– Как же ты догадалась? – спросил я.

— Ты настоящий фанат Рози Д’Антонио, да?

   Я сам не ожидал от себя такого вопроса.

– Узнала остальных. И Риббит. Серьезно? Я вообще не ожидала такого поворота!

— Такое уж у меня хобби.

– Я тоже, – признался я. – А чем знаменито «Перо Ворона»?

   -Так ты же всю нашу первую встречу бубнил, чтобы я ни на что не надеялась, вот я и не стала тебе звонить, а то испугаешься, что я на что-то претендую.

– Эта линия восходит к основателям Массачусетса! Я думала, что они давно ушли на запад, но, видимо, нет. Мисси обзавидуется! Она так любит сочинения Агаты Деннард…

— Я провожу тебя к стойке чартеров, — говорит Карлос. — Вот увидишь, меньше чем через час уже будешь в воздухе.

Разговаривая, мы не заметили, как обошли особняк и снова оказались на подъездной дорожке. Барби залезла в кабину грузовика за корзинкой и уже закрывала дверь, когда увидела нас. Нелл замерла как вкопанная.

   В этот момент мне захотелось только одного. Схватив ее за руку, я сел в свою машину, и сразу приступил к делу. Что интересно, девушка не сопротивлялась. Отодвинув кресло, я пересадил ее на себя, и едва оказался в ней, меня накрыло.

– Это же… – прошептала она.

И что бы он делал без Карлоса? Эдди решает даже не предлагать ему триста баксов. Карлос определенно заслужил тысячу.

– Я знаю, – сказал я.

   Спустя какое-то время, я понял, что Нина смеется.

– Да ты не понимаешь. Это…

Эдди летит на Гавайи. А Рози и Эми даже не догадываются, что он у них на хвосте.

– Я знаю.

   -Ты чего? - спросил ее, целуя в шейку.

Нелл выглядела так, словно сейчас упадет в обморок или расцарапает себе лицо.

Роб будет очень доволен.

– Привет-привет, – сказала Барби, подходя к нам. – А это твоя подружка?

   -Господи День, ну как так можно? Ты не мог до дома потерпеть?



Нелл прикрыла рот руками, чтобы не ляпнуть лишнего. Так что мы услышали только тихий писк.

– Это Нелл Бишоп, – представил я Нелл. – Ее мама состояла в Салемском ковене, а другая мама все еще там состоит.

   -Не мог.



– О, ты, должно быть, дочка Табиты, – сказала Барби, перекладывая корзинку из одной руки в другую. – Слышала, твоя мама покинула нас. Мне ужасно жаль, маленькая ведьма. Я тоже рано осталась без мамы, она не дожила до моего выпускного.

   -Хорошо еще, что у тебя машина тонированная.

Нелл медленно отняла руки от лица. Ее губы плотно сжались. Барби положила руку ей на плечо, прижала к себе.





– Поможешь мне проверить запасы и понять, чего не хватает? – предложила она. – Буду рада, если ты расскажешь мне о маме и о том, что случилось.




   Нина.






Нелл кивнула, но потом замерла и обернулась ко мне.

  С того памятного вечера в машине, прошло две недели. С Денисом мы виделись только тогда, когда он этого хотел. Я ему никогда не звонила, хотя и скучала так, что хотелось выть. Но прекрасно понимала, что он не поймет меня, если я начну что-то у него просить.





   С Борисом я не виделась довольно давно. С Зориной тоже. Она не брала трубку. И я и Борька за нее жутко переживали. Ведь ее свадьба будет меньше, чем через три недели.



  Хотя положа руку на сердце, больше я думала сейчас о себе, чем о подруге.

  Рано или поздно, но я устану от таких отношений. В начале вроде все было, просто и ясно. Заманить, привязать и он сам придет. Но чем больше я его узнавала, тем сильнее понимала. Он не придет.

39

  Я для него просто удобна. И это било сильнее всего. Хотела привязать его, а получилось, сама в своей паутине и увязла.

   Теперь передо мной стоял вопрос, оставить все как есть, или прекратить наши такие непонятные отношения. И все чаще, я склонялась к мысли, что нам пора это все прекратить.

– Я найду Прю и проверю, как она, – сказал я. – А тебе, наверное, хочется рассказать Барби, что изменилось в Нижнем Королевстве, чтобы она смогла написать третье издание.

  Конечно, я могу лелеять мысли, что он пересмотрит свое отношение ко мне, и из статуса постельной грелки, я перейду в статус хотя бы подружки. Но, я в это с каждым днем верю все меньше.

  На любые мои вопросы о нем, он замыкается и сразу начинает собираться домой. На все предложения сходить куда-нибудь вместе, отвечает отказом.

Барби подмигнула мне из-за кудряшек Нелл. Мы зашли в дом вместе и разбрелись в разные стороны. Барби с Нелл пошли в малую гостиную, где обычно принимали гостей, которых не хотела видеть бабушка. А я пошел дальше, мимо комнат, в которых у каминов расположились семьями наши соседи, укрытые пледами.

  Похоже пора ставить точку и двигаться дальше. А ведь и он и Борис меня предупреждали. А только я слишком привыкла добиваться всегда своего. А тут получила по носу. И теперь в голове была каша из мыслей. Оказывается, я отвыкла отступать от цели.

Мне вспомнилось, как семьи демонов ютились в тюрьме. В Салеме Прю сказала, что Реддинги разделились и отправились искать меня. Судя по всему, почти никто не успел вернуться в Редхуд до нашествия демонов.

Здесь я увидел парочку троюродных родственников, которые посмотрели на меня с ужасом, но ни сестер и братьев родителей, ни моих кузин и кузенов нигде видно не было.



Я шел по лестнице и смотрел вперед, не обращая внимания на внимательные взгляды со всех сторон. Боковым зрением я заметил, как дрожит пламя свечей на стенах.

«Здесь нет никаких свечей».


   Азорина.


Я посмотрел назад, но мерцающий свет исчез. По моей спине пошел холодок, с каждой следующей ступенькой он усиливался. Снизу доносился шепот десятков разговоров, подобный легкому ветерку. Но я так и не мог понять, живые это говорят или призраки Дома.

Даже учитывая, что в доме было полно ведьм, и вся прилегающая земля была защищена заклинанием, я не мог решиться лечь спать. Я сходил в душ, переоделся и стал просто бродить. По этажам – вверх и вниз; и по комнатам – туда-сюда. От подвала до чердака. Прошло уже несколько часов с того момента, как после деликатных пояснений о нашествии демонов сытые люди отправились спать. Поэтому я удивился, когда нашел в большом холле еще одного бодрствующего.

  Когда до свадьбы осталось меньше трех недель, я поняла, что не могу. Не могу выйти замуж. Более того, я люблю Бориса. Наверное это и послужило тем самым толчком.

Нелл сидела на пушистом ковре в центре комнаты в лунном свете. Мягкие серебристые лучи падали на девочку, которая рассматривала портреты множества Реддингов, висевшие на стенах.

Она взглянула на меня, когда я подошел к ней, по выражению ее лица нельзя было ничего понять.

  Зайдя в кабинет отца, я встала возле двери. И Кеворг и он были там и что-то решали. Кашлянула, привлекая внимание.

– Ого, твоя семья… – тихо сказала она, – такая… большая.

– Можно и так сказать, – сухо ответил я.

  -Мне нужно с вами поговорить,- тихо и не глядя на них произнесла я.

Нелл не улыбнулась. Она запустила пальцы в теплый ковер.

  -О чем?- холодно, спросил отец.

– А нас было только трое: я, мама и Мисси. И их ковен. Генри говорил, что он последний из рода Белгрейвов, но видимо, теперь это я?

  -Я не могу выйти замуж, за Кеворга.

Несмотря на то что род Белгрейвов восходит к основателям штата, никогда не будет стен, увешанных их портретами. Не будет картин, которые написали знаменитые художники, гордо носящие их фамилию. У них не будет родового поместья, в которое родственники каждый год съезжаются на праздники.

Аластор и Онор сделали все, чтобы этого не было. Вместо того чтобы сесть, я подошел к портрету в массивной золотой раме. Железный браслет соскользнул с моей правой руки, когда я тянулся за ручкой. Она лежала на гостевой книге, которую моя бабушка заставляла вести. Я открыл ручку и постучал ею по губам. И до того, как я успел подумать, я уже стоял на носочках и подрисовывал рога и завитые усы к недовольному лицу Онора Реддинга.

  -Что?- с угрозой услышала голос отца.-Повтори.

У Нелл вырвался смешок, и я нарисовал еще и хвост.

– Ну вот, – сказал я. – Наконец-то этот портрет похож на модель.

  -Я люблю другого мужчину, и не выйду замуж за Кеворга,- теперь я говорила громко и глядя в потемневшие от бешенства глаза отца.

Я плюхнулся на ковер рядом с Нелл, любуясь своей работой. Мы помолчали. Нелл сидела, прижав колени к груди, и смотрела на свои пальцы в отливающем бирюзой свете луны.

  -Так,- с усмешкой сказал мой жених.- Я так понимаю это предсвадебная лихорадка?

– Я… Я все обсудила с Барби. Она убедила меня признать свои ошибки и предстать перед Верховным Ковеном. Будь, что будет. Она сказала, что и она, и все «Перо Ворона» встанет на мою защиту.

– Это же здорово, – искренне сказал я.

  -Нет. Я не буду твой женой.

– Будет, конечно, не так здорово, если они все-таки решат лишить меня силы, а не отправить доучиваться в Академию полумесяца, – продолжила Нелл. – Но Барби сказала еще кое-что, о чем стоит подумать. Она сказала, что познакомилась с моей мамой, когда они обе предстали перед Верховным Ковеном в один и тот же день, и вынуждены были объясняться. Барби пробралась в Нижнее Королевство, но обошлась только временным лишением магии, потому что она принесла полезную информацию; а мама вылечила оборотня, который попал в ловушку в нашем мире, чтобы он смог вернуться домой.

– Ты этого не знала?

Нелл покачала головой.

  В доли секунд отец оказался рядом со мной и залепил мне пощёчину. Щеку обожгло, а я упала на колени.

– Нет. Но это помогло мне понять, что некоторые из наших правил устарели. Она сделала что-то, что сотни лет назад считалось «плохим», но они отказались принимать во внимание, что она совершила свой проступок из добрых побуждений, а оборотень из нашего мира, в итоге, ушел.

– Ее наказали? – поинтересовался я.

  Из глаз брызнули слезы. Я смотрела на отца и понимала, что в эту саму. Секунду я его ненавижу. И он это понял.

– Да. Ей предложили присоединиться к Верховному Ковену, она была бы самой молодой ведьмой в истории, которую туда приняли. Но после этого разбирательства предложение отозвали из-за ее «неспособности рассуждать здраво». Не знаю, какое решение они примут по моему делу, но у меня хотя бы будет шанс лично сказать им все, что я думаю об этих правилах. И я смогу попросить об изменениях от лица всех ведьм.

– Если и есть человек, который может предоставить им обоснованные, бесстрастные доводы и отлично их изложить, так это ты. – Хочешь моральную поддержку? Я могу тебя поддержать, если их здание не зачаровано и не превращает всех входящих в лягушек.

  -Что ж.. Любовь твою мы вылечим, - задумчиво сказал он, глядя на Кеворга.-Как насчет того, чтобы перенести венчание на эти выходные?

Нелл закатила глаза, но улыбнулась.

– Ты хороший друг, Проспер Реддинг.

  -Проблем быть не должно. Просто придётся обзвонить гостей, и поговорить со священником.

– А ты лучший, Нелл Бишоп, – ответил я. – Ты была права, когда накричала на меня там, в канализации. Извини… Просто я хотел измениться, поступать правильно. А поступил как придурок.

  -Хорошо. А теперь отведи ее в комнату и запри. Пусть подумает на досуге.

Нелл легонько толкнула меня плечом.

  Кеворг спокойно подошел ко мне и помог встать. Я все так же прижимала ладонь к лицу и глотала слезы.

– Я знаю. Но поверь мне, со старым Проспером все было хорошо. Если ты не против, можно мне откатиться на предыдущую версию?

  -Я тебя не люблю,- тихо сказала ему.-И уже даже не девушка.

Я закрыл глаза и помахал руками перед лицом.

  От этого он напрягся, но ответил.

– И… Готово.

  -Не важно. Главное что все остальное меня устраивает. А это....что ж, ты быстро забудешь своего \"возлюбленного\", когда у нас родиться ребенок. Тебе будет не до этого. Хотя конечно, мне не слишком приятен факт того, что мне в жены досталась гулящая женщина.

Когда я снова открыл глаза, на меня из золоченых рам смотрели недовольные мрачные лица многих поколений Реддингов, живших до меня. Легкость в мыслях пропала, когда я кое о чем вспомнил.

– Пока я не забыл, пока не набежала очередная орда демонов, я должен тебе сказать кое-что еще, – начал я. – Я узнал истинное имя Аластора.

  Это он сказал довольно громко и отец, конечно, его услышал.

Я почувствовал, как Аластор внутри меня сжался.

Нелл выпрямилась.

  -Тварь! Да как ты могла?! Ты! Моя плоть и кровь и такое!

– Что? Когда?

– В башне. Оно было выцарапано на полу. И другие имена тоже. Я чуть не назвал его, чтобы заставить открыть портал. Я мог приказать ему закрыть проход. Но не стал. Пришлось надавить на условия нашей сделки.

  На все эти вопли прибежала мама, но не вмешивалась.

– Почему? – спросила она.

Я снова запустил руки в волосы, крепко сжимая пряди.



– Не знаю. Он просто сказал о том, что я превращаюсь в Онора. И я… Я не смог. Извини.

– Я понимаю.

  Уже после этого, она пришла ко мне в комнату, где я проревела все это время. Обняв меня, она как в детстве запела песню. Под нее я и успокоилась хоть и не до конца.

– Я понимаю, что это абсурдно…

– Вовсе нет, – попыталась успокоить меня Нелл. – Я сама все время думаю о том, что сказала Флора, что демоны раньше были частью нас. Не знаю, способны ли они на искреннее добро, но мы-то способны. Разве то, что ты решил не делать другое существо рабом, не ломать его, делает тебя плохим человеком? Ты остался Проспером. А еще, ковен настаивает на том, чтобы вернуть обратно столько демонов, сколько получится, чтобы они там дожидались Пустоты. Может быть, тогда наши контракты автоматически аннулируются…

  -Мамочка, что мне делать? - спросила я, заглядывая в родные глаза.

– Если Нижнее Королевство исчезнет? – закончил я. – Звучит не очень.

  -А что говорит тебе сердце?

– Да, – согласилась она, потирая лоб. – Совсем не хорошо.

Я лег на ковер и смотрел на сверкающее защитное покрывало на небе. Нелл смотрела туда же, сложив руки на животе.

  -Я не хочу за Кеворга. Я люблю не его.

– Все будет хорошо, – сказал я, закрывая глаза. – Что-нибудь придумаем.

Через несколько секунд мы потеряли связь с реальностью и погрузились в сон.

  -Расскажи мне о нем,- попросила она после минутного молчания.



Аластор, Князь Третьего королевства томился в теле подростка. Ведьма и мальчишка уснули на полу, и никто не пришел их будить. Поэтому сейчас душегубу, у которого не было других вариантов, представилась возможность подумать. О мальчишке. О ключе. О своей семье. О своем королевстве. Но время его таяло на глазах, уносилось как облака, гонимые ветром.

  -Он хороший. Мне с ним легко и очень спокойно. Я много улыбаюсь, и много смеюсь с ним. Он нежен и ласков. Я никогда и не с кем не чувствовала себя так счастливо. Его голубые глаза, всегда мне улыбаются, даже во сне. Понимаешь?

Он боролся с железными оковами. Испытывал браслеты, которые ведьма надела на мальчишку.

Снаружи раздавался жуткий лязг церковных колоколов, а владения были защищены его же заклинанием сотни лет назад.

  -Да. У меня так было с твоим отцом, хотя он никогда в этом и не признается. Поверь родная, он тебя любит, но по своему.

Аластор подумал, что мог бы по праву гордиться своей работой. С одной стороны. Были времена, когда ему не было равных по силам, а слава о его могуществе бежала впереди него. Никто не осмеливался противостоять ему. Никто, кроме Пиры. План его сестры был безупречным. Все, что ей оставалось – выбрать существо, в котором он не увидит угрозы – человека, посеять в нем мысль о предательстве в обмен на исполнение желаний.

И вот Аластор снова в этом великолепном доме, построенном на фундаменте обмана и жадности Онора, на демона смотрел испорченный портрет этого человека.

  -Мам, я не смогу жить с Кеворгом. Я не смогу.

Когда Аластор впервые увидел его, Онор с женой жили в простой деревянной лачуге. Его просьбы были такими скромными. Но со временем он отрастил клыки, и Аластора это расстроило. Убить всех Белгрейвов. Обеспечить бесконечное богатство и процветание. Процветание. А что попросил Проспер? «Помоги спасти мою сестру». Демон снова попытался пошевелить конечностями. Он почувствовал боль в плече мальчика. Как досадно. Раненое плечо помешает ему, даже если демон придумает способ избавиться от железных оков. Душегуб отправил маленький вихрь целительной магии на рану. Этого хватит, чтобы она затянулась. Тело мальчишки украсят еще несколько шрамов.

  -А что говорит твой....- она замялась не зная как зовут, того кто украл мое сердце.

Ведьмы, которые извлекли город из обычного потока времени человеческого мира, конечно, будут некоторой проблемой. Но он готов был решить эту задачу ради того, чтобы выполнить свои обязательства перед Пирой, и спасти свой дом.

Аластор не видел своей сестры, но чувствовал, что она где-то рядом, обходит по периметру гигантское владение. Она непреклонна, как черное небо в Нижнем Королевстве. Демоны сплотились вокруг нее, чтобы устроить свирепую бурю.

  -У Бориса все просто, уходи из семьи, будем жить вместе.

Но было кое-что еще, чего Аластор желал куда сильнее, чем разорения Реддингов, их унижения и мольбы о пощаде, чем спасения своего королевства. Он не был предельно честен с мальчишкой. Несмотря на то что ни одна из сторон не может нарушить условия контракта с душегубом, сделку можно аннулировать… если обе стороны согласятся на это пойти. Но он не встречал в своей жизни душегуба, который добровольно отказался бы от магии. До этого момента.

При попытке уничтожить Аластора, Онор явно и очевидно потребовал разорвать контракт. А теперь… Теперь Аластор согласится.

  -И что ты на это думаешь?

За границами владения Реддингов пульсировал кровавый ключ, ему ужасно не хватало магии. Аластор все еще не вернул себе тело, поэтому не мог связаться с сестрой через сны и рассказать ей свой план. Поэтому плану придется самому себя рассказать. Наверное, его удовлетворит и то, что на глазах у Реддингов их мир развалится на части.

Пытаясь отыскать старые обязательства, Аластор думал, как долго он еще будет слышать сердцебиение мальчика. Возможно, оно теперь будет мерещиться демону вечно, как отголосок дурного сна.

  -Ты и сама знаешь, это не выход. А что если я ему скоро надоем? А что если..

Это было не сложнее, чем тогда, триста двадцать пять лет назад, когда Аластор заключал договор с Онором. Теперь же душегуб его аннулировал.

  -А что если он твоя судьба? - перебила меня мама.- Знаешь иногда нужно рискнуть всем, ради возможности и надежды.

Глава 33

  -Я не знаю, что мне делать...

В лес

Дом выкрикивал мое имя. Его старые суставы и кости стали совсем беспокойными ближе к рассвету, как будто ему с большим трудом пришлось смириться с тем, что в нем спали незнакомцы. Стены любили играть с ветром, а старые окна звенели от каждого порыва. Сегодня стены поймали гром и с удовольствием сотрясались от его раскатов.



Мне никогда не нравилось оставаться здесь на ночь. Я никогда не мог избавиться от чувства, что за мной наблюдают, даже когда все уже легли спать. Здесь жили бесчисленные поколения Реддингов, а некоторые люди, возможно, не хотели уходить…


   Борис.


– …пер?

Мой сонный мозг снова услышал голос, но это уже был не шепот дома.



Я открыл глаза и посмотрел на Нелл. Она спала, свернувшись калачиком и положив руку под голову. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, где я.

– Проспер? Проспер?

  Вот уже который день я схожу с ума, Зоринка не отвечает не на смс не на звонки. Нина тоже ничего не знает. Бродя по квартире, я искал выход, но кроме того как приехать к ней и забрать ее, ничего в голову не лезло.

Ладно, мне это не приснилось. Я встал на ноги и потер глаза. Аккуратно, чтобы не разбудить Нелл, я прошел по холлу до входной двери. Казалось, что голос доносится из эркера в малой гостиной.

«Что ты делаешь? – спросил Аластор. – Услышал, как случайный порыв ветра произносит твое имя и пошел на голос?»

  Телефон запищал, сообщая о смс.

«То есть, ты тоже слышал?»



Аластор снова замолчал, а я осматривал комнату. Я проверил везде: под диваном, за стульями, даже в шкафу.

«Ничего, – подумал я. – Просто галлюцинации начались…»

  \"Свадьба в эти выходные. Венчание назначено на двенадцать дня. Если любишь мою дочь, будь по этому адресу в одиннадцать...\"

Я подошел к окну, взглянул на магическое покрывало в небе. Холодная ночь просачивалась через тонкие стекла, но это было даже приятно. Мысли в голове расплылись и не хотели собираться, а кожа казалась горячее, чем обычно.

Справа от меня раздвинулись бархатные портьеры, и не успел Аластор ахнуть, как мне слегка порезали шею и приставили к ней нож. Я не мог пошевелиться, нож бы врезался еще сильнее. Но мы стояли достаточно близко к темному окну, и я увидел отражение Генри Белгрейва.



Его длинные светлые волосы торчали во все стороны. Он сам развернул меня, не убирая ножа.

  Я оторопело уставился на незнакомый номер. Попробовал позвонить но вызов сбросили. Ничего не понимая, взъерошил волосы. Сегодня четверг, значит свадьбу перенесли, но почему?

«Вот же идиот, – прорычал Аластор. – Сними браслет, слизняк. И я закончу то, что начал сотни лет назад».

  В голову прокралась мысль что это связанно со мной, но я отверг ее. О нас с Зориной никто не знал, кроме разве что Нины. А она уж точно закладывать подругу не станет.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я.

  Что делать? И Дэн как назло уехал в очередную командировку. От Нины пользы будет немного, тем более что с этими двумя, последнее время странности происходят.

– Пришел кое-что закончить, – ответил Генри, размахнулся и ударил меня кулаком по лицу.

Я отключился.

  Один рычит, не переставая и постоянно хмурится, другая, словно замкнулась в себе. Хотя я не сильно на них обращал внимания, мне своих тараканов хватало с лихвой.

Каким-то непостижимым образом я знал, где нахожусь, еще до того, как открыл глаза. Воздух здесь был холоднее, и всегда с легким привкусом дыма от деревьев, которым так и не удалось восстановиться после пожара столетней давности. Ветер играл на пятнистых серых ветках как на расстроенных флейтах.



«Очнулся?»

Я приоткрыл глаза и попытался посмотреть на лес, не привлекая внимания демонов, которые были где-то рядом. Густой туман клубился над землей. Время от времени из него появлялся силуэт демона и снова исчезал.


   Денис.


Я чувствовал, как пульс отдается в правой щеке, где наливался огромный синяк. Я запустил пальцы в мягкую влажную грязь.

«Кажется… Нам все-таки придется снова поработать в команде, – подумал я демону. – В последний раз. Еще не поздно свернуть с этой скользкой дорожки».



«Только люди верят в такие сказки, – ответил Аластор. – Настало время демонов».

– Я чувствую твои мысли, хоть и не слышу их, – раздался в зловещем тумане шелковый голос Пиры. А через мгновение появилась и она сама в виде пантеры. За ней в воздухе парил кровавый ключ, отливая красным. – Забудь о своем очередном дурацком плане. Слишком поздно.

  Сидя в комнате рядом с допросной, я курил и думал. При чем думал не о деле, а о девушке. Сегодняшняя операция прошла успешно, если не считать того, что одного из моих ребят ранили. Слава Богу, все обошлось, но это еще раз доказало, что семьи нам заводить нельзя.

И слова Аластора выпрыгнули из моего горла до того, как я успел среагировать:

– Наконец ты здесь, и мы можем начать. Я аннулировал контракт с Реддингами, а значит, исчезло защитное заклинание над поместьем. Ты можешь забирать людей.

  -Денис, о чем задумался?

– Восхитительно, – ответила Пира, подавая сигнал ограм, которые тут же двинулись к нам.

– Почему? – прошептал я. – Почему ты всегда выкидываешь что-нибудь этакое. В доме дети. Они вообще ни в чем не виноваты.

  Ко мне неслышно зашел Дмитрич.

Аластор ответил не сразу:

«Да… И их ужас даст мне недостающую силу».

  -Да так. О жизни.

– Человек, – сказала Пира, глядя через плечо. – Разберись. Времени у нас не слишком много.

Генри Белгрейв вышел из-за деревьев и подошел ко мне. Я поднялся с земли. Но не успел я встать, как огромная рука схватила меня сзади за шею. Огр схватил меня другой рукой и прижал к своей впечатляющей груди. Я за эти несколько секунд смог пнуть его всего лишь раз.

  -А. О девушке.

Мех какого-то давно мертвого животного, который служил демону жилетом, колол кожу.

– Я думала, тебе понравится навестить свою не выкопанную триста лет назад могилу, – сообщила брату Пира. – Примерно отсюда я и смотрела, как ведьма и Реддинги пытались сжечь тебя заживо. Я могла бы соорудить еще один костер, но они мне надоели, когда приходилось выжигать вампиров целыми семьями.

  Я угрюмо, глянул на своего начальника.

Теперь понятно, почему мне здесь всегда было так жутко. Зло пропитало здесь все после смерти невинной девочки и навсегда изменило эту часть леса.

  -Да ладно тебе, я не первый год живу. Позволишь совет?- я кивнул.-Наша работа не стоит этого.

Кровавый ключ засиял ярче и угрожающе завибрировал. Как и в прошлый раз, меня что-то начало увлекать за собой. Сила притяжения росла, голова уже начала кивать в унисон с пульсирующим ключом, в глазах помутилось. Я пытался бороться с паникой, ведь она только поможет Аластору набраться сил. Но я так ничего и не смог с собой поделать.

  -Чего именно?

Я один. От этой мысли мое сердце сжалось. Внутри меня все еще был Аластор, конечно, но я был одинок так, как не было уже давно.

  -Не стоит семьи. Поверь, пройдут года не заметно, и будешь ты один, как и я,- немного горько усмехнулся мужчина.

– И что ты собираешься делать? – Аластор не стал стесняться и спросил моим голосом.

  -Вы не жаловались раньше.

– Давай, Белгрейв, – скомандовала Пира. – И можешь считать, что твоя часть контракта выполнена. Но не слишком быстро, я хочу, чтобы мой брат питался его болью, пока это возможно. Мне нужно, чтобы он восстановил силы для добровольной жертвы.

  -А чего жаловаться? Я сам виноват в своих ошибках.

Было такое чувство, что моя голова распухла и увеличилась раза в два.

  Мы помолчали. Усмехнувшись, Дмитрич подошел к двери.

Я напряг шею и заставил себя посмотреть наверх. Сквозь туман, борясь с головокружением, я видел, как волосы Генри блестят в ужасающем свете кровавого ключа.

  -Мне нужен начальник в отдел. Если надумаешь, скажи. Только думай не долго.

– Я бы извинился, – начал мужчина, в его руке сверкнул нож, – но твои предки со своим контрактом убили Белгрейвов без числа, они вытаптывали нас каждый раз, когда мои предки собирались начать все заново. И поэтому хотя бы один Реддинг должен умереть прекрасной медленной и мучительной смертью.

  И он вышел. Я же снова закурил сигарету.

– Стойте, – сказал Аластор. Его слова были на вкус как свинец. Его присутствие разлетелось на тысячи сверкающих искорок.



Нож вошел мне в живот, но меня испугала не боль, а ее отсутствие. Я захлебнулся воздухом, глядя, как кровь вытекает из меня и заливает руку Генри. Он тоже уставился на мою рану, серо-голубые глаза прятались за стеклами очков. Его челюсть ходила ходуном, но от шока он не мог ничего сказать – слова застревали в горле.

– Я… – начал он и сразу запнулся, – я…

  ***



Я, я, я – только о себе всегда и говорил. А я вот думал обо всех остальных. Кто найдет мое бездыханное тело, после того, как демоны закончат свою страшную работу? Кто расскажет папе, что случилось? Кто подержит маму за руку на похоронах? Кто успокоит Нелл и объяснит, что это не ее вина? Кто убедится, что Прю… что Прю… Мне стало совсем тяжело держаться за расплывающиеся и темнеющие образы в сознании. Пульс в ушах замедлился, стало больно дышать. Я не хочу умирать.


   Азорина.


«Ты не умрешь. Я запрещаю!»

Сквозь меня пронесся ураган боли, страха, бессильной злобы. Он потопил все мои мысли и только усиливался, подпитывая себя сам, пока грудь не сжалась так, что я не смог дышать. Не смог дышать. Боль разорвала меня надвое и полыхнула огнем по венам.



Сложно было понять, чей крик раздался у меня в ушах: мой или Аластора. Перед моими зажмуренными глазами пронеслась вспышка света, и я заставил себя поднять веки. Из моей груди бил фонтан странной магии, разрывая темноту леса.

  Стоя в своей комнате напротив зеркала, не могла поверить, что это я. Белое платье было просто до невозможности прекрасно. Пышное, расшитое жемчугом ручной работы. Вот только глаза мои не выражали ничего.

– Проспер! – закричала Нелл – мне показалось, что голос слышится с другого края земли.

  После того, как визажист и парикмахер сделали свою работу, меня снова закрыли. Если бы могла, я бы посмеялась. Абсурд просто. Ощущение что я не в двадцать первом веке живу, а в восемнадцатом.

Генри отшатнулся, закрывая глаза рукой. Демоны разбегались от нас, скуля и повизгивая от яркого света.

  Белая фата лежала на кровати, и мне даже смотреть на нее не хотелось. Но скоро приедет жених, и ...это будет конец. Конец мечтам и всему остальному.

«Что это? Ал? Аластор?»

  Мама открыла дверь, и улыбаясь зашла ко мне.

Пира оскалилась, показывая стройные ряды острых клыков.

Я увидел ее за секунду до того, как алый свет кровавого ключа смешался с моим, высекая искры магии между нами.

  -Как настроение?

  Ничего не ответив, я села на стул.

Давление и боль ушли, забрав с собой свет. Перед глазами танцевали яркие пятна, как будто вся эта энергия теперь застыла на моей сетчатке.

  -Сколько осталось?

Огр наконец отпустил меня, и я упал в грязь. Рубашка была пропитана кровью. Последние силы покинули меня и, как искорки магии, улетели в беззвездное небо.

  -Меньше полутора часов. Знаешь, сними- ка свои туфли.

Голоса, человеческие голоса, выкрикивали мое имя и что-то еще, сложно было разобрать. Рядом с рядами демонов встал ковен с оборотнями и Нелл. Они молча смотрели на рычащих демонов.

  -Зачем? - нахмурилась я.

Бабушка подняла руки, и деревья затрещали, как кости мертвецов, выбросили к демонам самые острые ветви. Барби подняла из-под земли корни, и щелкнула ими, как кнутами. На земле сидел и дрожал белый лис. Он смотрел на меня большими глазами: голубым и черным.

  -Сними. Я скоро,- сказала она, и вышла.

– Аластор! – выдохнул я.

  Ничего не понимая я пожала плечами. Вот только мама не повернула ключ в замке. Дверь осталась открытой.

Кровавый ключ сжимал его своими щупальцами, демон закашлялся, а слабые лапки не смогли его больше держать. Его тело, которое еще секунду назад было твердым и жемчужно-белым, замерцало, как пламя свечи на ветру.

  В доме сновали гости и рабочие, которые делали последние приготовления. Украшали лестницу и дом в целом. В этом я смогла убедиться, едва выглянула в коридор.