Изри вернулся в гостиную, его лицо посерело от горя. Лежавший на диване Габриэль быстро выпрямился и увидел, что занялся день.

– Как Тама? – спросил он.

Изри упал напротив него в кресло:

– Она на несколько секунд пришла в сознание, но не смогла со мной поговорить… Сейчас, похоже, она спит.

– Если она пришла в себя, это хороший знак, – заверил его Габриэль. – Кофе?

– Да, спасибо.

Габриэль прошел за кухонную стойку и включил кофеварку.

– Есть кое-что еще, о чем я тебе не сказал вчера, – продолжал он. – Но думаю, тебе стоит это знать…

– О чем ты? – вздохнул Изри.

О каком ужасном предательстве ему снова предстоит узнать?

– Тайри к Грегу привела твоя мать. Они договорились продать ее сутенеру. И собирались поделить бабки.

Сломленный, Изри покачал головой.

– В какой-то момент твоя мать приехала к Грегу и сильно избила Таму. По словам Тайри, после этого Тама несколько часов пролежала без сознания.

Руки Изри снова задрожали, будто вся его ненависть сосредоточилась в них.

– Я знаю, на что способна Межда, – тихо сказал он. – Она давно перестала для меня существовать.

– Это не мешает продолжать ей сеять вокруг себя ужас…

Изри беспомощно и зло посмотрел на Габриэля:

– И что? Ты хочешь, чтобы я прибил собственную мать?

– Я этого не говорил, – спокойно возразил Габриэль. – Просто считаю, ты должен знать правду. Всю правду.

– Как же по-ублюдски я выгляжу в твоих глазах, а! – бросил Изри, вставая.

Он закурил, и Габриэль выдавил улыбку.

– Мы не выбираем родителей, – напомнил он.

– Но друзей-то выбираем, так? Я ведь сам выбрал Грега, чтобы он присматривал за Тамой, если меня когда-нибудь прижмут легавые.

– Ты совершил ошибку. С кем не бывает.

– «Ошибку»? Ты называешь это «ошибкой»?!

Габриэль поставил кофе на журнальный столик, и Изри снова сел в кресло.

– Как я мог быть таким слепым? – прошептал он. – Как я мог быть таким дураком… Я считал Грега трусом, слабаком…

– Чтобы делать то, что он делал с Тамой, надо и правда быть слабаком. В остальном эта сволочь, пожалуй, – отличный актер, – сказал Габриэль.

– Самый лучший, это верно. Но скоро он сдохнет.

– Вот-вот, давай об этом. Я бы не хотел убивать его здесь.

– Есть идеи?

– Допивай свой кофе. А потом сходим, пожелаем ему доброго утра, – ответил Габриэль, страшно оскалившись.

* * *

Вместе с Габриэлем Изри вошел в конюшню. Сначала он увидел в стойлах двух великолепных лошадей, а затем проследовал за хозяином дальше. Габриэль открыл перед ним дверь и отступил, чтобы впустить молодого человека внутрь.

Изри застыл, когда его полный ненависти взгляд упал на Грега. Тот, кого он считал своим братом, был почти голым и тщетно пытался укутаться в старый плед, едва прикрывавший его плечи. Увидев мужчин, Грег застыл.

– Не хотел, чтобы этот мерзавец замерз насмерть, – цинично уточнил Габриэль. – Слишком уж хорошая смерть.

Изри разглядывал того, кто был когда-то его другом, едва узнавая. Лицо Грега распухло от побоев, один глаз совсем не открывался, верхняя губа была разбита. Жуткий шрам рассекал его лицо надвое. Работа Тамы, подумал Изри.

Раздробленные лодыжки и голени Грега почернели от гематом. Один из переломов был открытым, из плоти торчала кость. Левая рука висела плетью и казалась длиннее из-за полностью раздавленной кисти. На его безволосой груди лезвием были глубоко вырезаны слова.

Трус.

Насильник.

При виде этого ужасного зрелища Изри попытался изобразить равнодушие. Но, даже ненавидя Грега больше, чем кого-либо на свете, он не мог не почувствовать секундную жалость к нему. Он глубоко вдохнул, позволив ненависти вернуться. Стоя перед Грегом, вытянувшись во весь свой рост, он неотрывно смотрел на него.

– Не ожидал меня здесь увидеть, «брат»?

– Из… Не знаю, что… этот тип… сказал тебе, но…

Грегу было трудно выговаривать слова, но Изри не дал ему закончить фразу.

– Правду, – резким тоном прервал он. – Я знаю, что ты сделал с Тамой, знаю, что ты сделал с Маню… И с Тайри. Так что ты знаешь, что я сделаю с тобой.

– Из! Умоляю тебя! – Грег всхлипнул.

Укол в области сердца, каменное лицо. Когда Грег заревел, Изри не отвел взгляда.

– Тебе повезло, что Тама жива, – добавил он. – Иначе я отрезал бы тебе яйца и заставил их сожрать.

– Уверен, что они у него есть? – съехидничал Габриэль.

– Не убивай м… меня! – снова взмолился Грег.

– Займемся тобой сегодня ночью. Тебе осталось жить один день, «брат».

– Всего наилучшего! – попрощался с Грегом Габриэль, хлопая дверью.

Мужчины вышли из конюшни и несколько минут постояли снаружи в тумане. Потом сели на старую скамейку и закурили. На лице Изри не было ни кровинки.

– Что-то не так? – спросил Габриэль.

– Нет, все хорошо. Просто жду не дождусь ночи.

Габриэль подумал, что парень не умеет врать. Изри был в шоке, его, вероятно, мутило.

– Ты меня не кинешь в последний момент? – резким тоном спросил Габриэль.

Изри вонзил в него взгляд.

– За кого ты меня принимаешь? – возмутился он.

– Просто хотел убедиться, – сказал Габриэль, гася сигарету.

* * *

Вернувшись в спальню, Изри смотрел и смотрел на Таму.

Ему это никогда не надоест.

Временами от боли она морщилась, ее нежные руки сжимались в кулаки.

Руки, которые подарили ему столько блаженства.

Руки, способные убить. Способные обезобразить.

Изри восхищали сила и храбрость, которые Тама проявила, спасая Тайри.

Восхищала ее самоотверженность.

Никогда раньше он не осознавал, насколько она прекрасна. Не только ее лицо или ее тело. Она прекрасна до самых глубин души.

Она отдавала, ничего не требуя взамен. Она отдавала, даже подвергая свою жизнь опасности.

Она обладала даром прощения, исцеления, утешения.

И эта необычайная сила духа… Все испытания, через которые она прошла, должны были ее сломить. Но она боролась снова и снова.

– Ты в тысячу раз сильнее меня, – с грустной улыбкой признал он. – В тысячу раз сильнее всех.

Ему не терпелось утонуть в ее пылком взгляде, вновь услышать ее голос. Он сгорал от желания прижать ее к себе, почувствовать, как она будет трепетать под его ласками.

Он приблизил свое лицо к ней, вдохнул ее запах, закрыл глаза.

– Больше я никогда не буду сомневаться в тебе. Никогда… Что бы ты ни сделала, Тама. Не оставляй меня, умоляю.

Если мне придется умереть за тебя, я ни секунды не буду колебаться.

А когда наступит ночь, я снова стану убийцей.

Ради тебя, любовь моя.

* * *

В конюшне они надели сапоги, перчатки, шапки.

– Не думаю, что его когда-нибудь найдут, – сказал Габриэль, – но лучше подстраховаться…

Одевшись, мужчины растянули кусок брезента в багажнике машины, которую специально за час до этого подогнали поближе. Затем вернулись в конюшню. Грег в последний раз попытался попросить пощады.

– Из, ну пожалуйста!.. Я бы не стал… убивать Таму… ты же знаешь…

Изри склонился над ним:

– Да, ты поступил с ней гораздо хуже, сукин сын. И можешь умолять меня сколько угодно.

– Прости, Из! – простонал Грег.

– В помиловании отказано, – отрезал Габриэль. – После короткого совещания присяжные постановили приговорить тебя к смертной казни.

Он заклеил Грегу рот большим куском клейкой ленты, после чего они с Изри схватили его под мышки и потащили к машине. Они бросили Грега в багажник и закрыли там, стукнув дверью, словно захлопнули над ним крышку гроба.

Габриэль сел за руль, Изри – на пассажирское сиденье. Он не знал, куда они направляются, но полностью доверял своему компаньону.

Этот тип был кем угодно, только не новичком или любителем.

Этот тип был профессиональным убийцей. Холодным, точным и методичным.

Но он также был человеком, который рисковал своей жизнью, чтобы спасти Таму. Тем, кто получил пулю в плечо ради Тайри.

Они выехали из деревни, и Изри попросил разрешения закурить.

Едва приоткрыв окно, он сразу замерз. Несколько километров они молчали. Пока не оказались недалеко от фермы Василы.

– Я слышал, твоя бабушка в больнице, – сказал Габриэль. – Как она?

– Ты знаешь Василу? – удивился Изри.

– Нет. Видел ее пару раз в деревне. Не больше.

Прежде чем ответить, Изри поднял стекло. Словно боялся, что его слова потеряются в этом голом, но густом лесу.

– Она умерла неделю назад.

– Сожалею. Я не знал.

– Тама ее очень любила. Так что я не собираюсь говорить ей об этом сразу. Если она очнется…

– Ей придется узнать несколько плохих новостей. Она так старалась спасти Тайри, а я не сумел ее защитить.

Изри нахмурился:

– Но ты ведь сделал все, что мог, разве нет?

– Нет. Ответственность за ее смерть на мне. Я не должен был оставлять ее одну. Я думал, что у меня все под контролем, но был недостаточно осторожен. Грег оказался хитрее меня. И этого я себе никогда не прощу…

– Понимаю. Надеюсь, мы не совершили ту же глупость, оставив Таму одну, – прошептал Изри.

– Раз Грег сам пришел за Тайри, это, вероятно, означает, что все его друзья мертвы.

– Нет, есть еще Робин, – сказал Изри.

– Разве он не был одним из трех уродов, которых я сжег?

– К сожалению, нет. И я не знаю, кто еще перешел на сторону Грега. Кто предал меня… В любом случае Грега должен убить я, а не ты. Давай покончим с этим поскорее… Кстати, ты не рассказал, как он тебя нашел.

– Благодаря противоугонной системе на его «ауди», – объяснил Габриэль. – Так что я уничтожил его смартфон и отключил трекер. Но он мог передать кому-то информацию…

Они проехали через пустынную деревню. Жители сидели по домам, грелись у своих каминов и печей, не выходили на скользкие улицы.

– Куда мы едем? – спросил Изри.

– Скоро будем на месте. Как-то я катался на лошади и приметил интересное место. Идеальное место…

Машина выехала на разбитую дорогу, и Изри подумал о Греге, запертом в огромном багажнике. Он, наверное, переживал страшнейшие муки.

А что пережила Тама? Он представлял ее в лапах того, кто его предал. Он представлял, как она выносит его удары, пытки, унижение. Его издевательства. Поэтому он заставил себя забыть о страданиях того, кто более пятнадцати лет притворялся его другом.

Проехав с километр по грязной колее, они остановились рядом с пустующим домом.

– Приехали, – сказал Габриэль, выключая зажигание.

Он повернулся к Изри и впился в него взглядом.

– Ты готов?

– Да, – ледяным тоном ответил из темноты Изри.

Они вышли из машины, и Габриэль повел Изри за ремонтирующийся дом. Старые строительные леса, груды булыжника, рваные мешки с цементом. Габриэль посветил фонариком и подозвал Изри. Тот увидел старый обнесенный решеткой колодец. Габриэль без усилий оторвал ее, и они посмотрели вниз.

– Здесь уже как минимум два года никого не было… Строители начали было заваливать его щебнем. Мы поможем им закончить начатое.

Изри поднял с земли камень и кинул его в зияющую дыру. Тот летел несколько секунд, пока не достиг дна.

– Отлично, – сказал он.

– Сбросим его туда, а сверху засыпем камнями. Участок пустует, так что он долго будет тут гнить.

Они вернулись к машине. Под брезентом обнаружили еще живого Грега. Лицо его было в крови, дышать становилось все труднее. И все же он нашел в себе силы снова попросить пощады:

– Из! Нет… Из…

Мужчины снова завернули его в брезент и понесли. Запыхавшись, они бросили громоздкий сверток возле колодца. Габриэль вытащил из-за пояса джинсов пистолет и протянул Изри.

– Там только одна пуля, – уточнил он.

– Ты все еще не доверяешь мне, а?

– Не надо было мне угрожать, мой юный друг! Это пушка этого ублюдка, так что от нее тоже избавься.

Изри кивнул. Он откинул брезент, под которым задыхался Грег. Положив палец на курок, приставил пушку ко лбу своей жертвы. В последний раз выдержал его взгляд.

– Из! Умоля…

По горам прошло зловещее эхо выстрела. Пуля пробила Грегу голову, по брезенту тут же разлилась лужа крови. Изри швырнул пистолет в будущую могилу, затем они завернули труп в брезент и сбросили его туда же.

После чего набрали булыжников и за полчаса засыпали колодец.

Вернувшись в машину, они, не говоря ни слова, пристально посмотрели друг другу в глаза. Теперь они были сообщниками.

И останутся ими до конца жизни.

123

Все кажется туманным. Далеким, неясным. Нереальным.

Думаю, я уже не на земле. Я покинула мир и прохожу таинственные сферы. Иду я или лечу, уже не очень понятно.

Я слышу голос.

Вернись, пожалуйста…

Чем я выше, тем становится холоднее. Я лечу в небесах, встречаю богов. Молю их о милости, прошу их о помощи. Я заблудилась и хочу найти путь к себе.

Без тебя я ничто…

Меня гонит невидимым потоком и уносит бурным течением. Я кружусь, кружусь, кружусь…

В тысячу раз сильнее меня…

Поток кидает меня в черную дыру, она всасывает меня и размалывает. Разрушает мое тело. Когда я выбираюсь оттуда, от меня остается лишь блуждающая душа, которая бьется о ледяные звезды. Внутри них угадываются огненные сердца, они скованы льдом, но все еще продолжают пульсировать.

Не покидай меня…

И вдруг все замирает.

Я плыву еще несколько секунд, а затем разворачиваюсь.

Я падаю. От падения кружится голова. Я разобьюсь, распадусь на мелкие кусочки, стану пылью. Разлечусь на тысячу осколков…



– Изри!

Молодой человек, вздрогнув, проснулся и бросился к кровати. С широко распахнутыми глазами, задыхаясь и протягивая руки, его звала Тама.

– Я здесь!

Он прижал ее к себе. Сильно, почти грубо.

– Я здесь, любовь моя!.. Я с тобой!

Она дрожала, вцепившись руками ему в плечи, как будто боялась, что он исчезнет. Что он снова оставит ее.

– Из… Из!

Она долго плакала, рубашка Изри насквозь промокла от слез.

Встревоженный шумом, Габриэль подошел к спальне. Он любовался, как руки Изри и Тамы сплетаются, как сливаются в общий поток их слезы, и тут он почувствовал глубокое облегчение.

Он знал, что Тама уже не вернется в мир иной.

Следуя за голосом любимого человека, она нашла путь назад, обрела свет. Не сдалась.

Спасти Таму.

Габриэль сдержал свое слово.

* * *

Маленький ночник включен. Я не даю его выключать.

Изри задремал рядом со мной, его рука сжимает мою.

Я не хочу больше спать, хочу смотреть и смотреть на него.

Запечатлеть в памяти момент, на который я уже и не надеялась.

Момент, когда правда победила ложь.

Момент, который стоит того, чтобы за него бороться. Стоит всех этих страданий.

Всего того, через что я прошла.

В эту секунду я знаю, за что билась. Почему я сопротивлялась. Почему отказывалась верить сладким уговорам смерти.

Я должна была жить, выжить. Ради него.

Потому что я нужна ему. Потому что мы не можем друг без друга.

Потому что я для кого-то важна.

Если я важна для него, если он никогда не переставал любить меня, я готова претерпеть еще множество мучений, пройти через любой ад.

Этой ночью я наконец понимаю, почему мне так больно. Почему я пролила столько слез и так отчаянно боролась. Ничего заранее не потеряно, мне стало это ясно только что.

Изри знает, что я его не предавала. Что я его никогда не предам. Наша любовь выстояла, прошла все испытания, не сдалась, не умерла.

Этой ночью она сильнее, чем когда-либо.

Ничто, абсолютно ничто не справится с ней. Наша любовь вечна, она переживет наши хрупкие тела.

Этой ночью я перестала быть рабыней.

Я стала свободной.

Я могу любить и делать свой выбор.

Могу принимать любые решения.

И сама решать, когда мне умирать.

* * *

– Болит? – спросил Изри.

– Да… Но не переживай.

Утро пришло незаметно, будто боясь войти в эту комнату и нарушить уют влюбленных.

– Хочешь есть?

– Да. Кажется, я целую вечность ничего не ела!

– Сейчас организуем! – сказал, целуя ее, Изри.

Он встал, потянулся, взглянул в окно и вышел из комнаты. На террасе он увидел Габриэля с чашкой кофе в руке. Подошел к нему и чуть смущенно улыбнулся. Он все пытался придумать, как отблагодарить его. Но пока не придумал. Ничего не приходило в голову.

Изри был обязан ему своей жизнью, жизнью Тамы и, вероятно, никогда не сможет вернуть этот долг.

– Выглядишь не так уж погано, – заметил Габриэль.

– Таме лучше…

– Рад слышать. Я съездил в деревню, купил вам поесть.

– Хорошо. Спасибо!

Они зашли внутрь, и Габриэль налил две чашки кофе. К Изри подошел Софокл, и молодой человек напрягся.

– Не бойся, он не укусит, если я ему не прикажу.

– Мощный пес… Как его зовут?

– Софокл.

– Ты не похож на греческого драматурга! – пошутил Изри, поглаживая собаку за ушами.

– О, а наш господин-то, оказывается, образованный!

Изри поднял на Габриэля глаза.

– Ты считаешь меня дебилом, потому что я араб или потому что я только что из тюряги? – парировал он.

Мужчины посмотрели друг на друга и расхохотались.



Они уже закончили завтракать, когда Габриэль постучал в дверь. Тама сидела, опираясь на спинку кровати. Она застенчиво улыбнулась ему.

– Здравствуй, Тама.

– Здравствуйте. Это вы… Я помню…

– Это я, да, – ответил Габриэль. – Рад снова тебя видеть, Тама.

– Как вас зовут?

Ее голос был слабым, но ясным. Почти шепот.

– Меня зовут Габриэль.

– Спасибо, Габриэль. Спасибо, что сдержали обещание…

– Обещание?

– Я помню… Вы сказали мне, что Изри скоро будет здесь.

– Видишь, я тебе не соврал.

– Это вы меня нашли, ведь так?

Он кивнул, она протянула ему руку. Изри отступил, чтобы Габриэль мог подойти поближе.

– Не знаю, как вас и благодарить, – добавила Тама.

– Тебе лучше, на остальное плевать.

– А где Тайри?

В глазах Габриэля, показавшихся Таме такими красивыми, отразилась боль. Причиной тому были, несомненно, ужасные страдания, свидетелем которых стал этот мужчина.

– Она мертва, да?

– Да.

Лицо Тамы стало скорбным, она сжала руку Габриэля:

– Расскажите, как это случилось.

И Габриэль рассказал. Как Тайри добралась до его дома, угрожала ему пистолетом, как она несколько дней была без сознания. Иногда он грустно улыбался, иногда его голос почти стихал.

По его словам и интонациям Тама поняла, что он любил ее подругу. Она подумала, что Тайри умерла, все-таки узнав, что такое любовь.

– Когда к ней вернулась память, она произнесла твое имя. И попросила меня помочь тебе…



Тама слушала его с закрытыми глазами, ожидая неизбежной трагической развязки. Габриэль не стал описывать, что сделал с Тайри Грег перед тем, как ее убить. Но Таме и не нужно было ничего говорить, она сама все поняла.

– Где Тайри сейчас?

– Я похоронил ее, – сказал Габриэль. – В лесу.

– Я бы хотела сходить к ней на могилу, – попросила Тама, снова открывая глаза.

– Мы пойдем, как только ты сможешь вставать, – пообещал Габриэль.

– Спасибо… А Грег?

– Думаю, он пожалел, что вообще родился на свет, – ответил Габриэль. – И этой ночью Изри убил его.

* * *

Изри отбросил теплое одеяло и взял Таму на руки. Отнес ее в ванную и усадил на табурет. Габриэль уже подготовил чистые полотенца и одежду.

– Он такой добрый! – сказала Тама.

Изри подумал, что хозяина дома вряд ли можно охарактеризовать таким словом, но не произнес этого вслух. Он помог Таме раздеться и в ужасе посмотрел на ее тело. Только кожа да кости.

Какие-то шрамы останутся навсегда, какие-то раны затянутся. Но Изри никогда ничего не забудет.

– Расскажешь, как он измывался над тобой? – тихо попросил он.

Тама отказалась, качнув головой:

– Не сейчас. Сейчас не получится…

Тебе будет слишком больно, любовь моя. Так больно…

Ты еще не готов.

Изри посадил девушку под душ и включил теплую воду. Он с трудом сдерживался, чтобы не заплакать, глядя на слезы Тамы, которым она позволяла течь.

– Сегодня днем я отвезу тебя домой, – сказал он.

– А где наш дом?

– Тармони нашел мне жилье в сотне километров отсюда. Думаю, тебе понравится!

– Я бы хотела остаться здесь еще немного, – ответила Тама. – Несколько дней.

– Зачем?

– Потому что мы нужны Габриэлю.

– «Нужны»? – удивился Изри.

Тама кивнула. Изри взял полотенце и снова усадил девушку на табурет. Она еще не очень уверенно держалась на ногах.

– Как думаешь, сюда никто не заявится мстить за Грега? – спросила она.

– Я не знаю, – признался Изри.

– Значит, нужно остаться. Если с ним что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.

– Уверяю тебя, он способен сам за себя постоять!

– Он чуть не умер ради нас с Тайри, – напомнила Тама.

– Хорошо-хорошо, – капитулировал Изри. – Но я не уверен, что он этого хочет.

– Тогда мы уедем.