Применяя этот подход по отношению к ребенку – или любому члену вашей семьи, который боится или в отчаянии, – не ожидайте, что это решит все проблемы. Трудности останутся. Но, дав понять, что человеку не придется решать их одному, вы превратите невыносимые страдания в терпимую боль. И это придаст близкому силы сказать себе: «Я справлюсь».



Подсказка

Если вы хотите вызвать кого-то на доверительный разговор, попробуйте применить «наживку».



План действий


1. Если кто-то в вашей семье столкнулся с серьезными проблемами – у одного из родителей обнаружили рак, партнер остался без работы или подросток проходит сложный период в жизни, – дождитесь спокойного момента и спросите: «Что для тебя сейчас хуже всего?»

2. Дождавшись ответа, задайте дополнительные вопросы или попросите: «Расскажи мне больше». Чем дольше вы ведете беседу, тем менее одиноким чувствует себя человек.

3. В зависимости от ситуации рассмотрите возможность совместно придумать план действий, чтобы придать человеку сил.

Глава 27

Воссоединение


Как наладить отношения с повзрослевшим ребенком


Один из самых печальных жизненных опытов – быть матерью или отцом ребенка, который отказывается общаться с вами. Это называется «родительское отчуждение», и оно встречается гораздо чаще, чем вы, скорее всего, думаете. Иногда, разумеется, повзрослевшие дети разрывают связи по разумным и справедливым причинам: например, у их родителей есть склонность к насилию, саморазрушению или иные проблемы. Порой в таких случаях отдалиться – наилучший выход для ребенка.

Если в вашей жизни была временная фаза, в ходе которой вы причиняли вред себе или окружающим, и это стоило вам общения с ребенком, например употребляли наркотики или алкоголь или вели себя ужасным образом при разводе, существует способ восстановить отношения (см. главу 29). Он весьма непрост, и я не гарантирую, что он сработает, но мне кажется, вам станет легче, если вы попробуете его применить.

Сейчас, однако, я хотел бы обсудить другую разновидность отчуждения – отчуждение, произошедшее не по вине родителя. Как ни странно, я довольно часто сталкиваюсь с подобным явлением. В этом случае дети винят родителей за проблемы в жизни по одной своеобразной причине: они не способны обвинить самих себя. Звучит безумно? Так и есть.


Несколько недель назад я повстречал на улице знакомого, Бена. У него был очень расстроенный вид, и я спросил, в чем дело. (Я же психолог. Мы всегда вмешиваемся.) Он ответил:
– Моя старшая дочь Энджи не разговаривает со мной уже полтора года. Дрю, средняя дочь, поговорила с ней на этой неделе, и Энджи сказала: «Я больше не хочу его видеть».
Из дальнейшей беседы стало ясно, что Бен не совершил ничего ужасного или непростительного по отношению к Энджи. Он относился к ней так же, как и к остальным своим детям, которые до сих пор души в нем не чаяли.
Бен не всегда мог заботиться о детях настолько сильно, насколько бы ему хотелось, но ведь никто не ведет себя идеально каждую секунду. Иногда Бена не было рядом, когда дети в нем нуждались, но такое случается даже с самыми заботливыми родителями, столкнувшимися со множеством проблем. Кроме того, Бен работал исполнительным директором в крупной компании, и должность отнимала у него много времени. Любой, кто занимал подобную позицию, знает, как трудно уделять время семье, когда приходится справляться с горой проблем в офисе.
Таким образом, грехи моего друга были незначительными, не смертельными. И поэтому я быстро понял, что же случилось.
– Ты хочешь знать, что произошло на самом деле? – спросил я. Мой друг ответил согласием. И я объяснил ему, что его дочери необходимо ненавидеть его из-за собственной ригидности.
Люди с ригидным типом характера различаются между собой. Одним недостает эмоциональной гибкости, но в остальном они ведут себя вполне обычно. Другие – перфекционисты, ожидающие такого же перфекционизма от окружающих. У некоторых наблюдается легкая степень аутичного спектра, а у других – пограничное расстройство личности.
Однако у всех этих людей есть общая черта: они не способны адаптироваться к новой ситуации, потому что им не хватает гибкости. И из-за неспособности адаптироваться у них начинаются проблемы. Если что-то происходит не так, ригидные люди не способны признать свою вину. Это все равно что сказать: «Я не могу ничего исправить». А навечно оказаться в тупике без возможности выхода – страшно.
В результате такие люди испытывают потребность в собственной правоте, поскольку в противном случае, если им не хватает гибкости изменить ситуацию, они чувствуют себя беспомощными. Поэтому, столкнувшись с нерешаемой своими силами задачей, они перекладывают вину на кого-то другого. Как правило, этим кем-то оказываются мать или отец. И я был уверен, что в случае моего друга дела обстояли именно так.
Бен поинтересовался, что ему делать. Я посоветовал ему попросить среднюю дочь, Дрю, передать от него записку. В записке, сказал я, он должен признать свои ошибки и, что важнее, дать возможность для примирения. Вот что он написал: «Я попросил Дрю передать тебе эту записку. Если ты не захочешь ее читать, я пойму. Я хочу извиниться за две вещи. Во-первых, я никогда по-настоящему не понимал тебя. А во-вторых, несмотря на то что мне следовало понять тебя лучше, я боялся. Дело в том, что я всегда пытаюсь держаться подальше от того, с чем могу не справиться. Если тебе кажется, что меня не было рядом, ты права. Но я хочу сказать тебе: до конца своих дней я буду открыт для любой беседы и любых идей о том, как нам все исправить».
Прочитав мне эту записку, Бен прослезился: «Это так странно, потому что все, что ты сказал, – правда». Он объяснил, что действительно чувствовал себя напуганным, когда у детей возникали проблемы. Остальные дети, больше полагавшиеся на себя по сравнению с Энджи, справлялись с трудностями сами или просили мать о помощи, а впоследствии, вступив в брак, делились проблемами с супругами. Но Энджи, которая не могла решить проблемы самостоятельно и у которой не было партнера, было некого винить, кроме отца.
На самом деле то, что Энджи приняла за безучастность, оказалось страхом. И мой друг был готов бороться со страхом и заботиться о дочери в будущем, дабы вернуть ее расположение.


Недавно я поговорил с Беном, и он поделился новостями. Когда Дрю передала сестре записку, Энджи сказала: «Хорошо. Я поговорю с ним. Но не об этой записке». Энджи приоткрыла дверь, ведущую навстречу примирению. Но она хотела действовать на своих условиях, чтобы отец не подумал, будто она подчиняется его указаниям.

Надеюсь, в их случае моя стратегия со временем принесет свои плоды. Однако будьте осторожны: не рассчитывайте, что она окажется эффективной в любой ситуации. Дети с высокой степенью ригидности и тем более с пограничным расстройством личности часто продолжают перекладывать вину на других.

Но, даже если этот подход не помирит детей и родителей, он поможет последним прийти в себя. Поскольку люди, готовые пойти на контакт, чувствуют, что ведут себя настолько открыто, насколько это возможно, и делают все, что в их силах. Поэтому, даже если они не добиваются победы, им становится легче.



Подсказка

Если ребенок ненавидит вас без очевидной причины, спросите себя, не прячется ли за ненавистью боязнь ошибиться или, что хуже, боязнь почувствовать себя психом.



План действий


1. Если ребенок, которого вы любите, не разговаривает с вами, найдите добровольного посредника. (Убедитесь, что человек готов взять на себя эту роль.)

2. Напишите письмо, подобное упомянутому мной ранее, и отправьте его. В нем признайте ошибки, допущенные вами как родителем.

3. Если человек захочет возобновить с вами отношения, поймите, что вам придется поработать над своей способностью помогать людям. А если не захочет – поймите, что сделали все, что было в ваших силах.

Глава 28

Завершение на основе допущения


Как убедить пожилого родителя принять помощь


Спросите любого повзрослевшего ребенка: нет никого – вообще никого – более безумного или сводящего с ума, чем родитель, тяжело переносящий старость. Однако я сочувствую пожилым людям, которые ведут себя иррационально. (И не потому, что моя собственная старость уже не за горами.) Представьте, каково это: превратиться из внушающего уважение или даже страх главы семьи в человека, с которым все обращаются как с ребенком. Или вообразите, каково это: сначала быть уважаемым врачом, бухгалтером или менеджером, а стать хрупким стариком с пигментными пятнами и избытком волос в носу. А теперь добавьте к этому потерю контроля над собой. Вы уже не можете водить машину. Не можете даже ходить самостоятельно. Вам нужны памперсы. Представьте, как утрачиваете контроль над разумом и телом, а ваша жизнь ускользает от вас.

А каково приходится в таком случае вашему ребенку – младенцу, которому вы вытирали зад, тинейджеру, которого вы учили водить, взрослому, которому вы давали наставления. Теперь он водит вас в магазин, помогает готовить, разбираться с финансами и, да, возможно, даже прибирает за вами в уборной.

Если задуматься над этим, неудивительно, что многие пожилые люди несчастны. И неудивительно, что они делают несчастными своих повзрослевших детей. Потому что хуже утраты собственных способностей может быть только обмен ролями с сыном или дочерью, при котором вы зависите от человека, который раньше зависел от вас.


Когда отец Джен разменял девятый десяток, он отказался переехать к ней или отправиться в дом престарелых. Она пыталась нанимать для него сиделок, но он умудрился разогнать их всех за несколько недель. Поэтому раз в несколько дней Джен приходилось ехать домой к отцу, чтобы привезти ему еду, постирать одежду, постричь газон, помыть полы и посуду.
Со всем этим у Джен не возникало никаких проблем, но ее огорчало то, что отец продолжал садиться за руль. Его соседи, боявшиеся за своих детей, в конце концов перешли к активным мерам, проколов шины и отсоединив аккумулятор у его автомобиля, когда однажды вечером он забыл закрыть машину. (И Джен, которая знала, что за этим вандализмом стоят соседи, мысленно их поблагодарила.)
Но даже после этого каждый день превращался для Джен в лотерею. В один день все было в относительном порядке. На другой соседи отца звонили ей и сообщали, что он упал, когда пытался подчистить граблями газон или вынести мусор. Либо ей звонили из больницы и говорили, что родственник обнаружил его в диабетической коме, потому что он забыл сделать укол инсулина. Либо отец сам звонил ей в два часа ночи и растерянно спрашивал, почему она еще не приехала и не повезла его на прием к врачу, назначенный на 10 утра. При этом отец настаивал, что прекрасно справляется со всем, несмотря на накапливающиеся свидетельства обратного.
«Хуже всего было на прошлое Рождество, – рассказала мне Джен. – Я хотела забрать его пораньше, чтобы он провел весь день у нас дома. Но в девять утра он позвонил и сказал: “Я упал в гостиной, но это ничего, я пока немного полежу на полу. Не волнуйтесь и отдыхайте без меня”». Разумеется, Джен поступила совершенно по-другому – и в итоге у нее выдался очередной долгий день в больнице.


Если вам повезло и ваши мать с отцом сохранили физическое и психическое здоровье, вы в силах предотвратить подобные ситуации. Например, вы можете поговорить с родителями и сказать им следующее: «Нам повезло, что сейчас у вас нет проблем со здоровьем и вы независимы. Поэтому давайте обсудим все сейчас, пока дела обстоят хорошо». Если они согласятся, обсудите их планы на – я надеюсь – отдаленное будущее, когда они не смогут самостоятельно о себе позаботиться. Еще лучше, если они изложат свои пожелания на бумаге.

Однако не все родители идут на такое. Многие упорно сопротивляются или просто не дают ответа целую вечность. В этом случае вы рискуете оказаться заложником их отрицания. Пожилые родители зачастую не способны признать, что нуждаются в помощи, потому что боятся утратить самостоятельность. По иронии, отказываясь принимать помощь в разумных пределах – переехать жить к вам или в дом престарелых, нанять сиделку или вызвать такси, чтобы поехать за покупками, – в конечном счете они оказываются в ситуации, когда им требуется гораздо больше помощи. Но они этого не осознают, потому что их сковывает безумие.

Как помочь родителям в этой ситуации? Прежде всего необходимо понять, что прежние отношения «родитель – ребенок» больше неприменимы. Если вы пытаетесь подчиниться или пойти на уступки, ваш родитель продолжит командовать вами. Кроме того, противоположный подход – самому вести себя как родитель – тоже не принесет результатов. Родители станут упрямиться еще сильнее (как это делали вы, будучи ребенком).

Вместо этого попробуйте иной метод: представьте себя продавцом и примените классический прием под названием «завершение на основе допущения». В бизнесе, если вы встречаетесь с клиентом, желающим, допустим, купить новые стулья для офиса, вам не стоит завершать переговоры фразой: «Так что, вы хотите купить наши стулья?» Вместо этого следует сказать: «Вы хотите, чтобы мы доставили стулья на этой неделе или на следующей?» Тем самым вы говорите о сделке как об уже случившемся факте.

Подобный подход хорошо использовать и в разговоре с пожилым родителем, который уже не способен обходиться своими силами. Вместо того чтобы спорить с ним: «Пап, ты же понимаешь, что как раньше уже не будет», – ведите себя так, как будто решение уже принято. В дружелюбной манере, как ни в чем не бывало, сообщите что-то вроде: «Вскоре тебе понадобится, чтобы тебе кто-то помогал. Поэтому я хочу спросить: тебе хотелось бы жить в хорошем, современном заведении, как тетя Рози, или в более домашней обстановке?» Или: «Поскольку тебе трудно водить самому, что бы ты выбрал: заказывать такси или обратиться к соцработникам? И что бы ты хотел сделать с машиной: продать или отдать внукам?» В этот момент не чувствуйте себя мошенником. Поймите, что руководствуетесь любовью и заботой о пожилом родителе. Сохраняйте настойчивость и решительность. Кроме того, вам не следует вдаваться в объяснения («Мам, это ради твоего же блага, потому что ты уже ходишь с трудом и даже не можешь сама готовить»). Вместо этого настаивайте: «Время пришло. Давай обсудим детали вместе». Помните: сделка уже заключена. И когда вы сами поверите в это, скорее всего, сумеете убедить и ваших родителей.


Дополнительный прием
Другой эффективный прием в общении с иррациональными родителями – заставить их отвлечься от гнетущих мыслей и сосредоточиться на повседневной рутине. Например, если ваш родитель жалуется: «Все думают, что я уже ни на что не способен», «У меня ужасная жизнь», – не развивайте эту тему. Просто скажите что-нибудь наподобие: «Я понимаю, что ты чувствуешь. Что у нас на обед?»
Чем чаще вы так делаете, тем быстрее родитель начнет двигаться вперед, а не перечислять жалобы и обиды. Данный подход особенно эффективен в общении с родителями, страдающими легкой деменцией, но он поможет и в разговоре с теми, кто сохранил остроту ума.




Подсказка

Предоставив человеку выбор между двумя вариантами, вы заставите его позабыть о желании отклонить оба.



План действий


1. Если ваш пожилой родитель упорно отказывается от поддержки, определите, что именно ему необходимо: помощь по хозяйству, услуги соцработника или переезд в дом престарелых. Затем узнайте, какие ресурсы доступны поблизости.

2. Практикуйте ваши навыки убеждения, чтобы говорить спокойно и настойчиво.

3. Когда вы завершили беседу с допущением, следуйте ему. Не позволяйте втягивать себя в обсуждения, почему человек не хочет или не нуждается в помощи.

Глава 29

Четыре Н и четыре Р


Восстановление отношений, разрушенных иррациональным человеком


Иногда иррациональные люди на краткий миг огорчают вас или злят. И в таком случае вам довольно просто прийти в себя. Однако порой они ранят вас глубоко. Особенно если речь идет о самых близких: родителях, детях или партнерах. В этом случае вы чувствуете, что ваши отношения серьезно нарушены. То, что было цельным внутри вас – доверие, самооценка, репутация, состояние духа, – пострадало из-за чьих-то поступков. В результате вас охватывает гнев. И я вас прекрасно понимаю. Такое случалось и со мной.

Но следует учитывать одно: гнев причинит больше вреда вам, чем обидчику. За десятки лет, которые я консультировал людей, задетых подобным образом, я усвоил, что люди, лелея обиды, продолжают считать себя жертвами и оказываются не в силах освободиться от этого ощущения.

Если вы затаили обиду на человека, сильно задевшего вас, – не кого-то, злобного по натуре, но кого-то, поступившего так из-за своей иррациональности, – пора оставить это в прошлом. И для этого существует замечательная методика. Я называю ее стратегией четырех Н и четырех Р. Благодаря ей вы не только придете в себя, но и поймете, удастся ли восстановить отношения с обидевшим вас человеком.

Четыре Н

Для начала вы должны понять, что поступок обидевшего вас человека затронул вас четырьмя способами.

1. Нанесение вреда: человек нанес вам вред и причинил вам сильную боль. Причем не только эмоциональную боль, но также душевную и даже физическую. (Поэтому люди нередко сравнивают предательство с ударом.)

2. Ненависть: человек заставил вас его ненавидеть. Этот удар прямиком в тело, разум и душу оставил свой след и привел вас в ярость. Человека, которого вы считали своим союзником или к которому по крайней мере относились нейтрально, вы стали видеть врагом.

3. Недоверие: человек утратил ваше доверие. Когда кто-то задел вас, вы боитесь, что это повторится снова и в таком случае вы уже не оправитесь.

4. Накапливание обид: человек заставил вас держать на него обиду в целях самозащиты. И подобные накопившиеся обиды мешают вам в полной мере раскрыть свои качества.

Четыре Р

Когда вы определили все способы, которыми вас задели поступки человека, настало время перейти от четырех Н к четырем Р. Это то, чего вы потребуете от человека, чтобы добиться вашего прощения. Если человек остается в плену своего безумия, время применять технику четырех Р пока не пришло. Если вы убеждены, что человек искренне заинтересован в восстановлении отношений с вами и достаточно благоразумен, чтобы предпринять попытку примирения, выберите время, когда вы сможете спокойно поговорить наедине. Скажите что-то наподобие: «Когда это случилось, ты не просто разочаровал меня. Во мне что-то сломалось. Поэтому сейчас я хочу, чтобы ты взглянул мне в глаза и увидел, как сильно ты меня обидел. Потому что, если ты этого не осознаешь, я боюсь, что подобное повторится и в будущем». Уточните: «Я не пытаюсь тебя наказать или заставить почувствовать вину. Я просто хочу убедиться, что тебе можно доверять». Затем расскажите, как сильно человек задел вас: эмоционально, духовно и физически. Не скрывайте ничего, но не теряйте спокойствия.

Затем опишите чувство ненависти, которое вы испытывали из-за причиненной боли. Опять-таки сохраняйте спокойствие, но не смягчайте углы, даже если человек содрогнется или заплачет. После чего скажите ему, как его поступки заставили вас чувствовать себя столь глубоко задетым и преданным, что вы опасаетесь доверять ему или кому-то вообще.

И наконец, сообщите: «Из-за того, что ты сделал, я держу на тебя обиду. Мне это не нравится, и я хочу покончить с этим». Если у ваших отношений еще есть шанс, собеседник станет внимательно слушать вас. В таком случае переходите к четырем Р. Скажите ему: «Мне нужно, чтобы ты выполнил четыре условия». Перечислите их.

1. Раскаяние: Скажите: «Прежде всего мне нужно поверить, что ты раскаиваешься в содеянном. Только так я почувствую, что ты не забыл о том, что произошло». Ясно дайте понять, что вы не просите извинений. Извиниться – это сказать: «Ну хорошо, я допустил оплошность. Больше так не буду, обещаю. Теперь все в порядке?» Такие извинения покажутся оскорблением, как если бы нечестный политик сказал: «Я просто допустил ошибку». Но, когда человек раскается, он почувствует огромную и почти невыносимую боль. Поэтому, если, взглянув в глаза вашего партнера, вы увидите в них настоящую боль, первое «Р» достигнуто.

2. Расплата: одного раскаяния недостаточно, и поэтому настало время перейти к следующему этапу – реституции. Скажите: «Во мне что-то надломилось. И теперь мне нужна компенсация». Если человек задел вас в финансовом плане, то компенсацией послужат деньги. Если в эмоциональном плане, скажите: «Вот что я сделаю. Я выговорюсь о том, что ты сделал и как мне было больно. И я хочу, чтобы ты слушал меня внимательно и не пытался спорить или оправдываться, пока я не договорю». Выговоритесь. И не останавливайтесь, пока не выведете из своей раны весь яд.

3. Реабилитация: она означает, что человек научился справляться с проблемами более разумным способом. Скажите: «Чтобы простить тебя, мне надо знать, что в будущем ты сможешь справляться с огорчениями, разочарованиями и волнением, не задевая меня. Кроме того, мне нужно видеть твой прогресс, что тебе самому нравится решать проблемы мирным способом, потому что, если ты делаешь это только ради меня, этого недостаточно. В таком случае я по-прежнему не смогу тебе доверять или наладить отношения, боясь, что все повторится». Затем добавьте: «Мне необходимо видеть, что за следующие полгода ты сделаешь эти три Р – раскаяние, расплату, реабилитацию – частью своего характера». Если человек согласится, следуйте поставленным вами условиям. Дайте ему шесть месяцев на то, чтобы новая, благоразумная манера поведения вошла у него в привычку.

4. Разрешение на прощение: если к концу срока человек пытается вести себя правильным образом, скажите ему: «Я хочу полностью простить тебя и забыть обиду, если ты готов попросить меня о прощении». Если в ответ вы услышите искреннее извинение, идущее из глубины души, то наступает ваш черед. Скажите: «Я тоже полностью тебя прощаю. И благодарю за работу, проделанную над собой, чтобы вернуть мое доверие».


На каждом мероприятии Эд, муж Кейлин, был душой компании – до тех пор, пока оставался трезв. Потому что потом он позорил ее перед окружающими, громко крича, ссорясь с другими гостями, рассказывая грязные шутки и напиваясь до бессознательного состояния.
Перед свадьбой сестры Кейлин попросила Эда держать себя в руках на церемонии. Но на свадьбе каждый раз, глядя на него, обнаруживала его с очередным бокалом виски. Через два часа после начала церемонии он был вдрызг пьян. Еще через час он нагрубил невесте, и жених заставил его уйти.
Безумные выходки Эда унизили Кейлин перед семьей и друзьями. Из-за него ее сестре пришлось вырезать несколько важных фрагментов из свадебного видео. И Кейлин не была уверена, что сможет полностью наладить отношения с семьей.
Беседуя с Кейлин, я отчетливо видел ее боль и гнев. Она не доверяла Эду и с трудом даже находилась рядом с ним. Она сказала, что едва ли когда-нибудь его простит.
В конце концов я смог заставить ее рассказать, какие качества Эда привлекали ее. Он был добрым. У него было замечательное чувство юмора. Он неплохо зарабатывал. И он никогда не напивался дома.
Кейлин согласилась дать Эду еще один шанс. Тем же вечером она сказала ему: «Нам надо поговорить». Эд правильно понял, что ему предстоит тяжелый разговор, но, к его чести, следует признать, что он послушно сел и ждал, что скажет Кейлин.
«Во-первых, – начала Кейлин, – я хочу, чтобы ты понял, как сильно меня обидел. Ты опозорил меня перед близкими людьми и испортил мои отношения с сестрой. Меня тошнит от одной мысли о том, что ты натворил. И мне нужно знать, что ты раскаиваешься».
Эд заплакал. «Я знаю, что совершил ужасный поступок и испортил один из самых важных дней в твоей жизни. Если бы я сейчас опять оказался там, я бы повел себя по-другому», – сказал он.
«Это невозможно, – ответила Кейлин. – Но вот что ты можешь сделать. Во-первых, выслушай меня, потому что мне надо многое тебе высказать».
Час Эд сидел молча, пока Кейлин вспоминала все случаи, когда Эд напивался и портил вечер. Третья годовщина. Пятая годовщина. Прошлый День благодарения.
Когда перечень обид наконец-то иссяк, Эд извинился еще раз. «Наверное, эта привычка у меня со времен вечеринок в колледже. И мне кажется, я пью, потому что нервничаю при большом скоплении людей и хочу немного расслабиться. Мне надо научиться останавливаться после первого бокала – или не пить вовсе. Мне очень жаль».
Но Кейлин ответила: «Одних извинений недостаточно. Ты должен убедить меня, что такое никогда не повторится. Ты должен доказать мне, что можешь пойти на вечеринку или праздник и не потерять над собой контроль. И я должна видеть, что тебе самому это нравится, а ты не просто пытаешься меня не расстраивать».
Эд согласился. И Кейлин испытала его на прочность, отвечая согласием на любые приглашения на вечеринки в течение последующего полугода. Эд вел себя как истинный джентльмен и ни разу даже не притронулся к алкоголю.
Кроме того, Эд решил лично встретиться с сестрой Кейлин и ее мужем и извиниться за свое поведение. Помимо этого, он лично извинился перед матерью, отцом и бабушкой Кейлин.
Спустя шесть месяцев Эд пришел домой и сказал:
«У меня к тебе просьба».
«Какая?» – спросила Кейлин.
«Давай съездим куда-нибудь поужинать. Но, перед тем как мы пойдем, я хочу тебя спросить кое о чем важном. Ты меня прощаешь?»
«Да».
Простив Эда, Кейлин избавила его от чувства вины. Но что гораздо важнее, она сама избавилась от обиды. И благодаря тому, с какой вовлеченностью Эд следовал принципам четырех Р, она поняла, что снова ему доверяет.


Если бы он отступился от одного из них, она все равно смогла бы избавиться от обиды. А вот при отсутствии прогресса со стороны Эда Кейлин могла бы решиться избавиться от него самого.

Используя данную стратегию, вы должны быть готовы принять любой результат: как примирение, так и расставание. Я уже говорил, что дело в вас, а не в другом человеке. Если он найдет в себе силы измениться, прекрасно. Но при любом раскладе вы избавитесь от гнева в душе, а это самое главное.



Подсказка

Подумайте вот над чем. Если вы обидели, ранили или предали другого человека, вы могли подтолкнуть его к безумию. В этом случае вам стоит прибегнуть к методу четырех Р, чтобы компенсировать ущерб от четырех Н.
А гневаться – это то же самое, что проглотить яд, надеясь, что умрет другой человек.



План действий


1. Задумайтесь об отношениях с иррациональными людьми в вашей жизни.

2. Определите ситуации, в которых они вас сильно задели.

3. Честно спросите себя, обижены ли вы на них. Если да, попытайтесь избавиться от яда, каким бы ни был итог.

Часть 5

Что делать при настоящем психическом расстройстве

Если ваш близкий страдает от серьезного эмоционального расстройства или психического заболевания, вы не можете справиться с этим самостоятельно. В такой ситуации вам необходима профессиональная помощь.

Но какие именно специалисты вам необходимы и как убедить человека отправиться к ним на прием? В этом разделе я отвечу на оба вопроса, а также расскажу, как определить, находится ли человек на грани самоубийства или планирует совершить акт насилия.

Глава 30

Куда обратиться при серьезном отклонении?

Существует бытовое безумие, с которым вы в силах справиться самостоятельно. Большая часть этой книги рассказывает именно о нем. Но бывают и серьезные отклонения, о которых я расскажу в данном разделе. И они не имеют ничего общего с бытовым безумием. Подобная иррациональность включает в себя:

• психические заболевания, такие как депрессия, биполярное расстройство, тревожное расстройство, посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), шизофрения;

• серьезные отклонения в поведении;

• расстройства личности (см. главу 4);

• алкогольную или наркотическую зависимость;

• мысли, связанные с убийством;

• суицидальные мысли или поведение или причинение себе вреда (например, нервная анорексия или нанесение порезов);

• любая повседневная иррациональность (например, поведение мятежного подростка или разгневанного коллеги), попытки справиться с которой не привели к успеху;

• любое иррациональное поведение, регулярно провоцирующее у вас захват миндалины, поскольку таким образом мозг пытается подать вам сигнал: «Происходит какая-то серьезная херня».



Столкнувшись с чем-либо из перечисленного выше, вы должны обратиться за помощью к специалистам. Особенно если человек, о котором идет речь, потенциально опасен. В таком случае не время использовать самостоятельные приемы, описанные в этой книге. Встает закономерный вопрос: к чьей конкретно помощи следует обратиться в случае серьезной психологической проблемы? Не так давно я понял, что просто посоветовать «обратиться за помощью» недостаточно, поскольку большинство людей не представляют, куда именно идти в тяжелой ситуации.

Мне потребовалось много времени, чтобы осознать, что поле, которое мы называем психическим здоровьем, непрофессионалам кажется невероятно сложным для маневрирования. Дело в том, что различные проблемы требуют различных подходов. В одном случае человеку требуется профессиональная консультация. В другом – реабилитационная терапия для избавления от зависимости или борьбы с психическим заболеванием. В третьем – работа с психотерапевтом или психиатром.

К кому следует обратиться? Я не могу дать точный ответ, не зная деталей проблемы, с которой вам пришлось столкнуться, но представленные ниже описания отраслей здравоохранения помогут вам определиться с выбором.

Клиническая психиатрия

Клиническая психиатрия занимается лечением людей, испытывающих крайне серьезные эмоциональные проблемы и страдающих расстройством личности (см. главу 4) и иными психическими заболеваниями. Именно к ее помощи следует обратиться, если у человека склонность к суициду или самоповреждению или если он представляет угрозу для окружающих.

Чтобы понять роль психиатра, представьте себе реаниматолога, стабилизировавшего состояние пациента после тяжелой аварии, а затем отправившего его на восстановление. Аналогично задача психиатра заключается в том, чтобы стабилизировать пациента с помощью медикаментозного или иного лечения, а далее направить его на курс психотерапии.

Когда следует обратиться к психиатру? В случае если кто-то из близких вам людей:

• говорит о желании покончить с собой;

• страдает от тяжелого случая ПТСР;

• совершает акты насилия;

• угрожает вам или другим людям;

• страдает от депрессии;

• испытывает тревожное расстройство или панические атаки;

• испытывает слуховые или зрительные галлюцинации;

• повреждает себя;

• страдает от зависимости;

• проявляет признаки тяжелого расстройства личности.



Записываясь на прием к психиатру, будьте реалистичны в ожиданиях. Психиатры не в силах вылечить тяжелое психическое заболевание или решить эмоциональные проблемы одной таблеткой. Однако они обычно улучшают уровень функционирования пациента, создавая тем самым возможности для лечения.

Вот пример того, как психиатр использовал медикаментозное лечение для стабилизации человека, потерявшего над собой контроль, чтобы затем другой профессионал (как правило, психотерапевт – в данном случае им был я) вернул его к нормальной жизни.


Когда Джейку исполнилось восемнадцать, он отправился служить в морскую пехоту. Он попал в Ирак и участвовал со своим отрядом в битве за Фаллуджу[6]. Командир приказал ему ликвидировать снайпера, укрывшегося в густонаселенном квартале города. Он последовал приказу, но, прибыв на место, обнаружил, что убил целую семью: родителей, двух детей, дедушку и даже собаку.
Джейк прошел рекомендуемый курс психологических процедур для солдат, действия которых повлекли непреднамеренные потери среди мирного населения. Но убитая семья навсегда запечатлелась в его памяти. Закрывая глаза, он отчетливо представлял их себе, особенно старика, держащего на руках мертвого внука. Весь пройденный впоследствии курс не избавил Джейка от ощущения, что он не сражался с врагом, а убивал ни в чем не повинных людей.
Джейк не мог спокойно спать, его мучили воспоминания, и постепенно он впал в депрессию. Иногда он доставал из ящика пистолет и думал, как легко прекратить страдания. Однажды его девушка случайно увидела, как он приставил оружие к виску, и уговорила его остановиться и обратиться к психиатру.
Через несколько месяцев Джейк записался ко мне на лечение и за два года психотерапии сумел поверить, что на самом деле он неплохой человек. Но первый шаг к восстановлению произошел на приеме у психиатра, убедившего его принимать антидепрессанты. Благодаря лекарствам Джейк перешел от стадии «я хочу умереть» к стадии «у меня есть надежда» – и эти преобразования помогли ему месяц спустя прийти ко мне на прием.


Психотерапия

Психотерапия была моей специальностью многие годы, и именно она способна помочь, если ваш близкий не справляется с жизненными трудностями. Психотерапией занимаются психиатры, психологи и лицензированные семейные терапевты. Задача психотерапевта – научить пациента контролировать эмоции, не принимать все близко к сердцу, не делать поспешных выводов, не перекладывать вину на других, не испытывать постоянную жалость к себе и прожить жизнь, не окружая себя ложными и сдерживающими личностный рост идеями. Другими словами, психотерапевт помогает людям видеть все как есть, не преувеличивая незначительные проблемы и не приуменьшая серьезные.

Психотерапия – непростая работа. Порой она отнимает годы. Но заинтересованного человека она приводит к поразительным результатам. Вот, например, случай моей пациентки, которую в девять лет растлил ее 13-летний брат.


Тесса призналась, что поначалу скрывала от родителей факт домогательств. Ее брат был невероятно популярным спортсменом в школе, и мать с отцом не чаяли в нем души, поэтому она боялась их реакции. Но, когда она поняла, что больше не может терпеть, она собралась с духом и все рассказала. Однако ее худшие страхи сбылись. Мать с отцом заявили, что Тесса просто все навыдумывала из зависти к брату. И возмущенно спросили, как подобное вообще пришло ей в голову. (Правда вскрылась позднее, когда брат Тессы изнасиловал одноклассницу в старшей школе.)
Когда брат впервые стал домогаться Тессы, она подумала: «Мой брат трогает меня там, где ему нельзя». Однако она была запугана его угрозами и сделала все, что он приказывал делать. Но подсознательно у Тессы зародилась мысль, что, возможно, из-за того что с ней делает брат, она – плохой, отвратительный человек. И резкий ответ родителей только убедил ее в этой мысли. Тесса чувствовала себя отвратительной и грязной, что привело к распущенному сексуальному поведению в школе и принесло ей репутацию «шлюхи».
У нее развилось ложное убеждение в собственной крутости: будто она управляет всеми этими парнями (как никогда не могла бы управлять братом). Кроме того, сексуальная активность дала ей шанс отомстить родителям за их неверие. По сути, она пыталась сказать: «Хотите увидеть, какой ужасной я способна стать? Полюбуйтесь!»
Тесса была убеждена, что не заслуживает любви или хотя бы понимания и ею должны пользоваться исключительно ради секса. Но ей было все равно. Ведь она ненавидела мир. И эта вера позволяла ей говорить окружающим: «Вы не сумеете причинить мне боль, ведь мне все равно – и я сейчас я покажу насколько».
Однако все изменилось, когда Тесс исполнилось 30. Она встретила и вышла замуж за любящего мужчину, который не хотел ее использовать. Но из-за склонности к саморазрушению она не могла расслабиться и наслаждаться сексуальной жизнью, что огорчало обоих. Когда Тесса начала рассказывать мне свою историю, она поняла, что не опасалась, что ее муж попытается ее использовать, но панически боялась проявить заботливую, любящую сторону своей натуры, потому что это означало бы, что она в безопасности. И она боялась, что, ощутив себя в безопасности, она утонет в боли, которую пронесла через свою жизнь. От одной фразы, что она боится чувствовать себя в безопасности, она стала безудержно плакать.
За время наших сеансов я помог Тессе понять, что ее прошлые раны образовали нарыв, из которого необходимо выпустить весь гной. И она осознала, что чувство безопасности – это скальпель: он не ранит ее, но позволит дренировать накопившуюся боль. Так начался ее внутренний путь к исцелению.


Психосоциальная реабилитация

Психосоциальная реабилитация – сфера психиатрической медицины, которой не хватает признания, финансирования и персонала, но именно она играет важную роль для сохранения стабильности людей, борющихся с психическими заболеваниями или зависимостями. Я много раз наблюдал, как пациенты, пары и семьи искренне соглашались выполнять все полученные указания на выходе из больницы, клиники или моего кабинета. Они искренне верили в свои слова. Но зачастую, как только они становились предоставленными сами себе – бам! – они оказывались не в силах противостоять вызовам и искушениям реальной жизни, и план лечения шел прахом. Почему так случается? Потому что в клинических условиях мы лишь стабилизируем состояние пациента. А для длительного эффекта лечение должно идти и в реальной жизни.

К счастью, службы здравоохранения стали осознавать данный факт. Федеральные и региональные агентства начали финансирование программ реабилитации, обеспечивающих длительное лечение на дому и интенсивный амбулаторный уход. Другие программы позволяют помочь пациенту следовать курсу лечения, обучая членов его семьи и специалистов.

Я принимаю непосредственное участие в двух таких программах. Первая из них – расположенный в Калифорнии Центр улучшения жизни, сотрудники которого помогают пациентам во всем, от похода в магазин до поиска работы и оплаты счетов. Вторая – Институт LEAP в Нью-Йорке, занимающийся обучением специалистов и членов семей пациентов методикам длительного ухода за людьми, страдающими серьезными психическими заболеваниями.

Я начал активно поддерживать подобные организации, поскольку финансовое, эмоциональное и психологическое бремя рецидива поистине невыносимо. Осознание того, что большинство случаев стрельбы в школах можно было предотвратить, если бы нападавшие в свое время прошли полный курс лечения, раскрыло мне глаза.

Если ваш близкий страдает от психической болезни или зависимости и вы хотите избежать рецидива, узнайте о доступных программах реабилитации и обратитесь за помощью. Благодаря длительной поддержке профессионалов и вас самих у него появится гораздо больше шансов не только пойти на поправку, но и сохранить хорошее самочувствие.


Узнав о поразительных результатах работы Центра улучшения жизни с клиентами (они не называют обратившихся за помощью людей «пациентами»), я решил выяснить, как им удалось этого добиться. Поэтому я опросил клиентов, членов их семей и менеджеров Центра.
Однажды я спросил всех менеджеров Центра, в чем, по их мнению, кроется секрет успеха. Оказалось, что сотрудники Центра могли бы работать в специализированных заведениях за большие деньги. Но они выбрали Центр, поскольку в нем они по девять часов в неделю занимались отдельным клиентом, вместо того чтобы видеться с ним час или два в неделю. Кроме того, они работали с клиентами на дому или в лечебных учреждениях, где те находились. Выступая в роли наставников, они убеждали клиентов принимать лекарства, регулярно посещать врача и при этом помогали им сохранять ощущение независимости. С разрешения клиентов они также предупреждали психиатров в случае резких обострений.
Подход сотрудников Центра довольно прост: стабильность, активность и результативность возвращают клиентов к нормальной жизни.
Я спросил одного из клиентов, что способствовало его восстановлению. «Большинство людей не понимают одного, – ответил он. – Когда тебя выписывают из больницы, ты беседуешь с психиатром, соцработником, психологом и медсестрой. Они перечисляют все, что тебе нужно делать, а ты в ответ вежливо улыбаешься, но не запоминаешь ничего из того, что тебе говорят. Даже если все записать, список получается ошеломляющим. И тебе нужно, чтобы кто-то помог выполнять все эти указания. И я говорю не о родителях, потому что с ними отношения, как правило, складываются напряженно».
Другой клиент рассказал мне: «Первое, что я увидел на встрече с моим менеджером, – ее широкую улыбку. Мне уже много лет так никто не улыбался, потому что со мной разговаривали серьезным тоном и беспокоились, соблюдаю ли я предписания. Знаете, когда кто-то рад видеть вас и принимает вас таким, какой вы есть, вам проще раскрыться и обсудить проблемы».


Консультации

Консультации имеют много общего с психотерапией, но в целом менее интенсивны (я бы назвал их легкой версией психотерапии). Как правило, консультант оценивает проблемы клиента в работе, отношениях или жизни в целом, после чего предлагает решения.

Консультации подходят человеку с психическим расстройством, если он больше не нуждается в интенсивной терапии. Кроме того, консультации – идеальный выбор в случае, если вы не страдаете от психического заболевания, но не контролируете повседневное безумие.

К примеру, консультант подскажет, как укрепить ваш брак, найти общий язык с трудным ребенком или раздражительным родителем, наладить отношения с иррациональными клиентами или коллегами. Приведу пример.


Консультируя бизнесменов, я зачастую регулирую мирные переговоры по прекращению военных действий на рабочем месте. Однажды моими клиентами стали два сотрудника агентства по недвижимости, Джек и Шелли. Джек, старший менеджер, был для Шелли, восходящей звезды, одновременно и наставником, и мучителем. Он постоянно повышал голос, отпускал раздраженные комментарии и позорил Шелли на встречах с клиентами. Но при этом он был превосходным специалистом, которого ценили клиенты, поскольку он всегда предлагал им наилучшие решения.
Шелли в свое время многому научилась у Джека, но теперь она чувствовала себя уверенной в собственных силах. И она больше не желала выслушивать ремарки Джека, звучавшие, по ее словам, «как скрежет ногтем по доске». Джек не хотел прерывать сотрудничество с Шелли, потому что был о ней высокого мнения и ему нравилась Шелли в качестве напарницы. Кроме того, он восхищался ее профессиональным ростом. В итоге Шелли удалось затащить Джека ко мне на прием, и я смог поговорить с ними обоими. Мне понравились и Шелли, и Джек. Возможно, потому что он показался мне глотком свежего воздуха в сравнении с пассивно-агрессивными людьми, с которыми я часто сталкивался.
Когда я убедился, что установил контакт с Джеком, я высказал вслух то, что, на мой взгляд, думала, но не могла сказать Шелли: «Джек меня раздражает, и у меня от него мурашки по коже». Как ни странно, Джек нисколько не огорчился. Но Шелли начала безудержно плакать от облегчения. Я сообщил Джеку, что Шелли, очевидно, хотела бы, чтобы я помог «сгладить» его отталкивающие качества. Чувствуя, что я о нем хорошего мнения и что мне нравится с ним разговаривать, Джек после недолгих раздумий согласился.
На первом индивидуальном сеансе с Джеком я спросил его, почему он не отказался пойти на прием, особенно после того, как я озвучил мысли Шелли в прошлый раз. Он ответил: «Я понимаю ее чувства. И я сам знаю, что некоторые черты характера работают против меня и раздражают меня самого».
Слова Джека меня не удивили. Шелли не замечала его желания стать менее раздражительным, но я понял это еще на первом сеансе. Я сказал Джеку, что он умен и не должен отвлекать клиентов от признания его способностей, и он со мной согласился.
Наконец, перед уходом я сообщил:
– Я знаю про вас секрет, который, кроме меня, не знает никто на целом свете. Возможно, даже вы сами. Хотите знать, что это?
Он улыбнулся и ответил: «Конечно», как будто ожидая услышать одну из моих язвительных ремарок. Я улыбнулся в ответ.
– Секрет состоит в том, что в глубине души вы не такой уж и засранец. Но не беспокойтесь, я никому вас не выдам.
Он засмеялся:
– Интересно, что вы со мной сделаете? Как далеко вы сможете продвинуться?
– Лучшее, на что я могу рассчитывать, это ЗВЗ, – уклончиво ответил я.
– Что такое ЗВЗ? – поинтересовался Джек.
– Засранец в завязке, – сказал я. – Но вам придется следить за собой, потому что это опасная зависимость.
– Думаю, здесь мы с вами пришли к соглашению, – рассмеялся он.
– Мы во многом схожи, – парировал я.
И поскольку Джек хотел оставить за собой последнее слово, он ответил чуть более серьезно:
– Тогда вы, вероятно, сумеете помочь.


Наставничество

Есть ли в вашей жизни человек, делающий вас лучше? Человек, который видит ваши способности и сильные стороны и дает советы, как раскрыть потенциал? Человек, который не примирится с вашим деструктивным поведением? Так вот. Люди, страдающие от психических заболеваний или серьезных психологических проблем, также нуждаются в наставничестве. Более того, им необходимы наставники даже больше, чем вам. Такие люди вынуждены бороться с серьезными жизненными трудностями: побочными эффектами от приема лекарств, финансовыми проблемами, одиночеством и зачастую зависимостями. Их нередко пугают собственные мысли и чувства. Окружающие презирают и избегают их.

В таких обстоятельствах очень просто опустить руки и сказать: «Я не буду принимать лекарство, меня от него тошнит»; «Сегодня я не пойду на работу»; «Я не встану с кровати»; «Выпью всего один бокал»; «У меня больше нет причин бороться». И именно в подобных ситуациях наставники могут спасти жизнь поддержкой, любовью, советом, а иногда и дружеским пинком. В программах наподобие Центра улучшения жизни наставничество прилагается в комплекте. Узнайте, существуют ли аналогичные программы там, где вы проживаете. Если нет, выясните, кто еще способен искренне позаботиться о человеке, которому вы хотите помочь.

Кроме того, стоит обратиться в группы поддержки. Хотя их участники не профессионалы, у них имеется своеобразный опыт. Одними из самых эффективных наставников становятся люди, которые проходят через тот же ад или нашли способ выбраться из него. Существует множество организаций, способных оказать эффективную помощь, – от Ассоциации анонимных алкоголиков до Национальной ассоциации психиатрической помощи. Психотерапевт подберет подходящую группу для вашего близкого.

Постарайтесь найти людей или группы, которые поддерживали бы вас в то время, как вы поддерживаете человека, борющегося с психическим заболеванием. Подобные группы дают практические советы: например, как найти жилье для повзрослевшего ребенка или как защититься от домашнего насилия. Что также немаловажно, они позволят вам примириться с чувством горя, гнева, вины или одиночества. Они дают возможность посмеяться или поплакать вместе с вами. Придать вам сил двигаться дальше, когда вам хочется сдаться. И они помогут вам говорить открыто о вещах, приводящих в ужас «непосвященных», которые не сталкиваются в повседневной жизни с тем, с чем приходится сталкиваться вам.


Дочь моей подруги Венди страдает аутизмом. Врачи поставили диагноз много лет назад, когда об этом заболевании практически ничего не было известно. Венди не знала никого, столкнувшегося с подобной проблемой, и чувствовала себя одиноко.
«Один момент запомнился мне особенно, – рассказала она. – Я отвезла дочь на прием к врачу, а потом повезла обратно в школу. Она подумала, что мы едем домой, но, поняв, что мы возвращаемся в школу, начала биться головой об окно и кричать в истерике. И вот мы с ней сидим в машине и едем по центральной полосе главной автострады в Сан-Диего, а она кричит и бьется о стекло, у нее из носа идет кровь и растекается по окну. И я подумала: “Сейчас кто-нибудь проедет мимо, увидит кричащего окровавленного ребенка и вызовет полицию”».
Венди чудом удалось отвезти дочь в школу и привести ее внешний вид в порядок. Когда она вернулась домой, ее трясло.
«Это одно из самых страшных воспоминаний в моей жизни», – призналась она.
Она рассказала о случившемся друзьям, и они посочувствовали ей. Но по ним было заметно, что они не понимали ситуации и им было неловко разговаривать на подобные темы.
Несколько недель спустя Венди нашла группу поддержки для родителей аутистов. Не зная, чего ожидать, она пришла на встречу, проходившую дома у одного из участников. После того как члены группы поздоровались с ней, они спросили у нее, как дела.
«Я рассказала им про случай в машине, – сказала Венди. – И они не только меня поняли, но и поделились своими историями ужасов».
Один отец рассказал, как его сын пришел домой с курсов по улучшению навыков общения и сразу же заявил близкому другу семьи: «Мой учитель сказал, что тебе нельзя говорить, что ты жирный». Мать другого ребенка вспомнила, как ее сын сбежал из дома на выходные. (Потом его обнаружили в бассейне находящегося поблизости церковного заведения ошеломленные монахини.) Третья рассказала, как ее взрослого сына едва не задержал пограничный патруль, потому что он не смог ответить им, кто он такой.
Выслушивая одну историю за другой, Венди осознала, что все присутствующие имеют дело с тем же безумием, что и она. «А еще я поняла, – сказала Венди, – что, рассказывая наши истории, мы не только грустили, но и смеялись. Почему-то, если начать делиться сумасшедшими историями, с которыми мы сталкиваемся каждый день, начинаешь видеть в них забавную сторону».
Поэтому, когда через неделю дочь Венди пробила дыру в больничной стене, дожидаясь очереди на МРТ, она сначала испугалась, но затем подумала: «Ха. Посмотрим, перекроет ли кто-нибудь эту историю на следующей встрече».


Найти правильный подход

Я надеюсь, мне удалось объяснить, какую помощь следует искать, если ваш близкий борется с психическим заболеванием. Но, что бы вы ни выбрали, помните, что порой подходящего доктора, психотерапевта, реабилитационный центр, наставника или группу поддержки не удается найти с первой попытки.

Так, например, ко мне обращались пациенты, которые до этого ходили на прием к двум-трем терапевтам, все делавшим правильно, но по какой-то причине их усилия не возымели успеха. И я уверен, что некоторые пациенты уходили от меня к другому психотерапевту, который в конечном счете подходил им больше.

Поэтому продолжайте поиски, пока не найдете идеальную кандидатуру. Кроме того, учтите, что вам может потребоваться помощь не одного, а целой группы специалистов, включая психиатра, психотерапевта или консультанта, сотрудников программы реабилитации. Сражаться с серьезным безумием очень сложно, и чем больше ваше подкрепление, тем лучше.



Подсказка

Ключ к решению сложных задач – выбор правильных инструментов.



План действий


1. Если человек, которому вы хотите помочь, ведет себя опасным образом или способен покончить собой, свяжитесь с семейным врачом и незамедлительно получите направление к психиатру.

2. Если у вас есть запас времени, проведите исследование. Для начала свяжитесь с организациями, занимающимися той проблемой, с которой вы имеете дело (например, пограничное расстройство личности, ПТСР или депрессия). Они подскажут, куда вам обратиться. Если вы столкнулись с бытовым безумием, но не в состоянии справиться своими силами, пообщайтесь с несколькими психотерапевтами и выберите наиболее подходящего.

3. Найдите группу поддержки для близкого, а затем – для себя.

Глава 31

Как убедить человека принять помощь

Одно дело – решить, что человеку, который борется с серьезным психическим расстройством, необходима помощь, и совсем другое – убедить его ее принять. Это нелегкая задача – что вам, скорее всего, известно, если вы уже совершали подобные попытки. Именно поэтому я посвящаю данной теме отдельную главу.

Почему человека, страдающего психическим заболеванием, сложно убедить начать лечение? Потому что вы сталкиваетесь не с обычным отрицанием или самозащитой. Скорее всего, вы имеете дело с анозогнозией – явлением, при котором психически больные люди не верят, что страдают психическим расстройством. Они не упрямы и не боятся признать вашу правоту – просто сам факт болезни не кажется им реальным.

Мой друг Ксавьер Амадор, глава Института LEAP, подчеркивает, как важно осознать, что анозогнозия – такой же симптом психического заболевания, как галлюцинации или паранойя. Вы не можете убедить человека в его болезни точно так же, как не можете убедить параноидального шизофреника перестать слышать голоса или думать, что за ним следят спецслужбы.

Преодоление анозогнозии у психически больного человека – тяжелая задача. Она настолько сложна, что я рекомендую использовать те же методы, которым я обучаю специалистов по переговорам с преступниками, захватившими заложников. Вот пять этапов разговора. (Важно помнить, что на протяжении первых трех этапов вы не должны пытаться убедить человека принять помощь. Это произойдет на этапах 4 и 5, после того как вы установите контакт.)

1. Слушайте

Первый шаг в установлении контакта с человеком, не желающим идти на сотрудничество, будь он психически больным членом семьи или убийцей, удерживающим заложников, заключается в том, что вы прекращаете говорить сами и начинаете внимательно слушать.

Я понимаю, что спокойно прислушиваться к словам крайне иррационального человека нелегко. У вас возникает естественное желание выдвинуть логические контраргументы на его безумные доводы, начинать просить его о чем-то или даже сорваться и накричать. Но, как я уже объяснял в главе 1 и главе 2, это не помогает даже при бытовом безумии. И в серьезных случаях подобное поведение опасно.

Вот что я предлагаю сделать взамен: каждые несколько дней выбирайте момент, когда вы способны мирно поговорить с человеком. Затем спокойно и сочувственно постарайтесь разговорить его о том, как он себя чувствует. Вот некоторые вопросы, которые вы можете задать.

• Как ты себя чувствуешь? Нормально ли ты спишь? Нормально ли ты питаешься?

• Что тебя пугает больше всего?

• Что тебя тревожит больше всего?

• Что тебя огорчает?

• Что бы сделало тебя счастливее?

• К чему ты стремишься?

• О чем ты мечтаешь?

• Как дела на работе?

• Как дела в школе?

• Что для тебя сейчас хуже всего? (См. главу 26.)



Готовьтесь услышать самые безумные ответы. Например, человек с биполярным расстройством может заявить: «Моя цель – выиграть “Оскар” в следующем году», даже если он не является актером. Или, к примеру, параноик может ответить: «Меня пугает то, что ты меня преследуешь».

Что бы вам ни говорили, не спорьте. Не отвечайте: «Это невозможно» или «Нет, я тебя не преследую». Просто слушайте. А затем углубите беседу следующими фразами.

• Расскажи об этом поподробнее.

• Каково это – думать, что я тебя преследую?

• Да, я понимаю.

• Хм.

• Хорошо.

• Правда?

• Что еще тебя пугает?



Также перефразируйте важные реплики, которые произносит человек, тем самым показав, что вы внимательно его слушаете. Например, если он заявляет: «Я боюсь, что больше никогда не найду работу», отвечайте «Довольно тяжело думать, что не сможешь никогда найти работу». И, наконец, помогите человеку определиться с эмоциями. Помните, что простое определение эмоций позволит ему успокоиться. К примеру, скажите: «Я вижу, что тебе грустно говорить об этом» или «О таком нелегко говорить, и я вижу, что тебя это злит».

Не выдвигайте никаких идей. Не пытайтесь решить проблемы, о которых вам рассказывают. Просто слушайте.

Еще одна сложная задача – выслушивать безумные идеи, с которыми вы не согласны. Вот два приема, используемых переговорщиками.

1. Извинитесь за несогласие. Например, в ситуации с заложниками переговорщик скажет: «Мне жаль, но мы не можем предоставить вертолет». Аналогичным образом сообщите умственно отсталому человеку, страдающему от депрессии: «Мне жаль, что ты расстраиваешься, когда мы говорим о том, что тебе помогут лекарства».

2. Ведите себя скромно. Например, заявите: «Я знаю, что ты видишь ситуацию по-другому. Хотя я думаю, что лекарства тебе помогут, но могу ошибаться».

3. Вам придется приложить серьезные усилия, чтобы сдерживаться и не пытаться высказать собственные мысли, особенно в ответ на откровенно безумные рассуждения. Но, выслушивая человека без конкретной цели, вы установите с ним особые отношения. И это первый шаг к прорыву.


Когда я впервые встретился с Элис, страдающей от депрессии, осложненной бредом, она была категорически против любого лечения. Я не знал, в чем дело, и решил выяснить. Поэтому я внимательно слушал ее, и в конечном счете она дала мне подсказку.
– Каждый день, – сказала Элис, – я боюсь, что меня заберут и заставят лечь в больницу.
Перефразируя ее слова, я спросил:
– То есть вы боитесь, что кто-то придет за вами и заставит лечь в больницу? Вы это имеете в виду?
(Кому-то подобное повторение кажется унизительным, но на самом деле люди чаще всего чувствуют себя понятыми.)
– Да, – ответила Элис.
– Расскажите подробнее, – попросил я.
– Пять лет назад родители вызвали полицию, – объяснила Элис. – Меня забрали в психиатрическую клинику и даже связали по рукам и ногам. Я каждый день вспоминаю об этом.
Чтобы еще больше разговорить ее, я переспросил:
– Правда?
– Это было ужасно, – эмоционально добавила она. – Я не знаю, как мне удалось выжить.
– Насколько ужасно вам было в худший момент? – спросил я.
– Я боялась, что кто-то придет и убьет меня, – ответила Элис.


Услышав историю Элис, я понял, почему она упорно отказывалась от профессиональной помощи. Любой специалист – включая меня – казался ей кем-то, кто затащит ее обратно в лечебницу и подвергнет ее жизнь опасности. Понимая, что мне предстоит тяжелая работа, прежде чем она начнет видеть во мне союзника, а не врага, я перешел ко второму этапу.


Биопсихосоциальный подход
Как и большинство специалистов в сфере психиатрии, я считаю, что психические заболевания обладают биопсихосоциальными аспектами. «Био» связано с биологическими признаками болезни, нейрохимическим дисбалансом, который лучше всего регулируется благодаря медицинским препаратам. «Психо» имеет отношение к психологии заболевания, тому, как пациент справляется с расстройством, тревогой и разочарованием. «Социальный» же, что очевидно из названия, коррелирует с социальными факторами, такими как возможный разрыв отношений, потеря работы или неприятие обществом.
Выслушивая пациентов с психическим расстройством, я в первую очередь расспрашиваю их о физических симптомах: сне, аппетите, болях, сексуальной активности, – чтобы понять, что происходит с ними на биологическом уровне. Затем я интересуюсь, что их огорчает, расстраивает, пугает или раздражает и что они делают, чтобы справиться с ситуацией. И наконец, я прошу человека рассказать об отношениях с близкими, семьей, друзьями, ситуации на работе или в школе.


2. Сочувствуйте

Чтобы наладить с кем-либо контакт, вам необходимо почувствовать то же, что и этот человек. Что нелегко, если вы имеете дело с тем, чьи чувства для вас не имеют смысла, будь то взявший в плен заложников или психически больной человек, который боится змей, якобы выползающих из стен. Но, как бы трудно вам ни было, вы должны это сделать ради потенциального результата.

К примеру, Сью, моя пациентка, призналась, что не ходила на свидание больше двадцати лет. За несколько минут до этого она сказала: «Мужчины, с которыми я хожу на свидание, хотят меня изнасиловать. Поэтому мне приходится всегда быть начеку».

Я мог бы ответить: «Как вы можете утверждать, что вас хотят изнасиловать на свидании, если вы ни с кем не ходите на свидания?» Но чего бы я добился? Я бы, по сути, повторил то, что ей неоднократно говорили окружающие: ты не в своем уме. И вместо этого я промолчал. И представил себя на ее месте. А затем сказал: «Мне жаль. Должно быть, вам очень одиноко». Я увидел, как глаза Сью наполнились слезами – но не от горя, а от облечения, потому что кто-то наконец-то понял ее чувства.

Если вы станете искренне сопереживать психически больному человеку, произойдет чудо. Потому что, когда вы отражаете мысли и эмоции другого человека, он начинает отражать ваши.


Когда Элис рассказала мне про опыт пребывания в психиатрической клинике, я ответил: «Должно быть, ужасно хранить в памяти воспоминания о том, как вас забирала полиция, отвозила в клинику и вам казалось, что кто-то хочет вас убить. И, наверное, ужасно не знать, удастся ли вам выжить, и бояться, что когда-нибудь такое повторится».
В этот момент Элис зарыдала от облегчения, потому что я выслушал ее и не принизил и не осудил ее чувства.
Разговаривая с Элис в подобной манере, я полностью отразил ее чувство волнения, и в ответ она стала отражать мои эмоции. В итоге она начала больше прислушиваться к моему мнению и советам.


Когда вы сочувствуете психически больному человеку, он меньше защищается и охотнее выслушивает вас. Кроме того, он чувствует себя менее одиноким и более значимым. Вне зависимости от конечного результата вы оба продвинетесь вперед по сравнению с начальной стадией.


Скажите «Здравствуй»
Однажды мне приснился яркий и пугающий сон, один из тех редких снов, которые показались мне настолько реальными, что, проснувшись, я решил, что увиденное случилось со мной наяву.
Мне приснилось, что я бездомный, страдающий шизофренией. Люди просили меня сделать простые, по их мнению, вещи и приходили в ярость, когда у меня ничего не получалось. Я отчаянно пытался прогнать их, думая: «Для вас это легко, а для меня – нет!» А потом я нашел нечто наподобие пилочки для ногтей и проткнул ею кого-то. Это было ужасно.
Во сне я сбежал и спрятался. Я не хотел никому попадаться на глаза. Я не хотел, чтобы кто-то еще заставлял меня делать простые вещи, которые я не умел. И я не хотел видеть пустые, злые лица людей.
Проснувшись, я понял, каково это – быть шизофреником. Похожим образом я чувствовал себя много раз, когда лечил психически больных или людей со склонностью к суициду и на мгновение наблюдал ту темную часть души, в которой они пребывают.
Обдумывая увиденное во сне, я вспомнил песню Джона Прайна Hello in There («Здравствуй»). В ней Прайн призывает слушателей обратить внимание на «незаметных людей», а не просто безучастно проходить мимо них. Именно в этом больше всего нуждаются психически больные люди. Им необходимо, чтобы мы смотрели на них как на людей, а не как на проблему. Им необходимо, чтобы мы почувствовали их боль и страх и осознали, что они тоже заслуживают нашего уважения.
Им необходимо, чтобы мы сказали им «Здравствуй». Вот почему умение выслушать и посочувствовать так важно.


3. Соглашайтесь

Если вы имеете дело с несговорчивым человеком, соглашаясь с ним, вы запустите положительную цепную реакцию. Я называю это каскадом согласия.

В ситуации с захватом заложников переговорщик скажет: «Согласен – у вас была тяжелая жизнь» или «Я согласен, что нам нужно передать вам еду». Если переговорщику повезет, подобные простые замечания перерастут в каскад согласия и убедят освободить заложников или хотя бы пустить к ним врача.

Каскад согласия – и ваша цель. Но вы должны действовать осторожно. Не соглашайтесь с безумными вещами, в которые верит больной. Вместо этого найдите что-то, в чем вы с ним согласитесь. Вот несколько примеров.

• Если человек говорит вам «Я ненавижу своего врача», ответьте: «Я согласен, что, если бы мой доктор сказал мне что-то, что меня огорчило, мне бы он тоже не понравился».

• Если вам скажут «Я не хочу идти сегодня на собрание группы поддержки», ответьте: «Да, я тебя понимаю. Неприятно выходить из дома сегодня. Тем более когда идет дождь. Вот что: когда мы вернемся домой с собрания, займемся каким-нибудь приятным делом».