– Не спорь. Вполне успеешь и то и другое.

Через несколько часов все трое уже любовались результатами своего упорного труда. Маленький квадратный столик ломился от еды. Тара приготовила пасту с рыбой и сэндвичи с огурцами. По настоянию Альфа она срезала с хлеба все корки, но сохранила их для птиц, ведь старик не любил выбрасывать продукты. В глубоких тарелках были разложены чипсы, сырные шарики, маринованный лук и маленькие колбаски. Бисквит, испеченный Вайолет, красовался на подставке для торта, размещенной в самом центре стола. Она, конечно, немного передержала его в духовке, но благодаря толстому слою сахарной глазури ей удалось это скрыть. В хрустальной вазе для фруктов красовались консервированные персики. Маленький молочник наполнили сгущенкой.

– Вы сотворили для меня чудо, девочки, – сказал Альф. – Эта кухня никогда еще не была такой чистой. – Я и забыл, какого он цвета, – добавил старик, глядя на линолеум. А не пропустить ли нам по стаканчику шерри, пока ждем Джудит?

– Я воздержусь, – отказалась Тара. – Если это что-то вроде того чинзано, мне будет плохо.

– Ты права. Вайолет?

– Плесни мне чуточку.

К пяти часам Вайолет уже выпила слишком много шерри, что в сочетании с пустым желудком вызывало легкое головокружение.

– Она всегда так опаздывает, Альф?

– Ну, она очень загружена. Ты же знаешь, что такое политика. Что-то обязательно случается в самый неподходящий момент.

– Мам, можно мне бутерброд? Я умру от истощения.

– Тара, я же говорила тебе. От истощения умирают люди в Африке, а ты всего лишь слегка проголодалась. Можно ей сэндвич, Альф?

– Давайте подождем еще полчасика, ладно? – старик посмотрел на часы.

– Но…

Вайолет выразительно посмотрела на дочь.

– Альф велел подождать.

К шести часам у Вайолет уже так урчало в животе, что старик едва не вызвал сантехника. Она похлопала себя по животу.

– Боже ты мой, простите.

– Тебе надо поесть, мам, – настаивала Тара. – Как и нам всем.

– Что думаешь, Альф? Начнем без нее? Уже довольно поздно.

– Да, думаю, пора. – Альф откинул занавеску. От его дыхания стекло затуманилось, и старик протер его рукавом. – Она точно приедет. Она хорошая девочка, просто очень занятая.

Тара и Вайолет быстро наполнили свои тарелки.

– Ммм… Так-то лучше, – промямлила девушка.

– Не говори с набитым ртом, детка. Альф, почему ты не ешь?

На коленях у старика стояла пустая тарелка.

– Не беспокойся, я поем. У меня просто бабочки в животе. Слишком взволнован перед встречей с Джудит.

В коридоре зазвонил телефон, и хозяин попытался подняться с кресла.

– Это, должно быть, она.

Вайолет заставила его вернуться в кресло.

– Предоставь это мне. Я поговорю с ней и узнаю, в котором часу ее ждать.

Выходя из кухни, женщина прикрыла за собой дверь.

– Алло.

– Ой, кто это? – та, что задавала этот вопрос, протяжно зевнула. – Ух, простите.

– Это Вайолет? А вы кто?

– Могу я поговорить с Альфом Бикерстаффом?

С Альфом Бикерстаффом! Сколько Альфов, по ее мнению, проживают в этом доме?

– Это Джудит?

– Да, он дома?

– Вы опаздываете уже на два часа, – прошипела Вайолет в трубку. – Где вас черти носят?

– Простите, но кто вы вообще такая?

– Я – дура, которая стерла все пальцы, готовясь к вашему высочайшему визиту. Ко скольким вас ждать?

Последовала долгая пауза, во время которой Вайолет расслышала на заднем плане клацанье стаканов и голос, который прошептал:

– Куда девать посуду, Джуд?

– Ммм… Я не приеду. У меня тут кое-какие дела. Очень важные.

– Более важные, чем встреча с собственным отцом?

– Слушайте, вы… – в голосе Джудит прозвучали стальные нотки. – Кто бы вы ни были, я не обязана перед вами отчитываться. Просто передайте ему, что я не приеду. Перезвоню позже.

Она бросила трубку, приведя Вайолет в крайнюю степень возмущения.

Она вернулась в кухню, сцепив дрожащие от ярости руки, и отрицательно покачала головой, глядя на дочь. Альф сидел к ним спиной, с надеждой глядя в окно.

– Она не придет, да? – спросил он.

– Джудит просила передать, что очень расстроена, но ее срочно вызвали… по какой-то… политической проблеме. Само собой, она не может рассказать подробности, ведь это сверхсекретно. Она думала, что успеет закончить к ужину, но, похоже, ей придется работать всю ночь.

– Всю ночь? – отозвался он. – Видимо, там что-то очень серьезное. Бедная моя девочка. Так много работает.

Скорее много тусуется.

– Она сильно скучает по тебе и очень мечтала увидеться, раз даже сказала миссис Тэтчер, что ей нужно в Манчестер, навестить отца. Но та ее так и не отпустила. Эта Тэтчер, судя по тому, что о ней говорят по телевизору, не терпит возражений.

– Значит, она совсем не приедет? – спросил Альф с такой грустью, что Вайолет вдруг стало трудно говорить.

Она с трудом проглотила смесь горечи и злости.

– Нет, не приедет. Мне очень жаль, – она взяла старика за руку. – Давай отрежу тебе большущий кусок моего пирога, а?

– Ай, давай. Какой смысл ему пропадать, правда?

Женщина взяла нож и погрузила его в пирог, от чего в воздух поднялись частички сахарной пудры.

– Наверно, я должен позвонить ей, – проговорил Альф. – Проверить, все ли у нее в порядке. А то она еще подумает, что я не беспокоюсь о ней.

Вайолет передала ему тарелку с тортом.

– Никак не получится. Она звонила из офиса. Весь день крутится, как белка в колесе. Сейчас у них секретное совещание. Ей пришлось отпроситься в туалет, чтобы позвонить и предупредить тебя.

– Узнаю нашу Джудит, – улыбнулся старик. – В этом вся она. Всегда такая ответственная. Надеюсь, она не волновалась из-за меня весь день.

– Уверена, что нет, – ответила Вайолет и прикусила губу.

Обернувшись к дочери, которая расправлялась с третьей порцией десерта, она процедила сквозь зубы:

– Мерзкая, эгоистичная дрянь. Вот кто она.



– На этой неделе твой день рождения, да? – спросил Том, поднимая коробку с розжигом, которую хозяин магазина велел упрятать подальше.

Погода стояла теплая, и никто не желал разводить огонь.

– Ага. Пятнадцать, представляешь? Бог ты мой. Чувствую себя старой, – ответила Тара, выглядывая из-за кассы.

– Вот доживи до моих лет, тогда и будешь жаловаться на старость, – проворчал Альф из угла.

– А потом вы отправитесь в отпуск, так? – спросил парень.

– Ммм… И мне придется прогулять целую неделю школы, – кивнула она.

– Везет тебе. Слушай, я хотел спросить, ты хотела бы сходить куда-нибудь в свой день рождения? Правда, денег у меня не много. С ним не разбогатеешь, – улыбнулся он, глядя на Альфа.

Но Тара не успела ответить, потому что в эту секунду дверной колокольчик возвестил о прибытии Вайолет. Она держала в руках кучу пакетов с покупками. За ней шел Ларри.

– Хочу скорее показать тебе все это, – воскликнула женщина. – Мы тут кое-что купили для поездки.

Она швырнула сумки на прилавок и принялась выуживать из них разноцветные бикини и парео. Затем пришла очередь широкополой шляпы и огромных солнечных очков.

– Спасибо, милый. Ты так добр ко мне! – она чмокнула Ларри в щеку.

– Никаких денег не жаль, – ответил он, взяв ее за подбородок и поцеловав в губы. – Ты выглядишь восхитительно. Все мужчины Французской ривьеры умрут от зависти, глядя, как я держу тебя за руку.

– Слышишь, Тара? Мы едем в Сен-Тропе, – взвизгнула Вайолет, не скрывая восторга.

Нырнув в один из пакетов, она извлекла оттуда пару узких джинсовых шортов.

– Мы и о тебе не забыли, солнышко. Вот, их Ларри выбирал.

– Оу, спасибо, Ларри, – ответила девушка, держа шорты на вытянутой руке. В них не влезла бы даже барби, с которой она играла в детстве. – Не стоило так беспокоиться.

Мужчина лишь отмахнулся от ее благодарностей.

– Это мелочи. А теперь пойдем наверх, и ты продемонстрируешь мне все покупки, – предложил он, хлопнув Вайолет по ягодицам.

Тара поймала взгляд Тома, сунула два пальца в рот и сделала вид, что ее тошнит.

– Мне плохо. Подай-ка ведро, – прошептала она.



Войдя в комнату, Тара увидела свою мать и Ларри, которые лежали на кровати, переплетя ноги, и не предприняли ни малейшей попытки отодвинуться друг от друга при ее появлении.

– Не обращайте на меня внимания, – проворчала девушка, скидывая фартук, который носила, когда работала в магазине.

К счастью, у них была всего одна кровать, и это не позволяло маминому бойфренду оставаться у них на ночь. Однако Вайолет горела желанием показать ему, в каких ужасающих условиях им приходится существовать. Тогда он наверняка пригласит их обеих жить с ним в его роскошном особняке. А вот Таре эта идея не пришлась по вкусу. Во-первых, придется целый день смотреть, как они лапают друг друга. Во-вторых, придется ездить в школу с пересадкой.

– Пойду, подогрею чайник, – сказала она. – Ларри, останешься на ужин? – спросила она, прикидывая, как в случае, если он согласится, разделить на две части свиную котлету.

– О нет, мы с Вайолет поедем куда-нибудь в город.

– Опять?

Вайолет вскочила с кровати.

– Поедем с нами, детка. Ты же не против, Ларри?

– Конечно нет, любимая.

– Не получится, – ответила девушка. – Я обещала Альфу пожарить котлеты. Не хочу его расстраивать.

– Ты добрая девочка, Тара. Но ведь сегодня суббота. Ты правда предпочтешь провести время со стариком в этом… – она обвела комнату руками, – этом…

– Я вечером пойду в кино с Томом, так что можете проваливать без всяких угрызений совести.

– Не говори так, детка. Мы бы очень хотели взять тебя с собой. Сходим в тот новый индийский ресторан.

– Удачного вечера и… извините.

В одно мгновение Тара сбежала вниз по ступенькам. Том уже почти погасил весь свет и готовился закрыть магазин.

– Том, не уходи.

– Ты меня напугала, – он обернулся, прижав руку к груди. – Что значит не уходи?

– Мама и Ларри уже уходят. Так что предлагаю тебе остаться и поужинать отбивной. Какой смысл топать домой, а потом возвращаться сюда перед кино?

– Ну… думаю, никакого. Только нужно предупредить маму. Она по субботам покупает еду навынос, и мы ужинаем все вместе. Как думаешь, Альф разрешит мне позвонить с его телефона?

– Пара пенсов решит эту проблему. Пошли.



Она была горда собой, хотя пожарить отбивные и сварить картошку может любой дурак.

– Из тебя получится отличная жена, детка, – заявил Альф, облизав свой нож и собрав с тарелки последние крохи. – Это был лучший ужин в моей жизни.

Тара залилась краской и поспешила сменить тему.

– Ты знаешь про среду, Альф?

– А что будет в среду?

– Поедешь со мной в город выбирать маме подарок ко дню рождения? Хочу найти что-нибудь особенное. Я вернусь из школы к четырем, и можем ехать.

– В среду магазины только до обеда работают, детка.

– Ой, точно. Тогда в четверг? Не пойду на бадминтон в школе.

– Как насчет Тома? Разве он не может поехать с тобой?

– Наверно, может. Но я хочу, чтобы со мной поехал именно ты, – ответила Тара. – Без обид, – добавила она, обращаясь к Тому.

Старик отодвинулся от стола, положил руки на колени и встал, выпрямив спину, насколько позволял ему возраст.

– Тогда решено. Едем в четверг.

Он подошел к раковине и выдавил в миску немного жидкости для мытья посуды. Аромат лимона на время вытеснил запах отварного картофеля и застывшего жира.

– Я разберусь с посудой, – сказал старик. – А вы двое отправляйтесь отдыхать.

По пути из кухни в спальню Том взял девушку за руку.

– Спасибо за прекрасный ужин, – поблагодарил он.

– Ну, это, конечно, не ресторанный деликатес, – отозвалась Тара, разглаживая пуховое одеяло. – Эм… кстати… Тут нет стульев… Только кровать… Вот.

Парень прыгнул на кровать и, заложив руки за голову, откинулся на подушки.

– Знаешь, мне будет тебя не хватать.

Девушка осторожно присела, занимая строго свою сторону, чтобы ни на миллиметр не вторгнуться на нейтральную территорию между ними.

– Всего три недели. Ты и не заметишь.

Том повернулся к ней, подпирая голову одной рукой.

– Иди сюда.

– Как это? – засмеялась Тара. – Я и так здесь.

– Ближе… – прошептал он.

Она бросила беспокойный взгляд на дверь.

– Все нормально. Альф не станет нам мешать. Он не такой бестактный.

Девушка придвинулась на несколько дюймов и застыла, неподвижная, как бревно, вытянув руки вдоль тела и уставившись в одну точку на потолке. Она почувствовала, как покачивается матрас. Это Том подбирался поближе. И вот его дыхание уже обжигало ее щеку.

– Так-то лучше, – сказал парень.

Ей до смерти хотелось повернуться и взглянуть на него, но тогда их лица разделяли бы какие-то миллиметры. Наверняка он рассчитывал на поцелуй, а у нее в передних зубах застрял кусочек котлеты.

– Тара?

– Что? – Она пробежалась языком по зубам, старательно избавляясь от остатков ужина.

– На какой фильм пойдем?

Она с облегчением выдохнула и потянула за свой воротник, так как нуждалась в воздухе.

– Мне без разницы… Выбирай.

– Можем просто остаться дома и…

Тара спрыгнула с кровати, словно ее ударило током.

– И что?..

– Успокойся. Чего ты так дергаешься?

– Не дергаюсь, – возразила она, бросив взгляд на дверь. – Просто думаю, вдруг мама вернется или Альф зайдет предложить нам по чашке чая. Он всегда так делает.

– Но мы же не делаем ничего плохого.

Девушка с размаху плюхнулась на кровать, и одна из пружин издала жалобный звук.

– Ты мне очень нравишься, Том.

– Хорошо. Потому что ты мне тоже очень нра вишься.

– Но я не хочу спешить.

– Я и не собирался тебя торопить, – ответил он, переведя взгляд на потолок.

– Тогда давай просто сходим в кино, ладно? – Она шлепнула его по руке, но вышло не очень-то игриво.

– Идет, но сядем в последнем ряду.

21

– Есть какие-нибудь идеи? – спросил Альф.

– Ммм… – Тара уставилась в витрину ювелирного магазина, – ничего конкретного. Но как только я увижу его, сразу пойму.

– Сколько ты накопила, девочка?

– Надеюсь, достаточно, – ответила она и взяла старика под руку. – Зайдем внутрь.

Несмотря на солнечный день, в магазине было довольно темно. Освещены были только застекленные полки с украшениями. К ним приблизился мужчина в полосатом костюме.

– Чем могу помочь? – спросил он, сложив руки на груди, словно собрался молиться.

– Я ищу подарок для мамы, – промурлыкала Тара. – Что-нибудь особенное. Ей исполняется тридцать.

– Что ж, здесь вы найдете поистине широкий выбор. Каков ваш бюджет?

Девушка извлекла из кармана десять мятых купюр по одному фунту.

– Это все? – Ювелир удивленно поднял брови.

– Все, что мы можем себе позволить, – кивнула она.

– В таком случае вам наверняка помогут на рынке. Не сочтите за грубость, но…

Альф сделал шаг вперед и ткнул пальцем в ювелира.

– Бери свои ключи и мигом открой нам витрину. Ту, что с серебряными цепочками и всякой всячиной.

Мужчина окинул их долгим взглядом и с легким кивком отступил в глубину, под защиту прилавка. Ни говоря не слова, он выдвинул небольшой ящичек, достал ключ и отомкнул одну из полок витрины. На синем бархате сверкали и переливались серебряные цепочки.

– Это?

Старик кивнул и оперся о прилавок локтем. Затем водрузил на нос очки и принялся разглядывать украшения.

– Вот этот можно поближе посмотреть? – спросил он, указывая на кулон в форме сердца.

– Конечно, сэр, – отозвался ювелир и положил цепочку с подвеской на ладонь Альфа. – Красивая вещица, должен сказать. Первоклассное серебро. Шестидесятые, если не ошибаюсь.

– Хотите сказать, он не новый? – удивился старик.

– Нет, но, как видите, в идеальном состоянии. Никаких царапин ни снаружи, ни внутри, – мужчина поддел ногтем край кулона и раскрыл его.

– Что думаешь? – старик обратился к Таре.

– Он великолепен, – ответила она, прикладывая украшение к своей груди и пробегая пальцами по замысловатой гравировке. – Я могла бы поместить внутрь свое фото. Тогда подарок действительно был бы особенным.

Альф кивнул.

– Сколько?

– Тридцать фунтов.

Девушка вернула подвеску на бархатную подушечку.

– Простите, что отняли у вас время, – она развернулась к выходу. – Пошли, Альф.

– Подожди, – отозвался старик. – Мы готовы купить за двадцать пять.

– Брось, Альф, у меня всего десять фунтов.

Не обращая на нее внимания, он достал свой потрепанный кожаный кошелек и отсчитал недостающие пятнадцать фунтов.

– Двадцать пять, – повторил он, обращаясь к ювелиру. – Что скажете?

– Что это ты задумал? – спросила девушка.

– Не мешай.

Продавец побарабанил пальцами по стеклу, извлек из своего ящика карандаш и блокнот, послюнявил кончик грифеля и записал какие-то цифры.

– Двадцать восемь, – ответил он, хмурясь и тяжело вздыхая. – И я бесплатно сделаю гравировку на оборотной стороне.

– Идет, – старик протянул руку в знак согласия.

– Альф, мне это не по карману, – возразила Тара.

– Спокойно, – ответил он. – С тебя десять, а остальное с меня.

– Но мне понадобится много месяцев, чтобы вернуть тебе долг.

– Ты делаешь это каждый божий день, детка. Ты и твоя мама перевернули мою жизнь. Просто слышать ваш смех или пение Вайолет в ванной – это лучшее лекарство для меня, правда. Тем более что акустика в нашей ванной лучше, чем в любом концертном зале. А еще вот сюда посмотри, – он похлопал себя по животу. – Я наел его с тех пор, как стал нормально питаться с вами. Одному-то какой смысл готовить…

Ювелир громко откашлялся.

– Вынужден вас прервать на секунду, – сказал он, пододвигая к ним блокнот. – Будьте добры, напишите, что нужно выгравировать.

– Давай, Тара, – поторопил Альф. – А то он еще передумает.

22

Утренний свет прорезал комнату, проникнув в щель между шторами. Сквозь открытое окно внутрь проникало щебетание дроздов. И не давало сосредоточиться. Ларри ненавидел это хоровое пение по утрам, но она любила спать с открытым окном, а он сделал бы для нее все, что угодно. Мужчина накрыл голову подушкой, но птицы, казалось, соревновались в громкости, и эта какофония заставила его спрыгнуть с кровати и раздраженно захлопнуть окно. Когда он вернулся в постель и снова лег рядом, она пошевелилась под одеялом и повернулась к нему спиной. Он прижался к ней всем телом, откинул ее волосы с плеча и запечатлел на нем поцелуй.

– Доброе утро, моя прекрасная.

Она протянула руки за спину и погрузила пальцы в его волосы.

– Ммм… Который час?

Ее сонный голос казался еще более соблазнительным. Игнорируя вопрос, он провел пальцами вниз по ее позвоночнику. Выгнувшись под его прикосновением, она обернулась к нему лицом:

– О, Ларри.

Он перевернул ее на спину, накрыл своим телом, лишая возможности двигаться, и поцеловал в шею.

– Ларри, нам нужно поговорить.

– Не нужно. Только не сейчас.

– Остановись, – твердо сказала она, схватив его за плечи.

Он приподнялся на руках и посмотрел в ее лицо.

– Я знал, что ты вернешься, Кэрол. Всегда знал.

– Ларри, – прошептала она. – Прошлая ночь была ошибкой. Мне не нужно было приходить.

Мужчина вернулся на свою сторону кровати. Шелковые простыни обвились вокруг его ног.

– Но ты пришла, Кэрол. Ты пришла. И более того, ты все еще здесь, – он взял ее за руку. – И все, что случилось между нами, тоже еще здесь. Ничего не изменилось. Хоть ты теперь и носишь кольцо моего брата, любишь ты по-прежнему меня, – Ларри стиснул ее пальцы. – Я прав, Кэрол? Ты ведь любишь меня, а не Мартина?

Она села, свесила ноги с кровати и оперлась головой на руки.

– Кэрол, – прошептал он, обнимая ее сзади.

Вчерашняя тушь осыпалась под глаза.

– Этого не должно было случиться. Я была очень расстроена. Мартин наговорил мне всяких гадостей, но так бывает, когда он выпьет лишнего. Да и я не ангел. Знаю, как вывести его из себя.

Ларри бросил взгляд на пустые бутылки из-под шампанского, которые красовались на прикроватном столике вместе с парой хрустальных бокалов. Один из них все еще хранил отпечатки красной помады.

– Но, я думал…

– Прости, – она обернула одну из простыней вокруг своего обнаженного тела. – Во сколько твой паром?

– Паром? Вечером. Но я не поеду. Как я могу, после того, что было…

– Ничего не было. Ничего… Ларри. Забудем это. Я вернусь к мужу, и ты вернись к любимой.

– Вайолет? Но это вовсе не то, что с тобой. Я люблю только тебя. И всегда буду любить.

Она потянулась за сигаретами и откинулась на подушки.

– Расскажи мне о ней, – попросила Кэрол, выдыхая дым.

– Зачем?

– Мне интересно… правда. Ларри затянулся ее сигаретой.

– Что ты хочешь знать?

– Она красивая?

Он вернул сигарету и заставил себя думать о Вайолет. Вспомнил тяжелые волны ее темных волос, гладкую шелковистую кожу, тонкую, как у Барби, талию. Заразительный волнующий смех, который было так легко вызвать.

– Красивая.

Кэрол выдохнула длинную струю дыма и стряхнула пепел в пустой хрустальный бокал.

– Ты счастлив с ней?

– Не так, как с тобой, – ответил Ларри, скользнув рукой под простыню.

Вайолет заслуживала большего. Он дал ей кучу обещаний, которые невозможно сдержать. Но кто знал, что она отнесется к нему так серьезно? Сам Ларри использовал ее как таблетку, чтобы на время отвлечься от мыслей о Кэрол. Почти сработало. Если не считать того, что обнаженная Кэрол снова оказалась в его постели.

23

– Ну, что, у нас все готово? – Вайолет пробежалась по своему списку и быстро повторила вслух самые важные пункты. – Паспорта, деньги, зубные щетки, солнечные очки, крем.

Она извлекла из сумки лосьон для загара и, открыв флакон, поднесла его к лицу дочери.

– Только понюхай, Тара, милая. Прямо солнышко в бутылке. Как же я жду того момента, когда можно будет, намазавшись маслом, растянуться на своем полотенце и загорать, пока кожа не станет шоколадной.

– Ммм… – вторила ей Тара. – Пахнет сосисками на гриле.

– Тебе, кстати, тоже не помешает немного загара, – констатировала Вайолет, глядя на бледную кожу дочери.

– Думаешь, будет так уж жарко?

– Уверена, – ответила женщина, отправляя в чемодан еще один купальник. – Как здесь в то лето, два года назад. Даже жарче. Но там есть море. Это намного лучше, чем бассейн, напоминающий лужу, во дворе.

– Думаешь, Альф тут справится без нас?

Вайолет выронила из рук футболку.

– Уверена, все будет хорошо, родная. Всего три недели. И он прекрасно обходился один долгие годы.

– А что будет, когда мы вернемся? Думаешь, Ларри все же предложит нам переехать к нему?

Вайолет мечтательно потерла безымянный палец.

– Думаю, да, – радостно взвизгнула она, как девчонка. – Это будет просто невероятно, да? У тебя будет своя комната, детка. Может, даже не одна, если удастся убедить Ларри переместить куда-нибудь бильярдный стол. Не грусти, Тара. Мы купим тебе проигрыватель. Сможешь приглашать к себе друзей. И Тома, само собой. Так здорово будет жить втроем. Станем настоящей семьей.

– Не уверена, что нравлюсь ему, мам. И вообще, в нем есть что-то странное.

– Перестань, Тара, – скомандовала Вайолет, быстрыми движениями складывая футболку. – Не хочу больше слушать эту чушь. Ларри тебя обожает. Иначе не взял бы тебя в отпуск.

Робкий стук в дверь заставил их обеих обернуться.

– Войдите, – пригласила Вайолет.

– Нужна помощь с чемоданами? – спросил Том, просунув голову в дверь.

– Какой же ты хороший мальчик, – поблагодарила мать Тары, усаживаясь сверху, чтобы как-то закрыть свой распухший чемодан. – Скорее, милая, нельзя опаздывать.

Они ждали на улице. Ранним утром солнце светило ярко, но еще не грело.

Альф поежился и сложил руки на груди.

– Как-то прохладно для мая, а?

– Иди внутрь, – сказала ему Вайолет. – Незачем тебе тут ошиваться. Еще замерзнешь до смерти.

– Пару лет еще протяну, – проворчал старик в ответ. – К тому же я должен помахать вам ручкой.

Том потянул Тару за руку.

– Я буду скучать по тебе, – пообещал он.

– Надеюсь, – отозвалась девушка.

Он взял ее за подбородок и немного приподнял лицо.

– Пока, – прошептал он и прижался губами к ее губам. Поцелуй длился достаточно долго, чтобы Альф и Вайолет смущенно отвели глаза в сторону.

– Пока.

Она крепко обняла его и зарылась носом в складки свежевыстиранной футболки, силясь запечатлеть в памяти каждую деталь. В друг его образ сотрется из ее памяти?