12 Ян. Мало спалъ. И умственно бодръ. Пріѣхалъ Наживинъ. Онъ мнѣ пріятенъ. M[apья] А[лександровна] и Бул[анже]. Письма неинтересн[ыя]. Поправилъ 2 и 3 день. Ѣздилъ немного верх[омъ]. Согрѣшилъ съ бабой издалека — отказалъ. Обѣдъ и вечеръ пріятно и дѣльн[о], и съ Нажив[инымъ], и съ Буланже. Булан[же] о Буддѣ прекрасно. Записать что то есть, но до завтра. С[аша] съ Душ[аномъ] въ Тулѣ на концертѣ.
1) [4]Ты, тотъ, к[оторый] во мнѣ, помоги мнѣ,
2) Помоги мнѣ быть съ Тобою,
3) Помоги[5] мнѣ сознавать себя только Твоимъ работникомъ,
4) Помоги[6] мнѣ при всякомъ общеніи съ человѣкомъ видѣть себя въ немъ.
14 Янв. Всталъ рано, гулялъ и хорошо думалъ, а именно, Записать:
1) Человѣку дано одно дѣло: расти духовно. Думать о послѣдствіяхъ только вредно для исполненія призванія и для неизвѣстнаго, творящагося нами дѣла и даже для видимыхъ нами послѣдствій.[7] «И не надеженъ для Ц[арства] Б[ожія] взявш[ійся] за плугъ и оглядывающійся назадъ».
Наше положеніе въ жизни можно сравнить съ положеніемъ лошади или вообще запряженнаго животнаго. Животному свойственно двигать, итти впередъ; то же и человѣку въ духовномъ совершенствованiи. Животное запряж[ено] и, хочетъ не хочетъ, если движется, то движетъ и то, что связано съ нимъ, хоть и не знаетъ, что и какъ. Тоже и человѣкъ своимъ нравственнымъ ростомъ движетъ за собой и что то еще. (Кое что онъ видитъ. Онъ видитъ иногда, какъ его движенія содѣйствуютъ движен[iю] другихъ). Отъ этого то не страшна комета. Все, что сдѣлано въ духовн[омъ] мірѣ, неразрушимо разрушеніемъ матеріальныхъ предметовъ.
2) Все яснѣе и яснѣе представляет[ся] значеніе жизни въ настоящемъ. Жизнь,[8] т. е. усиліе мое только въ настоящемъ. А настоящее[9] духовно и потому внѣ времени.[10] Воспоминаніе о прошедшемъ и представленіе о будущемъ суть только средства руководства въ настоящ[емъ]. (Нехорошо, а когда думалось, казалось хорошо).
Теперь 11-й часъ, сажусь за письма и работу. Какую не знаю. Началъ немного исправлять Н[а] К[аждый] Д[ень]. Ѣздилъ съ Душаномъ. Вечеръ съ Булыгинымъ. Говорилъ съ Сереж[ей]. Онъ согласился со мной о Богѣ въ людяхъ. Нездоровится. Желудокъ.
15 Янв. Все такъ же нездоровится. Письма мало интересн[ыя] и работа надъ Н[а] К[аждый] Д[ень]. Сдѣлалъ кое какъ 5 или 6 дней. Никуда не ѣздилъ. Немного походилъ. Записать:
1) [11]Живо вспомнилъ о томъ, что сознаю себя совершенно такимъ сейчасъ, 81-го года, какимъ сознавалъ себя, свое я, 5, 6 лѣтъ. Сознаніе неподвижно. Отъ этого только и есть то движеніе, к[оторое] мы называемъ временемъ. Если время идетъ, то должно быть то, чтò стоитъ. Стоитъ сознаніе моего «я». Хотѣлось бы сказать тоже и о веществѣ и пространствѣ: если есть что либо въ пространствѣ, то должно быть что либо невещественное, непространственное. Не знаю еще насколь[ко] можно сказать послѣднее.
Иду обѣдать. Вечеромъ ничего особенн[аго].
16 Янв. Проснулся бодро и рѣшилъ ѣхать въ Тулу на судъ. Прочелъ письма и немного отвѣтилъ. И поѣхалъ. Сначала судъ крестьянъ, адвокаты, судьи, солдаты, свидѣтели. Все оч[ень] ново для меня. Потомъ судъ надъ политическимъ. Обвиненіе за то, что онъ читалъ и распространялъ самоотверженно болѣе справедливыя и здравыя мысли объ устройст[вѣ] жизни, чѣмъ то, к[оторое] существуетъ. Оч[ень] жалко его. Народъ собрал[ся] меня смотр[ѣть], но, слава Бога, немного. Присяга взволновала меня. Чуть удержался, чтобы не сказать, что это насмѣшка надъ Христомъ. Сердце сжалось и отъ того промолчалъ. Дорогой съ Душ[аномъ] хорошо говорили о Масарикѣ. Вечеромъ отдохнулъ и не могу удержаться отъ [радости по поводу] выхода въ Одессѣ Кр[уга] Чт[енія]. Теперь 9 часовъ. — Записать нечего.
17 Ян. Пропустилъ. Былъ цѣлый день въ мрачномъ духѣ, пріѣхалъ Булгаковъ съ письмомъ и порученіями Ч[ерткова]. Ничего не могъ дѣлать. Ѣздилъ со всѣми дѣтьми по Засѣкѣ, М[арья] А[лександровна], Буланже.
18 Я. Еще мрачнѣе. Обидѣлъ тульскую попрошайку. Кромѣ писемъ написалъ кое какъ дней 8 или 9 и переговорилъ съ Булг[аковымъ]. Хорошо только одно: ч[тò] я самъ себѣ гадокъ и противенъ, и знаю, что того и стóю. Теперь 5-й часъ. Вечеромъ ничего особеннаго.
19 Янв. Всталъ бодрѣе. Гуляя, думалъ о томъ, что хорошо бы б[ыло] завести опять школу: передавать то, что знаю о вѣрѣ и самому себя провѣрять. Потомъ письма мало интересн[ыя], и недурно сдѣлалъ дни до 20-го. Ѣздилъ съ Тан[ей], Сашей и дѣтьми на свой кругъ по Засѣкѣ. Была трогательная дама изъ Севастоп[оля]. Я не дурно говорилъ съ ней, сказалъ, что могъ. Теперь 5-й часъ.
Вечеръ какъ обыкновенно. Немного занялся Н[а] К[аждый] Д[ень].
20 Ян. Мало спалъ. Не одѣваясь, работалъ надъ Н[а] К[аждый] Д[ень]. Походилъ. Жалкіе просители. Письма, — отъ К[узминскаго] глупое и гадкое. Къ стыду своему долго не могъ побѣдить недобраго чувства. Кончилъ Н[а] К[аждый] Д[ень]. Была жалкая солдатка. Далъ ситца. Потомъ верхомъ. Был Б. Чтото мнѣ неловко съ нимъ. На душѣ нехорошо — не добро. Борюсь. Хорошо, что продолжаю быть гадокъ самъ себѣ. Иду обѣдать.[12]
21[13]Января 1910 г. Я. П. 1) Чѣмъ опредѣленнѣе и рѣшительнѣе рѣшаются вопросы о неизвѣстномъ, о душѣ, о Богѣ, о будущей жизни, тѣмъ неопредѣленнѣе и нерѣшительнѣе отношеніе къ вопросамъ нравственнымъ, къ вопросамъ жизни.
2) Нѣтъ болѣе распространеннаго суевѣрія, какъ то, что человѣкъ съ его тѣломъ есть нѣчто реальное. Человѣкъ есть только центръ сознанія, воспринимающаго впечатлѣнія.
3) Пространство и матерія, время и движеніе, а также и число суть понятія, которыя мы не имѣемъ права относить къ явленіямъ внѣвременнымъ и внѣпространственнымъ, какъ душа, Богъ.... Нельзя говорить про Бога, что Онъ одинъ или три (число), или про душу, что она будетъ, или «на томъ свѣтѣ».
Все это понятія пространственныя или временныя, и потому, относимыя къ внѣпространственному и внѣвременному, не имѣютъ никакого смысла.
4) Мы говоримъ о жизни души послѣ смерти. Но если душа будетъ жить послѣ смерти, то она должна была жить и до жизни. Однобокая вѣчность есть безсмыслица.
21[14] Янв. Проснулся съ страннымъ чувствомъ, ничего не помню, такъ что не узналъ дѣтей. Болѣла голова и большая слабость. Ничего не могъ дѣлать, но думалось хорошо о близкой смерти и кое что записалъ. Были три Бул: — гаковъ, — ыгинъ, — анже. Много спалъ и нынче
22[15] Янв. немного получше, по крайней мѣрѣ, память возвратилась.[16] Была жалкая дѣвушка и Андрюша. Читалъ интересныя письма и многія отвѣтилъ. Особенно одно замечательное, несмотря на ужасающую безграмотность, глубиной и серіезностью мысли человѣка, явно отрицающаго уже всё, вслѣдствіе явно ложныхъ религіозныхъ утвержденій,[17] принятыхъ имъ прежде. Иду обѣдать.[18]
Вечеромъ чувствовалъ себя лучше. Немного поправлялъ Н[а] К[аждый] Д[ень].
23 Я. Проснулся совсѣмъ здоровъ, если бы не изжога и запоръ. Ходилъ по саду немного. Милый Сер [ежа] Булыгинъ написалъ оч[ень] умно и серьезно свои мысли о Богѣ, вызванныя нашимъ разговоромъ. Только хотѣлъ сѣсть за письма, пріѣхалъ Бар[онъ]. Деликатный человѣкъ, и скоро уѣхалъ. Письма. Много интересныхъ. Одцо отъ Тотом[іанца] опять о кооперативахъ. Отвѣтилъ плохо ему и Голицыну. Душанъ все больше и больше привлекаетъ меня своей серьезностью, умомъ, знаніемъ, добротой. Только къ 2-мъ часамъ успѣлъ кончить письма. Взял[ся] за Н[а] К[аждый] Д[ень], немного поработалъ. Но чѣмъ больше занимаюсь этимъ, тѣмъ это все дѣло мнѣ противнее. Надо скорѣе освободиться, признавъ, то, что все это глупо и ненужно. Чувствую себя и тѣлесно и духовно хорошо. Иду обѣдать. Послѣ обѣда работалъ надъ опротивѣвшимъ мнѣ Н[а] К[аждый] Д[ень]. Винтъ.
24 Я. Спалъ мало. Записалъ кое что въ постели. Написалъ письма. Потомъ немного Н[а] К[аждый] Д[ень]. Ходилъ и утромъ и въ полдень. Думалъ хорошо о «настоящемъ». Еще не готово. Записать:
1) Если серьезно подумать о жизни своей и всего міра, то нельзя не признать, что есть НѢЧТО такое, что его знать никакъ нельзя, то также нельзя не признавать особенно, п[отому] ч[то] это Нѣчто одно и тоже, и въ моей душѣ, и въ самомъ себѣ. (Казалось чѣмъ-то новымъ, а вышло то, ч[то] въ зубахъ навязло).
2) Умирая, можно сказать только то, что спокоенъ, п[отому] ч[то] знаю, что иду къ Тому отъ Кого пришелъ. (Еще хуже).
3) Думалъ о томъ, что какая бы хорошая, нужная и великой важности работа была бы — народный самоучитель, съ правильнымъ распредѣленіемъ знаній по ихъ важности и нужности.
25 Я. Былъ вчера Илюша. Слава Б[огу], б[ыло] съ нимъ хорошо. Они становятся жалки мнѣ. Нельзя требовать того, чего нѣтъ. Утро какъ обыкновенно: письма. А писать ничего не могу. И хочется, но нѣтъ упорства, сосредоточенности. Особенно живо думалъ о жизни внѣвременной въ настоящемъ, посвященной одной любви. Кое что изъ этой мысли отзывается и на жизни. 4-й часъ, иду гулять. На душѣ хорошо, но также гадокъ самъ себѣ, чему[19] не могу не быть радъ.
Вечеромъ пришли Булг[аковъ] и милый Скипетровъ, и хорошо бесѣдовали. Буланже читалъ оч[ень] хорошую работу о Буддѣ. Пріѣхалъ Сережа. Веч[еръ], какъ обыкновенно. — На душѣ хорошо.
26 Ян. Всталъ рано. Гулялъ. Записать:
1) Мы привыкли представлять, мож[етъ] быть и не можемъ не представлять себѣ Бога и будущую жизнь, но можно притти къ тѣмъ же выводамъ, къ к[оторымъ] приводитъ представленіе о Б[огѣ] и будущ[ей] жизни, и безъ это[го] представленія.[20] Разумъ,[21] опытъ и внутренн[ее] чувство влекутъ, и даже опредѣльнее къ тому же самому, чего требуетъ представленіе Б[ога] и будущей жиз[ни].
Мнѣ показалось это оч[ень] важнымъ и требующимъ ясного изложенія.
Занимался Н[а] К[аждый] Д[ень]. Ѣздилъ верхомъ. Во время обѣда пріѣхалъ Сергѣен[ко] съ грамофономъ. Мнѣ б[ыло] непріятно. Да, забылъ: были интересныя письма. Потомъ Андр[юша] съ женой. Я держал[ся] безъ усилія хорошо, любовно съ ними. Цѣлый вечеръ грамофонъ.
[28 января.] 27 и 28 Я. Спалъ хорошо. Ходилъ гулять. Сажусь за кофе и письма. Поправлялъ Н[а] К[аждый] Д[ень]. Почти кончилъ. Оч[ень] недоволенъ. Вчера, кажется, б[ыло] письмо отъ Ч[ерткова] съ исправленіемъ Сна. Какъ хорошо! Ѣздилъ съ Душаномъ. Хорошія, какъ всегда, письма. Буланже, хорошая мысль о самоучителѣ, но надо подумать. Вечеръ, какъ обыкновен[но]. С[офья] А[ндреевна] уѣхала въ Москву. Слава Богу, хорошо.
29 Я. Не охота мыслить. Ходилъ утромъ на шоссе, бесѣдовалъ съ Серг[ѣемъ] Цвѣтковымъ. Дома пропасть писемъ. Чудное письмо отъ Смирно[ва], отказавшагося. Докончилъ послѣдніе дни Н[а] К[аждый] Д[ень]. Отвѣтилъ письма. Ничего не хочется работать. Записать:
1) Во всякаго рода занятіяхъ важно[22] умѣть останавливаться передъ тѣмъ, чего не знаешь, а не думать, что знаешь то, чего не знаешь. Но важнѣе всего это воздержаніе отъ мнимаго знанія въ дѣлѣ религіи, вѣры. Все безуміе религіозныхъ суевѣрій — только отъ этого невоздержанія.
Ѣздилъ верхомъ[23] къ Телятинскимъ. Грауберг[еръ] и Токаревъ. Вечеръ какъ обыкн[овенно].
30 Я. Утромъ встрѣтилъ на гуляньи Шанксъ. Началъ по письму Ив[ана] Ив[ановича] передѣлывать Н[а] К[аждый] Д[ень]. Хорошо работалъ. Письма мало интересн[ыя]. Пріѣх[али] Гр[аубергеръ] и Токаревъ. Токаревъ молокан[инъ] свободный. Хорошо говорилъ съ нимъ. Ѣздилъ съ Душаномъ. Вечеромъ Долгорук[овъ] съ библіотекой. Ложусь 12 ча[совъ].
31 Я. Утромъ Поша. Все такой же серьезный, простой, добрый. Пріѣхали корресп[ондентъ] и фотографъ. Я началъ новую работу для книжечекъ Н[а] К[аждый] Д[ень] и сдѣлалъ первую: О Вѣрѣ. Потомъ надо было итти въ библіотеку. Все очень выдуманно, ненужно и фальшиво. Рѣчь Долг[орукова], мужик[и], фотографія. Ѣздилъ съ Душ[аномъ]. Обѣдъ и вечеръ тяжело съ Долг[оруковымъ]. Зат[ѣмъ] Поша и Шанксъ. Шанксъ хоро[шо] разсказывал[а] про слѣпую глухонѣмую: когда ей разсказали про любовь, она сказала написала: yes it is so simple, it is what everybody feels towards every...[24] А о Богѣ она сказала: I knew it but did not know how to call it.[25]
Всѣ уѣха[ли].
1 Февр. Хорошо сплю, бодро всталъ, но поздно. Думалъ что то не совсѣмъ до конца, но оч[ень] важн[ое] и хорошее. Постараюсь вспомнить. Письма. Потомъ началъ Февр[аль] до 19-го. Ходилъ пѣшкомъ. Нехорошо обош[елся] съ женой убійцы. Спалъ. Иду обѣда[ть]. Вечеръ, какъ всегда. Не помню.
4 Февр. Странно, два дня пропустилъ.
2-го[26] писалъ, и распредѣлялъ конецъ 2-ой книжечки О Душѣ. Ѣздилъ верхомъ. Не б[ыло] важныхъ писемъ. Нѣчто о суевѣріяхъ. Вечеромъ, какъ обыкновен[но]. Пріѣхала С. Мамонова.
[27]3-го[28] пріѣха[ла] С[офья] А[ндреевна]. Пріятно. Писалъ 3-ю книж[ечку]: Д[ухъ] Б[ожій] во всѣхъ. Нехорошо. Однообразно. Но исправлю. Ѣздилъ къ сирота[мъ] и въ Озерки. Записать:
1) Какъ важно помнить, что требует[ся] отъ насъ не совершенство, a приближеніе къ нему во всемъ (такъ и въ моей теперешней работѣ), сколько можешь. Feci quod potui, faciant meliora potentes.[29] Это оч[ень] нужно помнить.
2) Если думать о будущемъ, то какъ же не думать о неизбѣжномъ будуще[мъ] — смерти. А никто не думаетъ. А надо и хорошо для души и даже утѣшительно думать о ней.
Сейчасъ пришелъ съ гулянья, сажусь за работу.
Довольно много работалъ 4-ую книж[ку] — Богъ. Ѣздилъ верхомъ. Оч[ень] дурно себя чувство[валъ], не обѣдалъ. Вечеръ какъ обыкн[овенно]. Читалъ, винтъ.
5 Февр. Много спалъ. Лучше, но тоже бездѣйствіе желудка. Заходилъ къ Душану въ лечебную. Завидно. Сдѣлалъ кое какъ 5-ую книжку: Любовь. Ходи[лъ] пѣшкомъ. Оч[ень] занимаетъ мысль высказать свою боль о жизни. Къ стыду б[ыло] непріятно письмо курсистки о «переведенномъ имуществѣ». Иду обѣдать.
[8 февраля.] Пропустилъ два дня. Нынче 8 Фев.[30]
Третьяго дня не помню. Знаю, что написалъ 6 книжку. Вчера былъ Шмельк[овъ] изъ Кавказа. Религіозн[ый] человѣкъ. Былъ Булыгинъ. Трогательное письмо отъ Фельтена. Нездоровится, но написалъ 7-ую кн[ижку]; кажется, будетъ хорошо. Нынче написалъ 8-ю. Будто бы моя статья оч[ень] глупая. Съ Сашей объясненіе, трогательное. Сейчасъ пріѣхалъ отъ М[арьи] А[лександровны], ложусь передъ обѣдомъ.
[11 февраля.] Опять пропустилъ два дня. Нынче 11 Фев.
Знаю только то, [что] за эти два дня былъ въ дурномъ духѣ. Но всетак[и] работалъ и оба дня писалъ, и нынче даже сдѣлалъ 2 дня. Былъ 3-го дня Буланже. Надо написать ему предисловіе къ Буддѣ. И еще много кое чего нужно. Главное же, все сильнѣе и сильнѣе просится наружу то страданіе отъ грѣховъ людски[хъ], — моихъ въ томъ числѣ, — раздѣляющихъ и мучающихъ людей. Нын[че] яснѣе всего думалъ объ этомъ въ видѣ «Записокъ Лакея». Какъ мог[ло] бы быть хорошо! Перечитывалъ Достоев[скаго], — не то.
[31]Въ домѣ всѣ больны: Дорикъ, мал[енькая] Таничка и Саша. Привѣтъ отъ d\'Estournel\'я, моя искалѣченная статья и ругат[ельныя] письма. С[офья] А[ндреевна] ѣдетъ въ Москву. Записать:
1) Забылъ, ч[то] нынче важное думалъ о Богѣ и вѣрѣ.
2) Если время идетъ, то что-нибудь стоитъ. Стоитъ сознаніе моего «я». Если есть вещество въ пространствѣ, то должно быть что либо внѣ пространства. Опять мое сознаніе.
3) Какъ въ вещественномъ мірѣ все ко всему притягивается, такъ и въ мірѣ духовномъ.[32]
Вчера и 3-го дня ѣздилъ верхомъ, нынче не поѣхалъ. Теперь 5-й часъ, пойду похожу.
Очень живо[33] чувствовалъ благодѣтельность для жизни мысли о ежеминутной возможности смерти.
С[офья] А[ндреевна] уѣхала. Я говорилъ ей вчера о моемъ желаніи и[34] непріятн[ости] за то, что Книги для чтенія продаются дорого; она стала говорить, что у нея ничего не останется, и рѣшительно отказала.
[35]Пріѣзжалъ докторъ; всѣ больны. С[офья] А[ндреевна] уѣхала.
12 Ф. 1910. Ночь оч[ень] нездоровилось. Болѣлъ бокъ, изжога и кашель. Мало спалъ. Погода дурная, вѣтеръ, немного походилъ, написалъ плохо письмо для Буланже о Буддѣ. Исправилъ кое к[акъ] одну книжечку и написалъ — составилъ 13-ую. Много писемъ и оч[ень] интересныхъ. Отвѣтилъ нѣсколько. Не выходилъ передъ сномъ, заснулъ, и вотъ иду обѣдать. На душѣ хорошо. Оч[ень] жалкій б[ылъ] бродячій мальчикъ изъ типографіи, сосланный. Вечеромъ написалъ еще 6 писемъ. Болѣло горло, но оч[ень] хорошо. Сашѣ лучше.
13 Ф. Хорошо спалъ и хорошо думалъ, а именно вотъ что:
1) Засыпая, я теряю сознаніе[36] бдящаго себя; умирая, я теряю сознаніе живущаго этой жизнью себя; но какъ при засыпаніи не уничтожается то, чтò сознаетъ, такъ и при смерти. Чтò оно такое, это сознающее, — не знаю и не могу знать.
Приходитъ въ голову: Ну, хорошо, моя душа, это то, чтò сознаетъ, не умретъ, a гдѣ то когда то опять (все временныя и пространственныя понятія) проявится. Но не помня того, чтò былъ прежній «я», это уже не я. Сознаніе мое со смерт[ью] уничтожилось. Чтобы ни было послѣ смерти «я», того начала, к[отор]ое составляетъ мое «я», меня уже нѣтъ; не будетъ и не можетъ быть. Но если это такъ, то приходитъ вопросъ: чтò же такое это мое я, появившееся вдругъ при рожденіи. Чтò такое это я? Отчего это я — я? И какже можетъ это я, такъ непонятно внѣ времени появившееся, не исчезнуть такъ же непонятно внѣ времени.
Хорошо, я умру. Но почему всякая жизнь послѣ моей смерти не будетъ моя жизнь?
Что то тутъ есть, но не могу ясно разобраться и выразить.
2) Еще думалъ о моей потерѣ памяти. Я забылъ и забываю все, что составляло меня Л[ъва] Н[иколаевич]а. Чтò же остается? А остается оч[ень] важное, самое важное. То, чтò проявилось при рожденіи въ этомъ мірѣ, но чтò не было, не будетъ, а есть. И эта жизнь моя — одна моя, и, навѣрное, моя, но и всякая жизнь отчего же не моя? Я это сознаю ужъ черезъ любовь. Опять неясно, но je m\'entends.[37]
3) Люди возвели свою злобу, мстительность въ чувство законное, въ справедливость и ее то, свою пакость, приписываютъ Богу. Какая нелепость!
Это я записалъ поутру. Походилъ, потомъ письма и составилъ одинъ день плохо. Не выходилъ. Саша беспоко[итъ]. Таничка тоже въ кори. —
14 Фев.[38] Всталъ слабымъ. Все так[же] больны и С[аша] и Т[аничка]. Погода дурная, держусь отъ дурного настроенія. Пріятное письмо отъ С[они], хорошее. Опять составилъ день кое какъ, но недоволенъ самымъ дѣленіемъ. Теперь 10 часовъ вечера. Чувствую слабость.
15 Ф.[39] Е. б. ж.
[15 февраля.] Вста[лъ] не рано. Написалъ письмо Хирьяк[ову]. Приходилъ рабочій, желающій сѣсть на землю. Хочетъ вліять на людей. Вчера б[ылъ] хорош[ій] разговоръ съ Булг[аковымъ] объ ожидающемъ его призывѣ. Перечиталъ мало интересн[ыя] письма, сажусь зa работу. Записать:
1) Мнѣ дурно жить п[отому], ч[то] жизнь дурна. Жизнь дурна п[отому], ч[то] люди, мы, живемъ дурно. Если бы мы, люди, жили хорошо, жизнь была бы хорошая, и мнѣ б[ыло] бы не дурно жить. Въ числѣ людей есмь я. И если я и не могу всѣхъ людей заставить жить хорошо, — я могу сдѣлать это съ собой и этимъ хотя немного улучшить жизнь людей и свою. Подтверждаетъ такое разсужденіе въ особенности то, чтò если бы всѣ люди усвоили это разсужденіе, a разсужденіе это неотразимо справедливо, то и для меня и для всѣхъ людей жизнь была бы хороша.
Составилъ еще день 17-й безъ упрощенія. Саша и трогаетъ и тревожитъ. И радъ, что люблю ее, и браню себя за то, что слишкомъ исключительно. Пишу и самому страшно. Да, да будетъ Его воля.
[40]Вечеромъ тоже занимался:[41]отъ грѣховъ — самоотреченіе, отъ соблазновъ — смиреніе, отъ суевѣрій — вѣра въ разумъ, отъ ложн[ыхъ] ученій — вѣра въ истину.
Ложусь спать.
16 Фев. Е. б. ж.
16 Ф. живъ, но нездоровъ. Сашѣ, какъ будто, немного лучше. Вернулась С[офья] А[ндреевна]. Плохо составилъ день. Письма не отвѣчалъ. Слабость. Статья Ч[epткова] оч[ень] хороша. Непріятное отношеніе И[вана] И[вановича] къ Ч[ерткову], по словамъ С[офьи] А[ндреевны]. Былъ Буланже. Недоволенъ моей статьей. Немного тяжело, не имѣя никакихъ практическихъ интересовъ, имѣть сношенія съ людьми, руководимыми преимущественно этими интересами.
Ложусь спать.
17 Ф. Е. б. ж.
[17 февраля.] Ж[ивъ]. Получилъ трогательное письмо отъ кіевск[аго] студента, уговаривающее меня уйти изъ дома въ бѣдность. Здоровье лучше. Все утро поправлялъ письмо о Буддѣ и отвѣчалъ письма. Сашѣ не лучше. Крѣплюсь. Сейчасъ 6-й часъ. Немного походилъ и поспалъ. Вечеромъ тоже занимался. И все неясно распредѣленіе.
18 Ф. Не могъ заснуть до 3-го часа. Нынче съ утра писалъ книжечки О Жизни. И все путаюсь въ распредѣленіи. Мало интересныхъ писемъ. Да, немного поправилъ статью о Буддѣ. Немного походилъ. Сашѣ лучше, но не перестаю бояться. Что то оч[ень] нужное думалъ, стараюсь вспомнить. Теперь 12-й часъ, ложусь.
19 Ф. Пишу слабый, передъ сномъ. Усердно составлялъ книжки. Ѣздилъ верхомъ. Миташа. Не могу преодолѣть недобраго чувства.... Былъ у М[арьи] А[лександровны]. Хорошо думалъ о безуміи личной жизни, служенія не только личной жизни своей, но жизни общей, временной, о к[отор]ой, о благѣ к[отор]ой ничего не знаешь и не можешь знать. Можно служить только Ему или скорѣе: дѣлать то, чтò должно для благихъ, но недоступныхъ мнѣ цѣлей, всегда совпадающихъ съ моимъ — истиннымъ благомъ.
20 Ф. Е. б. ж.
[20 февраля.] Саша мила, хороша и тѣмъ болѣе страшна въ дурныя мину[ты] — не ея, а мои. Живъ. Все усердно работаю надъ книжечками. Кончилъ 28. О настоя[щемъ], мнѣ нравится. Письмо отъ Ч[ерткова]. Датскій еврей, оч[ень] интересный. Ѣздилъ верхомъ съ Душ[аномъ]. Потомъ Гольденблатъ. Немно[го] поправилъ письмо Поссе. Ложусь спать. С[ашѣ] совсѣмъ лучше — хорошо.
21 Ф. если б. ж.
[21 февраля.] Живъ. Теперь 12-й часъ, ложусь спать. Хорошія письма. Закончилъ всѣ книжки. Ѣздилъ верхомъ. С[аша] все плоха. Думалъ объ избавленіи. Веч[еръ] съ Молоство[выми].
[24 февраля.] 22, 23, 24 Фев. Два дня пропустилъ. Общее тѣлесное состояніе нехорошо. И также не въ хорошемъ, легкомъ духѣ. Сашѣ лучше. Плохо помню, чтò б[ыло] въ эти два дня.
[42] 22.
Утромъ встрѣтилъ матроса политическаго. Я направилъ его въ Телятин[ки] и написалъ Ч[ерткову]. Кажется, поправл[ялъ] письмо Поссе. Обѣдъ и вечеръ съ Молоствовыми. Все не могу забыть о мнѣніи людей. Ѣздилъ съ Павлычемъ въ Телят[инки].
23-го. Далеко ходилъ навстрѣчу Филѣ. Кажется, поправл[ялъ] письмо П[оссе] и письма. Ѣздилъ въ Овсянниково. Вечер[омъ] закончилъ письмо П[оссе]. Вечер[омъ] читали статью о Barricade. Написалъ пись[ма] Lehr\'y и о Масарикѣ. Заболѣла нога.
Сегодня, 24-го очистилъ всѣ письма и окончатель[но] Поссе. Написалъ письма. Нездоровится, но держусь. Теперь 4 часа. Вечеромъ читалъ о Бурже и написалъ письмо Гальперину.
25 Ф. Оч[ень] дурно спалъ. Удивительное состояніе — точно молодой во снѣ. Всталъ рано. Ходилъ. Хорошо говорилъ съ пьяницей, к[оторый] признавался, что обманываетъ бабъ, — смываетъ порчу и все пропиваетъ. Цѣлый день d\'une humeur de chien.[43] Написалъ цѣлый разсказъ Ходынка, оч[ень] плохо. Въ постели написалъ отвѣтъ Мельникову. Не выходилъ днемъ. Вечеромъ читалъ философію и, по совѣту Душана, написалъ письмо Чехамъ. Теперь 12 часовъ, ложусь спать.
26 Фев. 1910. Оч[ень] слабо себя чувствую. Ничего не ѣлъ. Готовлюсь къ смерти, но плохо.[44] Не равнодушенъ. Поправлялъ О Богѣ. Нехорошо поправлялъ, но книжечка хороша. Утромъ гулялъ. Еврей просилъ рекомендовать его литераторамъ. Немножко разгорячило. Тоже за обѣдомъ не удержался. Записалъ въ книжечкѣ, но не переписалъ, двѣ мысли и одну аллегорію, к[оторую] видѣлъ во снѣ. Сашу не видалъ. Ложусь спать немного посвѣжѣй. Будетъ писать. Откупался.
27 Фев. Всталъ бодрѣе. Пошелъ ходить. Пріѣхавшіе казаки: хочетъ установить Ц[арство] Н[ебесное] на землѣ: смѣшеніе религіознаго съ мірскимъ. И слава людск[ая], и устроительство. Но трогательные. Пріѣхали нарочно. Занимался книжечками: Богъ и Грѣхи, С[облазны] и С[уевѣрія] — нехороши. Письма отъ Ч[ерткова] и др[угихъ] интересныя.
Отвѣтилъ: Лапшину, редактору Н[овой] Руси. Не выходилъ, поспалъ передъ обѣдомъ и теперь иду обѣдать. Записать:
1) Заснуть, вѣдь, значитъ совершенно тоже умереть, значитъ потерять сознаніе своего я. Чтò такое я? Отчего я? (Такъ записано. Теперь не могу вспомнить значеніе).
2) Нѣтъ меня, есть только то, чтò во мнѣ.
28 Ф. Всталъ довольно бодро. Много ходилъ. Писалъ письма. Проводилъ казаковъ и матроса, а также и хохла-алкоголика съ женой. Саша встала. Поѣду въ саняхъ покатат[ься], только позавтракаю.
Ѣздилъ съ Леной. Вечеромъ пріят[но] у Саши. Читалъ Super Tramp. Плох[ія] англійск[ія] шуточки, тоже и въ предисл[овіи] Шо.
1 Мар. Проснулся бодро. Кое что записа[лъ]. Не успѣю вписать теперь. Погулялъ. Письма интересн[ыя], отвѣчалъ добросовѣстно. Слава Богу, все чаще помню, что жизнь только передъ Б[огомъ], и о смерти.[45] Плохо поправл[ялъ] О тѣло[угожденіи]. Ѣздилъ съ Душ[аномъ] въ Подъиванькову. Боюсь, ч[то] простудился. Соня нездорова. Вернулся поздно, не успѣлъ заснуть. Иду обѣдать. Одно помню записать.
1) Пора проснуться, т. е. умереть. Чувствую уже изрѣдка пробужденіе и другую, болѣе дѣйствительную дѣйствитель[ность].
Послѣ обѣда читалъ и ничего не дѣлалъ.
2 Map. Всталъ рано. Оч[ень] слабъ. Написалъ письма. Кое какъ поправилъ одну книжечку. Заснулъ въ 3 отъ слабости. Ѣздилъ на Козловку.[46] Обѣдалъ. Пріѣхалъ Шестовъ. Мало интересенъ — «литераторъ» и никакъ не философъ.
Слава Богу, довольно хорошо помню, что живу только передъ Нимъ. Оч[ень] облегчаетъ это жизнь. Думаю и надѣюсь, что сдѣлается привычкой.
[47]Теперь 10 часовъ. Саша здорова, боится Булгакова.
3 Мар. Все то же: такая же слабость, хотя немного получше, но все также не работается. — Одну книжку плохо поправилъ. Письмо одно незначитель[ное] написалъ. Ѣздилъ съ Булгаковымъ дале[ко] верхомъ. Записать:
1) Одни люди думаютъ для себя и потомъ, когда имъ кажется, что мысли ихъ новы и нужны, сообщаютъ ихъ людямъ, другіе думаютъ для того, чтобы сообщить свои мысли людямъ, и когда они сообщили свои[48] мысли людямъ, особенно если люди хвалятъ ихъ, считаютъ эти мысли истиной.
Иду обѣдать. Дурно поступилъ съ малымъ, пришедш[имъ] изъ Тулы, к[отор]ому Иванова не добыла мѣсто. Вмѣсто того, чтобы поговорить съ нимъ, придумать что нибудь, я — это б[ыло] при возвращеніи домой — такъ усталъ, что ничего не сдѣлалъ.
[5 Марта.] 4 и 5 Мар. Вчера б[ыло] хуже всѣхъ дней. Немного работалъ. Написалъ письма. Ѣздилъ къ М[арьѣ] А[лександровнѣ]. Оч[ень][49] замѣчательный Андрей Тарас[овъ] изъ Тамбова,[50] мужикъ. Уменъ и твер[дъ]. Еще письмо отъ Досева.[51] Вечер[омъ] Голденв[ейзеръ]. Къ стыду своему волнуетъ игра.
Нынче лучше. Писалъ письма и 10 кн[ижку]. Ѣздилъ въ Телят[инки] съ Андр[еемъ] Тар[асовымъ] и радостно говорилъ съ нимъ и съ Сер[ежей] Попов[ымъ].[52] Вечеромъ читалъ интересн[ый] романъ Ессе sacerdos. Сейчасъ ложусь спать.
6 Мар. Всталъ еще бодрѣе вчерашняго. Ходилъ далеко, потомъ письмо. Одно, исповѣдь бывшаго революціонера, очень порадовавшее и тронувшее меня. Видишь кое когда радостные плоды и оч[ень] радостные. Потомъ поправилъ двѣ книжки, 12 и 13. Ѣздилъ верхомъ, оч[ень] пріятно и немно[го]. Сейчасъ ложусь спать передъ обѣдомъ. Пріѣхалъ Стах[овичъ]. Оч[ень] ужъ чужда эта и политика, и роскошь, и quasi-аристократизмъ. Ложусь спать. Уѣхали Сухотины и Булгаковъ. То ли дѣло Андрей Тарасовъ и Сер[ежа] Поповъ, а не Стах[овичъ].
[8 марта.] 7—8 Мар. Вчера написалъ, кажется, два письма. Ѣздилъ верхомъ съ Душаномъ. Читалъ записки Ал[ександры] Андр[еевны][53] и испыталъ оч[ень] сильное чувство: во 1-хъ, умиленія отъ хорошихъ воспоминаній, а 2-е), грусти и яснаго сознанія того, какъ и она, бѣдная, не могла не вѣрить въ искупленіе et tout le Tremblement,[54] потому, что не вѣря, она должна б[ыла] осудить всю свою жизнь и измѣнить ее, если хотѣла бы быть христіанкой, имѣть общеніе съ Богомъ.[55] Люди нерелигіозные могутъ жить безъ вѣры, и потому имъ незачѣмъ нелѣпая вѣра, но ей нужна была вѣра, а разумная вѣра улича[ла] ее. Вотъ она и вѣрила въ нелѣпую, и какъ вѣрила! 3-е, еще то испыталъ, это сознаніе того, какъ внѣшнее утвержденіе своей вѣры, осужденіе другихъ — какъ это непрочно, неубѣдительно. Она съ такой увѣренностью настаиваетъ на своей и такъ рѣшительно осуждаетъ; въ 4-хъ), почувствовалъ и то, какъ я част[о] бывалъ неправъ, недостаточно осторож[но] прикасаясь къ чужой вѣрѣ, (хотя бы въ науку).
Вечеромъ съ Стах[овичемъ]. Сказалъ ему объ его роскоши. Но его тоже не проберешь съ его какой то композиціей вѣры изъ аристократизма, художеств[а], православія. А милый малый.
Сегодня всталъ свѣжѣе прежнихъ дней. Письма. Одно оч[ень] хорошее, мужицкое; потомъ книжку: суевѣр[іе] наказан[ія].
Пріѣхали Ив[анъ] Ив[ановичъ] и милый Николаевъ. Приходили Сер[ежа] Поповъ и Андр[ей] Тар[асовъ]. Я слабъ бываю нервами. Все хотѣлось плакать и при чтеніи Будды, и прощаясь съ Тарасовымъ. Больш[ое] хор[ошее] письмо Ч[ерткова]. Ѣздилъ съ Душан[омъ]. Спалъ оч[ень] немного, иду обѣдать.
Вечеръ опять читалъ съ умиленіемъ свои письма къ А[лександрѣ] А[ндреевнѣ]. Одно о томъ, что жизнь трудъ, борьба, ошибк[а] — такое, чтò теперь ничего бы не сказалъ другого. Съ Ив[аномъ] Ив[ановичемъ] рѣшили печатать.
9 Мар. Оч[ень] рано всталъ. Обдумалъ письмо Яп[онцу]. Письма. 15000 куда опредѣлить. Ѣздилъ верхомъ. Кончилъ 15 книжку. Оч[ень] на душѣ сильно сознаніе того, какой должна быть жизнь. Не умѣю, какъ сказать: сильно сознаніе истины и служенія ей. Записать:
1) О безнравственности во снѣ....
Вечеръ мало интересно съ З[осей] Ст[аховичъ] и Булан[же], но съ Ив[аномъ] Ив[ановичемъ] оч[ень] хорошо поговорилъ. Отдалъ для набора 5 книжекъ.
10 Мар. Всталъ также рано. Встрѣт[илъ] Таню съ мужемъ. Письма: одно ужасн[ое] отъ юноши, готоваго убить старика, чтобы экзам[енъ] зрѣлости. Немного занял[ся] 16 кн[ижкой]. Письмо отъ Ч[ерткова]. Написалъ отвѣтъ Яп[онцу] и письмо объ Ужас[ахъ] христ[іанской] цивилизац[іи] и отвѣтъ о 15000. Ѣздилъ съ Д[ушаномъ]. Ложусь спать. Обѣдъ, шахматы, болтовня, карты, грамофонъ, и мнѣ стало мучительно стыдно и гадко. Не буду больше. Буду читать.
11 Марта. Всталъ оч[ень] бодро и рано, прошел[ся] по чудной погодѣ. Пять просителей. Одинъ жалкій, но мнѣ жалкій оттого, ч[то] я поговорилъ съ нимъ. Всѣ бы были жалки, если бы со всѣми обошелся, какъ съ Сашей. Записать:
1) О снѣ. Все яснѣе и яснѣе понимаю то, что сонъ и пробужденіе, которые мнѣ казались подобіемъ,[56]— больше, чѣмъ подобіе жизни и смерти.[57] Какъ пробуждаясь, я прихожу къ болѣе ясному, болѣе дѣйствительному сознанію, чѣмъ то, какое было во снѣ, такъ и при рожденіи. И, какъ я только кое-что вспоминаю изъ того, чтò было (?) до рожденія, такъ и на яву я только изрѣдка вспоминаю то, что видѣлъ во снѣ. И какъ, засыпая каждый день, я теряю сознаніе,[58] такъ и при смерти. (Не вѣрно, подобіе только въ томъ, что во снѣ я получаю низшее сознаніе, чего не можетъ быть при смерти), я теряю сознаніе, и въ этой потерѣ нѣтъ нетолько ничего дурного, но это всегда желательно. Это всегда — отдыхъ и приготовленіе къ лучшей жизни. (Не вышло). Усталъ.
2) Революція сдѣлала въ нашемъ русскомъ народѣ то, что онъ вдругъ увидалъ несправедливость своего положенія. Это — сказка о царѣ въ новомъ платьѣ. Ребенкомъ, к[оторый] сказалъ то, чтò есть, что Ц[арь] голый, была революція. Появил[ось] въ народѣ сознаніе претерпѣваем[ой] имъ неправды, и народъ разнообраз[но] относится къ этой неправдѣ (больш[ая] часть, къ сожалѣнію, съ злобой); но весь народъ уже понимаетъ ее. И вытравить это сознаніе уже нельзя. И что же дѣлаетъ наше правительство,[59] стараясь подавить неистребимое сознаніе претерпѣваемой неправды, увеличиваетъ эту[60] неправду и вызываетъ все большее и большее злобное отношеніе къ этой неправдѣ.
Сажусь за письма и работу.
Бодрость б[ыла] ошибочная. Почти ничего не работалъ. Только письма. Ѣздилъ верх[омъ]. Вечеръ не помню.[61] Да, читалъ письма къ А[лександрѣ] А[ндреевнѣ].
12 Map. Совсѣмъ нездоровъ.[62] Спалъ до 10 часовъ. Письма. Кое что подѣл[алъ] надъ письмомъ Японцу и то не конч[илъ]. И опять спалъ. Вечеръ чтеніе писемъ, к[оторыя] оч[ень] трогаютъ меня. Книга о Браманизмѣ[63] превосходная и вызвала много мыслей.
1) О томъ, какъ важно понятіе Бога и какъ мы не только не цѣнимъ того, ч[тò] намъ дано, но съ легкимъ сердцемъ откидываемъ вслѣдствіе нелѣпостей, к[оторыя] присоединены къ нему.
2) О томъ, какое обратное движеніе эволюціи происходило въ религіяхъ: брамани[змъ], Зороастръ, Евр[ейство], Буддизмъ, Христіан[ство], Магометанство, и почему это? А п[отому], ч[то] религіозное сознаніе въ обратномъ отношеніи къ практическому улучшенію жизни.[64] Въ наше время дошли до нелѣпостей эволюціи въ матеріальномъ мірѣ безъ начала и конца и по времени, и по пространству.
Опять читалъ мои письма къ Ал[ександрѣ] Ан[дреевнѣ].
13 Map. Здоровье лучше. Опять письмо Яп[онцу]. Ошибка б[ыла] въ томъ, что продиктовалъ необдуманно. Поправилъ, но едва ли кончилъ. Поправилъ одну «Книжку» — «Усиліе». Ѣздилъ къ Мар[ьѣ] Ал[ександровнѣ]. Поспалъ. Все нездоровится. Иду обѣдать.
[17 марта.] Пропустилъ три дня, нынче 4-й, 4 часа 17 марта. Всѣ эти три дня былъ нездоровъ. Плохо работалъ надъ письмомъ Японцу, предисловіемъ къ Н[а] К[аждый] Д[ень] и 14-го марта XVI книгу. Былъ Алекс[андръ] Стахов[ичъ]. Все время б[ылъ] въ оч[ень] мрачномъ духѣ. Слава Богу, опомнился вчера въ своихъ отношеніяхъ къ самому главному. Это матерьялъ предстоящей мнѣ работы, а я тягощусь имъ. Молочниковъ арестованъ. Былъ мил[ый] Перевозниковъ. Написал Ч[ерткову]. Сейчасъ опять[65] писалъ предисловіе. Молочниковъ пишетъ. Кажется, предисловіе лучше. Но вообще вся эта работа Н[а] К[аждый] Д[ень] становит[ся] тяжела мнѣ. Какой то педантиз[мъ], догматизмъ. Вообще гадко. Два сильн[ыхъ] впечатлѣнія, и одинаковаго характера, б[ыли] чтеніе писемъ Ал[ександры] Андр[еевны] и мыслей Лѣскова.
[66]Записать, кажется, много:
1) Если бы человѣкъ ничего бы ни зналъ о жизни людей нашего христіанскаго міра, и ему бы сказали: Вотъ есть такіе люди, к[оторые] устроили себѣ такую жизнь, что самая большая часть ихъ, 0,99 или около того, живетъ въ непрестанной тѣлесной работѣ и тяжел[ой] нуждѣ, а другая часть, 0,01 живетъ въ праздности и роскоши; чтò, если эта одна сотая имѣетъ свою религію, науку, искусство, каковы должны быть эти религія, наука, искусство? Думаю, что отвѣтъ можетъ быть только одинъ: извращенныя, плохія и религія, и наука, и искусство.
2) Какъ трудно любить, даже не не любить, противнаго, самоувѣреннаго и глупаго человѣка. Трудно, но что же дѣлать. Въ этомъ заданная тебѣ главная работа.
3) Дали человѣку то, лучше чего онъ ничего не можетъ себѣ представить. А онъ говоритъ: нехорошо, мало. Дали бабѣ холстъ — говоритъ: толстъ; дали тонѣ — говоритъ: дай болѣ. — Да, если бы тебя, болванъ, не разбудили, ты бы все спалъ и ничего бы не зналъ и не видалъ все то, чт[о] теперь знаешь и видишь. Твое дѣло воспользоваться, какъ можно лучше тѣмъ, чтò дано тебѣ, а ты говоришь: нехорошо.
4) (15-го м.) Для того, чтобы понять какой бы то ни б[ыло] вещественный предметъ, надо знать его происхожденіе, причину его появленія и отношеніе его къ другимъ предметамъ. Происхожденіе же и причина появленія всякого веществ[еннаго] предмета скрываются въ безконечномъ времени. Также и отношеніе предмета къ другимъ предметамъ неопредѣлимо, такъ какъ всѣ предметы распадаются на безконечно малые и разрастаются до безконечно великихъ. Такъ что ни происхожденіе, ни причи[на] появленія предметовъ, ни ихъ отношен[іе] къ другимъ предметамъ не могутъ намъ быть ни извѣстны, ни понятны.
Время существованія, не только моего тѣла,[67]80 лѣтъ, но нашей планеты, земли, хотя бы міиліарды лѣтъ суть только безконечно малый моментъ безконечнаго времени. И потому причины происхожденія и меня, и зем[ли], и всего на свѣтѣ не могутъ быть ни понятны, ни извѣстны намъ. А также и отношенiе къ веществу въ пространст[вѣ] и моего тѣла, и земли, и чего хотите, есть, опять среди безконечна[го] міра, даже не песчинка, а ничто. Удивительна не эта безконечность времени и вещества въ пространствѣ, но удивительна, хочется сказать, безконечная глупость людей, считающихъ матеріальныя явленія самыми понятными, такими, к[оторыя] удовлетворительно, безъ необходимости признан[ія] чего нибудь духовнаго, объясняютъ жизнь.
5) Жизнь для мужика, это прежде всего трудъ, дающій возможность продолжать жизнь не только самому, но и семьѣ и другимъ людямъ. Жизнь для интеллигента, это усвоеніе тѣхъ знаній или искусствъ, к[оторые] считаютъ въ ихъ средѣ важными, и посредствомъ этихъ знаній пользоваться трудами мужика. Какже можетъ не быть разумнымъ пониманіе жизни и вопросовъ ея мужикомъ, и не быть безумнымъ пониманіе жизни интеллигентомъ.
6) Богъ — Творецъ, Богъ Брама, Вишну, Сива, Богъ Юпитеръ, Богъ — Христосъ и т. п. Все это такъ нелѣпо, что мы смѣло отвергаемъ, не можемъ не отвергать эти нелѣпыя представленія. А не думаемъ о томъ, что понятіе Бога, духовнаго начала всего, есть такое великое и необходимое понятіе, до к[отораго] мы одни никогда не додумались бы, если бы оно не было открываемо людямъ постепенно усиліями мысли величайшихъ мудрецовъ міра. Это огромный шагъ человѣчества, а мы вообража[емъ], что имѣя радій, аэропланы, электричество, можемъ обойтись безъ него. Да, можемъ, но только какъ животныя, а не какъ люди, какъ мы и живемъ теперь въ нашихъ Ньюіорк[ахъ], Лондонахъ, Парижахъ съ 30 этажны[ми] дом[ами].
Нынче 19 Мар. Вчера пропустилъ. Здоровье все хуже; но, слава Богу, живется хорошо. Вчера ничего не помню значительнаго. Все передѣлываю предисловіе и письма. Отослалъ письмо Японцу — плохое. Читалъ письмо Бодянскаго. Тяжело отвѣтить отказомъ. Ѣздилъ къ Прокофію, и можно б[ыло] поступить мягче. Все думаю о людяхъ, ихъ судѣ, а не о Немъ и Его судѣ. Вечеромъ читалъ.
[68]Сегодня всталъ рано, мало спалъ, чу̀дная погода. Походилъ. Насморкъ, кашель, простуда и бездѣйствіе желудка. Опять поправлялъ предисловіе. Прочелъ письмо свое Индусу и оч[ень] одобрилъ. А Япон[цу] скверно. Но хорошо, что это мнѣ не важно. Написалъ Гусеву.[69] У него обыскъ. Записать, кажется, нечего.
[21 Марта.] 20 и 21. Вчера б[ылъ] оч[ень] слабъ, насмор[къ] и кашель, жаръ и все тоже бездѣй[ствіе] желудка. Пріятно б[ыло] думать, что мы[сль] о томъ, ч[тò] это можетъ быть смерть, не б[ыла] нисколько тяжела мнѣ. Не выходи[лъ]. Писалъ письма и поправлялъ книж[ки]. Вечер[омъ] здоровье хуже.
[70]Нынче тоже. Тяжело б[ыло] утромъ, потомъ лучше. Опять писалъ письма, интересн[ыя]. Потомъ Эрнеф[ельтъ]. Драма его — драма,[71] мало мнѣ интересная.
Сейчасъ 10-й часъ, мнѣ немного лучше. Саша опять хвораетъ, но хороша. У меня на душѣ оч[ень] хорошо. Хороша ясность мысли. Хочется выразить ее; а и не выражу — и то хорошо. Таня оч[ень] мила и пріятна мнѣ.
22 Map. Е. б. ж.
[22 марта.] Живъ, и даже гораздо лучше кашель, но все также нехорошъ желудокъ. Письма пустыя. Поправилъ одну, двѣ гранки книжекъ. И не нравит[ся] мнѣ эта работа. Пріѣхалъ Ив[анъ] Ив[ановичъ]. Сейчасъ спалъ, иду обѣдать. Записать есть кое что.
23[72] Мар. Здоровье — хорошо. Письма. Оч[ень] скучна работа съ книжками. Писалъ письмо о самоубійствѣ. Тоже не нравится. Хотѣлось бы написать пьесу для Телятинокъ. Иду обѣдать. Тутъ пріѣхалъ цимбалистъ, оч[ень] симпатичный.
24 Марта. Цимбалиста музыка не важная. Нынче всталъ хорошо. Но все мало доволенъ своей работой. Недоволенъ систематичностью. Постараюсь избавиться. Интересныя письма, отвѣтилъ. Немного занялся предисловіемъ. Хочется написать дл[я] Димочки пьесу. Но нѣтъ потребности. Не будетъ, не надо. Отъ Молочникова трогат[ельное] письмо съ ужасны[ми] подробностями о тюрьмѣ. Все не успѣвалъ написать то, чтò думалъ.
25 Марта. Ходилъ далеко. Встрѣтилъ Дуна[ева]. Грустно. Волнуютъ мысли. Или не имѣю силы, или не нахожу формы выразить ихъ. Сильная статья Короленко о смертн[ой] казни. Ѣздилъ верхомъ. Тяжело провелъ вечеръ за картами. Надо перестать. Ложусь спать.
26 Марта. Давно нужно записать много. Нынче еще два, очень важное. Нынѣшнее:
1) То, что спасеніе человѣчества возможно только черезъ неучастіе въ насил[іи]. Не платить податей даже нельзя. Придутъ и отберутъ, но не быть насильнико[мъ] всегда можно. Это не моя мысль, а Булыгина.
2) Моя. Какъ въ молодости болѣешь[73] зa свое[74] зло и жаждешь[75]блага своего, своего организма, такъ въ старости, какъ я, болѣзненно чувствую теперь, болѣе[шь] за зло общее и жаждешь блага общаго, всего общаго организма.
[76]Ходилъ больше часа гулять. Хорошо. Поправилъ Предисл[овіе]. Иду завтракать.[77] Трогательное письмо священни[ка] о Христѣ. Вечеромъ читалъ статью Короленко. Прекрасно. Я не могъ не разрыдаться. Написалъ письмо Корол[енко].
27 Мар. Проснулся рано, поправилъ письмо Корол[енко] и два мѣста въ предисловіи. Ходилъ гулять.
Прочелъ и написалъ письма. Ничего больше не могъ дѣлать. Слабость. Не могъ ничего дѣлать, но на душѣ оч[ень] хорошо. Спалъ. Теперь пять часовъ. Хочу записать не записанное въ дневникъ. Записаны двѣ мыс[ли] въ записной книжкѣ, и я помню, что обѣ онѣ мнѣ казались важными; и я кратко записалъ ихъ, увѣренный, ч[то] вспомню. Записано такъ: 1) Что такое:[78] міръ[?] 2) Сознаніе соединяетъ отдѣльные организмы. Вторую помню, а 1-ую не могу прочесть и вспомнить.
1) Отчего мой языкъ, моя пятка, мои легкія связаны въ одно мое тѣло?
Не близостью: мои экскременты ближе, чѣмъ моя кожа, а они не мои, а кожа, ухо, пятка, клѣтка моего тѣла — мои.[79] Все это связано въ одно моимъ сознаніемъ. Такъ не могутъ быть связаны сознаніемъ міры, можетъ быть сознаніе земли, Марса, солнца и даже многаго такого, чтò мнѣ съ моимъ временнымъ, пространственнымъ пониманіемъ, мнѣ не представляется соединеннымъ во едино.
Было еще что то объ этомъ, но забылъ.
2) Чтò такое[80]......? — Забылъ.
3) Я все пустое забылъ. Какъ же это могло не быть, когда во мнѣ, не переставая идетъ[81] внутренняя работа самоосужденія — усилія, к[отор]ая занимаетъ всѣ мои духовныя силы.
4) Вѣра? Чтò такое вѣра? Вѣра, это — то[82] духовное зданіе, на кот[оромъ] стоитъ вся жизнь человѣка, это то, что даетъ ему точку опоры[83] и потому возможность двигаться. Это то, что для тѣлеснаго существа то, на чемъ оно стоитъ. Для одного, для насѣкомаго достаточенъ волосокъ, для пчелы цвѣтокъ, листокъ, для птицы вѣтка, для бѣлки сучекъ, для медвѣдя дерево. Тоже и для вѣры человѣка. Для одного икона, для другого таинства, для третьяго пророкъ, для четвертаго — Богъ личный, для пятаго...... Все зависитъ отъ вѣса его требован[iй] сердца и разума.
5) Въ духовномъ мірѣ еще больше сложности, чѣмъ въ вещественномъ.
6) Значеніе жизни измѣряется не временемъ, а глубиною.
7) Ты о людяхъ, а Б[огъ] о тебѣ.
8) Удоволъствіе для тѣла, для души — благо. Удовольствіе и благо рѣдко сходятся.
28 Мар. Вчера вечеромъ читалъ. Ничего не ѣлъ. Сегодня всталъ въ 8, походилъ и вернувшись, почувствовалъ большую слабость. Отвѣтилъ лѣниво кое какія письма и опять маралъ предисловіе. О самоубійствѣ тоже началъ. Представляется важнымъ. Ѣздилъ верхомъ, сейчасъ вернул[ся], ложусь спать. Слабъ, но меньше. Неужели то, что зрѣетъ во мнѣ и даже просится, останется не высказаннымъ. Вѣроятно и навѣрно — хорошо.
[30 Марта.] Пропустилъ два дня. Вчера 29. Утромъ[84] на гуляньи встрѣтилъ Страхова и потомъ Масарика. Оба мнѣ пріятны, особенно Масарикъ.[85] 28-го пріѣхали Стаховичи. Довольно скучно. Оч[ень] ужъ чуждъ онъ. Вчера хорошо два раза говорилъ съ Масарикомъ. Ѣздилъ въ Овсянниково. Набросалъ комедію: можетъ вытти. Масарикъ все таки професоръ и вѣритъ въ личнаго Бога и безсмерт[іе] личности.
Нынче 30 Март[а]. Еще болѣе слабъ. Ходилъ гулять. Встрѣтилъ милаго Пошу. Ничего не могъ дѣлать, кромѣ писемъ и тѣ мало. Ѣздилъ верхомъ въ Телятинки. Вечеромъ ничего не дѣлалъ. Ложусь спать. 12 час[овъ].
31 Марта. Все такъ же тѣлесно слабъ и не скучно, не дурно, а грустно и хорошо. На опытѣ вижу, какъ велика радость — не радость, а благо внутренней работы. Нынче почувствовалъ въ первый разъ и съ полной ясностью мой успѣхъ въ освобожденіи отъ славы людской. Все были маленькія дѣлишки: не смущаться о томъ, что осудятъ, что пью вино, играю въ карты, что живу въ роскоши, а смотришь — чувству[ешь] свободу неожиданную. Думаю, что не ошибаюсь.
[86]Нынче спалъ порядочно. Разлилъ и разбилъ горшокъ и оч[ень] усталъ, убирая, вытирая, задохнулся. Близко, и хорошо, что близко. Ч[ертковъ] не осудилъ бы. Какъ разъ на точкѣ равнодушія: не желаю и не боюсь ни жизни, ни смерти. Служить — хорошо. Хорошо особенно тѣмъ, что ясно чувствую, ч[то] послѣдствія своего служенія внѣ себя не увижу, но знаю, что они будутъ, если сознаю ихъ въ себѣ.
[87]Ходилъ утромъ. Ко мнѣ обратился изъ Панина крестьянинъ революціонеръ, и отецъ его такой же. Оба сидѣли, оба знаютъ меня. Но нуженъ я имъ только въ той мѣрѣ, въ к[оторой] они видятъ во мнѣ революціонн[ое]. Далъ ему книги. Дурно велъ себя, объяснивъ ему свое положеніе. Всетаки, кажется, не для сл[авы] люд[ской]. Онъ попросилъ денегъ. Это было тяжело. Потомъ началъ писать[88] пьесу. Не пошло. Пріѣхалъ журналистъ изъ Финляндіи. Я принялъ его и много, горячо говорилъ, и хорошо. Потомъ Бѣленьк[ій] привезъ письмо отъ Молочникова. Я распустилъ слюни, прося уѣзжавшую Рыдзевскую. Потомъ кое что читалъ, спалъ. Соня уѣхала въ Москву. С[аша] уѣхала въ Тулу на концертъ. Иду обѣдать.
[89]Помоги мнѣ повернуться такъ, чтобы меня не б[ыло], а только Б[огъ] шелъ бы черезъ меня.
Записать надо двѣ, да теперь некогда.
1 Апрѣля. Вчера пріѣхалъ Димочка, разсказывалъ мнѣ повесть Семенова, оч[ень] хорошо. Я взялъ Семенова и читалъ весь вечеръ. Оч[ень] хорошо. И вечеромъ слабость и нынче, съ утра еще болѣе. Тягочусь тѣмъ, что ничего не могу дѣлать. Зато хорошо, что самъ себѣ оч|ень] противенъ и гадокъ. Запис[ать]:
1) Вещество и пространство, время и движеніе[90] отдѣляютъ меня и всякое жив[ое] существо отъ Всего Бога. Какъ же представлять себѣ Бога личнымъ, т. е. ограниченнымъ, т. е. въ пространстве и времени.
2) Есть во всѣхъ насъ два «я» — тѣлесное, т. е. соединеніе тѣла съ сознаніемъ, т. е. тѣлесн[ая] жи[знь], и одно сознаніе, т. е. духовная жизнь. У дѣтей[91] духовная жизнь, когда проявляется, проявляется во вс[ей] чистотѣ, безъ участія ума и его плодо[въ] соблазновъ, и потому особенно мило.
Сейчасъ 9 часовъ, сажусь за кофе и письма.
3 Апр. Два дня пропустилъ. 1 Апр. не помню, что дѣлалъ. Знаю только, что б[ылъ] оч[ень] слабъ и ничего не работалъ. Вчера тоже самое. Незначительныя письма отвѣти[лъ] и больше ничего. Нынче тоже. Сплю много, но слабость все усиливается. Теперь 6-й часъ. Только ч[то] проснулся. Много б[ыло] писемъ. Отвѣчалъ нѣкот[орыя]. Съ утра хотѣлъ написать о своихъ похоронахъ и о томъ, чтò прочесть при этомъ. Жалѣю, ч[то] не записалъ. Все ближе и ближе чувствую приближенiе смерти. Несомнѣнно то, что жизнь моя, а также, вѣроятно, и всѣхъ людей становится духовнѣе съ годами. Тоже совершается и съ жизнью всего человѣчества. Въ этомъ сущность и смыслъ жизни всей и всякой, и потому смыслъ моей жизни опять только въ этомъ одухотвореніи ея. Сознавая это и дѣлая это, знаешь, что дѣлаешь предназначенное тебѣ дѣло: самъ одухотворяешься и своей жизнью хоть сколько нибудь содѣйствую общему одухотворенію — совершенствованію.
Какъ то гораздо лучше, яснѣе чувствов[алъ] это во время гулянья. И сейчасъ непреодолимая слабость: глаза слипаются, и пошевелиться тяжело.
4 Апр. Всталъ бодрѣе. Ходилъ гулять. И хорошо думалось и утромъ, и на гуляньи.
Утромъ думалъ такъ:
1) Одно изъ двухъ: или жить во времени и пространствѣ, руководясь въ своей дѣятельно[сти] соображеніями о предстоящемъ и внѣшнихъ вещественныхъ условіяхъ и бояться, надѣяться, и всегда ошибаться, и страдать, или: — жить только настоящимъ и духовнымъ началомъ — душою и руководиться въ своей дѣятельности, не зна[я] ни страха, ни разочарованія, ни ошибокъ, ни страданій — законъ духовнаго начала души — любовью.
Жизнь не допускаетъ ни того, ни другого вполнѣ. Жизнь только тогда жизнь, когда духовное начало побѣждаетъ вещественное, и только въ этой побѣдѣ — жизнь. (Запутался, а въ головѣ б[ыло] хорошо).
2) Любовь[92] къ Богу и сознанiе Его, это тоже, что тяготѣнiе къ землѣ и земли къ большому центру, а того еще къ большему центру тяготѣнія и такъ безъ конца. Любовь къ ближнему, къ животнымъ, это тоже тяготѣніе между предметами, находящимися въ зависимости отъ всеобща[го] тяготѣнія. Бога мы знаемъ точно также, какъ знаемъ тяготѣніе. Точно также, какъ знаемъ тяготѣнье по его закон[у], такъ и Бога по Его закону любви. Тотъ же законъ любви къ Богу, какъ и законъ тяготѣнія къ общему, основному центру тяготѣнія, и какъ тотъ же законъ тяготѣнія между отдѣльными предметами вещества, такъ и тотъ же законъ любви между отдѣльными[93] живы[ми] существами. И также, какъ мы не знаемъ, не можемъ даже представить себѣ всеобщаго центра тяготѣнія, мы не можемъ знать и представить даже себѣ Бога. Но также [какъ] несомнѣнно то, чтò этотъ непостижимый центръ есть, также несомнѣнно и то, чтò Богъ есть.
— Грубое представленіе тяготѣнія есть верхъ и низъ; болѣе высокое: земля притягиваетъ; еще болѣе высокое: землю притягиваетъ солнце, солнце же само притягивается къ ... и т. д. То же и съ[94] представлен[іемъ] Бога. Самое грубое представленіе Бога идолъ, болѣе высокое: Христосъ, Будда,... еще болѣе высокое Богъ личный. Но ни то, ни другое недоступно человѣку, хотя и то и другое, какъ понятіе и какъ фактъ, неизбѣжно, необходимо.
5 Апр. Всталъ бодро. Ходилъ навстрѣчу С[офьѣ] А[ндреевнѣ]. Въ постели записалъ кое что не дурно. Потомъ письма. Поправки корректуры Окт[ября]. Н[а] К[аждый] Д[ень] и книжечки 19 и 20 пересмотрѣлъ, а писать комедіи не пришлось. Вечеромъ тоже работалъ. С[аша] все болѣетъ. Ложусь спать.[95]
1) Какъ хорошо помнить свое ничтожество: человѣка передъ миліардами людей, животнаго среди миліарда миліардовъ животныхъ, своего обиталища земли-песчинки,[96] въ сравненіи съ Сиріусомъ и др., и свое время жизни въ сравненіи съ миліардомъ милліа[рдовъ] вѣковъ.[97] Одинъ смыслъ: ты — работникъ. Урокъ заданный написанъ въ твоемъ разумѣ и сердцѣ и выраженъ ясно и понятно лучшими изъ такихъ же существъ, какъ ты. Награда за исполненіе урока сейчасъ же опять въ тебѣ вѣрная. Но как[ое] значеніе имѣетъ твой урокъ и исполненіе его — не дано[98] знать тебѣ, да и не зачѣмъ. Тебѣ и такъ хорошо. Чего еще желать тебѣ?
7 Апр. Опять пропустилъ день вчерашн[ій]. Всталъ рано. Писемъ немного, отвѣчалъ. Писать не хочется ничего новаго. Et je m\'en trouve bien.[99] Ѣздилъ съ Душа[номъ] далеко и оч[ень] пріятно. Безумно пріятная весна. Всякій разъ не вѣришь себѣ. Неужели опять изъ ничего эта красота. Вечеромъ Сережа. Онъ мнѣ понятенъ сталъ. — И я радъ. Димочка съ Булгак[овымъ] и Сергѣенко мальчикомъ. Написалъ отвѣтъ Градовскому. Нынче:
Ходилъ навстрѣчу пролеткѣ, возившей М[ихаила] С[ергѣевича] и Сер[ежу]. Потомъ писалъ немного. Саша лежитъ. Ѣздилъ съ Душаномъ по лѣсамъ. Поправлялъ книжки, все не знаю, какъ назвать. Потомъ Философовъ. Мертвый какъ почти всѣ. Хорошо письмо отъ мужика. Полусумашедшая дѣвица. Да, забылъ вчера два крест[ьянина], одинъ нижегородскій, другой Екатеринославскій. Оба нарочно пріѣзжали и оба надѣялись на помощь.
Жить только для того, чтобы исполнять не свою, а Его волю. Какая свобода! И я начинаю испытывать ее. Какъ же не быть благодарнымъ и за рожденіе, и за жизнь, и за смерть?
Теперь 10 часовъ. Хочу еще приготовить къ перепискѣ книжечки. Теперь уже 25-я.
[9 апреля.] 8, 9, Апр. Вчера ничего не помню. Поправлялъ Мысли О Ж[изни]. Письма написалъ плохо. Ничего не хочется дѣлать. Ѣздилъ съ Душ[аномъ]. Уныло и даже недобро.
— [100]Нынче тоже. Сашѣ хуже. Ее отправляютъ въ Крымъ. Записать:
1) «Ты — царскій работникъ, а я — Божій».
2) Одно изъ самыхъ тяжелыхъ условій моей жизни, это то, ч[то] я живу въ роскоши. Всѣ тратятъ на мою роскошь, давая мнѣ ненужные предметы, обижаются, если я отдаю ихъ. А у меня просятъ со всѣхъ сторонъ, и я долженъ отказывать, вызывая дурныя чувства. Вру, что тяжело. Тяжело оттого, ч[то] я плохъ. Такъ и надо. Это хорошо. Оч[ень] хорошо. Цѣлый день d\'une humeur de chien,[101] особенно, гдѣ надо бы быть добрымъ. Только всетаки помню, что[102] одобреніе нужно только Его.
10 Апр. Продолжаю быть въ самомъ дурномъ настроеніи. И думать не могу о какой нибудь самостоятельной работѣ. Поправлялъ М[ысли] О Ж[изни]. Встрѣтилъ Николае[ва]. Получилъ коррект[уры] отъ Ив[ана] Ив[ановича]. Саша ѣдетъ. Она грустна. Я хорошо поговорилъ съ ней. Оба расхлюпались. Только вписалъ:
1) Если сердишься на людей, то подумай, не отъ того ли, ч[то] самъ плохъ. Если сердишься на животныхъ, то всѣ вѣроятія за то, ч[то] плохота въ тебѣ. Если же сердишься на вещи, то знай, что все въ тебѣ и надо взять себя въ руки.
2) Я, слава Богу, привыкъ молиться, когда одинъ. А когда сходишься съ людьми, когда нужнѣе всего молитва, все не могу привыкнуть. Буду всѣми силами стараться пріучить себя при встрѣчѣ, общеніи съ каждымъ человѣкомъ сказать самому себѣ: помоги мне, Господи, съ братской любовью обойт[ись] съ нимъ, съ ней.
3) Какой большой грѣхъ я сдѣлалъ, отдавъ дѣтямъ состояніе. Всѣмъ повредилъ, даже дочерямъ. Ясно вижу это теперь.
11 Апр. Все то же состояніе. Ничего не работалъ кромѣ писемъ. И письма плохія. А оч[ень] хочется. Говорилъ хорошо съ Сашей. Булг[аковъ] потерялъ письмо. Очень б[ыло] хорошее. Радъ, ч[то] никакого усилія не нужно, чтобы не жалѣть. Съ баба[ми] просительницами б[ылъ] плохъ. Не помнилъ молитву. Записать:
1) Дьяволъ тщеславія такъ хитеръ и ловокъ, ч[то], когда ты совершенно искренно начинаешь судить себя и видишь всѣ свои гадости, онъ уже тутъ какъ тутъ и подсказываетъ такъ: Вотъ, видишь какой ты хорошій, не такой, какъ всѣ: ты смирененъ и осуждаешь себя, ты хорошій.
2) Насъ пріучили понимать подъ религіей[103] точное, опредѣленное представл[еніе] о Богѣ и Его законѣ, и отъ этого намъ кажется, ч[то] признаніе непонятнаго, но несомнѣннаго Бога и Его требованi[й], написанныхъ не въ книгахъ, а въ нашихъ сердцахъ, не удовлетворяетъ насъ. А между тѣмъ только въ этомъ непонятномъ Богѣ и въ требованіяхъ Его, напиеанныхъ въ нашихъ сердцахъ и есть религія, одна истинная религія.
3) Когда сходишься съ человѣкомъ, то должно бы быть одно чувство радости и благодарности за то, ч[то] является возможность единенія.
4) Патріотизмъ невовможенъ для человѣка, во что нибудь разумно вѣрующа[го].
5) Жизнь такъ полна противорѣчій всему тому, что мы думаемъ и чувствуемъ, что дурманъ табака, вина необходимъ намъ.
12 Апр. Утро, 2 часа. Все также неработоспособенъ. Письмо о смерти Петражицкаго. Одно хорошо. Чувствую движеніе впередъ въ равнодушіи къ сужденію людей и большое уваженіе къ человѣку, какъ я говорю: благодарность за радость возможности общенія. Утромъ письма и поправилъ вчерашнее письмо. Ѣду верхомъ.
Не обѣдалъ. Мучительная тоска отъ сознанія мерзости своей жизни среди работающихъ для того, чтобы еле еле избавиться отъ холодной, голодной смерти, избавить себя и семью. Вчера жрутъ 15 человѣ[къ] блины,[104] человѣкъ 5, 6, семейныхъ людей бѣгаютъ, еле поспѣвая готовить, разносить жранье. Мучительно стыдно, ужасно. Вчера проѣхалъ мимо бьющ[ихъ] камень, точно меня сквозь строй прогнали. Да, тяжела, мучительна нужда и зависть, и зло на богаты[хъ], но не знаю не мучительнѣй ли стыдъ моей жизни.
Нынче 13 Апр. Проснулся въ 5 и все думалъ, какъ вытти, ч[тò] сдѣлать? И не знаю. Писать думалъ. И писать гадко, оставаясь въ этой жизни. Говорить съ ней? Уйти? Понемногу[105] измѣнять?.... Кажется, одно послѣднее буду и могу дѣлать. А всетаки тяжело. Можетъ быть, даже навѣрное, это хорошо. Помоги, помоги Тотъ, Кто во мнѣ, во всемъ, и Кто есть, и кого я молю и люблю. Да, люблю. Сейчасъ плачу, любя. Оч[ень].
14 Апр. Оч[ень] б[ыло] тяжело вчера. Ходилъ вчера къ Курнос[е]н[ковой], къ Шинтяков[у] — забылъ какъ зовутъ. Ничего не дѣлалъ, кромѣ пустого письма. Ѣздилъ верхомъ. Тяжело, а не знаю, чтò дѣлать. Саша уѣхала. И люблю ее, недостаетъ она мнѣ — не для дѣла, а по душ[ѣ]. Пріѣзжали провожать ее Голденв[ейзеры]. Онъ игралъ. Я по слабости кисъ.
Ночь[ю] было тяжело физически, и немного вліяетъ на духовное. Всталъ поздно. Бодянская о мужѣ, приговоренномъ по Новор[оссійской] республикѣ. Написалъ Олсуфьеву. Велъ себя хорошо и съ нищими, и съ просителемъ. Ѣздилъ въ Овсянниково. Читалъ свои книги. Не нужно мнѣ писать больше. Кажется, что въ этомъ отношеніи я сдѣлалъ, чтò могъ. А хочется, страшно хочется.
[106]Вечер[омъ] поправлялъ Мысли о жиз[ни]. Теперь 12 час[овъ]. Ложусь. Все дурное расположеніе духа. Смотри, держись, Л[евъ] Н[иколаевичъ].
15 Апр. е. б. ж.
[15 апреля.] Живъ — не очень. Всталъ бодрѣе. Опять суета. Просители. Со всѣми хорошо, помня о благодарности за радость общенія, кромѣ пьяницы женщины,[107] к[отор]ой нехорошо отказалъ. Письма. Шоу и Объ общ[ествѣ] мира. Нехорошо. Корректуры. И всетаки ничего не писалъ. Соломахинъ оч[ень] пріят[енъ], а вечеромъ изъ Самары желѣзнодор[ожникъ]. Сейчасъ немного знобитъ. Написалъ Сашѣ.
16 Апр. Е. б. ж.
[16 апреля.] Пора. Живъ. Всталъ поздно. Пилъ воды. Ходилъ къ Суворову. Много народа. Оч[ень] хорошо б[ыло] съ старикомъ. Увидалъ его, и непріятное чувство досады. Вспомнилъ, что это возможность единенія, то, за что надо быть благодарнымъ. Разговорилс[я] съ нимъ, исполнилъ его желаніе, и такъ хорошо стало, радостно. Потомъ учитель съ юга. Совсѣмъ близкій человѣкъ.
Поправлялъ Мысли о Жизни и о[чень] недоволенъ. Письма мало интересныя. Къ стыду своему б[ыло] непріятно Меньшиковское разсужденіе обо мнѣ.
Съ Булг[аковымъ] ѣздилъ въ Телятин[ки]. Пріятно говориль съ нимъ. Вечеромъ читалъ изреченіе Талмуда. Все такое же дурн[ое] расположеніе духа. Также и еще больше непріятно б[ыло], чѣмъ Меньшик[овская] недоброта, ругательство мужика, к[оторому] я не далъ 5 к[опѣекъ]. Записать:
1) Не помню кто, Досевъ или кіевскій студентъ, уговаривали меня бросить свою барскую жизнь, к[оторую] я веду, по ихъ мнѣнію, п[отому] ч[то] не могу разстаться съ сладкими кушаньями, катаніями на лошади и т. п. — Это хорошо. Юродство.
2) Какъ не быть самоубійствамъ при томъ извращеніи вѣры и нелѣпости науки. Отъ вѣры въ науку; изъ огня въ полымя.
3) Вѣра безумна п[отому], ч[то] хочется вѣрить по старому, а жить по новому.
Неясн[о] и скучно уяснять. Ни къ чему. Усталъ — жить усталъ.
Что то еще записано — не разобралъ и не нуж[но].
17 Апр. Казалось, нельзя хуже. А нынче еще хуже всѣхъ дней — настроеніе. Съ трудомъ борюсь. Хорошее письмо отъ Ч[ерткова] и журналъ китайской передовой прогрессистской партіи. Оч[ень] занимаетъ меня. Никуда не ѣздилъ. Послѣ обѣда просматривалъ книжечки. Надо все измѣнить, записать нечего.
18 Апр. Е. б. ж.
[19 апреля.] Живъ и вчера не записалъ, нын[че]
19 Апр. Вчера б[ыло] нѣсколько лучше. Утромъ поправлялъ М[ысли] О Ж[изни]. И недурно. Былъ въ Овсянниковѣ. Вечеромъ поправлялъ корректуру. Нынче совсѣмъ лучше.[108]
Вчера посѣтитель: шпіонъ, служившій въ полиціи и стрѣлявшій въ революціонеровъ пришелъ, ожидая моего сочувствія. И еще такой, что, очевидно, желалъ поддѣлаться тѣмъ, чтò поповъ бранитъ. Оч[ень] тяжело это, ч[то] нельзя, т. е. не умѣю по человѣчески, т. е. по божьи, любовно и разумно обойтись со всякимъ. Сейчасъ, нынче два юноши меня поучали и обличали: одинъ требовалъ, чтобы я «боролся» бомбами; другой: зачѣмъ я передалъ право собственности на сочин[енія] до 80-го года. И тоже не умѣлъ крот[ко], безъ ироніи обойтись съ ними.
Вчера интересный разговоръ о любви.
Выше исключит[ельной] любви не ставятъ ничего и прямо называютъ лицемѣр[іемъ] истинную любовь. А надо бы внести в М[ысли] О Ж[изни] развращающее дѣйствіе романовъ и вообще восхвален[iе] любви исключительной.
Нынче утромъ пріѣхали два Японца. Дикіе люди въ умиленіи восторга передъ европ[ейской] цивилизаціей. Зато отъ Индуса и книга и письмо, выражающія пониманіе всѣхъ недостатковъ европ[ейской] цивилизаціи, даже всей негодности ея.
Ѣздилъ съ Душаномъ. Теперь 5-й часъ. Ложусь спать передъ обѣдомъ.
1) Судишь другихъ, не зная ихъ. А про себя сколько гадостей знаешь и забываешь.
2) Да, движеніе то, к[оторое] измѣняетъ складъ жизни, медленно. Его ступени поколѣнія. Теперь, н[а]п[римѣръ], не можетъ быть движенія, пока не вымрутъ: бары, богатые вообще, не знающіе стыда за свое положеніе, и революціонеры либералы, довольные собой, какъ тѣ два, какіе были нынче.
Вечеръ ходили пускать граммофонъ. Плясали, народъ. Простился съ Японцами. Все также лучше. Ложусь спать. Простился съ милой Таней.
20 Апр. Е. б. ж.
[20 апреля.] Все еще живъ. Всталъ не рано. Ходилъ по елочкамъ; занимали муравьи. Записалъ кое что. Опять полковникъ съ, очевидно, недобрымъ чувствомъ ко мнѣ. Поправилъ двѣ книжечки по коррект[урамъ]: Грѣхи, собл[азны] суев[ѣрія] и Тщеславіе. Недурно. Ѣздилъ съ Булг[аковымъ]. Мало интересныхъ писемъ. Вечеромъ читалъ Канди о цивилизаціи. Оч[ень] хорошо. Записать:
1) Движеніе впередъ медленно, по ступен[ямъ] поколѣній. Для того, чтобы двинуть[ся] на одинъ шагъ, нужно, чтобы вымер[ло] цѣлое поколѣніе. Теперь надо, чтобы вымерли бары, вообще богат[ые], не стыдящіеся богатства, революціонеры, не влекомые страданіемъ несоотвѣтствія жизни съ сознаніемъ, а толь[ко] тщеславіемъ революціи, какъ профессіи. Какъ важно воспитаніе дѣт[ей], — слѣдующихъ поколѣній.
2) Японцы принимаютъ христіанство, какъ одну изъ принадлежностей цивилизаціи. Съумѣютъ ли они также, какъ наши европейцы, такъ обезвредить христіанство, чтобы оно не разрушило того, ч[тò] они берутъ въ цивилизаціи?
3) Огромное большинство живетъ одной животной жизнью; въ вопросахъ же человѣческихъ слѣпо подчиняется общественному мнѣнію.
4) Усиліе мысли, какъ сѣмя,[109] изъ[110] котораго вырастаетъ огромное дерево, не видно; а изъ него вырастаютъ видимыя перемѣны жизни людей.
21 Апр. Всталъ поздно въ оч[ень] дурномъ духѣ. Крестьянинъ о землѣ. Я дурно поступилъ съ нимъ. Потомъ дама съ дочерьми. Говорилъ съ ней, какъ умѣлъ. Читалъ книгу о Gandhi. Оч[ень] важная. Надо написать ему. Потомъ Миш[а], потомъ пріѣхалъ Андреевъ. Мало интересенъ, но пріятное, доброе обращеніе. Мало серьезенъ. О [111]Сашѣ нехорошія вѣсти. Сейчасъ хочу написать ей. Вечеръ читалъ о самоубійствахъ. Оч[ень] сильное впечатлѣніе. Ложусь спа[ть], 12-й часъ. Записать нечего. Отъ Ч[ерткова] письмо.
22 Апр. Е. б. ж.
[22 апреля.] Живъ. Пошелъ гулять одинъ, отказалъ Андрееву и пріѣзжему изъ Арханг[ельска]. Потомъ поговорилъ съ Андреевымъ. Нѣтъ серьезнаго отношенія къ жизни, а между тѣмъ поверхностно касается этихъ вопросовъ. Письма. Поправилъ два[112]мѣсяца Н[а] К[аждый] Д[ень]. Оч[ень] мнѣ понравилось. Ходилъ гулять. Пріѣхали Голденв[ейзеры]. Все борюсь. Написалъ С[ашѣ] письмо. Ложусь спать передъ обѣдомъ. Отъ С[аши] оч[ень] тронувшее меня письмо. Сильно волновала музыка. Прекрас[но] игралъ.
23 Апр. Мало работалъ. Ходилъ съ Голд[енвейзеромъ] къ поручику. Прекрасно играл[и] послѣ обѣда. Оч[ень] волновала музыка.
24 Апр. Съ утра слабость, боль головы. Почти ничего не дѣлалъ и не выход[илъ]. Сонливость, маразмъ. Отъ Ч[ерткова] письмо. Спектакль въ Телятин[кахъ], говорятъ, удался. Ничего не пис[алъ].
25 Апр. Немного лучше. Ходилъ. Пись[ма]. Пилъ кофе, вавтракалъ. Немного освѣжи[лся], но къ вечеру опять слабость маразмъ. Но на душѣ хорошо, даже очень.
26 Апр. Гораздо лучше, но не работалось. Видно, такъ надо. И то хорошо. Кое что записалъ. Ходилъ съ Олей и дѣтьми. Мраченъ, но не грѣшилъ. Вечеромъ читалъ. Пріѣхали Димочка съ Ал[ешей] Сергѣенко, и духомъ Чертк[овыхъ] повѣяло — пріятно. Ложусь спать. Отъ С[аши] хорошее письмо.
27 Апр. Всталъ оч[ень] бодро. Довольно хорошо работалъ надъ предисловіемъ. Кончилъ начерно. Ходилъ на Козловку. Не усталъ. Чудная погода. Вечеромъ восхищался разсказомъ Семенова, Сергѣенко отпустилъ. Написалъ С[ашѣ]. Объ ней хорошее письмо. Ложусь спать. Записывать нынче не буду.
28 Апр. Здоровье хуже. Ничего не дѣлалъ утромъ. И не хочется. Ходилъ до Козлов[ки], засталъ дождь, вернулся верхомъ съ Булгако[вымъ]. Послѣ обѣда исправлялъ предисловіе. Вейнбергъ изъ Ташкента. Письма писалъ. На душѣ невесело. Хочется одиночества, съ людьми тяжело.
29 Апр. Е. б. ж.
[29 апреля.] Живъ, но нездоровъ. Ночью было плохо. Сонливость, слабость. Хорош[ія] письма. Пріятный оч[ень] Плюснинъ. Ложу[сь] спать. Записать:
1) Мы молимся словами. — A общеніе съ Нимъ, Богомъ возможно не словами, а только любовью.
2) Сознаніе пробуждаетъ отъ сна. Также только сознаніе — кто я? — пробуждаетъ отъ[113] ложной тѣлесной жизни.[114] Душа, это сознаніе. Кажется, какъ малò сознаніе. Жизнь такъ сложна, ощутительна, a созна[ніе][115] такое что то небольшое, такъ мало замѣтное. Маленькое, мало замѣтное, а оно Все.[116]
Чтò такое сознаніе? То, что я спрошу себя: кто, чтò я? — И отвѣчу: я — я. Но я спрошу себя: кто же этотъ второй «я»? — И отвѣтъ только одинъ: опять я, и сколько ни спрашивай; все я — я. Явно, что я есть что то внѣпространств[енное],... внѣвр[еменное]... Одно, ч[тò] дѣйствительно есть. — Все могло произойти отъ условій простр[анства] и врем[ени] тѣлесное, только не сознаніе. A сознаніе — все. (Хорошо).
30 Апр. Всталъ свѣжѣе. Пріѣхалъ г-нъ Дурно[во] съ женою, сочинившій ученіе Хр[иста] по понятіямъ. Ужасная чепуха. Но Cela n\'est pas une raison pour se mal conduire.[117] Я былъ недобръ съ нимъ. Потомъ Шпиро. Потомъ работалъ надъ письмомъ къ дѣтямъ. Кажется, не совсѣмъ гадко. Ходилъ въ Телятинки. Вечеромъ Ал[ександръ] Петр[овичъ] и Кочедыковъ — полусумашедшій: сила инерціи, электр[ичество], ма[гнетизмъ]. Потомъ 8 человѣкъ изъ Телятин[окъ]. Все обошлось недурно.
Простил[ся] съ Плюснинымъ и его товарищемъ. Написа[лъ] Сашѣ, отъ к[оторой] нѣтъ письма. 12 час[овъ].
1 Май. Е. б. ж.
[1 мая.] Живъ. Записать: