— Да, это так. Вы не согласны с позицией мистера Стэнфорда?

— Я никогда не соглашусь с позицией Грега Стэнфорда. Или позвольте сформулировать это по-другому. Он является главным фининспектором, потому что родственники его жены владеют десятью процентами «голосующих» акций. И понимает, что все мы считаем его пустышкой. У него есть абсурдная идея, что если он займет позицию, противоположную позиции нашего директора Робинсона Гейслера, то привлечет к себе сторонников. Он жаждет заполучить кресло генерального директора. В деле уплаты выкупа Грег Стэнфорд ухватился за возможность стать мудрецом, вещающим после трагедии.

— А вы хотите получить кресло генерального директора, мистер Бонд? — спросила агент Скатарро.

— Я хочу надеяться, что в свое время моя кандидатура будет рассмотрена. В настоящее время, после потрясений прошлого года и огромного штрафа, выплаченного компанией, я полагаю, нынешнему правлению гораздо лучше будет выступить единым фронтом с нашими акционерами. Думаю, своими публичными нападками на мистера Гейслера Стэнфорд оказал компании плохую услугу.

— Поговорим о чем-нибудь другом, мистер Бонд, — предложил Ангус Соммерс. — Зачем вы наняли Стива Фроли?

— По-моему, этот вопрос мы обсуждали два дня назад, мистер Соммерс, — сказал Бонд, умышленно придав своему голосу оттенок раздражения.

— Поговорим об этом еще. В вашей компании три обиженных человека считают, что у вас не было необходимости и права искать кого-то постороннего на должность, которую вы дали Стиву Фроли. Для него это был существенный скачок, не так ли?

— Мистер Соммерс, позвольте объяснить вам кое-что из корпоративной политики. Три человека, которых вы упомянули, метят на мою должность. Все они были протеже прежнего директора и остаются верны ему. Я довольно хорошо разбираюсь в людях, а Стив Фроли умен, очень умен. Сочетание степени магистра экономики и управления с юридическим дипломом, а также интеллект и личные качества дорого стоят в корпоративном мире. У нас состоялась долгая беседа о нашей компании, о проблемах, с которыми мы столкнулись в прошлом году, и о будущем. Мне понравилось то, что я услышал. Кроме того, он представляется мне по-настоящему порядочным человеком, что в наши дни редкость. И наконец, я знаю, что он будет лоялен по отношению ко мне, а для меня это главное.

Норман Бонд откинулся в кресле и сплел пальцы рук.

— Ну а теперь прошу меня извинить, мне пора на совещание, выше этажом.

Ни Соммерс, ни Скатарро даже не пошевелились, чтобы встать.

— Еще несколько вопросов, мистер Бонд, — сказал Соммерс. — В прошлый раз вы не сообщили нам, что одно время жили в Риджфилде, штат Коннектикут.

— С тех пор как начал работать в этой компании, я жил во многих местах. В Риджфилде я жил более двадцати лет назад, когда был женат.

— Разве ваша жена не родила мальчиков-близнецов, которые при рождении умерли?

— Да, это так.

Глаза Бонда ничего не выражали.

— Вы очень любили свою жену, но она ушла от вас вскоре после этого, верно?

— Она переехала в Калифорнию. Хотела начать все сначала. Горе разделяет не меньше людей, чем сближает, агент Соммерс.

— После ее отъезда у вас было нервное расстройство, мистер Бонд?

— Горе вызывает также и депрессию, мистер Соммерс. Я понимал, что один не справлюсь, и записался в группу психологической поддержки. В наши дни такие группы — обычное дело. Двадцать лет назад этого не было.

— Вы поддерживали отношения с бывшей женой?

— Она довольно скоро вышла замуж. Для нас обоих лучше было закрыть эту главу нашей жизни.

— Но к несчастью, ее глава не закрыта? Ваша бывшая жена пропала через несколько лет после повторного замужества.

— Мне это известно.

— Вас допрашивали по поводу ее исчезновения?

— Как ее родителей, других родственников и друзей, меня спрашивали, имел ли я представление о том, куда она могла подеваться. Разумеется, я этого не знал. Фактически я внес часть денег в сумму вознаграждения, обещанного за информацию, которая могла бы помочь ее найти.

— Это вознаграждение так и не было собрано?

— Не было.

— Мистер Бонд, когда вы познакомились со Стивом Фроли, вы не увидели в нем что-то от себя: молодой, умный, амбициозный человек с привлекательной энергичной женой и красивыми детьми?

— Мистер Соммерс, этот допрос становится абсурдным. Если я правильно вас понял, вы предполагаете, что я могу иметь какое-то отношение к исчезновению моей покойной жены и к похищению близнецов Фроли. Как вы смеете оскорблять меня подобными подозрениями? Убирайтесь из моего офиса!

— Вашей покойной жены, мистер Бонд? Откуда вам известно, что она умерла?

48

— Я всегда была предусмотрительным человеком, куколка, — говорила Энджи скорее себе, чем Кэти, которая лежала на кровати в мотеле, обложенная подушками и укутанная в одеяло. — Обычно я заглядываю вперед и этим отличаюсь от Клинта.

Наступила пятница, десять часов утра. Энджи была довольна собой. Накануне вечером, через час после того, как Клинт с Гасом отправились в пивную, она уже погрузила вещи в фургон и выехала с Кэти на шоссе. Деньги от выкупа сложила в чемоданы, туда же побросала второпях сложенную одежду и сотовые телефоны, которые Крысолов в свое время прислал Лукасу и Клинту. Зайдя в дом последний раз, Энджи не забыла прихватить пленки с телефонными разговорами Крысолова, которые записал Лукас, а также водительские права, украденные ею у женщины, с ребенком которой она сидела в прошлом году.

Потом, чуть помедлив, она нацарапала записку Клинту: «Не волнуйся. Позвоню утром. Меня попросили срочно посидеть с ребенком».

Три с половиной часа она ехала к Кейп-Коду, в мотель «Хяннис», где останавливалась несколько лет назад на уик-энд с одним парнем. Ей тогда так понравился Кейп, что она устроилась летом работать на пристани «Сигал» в Харвиче.

— У меня в уме всегда был план побега, на тот случай, если Клинта поймают на одном из заданий, которые он выполнял вместе с Лукасом, — хихикнув, сказала она Кэти.

Но потом, заметив, что Кэти снова засыпает, Энджи нахмурилась и, наклонившись над кроватью, постучала девочку по плечу.

— Слушай, когда с тобой разговаривают. Можешь узнать что-нибудь интересное.

Кэти не открывала глаз.

— Может быть, я дала ей слишком много того лекарства от кашля, — вслух размышляла Энджи. — Если уж Клинт в прошлом году от него засыпал, то тебя, наверное, оно может просто свалить.

Она подошла к кухонной стойке, где стоял кофейник с остатками кофе.

«Хочу есть, — подумала она. — Можно было бы нормально позавтракать, но не могу же я таскать за собой полусонного ребенка без куртки. Может быть, просто запереть ее в номере и купить что-нибудь себе, а потом пойти в магазин и подобрать для нее одежду? Чемоданы оставлю под кроватью и повешу на дверь табличку \"не беспокоить\". Может, дать ей еще лекарства от кашля? Тогда она уж точно заснет».

Энджи чувствовала, как улетучивается хорошее настроение. Действительно, когда она бывала голодна, то всегда становилась раздражительной и нетерпеливой. Они зарегистрировались в мотеле уже после полуночи. Глаза совершенно слипались. Она уложила ребенка в постель, а сама рухнула рядом и сразу же заснула. Но перед рассветом проснулась, поскольку девочка начала кашлять и заплакала.

«Мне так и не удалось толком поспать, — подумала Энджи. — Немного подремала, вот почему сейчас плохо соображаю. Но хорошо, что додумалась взять с собой водительские права, так что теперь буду здесь известна под именем Линды Хейген».

В прошлом году она присматривала за ребенком Линды Хейген. Однажды хозяйка пришла домой расстроенная, полагая, что оставила бумажник в ресторане. В следующий раз, когда Энджи сидела с ребенком Линды, ей пришлось воспользоваться семейным автомобилем, чтобы отвезти девочку на день рождения. Тогда-то она и заметила бумажник, застрявший между передними сиденьями. Достав его, она обнаружила двести долларов наличными и водительские права. Разумеется, миссис Хейген аннулировала кредитные карточки, но права были настоящей находкой.

«У нас обеих худые лица и темные волосы, — подумала Энджи. — На фотографии миссис Хейген в очках с толстыми стеклами, поэтому, если меня остановят, я надену темные очки. Нужно долго изучать фотку, чтобы понять, что это фальшивка. Так или иначе, здесь я зарегистрирована под именем Линды Хейген, и пока со мной все в порядке, если только фэбээровцы не доберутся до Клинта и не узнают про фургон. А если решу куда-нибудь лететь, то смогу сесть в самолет с документами Линды».

Энджи рассудила, что, если фэбээровцы все же накроют Клинта, тот, вероятно, скажет им, что она отправилась во Флориду. Она понимала также, что надо отделаться от фургона и потратить часть денег на покупку подержанной машины.

«Тогда я смогу ехать куда угодно, и никто мне не помешает, — подумала она. — Брошу фургон на какой-нибудь свалке. Без номеров никто его не найдет. Свяжусь с Клинтом и, если удостоверюсь, что его не приперли к стенке, может, скажу ему, где я, чтобы он приехал. А может, и не скажу. Пока он ничего не узнает. Но ведь я говорила ему, что позвоню сегодня утром, — так и сделаю».

Она взяла один из сотовых и набрала номер Клинта. Он ответил после первого гудка.

— Где ты? — с нажимом спросил он.

— Детка, мне надо было побыстрей убраться. Деньги у меня, не волнуйся. Если бы вдруг к нам заявились фэбээровцы, что было бы, если бы там оказались я, девчонка и деньги? Теперь послушай: выброси кроватку! Ты сказал Гасу, что собираешься увольняться из клуба?

— Да. Я сказал, что мне предложили работу в Орландо.

— Хорошо. Сегодня же подавай заявление об уходе. Если снова появится пронырливый Гас, скажи ему, что мать ребенка, с которым я сидела, попросила меня отвезти его в Висконсин. Скажи, что умер ее отец и потому ей надо остаться здесь и помочь матери. Скажи, что мы встречаемся с тобой во Флориде.

— Не дури мне голову, Энджи.

— А я и не дурю. Если к тебе придут фэбээровцы, ты чист. Я говорила Гасу, что в среду вечером ты искал в Йонкерсе новую машину. Скажи ему, что ты продал фургон, потом пойди и возьми машину напрокат.

— Ты мне не оставила ни гроша, — с горечью произнес он. — Даже те пятьсот баксов, что лежали на тумбочке.

— Не исключено, что у полиции есть некоторые серийные номера. Я просто тебя оберегала. Можешь увеличивать долги на кредитной карте. Это не имеет значения. Недели через две мы исчезнем с лица земли. Я хочу есть. Мне пора идти. Пока.

Энджи захлопнула крышку сотового, подошла к кровати и взглянула на Кэти.

«Спит или притворяется? Она становится такой же вредной, как и другая, — думала Энджи. — Даже если я с ней добра, девчонка меня игнорирует».

Микстура от кашля стояла у кровати. Энджи отвинтила крышку и наполнила чайную ложку. Наклонившись, раздвинула губы Кэти и засунула ей в рот ложку.

— А теперь глотай, — велела она.

Сонная девочка бессознательно проглотила большую часть микстуры. Несколько капель попали в дыхательное горло. Она закашлялась и заплакала. Энджи силой уложила ее обратно на подушку.

— О, ради бога, замолчи, — проговорила она сквозь стиснутые зубы.



Кэти закрыла глаза и, отвернувшись, натянула одеяло на голову. Она старалась не плакать. В ее воображении возникла Келли, сидевшая в церкви рядом с мамой и папой. Кэти не осмеливалась говорить вслух, а только молча шевелила губами, чувствуя, как Энджи привязывает ее к кровати.



В переднем ряду церкви Святой Марии в Риджфилде Маргарет и Стив держали Келли за руки, преклонив колени во время мессы. Рядом с ними доктор Сильвия Харрис, сдерживая слезы, вслушивалась во вступительную молитву, которую читал монсеньор Ромни:

— Боже Всемогущий, от которого не сокрыты людские печали, Тебе ведомо бремя скорби, охватившей нас от потери этого ребенка. Пока мы скорбим об его уходе из жизни, утешь нас сознанием того, что Кэтрин Энн обретается отныне в Твоих любящих объятиях.

Келли потянула Маргарет за руку.

— Мамочка, — позвала она. Впервые после возвращения ее голос звучал громко и ясно. — Кэти очень боится той тети. Она плачет и хочет, чтобы ты привезла ее домой. Сейчас же!

49

Особый агент Крис Смит, директор управления ФБР по Северной Каролине, позвонил по телефону, чтобы договориться о краткой встрече с родителями Стива Фроли в Уинстон-Салеме.

Отец Фроли, Том, заслуженный отставной капитан Нью-Йоркского городского пожарного управления, выразил неудовольствие по поводу звонка.

— Вчера мы узнали о смерти одной из наших внучек. Разве этого мало? Три недели назад моя жена перенесла операцию на коленном суставе и до сих пор страшно мучается. Зачем вам с нами встречаться?

— Нам надо поговорить с вами о старшем сыне миссис Фроли, вашем пасынке Ричи Мейсоне, — сказал Смит.

— О, да! Извините, я мог бы и догадаться. Приезжайте часам к одиннадцати.

Смит, пятидесятидвухлетний афроамериканец, взял с собой Карлу Роджерс, двадцатишестилетнего агента, недавно принятого на службу.

В одиннадцать часов Том Фроли открыл дверь и пригласил агентов войти. Первое, что увидел Смит при входе, были фотографии близнецов, развешанные на стене напротив входной двери.

«Красивые девочки, — подумал он. — Какой позор, что мы не смогли вернуть обеих».

По приглашению Фроли они прошли в уютную гостиную, бывшую продолжением кухни. В просторном кожаном кресле, положив ноги на тахту, сидела Грейс Фроли. Смит подошел к ней.

— Миссис Фроли, прошу простить за вторжение. Я знаю, вы только что потеряли одну из внучек и недавно перенесли операцию. Обещаю, что не отниму у вас много времени. Наше управление в Коннектикуте попросило задать вам и мистеру Фроли несколько вопросов о вашем сыне Ричарде Мейсоне.

— Садитесь, пожалуйста, — указал на диван Том Фроли, а себе пододвинул стул и сел ближе к жене. — Что за неприятности у Ричи? — спросил он.

— Мистер Фроли, я не говорил, что у Ричи неприятности. Мы собирались с ним переговорить, но он не появился на работе в аэропорту Ньюарка в среду вечером. По словам соседей, с прошлой недели Ричи не видели около его дома.

У Грейс Фроли были припухшие глаза. Агенты видели, как она то и дело подносит к лицу маленький носовой платок. Смит понял, что женщина пытается скрыть дрожание губ.

— Он говорил нам, что возвращается на работу, — нервно произнесла она. — Три недели назад мне сделали операцию. Вот почему Ричи в прошлые выходные приехал меня навестить. Может быть, с ним что-нибудь случилось? Если он не пришел на работу, то по дороге домой мог попасть в аварию.

— Грейс, смотри на вещи трезво, — мягко заметил Том. — Ричи терпеть не мог эту работу. Он говорил, что с его умом смешно перетаскивать багаж с места на место. Я не удивился бы, если бы он, поддавшись минутному настроению, решил поехать в Вегас или другое подобное место. Он и прежде с десяток раз проделывал такие вещи. С ним все в порядке, дорогая. У тебя и так есть о чем беспокоиться, помимо него.

Том говорил ободряющим тоном, однако в словах утешения, предназначенных для жены, Крис Смит уловил нотку раздражения. Он был уверен, что Карла Роджерс тоже ее заметила. Из досье на Ричи Мейсона следовало, что тот всю жизнь создавал матери проблемы. Бросил школу, в юности имел судимость, сведения о которой закрыты, пять лет просидел в тюрьме за мошенничество, стоившее целое состояние десятку инвесторов — включая Франклина Бейли, который потерял семь миллионов долларов.

У Грейс Фроли был измученный напряженный вид женщины, много выстрадавшей как в физическом, так и душевном плане. На вид ей было около шестидесяти — привлекательная женщина с седыми волосами и худощавой фигурой. Том был большим широкоплечим мужчиной и выглядел на несколько лет старше жены.

— Миссис Фроли, вам сделали операцию три недели назад. Почему Ричи так долго к вам не приезжал?

— Я две недели находилась в центре реабилитации.

— Понятно. Когда Ричи к вам приехал и когда уехал? — спросил Смит.

— Приехал в прошлую субботу, около трех часов ночи. С работы в аэропорту он ушел примерно в три часа дня, и мы ожидали его к полуночи, — ответил за жену Том Фроли. — Но потом он позвонил и сказал, что движение очень плотное. Попросил нас лечь спать и оставить дверь незапертой. Я сплю чутко, так что услышал, когда он вошел. Он уехал около десяти утра во вторник, сразу после того, как мы вместе посмотрели по телевизору интервью со Стивом и Маргарет.

— Ему часто звонили по телефону? — спросил Смит.

— Он не пользовался нашим телефоном. У него сотовый. Не могу сказать, часто ли он им пользуется.

— Ричи часто вас навещает, миссис Фроли? — спросила Карла Роджерс.

— Он заглянул проведать нас, когда мы гостили у Стива с Маргарет сразу после их переезда в Риджфилд. Перед этим мы не видели его почти год, — сказала Грейс Фроли усталым, печальным голосом. — Я регулярно ему звоню. Он почти никогда не отвечает, но я оставляю сообщение на его сотовом со словами о том, что мы думаем о нем и любим его. Я знаю, у него случались неприятности, но на самом деле он добрый мальчик. Отец Ричи умер, когда ему было лишь два года. Через три года я вышла замуж за Тома, и он стал для Ричи таким отцом, о котором можно только мечтать. Но в подростковом возрасте Ричи попал в дурную компанию да так и не смог вернуться на правильный путь.

— Какие у него отношения со Стивом?

— Не самые лучшие, — признался Том Фроли. — Он всегда завидовал Стиву. Ричи мог бы поступить в колледж. Оценки у него всегда были неровные, но у него был прекрасный показатель отборочного теста. Фактически он начал посещать Нью-Йоркский университет. Ричи умный, действительно умный, но бросил учебу на первом курсе и отправился в Лас-Вегас. Так он попал в компанию игроков и жуликов. Вы, должно быть, знаете, что он отсидел в тюрьме за мошенничество, в которое его вовлекли.

— Мистер Фроли, имя Франклин Бейли вам о чем-нибудь говорит?

— Это человек, который общался с похитителем моих внучек. Мы видели его по телевизору. Именно он передал выкуп похитителям.

— Он был также одной из жертв мошенничества, в котором участвовал Ричи. Та инвестиция стоила мистеру Бейли семи миллионов долларов.

— Бейли знает про Ричи, то есть о том, что он сводный брат Стива? — быстро спросил Фроли с удивлением и беспокойством.

— Теперь знает. Было бы вам известно, если бы Ричи виделся с мистером Бейли, когда навещал вас в Риджфилде в прошлом месяце?

— Нет, вряд ли.

— Мистер Фроли, вы говорите, что Ричи уехал от вас во вторник около десяти утра? — спросил Смит.

— Да. Примерно через полчаса после того, как Стива с Маргарет и Бейли показывали по телевизору.

— Ричи постоянно повторял, что якобы не знал о том, будто компания, в которую он уговаривал людей инвестировать деньги, была дутой. Вы в это верите?

— Нет, не верю, — ответил Фроли. — Когда он рассказывал нам о компании, это звучало так заманчиво, что мы предложили вложиться в нее, но он нам не позволил. Это о чем-то говорит.

— Том, — укоризненно окликнула мужа Грейс.

— Грейс, Ричи заплатил свой долг обществу за участие в мошенничестве. Нечестно притворяться, что он был невинным дурачком. В тот день, когда Ричи признает свою вину в содеянном, он постарается как-то изменить свою дальнейшую жизнь.

— Мы узнали, что, пока Франклин Бейли был в неведении относительно надувательства, он завязал весьма теплую дружбу с Ричи. Возможно ли, чтобы Бейли поверил в историю Ричи и оставался с ним в дружеских отношениях, после того как Ричи вышел из тюрьмы? — спросил Смит.

— Мистер Смит, куда вы клоните с этими вопросами? — спокойно спросил Том.

— Мистер Фроли, ваш пасынок Ричи сильно завидует вашему сыну Стиву. Нам известно даже, что он пытался ухаживать за вашей невесткой, пока она не встретила Стива. Ричи искушен в финансовых делах, вот почему ему удалось обмануть с этим дутым инвестированием так много людей. Франклин Бейли стал одним из объектов нашего расследования. В процессе проверки мы узнали, что примерно в десять минут одиннадцатого во вторник кто-то позвонил Франклину Бейли с вашего домашнего телефона.

На грубом лице Тома Фроли морщины обозначились еще резче.

— Я определенно не звонил Франклину Бейли. — Он повернулся к жене. — Ты ведь тоже не звонила ему?

— Звонила, — твердо произнесла Грейс Фроли. — По телевидению дали его номер, и я позвонила, чтобы поблагодарить за помощь Стиву и Маргарет. Он не ответил, а когда сработал автоответчик, я не стала оставлять сообщение. — Она взглянула на агента Смита, и страдание в ее глазах уступило место гневу. — Мистер Смит, я знаю, вы и ваше Бюро пытаетесь привлечь к правосудию тех, кто похитил моих внучек и стал причиной гибели Кэти. Но выслушайте меня очень внимательно. Не так уж важно, появился ли Ричи на работе в аэропорту Ньюарка. Полагаю, вы считаете, что между ним и Франклином Бейли что-то происходит и это может быть связано с похищением наших внучек. Это совершенно нелепо, так что не тратьте ваше и наше время на проработку этой ошибочной версии.

Она отодвинула пуфик и встала, опираясь на подлокотники кресла.

— У меня умерла внучка. Я с трудом справляюсь с этой болью. Мой младший сын и невестка вне себя от горя. Старший сын — безвольный, глупый человек и даже вор, но он не способен на такую низость, как похищение собственных племянниц. Мистер Смит, пусть ваша организация прекратит это расследование. Неужели мало выпало на мою долю? Неужели этого мало?

Жестом, выражающим полное отчаяние, она вскинула вверх руки, потом опустилась обратно в кресло и уронила голову.

— Уходите! — указывая на дверь, раздраженно произнес Том. — Вы не смогли спасти нашу внучку. Теперь, по крайней мере, постарайтесь найти ее похитителя. Если вы пытаетесь приплести к этому преступлению Ричи, то явно идете по ложному следу. Так что не теряйте время попусту.

Смит выслушал все это с бесстрастным лицом.

— Мистер Фроли, если Ричи появится у вас, передайте ему, пожалуйста, что нам необходимо с ним встретиться. Я оставлю визитку.

Кивнув Грейс Фроли, он повернулся и вышел из дома в сопровождении агента Роджерс.

В машине Смит включил зажигание, а затем спросил коллегу:

— Что вы обо всем этом думаете?

Карла поняла, что он имеет в виду.

— Этот телефонный звонок Франклину Бейли… Думаю, мать его покрывает.

— Я тоже так думаю. Ричи приехал сюда только в ночь на субботу, а это значит, что у него хватило бы времени принять участие в похищении. Пару месяцев назад он побывал в доме в Риджфилде и знал расположение комнат. Приезд к матери мог послужить ему в качестве алиби. Он мог быть одним из двух мужчин, которые получали выкуп.

— Если он был одним из похитителей, то должен был надеть маску. Хотя близнецы были едва с ним знакомы, но без маски все же могли узнать.

— Допустим, одна из сестер его узнала и поэтому ее нельзя было отпускать домой. И может быть, причиной смерти Лукаса Уола было не самоубийство?

Роджерс уставилась на своего начальника.

— А я и не знала, что агенты в Нью-Йорке и Коннектикуте рассматривают подобную версию.

— Парни из Нью-Йорка и Коннектикута рассматривают любую версию и отслеживают любой возможный поворот. У них есть это дело, и во время их дежурства умер трехлетний ребенок. Некто, называющий себя Крысоловом, все еще на свободе. Он повинен в смерти этого ребенка, как и любой другой участник похищения. Фроли-старшие сказали, что Ричи, скорее всего, обыкновенный мошенник, но мне никак не отделаться от мысли, что мать сейчас его покрывает.

50

После вспышки эмоций в церкви Келли погрузилась в молчание. Когда они приехали домой, она поднялась в спальню и вскоре спустилась, прижимая к себе двух плюшевых медведей.

Дома их дожидалась Рина Чапмен, добрая соседка, которая несколько раз готовила им обеды, а один раз даже говорила по телефону с Крысоловом, позвонившим на ее номер.

— Вам обязательно надо поесть, — сказала она.

Она поставила в кухонной нише круглый стол, за которым все устроились — Маргарет с Келли на коленях, а напротив Стив и доктор Харрис. Рина расставила на столе большие плоские тарелки, но сама отказалась остаться.

— Я вам сейчас не нужна, — твердо сказала она.

Яичница с пылу с жару, тосты с тонко нарезанной ветчиной и горячий крепкий кофе согрели всех. Пока они пили по второй чашке, Келли соскользнула с коленей Маргарет.

— Почитаешь мне мою книжку, мамочка? — спросила она.

— Я почитаю, детка, — сказал Стив. — Принеси ее мне.

Маргарет заговорила, только когда Келли вышла из кухни. Она догадывалась о возможной реакции, но должна была поделиться с присутствующими своими чувствами.

— Кэти жива. Они с Келли общаются друг с другом.

— Маргарет, Келли все еще пытается общаться с Кэти и, кроме того, понемногу рассказывает вам о собственном опыте. Она боялась той женщины, которая за ней присматривала. Ей поскорей хотелось домой, — мягко сказала доктор Харрис.

— Она разговаривала с Кэти, — упрямо произнесла Маргарет. — Я точно знаю.

— Ах, милая, — возразил Стив. — Не разбивай себе сердце, старайся не слушаться того слабого голоса надежды, который говорит тебе, что Кэти жива.

Маргарет охватила пальцами кофейную чашку, вспоминая, как в день исчезновения близнецов делала то же самое, стараясь согреть руки. Она поняла, что теперь ужас последних суток сменился отчаянной потребностью найти Кэти, пока не станет слишком поздно.

«Будь осторожна, — говорила она себе. — Никто тебе не поверит. Если подумают, что ты сходишь с ума от горя, станут давать успокоительное, то, что прошлой ночью свалило тебя с ног на много часов. Нельзя больше этого допустить. Ты должна ее найти».

Пришла Келли с популярной детской книжкой доктора Сьюса, которую они читали еще до похищения. Стив отодвинул свой стул и взял девочку на руки.

— Пойдем сядем в мое большое кресло в кабинете.

— Кэти тоже любит эту книжку, — сказала Келли.

— Ну тогда мы будем считать, что я читаю вам обеим.

Стиву удалось произнести эти слова твердым голосом, хотя глаза его наполнились слезами.

— Ой, папочка, это глупо. Кэти сейчас нас не услышит. Она спит, она сейчас одна, и эта тетя привязала ее к кровати.

— Ты хочешь сказать, что эта тетя привязывала вас к кровати, да, Келли? — быстро спросил Стив.

— Нет. Мона оставляла нас в большой кроватке, и мы не могли выбраться. Кэти сейчас лежит в кровати, — настойчиво повторила Келли, потом похлопала Стива по щеке. — Папа, почему ты плачешь?



— Маргарет, чем скорее Келли вернется к нормальному режиму, тем легче ей будет привыкнуть к отсутствию Кэти, — сказала доктор Харрис немного позже, собираясь уходить. — Думаю, Стив прав. Для нее лучше всего будет пойти в детский сад.

— Только чтобы Стив все время за ней присматривал, — с опаской согласилась Маргарет.

— Разумеется. — Сильвия Харрис осторожно обняла Маргарет. — Мне надо в больницу проведать некоторых пациентов, но сегодня вечером я вернусь, если вы считаете, что я нужна вам.

— Помните, когда у Кэти была пневмония и та молодая медсестра собиралась дать ей пенициллин? Если бы вас там не было, не знаю, что могло бы случиться, — сказала Маргарет. — Проведайте ваших больных деток, а потом возвращайтесь, пожалуйста. Вы очень нам нужны.

— После единственной пробы мы точно установили, что Кэти нельзя принимать пенициллин, — согласилась доктор Харрис и добавила: — Маргарет, можете печалиться о ней, но не ищите надежду в том, что говорит Келли. Поверьте мне, она лишь переживает заново собственный опыт.

«Не пытайся ее убедить! — предостерегла себя Маргарет. — Она тебе не верит. Стив тоже не верит. Надо поговорить с агентом Карлсоном, — решила она. — Надо немедленно с ним поговорить!»

Сжав на прощание руку Маргарет, Сильвия Харрис ушла. Впервые за неделю оказавшись дома одна, Маргарет закрыла глаза и сделала глубокий вдох, потом поспешила к телефону и набрала номер Уолтера Карлсона.

Он ответил после первого гудка.

— Маргарет, чем могу быть полезен?

— Кэти жива, — сказала она и, не дав ему заговорить, поспешно добавила: — Знаю, вы мне не поверите, но она жива. Келли с ней общается. Час назад Кэти спала, привязанная к кровати. Келли мне это сказала.

— Маргарет…

— Не пытайтесь меня образумить. Верьте мне. Только в записке погибшего человека сказано, что Кэти умерла. Ее тело не найдено. Вы знаете, что Лукас поднялся на борт самолета с большой коробкой, и лишь предполагаете, что там было тело Кэти. Перестаньте предполагать и найдите ее. Вы меня слышите? Найдите ее!

Прежде чем он успел ответить, Маргарет бросила трубку и, упав в кресло, уронила голову на руки.

«Есть что-то такое, что мне надо вспомнить. Я знаю, это имеет отношение к платьям, которые я купила близняшкам ко дню рождения, — подумала она. — Поднимусь к их шкафу, достану платья и постараюсь вспомнить».

51

Ранним вечером в пятницу агенты ФБР Ангус Соммерс и Рузанна Скатарро позвонили в дверь дома 415 по Уолнат-стрит в Бронксвилле, Нью-Йорк, где жила Эми Линдкрофт, первая жена Грега Стэнфорда. В отличие от больших и элегантных домов вокруг она жила в скромном белом домике с темно-зелеными ставнями, блестевшими в солнечных лучах неожиданно яркого дня.

Этот дом напомнил Ангусу Соммерсу тот, в котором он вырос и который стоял по другую сторону Гудзона в Клостере, штат Нью-Джерси. В голове промелькнуло привычное сожаление: «Мне следовало купить этот дом, когда мама с папой переехали во Флориду, ведь за последние десять лет стоимость его возросла вдвое».

Услышав звуки приближающихся к двери шагов, агент успел еще подумать о том, что тот дом был больше чем просто имущество.

Из опыта Соммерс знал, что даже люди, чья совесть чиста, могут проявлять нервозность, если к ним приходят агенты ФБР. Однако Эми Линдкрофт позвонила сама и попросила о встрече, сказав, что хочет поговорить о своем бывшем муже. Взглянув на удостоверения агентов, она вскользь улыбнулась и пригласила их войти. Полноватая женщина лет сорока пяти, с блестящими карими глазами и темными с проседью волосами, обрамлявшими лицо, была одета в блузу художника поверх джинсов.

Агенты прошли за ней в гостиную, со вкусом обставленную в раннем американском стиле. Видное место в ней занимала великолепная акварель, изображающая береговые скалы Гудзона. Соммерс подошел поближе, чтобы рассмотреть ее. В углу картины он различил подпись «Эми Линдкрофт».

— Прекрасная вещь, — искренне восхитился он.

— Я зарабатываю на жизнь как художник. Приходится стараться, — обыденным тоном произнесла Линдкрофт. — А теперь садитесь, пожалуйста. Не буду долго вас задерживать, но, возможно, вам будет интересно послушать то, что я скажу.

Еще в машине Соммерс попросил агента Скатарро вести беседу. Теперь она сказала:

— Госпожа Линдкрофт, правильно ли я поняла, что вы хотите нам рассказать нечто, имеющее отношение к похищению близнецов Фроли?

— Это может иметь к нему отношение, — подчеркнула Линдкрофт. — Возможно, это прозвучит как слова отвергнутой женщины. Может быть, так оно и есть, но Грег обидел очень многих людей, и если ему навредят мои слова, то так тому и быть. В университете моей соседкой по комнате была Тина Ольсен, наследница фармацевтической компании, и меня всегда приглашали в гости в разные дома этой семьи. Теперь я понимаю, что Грег женился на мне, чтобы проложить себе путь в мир Тины. Ему прекрасно это удалось. Грег умен и знает, как себя подать. Когда мы только поженились, он работал в небольшой инвестиционной компании, но начал втираться в доверие к мистеру Ольсену, который в конце концов пригласил его работать у себя. Грегу удалось подняться выше и стать правой рукой Ольсена. Потом они с Тиной объявили, что любят друг друга. После десяти лет замужества я наконец забеременела. Потрясение от того, что меня обманывают муж и лучшая подруга, вызвало у меня выкидыш. Чтобы остановить кровотечение, мне сделали гистерэктомию.

«Она не просто отвергнутая женщина», — подумал Ангус Соммерс, заметив промелькнувшую в глазах Эми Линдкрофт печаль.

— Потом он женился на Тине Ольсен, — сочувственно подсказала Скатарро.

— Да. Они состояли в браке шесть лет. Потом Тина обнаружила, что он с кем-то ей изменяет, и избавилась от него. Не стоит и говорить, что ее отец уволил его. Вы должны понять: Грег просто неспособен хранить верность женщине.

— Зачем вы это рассказываете, госпожа Линдкрофт? — спросил Ангус Соммерс.

— Примерно шесть с половиной лет назад, когда Грег снова женился, мне позвонила Тина с извинениями. Она сказала, что не ожидает от меня прощения, но тем не менее хочет попытаться. Она призналась, что ее доконало не только распутство Грега. Ее отец узнал, что он «доил» компанию с помощью дутых статей расходов. Чтобы избежать скандала, мистер Ольсен сам покрыл эти издержки. Тина сказала, что если это может служить утешением, то я должна знать, что в истории со своей очередной невестой, Миллисент Элвин Паркер Хаф, Грег откусил кусок, который не смог проглотить. Эта леди не промах: она заставила его подписать брачный контракт, в котором сказано, что, если брак продлится менее семи лет, он не получит ни доллара.

Улыбка Эми Линдкрофт не выражала радости.

— Вчера Тина снова позвонила, после того как увидела интервью с Грегом по телевизору. Она сказала, что он изо всех сил старается произвести на Миллисент хорошее впечатление. Срок, указанный в брачном контракте, истекает через несколько недель, а Миллисент проводит много времени в Европе, вдали от него. Последний муж, которого она выгнала, не догадывался, что происходит, пока не попытался попасть в их квартиру на Пятой авеню, а швейцар сказал, что ему не разрешается входить в дом.

— Вы хотите сказать, Грег имеет основания опасаться, что с ним поступят так же? И он может быть причастен к похищению, поскольку ему нужны деньги? Не преувеличение ли это, госпожа Линдкрофт?

— Возможно, если бы не еще один факт.

Хотя агенты ФБР были обучены не проявлять своих чувств, но «еще один факт», который с долей злорадства сообщила им Эми Линдкрофт, все-таки вызвал у них обоих сильное изумление.

52

Маргарет сидела на краю кровати в спальне близнецов, держа на коленях голубые бархатные платьица, купленные к их дню рождения. Она старалась отделаться от воспоминаний о событиях недельной давности, когда одевала близнецов к приходу гостей. Стив рано вернулся с работы, потому что после праздника они собирались пойти на корпоративный ужин.

Близняшки были так возбуждены, что Стиву пришлось держать Келли на коленях, пока Маргарет застегивала пуговицы на платье Кэти.

Девочки хихикали и переговаривались на своем языке, вспоминала она. Она была убеждена, что они умеют читать мысли друг друга.

«Вот почему я знаю, что Кэти жива, ведь она сама сказала Келли, что хочет вернуться домой».

Представив себе привязанную к кровати, испуганную Кэти, Маргарет готова была закричать от страха и гнева.

«Где мне ее искать? — терзалась она. — С чего начать? И что с платьями? Мне надо что-то вспомнить насчет платьев. Что именно?»

Она провела рукой по бархату, вспоминая, что цена показалась ей чересчур большой, несмотря на то что была указана со скидкой. Она посмотрела другие вещи, а потом снова вернулась к этим платьям. Продавщица сказала, сколько они стоили бы в «Бергдорфе». Потом добавила, что, как ни странно, она только что обслуживала другую женщину, покупавшую вещи для близнецов. Маргарет охнула.

«Так вот что я пыталась вспомнить! Место, где я купила платья. Продавщица. Она сказала мне, что незадолго до моего визита продавала одежду для трехгодовалых близнецов женщине, которая, похоже, не представляла, какой им нужен размер».

Маргарет встала, и платьица соскользнули на пол.

«Я узнаю эту продавщицу, если увижу, — подумала она. — Возможно, тот факт, что кто-то еще покупал одежду для трехлетних близнецов в том же магазине за несколько дней до похищения моих девочек, — просто нелепое совпадение. Но, с другой стороны, если похищение планировали заранее, предполагалось, что дети в момент похищения должны быть в пижамах и им понадобится сменная одежда. Мне необходимо поговорить с этой продавщицей».

Когда Маргарет спустилась вниз, Стив как раз пришел с Келли из детского сада.

— Все друзья были так рады увидеть нашу маленькую девочку, — сказал он наигранно бодрым голосом. — Правда, милая?

Не ответив, Келли отпустила его руку и принялась стаскивать с себя куртку. Потом что-то зашептала.

Маргарет взглянула на Стива.

— Она разговаривает с Кэти.

— Пытается поговорить с Кэти, — поправил он.

— Стив, дай мне ключи от машины.

— Маргарет…

— Стив, я знаю, что делаю. Побудь с Келли. Не оставляй ее ни на минуту, И пожалуйста, записывай все, что она скажет.

— Куда ты едешь?

— Недалеко. Всего лишь в магазин на седьмом шоссе, где я купила праздничные платья. Хочу поговорить с продавщицей, которая меня обслуживала.

— Может, позвонишь ей?

Маргарет заставила себя сделать глубокий вдох.

— Стив, просто дай мне ключи. Со мной все в порядке. Я недолго.

— В конце улицы по-прежнему стоит репортерский фургон. Они поедут за тобой.

— У них не будет такой возможности. Я улизну, прежде чем они поймут, что это я. Дай ключи.

Келли вдруг быстро повернулась и обхватила руками ногу Стива.

— Прости меня! — захныкала она. — Прости!

Стив подхватил ее на руки и стал баюкать.

— Келли, все хорошо. Все хорошо.

Девочка сжала свою руку. Маргарет подняла рукав трикотажной рубашки и увидела, как рука начинает краснеть в том же месте, где была еле различимая черная с синим отметина, которую они заметили у Келли, когда та вернулась домой.

Маргарет почувствовала, как во рту у нее пересохло.

— Та женщина только что ущипнула Кэти, — прошептала она. — Я знаю. О господи, Стив, неужели ты не понимаешь? Дай мне ключи!

Муж неохотно достал ключи из кармана. Она выхватила их и побежала к двери. Пятнадцать минут спустя она входила в магазин дешевых товаров «Эбби» на шоссе 7.

В магазине было с десяток покупателей, все женщины. Маргарет расхаживала по рядам, высматривая знакомую продавщицу, но не могла ее найти. Наконец, вне себя от нетерпения, она обратилась к кассирше, которая направила ее к администратору.

— О, вы имеете в виду Лайлу Джексон, — сказала администратор, когда Маргарет описала продавщицу. — У нее выходной, она собиралась везти мать в Нью-Йорк на ужин и спектакль. Любая из наших продавщиц будет рада помочь вам.

— У Лайлы есть сотовый? — прервала ее Маргарет.

— Да, но я не могу вам его дать.

Администратор, женщина лет шестидесяти, с убеленными сединой светлыми волосами, неожиданно утратила свою сердечность.

— Если у вас есть жалоба, можете разговаривать непосредственно со мной. Меня зовут Джоан Хауэлл, и я здесь отвечаю за все.

— Это не жалоба. Просто, когда я была здесь на прошлой неделе, Лайла Джексон обслуживала также и другую женщину, которая покупала одежду для близнецов, не зная их размера.

Хауэлл покачала головой.

— Я не могу вам дать номер ее сотового, — твердо сказала она. — Она будет здесь завтра в десять утра. Можете приехать.

И, вежливо улыбнувшись, администратор повернулась спиной.

Маргарет схватила ее за руку.

— Вы не понимаете, — повышая голос, взмолилась она. — Пропала моя маленькая девочка. Она жива. Мне надо найти ее, пока не будет слишком поздно.

На них стали обращать внимание покупатели, находящиеся поблизости. «Не устраивай сцен, — предупредила она себя. — А то сочтут тебя сумасшедшей».

— Извините, — пробормотала она, отпуская рукав Хауэлл. — Когда завтра придет Лайла?

— В десять. — На лице Джоан Хауэлл появилось сочувствующее выражение. — Вы миссис Фроли? Лайла говорила мне, что вы покупали здесь праздничные платья для ваших близняшек. Мне так жаль Кэти. Извините, что не узнала вас. Я, конечно, дам вам номер сотового Лайлы. Но, скорее всего, она не возьмет его с собой в театр или же выключит. Приходите к нам завтра, пожалуйста.

Маргарет слышала перешептывание покупателей, которые были свидетелями ее эмоциональной вспышки.

— Это миссис Фроли. Та самая, у которой близнецы…

В порыве отчаяния Маргарет повернулась и бросилась вон. Сев в машину, она включила зажигание и до отказа выжала педаль газа. Женщина не понимала, куда едет. Позже она вспомнила, что ехала по шоссе на север, добравшись до Провиденса в штате Род-Айленд. Здесь, у первого знака на Кейп-Код, она остановилась для заправки и только тогда поняла, как далеко уехала. Повернув на южную ветку, она ехала, пока не увидела указателя на шоссе 7, свернула на него, понимая, что ей нужно найти аэропорт Данбери. Добравшись до него, она припарковалась у въезда.

«Он нес ее тело в коробке, — думала она. — Это был ее гроб. Он взял его в самолет и полетел над океаном, потом открыл дверь или окно и выбросил тело моей красивой маленькой девочки в океан. Падение было, наверное, долгим. Сломалась ли коробка? Вывалилась ли Кэти в воду? Вода сейчас такая холодная. Не надо об этом, — увещевала она себя. — Думай о том, как Кэти любила плескаться в волнах. Надо, чтобы Стив взял напрокат катер. Если мы выйдем в океан и я брошу в воду цветы, может быть, тогда я смогу с ней попрощаться. Может быть…»

Вдруг водительское окно осветилось ярким светом. Маргарет подняла глаза.

— Миссис Фроли? — вежливо спросил патрульный.

— Да.

— Мы бы хотели помочь вам добраться домой, мадам. Ваш муж страшно обеспокоен.

— Я просто ездила по делу.

— Сейчас одиннадцать вечера. Вы ушли из магазина в четыре часа дня.

— Правда? Это потому, наверное, что я перестала надеяться.

— Да, мадам. А теперь позвольте, я отвезу вас домой.

53

В пятницу, ближе к вечеру, агенты Ангус Соммерс и Рузанна Скатарро вышли от Эмми Линдкрофт, направились в офис «Си-эф-джи-энд-уай» на Парк-авеню и потребовали немедленной встречи с Грегом Стэнфордом. Прождав добрых полчаса, они были допущены в офис, обставленный не столько в хорошем, сколько в индивидуальном вкусе его хозяина.

Вместо обычного письменного стола здесь стоял антикварный. Соммерс, сам неравнодушный к антиквариату, мысленно квалифицировал предмет как относящийся к началу восемнадцатого века. Такой стоит небольшого состояния. Книжные полки заменяло расположенное по левую руку бюро восемнадцатого века. На отполированной поверхности отражался свет угасающего дня. Окно выходило на Парк-авеню. Стэнфорда не устраивало обычное кресло начальника. Он восседал в обитом богатой тканью антикварном. Стулья же для посетителей, напротив, были заурядными, обитыми чем-то простеньким, и служили наглядным свидетельством того факта, что Стэнфорд не считает посетителей людьми, равными себе. Единственным, а потому привлекающим особое внимание украшением стены по правую руку от стола являлся прекрасно выполненный портрет красивой женщины в вечернем платье. Соммерс ни на секунду не усомнился, что надменная особа без тени улыбки на лице — не кто иная, как нынешняя жена Стэнфорда, Миллисент.

«Не удивлюсь, если служащим в этом заведении запрещено смотреть ему в глаза, — подумал Соммерс. — Ну и надутый же тип! А офис — он его сам так обставил или тут приложила руку его жена? Она состоит в паре музейных комитетов, так что должна в подобных вещах разбираться».

Ранее, когда они приходили беседовать с Норманом Бондом, тот сделал жест вежливости — встал при их появлении. Стэнфорд не стал утруждаться. Он молча сидел, сцепив руки, предоставив агентам усаживаться без приглашения.

— Есть ли успехи в поисках Крысолова? — отрывисто осведомился он.

— Есть, — быстро и убедительно ответил Ангус Соммерс. — Он уже почти у нас в руках. Большего я не имею права сообщать.

Стэнфорд поджал губы.

«Нервы? — усмехнулся про себя Соммерс. — Хотелось бы».

— Мистер Стэнфорд, нам необходимо обсудить кое-какие новые данные.

— Трудно представить, что это могут быть за данные, — отозвался хозяин кабинета. — Мою позицию по поводу выкупа я сформулировал предельно четко. А больше нам с вами обсуждать нечего.

— Не совсем так, — медленно и с удовольствием процедил Соммерс— Когда вы узнали, что один из злоумышленников — Лукас Уол, то испытали, полагаю, немалый шок.

— С какой стати?

— Вы ведь видели его фотографию в газетах и по телевизору?