Глава двенадцатая



После обеда Гиацинта побежала наверх за набором для вязания. Её красочную шерстяную верёвку можно было протянуть от двери их с Лэйни спальни до самого подвала, через лестницу и гостиную! Такой шедевр Гиацинта создала впервые в своей жизни.

Она сунула вязание в рюкзак, а к поясу прицепила сумочку с двумя наборами спиц разных размеров и двумя мотками ниток – фиолетовым и зелёным. Это были последние мотки из маминых запасов, и Гиацинта пока не знала, что будет делать, когда они закончатся.

Она спустилась на первый этаж. Франц тут же подбежал к ней и боднул в ногу. Остальные Вандербикеры уже ждали Гиацинту у двери. Она надела на пса поводок и вышла вместе со всеми на улицу.

Когда они добрались до ограды у церкви, Оливер открыл замок, и Вандербикеры поспешно юркнули в сад. Тот встретил их птичьими трелями и летним ветерком, несущим аромат спелой земляники и солнечного света. Гиацинта бросила рюкзак на землю, взяла лопатку из ведра и принялась за дело, тихо напевая себе под нос. Вокруг становилось всё чище и чище. Вскоре у ворот набралась целая куча мусорных мешков, набитых сор няками.

Джесси проверила время:

– Мусоровоз приедет через час. Гиацинта, вынесешь мешки на тротуар?

Гиацинте как раз хотелось сделать перерыв на вязание, так что она с готовностью надела на плечи рюкзак и схватила мешки. Франц поспешил за ней, волоча поводок по земле. Гиацинта приоткрыла ворота, проверила, нет ли кого поблизости, и вышла из сада. Она бросила мешки в кучу мусора перед церковью и взяла ящик из-под молока, который должен был пойти на переработку. Гиацинта поставила перевёрнутый ящик перед садовой оградой и уселась на него. Франц лёг рядом и перекатился на спину, чтобы солнце грело ему животик, а его хозяйка тем временем достала разноцветную верёвку из рюкзака. Она обвязала ниткой пальцы и принялась неспешно работать, наслаждаясь тёплым солнышком, которое поднималось всё выше в небо. Она собиралась взять моток другого цвета, когда её прервал чей-то голос.

– Что вяжешь?

Гиацинта подняла взгляд, приложив руку ко лбу козырьком. Герман Хаксли! Она снова опустила взгляд, надеясь, что Герман уйдёт. Его шаги стихли, но через минуту возобновились. Он поставил рядом другой ящик из-под молока, сел на него и наклонился погладить Франца.

Гиацинта сощурилась:

– Я думала, ты в лагере робототехники.

– С лагерем не вышло. Хороший у тебя пёс, – сказал Герман и почесал в самом приятном месте; Франц дёрнул левой лапой от удовольствия. – Я тоже раньше вязал пальцами, но сейчас мне больше нравится спицами.

Гиацинта молча расстегнула сумочку и протянула ему вязальные спицы и светло-зелёные нитки.

Герман Хаксли спросил:

– Что вяжем?

Гиацинта пожала плечами и продолжила крутить свою верёвку. Герман тем временем вязал со скоростью света. Гиацинта не могла поверить своим глазам. Она впервые встретила своего ровесника, который тоже умел и любил вязать! Ей хотелось спросить: «Ты нарочно сбил моего брата?» – но вместо этого она сказала:

– Я уже несколько недель плету эту верёвку. Может, попаду в Книгу рекордов Гиннесса за самую длинную вязаную верёвку.

Герман промолчал.

– Кто тебя научил вязать?

– Мама.

– А меня она может научить вязать так же быстро?

– Вряд ли. Она работает в ООН и всегда в разъездах. Её почти никогда нет дома.

– О…

– Она меня научила, когда мне было пять. Бабушка сказала, что глупо учить пятилетнего мальчика вязанию, но мне понравилось.

– Я тоже научилась от мамы, но у неё не так хорошо получается. Иногда я поднимаюсь к мисс Джози и вяжу вместе с ней.

Герман отложил зелёный моток. У него получился маленький четырёхлистный клевер. Он наклонился к Гиацинте и завязал болтающиеся по бокам нитки на её запястье, и получился браслет. Не успела она сказать «спасибо», как Герман предложил:

– Попробуем уличное вязание?

Гиацинта нахмурилась. Они вроде и так вязали на улице.

– Это как граффити, – объяснил Герман, заметив её недоумение. – Например, я однажды обвязал фонарный столб. А в другой раз – счётчик на платной стоянке. Суть в том, чтобы сделать всякие промышленные штуки ярче и красочнее.

– Ладно, с чего начнём? – поинтересовалась Гиацинта.

– С чего-нибудь попроще, ты же раньше не пробовала. Например, свяжем что-нибудь на вон тот столб. – Он показал на серебряный столб со знаком, который извещал, что улицы чистят по вторникам и пятницам с трёх до пяти часов дня.

Гиацинта взглянула на Германа:

– Звучит заманчиво, но нам не хватит ниток.

– Не обязательно покрывать его целиком.

Наблюдая за тем, как ловко Герман набрасывает фиолетовые петли, Гиацинта подумала, что он не такой уж плохой.

* * *

Когда моток закончился, Герман попрощался с Гиацинтой и пошёл домой. А она вернулась в таинственный сад. Никто даже не заметил, что её так долго не было. Ещё через час усердной работы Вандербикеры вернулись в «песчаник». На обеденном столе лежала записка от мамы.





До ужина оставалось ещё около часа, и Гиацинта с Лэйни решили проведать мистера Байдермана. Они поднялись по лестнице вместе с Францем. Его когти забавно стучали по деревянным ступенькам. На верхнем этаже Гиацинта постучала к мистеру Байдерману, и тот крикнул:

– Кто там?!

– Гиацинта и Лэйни! – хором ответили сестрёнки.

– Минутку! Я… прибираюсь.

Как только он приоткрыл дверь, на лестничный пролёт выбежала Принцесса Милашка. Франц лизнул её в мордочку, и шерсть на голове кошечки встала дыбом. Мистер Байдерман шире распахнул дверь, и Лэйни с подозрением принюхалась.

– Пахнет конселвами! – объявила она, поморщившись.

– О-о-о! – протянула Гиацинта и погрозила мистеру Байдерману пальцем. – Мама рассердится!

– Вы ничего не докажете, – парировал он. – Это запах… скипидара. Для картин.

Лэйни покачала головой:

– Не-а. Узнаю запах мяса!

Она ворвалась в квартиру и подбежала к мусорному ведру. Там под журналами пряталась пустая банка из-под тушёнки. Лэйни принялась хлопать дверцами, пока не нашла в одной из тумбочек тайный мясной запас и немного консервированной фасоли.

– Умеете вы всё плятать, – сказала она. – Люсиана тоже так умела?

– Она… да, пожалуй, да, – ответил мистер Байдерман.

Гиацинта с Лэйни притихли, надеясь, что он скажет ещё что-нибудь. Лэйни любила спрашивать его про Люсиану, но ему не всегда хотелось о ней говорить.

– Ей нравилось закапывать секретики, – продолжил он, чем очень удивил девочек. – Когда мы с ней ходили гулять на детскую площадку – она тогда была вашей ровесницей, – Люсиана закапывала в песочницу всё подряд, а потом забывала, что там спрятала. Совсем как белка. – Он закрыл тумбочку и вдруг заметил красную, расчёсанную шею Лэйни. – Что это с твоей шеей? Ты обгорела?

Лэйни прищурилась:

– Вы меняете тему?

Мистер Байдерман помрачнел, и она поспешно добавила:

– Мы весь день были на улице.

– Что делали? – спросил мистер Байдерман.

– Ну, то-сё, – уклончиво ответила Гиацинта.

Мистер Байдерман с сомнением на неё взглянул, но она не выдала тайну.

– Мне вот интелесно, – сказала Лэйни, собирая на столе пирамиду из консервных банок. – Ластениям и цветам нлавится музыка? Джесси говолит – нет, потому что они не нелвные.

– У них нет нервной системы, – поправила сестру Гиацинта.

– Вчела Иза иглала на склипке для ластений мисс Джози, и им понлавилось, – заметила Лэйни.

– У Люсианы на подоконнике росла лаванда, – произнёс мистер Байдерман. – Она каждый день играла ей на скрипке. Говорила, так цветы быстрее растут.

– Пойдёте с нами завтла к мисс Хильбе за лавандой? – спросила Лэйни.

– Я… нет.

Гиацинта поняла, что сейчас младшая сестрёнка начнёт его переубеждать, и поспешно сказала:

– Всё в порядке, мистер Байдерман. Мама говорит, раны так быстро не затягиваются.

Она устроилась рядом с ним на диване, и они посмотрели на чёрно-белые рисунки мистера Байдермана – портреты его погибших жены и дочери. Принцесса Милашка запрыгнула ему на колени, свернулась в клубочек и замурлыкала. Гиацинта положила голову мистеру Байдерману на плечо, а Лэйни пристроилась с другого бока.

Смерть всегда казалась Гиацинте чем-то призрачным, но теперь, когда мистер Джит так серьёзно заболел, она начала понимать чувства мистера Байдермана, пережившего страшную потерю. Она слышала, как он отрывисто дышит, разглядывая портреты, и гадала, почему сердце продолжает биться, а лёгкие – качать воздух даже после того, как теряешь самых близких тебе людей.



Глава тринадцатая



За ужином Оливер вяло жевал салат из киноа со шпинатом и вспоминал те счастливые времена, когда мама пекла карамельное печенье и нежный шоколадный бисквит, когда с третьего этажа доносились звуки шагов мистера Джита и мисс Джози, а ещё их телевизора, который показывал вечернее шоу, и их весёлого смеха, наполнявшего «песчаник» жизнью. Времена эти закончились три дня назад.

Теперь в доме стояла пугающая тишина, и она буквально душила Оливера. Ему хотелось выбраться на свежий воздух. Он резко выдохнул и поднялся:

– Можно я схожу к Энджи?

Мама удивлённо на него взглянула, но отпустила.

Оливер выбежал на улицу и остановился на тротуаре вдохнуть прохладного воздуха. Вместо того чтобы пойти к Энджи, он обогнул дом, протиснулся мимо мусорных баков и пробрался на задний двор через боковую калитку, а там залез в свой домик на дереве. Если бы Джимми Л. не уехал в лагерь, они могли бы поболтать по рации. Оливер посмотрел на тёмное окно своего друга и подумал, что его комната будет пустовать ещё целых три недели. На свой дом Оливер оглядываться не хотел, потому что знал – второй этаж там такой же тёмный и пустой, как спальня Джимми Л.

Оливер лёг на деревянную платформу и погладил доски, которые дядя Артур любовно отшлифовал песком, чтобы племянник не посадил занозу. Он положил руки за голову и посмотрел на ветви дерева. Ветер трепал листья, и до Оливера доносились звуки вечернего Гарлема. Кто-то готовил ужин на гриле на заднем дворе, и шум голосов сливался в тихий рокот. Через два дома на террасе лаяла собака. С дороги послышались сирены машины скорой помощи.

Через какое-то время – может, пять минут, а может, час, – когда уже совсем стемнело, Оливер почувствовал, что кто-то – наверное, одна из его сестёр – карабкается по верёвке. Он перекатился на живот и посмотрел вниз.

– Уходи! – крикнул он.

Темноту прорезал язвительный голос Энджи:

– Ну и приветствие!

Оливер вздохнул с облегчением. Энджи забралась на платформу и устроилась рядом с ним.

– Как дела? – спросила она, снимая со спины рюкзак. – Я слышала про мистера Джита. Вот подумала, что тебе грустно одному. – Энджи расстегнула молнию и достала две банки виноградной газировки, три пачки кислых «червячков» и печенье. – Извини, печенье не такое вкусное, как у твоей мамы.

Оливер открыл банку и сделал большой глоток.

– Ох, как хорошо! – с наслаждением протянул он, смакуя вкус искусственных добавок. – Мама нас всех посадила на здоровое питание. Она так испугалась из-за мистера Джита, что теперь у неё мания. Она сварила нам на ужин киноа! – пожаловался Оливер.

– Когда его отпустят домой? – спросила Энджи, открывая пакетик с «червячками» и протягивая одного Оливеру.

Оливер надкусил мармеладку:

– Мама не знает. Мисс Джози не отходит от мистера Джита, и мама носит ей чистую одежду.

– Как романтично, – протянула Энджи. – Они точно из тех, кто держится за руки даже после пятидесяти лет вместе!

Оливер пожал плечами:

– Наверное. – Он откусил ещё мармелада. – Вкуснотища!

– Остальное можем положить в твою корзину, – сказала Энджи, показывая на деревянную корзину, в которой хранились закуски, фонарики, рация и другие необходимые припасы.

Повисла долгая пауза. Оливер задумался, не сказать ли Энджи про сад. Это, конечно, тайна, но ведь Энджи – его лучшая подруга!

– Можно я поделюсь с тобой секретом? – неуверенно спросил Оливер.

Энджи кивнула, и он рассказал ей про заброшенный участок у церкви и то, как они с сёстрами хотят его преобразить. О том, как они скинулись на садовые инструменты, а ещё о том, что непонятно, где взять денег на растения для волшебного сада мистера Джита и мисс Джози.

– Давай придумаем, – предложила Энджи и сосредоточенно сжала виски. – Знаю! Будем продавать выпечку.

– Мама сейчас против сахара. Якобы от него все болезни.

– Мыть машины?

– Нам никто ни за что не доверит свою машину!

– Ладно, пусть Гиацинта приготовит лакомства для собак.

– Их никто не… Погоди, а идея неплохая!

– Что бы ещё… Точно! Вот отличная мысль! Устроим распродажу всякого старья. У меня уйма книжек с картинками, которые я больше не читаю!

Оливер подумал о том, что есть у него в комнате. Он сомневался, что готов расстаться со своими книгами, пусть даже с парочкой.

– Я к вам зайду завтра после математики, – пообещала Энджи. – По пятницам занятия идут всего час, так что я вернусь в десять пятнадцать. У нас в доме есть складные столы, на них и выложим всё для продажи. А что ещё тебя волнует?

Оливер сощурился:

– Ничего.

Энджи недоверчиво на него взглянула, и этот взгляд, казалось, говорил: «Я что, по-твоему, вчера родилась?»

– Брось, я же вижу – что-то не так. Не расскажешь?

– Всё равно ты никак не поможешь.

– Ну и что? Мне любопытно.

На самом деле Оливера много что волновало. Он рассказал Энджи, как они с сёстрами пробрались в больницу и увидели мистера Джита, который выглядел так, будто был при смерти, и как он пометил уже третий «плохой» день на графике здоровья мистера Джита, и как Герман Хаксли обозвал сад мерзкой свалкой, и эта фраза всё вертелась у него в голове. Он только не сказал, почему для него так важно вырастить этот сад.

Энджи умела слушать и не перебивала Оливера. Когда он договорил, они легли и подняли взгляды в ночное небо. Звёзды в Нью-Йорке были почти не видны, но Оливеру нравилось смотреть на зелёные листья на фоне тёмного неба. Они тихо шуршали на ветру, и Оливер представлял, как его мечты о таинственном саде разлетаются по Гарлему и всем домам в округе, смешиваясь со всеми другими историями и желаниями.

* * *

Не было ничего странного в том, что Джесси опять не спалось. В доме стояла жуткая тишина. На соседней кровати не лежала Иза, не рассказывала шёпотом о том, как у неё прошёл день. Со второго этажа не доносились шаги мисс Джози и мистера Джита, собирающихся ко сну. Джесси открыла окно и выбралась на пожарную лестницу. Она полезла на крышу, но остановилась на втором этаже, потому что из тёмного окна мисс Джози и мистера Джита вдруг раздался крик:

– А ну стой, воришка!

Нога соскользнула со ступеньки, и Джесси схватилась за металлические перекладины, но из-за прилипших к ним листьев они были немного влажные.

– Блин! – выругалась она, съехав на несколько ступенек вниз. Джесси живо вообразила, как срывается на землю с хлипкой лестницы.

– Ну же, давай руку! – донёсся до неё голос со второго этажа.

Тут кто-то схватил Джесси за запястье и потянул наверх. Она влетела в окно и плюхнулась на пол кухни. Над ней нависла огромная фигура. Джесси быстро заморгала. В квартире было слишком темно и ничего не видно. Тут фигура заговорила – с лёгким южным акцентом.

– Джесси?

Глава четырнадцатая



Глаза Джесси постепенно привыкали к темноте, и она пыталась разобраться, кто это её спас и откуда знает её имя. Голос казался смутно знакомым…

– Джесси, это я, Орландо.

Она поднялась на ноги:

– Орландо? Почему ты здесь?

Ну конечно, внучатый племянник мистера Джита! Три года назад он приезжал сюда на лето. Ему нравилась физика, и он был ровесником Джесси, так что они буквально приклеились друг к другу на эти три месяца. Орландо привёз с собой пачку лакмусовых бумажек, и они с Джесси ходили по району, проверяя всё подряд – сок манго с лотка, где чистили эти ароматные спелые фрукты, дождевую воду из лужи, мороженое, упавшее на тротуар. Они тогда много узнали о кислотах и щелочах.

Орландо включил свет, и Джесси наконец смогла разглядеть его как следует:

– Ничего себе, ты прямо как футболист!

Когда они виделись в последний раз, Орландо был невысоким и худым, а из кармана его рубашки торчала лупа. Он рассмеялся.

– Я и правда футболист. А ещё вечно голодный.

Джесси ахнула и схватилась за сердце.

– Ты играешь в футбол?! Это шутка?

– А что? В Джорджии он популярен.

– Ладно, наверное, можно быть одновременно и спортсменом, и учёным. Ты снова приехал к мисс Джози и мистеру Джиту? Ещё не слышал, что они сейчас в больнице?

– Знаю. На этот раз я тут останусь. Маме предложили работу медсестры в больнице Монтефиор, так что мы съехали с нашей квартиры в Джорджии и теперь живём тут неподалёку. Мама попросила принести дедушке с бабушкой продуктов, и у меня как раз есть ключ от этой квартиры. Я собирался завтра к вам зайти со всеми поздороваться.

– Вот это отличная новость! И в какую школу ты пойдёшь?

Орландо ухмыльнулся:

– Наверное, в твою.

– Будем делать лабораторные по физике в паре! О-о, мне надо кое-что тебе показать. Только сначала полью растения мисс Джози.

– Я их уже полил.

Джесси склонилась над поддоном:

– Ух ты, они выглядят намного лучше! А вчера были какие-то понурые.

– Я убрал самые слабые ростки. Тётя Джози всегда сажает больше семян, чем надо, – на всякий случай. На самом деле в каждом квадратике может поместиться и выжить только одно растение.

Джесси удивлённо взглянула на Орландо:

– Ты разбираешься в садоводстве?

Он пожал плечами:

– В Джорджии я каждое лето подрабатывал на ферме.

Джесси задумалась. С ним они лучше и быстрее обустроили бы сад!

Орландо заметил, что Джесси на него смотрит, и скорчил рожу, скосив глаза и надув щёки, как лягушка-бык.

Джесси рассмеялась.

– Знаешь, а ты совсем не изменилась! – сказал Орландо. – Мысли у тебя всё так же летают со скоростью света.

Джесси решила принять это за комплимент. Она повернулась к окну и вылезла на пожарную лестницу.

– Идём за мной.

Орландо с сомнением на неё уставился.

– Ты чего? – спросила Джесси, оглянувшись на него.

– А она меня выдержит?

Джесси попрыгала на ступеньке. Та звякнула разок – и всё.

– Видишь? Мы с девчонками и Оливером обычно лезем по ней все вместе!

– Я побаиваюсь высоты, – признался Орландо. – Не знаю, почему в Нью-Йорке людям нравится жить в милях над землёй!

– Ладно. Боишься – оставайся там.

Джесси ничуть не удивилась, когда услышала, как Орландо вылезает вслед за ней в окно. Она оглянулась и увидела, что он держится за перила так, словно от этого зависит его жизнь. Перекладины были узкие, и его большие ноги не помещались на них целиком.

Они добрались до окон мистера Байдермана, а потом поднялись на крышу.

– Ого-о-о, – протянул Орландо, окинув взглядом ночной Гарлем.

Они вместе с Джесси обошли крышу, чтобы посмотреть на город со всех углов. Увидев странное металлическое приспособление, Орландо проверил, куда оно ведёт.

– Какая хитроумная штука! Я как-то раз соорудил обалденную машину для научной ярмарки. Она каждое утро кормила нашего кота, ровно в шесть.

– Я бы на неё взглянула! – сказала Джесси.

– У меня есть чертёж, я тебе покажу, но само великое изобретение пришлось оставить в Джорджии. А как эта штука работает?

К счастью, у Джесси на крыше хранились запасные двухлитровые бутылки, и она перевернула одну из них, чтобы вода потекла в трубу и по желобам и запустила миниатюрные водяные мельницы. Ребят окутала нежная музыка китайских колокольчиков и дождевой флейты.

– Здорово! – искренне восхитился Орландо.

– Это был подарок для Изы. Она уехала в музыкальный лагерь на три недели. Наверное, ей сейчас очень тяжело быть так далеко от мистера Джита и мисс Джози.

– Ты же видела, как у него случился удар? Жутко это выглядело?

Джесси устремила взгляд на огни Гарлема, и они словно подмигнули ей в ответ.

– Я думала, он умирает. – От мыслей о мистере Джите у неё возникало такое чувство, будто по груди топает слон, и она поспешно сменила тему. – Скучаешь по Джорджии?

Орландо посмотрел в небо:

– Там небо было шире – по этому я скучаю. Здесь оно маленькое, как почтовая марка. По звёздам скучаю. Там казалось, будто они вот-вот на тебя посыплются. А здесь их вообще как будто не существует.

У Орландо завибрировал телефон. Он достал его из кармана джинсов и вздохнул.

– Мама. Сейчас ей отвечу.

Он проговорил вслух своё сообщение:

– «Всё в порядке. Скоро буду». – А потом сказал, обращаясь к Джесси: – Мне пора.

– Завтра увидимся?

– Я обещал помочь маме разобрать вещи, но потом могу зайти. Дай мне свой номер.

Они обменялись телефонными номерами, а потом спустились вниз по пожарной лестнице. Орландо забрался в квартиру мисс Джози и мистера Джита, а Джесси полезла дальше.

– Джесси? – окликнул её Орландо.

– Да?

– Здорово, что мы снова встретились.

Джесси улыбнулась и хотела было ответить ему тем же, но обнаружила, что окно третьего этажа уже закрыто. Вдали раздался вой автомобильной сигнализации, ревущей в том же бешеном ритме, в каком билось её сердце.



Пятница, 29 июня

м-р Джит лежит в больнице 4 дня

До Садовой феерии 15 дней

Глава пятнадцатая



Оливер всё утро копался в своих вещах, выбирая, что пустить на распродажу. Ему не хотелось отдавать книги, но он собрал семь таких, которые вроде как было не слишком жалко. Ещё нашлись старая перчатка для бейсбола, набор фигурок супергероев и несколько рубашек с высоким воротником и брюк (всё ещё с бирками).

Оливер уже рассказал сёстрам про идею Энджи, и они согласились, что лучше способа собрать денег на сад не найти. Лэйни с Джесси занялись табличкой, а Гиацинта испекла лакомства для кошек и собак и теперь раскладывала их по пакетикам.

Мама уехала в больницу помочь мисс Джози заполнить бумаги по страховке, а папа отправился на работу. Мистер Байдерман сегодня не выходил. Он иногда запирался у себя на весь день и не открывал Вандербикерам, сколько бы они к нему ни стучали. И, похоже, рисовал там с утра до вечера.

Ровно в десять пятнадцать в дверь позвонили. Оливер поспешил её открыть. На пороге стояла Энджи.

– Готов? – спросила она. – Мне уже помогли поставить перед вашим домом складной стол.

Оливер позвал сестёр, и они помчались вниз по лестнице с огромной табличкой и целыми мешками всякой всячины. За ними бежал Франц с грязным теннисным мячиком в пасти.





– Смотлите! – крикнула Лэйни, показывая Энджи и Оливеру содержимое своего мешка, а имен но – целый пакет камней и ракушек, шесть резинок для волос с громадными бантиками и парочку отчасти чистых тетрадок. – От этих лезинок у меня болит голова, – объяснила она. – Мы их плодадим за сто доллалов и купим лозы для сада.

Оливер вскинул брови, но не успел ничего сказать – Энджи толкнула его локтем в бок.

– Да, растения нам нужны, но лучше сначала купить хорошей земли, – заметила Джесси. – Мисс Джози любит повторять, что земля – это очень важно.

Вандербикеры вытащили всё на тротуар и тут же поссорились, решая, что куда класть. Лэйни хотела занять почётное место посреди стола, но Джесси считала, что книги Оливера будут продаваться лучше. А вот Оливер всё ещё сомневался, что готов с ними расстаться, так что задвинул их подальше, пока Джесси отвлеклась на поиски потенциальных покупателей.

Оливер зря переживал из-за книжек. На их улице царила непривычная тишина. Никто не спешил на распродажу. Конечно, сейчас утро пятницы, всего половина одиннадцатого, но разве раньше Сто сорок первая улица не была более оживлённой? Вандербикеры с Энджи молча стояли у стола. Франц жевал свой теннисный мячик.

– Наверняка скоро кто-нибудь придёт, – уверенно произнесла Гиацинта и оказалась права.

На улице появился мистер Джонс со своей тележкой почтальона. Он приветливо помахал Вандербикерам.

– «Распродажа невероятных сокровищ», – прочитал он надпись на табличке и внимательно изучил товары. – На что собираете деньги?

– На цветы! – тут же ответила Лэйни.

– Э-э, – протянула Джесси, покосившись на сестёр и брата. – На озеленение района.

– Вот как! Было бы приятно, если бы вдоль дороги росли цветы.

– Ага, – хором ответили Вандербикеры и Энджи.

Мистер Джонс задумчиво посмотрел на стол.

– Боюсь, мне здесь ничего не нужно, – сказал он, повертел в руках резинку для волос и положил обратно.

– Это моя любимая! – сообщила Лэйни.

– А, от собачьих лакомств не откажусь. – Мистер Джонс взглянул на корзинку с лакомствами и достал кошелёк.

– Два доллара за пакетик, – отчеканил Оливер, но Гиацинта махнула на него рукой.

– Нет, вам бесплатно, – обратилась она к мистеру Джонсу. – За собачьи лакомства я с вас деньги брать не буду.

– Но… – возразили было Оливер и мистер Джонс.

– Нет, – твёрдо отрезала Гиацинта. – Сколько вам пакетиков?

– О, одного хватит, – заверил её мистер Джонс.

– Вот пять. Кошачьи тоже попробуйте. Угостите Пинки Пай!

Так звали восемнадцатилетнюю полосатую кошку мистера Джонса. Гиацинта сунула ему в сумку с письмами аж три пакетика кошачьих лакомств.

– Продавец из тебя никакой, – проворчал Оливер. Энджи с Джесси пожали плечами, как бы говоря: «Ну, это же Гиацинта!»

– Спасибо большое, – сказал мистер Джонс. – Пинки Пай они точно понравятся.

Когда мистер Джонс укатил свою тележку дальше по улице и больше не мог их слышать, Оливер прошипел:

– Да у Пинки Пай зубов уже нет! Как она есть-то будет?!

Гиацинта поджала губы:

– Я не хочу брать с него деньги. Он так много работает…

– Ладно, – сдался Оливер. А потом у него на глазах ещё пять человек ничего не купили, но получили бесплатные пакетики с лакомствами, и он не выдержал. – Нет, с вами каши не сваришь!

Энджи, девчонка деловая, сразу выдумала новый план.

– Пойдём по домам предлагать наши товары, – предложила она. – Возьмём часть с собой и будем стучать в двери. В нашем здании семьдесят семь квартир и немало пенсионеров, а они наверняка сейчас дома.

Оливер посоветовался с сёстрами, и они согласились, что попробовать стоит. Тогда он кинул в коробку пару книг, свою выходную одежду, три резинки для волос, два вязаных творения Гиацинты, старые энциклопедии про космос (где Плутон всё ещё значился как планета) и пять стеклянных фигурок животных, которые Джесси нашла в глубине ящика стола.

– Скоро вернёмся! – пообещала Энджи, и они с Оливером пошли к её дому. Энджи открыла входную дверь своим ключом. – Начнём сверху, и будем постепенно спускаться.

К тому времени как они поднялись на пятый этаж, Оливер совсем выдохся. Энджи постучала в квартиру 5А, но никто не ответил. Старый мистер Сайед из 5Б минут десять рассматривал и вертел в руках всё, что лежало в корзинке, и наконец купил «Путешествия Гулливера» за доллар. В 5В и 5Г тоже не открыли, зато мисс Моник из 5Д взяла три резинки для волос своей трёхлетней дочке Наташе, и Наташа тут же завязала себе три хвостика.

Миссис Герреро из 5Е выбрала выходную одежду Оливера для своего восьмилетнего сына Эмилио.

Энджи с Оливером, довольные тем, как всё идёт, собрались было постучать в 5Ё, как вдруг распахнулась дверь 5Ж, и на площадку вышла пожилая дама с ослепительно белыми волосами, торчащими во все стороны. Она пригрозила ребятам тростью и сердито закричала во всё горло:

– Хулиганы!

– Спрячься за меня, – прошептала Энджи.

Оливер послушался, но спросил:

– Может, лучше сбежим?

Энджи покачала головой:

– Я справлюсь. – Она повернулась к старушке и приняла самый невинный вид. – Миссис Арчер, это я – Энджи. Дочка коменданта.

– Хулиганы! – повторила миссис Арчер, размахивая тростью. – Я позвоню в полицию, вот что!

– Миссис Арчер, мы вовсе не хулиганы. Мы собираем деньги на сад…

– Я звоню в полицию! – завизжала миссис Арчер, выхватывая мобильный из кармана домашнего халата.

– Ты прав, побежали! – шепнула Энджи Оливеру. Не успел он сообразить, что к чему, как она помчалась вниз по лестнице.

Оливер держал в руках коробку с товарами и не мог бежать так быстро, как Энджи, и миссис Арчер успела огреть его тростью по лодыжке. Этаже на третьем Энджи смешинка в рот попала, и Оливер рассмеялся вслед за ней. Выйдя во двор за домом, они оба плюхнулись на траву, дико хохоча.

– О нет, – пробормотала Энджи, заикаясь от смеха. – Она тебя ударила?

– Ага. Спасибо, что бросила меня! – ответил Оливер, потирая лодыжку. – Ну она и зверь! Наверное, синяк останется.

– Она больше пятидесяти лет здесь живёт и очень переживает за это здание.

Оливер покачал головой:

– Не то слово! Кстати, что скажешь, если мы больше не будем ходить по квартирам?

– Я не против. – Энджи протянула Оливеру руку и помогла ему встать, а потом вдруг застыла.

– Что такое?

– Тебе нужна земля, да?

– Ага.

Энджи показала пальцем в угол двора. Туда, где лежала целая гора мешков с землёй.

Глава шестнадцатая



Распродажа шла неважно, но Джесси сразу перестала расстраиваться, как только увидела, что Оливер и Энджи везут к ним в тележке.

– Мы нашли землю! – объявила Энджи. – Можете не благодарить.

– Откуда это? – с сомнение спросила Джесси.

– Со двора за моим домом, – объяснила Энджи. – Там ещё восемьдесят таких мешков.