– Но ты была не одна.

Мне показалось, что надо было это сказать:

– Ты была с Лиамом.

На секунду мне правда показалось, что она меня сейчас ударит. Вместо этого она достала из кармана телефон, что-то нашла и протянула мне его.

– Вот, посмотри.

Это была переписка. Рози доскроллила до начала нужных сообщений. Полная недобрых предчувствий, я начала читать.

9:39

Что за фигня случилась вчера вечером? Куда вы с Кэдди ушли?

11:19

Не знаю. Вообще ничего не помню. Я проснулась у Кэдди.

11:24

Ты понимаешь, что вы оставили меня одну?

11:29

Я уже сказала, ничего не помню. Спроси Кэдди.

11:31

Твои вещи еще у меня.

11:34

Ладно, я приду их забрать. Когда?

11:36

И тебе совсем не стыдно?

11:39

Роз, у меня дико болит голова. Можно мы позже поговорим?

11:44

Сама виновата, что напилась.

11:47

Хватит. Просто скажи, когда мне прийти за вещами.

11:49

Я принесу их завтра в школу. Ты помнишь, что случилось с Диланом?

11:50

Ладно. Да.

11:51

?..

11:52

Что?

11:54

Ничего по этому поводу не скажешь?

11:55

Я очень пытаюсь не злиться на тебя, Роз. Давай оставим этот разговор.

11:56

Я уже злюсь.

11:58

Тогда хватит мне писать.

12:02

А ты-то почему злишься? Это не я оставила тебя одну и отняла твоих друзей.

12:05

Не веди себя как младенец.

12:06

Ого. Ладно.



У меня чесались пальцы. В горле появился комок. Я чувствовала, что все эти злые сообщения были адресованы мне. Я протянула телефон обратно Рози. Что же на это ответить? Она смотрела на меня, выжидая.

– Вот видишь? – спросила она.

– Вы обе повели себя некрасиво, – сказала я.

– И что же я такого сделала?

– Ох, Роз… – меня внезапно охватила паника. Что бы я ни сказала, она воспримет это неправильно. – Пожалуйста, давай не будем.

Некоторые люди любят конфликты. Им нравится устраивать драму. А я чувствовала, будто меня топят и не дают дышать.

– Я сказала, что мне жаль, – с легким отчаянием добавила я. – Мне правда очень, очень жаль. Пожалуйста, не надо так со мной.

Я мечтала, что она сейчас махнет рукой, рассмеется и пошутит о том, как быстро я сдаюсь. Но лицо ее по-прежнему было жестким, губы вытянулись в суровую линию.

– Не злись на Сьюз, – продолжила я, когда стало понятно, что Рози так и будет молчать. – Она правда не виновата. Это я решила, что лучше нам пойти ко мне, она вообще ничего не соображала.

– Никто не заставлял ее напиваться, – хмуро заметила Рози.

– Да, но она все равно напилась. И я попыталась о ней позаботиться. Наверно, это значит, что я немножко забыла про тебя, и мне очень жаль. Ты права. Не надо было оставлять тебя там.

Все говорят, что извинения помогают, но это неправда. Во всяком случае, если и помогают, то не сразу. Рози отвернулась. Лицо ее осунулось, и рот подрагивал, словно она вот-вот расплачется. А ведь Рози никогда не плакала.

– Она тебе нравится больше, чем я? – скороговоркой спросила она, не глядя в мою сторону.

– Нет, Роз. Боже мой. Конечно нет.

– Она нравится тебе только потому, что с ней ты чувствуешь себя нужной.

– Это неправда.

– Еще как правда. Ты думаешь, я не заметила, что ты начала с ней дружить, только когда узнала, что ее били в семье?

Наступила внезапная тишина. От правоты в словах Рози меня слегка затошнило. Я потеплела к Сьюзан, когда всплыла правда о ее семье. Что это говорило обо мне? Может, так просто совпало? Или нет?

– Мне она не поэтому нравится, – сказала я наконец и сама услышала, как неуверенно звучат мои слова.

– Угу, конечно, – саркастично проятнула Рози. – И ты вчера с ней ушла не потому, что тебе нравится роль спасателя. И ты ей нравишься не потому, что ты миришься с ее говенным поведением и не говоришь, чтобы она перестала себя жалеть.

Я тяжело сглотнула. Теперь я и сама боролась со слезами.

– Ты ее не знаешь, – жестко продолжила Рози. – Уверена, что ты думаешь иначе. Но ты правда ее не знаешь. Ты видишь ее, лишь когда она натягивает на себя маску.

Сердце у меня ушло в пятки.

– Что? Ты о чем?

Я видела, как Рози прикусила язык и отвернулась.

– Ты не видишь, какая она в школе. Как она себя ведет иногда. Будто ей плевать. Не в смысле «школа скучная, мне на нее насрать». Нет, ей по-настоящему плевать. На все, на всех.

Я не понимала, какое это отношение имело ко мне.

– Она просто притворяется с тобой. Потому что может. Потому что ты ей веришь.

В уголках глаз у меня защипало. Я открыла рот. Снова закрыла. Еще одна долгая пауза. Наконец, когда я почувствовала, что могу говорить, я сказала:

– Ты закончила?

Она молчаливо кивнула, тяжело дыша.

– Ты понятия не имеешь, как она ведет себя, когда тебя нет рядом, – сказала я дрожащим голосом. – Ни малейшего понятия.

Она изумленно распахнула глаза. На этот раз у меня получилось ее удивить.

– И знаешь, почему мы подружились? Иногда она приходит ко мне ночью, и мы разговариваем. Наверно, даже больше, чем вы с ней. Если кто и ошибается насчет Сьюзан, то это ты.

Я никогда, никогда раньше не говорила так с Рози. Но я не почувствовала никакого облегчения. Лишь одиночество.

– Я сказала, что прошу прощения за то, что оставила тебя одну, – медленно проговорила я, еле пробираясь через собственные слова. Мне нужно было это высказать. – Я поступила хреново. Но мне нравится Сьюз. Нравится наша с ней дружба. И она хорошая подруга. Я знаю, что иногда она страшно тупит, но я хочу ей помочь. И тебе бы хотела помочь, если бы ты вела себя так же. Ты ведь знаешь это, да?

Мой голос потеплел, я старалась растопить выросший между нами айсберг.

Она молча таращилась на меня, изучая мое лицо.

– Давай обнимемся? – спросила я, не ожидая, что она согласится.

Рози слегка качнула головой, но, похоже, огонь ярости уже затихал. Прогресс. Потом она спросила:

– Она приходит к тебе по ночам?

Черт. Не надо было этого говорить.

– Эм… Ну было несколько раз.

– Непохоже, чтобы ты имела в виду пару раз.

– Только когда ей нужно ненадолго выбраться из дома. Ей просто надо с кем-нибудь поговорить.

– Это ненормально, Кэдди. – Рози пристально вглядывалась мне в глаза. – Нет никакого «просто» сбегать из дома и будить подругу посреди ночи. Разве ты не понимаешь?

– А что мне делать? Не пускать ее?

– Ага! – Рози недоверчиво скривилась. – Да, именно так. Сказать: «Давай поговорим об этом при свете дня. Иди домой. Иди и поговори с тетей, которая пытается тебе помочь».

Когда Сьюз в последний раз пришла под мое окно – почти неделю назад, – она принесла с собой страницу журнала про гольф, где на фотографии была изображена похожая на меня девушка. «Разве не прекрасно? – спросила она, и глаза ее блестели в темноте. – Я весь день хотела тебе показать!»

Как объяснить Рози, что значат для меня эти визиты? Что мне самой они нужны не меньше, чем Рози?

А Сьюзан это знала, потому что она знала меня. Нет, я не могла этого объяснить. Я только все испорчу.

– Ты права, – сказала я, и не то чтобы я соврала: она была права. Просто я была не согласна. – Ты все еще злишься на меня?

Рози неуверенно прикусила губу.

– Ты меня прощаешь? – спросила я.

Она издала неопределенный звук, но я увидела, как дернулся в улыбке ее рот.

– Если тебе станет легче, родители ужасно разозлились на меня, – сказала я. – И запретили Сьюз приходить к нам.

– Я не удивлена. Боже, она просто притягивает к себе неприятности. Жаль, что она вообще сюда переехала.

– Нет, тебе не жаль. – Я попыталась улыбнуться. – Ты ведь ее любишь, так? Со всем ее драматизмом.

Рози приподняла брови. Не будь так уверена.

– А еще напоминаю, что это я ее увела вчера, – добавила я. – Она не виновата.

Рози устало вздохнула.

– Кэдди, хватит ее оправдывать. Это она напилась и стала лизаться с чертовым Диланом Эверсом, самым главным козлом в нашей школе, из-за которого ее отстранили от учебы. И потом она говорит, что это я веду себя как ребенок!

– А что мне еще сказать? – спросила я. – Хочешь, чтобы я перестала с ней дружить? Нет, Роз, этого не будет. Она, конечно, не подарок, но мы ей нужны. Мы ее лучшие подруги. Мы обе.

Роз пожевала губу и бросила взгляд на фотоколлаж у меня на стене. Я слегка коснулась ее лодыжки стопой.

– Ага?

– Наверное, – сказала Рози.

Она надолго замолчала, а потом посмотрела на меня с решительной улыбкой.

– Ладно. Дам ей последний шанс.

Я широко улыбнулась, чуть не плача от облегчения.

– Ты лучше всех. Можно тебя обнять?

На этот раз она мне позволила.

Часть IV

22

Оказалось, что для Рози «дать последний шанс» не значило «простить». Несколько дней она вела себя еще капризнее обычного, отвечая односложно на мои сообщения и пропуская наши созвоны после школы. Я знала, что со Сьюзан у нее дела идут еще хуже. И дело осложнялось тем, что они обе не любили идти на уступки и умели развести драму на пустом месте. Впервые я обрадовалась, что хожу в другую школу.

В довершение бед в их школе все только и говорили, что про Сьюзан с Диланом, и без привычной поддержки Рози ей приходилось несладко. К среде фабрика сплетен заработала полным ходом.

– Боже, теперь все говорят, что она делала Дилану минет на террасе у Леви. Какого хрена!

Такое сообщение отправила Рози мне в обед.

– Полный бред. Я ей почти сочувствую.

Я вцепилась в эту нотку жалости в сообщении Рози и убедила их обеих встретиться со мной на пляже после школы в четверг. Шел дождь, и мы сели в кафе и заказали тарелку картошки фри на всех. Сьюзан вела себя непривычно тихо и была так сильно накрашена, что вид у нее был слегка пугающий и отстраненный.

– Когда уже они придумают себе новую тему для обсуждений, – сказала она, когда я издалека завела разговор о школе. – Мне-то, конечно, плевать, что там они обо мне думают. Но все равно бесит.

– А что говорят? – спросила я.

Она сжала губы в жесткой улыбке.

– Ой, да как обычно. «Вы слышали про Сьюзан? Она такая шлюшка, о ужас».

Она заговорила с преувеличенным драматизмом.

– «Некоторые девушки такие жалкие». – Она закатила глаза. – Будто я сама этого не знаю. Не обязательно напоминать мне, что я жалкая.

Я сразу подумала, что Рози сделала именно это. Насколько пьяной была тогда Сьюзан? Помнила ли она что-нибудь? Я взглянула на Рози, чтобы оценить ее реакцию, но она не растерялась.

– Кроме меня. Я-то как раз должна тебе напоминать.

– Разве? – мягко спросила Сьюзан. – Думаешь, я не догадаюсь?

– Судя по всему, нет, – ответила Рози.

– Рози, ты что, серьезно тут сидишь и называешь меня жалкой прямо в лицо?

– Ладно, – я прервала их, положив ладонь на стол, – давайте поговорим о чем-нибудь другом.

Сьюзан резко повернулась ко мне:

– Ты что, не скажешь ей, чтобы не называла меня жалкой?

Рози вскинула брови.

– Да уж, Кэдди, – саркастически заметила она. – Неужели не скажешь?

Она выжидающе на меня посмотрела. Я бы могла сказать, что они обе ведут себя жалко. Или что я не отвечаю за их поведение. Или даже просто попросить, чтобы меня в это не впутывали.

– Эмм… – вместо этого промычала я.

– Ладно, забудь.

Сьюзан подобрала со стола чек и принялась рвать на мелкие кусочки. Не знаю, разочаровалась она или просто бесилась.

– Я не думаю, что ты жалкая, – сказала Рози, но она и так уже выиграла спор, и мы все это знали.

Так продолжалось до самых выходных, и я над этим работала. Мне казалось, что прошла тысяча лет с тех пор, как дружба была простым и приятным делом, а может, такого не было никогда. Сьюзан ни разу не пришла ко мне под окно с той вечеринки, и меня это волновало больше всего. Может, она винила меня за то, что рассорилась с Рози – или за размолвку с Сарой, – а может, ей просто хотелось вести себя хорошо для разнообразия.

Так или иначе, я по ней скучала.

Поэтому, когда она написала мне в субботу с утра, я ухватилась за эту возможность. Хотя, вероятно, она просто проверяла меня.

«Эй! Я собираюсь сделать нечто очень тупое. Но веселое! Присоединишься? хх».

Я уронила ложку в тарелку с хлопьями и быстро напечатала ответ. «Еще бы! А теперь поподробнее. Хх».

Ответ пришел почти мгновенно.

«Йеееее, отлично! Увидимся через час на вокзале. хх»

Я приехала за несколько минут до одиннадцати. Она уже ждала меня у турникетов, улыбаясь во весь рот.

– Поздравляю, – сказала она вместо приветствия. – В тебе гораздо больше авантюризма, чем в Рози.

– Она отказалась?

Я удивилась: не в духе Рози было отвергать заманчивые приглашения, даже если они по-прежнему были в ссоре.

– Как так?

Сьюзан заулыбалась еще шире; в улыбке сквозила задорная хитринка.

– Она задала больше вопросов, чем ты.

Внутри у меня все перевернулось, но я постаралась спрятать смятение за улыбкой.

– А… вот оно что… и какие вопросы?

– В основном «что» и «где», я бы сказала, – жизнерадостно ответила Сьюзан. – Пойдем! Поезд отъезжает через пять минут.

Она развернулась, и я схватила ее за локоть.

– Подожди секунду… разве мне не нужно купить билет?

– Не-а, можешь взять мой. – Она протянула мне картонку. – Не переживай, я все продумала.

Она снова улыбнулась мне, и я против воли рассмеялась.

– Ты пойдешь первой, – сказала она. – А потом вернешь мне билет, но только проследи, чтобы никто не заметил. Увидимся в поезде. Пятая платформа.

Я осталась в недоумении, но все же сделала так, как сказала Сьюзан, хотя была уверена, что ее трюк не сработает. Наверняка турникет распознает билет, по которому пытаются пройти второй раз за пять секунд. Я оглянулась: конечно, он загудел. Сьюзан зажала проездной в руках, оглядываясь в преувеличенной растерянности.

– Черт! – сказала она.

Она помахала ближайшему сотруднику вокзала: это был мужчина за тридцать. Я не слышала, о чем они говорили, но увидела, как он удивленно улыбнулся, а Сьюзан осклабилась. Он сокрушенно помотал головой и пропустил Сьюзан сквозь ворота. Она ликующе подбежала ко мне.

– Я же сказала, чтобы ты садилась на поезд, а не стояла тут, восхищенно разинув рот.

– Как у тебя получилось?

– Немного обаяния, бездна изобретательности, – ответила она и счастливо рассмеялась, опьяненная успехом. Она протянула мне билет обратно. – Пойдем.

Мы сели ровно в тот момент, как поезд начал отъезжать от станции. Сьюзан откинулась на сиденье и задрала ноги на кресло напротив. Я последовала ее примеру и легонько коснулась ее бедра носком левой ноги.

Она лукаво мне улыбнулась. В кармане у меня загудел телефон: сообщение от Рози.

«Ты ведь с ней не поехала?»

– Так куда мы направляемся? – спросила я.

Я не посмотрела на табло – и на билет тоже.

– Надеюсь, в какое-нибудь отличное место.

– В самое лучшее, – ответила она.

Я подождала.

– И в какое же?

Я все еще думала, что мы едем куда-нибудь в Истборн или Льюис – ну, в пределах графства. Но потом я посмотрела на билет, и сердце у меня ушло в пятки.

– Кардифф?

– Не, Рединг, – сказала она и довольно запрокинула голову. – Мы едем в Рединг.



11:21

Да, я сейчас с ней!

11:28

Ты идиотка.

11:32

У меня приключение:)

11:35

Нет. Ты волочишься куда-то за человеком, у которого непорядок с мозгами.

Я не знала, что думать. До Рединга было не так далеко, как до Кардиффа, и мы вполне можем управиться за день – и все же я уже начала жалеть, что так беспечно последовала за Сьюзан. Особенно когда вспомнила, что она сама сказала, что собирается сделать нечто тупое.

– Вообще-то предполагалось, что я поеду к Брайану, – сказала она. – Сара собрала мои вещи, потому что считает, будто только он сможет до меня достучаться, ну и все такое. Но я поняла, что не хочу ехать в Кардифф. А Рединг типа по пути. Ну, на полдороге до Кардиффа. Так что почему бы и нет.

Я могла с ходу назвать несколько причин, почему нет. Но мне не хотелось слушать ответы на свои возражения, поэтому я задала другой вопрос:

– А я зачем еду?

Она удивилась.

– Как это зачем? За компанию. Будет клево показать тебе Рединг. Я надеялась, что Роз тоже поедет, ну да ладно. Пусть сидит дома все выходные.

– Все выходные? – повторила я, чувствуя, как тревога сжимает мне грудь.

Уходя из дома, я дословно сказала маме: «Я ненадолго, скоро вернусь». Скоро вернусь. Боже мой.

– Ну, я имела в виду, весь день, – быстро поправилась Сьюзан. – Целый день.

Я посмотрела на нее. Она невинно улыбалась.



11:37

Боже, да расслабься ты! В чем дело?

11:39

В ТЕБЕ. Я хочу вернуть лучшую подругу. Скажи Сьюзан, что она одолжила тебя на время, и я ожидаю тебя увидеть в целости и сохранности.

11:51

Угу, так и передам. Успокойся, пожалуйста. Помнишь, это ведь ты хотела, чтобы мы дружили втроем?

11:55

Да, но это было до того.

11:57

До чего?

11:59

До того, как вы подружились.



В какой-то момент я приняла сознательное решение не нервничать. Поворачивать назад было уже поздно; меня еще несколько часов не хватятся, и, что самое важное, может, нам и правда будет весело. Сьюзан была очаровательна, как никогда: шутила, подпрыгивала на месте, пыталась научить меня какой-то песне, оживленно жестикулировала и вся искрилась.

– Что там у вас с Тариком происходит? – спросила она.

– Ничего.

Ее лицо вытянулось, словно это ее кто-то отверг.

– Правда? А чего так?

– Он сказал, что добавит меня на «Фейсбуке», но не добавил.

Секунду она молча на меня смотрела, а потом расхохоталась:

– Кэдди, ты ведь знаешь, что сама можешь его добавить, а?

Я пожала плечами.

– Да мне без разницы.

– Да ладно тебе. – Она постучала кедом мне по лодыжке. – Он очень милый. Может, добавишь его и посмотришь, как пойдет? Ну пожалуйста?

Я помолчала, глядя, как она смотрит на меня в недоумении: такое открытое, такое бессовестно прекрасное лицо. Ей никогда меня не понять. Откуда ей знать!

– Что такое? – спросила она наконец, и улыбка ее немного померкла. – Он ведь тебя не обидел? Если обидел, то только скажи, я его прибью.

Я против воли улыбнулась.

– Нет, нет, конечно, нет. Мы даже не говорили со времени вечеринки. Просто… я не хочу начинать что-то такое, в чем не уверена.

Она смотрела на меня в полном замешательстве.

– А что ты начнешь? Это же просто «Фейсбук». Поболтаете. Может, сходите на пляж, если дело пойдет.

От ее слов у меня заколотилось сердце.

– Ну, может.

– Я думала, ты хотела найти парня. – Она опять слегка пнула меня. – Это же вроде твоя цель на год или что-то вроде того.

Ох уж эти тупые цели. Зря я вообще о них кому-то сказала.

– Ну вроде да.

Она подпрыгнула на сиденье и села рядом со мной.

– Ему очень повезет, если ты дашь ему шанс.

– Ой, прекрати.

– Как мне помочь? Хочешь, я с ним поговорю?

– Нет. Просто забудь, ладно? Все хорошо.

Я видела, что она вот-вот опять заговорит, поэтому я быстро спросила:

– А что мы будем делать в Рединге?

– Уж точно не строить планы, – ответила Сьюзан, выразительно приподняв бровь. – Как думаешь, справишься?

Она весело усмехнулась.

12:01

А в чем вообще проблема? Я что, не могу дружить с вами обеими?

12:06

Это подойдет?

12:15

Нет.

12:18

Ладно. Только не приходи потом ко мне плакаться.

12:10

ОКЕЙ.



Мы прибыли в Рединг после обеда. Сьюзан, счастливая до невозможности, развернулась ко мне, когда мы выходили из здания вокзала.

– Добро пожаловать в Рединг! Родной город Кейт Уинслет, если ты не знала. – Она ослепительно мне улыбнулась. – Ну ладно, у нас нет дворца. Но кому вообще нужны дворцы!

Следующие пару часов я позволила ей играть в экскурсовода, пока мы вдвоем шатались по улицам. Она рассказала мне о том, как провела здесь семь лет. Тщательно избегая упоминаний о родителях, она пересыпала свой рассказ смешными историями о друзьях и брате. Оказавшись в родном городе, она засветилась какой-то новой уверенностью.

– А вот моя прежняя улица, – сказала она, сворачивая за угол.

– Ого, – удивленно охнула я.

Я-то думала, их дом мы обойдем стороной.