищенно оглядывая свою Лолиту. — Когда ты успела купить это платье? И скажи, где выращивают таких красавиц?

— Под водой, в заливе.

— Тебе правда нравится? — Она была очень довольна произведенным впечатлением.

— Хорошо. — Седобородый откинул крышку и развернул ящик так, чтобы всем было видно. — Четыре автоматических пистолета Стечкина, модель АПСБ. Буква «Б» означает «бесшумный». Удлиненный ствол с резьбой в дульной части позволяет устанавливать прибор для бесшумной стрельбы. Как видите, они уже укомплектованы глушителями. Им тридцать пять лет, но это самые надежные автоматические пистолеты на свете. Емкость магазина двадцать патронов; патроны тоже есть. Свежие, выпущены менее полугода назад. Кстати, наличие глушителя не означает, что пистолет стреляет совершенно бесшумно. Громкость выстрела примерно соответствует выстрелу из пистолета двадцать второго калибра без глушителя. Достаточно, чтобы привлечь внимание, чего мы не хотим. Поэтому стреляйте только в крайнем случае. Вам ясно?

— Не то слово! Нравится… Я просто в шоке! — Он так стремительно бросился к ней, что она испуганно отскочила в сторону.

Молодые люди закивали. Все жадно разглядывали пистолеты.

— Смотреть можно, трогать — нельзя: платье помнешь! — решительно остановила она его порыв. — Пойдем? — Негоже такой удивительной красавице приходить секунда в секунду. Пускай гостей наберется, чтобы повыше штабель оказался! — Какой штабель? — не поняла Лолита. — Из мужских тел. Увидев тебя, каждый мужик будет в отключке!

— Отдача гораздо сильнее, чем у «тауруса». Помните об этом. Номера спилены; по ним нас отследить невозможно. Не забудьте надеть перчатки, а если понадобится, сразу избавьтесь от них.

— Может, хватит трепаться, Лешенька? — Трепаться? Я тебе врал когда-нибудь? — Пока нет! — Она хитро прищурила глаза. — Никогда не врал и врать не буду! Пошли, усугубимся пока шампанским. — Он подмигнул и направился к бару. — Чтобы блеск появился в глазах!

Бородач помолчал, очевидно ожидая вопросов.

— Мне кажется, что у тебя давно блестит в глазах. Уже причастился?

— Отлично. Итак, план действий таков…



— чуть укоризненно проговорила Лолита. — Угадала! Повод был… — Вот как?! Рассказывай!

Инспектор Франсман Деккер направлялся в приемную к Наташе. По пути его перехватил какой-то высокий белый тип.

— Сегодня ночью будут воспитывать моих будущих партнеров! — загадочным тоном ответил он.

— Вы из полиции?

— А, русские итальяшки? — догадалась она. — Что, так и продолжают на волынке играть?

— Да, — ответил Деккер. Лицо белого показалось ему знакомым.

— Ничего, завтра на цыпочках ко мне прибегут: «Спаси, родной, убивают, грабят…»

— Меня зовут Иван Нелл, — раскатистым голосом произнес белый; очевидно какая-то знаменитость.

— Теперь мне понятно, зачем мы на люди идем. Я-то грешным делом подумала, что он мне хочет развлечение устроить, а ему, оказывается, алиби понадобилось! Хорош гусь, нечего сказать! — Она скорчила обиженную физиономию.

— А, вас показывали по телевизору? — вспомнил Деккер.

— Я был одним из наставников на шоу «Ты — суперзвезда»…

— А вот это ты напрасно: просто совпало так… Держи! — Он протянул ей фужер с шампанским. — За тебя, моя красавица!

— Вы певец…

— Совершенно верно.

— Ладно — прощен! — улыбнулась Лолита, взяла фужер и чокнулась с Лешей. Немного отпив, она задумчиво взглянула ему в глаза.

— Моя жена смотрела все выпуски шоу «Ты — суперзвезда». Рад с вами познакомиться. А сейчас извините — у нас сегодня много дел. — Деккер двинулся было дальше.

— Не тяни, говори, что тебя мучает, мой котеночек, — ласково проговорил он и усадил себе на колени.

— Поэтому я и приехал, — сказал Нелл. — Из-за Адама.

— Скажи, куда его труп дели? — неожиданно спросила девушка.

Деккер нехотя остановился.

— Странно… Почему это ты вдруг о нем вспомнила? — нахмурился Леша-Шкаф. — Ты не ответил, — упрямо напомнила она.

— И что?

— Достаточно далеко, чтобы не волноваться, — усмехнулся Леша и сделал большой глоток шампанского.

— Мне кажется, я последний, кто видел его живым.

— Ты уверен? — хмыкнула с вызовом Лолита. — И нож там же бросили?

— Вы видели его вчера вечером? — насторожился Деккер, разворачиваясь к певцу.

— Про нож не знаю, но я приказал избавиться от него… — Леша вдруг почувствовал, что ее вопросы неспроста и взволновался. — Говори!

Нелл кивнул:

— Около десяти мы ужинали в бистро «Бизерка».

— А что говорить? — вздохнула она, затем встала, открыла в стенке бельевой ящик, вытащила нож и нажала кнопку: лезвие со свистом выскочило из ручки и блеснуло в свете люстры.

— А потом?

— Откуда… — начал он, взяв нож в руки, но запнулся, внимательно рассматривая его. — Да, это мое перышко. — Он вопросительно посмотрел на Лолиту.

— Потом я поехал домой.

— Ты с дивана свалишься, когда узнаешь, у кого я его выклянчила. — Не тяни! — Он начал злиться. — У нашего нового бойца! Действительно, темная лошадка…

— Ясно. — Деккер задумался. — А что Барнард?

— У Рэкса? — воскликнул Леша. — Не может быть! — «Удивительное рядом»!.. Нашел, говорит. — И давно у тебя этот нож? — Недели две…

— Не знаю, куда поехал Адам. Но сегодня утром я включил радио… — Нелл оглядел собравшихся. Они сидели слишком близко. Потом он посмотрел на Наташу; та встала и подошла поближе. — Мы с вами можем где-нибудь поговорить?

— Две недели! И ты только сейчас мне говоришь об этом? — Леша грубовато столкнул Лолиту с колен, вскочил и в раздражении едва не хлопнул фужером об пол. — Ты что, не понимаешь?

— О чем?

— Лешенька, ты за дуру меня держишь? — Она тоже встала, налила шампанского и быстро выпила. — Я все прекрасно понимаю! Я специально, чтобы лишний раз не волновать тебя, не рассказала об этом, решив все выяснить сама.

Нелл подошел к Деккеру вплотную и тихо сказал:

— И что же ты выяснила? — зло хмыкнул Леша. — По-моему, самое главное: скорее всего, он говорит правду!

— По-моему, его смерть как-то связана с нашим вчерашним разговором. Я, конечно, не уверен, но…

— Откуда у тебя такая уверенность? Кстати, ты сказала, что выпросила его, так? — Ну… — Под каким соусом? — А вот здесь, Лешенька, я кажется допустила промашку. — Она виновато вздохнула. — Я сказала, что точно такой нож пропал у меня.

— О чем вы разговаривали, мистер Нелл?

— Что? Вот дура! Ты понимаешь, что ты натворила? А если он наткнулся на труп? — Он так разозлился, что начал кричать на нее.

Певцу стало явно не по себе.

— Успокойся, милый! Я же сказала, что такой же пропал у меня! Мало ли у кого он мог оказаться… — Она хитро улыбнулась.

— А можно поговорить где-нибудь в другом месте? — прошептал он.

Леша нахмурил лоб, задумался, затем тоже налил шампанского и медленно выпил его.

Деккер подавил вздох.

— Ты извини меня, лапочка, что накричал. — Он покачал головой. — Действительно, ничего страшного нет. Однако странное совпадение, не кажется ли тебе, а?

— Если можно, уложитесь минуты в две…

— Оно было бы странным, если бы не ты его сосватал, а он бы просился к тебе на работу!

— Постараюсь. Только, пожалуйста, не думайте, что я… ну, понимаете…

— Может быть, ты и права, но… — Он снова задумался. — Думается мне, что за ним нужно присматривать гораздо внимательнее.

— Нет, мистер Нелл, не понимаю. — Франсман Деккер посмотрел на Наташу. Красавица терпеливо ждала всего в нескольких шагах от них. Потом он перевел взгляд на Нелла. — Подождите меня, я сейчас…

— За это можешь не беспокоиться: он будет «под колпаком», как говорил один киношный герой. — Она подмигнула.

— Да, разумеется.



— Послушай, мой Мюллер, а ты, по-моему, совсем не прочь переспать с этим парнем.

Бенни Гриссел не очень любил сидеть на одном месте и ждать неизвестно чего. Поэтому он вышел из диспетчерской, спустился в дежурную часть, где было, как всегда, многолюдно, и мимо охранников вышел на Бёйтенкант-стрит. Голова гудела от обилия мыслей, а кураж прошел. Вряд ли они ее найдут. Четырнадцать патрульных машин прочесывают город в шахматном порядке, а одна машина стоит на Лонг-стрит; беглянку караулят у хостела «Кот и лось». В их распоряжении десять нарядов патрульных, два из которых сейчас обыскивают парк Кампани-Гарденз. Со стороны Столовой горы вернулся вертолет; пилот осмотрел сверху весь город! Никаких признаков Рейчел Андерсон.

— А по-моему, у тебя не все дома! — слишком уж поспешно выпалила Лолита.

Куда же она подевалась?

— Напрасно! Это совсем недурной вариант. — Прищурился Леша. — Ты это серьезно? — Помнится, ты сама это предлагала… — Но тогда это для дела нужно было. Сейчас же он дал согласие работать на нас!

Гриссел подошел к машине, отпер ее и достал из бардачка пачку «Честерфилда». Запер машину и с сигаретами в руках остановился на тротуаре.

— Дать-то дал… — согласно кивал головой Леша, — но сейчас, когда всплыл этот дурацкий нож, было бы совсем недурно выяснить поподробнее, как он его нашел. А в постели мы такие расслабленные и разговорчивые…

Чего он не учел?

— Вряд ли что получится, милый, этот парень, кажется, всерьез влопался в свою девчонку.

Возможно, утром, в череде сумбурных событий, он действительно упустил что-то важное. Знакомое чувство! В день, когда совершается преступление, от обилия данных голова идет кругом. В ней вертятся какие-то обрывки, кусочки, они нагромождаются, налезают друг на друга. Но проходит время — иногда нужно просто хорошенько выспаться, и подсознание все расставляет по местам, как секретарша-копуша, которая работает по-своему, в своем ритме, неторопливо.

— Никогда не поверю, что тебя, если ты чего-то захочешь, можно остановить. — Ну, балда! Ты самая настоящая балда!

Гриссел вынул из пачки сигарету, сунул ее в рот.

— Ты хочешь сказать, не я балда, а у меня балда! — хитро посмеиваясь, поправил он.

Он действительно что-то упускает…

— Которая мне очень даже нравится! — подхватила Лолита, погладив рукой его естество.

Он вытащил спичку.

— Не заводи, лапочка, нам выскакивать пора! — Он не удержался и тоже прижал ее к себе.

«Фельдмаршал» Джереми Урсон и поиски рюкзака.

Гриссел быстро зашагал по тротуару, сунув спички в карман брюк, а сигарету — назад, в пачку. Он направлялся в участок. Неужели подсознание подсказывало только это?

— А сам что делаешь? — прошептала Лолита, отвечая на его поцелуй, но тут же нехотя оттолкнула его. — Хватит, а то действительно никуда не уедем! — Она подошла к зеркалу, поправила прическу. — А с этим парнишей я вот что решила: используем его на всю катушку, а потом избавимся!

Вернувшись в диспетчерскую, он спросил констебля, где телефонный справочник.

— В дежурной части.

— Все никак не могу понять: откуда в таком хрупком и красивом теле столько жестокости? — Он покачал головой.

Гриссел взял справочник и принялся на ходу листать его. Естественно, телефонные номера органов местного самоуправления в самом конце. Найдя номер муниципальной полиции, он положил справочник на старый казенный стол темного дерева, рядом с картами, блокнотом, ручкой и мобильником. Отметив номер пальцем, он набрал его. Через два гудка ответил женский голос:

— От вашего кобелиного племени, мой милый! — Да-а-а… — протянул он. — Не хотел бы я иметь врага в твоем лице.

— Муниципальная полиция Кейптауна. Добрый день. — И на африкаансе: — Goeimiddag.

— Ты, мой милый, вне конкуренции. Ты — мой папочка! — Она ласково провела пальчиком по его щеке, но от этого нежного прикосновения ему стало как-то жутковато. — Пошли?

— Пожалуйста, позовите Джереми Урсона.

— Пошли! — с задором воскликнула Лолита, подхватила его под руку и увлекла за собой.

— Не вешайте трубку. — Его переключили. Телефон звонил долго.

Наконец ответил мужской голос:

Схватка с роботом

— Муниципальная полиция.

— Джереми Урсон?

Небольшой тренировочный зал словно специально был оборудован только для одного человека: двум, тем более трем спортсменам там было не развернуться. Он был наполнен снарядами для накачки мышц и для отработки ударов, каждый из них был подключен к компьютеру, который регистрировал все данные и, более того, исходя из состояния и подготовки спортсмена, выдавал собственные рекомендации. Когда они не «доходили» до тренирующегося, компьютером подавался годос-предупреждение, а если и это не действовало, то все-снаряды мгновенно блокировались.

— Джереми сейчас нет.

Савелий довольно быстро освоился с новой техникой и даже успел полюбить ее. Он внимательно следил за рекомендациями компьютерного тренера, и тот, словно в благодарность, ни разу не подавал голос. Вскоре Савелий настолько вернул свою форму, что совершенно спокойно делал с места двойное сальто, во время которого наносил по тренажеру до трех-четырех ударов. Сегодняшняя тренировка для него была особенной, он был просто в ударе. Дело в том, что он впервые разрешил присутствовать на ней Наташе.

— Говорит инсп… капитан Бенни Гриссел, ЮАПС. Где его найти? У меня срочное дело.

С полчаса ушло на обычную разминку. Савелий не столько тренировал мышцы, сколько готовил свой Дух и концентрировал мозг для схватки с отсутствующим противником. Наташа сидела молча, и первоначальный интерес в глазах постепенно сменялся восхищенным удивлением. Какое владение телом! Какая точность ударов! А прыжки? Высоко взлетая над полом из разнообразных положений, Савелий каждый раз приземлялся на ноги, готовый к отражению атаки или нападению. Он напоминал кошку, которая, как ее не подбрось, обязательно спустится на лапы. Разбираясь достаточно профессионально в этих вопросах, Наташа не верила своим глазам. Для Савелия словно не существовал закон земного притяжения. Казалось, пожелай он — и тут же спокойно оторвется от пола, станет парить в воздухе.

— Подождите… — Говоривший прикрыл микрофон рукой и пробормотал что-то неразборчивое. — Он должен скоро вернуться. Хотите его мобильный номер?

— Да, пожалуйста. — Гриссел потянулся за ручкой и блокнотом.

А Савелий совершенно забыл о ее присутствии: он уверенно и спокойно отрабатывал движения, которые, по его мнению, не достигли автоматизма. Неожиданно раздался какой-то странный звук из компьютера, и Савелий прекратил разминку, повернувшись на звук.

Ему продиктовали номер, и Гриссел записал его. Поблагодарив, отключился и набрал номер Урсона. Тот ответил сразу:

— Ваши параметры дают основание считать, что вы готовы сразиться со мною! — не очень громко, но отчетливо прозвучал электронно-металлический голос.

— Джереми.

Наташа чуть слышно ойкнула, скорее от неожиданности, чем от испуга. Савелий взглянул на нее, потом на компьютер и покачал головой. Интересно, промелькнуло в его голове, как эта машина собирается сражаться с ним?

— Бенни Гриссел, ЮАПС. Сегодня утром мы с вами разговаривали на Лонг-стрит.

— Если вы готовы к этому, то нажмите клавишу со стрелкой вверх, если нет — клавишу со стрелкой вниз! — бесстрастно предложила машина и включила прерывистый сигнал.

— А, помню, — без всякого воодушевления ответил Урсон.

— Может, не надо, Рэксик… — тихо прошептала Наташа. — Черт знает, какая программа заложена в ней.

— Вы что-нибудь нашли?

— Программу заложил человек, — спокойно отозвался он, подходя к клавиатуре. Не раздумывая ни секунды, он нажал клавишу со стрелкой, направленной вверх. Прерывистые сигналы тотчас прекратились, и снова раздался голос:

— Где?

— Мне нравится ваше решение! — Послышался какой-то звук, похожий на скрип металла. Во всяком случае, его нельзя было назвать приятным. В глухой стене сдвинулась дверь, и оттуда вперед выдвинулось какое-то сооружение, отдаленно напоминающее человеческую фигуру. Это чучело было укреплено на выдвижном постаменте, который находился на небольшом, в три-четыре квадратных метра пятачке, окруженном прочными канатами. Все это напоминало ринг в миниатюре.

— В окрестностях. Вы принесли рюкзак и собирались поискать…

— Вы должны встать в центр этого мини-ринга и, как только будете готовы к поединку, произнести команду: «Атака!» С этого момента ровно на три минуты по канатам будет пропущен ток и ваш противник начнет действовать. Ваша задача — нанести противнику пять поражающих, обозначенных красным цветом, или десять болевых, обозначенных зеленым цветом, ударов. При выполнении того или другого задания канаты тут же обесточиваются. Запомните: удары должны быть полновесными, только тогда они будут засчитываться. Желаю удачи!

— Ах да… Нет, ничего интересного.

Гриссела было не так-то просто отшить.

Если бы Савелий не видел все это собственными глазами, то вряд ли бы поверил в такую чушь. Он взглянул на Наташу и по ее испуганному взгляду понял, что она все слышала. Савелий успел рассмотреть, что это чучело может двигаться только взад-вперед, и это уже упрощало задачу. Интересно, из чего оно сделано? Рассмотрел он и красные круги на своем противнике: их оказалось четыре, и каждый находился там, где находились «смертельные» точки у человека. Странно, голос говорил о пяти точках! Где же пятая? На всякий случай он попытался запомнить и десять зеленых кругляшков, раскиданных по всему «телу»: руки, ноги, голова, грудная клетка…

— Пожалуйста, опишите поточнее, где именно вы искали?

— Пятая под затылком! — крикнула Наташа, сумевшая заметить то, что Савелий не мог рассмотреть со своего места.

— Надо выяснить. Я ведь не сам бегал по улицам. У меня и своей работы хватает.

— Отлично! — подмигнул Савелий. Махнув рукой Наташе, он легко перемахнул через канаты и встал напротив своего «противника». Не успел он занять место, как вдруг у чучела открылись глаза, и оно как бы повело плечами.

— Мне казалось, что борьба с преступностью и есть ваша работа.

Интересная «куколка», — с улыбкой подумал Савелий и решил серьезно отнестись к ней. Он сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, принял боевую стойку и коротко бросил: — Атака!

— Ваше дело — не единственное, по которому мы работаем.

Савелий был прав, когда принял решение отнестись к «противнику» со всей серьезностью: «руки» робота молниеносно вскинулись, и одна из них сумела задеть его плечо. Удар был ощутимый, и это разозлило Савелия. Помня о том, что по канатам пустили ток, он, стараясь не задевать их, попытался провести несколько ударов впрямую, но робот отреагировал четко и не пропустил ни одного, умело ставя защиту.

В самом деле, им еще надо выписывать штрафы за неправильную парковку. Гриссел с трудом сдержался и вернулся к насущному:

— Вы совершенно уверены в том, что ничего не нашли?

— А ты не так прост, оказывается! — хмыкнул Савелий и тут заметил, что робот не отрывает «взгляда» от его глаз. — Понятно! — подмигнул ему Савелий и с этого момента стал прятать свой взгляд от умного чучела. И снова повторил серию ударов. На этот раз один из них достиг цели, и если бы оказался посильнее, то первый красный кружочек был бы поражен. Отлично, значит, он оказался прав в отношении сенсорного взгляда. Пошли дальше…

— Из ее вещей — ничего.

Неожиданно Савелий прыгнул вверх, стараясь не выпускать из поля зрения своего визави. Видно, и площадка, на которой они сражались, подавала информацию о его передвижениях: как только Савелий оказался в воздухе, робот стал «беспокоиться», вертя «глазами» из стороны в сторону. Воспользовавшись этим, Савелий нанес ему очень точный и сильный удар под затылок.

— Значит, кое-что все-таки нашли?

— Ой! — громко вскрикнуло чучело, и Савелий, не ожидавший ничего подобного, приземлившись, взглянул на него.

— На улицах валяется полно всякого мусора. Мои ребята насобирали целый мешок всякой дряни, но там нет ни паспорта, ни сумочки, ничего, что могло бы принадлежать американской туристке.

— Двадцать четыре секунды — первое поражение! — раздался знакомый голос.

— Откуда вы знаете?

Неужто прошло так мало времени? Савелий нахмурился и на миг притупил бдительность. Вероятно, на это и было рассчитано: чучело мгновенно выкинуло «ногу» вперед и нанесло Савелию довольно ощутимый удар в грудь. Его отбросило назад, и он с огромным трудом сумел застыть в нескольких сантиметрах от канатов.

— Думаете, я дурак?

Переживая за Савелия, Наташа едва не вскрикнула, но сдержалась, понимая, что этим может отвлечь его внимание.

Господи! Гриссел медленно и глубоко вздохнул.

— Нет, я не думаю, что вы дурак. Где тот мешок?

Удар был не столько болезненным, сколько унизительным для Савелия: какая-то там машина сумела перехитрить его. Человека!? Ну, электронный мешок, держись. Савелий вновь легко вспорхнул вверх и провел серию резких хлестких ударов, которые сопроводились тремя громкими «Ой!», а бесстрастный голос констатировал: — Шестьдесят восемь секунд — четыре поражения! — И вновь без всякой паузы, на этот раз «рукой», машине удалось задеть его ухо. Савелию показалось, что к уху поднесли горящую свечу, и он машинально потер его ладонью. Это вконец разозлило его: красное пятно, которое еще не было им задето, находилось чуть ниже солнечного сплетения, и Савелий, не поднимая глаз, точным отработанным ударом выбросил вперед правую руку. Удар был настолько силен, что синтетическая кожа «болвана» прорвалась. Он успел провопить «Ой!», потом его голова дернулась, склонилась вперед и уставилась на Савелия застывшими глазами: Зрелище было жутковатым, и Савелий брезгливо отвернулся, затем осторожно попробовал канаты. Тока не было, и он перескочил их.

Урсон ответил не сразу.

— Где вы сейчас?

В это время дверь распахнулась, и в зал вошел Никита.

— Нет, скажите, где мешок, и я велю забрать его.



— Ну, паря, ты даешь — со злым восхищением произнес он. — Да ты знаешь, сколько эта техника стоит? — Пусть впредь не лезет! — усмехнулся Савелий. — Она стольких до тебя уделала, что… — Он не нашел слов и воскликнул: — А ты с ней расправился за полторы минуты. Класс — Он причмокнул губами. — Сейчас ужин, потом…

Наташа Абадер отперла кабинет Адама Барнарда и сказала:

— Может, сначала ополоснуться позволите? — хмыкнул Савелий.

— Если захотите включить его ноутбук, мне придется набрать для вас пароль.

— Я разве не сказал про душ? — нахмурился Никита. — Конечно, сначала душ, потом ужин, потом два часа свободного времени и баиньки. В свободное время чем хочешь заняться и где?

Она вошла. Деккер за ней. Все стены были увешаны фотографиями в рамках под стеклом: Барнард и звезды. Мужчины обнимали Барнарда за плечи, женщины — за талию. Все снимки были подписаны; везде черным толстым фломастером приписаны слова благодарности: «Спасибо, Адам!», «Адама — в президенты!», «С любовью и благодарностью!!!», «Звезда на моем небе», «Ты мой любимый». Сердечки, крестики, обозначающие поцелуи, музыкальные ноты.

Савелий повернулся к Наташе, которая пожала плечами, словно предоставляя ему самому решать.

Деккер посмотрел на стол, на котором, по ее собственному признанию, Мелинда Гейсер изменила мужу. Если не считать ноутбука, на столе больше ничего не было. У него разыгралось воображение; он представил, как Мелинда лежит на спине совершенно голая, закинув ноги на плечи стоящего Барнарда, широко раскрыв рот, и кричит в угаре страсти так, что крики слышны через тонкую перегородку.

— Помнится, кто-то обещал ночной боевичок. — Савелий хитро взглянул на Никиту.

Деккер виновато покосился на Наташу. Та, удивленно подняв брови, смотрела на открытый ноутбук.

— Понял! — кивнул тот и вытащил из бездонного внутреннего кармана кожаной куртки кассету. — Никита всегда выполняет обещанное! — торжественно произнес он и с полупоклоном сделал шаг вперед. Это было проделано с такой важностью, что, казалось, сейчас он преклонит перед Савелием колено. — «По прозвищу Зверь» называется.

— Что случилось?

— Интригующее название, — кивнул Савелий. — Чей?

— Адам оставил ноутбук включенным!

— Наш, российский! — горделиво заявил Никита. — Парень там… круче бывают, как иногда говорит наш босс, только крутые яйца. — Он заржал на весь зал. — Представляешь, «шерстяные» его в «командировку» отправили, а он дергает оттуда к ним на разборку!

Деккер обошел стол и встал рядом с Наташей. Он чувствовал запах ее духов. Тонкий. Сексуальный.

Савелий перехватил недоуменный взгляд Наташи и коротко пояснил:

— Ну и что?

— Мафия отправляет парня в тюрьму, а он бежит оттуда, чтобы с ними разобраться… — Неожиданно Савелий оборвал себя на полуслове, и его взгляд стал какимто странным, отсутствующим. Ему показалось, что внутри что-то защемило и ему даже стало трудно дышать.

— Обычно он так никогда не делал. Я включаю компьютер, когда захожу, поэтому он…

— Что с тобой, милый? — встревоженно воскликнула Наташа и тут же подбежала к нему.

На экране была заставка: логотип студии «Африсаунд» развевался, как маленький флажок. Наташа двинула мышью, заставка исчезла, и на мониторе появилась табличка с запросом пароля. Наташа нагнулась и принялась печатать; ее длинные ногти щелкали по клавишам, в вырезе блузки показалась грудь. Деккеру с его места все было прекрасно видно; он не мог отвести взгляда. Грудки у нее были маленькие, упругие, идеальной формы.

Савелий словно окаменел и продолжал молчать. Она схватила его за плечи и попыталась встряхнуть. Обеспокоился и Никита: он обхватил своей мощной дланью шею Савелия, а другой похлопал его по щеке. Савелий повернулся.