— Конкретно твой вариант энергию не потребляет, — я виновато посмотрел на Лиару, ожидая от неё вспышку гнева. Но пронесло — чародейка сделала вид, что не поняла мою фразу о том, что внутри глайдера есть немного «крови Зверя». — Скорость я тоже не ограничивал. Наверно, сколько сможешь выдержать — встречный поток будет давить сильно.

— Я бы тоже не отказалась от такого глайдера, — заявила Лиара. — Лег, переделаешь? Мерку готова снять прямо сейчас.

— Мы все от такого бы не отказались. Лег, такие глайдеры нужны всем нам, а также моим гвардейцам. Причём нужны они ещё вчера. Суммарно получается дести десять человек. Это только для полёта, или можно туда ещё и защиту повесить? — Ландо сориентировался быстро, оценив перспективы моего изобретения. Мобильность бойцов — основа любой победы.

— В общем, дружище, выбора у тебя нет — собирайся. Ты нужен в Фасорге, прямо сейчас. Лиара тебя потом вернёт, — решил Эльрин, но у меня на этот счёт были иные мысли.

— Хад? — я демонстративно посмотрел на темнокожего брата. Тот, насупившись, сидел молча и в уме считал потенциальные потери, что с каждым словом увеличивали его родственники. Одно дело, когда мимоходом сообщить о том, что глайдеры интересны и в них есть смыл. Другое — когда показать прямую заинтересованность в этих самых глайдерах. Особенно если учесть, что я больше не состою в клане.

— Что Хад? Чуть что — сразу Хад! Нет у нас ничего, что тебе нужно!

— Есть, — не согласился я. — Причём именно у вас. Дорогие представители клана Бурого Медведя. Я и пальцем не пошевелю, пока не получу оплату за свою работу.

— Давай ближе к делу, — Ингару явно не нравилась игра словами. Отец всегда был прямым человеком, у которого что на уме, то и на языке.

— В Мираксе есть артефакт под названием «Книга Альвира». Так получилось, что у меня есть право на прочтения десяти первых листов этой книги…


«Страниц. Не нужно перевирать мои слова. У тебя есть право на чтение десяти первых страниц!»


— Меня тут поправили. Мне даровано право на десять страниц, — если красный туман собрался меня смутить — у него ничего не получилось. Потому что смущаться я не собирался и прекрасно помнил о том, что мне даровали. Просто хотел проверить, действительно ли учитель из прошлого мира контролирует каждое моё слово, хоть и говорит обратное. Ведь красный предатель — единственный свидетель того, что я повязал Беатрис пояс. Вот, значит, кто меня сдал Лиаре!

— Собственно, как только вы доставите мне эти страницы, или точную их копию, символ в символ, чёрточка в чёрточку, я с радостью выполню ваши требования и наделаю двести десять глайдеров. Каждому, хочу заметить, индивидуально. До этого момента интересы кланов Медведя и Бурого Медведя не совпадают. Лиара — отправляй всех по домам. У наших старших товарищей уйма работы.

— Дамы, я украду у вас Лега? — спросила Лиара спустя десять минут. В некогда переполненном зале остались лишь Беатрис и Арин. Остальных моя жена перенесла в Фасорг. Хотя вопрос, как я понимаю, носил сугубо формальный характер — не дождавшись ответа, Лиара взяла меня за руку и пространство «поплыло», превращаясь в знакомую поляну мира изнанки.

— У вас есть шесть часов, — произнесло пространство и только сейчас я понял, что и поляна, и туман, и даже деревья с воздухом — всё это было единым целым. Единым существом или сущностью. Сам мир изнанки, если это пространство вообще можно так называть, являлось тем, кто в прошлой жизни был Гасат-Суром. Мы находились внутри моего бывшего учителя! Так вот почему он ограничивал моё здесь пребывание! Чтобы не переварить как еду!

— Я не знаю другого места, где ты смог бы сделать примерку, не озираясь по сторонам в поисках врагов, — улыбнулась Лиара. — Лег, прости меня за этот сумбур с жёнами, но… Я действительно не могла тебе всё рассказать, и я действительно не могу иначе. Пойму, если ты откажешься встречаться с другими, но…

— Замолчи уже, — я притянул Лиару к себе и прервал её слова поцелуем. Довольно разговоров. Настало время примерки…

Так в этой жизни у меня случился первый и, смею заметить, незабываемый секс. Всё же вальги в этом плане оказались крайне ограниченными существами. Не могу сказать, что Лиара была опытной женщиной — для неё всё происходило впервые, но страсть, с которой у нас всё случилось, компенсировала неловкость и начальное смущение. Что до финального аккорда… Ничего лучше ни в этой, ни в прошлой жизни я не испытывал, на какое-то время просто выпав из реальности. Кажется, я познал, что такое абсолют, помноженный на бесконечность.

— Часто обещать тебе этого не могу, но раз в неделю я буду тебя выкрадывать из жизни часа на два-три. Готовься, — улыбнулась Лиара и провела рукой по своему новому нижнему белью. — Скажи, где ты такую красоту взял?

— Там, где взял — уже нет, — отвечать на столь коварный вопрос я не собирался. Думаю, не стоит моей жене знать, что её бельё является точной копией того, что носит Арин. Снимая мерку, я не удержался и хорошенько «запомнил» каждую ниточку трусиков и лифчика витязя. Всё, что оставалось — лишь повторить, создав правильный материал и скорректировав чашечки под формы Лиары. У моей жены грудь была раза в два пышнее, чем у Арин.

— Я же всё равно узнаю, — улыбнулась девушка, неохотно натягивая на себя одежду. — Нам пора. У меня сегодня тяжёлый день — нужно понять, куда подевались средние демоны. Четыре штуки — слишком много для нашего бедного мира.

— Ты их, главное, найди, — я и без слов понял, куда клонила Лиара. В этом мире эффективно справляться с тварями Башорга мог только я. — У меня для тебя ещё есть один подарок. Как основателю клана и будущему тотему. В общем, держи. Всё равно они для меня, по факту, бесполезны. Смысла от увеличения источника уже нет.

Я достал два огромных кристалла и у Лиары засверкали глаза. Кажется, даже нижнее бельё не вызвало такой реакции, как увеличители источника.

— Лег, ты их не уничтожил! Ты моя умничка! — девушка бросилась мне на шею и на какое-то время мы вновь отправились в страну грёз. Не могу сказать, что этот секс чем-то отличался от предыдущего. Ощущения оказались такими же невероятными, разве что по времени мы ограничились — уложились в полчаса.

— Всё, он твой, — Лиара доставила меня в дом Шив и, вновь не дождавшись ответа, испарилась. Беатрис сидела за столом, положив голову на руки и мирно дремала. Девушка посчитала недостойным, если она нас не дождётся. Арин в доме уже не было — знакомых линий я не обнаружил.

— Нам пора возвращаться в Дерон, — произнесла заспанным голосом Беатрис, с трудом отрываясь от стула. Я не удержался и прошёлся магией по её мышцам, восстанавливая кровообращение и снимая покалывания. — После известия о том, что семья Шив покидает Западную империю, ко мне будут придираться по каждому малейшему поводу. В том числе и за опоздания на занятия.

— Тогда не будем задерживаться, — я протянул руку девушке и после достаточно долгой паузы она её приняла. Мы взлетели над полом и двинули из дома прямо через открытое окно. Тратить время на то, чтобы пользоваться дверьми… После бурной ночи хотелось пошалить.

В Дерон нас впустили без вопросов, разве что пришлось выстоять очередь таких же возвращенцев, как и мы. Однако дальше произошло то, что заставило меня полностью пересмотреть взгляд на мир. Вместо того, чтобы отправится в выделенную ей комнату, Беатрис полетела вместе со мной к палатке. Карал спал — в шесть утра сон студента крепок и нерушим. Что ничуть не смутило девушку — она несколько раз похлопала витязя по щекам, заставляя того проснуться.

— Да что такое! — возмутился Карал. Глянув на будильник, он возмутился. — Ты в своём уме! Шесть часов утра! Какого демона ты творишь?!

— Карал Жгуф, я вынуждена вам сообщить неприятную для вас новость. Вы занимаете моё место, и я не собираюсь вам его уступать. Вам придётся сходить к заместителю ректора и попросить его выделить вам отдельную комнату. Сейчас же прошу покинуть мою кровать, пока я не решила, что вы хотите нанести мне и моему мужу оскорбление. В этом случае я буду вынуждена просить моего супруга о защите чести и достоинства, и единственный результат, который меня удовлетворит — ваша смерть.

— Мужу? Смерть? О чём вообще речь?! — ошарашенно переспросил Карал. Беатрис повернулась ко мне:

— Лег Ондо, я принимаю твой дар и отвечаю на него взаимностью. Прошу, скорректируй мой пояс так, как ты сделал это с Лиарой. Карал, почему вы ещё здесь? Вон из нашей палатки, немедленно!

Так за неполные сутки я, сам того не желая, обзавёлся двумя жёнами. И, дьявол меня подери, я не могу сказать, что мне этого не хотелось!

Глава 8

Что могу сказать… Из-за того, что у меня неожиданно появилось две жены, практически ничего не изменилось. Разве что кровать Беатрис пододвинулась вплотную ко мне, а на защитный полог палатки пришлось ставить блокировку звука не только извне, но и изнутри. Для всего мира наши отношения остались тайной — чтобы обзавестись женой в Западной империи, требовалась определённая процедура, которую мы, естественно, проигнорировали. Обсудив с Беатрис все особенности наших отношений, мы приняли решение о том, что информировать никого не станем, и только когда оба закончим академии, донесём до мира новость о том, что мы составляем единое целое. Что касается всего остального, оно превратилось в такую рутину, что порой хотелось выть. Дни начали мелькать друг за другом, повторяясь, как родные братья. Тренировка, обучение, еда и так по кругу до тех пор, пока не рухнешь без сил на землю. О том, что такое свободное время, я успел забыть спустя неделю после возвращения в Дерон. Если раньше я полагал, что в Мираксе тяжело учится, то сейчас я вспоминал о тех временах практически с любовью. Потому что напрягался даже я, обладатель абсолютной памяти — мне пришлось не только выучить западный язык и нагнать по всем дисциплинам своих временных сокурсников, но ещё и стать лучшим. Другого варианта развития событий я просто не рассматривал.

Тем не менее нашлась дисциплина, где все мои знания и навыки оказались бесполезны — владение мечом. Или, скорее, любым колюще-режущим предметом. Я настолько привык полагаться на магические линии, что позабыл о тренировках с мечами и, как следствие, в Дероне ни разу не вышел победителем во время тестовых боёв. Вот вообще не получалось, несмотря на всю скорость и ловкость. Порой хотелось всё отбросить и влепить по довольной физиономии Карала, моего напарника, зарядом молнии, но осознание того, что таким образом я подарю витязю ещё одну способность, коих у него уже предостаточно, всё время меня останавливало. Единственным оружием, которым я мог хоть какое-то время сражаться что с напарником, что с тремя девушками старших курсов, тоже представляющих северную академию, оказался посох. Всё остальное в моих руках превращалось в бессмысленные железки.

Три недели пролетели как один миг. Красные ассасины ни разу о себе не напомнили. Доступ к Просту мне не предоставили, даже не сообщив причину отказа. Ландо никак не удавалось заполучить нужные мне страницы. Несколько артефактов, что я тайно вытащил из глубин Дерона, оказались непонятными железками прошлого, которыми можно было заинтересовать разве что Проста. Каких-либо подарков от Дерона за то, что они допустили ко мне старого мага, не получил. Даже Лиара пропала, выискивая явившихся в наш мир демонов. Затишье поглотило, полностью растворив меня в себе. Я словно стал героем какого-нибудь третьесортного приключенческого романа, когда автор устал от постоянной беготни и захотел посвятить несколько глав скучным разговорам. Уверен, будь у такой книги читатели, они обязательно бы заявили, что «Автор сдулся, раньше трава была зелёной, а сейчас даже небо какое-то серое. Верните приключения и динамику». Хотя, если признаться, этих самых приключений не хотелось до дрожи в коленках. Я прекрасно понимал, что являюсь целью охоты двух опаснейших группировок и томительное ожидание их дальнейших шагов бесило. Хотелось, чтобы противники хоть как-то обозначили своё присутствие.

Но они явно задумали что-то недоброе — лишь пару раз на границе сканирования я замечал красных ассасинов, но они, словно убедившись, что я остаюсь в академии, ретировались.

— Лег Одно, мы идём на арену! — послышался незнакомый голос, заставив меня тяжело вздохнуть. За двадцать один день мне пришлось сражаться с двадцатью студентами разных курсов и сегодняшний день не стал исключением. Вызов на арену — вполне естественное событие для любой академии. Хотя даже здесь существовали негласные правила вызывать на бой противника одного с тобой года. Мной же всегда интересовались выпускники, считавшие себя лучшими из лучших. Первые сражения проходили под пристальным вниманием преподавателей и студентов — вдруг кто-то кого-то случайно прибьёт. Но когда все осознали, что поранить меня не получится, а заниматься членовредительством я не собираюсь, интерес постепенно угас. Какая радость смотреть на то, как моего противника поднимает в воздух и выкидывает прочь из арены. Я не церемонился и никогда не затягивал бой. Лишь однажды мне пришлось потратить более десяти секунд на сражение, да и то из-за того, что мой противник оказался непозволительно быстр. Пришлось его отлавливать по всей арене.

— Во сколько? — я устало поднял голову. Очередная тренировка с Каралом принесла мне очередную же горечь поражения. Витязь основательно меня погонял, а когда я начал мечтать, что повысил уровень владения мечом, взвинтил скорость и добрался до меня одним коротким ударом. Причём если бы не трёхслойная броня… Карал никогда не останавливал руку, прикладываясь по мне изо всех сил.

— Здесь и сейчас. Мечи.

— Не угадал. Может, здесь и сейчас, но оружие выбирать мне. Магия и способности. Это мой выбор.

— Ты, видимо, не совсем понял, — почему-то гадко ухмыльнулся пятикурсник. Я видел его раньше, но мы никогда не пересекались, чтобы он вот так лыбился. Мне показалось это подозрительным. Да и сам парень вызывал смутное беспокойство. — Мы будем сражаться сейчас. Мечами. Но ты даже не сделаешь попытки обороняться и позволишь мне себя основательно избить. Мои требования понятны?

— О как! — я-то уже начал думать, что проблемы в Дероне закончились в первый же день, когда Фарсид принёс свои извинения. Но нет — спустя три недели нашёлся новый «герой». С чего это вдруг он решил записаться в самоубийцы?

— Учти — если с меня хоть волосок упадёт, твоя ненаглядная Беатрис познает все прелести общения с новыми слугами моего отца. Думаешь, твоя защита сможет защитить от истинных убийц?

Магические линии устремились вперёд, чтобы окутать непонятного урода, но сделать этого мне не позволили. Когда я практически добрался до парня, чтобы его спеленать и превратить в лепёшку, в голове раздался истерический крик красного тумана:


«Лег, беда! Лиара не отвечает на мой зов. Она пропала! Её нет уже семь дней».


— И ты молчал всё это время?! — я едва не закричал вслух, но вовремя опомнился. — Что значит «она пропала»?


«Поиск демонов нелёгкое дело, требующее полной концентрации. Лиара и раньше пропадала, но каждый раз возвращалась. Сейчас её нет непозволительно долго и даже экстренный вызов не работает!»


— Ты меня слушаешь, или ликвидаторам придётся заниматься твоей подстилкой вплотную? — не унимался пятикурсник.

— Что ты только что сказал? — я резко оборвал разговор с красным туманом и зло посмотрел на противника. По спине пробежал холодок, но мне удалось его погасить. Тот, кто скрывается под словом «ликвидатор», умеет чувствовать страх.

— То, что сейчас мы пойдём на арену, где я тебя отделаю, получив бонус от заместителя ректора, а потом совершим небольшое путешествие в дом моего отца. Но перед этим ты нацепишь вот это!

Неприятный тип швырнул к моим ногам цепочку и тут до меня дошло, что всё время меня смущало — я ощущал присутствие негатора. Да, за три недели я непозволительно расслабился, перестав оценивать окружающих. Моё внимание было сосредоточено только на поиске ассасинов, но никак не на оценке окружающих. Не отводя взгляда от пятикурсника, я мысленно потянулся по всему Дерону, желая найти знакомый и такой близкий для меня источник маны. Но его не было! Утром Беатрис убежала на занятия, в обед она точно была в академии — мы пересекались в столовой, но сейчас, к вечеру, она исчезла!

— Если с ней что-то произойдёт, ты об этом пожалеешь, — я даже не произнёс эти слова. Прорычал. Лини добрались до цели и превратили её в статую. Убью урода!

— Если ты его не отпустишь прямо сейчас, Беатрис умрёт, — послышался ещё один незнакомый голос. Ещё одна магическая нить ринулась к цели, создавая следующую статую.

— За тобой пристально следят, Лег Ондо. Наблюдателям дан чёткий приказ — если с Глебом или нами что-то произойдёт, немедленно сообщить об этом. У тебя десять секунд, чтобы его отпустить. После этого Беатрис будет убита.


«Лег, Лиара в беде! Со мной связались приспешники Башорга! Они готовы обменять Лиару на карту! Ты должен немедленно выдвигаться на её поиски! Отправляйся к Барксу — через Бурого Медведя я передам координаты, откуда она в последний раз выходила на связь. У тебя не более пяти часов, поспеши!»


— Как они похитили чародея? Это же невозможно!


«Я не знаю! Ты должен помочь Лиаре! Найди её!»


— Беатрис тоже похитили.


«Тебе придётся сделать выбор между своими жёнами. Лиара или Беатрис. Помочь ты сможешь только одной из них. Если ты наденешь негатор — мы потеряем связь друг с другом. Не дай себя обмануть и обвести вокруг пальца. Если через четыре часа тебя не будет в Фасорге — мне придётся начать переговоры. Живая чародейка важнее прохода в Бездну.»


Красный умолк, позволяя мне сделать выбор, однако он не знал, что выбор давно сделан. Я не имею ни малейшего понятия, где находится Лиара, но я могу узнать, где находится Беатрис. Вначале мне придётся встретиться с красными ассасинами.

Закрыв глаза, я простёр свою способность видеть линии так далеко, как только мог. Третий участник этой встречи, сам того не желая, дал мне хорошую подсказку — за мной могут наблюдать только по одной прямой — все остальные направления блокируют здания и деревья. Чужих здесь я не заметил. Чтобы максимально быстро добраться до отца Глеба, кем бы он ни был, нужно находится либо на стене, что является нарушением и должно караться Пандами, либо на крыше соседнего поместья, что возвышалось над стенами и позволяло вести наблюдение над той точкой, где мы находились.

Из носа пошла кровь, но результат был достигнут — я пробился до пятисот метров, сумев мысленно добраться до нужной точки. Четвёртый участник находился там, где я и предполагал — на крыше. В том, что это именно участник, сомнений не было — им оказался красный ассасин. Сильный, явно один из мастеров.

— Знаешь, а ведь мы и вправду пойдём на арену, — решение о том, как поступить, пришло мгновенно. Место тренировочных боёв находилось под крышей, так что на какое-то время мы выйдем из зоны видимости твари Зверя. Мне нужна минута. Не думаю, что Глеб сможет сопротивляться дольше.

Приподняв всю троицу буквально на пару сантиметров, я начал толкать её в сторону арены. Ассасин остался на месте — видимо, зрения с пяти сотен метров не хватило, что увидеть, что его подопечные не передвигают ногами. Вышло всё довольно естественно — ко мне подошла тройка старшекурсников, вызвала на спарринг, я согласился и сейчас они займутся моим избиением. Супер план! Вот только этот план дерьмо, мне не нравится и участвовать в нём я не собираюсь.

— Где Беатрис? — я сам поразился тому, насколько спокойным оказался мой голос. Глеб хотел что-то проорать, но не смог — я вернул блокировку до того, как он успел родить хоть один звук. В ход пошли привычные мне инструменты принуждения — небывалая боль. Для первого раза решил ограничится десятью секундами и, прежде чем снять блокировку, опять же спокойно произнёс:

— Даю тебе всего одну возможность говорить. Затем ты станешь мне не интересен со всеми вытекающими. Ты будешь испытывать боль до тех пор, пока не утратишь разум. Клянусь своей жизнью!

Привычного сияния не было — Лиара не могла подтвердить клятву. Но то, как я это произнёс, возымело воздействие — Глеб затараторил, едва успевая ворочать языком.

— Они в нашем поместье…

Три дня назад группа из пяти ликвидаторов и одного мелкого типа в закрытом плаще явилась в дом отца Глеба и предложила тому услугу — они излечивают смертельно больную жену главы дома, а в качестве платы их сын, пятикурсник Дерона, сделает всё, чтобы Лег Ондо явился к ним домой. Даже наручники из негатора вручили. Учитывая, что за последние три недели я отказался как минимум от десяти приглашений на званные ужины незнакомых мне кланов, стала понятна внезапно возникшая популярность. Глебу сразу сказали, что через приглашение меня притащить в поместье не получится, поэтому ему подготовили команду. Двое помощников, что стояли рядом с нами в виде статуй, являлись такими же студентами, семьи которых стали должниками ликвидаторов. Эта троица вывела Беатрис из Дерона под предлогом подарка мне на день рождения, где девушку схватили и доставили домой к Глебу. Нападающие продумали всё — начиная от желания моей жены сделать мне приятное, заканчивая внешним наблюдателем.

Не учли они только одного — вместо злости и гнева я смогу включить голову и погасить эмоции. Адекватный маг — штука опасная.

— Вы трое остаётесь в Дероне. Я запрещаю вам покидать академию до моего возвращения. После того, как я освобожу Беатрис, буду принимать решение о степени вашей вины. Вопросы? Я так и думал, что вопросов не будет. Тот, кто не послушается меня и рискнёт выбраться из Дерона в надежде спастись бегством, глубоко пожалеет. Он будет умолять меня о смерти!

Вопросов я, естественно, не получил — тяжело это сделать, когда противники находятся под блокировкой. Но такими мелочами я уже не заморачивался. Лишь горько ухмыльнулся, что даже в Дероне мне удалось отучиться всего три недели. Больше сюда возвращаться я не собирался даже ради соревнований. Пошли они все со своими академиями куда подальше. Пора учиться жить ради себя и тех, кто тебе дорог, а не стараться получить внешнее одобрение путём траты пяти лет в обществе таких уродов, как тот же Глеб или Фарсид. Надоело! Где там мои неведомые читатели? Возрадуйтесь — сейчас пойдёт такой драйв, что станет тошно.

В Дероне меня больше ничего не держало. Проверив, что удерживающие линии развеются через три минуты, я прыгнул головой вперёд и, не успев приземлиться на пол, активировал полёт. Мне требовалось держаться как можно ближе к земле и лететь как можно быстрее, чтобы зоркий глаз ассасина меня не заметил. Глеб досконально объяснил, где находится поместье его отца, так что выведывать дорогу через ассасина, убегающего к своему командиру, я не стал. Добравшись до внешней стены, я облетел её по периметру примерно на четверть, гарантированно уходя с линии обзора, после чего совершил, наверно, один из страшных преступлений академии, чреватый изгнанием или недопуском на занятия — перемахнул через многометровый забор, игнорируя проход. По мне тут же прошлись молнии, но защита справилась — то, какие заклинания стоят на страже границ Дерона, я изучил в первый же день своего здесь пребывания.

Сориентировавшись на местности, я ринулся к своей цели. Вероятность того, что меня заманивают в ловушку, была примерно сто двадцать процентов. Противники не могли не предположить, что я разотру Глеба и его подельников в лепёшку и брошусь спасать Беатрис. Вопрос только был в том, в каком состоянии я собирался осуществлять спасательные мероприятия. Бездумно ломиться вперёд, или…

Додумать я не успел — в область сканирования попал родной источник. Беатрис находилась в пяти сотнях метрах впереди и не двигалась. Судя по состоянию, каких-либо повреждений у девушки не было, разве что несколько гематом и мелких порезов. Поза, в которой предстали линии, указывала на то, что девушка стоит привязанная к какому-то столбу. Об этом говорили руки, заведённые за спину и образующие какой-то полукруг. Судя по всему, Беатрис решили использовать как наживку. Я удалённо залечил порезы и убрал гематомы. И тело подлечил, и показал своей женщине, что я рядом и вскоре собираюсь карать и буянить. Пусть готовится к скорому спасению.

Остановившись примерно в трёх сотнях метрах от цели, я начал оценивать перспективы. Трое мастеров с уже знакомыми мне инертными телами нашлись быстро, зато ещё одного ассасина, их командира, пришлось основательно поискать. Даже подумал, что его нет в поместье — раньше я никогда не сталкивался с настолько закрытым магическим полем. Даже у простых людей имелись отличительные черты, что позволяли их обнаружить. Здесь же полная инертность на уровне безжизненного камня. На самом деле мне просто повезло — внимательно отслеживая каждое перемещение в доме, я заметил, как нечто безжизненное начало передвигаться из одной точки в другую без сторонней помощи. Тут же пришла подсказка.


«Магистр красных ассасинов. Легендарная тварь Зверя, в существование которой я даже не верил. Чтобы такого создать, нужно поглотить пять тонн «крови». Даже не могу представить, насколько он силён. В текущем состоянии ты бессилен, Лег. Займись Лиарой. Таких, как Беатрис, в твоей жизни будет много.»


— Ещё одна подобная реплика о моей жене, и мы прекращаем общение навеки. Усёк? Отлично. Ты мне лучше ответь — кто это с ними? Судя по структуре источника — гоблин. Почему я не могу на него повлиять?


«Это Шавер-Кан… Один из моих учеников. Лег, он ещё опаснее магистра. Уходи, пока тебя не заметили.»


— Будем считать, что меня уже заметили, — я увидел несколько линий, двигающихся по велению чужой воли. Гоблин, как и я, активно занимался сканированием пространства, выискивая источники. Вопрос только в том, насколько он в этом преуспел.

— Нужен краткий экскурс, чего от него ожидать? Чему ты его учил?


«Магии, линиям, способностью оперировать разными типами энергии, конструированию. Всему, что должен знать шаман. Шавер-Кан входил в число четырёх великих столпов, но не смог противостоять искушению. Повторю — сейчас тебе с ним не справится.»


— Посмотрим, — зло пробурчал я, готовясь к атаке. Понимая, что рискую быть найденным, я тем не менее полетел вперёд, лавируя между поисковыми нитями. Для того, чтобы вытаскивать Беатрис, мне нужно убедиться в том, что это будет безопасно. Если я сейчас рвану её вверх, кто даст гарантию, что обвязанная вокруг шеи тонкая поволока не лишит девушку головы? Лично я бы поступил именно так, чтобы гарантировать сохранность своей жертвы.

Миновав очередной дом, я вышел на оперативный простор. Беатрис и меня отделял всего лишь забор, но чем ближе я подходил к поместью, тем странней мне казалось происходящее. Кроме пятёрки ассасинов (наблюдатель вернулся обратно) и Шавер-Кана, в поместье больше никого не было. Вообще! Это первое. Второе — о том, что я приближаюсь, противники точно знали. Несколько раз я не успевал увернуться и касался поисковых нитей. Тем не менее приспешники Зверя оставались на месте, примерно в тридцати метрах от Беатрис. И, собственно, третье — моя жена находилась не в доме, а прямо по центру внутреннего дворика. Каждая из мелочей ещё и могла случиться сама по себе, но все три вместе — нет.

Я взлетел над забором и, наконец, увидел свою жену. Беатрис действительно была привязана. Только не к столбу, а к стволу дерева. Девушка находилась в сознании, но говорить не могла — во рту я заметил кляп. Брошки на Беатрис не было, как и глайдера — всё это находилось рядом, прямо на земле. Вместе с одеждой. Вот, значит, как сняли мой глайдер — раздели и нашли что-то нестандартное… Но самое неожиданное, что едва не заставило меня включить «заднюю», чтобы поскорей убраться отсюда подальше, оказался огромный плакат на груди девушки.

Лег Ондо, ты можешь забрать свою женщину в любой момент. Мы хотим поговорить. Клянусь Зверем — вам ничто не угрожает. После нашего разговора и ты, и твоя женщина уйдёте, а мы покинем эти земли.

«Лег — нет! Это ловушка!»


Вот только я не слушал красного и перемахнул через забор, демонстративно медленно приближаясь к своей жене. В доме задвигались и вскоре также медленно, как и я, вышел магистр. Он шёл ко мне без шлема, позволяя всецело оценить красоту истинного вальга. Да, магистр был полноценным вальгом. Хвост, голова, телосложение. Мало того, предыдущий я назвал бы это существо красивым — каждая линия кричала об идеальности.

Мы очутились возле Беатрис одновременно. В руках вальга мелькнул нож и путы, что удерживали девушку, рухнули на землю. С трудом удержавшись на ногах, Беатрис быстро вырвала кляп, стянула с себя плакат и отшвырнула его в сторону, представ перед нами полностью обнажённой. Погасив краткий всплеск смущения, Беатрис принялась одеваться, не позабыв о глайдере.

Магистр смотрел на это безучастно. Убедившись, что девушка не станет делать глупость и атаковать, он повернулся ко мне и заговорил на чистом языке вальгов:

— Она твоя. Учитель просит вас о разговоре. Но не настаивает. И ты, и твоя женщина можете уйти прямо сейчас. Если бы мы хотели тебя уничтожить, сделали бы это три недели назад. Стены академии для нас не проблема. Но мы не желали вредить. Ты нужен этому миру.

— Беатрис, боюсь, что в Дерон тебе возвращаться нельзя, — я посмотрел на облачившуюся жену, готовую разорвать сейчас любого ассасина. — Забудь про вещи и прямо сейчас отправляйся в Фасорг. Так быстро, как сможешь выдержать. Я буду через пять часов. Лиара в опасности, её нужно спасать.

— Учитель предсказывал это. Вы можете улететь оба и тогда разговора не состоится. Но если ты решишь встретиться с великим, тебе придётся взять с собой ту, что является одним из четырёх ключей в Бездну.

— Вы и об этом знаете?

— Нам известна вся четвёрка. И это, в том числе, причина, почему учитель желает с вами говорить. Какой будет твой ответ, Лег Ондо?

— Что же, давай поговорим.


«Прежде чем принимать решения, дважды подумай! Шавер-Кан — мастер перевирать факты! Он запутает тебя и использует так, как нужно ему! Но не тебе! Думай, прежде чем что-либо делать!»


— Хочешь сказать, тебе есть что скрывать? — спросил я, но ответа не получил. Красный туман ушёл из текущей локации. Но, что забавно, он не требовал срочно уничтожить «приспешника Зверя». Что было весьма странно — раньше контролёр нашего мира не обладал такой выдержкой.

Магистр отвёл нас с Беатрис в главный зал резиденции. Кое-где виднелась кровь и для меня неожиданно дошло, где находятся хозяева и слуги этого дома. В мире ином. Шавер-Кан оказался не просто сморщенным, как сама жизнь, сморчком. Это было самое древнее существо, что я видел в этой жизни. Как в этом теле ещё теплилась жизнь — огромный вопрос. Говорил он на гоблинском, словно прекрасно осознавал, что я его понимаю:

— Вот мы, наконец, и познакомились, Лег Ондо. Герой, сумевший избавиться от ярма вечного раба. Несостоявшийся чародей, вступивший на путь истинного мага. Добро пожаловать, ученик моего учителя. Приветствую тебя, как равного. Знаешь, сразу задам вопрос, ответ на который расставит всё по местам. Ты знаешь, откуда в нашем мире появились приспешники Башорга? Молчишь и не знаешь? Конечно, учитель не любит об этом вспоминать. Ведь первым приспешником Башорга был он сам…

Глава 9

— Прежде всего, давай отключим моего учителя, — старый гоблин сделал пасс рукой и, прежде чем я успел даже дёрнуться, магистр ассасинов превратился в смазанное пятно, чтобы воплотиться возле меня и водрузить на голову обруч из негатора. — То, что мы должны обсудить, не касается… Ты поразительно спокоен, несмотря на лишение магии. В чём причина?

— Кто сказал, что я лишился магии? — я демонстративно приподнял бровь и активировал линии, захватывая стоявший неподалёку стул и обрушивая его на голову вальга. Бессмысленное действие, но я и не собирался наносить урон. Только показать, что случись что — у меня найдётся чем удивить своих противников. Хотя, если честно, панику удалось погасить с трудом. В этом мире я никогда не испытывал тесного контакта с негатором. Даже в подземельях Дерона, где сетка из небесного металла ограничивала меня в силе, она находилась на относительном удалении. Шкатулка с кристаллами Богуша не считается, так что сейчас я, по сути, впервые прикоснулся к самому большому страху любого мага. Любого, но не меня.

Потому что на мой источник негатор не влиял!

Я видел, как вокруг груди, там, где у обычных людей находится источник магии, сформировался непроницаемый кокон. Бездушный камень выполнил свою функцию и угас, перейдя в статическое состояние. О том, что в моей груди ничего нет, он не знал. Да и не могла лишённая разума штука проявлять такие чудеса сообразительности. Источник, находящийся в районе живота, остался доступен, хоть и с заметным понижением силы. Какая-то часть непроницаемости нашлась ещё и в голове. Видимо, блокировала те участки мозга, что отвечали за использования стандартной магии.

— Так что ты хотел мне рассказать? — я отвернулся от магистра, показывая, что тот мне больше не интересен. И только сейчас у меня в голове начали шевелиться мысли относительно того, а что, собственно, происходит? По какой причине классический вальг, коим является магистр, и те недовальги в лице мастеров получили иммунитет к магии? В моём пошлом мире такого точно не было. Значит, это нечто приобретённое здесь, на этой планете. «Кровь Зверя»? Таинственная сущность, что превращает одно существо в другое? Странное, кстати, мероприятие. Для того, чтобы родить вальга, требуется пять тонн зелёного материала. Это много. Очень много. На поток такое точно не поставишь. Неужели «кровь» действительно поглощают ради её уничтожения, а превращения — побочный продукт этого действа?

— Башорг и учитель. Как они связаны? — я подтолкнул задумавшегося гоблина к разговору.

— Он ещё не твой учитель. Я не вижу метки.

— Ты не поверишь — но он… Хотя ладно, твой учитель и Башорг.

— Две тысячи лет назад на нашей планете открылся портал и через него на планету ринулись люди, спасаясь от явившейся в их мир напасти…

В целом, экскурс в историю мало отличался от уже известной мне версии. Люди — сволочи, они навлекли беду и заслуживают смерти. Шавер-Кан, к слову, совершенно не скрывал своего отношения к представителям моего вида. Раздавить и уничтожить, вот что с нами нужно было сделать ещё тогда. Но красный туман дал слабину — он решил оставить людей. Началась война на три фронта — все против всех. Люди, гоблины, демоны. Появились людские тотемы и вскоре нашествие тварей Башорга остановилось. Демона победили и заперли в достаточно странной форме. Часть оказалась в нашем мире, часть — в бывшем мире людей. Собственно, это не позволяет заточить Башорга окончательно и, как следствие, разорвать портал, что до сих пор связывает два мира. Это из того, что я знал или о чём догадывался. Но вот другая информация, что поведал мне старый гоблин, немного повергла в шок.

Первое — красный туман, когда явились демоны, перешёл на их сторону. Вот прям всей душой и телом. Собственно, из-за этого твари едва не победили. Появились первые ученики — те, кто использовал магию хаоса. И один из них в последствии превратился в того, кто известен сейчас как тёмный тотем. Произошла великая битва и учитель внезапно осознал, что он заблуждался. Он отринул от себя всё демоническое и помог остановить тварей. Обучил тотемы, создал магов, чародеев, героев, ещё Зверь знает кого, и вся эта братия смогла заключить сущность Башорга в темницу. Но тёмный тотем остался на свободе. Он стал якорем и посредником между волей Башорга и людьми. Тотем искал и находил людей, жаждущих великих свершений и власти. Порабощал их разум, даровал силу, знания. Примерно тысячу лет назад произошла великая битва за право главенствовать над планетой. Те, кто поклонялся Зверю, сразились с теми, кто поклонялся Башоргу. В результате на планете исчезли маги — все они погибли во время битвы. Красный туман не вмешивался в возню. С одной стороны был его ученик, пусть и тёмный, с другой — родные дети планеты. Приспешники Башорга проиграли и растворились, но и гоблины потеряли слишком много. Непозволительно много. Они встали на охрану портала и отказались от Зверя. Из памяти людей и гоблинов вычеркнули даже само упоминание о том, что произошло. Никто и никогда не должен был узнать об этом, чтобы не повторить вновь. По сути, Шавер-Кан остался одним из немногих, кто знал истинную историю нашего мира.

— И что же ты хочешь от меня? — задал я вопрос, как только гоблин умолк. — Всё, что произошло в прошлом, конечно, интересно, но никак не проливает свет на то, почему мы сейчас здесь сидим и ведём увлекательную беседу, вместо того чтобы друг друга пытаться уничтожить.

— Мы упустили момент, когда приспешники Башорга подняли голову. Не заметили, что они стали сильными и могучими. Сущность, что они называют Повелитель, но по факту являющуюся тем самым тёмным тотемом, передала непозволительно огромные силы своему новому лидеру. Молодому, амбициозному, лишённому любых моральных принципов. Твари Башорга захватили вход в Бездну. Неровен час, они найдут способ туда проникнуть и снять барьер со своего бога. И тогда этот мир падёт. Мы не хотим этого. Какой смысл в уничтожении мира, если в нём нельзя будет жить?

— Какая интересная мысль. Особенно забавно её слышать от существа, что призвал в наш мир Дочь Зверя. Конечно, подумаешь, на материке не осталось бы ничего живого — голодный дракон пожрал бы всех и каждого. Я был там, где родилась эта тварь. Видел тех двоих гоблинов, что ты оставил. Видел то, что сделала с ними безумная машина для убийств, как только возникла в нашем мире. Пепел. Вот что осталось от них! И ты будешь говорить о том, что не хочешь уничтожить мир? Красивая сказка. И это я ещё молчу о том, кто и для чего вообще открыл проход в Бездну. Северный император сменился совершенно случайно, да? Ведь девственная сущность древнего дракона такой лакомый кусок…

Сорвался. Нет, я готовился к тому, что мне будут рассказывать не совсем правдивую информацию, но, чтобы настолько всё переврать — нужно иметь небывалую наглость.

— Все допускают ошибки, — невозмутимо ответила Шавер-Кан. — Мы тоже смертны. Никто не ждал Дочь Зверя. Мы собирались создать обычных драконоидов, чтобы выманить тварей Башорга из их логова. И, как ты видишь, у нас это получилось. То, что в мире появился истинный дракон, оказалось случайностью, что происходит всего раз в жизни. Хотя… Знаешь, Лег Ондо, я не буду лукавить — в какой-то момент я даже обрадовался, что на планете появилось такое существо. Дочь Зверя должна была уничтожить людей, свести их популяцию до нуля. Очистить планету. Да, гоблины бы тоже пострадали, но к тому моменту, как дракон начал размножаться, мы бы с ним уже справились. Неужели ты решил, что те, кто поклоняются самому Зверю, не могут справиться с одним из его воинов? Да, многие бы погибли, но мы смогли бы достичь цели — в нашем мире не осталось бы ни приспешников Башорга, ни людей. Это планета вновь стала бы только нашей.

— И тогда ты решил открыть проход в Бездну, чтобы притащить своего бога в наш мир. Думаешь, он стал бы разбирать, кто есть кто? Для него существуют только драконы и их дети, — я кивнул в сторону вальга-магистра. — Такие, как ты — лишь пища.

— Для мальчика семнадцати лет ты поразительно много знаешь, — не смог скрыть удивления Шавер-Кан. — Учитель не любит, да и не может об этом рассказывать, значит, ты получил эти знания откуда-то ещё. Поделишься со старым гоблином, кто твой источник? Хочется сказать ему спасибо.

— Может, вернёмся к причине, почему ты нас сюда пригласил?

— Ты умеешь подбирать слова, — обрадовался Шавер-Кан. — Именно пригласил! Твари Башорга захватили вход в Бездну. Полагаю, ведомые своим Повелителем, они смогут пройти дальше, даже не имея карты. Мне известен путь, но не точка входа. Им, скорее всего, известна точка входа, но никак не путь. Тебе не известно ни то, ни другое. Но ты и эта женщина являетесь двумя из четырёх. Теми, кто может открыть проход.

— Для существа, прожившего не одну сотню лет, ты поразительно много знаешь, — мне не удалось удержаться, чтобы не вернуть гоблину его же фразу.

— Четверо, что должны открыть или запечатать проход, известны всем. Мало того, они указаны на карте. Ты давно её изучал? Только после того, как уничтожить одного из вас, потребуется корректировка. Ни магу, ни чародейке смерть не грозит — вас слишком мало, чтобы игнорировать. Но тот, кто лишён маны и та, что обладает способностями тотемов — они заменяемы. Предлагаю стереть этих людей и заменить их моими гоблинами. У меня есть возможность спрятать их так далеко, что никто в целом мире не сможет найти их. Если я ошибаюсь и приспешникам демонов не ведом вход, им придётся искать всю четвёрку. В моём случае это будет тяжело сделать.

— Беатрис неприкосновенна, — произнёс я, заметив, как подобрался магистр ассасинов, готовый выполнить приказ своего учителя. — Как и Прост. Но ты вновь рассказал мне о чём угодно, только не о цели нашего визита.

— Разве ты ещё не догадался? — наиграно удивился гоблин, на что я, не менее наиграно, ответил:

— Как? Я юн и глуп, сам же недавно об этом говорил. Так что давай без подводов и хождений вокруг да около. Только не говори, что причина нашего здесь появления — что ты решил подменить людей гоблинами. Мне обещали, что Беатрис покинет это поместье живой и невредимой.

— Как же с вами, с людьми, сложно, — оскалился Шавер-Кан. — Я хочу предложить тебе союз. Вместе мы уничтожим приспешников Башорга, захвативших вход, затем ты и твоя тройка запечатаете проход, и мы надолго забудем о том, что в нашем мире существует Бездна. Я даже на время смирюсь, что на моей планете есть болезнь под названием «люди».

— И на то, чтобы обдумать такое уникальное предложение, у меня есть всего минут пять, верно? Причём общаться с твоим учителем нельзя.

— Хоть тут-то у тебя мозги работают так, как надо.

— Если я откажусь, что произойдёт?

— Как я и обещал — вы покинете поместье. Но, с прискорбием должен сообщить о том, что мной будет принято решение, что ты недостойный хранитель карты. Думаю, мага я точно где-нибудь найду. В крайнем случае — сам им стану. Опыт есть.

— Дай перефразирую… Твои слова звучат как: «Я тебе не угрожаю, но если ты откажешься — то умрёшь».

Гоблин кровожадно улыбнулся, показывая, что отступать он не намерен.

— Хорошо, допустим, я соглашаюсь. Какие дальнейшие шаги?

— Слов недостаточно. Нужна кровавая клятва. Мы принесём её вместе и до того, как ты снимешь блокиратор. Учитель не должен влиять на твоё решение. Возьми нож и полосни себя по запястью.

Вальг протянул мне огрызок металла. Когда-то это можно было назвать ножом, но сейчас — действительно огрызок. Когти у собак и то больше. Тем не менее я узнал предмет — ритуальный кинжал, коим древние гоблины приносили жертвы Зверю. Магическое зрение показывало, что ножик, на самом деле, непростой — небольшой силовой камень удерживал на своей поверхности какие-то непонятные линии. Я совершенно не мог понять, что они делают — здесь был и блок контроля, и управления, и несколько контуров подпитки энергии, и ещё что-то незнакомое. Сомнений не было — стоит порезаться этой гадостью, все эти линии проникнут в мой организм и справиться с ними будет достаточно тяжело.

— Меня, видимо, не услышали, — я не отводил от Шавер-Кана взгляда. — Я сказал, что «допустим» я соглашаюсь, но никак не «конечно, давай пустим мне кровь». Всё, что ты мне только что поведал, интересно, но не вяжется с моими планами на будущее. В нём нет ни приспешников Башорга, ни тебя с твоей армией. Время гоблинов ушло, время вальгов ещё не наступило. Сейчас люди будут решать, что им делать и как развивать эту несчастную планету. Которую ты едва не уничтожил.

— Ты пожалеешь о своём решении, — потемнел Шавер-Кан. — Тебя не трогали три недели в надежде на сотрудничество, но, если мы поймём, что нам не по пути, люди станут нам окончательно не интересны. И тогда мир захлебнётся от вашей крови.

— Как когда-то он едва не утонул в вашей? Я видел изрисованные пещеры древних. Ритуалы жертвоприношений. Толпы рабов, заливающих своей кровью алтарь Зверя. Раса не важна. Важен посыл — без чужой боли вы не можете существовать. И я собираюсь это остановить. Таким как ты — не место в моём мире.

— Ты был в пещерах Богуша? — в голосе гоблина послышалось удивление.

— Напомню — мне обещана неприкосновенность, — напомнил я. — Во всяком случае до тех пор, пока я нахожусь в этом поместье. Ты подтверждаешь это?

— Моё слово нерушимо, — Шавер-Кан только что в грудь себя кулаком не ударил.

— Тогда я могу ответить. Я не только был в пещерах, но я ещё и являюсь владельцем вот этого.

С этими словами я достал свою шкатулку и открыл крышку. Появилось желание снять защиту с кристалла, чтобы залить здесь всё чистой энергией, но близость Беатрис спасла Шавер-Кана и его подручных. Хотя, как мне кажется, красные ассасины смогли бы противостоять потоку энергии.

— Один из семи…, — благоговейно прошептал Шавер-Кан. — Если ты отдашь его мне, то останешься жив. За тобой не будут охотиться дети Зверя. Слово Шавер-Кана!

— Не продаётся, — я захлопнул крышку и спрятал шкатулку во внутреннем кармане куртки. — Что произойдёт, если собрать все семь фигурок в одно целое? Эту часть я выкрал у приспешника Башорга. У него их, как я помню, штуки три-четыре.

— Этого не может быть! — эмоционально воскликнул Шавер-Кан. — Тёмный тотем никогда не позволит собрать фигурки в одно целое!

— Значит, они действительно призовут в наш мир тварь уровня Дочери Зверя?

— Дочерь Зверя? Ха! Зачем в этом мире безумный дракон? Если собрать все семь частей в законченную фигурку, предварительно насытив каждую из них нужной энергией, можно возродить самого Зверя! Разбить оковы, что связывают его в недрах нашей планеты.

— Тогда почему древние не сделали этого? — удивился я. — Для чего приносить жертвы ради своего бога, но при этом раздробить его тело на семь частей и спрятать их по всему свету?

— Кто сказал, что кровью мои предки желали призвать Зверя? Это так вы думаете про гоблинов? Мы спасали планету! Каждая жертва, что шла на алтарь, несла в себе частичку мифрила! Изменённые, но не лишившиеся разума, они сами подставляли горло, с радостью отдавая свою жизнь ради будущего. Тогда не было людей, не было демонов, этот мир принадлежал нам! Для чего моим предкам нужно было его уничтожать? Нет, они не желали призвать Зверя.

— Тогда для чего ты пытаешься сделать это сейчас?

— Ты так ничего и не понял, глупец! Несмотря на силу, ты остаёшься человеком, не видящим ничего дальше собственного носа. Мы желаем освободить Зверя не для того, чтобы он принёс в этот мир гибель. Мы желаем его освободить для того, чтобы покинувший нас создатель вновь обрёл свою силу. Вместе мы победим Зверя и исторгнем его из нашего мира. Самый простой способ это сделать — пройти путь в Бездне. Но есть и другие пути. Такие, как кристаллы Богуша. Ты никогда не думал, откуда они вообще появились на нашей планете? Кто такой Богуш, что его именем названы фигурки? Вижу по глазам, что никогда. Богуш — имя создателя, данное ему гоблинами. Кристаллы были созданы в тот же миг, когда Зверь оказался заточён в недрах планеты. Напавшая на нашу планету тварь пустила семь якорей, удерживающих его сознание от поглощения. Семь точек силы, разбросанных по огромным землям обоих материков. Семь бессмертных фигурок, уничтожить которые не в состоянии ни одна сила нашего мира.

— Хочешь сказать, что тот дракон, что находится внутри кристалла, на самом деле живой? — моему удивлению не было предела. Для чего Рикон, нынешний глава приспешников Башорга, по сути — главный представитель демонов на планете, желал собрать фигурки в единое целое? Зачем ему выпускать Зверя?

— Это уже неважно. Проход в Бездну открыт, нам осталось найти вход. Я даю тебе последнюю возможность сохранить людям право находится в этом мире. Даю тебе сутки на размышление. Сейчас можешь идти. Поговори с учителем. Узнай его версию событий. Пойми, почему он хотел предать наш мир. Через сутки жду тебя у входа в Бездну. Информация о том, где он находится, тебе дадут. Если ты придёшь, и мы вместе отправим приспешников Башорга к своему Повелителю — люди будут жить. Если нам придётся сражаться самим — человечество будет истреблено. Клянусь всем, что у меня есть!

Шавер-Кан засиял — какое-то дерево приняло его клятву.

— Сними блокиратор. Мы их отпускаем.

Магистр ассасинов вновь превратился в молнию и оказался рядом со мной. Неприятно осознавать, но против этой твари все мои возможности бессильны. Линии его не цепляли, а я даже взглядом не мог уследить за передвижением этого монстра. Полагаю, никто и ничто не смогло бы задержать магистра, вздумай он атаковать Дерон. Пожелай того гоблины, я был бы уже мёртв.


«Что здесь было? О чём вы говорили? Лег, не верь тому, что тебе только что сказали. Шавер-Кан коварен и опасен. Он мастер запутывать и перевирать факты.»


Зелёный шарик появился сразу же, как только восстановилась связь. По тому, как всполошился мой будущий-бывший учитель, ему действительно было что скрывать.

— Беатрис, позволите? — я взял жену под руку. Поразительно, как ей хватило выдержки молчать весь разговор. Девушка не понимала ни слова, но умудрялась улавливать настроение разговора, прикасаясь ко мне в минуты наибольшего эмоционального напряжения. Несмотря на страх и ужас, что витали в груди Беатрис, внешне она оставалась спокойной и величественной, готовой хоть сейчас идти на званный ужин. Однако стоило мне взять её под руку, как девушка вцепилась в меня мёртвой хваткой, демонстрируя истинные чувства. Осознание неприятного факта, что тебя могут в любой момент убить и ты совершенно ничего не можешь с этим поделать — любого может выбить из привычной колеи. Беатрис не стала исключением.

— Сутки, Лег Ондо! — напомнил Шавер-Кан, прежде чем мы покинули поместье. Лист с указанием местоположения входа в Бездну магистр всучил мне в руку, когда снял негатор. — Я жду тебя ровно сутки!


«О чём речь? Что произойдёт через сутки?»


Красный туман вёл себя неподобающим великой сущности образом, поэтому я его проигнорировал, ещё раз прогоняя в памяти разговор с гоблином. Удобная штука — абсолютная память. Земля резко ушла вниз — мы взлетели метров на сто и тут же с огромной скоростью полетели прочь из столицы. Сейчас мне нужно выиграть время, чтобы обдумать предстоящий разговор с будущим учителем. Из последнего воспоминания я чётко усвоил — если твой противник рассказывает тебе что-то, похожее на правду, значит он наглым образом врёт. Потому что за правдой гораздо проще скрыть ложь. Чуть недоговорив, не так перечислив последовательность событий, немного приукрасив и всё — прошлое заиграет совершенно иными красками. Прошлый Лег Ондо мог воспринять гоблина с открытой душой и даже в чём-то поверить. Нынешний прекрасно понимал — Шавер-Кан затеял собственную игру и хочет использовать меня как пешку, чтобы потом выкинуть в мусорку. Единственная вещь, в которой я не сомневался — гоблин ненавидел людей со всей искренностью и необходимость общения со мной его тяготила. Полагаю, если бы я не продемонстрировал фигурку Богуша, магистр ассасинов отправился бы за мной в тот же миг, как только мы пересекли границу поместья.

— Куда мы? — послышался крик Беатрис. Разговаривать на той скорости, что я взял, было крайне тяжело. Встречный поток игнорировал мой амулет с двойной защитой и девушке приходилось бороться с ветром, но она стойко переносила тяготы. Лишь уточнила, куда мы так торопимся.

— В Фасорг, — я снизил скорость до приемлемой. Незачем нам так гнать. — Боюсь, что до конца года Дерон для тебя закрыт, а для меня и вовсе навечно потерян. Возвращаться в столицу мне больше незачем, так что остаётся только Фасорг.

— Мои вещи…

— Там было что-то ценное?

— Нет, но… Я хотела сделать тебе подарок на день рождения…

— Всё, забыли об этом. Вещи штука наживная, будут другие. Как и подарки. Главное, что ты жива.

— Лег, против этих страшных тварей твоя защита не действует.

— Знаю, — вздохнул я. — Это единственные противники, которые её игнорируют. И, как на зло, именно они явились за тобой. Ничего — в Фасорге даже магистру дадут жару, вздумай он туда сунутся. Витязи найдут управу даже на этого обожравшегося «крови» вальга.

— Кто такие вальги? Это ты так называешь ликвидаторов?

— Вальг — это та прямоходящая ящерица в красной броне. Знаешь, лучше если ты узнаешь это прямо сейчас и от меня, а не от моих родичей, когда меня не будет рядом. Так получилось, что когда-то в прошлом я тоже был одним из них. Я Лег Ондо, человек, но при этом я Ишар-Мор, вальг. Лететь нам долго, так что я как раз успею тебе поведать о своей нелёгкой судьбе. Ты должна понимать, за кого вышла замуж…

Поразительно, но реакция Беатрис оказалась ровно такой же, как и у Лиары. Девушка с лёгкостью приняла тот факт, что сознание вальга вселилось в тело Лега. Скорее, это даже помогло сопоставить ей все несоответствия в моём поведении с тем, как на самом деле должны вести себя дети вождей кланов. Путь даже кланов изгоев.


«Ты закончил? Всё это можно было рассказать ей потом. О чём вы договорились с Шавер-Каном? Что должно произойти через двадцать два часа?»


— Беатрис, мне предстоит непростой разговор с учителем Лиары, так что какое-то время я уйду в себя. Не пугайся, со мной всё хорошо. Перехватывай управление — сможешь разобраться, где находится Фасорг? Нам нужно попасть туда через два часа.

— Сделаю, — заверила Беатрис и поцеловала меня, заставив прекратить полёт и на какое-то время отвлечься от всего мира. — Не сильно ругайся. По тебе видно, что сейчас кому-то сильно не поздоровится.

В чём-то она была права — у меня к красному туману было много вопросов и некоторые из них носили явно недружественный характер.


«Судя по твоему настрою, Шавер-Кан поведал тебе историю о том, каким образом он стал моим учеником и что этому предшествовало. Что же. Не буду лукавить — я действительно был одним первых, кто вступил на сторону Башорга. За тысячу лет управления миром у меня накопилось достаточно причин так сделать. Ведь мне оставили память о прошлом. Да, у меня был ученик, что впоследствии стал тёмным тотемом и вышел из-под моей власти. Именно он недавно передал мне новость о том, что Лиара захвачена его последователями. Но чего Шавер-Кан тебе не сказал, так это имя моего ученика. Имя того, кто сейчас является Повелителем, главой приспешников демонов в нашем мире. Знай же, Лег Ондо, что тёмный тотем в прошлой жизни именовался Ишар-Мором…»


Глава 10

— Знаешь, дружище, ты бы с этим завязывал. Неровен час решим, что ты окончательно загнулся и разгибаться не собираешься. Ты вообще меня слышишь? Баркс говорит, что сознание к тебе вернулось, так что хватит притворяться.

— Сколько? — прошептал я, едва вновь не потеряв сознание. Слова давались с таким трудом, словно приходилось бороться с самим небом. Например, сил на то, чтобы открыть глаза, у меня не было. Даже линии, мои привычные спутники, и те ушли на отдых. Впервые за долгое время я остался «глух и слеп». Появилась возможность отдохнуть от всех проблем, но у меня на это не было морального права. То, что я узнал о прошлой жизни… Вспоминать об этом не хотелось, но эти воспоминания из головы никак не уходили.

— Сколько что? — уточнил Эльрин. — Денег, времени, врагов, шоколадных мишек? Тебя что интересует, дружище?

— Три дня, — послышался голос Беатрис. — Ты валялся без памяти три дня. Не помогало ничего — ни лекарства, ни магия. Ты угасал. Вчера… Вчера тебе стало легче и появился шанс, что ты сможешь вернуться. Сегодня ты вернулся.

— Что… Что произошло вчера? Почему мне стало легче? — силы возвращались с каждым словом.

— Карта. Медведь её забрал, — голос принадлежал Барксу. — Потом тебе действительно стало легче. Словно нашёл точку опоры и смог за неё зацепиться. Не хочешь рассказать, что с тобой произошло? Беатрис путается в показаниях.

— Не сейчас, — я нашёл в себе силы и всё же открыл глаза. Эльрин, Беатрис, Баркс и даже Хад находились рядом со мной, не считая нескольких докторов. Меня утыкали капельницами и подключили к каким-то механизмам с размолотыми силовыми камнями. Раньше в клане такого не было, значит, постарались Давры.

— Беатрис, мне нужно с тобой поговорить. Срочно. Остальных прошу выйти, это приватный разговор.

— Дружище, ты не опух? Это всё же наш дом и командовать здесь…

— Я. Сказал. Покиньте. Комнату. Сейчас.

Я не повышал голос. Да и смысла в этом не было — ко мне вернулись линии, и сила наполнила каждое моё слово. Родичи, а также доктора, рухнули на пол, придавленные мощью Верховного мага. Я, наконец, вспомнил, почему в последней жизни меня называли Верховным. И это знание меня ужасало.

— Ты бы полегче, паря, — закряхтел Баркс, пытаясь бороться с моей силой. Не получалось и шамана клана это бесило. Он привык, что витязь может адаптироваться к любой направленной на него магии и использовать её в собственных интересах. Вот только уровень не позволял. Даже с таким большим источником — один из кристаллов, как я понял, Баркс использовал для себя.

— Прошу, оставьте нас. Я не хочу вам вредить.

— Ладно, Лег, мы выйдем, — Баркс поднялся на ноги. Шамана заметно шатало и не было сомнений, что мне в будущем припомнят этот момент, но будущее меня сейчас вообще не заботило. Что мне до мнения муравьёв? Проклятье! Это не я! Это Ишар Мор, память которого мне удалось получить. Но это не я! И никогда таким не буду!

Я дождался, пока родственники выйдут, после чего сформировал полог отражения. Сознание едва не «уплыло» — магия такого уровня для моего текущего тела являлась максимально возможной. Что говорить про истинные заклинания из десятков, а то и сотен контуров? Сколько лет мне придётся их воплощать? Человеческий организм не настроен на работу с линиями драконов. Теперь я понимал это совершенно ясно.

— Лег, с тобой что-то произошло? — беспокойно спросила Беатрис. — Ты… Ты изменился.

— Воспоминания. То, что мне позволили вспомнить, едва не отправило меня в мир иной. Беатрис, я сейчас действительно могу совершать много поступков, несвойственных мне прошлому. Я… Держи. Как только я начну творить какую-то дичь или совершать то, что тот Лег, за которого ты вышла, никогда бы не сделал, ты должна это использовать. Должно сработать.

Я заставил энергию обрести плотность, сформировываясь в метровый хлыст. От одного взгляда на него по телу пробегала дрожь — за двадцать лет обучения в академиях различного уровня, не проходило ни дня, чтобы мой учитель, Гасат-Сур, не воспользовался аналогичным хлыстом, побуждая меня к стараниям.

— Лег, я не смогу! — ужаснулась Беатрис, когда поняла, что от неё требуется.

— Сможешь. Причём только ты. Всех остальных я к себе даже близко не подпущу. Трис, пойми… Это важно. Иначе я действительно могу натворить больших бед. Мне нужно как-то принять то, кем я на самом деле оказался.

— Что же так такого произошло, что ты настолько изменился и требуешь от меня такого? — Беатрис после длительных колебаний всё же взяла хлыст. Он был настроен только под меня и только для моей жены. Любое другое существо даже взять в руки моё творение не сможет, а удар будет беспрепятственно проходить через любую преграду, кроме моего тела. Что-что, а наказывать Гасат-Сур умел, любил и ненавидел, когда кто-то избегал его воли. Для каждого из учеников он создал отдельный хлыст, и мы ненавидели его всей душой и телом. Если это не заставит меня вести себя адекватно, этому миру не поздоровится. Безумного мага здесь явно не хватало.

— Хочешь знать, что произошло? — мой взор затуманился и перед глазами начали проноситься воспоминания. — Много чего произошло, Трис. Оказывается, я не такой белый и пушистый, каким хотел казаться…

***

Двадцать лет. Ровно столько памяти вернул мне Гасат-Сур. Теперь, когда я знаю о своей предпоследней жизни так много, называть красный туман как-то иначе язык не поворачивается.

Поступив в столичную академию, я начал нелёгкий путь превращения в лучшего студента. Мне нужно было поговорить с Гасат-Суром, обсудить с ним предательство императора, заключение, мой героизм, в конце концов! Но, как оказалось, попасть на приём к великому ректору обычному студенту, тем более не имеющему имени и находящемуся на своём первом перерождении, достаточно сложно. То, что я заслужил право сюда попасть, уже повергало многих в шок и не проходило и дня, чтобы маги с многовековым именем, волей случая отправившиеся на перерождение, не вызывали меня на дуэль. В какой-то момент даже начали ставки делать, кто будет моим «первым», что лишит девственности перерождений. Однако я оказался весьма вредным магом, не желавшим преклоняться перед величием других. То, что продемонстрировал мне Гасат-Сур во время битвы с демонами, прочно засело в голове. Я не церемонился, прекрасно понимая — как только дам слабину, меня прикончат. Значит, нужно ликвидировать самых прытких, подарив себе одиннадцать лет спокойствия.

Постоянные победы и лучшие результаты в учёбе спустя три года даровали мне право встречи с ректором. Гасат-Сур соизволил снизойти с высоты своего пьедестала, чтобы посмотреть на «уникального студента». В тот день, попав в его кабинет, я открылся, сообщив, что являюсь Ишар-Мором. В этот же день моё прежнее имя было предано забвению и в академии появился новый студент.

Ранут-Выс оказался велик и дальновиден. Он понимал, что Гасат-Сур будет возвращаться раз за разом, укрепляя свои позиции и настраивая магов против текущего императора, поэтому пошёл на сделку. Он даровал Гасат-Суру помилование, восстановил его имя и репутацию, назначил ректором лучшей магической академии, а взамен потребовал невозможного — полные списки тех, кто желал смещения власти, а также переселения в другой мир. Да, император мог и такое. Двое сильных магов не могли ужиться в одном мире, рано или поздно между ними в любом случае произошёл бы конфликт. Разговор между ними был долгим, но, что самое важное — продуктивным. Гасат-Сур согласился. Одно дело быть вечным «вторым», желая свергнуть императора, другое — стать первым в новом мире. Обработать молодого вальга, коим я на самом деле был, труда не составило. Я идеализировал Гасат-Сура и воспринимал любое его слово как закон. Так я стал его правой рукой, выискивая тех, кому не нравилась власть императора. Я предавал, подкупал, продавал, убивал — перечень всего, что мне приходилось делать, ужасал. Честь, совесть — эти слова были моими антагонистами. И всё время, что я стоял подле Гасат-Сура, я обучался магии под его пристальным присмотром, спиной ощущая каждую неудачу. Меня тренировали и делали послушную собачку, что будет лаять, когда её хозяин этого пожелает.

За двадцать лет мне удалось собрать полный список тех, кто был недоволен великим правителем. Я сдал их без колебаний — у меня не было собственной воли или желаний. Лишь слово моего учителя. Мы выполнили свою часть сделки и оставалось дело за малым — сделать так, чтобы все маги родились плюс минус в один «поток». Этим тоже пришлось заняться мне — я стал «ликвидатором», подготавливая для Ранут-Выса выгодное перерождение.

И когда последний из списка был уничтожен, император выполнил свою часть сделки. Был проведён ритуал и Гасат-Сур вместе с четвёркой своих верных учеников ушёл в мир иной. Всё было выполнено идеально, если бы не одно «но» — по какой-то чудовищной ошибке через одиннадцать лет в мире родился вальг по имени Ишар-Мор. Он обладал огромной силой, умел пользоваться такими заклинаниями, что другим были недоступны, вёл себя так, словно являлся центром земли, но имел неизгладимый дефект, из-за которого император принял решение провести ритуал изгнания ещё раз и добавил Ишар-Мора в список «предателей». Этот вальг совершенно не помнил о своём прошлом, имея лишь одну единственную цель — свергнуть императора.

В заклинании Ранут-Выса что-то дало сбой…

***

— Лег, но это же не ты, — несмотря на то, что нежная Беатрис испытала настоящий шок от услышанного, она умудрилась найти для меня слова поддержки. — То, о чём ты мне только что поведал, совершал Ишар-Мор. Тот вальг умер. Ушёл в другой мир и стал тем самым Тёмным тотемом, что продался Башоргу. Ты другой! Тот Лег, которого я люблю, является великим человеком и способен игнорировать дурацкие воспоминания! Ведь сейчас передо мной именно ты, а не какой-то вальг! Так оставайся Легом и дальше. Здесь нет твоего учителя, здесь нет императора. Здесь есть только ты, я, Лиара, и наш мир, которому нужна помощь.

Как же много я отдал бы за то, чтобы пережить этот момент ещё раз! Притянув Беатрис к себе, я уткнулся в её грудь лицом (помогло то, что я лежал) и зарыдал, как неразумный малыш. Эмоции разрывали меня на части, заставляя выть и орать от внутренней боли. Я не хочу быть тем существом, память которого у меня появилась! Не хочу! И не буду! Ишар-Мор умер!

— Гасат-Сур, почему? Почему всё так произошло? Почему мой разум разделился на два независимых существа?


«Нет, Лег, не сейчас. Ты дважды умер во время восстановления памяти. Мне пришлось пойти на чудовищные нарушения, возвращая тебя обратно. Я буду наказан и на какое-то время пропаду. Чтобы вытащить тебя во время последней смерти, мне пришлось отдать карту приспешникам Башорга. Только так они пошли на то, чтобы освободить Лиару. Чародейка отдала тебе все силы и ушла в стазис. Сейчас она лежит в мире изнанки без сознания. Я не знаю, что нужно для того, чтобы её восстановить. Нужно время. Ты не был готов к тому, что узнал. Мне жаль, что вышло именно так, но иного выбора я не видел. Только с полной памятью ты можешь противостоять самому себе.»


— Тёмный тотем — действительно я?


«То воплощение, что ушло за мной в этот мир. Точнее, вся тёмная часть Ишар-Мора, что накопилась в тебе за долгие годы тренировок. То, что осталось в мире вальгов на следующее перерождение, являлось неожиданным и неприятным сюрпризом. У меня нет гарантий, что не появилось второго Гасат-Сура. То, кем ты стал… Это получилось нечто невинное и бесполезное… Нет, довольно! Ещё пара фраз и ты вновь погибнешь. Восстановись, окрепни и ты получишь обоснование того, почему всё произошло так, как произошло. Всему есть свои причины.»


Опасения Гасат-Сура были обоснованы — из носа и ушей у меня пошла кровь. Беатрис заволновалась и даже отслонилась от меня, решив, что эмоциональная разрядка оказалась для меня невыносимой. Пришлось «отключать» общение с учителем и возвращаться обратно в реальность.

— Всё, больше такого не будет, — слёзы всё ещё стояли в моих глазах, но желания продолжать плакать у меня не было. Довольно горевать, пора действовать. Лиара в отключке, карта у демонов, твари Зверя записали меня в кровные враги, так как я не явился к ним на встречу. Отличная перспектива для рождения Великого мага! Возник соблазн превратить весь мифрил клана Бурых Медведей в «кровь» и поглотить её, превращаясь обратно в вальга. Истинному сыну Зверя гораздо проще управляться с магией линий, чем человеку. Однако я отринул эту коварную мысль. Нет! Вальг Ишар-Мор умер. Как и его магия. Человек Лег Ондо родился, заполучив себе способность оперировать магией линий. Да будет так! А то, что вместе со способностью человеку перешли воспоминания вальга — побочный продукт заклинаний. Буду это игнорировать.

Глайдер, что всё ещё находился на моём теле, сработал отлично, переводя меня из горизонтального в вертикальное состояние. Я оценил Фасорг с точки зрения магических потоков. Хотя даже сейчас, после восстановления памяти, оперирование выше пятисот метров давалось мне не легко. Тело человека не имело должной подготовки. Собственно, одна из причин, почему Лиара стала эльфийкой, заключалась именно в особенностях организма. Даже магия образов, коей владеет моя жена, людям давалась с трудом.

Ничего особенного в городе я не заметил. Разве что количество народа — не припомню такого столпотворения обладателей маны. Источников Башорга или Зверя в городе не было — в этом плане Баркс и Арин тщательно следили за безопасностью вверенного им участка. Как не было и «инертных» зон. Если ассасины и находятся в Фасорге, то находятся в неподвижном состоянии. Родственники обнаружились в соседней комнате. Явно обсуждают, как теперь вести себя со мной. Значит, пора нанести им визит.

— И куда это ты собрался, дружище? — Эльрин стоял возле двери и первым оказался у меня на пути. — Хотелось бы немного ответов на вопросы, что у нас тут у всех возникли.

— Задавай, — неожиданно для всех я пошёл на контакт. Признаюсь, даже для себя. Вначале хотелось игнорировать родственников и заниматься своими делами, благо их у меня предостаточно, но так поступил бы Ишар-Мор. Пока у меня есть такая возможность, превращаться в него нельзя, так что я засунул эмоции в дальний ящик и запер его на ключ.

— Ты опять что-то вспомнил из прошлой жизни?

— Да, практически всё. Остались некоторые мелочи, что не сильно повлияют на общую картину. Хочу принести свои извинения за срыв — мне действительно критично нужно было поговорить с Беатрис наедине. Я понимаю, что действовал грубо, неправильно, поэтому хочу попросить прощения. Постараюсь так больше не делать.

Тишина и вытянувшиеся лица стали мне ответом. Родичи явно ожидали чего-то другого, но никак не раскаявшегося отпрыска.

— Ты что, заболел? — нахмурился Ландо. — С чего вдруг такая дружелюбность? Что-то особенное вспомнил?

— Да. Осознал, почему я назывался Верховным магом. Вспомнил тот период.

— И?

— И не очень хочу его вспоминать вновь. Тот Ишар-Мор умер, и я не собираюсь давать ему шанс возродиться в этом мире.

— Всё так плохо?

— Хуже, чем ты даже можешь себе представить. Рикон, что воспитывал вас, а потом возглавил приспешников Башорга, сущий агнец по сравнению с тем, кем я оказался. Ландо, несмотря на то что ты витязь, у тебя есть возможность стать магом. Теперь мне известно, как заставить видеть линии. Это работало с вальгами, полагаю, что с людьми механизм аналогичный.

— Больно? — Ландо сразу понял, куда я клоню.

— Чудовищно больно. Если выдержишь — станешь магом. Не выдержишь — станешь трупом. То, что ты испытывал во время очищения, покажется тебе цветочками.

— Это только Ландо так свезло, али и у меня шанс на старость лет может появиться? — Баркс явно не собирался упускать уникальную возможность.

— Любой может стать магом. Но важно, чтобы вы понимали — если начнётся процедура, вариантов всего два. Либо вы становитесь магом, либо умираете. Прервать или отказаться от процесса не получится.

— Напугал ежа голой…, — Баркс покосился на Беатрис за моей спиной. — Я в деле. Болью меня не напугать, а книжонки ты довольно интересные написал, чтобы их просто так игнорировать.

— Я… Я тоже хочу стать магом, — раздавшаяся просьба едва не опрокинула меня в состояние Ишар-Мора. Я резко развернулся к Беатрис, чтобы высказать ей всё, что думаю по этому поводу, но в ужасе отшатнулся — в руке моей жены был хлыст.

— Это не просьба, Лег! Я, Беатрис Ондо, желаю стать магом!

— Одно? — тут же зацепился за слово Эльрин. — Когда?! Никакой же церемонии не было!

— Она мне не нужна. Лег повязал мне пояс, я его приняла. Этого достаточно, чтобы требовать от моего мужа уважения и восприятия меня как равную. Когда в мир явятся демоны или драконы, они не будут смотреть на то, мужчина я или женщина. Они захотят меня сожрать. И если выбирать между болью сейчас, но возможностью в будущем дать им отпор, или сладкой жизнью, но абсолютной бесполезностью в будущем — я выбираю первое. Я хочу и готова сражаться, Лег Ондо. Рядом и вместе с тобой. Иначе для чего это всё?

— Ещё желающие? — я посмотрел на остальных. Эльрин и Хад отказались, Арин и отца не было. — Хорошо, пусть будет так. Если вы готовы — можем начать прямо сейчас. Потом мне потребуется пауза, а вам — время на адаптацию.

Мысль о том, что кто-то из тройки может не выдержать боль, я даже не рассматривал. Этому миру действительно нужны маги — на одних способностях тотема далеко не уедешь.


«Ты рискуешь. Адаптация структуры мозга под линии работает только со слабыми вальгами. Теми, кто не справился с поиском нитей сам. С людьми этот механизм не тестировался.»


— Неужели? — я не удержался от сарказма в голосе. Тот Гасат-Сур, которого я знал по последнему воспоминанию, не чурался проводить чудовищные эксперименты ради знаний. Понял это и бывший учитель.


«Механизм не тестировался после того, как демоны были уничтожены. До этого я пробовал с десятью смертниками — результата не было. Люди не способны выдержать боль, которая для вальгов нормальна. Это слабые существа.»