В следующую минуту они вытащили из внедорожника Камиллу и Джереми, поставили рядом и взяли на прицел. Руки у ребят были связаны за спиной, рты замотаны изоляционной лентой.

При виде Камиллы и Джереми у Никки и Себастьяна подкатил ком к горлу. Внутренности свело. Сердце забухало, заняв всю грудную клетку. Добравшись до ада, они все-таки отыскали детей.

Живыми.

Надолго ли?

Юная тоненькая блондинка хлопнула дверцей «Хаммера» и торжествующе застыла в свете фар.

София Кардоса. Наркобарби.

Флавия.

62

Чарующая, вероломная, жестокая, как лезвие ножа.

Яркий свет фар осветил изящный силуэт Софии, выхваченный из молочного тумана. Грива светлых волос разметалась по плечам, глаза светятся стальным блеском.

— У вас есть кое-что, что принадлежит мне, — раздался в ночи ее голос.

Стоя в десяти метрах от Наркобарби, Никки и Себастьян не двинулись с места и ничего не ответили. Автоматический пистолет маслено блеснул в руках бразильянки. Она схватила Камиллу за волосы и приставила ей дуло «глока» к виску.

— Немедленно! Отдать мне карту, черт бы вас всех побрал!

Себастьян сделал шаг вперед, стараясь встретиться взглядом с Камиллой и хоть как-то успокоить ее. Под растрепанными ветром волосами он видел побелевшее от ужаса лицо дочери. Сам полумертвый от страха, он шепотом попросил Никки:

— Отдай ей айпод, отдай сейчас же!

Ветер, смешанный с дождем, трепал высокую траву на склоне.

— Я жду! — теряла терпение София. — Карта! И через две минуты вы со своими детьми отправитесь в Штаты!

Какая соблазнительная перспектива! Какое лживое обещание! Твердый голос Констанс звучал в ушах Никки: «Как только они получат координаты самолета, в следующую же минуту расправятся с вами и вашими детьми! Без промедления!»

Нужно было во что бы то ни стало выиграть время.

— У меня ее нет! — крикнула Никки.

Недоуменное молчание.

— Как это нет?

— Я ее уничтожила!

— Вы не могли пойти на такой риск! — возмутилась София.

— Получи вы карту, вам не было бы никакого резона сохранять нам жизнь!

Лицо Софии застыло ледяной маской. Кивком она приказала своим людям обыскать их. Все три боевика коршунами набросились на пленников, вывернули карманы, ощупали с ног до головы, но ничего не нашли.

— Но я знаю, где находится самолет, — громко объявила Никки, стараясь не стучать зубами от страха. — Я единственный человек, который может вас туда отвести.

София колебалась. В ее планы не входило отягощать себя заложниками. Но что она могла поделать? Разве был какой-то выбор? Целых две недели она надеялась, что пытки вот-вот развяжут язык Мемфиса Декера, но американец умер, так и не сообщив координаты самолета. Она потеряла много времени и теперь приперта к стене. София взглянула на часы, стараясь сохранить спокойствие. Уже пошел обратный отсчет времени. Каждая минута на вес золота. Риск, что полиция, а не они сами, найдет «Дуглас», возрастал с каждым часом.

— Leva-los![73] — крикнула она своим людям.

Охранники бросились к Лараби и потащили их с детьми к машинам. Никки и Себастьяна грубо запихнули на заднее сиденье одного внедорожника, детей — на заднее сиденье другого. Дверцы захлопнулись, и два вездехода умчались из портового квартала так же быстро, как появились.

Где-то с полчаса автомобили двигались на восток. Мчались с зажженными фарами сквозь кромешную тьму, выхватывая светом фар уходящие в стороны пустынные дороги, пока наконец не свернули на грязный проселок. Проселок огибал озеро и тянулся дальше по большому полю, где стоял в полной готовности импозантный вертолет «Блейк Хоук». Как видно, наркодельцов с заложниками ждали. Едва все покинули машины, пилот запустил мотор, и лопасти винта начали вращаться. Под прицелом штурмовых винтовок семья Лараби двинулась к вертолету, за пленниками следовали Флавия с охранниками.

София надела шлем и уселась на сиденье рядом с пилотом.

— Tiramos![74] — приказала она.

Пилот кивнул. Он сориентировал вертолет по ветру и нажал на педаль, увеличивая скорость вращения винта. Вертолет оторвался от земли. София подождала, чтобы вертолет набрал высоту и скорость, и тогда обернулась к Никки.

— Куда летим? — спросила она жестко.

— По направлению к Тефе.

София пристально смотрела на сидящую перед ней женщину, ей хотелось казаться спокойной, но расширенные, подрагивающие зрачки выдавали раздражение и нетерпение. Никки не собиралась сообщать ничего лишнего. На протяжении всего полета в Рио-Манаус она тщательно изучала карту и путь, который вел к самолету, начиненному кокаином. Мысленно она разделила его на небольшие отрезки, с тем чтобы добираться до него как можно медленнее…



Сидя в хвосте вертолета, Себастьян не имел никакой возможности поговорить со своими детьми. Трое здоровенных охранников расположились между ними таким образом, что они не могли даже видеть друг друга.

Второй час полета был уже на исходе, когда Себастьян ощутил первые неприятные симптомы. Подскочила температура, возникла тошнота и характерная ломота в ногах. Позвоночник одеревенел, затылок налился тяжестью, голова болела.

Что это? Неужели тропическая лихорадка? Себастьян вспомнил комаров, которые одолевали их в фавеле. Да, комары — главный переносчик заразы, но не слишком ли короткий инкубационный период? Или это он так реагирует на вертолет? Он вспомнил, что в самолете, когда они летели из Парижа в Рио, как раз перед ним сидел пассажир, которому стало плохо и он трясся от холода под пледом. Может, Себастьяну передалась эта гадость?

И что делать, если температура ползет вверх? А его самого трясет озноб? Себастьян подобрал ноги, сжался в комок и растирал себе руки и плечи, пытаясь согреться и молясь про себя, чтобы ему не стало хуже.



От Манауса до Тефе больше пятисот километров. Вертолету нужно не менее трех часов, чтобы преодолеть это расстояние, летя над нескончаемым морем джунглей, темно-зеленым пространством, простирающимся сколько хватает глаз. Во время полета София держала Никки рядом с собой, заставляя следить на экране за продвижением вертолета.

— Куда теперь? — спросила Наркобарби, когда на синем с розоватыми бликами небе появилось солнце.

Никки слегка отвернула рукав пуловера. Она, точно подросток, записала ручкой у себя на руке все буквы и цифры:


S 4 3 21
W 64 48 30


Никки хорошо запомнила урок Себастьяна. На замке тоже были цифры, обозначающие долготу и широту. Долгота, широта. Градусы, минуты, секунды.

София прищурилась и попросила пилота ввести данные в систему навигации.

«Блейк Хоук» летел еще с полчаса, немного изменив направление, а потом приземлился на небольшой лужайке посреди леса.

Пассажиры поспешно вышли из вертолета. Охранники вооружились мачете, флягами с водой, объемистыми рюкзаками. Пленникам надели наручники и тоже прицепили им на пояс по фляжке с водой. Теперь всем им предстоял нелегкий путь по девственным джунглям, куда они и углубились.

63

— Как ты, папа? Плохо тебе? — с беспокойством спрашивал Джереми.

Себастьян успокаивающе подмигивал сыну. Но тот только больше волновался, видя, что отец весь в поту, что его бьет дрожь, а лицо и шея покрылись красными пятнами.

Они продирались сквозь джунгли уже больше двух часов. Двое вооруженных мачете охранников прорубали дорогу, а третий шел, держа пленников на прицеле. Никки под присмотром Софии замыкала шествие. Наркобарби постоянно отслеживала новые данные, которые поступали в портативный GPS-навигатор. Никки, пользуясь тем, что находилась рядом с Софией, тоже поглядывала на экран навигатора и следила за продвижением группы. Если верить карте, которую она внимательно изучала в самолете, от упавшего «Дугласа» их отделяло еще много километров.

Теперь они были вдали от любой цивилизации, затерявшись в лабиринте девственных амазонских лесов. Здесь им всюду грозила опасность. Опасность представляли стволы деревьев, их корни, ямы, наполненные водой. Змеи и тарантулы. Усталость. Зной. Тучи комаров, которые жалили даже сквозь одежду.

Чем дальше они продвигались в глубь леса, тем враждебнее становилась растительность — толстые липкие лианы так и норовили опутать дерзких путников. Джунгли, чем-то напоминая Дантов котел, дрожали, дышали, хлюпали. Влажный горячий воздух был насыщен густыми испарениями плодоносящей земли.

Они продвигались словно по туннелю, так густо переплелись между собой ветки, и вдруг на джунгли обрушился тропический ливень. Дождь лил стеной, но Флавия не пожелала останавливаться. За двадцать минут он успел промочить землю насквозь. Продвигаться стало еще труднее.

После пяти часов пути, около полудня, группа сделала привал. Себастьян едва держался на ногах и боялся, что вот-вот потеряет сознание. В насыщенном влагой воздухе он задыхался. Всю свою воду он уже выпил и теперь изнывал от жажды. Камилла заметила, что отец хочет пить, и протянула ему свою фляжку, но Себастьян отказался.

Он привалился спиной к дереву и поднял голову, чтобы рассмотреть верхушку, до которой было метров сорок, не меньше. Там, в зеленом шатре, он увидел голубые просветы, и они подействовали на него успокаивающе. Далекие проблески рая.

Внезапно Себастьян почувствовал болезненный зуд: по руке ползла цепочка красных муравьев, забираясь все дальше, под рубашку. Он попытался избавиться от них, потерев руку о дерево. Раздавленные крошечные насекомые превратились в красную кашицу.

Один из охранников подошел к Себастьяну и занес мачете. Себастьян в ужасе отпрянул. Охранник сделал на дереве надрез и показал Себастьяну, чтобы тот выпил сок. Из надреза выступила густая белая жидкость, на вкус похожая на кокосовое молоко. Охранник освободил руки Себастьяна и позволил ему наполнить фляжку.

Они шли еще примерно с час, прежде чем добрались до места, указанного Мемфисом Декером на карте.

Ничего.

Ничего нового.

Все тот же шатер из растений.

Та же зелень, от которой рябило в глазах.

— Voce acha que eu sou um idiota?![75] — завопила София.

— Здесь где-то должна быть река, — упорно твердила Никки.

Американка в волнении сверилась с маршрутом на экране навигатора. Приемник высокой чувствительности ловил сигналы даже под деревьями. Сигнал показывал, что связь хорошая. Они никак не могли заблудиться. Так в чем же дело?

Никки внимательно приглядывалась ко всему, что видела вокруг. Громче попугаев кричали синие хохлатые птицы. Несколько ленивцев пристроились на освещенных солнцем ветках и сушили намокшую от дождя шерсть. Вдруг Никки заметила на стволе стрелку. Мемфис делал зарубки на деревьях, чтобы отыскать дорогу обратно. София приказала изменить направление. Еще минут через десять они вышли к реке с темно-бурой водой.

Несмотря на сухой сезон, уровень воды в реке был высокий, перейти ее вброд не представлялось возможным. Они пошли вдоль берега в северном направлении, поглядывая на крокодилов, которые неподвижно дремали на поверхности воды. Берега хоть и поросли кустарником, но не таким уж густым, так что идти было гораздо легче, чем в джунглях. Вскоре они увидели подвесной мост.

Толстые лианы были сплетены между собой и привязаны к веткам деревьев. Кто сплел этот мост? Уж конечно, не Мемфис. Чтобы сделать такой мост, понадобилось немало времени. Может быть, индейцы?

София первой двинулась по мосту, следом за ней осторожно вступили на мост и все остальные. Мост раскачивался на высоте метров двенадцати над рекой. При каждом шаге он угрожающе скрипел, грозя рассыпаться, и все же переправа прошла благополучно. После переправы шли еще примерно с час, вновь углубившись в изумрудный сумрак джунглей, пока не увидели сноп света — большую редкость в этом лесу: деревья образовали поляну, позволив солнцу проникнуть и согреть землю.

— Это здесь, — объявила Никки. — Судя по карте, остов «Дугласа» находится в трехстах метрах на северо-восток от этой поляны.

— Siga a seta![76] — закричал один из охранников, указывая еще на одно дерево со стрелкой.

— Vamos com cuidado![77] — приказала София, доставая свой «глок».

По большому счету, трудно было предположить, что у самолета их поджидают полицейские, но после ареста отца София Кардоса была одержима страхом. Она встала во главе маленького отряда, приказав своим людям быть предельно осторожными.

Себастьяну казалось, что он не сможет сделать больше ни шагу. У него слезились глаза, из носа шла кровь, ноги подгибались, пот струился потоками. Боль давила, разрывала череп. Он не выдержал и упал на колени.

— Levante-se![78] — заорал один из охранников и сделал шаг к нему.

Себастьян вытер пот со лба и с трудом поднялся на ноги. Отхлебнул несколько глотков из фляжки, ища глазами Никки и детей. Все мешалось у него перед глазами, но ему все же удалось сосредоточить взгляд на своих близких, которых по-прежнему держали под прицелом охранники Софии.

Джереми кивнул отцу, и в этот миг его вдруг ослепил яркий луч света. Что-то блеснуло в траве, отразив солнце. Подросток осторожно нагнулся и с трудом, но все же сумел подобрать, несмотря на наручники, блестевший предмет. Это была турбозажигалка из белого золота, оправленная в крокодиловую кожу. Осмотрев ее, Джереми заметил выгравированные на ней инициалы «Л. С.».

Лоренцо Сантос.

Зажигалка, которую мать подарила Сантосу! Джереми сунул ее в карман, не понимая, как могла она очутиться здесь, среди джунглей.

А маленький отряд продолжал двигаться вперед, ориентируясь по стрелкам Мемфиса Декера, которые он насек на стволах несколько недель тому назад.

Прошло еще десять минут, Флавия рассекла еще несколько лиан, раздвинула ветки и…

Перед ними серебрился корпус самолета.

Огромный. Влекущий. Пугающий.

64

С большой осторожностью отряд Софии двинулся вперед.

Серебристый корпус «Дугласа», длиной более двадцати метров, поблескивал среди зелени. Шасси разбились от удара о землю. Удар о толстенный ствол поваленного дерева, в который самолет ткнулся носом, разнес кабину пилота. Фюзеляж с круглыми боками был сильно помят. При аварийной посадке стекла иллюминаторов выскочили, и теперь они зияли черными дырами. Верхнее покрытие крыла тоже разбилось, обнажив два стальных троса. Самолет превратился в груду лома, которую благодаря влажному воздуху джунглей скоро разъест ржавчина.

Другое дело, что в груде этого лома лежало кокаина на пятьдесят миллионов долларов.

«Кокаин! Наконец-то!»

Довольная улыбка осветила лицо Софии. Напряжение, в котором она жила все последние дни, отпустило. Ей, а не кому-то другому удалось отыскать драгоценный груз. Продав его, она выручит миллионы. Эти миллионы помогут ей возродить картель «Серингейрос» во всем его былом блеске. Она старалась не ради денег, ей была дорога честь семьи. Отец Пабло Кардоса никогда не принимал ее всерьез. На первом месте были для него два ее братца. Два идиота, которые остаток жизни проведут в тюрьме. У нее одной достало изворотливости выскользнуть из лап полиции. У нее одной хватило ума разыскать в джунглях самолет. Ее отца называли «Императором». Так вот, с сегодняшнего дня она станет «Императрицей» наркобизнеса! Ее империя будет простираться от Рио до Буэнос-Айреса, включая в себя Каракас и Боготу!

Два выстрела, прозвучавшие во влажной тишине джунглей, грубо развеяли сладкие мечты Софии о будущем величии. Не успев даже взмахнуть рукой, пара ее охранников повалились на землю, каждый с пулей в голове. Спрятавшийся в фюзеляже самолета снайпер, превративший иллюминатор в бойницу, хладнокровно уничтожил обоих. Третья пуля просвистела в воздухе, лишь едва задев прекрасную бразильянку, которая бросилась плашмя на землю, подтянув к себе автомат одного из погибших охранников. Младшие и старшие Лараби тоже бросились на землю и откатились подальше в кусты, опасаясь шальной пули.

Ответный огонь Софии и ее помощника был сокрушающим. Из двух автоматов они превратили фюзеляж в решето. Гильзы летели потоком, пронзительно визжали пули, иногда рикошетя о металл. Оглушительный грохот стоял в воздухе.

И вдруг после грохота тишина.

— Eu matei ele![79] — обрадованно сообщил охранник.

София выразила сомнение. Охранник, уверенный, что не ошибается, уже не соблюдая никакой осторожности, бросился к двери и вошел внутрь самолета. Через несколько секунд он вновь появился и очень довольный подтвердил:

— Ele esta morto![80]

В его голосе слышалось торжество.

Держа руку на спусковом крючке, София направила автомат в сторону семейства Лараби, прицелилась, потом приказала своему помощнику:

— Mata-los![81]

— Todos os quatro?[82] — уточнил охранник.

— Sim, se apresse![83] — распорядилась она и скрылась в корпусе самолета.

Охранник вытащил из кобуры револьвер и зарядил. Сразу было видно, что ему не впервой исполнять подобные приказы. С выражением полного равнодушия он подошел к лежавшим на земле взрослым и детям, приказал им встать в ряд и опуститься на колени.

Себастьян, Никки, Камилла, Джереми…

Джереми он приставил к затылку холодный ствол первому.

Крупные капли пота катились по лицу подростка, все тело конвульсивно вздрагивало. Он приоткрыл рот. Джереми был раздавлен чувством вины, был в ужасе от последствий своих необдуманных поступков. Из глаз его хлынули слезы. Он хотел только хорошего! Хотел, чтобы родители помирились! Но наивный идеализм его подвел, он столкнулся со страшной реальностью. По его вине сестра, отец и мать обречены на гибель!

Рыдания комом подкатили к горлу.

— Простите меня, — сдавленным голосом попросил Джереми, и в эту минуту охранник положил палец на спусковой крючок.

65

София осторожно продвигалась вперед по салону самолета. В узком проходе пахло порохом, гнилью, бензином и смертью.

Она пробиралась между коробками с пластиковыми пакетами, где лежал кокаин, прокладывая себе путь к телу Сантоса. Множество пуль прошили тело копа. Струйка черной крови тянулась у него изо рта. София равнодушно взглянула на мертвеца, но не удержалась и стала думать, кем был этот человек и каким образом ему удалось обнаружить самолет раньше ее. Она присела на корточки и, справившись с отвращением, все же сунула руку во внутренний карман пиджака неизвестного. Она думала, что найдет бумажник, но нашла корочки, свидетельствующие о принадлежности неизвестного к нью-йоркской полиции.

Встревоженная, она собиралась уже подняться на ноги, но тут заметила металлический браслет на правой руке копа. Присмотрелась, даже потрогала.

«Неужели наручники?..»

Поздно! Последним усилием воли Сантос открыл глаза, схватил Софию за запястье и застегнул на нем второй браслет.

Юная бразильянка оказалась в ловушке. Она попыталась освободиться, но что она могла поделать? Сидеть прикованной к трупу?! София заметалась, как лиса в капкане.

— Aurelio! Salva-me![84] — закричала она в панике, призывая на помощь своего подручного.

Отчаянный вопль Наркобарби помешал охраннику выстрелить. Он уже готов был расправиться с Джереми, но, услышав призыв хозяйки, опустил пистолет, оставил пленников и поспешил внутрь самолета. Протиснулся по узкому проходу между коробок и добрался до Флавии.

— Me livre![85] — торопила она его.

И тут Аурелио осознал, какой подарок послала ему судьба. В глазах у него вспыхнули сумасшедшие искорки. Кокаин! Миллионы долларов! Власть! Безграничные возможности! Он может делать все, что только пожелает! Он хозяин мира!

— Sinto muito,[86] — пробормотал он, приставил пистолет к виску Софии и спустил курок.



Оглушительный грохот взрыва потряс весь лес. Самолет взорвался. Как бомба.



А произошло вот что.

Себастьян подобрался к самолету и крепко-накрепко закрыл дверь в салон. Повернулся к Никки и дал ей знак отбежать с детьми подальше. А потом бросил в один из иллюминаторов зажженную турбозажигалку Сантоса.

Пулеметные очереди из штурмовых винтовок пробили не только фюзеляж, но и основной резервуар топлива. Оно растеклось повсюду. Самолет в один миг вспыхнул, точно костер. Пламя поднялось до ветвей деревьев.

В следующую секунду «Дуглас» взорвался.

Как бомба.

Два года спустя

Все началось с крови.

Все кончилось кровью.

Крики.

Страх.

Боль.

Страдания.



Мало того, что пытка длилась уже не один час, само время растянулось, как бывает во время горячечного бреда.

Обессиленная, распростертая, трепещущая, Никки открыла глаза и постаралась вздохнуть поглубже. Она лежала на спине и чувствовала палящий ее жар, неровные толчки колотящегося в груди сердца, пот, заливающий лицо.

Кровь билась у нее в висках, наполняя гулом голову, туманя взгляд. В беспощадном неоновом свете она стала различать орудия пытки — металлические инструменты, шприцы, людей в масках, которые наклонялись к ней, обмениваясь взглядами.

И снова нож вонзился ей в живот. Едва не задохнувшись, она издала вопль. Ей остро не хватало воздуха, не хватало кислорода, но выхода уже не было, приходилось идти до конца. Она вцепилась в подлокотники, спрашивая себя, как могла выдержать эту пытку семнадцать лет назад. Рядом с ней Себастьян произнес несколько успокаивающих, ободряющих слов. Но Никки его не слышала.

Околоплодный пузырь прорвался, пошли воды, промежутки между схватками сократились, схватки стали более интенсивными. Врач распорядился прекратить стимуляцию окситоцином. Акушерка стала помогать наладить дыхание, напоминая, что при потуге нужно сделать плавный вдох и задержать дыхание. Никки терпела боль, а потом тужилась изо всех сил. Акушер помог высвободиться головке, появились плечики и все остальное тельце.

Новорожденный запищал, и Себастьян, счастливо улыбнувшись, крепко сжал руку жены.

Врач взглянул на монитор, следя за ритмом сердцебиения Никки.

Потом снова наклонился над роженицей, проверяя, как продвигается второй младенец, и приготовился принимать близнеца.