— А когда я кому мешала? — в тон ему возмутилась Рита.

На крыльце опять показалась бабушка, позвала:

— Рита, пойдем завтракать, а то время уже обедать, а мы еще не завтракали. И хахаля своего пригласи — с этим предложением она вошла обратно в дом.

Рита схватилась за голову.

— Блин — и захохотала — она нас видела. Пойдем?

Сергей поднялся во весь рост и сообщил:

— Я не голоден. А бабушке своей скажи, что я не хахаль.

Он обошёл кусты и направился к калитке. Рита встала, поправила на себе одежды и крикнула:

— Ты не хахаль, ты…ты Громозека. Ещё и женатый.

Сергей чуть затормозил ход, обдумал ее оскорбления и пошел быстрее, через полминуты он уехал.

Рита мысленно себя отругала. Кажется, такую глупость могла позволить себе девушка наивная или ветреная. Такими себя она никогда не считала, но сегодня умудрилась признаться Сергею, что ей приятно находиться в его объятиях. А это почти признание в любви. Иногда чувства действуют на язык непредсказуемо.

Похоронив собственное несовершенство, Рита закинула палочку в кусты и пошла завтракать.

В этот день ей удалось встретиться с Вовчиком. Стараясь не вспоминать кошмарный сон, в котором одноклассник выступал в роли маньяка-убийцы, Рита напросилась в гости. Вовка как раз был в недельном отпуске. Несколько дней назад вернулся из рейса по южным регионам России и теперь хвастал приличным заработком и пополнением подвала бесплатной картошкой.

Мужчина был занят хозяйством. Чтобы не говорила о бывшем возлюбленном Веры, хозяином он стал хорошим. Возможно, воспитание строгой матери привели к данному результату. Уйдя в молодости к молодой жене, родив сына, Вовка стад закатываться в пропасть быта. Но мать вовремя вытащила парня на поверхность. Купила ему грузовой автомобиль и отправила на работу дальнобойщиком. До этого естественно, потребовала, чтоб молодожены переехали в родительский дом. Они и переехали, но Верка оказалась никудышней хозяйкой. На этой почве у молодой жены и свекрови вспыхивали скандалы. Возвращаясь с рейса, Вовка оказывался между двумя огнями. Вроде дела идут в гору, но женские конфликты били по рукам. Он уже не рвался домой. Старался рулить дольше и дальше — страна большая. Почти каждое возвращение заканчивалось беременностью. Верка рожала, обеспечивая свекровь внуками. Сама воспитанием не занималась, оправдываясь токсикозом, отёками и огромным пузом. Но Владимир не был слепцом и глупцом, всё понимал и без маминых комментариев. В конечном итоге он не выдержал и отправил Веру в её собственную квартиру. Вера, обиделась, и прихватила с собой четырёх детей. Она бы и пятого прихватила, но сын успел поступить в колледж и обитал в общежитии, приезжая домой только на выходных. Естественно Вовчик обеспечивал Веру и детей. Но свекровь не смирилась с уходом внуков. Она всячески переманивала детей к себе. Дети же держались рядом с матерью. Но в последнее время Ира стала часто сбегать от Веры, прихватив с собой малышню. Вовчик был только рад, а Вера, обидевшись, запретила ему видеться с детьми. Он, конечно, покрутил пальцем у виска и не послушал вредную женщину. Та всячески пыталась насолить всем, не пытаясь исправить себя и своё видение ситуации. Он же заманивал детей на свою сторону баррикад. На этой стороне ещё стояла тяжёлая артиллерия в лице свекрови. В её понимании все способы борьбы с неряшливой невесткой — были хороши.

Всю эту историю Рита знала от Оксаны, но увидев своими глазами, сочувствовала детям, рожденным в любви, пронесенной со школьной скамьи, но растерянной в трудностях быта. Ей было жалко. Ещё ни одно выяснение отношений взрослых не сказывалось положительно на детях.

Вова уже был в курсе вчерашней трагедии. Он, конечно, не охал, старался не показывать боль. Разговаривать он не любил, но когда приходилось, делал это самостоятельно, хотя со стороны казалось, что придется взять клещи и вытягивать каждое слово. Мужские скупые эмоции раздражали Риту.

— Где Ромка может отсиживаться?

Рита не надеялась, что он ответит, но хотела, чтоб он натолкнул её на правильную дорожку, которая приведёт её к сбежавшему однокласснику.

— Почему ты думаешь, что он отсиживается? — резонно полюбопытствовал Вова.

— А что? — боясь ответа, спросила Рита.

— Может его тоже убили.

— Ты меня пугаешь. Неужели у нас действительно завёлся маньяк — она невольно вспомнила сон и также неосознанно отодвинулась от него.

— Может все дело во встрече выпускников?

— Глупости.

Он пропустил мимо ушей ее замечание.

— Мне кажется, что дело в вашей компании. Как только ты приехала, начались убийства.

Рита знала, что проявляет сейчас трусость, но решила переубедить парня, а заодно и себя, поэтому все же заявила:

— Хочу напомнить, что с Оксаной произошел несчастный случай. Она попала под машину.

— А я хочу напомнить, что водитель скрылся. Может Ромка сам всех мочит.

— Я тоже так фантазировать могу — призналась Рита. — Не знаешь, с кем Оксана встречалась?

— Рита, я приезжал на пару дней и опять уезжал. Когда мне с бывшими одноклассницами общаться? А что?

— У неё ребёнок.

— Да, пацану, лет семь уже. С мужем развелась. Она какое-то время жила в городе. А там мужиков легко найти. Было бы желание.

Рита не стала вспоминать вслух, что Оксана всегда была очень избирательна в отношениях с мужчинами. Если бы устраивала поиски, то кастинг был очень жёсткий, начиная от внешности, обеспеченности, трудоспособности и любви. Поэтому Рита промолчала. Вовка воспринял молчание по-своему.

— Жалко их. Но жизнь продолжается. Пацан вырастет. Может отец объявится. Не объявится, бабушка воспитает.

— Оксана вчера сказала, у неё жизнь только началась. Глупо всё это.

Уже провожая Риту до калитки, Вовчик по-философски проговорил:

— Хочешь бесплатный совет: попадая в подобные ситуации, соблюдай осторожность. А ещё лучше: соблюдай осторожность, чтобы не попасть в подобные ситуации.

Пришла к Вовчику попытаться найти ответы, а ушла, приумножив вопросы раз в сто.

* * *

— Кто мне расскажет, что здесь происходит? Где взять информацию?

— У Кузьминичны.

Надежда Семёновна необдуманно разрекламировала соседку и её осведомлённость.

— У Кузьминичны много пищи для трепотни. Бабуль, мне нужна информация, а не сплетни. Пойду к Лидочке.

— К Лидии Николаевне? — удивилась бабушка.

— Да, она же утверждала, что мы ее кровиночки.

— Когда учились, были кровиночками, а теперь вы — улетевший из гнезда птички. У нее новые кровиночки.

— Свежая кровь — хмыкнула Рита и махнула рукой (скорее на себя). Безнадежная пессимистка. — Если мне придется собирать информацию у первой сплетницы на деревне, я разочаруюсь в учителях.

Недовольство и уговоры бабушки, как попытка уберечь внучку:

— Рита, — строго потребовала бабушка — твой талант нужно направить в другое русло.

— Мой талант, вместе с фантазией и вдохновением в нужном русле. Только течение в реке сменило направление. В тот момент, когда меня уволили.

Рита нашла бывшую учительницу, как это неудивительно, в школе. Несвойственная тишина царила в прохладном помещении. Лидия Николаевна сидела в пустом кабинете и пыталась разгребать кипу дел. Но это у неё не получалось, потому что голова была занята тревожными мыслями. По своей природе женщина была ответственная и несла на себе этот груз за каждого односельчанина.

Лидия Николаевна встретила бывшую ученицу, как показалось Рите, неадекватно. Она тревожно спросила:

— Рита, это правда, что Оксана была в твоей куртке, когда её сбила машина?

— В рубашке — недовольно поправила Рита и тут же объяснила — я уволилась с работы, точнее меня уволили. Я не веду никаких журналистских расследований. Я закрыла все гоштальты. Меня не за что убивать. Никто не мог перепутать Оксану со мной. Моя рубашка не имеет никакого отношения к убийству Ани и Оксаны. С девчонками я долгое время не общалась. Аня устроила вечер выпускников и мы решили встретиться. Всё.

— Ну, когда ты так говоришь, то всё понятно.

Лидия Николаевна успокоилась. Рита отличалась трезвыми рассуждениями, она разложила всё по местам, объяснила, не утруждая себя глубокими рассуждениями.

— А вы давно видели Аню и Оксану.

— Аня вернулась недавно. Сказала, что ушла от мужа. Оксану видела постоянно. Она готовила сына к школе, приходила часто.

— А отец Ромочки? — боясь оступиться в этом неустойчивой теме, спросила Рита.

— Оксана была замужем. Хороший мужчина. Видела его несколько раз. Но постепенно их отношения испортились. Оксана чаще стала бывать в Зерновой без супруга. А, когда Ромочка родился, он вообще их бросил. Оправдался тем, что это не его сын.

— Как же он понял?

— Да кто его знает? Я была о нём лучшего мнения. В один прекрасный день привез вещи Оксаны и выгрузил возле ворот дома.

— Жестоко.

— Да. Село у нас маленькое. Кто — то посочувствовал, кто — то посмеялся.

В этом Рита не сомневалась. Доброжелателей и доброжелателей с противоположным смыслом этого слова, в каждой деревне полно.

Уже уходя от Лидии Николаевны, Рита поняла, что собирает информацию о жизни Оксаны, оставив жизнь Ани. А ведь всё не так однозначно и пора бы вернуться к явному убийству, а не несчастному случаю.

Выйдя от Лидочки, Рита увидела такую картину. Мальчишка лет десяти стоял возле какой — то важной персоны, сидевшей на корточках, и громко давал указания:

— Нет, не так. Главное, батарейка. Быстро садится. Аккуратно — пропеллеры. Если их повредить, он упадёт.

— Да, знаю я — сообщил участковый.

Именно он был важной персоной.

— Вы отобрали у ребёнка квадрокоптер и собираетесь играть? — изумилась Рита, подходя ближе. — Разве у вас нет более важных дел? Расследование, например.

— Именно этим я сейчас и занимаюсь.

— Очень интересно.

Квадракоптер среагировал на сигналы. Зажужжали пропеллеры. Он резко взлетел вверх. Борис отпустил пульт, стараясь удержать игрушку в воздухе.

— Какая чувствительная стрекоза.

— Это не стрекоза. — Мальчик попытался вернуть себе собственную игрушку. — Дядя, Боря, дайте, дайте я сам.

— Подожди.

Борис двигал джойстиками, пытаясь уловить контакт. Рита со скукой в глазах наблюдала за манипуляциями. Ей нужно было уходить, но не могла она оставить без внимания фразу, что участковый занимается расследованием. Она просто приковала любопытство возле Бориса, впавшего в детство. Она, скрестив руки на груди, ждала, когда он наиграется. А он всё играл и играл. Поднимал вертолёт всё выше, направляя его между деревьями.

— Осторожно, ветки — с замиранием сердца, вскрикнул мальчик.

— Не бойся, Петька, все нормально. Я уже приловчился.

— А у вас пистолет есть? — поинтересовался Петя, всматриваясь вверх.

— Зачем тебе?

— Дядя Стас говорит, что ваша сила в пистолете, а его — во власти.

— Моя сила в правосудии — бросая короткие взгляды на пульт управления, ответил Борис.

— А если сейчас бандиты нападут? — недоверчиво поинтересовался Петька.

Мальчик затронул зыбкую тему, из которой нужно было спасать Бориса, но Рита не торопилась, ей хотелось услышать ответ.

— Не бойся, я их одним взглядом…

— Тю, значит, у вас нет пистолета.

В глазах мальчишки Борис упал с пьедестала супергероя.

— Отдайте ребёнку игрушку и расскажите, как идут дела?

Борис слышал её, но увлечение захватило его полностью. Он двигался синхронно с вертолётом, как будто от его движений телом зависел полёт.

— Не надо так высоко. Он потеряет сигнал и упадёт. Папка мне голову оторвёт — всхлипнул Петька.

— А мы папке скажем, что ты помогал следствию.

Мальчишка не испытал гордость за работу своей игрушки, его больше беспокоила собственная голова на плечах и пятая точка, которая обязательно пострадает, если новая игрушка будет разбита в первые полчаса после покупки.

— Борис, вы пытаетесь таким образом найти автомобиль, который наехал на… — Рита прикусила язык, вспомнив, что нежные детские уши не закалены информацией о смерти — который угнали у Карманова?

Борис недовольно взглянул на неё. В эту секунду он потерял связь с вертолётом и тот помчался вниз.

— Дядя Боря! — закричал мальчик. — Он разобьётся!

Борис дернул рычажки на пульте и выровнял полёт. Мальчик охнул. Борис отдал ему пульт. Петька тут же приземлил игрушку, схватил её и помчался во двор, подальше от блюстителя закона, которому сложно отказать. Борис кричал ему в спину:

— Петька, не забудь видео мне скидывать — он подумал и пояснил — Маргарита, я знаю, что заглядывать во дворы — это незаконно, для этого санкции прокурора нужны. Но нам надо найти угнанный автомобиль. Я попросил Петю, снимать, когда он играет с квадрокоптером и пересылать видео мне.

— Да он давным-давно отсюда уехал.

— В том — то и дело. На трассе камеры стоят, а Васькина машина нигде не засветилась. Значит, в город она не въезжала.

— Почему у нас в деревне нет камер?

— Вчера как раз с Роуловым обсуждали эту тему. Гордеев переехал сюда, первым делом камерами двор и ферму напичкал.

— Пора бы Роулову выделить кусочек бюджета на это дело. Людям спокойней будет и вам — легче.

— Вы думаете это только начало?

— Каюсь, посещают подобные мысли.

Борис уставился на нее. Он не верил, что Маргарита Белозёрова — журналистка с огромным стажем работы — сладкая идиотка. Говорить просто так она не станет.

— Поясните, пожалуйста.

— Ерунда — отмахнулась Рита — расчёты теоретические и не подтверждаются больше ничем.

Бориса хватило только на минутную тишину. Он заговорил:

— Мы тоже придерживаемся версии, что в смертях подруг есть что — то общее. Или кто — то общий.

— Роман — скептично помогла Рита и пошла вдоль дороги, стараясь избавиться от упрямца Бориса, но мужчина последовал за ней.

— Да. Мотив ещё не ясен, но когда мы найдём Беликова, он нам пояснит.

— И вы считаете, что он угнал у Васи машину, убил Оксану и скрылся в каком — то чужом дворе? — скептичности Риты не было предела.

— Может его кто — то по дружбе старой укрывает. Не все же верят, что Беликов способен на такое. Вот вы, например.

Рита резко его перебила:

— В моем дворе нет места прятать угнанные автомобили.

— Да, я знаю. Я уже… — он прикусил язык.

Рита остановилась настолько резко, что Борис чуть не угодил ей в спину.

— Проверили. Ах, вот оно что. То есть вы мне больше всего не доверяете? Да, и каким же образом вы обыскали мой двор?!

— Простите, Маргарита. Я не обыскивал. Я только заглянул.

— Конечно, это же запрещено — скверным голосом проскрежетала Рита. — Без санкций прокурора. Так может пройдёте и обыщете?

Она взмахнула рукой, приглашая. Жест был слишком резким, как и тон. Борис поник, провёл ладонью по лбу.

— Я действительно не обыскивал. Я всего лишь заглянул.

Рита побоялась, что участковый раскроет игру, поэтому позволила себе сжалиться.

— Не переживайте, Борис, я не работаю журналистом, поэтому писать о вашей оплошности не стану.

— А про квадрокоптер?

— Мне какое дело до ваших игрушек. Хотя я бы вам посоветовала обратиться к руководству, чтобы вам выделили беспилотник для оперативных целей. Или хотя бы к дяде Стасу Роулову — его сила во власти.

Она развернулась и пошла дальше. Борис где — то отстал по дороге, но Рита была уверенна, что ненадолго. В голове скакали мысли, предупреждающие об осторожности с участковым. Видимо парнишка, не имея законных средств для получения информации, пользуется подручными средствами. Она понимала, что в следственных методах все средства хороши, вот только это могло усложнить жизнь Беликову. Лихорадочно обдумывая дальнейшую линию сюжета жизни Романа, она пришла домой. Кстати, пока полиция не нашла настоящего убийцу подруг, ему грозила тюрьма. А полиция ищет автомобиль Карманова с Ромкой за рулём. Значит, арест не избежать.

* * *

Рита подскочила на кровати. Резко села. Вытаращилась в темноту. Безлунная ночь не позволяла рассмотреть предметы, а мысли не требовали визуализации. Они неплохо смотрелись внутри головы.

В небе как будто что-то взорвалось. Дом затрясся. И на Риту вылили ушат холодной сладкой воды, возможно сидра.

Естественно, ничего этого не было. Просто во сне Рита поняла. Она догадалась. Или ей пришло озарение. Как это ни называй, а догадки нужно проверять. Почему-то в темноте происходят страшные вещи, в голове роятся страшные мысли и снятся кошмары. Только ночью можно было до этого додуматься.

Она нащупала халат и выползла из кровати.

Вот уж ирония — озарение пришло, а в темноте ничего не видно. По дому Рита передвигалась, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить бабушку. Она быстро переоделась. Надела черный пуловер и черные джинсы, отказавшись от любимого цвета-индиго. Не к месту веселенький наряд. На голову повязала бордовый шарфик — другого не было.

Дверь закрывала плавно, нежно, мысленно прося, чтоб не скрипела. Надежда Семеновна хвасталась чутким сном, но сегодня было исключение. Выйдя на улицу, Рита погрузилась в оптические ассоциации. Россыпь звезд на черном небе-покрывале ненавязчиво требовала остановиться и полюбоваться. Но Рита никогда не отступала от намеченного плана. Прогульщица луна этой ночью взяла выходной. Навигатора у Риты не было, пришлось пользоваться светом звезд. Может быть, где — то далеко в галактике они светили ярко, но не на Земле.

Рита шла по ночным темным улицам, постоянно оглядываясь. Поймала себя на мысли, что боится. Чего боится — не определила. Но то, что ночь взяла в союзницы страх — однозначно. Парочка играла с ней коварную игру без правил. Рита слышала только свои шаги. Их звук мягко выходил из-под ног и растворялся рядом в траве на обочине.

Видимо, сработала защитная реакция организма на стресс и в голове пронеслась мелодия известной песни о седой ночи. Но Рита быстро выкинула ее из головы, по двум причинам: первая — визуальная — никакой седины, только чернота. Вторая более ощутимая — затылком чувствовала ледяное дыхание — предвестник опасности. Состояние, в котором она пребывала, нужно было назвать предчувствие.

Ночь — время хищников — они выходят на охоту.

Стараясь не нагонять на себя еще больше страха, Рита попыталась переубедить себя, что сейчас она охотница. Наступило время когда не ей надо бояться, а ее саму. Но почему-то эти мысли не казались ей оптимистичными и она опять оглядывалась. Что-то показалось ей в темноте. Она резко остановилась. Всматриваться долго не могла. Темнота и страх взяли в свою игру еще и тишину. Злостную тишину. Этого Рита не могла вытерпеть. Она побежала. Разбудила собаку. На ее лай отозвалась собака из следующего двора. Они передавали громкую эстафету по мере продвижения Риты. Всполошить все село не входило в ее планы. Но злой лай не так пугал, как тишина. Собаки успокоились, когда Рита добралась до многоэтажного района. Здесь собак не было, даже в квартирах — не дошла еще мода держать комнатных собачек. Рита осмотрела окна дома. Ночью стекло выглядело темным, как черная дыра. Рита заскочила в подъезд. И здесь ее встретил ужас. Она бесшумно поднималась по лестнице, надеясь, что от темной стены не отклеится убийца ее одноклассников. Не даст по голове тяжелой дубинкой, не выстрелит из пистолета ТТ, не задушит шелковым шарфиком.

Хотя здравый ум говорил, что любые ночные приключения могут привести к одному из этих сюжетов, результатом которых в любом случае — смерть.

Что двигало Риту идти сюда, она не сможет сказать даже позже, когда взойдет солнце и мир наполнится добром и приятными звуками.

А сейчас не могла дать себе отчета, но понимала, что это очень важно и обязательно.

Она поднялась на третий этаж. На всякий случай выглянула вниз между лестничными перилами. Убедилась, что кроме нее в безлунную ночь не было желающих входить в этот подъезд. Подошла к двери Ромкиной квартиры. Включила фонарик на телефоне.

Опломбированная дверь — вот уж громкое важное название, а по факту это всего лишь бумажка с печатью, датой и подписью нескольких полицейских. Кого остановит бумажная полоска?

Рита попыталась ее оторвать. Полоска поддалась, но в планы Риты не входило нарушать закон и спокойствие полицейских. Ну не хотели, чтоб кто-то сюда заходил, значит, не станет Рита разочаровывать правоохранительные органы. Она всего лишь убедилась в своих догадках.

Рита выключила фонарик, спустилась на этаж ниже. Заглянула в окошко электрического счетчика. Не сказать, что результат ей показался логичным, но естественным. Она подергала ручку. И постучала. Тихо, но уверенно. Чтоб уж наверняка. Прислонила ухо к двери и прислушалась. Сегодня тишина ее преследовала. Даже за закрытую дверь пробралась. Не слышно ничего. Привидение бабки Прасковьи спало.

— Открывай — прошептала Рита в замочную скважину. — Если я тебя нашла, то и они найдут.

Тишина. Рита выпрямилась и прислонилась спиной к прохладной стене. Она устала. Но ни на секунду не засомневалась. Она не ошиблась. Даже электрический счетчик подтверждает ее правоту. Привидение бабки Прасковьи не станет пользоваться краном на кухне и греть себе чай в электрическом чайнике.

— Открывай — Рита опять постучала. — Если ты не откроешь, я вызову полицию.

Дверь ожила и открылась. Сильные мужские руки схватили Риту и втянули в квартиру. Впервые за сегодняшнюю ночь Рита не боялась.

— Рома, — прошептала она — хватит прятаться.

— Тише — попросил он. — Пошли.

Рита, боясь вляпаться в какой-нибудь алюминиевый таз и ведра, расставленные в коридоре еще покойной бабкой, и нечаянно и громко выдать свое присутствие, включила фонарик. Рома не возражал. Он занавесил все окна тяжелыми портьерами и уже несколько дней сидел в такой темноте, что рисковал потерять зрение, выйдя на свет. Он провел ее в дальнюю комнату и прошептал:

— Хорошо, что ты пришла.

— Сама счастлива.

— Как ты меня нашла?

Рита безжалостно рассматривала одноклассника. Он осунулся. Потерял искринку в глазах. Выглядел так, как будто по нему проехал асфальтоукладочный каток, при этом долго буксовал.

— Догадалась — неопределенно ответила Рита. — Но тебе нельзя здесь больше оставаться. Нужно выйти и дать показания, как все было.

— Ага, сейчас.

— Рома, я догадалась, что ты здесь и полиция догадается. Ты не сможешь здесь бесконечно сидеть. Чем ты питаешься?

— Ходил к себе. У меня полный холодильник еды.

— Да, я заметила, на пломбе свежий клей.

— Если б там граната висела, я бы все равно зашел. Это мой дом.

— И насколько дней в твоем холодильнике еды хватит? — скептично заметила Рита. — Неделя?

— Рита, но они же меня посадят — в тон ей возразил друг.

— Рома, если ты убил Аню, то придется во всем признаться.

— Я?! — выкрикнул Ромка и тут же понизил голос. — Какого ты обо мне мнения.

Рита не стала его переубеждать. Пусть думает о ней, как хочет. Сейчас главное разобраться во всем, и если он виноват, переубедить его и уговорить выйти на свет, а точнее в полицейский участок.

— Что вообще произошло?

— Ничего. Я пришел. А она мертвая.

— Звучит неубедительно.

— Все подозревают меня.

— Это точно, но как мы можем доказать обратное, если ты сидишь в чужой квартире и выдаешь себя за приведение.

— Какое привидение?

— Столетнее. Не важно. Ромка, нельзя прятаться. И бежать нельзя. Так ты однозначно подписываешь себе признание в убийстве. Каждый день играет не на твою пользу. С каждым днем все тяжелее будет доказать твою невиновность.

— А кто в этом будет разбираться? Алиби у меня нет. Убили в моей квартире. Ваза эта злосчастная. На ней миллион моих отпечатков. Все против меня.

— Рома, у вас был роман? — боясь ответа, спросила Рита.

— Я бы не хотел об этом говорить.

Он молчал. А Рита ждала, но была уже на низком старте, собираясь, убежать. Но Ромка снова заговорил.

— Месяц назад мы встретились в городе. Она пригласила к себе. Долго рассказывала о неудачном браке, скандалах, пьянках, разводе, опять скандалах. В общем, потрепала ее жизнь. Но, не смотря ни на что, она молодец. Пыхтела, но строила бизнес. Ты же меня знаешь, я ведь такой… всех люблю. Аня вернулась сюда из-за меня. Не знаю, было ли это чувство. Мне с ней было хорошо. Но я не собирался с ней жить до гроба. Так, мимолетный роман.

Ответ ее полностью удовлетворил. Если бы она услышала ложь, то тут же сбежала бы из жуткой квартиры, оставив друга без собственной помощи. А может даже, разочаровавшись, и без дружбы и уважения. Но Ромка не скрывал правду, не юлил, и не выкручивался, чем (сам того не зная), еще больше расположил к себе подругу.

— Ты не обижайся, я не хотел тебя обидеть.

— Рома, умоляю, успокойся — попросила Рита — ты даже не в моем вкусе.

— Да? — искренне удивился друг.

— Аня должна была прийти к тебе домой? — вернула разговор в нужное русло Рита.

— Нет. Мы не договаривались.

— Рома, расскажи мне все, как было.

— Что рассказать, что я пришел, а Аня на полу?

— Нет-нет. Вот ты пошел проверить, почему в твоей квартире горит свет — начала за него Рита.

Часа через два рассвело. Нежный луч света, пробивавшийся через щель в плотных шторах, набирал свою силу. С каждой минутой он становился все сильнее и ярче, меняя цвет от красного к желтому. Легкие пылинки играли в нем. Танцевали.

Рита почувствовала усталость. Она давила на плечи настолько реально, что Рита согнулась. От спертого воздуха кружилась голова. Рита боялась упасть в обморок и решила, что пора выходить на свежий воздух.

— Не сегодня, так завтра Вера догадается, что в этой квартире ходит человек, а не приведение бабки Прасковьи и вызовет полицию.

Не сказать, что она была уверена в прозорливости бывшей одноклассницы, у которой на уме только соцсети, но приходилось пользоваться уловками, чтобы добиться цели. Так уж сложилось, что будучи честной девушкой, отстаивающей законы честности и утверждающей, что на первом месте в жизни должна быть честность, ей необходимо было (иногда) использовать ложь и хитрость.

Зато цель, поставленная ночью в устрашающей темноте, — найти одноклассника и уговорить пойти в полицию — дошла до логического решения. Ромка согласился.

— Пойдем пораньше.

— Раньше сядем, раньше выйдем — скептично согласился Роман.

— Пойдем пораньше, чтобы не собирать толпу глазеющих — поправила его Рита. — Нужно выйти из подполья и доказать всем, что убийца не ты.

При виде парочки одноклассников, зашедших в его скромный кабинет, участковый Борис засуетился. Теперь он был уверен, что в ближайшее время его представят к награде. Беглец нашелся. И не важно, что он пришел сам, точнее его привела Рита. Главное, что дело почти раскрыто. И не важно, что Роман утверждает, что не убивал Анну Симонову. Он сразу же набрал номер телефона майора Федорова и отчитался о поимке Беликова — главного подозреваемого. Боря достал из недр скрипучего стола листы бумаги и передал Роману:

— Если разговор не получится, и не будет результатов, перейдём к допросу — спокойно пообещал участковый и более мягко попросил — пишите.

— Что писать? — уточнил Рома.

Рита опередила ответ:

— Пиши, как пришел домой и увидел Аню.

— Эй, — возмутился Боря. — Не подсказывайте.

— Не «эй», а Маргарита.

— Хорошо. Маргарита, выйдете, пожалуйста, в коридор. Сейчас здесь будет производиться допрос.

— Вам надо быть поскромнее — посоветовала Рита и успокоила друга — Рома, это будет опрос.

Участковый воспользовался советом и с присущей скромностью поинтересовался:

— Вы юрист? Адвокат?

— Нет.

— Тогда идите, Маргарита, сейчас майор Фёдоров приедет.

— Согласна. С ним у меня разговор не получится. Рома, я в коридоре буду ждать.

Борис скептично повел бровью. Он был уверен, что в коридоре лет десять не просидишь. Именно столько понадобится, чтобы отсидеть за убийства.

Рита, как и обещала, устроилась в коридоре сельской администрации. Привлекать к себе особого внимания она не собиралась, но тут же вокруг нее образовалась толпа сотрудников. Расспросы посыпались, как горох из дырявого мешка. Горох оказался гнилой, то есть вопросы ей совершенно не нравились. Она отнекивалась, делала вид, что ничего не знает, а если и знает, то не имеет право распространять информацию. Но отговорка: «Тайна следствия» мало на кого действовала. Через некоторое время сотрудникам администрации надоело задавать вопросы, на которые они не получали ответы, и разошлись по своим рабочим местам. Хотя Рита подозревала, что на это их подтолкнул приход главы администрации Роулова Станислава Игоревича.

Рита поймала себя на мысли, что давно его не видела. Он отпустил седую бороду. Вообще — то мужчины с бородой ей категорически не нравились. Брезгливые отголоски детства — в те времена заросли на лице носили люди без определенного места жительства, не имеющих ни раковины, ни мыла, ни бритвы. От них веяло ужасными ароматами, и, завидев такую личность, люди старались перейти на другую сторону улицы. Рита не исключение. Однажды ей «посчастливилось» столкнуться с подобным человеком. Местами безобразная желтизна бороды смотрелась отвратительно. Наверное из — за того, что ей было всего лет десять, поэтому ощущения впились в сознание мрачностью.

Но Роулову борода была к лицу, как бы это смешно ни звучало, с учетом того, что она растет только на лице. Седина придавала Станиславу Игоревичу благородный вид. Представительности в его виде было предостаточно. Дорогой костюм, запонки, галстук, кожаная обувь. Если не знать, кто он, то можно подумать, что он правая рука президента нефтяной компании, ну или страны. Все знали его нескрываемую привычку выпячивать достаток и много говорить. О себе. Но уже два дня все привычные темы для разговора ушли, возникло чувство нарастающего беспорядка. И он (он!) не мог повлиять ни на что.

— Ох уж этот Ромка — вздохнул он, плавно настраивая Риту на нужную тему.

Он тоже был не прочь пообсуждать Беликова, как убийцу (такое громкое резонансное дело на его территории), но делал это деликатно.

— Вся деревня уже знает, что ты поймала Беликова — присаживаясь напротив нее в кресло, вздохнул он.

— Не поймала, а уговорила не прятаться — возразила Рита.

— А это не одно и то же?

— Нет. Ромка не убийца. Бегая и прячась, он не обдумано кидает на себя подозрение. А ему нужно все объяснить в полиции. И снять с себя подозрение.

Последние слова она проговорила, когда по коридору, четко вышагивая, прошел майора Фёдорова. Он протянул руку Роулову, кивнул Рите и прошел в коморку Бориса.

— Станислав Игоревич, а вы же знали Гордеевых?

Глава сельского совета явно удивился. Рита сама легко меняла темы разговора, прямолинейно, без всякой деликатности, понимая, что глава администрации обязан отвечать не за всё, так за многое.

— Конечно. А почему ты интересуешься?

— Узнала, что внук Гордеевых выкупил дом у Ванюшиных.

— Решил вернуться в родные пенаты — по-хозяйски подтвердил начальник администрации. И поправил пробелы в информации — и дом он купил не у Ванюшиных, а у Пестроуховых.

— Может быть. А вы убийство помните? Что произошло в тот день, когда их убили?

— А ты сама-то не помнишь?

— Я еще маленькая была. Помню только страх.

— Да, тогда страх захватил каждого — грустно покивал головой Роулов.

— А подробности не помните?

— Все помнят это жуткое преступление. В красках. И бабушка твоя Надежда Семеновна тоже помнит.

— Я у нее не интересовалась.

— Почему?

— Не интересно было.

— А сейчас значит интересно — не поверил Роулов.

— Не так часто в нашем селе преступления происходят.

— Ох.

— Раз в двадцать лет. Вот я и вспомнила — Рита не могла себе объяснить почему так яро интересуется преступлением у главы поселения, но попыталась — вы ведь ровесники с Гордеевым покойным. Дружили?

— Дружить не дружили. Вместе работали. А так и не помню подробности. Вроде бы у них автомобиль угнали. Его потом нашли. В местном канале. Утопленный. Угонщик не справился с управлением. Скатился в канал с водой. Там и потонул. Но это все не точно. Я старался все забыть. Ты правильно подметила. Мы все тогда боялись. Думаешь взрослые не чувствовали такой же страх и ужас, как дети? Не хочу вспоминать. Тяжело.

Роулов не был трепетной барышней. Всю жизнь он работал, отращивая клыки акулы бизнеса, но событие двадцатилетней давности, а точнее его воспоминание отражались на его лице горькой грустью.

Станислав Игоревич многое пережил, многое видел в этой жизни, возможно, по этой причине хотел быстрее закончить неприятную тему разговора. Рите и самой было мучительно больно ворошить ее. Но также она знала, что очень сложно утихомирить свою любознательность. Не добившись ответов на все поставленные вопросы, она потеряет сон, покой, нервы и разучится разговаривать, потому что мысли будут заняты конкретной проблемой. Вопрос, на который нет ответа, обрекает её на муки. Зудящий головной мозг болезненное состояние.

Она еще не знала, как далеко может завести ее любовь к расследованиям. Она еще не догадывалась, что пойдет намного дальше, чем это разрешено собственной любознательностью. А если уж быть точной, то Рита не собиралась влезать в это дело. Причина до простоты банальна — двадцать лет прошло с того преступления. Временной интервал слишком велик, чтобы пытаться разобраться и найти преступников. Но более весомая причина скрывалась в боли. Да, в душевной боли. Она ничем не отличалась от раны, которая долгое время не может зарасти. Она медленно заживает, покрывается корочкой. Но приходит какая-то Рита и расковыривает ее. Кровь хлещет.

Роулов перевёл тему разговора, как будто почувствовал её мысли, но потом Рита догадалась, что ему просто хотелось пожаловаться.

— Я пришёл на эту должность, чтобы восстановить село. Столкнулся с такими трудностями.

— С какими? — без интереса спросила Рита.

— За каждую копейку приходится бороться. Приходится выпрашивать. Шагу шагнуть нельзя без разрешения вышестоящих органов. И в тоже время нужно со всеми дружить. Не станешь дружить, бюджет уплывёт в другое село. А чего стоит неосвоение бюджета? Это же зубная боль. Приходится выкручиваться, юлить, лишь бы никто не прикопался. А потом проверки, проверки. Толпой ходят, комиссии собирают, акты составляют.

— Вы собираетесь с этим бороться? — безучастно поинтересовалась Рита.

— Бесполезно. Я ещё, когда в колхозе работал, знал, что мы — трудяги — кормим бюрократов. А сейчас их столько развелось. Только и знают, что протоколировать и штрафы выписывать. Думают, что каждый второй глава — коррупционер. С таким бюджетом хватило бы на развитие села, не то, что в карман отложить.

Рита слушала его и не сочувствовала. Она была уверена, что Станислав Игоревич находится на своем месте. Даже если оно ему не нравится, или он не проявляет любовь открыто, то все равно живет именно им. В коридор несколько раз выходили сотрудники администрации с насущными вопросами, и он автоматически, но конкретно отдавал указания. Человек решал сельские проблемы со знанием дела, с расчетом, но без души. Было видно, что он недооценивал призвание. За него это делали односельчане — уважали. Труд был заметен: появился новенький детский сад, отремонтировали дом культуры, благоустроили парк, отдали в аренду площадь под развлекательные услуги — машинки. Естественно, развлечения не бесплатные, ведь для кого — то это бизнес, для кого — то способ выживания, а для кого — то досуг. Но так уж устроен современный мир — чтобы что — то получить, нужно что — то дать. Но это теряет свою горесть, когда глаза детей, катающихся на электромашинах, сверкают.

— У нас никогда такого не было. Бедный Борис. Пришел на службу, а тут тебе не кража индюка и мистическое попадание в чужой суп, а умышленное убийство. Настоящий угон автомобиля. Наезд на пешехода. Кстати, почему ты думаешь, что не Беликов убил твоих подруг?

— Подруг?!

В Риту как будто воткнули остриё шпаги. Такое же длинное и острое. Оно резко вонзилось в область сердца и забрало возможность дышать. Зато появилась возможность мыслить. Быстро, объективно и очень безрадостно.

— Блин — протянула она. Подскочила с кресла, но медленно сбавляя шаг, подошла к двери кабинета Бориса.

За дверью громыхал голос майора Фёдорова:

— Вы задержаны по подозрению в убийстве Анны Симоновой и Оксаны Царёвой.

— Оксаны? — вскрикнул Роман.

— Да — торжествующе повторил майор.

— Оксану убили? — голос его опустился.

— И мы докажем, что убили вы — подытожил Фёдоров.

Рита сделала глубокий вдох и схватила ручку двери. Открыть не успела. Больно получила по руке. Дверь резко открылась. Взгляд Ромы не предвещал ничего хорошего. Он был безумным. Роман несся на Риту, как локомотив. Без тормозов. Рита резко отступила. Ромка промчался мимо. Следом за ним несся Борис. Хватило всего доли секунды, чтобы понять свои дальнейшие действия. Рита кинулась в его объятия, она как будто потеряла ориентир. Могла же у нее от страха закружиться голова. Так и объяснит, если будут спрашивать. Она крепко прижалась к Борису. Он схватил ее. Попытался отодвинуть. Они протанцепали круг вальса и помчались за Романом. Вдвоем.

Фёдоров кричал вслед и раздавал указания:

— Держите! В розыск его! Перехватить!

Рита заразилась от него командным тоном и, выбежав на улицу, распорядилась:

— Ты — направо, я — налево.

Борис приказы исполнял отменно. Молодец! Это даже Станислав Игоревич заметил. Вообще у него хорошие односельчане. Подумаешь, Беликов оступился. Бывает.

Минут через двадцать запыхавшаяся Маргарита вернулась в администрацию. Она долго сидела в коридоре, пытаясь восстановить дыхание и мысли. Руки тряслись. Кажется, в последнее время с ней происходят странные изменения. Она делает такие поступки, которые можно (тихо, шепотом) назвать проступками.