На экране компьютера была изображена последняя модель, которую Симеон не видел прежде. На голографической модели приводились размеры и конструкция “Левиафана”; данные взяты из последних записей, сделанных в Милкпейле.

На экране медленно вращалась модель зубчатой формы, а рядом, в тех же масштабах, показана модель “Пэрла”. И команда четко осознавала насколько их корабль меньше своего потенциального противника.

Сравнение отрезвляло, однако каждый на борту “Пэрла” воспринимал эту ситуацию с профессиональной точки зрения и понимал, что шансы на победу все-таки есть. Каждый из них был уверен, что цель Доминго – победить, и они, согласившись участвовать в этой борьбе могут достичь этой цели. Никто из них, тем более капитан, не собирались заниматься тем, что может принести врагу еще один триумф.

Во время подобных тактических обсуждений Доминго не раз утверждал, что маленький корабль имеет свои преимущества, причем немалые. Главное из них заключалось в том, что такой корабль может двигаться быстрее в туманной среде; кроме того ему гораздо легче защищаться, благодаря компактной площади, чего не скажешь о размерах корабля типа “Левиафана”.

На борту “Пэрла” имеются ракеты самых последних моделей, летящих со скоростью света. На корабле имеются также лучевые прожекторы, приспособленные для работы в туманной среде и имеющие модуляцию такого фокусирования, что позволяет преодолеть любую защиту, даже такую мощную, как на “Левиафане”.

Дискуссия в общем зале корабля была прервана сигналом, поступившим из боевой станции. Подал его дежурный наблюдающий за детекторами. Согласно его сообщению появилась целая армада, похожая на берсеркеров флот, которая совершает рейс в вечном тумане вдалеке от “Пэрла”.

Все, кто был на корабле заняли свои боевые посты. Доминго еще не успел осмыслить тактику. Но уже было очевидно, что отступать некуда, “Пэрла” заметили. Расстояние стремительно сокращалось и “Пэрлу” не оставалось времени на подготовку к бою.

– Подготовить оружие. Будем...

– Да это же флот космических сил!

– Черт возьми! – голос Искандера по связи звучал более чем раздраженно.– В другое бы время, даже если бы очень искали, то не сумели бы найти.

Доминго поспешил установить связь с приближающимися кораблями.

Оттуда последовал ответ, вначале осторожный и не совсем ясный. Но по мере того, как расстояние сокращалось, а “Пэрл” и космическая флотилия двигались навстречу друг другу по одной траектории, то – наконец, удалось установить четкую связь.

Вскоре на экране появилось изображение Геннадиуса, сидящего за капитанским штурвалом своего боевого корабля.

Его лицо, несмотря на красное освещение сигнала тревоги, казалось усталым. Голос звучал почти враждебно:

– Какого черта ты здесь делаешь, Доминго?

– Думаю, ты знаешь, что я здесь делаю. Надеюсь, и ты делаешь то же самое. А сейчас я особенно на это надеюсь. Если верить компьютеру, это именно то место, где должен быть сейчас “Левиафан”.

– Ничего из того, что показывает компьютер, мне не говорит об этом. Поэтому я пытаюсь сам все осмыслить, как впрочем, и ты. Ну ладно! Допустим, я действительно охочусь за “Левиафаном”...

Доминго на несколько секунд молчал, затем жестко спросил:

– Ты знаешь, что он уничтожил еще одну колонию? Какую, на этот раз?

– Он? – Гьюджар делал вид, что не понимает. Затем сказал:

– Знаю. “Он” уничтожил очередную колонию.– И тут назвал имя последней жертвы.

Симеон попытался по памяти определить ее местонахождение на карте. К своему удивлению, он определил, что она находится именно в том направлении, куда указывал Кармпэн.

– Как ты думаешь, куда лежит теперь путь “Левиафана”?

– Не могу сказать точно, боюсь ошибиться. Геннадиус после короткого раздумья принял решение.

– Послушай, Доминго. По моим соображениям, некоторые берсеркеры, в том числе и тот, которого ты зовешь “Левиафан”, имеют ремонтную базу где-то здесь, на этом участке туманности. Даже, может быть, в системе “Темной звезды”. Я проверю свои догадки. Но мои возможности ограничены. Они повысятся только, если я смогу призвать на помощь дополнительные корабли.

– Ну, так сделай это.

– Не так все просто. Если я вызову корабли, мне придется их отозвать из других планетоид. Может быть, из гвардии патрулирования. Но я не хочу этого делать. У меня к тебе предложение. Возьми “Пэрл” и отправляйся на дежурство к колонии “Да Гама”, а я отзову оттуда два своих корабля.

– Не пойдет! – отреагировал Доминго, почти мгновенно.

– Они помогут мне вести поиски здесь. Это даст нам значительно больше шансов найти то, что мы ищем. Если мне удастся поймать “Левиафана” со своей группой, я обещаю, что привезу тебе на память его остатки – по выбору.

– Повторяю: не пойдет!

– Зря! – Геннадиус рассердился, хотя и не ожидал другого ответа.– Хорошо! Тогда я повторяю свой первоначальный вопрос: какого черта ты здесь делаешь? Если ты знаешь чего-то новенького...

– Я не видел ничего неординарного. Я пытаюсь выяснить, где сейчас “Левиасран” как, впрочем, это делаешь и ты...

– На своем маленьком компьютере? – фыркнул Геннадиус.– Тогда, я должен сказать, что тебе чертовски повезло, что пока вы целы и невредимы.

Капитан кивнул, слегка улыбаясь:

– Согласен. Ты можешь считать, что мне привалила удача.

Командир космических сил снова спросил имеются ли на “Пэрле” новые записи о берсеркерах.

– Никаких,– немедленно парировал Доминго.– А как у тебя?

– Мы что-то записали два часа назад. Возник некий предмет, движущийся со скоростью корабля. Очень далеко от нас и нам не удалось определить, что это. Я не уверен, что это был берсеркер. Хотя... Что еще это может быть?.. О, что там за черт?

Взглянув на индикаторы, Симеон понял, что Искатель подключил к своей станции двухканальную связь, будто намеревался вступить в радиоразговор.

Впервые Геннадиус имел возможность увидеть команду Доминго в полном составе, в том числе и того, чье присутствие на человеческом корабле являлось уникальным событием в космической истории.

– Это – один из моей новой команды,– сказал Доминго.

– Один из твоей команды?.. Искандер, что у вас там происходит?

Кажется присутствие Кармпэна на борту взбесило Геннадиуса гораздо больше, чем все то, что произошло до сих пор.

– Все, что видишь, сэр. Если позволишь, я бы посоветовал тебе более дипломатично относиться к нашему союзнику из формации Кармпэнов.

– Я... Мне следовало бы знать...– проговорил Геннадиус едва слышно. Затем, пытаясь сгладить недавний промах, он обратился к Искателю:

– Позвольте заверить Вас, сэр... Или...– он оказался в тупике.

– Доминго, я предупреждаю тебя. Если ты что-то делаешь, что приведет нас к осложнению...

Но Искатель, прервал командира, спокойно представился и уверил его, что никаких осложнений в плане общения людей разных формаций не существует. Он, Искатель, принимает участие в этой миссии по собственному желанию и считает, что его присутствие скорее решит дипломатические разногласия, чем создаст их.

Геннадиус попытался продолжить эту тему, но затем отказался. У него и так много других трудноразрешимых вопросов.

– Я, я не понимаю этого, сэр.

– И не стоит об этом заботиться, командир,– ответил Искатель. Пауза.

– Значит ты себе присваиваешь дипломатический статус? – наконец выговорил Геннадиус. Изображение лица становилось все четче по мере приближения кораблей друг к другу.

– Нет! Я ничего себе не присваиваю и не собираюсь, по крайней мере сейчас. Но оставляю за собой право делать это в будущем. Здесь ставятся на карту вещи особой важности, командир. Вещи более важные, чем избавиться от берсеркеров.

После этих слов команда Доминго уставилась на Кармпэна, будто видит его впервые.

– А-а...– протянул Геннадиус, абсолютно ничего не понимая из только что услышанного.

– Большого значения, говоришь?

– Да, командир.

– Например?

– Я сказал, что они ставят на карту. А “что” и “когда” станет известно в свое время.

– Хорошо,– растерянно проговорил командир.– Тем не менее меня ждет работа. Всех нас.

Командир и капитан поговорили еще немного.

Геннадиус прагматично одобрил присутствие Доминго со своим кораблем, подчеркивая, что тот усиливает общую мощь космических сил в регионе; однако, про себя очень боялся, что фантазия Доминго создаст ему дополнительные трудности. Конечно, по мнению Геннадиуса, Доминго со своим кораблем вряд ли будет полезен настолько, насколько ему хотелось бы. Но он решил, что попытается не думать о присутствии Кармпэна и о том, к чему это может привести.

– Капитан, думаю бесполезно приказывать тебе отправиться со своим кораблем патрулировать Да Гама... или вернуться домой.

– Так точно, командир. Я снова и снова повторяю. Мои планы не изменились.

Командир обреченно вздохнул.

– Хорошо.– И уже более примирительным тоном добавил:

– Похоже, погода портиться и приближается ненастье. Справишься?

– Постараюсь. О таких мелочах не думаю.

ГЛАВА 17

Детекторы на всех кораблях предупреждали о надвигавшемся шторме. В этом регионе штормы вызывались столкновением магнитных и гравитационных сил, в результате чего материя, составляющая вечные облака, сжималась больше обычного. А часть ее выплескивалась в виде грозовых штормов с электрическими разрядами, переливаясь всеми цветами радуги. Это напоминало грозы, происходящие на далекой Земле.

Если какая-либо колония находилась на пути шторма, жители прятались в убежищах в глубоких подземельях или улетали на надежных кораблях, которые в состоянии опередить электронную непогоду. Вихри из сплетающихся атомных частиц хлестали магнитные и другие поля, нарушая связь между кораблями, сметая урожай всех форм жизни в пространстве и на планетных поверхностях. Но подобные штормы бывали крайне редко.

Надвигающийся шторм был не из крупных и находился в нескольких метрах от них. Шквал ударил по кораблям. Ядерно-магнитный вихрь разорвал связь между кораблями, препятствуя их продвижению вперед, экраны погасли. Даже за пределы туманности в чистое пространство доходили отголоски этих мощных бурь. Нарушалась астронавигация, временно выводились из строя приборы на кораблях, из-за чего они сбивались с курса.

В первые минуты шторма команда Доминго успела увидеть, как вихрь разбросал корабли космических сил; стрелки приборов на “Пэрле” задрожали, зашкаливая все показания, и корабль, отрезанный от всего остального мира, несся в неизвестном направлении.

Правда, внутренняя связь на “Пэрле” не прерывалась и продолжала работать исправно.

Молчало только устройство Кармпэна, несмотря на неоднократные попытки связаться с ним. Брэнвен и Искандер отправились в его каюту, чтобы выяснить причину. То, что они увидели, привело их в растерянность: он лежал на полу и, как это бывает при космической болезни, бился в конвульсиях.

Брэнвен склонилась над ним, мягко потянула за край одежды, но тот не мог или не хотел реагировать на это прикосновение. Не отвечал на взволнованные вопросы вошедших.

Женщина подняла голову и нерешительно посмотрела на Бейза.

– Как ты думаешь, у Кармпэна может быть температура? Он кажется горячим.

– Не знаю,– в первый раз Искандер действительно не знал как поступить. Он спросил по межсвязи, обращаясь ко всем:

– Кому известно о биологии Кармпэнов?

Оказалось никому. Никто даже не мог сказать какого рода первую помощь следует ему оказать, какое лечение провести. Доминго предложил занять выжидательную позицию, но ждать пришлось недолго.

Ко всеобщему облегчению, Искатель поднялся сам и заявил, что не болен. Он сообщил, что просто страдает от напряжения, пережитого при телепатическом контакте с некими странными формами жизни, появившимися в сырой, бурлящей туманной среде.

Под воздействием шторма местные формы жизни переносили боль и их страдания передавались сознанию Кармпэна.

Симеон ничего не понял.

– Я думал, что ты можешь отключаться от посторонних влияний,– сказал он.

– Обычно я могу. Но сейчас не осмеливаюсь. По межсвязи воцарилась тишина и Симеон понял, что все внимательно вслушиваются в их разговор.

– Но ты же знал, что здесь в туманности есть различные формы жизни, не так ли? Наверняка знал.

Кармпэн ответил слабым жестом, но Симеон не понял его значения.

– Просто я имею в виду, что ты должен отключать свое сознание от того, что тебе приносит страдание. Искатель наконец заговорил.

– Я повторяю. Сейчас это невозможно. Все это не так просто, как кажется.

Брэнвен вмешалась в разговор, сказав о том, что волновало всех:

– Ты говорил, что можешь отключить свои мысли от наших, не так ли?

– Я так и делал, уверяю вас. Но в случае с формами жизни за пределами корабля, я не могу. Моя задача исследовать и изучать их.

– Это те самые “вещи особой важности”, о которых ты говорил Геннадиусу?

– Да.

Кармпэн замолчал и трудно было заставить его добавить что-либо к уже сказанному.

Несколько часов спустя шторм стал ослабевать и больше не представлял опасности для корабля и его команды. Погода оставалась ненастной и Доминго не мог с точностью определить их местонахождение.

Капитан освободил трех человек от дежурства, отправив их отдыхать. Он понимал, что все устали и необходимо время для восстановления сил.

Спэнс Бенкович не собирался спать и отправился в гости к Брэнвен. Он хотел поговорить с ней. С тех пор, как эта привлекательная женщина появилась на борту, он все время думал о ней.

Когда Брэнвен увидела его на пороге своей каюты, ее переполнили смешанные чувства. В основном, он вызывал у нее отвращение. Она могла воспринимать его как товарища по команде или, на худой конец, как случайного знакомого. Но как только она пыталась представить его в роли любовника, ей становилось не по себе.

Она сама не могла объяснить своих чувств. Одно только знала точно: Бенковича она не сможет полюбить. Никогда. Это выше ее сил.

Хотя Брэнвен признавала, что он красив и, если захочет, может быть весьма привлекательным, как в первый день их знакомства... Может быть ей стоило попробовать перебороть себя, попробовать пойти с ним на отношения?

Вначале вежливо, затем более откровенно она дала ему понять, что не желает видеть его. Бенкович оказался настойчивым и она вынуждена была захлопнуть дверь, практически выгнать.

Когда через несколько минут она вышла в коридор, то к своему удивлению встретила Бенковича. Он так никуда и не уходил. Когда она проходила мимо него, он попытался прижать ее к себе.

Получив отпор, превратил все в шутку. Позже, когда уходила, она почувствовала, как он горящими от страсти глазами смотрел ей вслед. Ей не надо было оглядываться – она чувствовала его взгляд спиной.

Она была единственной женщиной на борту. Щекотливая складывается ситуация: одна женщина и четыре мужчины. Интересно, подумала она, беспокоит ли Кармпэна сексуальная жизнь? Если верить когда-то услышанным рассказам, то эти вопросы не тревожат представителей данной человеческой формации. Надо будет как-нибудь спросить его об этом.

Между тем она снова вернулась к своим проблемам; ей надо решить, как поступать с Бенковичем. Опыт показывал, что в данной ситуации ей лучше всего оставаться просто членом команды и забыть о том, что она женщина. К несчастью, это не может продолжаться слишком долго. Все дело в том, что никто не знает, как долго будет длиться это путешествие и когда Доминго решится, если не прекратить его, то хотя бы сделать небольшой перерыв. Она пришла к выводу, что надо держать Спэнса на расстоянии. Но он не уступит, будет домогаться ее. Поэтому, надо сблизиться с кем-нибудь другим. Но с кем? Доминго? Да, она выбрала бы его в первую очередь, но подозревала, что сейчас он недосягаем, хотя и не понимала почему. Может быть, потому что он, в конце концов, капитан? Но она неосознанно чувствовала, что есть и другая причина.

Искандер... нет. Хотя он тоже иногда так смотрит на нее... Брэнвен не сомневалась, что нравится ему.

Значит остается Симеон. Тем более, что он ей не был противен...

И она постучала в его дверь.

Чакушин тоже был свободен от дежурства и, увидев ее, был приятно удивлен.

Она сразу направила разговор в легкомысленное русло, спросив о выпивке.

Симеон пригласил ее в каюту и сказал, что для него сейчас самый главный стимулятор – “Левиафан”. И тут же спохватился, сознавая смехотворность своих слов.

От растерянности добавил:

– В такую погоду чувствуешь себя одиноким.

– Но ведь нас сейчас двое,– улыбаясь сказала она, плотно закрыв за собой дверь.

Вскоре они сидели рядышком,– именно так и можно сидеть в такой тесной каюте,– закрыв дверь на замок и отключив межсвязь. Только в случае непредвиденной срочной тревоги им могли бы помешать. Свою каюту Брэнвен изолировала таким же образом и любопытным не удается определить, где она была в это время: в своей каюте или в другом месте на борту.

Им было хорошо вдвоем...

Через некоторое время Симеон почти сонно проговорил:

– Жаль, у нас нечего выпить.

Гэлуей что-то пробормотала и лениво вытянулась на подушках. Ее комбинезон оставался расстегнутым и помятым. Выпить ей уже не хотелось, о чем она не преминула сказать Симеону.

– Я знаю. Я тоже ничего не хочу. Но я думал, что... Его слова повисли в воздухе. Он увидел выражение неописуемого ужаса на лице своей подруги.

Брэнвен смотрела мимо него широко раскрытыми глазами, а губы, что-то пытаясь произнести, издавали нечленораздельные звуки.

Он повернулся и, увидев то, что так поразило Брэнвен, замер. В их маленькую цилиндрическую комнату проникло “нечто” и то выходило, то входило, совершенно беспрепятственно проходя через твердую, плотную стену. Это “нечто” представляло собой какое-то неуловимое, призрачное тело и однозначно не принадлежало ни к чему им известному.

“Оно”, скорее, походило на тепловые волны или на виток дыма, но уж слишком целенаправленными были движения.

Минуту спустя мужчина и женщина схватились за свои ручные оружия.

Симеону показалось, что они сталкиваются с разреженным, аморфным существом, чем-то напоминающим фото негатив. Он не успел осмыслить свою догадку, а это “нечто” снова выплыло из комнаты через плотно закрытую дверь.

Симеон, который только что целился в непонятное явление, беспомощно опустил оружие. Брэнвен включила связь, намереваясь просить о помощи.

Следующим увидел “пришельцев” Искандер Бейза. Он наткнулся на них, когда проходил по коридору. Он мгновенно выхватил небольшое ручное оружие, которое всегда имел при себе, и выстрелил. Это оружие короткого действия не могло причинить какого-либо серьезного повреждения оборудованию или самому кораблю. Искандер попал в цель, но похоже, его выстрел не повредил пришельца, а только заставил его исчезнуть.

К этому времени уже вся команда была на ногах, за исключением погруженного в летаргический сон Кармпэна. Все чувствовали смутную опасность. Свободные от дежурства члены команды бросились к своим боевым постам. Но больше ничего подобного не возникало.

Что касается пространства вокруг корабля, то там обстановка была совсем иной. В его окрестностях, вокруг, появился рой космических машин, или даже скорее, скопление до сих пор неизвестных форм жизни. Люди на борту корабля решили, что подвергаются нападению. И начался бой...

Тяжелое оружие “Пэрла” выстрелило, поражая мерцающую, меняющуюся пустоту...

ГЛАВА 18

С первых секунд тревоги и отчаянной растерянности, установившейся на борту “Пэрла”, стало очевидно, что все оружие, применяемое до сих пор в космических боях, бессильно против этих загадочных пришельцев.

Доминго находился в капитанском, казалось бы он все время внимательно следил за приборами, но о появлении непрошеных интервентов узнал только из сигнала, поступившего по межсвязи, и из сообщений самих членов команды, что говорило о неуловимости приборами этих существ.

Кем бы ни были эти интервенты капитану трудно было увидеть или обнаружить их на своих приборах, пусть даже и совершенных.

По межсвязи началось обсуждение ситуации:

– Это не корабли, я уверен.

– Но это и не берсеркеры.

– Ну во всяком случае, они не из тех берсеркеров, которых мы до сих пор знали.

– Они вообще ни на что не похожи.

Возбуждение нарастало и пока не началась паника, Доминго рявкнул, требуя тишины. Затем каждому человеку дал определенное задание по сбору и анализу информации. Начавшаяся было паника, стала постепенно затихать. Скоординированное изучение данных на всех приборах все-таки принесло новую и полезную информацию.

В течение нескольких секунд после начала тревоги, считаясь с наблюдениями своих товарищей, Доминго удалось настроить приборы так, чтобы лучше рассмотреть то, что окружало их корабль. Он смог различить причудливые существа каких-то неопределенных форм и размеров. Они кишели вокруг “Пэрла” на пространстве до нескольких сотен километров. Скорость их перемещения была присуща скорее кораблям, чем каким самодвижущимся существам. Но после тщательного изучения Доминго склонился к мысли, что это скорее всего какие-то необычные формы жизни, так как им удавалось увертываться от орудий “Пэрла” и оставаться невредимыми.

От металлических форм в данной ситуации не осталось бы и следа. Эти новые, неизвестные существа, похоже, умели время от времени– перестраиваться и изменять свою структуру, благодаря чему оружие, пробивающее защиту берсеркера, было бессильно перед ним, совершенно не причиняя им вреда.

“Такое впечатление, что пришельцы, окружающие корабль, могут превращаться в призраки,– подумал капитан.

Прошла всего лишь минута с тех пор, как Брэнвен и Симеон подняли тревогу.

–– Прекратить огонь! – крикнул Доминго.– Мы делаем не то! Прекратить огонь!

Стрельба прекратилась почти мгновенно. Пользы от нее не было никакой. Она привела не только к большой потере энергии, которую еще можно будет сравнительно легко восстановить, но и потере нескольких ракет новейших моделей, которых уже не вернуть.

Существа за бортом не получили ни малейших повреждений от выстрелов и, естественно, не собирались уходить от корабля. На “Пэрле” тоже все пока осталось целым и невредимым.

Обдумывая создавшееся положение, Доминго все больше убеждался, что странные формы за пределами корабля уж точно не берсеркеры и, возможно, даже не враги. Если рой призрачных существ принять за нападающий десант, то можно считать, что атака не удалась, хотя определенное их количество и проникло на борт “Пэрла”.

Тем не менее, через минуту после прекращения огня, капитан чуть не отменил свой предыдущий приказ. Дежурные снова подняли тревогу, но это было излишне, так как Доминго сам видел, что творится за бортом. Существа начали меняться и выстраиваться в виде ленты, когда полностью опоясала “Пэрл”, над кораблем плелась полупрозрачная паутина.

– Думаю, что они пытаются связать нас, капитан,– проговорил Искандер, растягивая слова.

Доминго решил, что формы там, снаружи, кем бы они ни были – устройствами или живыми созданиями – пытаются при помощи силового поля захватить “Пэрл”.

Вдруг, по межсвязи заговорил Искатель. Голос его был бодрым, усталость и болезненность исчезли.

– Это не попытка связать нас. Они прощупывают корабль для сбора данных,– голос его прерывался от волнения.– Действуй, капитан, действуй! Иначе они подумают, что мы не одушевленные.

“Действовать? – думал Доминго.– Но что делать?” И тут пришло решение.

По его приказу экипаж, пытаясь разорвать “объятия” врага, начал создавать собственное силовое поле вокруг “Пэрла”. Его команда была хорошо натренированной и умела обращаться с приборами такого типа. Доминго закрепил за каждым человеком защиту определенного участка корабля. Все приступили к работе в глубоком молчании, развертывая защитные поля “Пэрла” и пытаясь найти способ защиты от пришельцев. Иногда, нарушая тишину, раздавались лаконичные приказы капитана.

Усилиям пришельцев теперь противопоставлялось разнообразие полей, создаваемых на “Пэрле”. После первых минут обоюдной борьбы, корабль все еще оставался в тисках пришельцев, но Доминго был уверен, что ему не составляло труда разорвать путы и освободить свой корабль. Пока же от этого он воздерживался.

Все чаще и чаще он приходил к мысли, что его команда и пришельцы не столько собираются воевать, сколько побольше получить информации друг о друге.

“Пэрл” находился в тисках уже несколько минут. Тем временем, Доминго тщательно изучал данные приборов, сопоставлял отрывочные донесения своих товарищей и, на основании этого решил, что чужестранцы сплетены с ними в один запутанный клубок и не смогут из этого вырваться. Разве что у них есть еще какие-либо силы в резерве и они их приберегают для более удобного случая.

Следующее сообщение Искателя убедило капитана окончательно, что тела, окружающие их – живые, разумные существа.

– Я, наконец, установил мысленный контакт с ними. Это довольно трудно. До сих пор мне удалось добиться только прерывистой связи, но может даже этого минимума будет достаточно.

– Значит, они живые?

– Конечно.

– Это, наверное, скопление каких-то форм, вроде тех, урожай которых мы собираем. Но...

– Правильно, капитан. Эти существа во многих отношениях такие же, как и остальные живые формы в туманности, но они уже прошли через значительную эволюцию. Окружающие нас существа намного выше тех по развитию.– Искатель замолчал.

– Мы можем с ними общаться? Я имею в виду, на мыслительном уровне,– уточнил Доминго.

– Я попробую еще раз. А потом сообщу результаты.

“Пэрл” и скопление пришельцев оставались не только запутанными в одном клубке, но и совершенно изолированы от остального мира. До сих пор никаких сообщений о флоте космических сил не прорывалось на корабль.

– Кажется, их стало меньше,– спокойно сообщила Брэнвен.– Теперь их не так много, как в самом начале.

Некоторые из них, вероятно, отступили, другие – рассеялись, а, может быть, и погибли.

Возможно часть этих существ проводит такие же действия с кораблями космического флота, но никто на борту “Пэрла” не мог об этом сказать с уверенностью. Никто, за исключением Искателя.

Доминго спросил его об этом, на что тот ответил, что считает столкновение между пришельцами и космическими силами маловероятным. Искатель предполагал, что его присутствие на “Пэрле” стягивает все эти странные существа сюда.

– Твое присутствие? Почему же?

– Они чувствуют мой разум, так как я чувствую их.

– Но тогда, кто же они? Кто? Они не похожи на берсеркеров,– прозвучал по межсвязи взволнованный голос Бенковича.

– Ну здесь все ясно. Мы уже знаем наверняка, что они такие же берсеркеры, как и мы с вами. Искатель утверждает, что они живые существа и я тоже склонен так считать. Вопрос в том, каков уровень их мышления и чего они в конце концов хотят от нас.

Кармпэн, наконец, мог добавить кое-какие штрихи к этой проблеме. Пока ему удавалось установить только частичную телепатическую связь с пришельцами.

– Это тоже разумные человеческие существа и в настоящее время их основная цель – узнать, кто мы. Вернее, пытаются изучить наш корабль. Они постоянно улавливают мои мысли и хотят разобраться в них.

Последовала длительная пауза.

– Так ты говоришь, что они представители человеческой формации?

– Несомненно. Когда я присоединялся к вашей команде, я питал надежду встретить их и помочь вступить в братство “Тай”.

На межсвязи мгновенно наступила тишина. Все ждали, что Искатель скажет дальше.

– Я пытаюсь объяснить им вашу сущность и природу, прервал затянувшееся молчание Искатель.– Я хочу им сказать, что вы просто управляете кораблем, но мне это не удается. Как правило, корабли являются большой тайной для них, такой же как и сами берсеркеры. Телепатия тоже немалая загадка, так как между собой они общаются только на чисто физическом уровне, как вы и я.

– Новая человеческая формация,– прошептала Брэнвен.

Остальные тоже были потрясены.

Во всей предыдущей истории исследования Вселенной землянами такие открытия происходили не более пяти-шести раз.

– Да,– повторил Искатель терпеливо.– Это представители новой человеческой формации, о существовании которой до сих пор не подозревали вы, земляне, а мы, Кармпэны, только догадывались. Дело в том, что эти существа стали мыслящими совсем недавно. Вот причина моего присутствия здесь и присоединения к вашему экипажу. Я смог бы добраться до них на любом корабле, но только твой, капитан, оснащен в достаточной степени для оказания им надлежащей помощи. Для того, чтобы расчистить им дорогу к “Тай”, нужны не только слова.

– Дорогу... куда? – спросил кто-то.

Но капитан нетерпеливо прервал говорящего.

– Прекрасно. Всё прекрасно. Но проблем-то у нас только прибавилось.

– Ты имеешь в виду физическое сцепление с наружными пришельцами? Думаю, что это разрешиться легко,– ответил Кармпэн.

– Можешь ли ты сказать им, что мы не желаем им зла? Что мы такие же одушевленные, как и они, что... Ну, надеюсь, ты сам знаешь, что говорить.

– Наверное, да, капитан. Но мне необходимы еще несколько минут тишины и молчания.

На межсвязи снова наступила тишина. Симеон, продолжая наблюдение за приборами, отметил, что сцепление не ослабевало и оставалось прежним.

– Война и военная доктрина чужды им,– вдруг заговорил Кармпэн.

– Ну тогда, черт возьми, скажи им, что мы тоже не ищем борьбы. С ними – нет.

– Они говорят, что приняли наш корабль за неодушевленного, металлического убийцу.

– Если они приняли нас за того, кого я думаю...

– Вот именно это я и хочу сказать. Они приняли нас ,за берсеркеров.

Тем временем, обе стороны старались не обострять ситуации. Силовые поля по-прежнему противопоставлялись друг другу, удерживая трепетный, хрупкий баланс: с одной стороны – более мощные поля, создаваемые на корабле, с другой – более проникающие и неуловимые поля, созданные снаружи.

“Пэрл” дрейфовал, а команда, терзаясь догадками, оставалась на своих постах.

Бенкович подключился по персональному радио к капитану, желая высказать свои подозрения.

– Капитан, можно соображения по секрету?

– Валяй.

– Я не знаю, можно ли верить тому, что сказано. Но ведь они могут вновь проникнуть к нам на борт...

– О чем ты говоришь, Спэнс? Ты считаешь, что Кармпэн врет?

– Не знаю, сэр. Наверное, не врет, но и он же может ошибаться. Вдруг его дурачат? ,

– Так. Что еще?

– Думаю, надо еще кое-что объяснить. Если помнишь, я говорил тебе, что в тот роковой день видел какие странные формы в тумане недалеко от Шубря. Кроме того, многие другие люди тоже рассказывали, что видели странные создания недалеко от других колоний затем уничтоженных. А вдруг тогда были те же пришельцы, которые окружают нас сейчас? Вдруг это “гудлайфы”, действующие как разведотряд берсеркеров? Не знаю, что и сказать. Но надо понаблюдать.

– Уверяю тебя, что я так и делаю. Как только Бенкович отключил свою рацию, Кармпэн тут же подключился по другому каналу и сообщил:

– Ситуация, насколько я понимаю, капитан такова: некоторые существа все еще нам не доверяют. Наш тяжелый металлический корабль многим из них слишком напоминает берсеркера и это сходство заставляет их думать, что мы союзники берсеркеров.

“Как будто Искатель слышал предостережения Бенковича, несмотря на закрытый канал межсвязи”,– подумал капитан.

– Они боятся наших полей и считают, что мы пытаемся их поймать в ловушку,– продолжал Кармпэн.– Это их настораживает – так поступают и сами берсеркеры.

– Поймать в ловушку, говоришь? Но ты же знаешь, что это наши ответные действия. Мы тоже подумали, что они против нас.

– Я уже послал им эту мысль, капитан.

– Как ты думаешь, Искатель? Они заслуживают доверия.

– Думаю, да. Не похоже, чтобы я ошибался. Хотя ничего нельзя исключать.

– Отлично. Это все, что я хотел знать. Мой следующий вопрос: можем ли мы договориться и разъединить поля? Если они уберут свои, мы сделаем то же самое.

– Я попытаюсь убедить их.

Корабль дрейфовал. Время шло. Искатель снова заговорил. Связь с существами в туманной среде происходила долго, но, кажется, дело сдвинулось с мертвой точки.

– Как они себя называют? – задал вопрос Доминго Искателю.

– Их зовут... нет, не могу найти подходящего слова, обращайся к ним как хочешь, а я постараюсь перевести. Искатель помолчал немного, затем добавил: – Они спрашивают, что нам известно о берсеркерах.

– Я буду только рад обменяться информацией на эту тему. Буду очень рад. Обязательно скажи им об этом.

На этот раз по межсвязи заговорил Искандер. Он не совсем доверял пришельцам и, подобно Бенковичу, подозревал, что это или “гудлайфы” или разведчики берсеркеров. Он напомнил капитану о биологических исследованиях врага, о которых они сами узнали совсем недавно.

Доминго слушал его, но не совсем верил тому, что говорил Спэнс. Он знал, что есть “гудлайфы”, даже может быть в каждой человеческой формации, но никогда прежде с ними не сталкивался и не мог допустить, что какое-либо живое существо согласиться быть слугой берсеркеров.

– Ты сказал, что пришельцы за бортом стали такими, как сейчас, совсем недавно,– обратился Бейза к Искателю.– Но как это понять? Недавно – это сколько?

– Трудно определить. Я только могу сказать, что это короткий отрезок времени – ну что-то вроде одной человеческой жизни.

– Не обижайся, Искатель. Но это звучит неправдоподобно. Я имею в виду, как могут они думать, если их мозги представляют пустоту? А потом разве можно за такое короткое время развития создать свой язык? И сколько длится их жизнь?

– Ты не удивлялся и не находил бы это столь неправдоподобным, если бы знал больше о законах Галактики – был резкий ответ.

– Хм! – растерянный Искандер замолчал.

– Но я допускаю, что моя оценка эволюционного времени не совсем точная, так как я могу определить время только по их собственному восприятию: так как оно существует в их сознании. А если быть точнее, догадываюсь потому что мне довольно трудно перевести их временные рамки в ваши.

Обстановка стала более спокойной и Симеон подумал, что неплохо бы вернуться в каюту, чтобы одеться как следует. Но чувство долга взяло верх и он остался на боевом посту.

Через несколько минут произошел еще один всплеск тревоги. На борту снова появилось несколько непрошеных пришельцев. Доминго увидел одного из них. На расстоянии примерно метра от своего лица. Перед приборами, вдруг, возникло серое призрачное видение. Это можно было сравнить с легкой тепловой волной. Существо возникло и мгновенно исчезло – Доминго даже не успел отреагировать.

Бортовые генераторы полей продолжали работать. Создаваемые поля действовали на пришельцев по-разному: одни замедляли или искажали их движения, другие – вызывали явный дискомфорт. Ряд полей воздвигали препятствия, преодолеть которые пришельцам было явно не под силу. Конечно, желательно было бы обеспечить такой барьер на всем корабле, но задача эта была весьма трудной при имеющемся оборудовании.

Тем временем, пришельцы продолжали исследовать “Пэрл”.

– Искатель, скажи им, чтобы убрались с нашего корабля.

– Я попрошу их, капитан. Думаю, что не стоит им приказывать.

– Согласен. Но только, если они в состоянии понимать просьбу. В противном случае, я найду способ” превратить ее в приказ.

Искатель, похоже, нашел самый эффективный способ уговорить их, так как посетители немедленно удалились.

Люди на борту “Пэрла” придумали имя возникающим как бы ниоткуда пришельцам – “Туманчики” и с недоумением размышляли, как могли эти существа, намного моложе, чем человечество, пройти такой большой путь развития за предельно короткий срок.

Доминго же волновала другая проблема. Вопреки мнению Искателя, он не мог не учитывать предостережения Искандера и Спэнса. В конце концов не исключено, что эти самые “Туманчики” – создания берсеркеров для борьбы с человечеством.

Другие тоже допускали такую возможность, но:

“Как могли берсеркеры создать такую сложную форму жизни”,– думали они. Это не под силу даже человеку. А ведь он знает биологию лучше, чем эти проклятые машины”.

Через Кармпэна пришельцы снова высказали подозрение: слишком много, по их мнению, общего между крепким, металлическим “Пэрлом” и берсеркерами. На что Искатель возразил, что есть одно, очень существенное различие между ними: на “Пэрле” много человеческих жизней, в то время как на берсеркерах – такое бывает крайне редко.

Другой отличительный фактор состоит в том, что корабль с человеком на борту во время своих полетов никогда не наносит вреда скоплению любых форм жизни в туманности. Но пришельцы возразили, что это не ответ по существу.

Прошел долгий, нескончаемый час. К этому времени Доминго и его людям стало ясно, что пришельцы имеют более скоростные возможности для перемещения в туманной среде, по сравнению с людьми, потомками земли и даже по сравнению с берсеркерами. Кроме того, “Туманчики”, благодаря своей способности обнаруживать малейшие пустотные щели в бурлящей Туманности, могут проникать на любой корабль без наличия люков или какого-либо входа.

Они сообщили Искателю, что точно так же могут проникать и на берсеркеры, правда, при условии, что последние их не заметят... Однако, теперь берсеркеры

знают об их существовании и на такие проникновения дают отпор.

– Капитан. Если “Туманчики” могут разбить берсеркер, значит они могут разбить и нас. Но Доминго не терял присутствия духа.

– Я уже думал об этом, Искандер... Продолжай, Искатель...

– Неодушевленный металлический убийца,– рассказывал далее Кармпэн,– потеряв несколько своих кораблей, тут же принял контрмеры и создал не только эффективные поля-барьеры, но так же и поля-убийцы против “Туманчиков”. Правда, последние действуют только на коротком расстоянии, поэтому берсеркерам не слишком сопутствует удача при охоте и уничтожении “Туманчиков”.

Открытие новой разумной формации человечества в Галактике – это одно из самых редких событий в истории Вселенной. Даже при наличии стольких нерешенных проблем, люди на борту были поражены этим.

Все, кроме Доминго. Он, похоже, воспринял все, как должное. Он больше думал о том, повысит ли сотрудничество с пришельцами его шансы в погоне за “Левиафаном”.

Капитан, надеясь на то, что сможет получить значительное подкрепление со стороны “Туманчиков” в борьбе против своего смертельного врага, попросил Кармпэна выяснить у них все, что те знают о берсеркерах.

– Спроси у них, знают ли они некоего неодушевленного убийцу по имени “Левиафан”?

После непродолжительного молчания, Искатель был готов дать ответ.

– Знают и даже дали специальное имя для “Голубой смерти”.

Кармпэн перевел это название на язык потомков землян и получилось “Неодушевленный металл – несущий смерть”.

ГЛАВА 19

– Среди этих “Туманчиков”,– сказал Искатель есть один, разум которого открыт для меня более других, от него я получаю в основном информацию.

– Я думаю, что это именно то, что нам надо. Как ты обращаешься к нему? Или как ты должен обращаться к нему или к ней?

– Мне трудно сказать, есть ли имена у “Туманчиков”. Но, кажется, ты попал в точку, черты женственности угадываются.

Симеон недоумевал, как Кармпэн мог определить пол существа, принадлежащего человеческой формации, с которой он никогда прежде не сталкивался.

– Ты считаешь – это своего рода лидер среди них, да? – спросил Доминго.

– Уверен, что лидеров они имеют,– ответил Искатель, раздумывая,– но я не думаю, что она принадлежит к их числу.

Капитан задумался. В конце концов это не так важно было для Доминго, как обращаться к собеседнику, вежливость хорошо было бы соблюсти, но в данной ситуации важнее другое.

– Давайте назовем своего собеседника “Спикером”, хотя бы между собой. Если она даже и не является лидером, то, несомненно, находится в тесном контакте с ним.

– Как ты думаешь,– вмешался Симеон,– они нам тоже придумывают имена?

– Если и придумывают, то, наверное, такие, о которых не хотелось бы и знать,– сказала Брэнвен.