И не умер от этого, и небо не обрушилось мне на голову, напротив, я даже почувствовал себя немного лучше.

А новая семья, говорят футурологи, напротив, будет сочетать сексуальную свободу с тщательнейшей заботой о детях. Собственно, семьи и будут создаваться только ради совместного воспитания детей.

Думаю, долго это не продлится.

Мои противники непременно этим воспользуются, кинутся в открытую мною брешь и увидят в моих признаниях подтверждение самых худших своих опасений.

IV.

Они будут вопить: «Ведь предупреждали… никакой откровенности… дожить до шестидесяти и вдруг открыть, что главное для писателя — быть собой… собой… но поздно… слишком поздно… соляной столп… преждевременное погребение… слова на ветер… лучше молчать…»

А в самом сердце России на красном многотоннике «вольво» ездят по великим дорогам русского товара Славик и Наташа, легенда страны дальнобойщиков. Подбирают с обочин проституток, учат их жизни. Холодно, страшно стоять на обочине глухой еловой трассы. И однажды случится чудо: грозно и дивно загорятся далекие фары, откуда ни возьмись явится красная фура. Остановится, и желтым комнатным светом затеплится кабина, а в ней обнаружатся улыбающиеся добрые люди - он и она, чехлы в цветочек, кофе в термосе, душ за стеной.

Тем хуже для них, не так ли?

И скажут ласковые люди замерзшей девице:

Пусть, если хотят, путают свободу писателя, который, как умеет, ведет неравный бой с ангелом или со зверем, и какую-то противную «самость», ставшую в их устах синонимом бездарности и безвкусицы.

- Ты нас не бойся, мы семья будущего!

Я ухожу после нашего диалога с ощущением легкости и счастья — наверное, такое же чувство облегчения испытывает преступник после признания.

У меня нет ощущения, что я подверг себя опасности, наоборот, я освободился и, кажется, даже готов вновь ввязаться в романную авантюру, с которой так нахлебался двадцать лет назад и которой, вы правильно все поняли, с тех пор так боюсь.

Вот тут она, наверное, и испугается до смерти.

Самого оторопь берет, но никуда не денешься, это правда.

Славик Меньшиков и Наташа Нескородева действительно продали две квартиры (подмосковную и тверскую) и купили на двоих свою красную фуру. Люди они диковинные - любят свой живописный труд. Редко когда ночуют две ночи в одном и том же месте, подряжаются возить грузы и за Урал, и в Сибирь, и в Германию, и в Эстонию. Грузы выбирают с романтической прихотливостью капитана Грея из «Алых парусов»: тот охотно возил фрукты и сандаловое дерево, они охотно возят вещи для домашнего обихода - ковры, посуду, мебель, шубы, елочные украшения, петарды, электрические чайники.

И это лучшее, что я мог получить от нашей переписки.

Любят ли их на трассе? И любят, и судят, и обсуждают. Считают ли странной семьей? Все поголовно так и считают.



Теперь о том, о чем мы с вами не успели поговорить и о чем, похоже, вы сожалеете.

Оба они активисты движения чайлд-фри, оба сделали операцию по стерилизации. Наташе 38 лет, Славику - 43.

Вы жалеете, что мы не обсудили Саркози. Если честно, я считаю это нашим большим достижением и предлагаю не портить случившегося чуда, пусть в теперешние времена выйдет хоть одна книга без Саркози.

- Свой долг перед государством мы выполнили, - говорит Наташа,- у нас на двоих трое детей. У меня двадцатилетняя дочь, уже замужем, и у Славика два взрослых ребенка. А больше детей мы ни за что не хотим.

Мы не обсудили его левых противников… Но и это неплохо… Что до министра культуры, то откровенно говоря… Эта должность так противоречила бы моему стилю жизни, моим занятиям литературой, философией, моей любви к независимости, что лучше о ней забыть…

- Почему, Наташа? - спрашиваю я.

В списке ваших огорчений есть только два имени, из-за которых огорчаюсь и я, мне тоже жаль, что мы мало о них говорили, и я не хочу расстаться с вами, не сказав о них хотя бы слова.

- Потому что нынешние семьи - это пристанище неудачников. Друг за друга держатся, за детей держатся, врут друг другу, что ради семьи живут. И детей своих учат «быть как все».

Во-первых, Мальро. Колосс Мальро. Самый недооцененный, ну, может быть, вместе с Малапарте, писатель XX века. Но я не сказал бы, что он для меня образец. Только по той причине, что сам я неровен, противоречив, раздроблен, люблю жить несколькими жизнями сразу, параллельными, взаимоисключающими. Я просто не могу выбрать себе один-единственный образец, каким бы великим, сияющим, бесспорным он ни был.

- Но вы-то научили бы по-другому?

Я вам уже рассказывал, что в детстве прятался в сарайчик в глубине сада за деревьями и разыгрывал там собственные похороны, декламируя надгробную речь.

- Нет, - вздыхает Наташа, - у нас воспитывать не очень-то получается. Для этого ведь талант нужен. Вот если бы были в деревнях и поселках настоящие Учителя, с большой буквы.

Но не сказал, что надгробные речи были все время разными, потому что постоянно менялись биографии и судьбы.

- А почему вы семья будущего?

То я был писателем и оплакивал свою безвременную кончину.

- Мы свободные. Мы отдали все долги и никому ничего не должны. Мы живем без росписи, а так хорошо, так легко живем! Вот Славик венчался по просьбе бывшей жены, и что это им прибавило? Когда он сказал, что уходит, жена вынесла их венчальную икону и ударила его иконой по голове… Потом - у нас вторая жизнь. Одну прожили - не вышло, мы по-другому решили попробовать. Вот этому мы девочек на дорогах учим - не сдаваться. Не чувствовать себя неудачницами.

То горевал над отважным исследователем, который нашел в пучине морей Атлантиду.

Потом над революционером, неподкупным, как Робеспьер, ангелоподобным, как Сен-Жюст, любимцем женщин, как Дантон и Мирабо.

Вспомнила тут я цитату к месту - из утопии Чаянова.

Рыдал над гробом Иоанна Крестителя неведомой религии, продумав до мелочей ее литургии и обряды.

«Прошлые эпохи не знали научно человеческой жизни… не знали болезней в биографиях людей, не имели понятия о диагнозе и терапии неудавшихся жизней. Теперь мы знаем морфологию и динамику человеческой жизни, знаем, как можем развить из человека все заложенные в него силы».

Когда я увлекался музыкой, пианист-виртуоз, подобный Глену Гульду, падал замертво на свой рояль.

Так что все сходится: действительно, Славик и Наташа - самодеятельная семья будущего. Изобрели себя сами.

Замученный пытками, но не сказав ни слова и не выдав товарищей, мученически погибал герой Сопротивления, и голос у меня при этом дрожал.

А Наташа цитатой не заинтересовалась, все подбирала доказательную базу поэффектнее. Думала, думала и наконец сказала:

Не могу сказать, что погибал непременно герой или великий деятель, которого оплакивали все люди доброй воли. Моя жадность до всяческих судеб была так велика и так разнообразны жизни, которые мне хотелось прожить, что мне приходилось умирать и в качестве злодеев, подлецов или общепризнанных мерзавцев. В последнее слово о них я вкладывал ничуть не меньше пыла и сердечности. Смерть Тони Камонте из «Лица со шрамом» от рук полицейских казалась мне позорной для них и славной для него… Взрыв в финальной сцене «Белой горячки» Рауля Уолша и гибель Коди Джаррета представлялись прекрасными и достойными прославления. И конечно, Мишель Пуа-кар, он же Жан-Поль Бельмондо, убитый инспектором Видалем в последней сцене удивительного фильма Годара «На последнем дыхании». Этот фильм наравне с «Уделом человеческим» и «Феноменологией духа» сделал меня таким, каким я стал. Джин Сиберг[154] сидела передо мной в саду и, задыхаясь от слез, горя и угрызений совести, слушала мои прочувствованные речи…

- Темно, мы едем, и сердце замирает от счастья.

И когда в заключительной части слезы наворачивались на глаза и у меня, оплакивал я не столько свою смерть и даже не то обилие заслуг, которые живописал с таким жаром, что куда там Плутарху с «Жизнеописаниями» или Марселю Швобу с «Воображаемыми жизнями», — я оплакивал все другие жизни, столько других жизней, которые уже не проживут погребенные мной, и мне не хватит детства — да что там детства, жизни! — чтобы охватить их все…

* МЕЩАНСТВО *



Спустя пятьдесят лет я чувствую примерно то же самое.

Андрей Ковалев

Бесчисленные жизни бесчисленных кумиров. «Леви» мечтает о «левитации».

Порубили все дубы

Опыт сетевой потребительской революции





Конечно же, я бы боготворил Мальро, не будь у меня за плечами Бангладеш и Боснии.

Прошлым летом мы затеяли небольшой ремонт, у которого есть все шансы превратиться в вечную реконструкцию. Мучительные раздумья о сущности прекрасного и, в частности, поиски такой мебели, какая хотя бы не раздражала, привели меня в легендарную Икею. Там я еще раз убедился в реальности перманентной революции, о которой говорил товарищ Троцкий. Там же, а не в штольнях Кузбасса, отыскал и класс - носитель революционного сознания.

Сартр, человек-век. Камю, о котором я мечтаю написать книгу такую же основательную, как о Сартре. Бодлер, о нем я написал и зашифровал в тексте несколько своих тайн. Хемингуэй, из-за Испании. Овидий, из-за «Искусства любви». Мои раввины. И мои мошенники из Сараева. Лейбниц, которого хватило на сто жизней. И Пруст, который не видел ничего, кроме творчества. Эрудиты моей юности, приносившие себя в жертву не свойственным возрасту амбициям, а элегиям Тибулла, найденному стихотворению Энния или оде Проперция, посвященной Кинфии… И еще… Еще так много других… Святые и чудовища… И те, в которых я не успел увидеть кумиров… Я живу их жизнями.

Поиски дались мне нелегко. Посещение гипермаркетов я воспринимаю как тяжкое испытание. В этом виноваты бодрийяры-жижеки, убедившие меня, наивного читателя, в том, что посткапиталистический гиперконсьюмеризм - штука глубоко репрессивная. И, оказываясь перед необходимостью купить табуретку, я всякий раз чувствую себя буридановым ослом. Подступает к горлу тошнота, хочется бежать куда глаза глядят: к колосящимся нивам и первозданным дубравам.

Мои мучения в потребительских капищах усугубляются тем, что во времена дворников и сторожей я рассчитывал на престижную карьеру столяра-краснодеревщика. Особых высот в этом деле, к счастью или к несчастью, не достиг, но с тех пор люблю возиться с деревяшками. И к предметам мебели предъявляю строгие требования, сводящиеся к максималистскому девизу «Разве „Нимфа“ кисть дает?».

Ну и Гари, в конце концов.

Словом, неудивительно, что в результате блужданий по мебельным магазинам, этим адским местам бесконечного уюта и чистого наслаждения, среди меня возникла революционная ситуация. Вид предметов, выполненных в псевдоисторическом стиле, причиняет мне морально-эстетические страдания. Стремясь их преодолеть, я и направился в Икею. Хотя в великосветских кругах, где я вращаюсь, при упоминании сего торгового заведения принято морщить носик: это-де все для быдла.

Ничего не могу поделать, Гари не перестает меня преследовать.

Однако ж у меня нет оснований как-то отмежевываться от этого самого быдла. И транснациональный капитал, и национально ориентированные олигархи, коим мое перо служит верой и правдой, делают слишком мало для того, чтобы я мог удовлетворять бытовые нужды в заведениях для благопристойной публики. Подтверждение этого тезиса я получил, пообщавшись с соседями по лестничной клетке, которые делали ремонт незадолго до нас. В ответ на упоминание об Икее эти добрые люди заявили, что там все «какое-то молодежное», и посему закупили обстановку на ближайшем строительном рынке. Там им предложили тяжеловесный товар, соответствующий их предпочтениям. Эта достойнейшая пара, отставной полковник и его супруга, некогда принадлежали к правящему классу, а эстетический вкус советского офицерства был реализован еще во времена дислокации оккупационных войск в Германии. Как водится, побежденные победили победителей, наладив промышленное производство сувенирного китча в духе бидермайера. К коврикам с оленями и сервизам с мадоннами имперцы добавили резные гарнитуры и обширные супружеские ложа, выделанные хитроумными арабскими союзниками. Так был сформирован канон безупречного вкуса, который теперь без особых модификаций воспринят новым правящим классом.

Между тем «молодежность» икейного стиля весьма относительна. Очень похожий стиль пропагандировал в 60-е журнал «Декоративное искусство», входивший в список обязательного чтения прогрессивного человека эпохи физлириков. Хрупкие трехногие столики и кресла-раковины давным-давно развалились, лирики спились, физики закисли в своих ящиках. Модернизация была задушена. Сошлюсь на классический труд Владимира Паперного «Культура-2», где ясно показано, в каких социально-политических ситуациях возникают стульчики на тонких ножках, а когда, напротив, побеждают массивные комоды, намертво прикрепленные к планетарной оси.

Во-первых, я был с ним знаком. Мальро я видел только раз, в Верьере, накануне своего отъезда в Калькутту, а с Гари в последние годы его жизни виделся постоянно. Именно тогда себе на погибель он плел завесу, готовясь спрятаться за Ажара, а никто и не подозревал об этом. Наши долгие обеды «У Липпа», где я заказывал в подражание ему неизменный «антрекот на двоих», потом долгие сидения на улице Бак с чаепитием из помятых самоваров, он всегда напоминал мне, что привез их с Майорки; Гари изображал бездельника, драчуна, ковбоя из вестерна в фетровой шляпе «стетсон», ходил в узорчатых сапогах — я сбегал к нему от своих учителей с улицы Ульм[155].

Итак, к началу 2000-х имперский китч победил, мебельно-оформительский проект восторжествовал. Стало понятно, что безобразиев впредь не будет, а наступят благолепие и чистейшая красота. Как в Большом Кремлевском дворце, обустройством которого занимался человек честнейший и наделенный удивительно тонким вкусом. И тут откуда ни возьмись явилась Икея с ее глубоко чуждым нашему национальному духу протестантским дизайном: веселенькие цвета, легкие конструкции, все какое-то невесомое и временное.

У «перерождения в Ажара» была своя предыстория: знаменитый писатель был обижен, что его «забыли», для публики блеск его книг затмила яркая жизнь автора — любовь к актрисе[156], провальные (или сочтенные таковыми) фильмы. Жизнь и творчество вступили в жестокое соревнование, жизнь оттеснила творчество, и творец дал пинка жизни. И вот знаменитый человек, награжденный престижными премиями, всеми признанный, добившийся настоящей славы, пользующийся всеми возможными благами, страдает оттого, что его личность загородила самое для него дорогое — его романы… Не буду развивать тему дальше… Сам зажатый рамками, стесненный общественным положением, как могу я остаться равнодушным к судьбе Гари?

Обратите внимание на следующий парадокс. С одной стороны, капитализм у нас вроде бы победил окончательно и бесповоротно. Но с другой, проходя мимо безлюдных магазинов, предлагающих такие предметы первой необходимости, как джакузи, камины или бильярдные столы, начинаешь подозревать неладное. Очевидно, что для этих торговых точек кто-то писал бизнес-планы. В наших пампасах бизнес-план - документ, прямо наследующий постановлениям партии и правительства по интенсификации яйценоскости, и в каждом таком документе сказано, что проект ориентирован на состоятельных, богатых и очень богатых людей. Связываться с клиентами, у которых нет денег даже на «бентли», не комильфо. Вопрос «Откуда набрать столько богатых?» даже не ставится. Торговцы интересуются исключительно символическими капиталами, а не низменной наживой.

Однако имейте в виду, я полагаю, что суть дела сложнее, чем просто новый псевдоним и возможность творить под другим флагом. Я думаю, мы ничего не поймем в этой авантюре, если сочтем ее шуткой, уловкой или выходкой писателя, который считает, что его перестали замечать современники: «Вам не пришлось по вкусу мое подлинное лицо? Ну так вы прославите мою маску, за которую я спрячусь, обманув всех вас». Нет, тут другое, тут есть, если хотите, метафизическая глубина, не имеющая ничего общего с литературным тщеславием или даже с пристрастием, вроде моего, к двойной или тройной жизни. Речь идет об ином рождении, о таинстве. Именно это измерение придает всему, что случилось, трагический оттенок, неся ощущение катастрофы, требуя особой осторожности в обращении с этой расщепляющейся материей…

Ведь Гари, в отличие от того, что уже проделывал раньше, прячась за псевдонимами Фоско Синибаль-ди или Шатан Бога, на этот раз не ограничился просто именем, он снабдил это имя плотью, плотью Поля Павловича[157].

Тот странный факт, что магазины с джакузи не прогорают, похоже, связан с тем, что обитатели Рублевского шоссе попадают в ловушку оппозиции «уникальное-массовое». Недавно типовая поджарая дамочка в брильянтах и джинсах от кого-то там с придыханием вещала по телевизору о том, что держит в доме только оригинальные вещи. Например, вот этот сундук куплен в Париже на Пор-Клиньянкур. Дамочке невдомек, что Пор-Клиньянкур - всего лишь блошиный рынок чуть получше измайловского. А симулякр, подделанный под другой симулякр, - чистая мерзость и порождение адово. Увидишь комод «под старину» - немедля сломай, наткнешься на псевдосталинскую высотку - взорви. Только так можно остановить бесконечное перепроизводство фальшивых смыслов.

Он не ограничился и плотью, не ограничился новой биографией (то же делал и Пессоа, наделив своих пятьдесят или даже больше гетеронимов жизнью, фантазиями, набором мнений и ссор), Гари отдал своему персонажу всю публичную жизнь нового писателя, которым стал.

Вот почему мне милы ИКЕА, ОБИ и прочие ашаны. Симпатичен и основатель сети Ингвар Кампрад, хоть и ясно, что он империалист и транснациональный супостат. Грабит колонии, использует труд неразумных индонезийцев и белорусов, вывозит капиталы так, что комар носа не подточит. При этом он еще и ходячая реклама протестантской этики: демонстративно живет в скромном домике, летает эконом-классом, ездит на трамвае. Но есть у Ингвара и черты, присущие человеческим созданиям: он страдает дислексией и нескрываемо привержен шведской народной наклонности к хорошей выпивке. Наш в доску парень. Прописан в Швейцарии, контора зарегистрирована в Голландии, сам Кампрад официально возглавляет только какой-то благотворительный фонд. Более того, никакой он не швед, а ариец (истинный). Характер нордический; клевещут, что по молодости И. К. состоял в фашистах. В конце 50-х шведы попытались, но так и не сумели доказать, что в основе немыслимого взлета скромного немецкого паренька, начинавшего с фарцовки дефицитными спичками, лежат деньги нацистской партии.

Им был проделан уникальный опыт в области литературной химии, в результате которого произошло нечто подобное тому, что вы показываете в вашем фильме: Гари замещен Полем, реальный писатель, каковым он является, — писателем-фикцией, которого он отправил вместо себя на литературную сцену, произошло замещение личностей, диффузия чувств и памяти, клонирование.

Теперь понятно, как получилось, что социалистические шведы с их строгим пуританством настолько легко вписались в нашу идеально устроенную капиталистическую экономику. Пусть враги уверяют, что одного генерала вывели в равноудаленные губернаторы икейские деньги, а экологи бубнят о том, что дубы порубили. В дубах-то и таится разгадка. Помните такой международный художественный проект - собрать себе гроб из готовых материалов, предлагаемых в Икее? Чтоб прекратить безумства демодернизации по-русски, и была изведена священная роща в деревне Мамыри.

Результатом алхимической ворожбы, плодом нарочитого удвоения, вскоре ставшего невыносимым, завершением договора, хуже фаустовского, так как душа была потеряна, стал ад, захлопнувшийся капкан. Обман, словно кислота, разъедал в нем все, вплоть до желания жить, и смерть показалась единственным выходом: смерть не в качестве упражнения, не затем, чтобы представить себя мертвым после получения сигнального экземпляра, прежде чем на роман набросятся критики, нет, к сожалению, самая реальная смерть — красная тряпка вокруг головы, чтобы вид крови не слишком перепугал его маленького сына, и выстрел из пистолета — завершающий такт, последняя нота органа, логичный итог последних лет, когда он был вынужден принимать себя за другого и отделываться от самого себя, как от парика или пары подтяжек.

Я видел, как Гари сходил с ума.

Однако ж посткапитализм в лице Ингвара Кампрада порождает своего гробовщика. Транснациональная корпорация вызвала к жизни огромный интернациональный класс потребителей, революционный по сути и скованный общим эстетическим чутьем. Икеи возникают в местах, где им возникать вроде бы не положено, - в Москве, Челябинске, Арабских Эмиратах, даже в самой Италии. Нас много, мы любим одно и то же. И близок, близок момент, когда, вооруженные купленными по случаю чайными ситечками и элегантно изогнутыми полочками, прикрываясь диванными подушками и светя в глаза врагу высокоэкономичными фонариками, мы двинемся на транснациональные баррикады. С какой целью - пока секрет.

Видел — и не только я один — разумеется, не понимая причины, как он терял голову и погибал у меня на глазах.

Михаил Харитонов

Сегодня я вижу гораздо больше.

Дней наших семьдесят лет

Я знаю — мы все это знаем, — что в его проделке было что-то дьявольское.

Что будет, если люди получат еще два десятилетия активной жизни

Знаю, сколько таилось в ней соблазна, знаю, что ни за что нельзя было ему поддаваться, потому что под невинной мистификацией притаилось настоящее зло, — знаю, что я, во всяком случае, исцелился от опасного морока не из-за ответственности перед читателями, о которой вы писали в предыдущем письме (мы им ничего не должны), но из-за своего желания жить (и последних моих впечатлений о Гари, как он идет, едва волоча ноги, по бульвару Сен-Жермен, взгляд блуждает, мысли тоже, уже полуживой).



Бедный Гари… Несчастный «лирический клоун», который поверил, что можно безнаказанно играть с такими серьезными вещами, как бегство, маски, Эдипово забвение родового имени, отречение от жизни, к которой никогда уже не сможешь вернуться… Конечно, нужно было начать новую жизнь. Без сомнения, нужно было попытаться родиться снова. Но в той же самой жизни. Обязательно в той же самой. Нужно было произвести революцию, но не в «отдельно взятой стране», а в собственной личности, в своей душе, в своем теле. Таково мое глубокое убеждение. Таков его трагический урок.

Слова, вынесенные в заголовок, взяты из восемьдесят девятого псалма Давидова. За прошедшие тысячелетия они не поменяли значения ни на скрупул. Семьдесят - продолжительность жизни, на которую может рассчитывать среднестатистический житель среднеразвитой страны.

Великий урок, в котором смешались свет и тьма и который он, сам о том не подозревая, преподал мне своей смертью.

Хорошо, когда долго

Просто отметим себе: семьдесят. Если вы прорвались через опасное младенчество, травматичное детство и сомнительную юность, стройте самые дальние планы на такой срок. А дальше выбор, известный еще античным медикам, - между склерозом и маразмом, то бишь отвердением и разжижением мозга. Как написал один римский поэт, «в сто и дети с тобой болтать не станут».

3 июля 2008 года

Правда, если вы обитаете в зажиточной гигиеничной стране, пользуетесь всеми возможностями современной медицины и принадлежите к интеллектуальному меньшинству, есть шанс сохранить соображалку в относительной целости до глубокой ночи жизни. «Старость» слово нехорошее, поэтому даже старики предпочитают эвфемизмы типа «зрелого возраста» или даже «второй молодости» (забегая вперед - последнее иногда небезосновательно). Психологи и психотерапевты, щадя чувства клиентуры, убеждают ее, что старость - прежде всего психологическое состояние, которое, дескать, может так и не наступить, умрете молоденькими. Поэтому опять же обратимся к законодательству, четкому и несентиментальному. Старость - это когда пора на пенсию. Пенсионный возраст в России наступает в 60 лет для мужчин (для женщин - 55 лет). В других странах он выше (в Штатах для обоих полов - 65 лет, в евространах - от 60 до 65, в Японии - вообще 70), ну так там и живут дольше.

Старость - это «можно отдохнуть». Отдых бывает радостный - когда к финалу жизни заработано и накоплено достаточно, или нерадостный - когда остаются только пиво и телевизор. Удовольствия старости так или иначе сводятся к «отдыху», в том числе и духовному. Творить и ошеломлять в таком возрасте поздновато, зато - опять же, если есть круглая сумма в банке - можно почитать классику, пересмотреть хрестоматийные фильмы. Будете наслаждаться «Бонни и Клайдом» в уютном холле дома для престарелых. А если совсем повезет и голова будет работать по полной, а память не остынет, - можно и помемуариться, сказать всю правду о людях, которых вы пережили. Особенно если вы - злобная старуха. Женщины обычно живут дольше мужчин лет на пять, а то и на десять.

Еще одно слово, дорогой Бернар-Анри, последнее, потому что думаю, важно дать ответ на возникшую маленькую загадку: вы сами в одной из книг упомянули Эбли. Упомянули походя, наскоро, и мне нужно было действительно жить в тех краях, чтобы его заметить. Но упомянули его вы…

Но: нужно жить в каком-нибудь развитом стейте. Ни в коем случае не в России, где мужчины умирают в 58, и «это нормально». Других интересных стран тоже лучше избегать. Штаты - то-се. Неплохо в Скандинавии - там любят и умеют долгожительствовать, но посторонним скучновато. В Японии долголетие усиленно практикуется, но среди этнических японцев, а мне что-то подсказывает, что вы, дорогой читатель, не японец. Оптимум - Франция. Там средняя продолжительность жизни у мужчин - около 80. Это абсолютный рекорд. Достигнут он благодаря сочетанию высокого уровня потребления с внутренней дисциплиной. Кстати, во Франции, несмотря на винную славу, очень низкий уровень смертности от бытового алкоголизма (к тому же поздно начинают: доля пьющих девочек-подростков не превышает 7%, мальчиков - 13%). С наркотиками и того строже: не принято. Недостаток удовольствий компенсируется предсказуемо: французы самозабвенно любят друг друга, в среднем 137 раз в год при мировом показателе 103 раза. Но и это не впустую: что-что, а рождаемость во Франции одна из самых высоких в еврозоне, 1,9 ребенка на женщину, почти хватает для естественного воспроизводства населения.

Мудрость тут простая. Если иметь много денег, ревностно следить за физической формой, избегать губительных наслаждений и любить ближних, можно протянуть лет на десять опричь библейской меты.

Одно замечание Шопенгауэра мне очень нравится, оно не из его мощного философского корпуса, его грандиозной интеллектуальной постройки мира «как воли и представления»[158], оно из россыпи поздних афоризмов, когда у него стали возникать сомнения относительно понятия «бытие», когда он стал предполагать возможным, что в понятии «судьба» тоже есть какой-то смысл. При их чтении возникает странное ощущение, что, проживи он дольше, он бы сам расшатал фундамент выстроенной им великолепной постройки, короче, вот это замечание: «Свою жизнь помнишь немногим лучше, чем давно прочитанный роман»[159].

Смена вех

Я прибавил бы: свою жизнь помнишь хуже, чем давно написанный роман.

Перемены подступили не снаружи возрастной границы, а изнутри. Со стороны увеличения продолжительности того, что деликатно именуют активным возрастом, то есть молодости плюс зрелости.



Но забываются и романы. Я (чуть-чуть) моложе вас, но и мне случается забывать, что же я там понаписал. Обычно я собой доволен и думаю: «Смотри-ка, а ведь это мое… Неплохо, совсем неплохо…» Но бывает иначе, и тогда я отчаянно пытаюсь сменить тему разговора.

Начнем с молодости. Всякому разумному человеку хочется ее продлить. Биологических ограничителя здесь два: фертильный возраст (надо родить, потом будет нельзя!) и окостенение структур психики (надо всему научиться, потом будет поздно!). Изменение этих параметров приводит к тому, что граница молодости отодвигается.

Впрочем, как бы там ни было, а кончаешь тем, что забываешь и собственные книги. И сегодня утром, не знаю уж почему, меня это очень утешает.

Еще недавно в России женщину, забеременевшую после 25, считали старородящей, а после 30 - позднородящей. Сейчас в России женщин, родивших первого ребенка в 30 лет, в три раза больше, чем 20 лет назад. Это не очень хорошо: к тридцати возрастные изменения дают о себе знать, начиная с того, что скелет становится более хрупким, а это важно для беременности и родов. К тому же, по статистике, у ребенка в животе первородящей мамы после 30 в девять раз больше шансов родиться с синдромом Дауна. Но это с одной стороны. А с другой, вполне возможно, что остепенившаяся тридцатилетняя женщина, берегущая себя и свое здоровье, родит лучше, чем девятнадцатилетняя свистушка, пьющая, покуривающая травку и не намеренная отказывать себе ни в чем даже в период хождения с пузом.

11 июля 2008 года

Но есть и более тонкие последствия. Например, родительский инстинкт безнадежно сбивается: тело не понимает, когда надо врубать программу «родить, кормить и защищать», когда - «возиться с ребенком, учить его и играть с ним», а когда вообще помолчать. Довольно часто он выбирает последнее - помолчать. Тогда дети оказываются внакладе: родители буквально не чувствуют, что с этими самыми детьми делать, хотя «вообще-то любят». Вообще-то любят, да, а дальше - лихорадочные поиски няни или школы-интерната, при отсутствии же средств - тупик. Дети тоже не воспринимают родителей правильно: где папа, где дедушка, где мама и где бабушка, не ясно, «просто родители». Отсюда, кстати, распространенное молодежное «предки», «родаки» и прочие подобные словечки. Эта тихая эволюция - замена «мамы» и «папы» на «предков» - означает очень многое. И очень неприятное.

Утешает? Не знаю. Я понимаю, что вы хотите сказать, но мне это не кажется таким уж утешительным. Может быть, по причине моей неискоренимой, маниакальной страсти к трезвости. Может, потому, что пережил однажды, по-настоящему пережил, на протяжении нескольких часов, клиническую потерю памяти и понял, что это значит для человека, я уж не говорю для писателя — больница Сальпетриер… отделение скорой помощи… полная растерянность-помрачение рассудка… с большим трудом вдруг припоминаю свое имя… и тупо твержу одно и то же перед сборищем удрученных врачей: «Болезнь Бодлера… Болезнь Бодлера…»

Теперь об обучении. Сейчас - воленс-ноленс - человек вынужден учиться всю жизнь, чтобы хоть как-то угнаться за переменами. Поэтому желательно впихнуть в себя как можно больше нового, пока мозги еще на это способны. Дальше придется кушать всякие таблеточки, начиная от средств для улучшения микроциркуляции крови в сосудах головного мозга и стимуляции памяти и заканчивая банальными успокоительными - для человека после тридцатника восприятие нового сопряжено со стрессом. Плюс нейробика, то есть система упражнений для мозга, плюс умело подобранное хобби. Лет до 45 можно сохранить способность воспринимать и выдумывать новое. Дальше приходится скользить по накатанной колее, тихо завидуя редким интеллектуалам, сохранившим гибкость ума до преклонных лет.

Но быть может, вы правы. Может быть, в тот или иной день неотвратимо наступит миг, когда значимые пласты жизни, книги станут бледными тенями, миражами, облаками, что исчезнут на склоне прекрасного и живого сегодня. Но в противоположность вам нет для меня ничего хуже подобной перспективы. И спасаясь от этого страха, утраты, насильственного отторжения и кровопускания, я предпочитаю изображать феномен памятливости, тщедушного, но жилистого Геркулеса, который тащит драгоценные воспоминания без отдыха то на плечах, то толкая перед собой, словно тяжелый, плотно сбитый и увесистый валик.

Теперь поговорим о том, что сулит отодвигание «возраста отдыха».

Первая и главная проблема здесь - это самое. Отодвинуть старость означает для женщины сохранить сексуальную привлекательность, а для мужчины - потенцию.

Хотя иногда до того устаешь. Ницше, да и Шопенгауэр тоже, считали, что воспоминания убивают и что самое точное определение этого болезненного состояния и есть «злопамятство». Ну и ладно. А меня они толкают вперед, помогают почувствовать, что время движется, чему-то служит, что оно не нескончаемое сегодня. И в последний раз возвращаясь к одному из наших споров, который, один-единственный, почему-то оставил у меня ощущение, что я не был в нем до конца искренен, я скажу, что прошлое едва ли не самый мощный стимул из тех, которые я знаю, поддерживающий во мне желание писать, продолжать во что бы то ни стало.

Сейчас это стало реальным. Косметическая хирургия с ее нынешними возможностями плюс здоровый образ жизни, подкрепляемый кое-какой химией, плюс радикальные методы вроде фетальной терапии способны сохранить потребителю этих благ более-менее товарный вид «внутри и снаружи» лет до 60. Конкретный результат, разумеется, зависит от количества вложенных денег. Поэтому социальные последствия не вполне очевидны. Между тем они очень существенны.

И я люблю не все свои книги. И не всё, что было у меня в жизни. Но мне нравится возможность разобраться с тем, что было. Нравится, что каждый новый этап становится неявным, но непременным и отрадным возвращением к прошлому. Вопреки распространенному мнению, я не верю, что именно в последнюю минуту, при последнем вздохе к тебе приходит ясная память и восстанавливает абсолютно все, что жизнь ухитрилась рассеять. Да нет, всё с тобой. Теперь, сейчас. В каждую секунду твоей текущей жизни, если только ты по-настоящему живешь. На каждой странице каждой книги, если только ты по-настоящему пишешь. И если у меня возникает какое-то предощущение, то примерно следующее: волноваться надо тогда, когда на поверке тебе не откликается: «Здесь!» большая часть книг, большая часть прожитой жизни, большая часть сопутствовавших тебе людей. Предчувствие против предчувствия. Заключим пари. Поживем — увидим.

Современный институт брака создавался в условиях, когда его, брака, реальная продолжительность была лет 20 с хвостиком: женились поздно, мужчина переставал быть мужчиной довольно рано, да и женщина теряла привлекательность с той же скоростью. Поэтому классический брачный стандарт, принятый у большинства народов, таков: состоявшийся мужчина (человек за тридцать) берет за себя молодую женщину (в зависимости от традиций - маленькую девочку с едва поднявшейся грудью или «телочку в соку»). К финишу, то есть к состоянию деда и бабки, они приходят одновременно. Правда, даже за такой срок чувства успевали остыть, и это надо было учитывать. В результате сложился институт светской моногамии, каким мы его знаем: один партнер на всю жизнь, с осторожной взаимной неверностью в качестве запретного удовольствия. Развод считался катастрофой.

СОДЕРЖАНИЕ

Современный брак предполагает равновозрастность. Мужчина женится на женщине примерно его лет (если моложе, это считается удачей) и «как-то живет». Развод стал обыденным, хотя и неприятным явлением, «жить ради детей» хочется все меньше и меньше.

Письмо от 26 января 2008 года. В котором Мишель Уэльбек наносит первый удар: «Мы с вами ярчайший пример вопиющего упадка интеллектуальной жизни Франции и кризиса ее культуры»…………..

Что будет, если добавятся еще 10-20 лет активной жизни?

Письмо от 27 января 2008 года. В котором Бернар-Анри Леви дает сдачи, напомнив, что Сартр, Паунд, Селин и Бодлер не были оценены по достоинству их современниками……………………….

Скорее всего, брак по умолчанию обретет статус временного союза, заключаемого на определенный срок (как большинство союзов вообще). Повысится роль формальных договоренностей, брачный контракт станет не просто нормативной, а единственно возможной формой брака. Возрастут юридически оформленные обязательства перед потомством, как и обязательства потомства перед родителями. И много чего еще.

Письмо от 2 февраля 2008 года. В котором Мишель Уэльбек, опираясь на Шопенгауэра, рассуждает о противоречивом стремлении каждого писателя к всеобщей неприязни и к всеобщему признанию, а также о воле к победе…………………………

Но главное, изменится сама структура брака. Скорее всего, он снова станет резко разновозрастным.

Письмо от 4 февраля 2008 года. В котором Бернар-Анри Леви вспоминает детство. Некогда он помог однокласснику, ставшему всеобщим козлом отпущения. Этот эпизод — наглядное подтверждение теорий Жирара и Клаузевица……………………

Тут все просто. Стариков тянет на молоденьких, это вещь известная. Но и молоденькие (обоих полов) нуждаются в людях постарше - которые хотя бы поопытнее будут, а опытность, в том числе душевная и эмоциональная, очень важна. В результате может получиться так, что первый брак женщина будет заключать с другом отца, а второй - с другом сына, причем то и другое будет восприниматься обществом как норма. Хотя почему именно с другом? Инцест может стать довольно распространенным явлением, и с этим надо будет как-то жить.

Письмо от 8 февраля 2008 года. Внутреннее существо или общественное лицо? Что помогает выжить под постоянным прицелом миллиона глаз, при слепящем свете софитов? Мишель Уэльбек предлагает Бернару-Анри Леви вместе вступить на узкий путь «исповедального жанра»………………………

Неприятно? Да, неприятно. Но семейные и моральные вопросы - не самое худшее. Потому что есть еще и политика.

Письмо от 16 февраля 2008 года. Да здравствует холодный, отстраненный стиль без тени исповедальности («модель Флобера»)! Да здравствуют трезвый расчет, воинственность и скрытность («модель Пессоа»)! Вот что ответил Бернар-Анри Леви на предложение Уэльбека…………………

Не забудьте выключить телевизор

Письмо от 20 февраля 2008 года. В котором Мишель Уэльбек рассказывает о своем отце, о взаимоотношениях родителей. Приподнимает завесу тайны, оберегающую его частную жизнь………………

Кто- то из политтехнологов сказал: «Самая активная часть российского общества -пенсионеры». Сказано это было с укоризной: вот, дескать, богатыри не вы, где молодая шпана, где отцы и матери молодой шпаны, на избирательные участки не ходят, тьфу. Однако удивляться тут нечему. Социальные интересы у человека включаются именно что «на возрасте». Так всегда и было: молодые тусили и делали детей, люди постарше работали, а «достойные мужи» сидели в народном собрании и решали вопросы. Демократия предполагает наличие бодрой прослойки заматеревших - мужчин и женщин с серебром в волосах, но еще крепких. Там, где этот слой тонок, отсутствует общественность как социальный гумус, почва для демократических процедур.

Письмо от 23 февраля 2008 года. В котором Бернар-Анри Леви также рассказывает об отце и сообщает, что видит в нем сходство с одним из знаменитых героев Роб-Грийе……………………

Утолщение слоя «поживших» и возрастание его социального веса почти автоматически ведут к усилению гражданского общества. Правда, по той же самой причине «молодые» общества тяготеют к авторитаризму. Равно как и общества с низкой продолжительностью жизни (тонкий намек: вспомните, что происходит в России с мужской смертностью, и сделайте выводы). Тем не менее мировой тренд дает основания для осторожного оптимизма.

Письмо от 1 марта 2008 года. В котором Мишель Уэльбек вновь рассуждает о Селине и Прусте. Рассказывает, как его отец, инструктор по горнолыжному спорту, сопровождал Валери Жискара д’Эстена и Антуана Рибу. Признается в любви к нынешней России — ее девушкам, музыке, наивной непосредственности…

Письмо от 12 марта 2008 года. В котором Бернар-Анри не без яда обличает преступления «путинизма». Затем переходит к «исповедальному жанру» и разоблачает истинные причины, побуждающие писателей заниматься мировыми проблемами и обретать статус «ангажированных» (обычно писатели в подобных мотивах не признаются)………………………………………

Письмо от 16 марта 2008 года. В котором Мишель Уэльбек также называет причины (уважительные и неуважительные) своего отказа от «ангажированности». Вскользь упоминает свое нынешнее пребывание в Ирландии и объясняет, отчего покинул Францию. Неспособность подчиняться приказам. Недоверие к показному героизму………………………………………….

Письмо от 21 марта 2008 года. В котором Бернар-Анри Леви (цитируя то Гёте, то Дюрренматта) горько укоряет Мишеля Уэльбека за неспособность отличить войну за правое дело от бесчеловечной резни. Рембо и Коммуна. Малларме и землекопы……………………..

Впрочем, существует одно большое «но»: проблема старости.

Письмо от 24 марта 2008 года. Мишель Уэльбек — непримиримый враг беспорядка. «Самые чудовищные несправедливости совершаются ради уничтожения порядка». Похвала Филиппу Мюрэ. Осуждение тех, кто не видит различия между «реакционером» и «консерватором». Единственная причина, по которой Мишель Уэльбек однажды вернется во Францию………

Письмо от 4 апреля 2008 года. В котором Бернар-Анри Леви признается в страхе перед пустотой и в любви к секретным агентам. Книга Бытия против поэмы «О природе вещей». Евангелист Лука против материалиста Лукреция. Эмманюэль Левинас против Спинозы. Противостояние неизбежно. Человечество обладает ограниченным числом вечных книг, но и среди них приходится выбирать — увы!..…

Уже сейчас геронтократия в той или иной ипостаси становится мировым трендом. Шестидесяти- и семидесятилетние политики - в прекрасной форме, с белыми фарфоровыми зубами, получившие власть лет двадцать назад и не желающие ее отдавать - нормальное явление. В результате целые поколения оказываются вне социальных лифтов, ведущих на самый верх. Эти поколения образуют критическую массу недовольных, которые пытаются форсировать социальную мобильность неконвенциональными методами, то есть прогнать засидевшихся пинками. Кстати, демография революции - интереснейший и совершенно не исследованный вопрос. Если собрать и проанализировать данные о возрасте революционеров начиная от исполнителей и кончая руководством, можно многое понять. Однако все это предполагает, что старики наверху все-таки глупее и слабее подпирающего их слоя. А если нет? Не светит ли человечеству вековечная власть старцев - в отличие от брежневской, вполне бодрая и даже веселая?

Письмо от 10 апреля 2008 года. Первое путешествие юного Уэльбека в Германию. Ошеломляющее знакомство с Паскалем. Искушение христианством……

Кстати о веселье. Помните ли вы, дорогие читатели, последний Новый год? Телевизор включали? Помните, кто там веселился по всем программам? Теперь вспомните позапрошлогодний НГ и найдите десять отличий. И позапоза-. И т. д. и т. п., etc, etc, etc. Одна и та же тусовка поет и пляшет, жирует и веселится; такое впечатление, что мы и умрем, созерцая Аллу, Филю и прочую кувырк-коллегию. А главное, их никто не прогонит. Потому что люди, сидящие наверху, их любят. Они будут вместе стариться - ме-е-е-едленно. А мы, которые из простых, будем умирать быстрее - под сладкий лепет очередной старушки с микрофоном, воспевающей свою золотую осень и свой десятый по счету брак. На этот раз - с внуком любимой подруги.

Письмо от 17 апреля 2008 года. Воспоминание о двоюродных дедушках: Моисее, Иамине, Маклуфе и Мессауде. Клевета Жана-Эдерна Алье. Мы узнаем, отчего еврейский мальчик, рожденный, подобно Бернару-Анри Леви, вскоре после Второй мировой войны, не мог стать ни иудеем, ни христианином……….

Прана и дао

Письмо от 26 апреля 2008 года. В котором Мишель Уэльбек благословляет евреев за готовность противостоять новому язычеству, воинствующей религии современности. И говорит о Конте, Шатобриане, Библии и вновь о Шопенгауэре………………

Продлить жизнь - в идеале до бесконечности - мечтали еще древние шумеры. Грустный эпос о Гильгамеше кончается тем, что герой пытается достичь бессмертия, добыв со дна океана растение, омолаживающее тело, но его затея не удается. Более практичные люди жили в Южной Индии. Йога - наследие дравидской цивилизации, усвоенное арийцами, - имела целью еще и продление жизни, а также сохранение здоровья в старости. Жили йоги, если хотели, долго. Из свежих примеров: индийский йог Тапасвиджи прожил 186 лет (1770-1956), что документально зафиксировано. Правда, веры в старые индийские документы немного - но это уж «думайте сами, решайте сами». Впрочем, некоторые йогические упражнения как раз сокращают жизнь. Что настоящих йогов не беспокоит: долгожительство им нужно для более верного достижения кайвальи, Освобождения, то есть конечного отделения истинного начала души от материи. Достигалось это, в частности, посредством махасамадхи - медитации с летальным исходом, вызывающей кровоизлияние в мозг. А вот китайские мистики, даосы, пытались достичь именно что долголетия. Разработанные ими методы дыхательной гимнастики, физические упражнения и биологические препараты используются до сих пор. Кстати, китайские руководители и VIP-персоны, как правило, выглядят неплохо и живут долго. С чего бы?

Кровь и водка

Письмо от 1 мая 2008 года. В котором потрясенный Бернар-Анри Леви не хочет обсуждать безумие Канта, шахматные партии Марселя Дюшана, тайное сходство Альтюссера с Контом, но желает узнать, что думает Мишель Уэльбек о книге своей матери……….

Если обратиться к европейскому опыту, первыми систематизаторами знаний о старости и ее преодолении стали греки (кто же еще?). Они, помимо прочих наук, создали герокомию - совокупность техник продления жизни и достижения здоровой старости. В отличие от увлекающихся индусов и китайцев, греки предлагали рецепты простые и незатейливые: умеренность во всем, особенно в удовольствиях, профилактика и своевременное лечение старческих хворей, бесстрастие-атараксия «и все такое». Позднее римляне восприняли герокомию вместе с прочей греческой премудростью и превратили ее в практику умеренной и аккуратной жизни. «Меньше пейте неразбавленного вина и не нервничайте по пустякам». Правильно, но скучно.

Письмо от 8 мая 2008 года. Мишель Уэльбек говорит о матери, немного о сестре, рассказывает о своре ненавистников, которые готовы затравить его до смерти, но и тогда не угомонятся……………

Письмо от 12 мая 2008 года. Бернар-Анри Леви, опираясь на теорию Спинозы о «безрадостных страстях», предрекает поражение своры ненавистников……

Некоторое оживление внесли средневековые алхимики, которые искали не только способ превращения свинца в золото, но и лекарство от всех болезней (так назваемую панацею - от имени греческой богини Панакеи, «всеизлечительницы»). Согласно алхимическим трактатам, панацея - она же териак, она же aurum potabile, «золотое питье» -излечивала от всех болезней и продлевала жизнь. В качестве таковой пытались использовать самые разные вещества. Например, в некоторых трактатах целебнейшие свойства приписывались левой ноге черепахи, крови из правого крыла белого голубя, слоновьему калу и много чему еще. Полный список приводить не буду, вдруг вы завтракаете. А вот у знаменитого алхимика и мага Парацельса фантазия была более здоровая: он рекомендовал продлевать жизнь золотом, ладаном и дыханием юных девушек. Правда, и это не помогло - сам доктор всех наук прожил немногим более полувека (хотя, возможно, его отравили конкуренты). А вот испанский врач и алхимик XIV века Арнальд из Виллановы, составитель знаменитого «Салернского кодекса здоровья», рекомендовал в качестве средства продления жизни винный спирт, способ получения которого путем перегонки красного вина изобрел и который назвал «водой жизни» - aqua vitae. Российские алкоголики, использующие в основном сорокапроцентный раствор аквавиты, могли бы многое рассказать ученому испанцу об оздоровительных свойствах открытого им вещества. Увы, и тот не дожил, хотя протянул дольше Парацельса.

Письмо от 20 мая 2008 года. «Продолжайте писать!» Но какова ахиллесова пята писателя? Деньги? Слава?

От отчаяния некоторые шли на крайние меры. Стареющие синьоры в своих замках ставили жестокие опыты над животными и людьми, пытаясь добыть эликсир молодости из живых тел. Можно вспомнить о венгерской графине XVI века Эржебет Батори, которая замучила около двухсот крестьянских девушек и принимала ванны из их крови. Графиню уличили и судили, умерла она в тюрьме, подкормив своей биографией легенды о трансильванских вампирах. «Это, конечно, дикость». Но, по некоторым сведениям, просвещенный король Франции Людовик XI (считающийся одним из основателей современной дипломатии) в последние годы жизни регулярно пил кровь зарезанных для него детей. Тоже хотел продлить жизнь. Не помогло.

Письмо от 27 мая 2008 года. Пишут как любят, и любят как пишут. Бодлер неизмеримо выше Рембо. Кто прав, литовские раввины, последователи Гаона

Анус и логос

Виленского или поклонники «Критики диалектического разума» Сартра?……………………

Сейчас мало кто помнит, что слово «геронтология» - то есть наука о старости и путях ее преодоления - введено в научный обиход Ильей Ильичом Мечниковым, человеком, сильно повлиявшим не только на науку, но и на культуру России.

Мечников был прелюбопытной личностью. Сын гвардейского офицера и дочери известного еврейского публициста, сделавший стремительную научную карьеру, убежденный либерал и враг царизма, политический эмигрант (большую часть жизни он прожил во Франции, работая в институте Пастера), лауреат Нобелевской премии 1908 года и автор материалистических пропагандистских брошюр.

Письмо от 3 июня 2008 года. Выясняется, что Мишель Уэльбек считает роман низким жанром, а поэзию — высоким. Он вспоминает о Жане Коэне и Викторе Гюго……………………………

Вклад Мечникова в геронтологию значителен, но противоречив. Вкратце - он был одним из авторов научной теории старения, согласно которой старость вызывается ядами, отравляющими организм. А именно: дряхление проистекает от токсинов, выделяемых микробами толстого кишечника. Кстати, они действительно выделяют токсины, другой вопрос, что старение сейчас объясняют иными причинами. Но в то время «теория задницы» выглядела довольно убедительной.

Мечников предложил и методы исцеления. Чтобы ограничить выделение ядов в кишке, он рекомендовал вегетарианство, кисломолочную пищу и прочие паллиативы. Но, радикальный мыслитель во всем, он задумывался и об устранении корня зла. То есть о хирургическом удалении толстой кишки как источника заразы.

Письмо от 8 июня 2008 года. В котором Бернар-Анри Леви рассказывает, как в несуществующем ныне Париже провел вечер с Луи Арагоном………..

Мечников все-таки оставил себе кишку, хотя эксперименты на себе - почтенная научная традиция. Другие тоже не увлеклись идеей. Например, Лев Толстой, ознакомившись с новомодным учением, записал в дневнике: «Мечников придумывает, как посредством вырезания кишки, ковыряния в заднице, обезвредить старость и смерть. Точно без него и до него никто не думал этого. Только он теперь хватился, что старость и смерть не совсем приятны. Думали прежде вас, г-н Мечников, и думали не такие дети по мысли, как вы, а величайшие умы мира, и решали и решили вопрос о том, как обезвредить старость и смерть, только решали этот вопрос умно, а не так, как вы: искали ответа на вопрос не в заднице, а в духовном существе человека».

Письмо от 26 июня 2008 года. Когда лучше любить: в полусне или на трезвую голову? Ответ Флобера и Мишеля Уэльбека. Шопенгауэр и Платон: учителя или коллеги? Отвечает по-прежнему Мишель Уэльбек…

Кролем и по-собачьи

Письмо от 30 июня 2008 года. Мальро — идеал писателя? Правда о Гари. Что сближает и что разделяет Мишеля Уэльбека и Бернара-Анри Леви? Ответ Бернара-Анри Леви………………………

Шарль Эдуар Брoун-Секар, французский физиолог и невропатолог, профессор кафедры физиологии в Коллеж-де-Франс, был настоящий ученый, сделанный по стандартам века пара и электричества, убежденный материалист. Организм представлялся ему сложной, но доступной пониманию машиной, точнее - химической фабрикой. Опыты это подтверждали. Гальванизированная лапка лягушки дергается. Отделенная от туловища голова собаки начинает жить, если через нее прокачивать кровь (профессор лично поставил такой опыт).

Письмо от 3 июля 2008 года. Что быстрее забывается: прожитая жизнь или написанные книги?……

Старость он рассматривал как истощение от лишения необходимого, то есть как результат нехватки в организме омолаживающих веществ. Искать омолаживающие вещества Броун-Секар стал там, где находится источник жизни вообще, - в половых железах. Он предположил, что введение в организм экстракта этих желез может оказать благотворное действие.

В отличие от Мечникова, француз пошел до конца. Он удалял у кроликов и собак яички, растирал их в воде и глицерине, а образовавшуюся взвесь вводил себе под кожу. Уколы были крайне болезненны, но результат того стоил. Через некоторое время ученый заметил резкое улучшение самочувствия (а ему было уже за семьдесят). Он стал свежее, бодрее, даже физически сильнее. Казалось, к старику возвращается молодость. Во всяком случае, он сам в это поверил.

Письмо от 11 июля 2008 года. Почему нужно постараться ничего не забыть, ничего — и почему ошибается Ницше, считая, что воспоминание смертоносно….

Слухи об успешных опытах по омоложению поползли задолго до обнародования нового открытия. Но самое сильное впечатление произвел на публику доклад 1889 года в парижской Академии наук. Профессор прекрасно выглядел, держался уверенно и говорил вдохновенно. Пресса подняла шум. А в аптеках стали продавать «Броун-секаровскую жидкость» для инъекций.

Увы, торжество было недолгим. Вскоре выяснилось, что стимулирующий эффект жидкости - кратковременный. Профессор, однако, верил в свой препарат и регулярно им пользовался. На него, во всяком случае, он действовал. Однако в 1894 году он умер - его уложила в гроб смерть любимой жены. Чем он, сам того не желая, доказал правоту Толстого: духовное существо человека оказалось важнее.

Скальпели и коктейли

Русский по происхождению хирург Сергей Воронов, директор лаборатории экспериментальной хирургии в Коллеж-де-Франс, пришел к выводу, что Броун-Секар стоял на правильном пути. Семенные железы действительно могут омолодить организм, но они нужны не мертвые, а живые. С 1913 года он начал делать операции по трансплантации старикам (а потом и старухам) обезьяньих семенников. Результаты были поразительные: старички принимались бегать как угорелые и даже «мочь с барышнями». Воронов становится знаменитостью. Спрос на операции таков, что приходится создавать обезьяний питомник на юге Франции, в замке Гримальди. Впрочем, Воронов заявляет с трибуны международной конференции, что вскоре в Европе и Америке обезьяньих питомников будет не меньше, чем заводов Форда.

Омоложение посредством пересадки обезьяньих яичек настолько интересует публику, что находит отражение даже в популярной литературе. С интервалом в два года в свет выходят два произведения, написанные профессиональными медиками, по совместительству великими писателями, - рассказ Артура Конан-Дойля «Приключения ползающего человека» (1923) и булгаковское «Собачье сердце» (1925). Правда, прототипы героев там разные. Конан-дойлевский профессор Левенштейн, снабжающий главного героя омолаживающей сывороткой, - Броун-Секар. Ну, а профессор Преображенский, вставляющий старухам яичники обезьяны, - Воронов. (Булгаков вообще любил рисовать с натуры, именно поэтому его сочинения столь фантасмагоричны.)

Что там литература. Появился даже новый коктейль - джин, апельсиновый сок, абсент и гренадин - под названием «Обезьянья железа после работы Воронова». Цвет у смеси был, как нетрудно догадаться, страшный. Но - пили. Однако бум вокруг семенников тоже кончился пшиком. Выяснилось, что старички с подсаженными яичками сохраняют завидные стати недолго и умирают в положенный срок, а то и раньше. Операция была дорогая. Через какое-то время бизнес Воронова зачах. Тут на него накинулись менее удачливые коллеги и разнесли его теории в прах. Хирург умер в 1951 году с репутацией шарлатана.

Сейчас эффект семенников, тертых и свежих, объясняют наличием в них гормона тестостерона. Который в самом деле обладает известным стимулирующим действием, но омоложению или продлению жизни не способствует.

Не так давно сотрудник гинекологической клиники Мельбурнского университета профессор Р. Шорт выступил с сенсационной гипотезой. По его мнению, опыты по пересадке яичек привели к возникновению эпидемии СПИДа. Который, дескать, был обезьяньей болезнью, а в человеческий организм попал именно в результате опытов по пересадке желез. Похотливые старички с мартышечьими яйцами разнесли это хозяйство по Европам и Америкам, какое-то время зараза таилась, а потом, когда все все забыли, рванула. Гипотеза экстравагантная, но чем черт не шутит. Во всяком случае, это было бы символично.

* ХУДОЖЕСТВО *