TEENHACK
__________________________
ПОПУЛЯРНЫЕ ПРОЕКТЫ:
Сконструируй самоходную газонокосилку
Сколько времени понадобится: 3 недели
Уровень сложности: продвинутый
Мне нужно придумать что-нибудь получше. Доктор Карлайл сам это сказал вчера вечером: «Мы многого ожидаем от вас этим летом». Многого. Не повторения того, что мог прочитать и собрать любой, у кого есть аккаунт на TeenHack.
Я постукиваю ногтями по нижнему краю клавиатуры ноутбука. Если уж я собираюсь продержаться в Уинтропе целых три недели, надо добиться успеха. Сделать что-нибудь стоящее. Что-то удивительное. Что-то, что вызовет уважение у каждого, кто смеялся надо мной вчера вечером. Я хочу, чтобы, когда я буду уезжать отсюда, все они называли меня моим настоящим именем – Нора Вайнберг, а не Строчная, потому что я представила на фестиваль самый обсуждаемый проект, созданный в рамках этой программы со времен самого Эмерсона Кемпа.
На моем пути есть только одно препятствие – пустой бланк заявки, который смотрит на меня с экрана компьютера как не очень изящное напоминание о том, что в голове моей пусто и у меня нет вообще ни одной идеи.
Посмотрим правде в глаза. Креатив никогда не был моей сильной стороной. В детском саду я была одной из тех, кто отказывается рисовать и требует вместо этого дополнительные листочки с заданиями по математике. Цифры и логика – это язык, который я понимаю с полуслова. Но творчество? Это похоже на какой-то недостающий набор данных, которые мой мозг пытается найти, но не может определить местонахождение файла.
– Это безнадежно, – бормочу я, сворачиваю вордовский документ и вместо него открываю в веб-брау-зере сайт TeenHack. Я знаю, что эта плохая привычка – противоположность творчеству, но я всегда обращаюсь к форумам пользователей, когда не могу найти идею для проекта.
Я просматриваю раздел, закрепленный наверху:
Размещайте свои проекты здесь.
Какой-то парень из Австралии прошлым летом разместил на этом форуме самоходную газонокосилку, до того как TeenHack превратил ее в «Популярный проект» в своем блоге. Названия той темы мне больше не видно, оно сдвинуто вниз бесчисленным множеством строк других идей и проектов. Пробегаю глазами заголовки, отбрасывая их один за другим.
CRENSHAW518
Сделай самодельную лампочку из картофелины. Она действительно работает!
Название вызывает у меня стон. Уф, CRENSHAW518? Каждый пятиклассник на планете, участвующий в научной ярмарке в своей школе, увидев это, напишет тебе. Потому что захочет, чтобы ему вернули его идею. Следующий.
GAMERGIRL3
Помогите! Моя мама отключила покупки в приложении! У кого-нибудь есть хак, чтобы обойти это?
Я цокаю языком. Слишком примитивно. Я написала такую программу в средней школе. Не то чтобы у меня хватило смелости воспользоваться ею, но…
Дальше.
М.
Превратите любой аккумулятор мобильного телефона в электрошоковое охранное устройство (электрошокер). Подробная пошаговая инструкция.
Я выпрямляюсь. Ладно, М, я вся внимание. Электрошокер?
Удивительно, что такое интересное предложение выложил человек с таким скучным именем пользователя.
Сам пост выглядит суперподробным. Наверное, это законно. Но, к сожалению, не самый подходящий выбор для Академии Уинтроп. Конечно, мне хотелось бы, чтобы мой проект «шокировал» аудиторию, но я не могу вообразить, что доктор Карлайл напишет мне рекомендацию для поступления в колледж, если я шокирую жюри электрошокером во время демонстрации на Фестивале проектов.
Следующий.
WALRUS.FARTS
Сделай работающий телевизор из резинок и палочек от эскимо!
Это явный троллинг, но он заставляет меня хихикнуть.
– Ну же, «Юный хакер», – посмеиваюсь я, прокручивая блог вниз. – Не подведи меня.
Почему-то ни один из этих постов не вдохновляет меня. Я еле сдерживаюсь, чтобы не зевнуть, переходя к следующей странице, но звук хрустящего гравия привлекает мое внимание. Еще шаги.
Ох! Контактировать с людьми я сегодня не собиралась. Надо было выбрать укрытие с запасным выходом. Здесь я загнана в угол, с трех сторон окружена живой изгородью, а эти шаги все приближаются. Очки дополненной реальности висят у меня на шее, соблазняя молчаливым обещанием маскировки. Я хмуро смотрю на них, а потом надеваю. Лучше спрятать лицо за аватаркой, чем оставаться здесь на виду.
Визор подтверждает присутствие еще одной аватарки у дальней стороны изгороди.
Нора! Рядом находятся один или несколько пользователей InstaLove. Вступи с ними во взаимодействие, чтобы повысить свой рейтинг!
Я молюсь, чтобы это была не Элеонора и не Риз. Эти девушки мне не друзья, и они ясно мне дали это понять вчера вечером. Более того, суть в том, что именно они – причина, по которой я ищу новый проект. Я и не предполагала, что другие участники будут настолько продвинутыми. Риз и Элеонора, должно быть, уже давно разрабатывают свой модуль InstaLove. Мне никогда не догнать их. Это приложение производило эффект настоящей, профессионально разработанной игры.
Я не могу не завидовать им. Здесь все не так, как в школе. Дома меня не очень беспокоит мой социальный статус. У каждого своя ниша. Кто-то посвящает свою жизнь спорту. Кто-то тратит все свободное время на музыку, рисование или книги. А некоторые – «ботаники» – такие же компьютерные фрики, как и я. Но здесь? Здесь все крутые ребята – «суперботаники». А я чувствую себя посредственной и не знаю, что с этим делать.
В проеме живой изгороди появляется тень, а за ней – аватарка.
Риз
Она выходит из-за угла, и на моем экране мигает уведомление InstaLove. Я ожидаю подсказок по взаимодействию, таких же, как на вечеринке вчера вечером.
Вместо этого ее аватарка исчезает у меня на глазах, и появляется рамочка с синим текстом.
Пользователь Риз вышла из системы. Теперь вы можете найти Риз в пропущенных соединениях.
[ПЕРЕЙТИ]
Я в замешательстве поднимаю очки на лоб. Настоящая Риз стоит передо мной, очки болтаются у нее на руке.
– Вот ты где, – говорит она. – Я тебя повсюду искала.
К моему горлу подступает комок.
– Почему? Я тебе зачем-то понадобилась?
– Нет, но мне нужно еще раз проверить эту штуку. Надо убедиться, что нет остаточного повреждения от воды. – Она показывает на мои очки.
Я снимаю шнурок с шеи и протягиваю ей.
– Вроде все в порядке, – мямлю я, но она не верит мне на слово.
Пока она осматривает мои очки, я скрещиваю пальцы. Проходит много времени, прежде чем она наконец снимает их.
– Ну? – Я встаю, чтобы забрать визор, но она держит его вне моей досягаемости.
Я встречаюсь с ней взглядом, ожидая увидеть ее холодный властный взгляд. Но выражение ее лица сегодня труднее понять. В ее глазах есть что-то еще. Что-то почти… испуганное? Или, может быть, немного виноватое?
– Что? – спрашиваю я, придвигаясь ближе. – Он ведь не сломан, правда?
Мои слова приводят ее в себя.
– Нет, все в порядке. – Она возвращает мне визор. – Слушай! Мне пришлось изменить твое имя пользователя.
Что?
Она прикусывает губу:
– Я изменила его на Строчную.
– Ты что, серьезно?
Она пожимает плечами, и на ее лице снова появляется виноватое выражение. Странно, насколько более человечной она кажется сегодня. В ней куда меньше «вредной девчонки» сейчас, когда нет зрителей. Она подходит к каменной скамье и садится, жестом приглашая меня присесть рядом с ней.
Я немного колеблюсь, прежде чем сесть. Мой открытый ноутбук лежит там же, где я его оставила. Я осторожно закрываю его и прижимаю к бедру. Риз вытягивает скрещенные ноги перед собой. Она откидывается назад, глядя на ветки деревьев у себя над головой.
– Можно дать тебе совет?
Я жду, что она сделает какое-нибудь предупреждение по поводу Элеоноры, мол, как я смела украсть имя ее лучшей подруги. Как будто девочки с распространенным именем никогда раньше не посещали одну и ту же школу. Я смотрю на серебряный корпус ноутбука, помеченный жирным черным шрифтом:
Собственность Норы Вайнберг
Вероятно, они потом захотят, чтобы я изменила и эту надпись. И нацарапала поверх нее: «Собственность Строчной». Или еще лучше: «Это вообще ничье». Но Риз удивляет меня. Она выпрямляется и поворачивается ко мне.
– Тебе не следует здесь прятаться, – говорит она. – Все в библиотеке или в столовой. Ты должна… Ну, знаешь…
– Общаться?
Она видела, что случилось в прошлый раз, когда я пыталась общаться с другими людьми, не так ли?
Риз, должно быть, почувствовала мой сарказм. Она встает и протягивает руку, чтобы привлечь меня ближе к себе.
– Поверь мне! Найди себе группу для подготовки к Фестивалю проектов. Иначе ты утонешь в объеме работы.
О! Об этом я не подумала. Я предполагала, что буду работать в одиночку. Никто никогда не упоминал, что у Эмерсона Кемпа были напарники, когда он изобрел InstaLove тем летом. Но опять же я не Эмерсон Кемп. По-видимому, я даже не Элеонора. Я Строчная. Скромная Строчная. И мне понадобится группа.
Риз направляется к просвету между изгородями. Она нетерпеливо взмахивает головой, призывая меня последовать ее примеру. Я запихиваю ноутбук в сумку и спешу за ней.
– Надень очки, – говорит она мне, когда я догоняю ее.
Я замедляю шаг. Ни за что. Одно дело надеть очки, сидя в безопасности на скамейке, но гулять в них мне некомфортно. Только не после вчерашнего.
– Может, лучше не надо? – говорю я, отставая на несколько шагов.
Она останавливается и поворачивается ко мне:
– Все будет хорошо! Просто смотри, куда идешь. Смотри вперед!
Я ковыряю ногой гравий. Да, она права, но все же… Разве это не косяк разработчиков игры, если пользователю нельзя никуда смотреть, кроме как прямо перед собой? То есть разве нормальные люди не имеют привычки оборачиваться?
Я хмурюсь, но ничего не говорю. Несмотря на мое полное неумение общаться, я прекрасно понимаю, что никому не понравлюсь, если буду указывать на косяки в чужой работе.
Риз складывает руки на груди:
– В чем дело?
– Ни в чем.
– Ты явно хочешь что-то сказать. Так скажи это.
Морщусь. Неужели у меня все написано на лице?
– Давай! Я все равно знаю, что ты скажешь.
Я в этом не уверена, но не понимаю, как можно окончить этот разговор, не сделав все еще хуже. Мой голос звучит слабо и взволнованно, моя речь пестрит миллионом определений. Лишь бы это все прозвучало без малейшего намека на критику с моей стороны.
– Просто… ну… может быть, должен быть какой-то функционал для обнаружения опасностей, даже если пользователь не… вроде как… не смотрит прямо на них?
Я смотрю куда угодно, только не на Риз. Я ожидаю, что ее взгляд обдаст меня ледяной смесью отвращения и презрения. Вместо этого она опускает руки и тихо вздыхает:
– Я знаю. Это недоработка. Я говорила Эмерсону об этом…
Эмерсону?
– Подожди, Эмерсону Кемпу? Ты с ним разговариваешь?
– Хм, ну да. Очевидно. – Риз бросает на меня странный взгляд, но продолжает: – Видишь ли, такой проблемы не возникает, если пользователи играют в InstaLove на телефонах. Люди всегда держат телефон в том направлении, куда они движутся. – Она поднимает руку перед собой, изображая, как пользователь может держать смартфон. Она делает несколько шагов, держа воображаемый телефон перед собой и поворачивая голову, чтобы оглянуться через плечо. – Вот так. Люди не перемещают телефон вслед за своим взглядом.
Я смотрю на нее искоса, отвечая медленно, по мере того как до меня доходит:
– Конечно, но с визором, который прикреплен…
– Вот именно! – Ее лицо проясняется, она довольна тем, что я уловила ход ее мыслей. – То, что ты сделала вчера со своими очками, было так, как если бы пользователь телефона сделал вот так. – Она возобновляет пантомиму, на этот раз изогнувшись и подняв руку к противоположному плечу, чтобы удержать несуществующий мобильник в направлении взгляда. – Видишь? Такое движение было бы крайне неестественным.
Я киваю:
– Но не невозможным. Люди делают странные вещи, когда флиртуют. – Особенно неловкие люди, которые понятия не имеют, как флиртовать.
– Наверное. Может быть, при взаимодействии с пользователями из колонки InstaJIio6oBb? – На мгновение она нахмуривается, но тут же отбрасывает эту мысль легким движением руки. – В любом случае суть в том, что с приложением, которое не надо держать в руках, есть риск гораздо чаще попадать в опасные ситуации. Ты это продемонстрировала вчера вечером у доктора Карлайла.
Вчера вечером… Знает ли Риз, что вчерашнее фиаско произошло именно из-за моего неудачного флирта в InstaЛюбовь?
Я ожидаю, что она усмехнется, но ее лицо остается абсолютно невозмутимым. Ее больше интересуют функциональность программного обеспечения и тестирование исключений, чем нюансы межличностных отношений. И это вызывает желание относиться к ней с большей теплотой. Риз не издевается надо мной. Не осуждает меня. Не отвергает. Ничего из того, что свойственно обычным старшеклассникам. Она полностью погружена в свое дело, сосредоточена на своем проекте и старается сделать его как можно лучше.
Вот почему Риз хочет, чтобы я продолжала пользоваться своим визором для игры в InstaLove. Ничего дурного. Я нужна ей для бета-тестирования, и у меня нет веских причин отказываться. Пока я буду смотреть вперед, со мной все будет в порядке.
Глубоко вздохнув, я собираюсь надеть визор, но Риз касается моего запястья, останавливая меня. На ее лице снова появляется то непонятное выражение. Глаза сощурились. Губы напряглись. Не испугана, а… взволнована. Она наклоняется так близко, что ее шелковистые волосы щекочут мне плечо.
– Послушай, – говорит она почти шепотом. – Я не хочу указывать тебе, как управлять своим аккаунтом в InstaLove, но…
Непонятно, почему от тона ее голоса у меня пересыхает во рту. Она забирает у меня очки прежде, чем я успеваю возразить, и снова подносит их к своим глазам. Когда она отдает их обратно, я вижу, что она вошла в мою историю.
– Возможно, ты захочешь перенести это в другую колонку.
Ее низкий голос предупреждающе звучит у меня в голове. У меня перехватывает дыхание при виде аватарки, которую она выделила.
Мэддокс. В моей колонке InstaЛюбовь, с сердечками вместо глаз. Сердечками примерно такого же цвета, как и мои щеки сейчас.
Так или иначе, если бы какие-нибудь невидимые бассейны могли материализоваться под моими ногами и поглотить меня целиком, было бы хорошо, если бы они появились у меня под ногами прямо сейчас.
– Это… я не… то есть… – Кровь пульсирует у меня в ушах, заглушая мои прерывистые оправдания. – Мне было любопытно. Я тестировала… функциональность. Я не имела в виду… То есть у него же есть девушка. Верно?
Нет, ну правда, где все эти скрытые бассейны, когда они так нужны? Интересно, видит ли Риз, как я покраснела с головы до ног? Она уже спрятала взгляд за собственным визором.
Прежде чем повернуться и уйти, она обращается ко мне еще раз. Ее слова поразили меня, как большое красное мигающее предупреждение, которое невозможно игнорировать.
– Просто смотри под ноги, – говорит она, растягивая каждый слог, чтобы было понятно, что она имеет в виду. – Ты ступаешь на опасную дорожку.
Глава 11
Игры, в которые мы играем
МЭДДОКС
От моей тарелки с овсянкой идет пар. Я сыплю туда тростниковый сахар. Одну ложку… вторую… третью… Получается уже горка светло-коричневых кристаллов, но продолжаю добиваться эффекта грандиозности. Четыре ложки. Пять? Пять – это не слишком экстремально? He-а. Только не тогда, когда у меня есть зрители.
Элеонора стоит по другую сторону «шведского стола», и я прямо чувствую волны неодобрения с ее стороны, когда она изучает мою тарелку.
Я ее провоцирую, и она знает это. Прикусываю щеку, чтобы сдержать улыбку. Ее распоряжения относительно еды – еще одна вещь, которую я не собираюсь оставлять без внимания. Моя бывшая девушка была одержима контролем за моими пищевыми пристрастиями, с тех пор как у моей бабушки обнаружили сахарный диабет. Хорошие углеводы, плохие углеводы, низкий гликемический индекс…
Последние три года в школе все, что я мог позволить себе добавить к утренней порции овсянки, – это свежая клубника, ложка молотых семян льна и горстка грецких орехов в качестве белка. По вкусу не очень, но проще съесть, чем спорить с Элеонорой.
Но теперь это все уже в прошлом. Я свободный человек. Может, я и согласился в течение следующих трех недель соблюдать условия Элеоноры, но я никому не обещал, что буду притворяться хорошим бойфрендом. Нет. Хватит. Пора вернуться к прежнему скверному Мэддоксу с его плохими углеводами.
Я по привычке тянусь к грецким орехам. Почти беру в руки ложку, но вовремя спохватываюсь. Грецкие орехи едят хорошие бойфренды. А плохие? Плохие набирают себе шоколадную крошку.
– Выглядит отвратительно!
Я смотрю на девушку, которая это сказала. Рядом с Элеонорой стоит Миранда, ее серая шерстяная шапочка, как обычно, низко надвинута на лоб. Она подталкивает Элеонору локтем:
– Ты что, собираешься позволить ему это съесть?
Элеонора пожимает плечами, на ее лице маска невинного удивления, как будто она никогда даже в мыслях не смела указывать мне, что есть. Вместо этого она берет банку с кленовым сиропом и протягивает ее мне:
– Вот, Смельчак. Ты забыл еще это.
Она улыбается, и я отвечаю ей тем же слащавым тоном, что и у нее:
– Спасибо, любимая, почему бы и тебе не попробовать? – и щедро поливаю сиропом ее тарелку с яичницей, она даже не успевает выхватить бутылку из моих рук.
Миранда смотрит то на нее, то на меня, пытаясь понять атмосферу между нами, но Элеонора меняет тему, чтобы отвлечь ее:
– Кстати, раз уж зашла речь о любимых, где твоя девушка?
– Черт, если бы я знала!
Лицо Миранды помрачнело. Ой-ой! У Самиры и Миранды проблемы? Я думал, что эти двое неразлучны. Ставлю тарелку на поднос и иду следом за Элеонорой и Мирандой к столику с напитками. Чувствую, попахивает назревающим скандалом… за чашечкой свежего кофе.
– Слушай, – долетают до меня слова Элеоноры, когда я догоняю их. – Ты слишком навязчива. Если ты действительно хочешь привязать кого-то к себе, надо заставить этого человека ревновать.
Я не могу сдержаться и хмыкаю, пока наливаю себе кофе. Элеонора поднимает глаза на меня, но затем снова возвращается к подруге.
– Не знаю. – Миранда смотрит на свой поднос, натягивая шерстяную шапку так низко, что она теперь закрывает большую часть ее бровей. – Это похоже на рецепт нездоровых отношений. Разве нет?
Точно, соглашаюсь я про себя. Не слушай ее, М. Видимо, есть вещи, опасные для здоровья куда больше, чем тарелка с супернездоровой пищей, которую я собираюсь сейчас употребить на завтрак.
Элеонора тихо смеется:
– Не будь такой наивной. – Она подталкивает подругу плечом. – Любовь – это игра.
Когда она говорит это, наши взгляды снова встречаются. Сейчас она имеет в виду не Миранду с Самирой, и мы оба это знаем. Она кивает мне головой, требуя, чтобы я следовал за ней к нашему привычному столику в углу столовой.
Я отворачиваюсь и начинаю сосредоточенно размешивать свой черный кофе. Не уверен, что у меня хватит сил терпеть Элеонору сегодня утром. Я планировал съесть овсянку прямо у нее на глазах, наслаждаясь каждой супервредной ложечкой, но если минуту назад мне казалось, что это отличная идея, то сейчас она меня уже совершенно не привлекает. Любовь – это игра? Не знаю, в какую игру играет Элеонора с ее «давай сделаем вид, что мы все еще вместе», но это не сработает. С меня хватит.
Выливаю содержимое моей кружки в одноразовый стаканчик и отставляю поднос с остатками еды. У меня пропал аппетит. Лучше я попью кофе в библиотеке. Кладу в карман яблоко и выхожу из столовой. На улице утреннее солнце согревает мне лицо. Я направляюсь к каменным ступеням на противоположной стороне центрального двора академии.
В столовой не было никого, с кем можно было бы поговорить. Как только я зашел, сразу же огляделся в поисках одного маленького кролика. Наверное, она все еще прячется в своей комнате. Не это ли имела в виду Элеонора пару минут назад? В моих ушах до сих пор слышен ее звенящий смех, полный озорства и вредных для отношений советов. «Если ты действительно хочешь привязать кого-то к себе, надо заставить этого человека ревновать».
Ревновать… Интересно, знает ли она о том, что содержится в моей истории InstaLove? У Риз есть доступ ко всем данным о взаимодействиях, но у нее хватит ума, чтобы не делиться этой информацией со своей соседкой по комнате.
Я делаю глоток кофе, но теперь он кажется мне кислым. Бросаю наполовину пустой стаканчик в мусорное ведро и вхожу в библиотеку через вращающуюся дверь. Забудь Элеонору. Забудь всех Элеонор. Мне нужно подумать о более важных вопросах.
Компьютерная лаборатория на втором этаже выглядит пустой. Усаживаясь поудобнее перед экраном компьютера, с хрустом разминаю пальцы. Пришло время для небольшого исследования. Я не забыл слов, которые Риз вчера обронила в разговоре в своей комнате общежития: «Эмерсон обещал предоставить нам лицензионное соглашение на модуль для очков, если мы сможем предъявить ему доказательство нашей концепции…»
Теперь игра стоит свеч. Раньше я еще мог уйти из группы Риз и Элеоноры. Жизнь была бы намного проще, если бы мне не приходилось работать над совместным проектом вместе со своей бывшей и ее лучшей подругой. И еще этот план Риз по внедрению Норы в их компашку при помощи вашего покорного слуги!
Ну-ну. Мы все прекрасно знаем, как это будет происходить.
ОШИБКА
Слишком много независимых переменных.
Несовместимые элементы.
Но лицензионное соглашение… Мне бы не помешали наличные. Мое шикарное частное образование было оплачено родителями Элеоноры Уинтроп с самого детского сада. Им нравилось говорить, что моя бабушка стала частью их семьи в тот день, когда они наняли ее в качестве няни для Элеоноры, и они остались верными своему слову многие годы спустя, даже когда она уже вышла на пенсию. Но сдается мне, что мой бездонный образовательный фонд прекратит свое существование, как только Уинтропы услышат, что я разбил сердце их дочурки.
С государственной школой я справлюсь. Это, конечно, не выпускной класс, как я себе представлял, но я выживу. Прошлой ночью я не мог найти места и ворочался с боку на бок из-за другого: медицинских счетов моей бабушки. Я видел квитанции, каждый месяц приходящие по почте. Уинтропы скрепя сердце покрывали все наши расходы с тех пор, как бабушке был поставлен диагноз. Они же не станут мстить ей за плохое поведение ее внука?
Я не могу так рисковать. Элеонора сказала, что ее родители не откажутся от меня, если я буду выполнять условия нашей с ней сделки, а это значит, что, несмотря на все мое овсяно-бунтарское поведение во время завтрака, я все еще завишу от Элеоноры.
Есть только один способ выбраться. Деньги. Много денег. Я даже не рассматривал такой вариант до вчерашнего откровения Риз. Сколько может стоить лицензионное соглашение, связанное с InstaLove? Мне нужны тысячи… Десятки тысяч…
Возможно ли такое? Вряд ли.
Барабаню кончиками пальцев по краю клавиатуры. Задумываюсь. Я и понятия не имею, сколько трат может себе позволить компания Эмерсона. Но, может, я смогу найти в интернете хотя бы примерную цифру.
Веб-браузер загрузился, и я несколькими нажатиями клавиш ввожу и объединяю поисковые термины, которые могут означать или не означать то, что я хочу знать:
instalove, компания, финансирование, оценка, капитал, сколько у них денег. Поисковик выдает список последних статей, в которых так или иначе содержатся ключевые слова. Замечаю ссылку на мой любимый сайт. Кликаю на нее.
TEENHACK
_____________________________________
ГОРЯЧИЕ НОВОСТИ
Подросток-вундеркинд/ ставший предпринимателем/ получил 70 миллионов долларов на финансирование
Сан-Хосе, Калифорния
InstaLove, приложение с дополненной реальностью, детище нашего завсегдатая, теперь уже генерального директора Эмерсона Кемпа, успешно привлекло новое финансирование на сумму 70 миллионов долларов от ряда известных партнеров венчурного капитала. В пресс-релизе InstaLove было объявлено, что привлеченные средства будут инвестированы в новые формы интерактивной игры, включая расширенную интеграцию с портативными устройствами следующего поколения… ЕЩЕ
Слишком много слов, я перестал читать еще на заголовке. Семьдесят миллионов? Долларов? Это уже очень интересно.
НОРА
Риз уходит, ее ярко-голубые волосы развеваются на ветру. Предупреждение о том, что именно творится в моей графе InstaЛюбовь, повисает в воздухе. Я осталась одна на развилке дорожек – на распутье во всех смыслах этого слова. Как я понимаю, у меня есть только два варианта. Прямо так и вижу, какие подсказки мне прислало бы InstaLove в этом затруднительном случае.
Упс! Заклятый враг обнаружил вашу тайную безнадежную любовь!
Вы:
а) будете рыдать до тех пор, пока из ваших слез не образуется лужа достаточной глубины, чтобы утопить в ней это жалкое недоразумение, то есть вашу жизнь;
б) заблокируете весь этот разговор у себя в голове и притворитесь, будто его вообще никогда не было.
Я не знаю, какой вариант выбрала бы Нора, но Строчная выберет второй.
Плюхаюсь на пустую скамейку. Очки подпрыгивают на груди. Я, закусив губу, разглядываю оправу смартви-зора, прикрепленную к нейлоновому шнурку. Сегодня утром, когда я проснулась, я решила больше никогда им не пользоваться. Никогда. Но я же не это имела в виду, правда? Зачем же так опрометчиво пренебрегать представившейся возможностью? Когда еще я смогу поносить очки дополненной реальности?
Нора, ну что ты как маленькая! Медленно надеваю очки. Все будет хорошо. Теперь-то я уже понимаю все тонкости оповещений об опасности. Пока я смотрю вперед, ничего страшного не случится.
Перехожу в раздел истории. Аватарка Риз возглавляет список моих пропущенных соединений, и я отправляю ее в список InstaДpyзeй. Колонка сияющих лиц продолжает расти, как и мой рейтинг.
1023
Отличные успехи, Строчная!
Ваш рейтинг IL достиг 1000! Вам открыт доступ к новым функциям: пригласите одного из шести новых подтвержденных контактов на тайный InstaКвест.
Найдите ближайший к вам терминал для общения!
[ПЕРЕЙТИ ДАЛЕЕ]
Ого! Оказывается, рейтинг InstaLove действительно имеет значение. В этой игре больше возможностей, чем я предполагала. Понятия не имею, что это за InstaКвест, но моя реальная цель не в нем. А кое в чем другом. Опять это слово. Не просто контакты. Подтвержденные контакты, а значит, взаимные. Это то, о чем я думаю?
Мне нужно больше информации. Немедленно. Бодро вскакиваю на ноги и моргаю, чтобы выбрать «ПЕРЕЙТИ ДАЛЕЕ». Вместо раздела истории появляется вид окрестностей. Я верчу головой по сторонам в поисках каких-либо признаков обещанного терминала для общения. Делаю несколько шагов назад, прежде чем снова задаюсь вопросом, чем я вообще занимаюсь.
Bay, Нора. Помнишь, как три секунды назад ты решила смотреть только вперед? Похоже, что нет. У меня все вылетело из головы, как только это приложение поманило меня чем-то новым.
Ладно, давайте попробуем еще раз…
На этот раз я держу голову неподвижно, напрягая мышцы шеи. Мои руки нащупывают невидимые препятствия, пока я медленно продвигаюсь вперед, шаркая ногами. В двадцати шагах от меня появляется объект. Я перестаю вертеть головой, как только мои глаза останавливаются на старой школьной телефонной будке. Это словно какая-то археологическая реликвия из прошлых веков. Кто бы ни придумал эту штуку, он, кажется, посмотрел слишком много эпизодов «Доктора Кто». Будка выглядела прямо как настоящая, разве что немного мерцала по краям.
Наверное, это и есть терминал для общения. Я делаю несколько неуверенных шагов в ее направлении. Можно ли зайти внутрь? Скорее всего, я пройду сквозь нее так же, как вчера сквозь эти злосчастные пальмы. Но что-то в этой будке выглядит по-другому. Мерцающий свет по краям становится ярче, манит, и затаив дыхание я переступаю порог.
Что теперь? Это все нереально. Я не могу потрогать эту серебряную телефонную трубку. Умом я это осознаю, но рука все равно тянется. Пальцы проходят сквозь то место, где должен находиться телефон. Но за долю секунды до того, как я к нему прикасаюсь, мерцание становится яркой вспышкой белого света. Я сильно моргаю. Когда снова открываю глаза, телефона уже нет. Вся будка превратилась в большую комнату.
Добро пожаловать, Строчная! Ваш терминал для общения активирован. Сделайте шаг вперед, чтобы продолжить.
Потеряв равновесие, я опускаю голову и смотрю себе под ноги. По крайней мере, земля по-прежнему остается настоящей. Мои кроссовки твердо стоят на посыпанной гравием дорожке, и при виде этой серой гальки под ногами моя дезориентация проходит. Вот видишь? Я все еще в Уинтропе. Я не сошла с пешеходной дорожки. Если я подниму очки и оглянусь вокруг, то по-прежнему увижу каменные здания и безоблачное небо. Но я подавляю в себе желание снять очки. У меня такое чувство, что, если я это сделаю, терминал исчезнет насовсем.
Тяжело дыша, я шагаю в центр комнаты. На дальней стене появляется множество кнопок с размещенными вплотную друг к другу изображениями лиц. Я узнаю аватарки из моих трех колонок.
Выберите любой из ваших подтвержденных контактов и отправьте приглашение на тайный InstaКвест с указанием любого места по вашему выбору.
Интересно. Баллов в моем рейтинге хватает, чтобы выбрать только одного друга. Ставки растут. От волнения у меня потеют руки. Конечно, есть один контакт, на который я обращаю внимание в первую очередь. Только я взглянула на аватарку этого контакта, как аватарка начинает усмехаться.
Нет. Подождите. Мне надо несколько раз потренироваться, как использовать эту штуковину, прежде чем заходить так далеко. Кнопку «Пригласить» я так и не нажимаю, просто продолжаю изучать лицо его аватарки. Эти темно-карие глаза меня просто гипнотизируют.
Все, что мне нужно сделать, – это дважды моргнуть, и решение будет принято. Но это было бы огромной ошибкой с моей стороны, не правда ли? Вчера вечером я не могла даже послать этому парню воздушный поцелуй, а теперь собираюсь отправить ему приглашение на тайный Insta-что-бы-там-ни-было? Он же не воспримет это как признание в том, что он мне нравится? В прошлый раз подобная ситуация закончилась для меня плачевно. «Ой! Прости, Нора… Я просто никогда… Я никогда… тебя не видел…»
Тревор Чанг посылал мне множество намеков на взаимное влечение – целый учебный год одних сплошных намеков. По крайней мере, я так думала. Видимо, я не очень хорошо разбираюсь, где заканчивается моя слегка дополненная реальность и начинается реальная жизнь.
«Ты ступаешь на опасную дорожку…»
Нет, серьезно. Риз не знает и половины правды. Когда речь заходит о парнях, я обречена. Вот только одного я не понимаю: зачем Риз мне это сказала? Сначала она меняет мое имя пользователя. А потом предупреждает меня, чтобы я избавилась от Мэддокса. Зачем?
Тяжело вздыхаю, когда вдруг до меня доходит. Есть только одно разумное объяснение. Если Риз может видеть мой список InstaЛюбови, значит, она может видеть этот список и у Мэддокса. И должно быть, скромная маленькая Строчная в нем есть!
Ощупываю свои ключицы, тщетно пытаясь успокоить сумасшедшее волнение. Я помню это чувство. Точно так же было в тот день в лаборатории, прямо перед тем, как я призналась Тревору. Тогда с Тревором я заставила себя проигнорировать это чувство. Я закрыла глаза и прыгнула… и приземлилась совсем неудачно, разбившись вдребезги. Не уверена, что у меня хватит смелости пережить это снова.
Я снова смотрю на аватарку Мэддокса, пытаясь найти ответ в меняющемся выражении его лица. Я должна принять решение. Сейчас или никогда. Рядом с его лицом всплывает новое текстовое сообщение.
Строчная, поторопитесь! Этот терминал общения будет дезактивирован через:
5..
4..
3..
2..
Глава 12
Предложение
НОРА
Ненавижу эту библиотеку. Ладно, может, ненависть не самое подходящее слово. Ненависть все-таки сильное чувство. На самом деле здесь действительно красиво: большие окна, высокие потолки. Даже есть «зеленая стена» с пышной растительностью, чтобы мы, запертые внутри ученики, могли почувствовать себя так, будто находимся на природе на свежем воздухе.
Но каким бы гениальным ни был архитектор, он не подумал об учениках вроде меня – учениках, которые предпочитают учебные залы с настоящими стенами вместо прозрачных стеклянных перегородок от пола до потолка, из-за которых ты все время у всех на виду как на ладони. У золотой рыбки в аквариуме и то больше уединения.
Со вздохом отодвигаю ноутбук на другую часть рабочего стола и наклоняюсь, чтобы моего лица не было видно за экраном. Кого я обманываю? Сейчас меня напрягает не библиотека, а пустой вордовский файл.
ПРОЕКТ ДЛЯ ФЕСТИВАЛЯ
Нора Вайнберг
Какой же я бездарь! Меня тошнит от всех моих идей. Я старалась. Правда. После небольшой передышки от проблем реальности в виртуальном терминале общения я пришла в себя. Я удалила приглашение в InstaКвест, так и не отправив его. Другой совет Риз вернул меня обратно на землю: «Найди себе группу, иначе ты утонешь в объеме работы».
Жаль, что никто в этой библиотеке не заинтересован в работе со мной. Ни один человек, ни одна группа. Никаких новых контактов, даже несмотря на то, что приложение значительно облегчает общение. Все остальные ребята уже прячутся по своим собственным стеклянным кабинетам, объединившись в группы по три-четыре человека. Ни один из них не взглянул на меня, когда я проходила мимо, поэтому я поспешила в ближайшую пустую комнату и расположилась там в одиночестве.
Почему у них у всех уже есть группы? Второй день программы, а я уже опоздала. Неужели я настолько не умею общаться с людьми? Я думала, что с InstaLove все будет гораздо проще, но нет. Я осталась прежней – самой собой. Норой Вайнберг. Реальной, не дополненной. Ни одно приложение не изменит того, что я из себя представляю на самом деле… и не сможет сделать меня другой.
Глаза щиплет от слез. Я нагибаюсь еще ближе к экрану и закрываю лицо руками.
Тук, тук, тук-тук-тук.
Тук, тук, тук-тук-тук.
Кто-то стучит по стеклу. Наверное, какой-нибудь группе нужна комната. Они пришли попросить меня пойти прогуляться. В смысле, зачем мне нужна целая комната, если я совсем одна?
Тук, тук, тук-тук-тук.
Я вытираю глаза и начинаю собирать вещи.
Бум. Бум. Бум.
Я наконец поднимаю голову. Две большие ладони и лоб в обрамлении растрепанных волос прижимаются к стеклу.
Бум. Бум. Бум.
Я узнаю эти волосы. У меня засосало под ложечкой, и опять такое чувство, как будто бабочки в животе порхают. Только не такое приятное. Кто бы мог подумать?
Руки Мэддокса, должно быть, крупнее моих раза в два. Он широко растопыривает пальцы, продолжая прижимать их к стеклу, и у меня возникает сильнейшее желание прижать свои пальцы к его с другой стороны перегородки, чтобы сравнить наши руки. Ощущение, что у меня в животе порхают бабочки, проходит. Спокойно, Нора. Возьми себя в руки.
Мэддокс перестает стучать. Я поднимаю руку, словно едва заметно машу, приготовившись в любой момент притвориться, что это я так всего лишь волосы поправляю. Он расплывается в улыбке и машет в ответ. Видимо, поработать у меня опять не получится.
– Уходи, – говорю я ему одними губами, но на самом деле я этого не хочу.
Он игнорирует мои слова и открывает дверь.
– В чем дело?
Он медлит в дверях, быстро оглядывая длинный ряд кабинетов, чтобы убедиться, что никто не смотрит. Потом заходит.
– Почему ты сидишь с таким убитым видом?
– Все в порядке.
– Скучаешь по дому?
Я отвожу взгляд: