– Не то чтобы я хотел заострить на этом внимание, но… Мне кажется, или ты сейчас загадала желание и оно вот так просто исполнилось? – проговорил Оскар.

– Не может такого быть, – откликнулась Тилли. – Она наверняка там уже была… Но вроде ведь не было, да?

– Интересно, а может, ещё с чем работает? – воодушевился Оскар. – Я загадываю веганский бургер, сладкую картошку фри и апельсиновую фанту!

Совершенно внезапно у его ног появился поднос с едой.

– Кр-р-руто! – ахнул Оскар. – Как мы только раньше не догадались? – Он сгрёб бургер и с ликующим видом запихал его в рот. В тот же момент радость угасла, Оскар скривился и выплюнул бургер. – Бумажный, – выдавил он с таким видом, как будто у него перед носом отменили Рождество.

– Может, лучше так… Я загадываю клубок красной нити, которая проведёт нас через лабиринт? – неуверенно сказала Тилли, и Оскар выставил большой палец вверх, другой рукой вынимая из зубов слюнявые остатки бумажных волокон.

Мимо их ног прокатился клубок нити – только не красной и тоже из бумаги.

– Не думаю, что тут есть что ловить, – признался Оскар. – И честно говоря, я уже не очень-то доверяю тому, кто или что посылает нам всё вот это. Кто будет давать человеку бумажный бургер? Это просто жестоко. Я предлагаю пройти в новую арку и отыскать поезд.

Тилли кивнула. Бросив прощальный взгляд на лабиринт, они повернулись к нему спиной и шагнули под нововыдуманную арку. Впереди виднелась абсолютно полноценная железнодорожная станция в комплекте с самым настоящим паровозом, который к неописуемой радости ребят оказался совсем не из бумаги. Он был ровно из того, из чего положено быть паровозам: из стали, топлива, дыма, краски. Ребята так и застыли с открытыми ртами, пока из ближайшей к ним двери паровоза не высунулся мальчик примерно их возраста и не крикнул:

– Ну что, вы садитесь или как? Двери закрываются!

Поехали!


21. Полисиллаб

На короткое мгновение Тилли и Оскар прямо остолбенели, глядя на это чудо во все глаза. Поезд тянулся необозримо далеко, вагонов в нём насчитывалось куда больше, чем ребята привыкли видеть у поездов на лондонском вокзале. Но бросалось в глаза не столько количество вагонов, сколько их вид: каждый выглядел так, словно взят из другого состава. Там были и старинные чёрные махины, и гладкая цепочка сверкающих вагончиков поближе к локомотиву, и тряские деревянные прицепы, и пёстрые красавцы в ярких лохмотьях облезшей краски, и с оконцами, и сплошные, и сякие, и эдакие, и все они кричали на разные лады: «Я другой! Я не такой!» И казалось странным не просто то, что их соединили, а уже то, что они вообще оказались на одних путях и способны как-то совместно двигаться.





Мальчик, который позвал их садиться – и который теперь нетерпеливо ждал реакции, – был высокий, жилистый малец с медным загаром и копной непослушных кудряшек. Тёмно-каштановые завитки падали на очки в толстой оправе.

– Давайте быстрей, мы вас ждать не будем! – крикнул он. – Мы вообще просто мимо проезжали! Перед вами уникальная возможность прокатиться на Полисиллабе!

– На чём?! – вырвалось у Оскара одновременно с новым свистком паровоза. Сигнал эхом разнёсся по воздуху, а над трубой на мгновение повисло облачко блестящего дыма: паровоз готовился отчаливать.

– На Полисиллабе! Отъезжаем!

– Мы что, сядем на поезд? – спросила Тилли у Оскара.

– Этот поезд, во-первых, настоящий, во-вторых, там есть человек, и в-третьих, он едет куда-то прочь отсюда, – сказал Оскар. – Чего тут ещё думать?

– Но ведь Архивариусы… – промямлила Тилли, уже направляясь вслед за Оскаром к паровозу.

– Может, этот парень знает, как их найти, – предположил Оскар. – Если он нам здесь встретился, то наверняка ему известно что-нибудь полезное.

Тилли невольно вспомнилась мама, а там, конечно, и Хорхе с Орландо, и сразу подумалось – до чего ж им будет обидно, если она, Тилли, провалит свои поиски, свернёт перед финальным препятствием. Но и с доводами Оскара тоже было сложно не согласиться: затеряться в лабиринте без еды и питья, а главное – без всякой возможности позвать на помощь ей бы тоже не хотелось. Так что соблазн прокатиться с ветерком, да ещё в компании настоящего живого человека, который вполне может владеть полезными сведениями, в итоге пересилил.

Паровоз встрепенулся, ожил и начал медленно двигаться вдоль платформы, отчего Тилли и Оскару пришлось перейти на бег.

– Ну же! – крикнул снова мальчик и вытянул к ним руки, готовый подсадить бегущих в вагон.

– Давай ты первый, – проговорила Тилли и подпихнула Оскара. Тот ухватился за протянутую руку, оттолкнулся и рывком вскочил на деревянную площадку в конце последнего вагона. Тилли сжала зубы, прибавила ходу и тоже потянулась к Оскару и второму мальчику. Едва ей удалось дотянуться кончиками пальцев до пальцев Оскара, как паровоз дрогнул, дёрнул вперёд, и их руки снова разошлись.

– Нет уж, ни за что здесь одна не останусь! – прорычала Тилли, собрала в кулак последние силы и рванула вперёд. В тот момент, когда поезд должен был оставить платформу позади, мальчишки успели схватить Тилли за руки, подтянули и рывком втащили к себе на площадку. Все трое тут же кубарем покатились на пол.

Выпутавшись из неловкой кучи-малы, Тилли и Оскар поднялись на ноги и посмотрели на своего помощника. Тот был одет немного не по росту: слегка коротковатые изумрудные брюки держались на подтяжках, накинутых поверх когда-то белой футболки. На шее мотался песочно-жёлтый шарф, на руках оказались того же цвета перчатки без пальцев. Обут парнишка был в бурые ботинки, причём один ботинок держался на обычном коричневом шнурке, другой – на лиловой ленте. В общем, выглядел он, как… Как персонаж из книги, невольно подумала Тилли.

– Я Майло, – сказал парень и протянул грязноватую ладонь для рукопожатия. – Милости просим к нам на Полисиллаб.

Тилли представила себя и Оскара.

– Извини, можно ещё раз? – попросила она. – Милости просим куда?

– На По-ли-сил-лаб, – повторил Майло, наставительно растягивая слоги. – Это так длинные сложные слова называются, ага. Но мы для краткости просто Пол говорим.

– Вот Пол я запомню, – сказал Оскар и пожал Майло руку. – Спасибо, что взяли нас.

– Да пожалуйста, – ответил Майло. – Ну рассказывайте: что вы забыли в лабиринте? Вам просто повезло, что мы мимо проезжали – у нас только недавно этот маршрут.

Тилли с Оскаром переглянулись, не зная пока, можно ли Майло что-то рассказывать. Вёл он себя весьма дружелюбно, однако предыдущий опыт начисто отбил у ребят охоту поверять свои планы совершенно незнакомому человеку.

– Да мы тут… ищем кой-кого, – выдавила в конце концов Тилли. – Одну группу людей. Наверно, людей. И нам дали карту, которая нас туда и привела. Только мы немного затерялись, и, судя по всему, никакие правила обычных книжных странствий тут не действуют.

– Правила чего? Что это? – нахмурился Майло.

– О-о нет, – выдохнул Оскар.

– А ты не… книжный странник? – в ужасе промямлила Тилли.

– Не-а, извиняйте! – ответил Майло, но тут же расплылся в улыбке. – Да шучу я. Конечно, странник! А как ещё, по-вашему, можно оказаться на борту состава, который проходит через разные книги, если не быть книжным странником?

– Ах, так вот что это за поезд? – воскликнула Тилли, от удивления забыв рассердиться на шутку.

– Ага, – гордо ответил Майло.

– Но мы что-то про тебя никогда раньше не слышали, – заметила Тилли. – А мой дедушка, он, между прочим, раньше всей Тайной библиотекой Британии заведовал.

Тилли готова была поклясться, что при упоминании Тайной библиотеки Майло едва уловимо поморщился.

– Ах, так вы у нас из высшего общества? Ну тогда и удивляться нечего, что вы про нас не слышали, – заключил он. – Пожалуй, стоило бы забеспокоиться, если б вы про нас знали. Мы как бы только для своих работаем.

– Это что же, кроме обычного официального, есть ещё подпольное книжное странствование? – догадался Оскар.

– Точняк, – подтвердил Майло. – Вообще, у всего официального есть своя подпольная версия. Кто пойдёт по широкому проспекту, а кому удобней тёмной улочкой. И потом, если есть правила – обязательно найдётся тот, кто их нарушает. Вот, например, те, кто в курсе про Польные рейсы, они все, прямо скажем, не элита.

– Так, а что же вы, собственно, делаете? – спросила Тилли.

– О, у нас целый бизнес. Мы помогаем обрести потерянное и осваиваем забытое, – отчеканил Майло. – В особенности книги и книжные сюжеты. Иногда вот забытых людей тоже находим; можем подбросить до нужного места, можем помочь что-нибудь спрятать. К нам потому обращаются, что мы умеем отыскивать. И затеряться тоже поможем. Успех просто космический! На этом поезде мы почти куда угодно доберёмся.

Тилли с Оскаром переглянулись. Возможно, с надеждами найти Архивариусов они поторопились расстаться.

22. Не к добру

– Так, значит, в Тайных библиотеках не знают о вашем существовании? – спросила Тилли.

Паровоз заметно набирал скорость, перед тем как промчаться по узкому каменному тоннелю.

– Не-а, – подтвердил Майло. – То есть есть у нас один такой клиент, временами обращается по личным делам и предпочитает оставаться анонимом. Но в целом Гораций из кожи вон лезет, чтобы нас никто не засёк.

– Кто такой Гораций? – спросил Оскар.

– Владелец Пола, – пояснил Майло. – Он и бизнес ведёт. Вообще-то он мне дядя, но обычно делает вид, будто мы друг другу никто, так что если с ним встретитесь, я при вас этот вопрос поднимать не буду. Только лучше надеяться, что вы с ним НЕ встретитесь, потому что обнаружить у себя на Поле двух зайцев он будет не особенно рад. На наш поезд бесплатно не пускают – никогда и никого. Но вы не волнуйтесь, можете пока поторчать у меня в купе до следующей остановки или даже до самого… Стоп, а куда вам надо-то?

– А куда можно? – спросила Тилли.

– Пол может пройти всюду, куда загадаешь, – сказал Майло. – Правда, со мной маршруты не согласуют, а мимо того лабиринта мы только второй раз проезжаем. В первый раз следующая после лабиринта остановка была у какого-то большого здания, где у Горация проходила встреча – Архив или как-то так. Меня он тогда с поезда не отпустил. А потом, наверно, поедем к…

Тилли взглянула на Оскара. Тот поднял брови.

– Так, значит, сейчас мы едем к этому самому Архиву? – уточнила она, стараясь звучать как можно незаинтересованнее.

– Точно не знаю, – признался Майло. – Мне не очень-то много рассказывают. Маршруты часто меняются, но вот в прошлый раз, когда проезжали лабиринт, тогда да, приехали к Архиву. Только дотуда ещё где-то с полчаса. Может, хоть в поезд зайдёте, чего на задней площадке стоять. Чайку попьём, а?

Тилли и Оскар снова обменялись взглядами и вслед за Майло прошли через деревянную дверь в хвостовой вагон. В вагоне стояла почти кромешная тьма, потому что вместо нормальных окон были только узкие щёлки вдоль потолка.

– Это грузовой, – пояснил Майло, – постарайтесь ни на что не нат…

– Ой-й! – зашипел Оскар и схватился за коленку, больно ударившись об угол какого-то непонятного предмета.

– Не успел, – неунывающе пропел Майло. – Идите на звук моего голоса!

– Так, ладно. Майло! – крикнул ему Оскар. – А… будет ли к чаю печенье?

– Будет, будет, ещё как! – послушно отозвался Майло. – Найдём! Наверно. Если повезёт. Ничего, если немного мягкое будет?

За этими разговорами Майло успел добраться до противоположной двери и открыл её. На фоне светлого проёма ребята различили его силуэт и увидели, что им остаётся всего несколько метров. Вагон был завален коробками, сломанными стеллажами, кипами бумаги и ещё бог знает чем – у Тилли и слова бы не нашлось подходящего. Ребята добрались до конца вагона и остановились: здесь им предстояло перепрыгнуть через сцепление. Впрочем, прыгать надо было недалеко, и Майло помог им обоим успешно преодолеть это препятствие.

– Милости прошу ко мне в гости! – гордо заявил он, распахивая дверь следующего вагона.

* * *

Перед ребятами открылась уютная укромная комнатка.

– Раньше купе на двоих было, – несколько смутившись, пояснил Майло. – Но нижнюю койку я снял, и как раз под меня получилось. Я тут сам всё мастерю и обустраиваю, вот сколько здесь на Поле живу.

– А сколько ты на Поле живёшь? – спросил Оскар.

– С шести лет, – ответил Майло. – Меня тогда Гораций как бы усыновил и взял к себе на Полисиллаб. – О родителях Майло даже не упомянул, однако Тилли не понаслышке знала, что такое непростая семейная ситуация, и в расспросы вдаваться благоразумно не стала. Оскар же достаточно давно дружил с Тилли, чтобы тоже понимать такие вещи. Так что они предоставили Майло отложить рассказ о родителях до лучших времён.

Вместо этого они принялись рассматривать его комнату. Теперь, после того как Майло сам на это указал, стало очевидно, что его ложе, воткнутое под самым потолком, ранее было одной из купейных коек. Теперь под ней располагался столик с полным комплектом писчих принадлежностей: чернильницей, пером и стопкой пергамента. Тут же стоял битком набитый книжный шкафчик, и ещё второй такой же оказался у противоположной стены. Ближайший угол был отведён под кухоньку, экипированную чайником, плиткой и ведром с ледяной водой, из которого торчала бутылка молока. Рядом висело треснутое зеркало; прочие же свободные участки деревянной обшивки вагона украшало нечто вроде новогодней гирлянды, в которой порядком не доставало лампочек, да ещё открытки с видами, а над дверью висела старинная карта лондонского метро. Пол вагона почти полностью скрывали многочисленные подушки и одеяла, наваленные без разбору пёстрой кучей. Очевидно, задумка хозяина состояла в том, чтобы абсолютно в любой момент, когда только ни вздумается, можно было плюхнуться на пол ровно там, где стоишь, и свернуться поудобнее в обнимку с книжкой, что, видимо, Майло делал регулярно, судя по отдельным потрепанным изданиям, которые валялись тут и там, порой раскрытые на середине, с карандашными пометками и подчёркиваниями. На самой большой подушке возлежала пушистая рыжая кошка. Свернувшись калачиком, она спала.





– Это Хестер, – представил кошку Майло. – Вообще-то она не моя, а общая, паровозная, но, по-моему, я один её кормлю, так что в основном она тут у меня ошивается.

Тилли подняла одну из валявшихся книжек взглянуть, что же Майло читает. Это оказались «Дети железной дороги» Эдит Несбит.

– О, моя любимая, – заметил Майло.

– И моя, – радостно откликнулась Тилли. – Хотя я смотрю, ты из тех, кто загибает уголки. Жаль, ты уже начинал мне нравиться…

– Ой, простите, – смутился Майло, забирая из рук Тилли книгу и поспешно выравнивая загибы. – Просто закладки иногда нет под рукой, вот я и…

– Да ладно, шучу, – улыбнулась Тилли. – Надо же было как-то отомстить за подкол про книжные странствия. Это твои книги, ты можешь поступать с ними как хочешь! Небось немузейные.

– Вообще, честно говоря, почти что и так, – признался Майло.

– В смысле? – удивился Оскар.

– Ну, некоторые книги тут, на Поле, довольно ценные, некоторые… позаимствованы… из других заведений, – осторожно проговорил Майло. – Вернее даже сказать, освобождены, как говорит Гораций.

– Вы крадёте книги? – ужаснулась Тилли.

– Конечно нет! – воскликнул Майло, оскорблённый до глубины души. – Просто, бывает, оказывается у кого-то в руках книга, положим, ворованная, и они хотят её куда-нибудь… переправить. Или вот, бывает, мы сами наткнёмся на книгу – и до конца непонятно, откуда она, вот и помогаем ей обрести своё место…

– Так вы, значит, контрабандисты? – ошарашенно спросил Оскар.

– Вроде того, – признал Майло. – Хотя Гораций предпочитает другое название.

– То есть весь этот трёп про обретение потерянного и сохранение забытого – это просто враньё для прикрытия книжной кражи? – переспросила Тилли, сама не зная, что и думать обо всём этом. Она невольно представила себе дедушку с бабушкой и что бы они сказали на этот счёт.

– Ну почему, мы же как раз и имеем дело с потерянными и забытыми книгами, – начал оправдываться Майло. – Ничего я не врал, и мы не воришки. Обычно мы что делаем: вот есть сюжет, все думают, что он давно забыт и утрачен, а мы берём его и находим! Мы столько историй от забвения спасли! На самом деле, можете считать нас, скорее, книжными… спасателями.

– Как же это книги могут забыться или потеряться? – спросил Оскар.

– Да запросто, – ответил Майло. – Бывает, сам автор кладёт сочинение в стол, бывает, цензура не допускает к печати; книги могут сжечь, рукописи – запрятать; их могут украсть или просто потерять. Мы всё это находим. Каждое сочинение, которое прочитали, полюбили, посоветовали и обсудили, укрепляет магию книжных странствий. Ну, вы-то, конечно, об этом слышали. Так вот, всякое утерянное сочинение – это утрата маленькой частички из общего запаса магии. То есть мы помогаем поддерживать баланс воображения. Пытаемся, по крайней мере… Воображение – штука непредсказуемая, сами понимаете. Но да, бывают у нас и необычные заказы от некоторых, мм… частных лиц, только это всё равно не кражи, честное слово! В любом случае, уж не знаю, что там у вас на уме прячется за этим вашим чистоплюйством, но намерения у вас самих недобрые, это уж точно!

– В смысле? – опешила Тилли.

– Подобрали мы вас где? У заброшенного лабиринта. Совсем одних. Про себя не рассказываете. Что искали – скрываете.

– Вообще-то, к твоему сведению, намерения у нас именно что самые добрые, – выдавила Тилли неловко, но очень самодовольно. – Мы, представь себе, книжные странствия спасаем.

– Что, все? – спросил Майло. – А их надо спасать?

– Похоже на то, – встрял Оскар. – И потом, раз ты такой сведущий по части баланса воображения, то тебе первому должно быть известно, что в мире творится. Давай-ка лучше ты нам расскажешь всё, что знаешь, а мы за ценой не постоим. Авось и пригодимся друг другу.

– Если ты тоже в деле, – Майло повернулся к Тилли, – то по рукам.

– Идёт, – сказала она. Майло протянул им обоим руку, и троица поочерёдно торжественно совершила энергичное рукопожатие под мерный

стук
паровозных
колёс.


23. Срезали

Все трое уставились друг на друга в ожидании – никто не желал начинать первым.

– Просто для сведения, – сказала Тилли, – моя мама знает, где мы.

– Она знает, что ты на Поле? – смутился Майло.

– Ладно, про это не знает, – признала Тилли. – Но она знает, что мы ищем, откуда начали, и у нас есть друзья, которые в курсе каждого нашего шага, вплоть до того, как мы сели на поезд, – сказала она, решив слегка растушевать границы возможностей Орландо и Хорхе.

– Ты вправду думаешь, что я пытаюсь вас похитить? – обиделся Майло. – А ты не забыла, что я вообще-то вас из лабиринта вытащил? И вообще, это мой поезд, вы и начинайте. Зачем вы здесь?

Тилли бросила взгляд на Оскара, и тот кивнул. Тогда Тилли глубоко вздохнула и сказала:

– Мы пытаемся найти Архивариусов.

– Это не тех ли, которые заседают в пресловутом Архиве? – спросил Майло.

– Пока точно не знаем, – признала Тилли. – Надеемся, что тех. Говоришь, вы там уже были, – ты что-нибудь об этом Архиве знаешь?

– Как я уже сказал, меня с поезда тогда не отпустили, – повторил Майло. – Я только из окна видел: большое старое здание. Гораций пробыл там часа два и вернулся. Как вы, наверное, догадались, мне он о своих встречах не докладывает.

– Хорошо, нам известно, что эти Архивариусы помогают книжным странникам, – сказал Оскар. – Мы следуем некой карте, по которой, вероятно, их можно найти – она-то нас и привела в лабиринт. Но теперь мы, по ходу, нашли, как срезать.

– А помощь-то вам в чём нужна? – спросил Майло. – В спасении дела книжных странствий?

Тилли кивнула.

– В Британской Тайной библиотеке произошёл переворот, – начала она. – Власть захватили ужасные люди, они уже приостановили книжные странствия, а теперь ещё угрожают навсегда запретить путешествовать по книгам детям, если только… В общем, если все вокруг не будут с ними заодно, – быстро закончила она, не горя желанием вдаваться в подробности относительно своей семьи и требований Ундервудов конкретно к ней, Тилли.

– Но чтобы приостановить книжные странствия, – медленно проговорил Майло, – они не иначе как взялись блокировать книги?

– Именно, – поддержал Оскар. – А Американскую Тайную библиотеку убедили не вмешиваться.

– Но блокировать книги… это же у-ужас, – Майло аж побледнел. – Можете считать наш Польный бизнес грязным, но заблокировать книгу? Никогда! Наоборот, с нашей помощью истории ходят по свету, как им и положено. А всё ж таки… – он подумал, – видимо, и вправду что-то такое началось. Гораций, как я говорил, меня в дела особо не посвящает, но то, что на Поле в последние месяцы стало потише – это факт! Да и сам Гораций что-то вечно недовольный… В смысле, ещё более недовольный, чем обычно. Сам он мне, конечно, ни за что не стал бы рассказывать, но после стольких лет с ним бок о бок уж я-то хорошенько вижу, его серьёзно что-то изводит.

– Вот! Я так и знал, что ты знал! – обрадовался Оскар.

– Я и не говорил, что не знаю, – улыбнулся Майло.

– И дедушка, кстати, жаловался, что у «Пейджиз и Ко» – это наш книжный – упали продажи, – задумчиво добавила Тилли. Ей вспомнился странный случай с покупателем, который прямо у прилавка забыл, зачем пришел. – Кто знает, может, это связано.

– Ты вроде говорила, твой дедушка в Тайной библиотеке заправляет? – уточнил Майло.

– Это раньше так было, – вздохнула Тилли. – Но теперь он на пенсии, и у них с бабушкой свой книжный магазин. После него Главным библиотекарем была чудесная женщина Амелия, но потом её сместили Ундервуды – они сейчас и верховодят. С их приходом, собственно, всё и завертелось.

– Вот и доверяй после такого этим вашим Библиотекарям, – заявил Майло не без презрения.

– От кого от кого, а от тебя это слышать особенно смешно, – заметил Оскар. – Между прочим, Библиотекари – это великая сила, когда у руля правильные люди.

– В том-то и загвоздка, – сказал Майло. – Как сделать так, чтобы власть удерживалась за правильными людьми? И кто решит, что они правильные? А если вот такие, вроде ваших Ундервудов, всё-таки придут к власти, тогда что? То, что вы сейчас разгребаете, и есть результат этой системы.

– Кое-кто с подобными взглядами нам уже попадался, – вспомнила Тилли. – Мы как-то в Париже с одной книжной странницей познакомились, которая отказалась добровольно встать на учёт в Тайной библиотеке и за это навсегда лишилась права странствовать.

– А потом её вообще в форзацы спихнули! – добавил Оскар. – Ундервуды, конечно.

– Это как это, спихнули в форзацы? – не понял Майло.

– Ундервуды чинили безобразия ещё до того, как начали блокировать книги, – начала объяснять Тилли. – В частности, они специально нарушали канву сказок, чтобы выжать из дыр и нестыковок книжную магию. Из-за этого форзацы начали проникать в сам сюжет, и когда Гретхен попыталась остановить Ундервудов, они и столкнули её в форзац. Взяли и столкнули.

– Погодите, – сказал Майло. – Гретхен… Гретхен… Короткие волосы, большие очки?

– Да! – подхватил Оскар. – Ты её знаешь? Она ездила этим поездом?

– Вроде того, – ответил Майло. – Пару месяцев назад забрали мы её из форзацев. Она вообще-то не бронировала место, но Гораций разрешает продавать билеты на месте, если пассажир платёжеспособный…

– Так она в порядке? – прервала его Тилли, чувствуя прилив облегчения.

– Вроде мы её в Париже высадили, – кивнул Майло. – У её книжного магазина.

– Так, постой-ка, это что же получается, в Форзацах есть железнодорожная станция? – спросил Оскар, явно не веря своим ушам.

– Только, ясное дело, непостоянная и не для обычных рейсовых поездов, – пояснил Майло. – Как я уже говорил, Пол может почти где угодно сделать остановку, надо только хорошенько станцию загадать. Мы же не на топливе ездим, а на магии.

– Книжной магии? – спросил Оскар.

– Ага, – подтвердил Майло. – Стопроцентно экологично!

– Кто ж вам разрешил магией пользоваться? – спросила Тилли. – Тем более для таких тёмных делишек. Я думала, на неё кому угодно разрешений не дают?

– Ой, вот с этим как раз всё просто, – ухмыльнулся Майло. – Мы разрешения ни у кого и не спрашиваем.

24. Знакомый, который знает, кого нужно

– Но-о… – возразил Оскар, – пусть Ундервуды и творят непотребства, система и правила существуют не просто так.

Майло только рукой махнул.

– Да ну их! Большинство правил даже не особо-то настоящие.

– Это ещё что значит? – удивился Оскар. – Не может кто угодно вот так просто заявить, что правила ненастоящие.

– Ну а кто тогда может? – спросил Майло. – Ваши Библиотекари?

– Да хоть бы и они! – вставила Тилли. – Кто-то же должен руководить системой.

– А вот мой дядя, например, иного мнения, – сказал Майло. – И не моя вина, что вы не способны выйти за рамки того, к чему привыкли.

– Не думаю, что у тебя есть право ставить себя выше нас, – заметил Оскар. – Всё-таки ты воровством зарабатываешь.

– Ничего я им не зарабатываю, – возразил Майло.

– Что, совсем ничего? – спросила Тилли.

– Да мне и тратиться-то не на что! И потом, Гораций дал мне кров, пропитание и возможность путешествовать по потрясающим местам – а это уже несравненно лучше, чем то, что у меня было до него. – Майло замолк, как бы ожидая соответствующего вопроса, но не дождался. – А вы не хотите спросить, что у меня было до него?

– Если есть желание, то расскажи, – осторожно попросила Тилли. – Но в принципе мы не настаиваем.

– Я жил в приюте для детей, чьи родители погибли в книжных странствиях, – выпалил Майло без обиняков. – В нормальный мир таких никто не выпустит, потому что слишком уж много вопросов возникнет, куда подевались родители. А это лишнее внимание к тому, о чём принято умалчивать. Своих родителей я даже не помню. Помню только, до шестилетнего возраста я жил в ужасной холодной дыре с кучей других детей, которые понятия не имели, кто они и откуда, а книги воспринимали разве как что-то, из-за чего у них нет родителей. А потом появился Гораций. Он взял меня и привёл сюда. Так что жаловаться мне точно не пристало.

– Понимаю, – сказала Тилли.

– Правда, что ли? – несколько резко спросил Майло.

– Ладно, может быть, не совсем, – уступила Тилли. – Я своих родителей до прошлого года тоже не знала. Меня бабушка с дедушкой растили, а мама оказалась заперта внутри книги, и мы разыскали её только в прошлом году. А папа… – она осеклась. – В общем, он умер. Так что каково тебе, мне, конечно, не понять, но каково это, не знать, кто ты и откуда взялся – это мне знакомо. Спасибо, что поделился.

Майло беспечно пожал плечами, мол, тоже мне трудность, но Тилли заметила, как расслабились эти плечи, точно с них упал тяжкий груз, оттого что он смог поделиться своей историей, а слушатели приняли его как есть.

– Ладно, хватит об этом, – сказал Майло. – Я вам вообще-то чай обещал с печеньем.

Он втащил в окно конец какого-то шланга, наполнил из него чайник и поставил чайник на плитку.

– У нас на крыше бак с водой, – пояснил он, указывая на шланг.

– А она… чистая? – занервничал Оскар.

– Ну конечно, – сказал Майло. – Мы же в чистой выдумке находимся, нечему засорять. И потом, всё равно кипятим, не волнуйся. Так, печенье. Печенье… – Он принялся шарить по ящикам и рыться в нагромождениях книг, пока не отыскал открытую пачку печенья с кремовой начинкой.

Он протянул пачку Оскару, но когда тот потряс её над рукой, на ладонь ему посыпались сухие крошки.

– Ой, – сконфузился Майло, – извини. У нас тут вообще-то имеется вагон-ресторан, но когда на поезде есть пассажиры, мне не разрешается туда заходить.

– На поезде есть пассажиры? – удивилась Тилли.

– Ну конечно, – ответил Майло. – А ты что думала, столько вагонов – и везде одни книги?

Тилли пожала плечами. Строго говоря, так она и думала.

– У нас есть пассажирские вагоны разных классов, есть, как я уже сказал, вагон-ресторан, есть вагоны под книги – этих особенно много. Есть переговорные, приёмные, кабинеты. Есть даже вагон для печатного станка. Ну и локомотив, конечно. В выдуманном мире что хорошо – если умеешь наращивать его магию, то всегда есть место, где развернуться, всегда можно что-нибудь добавить исходя из потребностей. Или пожеланий. Когда закончите со спасением книжных странствий, возьмите как-нибудь билет на Полисиллаб и оцените сами как следует!

– А как билеты-то покупать? – спросил Оскар. – У вас что, свой сайт есть, или как?

– Ага, magicalbooktrain.com, – съязвил Майло. – Да нету никакого сайта, ты что! Но если поспрашивать по своим, то у каждого найдётся знакомый,

у которого есть
знакомый,
который
знаком
с кем нужно.


25. Заправленный идеями

Чайник засвистел, Майло пошёл заливать заварку, а Тилли с Оскаром принялись осматривать стены, увешанные бог знает чем.

– Мне кажется, или карта… движется? – спросила Тилли, заметив у Майло на столе полуразвёрнутую карту. Цветные линии на карте сплетались в радужный клубок.

– Возможно, – ответил Майло, протирая кружки концом шарфа. – Чтобы отметить все-все места, куда Пол ходит или может дойти, не хватит никакой карты, так что эта обновляется сама по ходу движения. Пар видите?

Тилли с Оскаром придвинулись поближе и вскоре действительно обнаружили маленькое облачко пара, которое попыхивало, неторопливо двигаясь вдоль фиолетовой линии. Оскар поднёс к нему палец и тут же отдёрнул.





– Горячий! – воскликнул он.

– Я же говорю, мы сжигаем магию, сказал Майло. – Так что да, горячий.

– Честно говоря, не уверена, что книги можно вот так просто сжигать, – сказала Тилли.

– Да никто не сжигает книги, ты что! – взъярился Майло. – Мы же не варвары.

– Тогда как вы используете книжную магию?

– Я уж не знаю, как оно у вас там, но у нас книжная магия берётся напрямую из Источника.

Тилли и Оскар уставились на него непонимающим взглядом.

– Мы заправляемся идеями. Силой воображения, – пояснил Майло.

– Чего? – не понял Оскар. – Как это вообще?

– Это и есть плата за проезд на Полисиллабе или за любые другие наши услуги, – пояснил Майло. – В зависимости от дальности путешествия или сложности задачи плата взимается в идеях. Вот поэтому вам не стоит показываться Горацию – он насчёт платы очень жёсткий. Никаких поблажек.

– Но… я думала, книжная магия – она из книг, – сказала Тилли.

– Можно и из книг, – согласился Майло. – Могли бы просто сунуть книги в топку, если б захотели – ну или в случае крайней необходимости, наверно. Но, по-моему, наша система куда лучше отлажена.

– В Тайной библиотеке магия считается очень ценным ресурсом, – продолжала допытываться Тилли.

– Потому что польза от неё большая, а не потому, что запасы маленькие, – сказал Майло. – Если б в мире иссякла фантазия – а книжная магия по сути фантазия и есть, – вот тогда бы люди поплясали. Но это неисчерпаемый ресурс, он не сидит в напечатанных книгах и не из чернил добывается. Книжная магия – вообще название неподходящее. Да, обычно она заключена в книгах, но только, скорее, в самих сочинениях, а не в бумажных томах, и она есть в каждом книжном страннике – да вообще в каждом читателе, если только он умеет её проявить. В ваших Тайных библиотеках об этом то ли позабыли, то ли намеренно не сообщают широкой публике. Так что, если…

Тут его прервал чей-то грозный рёв снаружи.

– Майло! Куда ты запропастился? Мы уже почти у Архива, разгружать, по-твоему, кто будет?!

– Мы почти у Архива? – огорошенно прошептала Тилли. – Почему ты нас не предупредил!

– Я же не знал! – тоже шёпотом ответил Майло. – Быстрей! Гораций идёт сюда, прячьтесь! Скорей!

26. Магии хватит на всех

Прежняя самоуверенность Майло и его задорный юморок улетучились, как облачко пара. До сего момента Тилли вообще как-то слабо верилось, что они одного возраста – очень уж впечатляла взрослая деловитость, помноженная на большой рост. Но звук дядиного голоса, казалось, мигом обратил его в маленького мальчика, перепуганного до смерти, что его накажут.

– Ну же, пожалуйста, – застонал Майло. – Давайте, ну. Быстрей.

Было бы просто жестоко не исполнить его просьбу. Где-то очень близко грохнула распахнутая дверь, и Майло отчаянно зажестикулировал, взглядом умоляя их исчезнуть. Тилли юркнула в узенькую щёлку за койкой рядом с окном и укрылась потёртой плисовой занавеской, а Оскар нырнул под кипу одеял на полу.

Майло только навалил на него сверху всё, что мог найти, как дверь в вагон с треском распахнулась. Дышать за занавеской было невозможно, пыль беспощадно лезла в нос, и Тилли оставалось только молиться, что, пока Гораций в комнате, она не чихнёт и не закашляется.

– Вот ты где, – проворчал грубый голос. – Что, не слышал звонок? Сейчас уже к Архиву подъедем.

– Извините, наверно, зачитался, – пролепетал в ответ Майло. – А что в Архиве такого?

– Возможности, – отрезал Гораций. – А какие – не твоего ума дело.

Тилли даже улыбнулась у себя за занавеской, слыша, как Майло пытается выудить ради них побольше информации.

– А мы теперь сюда часто будем заезжать? – спросил Майло.

– Пока неясно, – буркнул Гораций. – Во всяком случае, здесь может получиться важный пункт маршрута, и я так думаю, очень выгодный. Я тут наткнулся на что-то вроде карты, пока искал поставщика для мистера Джунтльмана, и она привела меня сюда, а здесь мне такая женщина интересная попалась. Иди достань книги, какие она заказала, и готовься к выходу. Надолго тут нельзя задерживаться. Повнимательней, парень! А чего это ты так вспотел? Вроде и не напрягался-то особо. Ты вообще чем занимался после лабиринта? И почему ничего не готово?

– Простите, дядя, – промямлил Майло. – Я совсем не заметил, как время пролетело.

– Я тебе что насчёт этого говорил? – рявкнул Гораций. – Обращайся по имени. Не нужны мне эти сопли. Я тебя из той дыры не для семейных радостей вытащил. Мне помощник нужен был на борту, понимаешь ты или нет? Да и тебе как-никак лучше – считай, сделка. Потом, я ж ещё твоим родителям был должен – вот и выплачиваю теперь, как обещал. Короче, собирайся, – закончил он. – И хватит действовать мне на нервы, парень.

Хлопнула дверь, на пару мгновений воцарилась тишина, а затем Майло бросился вытаскивать ребят из их убежищ.

– Вы уж извините, что вам пришлось это выслушать, – забормотал он смущённо. – Он такой… Да какая вам разница, какой он? Кроме него, у меня нет никакой семьи, и лучше уж ездить с ним на Поле, чем вернуться в тот детдом, откуда он меня выцепил. Как есть – так есть. – И он постарался растянуть лицо в улыбке. – Надо готовить коробки к отгрузке. Вы можете посидеть тут до полной остановки, а потом спрыгнуть с хвостового вагона, как забрались. Очень буду благодарен, если постараетесь не попадаться никому на глаза.

– Разумеется, – согласилась Тилли, и они прошли вслед за Майло через заднюю дверь его купе, перепрыгнули сцепление и вновь оказались в тёмном грузовом вагоне.

– Подождите здесь, пока остановимся, – услышали они во мраке голос Майло. – Было очень приятно с вами познакомиться. Надеюсь, вы найдёте, что ищете, и вернётесь домой целые и невредимые. И запомните: магии всегда хватит на всех!

Он замер в проёме, задумчиво улыбнулся и помахал им рукой, а затем отправился выполнять работу, какую там Гораций от него требовал.

– Может, стоит взять его с собой? – тихо спросила Тилли у Оскара. Как бы ни было коротко их знакомство, Тилли не могла не проникнуться сочувствием к бедному парнишке. Ей тоже довелось испытать, каково это – быть неприкаянной душой без роду без племени, которая отчаянно ищет себе место в мире. Пусть на первый взгляд жизнь на секретном поезде, который подпольно переправляет книги, казалась полной невероятных приключений, о которых можно только мечтать, всё же понятие о родном доме такая жизнь вряд ли давала.

– Мы не можем, – ответил Оскар. – Он же не брошенный котёнок, Тилли. Мы просто выдернем его из привычной жизни, и что он будет делать? Поселится у тебя? Или у меня?

– Я уверена, бабушка с дедушкой позволят ему остаться в «Пейджиз и Ко», – сказала Тилли, хотя и сама понимала, что дело не в этом.

– Со временем он сам обретёт свой дом, – изрёк Оскар.

– Это с каких это пор ты у нас такой философ? – рассмеялась Тилли и ткнула Оскара пальцем под рёбра.

– С тех пор, как начал читать кучу книг и пустился с головой в опасные для жизни приключения, – улыбнулся в темноте Оскар. – Я теперь частенько вдохновенные афоризмы выдаю, ты уж привыкай. Но главное что – мы ведь подошли к концу пути, Тилли.

– Наконец-то найдём этих Архивариусов, – вздохнула она.

– У тебя… у нас есть конкретный план? – осторожно спросил Оскар.

– Я как-то надеюсь, что всё само собой разъяснится, и тот, кто послал мне эти подсказки, сидит там и ждёт нас.

– Было б хорошо, – сказал Оскар. – А если у них печенье найдётся, будет ещё лучше. Потому что как бы мне ни понравился Майло, его угощение к чаю, признаться, настоящее разочарование.

Послышался визг паровозных тормозов, и вагон замедлил движение. Тилли выглянула в щёлку и увидела станцию, представлявшую полную противоположность той, где они сели у лабиринта. Вместо холодного белого камня, вместо гулкой пустоты перед ней предстала симпатичная платформа, обнесённая стеной из красного кирпича, по которой полз вверх зелёный плющ. Ажурные золочёные ворота на станцию стояли распахнутые, и подле них ждала женщина в чёрном. Как только поезд окончательно остановился, Тилли с Оскаром выбрались из задней двери на площадку и слезли на пути.

– Как же нам пробраться через ворота, чтоб никто не заметил? – спросил Оскар, указывая в сторону какого-то мужчины, очевидно, Горация, который вылез из локомотива и теперь направлялся по платформе к женщине в чёрном.

Пока ребята прятались у Майло, Горация они могли только слышать. Теперь же они увидели, что он высокий и тощий, как и его племянник, с таким же тёплым медным отливом кожи и тёмными волосами. Только его кудри уже заметно серебрились, да ещё видно было, что он прилагает гораздо больше усилий, чтобы с ними как-то совладать – правда, без особого успеха. Одет он был в простой, но на вид дорогой чёрный плащ из натуральной ткани. Пожимая женщине руку, он широко улыбнулся.

– Мы как, просто подождём, пока поезд уедет? – спросил Оскар.

– Ещё неизвестно, сколько он здесь проторчит, – возразила Тилли. – Я так думаю, те двое не будут же вечно на платформе стоять – пойдут внутрь или куда-нибудь ещё, тогда мы и прокрадёмся на платформу.

Как и предположила Тилли, после короткого обмена любезностями женщина и Гораций повернулись и пошли в золотые ворота.

– Давай! – прошипела Тилли. Ребята рывком взобрались на платформу и побежали к воротам. На бегу Тилли обернулась и успела заметить Майло, который волочил огромные ящики из вагона в середине состава. Он тоже заметил бегущих, выставил им большие пальцы и снова занялся ящиками.





Тилли и Оскар добежали до ворот, скользнули в них и чуть не наткнулись на спины Горация и женщины в чёрном.

– А вы, наверно, Матильда и Оскар, верно? – спросила женщина без тени удивления и тепло улыбнулась. – Добро пожаловать в Архив. Как хорошо, что вы наконец-то до нас добрались.

27. Библиограф

– Вы двое были в моём поезде? – спросил Гораций, недовольно глядя на детей.

– Эм… Да, – ответила Тилли. – Простите.

Он проигнорировал извинения девочки и повернулся к женщине.

– Вы их знаете?

– Да, – ответила она. – На самом деле, я ждала их. Правда, думала, что они смогут попасть к нам через лабиринт, хотя и заметила внезапную смену маршрута.

– Но… разве мы не через лабиринт пришли? – попытался Оскар хоть как-то прикрыть Майло.

– Боюсь, выход из лабиринта в другом конце Архива, – с улыбкой сказала женщина. – Хорошо, что Полисиллаб проезжал мимо.

– Они должны за проезд, – бесцеремонно заметил Гораций.

– Нельзя разок закрыть на это глаза? – мягко спросила незнакомка.

– Так это не работает, – отрезал мужчина.

– Тогда давайте я заплачу за них, – предложила она. – Гарантирую, что моя плата будет куда весомее.

Гораций кивнул и повернулся обратно к Тилли и Оскару.

– Мой парнишка вам помогал? – спросил он. – Никак не может научиться отказывать безбилетникам!

– Нет, – тут же соврал Оскар. – Майло ничего не знал… – Тут мальчик осёкся, сообразив, что сам себя выдал, назвав имя. – Или… точнее… он не соглашался нам помочь. Сказал, чтобы мы вышли на первой же остановке.

– Верится с трудом, – пробормотал Гораций. – Мы с ним потом поговорим.

– Честно, он тут ни при чём, – испугалась за друга Тилли.

– Вас это не касается, – строго оборвал её мужчина.

– Итак, Гораций, – примиряюще заговорила незнакомка, – пойдёмте-ка внутрь. Там Оскар и Тилли смогут передохнуть, а мы с вами побеседуем с глазу на глаз. Я так полагаю, что вас и другие встречи ждут.

Гораций снова кивнул, всё ещё подозрительно косясь на Тилли и Оскара.

Женщина повернулась и повела всех за собой. За золотыми воротами оказался ухоженный сад, ведущий от станции к зданию из красного кирпича. Оно напоминало университет или элитную школу, с широкими окнами и стенами, живописно увитыми плющом. После горящей древней библиотеки, бумажного леса и каменного лабиринта это место на первый взгляд казалось каким-то уж чересчур нормальным.





Но когда они подошли чуть ближе, стало ясно, что и здесь что-то не так. Цветы в саду были высохшими и пожухшими, многие из них казались практически чёрно-белыми, как будто попали сюда из бумажного леса. По одной из стен здания от земли до самой крыши тянулась внушительных размеров трещина, а плющ, который так красиво смотрелся издалека, вблизи выглядел не таким уж и аккуратным. В некоторых местах он прикрывал более мелкие трещины, а в других словно прорастал через них изнутри. Повернув за угол, дети увидели, что часть стены обрушилась, а на газоне громоздится целая куча битого кирпича.

– К сожалению, от былого блеска Архива не многое осталось, – обернувшись, сказала их проводница. – Сами видите – здание не в лучшем состоянии.

Тилли и Оскар слышали, что взрослые, идущие чуть впереди, тихо что-то обсуждают, но что конкретно, было не разобрать – звук их голосов заглушало шуршание пышного шлейфа, тянущегося по тропинке. Незнакомка из Архива с ног до головы была одета в чёрное, но только это роднило отдельные предметы её гардероба между собой – казалось, свой наряд она собирала в разных странах и даже эпохах. Как уже говорилось, сзади её юбка была пышной и экстравагантной, зато спереди, наоборот, очень короткой. Также на ней были узкие брюки, высокие жокейские сапоги и корсет поверх свободной футболки, которая чуть спадала с плеча, приоткрывая золотую татуировку в форме лабиринта между лопаток. Всё это дополняли смоляные чёрные волосы и фарфорово-белая кожа, так что, если бы не золотистый блеск татуировки, она сама казалась бы чёрно-белой обитательницей бумажного леса.