Пять месяцев назад после трехлетнего отсутствия доктор Эдвард Траск вернулся из бразильской сельвы с коллекцией редких ботанических образцов – корней, цветков, листьев и коры. Все это предназначалось для фармацевтической компании, которая финансировала его путешествие. По его словам, эти открытия были воистину многообещающими, вселяя надежду на разработку нового и эффективного лекарства от рака, сердечно-сосудистых препаратов и таблеток от импотенции. Причем для каждого из образцов у Траска имелся рассказ, якобы услышанный от шаманов в дебрях сельвы и индейцев местных племен. Увы, за прошедшие месяцы из компании просочилось слухи о том, что все его образцы неэффективны. В них не было ничего нового. Жестче всего высказался по этому поводу один исследователь из фармацевтической фирмы, в частном порядке заявив следующее: «Такое впечатление, будто этот ублюдок просто схватил первое, что попалось ему под руку». Чтобы сохранить лицо и защитить стоимость своих акций, компания приказала своим сотрудникам держать язык за зубами, в надежде на то, что со временем эта некрасивая история забудется.

Но она не забылась.

Более того, до правительства США дошли куда более мрачные слухи. Похоже, что Траск вышел из леса не с пустыми руками.

Скрытый среди образцов – как единственное ядро пшеницы среди плевел – существовал подлинный ботанический джекпот. Редкий, еще не классифицированный цветок из семейства орхидей, чей органический нейротоксин был в сто раз опаснее зарина.

Кстати, про джекпот.

Траску хватило ума понять и по достоинству оценить свое открытие. Он проанализировал и очистил токсин в частной лаборатории, за что выложил немалую сумму из собственного кармана. Он мог себе это позволить, неплохо заработав на книжной сделке и выступлениях на телевидении. Отчасти мистификатор вроде Финеаса Барнума[4], отчасти монстр, на прошлой неделе Траск тайно выставил свое открытие на аукцион, разместив результаты химического анализа токсина и его потенциал, и даже сопроводил их демонстрационным видео комнаты с несколькими шимпанзе в клетках, вокруг которых клубился желтый пар. Сначала у несчастных животных началось кровотечение из носа и глаз, после чего они стали задыхаться и падать замертво. Рекламный ролик привлек внимание террористических организаций по всему миру и не ускользнул от внимания американских спецслужб. Старый работодатель Малоуна, руководство группы «Магеллан», получил от Белого дома задание сорвать продажу и заполучить образец.

Малоун допустил ошибку, когда на прошлой неделе в непринужденной беседе со своей старой знакомой, Стефани Нелл, случайно обмолвился о том, что они с Кассиопеей отправляются в Бразилию.

– Продажа состоится в Манаусе, – сказала Стефани вчера по телефону.

Это место было ему знакомо.

– Траск там со съемочной группой канала «Дискавери», на борту роскошного речного лайнера. Они путешествуют по бразильской сельве, снимают телефильм о трех годах, проведенных им в джунглях. Но его истинная цель – продать очищенный образец. Мы должны отнять его у Траска, а вы в данный момент к нему ближе всего.

– Я вышел в отставку. Но я постараюсь. Вот только как я узнаю, то ли я нашел? – уточнил Коттон.

– Образец хранится в маленьких флаконах, в металлическом футляре размером с колоду карт.

– Как я понимаю, вы хотите, чтобы я сделал это один?

– Желательно. Это высший уровень секретности. Скажите Кассиопее, что отлучитесь всего на несколько дней.

Кассиопее это не понравилось, но она поняла условие Стефани. «Позвони, если я вдруг тебе понадоблюсь», – были ее последние слова, когда он уезжал в аэропорт…

Затащив охранника внутрь каюты, Коттон закрыл за собой дверь и щелкнул задвижкой.

Теперь можно взяться за поиск этих чертовых флаконов.

Тишину нарушило легкое движение.

Он обернулся: в тусклом свете стояла фигура с пистолетом в руке.

Траска здесь точно нет. Он в столовой. Малоун на всякий случай еще раз это проверил, прежде чем оглушить часового.

Тогда кто же это?

Держа в руке отобранный у охранника пистолет, он нацелил его на незнакомца.

– Я не стал бы этого делать, – произнес хрипловатый голос с легкой техасской гнусавинкой.

Коттон узнал этот голос.

– Черт, да это же Грей Пирс!

* * *

Продолжая целиться в незваного гостя, Грей узнал протяжный южный акцент.

– Коттон Малоун! Какими судьбами? Занесло сюда из прошлого?

В тусклом свете он оглядел бывшего агента. На вид лет сорок пять. В хорошей физической форме. Светло-каштановые волосы лишь слегка тронуты сединой. Пирс знал, что Малоун вышел в отставку и обосновался в Копенгагене, где владеет книжным магазином. Пару лет назад Грей даже навещал его там. Поговаривали, что Малоун иногда подрабатывает на своего бывшего босса, Стефани Нелл. Он был одним из первых двенадцати агентов секретной группы «Магеллан», но предпочел раннюю отставку. Грей знал про это подразделение. Узкоспециализированное. Выполняло задания Министерства юстиции. Подотчетно лишь генеральному прокурору и президенту США.

Он опустил пистолет.

– Как раз то, что нам нужно, гребаный адвокат.

– Что примерно так же плохо, как участие в этом деле мистера Волшебника, – парировал Малоун, также опуская пистолет.

Грей понял намек. Отряд «Сигма», на который он работал, был частью УППОНИР, Управления перспективного планирования оборонных научно-исследовательских работ при Министерстве обороны США. «Сигма» представляла собой секретную группу бывших солдат спецназа, прошедших переподготовку по научным дисциплинам и служивших полевыми оперативниками. Но если «Сигма» в основном занималась наукой и крайне редко углублялась в историю, то группа «Магеллан» устраняла глобальные угрозы, чьи корни уходили в прошлое, но при этом были далеки от науки.

– Дай угадаю, – сказал он Малоуну. – Тебе известно про нейротоксин Траска?

– Я здесь для того, чтобы его добыть.

– Похоже, налицо межведомственная неспособность обмениваться информаций. Тренеры отправили на поле сразу двух защитников.

– Ничего нового. Как ты смотришь на то, что я вернусь в Буэнос-Айрес, а ты займешься этим делом один?

Грей уловил истинный смысл этого предложения.

– У тебя там девушка?

– Она самая.

В следующий миг теплоход содрогнулся от взрыва, прогрохотавшего на стороне кормы. Судно качнулось и вздыбилось, отбросив их обоих к стене. Грей налетел на Малоуна, ударился обо что-то твердое, но сумел удержать в руке пистолет. Грохот взрыва стих, но ему на смену, разносясь по всему кораблю, принеслись истошные крики пассажиров.

Речной лайнер накренился на правый борт.

– Такое впечатление, будто кто-то вывел наше корыто из строя, – сказал Малоун, когда оба они восстановили равновесие.

– Похоже на то.

Судно продолжало крениться, заваливаясь на правый борт, – свидетельство того, что трюм набирает воду. Сквозь балконную дверь было видно, как в небо поднимается столб черного дыма.

Что-то горело.

За дверью каюты раздался топот ног. Затем грохнул выстрел, сбивший дверную задвижку. Дверь распахнулась. Грей и Малоун повернули пистолеты к дымному порогу. Внутрь ввалились двое мужчин в военизированной форме, лица обоих закрыты черными косынками. В руках у одного был дробовик, у другого – штурмовая винтовка. Грей выстрелил в человека с дробовиком, а Малоун уложил другого.

– А вот это уже интересно, – пробормотал Коттон, когда Пирс быстро выглянул в коридор и подтвердил, что, кроме двух боевиков, там больше никого нет. – Кажется, мы не единственные, кто ищет яд Траска. Ты нашел его?

Грей покачал головой.

– Я успел обыскать только половину номера. Но это не займет много времени, если…

Откуда-то донеслись выстрелы.

Он навострил уши.

– Это в обеденном зале.

– Похоже, наши гости пришли за Траском, – сказал Малоун. – На тот случай, если он держит свои образцы при себе.

Что, кстати, было вполне вероятно. Грей уже сам это предположил. Именно поэтому он старался обыскать каюту Траска как можно незаметнее. Если попытка окажется бесполезной, не хотелось бы насторожить Траска, чтобы тот принял дополнительные меры предосторожности.

– Заканчивай поиски здесь, – сказал Малоун. – Я возьму на себя Траска.

У Пирса не было выбора. События разворачивались слишком стремительно, да и не по сценарию. Адвокат этот Малоун или нет, но сейчас ему, Грею, нужна помощь.

– Давай.

* * *

Опираясь для равновесия рукой о стену, Коттон бросился по наклонному коридору. Он не видел Грея Пирса с того дня в своем книжном магазине пару лет назад. Если честно, Грей ему нравился. Между ними было много общего. Оба – бывшие солдаты. Оба завербованы спецслужбами. Оба старались поддерживать хорошую физическую форму. Разница была лишь в возрасте, Пирс был как минимум на десяток лет моложе, и это имело значение. Особенно в их деятельности. Вторая – заключалась в том, что Пирс все еще был в игре, в то время как он, Малоун, являлся лишь случайным игроком.

И он был не настолько глуп, чтобы не понимать: это тоже имеет значение.

Добежав до лестницы, что вела вниз, в ресторан, Коттон заставил себя остановиться – отсюда давай спокойнее – и посмотрел на реку. Лайнер, накренившись, погружался в воду. Сквозь завесу дыма Малоун заметил, как в поле его зрения возник серый металлический катер. На его корме стоял человек в военной форме, с лицом, обмотанным лоскутом черной ткани; на плече пристроилась длинная труба гранатомета. Похоже, именно из него и взорвали корабль.

Обогнув площадку, Коттон увидел внизу двойные двери. На пороге, в луже крови, лежало тело, судя по униформе – метрдотеля. Малоун замедлил шаг и, осторожно ступая, приблизился к двери и быстро заглянул внутрь. Среди перевернутых столов и стульев валялось еще больше мертвых тел.

Как минимум два десятка.

Большая группа пассажиров жалась к одной стороне просторного зала, которую под прицелом держала пара мужчин. Еще двое ходили между убитыми, словно что-то выискивая. В руке одного был фотоснимок. Судя по всему, он искал человека с внешностью Траска. Малоун заметил доктора в толпе пленных.

Стефани по электронной почте выслала Коттону его фотографию. Траск стоял спиной к боевикам, втянув голову в плечи и наполовину прикрыв лицо ладонью, пытаясь смешаться с остальными пассажирами.

Эта уловка вряд ли будет работать долго.

Траск был красив той особой красотой, которая нередко бывает свойственна проходимцам, – непослушные каштановые волосы, выразительные острые черты лица. Неудивительно, что он так быстро стал любимчиком СМИ. Но эта яркая внешность мгновенно бросалась в глаза, выделяя его из толпы, так что еще минута-другая – и боевики схватят его.

Малоун не мог этого допустить.

Поэтому он наклонился и похлопал ладонью по луже крови, натекшей от метрдотеля. Не самая гигиеничная вещь в мире, но без нее никак. Вымазав лицо испачканной кровью ладонью, Коттон сунул пистолет за пояс брюк, на пояснице, и натянул сверху полу рубашки. Почему он делал такие вещи, сам не понимал.

Хромая и прижав к грязному лицу окровавленную руку, Малоун ввалился в ресторан.

– Помогите! – жалобно крикнул он, прокладывая себе путь в глубь зала. К нему тотчас подскочил один из вооруженных боевиков, удерживавший других пассажиров, и что-то пролаял по-португальски.

Коттон изобразил удивление и растерянность, хотя понял каждое слово. Спасибо эйдетической памяти, облегчавшей ему изучение языков.

Он не стал сопротивляться, безропотно позволив боевику отвести его к остальным пленникам. Его грубо толкнули в толпу, где он налетел на какую-то корпулентную матрону, которую прижимал к себе ее муж. Работая локтями, Малоун углубился в людскую массу, пока не подобрался к Траску. Здесь вытащил пистолет и ткнул им в бок ботаника.

– Не шевелись, – процедил он сквозь зубы. – Я здесь, чтобы спасти твою жалкую задницу.

Траск вздрогнул и, похоже, собрался что-то сказать.

– Ни звука, – прошептал Коттон. – Я – твоя единственная надежда, если ты хочешь выбраться отсюда живым. Так что не стоит смотреть дареному коню в зубы.

Траск замер неподвижно и, не шевеля губами, спросил:

– Что я должен сделать?

– Где биотоксин?

– Выведите меня отсюда, и я, черт возьми, щедро с вами расплачусь. – Типичный пройдоха. Такой везде найдет выгоду. – Я ничего вам не скажу, пока не буду уверен, что я в безопасности.

Парень явно уловил свое мгновенное преимущество.

– Мне ничто не мешает опознать тебя для этих джентльменов, – пояснил Малоун.

– Флаконы у меня. Если даже один разобьется, он убьет всех и вся в радиусе ста ярдов. Поверьте мне, его действие ничем не остановить, разве что если сжечь. – Траск одарил Коттона высокомерной улыбкой. – Поэтому я предлагаю вам поторопиться.

Малоун глянул на четырех боевиков. Двое закончили свои поиски среди трупов. Чтобы увеличить шансы на успех, ему нужно было свести их вместе. И пока ждал, когда это произойдет, он решил воспользоваться собственным преимуществом.

– Где ты нашел орхидею?

Доктор едва заметно покачал головой.

– Если не скажешь, сам я выберусь отсюда, а тебя оставлю им на растерзание. Посмотрим, что случится, когда я буду в ста ярдах отсюда.

Траск стиснул зубы. Похоже, он понял. Они оба продолжали смотреть на следы кровавого побоища.

– Проведя шесть месяцев в сельве, я услышал слух о растении под названием Huesos del Diablo, – сказал Траск, не шевеля губами.

Кости дьявола, мысленно перевел Коттон.

– Потребовался еще один год, чтобы найти племя, которое знало о нем. Я втерся к ним в доверие, поселился в их деревне и учился у шамана. В конце концов он привел меня к древним развалинам, затерянным в верховьях Амазонки. Это огромный храмовый комплекс, от которого остались одни фундаменты и который тянется на многие мили. Шаман сказал мне, что там когда-то жили десятки тысяч людей. Огромная, неизвестная историкам цивилизация.

Малоун был наслышан о похожих руинах, обнаруженных с помощью спутниковых снимков во внутренних районах Амазонки, где, казалось, никто не жил. Каждое открытие опровергало расхожее мнение, что в сельве невозможно существование какой-либо цивилизации. По оценкам, число тамошних жителей превышало шестьдесят тысяч. Судьба этих людей оставалась неизвестной, хотя теоретически главными виновниками их гибели были голод и болезни.

Но, возможно, имелось и другое объяснение…

Боевики, что прочесывали обеденный зал, проверяли последние тела. Двое ближайших к ним вооруженных бандитов переключили внимание с коллег на пленников.

– Среди руин я обнаружил груды костей, многие из них обгоревшие. Другие скелеты выглядели так, будто люди умерли там, где упали. Шаман рассказал мне историю о великой чуме, которая в считаные секунды убила людей и отделила плоть от костей. Он показал мне необычную темную орхидею, растущую неподалеку. Тогда я не знал, была ли именно она источником чумы, но шаман утверждал, что это растение – сама смерть. Даже простое прикосновение к нему способно убить. Шаман научил меня безопасно его собирать и выжимать из лепестков яд.

– И как только ты научился собирать этот токсин…

Траск наконец взглянул ему в глаза.

– Да, я должен был его проверить. Сначала на шамане. Затем на жителях деревни.

У Малоуна застыла в жилах кровь. Фактически Траск только что признался в массовом убийстве.

Тот снова отвернулся.

– Позже, дабы убедиться, что я – единственный владелец смертоносного токсина, я сжег все места произрастания орхидей, какие только смог найти. Как видите, мой спаситель, ключ к секрету только в моих руках.

Коттон услышал достаточно.

– Держись ближе ко мне, – произнес он одними губами.

Таща за собой Траска, Коттон бочком протиснулся к краю толпы. Теперь нужно поскорее вывести из строя четырех вооруженных бандитов. На раздумья ему дано лишь несколько секунд. Боевики наконец сбились вместе. В магазине его пистолета оставалось семь патронов. Он не имеет права промахнуться.

Коттон посмотрел на перевернутый стол с мраморной столешницей. Что ж, неплохое укрытие. Главное, прежде чем начнется стрельба, отойти подальше от несчастных заложников.

Он схватил Траска за локоть и указал на стол.

– За мной. По моей команде.

Быстро досчитав до трех, Малоун, размахивая пистолетом, бросился к столу. Увы, пол под его ногами дрогнул, а сам он полетел на пол, приземлившись далеко от стола. При этом, больно стукнувшись об пол, машинально разжал пальцы. Пистолет выскользнул из его руки и, пролетев через весь пол, остался вне пределов досягаемости. Обернувшись, Коттон увидел, что передняя часть обеденного зала отрывается от корпуса судна, осколки стекла летят во все стороны, стены идут трещинами и раскалываются.

В зияющее отверстие ворвались темные стволы и ветки деревьев.

Все понятно. Их корабль врезался в берег и сел на мель.

Удар сбил всех с ног, даже вооруженных захватчиков. Коттон поискал глазами Траска. Ботаника отбросило в самую гущу бандитов.

Траск выпрямился. Но даже текущая из носа кровь была бессильна замаскировать черты его лица. Все четверо боевиков удивленно вскрикнули. И все четверо дружно вскинули винтовки. Траск моментально поднял руки вверх, сдаваясь.

Малоун поискал глазами пистолет, но его нигде не было видно.

Траск посмотрел в его сторону. На лице ботаника были написаны страх и мольба.

Его мысли были очевидны. Помоги мне. Иначе… Малоун покачал головой и поднес палец к губам, мол, ни звука. Оставалось лишь надеяться, что доктор поймет: предать Малоуна – не самая лучшая идея. Чтобы действовать, один из них должен быть свободен.

Траск замешкался. Бандиты грубым рывком поставили его на ноги, но он ничего им не сказал.

В обеденный зал с сердитым криком влетел попугай. В крике птицы Малоуну послышалась его собственная досада.

Он мог лишь молча наблюдать за тем, как Траск и его похитители исчезают под темным пологом сельвы.

* * *

Грей посмотрел на разгромленный обеденный зал и темные джунгли за широкой трещиной в стене.

– Значит, ты его упустил?

– А что еще я мог сделать? – буркнул Малоун, стоя на коленях. Он явно пытался что-то найти среди поваленных стульев и перевернутых столов. – Особенно после того, как судно село на мель…

Каюта Траска оказалась пуста. Но теперь Грей знал: доктор носил образец с собой. Пирс также выслушал все, что сообщил ему Малоун, пересказавший то, что узнал от Траска.

Коттон сунул руку под скатерть и достал потерянный ранее пистолет.

– Как говорится, не было печали… Каков наш следующий шаг?

– Тебе не обязательно продолжать поиски. Ты на пенсии. Возвращайся к своей подружке в Буэнос-Айрес.

– Я бы с радостью, но, увы, не могу. Иначе Стефани Нелл съест меня с потрохами. Боюсь, ты застрял тут со мной. Обещаю, что постараюсь тебе не мешать.

Грей уловил сарказм в его голосе.

Пока что непродолжительное партнерство двух ведомств – правосудия и армии – оказалось бесплодным. Но, поскольку Траск угодил в лапы к боевикам, Пирс, хотя и не спешил это признавать, был рад любой помощи.

Малоун прошел через обеденный зал к разрушенной стене судна. Здесь бывший агент наклонился, внимательно на что-то глядя. Остальные пассажиры уже покинули корабль, сев на другие лодки.

– Здесь тянется кровавый след.

Грей подошел к нему.

– Должно быть, это Траск, – сказал Коттон. – Когда корабль сел на мель, он разбил себе нос. У него было сильное кровотечение.

– Тогда последуем за ним.

– Ранее я видел патрульный катер. Они могли увезти его по реке.

– Я тоже заметил его, из иллюминатора каюты. Но он унесся прочь вскоре после того, как мы сели на мель. Нападение, пожар, крушение… это привлекло к нам целую армаду других судов.

– Ты считаешь, что наземная команда и катер планируют встретиться где-то вверх по Амазонке? Где меньше посторонних глаз?

– Это имеет смысл. А также дает нам шанс.

– Совсем крошечный, и он стремительно уменьшается. – Малоун указал на капли крови, затертые сапогом одного из боевиков. – Как только они окажутся в сельве, их будет трудно выследить в темноте.

– Но они спешат, – заметил Грей. – И вряд ли ждут, что кто-то последует за ними. А еще им придется держаться берега реки, ожидая, когда их подберут. Четверо бандитов и пятый, пленник, должны оставить заметный след.

Так оно и было.

Несколько минут спустя, шагая по глинистому берегу, Грей быстро определил место, где боевики свернули в лес. Он оглянулся на севший на мель лайнер. Тот криво торчал из воды. В сумеречное небо с кормы все еще поднимался столб черного дыма. Другие суда уже спешили на помощь. По мере распространения огня, пассажиров пересаживали в лодки и отвозили прочь с места катастрофы.

Грей отвернулся от дымящихся останков теплохода. Тот был назван в честь британского исследователя, Перси Фосетта, который исчез в Амазонии во время поисков мифического затерянного города. Пирс бросил взгляд на густую сельву. Ему очень хотелось надеяться, что его и Коттона минует эта участь.

– Пойдем, – сказал он и зашагал дальше.

Они не прошли и десяти футов, как густая растительность поглотила последние остатки света. Теперь их окутывала ночь. Грей воспользовался миниатюрным фонариком-«карандашом». Он светил им перед собой, высматривая на влажной лесной подстилке и среди сломанных стеблей отпечатки ботинок. Их было легко проследить, зато трудно по ним идти. Каждый ползучий стебель был усеян шипами. Ветви низко нависали над тропой. Заросли кустарника были плотными, словно плетеная проволока.

Тем не менее они, стараясь ступать как можно тише, упорно двигались вперед. Леденящие душу звуки ночного леса помогали скрыть их шаги. Вокруг то и дело раздавались звериные крики, жужжание, вой, карканье. Из темноты в свете крошечного фонарика на них смотрели чьи-то глаза. На деревьях сидели стаи обезьян. Рядом с ними – попугаи. В одном месте они заметили в зарослях пару больших светящихся глаз, похожих на желтые шарики с черными точками. Наверное, ягуар или пантера.

Что их отнюдь не обрадовало.

Спустя сорок минут осторожного продвижения Малоун прошептал:

– Вон там слева. Это что, костер?

Грей мгновенно замер и прикрыл ладонью фонарик. В темноте среди деревьев мерцали красные отблески огня.

– Неужели они устроили привал? – шепотом спросил Малоун. – Решили дождаться полной темноты, прежде чем снова вернуться к реке и сесть на катер?

– Если это вообще они.

Был только один способ узнать это.

Выключив фонарик, Грей двинулся в сторону света, отметив, что следы ведут в том же направлении. На то, чтобы преодолеть это расстояние, ушло двадцать минут. Они, как слепые, были вынуждены двигаться на ощупь. Наконец остановились в рощице увитых лианами деревьев. Густая растительность обеспечивала им укрытие и выгодную позицию, откуда было удобно наблюдать за лагерем.

Грей осмотрел поляну.

Судя по глинобитным хижинам с травяной крышей, это была местная индейская деревня. Он заметил нескольких детей и горстку мужчин и женщин, включая старшину деревни, прижимавшего к себе раненую руку. Всех их держал под прицелом один из боевиков. Должно быть, пламя костра привлекло внимание банды. Рядом с костром Грей заметил Траска, стоявшего на коленях. Один из бандитов склонился над ним, явно что-то крича, но слов было не разобрать. Траск покачал головой, но тут же получил за упрямство удар, от которого распластался на земле. Другой боевик вышел вперед, подбрасывая на ладони маленькую металлическую коробочку. Судя по всему, похитители обыскали Траска и нашли флаконы. Даже с расстояния Грей различил на корпусе слабое свечение светодиодов.

– Электронный замок, – сделал вывод Малоун.

Грей согласился с ним.

– И они пытаются выведать у Траска код.

– И я могу сказать тебе, судя по нашему с ним короткому разговору, что он собирается заключить выгодную сделку.

Коттон насчитал четверых боевиков. Все, как один, были вооружены до зубов. Да, шансы явно не в их с Греем пользу. Два к одному. Да и любая перестрелка может стоить жизни жителям деревни.

На западном краю деревни, шагая гуськом по торной тропе, которая, вероятно, вела к реке, появилась новая группа людей. Их было шестеро, и с ними седьмой. Этот был выше остальных и успел снять с лица черную косынку. По его левой щеке, до самого подбородка, тянулся глубокий шрам. Он что-то рявкнул, явно отдавая приказы. Другие боевики мгновенно бросились их выполнять.

Этот был их главарь.

– Да, плохи дела, – сказал Малоун.

Это точно. Было два к одному, стало пять.

Новые боевики также были вооружены – автоматами, гранатометами и дробовиками. Грей понял безвыходность их с Малоуном положения.

В отличие от него Коттона это, похоже, не обескуражило.

– Думаю, есть смысл рискнуть.

* * *

У них на глазах главарь боевиков поднял Траска на ноги и указал на запад, в сторону реки, где, вероятно, уже ожидал катер.

– Мы не должны подпустить их к воде, – сказал Малоун. – Как только они уйдут из деревни, мы сможем воспользоваться сельвой как прикрытием.

– Партизанская война против партизан. – Пирс пожал плечами. – Мне нравится. Этому учат в юридической школе?

– На флоте.

Пирс улыбнулся.

– Если повезет, во всеобщей суматохе мы сможем схватить Траска и его флаконы.

– Лично мне хватит одних флаконов.

Боевики между тем покинули деревню.

Малоун и Пирс последовали за ними, пригнувшись почти параллельно земле. В отличие от них боевики даже не думали прятаться. Громкие голоса отдавали приказы, тяжелые ботинки с хрустом давили ветки, что явно указывало на отступление к реке. Похоже, бандиты чувствовали себя здесь, в сельве, хозяевами положения, что в каком-то смысле так и было. Они играли на своем поле.

Но это не означало, что гостевая команда не может в кои-то веки набрать очки.

Когда они приблизились к деревне, Малоун заметил, что боевики оставили здесь двух человек и те по-прежнему держали под прицелом местных жителей.

Проблема.

Судя по всему, боевики решили не оставлять свидетелей в живых. Малоун привлек внимание Пирса и жестами объяснил, что им делать. Тот кивнул в ответ. Последнюю дистанцию они преодолели бегом. Еще пара секунд – и выбежали на поляну позади двух вооруженных боевиков.

Выстрел в спину – и Малоун уложил одного.

Пирс убил другого.

Их выстрелы громким эхом прокатились по лесу.

Коттон опустился на колени и схватил автомат, который, падая, уронил убитый им бандит. Нацелив ствол в небо, он выпустил по звездам яростную очередь.

Оставалось надеяться, что выстрелы пистолетов, сопровождаемые автоматной очередью, будут приняты отступающими боевиками как подтверждение кровавой зачистки деревни.

Пирс жестом велел местным жителям сохранять спокойствие, чтобы не раскрыть уловку.

Старейшина кивнул, словно понял его, и махнул остальным, давая знак, чтобы матери успокоили испуганных детей, а мужчины собрали все, что могут собрать, и приготовились к бегству.

Пирс сунул в кобуру свой «ЗИГ-Зауэр» и схватил одну из винтовок. Малоун последовал его примеру. Рядом с одним из тел на земле лежал гранатомет. Коттон был не прочь взять и его, но решил, что в сельве эта штука будет скорее обузой. С него хватит винтовки и пистолета.

Они бегом бросились к тропе, по которой ушли боевики. Ярдов через тридцать путь им преградила темная фигура боевика. Не иначе как его отправили назад, в деревню, проверить, все ли там в порядке.

Прежде чем они успели среагировать, боевик открыл по ним огонь. В разные стороны полетели искромсанные пулями листья. Малоун и Пирс нырнули в густые заросли. Коттон закатился за толстый ствол, а когда перевернулся, увидел, как стреляет Грей.

Неплохо. Быстрая реакция.

Приняв в грудь автоматную очередь, боевик отлетел назад. Мертвое тело рухнуло на землю.

– Вставай, – сказал Пирс. – Давай попробуем зайти с флангов.

Малоун сдержал жалобный стон. Его колени просили пощады. Война в джунглях определенно не для его возраста…

Ничего, как-нибудь выдюжим.

И он бросился вперед.

* * *

Грей следил за продвижением Малоуна, стараясь не вырываться вперед. Им было важно, чтобы любая лодка, поджидавшая боевиков, была неисправна. К сожалению, несмотря на малочисленность своих сил, дойдя до берега, они будут вынуждены как-то решить этот вопрос.

Пирс продолжал идти по лесу, параллельно тропе, по которой ушли боевики, – он с одной ее стороны, Малоун с другой, вне поля его зрения. Между деревьями дул легкий ветерок, причем, похоже, от реки к лесу. Вскоре долетевшие откуда-то спереди крики – сначала на португальском, затем на английском – заставили его застыть на месте.

* * *

– Выходи, или я убью твоего напарника.

Грей, пригнувшись, выдвинулся вперед. Впереди была куча валежника – одно из деревьев рухнуло, и теперь там, где оно когда-то стояло, зияла дыра. Эту рану в теле сельвы омывал свет звезд, и в этом свете Грей увидел главаря боевиков. Тот стоял, подняв вверх маленький стальной футляр; светодиодный дисплей по-прежнему светился. Другой боевик прижимал дуло автомата к затылку Траска. Грею было наплевать на жизнь ботаника – Малоун поделился с ним рассказом о том, как и какой ценой Траск завладел своей находкой. Сейчас для него было важно одно: отнять у боевиков токсин, прежде чем тот попадет в производственную лабораторию потенциального иностранного противника, где его начнут производить в массовом количестве.

– Немедленно выходи, или я убью его, – крикнул главарь.

С поляны, где лежало поваленное дерево, появилась еще одна пара боевиков. И тогда Грей понял свою ошибку.

Твоего напарника.

Под дулом пистолета на поляну вытолкнули второго пленника – с окровавленным лицом и кляпом во рту.

Коттон.

* * *

Малоун держал руки на голове. Он угодил в засаду вскоре после того, как расстался с Пирсом. За его спиной внезапно выросла чья-то тень. Чья-то рука зажала ему рот, вторая стиснула горло. Затем вторая фигура ударила его прикладом в живот, и Коттон рухнул на землю. Он еще не успел прийти в себя, как ему заткнули рот косынкой и под дулом пистолета вытолкнули вперед. Теперь он смотрел на темный лес, моля Бога, чтобы Пирс оставался на прежнем месте.

Увы, его безмолвный зов не был услышан. В двадцати ярдах от него, высоко подняв над головой в знак капитуляции винтовку, из леса появился Грей.

Один из похитителей вытолкнул Малоуна вперед.

Приблизившись, Пирс поймал его взгляд и одними губами и произнес:

– Будь готов бежать.

После этого он шагнул мимо Малоуна и громко крикнул:

– Я сдаюсь!

Его крик привлек внимание главаря бандитов.

С этими словами Грей отбросил штурмовую винтовку и слегка повернулся. Как он и предполагал, взгляды боевиков последовали за траекторией полета винтовки. Тогда Пирс быстро опустил одну руку к талии, выдернул из кобуры свой верный «ЗИГ-Зауэр» и выстрелом с бедра уложил двух ближайших к нему бандитов.

А теперь поборемся за главный приз.

Он прицелился в главаря и выстрелил.

Увы, он не убил его. Вместо этого пуля пронзила протянутую руку боевика, ударилась о стальной корпус футляра и лишь затем попала в грудь. Наружу, окутывая всех, кто был рядом, мгновенно вырвался желтоватый туман. Грей вспомнил, как Малоун пересказал ему предупреждение Траска. Если разобьется хотя бы один флакон, он убьет абсолютно все в радиусе ста ярдов.

Облако между тем быстро распространялось.

Боевики подняли крик.

Подул ветер и погнал облако в его сторону. Грей тотчас отпрянул назад. Малоуну не нужно было говорить дважды: тот со всех ног бросился назад к тропе. Грей повернулся, чтобы побежать следом, но в этот момент из ядовитого облака возникла чья-то фигура.

Траск.

Его лицо казалось словно ошпаренным, глаза заплаканные, незрячие. Он сделал всего пару шагов, как вдруг каждую его мышцу свело судорогой. Потеряв равновесие, тело тяжело рухнуло на землю.

Что ж, поделом тебе, приятель.

Грей повернулся и бросился за Малоуном. Погоняемая ветром, смертельная угроза летела следом за ним. Он оглянулся на картину смерти. Обезьяны замертво падали с веток деревьев. Птицы взлетали, но тотчас камнем падали на землю. Все, что ползало, бегало или летало, погибало буквально на глазах. Пирс догнал Малоуна. Вместе они пробежали последний отрезок тропы и выскочили на поляну деревни.

К сожалению, та была не пуста.

Местные жители все еще находились там, так и не успев покинуть свои хижины. Напуганные их внезапным появлением, дети спрятались за своих матерей, думая, что, возможно, это вернулись боевики. Их не успокоил даже тот факт, что Малоун был весь в крови и с кляпом во рту. Грей остановился и обернулся к тропе. Над сводом леса кружились летучие мыши, вылетевшие на свою обычную ночную охоту на насекомых. А затем они начали одна за другой падать с неба – сначала далеко от него, затем все ближе и ближе.

Смерть неслась на них, подгоняемая ветром.

Грей повернулся к жителям деревни и увидел испуганные лица. Никто из них, включая его самого, не сможет убежать от ядовитого облака.

Своим неудачным выстрелом он обрек их всех на смерть.

* * *

Малоун поискал глазами единственную надежду. В следующий миг он рухнул на колени и схватил с земли гранатомет. Быстрая проверка подтвердила, что тот заряжен.

Слава богу.

– Что ты задумал? – крикнул Пирс.

Времени на объяснения не было.

Коттон поднес трубу к плечу, прицелился в тропу и выстрелил.

Отдача ударила ему в лицо, за спиной вылетел шлейф дыма. Описав со свистом в воздухе дугу, заряд взорвался в начале тропы. Темноту ночи озарила огненная вспышка. Деревья взорвались дождем горящих веток и листьев.

Коттона накрыла обжигающая волна. Было ли этого достаточно? В его голове звучали слова Траска: «Что касается этого токсина, против него нет никакого антидота, никакой дезактивации. Его можно только сжечь».

Малоун вытащил кляп.

Огонь быстро распространялся от места взрыва. Его языки высоко плясали в темноте ночи. Клубы дыма устремились вверх, поглощая звезды, поглощая весь воздух вокруг, который, как надеялся Коттон, содержал токсин. Он затаил дыхание, хотя это вряд ли поможет, если облако достигнет его укрытия. Затем от края леса выбежала темная фигура, часть живой тени. Пантера. Желтые когти впивались в землю. Темные глаза отражали сияние костра. Большая кошка зашипела, обнажая клыки, а затем бросилась в сторону и вновь нырнула в темную чащу.

Живая.

Хорошее предзнаменование.

Он подождал еще минуту. Затем другую.

Смерть не наступила.

Пирс подошел к нему и похлопал по плечу.

– Ты молодчина. Чертовски быстро соображаешь, старик.

Малоун опустил гранатомет.

– Это кто тут старик?

Одна голова хорошо, а две – лучше

Приведенный выше рассказ – не первая моя попытка соавторства. Эта спорная честь принадлежит обладательнице бесспорного таланта, Ребекке Кантрелл.

Я познакомился с Ребеккой на писательской конференции на Мауи. Во время этого недельного мероприятия я возглавлял небольшую группу авторов и познакомился с молодой писательницей, несомненно даровитой, у которой вот-вот должна была выйти книга. Настолько талантливой, что я даже опирался на ее поддержку, когда вел этот мастер-класс. После этого мы поддерживали контакт, и я узнал, что первая книга ее серии о Ханне Фогель («След дыма») недавно вышла в свет и пользовалась большим успехом.

Прошли годы, и я, как обычно, задумал написать новый рассказ, глядя на картину Рембрандта «Воскрешение Лазаря». Это был новый взгляд на вампиризм и католическую церковь. Идея прочно застряла в моей голове, и я никак не мог ее оттуда вытряхнуть. В конце концов я занялся сбором информации и выстроил целую мифологию вместе с пантеоном персонажей. Единственная проблема: на мой взгляд, это был не тот рассказ, который я мог довести до ума собственными силами. Что ни говори, а вампиры были не по моей части. Я не сомневался, что смогу оживить этих существ на страницах моего рассказа, даже построить американские горки из сюжета, полного внезапных падений и взлетов и неожиданных поворотов, но этот рассказ также нуждался в особом готичном качестве, которого я вряд ли сумею добиться в одиночку.

Поняв это, я позвонил Ребекке. Зная, что она, как никто другой, сумеет довести мой рассказ до блеска, я спросил ее, не желает ли она поработать над этим проектом вместе со мной.

– О чем рассказ? – уточнила Ребекка.

– О вампирах, – ответил я.

– Абсолютно исключено, – заявила она.

Затем я осторожно изложил свою идею – одновременно и каноническую и сверхъестественную, – а также бегло описал персонажей. Постепенно мне удалось убедить ее, и мы вместе приступили к работе над этой серией. Ни один из нас раньше ни разу не писал в соавторстве, так что это был ценный опыт для обеих сторон. Мы быстро поняли: одним из главных и самых ценных аспектов совместной работы является наличие двух мнений. Мы могли бросать друг другу вызов, решать проблемы, которые мешали второму из нас, могли, так сказать, вместе скорбеть в окопах. Это было тяжело, но по-своему волшебно. Мне кажется, что конечный результат оказался гораздо лучше, чем если бы любой из нас работал самостоятельно.

Чтобы дать вам представление об этом сотрудничестве: следующие два рассказа связаны с первыми двумя романами этой серии о вампирах. «Город крика» – это жуткая история, которая предшествует первой книге серии «Орден сангвинистов», «Кровавое Евангелие». В рассказе действует один из главных героев серии, в одиночном приключении среди развалин истерзанного войной Афганистана. Второй рассказ – «Кровные братья» – повествует о вампирах, исследуя то, как прошлое вторгается в настоящее.

Джеймс Роллинс, Ребекка Кантрелл

Город крика

23 октября, 14 часов 09 минут

Кабул, Афганистан



Все началось с криков. Сержант Джордан Стоун снова прислушался к обрывку сигнала о помощи, поступившему в управление военного командования в Кабуле в 4:32 утра. Опершись локтями на обшарпанный серый стол и прижав ладонями к ушам огромные наушники, он пытался в очередной раз уловить истинный смысл записи.

Ланч, состоявший из местного лаваша и кебаба из телятины, остался нетронутым, хотя в воздухе по-прежнему стоял густой запах карри и кардамона, усугубляя тошноту, накатившую на него, пока он вслушивался в запись сигнала тревоги. Стоун сидел один в маленькой комнатушке без окон в одноэтажном неприметном здании Афганской академии криминалистической техники, на краю авиабазы Баграм неподалеку от Кабула.