Андрей стоял и смотрел на странного человека выпученными от удивления глазами.
— Вы, вообще, кто? Вы думаете, что я совсем идиот? Я не знаю, зачем вы придумали весь этот розыгрыш, зачем сделали какую-то куклу, похожую на меня, и устроили весь этот цирк, но очень советую вам перестать дурачить меня!
— Хорошо, секунду, — человек подошел к телу у грузовика и запустил руку во внутренний карман пиджака, выудив оттуда маленькую книжечку и мобильный телефон. Повернувшись к Андрею, он протянул это ему.
— Это ж мой паспорт, — растерянно пробормотал он, — черт… И мобильник мой. Вот царапина на экране.
— Можешь сравнить. В твоих карманах все тоже самое.
Через секунду Андрей уже держал в руках два абсолютно одинаковых паспорта и мобильных телефона.
— Так что, получается, что это правда я? И все, что вы говорите… А вы кто?
— Ненужный вопрос. Андрей, мало времени. Пожить хочешь еще? Я могу тебе помочь. Отделаешься сотрясением и сломанной… — человек задумался, — скорее всего сломанной рукой и трещиной в бедре. Да. Трещиной.
— И что мне нужно для этого сделать?
— Практически ничего. Назвать всего одну причину, почему ты должен жить. Другими словами, переубедить меня в том, что твоя жизнь важна.
— И всё?
— И всё. Очень простое задание, — ухмыльнулся незнакомец, — начинай.
— У меня есть дети. Сын и дочка. Вот вам одна самая главная причина.
— И что? У многих есть дети. Но их родители рано или поздно умирают. Разве не так?
— Так, но я живу для того, чтобы поднять их на ноги. Им будет тяжело без меня.
— Они погибнут?
— Нет, но всё же…
— Они вырастут и без твоего участия. В детских домах живут дети совсем без родителей, а у твоих останется мать. Дальше.
— Жена. Ей придется одной их воспитывать.
— Она умрет от этого?
— Да нет же! Но ей будет очень тяжело! Сейчас она не работает…
— Отличный повод устроиться на работу. Следующая причина. Эта не пойдет.
Андрей задумался.
— Мои родители! У мамы слабое сердце, она может не перенести эту трагедию.
— Умрет?
— Не знаю, возможно.
— Бывает. Но это тоже не пойдет. Завтра она может посмотреть какой-нибудь фильм ужасов и погибнуть по этой же причине. Продолжай. Еще.
— Мне кажется, я еще не выполнил свою цель в жизни.
— А какая у тебя цель?
— Не знаю. Люди рождаются с какой-то целью. Они не могут жить просто так. Мне кажется, что я в этой жизни не сделал ничего такого, чем могли бы гордиться мои дети.
— Что ж, сочувствую. Но это не причина, по которой ты должен жить. Это говорит только лишь о том, что ты жил и не задумывался о том, как жить. Причиной не является. Еще?
— Но я не хочу умирать! — Андрей оглянулся на свое тело. — Я хочу еще жить! Хочешь, я пообещаю, что до конца своих дней буду заниматься благотворительностью? Буду помогать больным, бедным, сиротам!
— Во-первых, если бы ты хотел жить, ты бы переходил дорогу на зеленый свет. Во-вторых, больные, бедные и все остальные прекрасно обойдутся и без твоей помощи. До сегодняшнего дня обходились ведь?!
— Да, я понимаю, что неправильно жил, но разве чтобы понять это, нужно умереть?
— Заметь, я не говорил, что ты неправильно живешь. Я всего лишь предложил тебе получить второй шанс. А погибнешь ты не поэтому, а только лишь из-за своей неосторожности. Но мы уходим от темы. Еще варианты есть?
Андрея бросило в жар.
— Но… Я ведь не самый худший из людей! Почему я должен сейчас умереть?
— Опять двадцать пять… Я и не говорил, что ты хуже других. Возможно, что даже лучше. Но Мать Тереза не стала от этого бессмертной, правда?
Андрей молчал, отчаяние охватило его.
— Еще есть причины? — незнакомец, видимо, устав от разговора, облокотился на бампер КамАЗа.
— Я… Я просто жить хочу…
— Хотел бы, не побежал бы на красный свет. В этот момент ты больше хотел на работу, чем жить, правда? А ведь ты не любишь свою работу. Получается, еще больше ты не любишь жизнь. Всё логично.
— Нет, просто я проспал и…
— Мне становится скучно с тобой, Андрей. Еще есть вариант?
— Я еще молод. Разве люди не должны умирать в старости?
— Нет, не должны. Дальше.
— Да не знаю я причин!!! — Андрей перешел на крик. — Что ты мучаешь меня? Откуда я должен знать, зачем я живу?
— Очень жаль. Очень, — незнакомец помолчал, — я дал тебе шанс. Ты им не смог воспользоваться. Ладно, давай отойдем на тротуар.
— Ну пожалуйста! Я не хочу умирать! Не убивай меня!
— Я тебя и не убиваю. Сам, без моей помощи обойдешься, — с этими словами человек в плаще схватил Андрея за рукав и потянул к тротуару.
— Смотреть будешь?
Андрей молчал, пытаясь вырваться из цепких рук человека. Но ничего не получалось.
— Ну, как хочешь, я запускаю время.
Грузовик сорвался с места, раздался глухой удар, и тело Андрея, кувыркнувшись в воздухе, приземлилось на асфальт в нескольких метрах. Люди со всех сторон побежали к месту аварии. Было видно, как лужа крови под телом расползалась с каждой секундой все шире и шире. Незнакомец взглянул на Андрея.
— Ну вот и всё. Пойдем?
— Куда?
— Пойдем, пойдем. По дороге расскажу. Кстати, у тебя будет время, чтобы придумать причину, по которой тебя должны будут пропустить в Рай. Есть варианты?..
©ЧеширКо — Дневники. Онлайн, 2014
Компенсация
— Аккуратнее никак нельзя? — Михаил схватился за ступню и бросил гневный взгляд на велосипедиста, — проехал по ноге и даже не извинился!
Велосипедист, оглянувшись через плечо, тут же остановился и слез со своего транспортного средства.
— Я вам на ногу наехал?
— На… — Михаил хотел быстро зарифмовать ответ, но не найдя оригинальной рифмы к слову «ногу», замолчал.
— Простите меня, пожалуйста. Я не хотел, — велосипедист уже подошел к скамейке, на которой сидел пострадавший.
— Да? А я думал, что ты специально целился в мои новые туфли! Вот так вот работаешь, работаешь, захочешь себе подарок сделать, купишь что-нибудь, а тут сразу же найдется такой, как ты! Возьмет да и переедет тебе ногу. Хорошо, что ты на велосипеде, а не на поезде катаешься.
— Мне так неудобно… Я могу как-то возместить причиненный вам ущерб? — было видно, что виновник происшествия очень раскаивается.
— Можешь, конечно! Купи мне новую обувь и что-нибудь холодное дай к ноге приложить! — Михаилу не было настолько больно, но, увидев раскаяние велосипедиста и желание как-то исправить эту свою оплошность, он решил идти до конца.
— Я бы с радостью, но я не могу купить вам что-либо.
— То есть, переехать ногу ты можешь, а купить что-то нет? — возмутился Михаил. — Вот поэтому мы так и живем, что воруют все, и чем больше, тем…
— Вы уж меня простите, что я вас перебиваю, но давайте вернемся к нашему разговору. О политике можно будет в другой раз поговорить.
— В другой раз? Это когда ты обратно поедешь и вторую ногу мне переедешь?
— Мне, действительно, очень неудобно… Я могу как-то компенсировать это. Попытаться, по крайней мере.
— Я ж сказал тебе уже — покупай новые туфли, если так хочешь компенсировать. А если нет, то катись отсюда и побыстрее, пока я не передумал!
— Я не могу просто так уйти, так как вижу, что причинил вам вред и неудобства. А если оставить эту ситуацию без изменений, то я могу лишиться работы.
— Лишиться работы? Кем же ты работаешь? — заинтересовался Михаил.
Велосипедист оглянулся по сторонам, положил велосипед на асфальт и присел рядом на скамейку.
— Вас это может шокировать, но я — ангел. Работаю, соответственно, сами понимаете где. Именно поэтому я никак не могу просто так уйти. У нас с этим строго.
Михаил, впервые за весь диалог, улыбнулся.
— Ангел, значит?.. Ну-ну…
— Я прекрасно понимаю, что вы мне не верите, но я вас и не убеждаю в этом. Единственное, что я от вас прошу, чтобы вы сказали мне, каким образом я могу исправить эту досадную ситуацию.
— Ну раз так, то купи новые… Хотя, подожди! — некая мысль прямо ворвалась в голову Михаила. — Не надо ничего покупать! Ты ж ангел, значит, все можешь. Дай мне денег. Миллиарда три, а лучше четыре пятьсот. Думаю, мне будет достаточно. И мне хорошо, и твоя эта… карма или что там у вас, не пострадает.
— С удовольствием бы согласился на ваши условия, но есть одно «но», — ангел вздохнул и посмотрел на Михаила, — дело в том, что я могу распоряжаться, и то в разумных пределах, только тем, что было создано моим руководителем. Вашими словами — богом. Деньги, к сожалению, придумали вы сами, поэтому я не могу вам их дать.
— Ну… Начинается, — Михаил махнул рукой и попытался встать.
— Нет, нет! Пожалуйста! Не уходите! — ангел схватил его за руку и усадил обратно. — Войдите в мое положение! Я могу потерять работу! Мне нужно что-то вам дать в обмен на ваши негативные эмоции!
— Больной, что ли? — мужчина напрягся.
— Да нет же! Просто вам нужно придумать что-то, что не было придумано вами, а моим начальником.
— И ты мне это дашь, да?
— Обещаю!
Михаил ненадолго задумался.
— Ну, что ж, есть один вариант, ангелок! Выпиши мне в собственность какой-нибудь красивый островок в океане. Я там себе дом построю или продам его. Землю ж бог создал? Правильно? Значит, подходит по твоим условиям.
— Тоже не получится, к сожалению, — ангел покачал головой, — он создавал Землю не для кого-то, а для всех сразу. Поэтому Земля — вроде как общественная собственность и никому конкретно принадлежать не может.
— Понятно… Это вроде как у нас нефть тоже народу принадлежит, только вот…
— Давайте не отходить от темы?
— Ладно, ладно… Чтоб тогда такого тебе загадать?..
Пару минут Михаил усиленно тер лоб, со всех сил напрягая свой мозг.
— Во! Придумал! Смотри, я — человек холостой, так сказать. Жены нет, девушки тоже. А отношений, на самом деле, очень хочется. Только настоящих, понимаешь? Любви нет в моей жизни. Ты мне сделай так, чтобы появилась у меня девушка. Красивая, умная, добрая, чтоб борщ варила вкусно, тефтели там всякие… И чтоб любила. И я ее тоже. Так пойдет?
— В правильно направлении думаете, — улыбнулся ангел, — любовь, действительно, изобретение бога. Только вот любовь — это чувство взаимное и вольное. Другими словами, нельзя человека заставить любить. И я не могу этого сделать. Вот в чем проблема.
— Так ты мне не любовь дай, а человека с любовью ко мне! Человек — это тоже его рук дело, так ведь?
— Да, но он создавал человека свободным. Таким, чтобы он был волен делать то, что ему самому хочется. Заставить человека любить кого-то — это неправильно и не в моих силах. И, кстати, даже не в его, — добавил ангел.
— Да у тебя на все отговорка есть! — недовольно пробурчал Михаил, — хорошо, тогда сделай меня счастливым. Чтобы я ни в чем не нуждался.
— Вот вы правильно говорите: «чтобы я ни в чем не нуждался». Дело в том, что счастье — это такое состояние души, когда у человека есть все, что ему необходимо, и больше ничего не нужно. Я этого тоже дать не могу. В моих силах только помочь вам сделать так, чтобы вы получили то, с помощью чего вы бы стали счастливым. Я понятно выражаюсь?
— Не сказал бы, что прям очень, но принцип мне понятен. Нужно не счастье просить, а то, что сделает меня счастливым. Ясно.
— Абсолютно верно, — обрадовался ангел.
— О! Смотри! Давай ты мне дашь, к примеру, стадо коров, голов так, тысячу. Они ж божьи создания? Божьи. А я уже сделаю себе ферму, буду заботиться о них, людей найму. Будем молоко продавать, других людей кормить и радовать. И мне прибыль, и людям хорошо, и тебе подходит.
— Нет, так тоже нельзя. Бог их создавал, как и людей, свободными и никому не принадлежащими. Так что я никак не могу тебе их дать в собственность.
— Вот ты достал уже, а! Что не скажешь, все не так! Давай тогда мне жизнь еще одну запасную! Так можно?
— Никак нельзя. Жизнь, она, как бы сказать… В базовую комплектацию входит при рождении. И она одна. Так задумывалось изначально, и менять я ничего не могу.
Михаил резко встал со скамейки.
— Знаешь что? С тобой весело, конечно, но мне уже домой пора. Так с тобой можно всю ночь сидеть и ничего не придумать. У тебя на все, что я загадываю, отговорки есть.
Велосипедист тоже встал и схватил Михаила за руку.
— Я же вас попросил! Помогите мне, а я вам дам все, что вы захотите. Единственное что, нужно подумать, чтобы это подходило по условиям. Поймите меня, не я же их придумывал!
— Да отстань ты от меня! Переехал и переехал. Ничего страшного. Ничего мне от тебя не нужно. Все, до свидания!
— Что ж вы за человек! Я же дал вам обещание в самом начале разговора. Если я его не выполню, еще хуже мне будет! Так хоть понижением отделаюсь, а невыполненное обещание — сразу увольнение! — ангел заметно волновался.
— Ну вот сам и придумай что-нибудь. А мне с тобой в загадки играть уже надоело!
— То есть вы передаете право на выбор компенсации мне?
— Да, тебе. Ты ж лучше знаешь все эти правила. Все, мне пора. Пока.
Михаил махнул рукой на прощанье и направился вдоль аллеи домой.
— Ну что ж… Это конечно не очень облегчает задачу, но все же есть некоторые варианты, — сам себе сказал ангел и подошел к лежащему на асфальте велосипеду. Не спеша подняв его, он уселся на сидение и, оттолкнувшись ногой, принялся крутить педали. Проехав мимо лежащего на земле Михаила, он пожал плечами и усмехнулся.
— Не хочешь думать сам, за тебя другие подумают. И пусть мне в отделе кто-нибудь скажет, что смерть придумал не наш начальник. Так что все условия соблюдены.
Ангел выехал из парка и поехал в пункт проката велосипедов. Ему нужно было успеть до закрытия.
©ЧеширКо — Дневники. Онлайн, 2015
Дурак
— Ну что, сыграем?
— В переводного?
— Да как скажешь! Хоть в заводного.
— Ну давай. Сдавай. Как обычно?
— Да, как обычно. Козырь крести. Тебе сегодня везет!
— У меня семерка.
— А у меня шесть.
— Ходи.
Черт вытащил карту и кинул на стол.
— Как, вообще, оно?
— Что оно? — Ангел отбился и стал набирать карты из колоды.
— Дела, говорю, как?
— А… Да пойдет. Работаем потихоньку. Сам как? Что с клиентами?
— Да ты знаешь, в последнее время как-то поменьше стало. То ли дело было лет двадцать назад… В очередях простаивали неделями! Сейчас спад. У тебя что?
— А у меня наоборот. В Раю пятый корпус скоро открывать будем. Да куда тащишь столько? У тебя ж в руках две!
— Ой, извини, не заметил, — черт улыбнулся и положил одну карту обратно.
* * *
— Миш, ты сделал, что я тебя просила?
Парень оторвался от монитора и непонимающим взглядом посмотрел на жену.
— Что ты вылупился? Каждый день тебе говорю — почини ты эту розетку! У меня фен из-за нее сгорит скоро!
— А, розетку… Да, да. Сейчас.
* * *
— Ну а начальство как? А что козырь? Забыл.
— Крести, — ангел потер переносицу и кинул карту на стол, — начальство довольно. Статистика хорошая, что им еще нужно? А вот к десяточке еще одна десяточка!
— А у меня дамочка! У нас начальство лютует. Планы не выполняются. Совсем беда… Вот, приходится шабашить.
— А ты в другой регион переведись. Говорят, на западе сейчас ваши вообще в масле катаются.
— Так там язык нужно знать. Вот говорил мне куратор — учи английский! Эх, не послушал я его тогда, теперь вот, страдаю. А ты как с языками?
— Да такой же, как и ты. Держи три восьмерки.
* * *
Михаил вышел из кладовки с двумя отвертками. Почесав одной из них спину, он подошел к розетке. Та уже неделю держалась на одном честном слове.
— Та-а-ак, что тут у нас? — протянул парень и присел на корточки.
* * *
— Тут же еще, понимаешь какое дело… На первом круге и на пятом совершенно разные товарищи обитают, а план начальство ставит одинаковое на всех. Ежу ж понятно, что убийц всегда меньше будет, чем каких-нибудь там врунов. А требуют со всех одинаково. Знакомый один недавно предлагал на второй круг по блату перевестись.
— Ну, а ты что?
— Так не бесплатно ж! Сто душ запросил! А где я их возьму, если у меня план — 120 в месяц, а я кое-как 80 только набираю!
— Сто? Ничего себе расценки! Ну, что тебе сказать, сочувствую. Сколько у тебя там карт, не вижу?
— У меня две осталось.
— Козыри? — ангел прищурился.
— Да прям сейчас я тебе и сказал, — рассмеялся черт.
— Ну ладно, держи короля.
— Валет крестей.
— Ага… Ну, держи тогда второго короля. Козырного.
— А у меня тузик такой же, — ехидно рассмеялся черт и бросил карту на стол, показав ангелу пустые руки.
В углу заискрило, и тело Михаила с глухим стуком грохнулось на пол.
— Всё, дружище, — черт встал из-за стола и направился в угол, — как договаривались. Этого я забираю. Пойдем, криворукий.
— Мужики, а вы кто такие? Вы чего тут у меня на кухне делаете? — Михаил приподнялся на локте и уставился на направляющегося к нему черта.
— Эмчеэсовцы мы. По вызову приехали. Вставай уже!
— Какие еще?.. Да что происходит вообще?!
— По пути расскажу. Продул тебя твой ангелок. Дураком остался.
— Кто остался?
— Давай, вставай уже, — черт попытался схватить парня за воротник, но рука прошла сквозь тело, отчего он чуть не потерял равновесие, — это еще что за?.. Ты чего? — он обернулся к ангелу.
— А того! Туз козырный еще в середине вышел! Вот он, в отбое лежит! Так что сегодня ты дурак, понял? — с этими словами он встал из-за стола и подошел к Михаилу. — И ты дурак! Видишь же, что изоляция слезла, какого черта ты туда свою отвертку тычешь? Вызови электрика, что ли, раз у самого руки из… не оттуда растут!
— О! — оживился черт. — А может тогда на электрика еще разок, а?
— Пошли уже, шулер! Как договаривались, два месяца на проходной за меня постоишь, а там видно будет.
* * *
— Кать! Ка-а-ать! Давай лучше электрика вызовем, а?
— А чего? У самого ума не хватает, что ли? Ох и муж мне достался… Ладно, пойду к соседу схожу, пусть он придет и починит.
— Не, к соседу не иди, лучше в ЖЭК позвони, пусть оттуда пришлют.
— А что так?
— Да ничего, — Михаил оглянулся по сторонам, — сосед мне еще пятьсот рублей не отдал…
© ЧеширКо — Дневники. Онлайн, 2015
Проводник
Есть такая тенденция в нашем мире — все неприятные события всегда происходят неожиданно и внезапно. Это только к хорошему можно долго готовиться, предвкушать, наслаждаться ожиданием. А плохое — раз, и случилось. Никогда подготовиться не получается. Так и в этот раз произошло. Максим закрыл фиксаторы на сноуборде и, немного попрыгав на месте, придавая себе уверенности, соскользнул со склона.
Каждый человек с возрастом начинает искать свою свободу. Сначала сам ограничит себя со всех сторон, а потом ищет свободу. Кто-то книги пишет, кто-то жене изменяет, кто в гараже сутками просиживает, кто-то бухает. А Максим обретал свободу в этом скольжении на доске, по незаезженным ещё трассам. Сноуборд… Это было его страстью. А особую пикантность добавляла опасность. Опасность заключалась в том, что места, которые он выбирал для спусков, трассами назвать было нельзя. Это были просто крутые склоны гор. Он хотел быть первым. Над словами друзей, призывавших его одуматься и не дергать судьбу за яйца, он только смеялся.
Доска скользила отменно. В груди появился знакомый огонёк, адреналин закачивался в кровь непрерывно. Вибрацию он почувствовал не сразу. Успел лишь сообразить, что пространство вокруг как-то неестественно меняется. Поплыл горизонт, затем удар, ноги сами собой оказались выше головы, руку потянуло куда-то за спину, и уже теряя сознание, Максим понял, что его догнала лавина.
* * *
Судьба иногда жестока к людям, иногда благосклонна. А иногда ей как будто становится скучно, и она решает поиграть со своими любимыми игрушками — людьми — в какую-нибудь необычную игру. С нестандартными правилами. Так случилось и сейчас. Максим очнулся, пробыв в отключке около часа. Первое, что он увидел — яркий, слепящий снег. Открыв глаза и сразу же зажмурившись, он привычным движением потянулся к голове, чтобы опустить на глаза солнцезащитные очки. Но ничего не произошло. Максим не смог даже пошевелиться. Для того, чтобы вспомнить все и понять, в какой ситуации он оказался, ему потребовалось не больше секунды.
Лавина протащила его в своём теле несколько сот метров, остановившись, она погребла его под собой, напоследок сыграв с ним злую шутку. Максим был похоронен под снегом, моментально превратившимся в жидкий бетон. Лишь только на поверхности, как памятник человеческой неосторожности, торчала его голова.
«Вот это я попал! Так. Ничего. Как минимум — я живой, могу дышать. Это уже хорошо. Да это, блин, очень хорошо! Осталось откопаться и выйти к людям. Как же мне повезло! Интересно, в каком положении я нахожусь? Если горизонтально, то значит выбраться будет проще. Сейчас попробуем… Руки… Чёрт! Руки за спиной, почти у поясницы. Но я их хотя бы чувствую и вроде бы они не поломаны. Слегка могу пошевелить пальцами. Ноги… Проклятье… Судя по ощущениям, я практически стою. Получается, мои ноги закопаны как минимум на полтора метра. Это хреново. Зато пальцы на них шевелятся. Вроде бы все конечности целы. Голова только гудит. Наверное, когда она меня подхватила, шмякнула башкой о какой-нибудь камень. Поэтому и вырубило. Так, самое главное — не паниковать. Спокойно. Все могло быть гораздо хуже. У меня голова на поверхности. Чёрт! А если начнётся пурга? Тогда мне точно крышка. Успокойся! Не паниковать! Всё! Пока все хорошо. Холодно только и пить хочется. Надо позвать на помощь. Сейчас меня услышат и откопают».
— Помогите-е-е-е!!! Я зде-е-есь!! Лю-ю-юди-и-и-и!!! — Максим прислушался. Тишина. Сколько раз он наслаждался этой горной тишиной, сидя на краю очередного неизвестного склона. Сейчас же она показала себя с другой стороны. Сейчас она его совсем не радовала. — Лю-ю-юди-и-и-и-и!! Помогите!! Сухо-о-ов!!! — Он расхохотался над своей неуместной шуткой, вспомнив начало любимого фильма. — Мда… Вылезу, обязательно посмотрю его еще раз. Помогите-е-е!!!
«Чем больше кричишь, тем больше пить хочется. Хреново… О! У меня ж мобильник в кармане! А… Ну да… Мне от этого не легче. Будет очень обидно сдохнуть здесь, особенно когда для того, чтобы спастись, всего-то нужно сделать звонок с мобильного. Хотя, не факт, что здесь есть связь. Да по фигу на связь. Нужно всего лишь откопаться. Так. Рука. Пальцы. Раз-два, раз-два. Я конечно знал, что снег после остановки лавины спрессовывается, но чтобы настолько… Жесть. Пальцами еле-еле шевелю. Надо бы попробовать перевести хоть одну руку перед собой. Сейчас… Сука!! Вообще не двигается. Ещё солнце это… Что-то мне это все перестаёт нравиться. Выжил под лавиной, чтобы так глупо сдохнуть… Да не собираюсь я помирать! Что за мысли!? Ничего. Скоро меня начнут искать. Блин! Я же никому не сказал. Ну и что? В отеле заметят, что я ночью не пришёл и сообщат спасателями. Ночью! Сейчас, судя по солнцу, часа три. Завтра утром, в лучшем случае, начнут работать спасатели. И найдут меня к обеду. Хотя… Они даже не знают, где меня искать. Да и вообще, будут ли искать? Да будут конечно. Только вот где? Говорил мне Лешка — купи передатчик! А все денег жалко было. И эта уверенность, что со мной ничего не случится… Как глупо!»
Максим ещё раз попытался высвободить хотя бы одну руку, но снег был неприступен и тверд, как бетон. Все, что он мог делать, это крутить головой по сторонам.
«Пить хочу. Может снега поесть? Нельзя. Ещё больше захочется. Что ж делать-то? Холодно. Ещё холоднее стало. Это уже не весело. Ночь я точно не протяну. Думай, думай! Интересно, сколько до канатки? Так, я поднялся на ней, потом этот гонщик отвез меня на снегоходе… Сколько мы ехали? Минут двадцать. И потом я ещё минут тридцать шёл по хребту, выбирал место для спуска. Хреновый из меня выбиратель. Не зря я на выборы не хожу. И вниз по склону сколько? Да хрен его знает. Даже голову назад повернуть не могу. Короче, неутешительно. Вряд ли меня там услышат. Далеко, блин».
Максим задумался. Перспективы были не очень радужными. Мысль о том, что здесь придётся провести ночь, лишала его надежды на спасение. Он прекрасно знал, что подружка гипотермия придёт к нему в гости гораздо раньше спасателей.
«Сейчас бы в ванну горячую. Специально номер в отеле с джакузи бронировал. Думал, приду, возьму глинтвейна, сяду в горячую воду… Хорошо… А я тут как дурак торчу. Надо делать что-то. Блин, теперь ещё и поссать приспичило. Ничего, пока терпимо. Может, раскачаться попробовать? Влево, вправо. Да хрен там. Вообще без толку. Холодно. Дрожать уже начинаю. Это очень плохо. Очень».
* * *
Ещё час Максим пытался хоть как-то себя спасти. Крики, попытки освободиться самостоятельно оставались безрезультатны. Солнце потихоньку опускалось к горным вершинам, забирая у него надежды на благоприятный исход.
«Неужели я тут умру? Я не хочу умирать. Не хочу! Я же жить только начал. У меня и семьи-то нет. А как же мама? Мамочка! Как же она без меня? Отец, брат, сестренка младшая… Как они будут без меня?! А вот так и будут. Ты их когда последний раз-то видел? Все времени у тебя нет. Даже позвонить. Секундное дело — набрал, спросил, как дела, сказал, что все хорошо. Даже этого не делал. А когда с кентами бухал где-нибудь в кабаке, сбрасывал входящие от матери. Потому что неудобненько как-то перед друзьями. Ты же взрослый, ты же самостоятельный, тебе, в принципе, не должна мама звонить, потому что засмеют. Да… Ошибался. Как же их увидеть-то хочется ещё разок. А вот девушки тоже нету. Все не такие. Все для меня не подходили. То нос большой, то «вконтакте» долго сидит, то борщ не так готовит. Я ж один такой в мире, пуп земли, блин! Все искал немую фотомодель, закончившейся кулинарное училище и Оксфордский университет. А я что из себя представляю? Может, и есть такие на земле, но я для них кто? Крутой сноубордист? Да, я так и думал всегда. Когда знакомился с какой-нибудь девушкой, сразу загружал её этой ненужной информацией о количестве спусков и как я крут, что спускаюсь всегда в одиночку. Ну и что? Пригодилось мне это в жизни? Лучше бы физику в школе учил или геологию. Что там нужно учить, чтобы знать, сойдёт лавина или нет?! Да неважно уже. Всегда думаешь, что ты бессмертный. Пока в такую вот жопу не попадешь… Блин, дрожу, как нокиа моя первая на вибровызове. Холодно. Пальцев уже почти не чувствую. И пить хочется. И ссать. А что я терплю-то? Как будто в театре. Ладно, придётся в штаны обоссаться. Сейчас… О… Блин… Так полегче… Мда. Последний раз лет 25 назад так делал. Пить хочу. Может все таки попробовать снег?»
Максим опустил голову, насколько это было возможно, и стал грызть снег. Набирая полный рот, он разжевывал его, затем проглатывал воду. От жажды это его не спасло, стало только холоднее.
«Может попробовать так себя выгрызть отсюда? Да хрен там. Руки за спиной, а подбородок упирается в шею. Сейчас солнце за хребет зайдет, и все… А-а-а-а… Сука!!! Судорога!!»
Его лицо исказилось до неузнаваемости. Судорога схватила икроножную мышцу. Дикая боль пронеслась по всему телу. По щекам покатились слезы. Боль была ужасная, и в разы её усиливала неспособность что-нибудь сделать. Снежный панцирь убивал Максима с особой извращенностью и изысканностью. Пальцы рук и ног сначала ныли, теперь он перестал их чувствовать. Дрожь била все тело, накатывая волнами. Жажда усиливалась с каждой секундой. Снег помогал справиться с ней на пару минут, затем она возвращалась снова. Максим съел весь снег, до которого смог дотянуться ртом. Теперь не осталось надежды даже на него.
«Ну вот и все. Скоро сдохну. Говорят, замерзнуть — самая лёгкая смерть. Сейчас захочется спать, засну и не проснусь. И всё… Был я, и нет меня. А мир этого даже не заметит. Всем по херу, что я тут подыхаю. Я не хочу умирать!!!! Господи! Спаси меня! Я ж молодой ещё! За что мне все это? Я обещаю, если выберусь, буду ходить в церковь! Пожалуйста, помоги мне!»
Максим кричал снова и снова, но силы стали покидать его. Сон накатывал, пытаясь закрыть его глаза навсегда.
«Не спать только! А хочется как… Может пять минут? Сейчас закрою глаза и буду считать про себя до ста. Так точно не засну. Всего пять минуточек… Спать… Не буду… Не бу…»
Очередная судорога вытащила его из тёплых объятий смертельного сна, подарив взамен несколько минут адской боли.
«Ни хрена это не гуманная смерть! Да что я вообще думаю?! Я не собираюсь тут подыхать! Я собрался просто немножко поспать и потом домой. Чуть чуть отдохнуть. К маме нужно будет заехать, давно просила. Серегу с Витьком тоже увидеть надо… Сейчас отдохну и пойду сначала к маме, потом Сереге наберу… И совсем и не холодно тут. Удобно, тепло… Хорошо…»
Волна дрожи заставила Максима открыть глаза и вскинуть голову. В нескольких десятках шагов от него шёл человек. Он был одет в белую рубашку и чёрные брюки. Человек шёл по снегу, наклонив голову, как будто что то высматривая в сугробах.
— Я тут!!!! Я здесь!!! Помогите!!! Помогите!!!
Человек замер, повернул голову и неспешным шагом направился к Максиму. Подойдя к нему вплотную, человек сел прямо на снег и стал любоваться горным пейзажем, слегка запрокинув голову.
— Брат, дружище!! Я думал, я сдохну тут!!! Как вы меня нашли? Да не важно. Я замёрз ужасно. Я так… Лавина сошла, а я на доске… И тут очнулся… Пить хочется… — Максим не мог остановиться, бессвязные слова вылетали из него сами собой.
— Как зовут тебя? — спросил мужчина, продолжая рассматривать окрестности.
— Максим!
— Максим, ты только не истери, но по моим расчетам ты умер уже. И прими это как данность. Без лишних вопросов и обсуждений. Хорошо? — человек повернул голову и посмотрел на молодого человека.
— Брат, ты что? Ну хорош уже, как же я умер? Я ж с тобой разговариваю! Ну правда, не смешно. Помоги мне откопаться. У тебя рация есть? Блин, я думал, я тут окочур…
— Умер. Всё. Откопают тебя люди. Если найдут, конечно, — холодным голосом перебил его незнакомец.
Максим только сейчас обратил внимание на странный наряд человека.
— А ты кто? Не люди, что ли? Хорош прикалываться, помоги, а?
— Нет, Максим, не люди. Я — Проводник, приятно познакомиться. Тебя когда лавиной накрыло, я вон там сидел, — он махнул рукой куда-то в сторону гор, — наблюдал за тобой. Честно говоря, думал, что откопаешься. Но, к сожалению… Не судьба, видно.
— А что ж не помог-то, а? Сидел он там, наблюдал… Ты что, бросишь меня здесь, что ли?
— Ты. Умер, — с расстановкой повторил Проводник.
— Я. Не. Умер, — скопировал его Максим.
— Ладно, не буду спорить с тобой. Но сейчас ты пойдешь со мной. Я провожу тебя до пересадочной станции. А дальше о тебе позаботятся другие. Все не так уж плохо, Макс! — человек изобразил подобие улыбки, — поздравляю с началом новой… новой, так сказать, жизни. Пойдём! — человек протянул руку Максиму.
— Ты дурак? Или прикидываешься? Я, блин, пять часов пытаюсь вылезти из этого гребаного снега, а тут ты мне протягиваешь свою милую ручонку. Что я должен сейчас сделать? Хлопнуть себя по лбу, сказать: «Ну ладно, что уж там! Пойдём, так пойдём», вылезти и пойти? Что ж я раньше-то не додумался? Я закопан. Помоги вылезти.
— Максим, всего один вопрос. Тебе холодно?
— Да мне очень, понимаешь, очень холо… — он осекся на полуслове, и в этот момент понял, что ему совсем даже не холодно. Тело не дрожало, судороги не повторялись. — Чёрт, мне не холодно, но это значит только одно. Это значит, что я конкретно уже отморозился, и если ты меня не вытащишь, то я действительно сдохну.
— В принципе, обычная реакция, — усмехнулся Проводник, — сейчас немного послушай меня и не перебивай. Ты умер. Я пришел, чтобы отвести тебя в то место, где положено быть умершим людям. Если ты и дальше будешь упрямиться, то я просто уйду. А ты будешь сам искать то место. И, скажу тебе честно, вряд ли найдешь его самостоятельно. Тебя переведут в категорию Неучтенных, говоря вашим языком. Будешь вечно шататься в этом мире и проклинать тот день, когда отказался идти со мной. Видел когда нибудь привидения, ну, или призраков, как там у вас их называют? Ну вот, примерно таким ты и станешь. Скажу тебе честно, мало приятного в таких хождениях. Смерть — не конец. Стать Неучтенным — вот конец, причём страшный и мучительный. Я тебя долго уговаривать не буду. Ты тут посиди, или как ты там расположился? В общем, подумай. Я пока прогуляюсь, нравится мне тут, красиво! — Незнакомец встал и, отойдя метров на пятьдесят, сел на снег и продолжил любоваться земной природой.
«Больной какой-то! Откуда он вообще тут взялся? Расхаживает по горам чуть ли не в смокинге, со свадьбы, что ли, сбежал или из психушки! Блин, а что если правда все это? Вдруг я на самом деле умер? Да ну, бред какой. А вот если все так и есть? Перспектива не радует… О! Скажу ему, что я согласен, он меня откопает и все, пойду греться в джакузи. Тьфу ты! Давно надо было ему так и сказать. Он же дурачок, ему надо поддакивать».
— Эй, Проводник! Давай откапывай, я согласен! Пойдём, покажешь свою эту станцию! У вас там водка хоть есть?
Мужчина встал, молча подошёл к Максиму, присел на колено и запустил руку в снег за его спиной. Через секунду он вытащил на поверхность руку Максима. Крепко ухватившись за неё, Проводник, уперевшись ногами, стал вытягивать остальное тело.
— Ни фига себе ты монстр! — Максим с удивлением смотрел, как сантиметр за сантиметром он выходит из объятий снежной ловушки.
— Гидрокарбонат натрия внутривенно…
— Что ты сказал? — Максим посмотрел на мужчину.
— Ничего я не говорил. Не упирайся.
— Перитонеальный лаваж. Готовьте оборудование.
— Блин, да с кем ты разговариваешь? — Максим уже по пояс был освобожден.
Проводник замер, прислушиваясь. Затем отпустил руку и взглянул в лицо Максима.
— До встречи, Макс! Мы ещё увидимся, надеюсь, не скоро. И это… К матери заедь все-таки, договорились? — Проводник улыбнулся какой-то печальной улыбкой и, развернувшись, не спеша зашагал прочь.
— Стой! Куда ты! Да что ж ты за человек такой? У меня ж ноги ещё под снегом! — закричал Максим.
Проводник обернулся.
— Самое главное — чтобы сердце не под снегом было! Удачи тебе, везунчик!
В глазах поплыли разноцветные пятна, Максим открыл глаза.
— Ещё одно одеяло, и подготовьте к ингаляции. Нормально, жить будет. Счастливчик, едри его в калошу! Всю ночь там провалялся, откопался до пояса, потом все, обрубило. Чуть-чуть силенок не хватило. Ступни отморожены, скорее всего под ампутацию. Да пусть спасибо скажет, что вообще живой остался. Эмчеэсовцы говорили, что он даже в сознании был, представляешь?! Какого-то проводника звал. Ну, а что такого? После таких приключений ещё не такие глюки бывают.
Слабость накатила новой волной, в голове помутилось, и Максим снова потерял сознание.
©ЧеширКо — Дневники. Онлайн, 2014
50/50
Иван открыл дверь и вошел в кабинет. За столом сидела молодая девушка и стучала пальцами по клавиатуре.
— Здравствуйте, — она отвлеклась от монитора и взглянула на вошедшего, — ваше имя, фамилия, отчество, дата рождения?
Иван назвал и оглянулся по сторонам. Кроме двери, через которую он сюда попал, в противоположной стене были еще два выхода без каких-либо указателей и табличек.
— Так, Иван Евгеньевич… — девушка слегка прищурилась и уставилась в монитор, — вы присаживайтесь, не стесняйтесь. Сейчас быстренько все посчитаем и пойдете.
— А что посчитаем? — молодой человек присел на стул, стоящий у стола.
— Посчитаем уровень вашей положительной и, соответственно, отрицательной накопленной энергии. Переведем в проценты и, по результатам, определим ваше дальнейшее место пребывания. Либо зона отрицате…
— Вы можете нормальным языком говорить? — перебил ее Иван. — Выходит, я все-таки умер?
— Да.
— И теперь вы будете решать, куда мне идти, в ад или в рай?
— Ну, если использовать вашу терминологию, то да, — равнодушно ответила девушка.
— Понятно, — вздохнул Иван, — ну, считайте. А где, кстати, ангелы?
— На работе, согласно распорядку дня. Итак, начнем.
Девушка стукнула по клавиатуре и принялась читать текст с монитора.
— Иван Евгеньевич… Родился… тра-та-та, это мы пропустим. Вашу биографию, я думаю, вы сами помните. Ага, вот начало таблицы. Сейчас я быстро все данные в программу вобью и всё. Так, спасенных человеческих жизней — 0, спасенных жизней других существ — 3, испорченных настроений — 15467. Это на 5,6 % превышает среднестатистический показатель, поэтому пойдет в минус. Дальше. Поломанных судеб — 1, случаев мести — 516. Это хороший показатель, ниже среднего. Немного уменьшит коэффициент от поломанной судьбы. Случаев лжи… Ну, тут очень длинное число, зачитывать не буду. Но вы не расстраивайтесь, оно в пределах нормы.
— Скажите, а поломанная судьба… Можно узнать, чья?
— Да, конечно, секунду, — девушка кликнула мышкой, — Анастасия Михайловна, ваша первая жена. После развода вышла замуж за…
— Всё, не продолжайте, понятно, — помрачнел Иван, — значит, правду говорили.
— Продолжим?
— Да, давайте.