– Он разговаривал?

Доуз опустила голову, как будто пыталась стать незаметной, и проговорила низким, писклявым голосом:

– Он много чего сказал.

Алекс не собиралась выпытывать подробности; разве что Доуз сама захочет поделиться.

– Но они только разговаривали?

– А что еще они могли сделать? – спросил Тернер.

Алекс не знала, как на это ответить. Почему Хелли напала на нее, когда другие демоны обошлись словами? Может, потому, что Алекс сама бросилась за ней вслед? Или ей просто вечно доставались наихудшие из возможных исходов?

– Хелли напала на меня физически.

– Они могут… причинить нам вред? – Трипп впился пальцами в бедра.

– Не знаю, может, только мне, – заметила Алекс.

– Нужно готовиться к худшему, – отозвался Тернер. – Мне вовсе не улыбается, настроившись на оживленный спор, оказаться в гуще настоящей драки.

Молчавшая все это время Мерси теперь выступила вперед с таким видом, будто собиралась исполнить соло а капелла.

– Я… кажется, кое-что нашла в библиотеке. Нечто полезное.

– Давайте сперва поедим, – предложила Алекс.

Триппу сейчас не помешает суп. А может, и порция виски.

31

К удивлению Алекс, суп отлично помог. Она согрелась впервые с тех пор, как вырвалась из потустороннего мира и оказалась под холодным нью-хейвенским дождем. Теперь, когда желудок наполняли клецки, а на языке ощущался вкус укропа, все случившееся казалось не столь ужасным.

– Черт, Доуз, – ухмыльнулся Трипп, словно позабыл о Спенсере и прочих ужасах. – Можешь поселиться в моей квартире и помочь мне растолстеть?

Доуз в ответ лишь закатила глаза, но Алекс видела, что ей приятно.

Никто даже не смотрел в сторону окон с задернутыми шторами.

Потом они отправились на поиски дневника «Леты», относящегося ко времени учебы Лайонела Рейтера в Йеле. Роль Вергилия тогда исполнял Рудольф Китчер, но от него осталась лишь «Демонология», все дневники исчезли. Явно подверглись чистке.

Найденное Мерси защитное заклинание привело Доуз в восторг. В хранилище «Леты» имелись все нужные ингредиенты, а в качестве сосуда подойдет горн Хирама. Доуз раздала им списки компонентов, и весь следующий час они провели в оружейной, обыскивая в тусклом свете выдвижные ящики и стеклянные шкафы, под аккомпанемент напевающего рок Триппа, который взвизгивал время от времени, прикасаясь к чему не следует.

– Зачем здесь вообще это барахло? – жалобно пробормотал Трипп, посасывая палец, ужаленный медальоном, принадлежавшим Дженни Черчилль.

– Чтобы храниться в безопасности, – сухо заметила Доуз. – Пожалуйста, займись своим списком и постарайся ничего не сломать.

Надув губы, Трипп вернулся к работе и уже через минуту вполне сносным фальцетом запел Under the Bridge. У Алекс не хватило духу сказать, что она согласится провести два семестра в аду, лишь бы больше никогда не слышать Red Hot Chili Peppers.

Рецепт оказался довольно банальным: защитные травы, среди которых встречались шалфей, вербена и мята; молотый аметист и черный турмалин; связанные веточками розмарина вороньи перья и сушеные глаза галки, падавшие на дно горна, будто камешки. С помощью Тернера Доуз сдвинула несколько половиц под горном, обнажив кучу углей, прошептала несколько слов на греческом, и угли засветились красным, мягко нагревая дно большой золотой чаши.

– Величайший момент в моей жизни, – восторженно выдохнула Мерси.

– За все приходится платить, – предупредила Алекс.

Эти угли никогда полностью не остывали, не гасли и не нуждались в пополнении. Их использовали Union Pacific[28], чтобы захватить господство над железными дорогами, и создание каждого кусочка требовало человеческих жертв. Неизвестно, чья кровь на них пошла, хотя имелись подозрения, что жертвами стали рабочие, иммигранты из Ирландии, Китая и Финляндии, которых никто не стал бы искать. Угли в Йель привез Костяной, Уильям Аверелл Гарриман. Большую часть их украли или потеряли, но эти стали очередным проклятым подарком «Лете», еще одной спрятанной в подвале кровавой картой.

– На один раз хватит, – заметила Доуз, когда Алекс и Мерси высыпали в горн мешки с солью из Праховы и тайной комнаты в Зипакире. – Кто-нибудь, принесите мне гребок для золы.

Трипп фыркнул, но, поймав взгляд Доуз, поспешно извинился.

Алекс открыла стеклянный шкаф, в котором висели самые неожиданные предметы: винчестер модели 1873 года, несший злой рок, который, по словам Сары Винчестер, последовал за ней в Калифорнию; метла, в 1600-х годах сожженная вместе с шотландской ведьмой, – обуглилась до черноты, но в целом не пострадала; какой-то скипетр из чистого золота; тонкая палочка, искусно вырезанная из ясеня и отшлифованная до совершенства. Запрошенный Доуз гребок походил на некий атрибут волшебника, вполне подходящий для приготовления пиццы в кирпичной печи.

– Нужно постоянно помешивать, – объяснила Доуз и, равномерно двигая гребком, принялась смешивать ингредиенты. – А теперь плюйте.

– Прости? – переспросил Тернер.

– Слюна должна растворить соль.

– Моя очередь блистать, – заметил Трипп и взялся за дело.

– Отвратительно, – пробормотала Мерси, изящно сплевывая в горн.

Да, приятного мало, но всяко лучше, чем птичий ритуал в «Манускрипте».

– Ладно, кто хочет помешать? – спросила Доуз, не нарушая ритма. – Равномерно.

– Долго? – поинтересовался Тернер, плавно забирая у нее гребок.

– Пока не загустеет, – пожала плечами Доуз, как будто это все объясняло.

Они по очереди помешивали смесь, пока не начинали ныть руки. В этом не было ничего волшебного, и Алекс ощущала некую раздражающую неловкость. Магия – это загадки и опасность, а не дурацкое варево на дне гигантской миски. Наверное, подсознательно ей хотелось впечатлить остальных, показать, на что способна «Лета» и какая сила хранится в их арсенале. Однако Доуз ничуть не тревожилась, полностью сосредоточившись на выполняемой задаче, и когда горн начал гудеть, пробормотала:

– Дай мне. – И выхватила гребок из рук Алекс.

Исходящий из горна жар постепенно нарастал. Смесь теперь шипела и искрилась, отбрасывая отблески на решительное лицо Доуз. Рыжие волосы выбились из пучка и влажными локонами рассыпались по плечам. На бледном лбу блестели капли пота.

«Черт возьми, – мелькнула у Алекс мысль. – Доуз – ведьма».

Она творила чудеса с помощью отваров, зелий и целебных мазей, приготовленных на скорую руку супов и пластиковых контейнеров с бульонами, ждущих своего часа в холодильнике. Сколько раз Доуз исцеляла Алекс и Дарлингтона чашками чая и крошечными бутербродами, мисками супа и консервами?

– Одновременно! – скомандовала Доуз, и они ударили ладонями по стенке горна. Громкий звук заполнил комнату, заставляя стены дрожать, жар поднимался из котла мерцающими волнами.

Раздался громкий хлопок, будто пробка вылетела из бутылки с шампанским, из горна вырвалось облако янтарного дыма, забиваясь в нос и рот, щипая глаза, и все согнулись пополам в приступах кашля. Ритм сбился.

Когда дым рассеялся, в горне осталась лишь кучка похожего на пудру белого пепла.

– Кажется, не сработало, – заметила Мерси, склонив голову набок.

– Я… вроде бы правильно подобрала пропорции, – пробормотала Доуз; вся ее уверенность рассеялась вместе с дымом.

– Постойте, – проговорила Алекс, заметив что-то на дне чаши.

Склонившись над краем горна, она протянула руку и ощутила, как ребро чаши впилось в живот. Привстав на цыпочки, Алекс потянулась дальше и в конце концов нащупала кончиками пальцев нечто твердое, скрытое под слоем пепла. Она вытащила и отряхнула находку. На ее ладони уютно устроилась соляная фигурка свернувшейся кольцом змеи, положившей плоскую голову на изогнутое тело.

– Талисман, – отозвалась Доуз, покраснев от гордости. – Сработало!

– Но что за… – Алекс резко выдохнула, когда змея развернула кольца, скользнула по руке и спиралью обвила предплечье до самого локтя, а потом исчезла под кожей.

– Смотрите! – вскричала Мерси.

Руки Алекс вдруг покрылись блестящей чешуей, ярко вспыхнули, а после потускнели и вновь приобрели прежний вид.

– Так и должно быть? – поинтересовалась она.

– Не знаю, – пробормотала Доуз. – Мерси нашла…

– Обычное охранное заклинание, – закончила Мерси. – Ты чувствуешь какую-нибудь разницу?

Алекс покачала головой.

– Избитая, в синяках, объевшаяся вкусным супом. Все как прежде.

Трипп потянулся к горну и чуть не свалился в чашу. Тернер оттащил его назад, схватив за пояс штанов. В руке Трипп сжимал какую-то птицу.

– Чайка? – спросил он.

– Альбатрос, – обеспокоенно поправила Доуз.

Вдруг белые соляные крылья развернулись, птица взлетела, сделала круг вокруг Триппа и опустилась ему на плечо, прижавшись к телу, как будто нашла идеальное место для гнезда. По телу Триппа каскадом рассыпался узор из серебристых перьев и растворился в коже.

– Удивительные птицы, – заметила Мерси и взмахнула руками, как будто тоже собиралась взлететь. – Они умеют фиксировать крылья на месте и спать даже во время полета.

– Без дураков? – вытянув в стороны руки, ухмыльнулся Трипп.

– Без дураков, – подтвердила Мерси. Самый вежливый разговор за все время их общения.

Доуз, поколебавшись, тоже потянулась к пеплу.

– Я… Что это?

Крошечное соляное существо в руке Доуз со странными ручками и ножками и огромными глазами почти походило на человека. Оно сидело, опустив голову, как будто хотело спрятать лицо.

– Медленный лори, – подсказала Мерси.

– Восхитительно, – выдохнула Алекс.

Соляной лори поднял голову, потом грациозно и размеренно вскарабкался по руке Доуз, ткнулся носом в ухо, а после свернулся в изгибе шеи и исчез. На миг глаза Доуз вспыхнули как две луны.

– Он будет убивать демонов своей привлекательностью? – с сомнением спросил Тернер.

– Они могут быть смертельно опасны, – возразила Мерси. – Единственные ядовитые приматы. И двигаются почти бесшумно.

– Откуда ты все это знаешь? – полюбопытствовала Алекс.

– Я росла одиноким ребенком. Преимущество непопулярности в том, что ты гораздо больше читаешь.

Алекс только покачала головой.

– Тогда ты пришла в нужное место.

– Я читала о лори, – вступила в разговор Доуз. – Просто никогда их не видела. Они ведут ночной образ жизни и не слишком годятся на роль домашних животных.

– Похоже на правду, – усмехнулась Алекс.

– Пусть там будет гребаный лев, – со вздохом пробормотал Тернер, глядя на кучку пепла. И вытащил из горна фигурку. – Дерево? – недоверчиво спросил он.

Трипп расхохотался.

– Думаю, это дуб, – предположила Доуз.

– Могучий дуб? – подсказала Мерси.

– Почему всем досталось что-то нормальное, а мне – чертово растение?

– В заклинании говорилось, что защитники придут из мира живых, – проговорила Доуз. – Помимо этого…

– Дуб живой! – хрюкнул от смеха Трипп, согнувшись пополам. – Ты сможешь закидать врагов желудями и заставить подчиниться.

Тернер нахмурился.

– Это какой-то… – начал он, но дуб вдруг ожил в его ладони, устремился к потолку, раскинув над головой огромный полог белых соляных ветвей, корни протянулись по полу, сбив Триппа с ног, потом обвились вокруг Тернера и впитались в кожу. На мгновение он сам стал неотличим от дерева, затем ветви замерцали и исчезли.

Теперь осталась только Мерси. Когда та, встав на цыпочки, наклонилась в горн, Алекс помогла ей сохранить равновесие. Мерси достала гарцующую лошадь со струящейся, словно вода, гривой.

Как только Мерси выпрямилась и снова твердо встала на ноги, лошадь выпустила крылья и поднялась на дыбы. Она кружила по комнате, сотрясая копытами пол и, казалось, становилась все больше и больше, а потом прыгнула прямо на Мерси. Девушка закричала и вскинула руки в защитном жесте. Лошадь исчезла у нее в груди, и на краткий миг за спиной Мерси словно выросли два огромных крыла. С сияющей улыбкой она пробормотала какое-то слово, но Алекс не разобрала, что именно.

– Нужно убрать пепел, – заметила Доуз.

– Постойте, – проговорил Трипп. – Там есть что-то еще.

Он снова склонился над краем горна и вытащил из пепла шестую соляную фигурку.

– Кошка? – спросил Тернер, вглядываясь в изваяние на ладони.

Доуз всхлипнула и зажала рот рукой.

– Не просто кошка, – отозвалась Алекс, чувствуя неприятный ком в горле.

Один кошачий глаз пересекал шрам, и негодующую морду трудно было с чем-то спутать. В качестве защитника для Дарлингтона ритуал выбрал Космо, хотя вряд ли это было настоящее имя зверя. Алекс вспомнила белого кота, которого видела в воспоминаниях старика. Сколько лет здесь обитало это существо?

– Они в самом деле нас защитят? – поинтересовался Трипп.

– Должны, – проговорила Доуз. – Если окажешься в опасности, лизни запястье, ладонь или… ну, куда сможешь дотянуться.

– Какая гадость, – выдохнула Мерси.

Доуз поджала губы.

– Во втором варианте заклинания смесь следовало мешать чьей-либо берцовой костью.

– Нет, спасибо, – отозвался Тернер.

– Я могу удалить ее довольно безболезненно.

– Нет, спасибо.

Алекс вспомнила адресных мотыльков, с помощью которых Дарлингтон убрал ее татуировки; он сделал ей подарок, показал, что сверхъестественное может не только причинять страдания. Порой магия бывала уютной, как в детских фантазиях, где дружелюбные духи предлагали защиту, а кошки, змеи и крылатые существа оберегали жизнь.

Алекс сунула соляного Космо в карман, рядом со шкатулкой, которую теперь повсюду носила с собой. Вот бы хоть раз магия помогла им – вернуть домой Дарлингтона и изгнать демонов туда, где им самое место, а потом… ну, кто знает? Вдруг она сумеет освободиться от чувства вины перед Хелли, Дарлингтоном и всеми прочими? Или руководство «Леты» сжалится над ней? Алекс могла бы сделать им то же предложение, что и Ансельму, с радостью обменять свой дар на ключи от этого королевства.

– Как скоро мы сумеем сделать вторую попытку? – спросила она.

Доуз поцокала языком, что-то прикидывая.

– Придется подождать полнолуния, оно только через три дня. Дверь откроется, но на этот раз все будет не так легко.

– Легко? – недоверчиво переспросил Тернер. – Благодарю покорно, но я больше не хочу минута за минутой переживать худшие моменты в вашей жизни.

– Портал будет открыть сложнее, – пояснила Доуз. – Поскольку у нас не будет преимущества Хеллоуина.

– Ну, это вряд ли, – возразила Алекс. – Как по мне, Проход распахнется во всю ширь.

– Почему?

– Потому что нечто станет давить с другой стороны, пытаясь пробиться в этот мир. Намного сложнее будет снова его закрыть.

– Мы должны… – Доуз закусила щеку изнутри, будто приберегла там слова на зиму. – Нам нужно готовиться… к худшему.

– К худшему? – Трипп стянул с головы бейсболку с логотипом Йельского университета и даже не попытался пригладить растрепанные волосы, начавшие постепенно редеть вдоль линии роста.

– Демоны любят головоломки и разные трюки. Они не позволят нам запросто вернуться в свое царство и дважды сыграть по одному и тому же сценарию.

– Не знаю, смогу ли я снова через это пройти. – Судя по виду, Трипп хотел только забраться в горн и никогда оттуда не вылезать.

– У тебя нет выбора, – резко заметила Мерси, и Трипп застыл, словно ему дали пощечину.

Теперь Алекс наконец-то поняла, почему Мерси так невзлюбила Триппа: просто он слишком походил на Блейка. Не хищник, конечно, – его единственный жестокий поступок был скорее стечением обстоятельств; у этого парня имелось почти все, но он не понимал, что за оружие у него в руках. Однако внешне Трипп казался столь же хвастливым и самодовольным.

– Выбор есть у всех нас, – возразил Тернер.

Алекс хотела поспорить, объяснить, что вариантов нет, и им, чтобы жить спокойно, сперва нужно расплатиться с долгами, однако ощутила запах дыма.

– Что-то горит, – сообщила она, и все бросились вниз по лестнице.

– На кухню! – крикнул Тернер.

Но Алекс знала, что Доуз выключила плиту.

Дым заполнял первый этаж, и, добравшись до основания лестницы, они заметили, что витражные стекла в двери освещают языки пламени. Демоны подожгли вход в Il Bastone.

– Они пытаются выкурить нас отсюда! – бросил Тернер, уже набирая на мобильном номер пожарной службы. – Где огнетушитель?

– На кухне, – сообщила Доуз и, кашляя, бросилась за ним.

Алекс повернулась к Мерси и Триппу.

– Выходите через черный ход. И держитесь вместе. Подождите меня снаружи. Хорошо?

– Хорошо, – кивнув, твердо сказала Мерси и добавила, обращаясь к Триппу: – Шевелись.

Установленная в доме пожарная сигнализация разразилась жалобным писком раненого зверя. Дождавшись, пока Мерси и Трипп направятся к выходу, Алекс метнулась в кухню, где перехватила у Доуз огнетушитель. Ей уже приходилось пользоваться подобным, когда Лен в квартире жарил бекон и на сковороде вспыхнуло масло. Однако пока она пыталась разобраться, как он работает, Тернер выхватил огнетушитель у нее из рук.

– Вперед, – проговорила Алекс и распахнула входную дверь.

Языки пламени уже поглотили траву и живые изгороди и теперь с ревом поднимались по колоннам на фасаде Il Bastone. Алекс почти слышала крики дома, ощущала, будто огонь охватил и ее саму.

В свете пламени отчетливо вырисовывались демоны, позади которых словно прыгали и танцевали их тени. Раздался свист огнетушителя – Тернер попытался погасить огонь. Однако Алекс не стала останавливаться. Она направилась прямо к демонам.

– Алекс! – крикнул Тернер. – Какого хрена ты творишь? Они ведь именно этого хотят!

Существо, притворяющееся Хелли, ухмыльнулось. Теперь оно казалось более худым и голодным и больше походило на Алекс. И все же отличалось. Существо сжало в кулаки когтистые руки, оскалило зубастый рот. Темные дикие глаза неотрывно следили за Алекс.

– Тебе нужна я, дешевая подделка? – бросила Алекс и провела языком по запястью. – Так приди и возьми.

Существо бросилось на нее, и тут же с визгом отскочило назад, зловещая улыбка исчезла. Алекс заметила, что ее собственная тень изменилась, словно бы обзавелась сотней рук – точнее, змей, которые шипели вокруг нее и бросались на демонов, заставляя тех отступать.

– Алекс, – произнесло существо, притворяющееся Хелли. Теперь оно вновь выглядело точь-в-точь как подруга, акварельно-голубые глаза наполнились слезами. – Ты обещала меня защитить.

Алекс ощутила знакомую сильную скорбь, сердце сжалось в груди. «Прости. Мне жаль».

Змеи дрогнули, будто почувствовали ее нерешительность. Но вот Алекс сделала вдох и закашлялась, воздух наполнился запахом дыма и пеплом от горящего дома. И змеи затрещали вокруг нее, теперь в их шипении слышалась ее ярость. Они предупреждали.

– Последний раз говорю, – прорычала Алекс, обращаясь к не-Хелли. – Возвращайся, откуда пришла.

Хелли прищурилась.

– Это моя жизнь, – заявила она. – Ты самозванка.

Что ж, ладно. Может, Алекс и впрямь всего лишь воровка, укравшая чей-то второй шанс, но она жива, а Хелли умерла. И Алекс намеревалась защищать то, что ей принадлежало – пусть даже незаслуженно и ненадолго.

– Это не твоя жизнь, – заявила она существу, притворявшемуся Хелли. – Ты вторгаешься на чужую территорию.

Одна из змей рванулась вперед, размытым пятном мелькнув перед глазами Алекс, и демон резко отпрянул, схватившись за дымящуюся щеку.

– Ты не сможешь так легко нас прогнать, – прохныкала Хелли, сейчас, с всклокоченными волосами и покрытым прыщами лбом почти походя на Лена. – Мы знаем тебя и твой запах. Ты – всего лишь средство для достижения цели.

– Может быть, – отозвалась Алекс. – Но сейчас я вышибала, и тебе лучше отсюда убраться.

* * *

Далеко они явно не ушли. Чтобы выжить в этом мире, демонам требовались свежесобранные страдания. Они вернутся, только в этот раз лучше подготовятся.

Послышался вой сирен. Обернувшись, Алекс увидела, что охватывавшее Il Bastone пламя исчезло. Обугленный фасад дома покрывали брызги пены, камни вокруг дверного проема почернели и дымились, как будто само здание выдохнуло копоть. Живая изгородь и трава больше не горели – корни Тернера задавили огонь. Алекс видела, как они словно втягивались в тело. И впрямь могучий дуб. Ее змеи тоже исчезли.

Сейчас она вряд ли смогла бы описать собственные чувства; страх мешался в ней с торжеством. Магия сработала, но каковы ее пределы? Лишь вернув демонов в банку и плотно завинтив крышку, они смогут почувствовать себя в безопасности. Но как этого добиться? И как объяснить все случившееся Претору и руководству? Несмотря на смелые заявления, что Il Bastone – ее дом, теперь Алекс даже не была членом «Леты».

– Найди остальных, – проговорил Тернер. – Поговорю с пожарными. Их вызвал я, к тому же я все еще полицейский, а вы обе…

– Изгнаны? – предположила Алекс.

Поскольку пожар начался снаружи, возможно, Претор даже не узнает, что они заходили в Il Bastone. Впрочем, стоит всего лишь заглянуть внутрь, и все сразу станет ясно; в доме помимо остатков обеда найдутся и другие следы их пребывания. Алекс не хотелось выяснять, насколько серьезно Ансельм относился к «незаконному проникновению» на чужую территорию.

Мерси, Трипп и Доуз ждали в переулке, притопывая ногами от холода.

– С вами все в порядке? – спросила Алекс, подходя ближе.

– Алекс! – воскликнул Трипп, положив руки ей на плечи. – Просто улет! Они в самом деле от тебя сбежали! Спенсер, судя по виду, чуть не обосрался.

– Ладно, ладно, – Алекс скинула его руки. – Но они с нами не закончили. Нужно оставаться начеку. И всегда помни – это не Спенсер.

– Точно, – с мрачным кивком подтвердил Трипп. – И все равно чертовски круто.

Мерси закатила глаза.

– Насколько плохо выглядит дом?

– Все не так страшно, – хрипло проговорила Доуз. – Надеюсь, пожарные расскажут Тернеру о масштабах ущерба.

– Звучит дерьмово, – заметил Трипп.

– Думаю, он хочет сказать, что, судя по голосу, ты надышалась дыма, – раздраженно отозвалась Мерси.

– Там скорая помощь, – вступила в разговор Алекс. – Тебе нужно провериться.

– Не хочу, чтобы кто-нибудь знал о нашем присутствии в доме, – возразила Доуз.

Пусть это было неправильно, но Алекс испытала облегчение. Хорошо, что Тернер захотел их прикрыть, и Доуз тоже решила не высовываться.

Вскоре к месту происшествия, наряду с пожарными и парамедиками, подъехали две полицейские машины. Алекс вдруг заметила профессора Уолш-Уайтли в длинном пальто и небольшой щегольской шляпе. Он направлялся к Тернеру, беседующему с двумя полицейскими в форме.

– Здесь Претор, – выдохнула Алекс.

– Нам нужно с ним поговорить? – спросила Доуз. – Попытаться объяснить?

Алекс поймала взгляд Тернера, но полицейский едва заметно качнул головой. Прежде Алекс непременно задалась бы вопросом, не хочет ли он прикрыть собственную задницу, отвести проблемы от себя и указать прямо на них с Доуз. Они отлично подошли бы в качестве козлов отпущения. К тому же именно Алекс привела их обратно в Il Bastone и объявила дом своим.

– Нужно убираться отсюда, – заявила она, ведя остальных в сторону парковки. Можно выскользнуть на Линкольн-стрит и подождать Тернера там.

– Я не видела Ансельма, – заметила Доуз.

– Может, он вернулся в Нью-Йорк? – безразличным тоном предположил Трипп.

– Возможно.

У Ансельма была семья и собственная жизнь, однако Алекс не могла избавиться от тревожных мыслей. Прошло уже два дня с тех пор, как он прервал их путешествие в ад, но от него не было ни слуху ни духу. И никакого официального сообщения о прекращении полномочий или каких-либо последующих действиях, и доступ в Il Bastone им никто не закрывал. Ансельм прервал ритуал в Стерлинге. Алекс не знала, каким правилам подчиняются демоны, но вдруг они нацелились и на него тоже?

Она обернулась и взглянула на Il Bastone, на мягкие клубы дыма, поднимающиеся от дома. Предупреждающее пламя, ритуальный костер.

Следуя за остальными, Алекс приложила руку к стене – словно к боку больного животного, чтобы успокоить. Она вспомнила квартиру матери, наброшенные на лампы шали, кристаллы и фей в каждом углу, потом подумала о забрызганных кровью стенах Граунд-Зиро, о гниющем «Черном вязе», смыкающемся вокруг Дарлингтона, словно могила. И почувствовала, как загудели камни.

Пусть Тернер сражается по-своему, с помощью силы, закона и власти, которую давал ему полицейский значок. Доуз может использовать книги, мозги и безграничную способность к порядку. А какие средства были у Алекс? Толика магии. Талант притягивать несчастья. Способность выносить удары судьбы. Этого должно хватить.

«Это мой дом, – поклялась она, – и я не позволю его отнять».

Соляной воротник Эмилии Бенатти; соль и серебряная проволока
Происхождение: Мантуя, Италия, начало XVII века
Даритель: неизвестен, возможно, принят в дар из секретной коллекции музея Нью-Хейвена.
До сих пор в значительной степени остается загадкой, каким образом соль защищает от демонов. Во многих культурах считается, что она очищает духовно и служит для защиты от зла, да и в обыденной жизни находит широкое применение: чистящее средство; катализатор для уксуса, используемого при очищении; предотвращающий гниение натуральный консервант; восстановитель для увядающих цветов и фруктов. В былые времена солдатам платили жалованье солью, она считалась обычным подарком среди друзей. Но для чего Елисей насыпал соль в воды реки возле Иерихона, чтобы восстановить их по велению Божьему? Зачем в некоторых японских семьях после похорон соль рассыпают по полу? И почему любые наши записи указывают, что из всех веществ соль наиболее эффективна в уничтожении демонических тел, как физических, так и духовных?
Неизвестно, сама ли Эмилия Бенатти зачаровала воротник или просто его приобрела, однако она с родными оказалась в числе немногих переживших демоническую чуму, разразившуюся в Мантуе в 1629 году. Ее потомки примерно в 1880 году иммигрировали в Америку и поселились в Нью-Хейвене, став видными членами итальянской общины; их можно увидеть на фотографиях празднества, устроенного обществом Святого Андрея в 1936 году. Возможно, воротник просто выбросили вместе с другими суевериями Старого света, но как он попал в секретную коллекцию Исторического общества Нью-Хейвена, и по сей день остается тайной.
Из каталога оружейной «Леты»,переработанного и отредактированногоОкулусом Памелой Доуз

32

Мрачные, покрытые сажей, они втиснулись в «Додж» Тернера: Доуз впереди, Трипп, Алекс и Мерси сзади. Сегодня вечером никто не стремился идти домой в одиночку.

Сперва возле школы богословия высадили Доуз. Тернер и Алекс проводили ее до двери квартиры, попутно защитив здание нарисованными солью узлами Соломона.

– Увидимся завтра, – проговорила Алекс, когда Доуз уже готовилась закрыть за ними дверь. – Заходи в чат каждый час.

Следующим был Трипп. Склонившись в проем между передними сиденьями, он показал Тернеру дорогу к большому многоквартирному дому недалеко от парка. Как оказалось, он жил в приличного вида кирпичном здании, освещаемом теплым светом ламп, созданных в индустриальном стиле. Возможно, Трипп и не общался с отцом, но наверняка пользовался средствами из трастового фонда. Трудные времена Хельмута выглядели совсем иначе.

Они защитили здание снаружи, затем для верности нарисовали соляной узел на дверном коврике Триппа.

– Не хотите… э-э… войти? – спросил Трипп. Все его возбуждение исчезло, в голосе снова слышался страх.

– Можешь переночевать у нас, – предложила Алекс. – На диване в общей комнате.

– Нет, все хорошо. Со мной ведь морская птица, верно?

– Отмечайся в чате, – велел Тернер. – И без нужды не выходи из дома.

Трипп кивнул и подставил кулак для удара. На этот жест ответил даже Тернер.

– Хочу съездить в «Черный вяз», – заметил Тернер, спускаясь по лестнице. – Убедиться, что Дарлингтон все еще заперт в загоне.

– Зачем? – Алекс чуть не споткнулась.

– Не валяй дурака. Ты видела Марджори Стивен. Из нее в прямом смысле высосали жизнь. В этом нет ничего естественного.

– Хочешь сказать, что в деле замешан Дарлингтон?

– Нет, но, возможно, он что-то знает. Вдруг это сделал кто-то из ему подобных, и по кампусу бегает существо с лицом Марджори Стивен?

– Он не демон, – сердито возразила Алекс. – Не такой, как они.

– Тогда считай это профилактической проверкой. Я просто хочу убедиться, что он еще в круге.

Назад в кампус они ехали молча. Алекс и Мерси попрощались с детективом на Йорк-стрит.

– Вам точно не нужна помощь с солью и всем прочим? – поинтересовался он.

– Нет, – проговорила Алекс. – Комната уже под защитой. На входе тоже нарисуем узел, но двор не стоит трогать. Мне нужен доступ к Серым. Ты знаешь узор узла?

– Да.

Тернер заверил, что сам сможет защитить свое жилище, однако у Алекс сложилось ощущение, будто детектив просто не желал видеть ее у себя в доме, квартире или где он там жил; не хотел, чтобы «Лета» вместе со сверхъестественным просочились в его реальную жизнь. Как будто он мог так запросто закрыть книгу, когда страшная глава закончилась.

– Если появится Кармайкл, не слушай его. Не позволяй задурить себе голову.

– Не учи меня, Стерн.

– Смотри костюмчик не помни, Тернер.

– Увидимся завтра вечером, – бросил он, заводя двигатель.

Они не стали ждать, пока задние фонари машины растворятся в темноте. Не стоило дольше необходимого оставаться на улице.

Общежитие казалось странным образом нормальным, в комнатах горел свет, во двор долетали музыка и обрывки разговоров.

– Неужели жизнь просто идет своим чередом? – спросила Мерси, минуя толпу замотанных шарфами студентов, сжимающих в затянутых в перчатки руках стаканчики с горячим чаем или кофе. Казалось, всего за ночь деревья распрощались с остатками летней зелени, и желтые листья свисали с ветвей, как яркие кусочки кожуры с очищенного апельсина.

Обычно Алекс нравилось погружаться в нормальный мир, ощущать, что есть к чему возвращаться, что в мире существуют не только «Лета», призраки и магия, что, возможно, по окончании этой странной работы ее ждет другая жизнь. Однако сегодня в голове билась лишь мысль о том, какой легкой добычей были люди. Они смеялись, спорили и строили планы о жизни в мире, который едва понимали, и даже не представляли, с чем могут столкнуться, не замечали, что опасность подстерегала на каждом углу.

Лорен, устроившись в кресле в общей комнате, решала задачи, из проигрывателя доносились песни Joy Division.

– Где, черт возьми, вы были? – поинтересовалась она. – И почему от вас воняет, как после пожара?

Пока Алекс перебирала в усталом мозгу варианты возможной лжи, Мерси уже выдала ответ.

– Нас позвали, чтобы закончить раздавать конфеты. А на Оранж-стрит загорелся какой-то дом.

– Снова церковь? – скривилась Лорен. – Вы что, заделались святошами?

– Мне нравится бесплатное вино, – заметила Алекс. – Кстати, пирожные уже закончились?

– На холодильнике есть кексы, мама прислала. Вы двое меня не на шутку пугаете. Хотя бы сообщайте, если куда-то исчезаете. В кампусе случилось убийство, а вы как ни в чем не бывало разгуливаете посреди ночи.

– Извини, – проговорила Мерси. – Мы просто потеряли счет времени. Не думали, что уже так поздно. К тому же мы были вдвоем.

– Пора уже начать думать, где мы хотим поселиться в следующем году. – Лорен отпила воды из большой бутылки, которую повсюду таскала с собой.

– Сейчас? – спросила Алекс, запихивая в рот кекс.

Она еще не готова была принять, что в Йеле для нее нет будущего. Но, несмотря на это, желание Лорен провести бок о бок с ней еще один год грело душу. Может, не все считали ее ненормальной?

– Мы хотим жить в кампусе или за его пределами? – спросила Лорен. – Можно подлизаться к старшекурсникам и выяснить, где есть неплохие квартиры.

– Я могла бы провести семестр за границей, – заметила Мерси.

«С каких пор такие мысли?» – мелькнуло в голове у Алекс. Или Мерси просто ищет предлог, чтобы сбежать от нее и «Леты»?

– Где? – поинтересовалась Лорен.

– Во Франции? – нерешительно предположила Мерси.

– О боже! К черту Францию. Да там у всех венерические заболевания.

– Вовсе нет, Лорен.

– Хочешь сказать, что ты не предпочла бы Париж Нью-Хейвену? – спросила Алекс и, взяв еще один кекс, села на диван рядом с Мерси.

– Не-а, – фыркнула Лорен. – Это называется «верность».

Лишь когда они уже укладывались спать, Алекс выпала возможность спросить Мерси о Франции.

– Ты в самом деле собираешься за границу?

– Теперь, когда знаю, что магия реальна? – Мерси надела старомодную пижаму и намазала лицо кремом. – Ни за что. Но разве, учитывая дела «Леты», не проще будет приходить и уходить, не беспокоясь, что Лорен начнет задавать вопросы?

– Я больше не в «Лете», – напомнила Алекс. – Ты тоже. И за нами охотятся демоны.

– Знаю, но… Я не могу просто взять и обо всем забыть.

«От нас это уже не зависит». Алекс не сказала об этом вслух, но долго лежала без сна, глядя в темноту. Она всегда жила бок о бок с магией, пусть даже никогда не давала ей названия. У Алекс просто не было выбора. Лишь раз ей предоставили возможность самой принять решение, и Алекс согласилась на предложение появившегося у больничной койки декана Сэндоу, пригласившего ее в «Лету». А теперь перед ней закрыли и эту дверь. Сколько еще она сможет убегать от мужчин вроде Итана? От демонов, походящих на Лайнуса Рейтера? От монстров из прошлого, ворвавшихся в настоящее?

* * *

Должно быть, она все же заснула, поскольку резко очнулась от звонка мобильного телефона. На экране высветилось имя Доуз.

– С тобой все в порядке? – спросила Алекс, пытаясь собраться с мыслями. Часы показывали девять утра. Она снова проспала.

– Только что звонил Претор. Хочет с тобой сегодня встретиться.

Зачем? Решил официально уволить ее с должности? Дать формальный пинок под зад?

– Что он сказал? – поинтересовалась Алекс.

– Что в свете событий прошлой ночи желает видеть Вергилия у себя в кабинете в рабочее время.

Не в Il Bastone, не в «Конуре».

– Он назвал меня Вергилием?

– Да, – с усталым вздохом подтвердила Доуз. – А меня Окулусом. Может, есть какая-то процедура, через которую нужно пройти, прежде чем мы… ну… лишимся наших должностей.

Алекс выглянула из окна во двор, отметив влажный тротуар и темное утреннее небо, по которому плыли обещавшие дождь синевато-серые облака. Несмотря на холод, внизу на скамейке, сгорбившись, сидела девушка в джинсах и футболке. Подняв взгляд на Алекс, не-Хелли усмехнулась, обнажив в кривой ухмылке слишком длинные зубы – как у волков, с которыми они сражались в аду. Кажется, чем дольше она голодала, тем ей труднее становилось притворяться человеком. Рядом с ней сидел мужчина в белом костюме с длинными светлыми волосами и тонкими чертами лица, которое в сером осеннем свете казалось почти нежным. Алекс ощутила, как сжалось от страха сердце. Лайнус Рейтер бросил на нее озадаченный взгляд, как будто услышал шутку, которую счел вовсе не смешной.

Алекс задернула шторы. К черту доступ к Серым. Нужно поставить защиту на двор. А может, и на весь кампус.

– Алекс? – настойчиво проговорила в трубку Доуз.

– Он здесь, – сдавленным шепотом выдавила Алекс. – Он…

– Кто?

Алекс опустилась на пол рядом с кроватью и подтянула колени к груди, слушая бешеное биение сердца. Она силилась сделать глубокий вдох.

– Лайнус Рейтер, – пробормотала она. – Вампир. Во внутреннем дворе. Я не… не могу… – В ушах шумела кровь. – Сейчас потеряю сознание.

– Алекс, назови мне пять вещей, которые ты видишь в комнате.

– Что?

– Просто назови.

– Я… Стол. Стул. Синий тюль на кровати Мерси. Мой плакат с «Пылающим июнем». Дурацкие звезды, которые кто-то приклеил на потолок.

– Хорошо, а теперь четыре вещи, которых ты можешь коснуться.