«Очень смешно!» Снейдер промолчал.

Айзнер посматривал на него сбоку, пока запирал дверь и пока они шли в гостиную.

– Ты не производишь впечатление человека, которому идет на пользу вынужденный отпуск в БКА. К счастью, врача здесь нет, – а то он срочно начал бы реанимационные мероприятия.

«Придурок!» Снейдер сохранял спокойствие.

– Как развивается бизнес?

– Хорошо. Если все будет идти в том же духе, то в этом году мы сделаем оборот в три миллиона. Без налоговой я мог бы великолепно жить. – Айзнер сел на диванчик в гостиной. На стене над ним висела картина Пикассо в раме – и она походила не на постер из мебельного магазина, а на пронумерованную и подписанную литографию. Да и античные напольные часы рядом с дорогим кожаным диваном вряд ли были аналогом из IKEA.

«Как я вижу, тебе неплохо живется и с налоговой инспекцией!»

– А сам как? – спросил Айзнер.

Снейдер опустился в кресло, из которого через зимний сад открывался вид на берег озера.

– Пока меня не восстановили на службе, я преподаю в университете.

– У кого самого ничего не получается, тот всегда может учить других. – Айзнер усмехнулся.

«Кто бы говорил!»

– А тебе можно? – уточнил Айзнер.

– Процесса против меня не ведется.

– Верно. – Айзнер оглядел его, словно ожидая реакции, но ее не последовало. – Я уже дважды оскорбил тебя, но не услышал в ответ ни одного едкого комментария. Поэтому полагаю, что тебе нужно от меня что-то важное, а судебного постановления у тебя нет. Поэтому ты пытаешься взять дружелюбием. К сожалению, в этом ты очень плох. Не твой конек. – Айзнер подвинулся вперед на край диванчика. – Полагаю, времени у тебя, как всегда, мало, так что даже не буду предлагать тебе ничего выпить, ты ведь все равно сейчас пойдешь. Да?

Айзнер остался все таким же хитрецом. Не реагируя на слова Айзнера, Снейдер изучал его. Уже по дороге в дом он заметил темные, еще влажные и блестящие пятна на брюках и рукавах рубашки. Это было не масло. Скорее ил.

– От чего я тебя оторвал?

– Ни от чего. Вчера и сегодня я делал доклад о современных техниках безопасности перед руководством банка во Франкфурте.

«В таком состоянии? В грязной одежде?»

– А где ты сейчас был?

– Я вернулся домой лишь четверть часа назад.

– Знаю, – ответил Снейдер. – Двигатель твоей машины еще теплый.

– Ты все такой же хитрец.

«Как и ты!»

– Ты переоцениваешь меня, – возразил Снейдер.

– Какая скромность! Совсем не в твоем стиле.

– Откуда на твоей одежде ил, дружище? Ты был на берегу озера?

Айзнер улыбнулся.

– Мы с тобой не друзья. Говори, чего ты хочешь, или исчезни отсюда. – Это прозвучало как угроза.

– Харди освободился девять дней назад, – начал Снейдер.

– Я так и подумал, что ты поэтому пришел. Здесь его еще не было.

– Еще не было? – переспросил Снейдер. – Значит, ты рассчитываешь на его визит?

Айзнер молчал.

Теперь и Снейдер пододвинулся на край кресла.

– Знаешь, о чем я думал все эти годы? – Он сложил руки перед подбородком, подпер ими голову и бросил взгляд на галерею семейных портретов Айзнера на комоде. Теперь было важно сделать вид, что он предполагал это уже много лет, а не придумал час назад. – Что заставило Харди бросить свою работу и начать наркобизнес? По какой причине он перешел на другую сторону? – Он расстегнул пиджак, сунул руку во внутренний карман и достал коробочку с самокрутками. – Можно?

– Если хочешь, чтобы сработала пожарная сирена.

Снейдер убрал коробку в карман, слегка приоткрыв полу пиджака, чтобы Айзнер увидел его кобуру с «глоком».

– Хорошая попытка, но меня не впечатляет, – сказала Айзнер. – У меня тоже есть оружие в доме.

«Но не на теле!» Снейдер проигнорировал замечание.

– Прежде чем Харди ушел из БКА, он целый год был твоим партнером. Насколько я помню, люди говорили тогда, что жена Харди – ее звали Лиззи, верно? – убедила его начать свое дело. Ты ведь ее знал, не так ли?

– Избавь меня от своих суггестивных вопросов и переходи к сути!

– Знаешь… – вздохнул Снейдер. – Я думаю, что ты манипулировал Лиззи, чтобы она привила Харди эту бизнес-идею. – Он наблюдал за Айзнером, но тот и бровью не повел. – Возможно, ты стоял за всей этой идеей.

Айзнер молчал.

– Хочешь знать, что еще я понял за все эти годы?

– Меня это не интересует, – ответил Айзнер. – А ты хочешь знать, что интересует меня? Почему ты лишь сейчас заявился ко мне со всей этой чушью?

– Могу ответить. Пять причин! Рорбек, Хагена и Хесс мертвы, как и Диана Хесс, а моя коллега пропала со вчерашнего вечера, – перечислил он на пальцах одной руки. – Считаю, этого достаточно, чтобы начать действовать и поднять все то дерьмо.

– Какое то дерьмо? – спокойно спросил Айзнер.

– Значит, я все-таки пробудил твой интерес? – Снейдер откинулся назад. – Харди работал с Тимбольдтом, Ломаном и тобой – я знаю, что Тимбольдт всегда был продажным. – Никогда не держа в руках тех конфиденциальных документов, Снейдер мог лишь строить догадки. Но его преимущество состояло в том, что Айзнер не знал, блефует он или нет. Нужно было просто убедительно продать свое предположение. А он это умел.

– Какое отношение я имею к Тимбольдту?

– Вы были членами «Группы-6», – сказал Снейдер. – Ты, Тимбольдт, Ломан, Рорбек, Хагена и Хесс. Полагаю, вы сотрудничали с Харди: вы не трогаете его бизнес, убираете конкурентов – что и так было вашей работой – и получаете за это часть его прибыли. Сколько это было? Двадцать, двадцать пять процентов? Не очень много, если учесть, с какой скоростью расширялся наркокартель Харди. Но затем вы узнали, сколько бабла такой бизнес приносит на самом деле. За несколько лет Харди отложил в рублях, фунтах и немецких марках минимум два миллиона в пересчете на евро. И тут в вас проснулась жадность. Вы хотели уже не двадцать пять, а пятьдесят процентов от прибыли – или еще больше. Но Харди их вам не дал. Это были его с трудом заработанные деньги. И тебя это взбесило. Все-таки это была твоя идея – и ты так долго обрабатывал Лиззи. А теперь вдруг вынужден был смотреть, как он и Лиззи богатеют с каждым днем.

Айзнер не реагировал. Снейдер лишь заметил, как надулись вены на его шее и начали пульсировать и как его кадык заходил вверх-вниз, потому что он пытался подавить желание сглотнуть. «Ты на верном пути! Продолжай!»

– А так как он не хотел давать тебе больший процент… – предположил Снейдер, – ты пригрозил ему, что уничтожишь его наркокартель. Но все основано на взаимности. В ответ Харди угрожал сдать тебя и твоих коллег. Возможно, даже пошел дальше и заявил, что ты не получишь от него больше ни одного цента. В одночасье вы лишились неплохого дополнительного заработка. Поэтому вы взорвали его склад, чтобы ясно дать ему понять – с вами лучше не шутить. Это было вашим посланием?

Вопрос Снейдера повис в воздухе. Вообще-то сейчас было самое время для Айзнера громко захлопать в ладоши и выдать какой-нибудь напускной комментарий. «Грандиозная фантазия, но у тебя нет ни одного доказательства!» Но он молчал и внимательно слушал.

– В ответ на это Харди отправил своего человека, чтобы передать тебе предупреждение, – продолжил Снейдер. – Кржистоф должен был просто вколоть твоей жене дозу героина – чтобы ты увидел, насколько уязвим. Но все пошло не так, и Ирена, к сожалению, умерла.

Тут у Айзнера дернулось веко, но виной этому могло быть просто воспоминание о жене.

– Коррупция и взятки случаются, – продолжал Снейдер. – Но когда твоя жена умерла, ситуация вышла из-под контроля. Здесь вам следовало бы остановиться. – Он посмотрел на ладони Айзнера. Они лежали на диване, но не были сжаты в кулаки. Айзнер даже не пытался вытереть пот с ладоней об обивку дивана. Возможно, он и не потел. Поведение Айзнера не соответствовало ни одному психологическому шаблону, которые Снейдер встречал за годы допросов. Однако у него был припасен еще один, последний козырь – самое дерзкое предположение, которое он никогда не рискнул бы озвучить в этой ситуации без «глока». Но он зашел так далеко, что уже не мог отказаться от этой последней провокации.

– Но вы не собирались останавливаться. Наоборот. Пришло время переформировать «Группу-6». Теперь станет ясно, сможете ли вы держаться вместе и насколько вы сплоченная команда. Ты нуждался в них, и они тебя поддержали. Все-таки смерть твоей жены была на совести Харди, и он будет и дальше угрожать тебе, другим членам «Группы-6» и их семьям, если вы не оставите бизнес Харди в покое. Ты выставил его мощной угрозой и постарался, чтобы они в это поверили. – Снейдер цинично улыбнулся. – Теоретически вы могли бы разобраться с ним в служебном порядке и подключить прокуратуру, но практически это было невозможно. Харди сдал бы вас. Поэтому вы взяли дело в свои руки. За одну ночь вы сожгли его лаборатории, а затем и его дом. Все должно было быть уничтожено. В ту ночь 1 июня вы нанесли Харди такой сильный удар, что он был окончательно сломлен.

Айзнер продолжал молчать.

Проклятье! Этот мерзавец и глазом не моргнет, даже если Снейдер мог бы посадить его в тюрьму на хлеб и воду.

– Ты подстрекал Ломана, Тимбольдта и других, чтобы они поверили, что это единственная возможность выпутать ся из дела. Как Харди, так и доказательства в его доме – а прежде всего Лиззи, которая слишком много знала, – должны были исчезнуть. Она стала бы опасным свидетелем обвинения. А так все сгорело, и Харди не имел ничего против тебя. Кроме голословных обвинений, но кто бы ему поверил?

Айзнер по-прежнему не реагировал.

Снейдер подумал. Нет, он не допустил ошибки в своей цепочке рассуждений. В принципе, любой из «Группы-6» мог быть зачинщиком, но этот вариант был наиболее логичным: Айзнер знал Харди и Лиззи лучше других. К тому же погибла именно жена Айзнера.

– Ты закончил? – спросил Айзнер.

– Я хорошо понимаю твои мотивы.

– Ах, правда? Снейдер кивнул.

– Вы действовали из страха. Вы должны были защищаться и опередить Харди – и вам это удалось. Но я знаю Харди. Он никогда не зашел бы так далеко. И я знаю тебя. Ты мастер манипуляций и навел жуткий страх на коллег, иначе они не согласились бы на такую жестокость по отношению к Харди.

Тут Айзнер вздохнул и с легким сожалением покачал головой, как человек, полностью контролирующий себя.

– Это лишь предположения, без каких-либо доказательств или улик, – заявил он. – К тому же все это уже значится в документах под грифом конфиденциальности. Против «Груп-пы-6» нет никаких доказательств, и нам не было предъявлено никаких обвинений.

– Дело можно возобновить.

– Для этого нуж… – Айзнер замолчал.

– Правильно. – Снейдер ухмыльнулся. – Для этого нужны акты с протоколами допросов. Но, как ты, вероятно, уже знаешь, Хесс сжег их в своем камине. Однако не полностью. Моя коллега смогла заглянуть в них. К тому же в судебном архиве БКА хранились копии, которые тоже исчезли. И я знаю, что они у тебя.

Айзнер слегка побледнел.

– Ты боишься, что Харди может добраться до информации?

Глаза Айзнера словно окаменели.

– Где моя коллега? – спросил Снейдер.

– Если ты о Сабине Немез, малышке с карими глазами, – она была вчера в банке, где у меня проходила встреча. Хотела поговорить со мной о «Группе-6».

– И с тех пор ты ее не видел?

– Нет.

Это «нет» было сказано слишком быстро, слишком громко и слишком убедительно. Снейдер знал, что Айзнер лжет. И Айзнер наверняка догадывался, что такая реакция не укрылась от Снейдера.

– Полагаю, ты закончил со своими обвинениями, – сказал Айзнер. – Вызвать тебе такси?

– Не нужно. – Снейдер поднялся. – Можно воспользоваться туалетом?

Айзнер жестом указал в сторону прихожей.

– В коридоре, вторая дверь справа.

Снейдер повернулся спиной к Айзнеру и вышел из гостиной. В зеркальной витрине он наблюдал за Айзнером. Тот сидел на диване и не собирался его задерживать. Не потянулся за пистолетом, не вытащил телефон. «Ах, если бы ты только сделал мне такое одолжение!»

Снейдер вышел в коридор, но открыл первую дверь и посмотрел вниз на крутую лестницу в подвал.

– Вторая дверь справа! – крикнул из гостиной Айзнер.

– Ах да. – Снейдер заметил вмятину в стене. Она выглядела свежей. На полу никакой пыли. Здесь недавно подметали. Он закрыл дверь и прошел мимо стеклянной витрины. Рядом в чугунной стойке находились четыре кочерги. Три были пыльные, одна вычищенная. Затем он открыл дверь и вошел в туалет. Как он и предполагал, на потолке крепился датчик пожарной сигнализации.

Снейдер поставил под бачок на пол целый рулон туалетной бумаги, взял самокрутку из коробочки, поджег ее и бросил в отверстие рулона. Обычно косяки затухают, если регулярно не затягиваться, но его специальная смесь тлела дольше. Поэтому он положил сверху несколько слоев бумаги, оставив лишь узкую щель.

Небольшого притока кислорода будет достаточно, чтобы дым поднимался вверх и через несколько минут сработала пожарная сигнализация. А если он правильно оценил одержимость Айзнера мерами безопасности, то датчик пожарной сигнализации был напрямую подключен к пожарной службе.

Снейдер спустил воду в унитазе, вымыл руки и вышел из туалета. Айзнер уже стоял у открытой входной двери.

– До свидания. – Не протянув Айзнеру руки, Снейдер вышел наружу, спустился по ступеням и направился к садовым воротам.

Айзнер не ответил. Он молча стоял в дверях и смотрел вслед Снейдеру.

Рядом в лесу щебетали птицы.

«Еще три минуты! И начнется суматоха».

47

Снейдер забрался к Кржистофу в машину и захлопнул дверь.

– Как все прошло?

– Отвратительно.

– А чего ты ждал? Что он поднесет тебе признание на блюдечке с голубой каемочкой? – пробурчал Кржистоф. – Что теперь?

– Подождем две минуты. Потом в его доме сработает пожарная сигнализация. Он может звонить в пожарную службу сколько хочет, они обязаны приехать. Через десять минут здесь появятся пожарные, и ты войдешь с ними в дом.

– Это не понравится Айзнеру.

– Надеюсь! Но ему будет не до тебя. Я хочу, чтобы ты его отвлек. Займи его чем-нибудь! И если появится возможность, осмотрись в его подвале.

– Это просто гениальный, детально продуманный план, – фыркнул Кржистоф.

– Я знаю, что он дерьмо, – напустился на него Снейдер. – Но в спешке мне ничего другого в голову не пришло.

– А что будешь делать ты?

– Я осмотрюсь в саду.

– Угу. – Кржистоф сунул руку в задний карман штанов и вытащил фляжку. Прежде чем приложиться, он протянул ее Снейдеру. – Хочешь?

Снейдер взял фляжку, но, прежде чем сделать глоток, он на всякий случай понюхал.

– Проклятье, это и правда вода!

– Святая вода, – исправил его Кржистоф. – А ты что думал?

Снейдер вернул фляжку, Кржистоф сделал глоток и убрал ее. Затем они молча ждали.

Через семь минут послышалась пожарная сирена. На дороге показались две машины и свернули на узкую тропу к озеру.

Снейдер вышел из машины.

– Если найдешь Сабину, позвони мне. И будь осторожен!

– Я оставлю ключ в замке зажигания, на случай если тебе понадобится машина…

– Хорошо. – Снейдер захлопнул дверцу, побежал к краю парковки и скрылся за деревьями в направлении берега.

Дойдя до границы участка, он взглянул на двухметровый проволочный забор, наверху которого находилась колючая проволока. Он дошел до ближайшего металлического столба, который поддерживал забор, быстро скинул пиджак, набросил его на колючую проволоку и надавил на забор сверху. Потом просунул мысок ботинка в проволочную сетку, ухватился за столб и перелез через забор.

Тяжело дыша, он спрыгнул на другую сторону. В нескольких метрах от него стоял деревянный сарай, который наполовину находился над водой.

Снейдер пока стоял в тени деревьев и наблюдал за домом. Пожарные как раз взбежали по ступеням к входной двери. В проеме стоял Айзнер. Последовала короткая дискуссия, но Снейдер не услышал ни слова – из-за орущего радио в сарае и ревущей пожарной сирены. В следующий момент на участок зашел Кржистоф.

Пора!

Снейдер оставил пиджак висеть на заборе и побежал по лужайке к сараю. Подойдя ближе, он увидел, что на ручках ворот висит большой замок. Тут он понял, что интуиция его не обманула.

Он быстро вытащил из кармана брюк набор отмычек и вставил оба конца отмычки в замок. «Неужели снова!» Взламывание замков было его проклятой ахиллесовой пятой. «Только спокойствие! С домиком Кржистофа ты справился». Он безуспешно пытался повернуть задвижку в замке. В первый раз отмычка выскользнула у него из пальцев, со второго раза все получилось. Он открыл механизм, снял замок с ручек и распахнул ворота. Быстро скользнул внутрь сарая и закрыл за собой дверь.

Внутри было темно. Пахло древесиной, маслом и болотной водой. В центре сарая стоял металлический кран с натянутой цепью. На конце которой висел человек – ногами вверх, со связанными лодыжками и запястьями, тело было наполовину приподнято, верхняя часть безжизненно лежала на деревянных досках. Сабина Немез!

«Я так и знал!»

Сердцебиение Снейдера усилилось. «Если ты, мерзавец, ее убил, тогда пеняй на себя!»

Снейдер подбежал к Сабине, опустился на колени и только протянул руку к ее сонной артерии, чтобы проверить пульс, как Сабина внезапно приподнялась, накинула ему что-то на шею и стянула.

– Я… – прохрипел Снейдер, но начал задыхаться.

Упершись руками и ногами в деревянные доски, он чувствовал, как Сабина тянет его к отверстию в полу. Он схватил Сабину за пальцы и отогнул их, чтобы немного ослабить хватку. Наконец она разглядела, кто перед ней. Бледная от ужаса, отдернула свои связанные руки, и Снейдер выпустил ее.

Теперь он увидел, что она связала шнурки своих кроссовок и пыталась задушить его этой импровизированной веревкой. Сабина все еще смотрела на него большими глазами, словно не могла поверить, что Снейдер нашел ее в этом сарае. Он развязал кожаный ремешок у нее на затылке и осторожно вынул шарик изо рта.

Она захрипела, начала жадно хватать воздух губами, затем ее вырвало.

– Про… простите. – Она подвигала нижней челюстью из стороны в сторону и сморщилась от боли.

– Все в порядке. Айзнер сейчас занят пожарными! – крикнул он, чтобы заглушить орущее радио. – У нас есть пять минут.

– Айзнер забрался в дом Хесса, – прохрипела она. – Выстрелил в него и хотел сжечь документы.

– Я знаю. – Снейдер схватился за отмычку и пытался расстегнуть наручники Сабины. – Харди скоро здесь появится.

– Он уже был здесь. Опустошил сейф Айзнера.

Снейдер поднял голову и удивленно посмотрел на Сабину. «Что за ерунда!»

– Дайте сюда. – Сабина взяла у Снейдера из руки отмычку. Она всегда показывала хорошие результаты на семинарах по технике взлома и во время заданий ни разу не прибегала к помощи службы по аварийному вскрытию дверей. Умелым движением она открыла наручники и наклонилась к лодыжкам.

Тем временем Снейдер разглядывал ее одежду. Брюки и блузка были мокрые. Он посмотрел на цепь и кран. Очевидно, Айзнер пытался утопить ее в этой дыре.

Сабина освободила ноги, сунула шнурки в карман брюк и хотела подняться. Но пошатнулась, и Снейдеру пришлось ее поддержать.

– О черт… – Она на мгновение закрыла глаза.

– Все в порядке? – спросил он.

Сабина потерла запястье.

– Да, уже лучше. Как вы меня нашли?

– Пеленгование сотового, русские жучки и система безопасности в доме Хесса.

Она непонимающе посмотрела на него.

– Долгая история – сейчас нет времени объяснять. Где ваши телефон и машина?

– Утоплены в озере.

– Нам нужно убраться отсюда.

– Убраться? – Сабина удивленно взглянула на Снейдера. Потом на его наплечную кобуру. – Дайте мне ваше оружие, я арестую Айзнера. А вы пока можете позвонить в БКА и…

– Нет! – перебил он ее. Как бы ей это сейчас объяснить? – Еще слишком рано для ареста.

– Слишком рано? – возмущенно повторила она. – На счету Айзнера похищение, пытки и, возможно, проникновение в дом и попытка убийства, а вы считаете арест преждевременным?

– Не просто попытка убийства, – исправил ее Снейдер. – Сегодня утром Хесс скончался в больнице.

Сабина с ужасом посмотрела на него.

– Хесс мертв? – У нее отвисла челюсть. – И вы говорите это так… так… безэмоционально.

«Девочка, если бы ты знала!»

– За этим стоит намного больше, чем проникновение в дом, убийство, похищение и пытки, – сказал он. – Сейчас у нас есть шанс раскрыть причины преступления двадцатилетней давности и заодно несколько актуальных убийств. А именно сейчас, пока Айзнер еще на свободе…

– Вы хотите, чтобы Айзнер разгуливал на свободе? – крикнула она. – Ни за что! Я его арестую.

– Черт побери! Вы такая глупая и упрямая! – фыркнул он.

– Можете даже не закатывать глаза. Дайте мне ваш пистолет! – потребовала она.

Снейдер схватился за кобуру, достал «глок» и дозарядил его. Но, вместо того чтобы протянуть оружие Сабине, направил ствол на нее.

– Видимо, по-другому не получится.

– Я не верю! Что вы делаете? – закричала она.

– Вы сейчас внимательно выслушаете меня. Или мы делаем все вместе так, как я считаю правильным, или я нокаутирую вас и снова привяжу к цепи.

Сабина задохнулась.

– Я…

– Айзнер пока занят с пожарными. Затем его сможет ненадолго отвлечь Кржистоф.

– Кржистоф? Тот Кржистоф, который?..

– Да! – перебил он ее. – Если мы сейчас поднимем скандал, то никогда не получим доказательств, которые нам нужны. Поэтому мы сейчас бесшумно и тайком исчезнем из этого сарая и повесим снаружи замок на дверь. Айзнер не так быстро заметит, что вас нет, и будет чувствовать себя в безопасности. Это и есть наше преимущество. Он должен действовать. И он допустит ошибку.

– А если нет?

– Одно предположение подтверждалось всегда: чем больше у человека времени, тем больше ошибок он совершает.

– Но…

– Но мы хотим уличить не только Айзнера, – перебил ее Снейдер, – но и всех других, кто причастен к случившемуся! Это наш шанс выманить их из укрытия и заставить действовать! Иначе от нас улизнет крупная добыча.

Сабина посмотрела на него, словно сомневалась в его вменяемости.

– Кто еще вовлечен в это дело?

Снейдер взглянул на свои наручные часы. «Еще одна минута!»

– Белочка, – поспешно произнес он и поднял три пальца. – Есть три вида вещей: вещи, о которых мы знаем, что мы их знаем. Вещи, о которых мы знаем, что мы их не знаем. И наконец есть вещи, о которых мы не знаем, что мы их не знаем. Они самые опасные!

– Что вы хотите этим сказать?

– Мы не имеем понятия, кому можем доверять и какие еще высокопоставленные сотрудники БКА, прокуроры или судьи вовлечены в это дело. Поймите вы наконец! Это мы и должны выяснить. Но если мы сейчас подключим уголовную полицию или БКА, то всё снова замнут. При этом мы обнаружили лишь вершину айсберга! Это доступно вашему куриному умишке?

Сабина посмотрела на него. Лицо ее было красным, на шее пульсировала вена.

– Иногда у меня возникает чувство, что вы сожалеете, что жизнь такая короткая и у вас недостаточно времени, чтобы издеваться над своими партнерами.

Он улыбнулся.

– Значит, мы партнеры?

– Черт, да, это очень рискованно, но что мне остается? Опустите оружие! – Она подошла к верстаку и разрезала свои шнурки канцелярским ножом. Затем с трудом присела на корточки и начала торопливо продевать шнурки в дырки кроссовок.

– Это сейчас обязательно?

– Вы хотите, чтобы я потеряла ботинок во время нашего побега?

Снейдер подошел к двери и посмотрел через щель в сад. Пожарные как раз собирались покинуть дом.

– Поторопитесь!

Сабина только что зашнуровала вторую кроссовку.

– Если вы делаете все это, чтобы реабилитироваться, у меня для вас плохие новости. – Она поднялась и подошла к двери. – После смерти Хесса новым президентом БКА станет Дирк ван Нистельрой. Мы оба знаем, что он ненавидит вас еще сильнее, чем Хесс, и теперь вам тем более не вернуться на службу в БКА, что бы вы ни делали.

Снейдер взглянул на нее с холодной улыбкой, затем открыл дверь.

– Все совсем не так, как вы думаете.

48. Вторник, 31 мая

Харди дождался вечерних сумерек в переулке между двумя мусорными контейнерами, затем вышел из укрытия, пересек улицу и направился к вилле. Геральд Рорбек вернулся домой час назад и с тех пор никуда не выходил.

Харди достаточно хорошо знал Рорбека, чтобы понимать, что добровольно он его не впустит. Поэтому он открыл дверь своей отмычкой и легко ее толкнул. Но движение было резко остановлено натянутой предохранительной цепочкой. Недолго думая Харди всем своим весом надавил на дверь и вырвал цепочку из крепления.

Рорбек наверняка слышал шум, поэтому сейчас каждая секунда была на счету. Так как на верхнем этаже было темно, а свет горел только в гостиной, Харди бросился туда по коридору. Напольная лампа освещала помещение, телевизор – старомодный широкий ламповый аппарат – был выключен, зато работало радио. Рорбек, похоже, ужинал в кресле. И, видимо, вскочил как ужаленный, потому что сейчас стоял с бешеным взглядом, а вокруг него на ковре валялись поднос, тарелка, стакан, приборы и салатная миска.

По какой-то необъяснимой причине Рорбек хотел метнуться к дивану, но Харди оказался быстрее и сильно ударил его кастетом в лицо. Рорбек упал на пол и схватился за разбитую губу. Между пальцев потекла кровь.

В это время Харди другой рукой вытащил из-за пояса свой «вальтер» и направил на Рорбека.

– Не двигаться! И ни звука!

– Можно мне хотя бы сесть? – промямлил Рорбек.

– Ладно. – Продолжая целиться в Рорбека, Харди убрал кастет в карман и переложил «вальтер» в правую руку. – Я буду краток, потом уйду. Сожалею о сломанной двери, но этот ущерб лишь маленькая компенсация за цену, которую я заплатил в тюрьме.

Рорбек сел на диван.

– Чего ты хочешь?

– Ты и Хагена следили за Антуаном Томашевски, в то время как Ломан и Тимбольдт преследовали меня после освобождения, – перечислил Харди. – Кто водитель черной «Лады-Тайги»?

– Что? Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Держишь меня за идиота? Один из вас устроил пожар в моем доме и убил Лиззи и детей. Я читал протоколы допросов.

– Харди… – Рорбек провел рукой по лицу, размазав кровь по щеке. – Ты сошел с ума? Никто из нас не устраивал пожара. Я понятия не имею, кто это был. Армяне или чеченцы. В любом случае твоя жена успела бы выбежать, но она якобы хотела спасти из огня более двух с половиной миллионов и сгорела вместе с деньгами. Если бы она…

Харди уставился на него, и в тот же момент Рорбек стиснул зубы, словно осознав, что проговорился.

– Откуда ты знаешь, сколько денег было в доме?

– Я… я не знал. Это подсчеты Айзнера. Он прикинул, что ты должен был скопить столько за все годы. Харди, для этого не нужно быть великим математиком. Ты можешь направить пистолет в другую сторону?

– Значит, Айзнер? – повторил Харди. – Ты сейчас пытаешься спасти свою шкуру?

– Харди, подумай сам: кто стоял за всем этим?

– Что? – Харди не понял вопроса.

– Кому принадлежала идея начать весь этот бизнес?

– Кому? Мне, черт возьми. На что ты намекаешь?

– Ты? – Рорбек рассмеялся. – Это была идея твоя и Лиззи. Но подумай еще. Кто первым заговорил об этом?

Харди непонимающе посмотрел на Рорбека. Он пытается выиграть время?

– Придурок, ты действительно думал, что изначально это была твоя идея – ты будешь торговать наркотиками, а мы закроем на это глаза? – Рорбек засмеялся, из уголков губ потекла кровь. Он закашлялся и сплюнул на пол.

– Тогда чья же это была идея?

– Задолго до того, как ты задумал уйти со службы, чтобы смешивать наркотики, пока мы тебя прикрываем, Айзнер поговорил с Лиззи. – Рорбек прислонился к краю дивана. – Харди, это была их идея!

– Чушь!

– Айзнер трахался с Лиззи.

Харди так сильно сжал рукоятку пистолета, что костяшки его пальцев побелели.

– То, что ты утверждаешь, чертовски опасно.

– Но это правда! Тогда, на рождественской вечеринке БКА, в тот день, когда Айзнер… ну, ты знаешь, чуть концы не отдал.

Харди помнил. Трахеотомия Айзнера! Жуткая сцена, которую он быстро отогнал от себя.

– С тех пор у них был роман. Лиззи вложила тебе в голову эту идею. И ведь это она предложила возобновить контакт с Айзнером, верно? Харди, ты все время был марионеткой.

Сильная головная боль дала о себе знать, как каждый раз, когда он думал о Лиззи. Но на этот раз боль была какой-то освобождающей. Очищающей! Многое, чего он не понимал многие годы, неожиданно приобрело смысл: поведение Лиззи и все разговоры с Айзнером. За исключением небольших трудностей на старте, почти все прошло как по маслу – практически гладко, – и Харди действительно верил, что все это был его план и его заслуга.

Лиззи просто использовала его. Как и Айзнер. Этот подонок манипулировал им с самого начала и разрушил всю его чертову жизнь.

На мгновение он мысленно переместился в прошлое и увидел перед собой Лиззи – молодую, красивую, но опасную, как гремучая змея. И Айзнера, с его мерзкой улыбкой и трехдневной щетиной, которая скрывала шрам на горле…

Щелчок вернул Харди в реальность. Лишь сейчас он заметил, что, задумавшись, опустил оружие.

Перед ним стоял Рорбек. Он откинул подушку с дивана и сейчас тоже держал в руке пистолет.

– Харди, брось оружие!

Ствол пистолета Рорбека был направлен ему на грудь. Старый маузер. С расстояния три метра выстрел проделает большую дыру в его грудной клетке.

Харди посмотрел на дуло маузера.

– Это не твое служебное оружие, – констатировал он.

– Верно, умник! – Рорбек мрачно рассмеялся. – Это нелегальное незарегистрированное оружие, которое так и не попало в камеру вещественных доказательств после полицейской облавы.

– И ты хочешь им меня убить? – спросил Харди.

Рорбек улыбнулся. На его зубах осталась размазанная кровь.

– Происхождение пули и гильзы установить невозможно.

– Если всадишь мне из него пулю, то тебе придется объясняться. – Харди подумал. – Или ты собираешься прятать мой труп в своем подвале?

– Наоборот. Всего этого не нужно. Дело в том, что это ты проник в мой дом с этим пистолетом и угрожал мне и моему сыну. Мы боролись, я сумел вырвать у тебя оружие, потом вдруг произошел выстрел. Я не хотел, но убил тебя в порядке самообороны. Десять сеансов с психологом БКА, и я опять в порядке. – Рорбек улыбнулся. – Итак, бросай оружие!

Харди уронил пистолет на пол. Он глухо ударился о ковер. Харди все еще думал о Лиззи и Айзнере.

– У тебя есть сын? – неожиданно пробормотал он.

– Он спит наверху, и ты, подонок, к нему даже не приблизишься. – Не выпуская его из вида, Рорбек взял пульт дистанционного управления с дивана, сделал радио громче, затем шагнул к Харди, продолжая целиться ему в грудь.

На мгновение музыка оглушила Харди, и он посмотрел мимо Рорбека в сторону шкафа. В матовой черной поверхности выключенного телевизора Харди увидел искаженное отражение маленького мальчика, который стоял за ним. Должно быть, он только что спустился по лестнице. Рорбек, похоже, его не видел, потому что мальчик стоял точно за Харди.

– Папа, кто это? – неожиданно прозвучал его сонный голос.

Рорбек удивленно посмотрел за Харди, и в этот момент Харди прыгнул вперед, схватил руку Рорбека с пистолетом и со всей силы опустил вниз. Мужчины качнулись в сторону. Прогремел выстрел, и Харди почувствовал, что его ранило в бедро. Этот козел действительно выстрелил!

Но боль была на удивление терпимой. И при этом Харди сильнее чувствовал запах кордита и жженого металла.

– Беги наверх! – прохрипел Рорбек, продолжая бороться с Харди. – Я… – Он вдруг замолчал.

Харди почувствовал, что Рорбек больше не оказывал сопротивления. Рорбек выронил пистолет, выпустил руку Харди и побежал к двери комнаты. Там на спине лежал его сын. С взъерошенными волосами, лет пяти, в светлой пижаме с маленькими нарисованными мишками.

Но в районе груди пижама была окрашена в красный цвет. Жуткое багровое пятно становилось все больше, как раскрывающийся розовый бутон. Рорбек опустился на пол и положил голову мальчика себе на колени. Одной рукой он щупал пульс на шее, другой зажимал рану в груди.

Харди инстинктивно коснулся своего бедра. Почувствовал прожженную дырку в джинсах, но боли не было. Никакой входной раны, только ушиб. Тут он понял, что пуля попала в кастет в кармане и, должно быть, отрикошетила в сына Рорбека.

– Нет, Янни, нет! – кричал Рорбек. По щекам у него бежали слезы. Он беспомощно пытался остановить ладонями кровотечение, но его пальцы все сильнее слипались и окрашивались в темно-красный цвет.

Эта сцена напомнила Харди о смерти собственных детей.

– Мне вызвать скорую? – с комком в горле прошептал он.

– Убирайся, проклятая тварь! – сквозь слезы крикнул Рорбек. Он обнял своего мальчика и прижал к себе, словно отказывался воспринимать случившееся.

У Харди все внутри сжалось. Он вдруг вспомнил слова Норы. «Ты хочешь мести или справедливости?» Если до этого он не знал ответа на ее вопрос – то теперь все понял. У мести нет победителей. Только проигравшие. Которые теряют любимого человека или частицу своей души.

Он закончит свою вендетту. Здесь и сейчас! Раз и навсегда. Больше никаких смертей! Найди убийцу своей жены и отдай под суд. Ничего больше. Этого тебе должно быть достаточно!

– Мне очень жаль, – прошептал Харди.

– Убирайся! – выдавил Рорбек, в слезах качая тело своего сына на руках, как будто хотел вернуть его к жизни.

Харди поднял свой пистолет с пола и покинул дом.

49

После того как Снейдер запер деревянный сарай на замок, Сабина полезла с ним через высокий проволочный забор в том месте, где висел пиджак. Когда она была почти наверху, силы покинули ее, и Снейдеру пришлось ей помогать. Изможденная, Сабина опустилась на траву с другой стороны.

Снейдер тоже перелез через забор и присел рядом с ней на корточки.

– Все в порядке?

Сабина массировала запястья и, морщась от боли, вращала плечами.

– А что мне остается?

– Там впереди стоит машина Кржистофа, – объяснил Снейдер и надел свой помятый дизайнерский пиджак. – Готовы?

Сабина кивнула. Они побежали по лесу к парковке, и Сабина узнала красный «форд-транзит» с логотипом сбоку: «На службе вашего здоровья». Они добрались до парковки и спрятались за минивэном. Обе пожарные машины как раз выезжали друг за другом задним ходом.

– Вы устроили этот кавардак? – спросила Сабина.