– Если ты так бурно будешь реагировать на каждую ее ложь, то по возвращении из отпуска я подам на развод! – пригрозил Вениамин.

– Будь так добр, осчастливь нас, – ехидно сказала на это Марьяна.

Коняев закусил удила и рысью рванул к рамкам, где пограничники с пристрастием досматривали пассажиров и их ручную кладь. Подруги потянулись следом.

Пока они проходили досмотр, Вениамин уже «отстрелялся» и нырнул в магазин дьюти-фри.

– Мальдивы – мусульманская страна. Спиртное на границе отберут, – напомнила Марьяна, выныривая у кассы из-за широкого коняевского плеча.

– Я это в себе провезу, – кивнул Вениамин на литровую бутылку виски.

– А не надорвешься? – усомнилась Марьяна.

– Мне же надо как-то это пережить, – насмешливо сказал он. – Твое вторжение в мою частную жизнь. И придумать, что с этим делать, – намекнул Вениамин. – Да и жена поможет.

– Я пить не буду, – поежилась Варя.

– Хочешь надраться – лакай в одиночку, – констатировала Марьяна. – Авось в Мале не проснешься. Нам с Варькой меньше хлопот.

«Написать им, что ли, Леонидовым?» – напряженно думала Варя в ожидании посадки. «Вай-фай здесь есть, подключиться не проблема. Муж и подруга уже ссорятся. Это ли не повод? Надо сообщить полицейскому, как сильно разозлился мой Веня, увидев в аэропорту Марьяну». Но потом Варя вспомнила, что уже одиннадцатый час. Может, Леонидовы рано ложатся спать? Им ведь завтра на работу. Да и вай-фай работал медленно. Валил густой снег, и непогода повлияла на связь. Того и гляди рейс задержат.

Варя с досадой закрыла планшет. Во время поездок за границу она вынимала из него «симку», чтобы деньги не списывались со счета. За роуминг драли безбожно. А в отеле бесплатный вай-фай. Будем надеяться, что проблем со связью не возникнет. Писать придется много, чуть ли не каждый день. Да и видео не мешало бы послать. Надо подстраховаться. В подробностях обо всем, мало ли что? Когда едешь на отдых с таким настроением, важно знать, что на родине тебя страхуют. А Леонидовых она отблагодарит. Зайдет перед отлетом из Мале в магазин дьюти-фри, да на острове сувениров прикупит. Лишь бы все закончилось благополучно.

Марьяна в это время носилась по терминалу. Она по натуре была женщина деятельная, кипучая. Вот и сейчас накупила книг да прихватила бутылочку с минеральной водой и чипсы. Усевшись на стул рядом с Варей, протянула ей минералку:

– Хочешь? Посадку еще не объявляли. Погодка-то, а? Лично я проголодалась.

Варя благодарно кивнула и взяла протянутый Марьяной пластиковый стаканчик. Аппетитно хрустнула чипсами. Когда-то еще в самолете накормят ужином? Коняев скривился и отхлебнул из своего стаканчика виски. Чипсов, закусить, Марьяна ему не предложила.

– Вот они, мужчины, – сказала она в никуда. – Все как один – эгоисты. Сам пьет, а о нас даже не подумал! О том, что мы проголодались и тоже хотим пить!

– По-твоему, я должен расцеловать жену за то, что она пригласила в поездку тебя? – взвился Коняев. – Заботятся о том, кто тебя понимает. С надеждой на взаимность. Я и мечтал о таком отдыхе. А ты разнесла эти мои надежды в хлам, – сказал он со злостью. – И мне остается только надраться в тот же хлам и придумать, как тебя нейтрализовать. Кормить-поить я тебя не собираюсь. Любезничать тоже. А вот как завернуть у ворот при выходе на посадку – это надо подумать, – ухмыльнулся он и махнул чуть ли не полстакана виски.

– Что, по-трезвому фантазия не работает? – съехидничала Марьяна.

– А ты свою дамскими романчиками разгоняешь? – он кивнул на лежащие рядом с Денисовой книги. Взяв одну из них в руки, насмешливо сказал: – Ба! Да это детективы! Денисова, да ты не убить ли меня задумала? Ищешь рецепт счастья? Тогда я спокоен, – и он заржал. – Бабские детективы – это нечто! Бред, помноженный на бред. Да я тебя одной левой на лопатки кину. Даже пьяный.

– Да ты хоть один читал? – разозлилась Марьяна.

– Я что, похож на идиота?

– Дай сюда! – Марьяна отобрала у него книгу. – Ты, Коняев, считаешь себя крутым мужиком, книг вообще не читаешь, по телеку сморишь исключительно боевики и футбол, занимаешься в фитнес-клубе с персональным тренером, который помогает тебе накачивать мускулатуру, она у тебя и впрямь выдающаяся, а вот мозг у тебя даже не с грецкий орех, – она задумалась. – С горошину, что ли? Или нет. С маковое зернышко! – торжествующе сказала Марьяна. – Тупой, ограниченный, самовлюбленный тип.

– О, как ты меня припечатала, – рассмеялся Вениамин. – Странно: почему мне не обидно? Потому что не женщина так сказала, – он зло прищурился, – а недотраханная фригидная сучка. Так что можно считать это комплиментом. Сколько ты уже без мужика, а, Денисова? Не нашлось охотника до такого сокровища? О чем это говорит? О том, что ты не баба. А Варьке ты просто завидуешь. Хочешь отравить нам отдых. Мы-то будем трахаться ночами в своем бунгало, а ты завистливой слюной истекать.

– На сколько тебя хватит-то, Коняев? Разок-другой, а потом в боку закололо? Поужинаешь, коньяка тяпнешь – и на бочок. Доказано уже, что такие крутые мужики, как ты, – в постели ноль без палочки. У вас все силы на штангу уходят. Только что экстерьер выдающийся, а в остальном – одно хвастовство. А мы с Варей под звездами будем гулять, природой наслаждаться. Это ты нам хочешь отдых отравить, неандерталец, – почти что ласково сказала Марьяна.

– Все! Хватит! – не выдержала Варя. – Прекратите это немедленно! Иначе я никуда не полечу!

Вениамин и Марьяна обиженно надулись и замолчали. Варя и впрямь хотела встать и уйти, но тут объявили посадку.

– Идем! – крепко сжала ее локоть Марьяна.

С другой стороны в Варю вцепился муж.

«Господи, зачем я вам?!! – думала она в отчаянии. – Отставьте меня в покое! Это я лишняя, я! Мне не выдержать этих двух недель в вашем так называемом раю! Ни за что не выдержать!»

У самых ворот она споткнулась.

– Спокойнее, – придержал ее за талию муж и протянул миловидной девушке в синей униформе два посадочных талона.

Сзади стояла Марьяна. Варя не видела, как они с мужем переглянулись. Денисова переступила с ноги на ногу и почти уперлась в Варину спину, словно закрывая подруге путь к отступлению. Когда Варя обреченно шагнула в рукав, соединяющий авиалайнер с воротами для выхода на посадку, на лицах у обоих было торжествующее выражение, и у Вариного мужа, и у ее подруги. Обратной дороги не было.

Варя с мужем сели у окна, вдвоем, а Денисова в среднем ряду, через проход. Один из самых больших аэробусов был почти полон: высокий сезон. Иностранцы летели стыковочным рейсом через Москву, так дешевле. Марьяна, которая рассчитывала в самолете выспаться, с досадой смотрела, как заполняется салон. Увы! Лечь не удастся. Остались только неудобные места у туалета, где спинка сиденья не откидывается и где постоянно толпится народ. И Марьяна с завистью подумала о Коняеве, который еще до посадки стал накачиваться шотландским виски. Не так уж это и глупо. Зато отключится и до утра проспит. А она всю ночь будет мучиться рядом с габаритным англичанином, который еле-еле уместился на своем сиденье и придавил своим жирным боком Марьяну.

Варе тоже не спалось. Муж храпел, привалившись к окну. Ополовиненная бутылка виски стояла в ногах, в рюкзаке. Варя не выдержала и переглянулась с Марьяной: хочешь? Та кивнула. Ночь будет долгой. Почти девять часов им лететь до Мале. После позднего ужина верхний свет выключился, и салон погрузился в спячку. Полуночники смотрели фильмы, выбор которых был достаточно большой. Марьяна тоже потянулась к пульту. Надо отвлечься. А не то от этих мыслей с ума сойдешь. Не сделала ли она ошибку, планируя кардинальные перемены в своей жизни начать именно на Мальдивах? Бедняжка Варя даже не подозревает, как долго ее подруга планировала эту поездку. И как тщательно готовилась.

Варе всегда недоставало ума. Простушка, что с нее взять?

Марьяна тяжело вздохнула. Надо поспать. Не думать о деньгах, которых в последнее время катастрофически не хватает. И не только ей. Всем не хватает. Гламур почти умер. Глянцевые журналы еле сводят концы с концами. Потому что есть Инет. А там огромная конкуренция. Все пишут, кому не лень. Да еще заводят видеоблоги! Ну как можно женщине средних лет конкурировать с этой продвинутой молодежью, которой дали первый в жизни гаджет чуть ли не вместе с соской? Фотографии размещать? Какие? Статьи писать, опять же, какие? Отзывы? На них много не заработаешь.

Господи, до чего дошло! Все пишут, кому не лень!

Страшно даже представить себе, у скольких миллионов людей теперь есть гаджеты! И сколько завели акаунты в соцсетях! В Инстаграм, блоги, просто постят на форумах и в комментариях. Сколько фотографий вываливает в Инет каждый божий день. Миллионы! И как не затеряться в этом бескрайнем океане? Как привлечь к себе внимание? Как деньги на этом заработать?

Вот и получается, что приходится собирать любые деньги. Кто бы что ни предложил. Соглашаться без колебаний, не то заказ перехватят. Пусть даже это копейки. Однажды откажешься – больше работу не предложат. Конкуренция огромная.

Люди уже наелись соцсетями. Инет циничен, потому что с его помощью монетизируют святое: дружбу. Теперь каждый рассматривает Вконтакте или Фейсбук лишь как рекламную площадку для собственного дела, большого или маленького. Хороший отзыв кому-то приносит деньги. Все стали циничные, все научились их считать, эти деньги, будь они прокляты!

Понятно, что надо искать другой источник дохода, но где? Марьяна давно уже чувствовала себя мухой в паутине. Куда бы она ни дергалась, повсюду был тупик.

Марьяна смертельно устала от одиночества и от этой бессмысленно борьбы. И она теперь готова была на все.

Коняев

Он очнулся от забытья глубокой ночью и не сразу понял: где он? Шея затекла от неудобной позы, ноги онемели, спина стала деревянной. Возникло ощущение, что он заснул в улье вместе с покусавшими его пчелами. Вокруг стоял мерный гул, было темно и душно, язык распух, губы потрескались. Коняев не сразу понял, что это ревут двигатели. А язык распух не от аллергии на пчелиный яд, а от виски, равно как и голова отяжелела по той же причине. И зачем было столько пить?

Это все нервы. Нервы…

Господи, как же нелегко быть большим и сильным! Мистером Я-решаю-проблемы. Он давно уже научился молчать. И говорить о проблеме лишь после того, как она решена. Да, было такое. Все висело на волоске, и что? Не оборвалось же. Идем дальше.

Повзрослев и став мужчиной, он словно раздвоился. Окружающие его люди, сослуживцы, друзья по фитнесу, жена, взрослая дочь видели его одним. Угрюмым брутальным мужчиной, который идет по жизни с презрительной усмешкой, чеканя шаг, и все ему нипочем, все житейские бури. Он легко разруливает проблемы с налоговой, с долгами по кредитам, забастовками на предприятии, деловыми партнерами, липовыми тендерами… И с не липовыми тоже, с теми, которые положено выиграть. Да, сейчас всем тяжело. Но мы выживем, я, Вениамин Коняев, за это отвечаю.

А внутри него, спрятавшись за образ брутального супермена, жил маленький испуганный ребенок, трусишка и плакса. Никто не знал, что Веня Коняев мочился по ночам в постель даже в школе, в начальных классах. И до десяти лет засыпал, вцепившись в мамину пышную грудь, его вскормившую. Что он был отчаянным трусом и подрался по-настоящему только раз в жизни, и то ему разбили нос. Как потом сказали, сам он тоже что-то кому-то разбил, но Веня этого не помнил, потому что кулаками махал почти в бессознательном состоянии. От страха Коняев перестал что-либо соображать, просто тыкал наугад, как потом выяснилось, в чье-то лицо. Просто потому, что оно было на уровне его могучей груди. А кулаки у него были огромные. Вот и получилась полноценная драка. Но с того самого дня драки Коняев предпочитал избегать. Стоило ему только вспомнить, как по лицу текла кровь, ее солоноватый вкус во рту и липкий страх: а вдруг он умрет? Вдруг сломанный нос не срастется? Или срастется неправильно, и начнутся проблемы с дыханием. Насморк, одышка, а то и асфиксия.

Вдруг?

Слово асфиксия вызывало у него особенный страх. Поэтому он и заставлял себя погружаться с аквалангом. Чтобы доказать: с носом все в порядке, проблем с дыханием нет. И каждый раз Вениамин находил причины, чтобы раньше всех подняться на поверхность.

Трусливые храбрецы – это особенный тип людей. Каких только подвигов они не совершают из-за своей трусости! Из страха, что кто-либо узнает о них правду. Никто не храбрится больше, чем они. Не рассказывает так красочно о своих подвигах. Для них это и в самом деле Подвиг с большой буквы, любой, даже самый незначительный. Поэтому их рассказ впечатляет.

Никто, ни один человек не знал, какой Вениамин Коняев на самом деле. Разве что жена догадывалась. Ее он боялся особенно, с каким-то мазохизмом. Во сне они переворачивались на другой бок одновременно, жена еще шутила:

– Как котлетки на сковороде.

Перевалившись всем своим крупным телом налево или направо, Коняев чувствовал, как жена тут же прижимается к нему своим горячим мягким животом или упругой грудью, и невольно потел от страха: она знает. Потому что она знает, сколько ложек сахара он кладет в чай, о его многолетнем геморрое, периодических запорах, обо всех его жировиках, а также пристрастиях, слабостях, привычках. И, разумеется, она знает, что он отчаянный трус. Но тщательно это скрывает. Свою догадку.

Марьяна-то угодила в точку. В самое больное. Импотенции он тоже боялся. Того, что в какой-то момент могучий организм даст осечку. И жена поймет: и здесь тоже не все в порядке. Он такой же трус, как и во всем. Боится старости. Мужчина – лев, пока все львицы его прайда довольны и сыты. И пока не подрастет храбрый львенок. Который обо всем догадается. О том, что лев-то на самом деле трус и львиная у него только грива да лапы, а в груди бьется крохотное, как у зайца, и такое же трусливое сердце. Это какая-то ошибка природы, могучий мужчина с заячьим сердцем, но она большая мастерица на такие каверзы.

Зачастую облик человека не соответствует его содержанию. Все тщательно скрывают свою сущность. Она проявляется в мелочах, в деталях. Выбор аватарки или ника, мелодия для звонка, свитер с Микки-Маусом, татуировка, любимая книга… Поэтому все врут. И любимый писатель непременно Гарсиа Маркес или Достоевский. А звонок стандартный. Одежда безликая. Разве что ники…

Коняев краснел как рак, вспоминая забавного шпица, которым прельстился и спрятался за ним на одном из форумов. Опомнившись, с форума он сбежал и больше со шпицами не связывался. Равно как и с котиками. Он – Конь. Жеребец. В крайнем случае Кентавр. Но однажды жена предложила завести собаку.

– И какую? – спросил он, не отрываясь от планшета.

– Шпица, – с улыбкой сказала Варя. И Коняева бросило в жар.

Она знает.

С этим надо что-то делать. Потому что он уже устал бояться. Варька над ним издевается. И однажды-таки вмажет!

Скажет холодно:

– Я знаю, Коняев, что ты трус. Ты мне все время врешь. И о своих делах тоже врешь. О наших делах. Ты потому и молчишь. Я знаю, что именно ты от меня скрываешь. Эх ты, шпиц.

Он вздрогнул и покосился на жену. Вроде спит. Ни о чем не догадывается.

Нет, Денисова, врешь! Я не помру по дороге к Мале.

И в гидросамолете не помру, хотя мне до жути страшно лететь. Он такой хрупкий на вид, этот самолетик. Того и гляди…

Не надо об этом думать. А надо думать об острове, о том, что там опасные течения. И в чемодане лежит гидрокостюм. Есть опасные медузы, их ожог смертелен. Есть скаты-хвостоколы, они пропарывают своими хвостами-кинжалами живот, так что кишки вываливаются наружу. Есть мурены и ядовитые рыбы. Там, на островах, полно всякого экзотического яда. И полно опасностей.

Она знает.

Вот в чем главная опасность.

Леонидов

– Ну, как твоя подруга? – спросил он у жены перед тем, как лечь спать. – Пишет что-нибудь?

– А, ты о Варе… – с усмешкой протянула Саша. – А почему она должна мне писать? Ты ведь взялся ее защищать.

– Защищать – это явное преувеличение. Что я могу сделать отсюда, из Москвы, когда она на острове в Индийском океане? Просто дать совет, – пожал он плечами. – Но раз она не дает о себе знать, у нее наверняка все в порядке.

– Она пока не на острове, – спокойно сказала Саша. – А в московском аэропорту в ожидании посадки на самолет.

– Завидуешь? – прищурился он.

– Знаешь, да. Завидую. Белой завистью. Всегда мечтала полететь из зимы в лето. И в начале февраля увидеть изумрудную траву и синее-пресинее небо. Но зимой я, увы, работаю. А ты невыездной.

– Хватит уже меня упрекать, – слегка разозлился он. – Я понимаю, что кругом виноват. Но сколько уже можно меня пилить, Саша? Мы вроде все скользкие темы закрыли. Но как только ты видишь счастливую семейную пару, невольно срываешься. Надо себя контролировать, – как можно мягче сказал он.

– Коняевы вовсе не счастливая пара, – возразила Саша. – Варя заподозрила, что муж попытается ее убить в этой поездке на далекие острова.

– А вот и не факт, – усмехнулся он. – На первый взгляд, мы имеем дело с классическим треугольником Карпмана. Созависимые отношения: Жертва, Преследователь и Спасатель. Жертва, разумеется, твоя коллега по работе, Варя. Преследователь – ее муж, Вениамин Коняев. А Спасатель – подруга, которую Варя взяла с собой в эту поездку. Но очень уж все очевидно. Эта-то очевидность меня и пугает. Я жду подвоха.

– Какого именно? – насторожилась жена.

– А черт его знает. Ты ведь в курсе: у меня интуиция. Так вот моя интуиция мне подсказывает, что не все так просто.

– Ты, как всегда, преувеличиваешь. Ты сколько уже раз ошибался, Леша? Ловил маньяков, которых не существует.

– Да, но я всегда доплываю до противоположного берега. Вычисляю убийцу.

– И для тебя это почти всегда открытие. Лично я предполагаю такой вариант: Варя перестраховалась. В аэропорту она это поняла, потому что ее муж обрадовался компании. На Мальдивах, как пишут в отзывах, темнеет рано, вечером особо делать нечего, и те, кто там побывал, говорят, что за две недели можно умереть от скуки. Поэтому хорошая компания всегда к месту. Они сидят сейчас в стерильной зоне, в каком-нибудь кафе, втроем, болтают и пьют вино. Варя объявится лишь через две недели, загорелая, счастливая, и извинится. Привезет из дьюти-фри какую-нибудь красивую бутылку, презент, чтобы сгладить неловкость. Покажет фотки с Мальдив, и я опять буду истекать завистливой слюной. На сем и закончится.

– А давай поспорим?

– На что?

– А на отпуск. Если ты, милая, права, я в следующем году напрягаюсь, и мы летим зимой на Кубу. На Кубу мне можно. Есть список разрешенных стран, ты можешь выбрать любую. Если же права моя интуиция, не обессудь. Мы едем в плановый отпуск туда, куда скажу я.

– В Крым, – усмехнулась Саша.

– А не то – на Алтай. Озеро Байкал очень красивое. Калерия. Рыбалка, ночевка в палатке. Или в каком-нибудь кемпинге, щитовом домике без всяких удобств. Ну, как? Готова рискнуть?

– А давай, – поразмыслив с минуту, сказала Саша. – Другого способа раскрутить тебя на экзотику у меня нет. Я знаю все твои фобии, Леша, и не спорь. – Ксюша! – крикнула она.

Дочь пришла не сразу. Попробуй, оторви это поколение Z от смартфона! «Докричались» до младшенькой только по ватсапу.

– Ну, чего вам? – нелюбезно спросила Ксюша, появляясь на пороге родительской спальни. Видимо, ее оторвали от важных дел.

– Я же тебе говорю, что она с друзьями треплется, а вовсе не книжку читает по школьной программе, – с иронией сказал супруге Алексей.

– Я все уже прочитала, – огрызнулась дочь.

– А по ватс-апу вы обсуждаете решение задачки по математике? – съехидничал он.

– Какой ты дремучий, па, – снисходительно посмотрела на него дочь. И по-взрослому сказала: – Ну, кого это сейчас волнует?

– А что волнует? – с интересом спросил он.

– Как Саша Спилберг на лыжах грохнулась! – выпалила Ксюша. – Все обсуждают ее видеоблог!

Леонидов торжествующе посмотрел на жену. Твое воспитание! Ты ведь в школе завуч!

– Так! Прекратили это! – прикрикнула на дочь Саша. – Совсем мозги атрофировались. Вот уж не думала, что моей дочерью будет двигать стадное чувство. Я запрещу тебе после девяти вечера пользоваться смартфоном.

– Ты хочешь, чтобы меня в классе все возненавидели?! – чуть не расплакалась Ксюша. – У меня и так самые паршивые кроссовки! Они даже не светятся! Ладно бы у вас денег не было! А вы меня просто так воспитываете! Лишаете необходимого! Совести у вас нет!

– Купим ей новые кроссовки или выпорем? – подмигнул Алексей жене.

Ксюша притихла в ожидании вердикта.

– Сейчас мы просто ляжем спать, – Александра проигрывать не умела. Даже в ситуации мат в два хода выдерживала паузу, длиною в полноценную партию. – А ну-ка, разбей, – и она крепко сжала мужнину руку.

– На что спорим? – деловито спросила дочь.

– Секрет, – переглянулись они.

Дочь пожала плечами и разбила их руки.

– Иди спать, – строго сказала Саша. Хитрюга мигом смекнула: скорее новые кроссовки, чем выпорют, и исчезла.

– Итак, ждем, – подвел итог он. – Если в течение трех дней твоя подруга… хорошая знакомая не объявится, я признаю свое поражение.

– И даже если объявится, – строго посмотрела на него жена. – Я признаю свое поражение только в том случае, если Варваре действительно будет угрожать опасность. И она об этом заявит.

– Это особые условия! – возмутился он. – Мы это не обговаривали!

– А это уже твой просчет, – показала ему язык жена. – И вообще: ложись спать. Поздно уже.

«Черт возьми, похоже, лететь мне следующей зимой, на Кубу, – уныло думал он, ворочаясь с боку на боку. – Трястись в самолете больше десяти часов, будто прыгая с кочки на кочку, потому что турбулентность. Слава богу, никто не знает, как я ее боюсь. Не до отключки, конечно, просто не по себе. Как только представлю себя в жестянке, болтающейся в воздушных потоках высоко над океаном, становится жутко. Ведь в случае чего мы все в одной лодке, и богатые, и бедные, и экипаж. В живых никто не останется. Вот эта-то беспомощность и угнетает. Когда не контролируешь ситуацию. Когда ничего нельзя сделать, только молиться. А если человек – атеист? Чтобы жить спокойно, надо избегать ситуаций, провоцирующих твою фобию. Вот я и избегаю. А Сашка меня поймала. Она-то не боится летать! Но, ничего… Главное, что никто не знает… Хотя… Господи, неужели Сашка в курсе?! Я знаю все твои фобии. Не на это ли она намекала? Разве можно что-нибудь утаить от жены? От человека, с которым прожил бок о бок много лет… И на что можно пойти, чтобы твою постыдную тайну никто не узнал? Смотря какая тайна»…

…Варя объявилась уже на следующий день. Видимо, из деликатности она написала на почту Александре, а не Леонидову. Поэтому он узнал о письме только поздно вечером, когда пришел с работы. Жена сказала об этом не сразу, она ведь не умела проигрывать. Молча накрыла на стол, подождала, пока муж поест, потом присела напротив и подперла ладонями голову.

– Ну, выкладывай, – велел он. – Я же вижу: что-то случилось.

– Уверен? – прищурилась жена.

– У тебя загадочный вид. Загадочный и виноватый. Дай-ка угадаю. Варя написала, да?

– Пока ничего такого не случилось, – подчеркнула Александра. – Просто письмо.

– Читай, – велел он.

Жена вздохнула и нагнулась над планшетом. У нее была близорукость, у Алексея же, напротив, с возрастом развилась дальнозоркость. Он подолгу разглядывала ценник, пока жена нетерпеливо не выхватывала товар из рук:

– Дай сюда! Все равно ничего не видишь!

Он же брал свое на автобусной остановке:

– Приготовься. Хватит вертеть головой по сторонам! Наш едет.

– Где?

– Ты все равно не видишь.

Алексей шутил, что на двоих у них с женой идеальное зрение. И надо держаться друг друга, а не ссориться. Вот и сейчас он с нежностью посмотрел на кудрявую макушку жены, которая низко склонилась над планшетом. С экрана смартфона мелкие буквы Саше читать было трудно, поэтому на гаджетах в семье не экономили. Варино письмо жена, преподаватель русского языка с многолетним стажем, читала так же, как и диктант на уроке, четко, выразительно, проговаривая каждое слово, с паузами, подразумевающими запятые, с акцентами на ключевых словах:



«Здравствуйте Саша и Алексей!

Хотела написать вам еще вчера, в московском аэропорту, да постеснялась. Да и ничего такого особенного не случилось. Да, мой муж не обрадовался Марьяне (так зовут мою подругу), но они ведь и раньше не ладили. Меня немного насторожило поведение Марьяны, уж очень она была агрессивна. Раньше я не замечала, что она такая уж мужененавистница. Да, у нее был неудачный брак, но с кем не бывает? Потом у Марьяны были любовники, она ни с кем не сошлась, но и не пренебрегала этими отношениями. Вы понимаете, о чем я. А тут вдруг как с цепи сорвалась. Мне даже почудилось, что это показное. В ее поведении было нечто, что меня насторожило. Но я не могу это объяснить, я ведь не психолог. Может, это просто усталость и боязнь утомительного перелета? Она ведь много работает, бедняжка. Мужа у Марьяны нет, и ей приходится крутиться. И потом: у каждого из нас есть свои секреты, и даже близкие люди зачастую далеко не все знают. А я Марьяне не сестра, вообще не родственница и не сказать, чтобы уж очень близкая подруга. Самый мой близкий человек – это муж, хотя и у него есть свои тайны. Я о многом догадываюсь, но предпочитаю молчать. Зачем его ранить? Впрочем, все это эмоции, которые к делу не пришьешь.

Я не буду описывать перелет, в целом все прошло нормально. Самолет был полон, что странно. Кризис ведь. Я ожидала по крайней мере половину пустых кресел и возможность пересесть куда-нибудь и выспаться. Марьяну, бедняжку, в ее кресле придавил толстый англичанин. Много было иностранцев, которые летели транзитом через Москву. Говорят, так дешевле. Но и наших хватало. Даже бизнес класс был полон, а ведь эти билеты очень дорогие, не одну тысячу долларов стоят, потому что рейс регулярный. Но, видимо, на Мальдивах не экономят. Кстати, бизнес-класс в этом аэробусе мне не понравился, я ведь летала в Таиланд и бизнесом тоже. Три ряда кресел, почти нет приватности и, как бы это сказать? Шика, что ли? Присущего бизнесу. В общем, за такие деньги не захотелось. В экономе было довольно комфортно, сразу дали наушники, фильмов много, так что скучать не придется, если у вас, не дай бог, бессонница. Кормили хорошо и даже предлагали вино, красное и белое, а также пиво. К чему я это пишу? К тому, что если бы я об этом знала заранее, то не позволила бы мужу купить виски в дьюти-фри. И пить бы его не стала. Но не пропадать же добру? Но не подумайте ничего такого. Я выпила грамм сто, не больше, просто чтобы расслабиться и подремать, но голова на утро все равно болела. Я плохо переношу дальние перелеты.

Пока ждали ужина, я пожаловалась мужу:

– Ты только глянь: полный самолет! Откуда у людей деньги, Веня? Неужели кризис закончился?

– По-своему да. Государство почти отжало бизнес. Мелочевку подобрали всю, сейчас подбираются и к крупняку. Делают предложение, от которого невозможно отказаться. Либо идешь на сделку с государством, либо на тебя заводят дело. Повод всегда найдется. Поэтому бизнесмены продают акции. Иными словами: выходят на заслуженный отдых. У нас, таким образом, образовалась довольно солидная прослойка рантье. Это люди среднего возраста, или предпенсионного, с деньгами и без жилищных и материальных проблем. Дети выросли, пристроены, можно и для себя пожить. А какие удовольствия у таких, как мы с тобой? Путешествия. Бухать – здоровью вредить, а пожить-то хочется, когда деньги есть. Разумеется, все плохо, всех кинули, всем хреново. Но самолет на Мальдивы, тем не менее, полон. Ты еще на этот контингент насмотришься, если, конечно, с тобой захотят общаться. Что с этими людьми будет дальше, я не знаю. Дадут им пожить либо потихоньку будут отбирать накопления. Способы есть разные. Знаю только, что поток эмигрантов в разы увеличился. Потому что, скорее всего, вариант номер два. Так что, милая, гуляем, пока дают, – подмигнул мне муж.

Я ни в политике, ни в экономике не разбираюсь. Не знаю, насколько он прав. Пусть твой муж, Саша, меня извинит, если что не так написала. Я просто передаю слова моего Вени. А вдруг это будет когда-нибудь важно? Ведь я не знаю, что случится дальше, и с нами тоже. Я не уверена ни в завтрашнем дне, ни в каком-либо еще. У меня с самого начала этой поездки дурное предчувствие, будто это билет в один конец. Постараюсь не зацикливаться на мелочах, если вы меня одернете, и уж конечно не обижусь.

Погода в Мале отличная, хотя на Яндексе пишут, что всю неделю грозы. Странно, где они берут эту информацию? Но она не соответствует действительности. Сели мы точно в назначенное время и без всяких проблем. Мальдивцы тут же подкатили трап, похожий на изогнутую буквой «Г» трубу, когда я сошла на бетон, то поняла почему. По какой причине трапу в этих широтах непременно нужна крыша. Мне в лицо ударил обжигающий воздух, на пару мгновений сердце мое остановилось, а потом забилось с бешеной скоростью. Я даже испугалась, что упаду в обморок. В Таиланде, к примеру, совсем другие ощущения. Там из салона самолета идешь не на трап, а по длинному рукаву, где не так жарко, как на улице, а из аэровокзала выходишь, будто в парную, и это не так напрягает. А здесь – мощный тепловой удар, сухой, потому что вокруг бетон, слепящий и безжалостный.

Но это вскоре прошло, хотя на паспортном контроле я чувствовала себя оглушенной. В самолете дали заполнить карточки. Все как в Тае, две части: прибытие – убытие. Только все продублировано на русском, так что английский язык знать вовсе не обязательно. В памятке от турагентства написано, что одну часть (прибытие) отрывают и забирают, вторую отдают тебе на руки, и ее надо вернуть на паспортном контроле, когда отбываешь. Ничего не вернули, и я невольно занервничала. Но потом увидела, что никому не возвращают, и успокоилась. Значит, так надо.

Багаж получили быстро, здесь все делают быстро. Пришлось побродить в поисках стойки нашего отеля, но услужливая девушка из турагентства по имени Анастасия нам помогла. А дальше мы попали в руки очень смуглого, почти чернокожего парня, который повел нас к стойкам регистрации на местные авиалинии. Поскольку я все еще чувствовала себя оглушенной, инициативу взял в свои руки муж, ну и Марьяна не растерялась. Она везде в своей тарелке. Пока я стояла, явно тупя, они сдали багаж и обклеили ручную кладь. Ведь все учитывается, каждый килограмм. Можно взять на гидросамолет не больше 20 кг багажа и пяти ручной клади на человека. Иначе доплата. Это я вам так подробно объясняю, потому что вы на «гидрике» никогда еще не летали. А вдруг да пригодится? У нас, слава богу, перевеса не было. Да и что сюда брать, на Мальдивы-то? Купальные костюмы с шортами? Ну, еще фото и видеоаппаратуру, красота ведь необыкновенная. Как говорят.

После того, как грузчики забрали наш чемодан и сумку Марьяны, нас провели в автобус, и мы поехали в терминал, откуда вылетают на дальние острова гидросамолеты. Я начала приходить в себя, поскольку повсюду были кондиционеры. Мы не стояли на солнце, да и почти по нему не ходили. Все было максимально быстро и комфортно.

Ехали мы долго, к большому моему удивлению. Сначала миновали пристань, откуда почти беспрерывно стартовали скоростные катера. Я даже пожалела, что мы выбрали гидросамолет в качестве трансфера. Ведь катер почти не пришлось бы ждать. А мы потащились какими-то, извиняюсь, ж… нями, через бесконечную стройку, лежачих полицейских и груды мусора, в основном строительного, сваленного на обочинах. Я невольно приуныла: и это Мальдивы?! Рай на земле, острова мечты. Ничего себе, рай! Тот же Тай, а то и Вьетнам. Задворки какого-нибудь Гоа! Правда, повсюду висели картинки: как здесь будет красиво, когда все это построят. Но пока я видела только глухие заборы, сетку и свалку. Еще строительные краны и какие-то сооружения, похожие на ангары. Я заволновалась:

– В Инете написано, что у нашего отеля есть лаундж-зона. Якобы там душ, туалет и напитки. Я уже начала сомневаться, Веня, мы туда едем?

– Не суетись, – одернул меня муж. – Ты уже ничего не изменишь. Сиди и жди, когда приедем.

Я старалась не замечать, что он тоже нервничает. Веня хочет казаться большим и сильным, и когда теряется и впадает в панику, начинает орать. Так вот чтобы до этого не доводить, я замолчала. Что до Марьяны, то она была удивительно спокойна. Или казалась спокойной. Сидела, нацепив солнцезащитные очки и отвернувшись к окну. Вроде как разглядывала незнакомый пейзаж. Если бы я не видела то же самое, так бы и подумала. Но я смотрела, то в окно, то через плечо на Марьяну, и недоумевала. Что такого видит моя подруга, чего не вижу я? Почему у нее такое выражение лица? Сосредоточенное и угрюмое. На отдых ведь приехали, не на каторгу. Но это все нелирическое отступление, возможно, не к месту.

Наконец, автобус остановился. Узнав, куда мы летим, нам разулыбались и тут же повели направо, в какую-то дверь. За ней и была лаундж-зона нашего отеля. Что сказать? На картинке все выглядит гораздо красивее, но мы ведь не жить здесь собираемся. Я сейчас как раз сижу в лаундж-зоне, в ожидании посадки на гидросамолет. А ждать нам ее часа полтора, поэтому у меня есть время вам написать. Вай-фай ловит отлично, муж и подруга уткнулись в свои гаджеты после того, как заполнили анкеты. Там стандартные вопросы, чтобы не тратить время на ресепшн на нашем острове. Единственные два пункта, которые не часто встречаются в отельных анкетах, это вопросы о здоровье. В частности об аллергии. Я, было, сунулась подсказать, потому что это очень важно, но Веня меня оттер:

– Сиди, не дергайся. Сам все напишу.

Он взял нашу анкету, Марьяна свою, а я подключилась к вай-фаю и пишу вам письмо. Да, кофе здесь отличный. Как говорит мой муж, «вырви-глаз». Крепкий, ароматный, сваренный на совесть. И другие напитки качественные, хотя я заказала кофе, чтобы проснуться. Еще забежала в дамскую комнату, хотела принять душ, но не рискнула. Да, все есть, но все какое-то обшарпанное, я бы даже сказала походное. Но ведь и наш отель не пятизвездочный. Четыре супериор. Наши дела сейчас не очень, и мы решили сэкономить. Наверное, в лаундж-зонах «пятерок» все покруче. Но все необходимое есть, а главное, КОНДИЦИОНЕР. Я уже переживаю: как я перенесу эту дичайшую жару? Именно дичайшую, потому что совсем недалеко экватор.

Странно, раньше я жару неплохо переносила. Помню, в той же Мексике… Простите, отвлеклась. Видимо, это возраст сказывается и начало гормональной перестройки организма. Пока держусь, хотя временами плыву. Или это легкая паника перед полетом? Доводилось мне летать на гидросамолете и в плохую погоду. Я понимаю, что основания для паники сейчас нет, когда солнце светит и на небе ни облачка, но условный рефлекс остался. Разве забудешь, когда легкий, как перышко, самолетик то и дело ныряет в воздушные ямы?

Что-то я разболталась. Вы ведь хотели о красотах. Но пока я никаких красот не увидела. Только заборы, мусор, бесконечную стройку и кусочек синего неба, которое видно из нашей лаундж-зоны. Я все еще неважно себя чувствую после длительного перелета и теплового удара.

К нам идет девушка, которая забирала заполненные анкеты. Кажется, начинается посадка. Поэтому я заканчиваю мое первое письмо с Мальдивских островов. Письмо из Мале, которого я еще не видела, из лаундж-зоны, где ждала гидросамолет. Сфоткала мужа с Марьяной, когда они заполняли анкеты. Ловите!

Подруга, правда, осуждающе покачала головой. Она не любит, когда ее фоткают неприбранной, со смазанным макияжем. Марьяна – она боец! Шеф-редатор гламурного журнала со всеми вытекающими. Поэтому, пожалуйста, это фото только для вашего личного пользования. Чтобы вы знали, с кем я полетела на Мальдивы. Точнее, кого я уговорила полететь со мной на Мальдивы.

Все, я отключаюсь. В следующий раз напишу вам уже из отеля, когда подключусь к местному вай-фаю. И уже, наконец, о красотах, которые скоро увижу. С высоты птичьего полета. Иду наслаждаться!

С искренней симпатией к вам, Саша и Алексей,Варвара Коняева»

– Что скажешь? – спросила жена, подняв голову от планшета.

– Суховато, – поморщился он. – Похоже на отчет о проделанной работе. Много ненужных подробностей и ни слова о реальной опасности, которая ей якобы угрожает. Кроме: муж не обрадовался моей подруге. Так и я бы не обрадовался. Что до излишней самоуверенности Марьяны и ее агрессивности перед посадкой на самолет до Мале, то это может быть что угодно. Какая-нибудь фобия. Защитная реакция. Сильная женщина скрывает панику, демонстрируя свою крутость. Есть пара интересных деталей, на которые я обратил внимание, но это будет иметь значение лишь в том случае, если на Варю нападут. А пока все это не существенно. Так что, милая, Куба от тебя еще не уплыла. А Варя твоя – зануда. И плохой стилист.

– Человек пережил длительный перелет, который плохо переносит, и тепловой удар, – с укоризной сказала жена. – Дай ей прийти в себя.

– Подружку хотя бы покажи, – сунулся он к планшету. – Красивая хоть?

– Ничего… Ты, Леонидов, неисправим. Бабник. На, смотри! – и жена с усмешкой отдала ему планшет.

Алексей с интересом взглянул на фотографию Вариной подруги. Незамужняя, эффектная, независимая… Впечатление о Марьяне у Леонидова уже сложилось, но даже он этого не ожидал.

Какое-то время он испытывал легкий шок. А потом присвистнул:

– Ты смотри, как тесен мир!

– Ты ее знаешь? – ревниво спросила жена. Потому что она эту женщину видела впервые. А вдруг это из той самой жизни? Где муж ей изменил и где у него в Канаде растет сын.

– Не так чтобы близко. Значит, ее зовут Марьяной. Мне все больше становится интересно…

Остров

Когда они, наконец, приводнились, Варя подумала: «Слава богу». Ей вовсе не было страшно. Полет на гидросамолете в хорошую солнечную погоду немногим отличался от езды в кабриолете по скоростному шоссе. Разве что шумнее и вместо спины водителя перед глазами была открытая кабина, где процессом рулили босой пилот и скалящий белоснежные зубы, а сам черный, как эбеновое дерево штурман. Стремительный разбег по бирюзовой воде, почти незаметный отрыв и несмолкающий гул в ушах, с которым еще надо свыкнуться, – все это было не страшно, а, скорее, забавно.

Люди бывалые прихватили беруши, которые сегодня почему-то не раздали, и теперь наслаждались полетом. Вениамин тоже подготовился, поскольку это был не первый его полет на гидроплане, и Коняев предусмотрительно взял для «трусихи-жены» шумопоглощающие наушники. Сам он был крутым мужиком и во время всего полета сидел с каменным лицом. Варя пыталась фоткать через его широкое плечо, но в камеру все время попадал пропеллер на правом крыле да кусочек чего-то синего, то ли неба, то ли моря? Самолетик закладывал лихие виражи, и две стихии, вода и воздух, слились в одну. Варя, досадуя на то, что не может снять Мальдивы с высоты птичьего полета, достала из кармана на спинке переднего сиденья глянцевый журнал. Напомнить мужу о том, что у него тоже есть смартфон, Варя не решилась.

Он всегда боится летать. Втайне он боится всего. А еще больше боится, что узнают его тайну. Только какую именно?

О! Варя давно готовила «драгоценному» сюрприз! Может, момент настал? Не сейчас, конечно, не на высоте птичьего полета, но время еще есть. Целых две недели. Так что, держись, «крутой мужик»!

В гидросамолете они тут же разругались, потому что на входе в салон у пассажиров отобрали рюкзаки и покидали их в багажный отсек. В одном из двух Коняевских рюкзаков и были те самые наушники. Шумопоглощающие. Рюкзаки Вениамин отдал безропотно и даже не вспомнил о наушниках. Варя невольно поморщилась: он же крутой! Да она давно уже обо всем догадывается, но из деликатности больную тему не поднимает. Ему бы сходить к хорошему психотерапевту, но крутые мужики мозгоправов не посещают.

Так она и просидела все полчаса, оглушенная и без доступа к Мальдивским красотам, почему и подумала при приземлении: «Слава богу». С упоением фоткала Марьяна, которая села по левую руку от Вари, к окну. Подруга сначала снимала полет на видеокамеру, потом беспрерывно фотографировала, и шум от ревущих двигателей ей ничуть не мешал.

«Попрошу у нее, чтобы скинула по ватсапу, – подумала Варя. – Какая разница, кто снимал?» Их остров она узнала сразу. Он был точь-в-точь такой же, как на картинке. Похожий на рыбу-пилу, только вместо зубьев у этой огромной пилы были водные виллы, расположенные цепочкой по обе стороны от длиннющего понтона. С противоположной стороны, на кончике «хвоста», висел Азиатский ресторан. Варя уже знала, что это ресторан, перед поездкой она вычитала об их острове все.

Они очень уж долго заходили на посадку, сначала Варя даже подумала, что первым будет не их отель. Зато она увидела их остров во всей его красе. С разных сторон, а не только сверху. Он почему-то напомнил Варе устрицу, открытую для пиршества, одну из ее половинок. В центре аппетитно поблескивал прозрачный, как слеза, бассейн, края у раковины-острова радужно отливали перламутром. Яркое солнце, словно кружок лимона, готово было сбрызнуть деликатес ароматным бодрящим соком. От этого зрелища невольно просыпался аппетит. Раковина лежала на блюде, сделанном из материала явно неземного происхождения. Такие яркие цвета бывают только в раю, они мгновенно переносят из реальности в сказку и больше уже не отпускают. Никогда.

Зачарованная Варя даже не почувствовала приводнения. Они сели у платформы, которая мягко покачивалась на океанских волнах.

– Как ты себя чувствуешь? – настороженно спросил Вениамин, ступив на шаткую платформу.

– Прекрасно!

– Это потому что погода хорошая, – буркнул он. – Солнечно, и ветра почти нет. Я помню, как ты на Сейшелах запаниковала в проливной дождь!

«А ты?» – чуть было не сорвалось у нее с языка. А Марьяна все фоткала. Гидросамолет, океан, лодку-дони, которая уже подплывала к ним. Там сидели сосредоточенные и очень грустные люди. Белые, смуглые, черные… Но грустные – все. Они покидали рай. Варю удивило, что когда лодка причалила, ни один из них не встал. Видимо, это было не принято. Едва ступив на платформу, человек становился гостем отеля, и дальше уже ему не надо было делать ровным счетом ничего, только отдыхать. Чемоданы, торжественно и никуда не торопясь, относили из лодки-дони на платформу сотрудники отеля, две женщины и один мужчина. Причем носили на равных. Пилоты тем временем разгружали гидросамолет. Никто не суетился, не нервничал, не покрикивал и не командовал. Туристы вообще молчали. И те, которые уезжали, и те, кто только что приводнился. Это было какое-то объединяющее молчание, будто все причастились к тайне мироздания. Фраза «красота спасет мир» обрела свой истинный смысл.

Жизнь словно остановилась. Точнее сказать, зависла между будущим и прошлым. Было до и после, а здесь и сейчас обрадовалась воронка, в которой время текло по каким-то своим законам. Особенно счастливые минуты превращались в годы, а целые годы жизни, напротив, казались лишь секундами, настолько они были пусты. Это было второе, на что Варя обратила внимание: на особенное течение времени, внеземное, также как и яркие здешние краски. Она начала формировать для себя параметры рая. Есть еще запахи, вкусы, осязание… А что здесь происходит с ними? Это ей еще предстояло узнать.

Да, она уже бывала на далеких океанских островах, но сразу поняла, что Мальдивы – это нечто особенное. К ним еще надо привыкнуть. Полюбить навеки или навсегда отвергнуть. Тем более, что обстоятельства этой Вариной поездки были не совсем обычные.

«Если умирать, так в раю, – со светлой грустью подумала она. – Зато можно остаться здесь навечно».

Муж ее восторгов явно не разделял. Он затравленно озирался по сторонам. Ему, похоже, все не нравилось. «Расслабься, крутой мужик», – так и хотелось сказать Варе.

– Что приуныл, Коняев? – съязвила Марьяна, когда лодка-дони взяла курс на «остров Баунти».

– Прикидываю: как бы ловчее тебя утопить? – не остался в долгу Вениамин.

– Не переживай, у тебя будет целых две недели, – насмешливо сказала Марьяна. И с торжеством посмотрела на Варю.

«Хватит вам ругаться! – хотелось сказать ей. – Да посмотрите же вокруг! Какая красота! А вы цепляетесь друг к другу, словно и не отдыхать приехали».

И тут она некстати вспомнила свой визит к Леонидовым. И чуть не залилась краской: навязалась! Но зато вернулась с небес на землю. Да, кто-то из них приехал отдыхать, а кто-то нет. Вот и озирается по сторонам настороженно. Все ли предусмотрено? Верно ли выбрано место? Сама Варя плохо пока представляла, как здесь, в этом земном раю, безнаказанно можно убить человека? Все такие внимательные и благожелательные. А остров просто сказочный и кажется таким безопасным!

«Нет, это невозможно», – подумала она и посмотрела на мужа, а потом на Марьяну. Вениамина вроде бы отпустило, он уже не сидел с каменным лицом и достал из кармана смартфон. Вода была того сказочного цвета, который не передает ни фото, ни видео аппаратура. Хотя картинки получаются красивые. Но в реальности это все равно не то. Палитра синего цвета настолько богата, что малейшее изменение глубины добавляет в нее новый оттенок. А рыбы скользят в воде, словно сиреневые тени, чуть размытые, загадочные и такие быстрые, что взгляд не может на них сфокусироваться.

Теперь с упоением фоткал Вениамин, а Марьяна словно застыла, не в силах оторвать взгляда от бирюзовой воды. И такая в нем была тоска!

Внезапно Варю пронзила мысль: «Нет, не отдыхать мы сюда приехали. Вся эта красота возможно и спасет мир, но не нас. Потому что все когда-нибудь кончается. И эта сказка всего на две недели. А потом будет жизнь, со всеми ее проблемами, которые и после отдыха никуда не денутся. И если отложить их решение на потом, будет только хуже».

Минут через десять они причалили. Раздался бой барабанов: так на Мальдивах традиционно встречали гостей. Варя, волнуясь, шагнула на пристань. Понтон был короткий, сразу за ним начиналась сказка. Повсюду был мягкий белоснежный песок, так что сразу же захотелось скинуть сланцы. Все так и сделали. Несмотря на жару, здешний песок не обжигал, а, напротив, ласкал босые ступни. На ресепшн вместо пола был все тот же ласкающий белоснежный песочек. Гости расположились на мягких диванах и тут же принесли влажные салфетки и освежающий чай со льдом. Сделав глоток, Варя так и не поняла: что это? Но почувствовала, как усталость проходит. У них забрали заполненные в лаундж-зоне анкеты, и вскоре подошла миловидная смуглая малышка с картой острова в руках, видимо для наглядности, по-английски провела инструктаж. Разморенная и разнеженная Варя слушала невнимательно, зато Вениамин с Марьяной подались вперед и ловили каждое слово.

Варя поняла только, что у острова есть северная и южная стороны. Южная относительно безопасна, в то время как на северной сильное течение. Поэтому купаться можно до восьми часов вечера на южной стороне, а на северной с наступлением сумерек запрещается вообще. В темноте же лезть в воду запрещается категорически. Заплывать за риф запрещается тоже, там течение еще сильнее. По всему периметру острова на расстоянии метров в пятьдесят находятся спасательные круги. Если устаешь бороться с течением, можно зацепиться за круг и повисеть на нем, отдохнуть. Плавать над кораллами опасно, можно пораниться. Специально для снорклинга в коралловом рифе прорублены проходы, обозначенные красными буйками. Их то ли десять, то ли одиннадцать, Варя не расслышала.

Малышка еще что-то щебетала на своем странном английском, гортанном и напевном, будто колыбельная, про подстерегающие туристов опасности. Про запрещающие знаки у водных вилл и у Азиатского ресторана.

– Здесь нет спасателей, – уловила суть Варя. – Поэтому в случае чего вы должны громко кричать и махать руками. А еще самостоятельно заботиться о своей безопасности.

И малышка предложила им взять спасательные жилеты.

– Еще чего, – буркнул Коняев. Все правильно: крутые мужики не пользуются спасательными жилетами.

– Нет, спасибо, – улыбнулась Марьяна. Варя, которая не раз отдыхала вместе с ней, знала, что подруга плавает прекрасно.

И оба посмотрели на Варю. Она бы с удовольствием взяла спасательный жилет, но муж не дал ей и слова вымолвить. Сказал:

– Ноу, фенкью.

И Варя тут же поникла. А потом почувствовала, как Марьяна легонько сжала ее руку: мол, не бойся, я рядом.

– Андестенд? Олл райт? – вопросительно посмотрела на них малышка, и Вениамин с Марьяной дружно кивнули. Все поняли, никаких проблем нет.

Варя устало прикрыла глаза: ее мнения никто не спросил. А с ней далеко не все было так уж олл райт. Плавала она сносно, но против течения выгребала с огромным трудом. Однажды у себя на родине, купаясь в реке, Варя чуть было не утонула, когда ее понесло на стремнине. Насмерть перепуганную и в момент обессилевшую от страха Варю с огромным трудом вытащили двое мужчин, отец и двоюродный брат. С тех пор Варя до ужаса боялась сильного течения, и ее муж прекрасно об этом знал. Так почему же Вениамин категорически отказался от спасательного жилета?

Смуглолицая малышка сложила карту и пожелала дорогим гостям хорошо отдохнуть. После чего направилась к семейству шумных французов, с нетерпением ожидающему инструктажа и заселения.

А Коняевым и Марьяне тут же вручили миниатюрные карты острова-отеля, и двое носильщиков подхватили чемоданы, а третий – рюкзаки. Варя с бьющимся сердцем шла за мужем и подругой. Как-то их поселят? Были одиночные бич-виллы, а были сдвоенные. Наличие соседей компенсировалось широким песчаным пляжем и удобным заходом в воду, как потом поняла Варя. Откровенно плохих вилл здесь не было. Каждая имела какой-то приятный бонус.

По мере того как они шли, Вениамин все больше мрачнел. Его надежды на то, что Денисову поселят на другом конце острова, таяли с каждым шагом.

– Ты нарочно это подстроила! – рявкнул он, когда носильщики остановились у сдвоенного бунгало.

– Интересно, каким образом? – невозмутимо спросила Марьяна. – Коняев, включи мозги. Мы приехали компанией. Нас так поселили для нашего же удобства.

– Хватит мне заливать! – набычился Коняев, и носильщики в недоумении замерли, переглядываясь.

Варя догадалась, что сейчас они побросают вещи и кинутся на ресепшн докладывать, что гости виллой недовольны. И их с Марьяной заселение затянется надолго: высокий сезон, отель полон.

– Стойте! – взмолилась она. – Это прекрасное место. Посмотрите на пляж! Какой удобный заход в воду! И перестаньте ссориться! Веня, я тебя прошу! Умоляю, – и она молитвенно сложила руки.

Муж сдержался и буркнул:

– О’кей, – обращаясь к носильщикам.

И полез за чаевыми. Марьяна тоже сунула своему носильщику доллар.

– А не так уж и плохо, – пропела она и шагнула на порог своей виллы.

Варя с облегчением выдохнула. Марьяна все время будет рядом! Это спасение!

– В конце концов, виллу в любой момент можно поменять, – пожал могучими плечами муж и тоже шагнул на деревянную ступеньку веранды.

– Ноги помой, – напомнила Варя.

У каждой виллы перед входом стоял большой кувшин с водой. А в нем – черпачок. Песок был повсюду, и Варя прекрасно знала, насколько он липучий. Не помой ноги перед входом в бунгало, – и ночью будешь ворочаться с боку на бок, словно под тобой наждачная бумага.

Совершив омовение, они пошли переодеваться в майки и шорты. Начался обед, и Вениамин ни за что не хотел его пропустить.

Войдя в бунгало, муж тут же сунулся в мини-бар и довольно заурчал. Секунда – и он уже открывал банку пива. Спросил у Вари:

– Хочешь вина? Есть белое, красное, розовое.

– Спасибо, я подожду до обеда.

– Все придумываешь себе какие-то правила, – хмыкнул Вениамин. – Хотя бы на отдыхе реально об этом забыть? О том, что можно, а что нельзя. Мы такие деньги заплатили, что можно все, запомни.

И он с наслаждением стал пить холодное пиво.

Вскоре они уже шли на обед.

– Надо поторопиться, – подгонял женщин Вениамин. – У нас осталось всего полчаса.

– Сколько же ты лопаешь, Коняев! – не удержалась Марьяна. – Нас в самолете дважды кормили!

– А я не на диете, как ты, – насмешливо сказал Варин муж. – Это тебе фигуру надо блюсти, чтобы мужика удержать. А у меня есть кое-что получше, чтобы моя женщина была при мне.

– А именно? – прищурилась Марьяна.

– Свидетельство о браке, – и Коняев заржал.

На входе в ресторан их отметили в списке и, видя, что они вместе, посадили за один столик. На нем тут же появились номерки: их с Марьяной бунгало.

– Никуда от тебя не деться, Денисова! – с раздражением сказал Вениамин. – Ну, спасибо тебе, жена, за прекрасный отдых!

– Не за что, – ответила за нее Марьяна. – Можешь расслабиться: я не буду мешать тебе напиваться. И следить за тем, чтобы ты не объелся. Живи в свое удовольствие, а мы с Варей будем жить в свое.

– Вот спасибо! – хмыкнул Коняев и, заказав себе пива, отправился в буфет, к шведскому столу.

– А мы что будем пить? – подмигнула Варе подруга. – Белое вино? В такую жару – самое то.

Она согласно кивнула: вино так вино.

На шведском столе почти все уже разобрали, и Варя почувствовала разочарование. Отель за питание хвалили, именно поэтому Варя на него и согласилась. Ее супруг покушать любил. Взяли «все включено», ведь планировался праздник желудка. И где он?

Голодными не остались, но Варя ожидал упреков. Муж промолчал лишь потому, что был занят осмотром местных достопримечательностей. Сразу после обеда Вениамин собирался искупаться.

Опасения Вари, которая переживала, как она перенесет дичайшую жару, оказались напрасными. На островах-резортах было вовсе не так жарко, как в Мальдивской столице, а в тени огромных пальм, под ветром, так даже прохладно. Варя уже поняла: им досталась пляжная вилла на опасной северной стороне. Ветер здесь задувал постоянно, а отливы с приливами были особенно заметны. Сейчас как раз начинался прилив, и Варя забеспокоилась.

– А мы с тобой будем купаться? – спросила она у подруги.

– Не спеши, – улыбнулась Марьяна. – У нас целых две недели, еще надоест. Осмотрись, разбери вещи. Твой муж наверняка не будет этим заниматься. Потом посидим в шезлонгах, выпьем вина из мини-бара. Мы ведь на отдыхе, милая. Куда так гнать? Вкушай, а не жуй, давясь от нетерпения. Твое от тебя не уйдет.

Что-то в ее словах Варю насторожило. Но в целом Марьяна была права. Не стоит спешить и жадничать. Остров относительно небольшой, за день его весь можно обойти не раз и не два, было бы желание…

…Они с Марьяной стояли под пальмами, любуясь бирюзовым океаном, когда появился Вениамин в плавках и с сумкой через плечо. В ней были ласты.

– Ну, я пошел, – небрежно сказал он и взял курс на красный буй. Где-то там был прорублен проход в кораллах.

Марьяна, прищурившись, смотрела, как Варин муж вышагивает по белоснежному песку. «А он еще видный мужчина, – внезапно подумала Варя. – Да, располнел, но высокий рост и широченные плечи это скрадывают. Он еще может нравиться женщинам. И не исключено, что…»

Она буквально заставила себя об этом не думать. О том, что муж может ей изменять.

– Что приуныла, подруга? – тронула ее за плечо Марьяна. – Я с тобой, ничего не бойся.

– Я и не боюсь, – машинально откликнулась Варя и пошла в свое бунгало за смартфоном. Надо было настроить ватсап.

Первым делом она скинула несколько фоток дочери. Потом Саше Леонидовой. Комментарии напишет позднее, отдельным письмом. Со всеми своими сомнениями и опасениями. Пока она лишь посылает сигнал: со мной все в порядке, жива-здорова. Полет прошел прекрасно, остров чудесный, океан сказочный. Сплошной мажор, если судить по фото. Откуда же тогда эта грусть?

Когда Варя покончила с этим небольшим, но крайне важным для нее делом, Вениамин все еще был в воде.

– С ним все в порядке? – Варя вопросительно посмотрела на подругу.

– Он прекрасно плавает, – пожала плечами Марьяна.

– Да, но место-то незнакомое! Это северная сторона! Нас предупредили о том, что здесь сильное течение! А вдруг… – и она осеклась.

– Вон там спасательный круг, – Марьяна подбородком указала на что-то оранжевое, колышущееся на волнах там, где заканчивался коралловый риф. Варя, у которой было не столь хорошее зрение, прищурилась.

– Ты его видишь? Веню? – взволнованно спросила она.

– Нет, но он там. Я же сказала: он прекрасно плавает, – в голосе Марьяны сквозило раздражение.

– Я все-таки дойду.

– Куда?

– До рифа. Здесь вроде бы мелко.

– Просто вода прозрачная. А насчет глубины я не уверена.

– Я не вижу никакой опасности.

– Хорошо, иди, – усмехнулась Марьяна. – Проверь, как он там, твой драгоценный. Действительно: а вдруг? Ласты только не забудь надеть. На дне обломки кораллов. А в песок могут зарыться скаты-хвостоколы. У тебя слабое зрение, ты их не разглядишь.

У самой кромки воды Варя с трудом натянула ласты. Они были короткие, и гребок от них скудный, почти не придающий ускорения. Что эти ласты, что тапки – «кораллки», разницы почти нет. Но и Варя не собиралась бить рекорды. Просто глянуть: где там муж? И узнать у него насчет течения: насколько оно сильное?

Марьяна в воду заходить не спешила. Хотя она тоже принесла из своего бунгало сумку с ластами, увидев, что подруга собирается залезть в воду. Вот у Марьяны ласты были вполне профессиональные, и Варя на сто процентов была уверена, что дорогие, купленные в фирменном магазине. Денисова отлично плавала и брасом, и кролем, и прекрасно ныряла. Варя частенько за ней наблюдала на отдыхе и завидовала белой завистью. Есть же люди, которые не боятся сильного течения! Да еще женщины! Какая же Марьяна молодец!

Надев ласты и маску, Варя обернулась.

Марьяна стояла на берегу, тоже примеряя очки для плавания. Невысокая, но стройная, с подтянутой, спортивной фигурой, на которой черный с белыми полосками гидрокостюм из лайкры сидел как влитой. Пока подруга возилась со своими ластами, Марьяна успела облачиться в этот гидрокостюм и теперь надевала очки-маску, стараясь, чтобы в нее не попали волосы. Увидев, что Варя на нее смотрит, Денисова приветливо помахала рукой. Мол, не бойся, я тебя подстрахую.

Варя зашла в воду первой. Она неуверенно ощупывала ногой каждую впадинку. И все щурилась: где же проход? Наконец, она решилась и легла на живот. Через стекло маски она увидела морское дно совсем близко, прямо перед своим носом.

«Да здесь и в самом деле мелко», – облегченно подумала Варя и сделала пару гребков. Прилив почти достиг своего апогея, и Варю мягко, но настойчиво подхватила океанская волна. И понесла вперед, к рифу…

С берега на нее настороженно и словно оценивая ее мастерство как пловчихи, смотрела Марьяна…

Марьяна

«Я себя сделала сама, я никому ничего не должна».

Лолита, «Мой последний день на Титанике». Песня, мгновенно ставшая хитом. Понятно почему.

«Я себя сделала сама».