— Это улица Миди, — сообщила Селия, читая указатели.

Блестящие витрины ресторанов и магазинов чередовались здесь с яркими навесами от солнца. По тротуару шли люди. Они проехали оживленную рыночную площадь с фонтаном из светлого камня в центре. Вода стекала в круглый бассейн, тоже белый. И над всей этой красотой простиралось голубое безоблачное небо.

— Здесь написано «Пляс де л\'Эглиз», — сообщила Селия, когда с улицы Миди они выехали на площадь с аркадами по бокам.

— А вот и отель «Де тур», — показала Кейт в сторону, где под двумя арками стояли столики, накрытые симпатичными голубыми скатертями, — за ними сидели люди, неторопливо пили кофе и с любопытством разглядывали вновь прибывших.

— Вот только, — медленно произнес Ланс, — здесь написано: «Кафе \"Де ла пляс\"».

— Да, точно.

— И где же тогда этот чертов отель «Де тур»? — Ланс взглянул на часы. — У нас всего пара часов до начала приема.

— Может быть, вот этот? — Кейт показала на дом напротив кафе «Де ла пляс».

Под разросшимся по старой стене диким виноградом стояло несколько шатких деревянных столов. В отличие от кафе напротив здесь было пусто. Скрытая листвой, ржавая табличка без единой надписи свидетельствовала о том, что здесь уже очень давно никто не обедал.

— Но похоже, все закрыто. Или просто выглядит безжизненно.

— Не может быть. — Ланс недовольно уставился на Селию. — Я только на днях разговаривал с ними.

— Дорогой, это тебе приснилось, — вздохнула Селия. — По-другому и быть не может! Со своим французским ты дорогу спросить не сможешь, не то что заказать номер.

Тонкие ноздри Ланса раздувались от гнева.

— Есть только один способ проверить, — заметила Кейт. Ей уже надоело сидеть зажатой на заднем сиденье, к тому же она все больше чувствовала себя пятилетней девочкой в компании постоянно ссорящихся родителей. — Давайте пойдем и посмотрим.

Судя по всему, отель «Де тур» был очень необычным местом. Они ошиблись, решив, что он заброшен. За свисающими побегами винограда скрывалась огромная деревянная дверь со старым кованым орнаментом. Она была приоткрыта, и за ней виднелся маленький мрачный бар.

«Очень мрачный!» — поняла Кейт, когда Ланс, рискуя заработать грыжу, попытался открыть дверь. И почти пустой, что совсем не удивительно, если присутствующие — его постоянные посетители. По сравнению с ними завсегдатаи «Панч ап» казались людьми приличными во всех отношениях.

За одним из столиков двое мужчин неприятной наружности что-то вполголоса втолковывали друг другу. Оба широкоплечие, только один чуть ниже. На более высоком мужчине — краснолицем, с круглыми черными глазами — был белый передник. Шеф-повар, подумала Кейт, хотя так и не поняла, где находится ресторан. На столиках не было даже солонок, не говоря уже о меню. Рядом с поваром сидел мрачный человек, невысокий, толстый и крепкий. Кейт именно гак представляла себе живущего под мостом тролля из сказки про трех козлят. Под столом растянулась огромная немецкая овчарка со злыми желтыми глазами. Поймав настороженный взгляд Кейт, собака оскалилась.

Казалось, мужчины не замечали их присутствия. Был здесь и еще один человек, который вообще не обратил на вошедших никакого внимания, — худой, неопределенного возраста, с растрепанными седыми волосами. Он сидел на высоком деревянном стуле за барной стойкой и периодически прикладывался к бутылке: Его поношенные белые брюки были залиты красным вином, как, кстати, и старая голубая рубашка. Нос и щеки казались красными от проступавших сосудов, и поэтому казалось, что за стойкой сидит человек-триколор.

— Конченый алкоголик, — заметил Ланс, даже не потрудившись понизить голос.

— Лицемер! — мгновенно отреагировала Селия. — Я видела тебя и не в таком состоянии…

— Только я никогда не напивался всякой гадостью. Для меня существует только «Вдова»…

— Это и плохо, — сказала его жена. — Если бы ты пил что-нибудь попроще, мы бы не имели столько долгов. Как ты думаешь, кто здесь главный? — прошептала она Кейт.

— Э-э-э… — Кейт оглянулась. Пожалуй, женщины в баре выглядели еще менее привлекательно, чем мужчины.

Пронзительный взгляд, который жег ей спину, принадлежал старухе с перекошенным лицом, которая задумчиво водила морщинистым пальцем — Кейт заметила кольцо и ярко-красный лак на ногтях — по краю бокала с красным вином. В пепельнице лежала сигарета «Житан», потрескивавшая, как костер в лесу, — это объясняло, почему одна прядь впереди на снежно-белых волосах старухи казалась чуть темнее.

За другим столиком, уставившись в пустоту, сидела женщина с выпученными глазами и широко открытым ртом. У нее на лице отражалось такое горе, что она напоминала оглушенную форель. Ее морщинистое лицо — желтое, как кожа цыпленка, которого кормили кукурузой, — обрамляли седые волосы, собранные в неаккуратный пучок. Ладони — каждая размером с лопату — лежали на столе рядом с чем-то, похожим на большую тетрадь.

Чуть большее доверие вызывала девушка за барной стойкой — она выглядела намного привлекательнее остальных. У нее были полные губы, высокие скулы и большие красивые карие глаза. Она бросала призывные взгляды на Тролля. Кейт с интересом наблюдала, как он оторвался от приглушенной беседы и посмотрел на нее голодным, полным надежды взглядом. В ответ девушка лишь презрительно прищурилась и отбросила назад черные волосы, которые волнами заструились по плечам. Она перебирала прядь длинными пальцами и равнодушно рассматривала трех новых клиентов.

— Как твой французский? — шепотом поинтересовалась Селия, когда они выстроились у бара.

— Неплохо, — скромно ответила Кейт.

— Тогда лучше я поговорю, потому что Ланс тоже не блещет…

— Спасибо большое, — огрызнулся журналист.

Селия говорила по-французски великолепно, с очень приятным акцентом, но, как ни странно, девушка не понимала ее. Ее темные глаза ничего не выражали. Сжав полные губы, она непонимающе крутила головой из стороны в сторону.

— Теперь ты попробуй, — по-прежнему шепотом попросила Селия. — Наверное, это из-за моего акцента. После университета я два года прожила в Париже.

Кейт начала говорить, но в это время девушка зачем-то наклонилась под стойку. Внезапно бар заполнила оглушительная французская поп-музыка, и Кейт пришлось повысить голос, чтобы спросить о комнатах. Так же внезапно музыка прекратилась, и Кейт поняла, что кричит в полной тишине, как сержант на строевой подготовке. Кто-то захихикал.

Невинно хлопая длинными ресницами, барменша объяснила, что радио en panne.[21] Кейт и Селия подозрительно переглянулись.

— Этого не может быть. Она сделала это специально. Ну и корова! — прошептала Кейт, слишком поздно осознав, что говорит на французском.

Глаза девушки гневно засверкали.

— По поводу комнат нужно обращаться к мадам, — раздраженно сказала она.

Оказалось, что «мадам» — это Форель. И к огромному облегчению Кейт, она все отлично понимала, хотя и была не очень вежлива. Глубоко вздохнув, словно вопрос доставил ей массу неудобств, она принялась медленно листать тетрадь, которая оказалось бухгалтерской книгой. Да, у нее забронирован номер для мистера и миссис Сент-Луис. Да, имеется и свободный, если она хочет снять его для себя. Кейт взяла ключи в полной уверенности, что, кроме них, в отеле нет ни единого постояльца.

Когда девушка за стойкой снова включила музыку, краснолицый мужчина поставил бутылку с ликером.

— Послушай, — едва шевеля языком, пробормотал он со старомодным английским акцентом и повторил: — Послушай… — Он попытался выпрямиться, но не смог удержать равновесие. Кейт поморщилась, когда он стукнулся подбородком о деревянную стойку бара. — Ты ведь не станешь возражать, если я попрошу выключить эту ужасную…

Кейт видела, как он раскачивается на барном стуле, и прекрасно понимала, что произойдет дальше. Тяжело накренившись в одну сторону, а потом сразу в противоположную, мужчина соскользнул со стула и тяжело, как мешок картошки, упал на пол. Он вытянул руку, пытаясь ухватиться за стойку, но лишь задел бутылки и пепельницы, которые полетели вниз вслед за ним. Его приземление сопровождал звон битого стекла. И — в качестве финального аккорда — на пол упал стул.

Селия иронично взглянула на мужа:

— Это самое романтичное место из всех, где мне доводилось останавливаться.

Комната Кейт на верхнем этаже оказалась даже лучше, чем она ожидала. Большая, хотя и самая обычная, с широкой кроватью и вместительным шкафом, а «удобства» — раковина, унитаз и душевая кабина — располагались вдоль одной из стен.

Открыв белые двери с жалюзи, девушка вышла на крошечный, выложенный красной плиткой балкон с белыми перилами. На нем стоял столик с мраморной столешницей и белый пластиковый стул. Кейт перегнулась через перила, вдохнув пряный аромат трав, витавший в воздухе, и почувствовала, как плитка под ногами делится с ней своим теплом.

С балкона открывался великолепный вид на площадь. В дальнем ее углу Кейт увидела две церковные башни приятного персикового цвета — одна была с колоколами, другая с часами. Потом она принялась разглядывать дома. Окна на древних стенах — или увитых виноградом и оттого темных, или усеянных яркими пятнами цветущей бугенвиллеи — располагались в таком хаотичном беспорядке, что невозможно было сказать, где заканчивается один дом и начинается другой. К тому же дома очень различались по высоте: четырехэтажные и пятиэтажные с крытыми террасами на крышах. Такое разнообразие делало их похожими на ряд кривых зубов.

И только один дом — в дальнем углу площади напротив башен — выглядел иначе. Он казался более дорогим и основательным по сравнению с остальными: над огромной резной дверью, к которой вели высокие ступени, высечен каменный герб, а большие сводчатые окна загадочно прятались за крепкими ставнями. Кейт принялась с интересом разглядывать его. Наверняка он принадлежит или принадлежал раньше какой-то очень важной персоне.

Площадь оказалась прямоугольной. Вдоль длинных сторон тянулись ряды арок, высеченных в толстых стенах и разделенных низкими колоннами. Под арками мостовая была приподнята, виднелись двери домов — различных форм и размеров, оставшиеся еще со старых времен.

Кейт завороженно смотрела вниз на головы и плечи проходящих мимо людей. Потом она перевела взгляд на шумную толпу посетителей в кафе «Де ла пляс». Заметив группу пожилых женщин в одежде с цветочным узором, греющихся на солнце на скамейке у церкви, Кейт улыбнулась. По их лицам было понятно, что все происходящее вокруг никак не соответствует их ожиданиям.

Наконец Кейт вернулась в номер. Она подумала, что это и есть самая настоящая комната с видом. Даже жаль, что придется уехать отсюда, как только она встретится с Натом. В этот момент за спиной у Кейт зазвонил телефон, и она аж подскочила от неожиданности.

— Готова? — раздался голос Селии. — Ланс укладывает волосы. Ты должна быть внизу через десять минут.

Арендованный «саксо» мчался по дороге вдоль побережья. Кейт завороженно смотрела на искрящееся море. За окном замелькали отели с красивыми балконами, лепниной на фасадах и куполообразными сводами, ярко блестевшими в лучах вечернего солнца. Судя по всему, они подъезжали к Ницце. Кейт не могла отвести глаз от одного особенно красивого здания, похожего на дворец с оранжево-розовым куполом.

Лансу пришлось остановиться на светофоре, и он явно злился из-за вынужденной задержки. Нервно порывшись во внутреннем кармане пиджака, он достал огромную сигарету, скатанную вручную, сунул ее в рот и поднес спичку. По машине начал распространяться терпкий травяной аромат, и Кейт поняла, что он курит марихуану.

На улице было тепло, а в «саксо», где едва работал кондиционер, даже жарко. Кейт вспотела в своем льняном костюме и чувствовала, что ее ступни и голени разбухают, словно дрожжевое тесто. От запаха травки ее начало тошнить.

Она собиралась в такой спешке, что успела лишь достать костюм, взять блокнот и собрать волосы в высокий узел, стараясь скрыть, что она давно не стриглась и не красилась. И сейчас, в жаре и духоте, она чувствовала, как пряди медленно, одна за другой, распадаются и щекочут ей шею.

Селия и Ланс наконец-то перестали ссориться. Честно говоря, они вообще больше не разговаривали друг с другом. Селия выглядела великолепно: свободное шелковое платье кремового цвета, накинутая на плечи бледно-розовая шаль и туфли на таких высоких каблуках, что она казалась выше на целый фут. Светлые волосы сияли в лучах вечернего солнца, а массивные очки в стиле Джекки О. добавляли ей элегантности.

— Затянешься? — вдруг спросил Ланс, протягивая Кейт дымящуюся сигарету. Девушка взяла ее. Говорят ведь, что марихуана обладает успокоительным действием. И она поднесла сигарету к губам.

В этот момент порыв морского ветра влетел в открытое окно и сдул горячий пепел прямо на льняной жакет Кейт. Она подняла руку, чтобы стряхнуть пепел, но на ткани горчичного цвета уже появилась дыра с обугленными краями размером с пятипенсовую монету. Кейт взвыла от ужаса. Жакет был испорчен, а под ним был лишь бюстгальтер, причем далеко не самый модный. Хуже того, дыра оказалась на самом видном месте — прямо над пупком. Ее костюм испорчен. Что подумают гости, которые соберутся на этот шикарный прием? А уж что скажет Нат! Селия обернулась:

— О, черт возьми!

— Не переживай, — ухмыльнулся Ланс — прищурившись от удовольствия, он смотрел в зеркало заднего вида. — На тебя все равно никто не обратит внимания.

Виллу, где проходил прием, они заметили издалека. С главной дороги открывался отличный вид на большое розовое здание, стоявшее на самой оконечности мыса Ферра. Вилла сияла огнями, за окнами мелькали тени. Ланс припарковал «саксо» за поворотом, приблизительно в сотне ярдов от входа.

— Не хочу, чтобы нам перекрыли выезд, — объяснил он, когда они вышли.

— Ты говоришь об автомобилях в сто раз дороже твоего? — едко заметила Селия, отступая к засаженной кустами обочине, потому что мимо один за другим проплывали лимузины с затемненными стеклами. — Жаль, что ты заранее меня не предупредил. — Она с сожалением опустила глаза. — Эти туфли не предназначены для ходьбы.

Ланс быстро ушел вперед, а Кейт помогала Селии, которая едва переставляла ноги и сыпала проклятиями, преодолеть поворот. Настроение улучшилось, когда впереди показались ворота виллы — на боковых столбах стояли большие чаши, в которых на фоне темно-синего вечернего неба плясало желтое пламя. Зеваки толпились вдоль дороги и заглядывали в окна проезжавших мимо лимузинов, пытаясь понять, кто сидит внутри. Время от времени звучали приветственные крики. Около ворот несколько человек в париках и костюмах лакеев времен Моцарта наклонялись к машинам, проверяя приглашения.

За воротами Кейт увидела подъездную аллею, обсаженную пальмами. Она была устлана красной ковровой дорожкой, на которой толкались и шумели фотографы.

Гостей, выходивших из лимузинов, встречали ослепительные вспышки и крики:

— Леонардо! Сюда! Хью! Рене! Улыбнитесь!

Кейт смотрела, как пламя отражается на блестящих боках лимузинов, и сердце у нее сжалось от восторга. Она не могла поверить, что оказалась здесь. Возбуждение захватило и унесло ее, но тут кто-то тихо и тревожно напомнил, что у Кейт не так много шансов оказаться в этом волшебном мире.

Это говорила Селия.

— Вперед, — шептала она Лансу, которому явно не нравилась идея жены, — и помни, что ты должен провести Кейт.

Он смилостивился и под пристальным взглядом Селии направился к лакеям, стоявшим у вороте каменными лицами. Помахав своим журналистским пропуском, он принялся объяснять им что-то про Кейт. Девушка затаила дыхание. На лицах охранников отразилось сомнение. Они изучали приглашения, пропуска и другие бумаги Ланса — целую папку, как заметила Кейт, — и что-то говорили друг другу.

А потом раздался оглушительный рев. Все взгляды устремились в сторону огромного черного мотоцикла, который подкатил к воротам.

— «Ангелы ада»![22] — Селия не смогла сдержать эмоций, когда крупный коренастый байкер с густой бородой снял шлем и все увидели его длинные грязные волосы, большие усы и свирепое выражение лица.

Его пассажир — стройный, в блестящем комбинезоне черного цвета, плотно обтягивавшем фигуру, — тоже снял шлем, и… по плечам рассыпались длинные светлые волосы.

— Скорее, актриса из ада, — пробормотала Кейт, когда Шампань де Вайн перекинула обтянутую черным винилом ногу через сиденье мотоцикла и вонзила острый каблук в землю.

Актриса расстегнула молнию практически до пупка, и Кейт, наблюдая за ней, недоумевала, как Шампань вообще удалось втиснуться в этот комбинезон. На нем не было ни единой складки, а под ним — ни грамма лишнего жира.

— Она отлично усвоила главное правило знаменитости, — восхищенно заметил Ланс, когда охранники, отвлекшись на сверкающую улыбку Шампань, позировавшей перед камерами, пропустили их без дальнейших разговоров. — Главное — правильно появиться. Например, на мотоцикле, когда все приезжают на лимузинах.

— Или на «саксо», — съязвила Селия, когда они приближались к ярко-красному ковру. — Она и второе правило знаменитости отлично усвоила. Только посмотри на ее грудь!

— Грудь — это сила! — произнес ее муж, многозначительно взглянув на ничем не примечательный бюст Селии. — Она определенно имеет успех, — добавил он, заметив, что Шампань идет по ковру под яркими вспышками.

— Ты, как всегда, все знаешь, — едко заметила Селия.

— Они все равно не ее фотографируют, — сказала Кейт, вытянув шею. — Сзади идет Шарон Стоун. Шампань от этого просто в ярости.

Когда Кейт вступила на красную ковровую дорожку, ее сердце заколотилось от восторга. Если бы только бабушка могла ее сейчас видеть. Даже отец не остался бы равнодушным. Испорченный костюм был временно забыт. Но потом Ланс показал на горящие факелы, которые стояли между пальмами, и, хихикая, попросил быть осторожнее.

— Заткнись! — рявкнула Селия. — Разве ты не видишь, что Кейт и так расстроена?

— Ах, прости, — ухмыльнулся Ланс. — Но к счастью, у меня есть кое-что, чем можно прикрыть твою дыру. — Он замолчал и, порывшись в кармане, протянул ей какой-то предмет. — Держи. Мне дали это на презентации какого-то телевизионного проекта.

Кейт взглянула на значок, который он положил ей в руку. «Малышка в запое» — гласили большие розовые буквы на ярко-желтом фоне.

— А отмечали, случайно, не запуск обновленной версии программы «Ньюснайт»? — сухо поинтересовалась Селия.

— Это слишком щедрый подарок, — сказала Кейт, возвращая значок.

— Возьми вот это… — Селия наклонилась к ближайшему кусту — учитывая высоту ее каблуков, это было смелым поступком, — сорвала белую розу и протянула Кейт. — Как цветок в петлице.

Пока Кейт и Селия торопливо поднимались по ковровой дорожке, Ланс отстал — он намеренно шел медленно и широко улыбался во все стороны. Но фотографы, сложив руки и опустив камеры, что-то обсуждали между собой.

Длинная широкая аллея поднималась вверх по склону. Сквозь похожие на зонты кроны сосен блестело жемчужно-синее море, гладкое словно шелк. Растущие вдоль аллеи кусты жасмина наполняли воздух приторным, пьянящим ароматом. Кейт глубоко вдохнула.

Ланс догнал их и сразу же испортил настроение, показав большое здание на побережье, выкрашенное в пастельные тона, — это был отель, в котором остановился Майкл Уиннер.

— Возможно, он будет на приеме, — добавил он.

— Я не переживу, — простонала Селия.

У входа на виллу толпились гости. Кейт, оглядываясь по сторонам в поисках Ната, узнала худого мужчину в белом костюме — его запонки, пуговицы и очки от солнца блестели золотом. В жизни он выглядел не таким крепким, как на фотографиях.

— Значит, старина Паф Дидди тоже здесь, — ухмыльнулся Ланс и полез за блокнотом. — Ну конечно, почему бы нет? Ведь его яхта сейчас пришвартована в Монако. Признаюсь, я с удовольствием побывал бы на ней. Эй! Паффи, дружище! Я Ланс, помнишь меня? — нахально прокричал он.

Мужчина в белом костюме удивленно посмотрел на журналиста, судя по всему, не вспомнил его и тут же вернулся к прерванному разговору.

Ланс раздраженно поджал губы, но потом снова расслабился.

— Вы только посмотрите! — закричал он, направляясь к группе гостей, которые только что поднялись по ковровой дорожке. — Это же известная компания! Дэвид Култхард, Ивана, леди Виктория Херви… Виктория! — окликнул он загорелую блондинку с лошадиным лицом, на которой не было практически ничего, кроме сверкающего ожерелья. Она рассеянно взглянула на него и гордо прошествовала мимо.

К разочарованию Кейт, Шарон Стоун, Леонардо Ди Каприо и Рене Зеллвегер растворились в толпе. Зато вокруг было огромное количество невысоких мужчин с большими животами и изящными спутницами.

— Директора студий, — прошептала Селия. — Они гораздо влиятельнее актеров. Хотя и менее привлекательные.

— Вот этот, например, далеко не красавец, — согласилась Кейт, заметив крупного мужчину с жирной кожей, сальными волосами и в зеркальных очках от солнца. Рядом с ним стояла худая блондинка в платье с блестками.

— Марти Сен-Пьер, — сказала Селия, — и его жена Мэнди.

Кейт не могла отвести глаз от этой пары. В крючковатом носе мужчины, его острой бородке и блестящем костюме цвета баклажана было что-то отталкивающее. Он был практически лысый, а немногие оставшиеся волосы, казалось, сконцентрировались по бокам и нависли над воротником.

— Чем он занимается? — поинтересовалась Кейт.

Селия округлила глаза:

— Это человек-загадка мирового масштаба.

— Тихо, — зашипел Ланс, нервно озираясь. — В чем он только не замешан. В основном занимается недвижимостью, но кино ему тоже интересно. Помните фильмы про мафию? «Кровавые ублюдки», «Страшные ублюдки», «Жадные ублюдки»? Он был одним из продюсеров, давал деньги…

— О! — Кейт вспомнила, что видела похожие названия на афишах местного кинотеатра.

— Но все говорят, что он стал этим заниматься только потому, — добавила Селия, — чтобы принимать непосредственное участие в подборе актеров. Если ты понимаешь, что я имею в виду.

Кейт понимала.

— Надо же! Я и не подозревала, что кастинги до сих пор проходят в постели!

Селия уставилась на нее. Ланс захохотал. Кейт пожала плечами. Возможно, она действительно слишком наивна. С другой стороны, трудно представить, что мужчина с такой комплекцией, как у Марти, может развлекаться в пляжном шезлонге. Единственная конструкция, которая, по ее мнению, могла бы выстоять, когда он раскачивается или делает еще что-то подобное, — это подвесной мост.

— Как бы там ни было, он ужасно противный, — сказала Селия. — Почти что гангстер.

— Тихо! — снова зашипел Ланс и замахал руками.

— А эти истории о покерных вечеринках с его участием! — никак не могла успокоиться Селия.

— Покерных вечеринках? — переспросила Кейт. — Ты имеешь в виду карты?

— Ну а что же еще? — гневно прошептал Ланс. — Селия, ты хочешь, чтобы мне прострелили колени?

— А что, неплохая мысль! — Селия скрестила руки на груди.

— И что же происходит на покерных вечеринках? — спросила заинтригованная Кейт.

— Лучше спроси, чего там не происходит, — громко сказала Селия, и в этот момент Ланс решил больше не участвовать в разговоре и удалился. — Марти приглашает к себе самых влиятельных людей в киноиндустрии, нескольких друзей из мира организованной преступности, а девушки, мечтающие стать актрисами, выступают в роли официанток.

— А потом они играют в карты?

— Да, бывает. Если кто-то хочет сандвич, то показывает на тарелку, выпить — на бокал… А кто хочет минет, показывает на…

— Не надо продолжать! — взвизгнула Кейт, в ужасе глядя на Марти, который увлеченно беседовал с Шампань де Вайн. Она всячески обхаживала его, разве что не тыкала грудью в лицо. — Бедная его жена, — сказала Кейт, заметив кислое выражение на лице миссис Сен-Пьер. — Она знает об этих… гм… вечеринках?

Селия посмотрела на Кейт:

— Ты спрашиваешь меня, знает ли Мэнди о покерных вечеринках?

Кейт кивнула.

— А как, по-твоему, она познакомилась с Марти?

— А, понятно…

— Пойдем, — позвала Селия. — Мы будем заходить внутрь или нет?

Издалека вилла выглядела впечатляюще, а вблизи оказалась просто необыкновенной. Расположившись на высшей точке мыса Ферра, она была похожа на розовый дворец из сказки — такой привлекательный, что его хотелось съесть. Длинные ряды высоких окон с тонкими витыми колоннами белого цвета по бокам напоминали розовую помадку. Парадный вход украшала резьба с изысканным узором.

— Эта дверь как будто ведет в собор, — завороженно сказала Кейт.

— Удивительно, что ты заметила, — произнес кто-то рядом с ней. — Ее действительно когда-то привезли из средневекового испанского монастыря.

Кейт оглянулась. Она так увлеклась разглядыванием архитектурных деталей, что только сейчас заметила официантов. Они стояли по обе стороны от входа и держали подносы с розовым шампанским.

У официантов, как и у охранников при входе, были белые парики с черными лентами, костюмы с кружевными воротниками и манжетами, атласные бриджи и туфли с пряжками  — все разнообразных оттенков белого, серебристого и розового. Кейт не могла не заметить, что бриджи на них были чрезвычайно узкие, а шелковые чулки обтягивали стройные, красивой формы икры. Каждый официант был в башмаках на высоких каблуках и с мушкой на лице, наполовину прикрытом черной маской. Насколько она могла судить по аккуратному подбородку и носу, не говоря уже о темных глазах, молодой человек, заговоривший с ними в дверях, был красив. Он предложил дамам шампанское.

— Спасибо. — Селия взяла бокал и передала еще один Кейт.

— Из монастыря? — удивилась Кейт. — Неужели такое возможно?

— Этот дом построила очень богатая дама, — начал объяснять официант. — Она всерьез увлекалась коллекционированием. Со всей Европы сюда съезжались торговцы антиквариатом. Мебель, картины и даже такие вот резные двери привозили поездом на станцию в Болье. А она выходила из дома и выбирала вещи прямо на платформе.

— Потрясающе…

— Больше всего ей нравились вещи восемнадцатого века. Мебель на вилле в основном того периода. Вот почему мы сейчас так одеты. — Он взмахнул рукой в кружевной манжете и улыбнулся. Кейт улыбнулась ему в ответ, не понимая, что больше поразило ее — его великолепный английский или обтягивающие бриджи. Это сочетание производило неизгладимое впечатление.

У них за спиной громко засмеялась Селия. Кейт повернулась:

— Что случилось?

— Ланс, — показала ее спутница. — Только посмотри, он пытается поговорить с Расселом Кроу.

Журналист действительно направился к австралийскому актеру, который, бросив на него подозрительный взгляд, тут же пошел в противоположную сторону — так быстро, насколько это было возможно в толпе.

— Расс! — закричал Ланс. — Неужели ты меня не помнишь? В тот раз в Британской академии кино- и телеискусств? Мистер Кроу!

— Пойдем. — Селия ухватилась за локоть Кейт. Спотыкаясь, она пыталась подняться по мраморным ступеням и одновременно сделать глоток шампанского.

— Осторожно! — Кейт взяла ее за руку. — Ты ведь знаешь, у тебя очень высокие каблуки.

— На приемы нужно ходить именно в такой обуви.

— Почему? Это ведь настоящее мучение!

— Да, как и танец в три утра, когда приходится дышать в подмышку какому-нибудь парню, который прыгает с восьми вечера. А в этих туфлях я по крайней мере достаю им до плеча.

Они пошли дальше. Кейт оглядывалась по сторонам, оценивая обстановку и нащупывая в кармане блокнот. Как бы ей ни хотелось найти Ната, нельзя забывать о цели поездки. Пора начинать делать записи для «Меркьюри». Некоторых гостей она знала, кого-то нет — и среди них наверняка были важные люди. Какое счастье, что рядом с ней была Селия, которая, похоже, знала всех!

— Кто это? — спросила Кейт, махнув бокалом в сторону двух мужчин, беседовавших поблизости.

— Один из них — Ридли Скотт.

— Тот самый, бегущий по лезвию?.. — Кейт с благоговением уставилась на него.

— А вот тот, в дурацких очках, — Слим Кортез, самый модный режиссер, — зевнув, сообщила Селия. — Он снял фильм «Ты, Кант», с которого началась мода на философию. Он экзистенциалист, который зависит от окружающего мира, или что-то в этом роде.

Кейт прислушалась, пытаясь разобрать слова Кортеза. Он говорил на редкость претенциозно.

— Да, но если так называемый я, так сказать, «снял» так называемый фильм… — медленно тянул он. Ридли Скотт прищурился.

А потом, когда знакомая фигура скачками приблизилась к нему, его глаза сузились еще сильнее.

— Ридли-и-и! Или мне называть тебя «сэр Ридли»? Поздравляю, дружище! — С этими словами Ланс поднял ладонь, чтобы поприветствовать знаменитого режиссера.

Пробормотав что-то — максимум нескольких слов, — Скотт скрылся в толпе.

— Ты знаешь, — сказала Селия, взяв с подноса очередной бокал шампанского, — что вино выводится из организма со скоростью один бокал в час? Кстати, не войти ли нам?

Внутри вилла выглядела даже более роскошной, чем снаружи, и казалась воплощением мечты. Холл, кессонный потолок которого украшали росписи в стиле эпохи Ренессанса, вел во внутренний двор, выложенный мрамором. Там стояли небольшие круглые столы, мерцали свечи, блестели серебряные приборы и бокалы. Изящные позолоченные стулья, расставленные вокруг столов, пока еще были пусты. По всему периметру патио тянулись аркады галерей с балюстрадами наверху. Горящие факелы, закрепленные на колоннах, освещали веселые лица беседующих людей. Но Ната среди них не было.



Глава 11



Кейт глубоко вздохнула, отпила шампанского и попыталась заставить себя не паниковать. Нат обязательно должен быть где-то здесь, в этой шумной толпе. И рано или поздно она непременно на него наткнется. А пока можно расслабиться, наслаждаться происходящим вокруг и наблюдать. Все стены виллы были покрыты резьбой и увешаны картинами.

И Кейт принялась изучать, что именно хозяйка дома — романтичная особа и любительница антиквариата — выбрала для себя на железнодорожной платформе.

— Что значит, ты хочешь посмотреть на произведения искусства? — Селия уже тянула ее назад. — Дорогая, разглядывание картин на вечеринках равноценно социальному самоубийству. Это значит, что ты никого не знаешь и тебе не с кем поговорить.

— А на открытии галерей и выставках? Это тоже социальное самоубийство?

— Тем более.

Шум разговора отражался от мраморного пола, и эхо уносило его под потолок, на котором переливались блики света. До Кейт долетали обрывки фраз — судя по акценту, здесь были люди как из Бруклина, так и из Букингемского дворца.

— …это платье такое узкое, что с ленча я не сделала ни одного нормального вдоха…

— Не такое узкое, как брюки Гвинет. Да у нее по губам читать можно…

Кейт достала блокнот из кармана жакета и незаметно записала кое-что. Интересные детали — или «соус», как называл их Уэмисс, — для репортажей в «Мокери». Но одного «соуса», конечно, недостаточно. Учитывая, что она отправилась на кинофестиваль — первый журналист за всю двухсотсорокадевятилетнюю историю газеты, — Питер Хардстоун, как и Деннис, если уж на то пошло, ожидает от нее как минимум эксклюзивных интервью со знаменитостями.

Понятно, что с неба они на нее не упадут. Даже такой журналист, как Ланс, бесстыдно бросающийся на гостей, никак не мог завладеть вниманием звезд. Так что Кейт нужно было найти хотя бы одного актера, скучающего в одиночестве, и начать действовать. Такой шанс обязательно, рано или поздно, должен был представиться, потому что гости, едва обменявшись парой фраз, переходили от одной компании к другой.

— Какой странный способ приготовления креветок! — Селия внимательно рассматривала шпажку с канапе из винограда и какого-то ракообразного, которую она взяла с подноса у проходившего мимо официанта. — Похоже на кебаб из морепродуктов. А ты видела эту мелкую розовую картошку?

Но Кейт снова оглядывалась по сторонам в поисках Ната, которого по-прежнему не было видно.

— Рассматриваете картины? — Внезапно рядом с ней возник знакомый официант. — Вон та просто замечательная. «Венецианский аристократ» Карпаччо.

В этот момент Майкл Дуглас повернулся, чтобы расцеловать в обе щеки Кейт Бекинсейл, и рассеянному взгляду Кейт открылся изображенный на картине светловолосый мужчина с мечом.

— О да, конечно. Великолепно.

Она встретилась взглядом с официантом — его глаза блестели сквозь прорези в маске. «Странные глаза», — подумала Кейт. Темные, глубоко посаженные, уверенно глядящие на нее. Она задумалась, какое у него может быть лицо, но потом резко отвернулась — ее внимание привлек высокий красавец с темно-русыми волосами. Нет, не Нат.

— Ты кого-то ищешь? — поинтересовался официант.

— Гм… да.

— Наверное, мужа?

— Нет, не совсем. Он мой…

— Друг? — Официант говорил нейтрально-дружелюбным тоном.

— Своего рода, — пробормотала Кейт, пытаясь справиться с неприятным чувством, которое охватило ее.

Он кивнул:

— Я мог бы помочь. Мне ведь приходится обходить всех гостей. Как он выглядит? Красивый?

Шампанское согревало пустой желудок Кейт — раздражение постепенно рассеивалось, и на смену ему приходило пьянящее безрассудство.

— О-о-о да! Очень красивый! — захихикала она.

— Эй, официант! — позвал кто-то по-английски.

Кейт обернулась. Даже если бы она не знала, что перед ней соотечественники, то легко догадалась бы. Ведь только англичане считают, что зеркальные солнцезащитные очки от «Рэй бэн» хорошо смотрятся на бледных и пухлых, словно сделанных из теста, лицах. Или что редкие волосы мышиного цвета, уложенные на прямой пробор, добавляют им шарма. Что уж говорить про ярко-красные брюки с рисунком в цветочек, в которых красовался один из них!

— Еще шампанского, и побыстрее! — скомандовал он. У него на ногах были легкие туфли без носков, под кожей выступали синие вены.

Кейт возмутила его грубость. Но она быстро успокоилась, когда официант, проигнорировав англичан, удалился в противоположном направлении.

— Чертов лягушатник! — заревели они. — Ты забыл про битву при Азинкуре!

— Ики-и! — раздался рядом такой пронзительный крик, что Кейт даже подскочила.

Женщина, которая, судя по виду, вполне могла быть первой женой Джаббы из «Звездных войн», опустилась на мраморный пол и принялась кормить грудью огромного младенца.

Селия снова оказалась рядом с Кейт и взяла еще один бокал розового шампанского.

— Самое приятное в многолюдной вечеринке, — заметила она, — это то, что, сколько бы ты ни выпил, упасть невозможно. Всегда есть на кого опереться.

— Ики-и!

— Кто это? — шепотом поинтересовалась Кейт. Застонав, Селия объяснила:

— Джакаранда Твайтс. Жена актера Икабода Твайтса. Изо всех сил изображает богемную даму. Но ее терпят только потому, что Икабод сейчас очень популярен.

Кейт наблюдала за тем, какДжакаранда приподняла своего огромного ребенка на руках — толстых, как фонарные столбы, — и принюхалась.

— Ики-и! — снова раздался ее крик.

Молодой человек самой обычной внешности, с козлиной бородкой, согнувшись под тяжестью огромной сумки с детскими вещами, нехотя отошел от лысого, жующего сигару человека — судя по всему, продюсера. Кейт решила, что это наверняка был кто-то очень влиятельный.

— Ики! Быстрее! Просперо делает свои дела!

— Очаровательно! — съязвила Селия. В ее темных очках отражался свет тысячи свечей. Хотя, возможно, это были отблески тысячи других очков, ведь сегодня вечером это был самый популярный аксессуар. — Дорогая, посмотри. Вон там стоит Дора Скиннер, ее называют новой Кейт Уинслет.

— Где? — Кейт тут же отвлеклась на настоящую Кейт Уинслет, которая прошествовала мимо, тряхнув светлыми волосами.

— В коричневой юбке, которая едва прикрывает ей задницу, и с мужем, похожим на лягушку.

Кейт захохотала:

— Твои описания такие гламурные!

— Неужели? Поверь, я не нарочно. Смотри, а вон там — лорд Крисп.

— Кто?

— Богатый английский аристократ — мерзкий тип, который считает себя кинопродюсером. А рядом его невеста и… гм… модная модель из Калифорнии по имени Тиддлз. Естественно, она с ним из-за его красоты и обаяния.

Кейт рассматривала хрупкую блондинку, повисшую на мужчине, который напоминал морское чудовище.

— А вот Зиги Споукс.

— Ах да, — согласилась Кейт — это имя показалось ей знакомым. — Зиги Споукс.

— Яркий автор, молодая звезда английской литературы, — напомнила ей Селия. — Его первый роман — «Похороны золотой рыбки» — был ужасно популярен! Права на экранизацию уже куплены «Уорнер бразерс».

Кейт с завистью посмотрела на Зиги Споукса. Для человека, который олицетворял все, о чем она мечтала, он выглядел далеко не лучшим образом. Взлохмаченный, в грязном замшевом пиджаке, он смог набрать где-то полную тарелку еды и сейчас жадно поглощал ее. И не важно, был он похож на будущее английской литературы или нет, главное — в нем будущее французских компаний, обслуживающих банкеты.

Мимо прошел Ланс — одной рукой он крепко держал за талию липнувшую к нему блондинку.

— Кто это? — разозлилась Кейт, рассматривая высокую изящную женщину с блестящей красной накидкой на загорелых плечах. Короткое и легкое черное платье открывало стройные ноги, а в светлых волосах, небрежно собранных на затылке, колыхались розово-оранжевые перья.

— Летиция Гарденер-Драйвер-Кук.[23] Звучит как реклама в журнале «Леди», правда?

— Кто она?

— Репортер в отделе новостей. Собирает информацию о Голливуде для Би-би-си. Или правильнее будет Си-си-си? — язвительно добавила Селия, заметив, что Ланс смотрит прямо в вырез платья своей спутницы.

Кейт сочувственно похлопала подругу по руке. Как ужасно наблюдать за таким поведением собственного мужа!

— О, смотри! — сказала она, пытаясь отвлечь Селию. — Еда!

Неожиданно в зал один за другим вышли официанты с подносами, закрытыми серебряными куполами, — судя по всему, подошло время ужина. Распорядитель в красном камзоле приглашал всех за столы, но гости не спешили. Кейт подвела спотыкавшуюся Селию к ближайшему столику и, выдвинув позолоченный стул, решительно усадила подругу.

Но очень быстро выяснилось, что сидят в этом зале только они. Как объяснила Селия, все остальные ждут, пока усядутся знаменитости. И тогда станет понятно, какой стол престижнее. Вот только звезды тоже не торопились занять места.

К их столику подошла Джоди Кидд, но, едва взглянув на Кейт и Селию, повернулась к ним спиной. Спустя какое-то время дама с испуганными глазами в платье леопардовой расцветки села через три свободных стула от них, но потом ее нервы не выдержали и она снова вскочила. Сразу после этого к столику подошла веселая компания. После выпитого шампанского они едва держались на ногах, а потому сразу же сели. Кто-то приветливо поздоровался с Селией.

— Кто это? — шепотом спросила Кейт.

— Авторы колонок из разных газет, — тоже шепотом ответила подруга. — «Телеграф», «Таймс», «Мейл он санди», «Лондон ивнинг стандард». И будь осторожна, не делай глупостей! Иначе вся английская пресса будет потешаться над тобой.

— Похоже, им весело, — заметила Кейт, наблюдая за шумной компанией. Работа в «Мокери» никогда не приносила Кейт столько удовольствия. Естественно, до сегодняшнего дня.

— Неплохие ребята, — согласилась Селия. — И совсем не надутые в отличие от Ланса. Хотя ему, по-моему, вообще нет равных.

Все замолчали, когда к столу подошел некогда популярный актер лет шестидесяти и оценивающе оглядел собравшихся. Увиденное явно пришлось ему не по душе.

— Пойдем, дорогой, — уговаривал его спутник — вертлявый брюнет раза в три моложе. — Давай сядем.

Пожилой актер недовольно покрутил головой.

— Здесь нет ни одного знакомого лица, — пожаловался он. — Ты ведь знаешь, я не могу сидеть в окружении непонятно кого.

Как только он отошел, Селия взвизгнула от удовольствия и прошептала:

— Огромная ошибка с его стороны!

Журналисты захохотали.

— Отлично! — Полный молодой человек с короткой шеей и в круглых очках потер руки. — Давайте разорвем на куски этого придурка. Если я напишу о его крашеных волосах, кто возьмет на себя туфли на высоких каблуках?

Все покатились со смеху. Когда шум немного утих, Кейт снова принялась рассматривать проходящих мимо гостей. По-прежнему ни одной одинокой знаменитости, и Ната тоже не видно.

— Иди, — приказала Селия и взяла еще один бокал розового пузырящегося напитка с подноса у официанта, который проходил мимо. — Поищи его, я же вижу, что тебе до смерти хочется…

Кейт закрутила головой.

— Почему?

— Посмотри… — Кейт кивнула в сторону Ланса и Легации Гарденер-Драйвер-Кук. Теперь она уже обнимала журналиста за шею и призывно смотрела ему в глаза. А он продолжал внимательно изучать вырез ее платья.

— О, Ланс! — вздыхала Летиция. — Ты и вправду думаешь, что сможешь договориться с Расселом Кроу об эксклюзивном интервью для меня?

— Никаких проблем, — флиртовал с ней Ланс. — Мы с ним такие — я и Расс.

Кейт стиснула зубы.

— Ты мне так помогла, — сказала она, — что теперь я не могу бросить тебя здесь. Чтобы ты сидела и смотрела, как твой муж развлекается с другой женщиной! Только взгляни на нее, это же ужасно!

Селия грустно кивнула:

— Так и есть!

Кейт с сочувствием посмотрела на подругу:

— Даже хуже, это просто отвратительно!

— Все совсем плохо. Она недостаточно старается. Давай, вперед, — шепотом подбадривала Летицию Селия, — избавь меня навсегда от этого придурка!

— Неужели твоя семейная жизнь в таком кризисе? — осторожно поинтересовалась Кейт.

Вместо ответа Селия сняла очки, и Кейт увидела, что ее левый глаз полузакрыт, а вокруг него расплылся огромный фиолетовый синяк, который просвечивал даже из-под слоя косметики.

— Сегодня днем я требовала взять тебя на прием, и вот результат!

Кейт почувствовала, как ее захлестнула волна гнева. Она взглянула на Ланса, который семенил куда-то вместе с повисшей на нем блондинкой.

— Какой ублюдок! Почему ты не бросишь его?

Неповрежденный глаз Селии засверкал.

— Неужели ты считаешь, что я никогда не думала об этом? — спросила она ледяным тоном.

— И что же тебя останавливает?

— Тебе легко говорить. Но такие вещи, — она показала на глаз, — не добавляют женщинам уверенности в себе. — Селия снова надела очки и грузно оперлась на стол.

— Конечно, я понимаю, это не мое дело… — медленно произнесла Кейт, давая подруге возможность согласиться с ней. Нота промолчала и мрачно допила шампанское. — Но ты могла бы уйти от него! — настаивала Кейт. — Ведь у вас нет детей?

— Ты, наверное, шутишь! Из Ланса вышел бы самый плохой отец в мире! Я поняла это, когда мы взяли с собой на загородную прогулку моего пятилетнего племянника Ксеркса. Мы были в лесу, — вздохнула она, — и тут Ланс исчез, а потом вдруг выпрыгнул из-за кустов со страшным ревом, изображая медведя. Это он так пошутил.

— Правда?

— Бедный Ксерки так перепугался, что заболел. А когда его мать — моя сестра — сказала Лансу, что мальчику требуется помощь психолога, тот лишь пожал плечами и заметил, что ему, как нашему родственнику, она в любом случае понадобилась бы.

— Очень мило! — воскликнула Кейт и после паузы добавила: — А на что он намекал, говоря о твоей семье?

Селия принялась крутить кольца на пальцах.