– Как ты догадался? – изумилась Мия.

– Как-как, – буркнул Павлов. – Прочитал по твоим глазам. Вижу, уже дров наломала. Давай выкладывай!

Мия махнула рукой, приглашая адвоката в крохотную комнатенку, где единственным источником света была тусклая настольная лампа:

– Садись к компу и читай. Нужно ему что-то отвечать, причем срочно. Я руки вымою и скоро буду.

– Ты что, одна сегодня?

– Сестру на время положили в больницу, а мама уехала в деревню, – объяснила Мия. – Так что можешь хоть на ушах стоять.

– Думаю, этому лучше всего можно научиться у тебя, – пробормотал Павлов, садясь за компьютерный стол. Его глаза невольно остановились на фотографии, заключенной в серебристую рамку. На ней были изображены две девушки, и, приглядевшись, Артем узнал в одной из них Мию. Как всегда, неизменный прищур и многозначительная улыбка; улыбка человека, знающего о тебе нечто такое, о чем он сам едва ли догадывается. Картину дополняли рыжие, отливающие медью дреды и футболка с изображением группы «Король и Шут». Девушка, стоявшая рядом, являла полную противоположность Мии – спокойное, мягкое лицо и неуверенная улыбка, в глазах читалось смущение.

«Пожалуй, это и есть ее сестра», – решил адвокат, переключив свое внимание на экран монитора.

«Это фейк, Была… А я уже собрался было тебе поверить», – прочитал он последнее сообщение от Арни.

Адвокат покачал головой, тут же догадавшись, что здесь произошло. По всей видимости, виртуальный знакомый Мии попросил прислать ему фото, подтверждающее серьезность ее намерений. А та не придумала ничего лучше, как залить руку томатным соком, пытаясь выдать это за порез.

Павлов убедился в своей правоте, когда он беглым взглядом пробежался по переписке, предшествующей последнему сообщению Арни, в котором он изобличил Мию.

– Ну что? Прочитал? – раздался за спиной голос девушки.

– Ты не должна была делать такие вещи без моего ведома, – решительно произнес Артем. Мия поставила рядом со столом табуретку и села.

– Ну, я же не знала, что он так резко перейдет к испытаниям, – шмыгнув носом, сказала она. – Не ругайся, адвокат. Я же хотела как лучше. Думала, взять этого придурка за яйца. А он меня так быстро расколол…

– Он далеко не придурок. И наверняка этому парню не первый раз приходится вскрывать подобные фейки, – сказал Артем. Заметив, что Мия смотрит на него с невинным выражением лица, он спросил:

– Говоришь, хотела его прижать? А представь, что он сейчас назначит тебе дату смерти. Ты к этому готова? Что, тоже пойдешь на стройку или мост? А ведь он будет наблюдать за тобой.

Мия побледнела.

– Ты о чем, Павлов?

– Все о том же, девочка. Нужно было хоть предупредить меня, что ты решила самостоятельно пообщаться с этим типом. Уясни, что это не игрушки. Пожалуй, ты еще не имеешь представления, в какое дело мы впутались! Ты понимаешь, что это опасно?! Я уже начинаю жалеть, что втянул тебя во все это.

Мия сплела пальцы, нервно хрустнув суставами:

– Послушай, но пока ничего ведь не произошло?

Кап!

Они оба одновременно повернули головы в сторону монитора.

«Я думаю, нам не по пути. Я не хочу общаться с человеком, который мне лжет», – высветилось на экране.

– Ну? – спросил Артем. – Твой приятель в тебе разочаровался. Что ты ему ответишь? Еще минута – и он ускользнет. И, скорее всего, выкинет тебя из списка друзей.

Мия нервно кусала губы.

Павлов подвинулся, делая пригласительный жест рукой:

– Присаживайся.

Мия заскрипела табуреткой, придвинувшись к компьютеру.

Вздохнув, Павлов скрестил руки на груди и медленно заговорил:

– Ты трусиха и очень боишься крови. До такой степени, что в прошлом году наступила на гвоздь и чуть не грохнулась в обморок. В детстве от малейшего пореза теряла сознание. Как только у тебя появляется кровь, тебя начинает мутить и тошнить. Ты хочешь, чтобы конец наступил быстро и безболезненно. И ты очень надеешься, что Арни поможет тебе в этом. Ты не хочешь его терять и считаешь его своим другом. Именно поэтому ты пошла на обман и придумала фишку с томатным соком. И ты раскаиваешься в том, что попыталась обвести его вокруг пальца.

Пока он говорил, Мия быстро стучала по клавишам.

– Никогда бы не поверила, что у тебя такая буйная фантазия, – хмыкнула девушка, когда текст был набран. Она нажала «Enter», отправляя сообщение Арни, и повернулась к Павлову:

– Предположим, он мне напишет: приезжай ко мне, милая, мы обнимемся и взорвем гранату. Это, типа, будет очень романтично и безболезненно. Или ляжем в ванну с кислотой. Что мне делать?

– С кислотой безболезненно не получится, – усмехнулся Артем. – Уж поверь на слово.

– Нет, ну все же, – настаивала Мия. – У тебя есть какой-то план?

Вместо ответа послышался уже знакомый звук падающей капельки.

– Мы сделаем это одновременно, – прочитала Мия вслух. – Одновременно, но, к сожалению, не вместе. Я живу в Архангельске. Но обещаю одно – это будет сделано секунда в секунду. Я буду мысленно рядом с тобой, Была…

Мия перевела взгляд на Павлова.

– У меня такое ощущение, что ты читаешь его мысли. Все шаги наперед можешь предсказать. Адвокат, а ты… случаем, с ним не в сговоре?

Она старалась говорить спокойно, но от Артема не ускользнуло, что глаза его знакомой наполнены тревогой, перерастающей в страх.

– Подожди пару минут, – вместо ответа велел Павлов. – А потом напишешь следующее. Мол, на этом сайте тебе очень комфортно. Ты встретила своих единомышленников и наконец-то точно убедилась, что приняла верное решение уйти из жизни. Но ты боишься, что этот сайт могут прикрыть. Как ни крути, здесь все же не одуванчики с лютиками обсуждают. Более того. Вроде как тебе стало известно, что очередное самоубийство подростка связали с тем, что он находился в подобных группах. Вот так. Ты этого боишься, потому что последние дни жизни хочешь провести на этом сайте.

– Ты хочешь его спровоцировать? – полюбопытствовала Мия, снова застучав по клавишам.

– Посмотрим, – уклончиво проговорил Артем.

Ответ от Арни прилетел буквально сразу же:

«Была…, это не твоя головная боль. Просто слушайся меня, и все. Обещаю, что сайт не закроют».

Павлов с Мией переглянулись.

– Вполне возможно, что этот Арни сам имеет отношение к этому ресурсу, – предположила девушка.

– Я об этом подумал еще тогда, как только между вами завязалась переписка, – ответил Павлов. – Может, он и модератор – одно лицо?

Через минуту от Арни пришла ссылка на видео-ролик.

«Посмотри, Была…, думаю, ты оценишь. Да, кстати. У тебя запросят пароль, наберешь «смерть». И еще. Как только посмотришь его, сотри мое сообщение со ссылкой на эту видюху. Эта инфа конфиденциальна».

– Интересно, что он прислал? – пробормотала Мия, вбивая в возникшее окошко пароль, указанный Арни.

Павлов промолчал.

Молчал он и в течение нескольких минут, пока длилось видео, на котором девочка лет тринадцати выскакивает словно из ниоткуда и бросается под летящую электричку.

– Е-мое, – потрясенно прошептала Мия, когда жуткий ролик закончился и экран окрасился черным. – Павлов, куда ты меня втянул?

Артем поднялся со стула.

– Я не заставляю тебя помогать мне, – произнес он. – Хотя предполагал, что именно к этому все и придет. Поэтому я не вправе тебя принуждать оказывать мне дальнейшее содействие.

– Без меня ты бы не вышел на этот сайт, – напомнила Мия.

– Я знаю. Именно поэтому я тебе очень благодарен, что ты не испугалась влезть в это дело.

Павлов посмотрел на экран монитора и сказал:

– Ответь Арни. Мол, ты уверена, что эта девушка ничего не почувствовала и теперь свободна. А заодно спроси, знакомы ли они между собой.

Мия послушно кивнула, начав набивать сообщение.

«Это неважно, – написал в ответ Арни. – Но я знал ее на этом сайте. Я имею в виду «Забытые Богом». У нее был ник Летящая в никуда. Я тоже хочу в космос. Надеюсь, ты со мной, Была…».

– Конечно, ты с ним, – кивнул Павлов. Он принялся неторпливо ходить по комнате, рассеянно поглядывая на полуразобранные системные блоки и массу других деталей от компьютерных «внутренностей». – Ты с ним, но тебе все-таки страшно.

Он остановился.

– Мия, ты сумеешь скопировать этот ролик? Его должны изучить правоохранительные органы.

– Обижаешь, адвокат, – откликнулась девушка, печатая ответ Арни. – Он уже сохранен.

– Чудесно, – кивнул Артем. – И, пожалуйста, скопируй всю переписку с этим фруктом, потом распечатаем скрин-шоты.

– Угу. Во, он уже ответ настрочил. Слушай:

«Ничего не бойся. Я буду тебя подробно инструктировать. И мы вместе поплывем наверх. Как два красивых кита. Хорошо? Была…, мне нужно отойти ненадолго. Я буду скучать по тебе. Целую…»

– Н-да… – протянул Артем, когда Мия закончила читать. – Слушай, а тебе по силам установить какие-либо контактные данные этого Арни? Можно ведь что-то вычислить, зная IP-адрес?

Мия неопределенно пожала плечами.

– Сложно сказать. Учитывая, что этот псих может шифроваться, то сделать это довольно проблематично. Судя по всему, это не просто какой-то лох. А что ты хочешь сделать?

Павлов шагнул к ней, приблизившись вплотную.

– Этот сайт необходимо закрыть. Как можно скорее.

– Как?! – оторопела Мия. – Артем, так ведь самое интересное начинается?

– Интересное? Пока мы тут с тобой изображаем отчаявшуюся беременную девушку, кто-то кидается под поезд. А может, взбирается на крышу многоэтажки. Понимаешь? – едва не закричал адвокат.

– Ты хочешь сказать… – начала девушка, но адвокат ее перебил.

– Мия, я видел счетчики у некоторых участников этого сообщества, – чеканя каждое слово, произнес Павлов. – Разве ты не обратила внимание в прошлый раз? Посмотри, они вроде часов. Только тикают они в обратную сторону. Понимаешь мою мысль?

Глаза Мии расширились.

– Взгляни сама, – сказал он, склонившись над компьютером. – На этом сайте более пятидесяти человек. Вот некий Угасающий. У него, судя по всему, осталось четыре дня. А вот Саркома. У нее неделя.

– Они что, все умрут? – прошептала Мия.

– Очень хочу надеяться, что нет, – промолвил Артем. – Мы не можем рисковать жизнями детей.

– Как ты собираешься закрывать эти гребаные «Забытые Богом?» – поинтересовалась Мия. – Ты хочешь, чтобы я попыталась взломать сайт?

– Нет, для этого есть законные инструменты. И один из них – Роскомнадзор, – отозвался Павлов. – Насколько мне известно, у этой федеральной службы есть свой реестр сайтов, содержащих информацию, распространение которой в России запрещено. Соответственно, каждый российский интернет-провайдер обязан блокировать для своих клиентов все сайты, которые входят в этот список. Неисполнение этого предписания влечет серьезные санкции, вплоть до отзыва лицензии. И я позабочусь, чтобы «Забытые Богом» были включены в него.

– Павлов, ты упускаешь из виду один важный нюанс, – сказала Мия. – Все эти блокировки для разбирающегося человека – полня фигня. Найди мне для примера хоть один заблокированный сайт. Я за несколько минут скачаю и устанавлю себе специальный браузер, с помощью которого без проблем смогу его посещать.

– Пусть так, – не стал спорить адвокат. – Но я не вправе сидеть сложа руки. И, кстати, с «Затишьем» нужно поступить так же. Это вроде некоего тоннеля для того, чтобы попасть в «Забытые Богом».

– С «Затишьем» будет проще, – сказала Мия. – Можно просто написать жалобу админу соответствующей соцсети. Как там она называется?

– «Среди друзей».

– Вот. А «Забытые Богом» зарегистрированы в Иране.

Артем присвистнул.

– Хорошо зашифровались, – признал он. – Как там твой воздыхатель? Больше не появляется?

– Нет, – ответила Мия, глянув на экран монитора. – Он офлайн.

– Понятно. Я не удивлюсь, если он сейчас обрабатывает кого-то другого под другим ником.

– Может быть.

Их взгляды встретились.

– Зачем я тебе понадобился, кстати? – спросил Артем, вспомнив о цели своего приезда к девушке. – Какая помощь требуется?

– Ты о чем? – удивилась Мия. Похоже, общение с виртуальным Арни настолько увлекло ее, что она напрочь забыла о своей просьбе.

– Ты сказала, что тебе нужна помощь. Мужская помощь, – добавил Павлов.

По лицу Мии скользнула тень понимания.

– Ах, это… Артем, у меня полка на кухне кукарекнулась. Сможешь повесить? Мне, хрупкой и беззащитной девушке, не хотелось бы заработать грыжу.

– Полка? – переспросил Артем озадаченно.

– Да, полка, – повторила девушка, улыбнувшись. – С молотком умеешь обращаться? Или ты только в суде умеешь выступать?

– Пошли, покажешь.

Осмотрев развороченные дырки в стене и полку, лежащую на столешнице, Артем попросил Мию принести инструменты.

Когда все было готово, он сказал:

– Надеюсь, провисит еще сто лет.

Смахнув со лба пот, обернулся.

Мия была совсем рядом и неотрывно смотрела на него.

Ее изящные пальцы мягко легли ему на плечи.

– Ты правда все-все умеешь делать, адвокат? – шепнула девушка. – Все-все?

– Все, кроме стояния на ушах, – отозвался Павлов. Он осторожно обхватил пальцами тонкие кисти Мии:

– Или кроме полки тебе еще нужно отциклевать паркет?

Она закатила глаза.

– Господи, Павлов… – воскликнула Мия. – Тебе прямым текстом сказать, что я хочу, чтобы ты остался? Или ты из себя недотрогу строишь? Да если бы я хотела, то давно уже подсунула тебе чаю со снотворным и ты бы давно посапывал у меня на кровати! А сама развлекалась бы как хотела!

– Ага, снотворное. Ты со своим горе-байкером уже попыталась снять с моей карты деньги.

– Эммм… – протянула девушка. – Ну, с картой прокол вышел. И вообще! Кто старое помянет, тому это… как его…

Артем разжал пальцы, и Мия призывно распахнула объятия.

Выезд на происшествие

Когда капитану межрайонного отдела Следственного комитета Дмитрию Алексеевичу позвонил дежурный и сообщил о двойном самоубийстве, он испытал жгучую досаду, переходящую в раздражение.

Действительно, до окончания его дежурства оставались считаные минуты. Если бы сигнал о суициде поступил бы чуть позже, весь геморрой – выезд, составление протокола осмотра места происшествия, разговор с возможными свидетелями случившегося и тому подобное – лег бы на плечи его сменщика, который вот-вот заступит на дежурство.

Дмитрий Алексеевич вздохнул.

Деваться некуда, нужно ехать.

Захватив черную кожаную папку с оттиском «Следственный комитет Российской Федерации», капитан направился к выходу.



Пока служебная машина, несмотря на включенный проблесковый маячок, с трудом продиралась сквозь плотный поток пробок, следователю два раза позвонила жена. Она была недовольна задержкой супруга на службе, но Дмитрий Алексеевич лишь раздраженно пообещал жене, что приедет сразу, как освободится.

Уныло поглядывая в окно, капитан неожиданно поймал себя на мысли, что последние сутки он буквально только и думает о деле Александры Воронцовой. Да-да. Той самой девушки, наложившей на себя руки, за дело которой взялся (кто бы мог подумать!) сам мэтр российской юриспруденции Артемий Павлов!

И что самое пренеприятное, известный адвокат оказался прав.

Как бы ни хотелось признавать это Дмитрию Алексеевичу, доводы Павлова были железобетонными. Сашу явно кто-то «вел».

Вот только кто?! Кому и зачем выгодно убивать таким изуверским способом подростков?! Для чего? Ради забавы? Ради какой-то безумной игры, правила которой почему-то принимают совсем юные школьники?

– Приехали, – пробасил водитель, въезжая во двор, где произошла трагедия. У одного из подъездов виднелось скопление людей.

Дмитрий Алексеевич вышел из машины, направившись к месту происшествия. Он поздоровался с сонным участковым, после чего подошел к медицинскому эксперту. Тот сидел на корточках возле трупа хрупкой девушки, под головой которой застывала багровая лужа крови. Темные волосы густой волной закрыли ее лицо, и следователь про себя решил, что хотя бы здесь ему повезло. И хотя он давно служил в правоохранительных органах, смотреть в лица мертвых было для него тяжким испытанием. Застывший взгляд остекленевших глаз, раззявленные рты, вывалившиеся наружу языки вызывали у него ступор, и в такие моменты он неизменно вспоминал кролика, застывшего на трассе перед несущимся на него грузовиком. Капитан мог заниматься скучной рутиной в кабинете, составляя длинные и пространные постановления о привлечении в качестве обвиняемого, направлять запросы, назначать экспертизы, допрашивать свидетелей и подозреваемых…

Но глядеть в мертвые глаза погибшему было для него невыносимой пыткой, и эту свою слабость, в общем-то позорную для синего мундира следователя, Дмитрий Алексеевич усиленно скрывал от своих коллег.

– Мне сообщили, что погибли двое, – сказал он, поздоровавшись с экспертом. Тот поднялся на ноги.

– С крыши прыгнули двое, – пояснил он буднично, словно капитан просил его о сигарете. – Сестры-двойняшки. Одна перед вами. Судя по всему, ее тело ударилось об козырек подъезда, после чего отлетело сюда. Ее сестра упала на клумбу, – мужчина указал на место падения несчастной. – Земля и кусты смягчили удар, но все равно травмы серьезные. Она в реанимации. Мать их тоже на «Скорой» увезли, – добавил он. – Это если вы вдруг решите у нее объяснения брать.

Капитан кашлянул. Висок кольнуло, почти как булавкой, и он даже качнул головой, словно стараясь прогнать болезненное ощущение.

Эксперт невозмутимо смотрел на следователя, разминая пальцы, на которых были резиновые перчатки.

– Приступим? – вежливо поинтересовался он.

Вздохнув, Дмитрий Алексеевич вынул из папки бланк протокола осмотра трупа.



Спустя час приехала труповозка. К тому времени тело погибшей было укрыто черным мешком. Девушка была такой миниатюрной, что черный полиэтилен накрыл ее почти полностью, из-под него лишь высовывалась маленькая ступня в белом носочке – во время удара об асфальт с ноги слетела туфелька. Она валялась в нескольких метрах от тела, крошечная туфелька серебристого цвета с бантиком в виде бабочки.

Следователь убрал заполненный протокол в папку, при этом его взор все время возвращался к ноге девушки.

«Никогда уже она не обует модную обувь, – внезапно подумал он. – Никогда она не покрасит ногти. Никогда эти ноги не пробегут по теплому песку пляжа…»

Он смахнул капли пота со лба.

Странно, что в промозглое осеннее утро он умудрился вспотеть.

– Они давно говорили, что хотят уйти, – неожиданно за его спиной раздался юношеский голос. Дмитрий Алексеевич резко обернулся, увидев подростка на велосипеде. Он был бледен и хмур.

– А ты откуда знаешь? – наконец спросил капитан после небольшой заминки. – Ты общался с ними?

– Виделись мы иногда. Я с ними в школе одной учился, – с усилием проговорил парень. – В последнее время нелады у них дома были. Как-то в компании вместе очутились, смотрю – у одной на ладони болячка. Присмотрелся – а там кит нацарапан. Сказала, что иголкой это сделала. Мол, киты скоро поплывут наверх.

Голос юноши дрогнул.

– Вообще они тихие были и в Сети все время сидели. Я их в «Среди друзей» часто видел… На улице они редко бывали, после школы они сразу домой шли…

Он всхлипнул, отведя взгляд в сторону:

– Простите. Это… жесть какая-то. Я чувствовал, что как-то все это ненормально… Я… они были нормальные. До поры до времени. Но никто… никому ничего не было нужно. Я думаю, что все это не случайно.

– Вот что, – сказал Дмитрий Алексеевич. – Давай спокойно все расскажешь, ладно? Это важно. Понимаешь?

Юноша повернул к капитану свое серьезное лицо, и тот увидел, что щеки парня блестят от слез.

– Конечно.

– Вон моя машина. Пошли.

Юный велосипедист согласно кивнул и, прислонив своего «коня» к лавке, направился вслед за следователем.

Шагая к служебной машине, Дмитрий Алексеевич вдруг понял, что означал укол в висок.

«Струсила».

Да.

Чудовищное СМС-сообщение Саше, поступившее на ее телефон перед тем, как она повесилась на кране. О котором говорил Артем Павлов.

Капитан почувствовал, как по его телу прошла крупная дрожь, и ему стало не по себе.

«Неужели Павлов прав?» – холодея, подумал он, вспомнив, как юрист убеждал его в том, что самоубийство Саши Воронцовой было неслучайным.

Как бы то ни было, пожалуй, настало время позвонить адвокату.

Тяжелое признание

Вике снился странный сон.

Вот она медленно взбирается по ступенькам на крышу незнакомого ей дома. Дыхание сипло вырывается из ее груди, голова снова пульсирует нестерпимо-острой болью, будто внутри кто-то мешал толченое стекло.

Вика выходит на крышу и видит одинокую фигуру, застывшую у самого края.

«Я думал, ты не придешь», – тихо говорит человек. На нем бесформенный балахон с накинутым на голову капюшоном.

«Ты – Дельфин?» – дрожащим голосом спрашивает девушка, и тот кивает.

«Смотри, как красиво», – говорит Дельфин, обводя ночное небо рукой, и Вика завороженно смотрит вверх. Небесный купол был усеян миллионами звезд, словно на угольно-бархатистом одеяле рассыпали драгоценные камни.

«Там – киты. Много китов. И мы скоро станем одними из них, – шепчет Дельфин. – Иди ко мне… Иди ближе».

На негнущихся ногах она делает шаг вперед. Яростный порыв ветра качает ее, как травинку.

«Не бойся».

Вика оказывается рядом со своим виртуальным другом. Хотя нет, раз уж они встретились, то теперь это ее самый настоящий, реальный друг. Вот только краем сознания она догадывается, что их дружба в реале продлится крайне мало. Уж так принято у тех, кто попал в «Забытые Богом»…

Внезапно все звуки затихают, и Вике кажется, что на этом свете не осталось ничего, только она и Дельфин, стоящие в шаге от смерти. Или от избавления?

Луна равнодушно мерцает, освещая верхушки деревьев. Они очень высоко забрались – Дельфин сам выбирал эту 24-этажку.

«Ближе», – шепчет он.

«Я хочу посмотреть, как ты выглядишь!» – вдруг произносит Вика. Про себя она понимает, что от того, как поведет себя ее новый друг, зависит очень многое. Возможно, даже ее решение забраться сюда и сделать последний шаг в своей жизни.

Дельфин хрипло смеется.

«Уверена, что хочешь этого?»

«Да!» – срывается на крик девушка, и тот откидывает капюшон.

Теперь кричит Вика. Лунный свет выхватывает из холодной мглы человеческий череп. В пустых глазницах, словно рубины, тлеют крошечные угольки. Челюсти клацают, как крышка старого сундука.

«Давай. Давай прыгай», – шипит мертвец, надвигаясь на ошалевшую от страха Вику.

Взмахнув руками, та отступает назад и, в ужасе чувствуя под ногами пустоту, срывается вниз.



На плечо девушки легла чья-то тяжелая рука, и она, вздрогнув, подняла голову.

Рядом стоял отец, на его заросшем щетиной лице застыло изумление, к которому примешивался страх.

– Вика? Ты что? Что случилось? Я услышал крик. Почему ты спишь здесь, за столом?

Она подняла налитую свинцом голову, уставившись перед собой. Клавиатура, экран монитора, исцарапанный стол… Она что, уснула прямо так?

– Я думал, ты давно спишь, – сказал отец. – Причем в кровати.

Вика посмотрела на часы. Начало четвертого утра. Странно, но она даже не заметила, как вырубилась.

«Интересно, Дельфин еще в Сети?» – зачем-то подумала она. В памяти тут же вспыхнула жуткая фигура во сне, и Вику передернуло.

– Я думал… – начал отец, кашлянув. – Раз уж ты не спишь… Я хотел поговорить с тобой. Не возражаешь?

Вика неожиданно подумала, что отец наверняка выпил – он всегда запинался и проглатывал окончания слов, когда принимал алкоголь. Сейчас он говорил именно таким образом.

– Хорошо, – сказала она, поднявшись. Ее качнуло, словно она находилась не у себя в квартире, а на палубе судна во время шторма.

– Тебе не мешало бы проветрить комнату, – заметил отец. – И…

– Ну? Договаривай, – сказала Вика, чувствуя раздражение.

– Ты плохо выглядишь.

Девушка саркастически рассмеялась.

– Правда? И это ты заметил только сейчас, папуля?

– Не обижайся. Прости меня…

– Ты хотел поговорить, – напомнила Вика. – Давай быстрее.

– Пойдем в гостиную.

С этими словами отец развернулся и поплелся из комнаты. Помедлив, девушка двинулась следом.

Только войдя в гостиную, она поняла, что ее предположения насчет алкоголя подтвердились – на журнальном столике стояли початая бутылка коньяка и кола.

– Ты бы хоть закусывал, – не удержалась она, но отец даже не взглянул на нее. Устало опустившись в кресло, он достал из нагрудного кармана рубашки какую-то фотографию.

– Наверное, меня наказал Бог, – проговорил он, вымученно улыбнувшись.

– Да? С чего бы? – хмуро спросила Вика.

– Я должен был давно сказать тебе. Тогда, когда еще можно было что-то исправить. Твоя мама… – отец шумно вздохнул, нервно теребя в руках фотографию. – Может быть, все было бы иначе.

Вика покосилась на него.

– Я ничего не понимаю. Объясни по-человечески, или я уйду.

Наклонившись, он протянул ей фотографию, и девушка увидела, что пальцы отца дрожали.

– Хорошо. Я попробую, дочка.

Вика взяла фото, без особого интереса разглядывая изображенную на нем женщину.

– Кто это?

– Ее звали Нина. Но это сейчас неважно. Я знал эту женщину. Она была моей подчиненной, двадцать семь лет назад. Мне тогда было…

Лоб отца прорезали морщины.

– …Двадцать девять.

Отец расстегнул верхние пуговицы рубашки, словно ему стало тяжело дышать.

– Ну так вот. Ее больше нет. Нины нет.

– Нет? – переспросила Вика.

– Я убил ее.

Девушка отшатнулась и торопливо положила фотографию на столик, как если бы она была заражена смертельным вирусом.

– Как это «убил»? Папа, ты что, с ума сошел? – с испугом спросила она.

Отец потянулся к коньяку и хлебнул прямо из горлышка.

– Извини, я не хотел тебя напугать, – отдышавшись, сказал он. – Понимаешь… она мне нравилась. Но у нее были дети, и она не отвечала мне взаимностью. Она…

Отец запнулся, словно у него внезапно закончился словарный запас.

– Ну же? – поторопила его Вика.

Он сипло выдохнул, сфокусировав взгляд мутных глаз на дочери:

– В общем, однажды я сделал с ней то, что делают взрослые в постели. Только она этого не хотела.

– Ты изнасиловал ее? – уточнила Вика, и отец вздрогнул, будто получив пощечину.

– В общем, – выдавил он, – наверное, можно сказать и так. Ну, ты сама все понимаешь… Я не сдержался. У Нины был нервный срыв. В общем… Мне тяжело это говорить, но чуть позже она покончила с собой. А в предсмертной записке указала, что к ее смерти причастен я. У нее осталось двое малолетних детей.

Вика села, не сводя с отца оцепенелого взгляда.

Она не ослышалась? Ее отец только что сказал, что из-за него погибла какая-то женщина, которую он изнасиловал?!

– Ты уверен, что она покончила с собой именно из-за тебя? – спросила она. – Ведь записку можно было написать… ну, скажем, из чувства мести!

С мрачным видом отец покачал головой.

– Дочка, поверь, я знаю, о чем говорю. Меня допрашивали в полиции. Свидетелей не было, и эту историю замяли. В конечном счете все мы когда-нибудь совершали ошибки? И если это случилось однажды, зачем портить из-за этого всю жизнь?!

– Папа, ты сейчас пытаешься передо мной оправдаться? – хрипло спросила Вика, глядя на отца в упор. Он тут же сник, пряча взгляд.

– Мама знает об этой истории? – снова задала вопрос девушка, и отец с убитым видом покачал головой.

– Ты представляешь, что бы тогда было? – тихо сказал он, вновь потянувшись к бутылке. Вика перевела взор на измятое фото. На какое-то мгновение ей почудилось, что запечатленная на нем женщина (как там ее, Нина?) подмигнула ей, и она едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.

– Зачем ты таскаешь с собой фотографию этой женщины? – сказала Вика.

Отец замер с бутылкой у рта.

– Нет! – визгливо крикнул он. – Ничего я не таскаю, я давно забыл об этом случае! Мне подбросили это фото в машину! Засунули под «дворник»! Поняла? Я понятия не имею, кому это надо! Это просто какое-то безумие!

– Ну, допустим. Что ты хочешь от меня? Зачем ты решил рассказать эту правду именно сейчас? Посреди ночи?

Некоторое время отец молчал, затем заговорил, медленно и тщательно произнося каждое слово:

– Потому что я не могу так больше. Эти отголоски прошлого… они сведут меня с ума. Я должен был поделиться с тобой этим. Я не мог иначе. Мне страшно, дочка. И потом…

– Что «потом»?

– Я боюсь за нас, – прошептал он и, не удержавшись, оглянулся на окно, будто снаружи, на высоте восьмого этажа, их мог кто-то подслушивать. – Эту фотографию подбросили не просто так. Ты меня понимаешь?

Вика устало пожала плечами. Она вдруг со всей отчетливостью поняла, что больше никогда не сможет относиться к папе так, как это было прежде. Внутри что-то с треском надломилось, и теперь единственное, что она испытывала к отцу, – была брезгливая жалость. Так жалеют пьяного доходягу, валяющегося в луже. Вроде он такой весь из себя несчастный, но при этом причиной этих несчастий является он, и только он. Ощущение полной безысходности и отчаяния захлестнуло девушку с новой силой.

«Рома там, в космическом море, – вспомнила она слова Дельфина. – Он поступил правильно…»

Внезапно Вике захотелось вскочить и броситься к ноутбуку. Туда, в «Забытые Богом». Только там ее понимают, и только там у нее есть друг…

– Ладно. Я пойду, – произнесла она, поднимаясь. Отец сидел как истукан, уставившись в стену.

– Я люблю твою мать, – с усилием выдавил он. – До сих пор люблю. Мне жаль, что так вышло.

«Как будто это что-то может изменить», – подумала Вика. Вслух же она сказала:

– Спокойной ночи.

– Меня наказал Бог, – едва слышно произнес отец, и его глаза заблестели от слез. – Но я не могу простить ее за измену. Вика? Не выходи из дома без необ… необходимости.

Девушка отвернулась и, не глядя на отца, вышла из комнаты.

Отец всхлипнул и, схватив фотографию, судорожными движениями порвал ее.



Войдя в комнату, Вика первым делом села за ноутбук. Дельфин был онлайн, и она ощутила, как внутри разлилось приятное тепло.

«Я рада тебя видеть», – написала она, едва ли осознавая, что улыбается.

«Привет, Луна».

«Ты что, вообще никогда не спишь?»

«Почему же. Мне хватает трех-четырех часов, – ответил юноша. – А сейчас спать и вовсе некогда. Есть кое-какие дела. Я должен успеть».

«Успеть?» – удивилась Вика.

«Зайди на мою страницу. Посмотри, рядом с главной фотографией кое-что появилось. Теперь я почти готов…»

Спустя несколько секунд девушка недоуменно разглядывала странный счетчик, который отсчитывал время назад.

«Что будет, когда все цифры будут по нулям?» – задала она вопрос.

Дельфин долго не отвечал, и Вика с нарастающим беспокойством следила за своей страницей – не появится ли новое сообщение?