***

Утром в субботу меня разбудил застенчивый и невыразительный звонок в дверь. На лестнице стоял наш верхний сосед, Юраша,- тихий и незлобивый молодой алкоголик. Когда-то Юраша учился в моей школе, лет на пять старше меня, а мама его работала в нашей столовой. Потом мама заболела и истаяла на наших глазах, а Юраша с сиротского горя стал пьянствовать. Иногда по утрам в выходные он обходил соседей и спрашивал, что починить, поправить за малые деньги, чтобы хватило на бутылку и закуску. Мы охотно оставляли мелкий ремонт домашнего хозяйства \"на Юрашу\".

Вот и теперь Юраша смотрел на меня ясными и чуть смущенными глазами. Видимо - нужда, пришел просить в долг. Но сосед чуть помялся и заявил:

- У вас... У вас там... крокодилы.- Для пущей убедительности он пальцами показал размер. Пальцы предательски дрожали.

Да-а, крокодилы были невелики - чуть побольше таракана,, но все же...

Бедный Юраша. Вот она - белая горячка. Крокодилы!

Видимо, парень все прочитал в моих глазах, зарделся как маков цвет и даже стал заикаться:

- Да посмотрите... Там, в щитке...- И он показал рукой в направлении нашего общего телефонного щитка.

Что-то похолодело у меня под ложечкой. Я вышла за ним, в тапочках и халатике, Юраша распахнул створки обычно запертого железного ящичка, и я увидела крокодилов. Едва ли вид живого зеленого крокодила на моей лестничной площадке произвел бы на меня такое впечатление.

Среди разноцветных телефонных проводочков тускло посверкивали маленькие металлические зажимы. Провода от них тянулись к небольшой, размером с мой пейджер, коробочке. Вот те раз!

Видеть - не видела, но зато много раз слышала о том, что это может значить. И давно ли эти зверьки висели на моем телефоне? Не больше недели, если Юраша и в прошлые выходные проводил инспекцию в поиске работы. Как раз ту неделю, что прошла с моего злополучного визита в Репино. Соседи поговаривали, что Юрка, по доброте душевной, сам иногда рвал какие-нибудь проводки или ломал двери на лестницу, чтобы потом ненавязчиво и искренне предложить свои услуги. Но уж до такого парень вряд ли додумался бы.

Значит, \"растление несовершеннолетних\"?

Значит, \"как здоровье у моей мамы\"?!

- Юра, ты их трогал?- спросила я тихо.

- Да ну... на что мне...

- Точно не трогал?

Юраша замотал головой. Щиток я закрыла, натянув на руку рукав халата, и, велев Юре стоять на страже вещественных доказательств, побежала к соседке вниз - звонить.

Пусть знает шеф, что это не мои личные проблемы. Это же \"прослушка\"! Господи, чего я только не наговорила за эту неделю по телефону - страшно представить, просто камасутра какая-то... И с Аркашей по часу мурлыкала, да и рабочие моменты нашего отдела подруге Ваське живописала, и от Соболина нагоняи получала... А еще...- ой нет, об этом даже думать не могу, просто порнография какая-то.

Ни до Обнорского, ни до Соболина я так и не дозвонилась. Юраша, весь бледный от сознания ответственности своей миссии и волнения, все еще стоял под щитком. Я отпустила его с Богом, вручив десятку в качестве вознаграждения, наспех собралась и, уходя, опломбировала щиток шерстяной ниткой и куском пластилина. Прижала пластилин испанской песетой, завалявшейся в кошельке.

Так. В выходные в Агентстве всегда кто-нибудь есть. Да тем более скоро выход очередной \"Явки с повинной\", должно быть людно, и уж кто-нибудь из начальников или расследователей должен быть обязательно.

Я выбежала из дому, в голове у меня мешались отрывки моих телефонных бесед и речь для дорогих сотрудников, поэтому я и не сразу заметила, как во дворе из-под покосившегося грибочка в песочнице появился мужик. Я только подумала, что опять алкаши... Однако, пока я пропускала машины на переходе, он снова попался мне на глаза: стриженый \"ежиком\", лицо такое невыразительное, в длинном сером плаще, руки в карманах.

И когда на автобусной остановке он стал пристально изучать расписание я вдруг вспомнила. Вчера, в Гостином дворе. Он же стоял за мной в кассу, а потом в метро ехал в соседнем вагоне, у двери между вагонами! Он же следит за мной! Я почувствовала, что теряю почву под ногами, как перед капитальным обмороком. Я стояла, тупо глядя, как уезжает мой автобус, и вцепившись обеими руками в сумочку, словно меня грабить собрались.

Все срасталось. Про маму, конечно, стало известно из вызова \"неотложки\", про племянника Аркашиного я рассказывала по телефону Василисе. И за всем этим стоял незабвенный Тимурыч. Подонок. Грязный похотливый козлина. Меня затрясло наконец; да так, что я чуть не уронила сумку, перчатки прямо в лужу под ногами. Озноб страха побежал по спине, меня передернуло, словно от холодного ветра, хотя погода уже ласкала весенним солнцем. Надо было что-то делать. Я отвернулась от мужика в плаще, сжала дрожащие кулаки, чтобы успокоиться.

Вообще, глупо было бы колесить по городу и бегать по проходным дворам, пытаясь уйти от слежки. Как я поняла из многочисленных бесед с серьезными людьми - от профессионалов непрофессионалу оторваться почти невозможно, к тому же совершенно не нужно показывать, что ты слежку заметила. И я резко подняла руку прямо перед самой проезжающей мимо машиной. Даже тормоза пискнули. Слава Богу... В машине приторно пахло елочкой-ароматизатором, так, что меня замутило.

- У вас можно курить?

- Да, курите.- Водитель выдернул пепельницу на передней панели.

Минуты три я доставала сигареты и зажигалку, потом ковырялась в полупустой пачке - пальцы не слушались, потом укрощала скользкую зажигалку.

Водитель покосился на меня недоверчиво. Может, наркоманка? Да нет, милый, просто у меня дома крокодилы... Ой, если я сейчас рассмеюсь, то он меня повезет совсем в другое место, и миссию Тимурыча можно считать выполненной.

Через полчаса я вышла на Зодчего Росси.

***

- Мой телефон прослушивается и за мной следят!- выдохнула я с порога, буквально влетая в наш отдел. Все подняли головы от клавиатур, оторвались от чашек.

- Это паранойя,- спокойно прокомментировал Соболин и затрещат по клавиатуре.

И тут я разрыдалась. Тут-то они и забегали. Не понимаю я, отчего женские слезы так действуют на мужиков? Нос картошкой, глаза красные, тушь течет, помада размазана, а им словно только этого и надо! Соболин побежал за водой, Восьмеренко стал усаживать на диванчик, мгновенно забросив свой виртуальный футбол. Примчалась Анна Соболина (уже с каким-то пузырьком) и словно из ниоткуда материализовалась бутылка превосходного коньяку. Доплакалась я аж до икоты, попутно пытаясь объяснить коллегам - какие они сволочи (в основном жестами) и что я пережила с утра (междометиями). Правда, они ничего не поняли, чем меня еще больше расстроили. Пришлось отпихнуть рюмку коньяку и расплескать валерианку по полу, впрочем - такие тонкие намеки у нас не понимают.

И вот когда я наконец собрала почти всех, кто был в Агентстве в этот неурочный час, вокруг себя, на пороге появился Глеб Егорович Спозаранник и сказал:

- Между прочим, некоторые здесь работают.

И тут ко мне вернулся дар речи.

- Глеб,- простонала я,- за мной следят...

Глеб, в отличие от всех прочих, отнесся к моему заявлению серьезно (впрочем, он ко всему относится серьезно) и, забрав и валерианку и коньяк, увел меня в свой маленький, но уютный кабинетик. Он усадил меня в кресло, терпеливо подождал, пока я закончу всхлипывать, пока приведу себя в относительный порядок. Вот тогда я и подумала: почему это я раньше не смотрела на Глебушку?

Сергей Кремлёв, Юрий Нерсесов, Андрей Буровский, Вадим Долгов, Андрей Раев

Я, конечно, пока Аркаши не было, позволяла себе некоторые... вольности (в разумных пределах). Вот чуть с этим хамом Соболиным не провела звездную ночь прямо, можно сказать, на рабочем месте. Ну так это Соболин. А Глеб это совсем другое дело. К нему нужен деликатный подход. И он вовсе не зануда, а очень даже милый. Просто даже стало жаль упущенных возможностей. Или не упущенных? Вариант поразил меня своей новизной. Но Спозаранник отвлек меня от этих, в общем приятных, мыслей, произнеся: \"Итак?\" И я стала рассказывать ему все с начала.

Глеб слушал внимательно и даже позволил мне закончить длинную тираду про домогательства Тимура Тимурыча.

Анти-Мединский. ОПРОВЕРЖЕНИЕ. Как партия власти «правит» историю

Потом он откинулся на спинку кресла.

Сергей Кремлёв

- Ну, что мы имеем. И прослушивание телефона, и \"наружка\" - чисто демонстративные штуки. Если бы хотели тебя пасти для сбора информации работали бы чисто. Если слежка ведется по инициативе Тимура Тимуровича, то они профессионалы: а это все - игра в шпионов, волосы \"ежиком\" и длинный плащ. Другое дело, что у нас нет никаких доказательств, что слежку организовал он. И никаких доказательств, что он - организатор ночного дозора.- И Глеб задумался.

Я смотрела на него преданно - Спозаранник для меня сейчас был последней надеждой и воплощением силы разума. Он сцепил руки, упираясь локтями в стол, и медленно тер переносицу под тонкой оправой.

Кич вместо истории

- А узнать - так ли это - мы можем только двумя способами. Во-первых, осмотреть твой щиток на предмет отпечатков пальцев и опросить соседей на предмет \"телефониста\".- Кстати, этот твой Юрий мог его видеть?

- Мог, но я не уверена...

Широко известна «Инструкция для подчинённых» о двух параграфах:

- И во-вторых, организовать за тобой собственное наблюдение.

Я только открыла рот, чтобы возразить и удивиться, но Спозаранник поставил нежданную точку:

«§ 1

- И поэтому сегодня вечером ты приглашаешь в гости своих коллег.

Начальник всегда прав.

- В гости? Глеб, у меня же пустой холодильник!

§ 2

- Светочка,- Глеб укоризненно посмотрел на меня,- нас будет интересовать в основном щиток, а не холодильник. Если за домом следят, то появление у тебя одного из коллег вызовет подозрения, а если ты пригласишь в гости большую компанию - подозрений будет меньше. А сейчас ты поедешь домой и будешь ждать гостей, а я пока найду нужных людей.

Если начальник не прав, смотри § 1».

Работа - работой, но дома я кинулась на кухню и стала судорожно выкладывать на стол всю домашнюю провизию. \"Позор, позор\",- причитала моя мама, откупоривая домашние огурчики и помидорчики. Коллеги редко появлялись у нас дома, и теперь, когда мама наконец могла увидеть, с кем работает ее сокровище,- в доме было шаром покати. С приезда Аркаши я дома почти не ела, осваивая с любимым новые и новые ресторанчики, а мама много работала и для себя почти не готовила.



Когда раздался звонок в дверь, я приводила себя в порядок (к ужасу своему, я поняла, что утром выскочила из дому ненакрашенной). Мама ринулась в прихожую, я быстро мазнула помадой по губам, выскочила из комнаты и увидела, как мама пытается вытеснить обратно в дверь Зураба с тортом и букетом.

Применительно к нашей теме эту инструкцию можно переформулировать так:

- Мама! Это Зураб!

«§ 1

- Ты бы хоть предупредила...- тихо буркнула мама, протискиваясь в тесном коридорчике мимо меня.

Представители партии «Единая Россия» всегда лицемерят и вешают народу «лапшу на уши».

§ 2

В течение получаса прибыли Спозаранник, Зудинцев с бутылкой вина, Кононов, Нонна, Соболины в полном составе, с Антошкой, и Валя Горностаева со Скрипкой. Мы устроились в комнате, потом мужчины пошли на лестницу \"покурить\", прихватив мою драгоценную монетку, чтобы запечатать щиток, и получив от мамы исчерпывающую информацию о соседях с детективными талантами. Валентина Петровна, бабулька из квартиры внизу, например, всегда знает - кто написал очередную народную мудрость в лифте, а четырнадцатилетняя Юлька по вечерам часами обнимается со своим парнем в подъезде. Обе - потенциальные свидетельницы.

Когда представители партии «Единая Россия», как, например, Владимир Мединский, говорят правду, смотри § 1».

Пока расследователи проводили осмотр и опрос, мы с девочками разговаривали о гадких мужиках и о том, сколько проблем возникает у красивой девушки в жизни.



- Никто ничего не видел и не слышал, Юраша с утра пьян от твоих щедрот, никаких отпечатков пальцев на зажимах, чисто и профессионально,- отчитался Соболин. Он, видимо, чувствовал себя неловко за утреннее и старался быть веселым.

Итак, Владимир Мединский…

- С завтрашнего утра кто-нибудь из нас все время будет рядом. Мы составим график. Ездить будешь на общественном транспорте (\"Ничего себе!\" подумала я), не надо осложнять задачу тем, кто за тобой следит, и нам,назидательно диктовал Спозаранник.- Никаких дел по телефону. Мы тебе будем звонить на пейджер. Нас будешь предупреждать обо всех своих передвижениях и планах.

Депутат Государственной Думы РФ от нынешней «руководящей и направляющей силы» «россиянского» «общества» — партии «Единая Россия».

Тут Соболин не выдержал и хрюкнул.

Мои передвижения и планы никогда не совпадали с теми, о которых я докладывала начальнику. А разве я виновата в том, что мои планы постоянно меняются, батарейка в пейджере садится в самый неподходящий момент, а подаренный Аркашей мобильник все время приходится отключать, чтобы не досаждали болтливые поклонники!

Профессор МГИМО, Московского государственного института международных отношений — «кузницы» «кадров» Министерства иностранных дел то ли России, то ли — в России.

Отдав необходимые распоряжения, посочувствовав и опустошив наши запасы, коллеги удалились шумной толпой.

Изготовитель серии широко рекламируемых книг.

А я задумалась о том, как совместить работу, помощь следствию и Аркашу.

Аркаша! Боже мой, я ведь сутки не слышала любимого голоса! Я кинулась к телефону, набрала номер мобильного телефона Аркаши и туманно пожаловалась на запарку на работе.

Он вломился на книжный рынок примерно так же, как вломилась в нашу жизнь сама партия «Единая Россия», то есть — нахрапом, и сразу стал весьма читаемым автором. Но с какой целью был предпринят этот суперуспешный административный штурм рынка и массового сознания читателей?

- Боже мой, зайка, зачем тебе все это надо?- спросил любимый участливо, но с некоторым мягким раздражением в голосе. Да, у него были причины быть недовольным моей работой. Она отнимает у меня слишком много времени и нервов.

Надо сказать, я сама в последнее время часто задаю себе этот вопрос. Зачем мне это надо? Утренний массаж в метро или ловля машины, раскаленный телефон, выезды в тоскливые прокуренные отделы, да еще нагоняи от начальства, сводки, трупы, кражи, мошенники, Тимур... Ужас.

Что ж, чуть позднее я на конкретных примерах «из Мединского» покажу, что цели тут были прозрачными… Во-первых, надо было попытаться придать привлекательный и якобы патриотический облик нынешней власти. Нынешнему Кремлю надо срочно и успешно продать читателю, а главное — избирателю, путинскую партию «ЕР». Задача непростая: надо и поддержать в людях неприязнь к Советской власти, но надо сохранить и видимость объективности. Что ж, Мединский берёт и заявляет:

Брошу. Вот расквитаюсь с Тимурычем и брошу. Аркаша давно предлагал купить для меня маленький бутик или открыть модельное агентство - все-таки не зря я занималась дизайном и сама оттоптала по подиуму не один километр.


«Нельзя построить новый мир и новую жизнь на голом месте. Это уже пробовали многие горе-теоретики: от большевиков-ленинцев до либералов-гайдаровцев».


И никаких трупов!

С другой стороны... Скучно. А главное, у нас такой славный коллектив.

Ну, спору нет: «В огороде бузина, а в Киеве — дядька», вали всё «до кучи» — авось не разберутся! Но, лишь обладая огромной политической наглостью и будучи уверенным в полной доверчивости публики, можно ставить в один ряд большевика Ленина, спасшего Россию от судьбы полуколонии Запада, большевика-ленинца Сталина, преобразовавшего Россию во вторую державу мира, и прозападного либерала Гайдара — «подельника» Ельцина и кумира нынешних правящих ельциноидов, способствовавшего превращению России в полуколонию Запада и второразрядную «державу».

Мне даже Соболина будет не хватать.

И Глеба. И даже их дурацких комментариев на мои наряды. Они все страшно милые. Я тяжело вздохнула и стала лепетать в трубку Аркаше про то, что я самостоятельная девушка, про интересную работу. Через час я повесила трубку, зная, что завтра этот день будет казаться просто кошмарным сном.

Такая вот «политтехнология»: для того чтобы оболгать СССР, можно даже слегка лягнуть своих же, но — уже вышедших, как Егор Гайдар, «в тираж». Ведь если люди поверят Мединскому, то смотришь — они будут дольше верить и той партии, членом которой Мединский состоит. А главный лозунг «партии» «Единая Россия»: «Время пребывания у власти — деньги!»

***

Есть у книг Мединского и ещё одна очевидная цель — оболгав советский период истории России, возвысить образ России царской. Ведь если люди будут смотреть на СССР как на «чёрную дыру», то они не будут стремиться к новому социализму. И тогда буржуазным партиям, в том числе «Единой России», обеспечено сохранение власти. А власть для буржуазных партий, как уже было сказано, — чистые деньги.

День так и остался кошмаром, но, увы, не сном. С утра в воскресенье, выглянув в окно, я увидела моего пастыря в длинном плаще. Он сидел под грибком и курил.

Уверенность, оставшуюся после вчерашнего визита коллег, как рукой сняло. Аркаша встречался с какими-то партнерами, и мы снова не смогли увидеться, поездка откладывалась на неопределенный срок, а грядущая неделя обещала быть тяжелой.

Так что стараться «единороссам» на «исторической» ниве — прямой финансовый расчёт и прямая финансовая же выгода. Они и стараются! Мол, «проклятые большевики» загубили «Расею»-матушку, а какая страна была! Одна стерляжья уха да молочные поросята с хреном чего стоили! Опять же, Государь Император, всё честь по чести, каждый на своём месте: порядочные люди в своих имениях и на дворцовых приёмах, быдло — в хлеву…

Никакие обстоятельства не могли снять с меня печальной необходимости вносить посильную лепту в сводку новостей.

Пластинка эта, правда, порядком заезжена. «Крутить» её начали ещё первые эмигранты, потом — вторая их «волна» и т. д. В перестроечные времена её с успехом «крутили» Станислав Говорухин с интеллигентствующей компанией. Однако любители политической провокации в стиле «ретро» всё ещё в России не перевелись, и «пиарщики» Мединского это учли.

- Мы не можем подобраться к Тимуру. Он фигура не маленькая, если мы где-нибудь ошибемся, у нас будут очень большие неприятности,- говорил мне в понедельник Спозаранник.- Наблюдение само по себе топорное, но организация профессиональная. Да, кстати, у твоего стриженого есть сменщик.

- Сменщик? Я больше никого не видела.

Уже в 2008 году еженедельник «Аргументы неделi» сообщал о Мединском: «Лидер продаж историко-публицистической литературы… 1-е место по покупательскому спросу в книжных магазинах Москвы» и т. д.

- Ты, Светочка, и первого целую неделю не замечала. Кстати, мне бы хотелось, чтобы ты ночевала только дома.

Что ж, почему бы и лидером продаж не стать, если ты член «правящей» партии и у тебя в дилерах весь кремлёвский агитпроп. За счёт щедро финансируемого рекламного «навала» успех обеспечен!

- Ничего себе!

- Да, и ставила нас в известность обо всех своих контактах.

Обеспечен, даже если то, что ты пишешь, не имеет никакого отношения ни к историческому анализу, ни к честной публицистике, а представляет собой муляж, картонные «мединские деревни»… И одновременно — «окрошку» из фактов, правды, лжи и подтасовок.

Ну нет уж, Аркашу я им не сдам, у него и своих проблем хватает. Не могу же я ему рассказать всю эту историю с Тимуром! Он, конечно, не грузин (Зурабик, принимая дежурство \"по мне\", поклялся беречь меня, как любимую женщину), но мне бы не хотелось проверять - насколько он ревнив.

Так неделя катилась ко второй половине. Бедные мои нервы были на пределе: ходить по улицам, зная, что две пары глаз следят за тобой неотлучно,- страшное напряжение. По телефону мы с мамой теперь говорили только парой: одна говорит, вторая контролирует и знаками предупреждает, когда разговор заходит на запрещенные Спозаранником темы. Так, наверное, чувствовал бы себя стеклянный человек.

Классический (то есть — искренний) путаник прав и не прав «фифти-фифти», то есть — наполовину прав, наполовину заблуждается.

Наконец после длительных консультаций Обнорский дал добро на задержание соглядатая и его допрос, поскольку других выходов на заказчика слежки не было.

Классический (то есть умный и ловкий) провокатор правдив на 99 %, но зато его отравленный 1 % лжи бьёт правду в умах людей наповал (так в «Сказке о мёртвой царевне и семи богатырях» девка-чернавка отравила царевну наливным яблочком, где яда было по весу всего ничего, однако летальный исход обеспечивался с гарантией).

Напряжение мое достигло предела - я глотала валерианку горстями и засыпала только под димедрол. Одно успокаивало: развязка была близка. В четверг меня официально предупредили, что завтра будут брать одного, не того, который шлялся за мной в плаще, а другого, обнаруженного позже. Этот подъезжал по вечерам к моему дому; не выходя из машины, стоял некоторое время под окнами, делал несколько звонков по мобильному телефону и уезжал. Зудинцев обещал к утру пробить номер машины.

Скорее всего, это был \"проверяющий\": он фиксировал, что дома кто-то есть, контролировал \"шпиона\", а может быть, и слушал телефонные разговоры. Параллельно, в свободное от \"наружки\" время, Глеб собирал всю возможную информацию о Тимуре Тимурыче. Я мало чем могла помочь ему и только с ужасом наблюдала за тем, как Тимурыч обрастает слухами и мифами. Иратов снился мне в димедрольных снах, он ломился в машину, где я сидела, и улыбался все шире и шире, пока не обнажал желтые кривые клыки и не превращался в крокодила.

Мединский, конечно же, — провокатор. Но — не очень ловкий и не очень умный. Поэтому ему в его писаниях приходится выдавать читателю правду в меньших количествах — от примерно 20 до 40 %. И смесь правды с ложью оказывается не столько отравленной, сколько тошнотворной — мало-мальски знающего и понимающего историю человека от книг Мединского тошнит. При этом они оказываются ещё и откровенно скучными — если знаешь и понимаешь историю Родины и мира.

Я приходила на работу с синяками под глазами, которые не мог скрыть уже ни один \"Ланком\".

Цели же при этом, повторяю, ясны: представить партию «Единая Россия» и её кремлёвских лидеров как ярых государственников, озабоченных одним — как бы усилить мощь России, как бы вывести её в передовые державы, а при этом уважительно отнестись к прошлому страны — за исключением советского прошлого.

Наконец, мне было велено сидеть в пятницу дома, не выходя, и ждать сообщений на пейджер. Это был самый тяжелый день. Я включила телевизор, сделала себе полную тарелку бутербродов с колбасой и стала ждать. Трижды проверила батарейку в пейджере. Позвонила оператору и поинтересовалась: не отключили ли меня за долги. Выкурила пачку сигарет. Съела всю колбасу и посмотрела все сериалы за день.

Донья Мартинес никак не могла разобраться - от кого у нее какие дети. Через два часа та же актриса, страдая амнезией, собиралась замуж за негодяя. Сейчас я сама была уже не против амнезии!

Действительность показывает, правда, что правящий режим Россию всё больше опускает — в прямом смысле слова! Опускает всё ниже и ниже во всех положительных мировых рейтингах. Но, как учит великая почти шуточная наука мэрфология: «Ничего, если вы делаете что-то не так. Может быть, это хорошо выглядит!»

В шесть я вынула из шкапчика нашу с мамой заначку - полбутылки \"Мартини\" - и стала планомерно напиваться.

Вот Мединский и старается выглядеть хорошо. Вот он и разразился целой серией книг «Мифы о России» с блуждающими из одной в другую книгу темами: «О русской демократии, грязи, о русском воровстве, душе и долготерпении, о жестокости русской истории, о русском мздоимстве, о русском пьянстве, лени, дорогах и дураках, о тяге русских к «сильной руке», о загадочной русской душе» и т. д. и т. п.

В девять, когда мама, придя с работы, объясняла мне - что такое нормальная жизнь, почему ее у меня нет, и почему следует выйти замуж за Аркашу (собственно, против никто не был),- раздался писк.

\"Света. Пожалуйста, срочно вызови машину и приезжай в Агентство. Глеб Егорович Спозаранник\". Моментально приведя себя в божеский вид, я вызвала от соседей такси и, стараясь хоть немного протрезветь в пути, ринулась в Агентство. Очевидно, предстояла \"очная ставка\". Я ликовала. Уж в наших-то расследователях я не сомневалась, он им все расскажет как миленький. В подробностях. Молодцы ребята!

Обо всём этом Владимир Мединский рассуждает — как уверяют его пиарщики — честно и оригинально. Ну, просто-таки, правду-матку режет.

Я взбежала по лестнице на наш второй этаж, на ходу поздоровалась с охранником, распахнула дверь кабинета расследователей и остолбенела. Посреди комнаты на стуле сидел Аркадий.

Он её и впрямь режет — без ножа.

Глаз у него заплыл лиловым синяком, губа сочилась кровью, ворот рубахи был почти оторван, и весь он был в грязной мартовской уличной жиже, словно его основательно вываляли по тротуару.

- Сопротивлялся!- вместо приветствия радостно сообщил Зураб.

Все пороки русской дореволюционной истории Мединский объявляет злостными антирусскими мифами, однако на деле заменяет одни мифы другими даже применительно к царской России. Но ещё больше он плодит антисоветских мифов, которые фактически тоже являются антирусскими. Собственно, это перепевы на старую тему «Россия, которую мы потеряли».

Глеб невозмутимо сидел за столом, поигрывая пижонской ручкой.

- Потрудитесь объяснить, Светлана Аристарховна, кто этот человек.

Мединский вроде бы за народ, за Россию, но если всмотреться в его «разоблачения» внимательно, то видно, что он не за всю Россию, а за «Единую Россию»… И не за весь народ, а за «лучшую часть народа», то есть — за тех долларовых миллионеров, которых ой как немало среди членов партии «Единая Россия», и за ту сотню долларовых миллиардеров, густое появление которых в России стало результатом деятельности лидера-дилера «Единой России», тёзки Мединского — Владимира Путина.

Вместо ответа я бросилась к любимому, отчего он чуть не упал со стула, шарахнувшись от меня, как от нечистой силы.

- Аркаша, что они с тобой сделали?!- завопила я.

Когда Борис Ельцин, нашкодив так, что стал опасаться импичмента если не в ручной Госдуме, так в народе, сдал «Россиянию» Владимиру Путину, в РФ не было ни одного миллиардера. Теперь их число перевалило за сотню. Вот, собственно, главное достижение главного лица «Единой России» за последние десять лет.

- Значит \"Аркаша\",- спокойно констатировал Спозаранник, раскрывая на первой странице загранпаспорт Аркаши.

- Что вы наделали, это же мой... мой жених!- закричала я, бросаясь уже на Глеба.

Вернёмся, впрочем, к тёзке Владимира Путина — Владимиру Мединскому. Ведь речь-то у нас — о нём, а точнее — о его печатных трудах. Серия его якобы «разоблачительных» и радеющих за Россию и русский народ книг сегодня составляет внушительную стопку, и анализировать несколько тысяч страниц — дело не только утомительное, но и ненужное. Достаточно взять, например, книгу «О русском воровстве, особом пути и долготерпении» и хотя бы кратко проанализировать только её.

- Спокойно, Завгородняя.- Глеб даже не шелохнулся, а Зурабик нежно сгреб меня в охапку и посадил на диванчик.

По-моему, я в жизни столько не плакала, сколько последние две недели. Самое ужасное, что Аркаша сидел, тупо глядя в одну точку, и был совершенно индифферентен.- Вы не потрудились ввести своих коллег в курс ваших отношений с Аркадием Романовичем и, таким образом, направили наши усилия в неверное русло,- изрек Спозаранник.

В огороде бузина, в Киеве — Мао, а в Кремле — «единороссы»…

- Аркаша, милый, я тебе сейчас все объясню...- пролепетала я сквозь слезы. Хотя, сначала мне самой нужно было понять, что произошло.

А произошло вот что. Оказывается, Аркаша действительно был серьезно озабочен моим неадекватным поведением в последнюю неделю и, движимый самыми благими намерениями, вот уже неделю подъезжал к моему дому по вечерам.

Собственно, любая книга Мединского — это или «глубокая» «философия» на мелком месте, или мелкая «философия» на весьма глубоких местах. Плюс — якобы доверительная интонация, замешенная, как уже было сказано, на сложной смеси из правды, передержек и прямой лжи.

Он смотрел на окна, звонил мне из машины, убеждался, что я дома, и тактично удалялся. Убедившись за неделю в моей честности, сегодня он хотел подняться ко мне в квартиру и увезти развлекаться, \"а то девочка совсем загрустила\". Стоило ему покинуть машину, как моя доблестная охрана (в лице Зураба и Жоры Зудинцева) и приглашенные специалисты (в лице их приятелей из местного отдела милиции) накинулись на него, повязали и поволокли сперва в отдел за хулиганство, а потом в Агентство. Прибытия Обнорского ждали с минуты на минуту - он, по обыкновению, хотел лично поучаствовать. \"По дороге он пару раз ударился, совсем случайно\",- оправдывался Зураб.

Причём передержки начинаются уже с самой первой страницы, на которой читатель извещается о том, что ему-де предлагается нечто оригинальное и объективное, после чего следует заявление:

- Я буду вынужден сообщить начальству, что вы своей безответственностью сорвали операцию,- сообщил Глеб.

Да плевать мне на вашу операцию!


«А пока, как говорил, кажется, великий Мао, пусть расцветают все цветы…»


Аркаша невнятно замычал и стал заваливаться набок. Его подхватили, уложили на диван. Я стала оттирать кровь, плача и пытаясь объяснить почти бесчувственному Аркадию, что произошла чудовищная ошибка. Через полчаса я бережно выводила его из кабинета. Зураб на прощание потрепал его по плечу:

В этой одной фразе — весь стиль Мединского! Вроде бы и «эрудиция» продемонстрирована, и честный подход, но как-то приблизительно всё, неопределённо, что и проявляется в слове «кажется».

- Ты уж извини, так получилось, да?

Мы молча ехали в машине. За окном мелькал ночной город, огни сливались в сплошные полосы. Я смотрела, как на лицо милого падают цветные пятна неонового света - желтые, алые, синие. Лицо его ничего не выражало, он только иногда морщился от боли и осторожно подносил красивую руку к разбитой губе.

Да, всё в книгах Мединского, вроде бы, и «туды», но в то же время вроде бы и «сюды».

- Аркаша, ты простишь меня?- Мне стало страшно.

А может — ни туды ни сюды? Ведь свои сюжеты Мединский строит по принципу: «В огороде — бузина, в Киеве вместо дядьки — Мао». А выводы из этой галиматьи следующие:

Он кивнул, не глядя на меня.

- Аркаша, это действительно все из-за работы. Хочешь, я ее брошу?

1) В Кремле сидеть некому, кроме радетелей за Землю Русскую Владимира Путина, Дмитрия Медведева или кого-то другого, но обязательно — из партии «Единая Россия», ну в крайнем случае — из прохоровского «Правого дела» (Мединский и там может пригодиться).

Он снова кивнул.

- Вот закончится это расследование, и я ее брошу,- сказала я почти убежденно.

2) Пусть Россия за последние двадцать лет снизила все свои показатели раз в пять, а то и в десять, пусть ей грозит гибель, пусть над ней смеются и ни в грош (цент) её не ставят, всё равно надо идти за кремлёвскими реформаторами и модернизаторами по пути «цивилизованных» стран…

Уголки губ у Аркадия дрогнули, и он тут же сморщился от боли. Он хотел ухмыльнуться. Он ведь мне не верит.

Немного путано, но в целом — чего там! Вован Путин — свой парень, и Вован Мединский — тоже свой парень! Целую кучу злобных мифов о России разоблачает, да ещё и профессор! Так что «хавай», «пипл», профессорскую «лапшу».

А мне очень нужно, чтобы сейчас он поверил мне.

- Хочешь, я сегодня у тебя останусь?- Аркаша замотал головой. Кажется, это все, что я могла сделать и сказать.

И «пипл» «хавает».

***

Ну-ну.

Понедельник обещал еще две крупные неприятности: летучку и поход в ГУВД на очередную пресс-конференцию по борьбе с подростковой преступностью. Первое сулило крепкую взбучку от Обнорского, второе - очередную встречу с Тимур Тимурычем на его территории. Летучка прошла для меня благополучно: в воскресенье Восьмеренко угрохал своим футболом рабочий репортерский компьютер и сжег в микроволновке бутерброд. Поэтому мне достались лишь укоризненный взгляд Спозаранника и разведенные в немом потрясении руки Обнорского, а гнев Божий пал на бедного Витюшу. Конечно, это была лишь отсрочка казни. А вот от похода на конференцию меня никто не освобождал. Наоборот, Глеб настоял на том, чтобы я шла туда, и даже посетовал, что сегодня я \"не в форме\", то есть одета весьма скромно. Он бы предпочел, чтобы юбка была покороче, а вырез - побольше, мотивируя это провокацией Тимуровича.

А теперь кое-что уточним…

\"Пасти\" меня на конференции должен был Зудинцев, поскольку он мог по старой памяти проникнуть в Большой дом и во время конференции поспрашивать своих бывших коллег об Иратове.

Не кажется, а Мао Цзэдун писал:

Пресс-конференция подарила мне очередную неожиданность. Еще до начала ее я увидела в коридоре Тимур Тимурыча. Я приняла непринужденную позу и вдумчиво стала изучать фотографии лучших сотрудников главка. Однако, когда буквально через несколько секунд, тряхнув волосами, я кинула взгляд в коридор,- его уже не было. Странно.

Раньше он сам за мной бегал. Шах тоже пожал плечами, поймав мой удивленный взгляд: Георгий в отдалении от меня читал газету и тоже заметил моего ухажера.


«Наш курс в области культуры и искусства называется «Пусть расцветают сто цветов и пусть соперничают (выделение жирным курсивом моё. — С.К.) сто школ». Это курс на содействие развитию искусства и прогрессу науки… Мы считаем, что принудительное распространение одного жанра, одной школы и запрещение другого жанра, другой школы силой административной власти несёт вред развитию искусства и науки. Вопрос о правде и неправде в искусстве и науке должен разрешаться путём свободной дискуссии в кругах работников искусства и науки и в ходе практики в искусстве и науке…»


По окончании конференции, убедившись, что с подростковой преступностью бороться никак невозможно, я вышла со всеми. Обычно часть журналистов еще некоторое время топталась на лестнице: обменивалась новостями, курила, вот и я задержалась в кучке коллег. По лестнице стремительно поднимался Тимур.

И коль уж мединские ссылаются, пусть и перевирая его (для них перевирать — дело привычное!), на «великого кормчего», то замечу, что, хотя Мао далеко не всегда поступал так, как писал, мысль он высказал неплохую. Насчёт свободных дискуссий…

Весь напоминая сжатую пружину, он буквально пулей взлетел на третий этаж, столкнулся на площадке с кем-то, на оклик злобно оборвал: \"Позже\", и, чуть не задев меня плечом, пронесся мимо, не поднимая взгляд. Губы его были плотно сжаты, на скулах перекатывались желваки. Я озадаченно посмотрела ему вслед. Интересно, что могло заставить Иратова даже не заметить меня? Только что-то чрезвычайное.

Мы с Зудинцевым ринулись в Агентство. По дороге он рассказал мне, что в таком состоянии Иратов пребывает уже несколько дней. Причины этого были пока неизвестны, но ходили слухи о том, что Тимурыч зарвался.

К слову, и молодой Сталин писал о том, что полное единство мнений возможно только на кладбище. И не только писал, но и был мастером дискуссии. А им можно стать, лишь ведя дискуссии, не так ли?

Излагая обстоятельства нашей встречи с Тимуром Глебу, я особенно напирала на тот факт, что Тимурыч дважды (!) проигнорировал меня. \"Кажется, ему не до большого и чистого\",- прокомментировал присутствовавший при сем Шах.

Однако о каких серьёзных дискуссиях в нынешней РФ может быть речь, если кто-то из видных «единороссов» кажется чуть ли не сам Председатель Государственной Думы Грызлов, безапелляционно заявил однажды, что Государственная Дума — это, мол, не место для дискуссий?

Далее события развивались стремительно. Меня заставили выйти на площадь в булочную, чтобы проверить - функционирует ли стриженый, а когда я вернулась, обнаружив, что стриженый все еще ходит за мной, в кабинете расследователей уже были Соболин и Повзло.

- Кажется, у твоего ухажера большие неприятности,- сказал Повзло.

Ну, а государственный аппарат? По Грызлову, Мединскому, по Медведеву-Путину, это не механизм служения народу и благоустройства его жизни, а что-то, существующее само по себе. И Мединский уверяет читателя-избирателя, что «корни современных проблем» не во властях предержащих, а в самих, мол, рядовых россиянах.

- Что случилось?- Сердце мое екнуло, поскольку первая мысль была об Ар каше.

«Мы оба плохие», — талдычит Мединский. А потом сообщает:


«…снова повторю ЦЕНТРАЛЬНУЮ МЫСЛЬ «МИФОВ О РОССИИ» — никаких «исторических предпосылок» пьянству, грязи, лени, внешней жестокости режима и внутреннего рабства подданных, мздоимства властей предержащих… — НЕТ.
Это всё придумано и надумано».


- Да вот Соболин принес в клювике жирного червячка. Собирайся, Завгородняя, поедешь с ним к Пал Палычу.

Он с тобой поговорит.

Угу! Придумано.

Павел Павлович Соловьев, начальник Управления собственной безопасности ГУВД, ждал в своем кабинете, нас пропустили к нему незамедлительно.

Не было в царской России — той, которую потерял и всё не может найти Станислав Говорухин, ни народного пьянства, ни грязи, ни лени, ни жестокости режима, ни внутреннего рабства подданных, ни мздоимства властей предержащих…

Он, против моих ожиданий в связи с его должностью, оказался милым, обходительным седоволосым человеком, с тихим приятным голосом и маленькими, но крепкими ладонями. Он выслушал меня, потом Соболина с его версией и сказал задумчиво:

И, скажем, Михаил Лермонтов со скуки, «от фонаря», взял, придумал и написал:

- Доказательств, конечно, не хватает.

Насколько я понимаю, сработано действительно чисто. Но при необходимости можно будет попробовать проработать это направление. Хотя, думаю, Иратову хватит и того, что на него сейчас есть.



Прощай, немытая Россия,
Страна рабов, страна господ.
И вы, мундиры голубые (т. е. жандармы. — С.К.),
И ты, им преданный народ…



- А что есть?- жадно поинтересовался Соболин.

А Николай Алексеевич Некрасов тоже от нечего делать ввёл в свою поэму «Кому на Руси жить хорошо» главу «Пьяная ночь» со следующими словами пьяненького мужика Якима Нагого:

- Должностные злоупотребления, взяточничество в крупных размерах. Могут возникнуть и другие варианты. По его непосредственному указанию из вещественных доказательств по делу Бегемота был изъят пистолет ТТ с отпечатками пальцев. Пропадали изъятые наркотики.

И таких эпизодов уже несколько. Доказательства по крошкам собираем он, подлец, осторожный, как крыса. Только, Володя, до моего распоряжения ни строчки.



Пьём много мы по времени,
А больше мы работаем,
Нас пьяных много видится,
А больше трезвых нас.
По деревням ты хаживал?
Возьмём ведёрко с водкою,
Пойдём-ка по избам:
В одной, в другой навалятся,
А в третьей не притронутся —
У нас на семью пьющую
Непьющая семья!
Не пьют, а также маются,
Уж лучше б пили глупые…



- Понял, Пал Палыч,- печально откликнулся Соболин. Я-то знаю, что у него уже руки чешутся. Только нельзя.

- А вам, Светлана, я бы порекомендовал вести себя спокойно, коллеги вас, я вижу, поддерживают. Ничего не бойтесь, ведите себя естественно. Вашим провожатым мы займемся сами,.. В случае необходимости мы можем рассчитывать на ваши показания?- неожиданно спросил Пал Палыч быстро и четко. Он пристально смотрел на меня.

Но с чего же это русский мужик в XIX веке считал, что лучше пить, чем не пить? А вот с чего:

- Да, конечно,- немного растерялась я.



Нет меры хмелю русскому,
А горе наше меряли?
Работе мера есть?
Вино вали́т крестьянина,
А горе не вали́т его?
Работа не вали́т?



- Вот и хорошо. Но это может и не понадобиться. Работайте, пишите. Успехов.- Он пожал нам руки, и мы вышли из кабинета.

- Дальше - дело техники,- убежденно сказал Соболин, когда мы ехали в Агентство.

Некрасовский Яким Нагой из деревни Босово сам о себе говорил так:

- Да-а...- только и сказала я.



Он до смерти работает,
До полусмерти пьёт…



Вообще-то это хорошо, что он взяточник и мерзавец, другое дело, что даже у УСБ может не хватить доказательств для завершения дела. И тогда он выйдет сухим из воды. Тогда меня ожидает продолжение \"романа\", новые преследования озлобленного от следствия, наглого от своей безнаказанности Иратова. Нет. Уеду. Брошу Агентство. Ничем хорошим эта история кончиться не могла.

***

Но что до русского мужика лощёному «мидовскому» профессору Мединскому?

- Котик, как ты себя чувствуешь?

А ведь я могу напомнить ему и, например, описание тупой, пьяной жизни сормовских пролетариев в горьковском романе «Мать». И знает ли Мединский о «Нравах Растеряевой улицы» Глеба Успенского?

- Нормально.- С дикцией у любимого было неважно.

- Хочешь, я приеду за тобой поухаживать? Привезу тебе креветок и сделаю салатик?- От салатика с креветками Аркаша не отказывался никогда.

Правда, теперь стараниями «демократов» и «единороссов», этот роман и эти очерки из школьной программы исключёны. Но что уж тут — «единороссы» ведут к тому, что скоро сама школьная программа может быть исключена из жизни новых подрастающих поколений.

- Нет, зайка, не надо. Я тут полежу один.

- Котик, давай возьмем билеты на следующую неделю. Я так устала от всего этого кошмара... Я хочу на море.

Мединский пытается доказать недоказуемое — якобы непорочную белизну и политическую «пушистость» царизма, но делать это в «лоб» рискованно, и Мединскому то и дело приходится «кривулять».

- Давай поговорим об этом потом, Светик.

Скажем, вначале он уверяет читателя, что никаких-де исторических предпосылок для мздоимства властей предержащих при царизме якобы не было, что это всё «придумано и надумано» (стр.17 издания 2008 г.), а позднее (на стр. 189) сам же «доверительно» признаёт:

- Ты на меня действительно не сердишься?- спросила я, стыдливо понимая всю нелепость этого вопроса. В трубке некоторое время слышалось только шипение эфира.

- Нет, милая, не сержусь. Давай поговорим потом. Я тут снотворное принял, засыпаю совсем. Я тебе позвоню.


«И после Петра было в истории России несколько периодов, когда уровень коррупции максимально приближался к уровню «птенцов гнезда Петрова».


Целую, зайчишка, пока.

Так была в царской России широко развита коррупция или не была?

Потом я с минуту слушала гудки отбоя, вытирая слезы. Аркаша, который боготворил меня, который носил на руках, готов был мчаться за мной на край света и осыпать подарками,- теперь лежал один, избитый моими коллегами, и не хотел меня видеть. Зря я не рассказала Спозараннику об Аркаше, ничего бы не было. Взяли бы стриженого. И мы уехали бы, уехали, уехали.

Едва я нажала на \"отбой\", как телефон зазвонил. Шмыгнув носом, я отняла палец от рычажка и сказала: \"Алё?\"

Была, была! Мы ещё на эту тему — «в разрезе Мединского» — позднее поговорим. Сейчас же замечу, что и в царской России для Мединского, как видим, не всё было сладко. Любая деятельность по укреплению независимости, по державному возвышению России для Мединского ненавистна. Поэтому и царь Пётр для него — фигура неприемлемая, и в «птенцах гнезда Петрова» Мединский видит лишь коррупционеров, начиная с Меншикова, и обливает их грязью, утверждая, что «при (выделение жирным курсивом моё. — С.К.) Петре I в России взяточничество и воровство приобрели широчайший размах».

- Светочка? А это Иратов беспокоит.- Я вздрогнула.- Жаль, Светочка,продолжал Тимурыч голосом вкрадчивым и ироничным одновременно,- что мы так и не встретились, не посидели попросту, по-дружески. Но, знаете ли, \"служба дни и ночи\". Отбываю к новому месту назначения, так что увидимся мы теперь не скоро. Мне вас будет о-очень не хватать.

- Мне тоже,- прошептала я в трубку. Неужели его взяли? Все-таки хватило доказательств? А откуда же он звонит?

Ой ли? При Петре ли или до Петра взяточничество и воровство приобрели на Руси широчайший размах — почему Петру с воровством и приходилось бороться так упорно и жестоко? И не потому ли Пётр для Мединского — чуть ли не патологический психопат? Нынешним ворам не с руки любить того, у кого для воров были лишь дубинка, дыба, топор и петля.

- Целую ручки, Светочка. Берегите себя. Маме кланяйтесь.

- До свидания, Тимур Тимурович.

В целом же невесёлая правда о властях предержащих в царской России для Мединского — «надуманные» «выдумки». Однако интересно знать — знаком ли наставник будущих «россиянских» дипломатов Владимир Мединский с, например, оценкой николаевского Министерства иностранных дел видным русским дипломатом того времени Фёдором Тютчевым (тем самым, который ещё и великий русский поэт)?

- До свидания, Светочка.