Это был уже не он, не его мысли. Это шептал Черный Замок, стрекотал его сторож и строитель, бормотала та часть Грига, что таилась в глубине мозга, скованная неокортексом, – древняя, кровожадная, унаследованная от рептилий, знающая «хочу» и не знающая «надо», жаждущая лишь жрать, трахаться и доминировать.

Но проблема в виде Повелителя Войны оставалась.

Вот только решать ее можно было по-разному.

Григ разжал ладонь и выпустил гранату.

Сверкающий цилиндрик начал падать и повис в воздухе.

Замер и весь мир вокруг.

Застыл кровавый туман войны, остановились падающие части тел, нескончаемый крик боли и ужаса затих, превратился в ровный шум, напоминающий гул морской раковины.

Мир Сновидений окаменел для всех, кроме Грига… хотя нет!

Такса тоже семенила у ног, энергично виляя хвостом.

Григ пошел вперед, отодвигая или обходя самые крупные части недавних противников. Август-Роберт безвольно висел на его лапище, то ли тоже отключившись, то ли просто устав дергаться.

Конечно же, их с Кречем план не включал в себя сражения до победы. Креч вообще считал, что Сноходцу невозможно победить Повелителя Войны даже за пределами его квартала.

Им всего лишь требовалось пробиться к Замку.

Григ обошел Креча, дружески похлопав того по каменному колену. Обогнул Роберта.

– Григ…

Этого не могло быть, но это случилось.

– Да ну нафиг! – сказал Григ, поворачиваясь к Повелителю Войны. – Ты не можешь говорить. Там, где ты, нет времени!

– Всегда достаточно времени для любви и для войны, – ответил Роберт.

Губы его не шевелились, но взгляд был живым и голос настоящим, а не каким-нибудь мрачным шепотом в голове.

– Что ж, советую делать любовь вместо войны, – усмехнулся Григ. – Чао.

– Григ… Ты хочешь завладеть Спиралью Снов?

– Уничтожить, – уточнил Григ. – То есть вначале придется завладеть, потом уничтожить. Мы тут обдумали ситуацию и решили, что вопрос содержит в себе ответ. Для того, чтобы уничтожить Спираль Снов, надо ее подчинить. Понимаешь?

– Ты не сможешь, – сказал Роберт. – Или считаешь себя особенным?

Григ задумался на миг.

– Не знаю. Вообще-то мне кажется, что каждый человек особенный. Но я уже имел дело с Черным Замком, буду осторожнее.

– Возможно, – неожиданно согласился Роберт. – Это Сны, здесь случается все. Но мир изменился, Григ. Мы выяснили, что Великий Артефакт нельзя уничтожать.

– Почему? – удивился Григ. – Михаил тоже это сказал, но вы же так любите туманные речи.

– Я скажу. Григ, Спираль Снов не только искушение и призыв к самым темным инстинктам. Это еще и защита Города. Страна Сновидений огромна, бесконечна, в ней обитают не только люди. И лишь сила Спирали Снов защищает наш Город от разрушения. Уничтожь ее – и с Просторов хлынут такие твари, что мир Вечной Войны покажется тебе милым и уютным, будто Летнее Море.

– Хорошая версия, – согласился Григ. – И я должен поверить, что вы это поняли только сейчас, когда я собрался за Спиралью?

– Сны, Григ! Возможно, тебе трудно понять, но это Страна Сновидений, где все происходит именно в тот момент, когда должно произойти. Мария пришла к нам со своей догадкой об Августе-Роберте Кларке. Мы изучили вопрос. Да, мальчик не только инструмент, способный взять Великий Артефакт. В конце концов, любой достаточно чистый и светлый ребенок на это способен, мы проверяли, хотя рано или поздно каждый начинает дурить. Но Август-Роберт Кларк еще и недостающий фрагмент Замка. Только когда он ляжет в основание фундамента, Спираль обретет стабильность и станет уязвимой.

– Обойдусь без стабильности, – решил Григ.

– Не обойдешься, – в глазах Роберта появилось торжество… и что-то еще. Сочувствие? – Ты хочешь защитить от нас маленького симулякра вопреки всякой логике. Даже Хранители детей согласились с тем, что он не настоящий и его судьба предрешена. Но знаешь, что будет дальше?

– Я возьму Спираль Снов, стану Снотворцем, а потом разрушу и Спираль, и Замок. Ах, да, как выяснилось: нельзя уничтожать Артефакт! – Григ саркастически рассмеялся. – Тогда я вначале разберусь, как обезопасить Город. А потом уничтожу. И мы с Августом-Робертом вернемся.

– Ты сам отдашь его крабу, будешь смотреть на его мучения, а потом… потом пройдешь свой путь до конца. И он тебе не понравится.

Григ презрительно сплюнул под ноги Повелителю Войны.

– Самые умные и сильные из нас рано или поздно уходят из Города, – продолжал Роберт. – Герберт, который разделил Город на кварталы… Оскар, которого изгнали Хранители… Эдгар, который смеялся в лицо ужасам Просторов… Говард, который принес Спираль Снов… Джон, самый сильный из нас… Их было немало. И все они уходили, когда понимали природу Снов. Жаль, что не рассказали нам, а мы так долго шли к пониманию. Жаль. Но теперь я могу предсказать тебе будущее.

– У Снотворцев всегда было плохо с предсказаниями будущего, – ответил Григ. – Извини, я знаю срок действия хроногранаты, и мне кажется, ты просто забалтываешь меня.

Он перехватил Августа-Роберта поудобнее и пошел вниз по склону.

– Эй, Сноходец! – окликнул его Роберт. – А знаешь, почему ты так привязан к мальчишке и так самоотверженно его защищаешь?

– Небось, хочешь сказать какую-нибудь гадость? – ответил Григ, не оборачиваясь.

Роберт захохотал, будто захрюкал.

– О нет, нет. Я ничего не скажу. Пусть это станет для тебя сюрпризом, самоуверенный наглец. Тупая тварь, меняющая обличья! Обезьяна, ну надо же! Хоть один удачный образ. Обезьяна Бога!

– Тьфу на тебя, солдафон! – огрызнулся Григ, не останавливаясь.

Но облик все же сменил.

Если честно, то горилла и впрямь довольно вонючее животное.

Глава 10. Лабиринт

В человеческом теле тащить Августа-Роберта было тяжеловато. К счастью, уже на полпути к Замку тот зашевелился и начал вяло отпихивать Грига.

Григ поставил его на мерзлую землю, спросил:

– Ты как?

– А ты? – мрачно спросил мальчишка.

– Нормально, – Григ развел руками.

Он и впрямь не чувствовал ничего подозрительного. К Черному Замку любовью не воспылал, к его охраннику симпатией не проникся.

– Это странно, – фыркнул Август-Роберт. И с напором спросил: – Чего не рассказали, что задумали?

Григ пожал плечами и уклонился от ответа:

– У нас было несколько вариантов. Пошли.

– Краба нет, – Август-Роберт поежился. – Подозрительно. Я его чувствовал, даже когда Замок был разбит в прах. А сейчас не чувствую. И где Снотворцы?

Григ мотнул головой, указывая на застывшие фигуры позади. Креч нависал над Робертом, по сторонам застыли уцелевшие Сноходцы и рельеф, в воздухе висела кошмарная кровавая взвесь.

– Что-то мало, – сказал мальчишка и поежился. – И тут никого. Что-то не так, как обычно, Григ…

Они пошли к Замку, оглядываясь и ожидая появления охранника.

– Роберт говорил, что над Городом нависла опасность, – сказал Григ. – Про тварей с Просторов, которые жаждут захватить человеческие сны, про то, что лишь Великий Артефакт защищает от них. Может быть, Снотворцы заняли оборону? На случай, если я уничтожу Спираль?

Август-Роберт тихонько засмеялся.

– Какие же они глупые, Григ… Все не так.

– А как? – Григ насторожился.

– Просторы полны монстров, это все знают. Сейчас они движутся к Городу, но вовсе не потому, что жаждут его захватить. И не Спираль защищает человеческие сны.

– Что? – Григ с неудовольствием понял, что голос его становится приторно-сладким. – Малыш, расскажи мне, что происходит?

– Что-то новое, – Август-Роберт глядел в сторону. – Не знаю, Григ. Сны растревожены.

Если он и почувствовал в голосе Грига неискренность, то никак на это не отреагировал. И Григ решился. Остановился, взял Августа-Роберта за плечи, развернул к себе и стал мальчишкой – ровесником маленького симулякра. Такса тявкнула, но обнюхала его и успокоилась.

В смене облика тоже была фальшь, но не бо́льшая, чем в возрасте Августа-Роберта.

– Мы друзья? – спросил Григ.

К его удивлению, Август-Роберт ни мгновения не колебался с ответом.

– Мы друзья, да.

– Что за монстры в Просторах? Почему они движутся к Городу?

Август-Роберт покачал головой:

– Григ, ты же выходил из Города… неужели не понял? Сны Города упорядочены. Даже человеческие кошмары имеют свою логику. Остальное отвергается, выбрасывается наружу, образует Пустоши.

– Защитную зону, границу, – кивнул Григ.

– Ну?

Григ подумал.

– Она не только мешает выйти из Города… она не дает и войти!

– Конечно. Город защищен собственными безумными Снами от безумия чужих Снов. Ведь даже мирный радостный сон разумного растения-моллюска из глубин космоса сведет человека с ума.

– Кошмары – это и есть наша защита!

– Да. И так у всех созданий, которые спят и блуждают в мире Видений. Сон разума рождает чудовищ, но чудовища защищают разум.

– Почему же внешние твари идут к Городу?

– Думаю, они боятся, – сказал Август-Роберт. – Но я не уверен, что знаю причину.

Григ кивнул. И признался:

– Я тоже боюсь.

Август-Роберт понимающе смотрел на него. Присел, погладил виляющую хвостом таксу, потом вздохнул:

– Значит, нам надо пройти наш путь до конца.

Григ снова стал взрослым – все-таки оружие, которое он не решался выкинуть, было тяжеловато для подростка.

– Давай поищем вход.

Август-Роберт не спорил.

Они пошли вдоль крепостного рва. Все осталось как прежде, в углах фундамента застыли человеческие фигуры в прозрачных кристаллах, Григ отвел взгляд, с ужасом вспоминая свой восторг при первом визите. Краб куда-то скрылся, пятый угол замка занимала пустая хрустальная призма.

Далеко за ними, на склоне, время стронулось с места.

Раздались взрывы, выстрелы, грохот, крики, рев Креча.

– Повелитель Войны его прикончит, – сказал Август-Роберт встревоженно. – Нам нужен вход.

Григ спрыгнул в ров, подошел к стене. Выбрал пушку из своего арсенала.

– Быстрее, – сказал Август-Роберт за спиной.

Григ навел широкий, похожий на раструб пылесоса ствол на стену, нажал гашетку. Это оружие не умело «быстрее», но на испытаниях справлялось с любой преградой. Пушка мелко завибрировала в руках, кусок стены начал рассыпаться в пыль.

– Быстрее! – нервно сказал Август-Роберт. Звуков боя больше не было слышно.

Стена оказалась даже толще, чем он думал – не меньше трех метров каменных блоков. Они стояли уже по колено в сугробах мельчайшего белого порошка, когда в провале появился тусклый красный свет.

Ну конечно, какое еще может быть освещение в мрачном замке? Только красное и тусклое…

Откашливаясь и отплевываясь, они прошли сквозь узкий проход. Таксу Август-Роберт взял на руки и в благодарность был обслюнявлен.

Григ выбросил молекулярный деструктор, решив, что для реального боя это оружие слишком медленное. Осмотрелся, отряхивая с себя пыль.

Коридор, уходящий налево и направо. Редкие светильники с тусклыми красными лампами.

– Ты знаешь, куда идти? – спросил Григ.

Август-Роберт опустил таксу на каменный пол.

– А это без разницы. Дальше мы пойдем разными путями, а встретимся в самом конце. Так уж устроено.

– Эй, парень, чего ты задумал? – Григ нахмурился.

– Здесь так устроено, – терпеливо повторил Август-Роберт. – Эту часть пути все проходят поодиночке и встречаются у Великого Артефакта.

Григ попытался возразить… и смолчал.

Он вдруг понял, что Август-Роберт Кларк прав. Дело было не в том, что Григ ему поверил, он знал, что мальчик прав. Это походило на то самое «реверсивное управление», что применял Креч в бою.

– С тобой все будет хорошо? – спросил Григ.

– Я тут не в первый раз, – ответил Август-Роберт. – Ты себя береги. Это испытание.

– Всякие галлюцинации и морально-этические дилеммы? – ухмыльнулся Григ.

– Никаких галлюцинаций. Все взаправду.

Август-Роберт развернулся и пошел по коридору направо. Такса повиляла хвостом, но осталась с Григом.

– Все же он очень скрытный, – сказал Григ. – Ты понимаешь, почему я к нему привязался? Почему беспокоюсь, почему защищаю? Я – не понимаю!

Снисходительный взгляд таксы сообщил ему, что он достаточно велик, добр и неотразим, чтобы привязываться, беспокоиться и защищать кого угодно по собственному разумению.

Эрик ван Ластбадер

– Пошли, мой дорогой самоуверенный пес, – сказал Григ. – Сожрем всех врагов. Крабы, говорят, хороши под соусом «термидор».

Сирены



Часть 1

За последнее время Григ, как ему казалось, стал немного понимать таинственного Сноходца, добывшего некогда Великий Артефакт.

Молнии

Нет, загадок и странностей было полно.

Молнии - вчера полыхавшие на востоке, сегодня уже на западе. Каикаку
Откуда вообще пошел слух про Спираль Снов?

Если она немыслимые века принадлежала существу из иного мира, из чужих Снов – то как про нее можно было узнать?

Что это вообще такое, почему Великий Артефакт дает власть над Снами?

Почему ее влияние столь меняет людей?

Все это оставалось странным и необъяснимым.

Глава 1

Но вот дальнейшее поведение Говарда подчинялось некой логике.

Дайна Уитней сбавила скорость, вписываясь в крутой поворот дороги, поднимавшемуся по заднему склону холма. Как и предсказывали, жара спала сразу же после наступления сумерек, и душный, пропитанный запахом горелой резины воздух отступил на восток, туда, откуда его принесло; свежий ветер с океана омывал холмы и долины вокруг Лос-Анджелеса.

Он видел в Спирали Снов опасность, но в то же время считал ее необходимой для Города.

С вершины Беверли Хиллз казалось, будто расплывчатые огни под качающимися верхушками пальм уносились прочь, исчезая в туманной дали.

Выйдя из поворота, Дайна с нежностью подумала о своем серебристом «Мерседесе», выводя его на середину извилистой ленты дороги. Она слушала хриплый рев двигателя и вспоминала строчку из Яна Флеминга: «Она вела машину, как мужчина, с чувственным наслаждением...» Или что-то в этом роде. Фраза напомнила ей о Марионе, режиссере «Хэтер Дуэлл» — фильма, в котором она снималась. Последние шесть недель она много работала над лентой и лишь недавно вернулась со съемок, проходивших на затопленных солнцем холмах к северу от Найса. Марион, имевший репутацию человека, создающего ощущение максимальной правдоподобности в каждой из своих картин, тем не менее настоял на том, что все интерьеры надо снимать в Голливуде.

Поэтому спрятал в Замке, соорудил симулякра, без помощи которого Спираль невозможно забрать, и дал Августу-Роберту какие-то особые возможности. Григ даже подозревал, что подчинится Спираль или нет, зависит от мальчика.

— Там я могу контролировать время, задерживать солнце в небе, управлять ветром, вызывать дождь, — объяснял он Дайне в день возвращения. — Когда снимаешь фильм на природе, все время сталкиваешься с ее капризами. Я же хочу контролировать абсолютно все. В этом, в конечном счете, и заключается преимущество Голливуда.

Ну и краб, конечно же.

Он расхаживал взад и вперед перед Дайной, уговаривая ее так энергично, что походил на паровую машину, работающую на полной мощности.

Одновременно защита Замка – чтобы Спираль Снов не смог взять первый попавшийся авантюрист, – и проверка претендента. Проявишь слабину, поддашься темным силам – краб тебя уничтожит.

— Однако такой контроль требует немалых усилий. Находясь в Голливуде, забываешь о реальности. Чем больше отдаешься этому месту, тем больше оно засасывает тебя — как шлюха высшего класса. И ты чувствуешь себя так хорошо, что не хочешь, чтобы это ощущение прекращалось.

Дайна вспомнила, как ее агент Монти впервые заговорил об этом проекте. «Риджайна Ред» с ее участием только что вышла на экраны и получила превосходные рецензии критиков. Это был блестящий, противоречивый фильм, полный блеска и остроумия. Но еще более важным было то, что в нем она сыграла свою первую главную роль и, как указывал сам Монти, достигла поворотного момента в карьере.

Логично? Логично!

— Я думаю, ты готова, — сказал он ей однажды за завтраком в Ма Мэйсон, — превзойти свой успех в «Риджайне Ред». — Дайне приходилось наклоняться вперед, чтобы за звоном стаканов и то усиливающимся, то стихающем гулом манерных светских голосов услышать, что он говорит. Вокруг прогуливались, время от времени присаживаясь за столики, заказывая, кто коктейль из виски и мятного ликера, кто простой аперитив, представители высшего общества Беверли Хиллз, совершавшие утренний моцион. — Не подумай, что я недооцениваю ту работу, — продолжал Монти. — Любая картина, снятая Джефри Лессером, привлекает всеобщее внимание. Просто я считаю, что тебе пора браться за нечто более серьезное, чем боевик из серии пиф-паф! Пойми это. Я просто утопаю в море сценариев для тебя.

Значит, надо быть хорошим. Достойным высокого доверия.

— Что ты говоришь, — рассмеялась она.

— Нам следует вести себя осторожно и предусмотрительно. Нет ничего проще, чем найти для тебя картину сейчас. Но мы не должны вляпаться в какое-нибудь дерьмо. Ты хочешь узнать, что я имею в виду? Я уже сказал, приходи ко мне в контору. Там этого добра лежат целые горы. Лос-Анджелес перемалывает сценаристов пачками, превращая их в котлетный фарш. Я уже несколько месяцев не могу наткнуться ни на одну стоящую идею.

Григ шел по коридору, прямому и совершенно монотонному: один и тот же узор каменных плит на полу, одинаковые тусклые светильники на одинаковом расстоянии. Он прошагал пару километров и уже вышел бы за пределы Замка, не будь они в Снах.

Разумеется, как он того и хотел, она слышала, что за этим «но» кроется нечто невысказанное, но не собиралась доставлять ему удовольствие, приставая с расспросами.

Вначале Григ с беспокойством оглядывался, не преследует ли его Повелитель Войны, но вскоре понял: здесь невозможно кого-то догнать. Каждый входящий в Замок идет своим путем.

Она чувствовала себя точно собака на привязи, зная, что отчасти это чувство объясняется скукой от вынужденного безделья, в то время как Марк был по уши в работе, снимая новую грандиозную политическую картину. Последнее обстоятельство, казалось, только усиливало ее недовольство.

Испытание. Ему предстоит испытание, и он его пройдет.

— Я не желаю, — резко возразила она, — ждать целый год, пока тебе подвернется мифический проект, о котором ты мечтаешь. Я хочу работать. Если дело и дальше пойдет так, как сейчас, я просто свихнусь.

Когда впереди забрезжил дневной свет, Григ воодушевился. Прогулка начинала ему надоедать. На всякий случай он взял наизготовку одну из фантастических пушек (еще одна оставалась за спиной) и ускорил шаг.

Именно тогда Монти вдруг улыбнулся. Дайна подумала, что его улыбка просто неотразима. Она была широкой, во все лицо, но главное — в ней присутствовала необычайная теплота. Когда Монти улыбался так, Дайна безоговорочно верила каждому его слову, впрочем, он умудрялся заставить кого угодно поверить, что такая улыбка предназначается именно этому человеку и никому больше.

Но это был всего лишь пролом во внешней стене.

— Что ты думаешь, — спросил он весело, — насчет того, чтобы начать работу прямо сейчас? — С этими словами он вручил ей папку со сценарием в голубом переплете.

Григ подумал, что коридор закольцевался (обычное дело в Снах), но стена здесь была не разъедена в пыль, а проломлена. Желто-зеленые увядающие лианы лежали на полу, сухими кольцами скрючились на стенах и потолке – словно гигантский вьюнок оплел каменные блоки, пустил корешки в тончайшие щели, взломал и раскрошил стену… и все это за несколько минут.

— Ты — просто скотина, — ответила она, смеясь.

Григ осторожно выглянул в пролом. Так и есть, изо рва рос исполинский стебель, тоже засыхающий прямо на глазах. Кто-то из Снотворцев (и Григу казалось, что он догадывается, кто именно) выбрал свой метод проникновения в Замок.

Монти согласился дать ей на прочтение и размышление всего одни сутки, и она знала почему: он не хотел, чтобы ее возбуждение успело улечься.

Но где же краб?

Вдали от его офиса во время завтрака на Малибу, он поинтересовался: «Ну, как тебе это понравилось?»

Почему в этот раз он не атакует незваных гостей?

По его лицу она уже видела, что он сам думает на сей счет и решила слегка подразнить его: «Не знаю. Я еще не закончила».

Григ пошел дальше, обескураженный и слегка напряженный. И буквально через минуту обнаружил тело.

— Черт возьми, Дайна. Я говорил тебе! — вдруг он осекся, увидев перед собой ее смеющееся лицо. — Ага. Ну что ж, возможно, если я отвечу на имеющиеся у тебя вопросы, то это поможет тебе принять решения.

С чувством внутреннего удовлетворения она продолжала безмятежно потягивать кофе со льдом.

Это был Сноходец, и хуже того – знакомый Сноходец. Молодой парень, предпочитавший, видимо, в силу возраста, проводить Сны либо в квартале Телесной Радости (на вечеринке у Ли они и познакомились), либо на Треке Отважных, где авто- и мотогонщики вели бесконечное соперничество на трассах немыслимой сложности. Были ли у парня, которого Григ знал лишь по прозвищу «Мото», какие-то особые умения, он не знал.

— Кто снимает фильм?

Настораживало то, что перед Григом лежало мертвое тело. Оставаться на месте после смерти – удел рельефа. Даже простец, погибая в Снах, исчезает, что уж говорить о Сноходцах!

— Марион Кларк.

Может быть, это значит, что если Григ умрет здесь – он уже не вернется в Страну Сновидений?

Ее брови удивленно поползли вверх. «Тот англичанин, который ставил „Стоппред“ на Бродвее пару лет назад?»

– Испытание, – сказал Григ таксе, сидя на корточках у тела Мото. – Черный Замок проверяет мою решимость. Зуб даю!

— Он самый, — Монти кивнул. — Тогда он получил «Тони».[1]

Он внимательно изучил тело, пытаясь понять, отчего погиб Сноходец. И обнаружил след от удара в спину, нанесенного узким тонким лезвием. Похоже, парня зарезал кто-то, идущий с ним рядом, кому он доверял.

Дайна все еще была озадачена. «Что он делает здесь? И при чем тут кино?»

– Я думаю, что меня защищает фальшивый артефакт, – сказал Григ таксе. Похлопал себя по нагрудному карману, где лежала расплющенная Спираль. – Хоть он и ненастоящий, но в нем есть какая-то сила. А вот эти, которые вошли в Замок за нами, начали сходить с ума. И принялись убивать друг друга.

Монти пожал плечами. «Очевидно, при том, что он хочет этим заняться. К тому же этот фильм не первый для него. Он уже снял два, хотя, впрочем, они не в счет: у него было слишком мало денег. Но на сей раз „Твентиз Сенчури Фокс“ не поскупилась».

Они с таксой двинулись дальше и нашли еще одного мертвого Сноходца, незнакомого Григу. Тот явно боролся перед смертью, руки у него были изрезаны в кровь, смертельная рана нанесена в шею.

— Как они вышли на Кларка?

Что ж они все умирают поодиночке? Доверяют убийце даже после смерти товарища?

— Хм... — его карие глаза скользнули в сторону и уставились на залитую ярким утренним светом гладь Тихого океана, туда, где несколько чаек беспорядочно кружили над самой поверхностью воды в поисках завтрака. — Его нашел продюсер. По-видимому, он имел возможность ознакомиться со сценарием и внести в него существенные изменения. Затем, заручившись поддержкой продюсера, он приступил к полнокровной работе над текстом, с результатом которой, — Монти кивнул маленькой птичьей головкой, при этом его впалые щеки задрожали, словно пытаясь стряхнуть вечный загар, — ты только что ознакомилась.

– Снотворец, – решил Григ. – Они идут в команде Снотворца, и когда тот убивает одного – верят, что это было необходимо.

— Этот продюсер, — сдержанно поинтересовалась Дайна. — Кто он такой?

Такса посмотрела на него скептически, но спорить не стала.

Монти смущенно почесал широкий нос, выбил короткую дробь вилкой на деревянной крышке столика. \"Послушай, Дайна... — начал было он.

Они пошли вперед по утомительно-однообразному коридору и тот, очевидно, счел испытание на скуку завершенным – как-то резко и внезапно закончился просторным залом из черно-белого камня, с огромными витражами по стенам, заливающими помещение хоть и цветным, но ярким светом.

— Монти...

В центре зала, не издавая ни звука, боролись двое – Снотворец Клиф, сжимающий в руках кинжал с длинным узким лезвием, и смутно знакомая девушка. Ладони у девушки были изрезаны в кровь, но она ухитрялась сдерживать руку Клифа.

Он хорошо знал этот требовательный и предупреждающий тон и сказал, точнее, выдавил из себя: «Рубенс».

– Григ! – закричал Клиф, увидев Сноходца.

Мгновение Григ колебался.

Это ведь был Клиф! Скажем честно, один из самых приличных Снотворцев, кого он знал.

— О, господи! — Монти вздрогнул от ее крика и вцепился пальцами в край стола с такой силой, что они побелели. — Этот сукин сын пытался затащить меня к себе в постель с тех пор, как я появилась здесь! И вот теперь ты предлагаешь мне сниматься в его фильме? Я просто не могу в это поверить!

Она вскочила с места откинув стул назад одним движением бедер без помощи рук и, торопливо выбравшись из ресторанной суматохи на мягкий песок, зашагала прочь. Прочь от дороги, по которой с шипением и свистом одна за другой проносились машины, направлявшиеся в сторону бульвара Сансет.

Григ услышал от него массу интересных историй, он выпил с ним немало сидра и бурбона, и, даже несмотря на неудачный поход, Клиф выполнил обещание и честно с ним расплатился…

Очутившись на пляже, Дайна нагнулась, сняла туфли и двинулась навстречу набегающим на берег волнам прибоя. Подобравшись к ним вплотную, она почувствовала, что песок под ее ногами стал другим: плотным и не таким теплым. Еще шаг — и через мгновение она очутилась по щиколотку в воде, приятно пощекотавшей ей пятки. Дайна поежилась, испытывая ужас при мысли о работе с Рубенсом. Она так старательно избегала его, но теперь, похоже, отступать было некуда. Ее гнев на Монти был направлен не по адресу, и внезапно Дайне стало стыдно за то, что она накричала на него.

– Это уже не ты, – сказал Григ и выстрелил.

Оружие в его руке издало фыркающий звук. Клиф засветился изнутри и превратился в облако белого сияющего пара.

Она скорее почувствовала, чем действительно увидела, что он, выйдя из ресторана, следует за ней. Ему было трудно идти по песку: Дайна издалека слышала его частое и тяжелое дыхание. Запоздало она вспомнила о сердечных таблетках, которые он регулярно принимал.

Кинжал, звякнув, упал на пол.

— Мне кажется, — мягко произнес он, — что ты ведешь себя немного как примадонна. Эта роль может оказаться решающей в твоей жизни. Ты...

Девушка, всхлипнув, схватила оружие и замерла, напряженно глядя на Грига.

— Мне не нравится, что ты начинаешь строить планы у меня за спиной.

Такса возмущенно залаяла.

— Мы с Рубенсом старые друзья. Я знаю его уже лет десять, а то и больше. Если ты посмотришь на мое предложение без эмоций, Дайна, ты поймешь, что это именно то, что тебе нужно.

– Я был вынужден, – сказал Григ. – Понимаешь? Он сошел с ума.

Ее гнев вспыхнул с новой силой. «Что Рубенс знает обо мне, как об актрисе? Я прекрасно понимаю, на что он рассчитывает».

Такса хмуро посмотрела на него, но лаять перестала.

— Мне кажется, что ты заблуждаешься на сей счет.

А Григ вгляделся в девушку и вспомнил ее.

Дайна лишь махнула рукой, отметая его возражения. «Один приятель пытается выгородить другого». Она отвернулась, избегая его настойчивого взгляда. В голове у нее царил полный хаос. «Имя Рубенса, — подумала она с горечью и злобой, — открывает любую дверь в Голливуде. Но какие двери оно открывает в моей душе?»

– Анна! – крикнул он. – Это я, Григ! Помните? Ресторан «Три звезды»! Когда вы впервые появились в Снах!

Неестественно яркое небо на западе над океаном походило на театральные декорации, напоминая Дайне о тяжелой борьбе, которую ей пришлось выдержать на пути от постоянных отказов к эпизодическим, а затем второстепенным ролям.

Видимо, дела у Снотворцев шли неважно, если к штурму Замка они привлекли совсем уж неопытных Сноходцев.

– Григ! – радостно воскликнула девушка.

Солнечные лучи золотили горбинку у нее на переносице и превращали ее яркие фиалковые глаза в темные, почти черные. Ее обычно такие чувственные губы были сейчас плотно сжаты.

Неловко разведя руками, Григ пошел к ней. Спросил:

После долгой паузы она заговорила низким, угрожающим голосом: «Я — не шлюха, — сказала она. — Если Марион Кларк хочет, чтобы я снялась в „Хэтер Дуэлл“, он, черт возьми, может сам позвонить тебе!»

— Именно так, — хладнокровно ответил Монти, — он и поступил.

– Ты как?

* * *

Анна непонимающе смотрела на него, не выпуская из рук кинжала. Белый пар, мерцая, расходился по помещению.

Марион Кларк оказался совсем не таким, каким она его представляла. Прежде всего, он был гораздо старше и к тому же обладал незаурядной внешностью. На его морщинистом лице выделялся длинный аристократический нос, а мягкие седые с металлическим отливом волосы были зачесаны на лоб, как у римского сенатора. Дайна с удивлением спрашивала себя, не происходит ли он от старинного и знатного английского рода и не пал ли он жертвой в Голливуде, подобно тому, как великолепный дикий зверь падает, сраженный пулей невежественного белого охотника.

Она смотрела в его проницательные голубые глаза, похожие на маленькие кусочки льда, и думала: «Нет, только не с такой отталкивающей физиономией». Но потом он заговорил, и лед растаял, превратившись в стремительный ручей и лучистую радугу.

– Клиф тебя не ранил?

– Нет, – она покачала головой.

Их первая встреча произошла в студии, где предстояло снимать все интерьерные сцены. Марион был погружен в изучение сценария, однако, как только Дайна представилась, он тут же вручил папку худому плешивому, несмотря на молодой возраст, помощнику и, решительно взяв ее за руку, повел прочь от скопления людей. По тому, как он вел ее, указывая дорогу не столько словами, сколько пальцами, Дайне показалось, что она поняла, какого рода руководства актерами ему хотелось осуществлять.

– Все в порядке, – сказал Григ. – Вряд ли я его убил, он же Снотворец, но на какое-то время мы в безопасности.

Анна вдруг улыбнулась и пошла к нему.

Не выпуская кинжала.

Такса зарычала.

– Но-но! – Григ отступил на шаг и поднял оружие. – Анна?

– Григ, ты молодец! – воскликнула Анна. – Август-Роберт с тобой?

– Тут каждый идет своей дорогой, – ответил Григ осторожно.

– Нет. Нам надо держаться вместе, как в кругах, – сказала Анна. – Мы вполне можем пройти этот путь вместе.

– Откуда ты знаешь про круги? – спросил Григ.

Анна вздохнула, провела ладонью по лицу – словно стирая себя и рисуя заново: смуглая, рыжеволосая и не такая уж юная.

– Мария… – выдохнул Григ. – Блин!

Мария улыбалась, остановившись в нескольких шагах. Оружие в руках Грига ее, похоже, ничуть не страшило.

– Видишь, я тебя не обманываю. А ты думал, что настолько уникален?

– Менять облик в Снах – редкий дар.

– Все поддается тренировке, Григ.

– Ты меня обманула, – сказал Григ. – Когда была Анной. Но зачем?

– Надо было понять, каков ты на самом деле, – объяснила Мария. – Ты мне понравился. И когда пришел в Библиотеку – тоже. Григ, да расслабься! Мы не враги!

Григ помотал головой. Спросил:

– Так это ты убила Сноходцев?

– Смерть в Снах – это всего лишь дурной сон. – Мария улыбнулась. – Григ, да успокойся! Ты же реально славный человек! Неужели тебя не смущают эти замшелые пни, десятилетиями и веками реализующие свои комплексы? Снотворцы, которые и после смерти лишь воюют, жрут, пьют, трахаются? Которым наплевать на реальный мир?

— Как хорошо ты знаешь сценарий? — поинтересовался он спокойным, бесстрастным голосом.

– Людям нужны разные сны, – ответил Григ. – Для того, чтобы понять себя и других. Чтобы пережить утраты и испытать радость. А Снотворцы… что им остается-то? Они уже мертвые, они живут только в Снах. И есть разные Снотворцы, есть ученые и поэты, художники…

Она смущенно улыбнулась. «Боюсь, у меня не было времени выучить свою роль».

Мария презрительно махнула рукой.

Однако, прежде чем она успела закончить эту фразу, он уже энергично потряс головой: «Нет, я говорю о другом».

Дайна ждала, что Марион пустится в объяснения, но он опять притих. Со стороны казалось, что он с головой ушел в собственные мысли. Наконец они дошли до паутины улиц, которая по замыслу какого-то телевизионного продюсера должна была изображать один из районов Нью-Йорка. Дайна, впрочем, не находила в ней ни малейшего сходства с любой из частей этого города, в которых ей доводилось бывать. Прожектора были установлены, но не горели. Только что вымытый асфальт блестел. Вдруг все огни вспыхнули одновременно, и почти тут же длинный черный «Линкольн» проскользнул мимо Дайны и Мариона так медленно, что шорох покрышек был едва слышен. Кто-то потребовал еще воды. Огни погасли.

– Все пустое, Григ. Бесконечная мышиная возня. Слушай, не знаю, кто ты такой, мы так и не смогли этого понять. Но люди уходят в Страну Сновидений не от хорошей жизни. Ты болен? Парализован? Беден? В заключении? Все решаемо, поверь. Жизнь лучше, чем сон.

— Итак? — произнес Марион резко.

– Ты о чем? – спросил Григ настороженно. – И что еще за «мы»?

Дайна не могла понять, чего он от нее хочет. «Мы сейчас устроим пробу?» — поинтересовалась она.

— Ты помнишь сцену, — сказал он так, словно все время думал именно об этом, — начинающуюся сразу, после того, как твоего мужа застрелят?

– Решай, Григ, – Мария сделала шаг вперед. – Ты со мной?

— Когда я поворачиваюсь и кричу на Эль-Калаама?

— Да.

– Я сам по себе, – Григ навел на нее ствол.

— Я не...

Однако он начал разыгрывать эпизод, не дожидаясь ее ответа, и Дайне ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. Так же, как и большинство режиссеров, с которыми ей приходилось иметь дело, он работал скорее в соответствии с собственными мыслями, не обращая внимания на окружающих.

– Не выстрелит, – Мария улыбнулась. – Беда такого вот оружия, как у тебя, что в него должны верить обе стороны конфликта. Я не верю в придуманные пушки.

У Дайны появилось ощущение, что ее затягивает в какую-то трясину и, окончательно растерявшись, она начала паниковать, позабыв все реплики и действия.

Так продолжалось до тех пор, пока какая-то фраза, произнесенная Марионом, не пробудила Дайну, и в то же мгновение Хэтер Дуэлл перестала быть для нее загадкой. Она поняла замысел Мариона, стремившегося показать ей, что слова сами по себе не имеют значения, и сделать ясным для нее сущность характера Хэтер, чтобы увидеть, сможет ли Дайна справиться с ролью. Поняв, есть ли в ней то, что есть в Хэтер. В состоянии ли она, подобно той, выдержать страшный удар судьбы и продолжать жить.