– Мне любопытно, мистер Патель. Чандра и Сурен, похоже, еще заняты, и у нас есть немного времени. Расскажите мне о вашей Саре.

Пателя уже давно никто не спрашивал о его второй половинке. Они были вместе семь лет – или девять? Его друзья стали ее друзьями, и ему не приходилось представлять кому-либо Сару и уж тем более рассказывать о ней кому-либо. А вот Харихаран проявлял интерес. Черт возьми, он даже мог дать хороший совет…

– Что ж, если выражаться языком крикета… когда площадка еще сухая и мяч новый, подача получается прямой, по нужной траектории…

– Могу представить.

– Потом влажность повышается, песок начинает бугриться, и мяч уже не такой жесткий. Появляется обратное вращение, неровный отскок… Пожалуй, я сейчас говорю скорее с позиции бэтсмена. Как вам известно, я был не лучшим из бэтсменов.

– Скорее худшим. Но хорошо отбивать вам и не требовалось.

– Тем хуже. Полагаю, так же и в отношениях. В общении.

– Ослы, возможно, читают поэзию, но мы зовем это ревом.

– Что?

– Проблемы в общении можно поправить. Но вот исправить личность непросто. Вернемся к вопросу. Сара, какая она?

– Милая. В самом деле милая.

– Должно быть, красивая?

– И непреклонная.

– Кажется, в английской литературе есть что-то об ивах, гнущихся и хлещущих на ветру?

– Правда?

– Итак, Сара…

Сара. Красивая и непреклонная. Пателю представилось, как меняется ее кожа, обретает глянец, будто у фарфоровой куклы. Им овладело странное неистовство. Захотелось разнести куклу в мелкие осколки.

– Дело в том, – проговорил Патель, – что Сара всегда спокойна. Никогда не сердится. – Он издал дурацкий смешок. – Иногда меня бесит эта ее рассудительность. Каждый раз, когда возникают разногласия, она предпочитает сесть и поговорить. Проанализировать. Словно пинцетом выковыривает занозу у вас из пятки.

– Она добродетельная женщина?

– Думаю, да.

– Чем она занимается?

– Создает скульптуры совокупляющихся женщин.

Мэр вскинул брови.

– В самом деле? Кто стал бы таким увлекаться?

– Сара – художник. Авангардное искусство, провокационное.

– Крайне необычно…

Мэр нахмурился, но Патель видел, как зажглись его глаза. Ему нравится, подумал он, при всем его благонравии и сдержанности.

Жена Харихарана принесла всевозможных сладостей на подносе. Мэру снова кто-то позвонил.

– Простите, мистер Патель. Индийцам неведомо понятие баланса между работой и личной жизнью…

Он отодвинулся на край дивана.

На краткий миг Сурен поднял глаза на Пателя. Холодный, пронизывающий взгляд. Этот холод пробрал сержанта до нервных окончаний. До него вдруг дошло, что это их первый зрительный контакт за все время. Он прошел к ним и встал сбоку от Чандры. Сурен с феноменальной быстротой переходил с одной страницы на другую, обрабатывая и вбирая информацию. Намного быстрее, чем это получалось у Пателя.

Пальцы Сурена неожиданно зависли над клавиатурой. Браузер был открыт на статье, посвященной Лакшми. К тексту прилагались три ее фотографии. Сексуальна до умопомрачения. Гладкая, ухоженная кожа. Великолепные волосы волнами ниспадают на плечи, отливая всеми оттенками золотого, медного и черного.

– Эти женщины, – проговорилenfant terrible.

Патель хотел поправить его – все-таки это были фотографии одной из женщин, – но Сурен добавил:

– Эти коровы.

Патель вдруг вспомнил статью в газете о полицейском рейде на скотобойню. Что-то после нее засело у него в голове, как остаток мяса в зубах. Это ибыломясо. Заметку сопровождала фотография: мужчина рядом с коровой приставил дробовик к ее голове. Стилизовано под старину. Все сходилось. Женщин убивали, точно коров на бойне.

Он повернулся к Чандре.

– Это не поршневой пистолет. Ума не приложу.

Чандра пожала плечами.

– Что за пистолет? – вмешался мэр, все еще с телефонной трубкой возле уха.

– Орудие убийства, поршневой пистолет для скота, – ответила Чандра. – Мы уже головы прочесали, гадаем, что бы это могло быть…

Харихаран завершил разговор и положил трубку.

– И это не поршневой пистолет?

– Не из тех, что у нас есть в распоряжении.

– Занятно, что вы упомянули об этом, но, насколько мне известно, любые пистолеты, предназначенные для убоя скота, конфискуются в рамках рейда. И я слышал, что их хранят под замком где-то в главном управлении.

– Я этого не знала, – призналась Чандра.

– Всех разновидностей. Возможно даже таких, что в Скотленд-Ярде никогда и не видели.

– Вроде антикварных вещиц? – спросила Чандра.

У Пателя участился пульс.

– Где, вы говорите, их держат?

– В главном управлении полиции. Но это лишь слухи.

Чандра приняла задумчивый вид.

– Я остаюсь, – сказал сержант.

– Да, сейчас поедем, – рассеянно проговорила Чандра.

– Нет, я имел в виду, что никуда не лечу.

– Вот тебе раз… Ладно, поехали.

* * *

Они ехали в главное управление.

– Если кто и знает, где все хранится, – сказала Чандра, – так это Шридеви.

В приемной несколько женщин самозабвенно барабанили по клавиатурам.

– Читра, – окликнула Чандра. – Где Шридеви?

– Ушла домой.

– Есть ее номер?

Читра помотала головой.

– Она живет под холмом. Там не ловит.

Чандра выругалась.

– А что ты хотела?

– Мне нужно знать, где хранится конфискат с рейдов по скотобойням и ключи.

– Перумал должен знать.

– Где он сейчас?

Читра взглянула на часы.

– Спроси Мумтаза. – Она похлопала ресницами.

Мумтаз перенаправил их на маленькую веранду с обратной стороны здания. Место для курения. Перумал в одиночестве потягивал биди.

Спустя час они распределили 257 поршневых пистолетов на три категории. Среди них нашлись несколько старых, массивных агрегатов с воздушными цилиндрами. Они оказались ржавыми и непригодными.

– Отдел баллистики забраковал их все, – сказал Патель.

– Значит, это что-то другое.

– Вряд ли. Все это связано с коровами, традицией и бинди. Пробойник по центру лба, багровое отверстие между бровей… Коровы, богини…

– Нам нужно орудие убийства, прежде чем что-либо утверждать.

Патель посмотрел на один из воздушных цилиндров.

– Ты смотрела «Старикам тут не место»? Там Хавьер Бардем пользуется такой вот штукой. Жуть.

– Что-то из семидесятых?

– Прическа – да. Хотя пистолет тоже антикварный.

– Вот и сэр Раджкумар так говорил, – донесся сиплый голос из угла.

Патель и забыл, что Перумал никуда не уходил. Он сидел развалясь в дальнем углу, и его темные глаза поблескивали красным из полумрака.

– Что он говорил?

– Когда мы находим все эти штуки на мясном рынке у станции Фатехпур. Несколько месяцев назад. Мы проводим облаву и находим их. Несколько очень старых. Сэр Раджкумар называет их антикуварными.

– Антикварными? Вот эти два?

– Эти старые. Но одна еще больше старая. Много сломанных антикуварных, но та как новая. Один констебль дурачится, как будто стреляет. Это было глупо, но очень страшно. Он нажимает рычаг, и раздается хлопок. Я сильно пугался. Шеф Раджкумар забрал его домой.

– Что? – спросили в один голос Патель и Чандра.

– Он любит собирать странные вещи. И он странный. Это его хобби. Если мы находим что-то чудно́е, то несем ему, и он хвалит. Поможет по службе. Надо быть у него на хорошем счету. Однажды мы раздобыли бронзовую статую у наркодилера. Раджкумару понравилась. Но бхаи выходит под залог, идет прямиком к Раджкумару и хватает его за шкирку, шеф полиции он или кто. Умершей матери, говорит он, Мадхар-чод. Раджкумар вернул и рыдал.

Перумал хохотнул.

Пока он запирал дверь, Патель с Чандрой вышли на улицу.

– Поехали, – сказал сержант, усаживаясь в машину Чандры на водительское место.

– Куда?

Чандра спихнула с пассажирского сиденья ворох вещей, прежде чем сесть, и передала Пателю ключи. Дождь продолжала накрапывать.

– Домой к Раджкумару.

– С ума сошел? Ты вроде как должен сидеть сейчас в самолете.

– Не в этот раз. – Патель включил первую передачу и нажал на педаль газа.

– Ты же это не всерьез? – продолжала Чандра. – Мы не можем ввалиться домой к Раджкумару и рыться в поисках антикварного пистолета.

– Почему нет?

– Потому что он шеф полиции.

– И все же давай проверим. Чтобы знать наверняка.

– Ты слышал, что сказал Перумал. Пистолет, который они нашли, был старый, он не работал.

– Это было два года назад. За это время можно что угодно починить.

– То есть за всем этим стоит Раджкумар?.. Слишком безумно.

Патель подумал о старике из Йоркшира. Даже матерый детектив в жизни не заподозрил бы неуклюжего, шаркающего, учтивого и дружелюбного старика.

– Просто посмотрим, к чему это приведет. Идем по хлебным крошкам, только и всего.

– А нельзя просто спросить его?

– И спугнуть? Он уничтожит все, что у него есть.

– У нас нет ордера на обыск.

– А меня здесь вообще не должно быть.

Чандра поджала губы и покачала головой.

Разбег перед подачей, нервы напряжены до предела, мяч летит по убийственной траектории, вычерченной в сознании. Воротца разлетаются. В глазах бэтсмена отчаяние. Как поделиться с Чандрой своим внутренним чутьем, передать уверенность в собственной правоте?

– Ты говорила, что вы полагаетесь на мой чудесный инстинкт, так? Надеетесь на мое шестое чувство.

– Патель!

– А… – До него дошло, что над ним просто смеялись.

Рев сигнала. На них вылетел грузовик. Патель вынужден был вывернуть руль и проехать по тротуару. Он затормозил, и машина остановилась в дюйме от жестяной будки веломастерской. Грузовик проскочил мимо, продолжая сигналить.

– Здесь одностороннее движение.

У Пателя едва не остановилось сердце. Он сделал глубокий вдох.

– Спасибо, что вовремя предупредила.

– Я не верю в эту чепуху насчет инстинкта. В действительности имела в виду, что в твоем присутствии здесь нет никакой необходимости. Что тебе здесь не место. И мне от тебя никакой пользы.

– Да, я уже понял.

– Но я ошибалась. Ты прекрасно читаешь людей. Чего нельзя сказать о знаках.

– Я прикинул, сколько времени могут урвать в неделю так называемые занятые люди.

– И?..

– Любому, кто работает полный день, под силу совершить пару-тройку убийств без ущерба для сна.

Чандра простонала.

– Есть какие-то идеи помимо Раджкумара с его антиквариатом?

Она раскрыла рот, но ничего не сказала.

– Давай ты за руль.

Сыщики вышли из машины и, пока менялись местами, Чандра издала смешок.

– Всегда хотела подгадить ему.

– Это может стоить тебе работы.

– Он меня не уволит.

– С чего это?

– Я ему не позволю.

Патель улыбнулся.

– Что ж, если хочешь подгадить Раджкумару, твой час настал.

Глава 29

Ману облизнул губы. Влага покрывала его усы. Возбуждение перекликалось с осторожностью. Он всматривался в изображение на экране ноутбука. Нажал Ctrl+, чтобы стало крупнее. Впился взглядом в зернистые глаза. Карие, в золотую крапинку. Он протянул руку к экрану, тронул лицо. Номер рядом с фотографией дразнил, искушал своим видом.

Ману взял ноутбук и телефон, вышел из гостиной, ни слова не сказав жене и сыну. Он словно позабыл об их существовании. Разум был захвачен фотографиями, увиденными на сайте. Восхитительно, сексуально, пошло, вызывающе… Воплощение животной похоти. Ману переборол собственное желание. Стыд и позор.

Уединившись в личном алькове, он сел перед своим идолом и попытался успокоить разум, глядя в черные металлические глаза. Но образы продолжали кружить в голове, и возбуждение нарастало. Рука скользнула к промежности. Авангардное, да, но вместе с тем примитивное, взывающее к фундаментальному желанию. Желанию, которое заставляет мужчин и женщин унижать тело и душу. При мысли обо всех женщинах, которые донимали его, Ману простонал от омерзения и похоти. Они постоянно подтачивали его, заявляя о себе. Эти существа беспрестанно бросали вызов миру, словно так и должно быть, оскверняли его своей мерзотностью, обтирали все вокруг своим срамом, как собаки. Ману резко вдохнул, слишком жестко сдавив промежность в попытке унять позорное желание. Телефонный номер маячил перед глазами, словно манил его. Нет, слишком опасно. Покуситься на Кадамбри уже было рискованно. Столько людей видели их вместе на вечеринке?.. Но как же приятно было дать волю своей изобретательности! Он даже удостоил мальчика редкой похвалы за лебедя. Однако эта женщина принадлежала к совершенно иной лиге. Скотленд-Ярд обрушится на него всей своей мощью, наивным сержантом дело не ограничится. Но этот любезный человек открыл Ману душу… Его губы изогнулись в улыбке. Патель нашел отклик в его черством сердце. Принес утешение. Возможно, в трудный час он и сам станет Ману. Тогда их возможности будут неисчерпаемы.

Он хлестнул себя по левой щеке. Нужно соблюдать осторожность. Не следует предаваться мечтаниям. Необходимо держать себя под контролем, чтобы бесстрастно вершить свой труд. Иначе легко допустить ошибку, попасться. То, что он делал, не подлежало критике с моральной стороны, но закон существовал для всех.

Он велит мальчику привести пару собак. Никто не станет их искать. Конечно, в окру́ге поднимется некоторый шум из-за пропавших псин, но в действительности люди испытают облегчение.

Фотографии на сайте возбуждали и выводили из себя.

Всего один телефонный звонок. Посмотреть, как пойдет. Необязательно бросаться с головой. Он лишь опустит носок в воду, осторожно поболтает ногой, выяснит, что это за рыба…

Пока не успел передумать, Ману взял телефон и набрал номер.

– Алло.

Глава 30

– Сколько всего комнат? – спросил Патель.

– Две спальни, гостиная, кухня. Где ему держать коллекцию? Слишком мало места.

– Там гараж на цокольном этаже.

– Но его всегда возят на полицейском «Болеро».

– Значит, четыре комнаты плюс гараж. По десять минут на каждую и еще десять на случай потайных ниш.

– Потайных ниш, – с улыбкой повторила Чандра.

– Двадцать минут, если разделимся, плюс десять. Нам нужно полчаса. Сколько отсюда до управления?

– Минут пятнадцать-двадцать.

– Хорошо, звони.

Чандра уже набирала номер.

– Кришна, – начала она, – Раджкумар велел заехать за ним. Да… нет. Нет, не через час. Сейчас же. Почему? А кто есть? Да, отправь его. – Она дала отбой. – Через десять минут.

Снова поднесла телефон к уху. Патель услышал четыре гудка.

– Сэр, – сказала Чандра, – снова похищение. Да, сэр. Машина в пути. Жду вас в управлении, я еду туда. Да. Да. – Она взглянула на Пателя. – Записка. Подтверждений нет, не уверена. Звонила в отдел экспертизы, Сурприя тоже едет… да, сэр.

Чандра опустила телефон и кивнула Пателю.

Они стали ждать. Мимо проезжали машины. Шли люди, их голоса звучали непривычно громко в потусторонней тишине ожидания. Город не спал. Индийцы поздно ели, поздно ложились. С минарета созывали к молитве. Кричал пьяный прохожий. Еще громче кричала его жена.

Просеменила собака, на ходу обнюхивая все что ни попадя. Остановилась у мусорной кучи, стала рыться в поисках съедобных отбросов. По улице промчался «Болеро», с визгом затормозил. Двенадцать минут. Водитель выскочил из машины с телефоном в руке. Распахнул заднюю дверцу. Раджкумар уже сбегал по лестнице с удивительным проворством при его габаритах.

– Смотри, какой прыткий, – проговорил Патель. – Медлительный он только с виду.

Шеф полиции прыгнул на заднее сиденье, словно атлет в костюме толстяка.

– Этот увалень, возможно, вовсе не тот, кем кажется, – продолжал Патель.

– Слишком уж напоминает «Детектива Индраджита», знаешь такой фильм?

– Не видел.

– Ничего общего с реальностью.

– Все может быть.

«Болеро» скрылся за углом.

– Пошли, – Патель выпрыгнул из машины. – Полчаса. И минут двадцать, прежде чем Раджкумар обо всем догадается и повернет назад.

– Пошли, – повторила Чандра, подражая его акценту.

Они бок о бок взбежали по ступеням. Чандра нажала кнопку звонка. Им открыла растерянная на вид женщина.

– Чандра?

– Простите, миссис Раджкумар, ваш муж кое-что оставил и просил, чтобы мы нашли и отвезли ему.

– Как? Он только уехал.

– Он торопится в управление.

– Что ему нужно? Я найду.

– Мистер Раджкумар сказал, вы не знаете, как оно выглядит. Это старинный поршневой пистолет. Большой и ржавый.

Патель уже проскользнул в гостиную.

– Он собирает весь этот мусор, – сказала миссис Раджкумар и сердито тряхнула головой. – Но хранит его…

– Что тут такое, ма? – В гостиную вошел сонный подросток.

Миссис Раджкумар объяснила ему.

– Так он ведь только что уехал, – удивился тот.

Патель и Чандра принялись за дело. Квартира была не очень большая. Кухня, небольшой гарнитур, холодильник. Патель сосредоточил внимание на укромных нишах и зазорах. Ничего. Он перешел в гостиную. Диван в темной обивке с принтом. Телевизор. За телевизором кипа газет. Он проверил их. Просто стопка. За диваном старые мухобойки, бита для крикета и паутина.

Патель смахнул паутину с ладоней и поежился. Встал на кухонное кресло посмотреть над сервантом с наградами отца и сына – в работе, спорте, конкурсах на правописание. Ничего, кроме толстого слоя пыли. Чандра вернулась из комнаты подростка и помотала головой. Спальню хозяев она уже обыскала.

– Мне надо в уборную, – сказала Чандра и скрылась за дверью.

– Как попасть в гараж? – спросил Патель у миссис Раджкумар. Та сидела на стуле посреди гостиной, наблюдала за его действиями и хмурилась.

– Мне нужно позвонить мужу, спросить у него.

Чандра вернулась из туалета.

– Конечно, как вам угодно, миссис Раджкумар. – Она улыбнулась и шепнула Пателю: – С кухни ведет лестница.

Миссис Раджкумар между тем набирала номер. Патель бросил взгляд на часы.

– Проклятие…

Не прошло и десяти минут. Это значило, что Раджкумар уехал не слишком далеко. Стало быть, он мог вернуться прежде, чем они закончат. Чандра задержалась, чтобы проверить за газовой колонкой.

– Быстрее, – прошипел Патель.

Они сбежали по ступеням. Темный подвал, запах плесени и сырости, груды хлама. Старая машина под брезентом. Шины спущены, обода ржавые.

– Черт, старая, – сказала Чандра. – Десять лет, не меньше.

– Десять лет – это не старая, – возразил Патель, взявшись за угол брезента.

– В тропиках еще какая старая… – Чандра потянула с другой стороны.

Они стащили брезент, закашлялись от пыли. «Фиат». Патель узнал очертания из болливудских фильмов восьмидесятых.

– Ему все тридцать.

Чандра включила фонарик на телефоне.

– Салон завален хламом, – сказала она.

Патель потянул дверцу. Заперто.

– Дерни сильнее, – посоветовала Чандра, – она ржавая.

Сержант попробовал. С тем же результатом. Он посветил вокруг своим телефоном. Какое-то нагромождение в углу. Выключатель возле двери. Патель щелкнул им. Лампы не зажглись. Сквозь вентиляционные решетки в стене в подвал попадало немного света от уличных фонарей.

– Я пойду возьму нормальный светильник, – сказала Чандра.

– Она там звонит Раджкумару. Да и сын по виду не из слабых.

– Я знаю кунг-фу. – Чандра подмигнула ему.

Патель посветил телефоном на кучу хлама. Пластик, металлический отблеск, сложно было понять, что это. Он разглядел черенок от метлы, щетку, цветочный горшок, ведро. Обыкновенный хлам. Топот по лестнице. Чандра спустилась, барабаня каблуками по ступеням.

– Всё в порядке?

– Да, нашла фонарь. И заперла кухонную дверь изнутри. И отыскала ключи.

Она бросила ему связку. Патель не поймал.

Ключи, звякнув об пол, улетели под машину. Сержант опустился на колени и нашарил их.

– Звезда крикета, – прокомментировала Чандра.

– В далеком прошлом. – Патель вставил ключ в замок. – Теперь я старый индийский коп.

Дверца со скрипом открылась. Они выгребли часть вещей.

– Боги, – проговорила Чандра. – Машина у них вместо кладовки.

Фотографии, коробки, старые игрушки, кухонная утварь, древние насадки от миксера, еще один черенок от метлы…

С кухни донесся грохот.

– Упс, – произнесла Чандра.

Треск дерева. Полоса света очертила стену. Торопливые шаги.

Несвязная ругань.

Они продолжали ворошить хлам в машине. В конце концов Патель оставил в покое вещи и медленно выпрямился. Чандра посмотрела на него и помотала головой.

– Аналогично, – сказал Патель.

В гараже стояли Раджкумар, его жена с сыном и водитель. У водителя было каменное лицо. Возможно, будучи винтиком в индийской бюрократии, он понимал, что виноватым сделают именно его независимо от того, что пошло не так у вышестоящих.

Непривычный к спешке, Раджкумар с трудом переводил дух. Он смахнул с лица взлохмаченные волосы и просипел:

– Что все это значит?

Глава 31

Зажав телефон между ухом и плечом, Сара налила моющее средство в старую баночку от йогурта.

– Хотите сделать заказ? Откуда, говорите, вы знаете Виджая?

Она взглянула на часы, затем собрала перепачканные краской кисти и опустила в мыльный раствор. Рассеянно произнесла:

– М-м-м… Будет лучше, если вы напишете свои пожелания в письме. Тогда я смогу назвать вам цену в зависимости от сложности, сроки и количество материала. Давайте я дам… – Смущенно рассмеялась. – Ну, спасибо, да, среди женщин они пользуются популярностью. Какого рода? Что вы имеете в виду? Национальные черты? Что ж, Лондон крайне многообразен в… Нет? Их что?.. Ценности? Вы имеете в виду их доходы?

Сара слишком резко открыла кран, и ее обрызгало ледяной водой. Прикусив губу – поскольку пообещала себе, что в новом году перестанет выражаться, – она разложила кисти на столешнице и оторвала бумажное полотенце от рулона.

– Знаете, я сейчас привожу в порядок студию… Может, я вам перезвоню? Как ваше имя? В конце «У», верно? Так, а у вас есть какое-то название для вашего проекта? Вполне очевидно?.. Позвольте я запишу. – Она порылась в сумке в поисках бумаги и ручки. – Так… ага… есть. Это лично для себя? А… Всем мужчинам. Звучит интересно. Я люблю такие вызовы. Да, я сразу вам позвоню. В течение часа. Да.

Сара убрала телефон и улыбнулась себе в зеркало. Стерла гипсовую пыль со лба. Сняла фартук и повесила у двери к десятку других, таких же запачканных. Подхватила плащ с сумкой и сбежала по лестнице.

– Прости, немного задержалась, – сказала она молодому человеку за стойкой.

Тот качнул головой и загадочно улыбнулся в ухоженную бороду.

– До завтра, – добавила Сара и вышла в сумерки, довольная перспективой нового заказа. И не откуда-нибудь, а из самой Индии.

* * *

Едва завидев станцию метро, Сара простонала. Очередь огибала здание и тянулась по Лэтхем-роуд. Обслуживание по урезанному графику, хотя рождественские выходные уже прошли. «Вот уж хрен», – подумала Сара. Про себя ругань не в счет. Лучше выпить кофе и вернуться через полчаса, когда минует самый пик. В конце концов, дома ее никто не ждал. Даже кошки не было.

Сара огляделась в поисках ближайшей кофейни. Хотелось, чтобы Виджай был сейчас рядом. Он кому-то рассказал о ее работе, да так, что они захотели сделать заказ… Невероятно. Сара вытянула лицо в нарочитом восхищении – сделала мордочку ламы, как выражалась ее племянница. Прошла мимо кофейни, где было слишком много народу. Мать с ребенком дожидались автобуса на остановке. Малыш с темными волосами держался за мамину руку. У них будет такой же – темноволосый, с серыми глазами. В их семье глаза у всех были голубые либо зеленые. У Виджая цвет, близкий к каштановому. Сара представила ребенка с темными волосами и голубыми глазами, и ее пробрал холод. У них тоже будут взлеты и падения, как у всех других пар. Но за время его отсутствия Сара поняла, что, несмотря на все их трения, действительно любит Виджая. И хотела создать с ним семью. Ей не терпелось сообщить ему об этом.

Сара вошла в «Кафе неро», выбрала столик. Стену украшал постер, на котором старые греки курили и попивали настоящий греческий кофе. Она проверила почту. Конечно, за это время вряд ли он успел что-либо отправить. У него был прелестный акцент. Сара попыталась представить его. Невысокого роста, с добрыми глазами и глубоким голосом. Как тот писатель… Викрам Сет? Она была однажды на его чтениях, еще в девяностые.

Как он там это назвал? Сара порылась в сумке в поисках оборванного листка. Куда оно подевалось? Казалось странным, что скульптура, символизирующая женские сексуальные свободы, пробудила в нем желание выразить свои идеи маскулинности. Или это и было странным? Возможно, это вполне адекватная реакция. Она глотнула кофе. Гармония инь и ян. Возможно, женское направление в ее творчестве могло спровоцировать серию мужских проектов… Так или иначе, заказ обещал быть интересным. Конечно, если дойдет до реализации. Многие поначалу проявляли внимание, а после теряли интерес. Или пугались ее расценок. Сара снова проверила почту. Ничего. Она огляделась. Пожилая пара в полном умиротворении поедала тосты и оладьи. Несколько студентов. Женщина ее возраста, но, вероятно, какой-то офисной профессии: элегантный плащ, черные туфли… Она подняла глаза.

Сара поспешно отвела взгляд и, уткнувшись в телефон, подключилась к бесплатному вай-фаю. При этом в поле ее зрения попал клочок бумаги, придавленный подошвой. Должно быть, выпал из сумки. Сара наклонилась, подобрала листок и прочла, что там написано. Звучало как цитата из священного писания. Своего рода мифологический текст. Она запустила браузер и ввела запрос «воскрешение ману».

Ссылка на какой-то блог. Книга на «Амазоне». Сара щелкнула на книгу. «Учение Ману», автор Валармики. Необычное имя… По всей видимости, самиздат. Она вернулась к поиску, открыла блог, озаглавленный как «Размышления Ману». Что-то в манере письма выдавало в нем потенциального заказчика. Да, автор блога – Ману Пуруш. Какое-то восточное имя… Сара прокрутила вниз, прочла по диагонали несколько записей, глотнула кофе. Стала читать дальше – и вскоре позабыла обо всем. Кофе остыл; Сара продолжала читать, уже внимательно. Скулы свело, она едва дышала.

Неуклюже перехватила телефон и выронила. Тот ударился об пол.

– Срань, – выругалась она в голос.

Все вокруг оглянулись на нее. Двое пожилых неодобрительно покачали головами.

По экрану расходились трещины. Сара нажала кнопку. К ее облегчению, телефон еще работал. Она позвонила Пателю.

– Это я…

Глава 32

– Доставьте его на самолет в наручниках, – велел Раджкумар двум констеблям.

Один смиренно кивнул. Второй, не столь покорный, попытался возразить:

– Но, сэр, кто освободит его по прилету?

– По мне так хоть паяльной лампой пусть режут.

Констебли переглянулись.

– Как скажете, сэр.

Подскакивая на выбоинах, «Болеро» покатил прочь от дома Раджкумара. Патель посмотрел в зеркало заднего вида. Чандра беспомощно помахала им вслед.

Машина, не сбавляя скорости, завернула за угол. Сержант поискал ремень, но тщетно. Все тщетно, все без толку. Как могло ему взбрести в голову, что Раджкумар держит орудие убийства в собственном доме? Вряд ли это укрылось бы от жены или сына. И как насчет запаса блуз и сари? Ни в доме, ни в гараже не нашлось ничего такого, что заставило бы подозревать Раджкумара. Но и в совпадения верилось с большим трудом. Чтобы орудие убийства, столь неординарное, представляло собой такое же устройство, какое Раджкумар присвоил два года назад после рейда… Разве что Перумал солгал им. Но насколько велика вероятность этого? С чего бы Перумалу лгать на сей счет?

Дождь хлестал по окнам. Пателю оставалось лишь беспомощно ждать. В 4.15 он уже будет в Гэтвике. Чандра пойдет объясняться перед Раджкумаром. Высокие индийские голоса по радио раздражали слух.

– Зачем же так пищать, – проворчал Патель.

– А? – спросил констебль рядом с ним.

Сержант, не обратив на него внимания, посмотрел в окно. Тропический дождь свел видимость до минимума.

Зазвонил телефон. Патель неуклюже достал его из кармана пиджака; позвякивая наручниками, переложил из левой руки в правую. Но в этот момент машину тряхнуло на выбоине. Телефон оказался на полу и теперь трезвонил где-то в темноте под ногами. Констебль поцокал, затем достал ключ и отстегнул наручники.

– Надену обратно, когда приедем в аэропорт, – предупредил он.

Патель пошарил по полу, нашел телефон, который уже замолк. Сара. Палец завис над кнопкой ответного звонка. К чему сотрясать воздух, если утром они и так увидятся… За время перелета пять часов волшебным образом испарялись, так что к девяти он будет уже в Лондоне.