– Не вижу, над чем тут думать, – проворчала Джули.

– Тебя ждет сюрприз, – возразил Роби.

– Что ж, будем надеяться, сюрприз ждет нас всех, – подвела черту Вэнс. – Потому что я тоже не вижу свет в конце тоннеля.

* * *

В направлении на запад дорожная ситуация была ничуть не лучше, и прошло девяносто минут с добрым гаком, прежде чем они снова уселись за стол в фермерской кухне, уставившись друг на друга.

На обратном пути захватили гамбургеры и картошку фри и поели в машине. Но хотя желудки их были полны, в головах по-прежнему зияла пустота без единого проблеска перспективных зацепок.

– Ладно, пройдемся заново, – сказал Роби.

– А надо? – засомневалась Джули. – Похоже, это пустая трата времени.

– Изрядная часть следственных действий может быть пустой тратой времени. Но чтобы выудить детали, которые действительно что-то значат, делать ее надо, – парировала Вэнс.

– Твоя очередь, – Роби поглядел на нее.

– Ладно, – произнесла Николь, – мы прошлись по ряду сценариев, которые выдохлись. Давай зайдем с другой стороны и начнем с отсева некоторых. Судя по тому, что ты рассказал о ван Бюрен, не вижу, как она может быть причастна к чему бы то ни было. Она в хосписе уже много месяцев. Не может самостоятельно дышать. По сути, ее муж и дочь наблюдают, как она умирает.

Роби кивнул:

– Зигель тоже вроде бы без понятия. Его больше тревожит перспектива лишиться работы. И он выглядел неподдельно изумленным, когда я сообщил ему, о чем хотел с ним поговорить.

– Значит, ты можешь заблуждаться, Роби, – заметила Вэнс. – Ты сказал, что они совершили покушение на Джули из-за того, что та упомянула о других членах отделения. Что-то непохоже.

– Но как же Кэссиди? – не сдался Уилл.

– А что с ним такое?

– Он знал чету Гетти. Я лично не куплюсь на то, что он не мог их разыскать. И что не знал, что поблизости живут другие члены отделения. У мужика денег невпроворот, а деньги гарантируют результат. И хотя он выглядел искренне изумленным тем, что Кёртис и Сара мертвы, это кажется весьма странным.

– Мама и папа ни разу о нем не упоминали, – поведала Джули. – Это тоже довольно странно, учитывая, насколько они были близки, по его словам. В смысле, почему они не отвечали на его письма?

– Бессмыслица какая-то, – согласился Роби.

Вэнс хотела было что-то сказать, когда зазвонил ее телефон. Она посмотрела на номер.

– Не знаю чей. Но региональный код Северной Вирджинии.

– Лучше ответь, – сказал Роби.

– Алло? – произнесла Николь в трубку. Абонент на том конце затараторил.

– Минуточку, помедленнее. – Прижав телефон к уху плечом, она достала блокнот и ручку и начала записывать. – Ладно, ладно, сейчас подъеду…

Дав отбой, она поглядела на Роби.

– Кто? – не утерпел он.

– Может, ты все-таки прав, – проговорила Вэнс.

– В чем?

– Это была жена Габриеля Зигеля. Я оставила ей свою контактную информацию.

– И что у нее случилось?

– Ее мужу позвонили прямо после твоего ухода. Он вышел из банка сразу же после того – и больше не вернулся. Пропустил встречу с клиентом и обед, который дают в банке. Просто исчез.

Глава 86

Они поехали не в банк, а прямиком к дому Габриеля Зигеля. Его жена уже ждала на пороге, когда они въезжали на дорожку. Роби направился к крыльцу первым. Женщина смотрела на него с недоумением, пока не заметила Вэнс у него за спиной.

– Мы напарники, – лаконично бросила Николь. – Роби, это Элис Зигель.

– Миссис Зигель, мы приехали, чтобы помочь найти вашего мужа.

Элис кивнула. В глазах у нее стояли слезы. При виде Джули она пришла в еще большее недоумение.

– А это кто?

– В это мы в настоящий момент не можем вдаваться, мэм, – ответил Роби. – Можно войти?

Отступив на шаг, Элис впустила их в дом. Они расселись на стульях в гостиной.

Уилл огляделся по сторонам. Обстановка по большей части дешевая, но опрятная и функциональная. Зигели явно жили рачительно. Вероятно, банк платит не так уж щедро. Но они растягивали тающие доллары как могли, подобно миллионам других семей, поступающих сейчас точно так же.

– Итак, вы сказали, что ему позвонили и он вышел, – открыла беседу Вэнс. – Не догадываетесь, кто звонил?

– В банке никто не знает. Я надеялась, что звонок можно отследить…

– Он поступил ему в банк на стационарный телефон или на его личный сотовый?

– Офисный. Поэтому там и знают, что ему звонили.

– Но если звонок поступил в офис, разве никто в банке не поинтересовался, кто звонит вашему мужу?

– По-моему, они просто переключают на нужный номер. Это ведь бизнес, в конце концов. Наверное, человек, ответивший на звонок, просто решил, что Гейб захочет ответить на звонок. У них нет официального секретаря или кого там еще. Банки больше себе подобного не позволяют. Поужались.

– Ваш муж мне так и сказал, – вступил Роби. – А человек из банка не сказал, мужчина звонил или женщина?

– Мужчина. Вы туда поедете? То есть разве след не простыл?

– Мы прикроем это направление, миссис Зигель, – заверила Вэнс. – Но никакого преступления еще не совершили. И в техническом смысле ваш муж не пропал без вести. Очевидно, он вышел по собственной воле, без принуждения.

– Но он не вернулся. Просто ушел. Это ненормально.

– А он не мог попасть в аварию?

– Его машина осталась на парковке.

– Значит, он мог уйти пешком, – высказался Роби. – Или его подвез тот, кто звонил. Вы не пытались звонить ему на сотовый?

– Двадцать раз. И эсэмэски посылала. Никакого ответа. Я очень тревожусь.

Роби пристально пригляделся к ней.

– Существует ли причина, по которой он мог вот так взять и просто уйти?

– Телефонный звонок. Должно быть, из-за него.

– Но нам неизвестно, связаны ли эти два события, – добавила Вэнс. – Может, он планировал уйти так или эдак. Момент звонка мог быть чистым совпадением.

– Но почему?

– При мне он упоминал, что вас обоих тревожит, что он может лишиться своей работы в банке, – сообщил Роби.

– Что ж, уйти подобным образом – прекрасный способ гарантировать, что он наверняка потеряет работу, – буркнула Элис.

– А вы уверены, что он не пробовал с вами связаться? По вашему сотовому? Может, по стационарному?

– У нас нет стационарного телефона. Мы отключили его, когда в прошлом году зарплату Гейба урезали.

– Вам не приходит в голову никакая причина для того, чтобы ваш муж мог уйти подобным образом?

Она с подозрением уставилась на Уилла.

– Ну, это же вы пришли с ним потолковать. А потом он исчез. Может, вы назовете мне причину?

Справедливо, отметил про себя Роби.

– Ваш муж служил в войсках во время Первой войны в Заливе… – начал он.

– Так всё из-за этого? Но он в отставке уже много лет.

– Он был членом отделения, – продолжал Уилл. – Мы интересуемся этим отделением.

– Зачем?

Заколебавшись, Роби поглядел на Вэнс.

– Просто интересуемся, миссис Зигель, – сказала та. – Хотели спросить вашего мужа, поддерживает ли он связь с кем-нибудь из своего старого отделения.

– Я знаю, что он был знаком с Элизабет Клэр. Ну, теперь ее фамилия ван Бюрен.

– Нам о ней известно.

– Она умирает.

– Это мы тоже знаем, – сказала Вэнс. – Еще кого-нибудь он когда-нибудь упоминал?

– Несколько имен, время от времени… Трудно вспомнить.

– Лео Брум? Рик Уинд? Кёртис Гетти? Джером Кэссиди? – подсказал Роби.

– Гетти… да, эту фамилию я припоминаю. Гейб сказал, что они были близки, но со времени возвращения не виделись. Рик Уинд звучит знакомо. Штука в том, что Гейб о службе в армии не распространялся. Его ужасало, что он умрет из-за отравы, которая их там окружала со всех сторон. Солдаты валятся налево и направо, а армия даже не признаёт, что есть такая штука, как синдром войны в Заливе. Когда Элизабет заболела, Гейб впал в глубочайшую депрессию. Много думал о ней. Был уверен, что станет следующим.

– Вы сказали, что он и Кёртис Гетти были друзьями, – подала голос Джули. – У него нет никаких общих фотографий?

Роби и Вэнс поглядели на нее. Уилл тут же ощутил укор совести. Он даже на секунду не задумался, как все это могло повлиять на девочку.

Элис это на миг выбило из колеи, но серьезное выражение лица Джули убедило ее встать.

– Думаю, есть. Минуточку…

Она вышла из комнаты и через пару минут вернулась с конвертом. Сев рядом с Джули, открыла его и вынула фотографии.

– Гейб привез их из-за моря. Можешь посмотреть.

Вэнс и Роби подобрались поближе, чтобы тоже посмотреть снимки.

– Вот мой папа! – встрепенулась Джули.

Элис поглядела на Роби, а затем на Вэнс.

– Ее папа?

– Это долгая история, – отозвался Роби, взял снимок у Джули и принялся его изучать.

Группа стояла перед сгоревшим иракским танком. Кто-то аэрозольной краской выписал на закопченном борту бронемашины слова «Саддам шашлык».

Кёртис Гетти, одетый в полевую форму и сжимавший в правой руке пистолет, стоял крайним справа. Он выглядел очень молодым и был рад-радехонек – наверное, оттого, что остался жив. Рядом с ним стоял Джером Кэссиди. Его каштановые волосы были коротко подстрижены на армейский манер. Он был без рубашки и выглядел загорелым, поджарым и мускулистым. Рядом – Элизабет Клэр; ростом пониже остальных, но выглядела крепче любого из мужчин. Ее форма была чище некуда, каждая пуговка на своем месте. Короткоствол покоился в кобуре, и она смотрела в камеру с очень серьезным видом.

Глядя на снимок, Роби вдруг подумал, что она, наверное, и помыслить не могла, что двадцать лет спустя будет дожидаться смерти на хосписном одре.

– А вон там, с левого краю, Гейб, – сообщила Элис.

Зигель был более худым, да и волос у него имелось куда больше. Он глядел в камеру с уверенным, даже напыщенным видом. Сейчас от человека, запечатленного на фото, осталась одна оболочка, подумал Роби.

– Вот их я не знаю, – Элис указала на двоих других, стоявших рядом посередине группы и более рослых, чем остальные.

– Рик Уинд и Лео Брум, – пояснил Роби. – О них мы знаем.

– Думаете, они могут знать что-нибудь о причине исчезновения моего мужа?

– Не исключено, – ответил Уилл, про себя присовокупив: «Но спросить их вряд ли получится».

Вэнс, очевидно, прочитав мысли Роби, заявила:

– Это направление мы проверим.

– Не понимаю, почему военная служба моего мужа вдруг всплыла сейчас, спустя столько лет.

– У него есть еще что-нибудь, связанное с его армейскими временами?

– Насколько знаю, нет. Он привез с собой кое-что. Каску, ботинки и еще какие-то вещи. Но избавился от них.

– Почему? – поинтересовалась Вэнс.

Вопрос откровенно удивил Элис Зигель.

– Конечно, потому что считал их отравленными.

Глава 87

Когда они вернулись в фермерский дом, Вэнс позвонила в ФБР и схлопотала от начальника по полной за то, что скрылась с радаров без санкции руководства. Когда тот закончил свою тираду, Вэнс смогла упросить его проследить телефонный звонок, полученный Габриелем Зигелем в банке.

Через двадцать минут начальник перезвонил с ответом – одноразовый телефон, очередной тупик – и приказал Вэнс явиться в контору сию же секунду.

Эту часть разговора Роби нечаянно услышал. Когда Николь начала было отказываться, он схватил ее за руку и сказал:

– Ступай и возьми с собой Джули.

И поднял взгляд ко второму этажу, куда девочка отправилась, чтобы воспользоваться ванной комнатой.

– Что? – не поняла Вэнс.

– Скоро не на шутку запахнет жареным.

Она накрыла телефон ладонью.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю.

– Тем более нам надо держаться вместе.

– Но не с Джули. Нельзя, чтобы она оказалась в гуще этого всего. Отвези ее во ВРУ и окружи огневой мощью. А потом можешь вернуться и подключиться ко мне.

Агент настороженно, с недоверием вгляделась в него.

В трубке заквакал голос.

– Есть, сэр, – сказала Вэнс в трубку. – Буду без отлагательств. И привезу Джули Гетти. Надеюсь, мы сможем защитить ее лучше, чем в прошлый раз.

Дав отбой, она устремила на Роби испытующий взгляд.

– Если ты водишь меня за нос…

– С какой стати?

– Потому что у тебя предрасположенность к этому. Если ты вбил себе в башку благородную идею, что ты – единственный человек на свете, способный с этим совладать. Или что ты каким-то образом защищаешь меня от опасности…

– Ты – агент ФБР. Ты сама на это подписалась. У меня в башке благородные мысли не водятся. Я всегда лишь старался исполнить свою работу и остаться в живых. Если я и тешу себя какими-либо иллюзиями, так это теми, что продолжаю считать данные цели не взаимоисключающими.

– Не пытайся запутать вопрос.

– Бери свою машину и бери Джули. Устрой ее и возвращайся сюда.

– А ты будешь сидеть тут, дожидаясь меня? – скептически высказалась она.

– Если меня здесь не будет, у тебя есть мой номер телефона.

– Не верю я этому, Роби. Ты просто нашел способ от меня отделаться…

Повернувшись, Уилл пошел прочь.

– Это и есть твой ответ? Игнорируешь меня? Снова уходишь? – бросила она ему вслед.

– Что происходит? – Джули выглянула поверх лестничных перил над ними.

Поглядев на Роби, Вэнс вздохнула:

– Пошли, Джули. Нам надо убираться отсюда.

– Куда направляемся?

– Раскручивать зацепку.

– А что будет делать Роби?

– Раскручивать другую зацепку.

– А почему мы разделяемся?

– Потому что так хочет наш бесстрашный вождь. Разве нет, Роби? – добавила она погромче.

Уилл был уже в другой комнате и не отозвался ни словом в ответ.

Он проводил взглядом «бумер» с треснутым ветровым стеклом и разбитым задним, сдававший задом от дома. Врезав по газам, Вэнс выписала кольцо в земле и гравии, прежде чем рвануть по дороге прочь.

Роби сделал долгий очистительный вдох. Он никогда не был хорошим командным игроком и последние дюжину лет работал в почти полной изоляции. Так ему больше по душе. Ему лучше одному, чем в команде. Уж так он устроен.

На него нахлынуло чувство освобождения, смывающее прочь ответственность.

Он изгнал из рассудка данное Джули обещание помочь выяснить, что случилось с ее родителями. Всё равно обещание было криводушным. Он не имел права его давать. А уж его исполнение, внушил себе Уилл, приведет лишь к гибели девчонки.

Впрочем, ему-то это до лампочки. Роби упорно твердил это себе, готовясь закончить то, что начал.

Но в одном он оставался убежден совершенно твердо: всё крутится вокруг него. Несмотря на пас в сторону отделения, в котором служил Кёртис Гетти.

«Это из-за меня. А заодно чего-то побольше».

И теперь он должен выяснить, чего именно.

Происходящее снова обратилось в шахматную партию. Противник только что сделал ход.

Роби должен решить, логичный это ход или нечто иное.

Дав газ, он направился, дабы осуществить именно это.

Глава 88

Первая остановка в банке. Роби поговорил с сотрудниками, но они полезными сведениями не располагали. Габриель Зигель оставил свой портфель в кабинете; ничего полезного в нем не нашлось. Однако его присутствие поведало Роби о том, что поспешный уход Зигеля не был запланирован и не имел отношения к банковским делам. Роби и так был в этом практически уверен, но теперь получил окончательное тому подтверждение.

Как и сказала Элис Зигель, автомобиль ее мужа по-прежнему стоял на парковке – десятилетняя «Хонда Сивик». Воспользовавшись отмычкой, Роби открыл ее и обыскал, но не нашел ничего стоящего. И уехал на своем автомобиле, ломая голову, что же заставило Зигеля покинуть рабочее место.

Следующая остановка в хосписе. Во время прошлого визита он кое-что запамятовал.

Гостевую книгу.

Регистраторша позволила ему посмотреть книгу, и, пока она занималась своими делами, Уилл сфотографировал страницы за последний месяц или около того.

Потом прошел по коридору до палаты Элизабет ван Бюрен.

Ничего толком не поменялось. Женщина по-прежнему покоилась на кровати с большой трубкой, воткнутой ей в горло. Солнце по-прежнему вливалось в окна. Стояли цветы. Фото семьи.

И она по-прежнему умирала. Цепляясь за жизнь – быть может, потому, что была солдатом, и это вошло в ее плоть и кровь. И искусственная вентиляция не вредит. В какой-то момент родным придется принять решение об этом.

Как и сказала медсестра, это учреждение не предназначено для лечения и даже для продления жизни. Оно должно помочь людям умереть с достоинством, в комфорте, в мире и покое.

Глядя на ван Бюрен, Роби решил, что она выглядит не очень-то умиротворенной.

Им следовало бы позволить ей уйти. Просто перейти в место получше этого.

Взяв фото, Уилл поглядел на него. Чудесная семья. Александра ван Бюрен – миловидная, с мягкими черными волосами и лукавой улыбкой. Роби понравилось, как камера запечатлела энергию в ее взгляде, полном жизни. Отец выглядит мужественным, но утомленным и истерзанным, будто прозревал рок, который постигнет его жену в не столь уж отдаленном будущем.

На каком-то жизненном этапе Роби предполагал обзавестись подобной семьей. Разумеется, тот этап давно минул. Но порой он до сих пор об этом подумывал. И тут же перед его мысленным взором появилось лицо Энни Ламберт. Уилл тряхнул головой, чтобы прояснить мысли. Он даже не представлял, как подобное вообще возможно.

Вышел обратно навстречу свету солнца, клонящегося к закату, и навострил лыжи в Арлингтон.

В бар, выстроенный Джеромом Кэссиди.

Показав хорошее время, остановил машину перед баром около пяти. Вошел, заказал пиво и попросил позвать хозяина. Выйдя через несколько минут, тот приблизился к Роби с неуверенным видом. На пиво он посмотрел как на динамитную шашку с догорающим фитилем.

– Хотел с вами потолковать, – начал Роби.

– О чем?

– О Джули.

– А что такое?

– Вы собираетесь сказать ей, что вы ее отец?

– Пойдемте сядем.

Кэссиди повел его к кабинке в углу. Во всем заведении было человек пятнадцать посетителей.

– Первый наплыв пьющих около половины шестого, – сообщил Джером, когда они уселись. – К семи будет битком. К восьми – только стоячие места. Расходятся около половины двенадцатого. Округ Колумбия не дает поблажек и вкалывает без поблажек. Люди рано встают. Особенно те, кто в мундирах.

Роби баюкал бокал с пивом, но даже не пригубил, ожидая, когда Кэссиди спустит курок, ответив на его вопрос.

Наконец тот откинулся на спинку диванчика, положил ладони на стол и поглядел на Роби.

– Во-первых, как вы узнали, черт возьми?

– Мужики не пишут пачки писем «друзьям». Особенно мужикам. Вы не тратили время и деньги, чтобы их выследить. И я видел, как вы просияли, когда вошла Джули. Вы не видели ее с младенческих лет, но мгновенно поняли, кто она. Вообще-то сообразить не так уж трудно. И недавно я видел фото, на котором вы в мундире двадцать лет назад. Может, в Джули и много от матери, но есть и ваши черты.

Испустив долгий вздох, Кэссиди кивнул:

– Думаете, она знает?

– Нет, не думаю. А вам не все равно?

– Пожалуй, нет.

– Значит, подумываете ей сказать?

– А по-вашему, надо?

– Почему бы вам сперва не рассказать мне, что произошло?

– Да рассказывать, в общем-то, почти не о чем. И стыдиться мне нечего. Я был неравнодушен к Саре. Еще до того, как она вышла за Кёртиса. И она была ко мне неравнодушна. А потом подвернулся Кёртис. Они с ним как-то сразу вдруг поладили. Любовь с первого взгляда. Куда крепче, чем у нас с ней. Я не особо переживал. Я любил Сару не так сильно, как Кёртис. И потом, я же сказал, что он мне жизнь спас. Он был отличный мужик. Так почему бы не позволить ему ухватить толику счастья?

– Но Джули…

– Сдуру побарахтались напоследок в постели. Кёртис думал, что Джули – его дочь. Сара знала, что это не так. Я знал, что это не так. Но не обмолвился ни словом.

– Похоже, вы в этом отношении невероятно хороший человек, – заметил Роби.

– Я не святой, – ответил Кэссиди, – и никогда на это не претендовал. За жизнь наделал людям уйму зла, особенно когда зашибал. Но Сара и Кёртис… ну, они были просто созданы друг для друга. И я никак не мог заботиться о ребенке. Для меня это был простой выход, видите ли. Ни намека на благородство.

– Теперь это не так легко?

Кэссиди буквально пожирал глазами полный пива бокал.

– Хотите? – предложил Роби.

Джером потер ладонь о ладонь.

– Нет, не хочу. То есть хочу, но не буду.

Роби отхлебнул пива и снова откинулся на спинку диванчика.

– Теперь не так легко? – повторил.

– Чем старше становишься, тем большее бремя сожалений на себе тащишь. Я не имел ни малейшего намерения пытаться забрать Джули. Ни малейшего! Я только хотел видеть ее. Видеть, каким человеком она стала. Но потом уехал из Пенсильвании. А когда спохватился и пустился их разыскивать, они тоже уже снялись с места. Искал повсюду, только не прямо здесь. – Помолчав, он поглядел на Роби. – Что здесь происходит? Федералы рыщут. Людей убивают. И Джули в самой гуще.

– Не могу вам сказать. Но могу сказать, что, когда все будет позади, Джули понадобится друг.

– Я хочу ей помочь.

– Мы должны дождаться и поглядеть, как все обернется. Не могу давать никаких обещаний.

– Я ее отец.

– Разве что биологический.

– Вы мне не верите?

– Я больше никому не верю.

Кэссиди хотел было что-то сказать, но передумал и улыбнулся.

– Дьявол, я тоже, Роби. – Поглядел за окно. – Ну вот, я со своей стороны все выложил. Как по-вашему, надо сказать Джули?

– Не уверен, что я хороший советчик в этом вопросе. Никогда не был женат. Никогда не имел детей.

– Что ж, давайте предположим, что вы хороший советчик. Что бы вы посоветовали?

– Она любила родителей. Хотела, чтобы они жили лучше. Хочет узнать, за что их убили. Хочет отомстить за них.

– То есть не говорить ей?

– Мой завтрашний ответ может отличаться от сегодняшнего. Но вы единственный, кто способен принять это решение. – Встав, Роби поглядел на пиво. – И вы справитесь.

– Почему? – Кэссиди воззрился на него.

– Раз вы отвергли замечательное пиво при подобных обстоятельствах, то сможете отказаться от него при любых обстоятельствах. Я буду на связи.

Глава 89

Роби сам не знал, зачем сюда вернулся.

Он стоял перед дверью квартиры через улицу. Открыл ее, отключил сигнализацию и огляделся. У него есть это жилье. Есть своя квартира через улицу и фермерский дом. Каждое из этих мест должно быть надежным и безопасным, однако это не так. И потому Роби чувствовал себя бездомным. Отчасти он был готов к тому, что кто-нибудь выйдет в коридор и спросит, что он тут делает.

Посмотрел на часы. Почти семь.

Позвонил Вэнс, но наткнулся на автоответчик. Вероятно, получает по первое число от начальства за то, что скрылась с радаров. Вряд ли она вернется к нему в ближайшее время. И на самом деле Роби испытывал от этого облегчение. Он кинул эсэмэску Джули и получил лапидарный ответ. Несомненно, девчонка в ярости, что он опять запроторил ее под защитный арест. Зато она хотя бы сможет повзрослеть и сотворить своими большущими мозгами что-нибудь замечательное.

Покинув Кэссиди, Уилл немного поколесил по окрестностям. Съездил на место взрыва автобуса, потом к «Доннеллиз», до сих пор закрытому. На самом деле вряд ли он теперь откроется снова. Кто же захочет выпить или перекусить на том месте, где такое множество людей лишились жизни?

А теперь приехал сюда, сам не зная зачем…

Роби поглядел на телескоп, подобрался к нему поближе и в конце концов, чуть наклонившись, заглянул в него. В фокус тут же попало здание его кондоминиума. Уилл чуть изменил угол обзора, поглядев на ряд окон, принадлежащих его квартире. Они были темными. Как и предполагалось. Переместил телескоп влево, промелькнув взором освещенный коридор, идущий мимо всех квартир на этом этаже.

Его взгляд сместился, как он и знал заранее, к квартире Энни Ламберт. Ее окна тоже были темными. Наверное, она еще на работе. Любопытно, удался ли ее отгул. Роби надеялся, что да. Она этого заслужила.

Продолжая наблюдение, он увидел, что Энни едет по улице на своем велосипеде. Проследил, как она спешилась и завела велосипед в дом. Ведя мысленный отсчет секунд, Роби установил телескоп так, чтобы тот был направлен прямо на лифтовой холл его этажа. Несколько секунд спустя двери открылись, и Ламберт вышла, катя велосипед рядом. Отперла дверь своей квартиры и вошла.

Передвинув телескоп, Роби пронаблюдал, как она пристроила велосипед у стены, сняла куртку и теннисные туфли и зашлепала по коридору в носках. Сделала остановку в ванной. Выйдя, продолжила путь по коридору. Роби потерял ее из виду, но с минуту спустя снова поймал. Она уже сняла блузку, заменив ее свитером. Отчасти его тянуло туда, чтобы повидать ее. Но потом он увидел, как она поднимает со стула наброшенное на него длинное черное платье на плечиках, обернутое пластиковым чехлом. Сняла пластик и на пробу приложила платье к себе. Роби увидел, что оно без бретелек. Взяла другой предмет одежды, оказавшийся жакетом из того же ансамбля. И наконец достала черные туфли на трехдюймовых шпильках.

Похоже, сегодня Энни Ламберт выходит в свет. «А почему бы и нет?» – подумал Роби. Однако в закоулках его сознания трепыхнулась ревность. Чуждая ему эмоция, как-то не пришедшаяся ко двору.

Уилл сел, положив ноги на кожаную оттоманку, и уставился в потолок. Он безмерно устал – не помнил даже, когда спал по-настоящему. Незаметно погрузился в дремоту, чтобы через какое-то время, вздрогнув, пробудиться. Из туманных закоулков сознания всплыло воспоминание, и он достал телефон. Вызвал фотографии книги регистрации посетителей, сделанные в хосписе, и стал перелистывать их от экрана к экрану, не рассчитывая найти что-либо интересное. И не нашел. Из знакомых ему попалось лишь имя Габриеля Зигеля, с месяц назад. Логично, потому что Зигель признался, что посетил ван Бюрен в последний раз именно тогда.

Перелистнул на другую страницу. Ничего.

Другую. Опять ничего.

Кое-что привлекло его внимание.

Но не имя.

А дата.

Из книги посещений пропал целый день. Роби увеличил экран до максимума. Внимательно присмотрелся. И в дальнем левом углу углядел искомое.

Бумажный треугольничек. Просматривая саму книгу, его никто и не заметил бы. Слишком крохотный. Но, раздув пиксели на своем телефоне до невероятных масштабов, Роби понял, чтó это. Остатки страницы, вырванной из книги. Вероятно, пока регистратура оставалась без присмотра.

Зачем кому бы то ни было вырывать страницу из гостевой книги хосписа?

Ответ может быть только один. Чтобы скрыть, чьи имена были в нее вписаны. Совершивший это хотел стереть сведения о тех, кто посещал Элизабет ван Бюрен.

«И кто же? Брум? Гетти? Уинд? Двое из них? Все трое?»

Зигель сообщил ему, что Брума не видел лет десять, а Уинда или Гетти и вовсе со времен Первой войны в Заливе. Кэссиди сказал, что после войны не видел вообще никого, кроме Гетти.

Но что, если Брум, Гетти или Уинд узнали, что ван Бюрен здесь, и пришли навестить ее, когда она еще была в ясном уме? Зигель сказал, что она то приходила в сознание, то вновь его теряла. И не могла ли она проговориться? Сказать нечто такое, что пришлось заставить замолчать всех троих? Предположение кажется диким, но не более диким, чем любая другая из гипотез, посещающих сознание Роби в последнее время.

Уилл посмотрел на дату до и после пропавшей страницы. Восемь дней назад. Как раз укладывается. Зигеля не взяли на мушку, потому что он перестал приходить месяц назад. Рику Уинду пришлось умереть первым. Если вести обратный отсчет, получается, что его могли убить на следующий день после его предполагаемого визита к ван Бюрен. А если Кёртис Гетти не ходил в хоспис, это объясняет жаркий спор в закусочной, свидетельницей которого стала официантка Шерил Косманн. Брум сообщил Гетти. Потом мог сказать Уинду. А может, всё наоборот. Наверняка не скажешь, не видя, кто из них посещал умирающую…

Испытывать судьбу нельзя. Мужей, жен и бывшую жену – заодно потенциально опасного правительственного адвоката – надо было прикончить.

Брумы ухитрились улизнуть. На время. Но с невольной помощью Роби добрались и до них.

Дальше рассудок Уилла обратился к моменту подключения аппарата искусственной вентиляции легких.

Он поддерживает жизнь смертельно больной женщины.

Но заодно исполняет еще одну роль.

Не дает ей ничего сказать в моменты просветления.

«Не дает ничего сказать!»

В нее сунули трубку, чтобы заткнуть бедняжке рот.

Но то, что она поведала одному или нескольким членам своего бывшего отделения, и послужило причиной их убийства.

Роби буквально выбежал из квартиры и вскочил в лифт.

Надо наведаться в хоспис.

Глава 90

Часы посещений уже закончились. Но упорный стук Роби по стеклянной входной двери в конце концов привлек внимание санитарки. Он сверкнул значком, и его впустили.

– Мне надо повидать Элизабет ван Бюрен, – заявил он. – И сию же минуту.

– Это невозможно, – ответила санитарка, коротко стриженная блондинка лет тридцати.

– Ее не перевели из хосписа, нет? – спросил Роби.

– Нет.

– Тогда что?

Санитарка хотела было что-то сказать, когда появилась медсестра, с которой Роби беседовал раньше.

– Значит, вы вернулись? – с явным неудовольствием вопросила она.

– Где Элизабет ван Бюрен? Мне надо ее повидать.

– Она не может с вами увидеться.