– Сексуальный маньяк?
– Учитывая, как вырядилась наша дамочка, может быть, просто жаждущий интимных услуг клиент.
– Считаешь, что Женя – «ночная бабочка»?
– А ты этого еще не поняла?
– Нет.
– Порядочные женщины так не одеваются и так вульгарно себя не ведут.
– Но дома она была в драном халате! Проститутки обычно расхаживают в кружевных или шелковых пеньюарах.
– Ты же слышала, у нее сегодня выходной день. Может ходить в том, в чем ей удобно.
Сашу тревожило поведение собак. Верней, Барон вел себя вполне прилично, но вот в Томаса словно вселилась нечистая сила. Он метался по машине, вставал на задние лапы, скулил и царапал когтями оконное стекло.
– Томас, успокойся!
Но пес не унимался. Время от времени он пронзительно и отрывисто гавкал, отчего у всех в машине закладывало уши. Дремлющий под сиденьем Барон поднимал голову и укоризненно смотрел на приятеля. Мол, разве можно поднимать такой шум? Но Томасу было все равно. Саше почти насильно пришлось заставить собаку отойти от окна.
Причину такого поведения Саша понял довольно скоро, когда огляделся по сторонам. В соседней машине сидела очаровательная брюнетка – лабрадорша. Видимо, любвеобильное сердце Томаса не выдерживало накала страсти. Странно было только то, что Барон плевать хотел на лабрадоршу, хотя именно Барон всегда считался первым дамским угодником среди всех окрестных кобелей. Возможно, лабрадорша была Барону просто не по вкусу?
Между тем Алена отвлекла мысли Саши, продолжив диалог:
– Но у Жени есть муж. Разве у проституток бывают мужья?
– По документам мужа у нее нет.
– Но она про него упоминала, когда говорила, что попросила мужа и тот избавил ее от присутствия брата.
– Кто-нибудь из клиентов сыграл эту роль. Возможно, ему за это сделали скидку.
– Ты наговариваешь на хорошего человека, – усомнилась Алена. – И вообще, Женя уже стара для проститутки!
– Адрес ее квартиры значится на сайте с низкопробными борделями нашего города.
Саша не мог понять причины возбуждения Томаса. Машина с лабрадоршей давно укатила от них, проехав на зеленый светофор, а Томас продолжал сходить с ума. Что это с ним? Неужели Томас видит нечто такое, что лишает его спокойствия? Но что? Кошку? Знакомого человека? Саша не понимал.
Он осмотрелся по сторонам, но из всех машин неподалеку находилось лишь черное «Рено».
Чисто машинально Саша зафиксировал в памяти номер машины.
Алена тоже замолчала, она исчерпала свои доводы, а побить последний аргумент ей и вовсе было нечем. Так что она молча уставилась в окно, пытаясь запомнить черты лица мужчины из черного «Рено», по-прежнему не сводившего жадных глаз с маячащей на тротуаре Жени. Вот только получалось плохо, удалось разглядеть лишь часть локтя.
Саша тоже посмотрел в ту же сторону и произнес:
– Если он попытается ее подвезти, то мы с тобой просто обязаны вмешаться.
– Может, это просто шофер-«бомбист», который видит потенциальную клиентку и караулит ее.
– Твое стремление во всех людях видеть только хорошее может сыграть на руку злодею. А, как ты выражаешься, «бомбисты» давно уже зарегистрировались на всевозможных интернет-сайтах, и просто так по улицам никто не колесит. Поэтому повторяю, если этот тип замыслил дурное против Жени, то мы должны ему не помогать, а активно помешать.
Но помешать Саша не успел. Женя внезапно подняла руку, и также внезапно черное «Рено» рвануло к ней.
– Видишь! Видишь! – восхитилась Алена. – Все-таки они не перевелись!
В свою очередь, Женя при виде притормозившей возле нее машины поморщилась. Видимо, она со своим самомнением рассчитывала на «Майбах», никак не меньше. Но потом все же оценила скорость, с которой к ней подскочил водитель жалкой бюджетки, и снизошла до его «Рено».
– Теперь внимание! – произнес Саша. – Мы не имеем права ее упустить! У меня очень нехорошие предчувствия.
Алена пристально вглядывалась в окна «Рено», словно надеясь предупредить возможную трагедию.
Но все прошло гладко и мирно. Водитель доставил Женю до нужного ей адреса, но женщина, хоть и вышла из машины, уходить не торопилась.
Она стояла, облокотившись на дверцу машины, и вела с водителем игривый разговор. Пару раз она делала попытку выпрямиться, но всякий раз ее пошатывало.
– Да она пьяна!
– И когда успела? Дома-то она была трезвой.
– Наверное, перед выходом для куража накатила. Отсюда и ее развратная походочка, и помахивание сумочкой.
Наконец, водитель галантно поцеловал женщине ручку, которую она ему сунула, и укатил дальше по своим делам. Женя какое-то время постояла, глядя ему вслед. Потом ее снова качнуло, но она удержала равновесие и пошла в направлении небольшого летнего кафе, перед которым стояли легкие пластиковые столы и стулья. Навстречу ей поднялась полноватая женщина средних лет.
– Лидуся! – расплылась в улыбке Женя. – Как же я рада тебя видеть!
Но тут ноги у нее подкосились окончательно, и она рухнула на землю. Лидуся всплеснула руками и кинулась на помощь.
Алена тоже хотела бежать, но Саша ее остановил:
– Сами разберутся. Ничего страшного.
Но тут раздался крик Лидуси:
– Люди! Помогите!
Теперь уже сам Саша дернул замок двери:
– Что там еще такое?
Лидуся уже вовсю голосила:
– Человеку плохо! Вызовите врачей!
Алена с Сашей подбежали и убедились, что Лидуся ничуть не преувеличивает. Все тело Жени били сильнейшие корчи, на губах у нее выступила желтая пена, а глаза закатились так глубоко, что были видны одни лишь белки.
– У нее припадок! Она умирает!
– Ее надо в больницу! Вызывайте «Скорую»!
– Ах, да когда эти врачи еще приедут! – воскликнула Лидуся. – А ведь больница тут совсем недалеко!
В этот момент Женя резко перевернулась на бок, и ее вырвало, после чего она окончательно затихла, потеряв сознание.
– Плохо дело. Это похоже на отравление.
– Грузим в мою машину! – решился Саша. – А вы покажете нам, где больница!
Лидуся обрадовалась.
– Какие же вы хорошие люди! Побольше бы таких!
Дорогу она показывала толково, доехали быстро.
В приемном отделении долго расспрашивать тоже не стали, едва взглянули на Женю, сразу же вызвали реанимационную бригаду.
– Она будет жить?
– Ждите!
Ждать в приемной было невозможно из-за тесноты и духоты, и все трое вышли на улицу. Там Саша получил возможность спокойно поговорить со свидетельницей.
Он не стал ходить вокруг да около, а прямо спросил у Лидуси:
– Вы же ее знаете? Нашу пострадавшую, я имею в виду?
– Еще бы мне ее не знать, – вздохнула Лидуся. – Это же родная сестра моего мужа!
– Дмитрий Никитин – ваш муж?
– Да!
– Гражданский муж? – уточнил Саша.
– Или, говоря по-простому, сожитель? – добавила Алена.
– Нет, нет, – запротестовала Лидуся с возмущением. – Никаких сожителей. Дима – мой самый что ни на есть настоящий муж.
– То есть…
– Мы с Димой зарегистрировали наши отношения законным порядком.
– А сестра об этом знала?
– Мы никому об этом не говорили. Никто, в том числе и сестра Димы, ничего не знает.
– Почему? Свадьба – это же весело, праздник, белая фата, застолье.
– К чему вся эта шумиха? Люди мы с ним уже взрослые, у каждого за плечами прожита целая жизнь. А вот, поди же ты, встретились и полюбили. Да так сильно, что уже через несколько дней поняли, что отныне мы жить не можем друг без друга.
– И поженились?
– Да.
– Это была ваша идея или вашего жениха?
– Наша совместная.
– Но кто первый предложил совершить официальный поход в ЗАГС?
– Дима. Это было его предложение, но я его полностью поддержала.
Саша смотрел в глаза Лидуси, которыми она хлопала, и пытался понять, женщина и впрямь настолько простодушна или за этим бракосочетанием кроется тонкий расчет.
– Дмитрий вам говорил, что со дня на день ожидает большого наследства?
Глаза Лидуси захлопали еще быстрей. Лицо сделалось трогательно невинным, словно у совсем юной девушки.
Но Саша не поддался на все эти хлопанья глазами. Если Лидуся и гражданин Никитин поженились, то Лидуся вправе претендовать на наследство мужа. Правда, наследство это Диме еще нужно получить. А стало быть, рано Лидусе устранять муженька. Вот после того, как Дима получит бумаги о том, что дом и участок на Озерной, 10, его и только его, тогда уже можно. А пока что рано.
Но, с другой стороны, мы ведь не знаем, что и как у них там произошло. Вдруг Лидуся затащила кавалера под венец обманом или в пьяном состоянии. А он проспался и надумал аннулировать брак, что Лидусю совершенно не устраивало.
«А вообще, – подумалось Саше, – чего они прицепились к этому наследству? Мало ли причин случается, из-за которых люди исчезают в неизвестном направлении. Конечно, тут как-то так подобралось, что все крутится вокруг этого злополучного дома на улице Озерной, но бывают же совпадения».
– Про наследство ничего не знаю, а вот неприятности у Димы какие-то были.
– Что за неприятности?
– Очень он боялся одного человека.
– Что за человек?
– Этого я не знаю, но только после того, как тот Диме звонил, всякий раз у Димы настроение портилось совершенно. Злым делался, раздраженным, на меня пару раз прикрикнул, когда я вздумала расспрашивать, что за тип ему звонит.
– А его имя?
– Не знаю ничего. Дима его называл Лоцманом. Типа, тот всей движухой рулит. Я его только один раз и видела, за это Диме потом выговор был. Хотя я и не разглядела толком ничего, только увидела, что Лоцман и впрямь с бородой.
Саша так и подпрыгнул.
– Но ведь бородатый – это ваш муж!
– Сбрил Дима бороду. Как со мной познакомился, так и сбрил. И это тоже стало поводом для выговора от Лоцмана. Очень он был недоволен, что Дима теперь без бороды. Прислал фальшивую и настоял, чтобы Дима ее носил всюду, куда бы ни отправлялся.
Вот это да! Интересные подробности вылезали на свет. Саша не знал, что ему и делать. Верить этой Лидусе или нет?
– Ну, а как вы думаете, куда ваш муж мог исчезнуть?
– Ох, не на месте у меня сердце. Ведь он как раз на встречу с Лоцманом отправился. И исчез! Обещал, что через полчаса перезвонит, в магазин мы с ним собирались, жду, а нет его звонка и нет. Через час сама позвонила. Трубка выключена. Так и исчез.
– Вы в полицию ходили?
– Ходила. Да что толку? Завернули они меня. Говорят, трех суток еще не прошло. Да еще и намекнули, что, хоть бы и прошло трое суток, не будут они его искать, силы тратить. Мол, загулял от тебя мужик, запил или старые дружки встретились, им не с руки за бывшим зэком по всему городу бегать. Пропадет, так меньше вони будет.
– Они не имели права такое вам говорить. Перед лицом закона все равны. А Дмитрий свою былую вину уже искупил, срок наказания отбыл, имеет право на лояльность органов.
– Вот вы это понимаете, а они нет! Еще и припомнили, что в последний раз Диме три месяца за драку к его основному сроку прибавили. Ну, а что же тут такого? Не мог же он терпеть, что его грязно обругали. Завтра с вещами на выход, а он честь свою отстоял, набил морду тому похабнику. Ну, за драку ему срок и накинули, конечно.
– Значит, Никитин должен был выйти на три месяца раньше? Но о том, что этого не произойдет, стало известно лишь в самый последний момент?
– То-то и оно. Обидно, правда? А теперь эти менты еще и нос от его поисков воротят.
– Скажите, а имя Нины Одинцовой вам знакомо?
– Конечно! Это первая супруга Димки. Она недавно померла. Димке еще дубликат свидетельства о ее смерти пришлось заказывать.
– Зачем?
– Чтобы в наследственные права вступить. Он же ее прямой наследник. Может, там после нее имущество какое-нибудь осталось, Дима считал, что нужно проверить.
– Значит, дубликат он заказывал? А оригинал у кого же оказался?
– Уж не знаю, а только похоронить ее без документов не могли. Правда?
И Лидуся снова похлопала своими ресницами. Но на этот раз Саша ни в чем дурном женщину даже не заподозрил, просто привычка такая у человека. Зато идея, подкинутая Лидусей, была до того хороша, что Саша так и подпрыгнул на месте.
– А ведь и правда! Не могли! Лида, огромное вам спасибо. Вы тут насчет Жени, когда узнаете, нам позвоните?
Лидуся молча кивнула. Глаза у нее теперь хлопали безостановочно. Но сейчас и самой Алене хотелось тоже ими похлопать.
– Куда ты рванул? – приставала она к Саше. – Что случилось? По какой причине спешка?
– Я просто кретин!
– Что?
– Нет, болван!
– Почему?
– Конченый идиот!
– Объясни мне, пожалуйста!
– Я давно должен был сообразить, что похоронами Нины Одинцовой должен был кто-то заниматься. Но это не мог быть ее муж! Гражданин Никитин в это время еще отбывал свой срок. Да, он должен был освободиться раньше, наверное, должен был выйти буквально за пару дней до смерти Нины, но этого не случилось. Дмитрий набедокурил, и его освобождение было отложено еще на три месяца.
– И что?
– А то, что тот человек, который все это время выдавал себя за Дмитрия Сергеевича, на самом деле никакой не Никитин!
– А кто?
– Лоцман! Тот, кто лишь использовал настоящего Никитина в своих целях.
– А какие же у него были цели?
– Подставить Никитина, как я теперь понимаю. Свалить на него и убийства, и похищения, а самому остаться чистеньким. И явиться к разделу наследства с таким видом, словно он тут ни сном, ни духом!
– Думаешь, дело все-таки в наследстве?
– Да!
– Ну, допустим. Но кто же тогда этот таинственный Лоцман?
Саша покачал головой. Он не знал.
– Вроде как все наследники нам уже известны. Во-первых, муж Нины Одинцовой – гражданин Никитин.
– Он пропал.
– Во-вторых, внучка Ирина.
– Она похищена.
– В-третьих, муж Ирины.
– Одной ногой в могиле.
– И наконец, родители Ирины, судьба которых также неизвестна.
– И еще сестра Никитина.
– Точно! – воскликнул Саша. – Женя тоже при желании могла бы претендовать на наследство своего брата. И еще Лидуся. Она в первую очередь и может претендовать на наследство мужа. Даже в обход Жени. Потому что Женя – это всего лишь сестра, а Лидуся – это супруга.
– Тогда странно, что Женя в реанимации, а Лидуся до сих пор живехонька.
– Тут может быть два варианта. Либо Лидуся сама всю эту кашу и заварила, а про Лоцмана нам просто набрехала для отвода глаз. Либо Лоцман еще не в курсе того, что гражданин Никитин официально сочетался узами брака и, соответственно, увеличил число претендентов на Озерную, десять.
– Да что же там такое на этой Озерной, десять, зарыто? Нефть? Газ? Золото?
– Сейчас мы поедем с тобой в одно место, где ты используешь всю силу своих женских чар.
Алена сказала, что готова. И в знак своей готовности всю дорогу до пансионата для престарелых красилась и душилась, так что Барон не выдержал и расчихался.
Очаровать Лысого с Хоттабычем удалось без всякого труда. На сей раз встреча проходила на свежем воздухе. Старичков выпустили на сон грядущий подышать свежим воздухом в парк.
Пока не было посетителей, Хоттабыч с Лысым гоняли футбольный мяч и казались полностью погруженными в свою игру. Они снова поспорили на что-то, и теперь каждый стремился как можно больше «начеканить», чтобы уделать другого.
– Резвые какие старички. Что им тут за таблетки чудодейственные дают?
Старички приезду друзей обрадовались. Алена могла бы даже особенно и не готовиться, старички до такой степени соскучились по флирту с симпатичной молодой девушкой, что были полностью покорены в первые же минуты общения с Аленой.
– Душенька! – улыбался ей Лысый. – Краса ты моя ненаглядная! Взгляни на меня хоть один только раз!
А вот Хоттабыч действовал куда проще:
– Симпапулька! – скомандовал он ей. – Прыгай ко мне на колешки!
Алена и глядела, и прыгала, и дергала Хоттабыча за бороду, когда тот слишком сильно щипался, а Лысого нежно гладила по его лысине, что вызывало у старичков такой приступ восторга, что Саша боялся, как бы и эти свидетели не испарились бы невозвратно, отправившись от избытка чувств прямиком на небо.
Добившись от свидетелей должной степени лояльности, которой со строгой Мариной было нипочем не достичь, Саша спросил у старичков:
– Кто хоронил Нинку?
– Так Валера, наверное.
– Который к ней все время приходил, тот и тело забрал.
– Очень прошу, взгляните, этот Валера к Нине приходил?
Старички взглянули, но невнимательно. Точно так же они смотрели и в первый раз. И Саша передал фотографию Алене.
– Покажи им.
На этот раз старички буквально впились в нее глазами.
– Ну, нет, – произнес Лысый. – Совсем не он!
– Тут на фотке совсем молодой парень, а к Нине приходил человек в годах.
– Полтинник разменял, это уж точно. Может, и поболе будет.
Не ожидая ничего дельного, Саша показал фотографию Никитина. Впрочем, больше не доверяя самому себе, передал фотографию через Алену, которой пришлось пристроить ее себе на область декольте.
– Вот этот уже больше похож, – оживились старички. – Только все равно не он.
Значит, навещавший Нину Одинцову человек представился Валерой, а загримировался под Никитина. Но кто же он был такой на самом деле?
– У вас же тут должны быть видеокамеры установлены.
– Снимают с нами кино, как же без этого? – согласились старички. – Сейчас всюду такие кино снимают.
– И на этих записях, наверное, видны посетители? Валера в том числе?
Старички подтвердили, что так оно и есть.
– Ты иди, мил человек, сходи к охране. У них сегодня Семеныч в смене, он человек понимающий. Только ты ему литруху прихвати, а еще лучше две. Тогда у него с тобой полное взаимопонимание наступит.
Алене пришлось остаться, старички настояли, чтобы она еще немножко с ними бы посекретничала. Саше не хотелось уходить и оставлять девушку в компании двух пожилых ловеласов, но Алена заверила, что все будет в порядке. В конце концов, с ней остаются Томас с Бароном, хотя на этих собак в роли защитников надежды было мало, эти двое были больше специалисты по валянию дурака.
Глава 12
Договориться с Семенычем оказалось делом совсем не таким простым, как представлялось Хоттабычу.
Саша даже подумал, что Хоттабыч специально преуменьшил размер проблемы, опасаясь, что иначе Саша не уйдет и не оставит им надолго Алену на потеху.
Семеныч оказался каким-то слишком уж твердолобым и упертым.
– Нет, не могу, – бубнил он. – Без санкции соответствующих органов смотреть видеозапись нельзя. Записи содержат личную информацию. Не имею права показывать их.
Саша в ответ показывал ему сначала одну бутылку, потом две, но Семеныч был непреклонен. Саша расстроился, вышел, чтобы подышать свежим воздухом и успокоить нервы, и обнаружил, что неподалеку курит какой-то мужчинка в униформе охранника.
– Слушай, чего это твой товарищ капризничает? – обратился к нему Саша. – Дело-то на одну минуту, а он из себя строит невесть какого правильного.
– Если ты про Семеныча, то у человека беда. Баба его поставила ультиматум: либо он подшивается, либо она его из дома выгоняет.
– И как?
– Ну, месяца три Семеныч по знакомым покочевал, еще месяцок на скамейке в парке ночевал, а потом сдался и подшился.
– Теперь понятно, почему он такой строгий.
– У человека интерес к жизни пропал. А тебе чего надо?
Саша объяснил. И аванс показал.
– По рукам! – оживился охранник. – Сейчас Семеныча сплавлю куда-нибудь, и все в лучшем виде с тобой обделаем!
Новый охранник оказался очень проворным малым. Не прошло и пяти минут, как Саша уже сидел перед мониторами, а охранник копошился в записях.
– Повезло тебе, парень, – возбужденно говорил он. – В другое бы время попотели мы с тобой, прежде чем старушку и ее визитера бы нашли. А теперь красота! В прошлом месяце нам новую программу установили с распознаванием лиц. Сейчас мы живо все кадры с твоей старушкой найдем. А записи у нас целый год хранятся, так что не беда, что старушки уже нет с нами. Все равно ее изображение в банке данных сохранено.
Нина Одинцова смотрела в объектив вполне разумным взглядом, даже трудно было поверить, что у старушки было совсем плохо с головой. Выглядела она чистенькой и ухоженной, на голове у нее была прическа с кудряшками.
– Раз в месяц к нам парикмахеры приезжают. Стрижки и прически для всех, маникюр для дам, усы и бороды равняют дедам, которые хотят. Седину даже подкрашивают, хотя сейчас многие выступают за натуральный цвет.
– И на это стариковских пенсий хватает? Насколько я знаю, пребывание в вашем пансионате стоит недешево. Вся пенсия на него и уходит.
Саша ожидал услышать в ответ, что кто-то из стариков может позволить себе хорошо выглядеть, а кто-то вынужден довольствоваться самой простецкой стрижкой за сто рублей. Но оказалось, что все не так.
– Услуги брадобрея, маникюрши и парикмахера ничего нашим старикам не стоят. За них платит спонсор, у которого в нашем пансионате скончались дед с бабкой. Сам он за ними смотреть не мог, дела не позволяли, но навещал регулярно и отмечал, как чисто и аккуратно выглядят его старики, когда бы он к ним ни приехал. Тогда наши медсестры объяснили, что сами освоили ремесло парикмахера и маникюрши, чтобы пациенты выглядели опрятно. Мужик этот вскоре какой-то бизнес замутил, разбогател, но в память о своих дедушке и бабушке оплачивает для других стариков услуги парикмахерской. Ему за это какие-то льготы от государства капают, он не в обиде. Точно так же и с одеждой. Ее оплачивает какая-то дама, у которой в нашем пансионате жила бабушка. Не скажу, что она к нам самые модные модели присылает, сдается мне, что частенько нераспроданные остатки к нам приходят. Но зато даром, и все старики с обновками. Так что выездная торговля у нас регулярно появляется. Это же и косметики касается. Тоже кто-то из родственников наших стариков старается. Но ваша-то старушка сама вряд ли наряды и духи себе могла выбирать, для нее медсестры за шмотками и парфюмом бегали. Ну да, точно! Смотри, парень! Вон тут как раз перед твоей бабкой сотрудники образцы одежды раскладывают. А вот она же уже в отобранном платье щеголяет.
Но Сашу куда больше интересовали посетители другого плана. Так сказать, личного.
– Был среди них бородатый?
– Сейчас найдем.
Охранник хвастался не на пустом месте. Не прошло и минуты, как череда мелькающих кадров на экране остановилась, и охранник ткнул пальцем в бородатого типа, склонившегося над старушкой.
– Это последний визитер вашей бабушки. И этот день совпадает с датой ее смерти.
– Все правильно, – вспомнил Саша, – соседи нашей старушки тоже говорили о том, что этот тип ее и убил. Дескать, сразу после его ухода она задергалась и умерла.
– Очень может быть, что он ей чего-нибудь такого в питье подсыпал. Вон, тут ясно видно, что его рука над стаканом замерла.
Кадр получился очень четким. И Саша с интересом разглядывал руку, зависшую над стаканом с каким-то темным напитком.
– Это гранатовый сок, – объяснил охранник и увеличил план, так что сразу стало видно, что на столе имеется упаковка сока и коробочка с бисквитными пирожными. – Этот сок бородатый вашей старушке принес вместе с другими подношениями.
– Можно вернуть назад его руку?
Охранник щелкнул, и Саша впился взглядом в экран. Было невозможно понять, подсыпал или подливал что-то бородатый в стакан с соком. Но зато Саша заметил нечто другое, ничуть не менее важное.
– У этого человека отсутствует одна фаланга указательного пальца.
Охранник вгляделся.
– Да! Молодец ты, парень, глазастый! А теперь взгляни на его физиономию. Хоть тут половину лица борода занимает, но, возможно, ты что-нибудь разглядишь?
Саша честно попытался.
– Борода сбивает с толку, – признался он.
– Борода… Ну, бороду и убрать можно. Мне сынишка недавно одну штуку показал…
И охранник как-то так нажал на клавиши, что борода исчезла. Вместо нее оказалось пустое место, которое тоже делу не помогало, но хотя бы и не отвлекало.
Саша снова всмотрелся в эти колючие глаза, в эти низко нависшие брови. Где-то он их видел. Но вот где?
И внезапно Саша вскрикнул:
– Вспомнил! Вспомнил, где я его видел! Это же таксист! Таксист, который подвез Женю. Это он!
– Ну, парень, рад был тебе помочь. Сейчас распечатаю тебе кадры, которые тебя заинтересовали, и можешь двигать дальше.
Саша поблагодарил охранника за помощь и вернулся к Алене. Ему оставалось доделать самую малость. Найти таксиста и допросить его.
Алена его возвращению сильно обрадовалась. Любвеобильные старички за время отсутствия Саши уже совсем обнаглели, так что обнимали девушку со все возрастающим пылом. От Томаса с Бароном никакого толку не было, обе собаки занимались обнюхиванием территории. Впрочем, они радостно поприветствовали Сашу. А уж Алена и вовсе бросилась к нему на шею.
Не обрадовались его возвращению лишь Лысый с Хоттабычем. Лица у них сделались кислые и несчастные.
– Ваша версия себя оправдала.
– Какая версия?
– Нина Одинцова была отравлена своим посетителем. Скажите, каковы были симптомы ее агонии?
– Ну, упала она, задергалась сильно, потом пена у нее изо рта пошла и вырвало ее. Конечно, врачей вызвали, но, пока они приехали, пока погрузили, в дороге Нина и умерла.
– Так я вам вот что скажу, отравитель на этом не остановился. Сегодня им была предпринята еще одна попытка отправить на тот свет человека. И тоже женщину. И даже имеющую отношение к числу наследников Нины.
От этой новости старички моментально повеселели.
– Я же говорил, что Нинку отравил этот бородатый тип!
– Внучок!
– Валера!
– Фиг тебе, а не Валера. Лично мне этот тип никогда не нравился.
– Подозрительный такой.
– Другие родичи к своим старикам хорошо если раз в год появятся, ну, или по праздникам навещают. А этот бородатый все таскается и таскается к Нине. И главное, не просто так приходит, все с подарками, с комплиментами, а потом сидит, Нинкин бред с серьезной физиономией слушает.
– Только сам и не слушает ничего из того, что она ему говорит, а только при каждом удобном случае ее все про шкатулку спрашивает.
Саша насторожился, про шкатулку ему уже доводилось слышать и раньше:
– Да что за шкатулка-то?
– Стало быть, была у Ниночки какая-то шкатулка.
– Вот она-то, а вовсе не сама Нина, и интересовала этого типа.
Дорого бы дал Саша за то, чтобы иметь возможность поговорить с человеком, лично и близко знавшим покойную Нину Одинцову. Но, увы, все эти люди либо уже умерли, либо исчезли.
Оставалось предположить, что-то могут знать сестры Кулагины. Все-таки они приходились Нине Одинцовой падчерицами, хоть и люто ее ненавидевшими.
И последний вопрос, который Саша хотел бы задать, касался погребения тела усопшей старушки.
– Кто-то же должен был заниматься всеми этими формальностями. Логично, что занимался кто-то из наследников, муж или внучка. Свидетели не знают точно, схожу к начальнику.
Но, к удивлению Саши, оказалось, что тело Нины Одинцовой было передано агенту ритуальной службы, который забрал его для дальнейшей церемонии.
– Оплачивал церемонию муж покойной – Никитин Дмитрий Сергеевич.
– Но этого не могло быть! Никитин в это время находился в местах лишения свободы.
– В документах указано его имя.
– Значит, это подлог!
– Если кого-то не устраивает качество оказанных услуг, то пусть Дмитрий Сергеевич сам об этом заявит! Церемония кремации проведена. Прах захоронен.
– Где? Кто этим занимался?
– Прах находится в колумбарии, а занимались этим наши агенты.
– То есть Дмитрий Сергеевич лично на похоронах своей жены не появлялся?
– Тут указано, что всем занимались наши представители. Дмитрий Сергеевич появился лишь однажды, оплатил всю церемонию и больше не появлялся.
Снова этот загадочный Дмитрий Сергеевич, который никак не мог быть настоящим Никитиным.
– Но кто же?.. Кто же он такой?
Видя Сашины терзания, Алена постаралась его утешить:
– Не переживай, по крайней мере теперь у нас есть фотография злодея.
– Только он на ней с бородой.
– Мы с тобой его видели. И Женя его видела. И Валера его видел. Уверена, что Ирочка тоже его видела.
– Что толку? Кроме нас двоих все остальные «вне зоны доступа».
– Мы знаем, что этот человек планомерно уничтожает и выводит из строя тех, кто может претендовать на наследство Нины Одинцовой. Значит, он один из них!
– Что?
– Разве это не очевидно? Он старается для самого себя, расчищает себе путь к наследству Нины. А это значит, он тоже наследник!
Эта мысль уже приходила Саше в голову. Но кто это мог быть? Переодевшийся и замаскировавшийся бородой Слава? Но у него все пальцы на руках в целости и сохранности. Да и не похож сегодняшний водитель из черного «Рено» на Славу ни капельки. И человек на записи из пансионата для пожилых тоже не похож на Славу. Конечно, грим может изменить многое, но превратить дохляка в широкоплечего атлета, увы, ему не под силу.
– Придется прошерстить всю родню Одинцовой. Кто-то там из наследников есть еще, кого мы с тобой пока что не увидели.
– А шкатулка?
– Насчет шкатулки нам могут подсказать падчерицы Одинцовой.
Поговорить с ними согласилась Надя. Мать Славы согласилась приехать в любое удобное сыщикам место, она была в отличном настроении.
– Огромное вам спасибо! Обещали, что добьетесь, чтобы Славу отпустили, и его отпустили!