– Что?! – выпалила Ливень, нервно приглаживая волосы рукой в перстнях.

– Светло-каштановый – вполне приличный цвет волос…

Ливень выпучила глаза и открыла рот:

– Понятия не имею, о чём вы.

Камилла пискнула:

– Мам, ты красишь волосы?!

Самтаймз сел и, наклонив голову набок, слегка улыбнулся:

– Так ты Камилла?

Насмешка исчезла с губ Камиллы, зелёные глаза сверкнули:

– Вы это к чему?

Он покачал головой:

– Да ни к чему. Просто удобно иметь такие способности, как у тебя, когда приходят люди, желающие получить весточку от усопших родственников, не так ли? Тебе всего-то и нужно поднять силой мысли камень снаружи и постучать им в дверь, чтобы люди поверили, будто это откликаются мёртвые… Умно придумано.

Краска сошла с лица Камиллы.

– Ч-что? – задыхаясь, выговорила она и посмотрела на мать: – Откуда ему это известно?!

Ливень повернулась к Иве с немного смущённым видом:

– Это не то, что ты думаешь, – и кинула яростный взгляд на Самтаймза.

Ива часто заморгала: её мама – обманщица?!

Пока мать и старшие сёстры наперебой кричали, Самтаймз прямо взглянул на Ливень.

– Пастернаковый проулок, в Стране Троллей, – повторил он. – Я прав?

Лицо Ливень стало совсем белым:

– Откуда вам это известно?

– Что? – ничего не понимая, переспросила Ива.

– Там дом Морег Вейн.

Ива и Незаменима переглянулись. Страна Троллей?

Выражение лица Ливень стало мрачным, меж бровями пролегли складки.

– Я больше не участвую в этом безумии. Мы немедленно отправляемся домой.

Незаменима наклонилась к Иве и шепнула:

– Зелья, используй зелья. – А потом воздела руки и заморозила всю Ивину семью.

Ива открыла саквояж, вытащила бутылочки с этикетками «Ожидание» и «Забвение» и выплеснула их содержимое к обездвиженным ногам матери и сестёр.

Снаружи вдруг раздался оглушительный грохот, и в повозку, заставив их отшатнуться, влетело облачко пыли. До Ивы донеслись душераздирающие вопли и жуткий топот людей, разбегающихся во все стороны подальше от рынка.

– Что это? – испугалась она.

Самтаймз выглянул наружу и улыбнулся:

– Пернатий.





Ива тоже выглянула из повозки и обнаружила, что гигантский синий дракон действительно расхаживает по траве вдоль ряда палаток, заглядывая внутрь и выкрикивая их имена.

– Простите за беспокойство… Не хочу мешать. Просто разыскиваю друзей. Понимаете, они что-то задержались, а нам очень нужно спешить… Не стоит кричать. Видите ли, я облачный дракон…

– Пернатий, мы тут! – крикнула Ива. – Одну секунду.

Ива обернулась взглянуть на свою непривычно притихшую семью – эффект зелий, которые заставили их ждать и забыть. Она сглотнула:

– Простите, и… м-м-м… пожалуйста, подождите, пока я улечу на драконе, а потом вообще забудьте, что я здесь была и что вы видели кого-то из нас сегодня, – сказала она. Ей было больно видеть их такими окаменевшими, особенно маму, зелёные глаза которой, казалось, буравили её насквозь. Но поехать с ними домой она не могла – не теперь, когда они так близки к тому, чтобы найти Морег. Ведь Морег возлагала надежды на Иву, никак нельзя её подвести.

– Наверное, надо было дождаться вас в долине, – сказал Пернатий, бросив на неё полный раскаяния взгляд – как раз когда мимо промчалась парочка людей, вопя «Караул!».

Ива расплылась в улыбке:

– Ты очень вовремя. Мы только что выяснили, где живёт Морег, – в Стране Троллей.

– В Стране Троллей?! – Пернатий выглядел ошарашенным. – О нет!

– Что?

– Они так воняют!

Нолин Самтаймз взгромоздился на дракона.

– А ещё они со своими дубинами жутко опасны, – добавил он.

– Будем надеяться, что мы просто быстренько слетаем туда и обратно, – резюмировала Ива, забираясь на спину ящера вслед за Самтаймзом и прижимая к себе саквояж с Освином.

– Давай, – обратилась она к Незамениме, которая таращилась на дракона огромными глазами, казавшимися ещё огромнее за линзами очков. Ива заметила, как она нервно сглотнула. – Ой, прости, я вас не познакомила. Это Пернатий. Пернатий, это Незаменима Джонс, она помогла нам сбежать.

Незаменима стояла как вкопанная с полуоткрытым ртом и пыталась осознать величину Пернатия. Слов у неё, очевидно, не было – только бульканье.

– Давай же, он не кусается, – торопила её Ива, протягивая руку и помогая новой подруге взобраться на покрытый перьями драконий хребет.

– Да, ты маловата, чтоб тебя кусать, – согласился дракон, начиная разбег и взмывая в воздух. – Разве что проглотить.

Незаменима вскрикнула.

Ива покачала головой с упреком:

– Ну Пернатий, вот из-за таких шуточек люди и боятся драконов.

Его смех напомнил звон колокольчиков. Взмахивая крыльями, он улетал всё дальше в звёздную ночь.





В этот самый миг в подземелье крепости мальчик, смеясь, угрожал стоящей перед ним ведьме убить её. Зелье в его руках закручивалось в воронку – чёрное как ночь, чёрное как смерть.

– Тут только ты и я – никто не сможет вмешаться. И теперь, в одиночестве, не такая уж ты и могущественная.

– Ошибаешься, – прошептала она.

– Это как же? – осведомился мальчишка. Он выплеснул на неё зелье – и её окружил клубящийся чёрный туман, из которого она, как ни старалась, не могла выбраться.

Задыхаясь, ведьма с трудом ловила воздух:

– Она придёт.

– Кто, та девчонка? Думаешь, она сумеет спасти тебя – от этого?

Когда чёрный дым проник в её вены, Морег закрыла глаза. Но торжествующая улыбка мальчишки померкла – смерть не наступала. Не для неё. Ему следовало бы знать, что она будет сопротивляться, что она сможет цепляться за жизнь гораздо дольше, чем кто-либо другой.



16

Тролль-напасть

Страна Троллей лежит в запущенном и щербатом углу Старфелла, и мало кто отваживается туда заглядывать. Неудивительно: её жители считают, что иметь при себе дубину, утыканную гвоздями и шипами, – это часть национальной идентичности. Вряд ли вам захотелось бы провести там отпуск.

Да, почти никто, кроме самих троллей, в Страну Троллей не захаживал – разве что у людей была отчаянная нужда, или серьёзный недостаток ума, или, как в случае с Ивой и её друзьями, отчаянная нужда и компания дракона. Пусть он не из самых опасных, но троллям это знать необязательно. По крайней мере, таков был Ивин расчёт.

Путешествие в Страну Троллей было долгим, они даже успели несколько часов подремать на спине у Пернатия. Нолин Самтаймз беспокоился, что спать без верёвки будет небезопасно – хотелось бы не упасть. Верёвки, разумеется, ни у кого не нашлось, но им повезло: Незаменима упомянула, что как-то потеряла старую скакалку. Через несколько секунд скакалка свалилась откуда-то с неба прямо в протянутые ладони Ивы, и им удалось привязать себя к Пернатию.

Утром животы у всех забурчали от голода. Освин разделил между спутниками хлеб и кусок сыра, который он незаметно стащил в повозке Моссов.

– Чего? – сказал он невинно, почёсывая за ухом лапой цвета ржавчины. – Знамо дело, мы спасаим мир и всё тако, но тельце-то чем виноватое – кушать хочет ить.



Незадолго до полудня они достигли голой пустоши – под ними лежали скалистые холмы и бесцветный песок. Всякая поросль и трава давным-давно были вытоптаны массивными ступнями, и ландшафт казался дырявым, на манер сыра. Пернатий объяснил, что это результат ежедневных состязаний троллей по метанию дубин. С высоты полёта они видели палаточные деревни и их обитателей-троллей, скребущих по земле костяшками пальцев и волочащих за собой дубины. К счастью, никто из них не смотрел вверх и потому не заметил Пернатия и его седоков.

Даже на такой высоте Ива по долетающему до неё запаху смело заключила, что этим существам не повредило бы большое количество воды и мыла. На их фоне Освин благоухал, как розовый куст, а это говорит о многом.

Следуя инструкциям Самтаймза, Пернатий приземлился на склоне холма.

– Судя по тому, что я видел в воспоминаниях твоей матери, где-то здесь должна быть пещера, – сказал Самтаймз, скатываясь со спины дракона, – и проход из неё ведёт в долину, где и находится Пастернаковый проулок.

– Зачем она здесь поселилась? – спросила Незаменима, двигая очки вверх по маленькому носику, сморщенному от удивления.

– Понятия не имею, – ответил Самтаймз, окидывая взором окрестности.

– Вряд ли ради тишины и спокойствия, – заметил Пернатий, прислушиваясь к тому, как содрогается холм от отдалённых ударов дубин и кулаков.

– Или ради ароматов сельской местности, – добавила Ива, заматывая нос сестринским шарфиком с подковами.

Они вошли в сырую заплесневелую пещеру (Пернатий едва втиснулся) и, оказавшись внутри, услышали звук текущей воды, напоминающий шум водопада – однако водопада, который то и дело всхлипывал.

Глаза Ивы постепенно привыкли к мраку. На земле обнаружились обломки белёсых костей, и чем дальше они заходили, тем слышнее было всхлипывание.

– Вы слышите это? – спросила она.

Остальные утвердительно закивали.

Из саквояжа донеслось тихое: «О нет! О мойная скупая тётушка…»

Ива сглотнула. Эти причитания никогда не сулили ничего хорошего.

Тут она снова услышала всхлип и остановилась.

– Сюда, – позвала девочка, подзывая всех жестом, и повела друзей дальше в глубь пещеры. Где-то вдалеке шумела вода, в сумраке можно было различить смутные силуэты больших сталактитов и сталагмитов.

Нолин Самтаймз извлёк из кармана (коих было множество) небольшой фонарь, и Пернатий любезно дохнул на него пламенем. При свете огня стало ясно, что они здесь не одни.

Кто-то плакал. Кто-то довольно большой, словно бы сделанный из камня, за исключением той части, на которой росли огненно-рыжие волосы, заплетённые в две длинные косы.

Они осторожно приблизились.

– У тебя что-то случилось? – спросила Ива, присев рядом с тем, что имело вид громадного уха – размером примерно с большую тарелку.

Фигура всхлипнула и повернула к девочке своё массивное широкое лицо: по щекам струились два ручья слёз. Огромные зелёные глаза моргнули – и новые слёзы, выплеснувшись наружу, замочили Иве ботинки.

– Я… я думала, что тут никого нет, – сказала камнеподобная фигура.

– Ты поэтому плачешь? – спросила Ива, уже сообразив, что это вовсе не каменное существо – это тролль. Раньше ей не приходилось видеть троллей так близко. На самом деле она вообще видела только изображение тролля – на знаке «Осторожно: тролли»: там были нарисованы огромные фигуры с всклокоченными рыжими космами, покатыми плечами, щербатым ртом и вооружённые дубиной. Но у тролля, рыдающего перед Ивой, были все зубы, очень аккуратно причёсанные рыжие волосы, и, похоже, он был без дубины. И всё же… всё же это тролль. Определённо тролль.

Существо покачало головой:

– Нет… Я плакала потому, что… понимаете… я не могу вспомнить, что случилось. А пока не вспомню, не могу вернуться.





Ива вручила троллихе шарфик с подковами в качестве носового платка; та с благодарностью приняла его крупными каменными пальцами и довольно грациозно промокнула лицо.

– Не можешь вернуться куда? – спросила Ива.

– Домой, – ответила троллиха.

– А почему? – продолжала расспрашивать Ива, отпрыгнув в сторону, когда из глаз существа хлынул новый поток слёз.

Троллиха всхлипнула:

– Ну, я должна была драться с Верушкой. – Она сделала паузу, подчёркивая значительность сказанного, но лица слушателей выражали лишь недоумение. – Вы же знаете, кто это?

Друзья замотали головами. Это поразило троллиху до такой степени, что она даже временно прекратила рыдать.

– Верушка – величайший воин среди всех тролльих племён.

– И чего, ты должна была с ей сразиться? – выпалил Освин, как обычно подглядывающий за происходящим через дырку в саквояже. Под взглядом тролля саквояж начало потряхивать. – Ну я енто, прост, в общем…

Троллиха хлюпнула носом и повесила голову.

– Да, вы правы. Я совершенно не выгляжу как воительница, верно? – сказала она. Ива, отметив про себя её аккуратно заплетённые волосы и довольно чистый и свежий запах – кажется, известняка, – не могла не согласиться.

– Ну так ведь это не конец света? – спросила она.

Троллиха замотала головой:

– Понимаете, вам, наверное, это неизвестно, но большинство троллей не отличаются чувствительностью.

– Правда? – вежливо ответила Ива, как следует встряхнув саквояж, где принялся было хихикать Освин.

Троллиха продолжала:

– Девиз моей семьи – «Ярость». У всех моих братьев есть по ожерелью из человеческих костей в виде слова «Я_Р_А_С_Ь». – Троллиха удручённо улыбнулась. – С правописанием у них тоже неважно, – добавила она с той же улыбкой. – Мой отец был вождём, а мать – его военачальницей, а потом она его одолела и сделала своим рабом, – сказала она, ностальгически вздыхая. Глядя на их потрясённые лица, троллиха покачала головой: – Да у супругов-троллей это совершенно нормально. Она соорудила ему клетку прямо под своим троном, тоже из костей. Кости у нас тут прямо пунктик. Выпускает его раз в несколько месяцев, когда на неё нападает лёгкая сентиментальность…

Рассказ продолжился под всеобщие ахи и охи.

– У троллей это считается вполне здоровыми отношениями. Большинство жён-троллей съедают своих суженых, если ссоры заходят слишком далеко – а это обычно происходит в течение первого года брака… Видите ли, женщины-тролли зачастую сильнее и свирепее. Они больше ростом и волосатее мужчин, поэтому их ценность выше. Как правило. Я единственная девочка в семье. И как дочь вождя была гордостью клана… пока не стала их самой большой напастью… На самом деле это забавно: ведь меня так зовут, – проговорила она с глубоким вздохом.

– В общем, мама из кожи вон лезла, но я просто не могла усвоить троллий образ жизни. Тролли живут по принципу: «Вдарь дубиной один раз по тому, что движется, и дважды – по тому, что не движется». Ну а я как-то не очень любила дубасить всех направо и налево. Предполагалось, что каждый день я ухожу тренироваться с дубиной. Но мне это казалось неразумной потерей времени. Поднимаешь её и бухаешь об кого-нибудь – тут много ума не требуется. – Она вздохнула.

И тут Самтаймз опять грохнулся в обморок.

– Ну вот опять! – вскричали хором Незаменима и Ива.

– Что случилось? – спросила троллиха, таращась в полумрак.

Но Ива даже не успела ничего объяснить, как Самтаймз сел с широко распахнутыми глазами:

– Ты пряталась от семьи, притворяясь, будто упражняешься с дубиной, а на самом деле уходила в лес за этой пещерой и разводила там садик, о котором никто не знал… И у тебя был кролик, – прошептал он.

Глаза у троллихи округлились от изумления.

– Откуда ему это известно?! – ахнула она.

– Он видит прошлое, – объяснила Ива.

Троллиха отвернулась – у неё на лице застыла гримаса стыда.

– Он прав. Так я и делала. Я завела его не для еды, понимаете… Просто он мне нравился. Я даже имя ему придумала. Но когда мать об этом узнала, случился худший день в моей жизни, – и она низко опустила голову.

– Тролли не держат питомцев? – догадалась Незаменима, двигая очки вверх.

Напасть задумалась:

– Да нет. В смысле, папа в некотором роде тоже питомец, я полагаю… Но ни один тролль раньше не держал в качестве питомца кролика и не выращивал ромашки просто потому, что они красивые. Моя мать… она по-своему пыталась понять, конечно, после того как послала моих братьев разрушить сад… и убить Челюсть.

– Челюсть? – переспросил Пернатий.

– Кролика.

Пернатий ахнул:

– Вот звери!

Напасть согласно кивнула:

– К счастью, он удрал. Но я-то сначала думала, что его прикончили, и начала рыдать. Мать сказала, это была последняя капля. Я понятия не имела, что со мной происходит, да и никто не знал толком. Пришлось послать за гномом на другой край долины. Гномы мудрые, понимаете? В общем, он объяснил, что плач – это то, что делают люди. – Она выглядела смертельно подавленной.

– А что, тролли не плачут? – удивился Самтаймз.

– Нет, – покачала головой Напасть. – Ну и можете вообразить реакцию семьи. Мои братья хотели построить клетку для меня… и поставить рядом с папиной. Но мама решила дать мне последний шанс. Моя мать думает – а это среди троллей редкость. Но, конечно, она знала, что если я не возьму себя в руки, то навсегда останусь пятном на её имени. И тогда начались мои тренировки под личным наблюдением матери. Это был сущий ужас, – её передернуло от воспоминаний. – Но наконец она объявила, что я готова настолько, насколько это вообще возможно, и в прошлый вторник должен был состояться бой между мной и Верушкой. Но я ничего об этом не помню!

– Совсем ничего?

Она кивнула:

– И никто другой тоже не помнит, и некоторым это показалось очень подозрительным. Иные считали, что у меня есть в запасе всякие другие человеческие фокусы и я ими воспользовалась.

– Человеческие фокусы? Это что? – не поняла Ива.

– Типа магии, вроде как я заставила их что-то забыть. Я видела, как братья втайне делали клетку. В общем, пока все спали, я сбежала, но до сих пор не помню, что же произошло, и пока не вспомню – не смогу вернуться домой. Словом, я тут застряла, и возможно навсегда.

Ива покачала головой:

– Не думаю.

Под удивлённым взглядом Напасти Ива рассказала всё, что знала о пропавшем вторнике.

– Так вот что со мной случилось! День пропал вместе со всеми моими воспоминаниями? – уточнила Напасть, глядя широко распахнутыми глазами.

Пернатий кивнул.

– Похоже на то, – подтвердил он и поведал о малыше-дракончике, который должен был вылупиться.

Глаза троллихи наполнились слезами:

– О, мне так жаль!

– Что-то подобное произошло со всеми нами, – продолжила Ива, нервно сглатывая, когда перед её мысленным взором вновь возникла фиолетовая шляпа с залихватским зелёным пером и отворачивающееся бабушкино лицо. – И я думаю, что мои пропавшие воспоминания как-то связаны с моей бабушкой… и возможно… с чем-то плохим.

Незаменима тронула её за плечо:

– Может, и нет.

– Мы должны выяснить, что произошло, – сказала Ива, расправляя плечи. – Даже если… – тут её глаза увлажнились, – даже если это что-то такое, чего лучше не знать…

Напасть шмыгнула носом и кивнула:

– Вы правы. Неведение ещё хуже. Может, меня победили. Скорее всего так, но я хотя бы доказала, что я тролль, хоть и побитый. Так как вы собираетесь найти этот пропавший вторник?

Ива обрисовала их план и объяснила, зачем им нужно найти дом Морег.

– Он в Пастернаковом проулке, – закончила она.

Троллиха кивнула:

– Я знаю дорогу и проведу вас. – И она поднялась на ноги, отчего вся пещера задрожала. Ива увидела, что юная троллиха возвышается над ними на добрых одиннадцать футов. Заметив их потрясённые лица, Напасть пожала плечами, и одна из ровных рыжих кос свалилась на спину. – Ну да, самый низкорослый тролль, которого вы когда-либо видели? Мне все это говорят, – резюмировала она с печальной улыбкой, которая потрясла их ещё больше двумя ровными рядами белых зубов.

Ива покачала головой. Напасть была единственным троллем, которого ей приходилось видеть.

Один за другим они выходили из пещеры в долину, и Ива не могла удержаться от мысли, что они представляют собой самую причудливую и странную компанию разношёрстных созданий из всех когда-либо существовавших. Пернатий, ярко-синий дракон с жемчужным отливом, и троллиха Напасть, словно сделанная из каменной породы, низенькая Незаменима Джонс и тощий Нолин Самтаймз, она сама и её личное чудище, Освин. Вступив в полосу тёплого солнечного света, она на секунду ощутила прилив гордости, глядя на маленькую рать, собранную ею для спасения Морег и потерянного дня.

Правда, это длилось лишь до тех пор, пока они не узрели толпу троллей, поджидающих их на другой стороне.

Из саквояжа донёсся приглушённый вскрик «О нет!».

17

Армия троллей

Должно быть, троллей там стояло десятка два, однако казалось, что больше, ведь каждый из них был ростом под пятнадцать футов. К тому же они зверски воняли и были обвешаны странными корявыми украшениями из человеческих костей и зубов.

Когда вперёд вынесли самого громадного и волосатого тролля на троне из человеческих костей, Ива невольно отступила на шаг назад. Троллиха-предводительница была одета в старую жилетку и кожаную юбку, её серое каменистое тело заросло лишайником, а когда она растянула рот, полный гнилых зубов, то получилась сочувственная ухмылка:

– Люди, Напасть? Разве мы не говорили тебе не играть с едой?





Напасть прикусила губу:

– М-м-м… мам, я всё объясню.

Предводительница вздохнула с таким видом, что Ива мгновенно вспомнила: сколько раз в прошлом ей приходилось видеть то же выражение лица у своей матери!

– Да ну? А мы тебя искали… Это как-то не по-тролльи – сбегать.

Окружающие её тролли защёлкали костяшками пальцев и застучали дубинами по земле в знак согласия.

– Я сказала им, что ты молода, испуганна и ещё не готова принять свою судьбу – боишься следовать по благородному пути отца, – сказала она, указав на гигантскую клетку под троном, где съёжился тролль меньшего размера. Он поднял три каменных пальца и помахал дочке. – Однако я никогда не верила слухам, будто ты пошла к ведьме за пещерой, чтобы та тебе помогла. Но вот ты здесь.

Напасть нервно крутила косу в пальцах.

– Это не то, что ты думаешь, – буркнула она в землю.

Тут вперёд выступила Ива:

– Это ведьме нужна ваша помощь.

Троллиха захлопала глазами цвета мха.

– Эта малявка что-то вякнула? – в изумлении вопросила она.

Вокруг раздались взрывы грубого гогота.

Пернатий, угрожающе пригнув голову, шагнул вперёд. Его золотые глаза сверкали.

– Ой, людишки приволокли с собой зверюшку! – глумилась троллиха. – Так мило с вашей стороны подумать о нас: горстка костлявых человечков – маловато для славного ужина. А этого точно хватит, – она оглядела массивные формы дракона.

Тот зарычал, из его ноздрей повалил дым.

– Взять их! – скомандовала предводительница.

Ближняя к Иве троллиха схватила её и подняла в воздух. Девочка лихорадочно соображала, что делать, и то, на что она в итоге решилась, было очень смело и весьма глупо.

– Верушка! – заорала она.

Все вокруг шумно выдохнули.

– Как она смеет произносить имя нашего величайшего воина! Она что, в самом деле назвала сейчас Верушку по имени?!

Тут в первый ряд пробилась огромная шестнадцатифутовая троллиха. Кожа её напоминала гранит, а волосы словно состояли из рыжих змеиных хвостов, закрученных в кольца и спутанных меж собой, антрацитовые глаза сверкали холодной яростью.

– Хочешь знать, что произошло в прошлый вторник? Что случилось в том бою? – спросила Ива, чуть живая от страха.

– Я ЗНАЮ, ЧТО ПРОИЗОШЛО! – прогрохотала та в ответ.

Ива затрясла головой, нервно сглотнула, затем собрала всё своё мужество, набрала побольше воздуха в лёгкие и заорала изо всех сил:

– НЕТ, НЕ ЗНАЕШЬ, И НИКТО НЕ ЗНАЕТ!

Воцарилась оглушительная тишина, а затем тролли начали вполголоса переговариваться друг с другом.

Держащая девочку троллиха больно сжала её:

– Раздавить её? Можно я её раздавлю?

В толпе одобрительно закивали.





– Димстрат любит давить, – сказала троллиха, говоря о себе в третьем лице. – Она лучшая давильщица.

Пока троллиха трясла Иву, мохнатый саквояж раскрылся, и из него посыпалась часть содержимого, включая последнее из бабушкиных зелий «Сон». Освин стремительным взмахом лохматой зелёной лапы подхватил бутылочку и метнул её в Димстрат, которая тут же, выпустив Иву из лап, рухнула на землю и громко захрапела.

Вскрики в толпе свидетельствовали, что тролли явно пришли в ужас от столь наглядного проявления колдовства.

Ива шепнула Освину «спасибо» и подняла саквояж. Тролли отступили. Им ведь было неизвестно, что это было её последнее зелье. И эта мысль придала ей смелости.

– Верушка, – снова обратилась она к воительнице. На этот раз никто не возразил против произнесения священного имени. Иллюзия магии внушила уважение, и Ива воспользовалась этим, так как сейчас было крайне важно, чтобы тролли её выслушали. – Наверно, ты и правда одолела Напасть: достаточно взглянуть на тебя – как иначе?

В толпе раздались одобрительные крики, стук кулаков и шмяканье дубин по земле.

– И всё-таки… – прошептала Ива, и все звуки разом стихли. – Всё-таки, – продолжала она в полной тишине, – вот она перед нами – без единой царапины. Как это вышло?

– А ТАК, ЧТО БОЯ НЕ БЫЛО – ИНАЧЕ Б ОНА СДОХЛА! – прогремела Верушка, колотя себя в грудь кулаком размером в добрый булыжник.

Ива пожала плечами:

– Как ты можешь быть уверена в этом?

– ДОВОЛЬНО! – загрохотала Верушка. – Я РАЗДАВЛЮ ТЕБЯ. И МНЕ ПЛЕВАТЬ, ЧТО ТАМ У ТЕБЯ ЗА МАГИЯ!

– Ты могла бы, да, но факт остаётся фактом – ты никогда не узнаешь, победила ли ты её на самом деле. Однако это можно выяснить.

Троллиха-предводительница прищурилась и пристально взглянула на Иву:

– Тебе известно, что именно произошло?

Девочка отрицательно помотала головой:

– Нет, но…

– Кончайте с ней! – снова закричали тролли. – Растоптать! Растоптать!

– Но я знаю, почему никто из нас не помнит, что произошло! – проорала Ива.

– Ты это о чём? – не поняла Верушка, наконец перестав скандировать.

– Прошлый вторник исчез. А с ним исчезли и все воспоминания о том, что произошло в этот день, включая, конечно, и битву между тобой и Напастью. Этот день украли с помощью заклинания.

– Магия! Я так и знала, что это магия! – завопила Верушка.

Остальные тролли согласно закивали, а один из них схватил Напасть:

– Это всё ты! Ты интересуешься всякими человеческими штучками!

– Она тут ни при чём, – вмешалась Ива. – Заклинание использовал один из братьев Уола.

– Это те людишки в бурых тряпках, которые пытались протащить закон, запрещающий нам приближаться к ним? – спросила предводительница.

Ива кивнула. Вот спасибо Братству за их репутацию сующих нос куда не просят, докатившуюся аж до Страны Троллей!

– Ведьма, живущая в долине, попросила моей помощи в поиске заклинания и возвращении пропавшего дня.

– Твоей помощи? Почему это?

– Потому что я умею находить потерянные вещи.

– То есть, если ты найдёшь заклинание, мы все вспомним, что было? Про бой и как я победила? – уточнила Верушка.

Ива опять кивнула.

Вокруг послышалось невнятное бормотание. Тролли никогда не испытывали страха – если только речь не шла о магии. Ведь волшебство нельзя уничтожить грубой силой, его нельзя запрятать в клетку или приказать подчиниться из-за меньшего размера, и для троллей оно было непонятной материей.

Главная троллиха явно не знала, как поступить. Колебалась и Верушка.

– Я пойду, – произнесла Напасть. – Я пойду с ними и помогу вернуть этот день.

Раздалось несколько выкриков.

– Мама, я знаю, что далека от идеала тролля. Я почти уверена, что в тот вторник потерпела поражение. Но сейчас я могу помочь, – сказала она, нервно сглотнув.

На лицах троллей отчётливо проступило облегчение. Никто из них не горел желанием околачиваться где-то рядом с волшебством. Предводительница кивнула:

– Хорошо.

– Но, – подхватила Ива, судорожно соображая, – если у неё получится… если у нас получится восстановить прошлый вторник и все наши воспоминания, я думаю, Напасть заслуживает иной доли. Нельзя сажать её в клетку. Она должна быть принята племенем такой, какая она есть.

Мать Напасти хранила молчание очень долго, а потом произнесла:

– Хорошо.

Ива быстро добавила:

– И… м-м-м… я думаю, надо выпустить её отца.

– Ой, не испытывай судьбину, – прошептал Освин из саквояжа.

– Он выйдет, как только признает, что двенадцать месяцев назад должен был спросить дорогу на троллье собрание.

– Никогда! – гаркнул отец Напасти.

Предводительница троллей пожала плечами:

– Ну, как хочешь. – Потом она стянула с шеи длинный кожаный шнурок с приделанным к нему костяным свистком причудливой формы и протянула его Иве: – Я уповаю на Напасть, но если мы понадобимся тебе – свистни.

Вот так и вышло, что Ива, к вящему своему изумлению и потрясению, стала обладательницей свистка, на зов которого может явиться целое войско троллей.

18

Дом ведьмы

– Как же нам протиснуть туда тролля и дракона? – недоумевал Нолин Самтаймз, указывая на покосившуюся каменную хижину, приютившуюся в сердце долины.

– Понятия не имею, – ответила Ива, глядя на дом во все глаза. Избушка была совсем крошечная, с единственным окошком и неплотно прилегающей к косяку видавшей виды дверью.

– Трудно представить, что здесь живёт Морег Вейн, – озадаченно проговорила Незаменима.

Ива не могла не согласиться. Ей вспомнилось, что колдунья упомянула «другой погреб», и это невольно наводило на мысль о просторном доме и никак не сочеталось с малюсенькой хижиной, перед которой они сейчас стояли.

Ива попыталась открыть дверь, однако та была заперта.

Окно тоже не поддалось.

– Придётся взламывать, – заключила Незаменима.

Саквояж едва заметно затрясся, и оттуда со всё увеличивающейся громкостью послышалось «О нет! О мойна жадна тётушка! Осбертруда!». Ива насторожилась: Освина обычно так накрывало тётушкиным проклятьем, только если неподалёку была сильная магия.

Ива подняла с земли камень и швырнула его в окно, но он не оставил на стекле даже царапины, и когда Напасть двинула своим внушительным кулаком по окошку, а потом попробовала выбить дверь ногой, тоже ничего не произошло.