— Ответ правильный, но неполный. Кто такой Петрос? Где живет, чем занимается? Мандаринами на Центральном рынке торгует?

Амаликитян выложил все, что знал и про Петроса, и про его связь с дочерью первого лица. Возможно, он надеялся сохранить себе этим жизнь. Ожидания не оправдались. Выстрел из пистолета с глушителем прервал его карьеру на пороге славы и богатства.

* * *

Седой рвал и метал. Рвал свою докладную, составленную для генерала Цыгуна и метал клочки в Чингиза. Тот стоял перед ним с сокрушенным видом, но видно было, что с трудом терпит разнос.

— Кретины! — орал полковник. — Почему никому ничего нельзя поручить?! Я же физически не могу делать все сам!

На столе Седого зашипел селектор.

— Генерал ждет вас с докладом, — сообщил голос секретарши.

— Сейчас буду, — рявкнул в ответ Седой и посмотрел в упор на Чингиза. — Значит говоришь, орден забрал артист Петрос Григорян? Ладно, попробуем достать конфету из кучи дерьма. Жди меня в приемной.

Через минуту он постучал в кабинет Цыгуна.

— Разрешите?

— Входи, порадуй! — теперь роли поменялись и Седой сам очутился в положении жертвы разноса. — Ты уже в курсе?

— Смотря чего… — тихо произнес Седой.

— Ограбления квартир артистов и писателей наконец-то прекратились. Теперь начали грабить квартиры и дачи сотрудников аппарата ЦК. Это не твои орлы?

Седой изобразил обиженный вид.

— Мои люди работают под контролем, строго в рамках задания. Инициатива исключена. У меня есть основания считать, что наводка на квартиры товарищей из ЦК идет из окружения объекта \"Дочь\", — с ходу сочинил он.

— Ты в своем уме? Как я докладывать буду? Ты же знаешь, что Антропов только и ждет моего прокола, чтобы от меня избавиться. Леонид Ильич ясно сказал — делайте что хотите, но чтобы имя детей не пачкали. А я ему должен доложить, что его дочка воров наводит на квартиры членов политбюро?

— Дело не в ней. Все сходится на одном человеке — артисте Григоряне. Если его убрать, никто ничего не сможет доказать.

— Хорошо, займись этим делом.

* * *

Черный \"мерседес\" Петроса Григоряна мчался по Ленинградскому проспекту. Иллюзионист торопился в \"Яр\", где у него была назначена важная встреча. Драгоценный орден в форме креста покачивался на платиновой цепочке возле лобового стекла. Красноватый прозрачный камень в его центре словно магнитом притягивал к себе взгляд.

\"Надо его убрать на фиг, а то, чего доброго, отвлечешься, зазеваешься и врежешься во что-нибудь\" — подумал Петрос.

Он протянул руку к кресту и вдруг почувствовал, что машину повело влево, на встречную полосу. Он налег на руль и по его люфту понял, что теряет управление. Жесткий толчок, скрежет. Левое переднее колесо с силой пушечного ядра вырвалось из-под крыла, устремилось вперед и протаранило встречную \"волгу\".

\"Мерседес\" Григоряна круто развернуло поперек оси, опрокинуло. На полном ходу в него врезался междугородний автобус и отбросил дальше, в правый ряд, прямо под груженый бетонными плитами \"МАЗ\".

Седой очень торопился к месту аварии, но все равно опоздал. Когда он подъехал, кругом было не протолкнуться от машин с мигалками. Постовой пропустил его за оцепление только после предъявления удостоверения КГБ.

— Что случилось? — спросил у него Седой.

— Какая-то шишка накрылась, — хмуро сообщил милиционер, которому вовсе не улыбалось торчпть в субботний вечер на осеннем ветру.

Генерала Цыгуна Седой увидел издалека. Когда он приблизился, то едва сдержал стон разочарования. Генерал с огромным интересом рассматривал Тевтонский крест Гитлера. Седой подошел.

— А, это ты, — сказал генерал. — Долго добирался. Алиби, что ли, зарабатывал? Ха-ха. Шучу. Не повезло нашему другу.

Цыгун кивнул на обломки машины.

— Как это произошло? — спросил Седой.

— Сам будто не знаешь? Говорят, колесо на полном ходу отлетело. Наш фокусник содержал свое шикарное авто в ненадлежащем состоянии. В аварийном, я бы сказал.

Седой сделал вид, что только теперь заметил крест в руках начальника. Ему стоило большого труда не выдать своего волнения.

— А это что за побрякушка?

Генерал блудливо отвел взгляд.

— Да вот, нашли в машине. Судя по всему, музейная ценность.

— Я могу отвезти ее на экспертизу.

Голос Седого предательски дрогнул, но генерал этого не заметил.

— Не надо, пусть пока побудет у меня.

Цыгун старался не смотреть на своего подчиненного, но тот успел заметить алчный огонь, загоревшийся в его глазах. Шеф явно не собирался расставаться с музейной ценностью. Своей жадностью он подписывал себе приговор.

* * *

Прошло несколько дней и Лях с Леней снова отправились на дело. Потеплело. Они оставили машину в кустах и с километр прогулялись по лесу. Леня уверенно вывел его на поселок, где им предстояло обчистить очередную дачу. Но в самом поселке проводник вдруг засуетился.

— Ты что? — спросил Лях. — Заблудился? Может в милицию обратимся, там адрес и спросим?

— Адрес-то я помню. Второй дом от угла. Только от которого? От того или этого?

— Начнем с этого, если поймем, что не туда попали, пройдем туда, — предложил Лях.

Леня согласился.

Сначала они и в самом деле подумали, что попали не туда. Дом, простой, бревенчатый, издалека смахивал на большую русскую избу.

— Бля буду, пустышку тянем, — проворчал Леня. — не может расхититель в такой халупе обретаться.

Лях его не слушал. Был ли у него особый дар, сродни таланту экстрасенса, или сказывался опыт общения с Призраком, но он теперь и сам безошибочно определял места, где хозяева прятали свои сокровища.

При ближайшем рассмотрении дом оказался не таким простым, как из-за высокого забора. Если он и напоминал избу, то не русскую, а скорее швейцарскую. Из бревен был сложен только верхний этаж, низ же был кирпичным.

Комнаты дома ничем не привлекли внимания вора. Пыль, некоторое запустение показывали, что с лета здесь никого не было. Если где-то здесь и закопан клад, то для его поисков придется перерыть участок вместе с фундаментом. Лях было собрался признать неудачу и идти в следующий особнячок, когда, выйдя в прихожую, обратил внимание на капельки засохшей грязи у двери в погреб. Да и пыли тут было как будто меньше.

Спустившись в подвал, Лях облегченно вздохнул. Сейф за бочкой с квашеной капустой он обнаружил, что называется, верхним чутьем. Вскрыть его не составило труда.

Из вмурованного в стену железного ящика Лях к великому изумлению Лени извлек шесть трехлитровых банок. Такими же были заставлены полки погреба. Присмотревшись внимательнее, Леня понял разницу. В извлеченной Ляхом посуде вместо аппетитных домашних солений и маринадов тускло светились совершенно несъедобные предметы.

Леня с изумлением перебирал сложенные в банки драгоценные камни, преимущественно бриллианты и изумруды. Он с трепетом вынимал со дна банок пятикилограммовые золотые слитки и подложенные под них, чтобы не раздавить стекло, пачки рублей и долларов.

Лях же обратил внимание на небольшой предмет, лежавший отдельно. Он достал из сейфа небольшой бархатный мешочек и вытряхнул на ладонь блестящий предмет. Это был Тевтонский крест Гитлера.

Наверху скрипнула половица. Лях замер и свободной рукой зажал Лене рот. Тот испуганно глянул на напарника. Лях прижал палей к губам и указал наверх. Теперь и Леня услышал — наверху кто-то ходит.

Лях сунул крест в карман и махнул Лене.

— Уходим.

Того не пришлось просить дважды. Он не глядя выгреб из банки горсть камней и прихватил пачку долларов. Остальное пришлось бросить. Времени замести следы тоже не оставалось. Судя по звукам наверху, пришедшие прошли в комнаты.

Лях поднялся по ступенькам погреба и осторожно приоткрыл дверь. Никого. Хорошо смазанные петли не скрипнули. Изнутри дома слышались голоса.

— Слышь, Чингиз, а Седой в натуре десять косых отстегнет, если мы крест найдем? — спросил хорошо знакомый голос. Он принадлежал Сильверу.

Лях не стал слушать ответа, только отметил про себя, что в этом деле как-то задействованы его старые друзья и недруги.

Перед тем как выйти на улицу, он извлек из-за голенища модного сапога с латунным мыском старую добрую финку с наборной плексигласовой ручкой. Но на улице тоже никого не было. Видимо у Чингиза не хватало людей, чтобы выставить стремщика, либо тот торчал на улице.

Скрываясь за сараем, Лях с Леней прокрались к забору и перевалили через него. Только здесь, уходя задами к лесу, Леня вдруг замер и хлопнул себя по лбу.

— Блин! Мы же не в тот дом залезли! Точно! Я сейчас вспомнил, у того барыги крыша зеленая должна быть, из железа. А тут шиферная.

— Ладно, в другой раз и к тому заглянем, — успокоил его Лях. — Что один барыга, что другой, никакой разницы.

Но оказалось, что разница есть, и залезли они вовсе не к барыге.

* * *

Генерал Цыгун метал громы и молнии. Часть из них доставалась Седому, от других он успевал увернуться.

— Ты хочешь сказать, что мою дачу обчистили не твои долбо…бы?! — гремел генерал.

— Впервые слышу! — разводил руками Седой. — Я бы их за это сам передушил. А что, много взяли?

— Да нет, в общем, — сразу стушевался генерал. — Что на даче возьмешь? Наломали больше, напакостили. Так ты уверен, что твои люди не были у меня на даче?

— Голову даю на отсечение, — твердо произнес Седой.

Он изо всех сил старался не дать слабину. Если генерал заподозрит его в предательстве… Об этом лучше было не думать.

— Пойми, если ты работаешь на себя и обворовываешь меня, это полбеды. Я тебя уберу, и весь разговор. Я другого боюсь, — продолжал генерал более спокойным тоном. — Что, если против нас сработали тем же методом? Получается, мы все под колпаком у Антропова. Имей в виду, если что всплывет, меня расстреляют. Тебя, впрочем, тоже. Я ведь никого покрывать не собираюсь! Кто еще в курсе наших операций?

— Майор Васин.

— Вот его придется его убрать. И вообще нужно капитально зачистить концы. Причем срочно! Выполняй.

Седой вышел из кабинета шефа не на шутку встревоженным.

\"Интересно, кого он захочет убрать следующим? Очень вероятно, что на очереди моя кандидатура\", — подумал он.

* * *

Лях подъехал к Дому кино как раз вовремя. Леня выбрался из ресторана и направился к своей ржавой \"копейке\", которую боялся сменить на более приличную машину.

Лях отпустил его метров на пятьдесят и двинулся следом. Ехать пришлось долго. Они пересекли центр Москвы и принялись петлять в переулках между Солянкой и Бульварным кольцом. Лях с трудом держался на хвосте и не потерял Леню только потому, что тот не подозревал за собой слежки и не предпринимал попыток оторваться.

Наконец Леня остановился возле полуразрушенного дома. Из темной подворотни мигнул свет — там стояла машина. Леня проворно выскочил из салона своей \"копейки\" и торопливо нырнул во мрак. Лях также покинул свою машину и осторожно приблизился к подворотне и прислушался.

Разговаривали двое. Одним из собеседников был Леня. Голос второго также показался Ляху знакомым, но его обладателя он так и не вспомнил. Говорили тихо. Лях, как ни напрягал слух, так и не смог расслышать ни слова. Неожиданно раздался вскрик. Кричал определенно Леня.

Лях, позабыв об осторожности, рванулся в темноту. Он едва различал в темноте силуэты двух людей. Один из них в этот момент падал, другой замахивался, чтобы нанести последний смертельный удар.

Лях ударил его кулаком в голову. В темноте коронный удар не сработал. Он попал, но вскользь. Нападавший грязно выругался и бросился вглубь подворотни. Лях нагнулся над упавшим Леней. Тот стонал, держась за голову обеими руками.

— Ты жив? — спросил его Лях

— Ка-кажется да, — вяло отозвался журналист.

Его вырвало, Лях едва успел отскочить. В этот момент в глубине двора взвыл мотор, подворотню залил ослепительный свет фар. Лях, пачкаясь в блевотине, едва успел выволочь Леню из подворотни, как буквально в миллиметре от ног журналиста прокатились колеса машины.

Ослепленный ярким светом, Лях даже не успел толком рассмотреть машину. Мелькнув красными фонарями, она скрылась в переулке. Лях нашарил в Ленином кармане зажигалку и осветил подворотню. Под ногами что-то блеснуло. Он нагнулся и поднял. Это была пика — обычная заточенная отвертка с толстым клинком. Именно такая пика могла послужить орудием убийства Призрака и отца Нади.

Лях взвалил обмякшее тело Лени на плечо и потащил к своей машине. В салоне он смог наконец рассмотреть рану журналиста. Убийца в темноте немного промахнулся, стальное жало не пробило височную кость, а лишь скользнуло по коже, разорвав ухо.

Лях упал за руль и дал газу. Леня пришел в себя и тихо постанывал.

— Ты хоть знаешь того, кто тебя уделал? — поинтересовался Лях.

— Понятия не имею, — прошептал Леня. — Мне показалось, что он блондин. Очень светлый.

— Кто он? Ты ему стучал на меня, а он давал наколки на жирных клиентов? Говори, мы на него работали все это время?

— Я его не знаю… — стонал Леня. — Вернее, никогда не видел, мы разговаривали по телефону. Меня завербовал майор Васин. Сегодня я должен был с ним встретиться, но этот тип позвонил, и сказал, что встреча переносится. Хана мне тепер. Куда ты меня везешь?

— В Склифософский, уже почти доехали. Когда ты должен был встретиться с этим майором?

— С Васиным? Он должен был подъехать перед закрытием метро и пересесть в мою машину.

— Куда подъехать? Где вы с ним забили стрелку?

— Где всегда, на \"Ждановской\". Он раньше не мог. У него сегодня был какой-то банкет на работе.

— Ладно, опиши как он выглядит.

Леня обрисовал внешность майора. Лях остановил машину возле приемного покоя.

— Подожди, — сказал Леня. — Запомни телефон на всякий случай. Васин дал мне его на всякий случай. Это оперативного дежурного КГБ.

Лях запомнил. Спустя пятнадцать минут он уже гнал машину по пустому Садовому кольцу в направлении Таганки.

* * *

Лях стоял у перил станции метро \"Ждановская\", одной из немногих, находящихся не под, а над землей. Он смотрел на редкие в это время последние автобусы. За темным яблоневым садом горели огни недавно возведенного храма науки — Института управления. Из темноты сада временами доносились веселые крики загулявших подвыпивших студентов.

Подошел очередной поезд. Судя по времени, он был последним, в крайнем случае предпоследним. Немногочисленные пассажиры торопливо проследовали мимо Ляха и платформа вновь опустела. Васина не было.

Лях подошел к дежурной и спросил:

— Извините, вы тут такого солидного мужика не видели? — и он описал приметы майора.

— Как же, — радостно сообщила дежурная. — Видела. Его, пьяницу, в милицию забрали!

Лях спустился вниз. Комната милиции располагалась прямо под платформой станции. Туда вел длинный узкий коридор. Лях добрался до двери с надписью \"Милиция\", постучал и открыл. Внутри было ужасно накурено и сильно воняло перегаром.

За столом дежурного восседал раскрасневшийся щуплый сержант в расстегнутом кителе, с бегающими глазками.

— Тебе чего надо? — как-то испуганно уставился он на Ляха.

— Меня ограбили, — наугад погнал Лях. — Дипломат вырвали! Там, на улице.

Он успел хорошо рассмотреть помещение. За оградой обезьянника лицом кверху лежал человек. Судя по описанию, этим человеком вполне мог быть Васин. Его положение, в принципе, соответствовало информации о банкете, но что-то в его позе Ляху не понравилось.

— Слушай, мужик, вали отсюда! — прорычал сержант в расстегнутом кителе. — Сам свой чемодан по пьяни где-то потерял, а теперь права качаешь. К тому же улица — не наш участок. Мы обслуживаем только метрополитен имени Ленина. И вообще, документы предъяви!

В руках сержанта Лях успел заметить красное удостоверение, на котором разглядел буквы \"КГБ\" и фамилию \"Васин\". Сомнения отпадали.

Лях подался назад.

— Да вы что? Я не пьяный! А документы в дипломате остались.

— Тогда быстро рули отсюда! А то этот тоже говорил, что не пьяный, а его вон как развезло, — указал сержант на лежавшего на лавке Васина.

Лях еще раз внимательно окинул взглядом лежавшего. Теперь он окончательно убедился, что тот не был пьян. Он был мертв, Лях много встречал как тех, так и других и сумел безошибочно определить разницу. Оставаться в дежурке становилось смертельно опасно и вор двинулся на выход.

Из смежной с дежуркой комнаты показалась раскормленная харя с погонами старшего сержанта. Позади него маячил светловолосый, практически седой тип. Несмотря на темное время суток он носил непроницаемо-черные очки. От обоих не укрылось появление в комнате милиции постороннего.

— Придержи его! — крикнул седой тип.

— Эй, а ну назад! — приподнялся дежурный.

Но Лях уже был в коридоре и постарался погромче хлопнуть дверью. Дверь хлопнула, судя по крику боли и ярости, прямо по лбу сержанта. Коридор Лях преодолел за секунду, выскочил в переход и сразу свернул за угол. Здесь он укрылся за табачным ларьком и услышал как снова хлопнула дверь. Послышался раздраженный голос:

— Где этот козел? Куда делся? Не мог же он так быстро слинять! Ты направо, я налево. Увидишь — стреляй на поражение. Стоп!

Неожиданно площадь перед станцией пересекла черная \"волга\". Лях поспешно перебрался дальше, за автоматы с газировкой.

\"Волга\" резко затормозила. Из машины вылез толстый полковник и заорал на растерявшихся милиционеров.

— Вы тут, мать вашу, с ума посходили? Комитетчиков мочить начали!

Вместе с ними полковник направился в комнату милиции. Теперь Лях слышал их голоса через приоткрытую фрамугу.

— И что с ним делать будем? — грозно спросил голос полковника.

— Вывезем за окружную, там возле поселка комитетчиков выбросим, — развязно предложил кто-то из сержантов.

Через минуту с кряхтеньем и оханьем четверка милиционеров затащила тело майора Васина в багажник черной \"волги\". Полковник молча наблюдал за их действиями.

Позади них маячил седой тип. Он отозвал полковника в сторону. Оба отошли и остановились возле автоматов с газировкой, за которыми прятался Лях.

— Имей в виду, Антропов меня расстреляет, если узнает, — промямлил толстый полковник.

— Ничего он тебе не сделает. Не успеет. Им займутся с минуты на минуту, — заверил его Седой. — К тому же он не твой начальник. Твой министр Челоков как-нибудь своих отмажет.

Хлопнули дверцы и черная \"волга\" исчезла в ночи со своим страшным грузом. Уехал и седой. Лях осторожно выбрался из укрытия и двинулся прямиком через сад к тому месту, где оставил свою машину. Он прикидывал варианты своего дальнейшего поведения.

Стучать кому бы то ни было Лях считал занятием недостойным, но по понятиям вложить ментов КГБшникам было \"не в падлу\". Он нашел будку с целым телефонным аппаратом и для начала набрал \"ноль-два\".

\"Пусть мусора сами себя ловят\", — решил он.

— На Рязанском шоссе возле поселка КГБшников убит сотрудник правоохранительных органов, тело лежит в лесопосадке, — сообщил он дежурному и повесил трубку.

Главное поднять шум. Пока менты разберутся, чье именно тело нашли, будет поздно хоронить концы. А он, Лях, поможет им разобраться.

Лях по памяти набрал оставленный Леней телефон оперативного дежурного по КГБ.

— Я хочу сделать важное сообщение, — сказал он. — Оно касается лично Антропова.

Неожиданно в трубке что-то щелкнуло и раздался усталый, но властный голос.

— Антропов слушает, — сказал вновь подключившийся человек. — Что вы хотели мне сообщить?

— Во-первых на станции \"Ждановская\" нарядом милиции убит майор Васин, его тело сейчас везут в область, чтобы там спрятать. А во-вторых вам лично тоже готовят какой-то сюрприз.

— Вы можете подъехать прямо сейчас? — спросил голос в трубке.

— Могу. Куда?

— Записывайте.

* * *

В кабинете генерала Цыгуна Седой подробно изложил ему суть последних событий. Генерал упал в кресло, держась за голову.

— Идиот! Ты же закопал нас! — простонал он.

Седой сокрушенно молчал.

Генерал плеснул себе коньяка в стакан и выпил залпом. Седому не предложил. Для генерала оставался единственный выход. Приходилось играть ва-банк. Он набрал номер прямого телефона министра внутренних дел. По старой сталинской традиции партийные бонзы любили засиживаться на работе заполночь.

Трубку взял сам министр внутренних дел Челоков.

— Анисимыч? — сразу перешел к делу Цыгун. — Есть разговор. Антропов приказал провести операцию \"Щит\". Завтра по дороге на работу тебя возьмет спецгруппа захвата.

На другом конце провода воцарилось долгое молчание. Министр задумался.

— И что ты предлагаешь? — наконец спросил он.

— Его нужно опередить. Взять прямо сейчас, — твердо произнес Цыгун.

— Что, Сема, самому порулить захотелось? — усмехнулся собеседник. — Что, еврей дорогу перекрыл?

О еврейском происхождении председателя КГБ в недрах самой организации даже подумать боялись, зато в конкурирующих службах и в аппарате ЦК с нескрываемым злорадством перешептывались все кому не Лень.

— Потерпи, он же больной совсем, долго не протянет, — успокоил Цыгуна министр. — Годок-другой максимум.

— Какой годок? Ты что, не понял?! — пришел в ярость Цыгун. — Он завтра нас с тобой к стенке поставит! Это же вопрос жизни и смерти!

— Кончай истерику, Сема! — оборвал друга Челоков. — Леонид Ильич в курсе наших разногласий с Антроповым. Он не позволит ему и пальцем нас тронуть.

— Леонид Ильич просто не успеет нам помочь! — стоял на своем Цыгун. — Завтра мы с тобой погибнем в автомобильной катастрофе или вены в теплой ванне вскроем. Забыл как умерли Кунаков с Мажеровым?

Челоков сдался.

— Ладно, что ты предлагаешь?

— Его надо опередить! Отправь к нему на Кутузовский своих дуболомов. Сегодня же. Сейчас же! Я тебя умоляю, послушай меня хоть раз!

— Считай, уговорил, — мрачно произнес Челоков и повесил трубку.

* * *

Лях поставил свою \"шоху\" на стоянку возле странного памятника раскоряченному человеку. То ли Троцкому, то ли Плеханову. Напротив темнел витринами \"Сороковой\" гастроном, за ним весело светились окна старого здания Комитета Государственной Безопасности.

Лях прошелся по тротуару. Рядом с ним остановилась светло-зеленая машина-такси. Открылась задняя дверь.

— Это вы мне звонили? — спросил знакомый Ляху голос. — Садитесь скорее.

Лях хотел было по привычке бросить в ответ: \"Будет за что, сяду\", но вовремя удержался. Он уселся на заднее сиденье и машина сорвалась с места.

Рядом сидел немолодой человек, лицо которого было знакомо Ляху по фотографиям. Это был всесильный председатель КГБ Антропов.

— Не боитесь на такси разъезжать? — поинтересовался Лях.

Водитель усмехнулся, Антропов тоже сдержанно улыбнулся.

— Это наша спецмашина, — сказал он. — Она бронированная. Можете чувствовать себя здесь в безопасности.

— Куда мы едем?

— На резервную спецквартиру. Там вы расскажете мне подробнее то, что хотели сообщить.

Бронированное такси летело по пустынным ночным улицам. Улица Горького перешла в Ленинградский проспект, затем они вынырнули из тоннеля между башней Гидропроекта и Бериевским институтом, переехали Мост Победы и свернули в арку большого наполовину желтого, наполовину серого дома.

Лях с Антроповым вылезли и машина тотчас же скрылась. Чекист повел Ляха в подъезд. Войдя в него, тот удивился. Дом насчитывал не то девять, не то десять этажей. В подъезде же их было всего два. Дальше шел потолок.

Антропов открыл дверь одной из квартир и провел Ляха широким коридором. Вместо того, чтобы идти в комнату, Антропов открыл дверцу стенного шкафа, отодвинул висевшие в нем пальто и открыл заднюю стенку. За ней наверх шла крутая лестница, похожая на корабельный трап.

Немолодому председателю было нелегко вскарабкаться наверх. Без помощи Ляха он вряд ли сумел бы это сделать.

Пройдя похожим коридором, Антропов вывел Ляха из квартиры. Наверх вел лифт, только поменьше чем обычный. Они поднялись на восьмой этаж и вошли в одну из дверей. Спецквартира была небольшой, но Ляху понравилась.

— Вы можете перекусить. Продукты в холодильнике, — предложил Антропов. — Я на диете, почки, знаете ли, барахлят. Поэтому ограничусь рюмкой коньяку. Вы как?

Лях не возражал. Через несколько минут они сидели на крохотной кухне за наскоро сымпровизированным столом. Лях подробно, в деталях сообщил председателю комитета об убийстве майора Васина и об опасности, которую и сам не до конца понимал.

— Спасибо, — сказал Антропов. — После вашего звонка я навел справки, так что я в курсе ваших занятий. Почему вы это сделали?

— Что? — не понял Лях.

— Помогли мне. Ведь я для вас \"легавый\", \"мусор\".

Лях помолчал, обдумывая. Наконец проговорил.

— Мой друг, заменивший мне отца, сидел вместе с Андреем. Вашим сыном. Он много мне о нем рассказывал.

Антропов сник. Было видно, что эта тема для него особенно болезненна.

— Он про меня что-нибудь рассказывал?

— Нет, ничего.

— Наверно он меня ненавидел, — тихо вздохнул Антропов.

— Он вас уважал, это я точно знаю, — сказал Лях. — Где он сейчас?

— Андрей погиб. После освобождения он жил в Тирасполе. Его убили милиционеры.

— У меня они убили отца, — сказал Лях.

Они выпили молча и просидели до самого утра, не сказав больше ни слова. Каждому было о чем подумать.

* * *

.

Свой первый рабочий день в Управлении спецслужбы МВД СССР младший инспектор Крюков начал с аврала. Личный состав не отпустили вечером по домам, продержали всю ночь в управлении, а на рассвете усадили по машинам. Крюков попал в группу к своим крестным — Мурашову и Ниночкину.

Ближе к утру на улицах Москвы начали твориться странные вещи. По Кутузовскому проспекту двигалась колонна из пяти легковых машин с мигалками. Неожиданно путь колонне перегородил тяжелый самосвал.

Из остановившейся головной \"волги\" выскочил человек в форме милицейского подполковника и бросился к водителю самосвала.

— Ты что делаешь, пенек долбанный! А ну, разворачивай свою колымагу! Отгонишь вон туда, к тротуару, а потом я с тобой разберусь.

Водитель самосвала выплюнул в окно недокуренный бычок и сообщил:

— А пошел ты, мусор недоделанный!

У подполковника от удивления отвисла челюсть и едва не свалилась фуражка. Так с ним лет двадцать никто не разговаривал.

Он уже было собрался сообщить наглому шоферюге, что именно с ним сейчас сделает, как со всех сторон с воем сирен и сверканием мигалок вылетели полтора-два десятка черных \"волг\" с КГБшными номерами. Милицейская колонна была взята в кольцо. Из машин повыскакивали автоматчики в штатском. За их спиной маячил вояка с погонами полковника.

— Не советую сопротивляться, — прогрохотал он сиплым басом. — Разворачивайтесь и мотайте обратно. На размышление десять секунд. В случае неподчинения имею приказ открывать огонь на поражение.

Милицейский подполковник грязно выругался и вернулся к своей машине.

— Вам это даром не пройдет, мы еще встретимся! — с угрозой пообещал он.

— Обязательно! — поддержал его чекист. — И будем дружить домами. И кланяйтесь от нас товарищу Челокову, Николаю Анисимовичу!

Подполковник оглушительно хлопнул дверцей, милицейская колонна развернулась и через проход, открытый им \"старшими братьями\", отправилась восвояси.

Аналогичная сцена разыгралась и возле Политехнического музея. И там спецгруппа, посланная министром внутренних дел для ареста председателя КГБ, натолкнулась на превосходящие силы противника и вынуждена была отступить.

Но на Ленинградском проспекте вышло иначе. Пятерку машин замыкала \"волга\", за рулем которой находился лейтенант Ниночкин, а на заднем сиденье крутил головой Крюков. Рядом с водителем, на командирском месте, восседал старший группы капитан Мурашов. Рядом с Крюковым теснились двое бойцов из группы захвата.

По дороге у машины спустило колесо. Мурашов доложил по рации начальнику группы и получил приказ устранить неисправность и догонять колонну. Местом назначения был \"Серый\" комитетский дом на Войковской, где по данным разведки мог находиться председатель Комитета.

На развилке у здания \"Гидропроекта\" Ниночкин притормозил.

— Куда теперь? В туннель?

— Давай верхом, — распорядился Мурашов.

Проезжая мимо ампирного здания Бериевского института, оперативники вдруг услышали автоматные очереди. Ниночкин притормозил. Выстрелы, похоже, раздавались снизу из тоннеля.

— Что будем делать? — спросил он Мурашова.

— Ты думаешь, это наши там воюют? — спросил он.

— А кто же? Больше некому. Атакуем?

Мурашов задумался. Невыполнение поставленной задачи грозило ему очередным понижением, в крайнем случае увольнением. А если открыть военные действия против КГБшников… Это попахивало вышкой.

— Разворачивайся, на хрен, и давай в переулок, — распорядился он. — Мы свои награды еще успеем заработать.

Бойцы ОМОНа на заднем сиденье проявили полнейшее равнодушие. Их подняли среди ночи, когда они отдыхали после изматывающего кросса. И теперь они хотели одного — выспаться. Крюкова же вообще никто не спрашивал.

Неожиданно дорогу им перекрыли две черные \"волги\" и микроавтобус. Из машин горохом высыпались бойцы в форме десантников и взяли милицейскую тачку на прицел.

— Никому не двигаться, выйти из машины с поднятыми руками! — приказал старший.

Лейтенант Ниночкин с удивлением узнал в нем своего седого \"друга\" из гостиницы \"Россия\". Крюков тоже удивился родному лицу.

Пленных перегрузили в \"РАФик\" и повезли в неизвестном направлении. С ними сели двое автоматчиков и Седой.

— Куда вы нас везете? — попытался возмутиться Мурашов.

— Расслабься, капитан, — успокоил его Седой. — Вам предстоит совершить маленький подвиг.

* * *

Поутру они расстались у дверей подъезда. За Антроповым приехала все та же бронированная \"волга\"-такси.

На прощанье он крепко пожал Ляху руку.

— Еще раз спасибо. Возвращайтесь домой и живите спокойно, вас больше не побеспокоят. Если вы, конечно, сами не приложите к этому усилий. Может куда подбросить?

Лях отказался. Ему надо было побыть одному и хорошенько все обдумать. У него появился реальный шанс завязать и начать новую жизнь.

Неожиданно он вспомнил, кому принадлежал голос убийцы из подворотни. Вспомнил и его обладателя, седого парня из надиного подъезда, укравшего когда-то крест Гитлера. Это он приходил к Призраку с предложением ограбить надину квартиру. Это именно его видел Лях ночью в комнате милиции на \"Ждановской\".

Получалось, что именно он убил Волоху Призрака и отца Нади, а там в подворотне пытался убить журналиста Леню. Удар пикой в висок, похоже, служил ему визитной карточкой. И этот парень работал в КГБ? А, собственно, почему бы и нет?

Лях нашел свою машину возле \"Сорокового\" гастронома. При свете дня памятник Троцкому (или Чичерину) казался еще более нелепым. Забрав свои вещи из гостиницы, Лях направился домой. И здесь его ждал сюрприз.

Видимо они следили за окнами. Как только Лях зажег свет в комнате, в коридоре раздался телефонный звонок. Хриплый голос без предисловий сообщил:

— Хочешь увидеть свою бабу живой, приезжай к ней на хату. И не забудь крестик. Если приедешь не один, пожалеешь.

В трубке послышались короткие гудки.

* * *

Чингиз дымил сигарой и расхаживал по квартире Нади из угла в угол. Сильвер и трое бойцов нервно следили за передвижениями главаря. Коротко стриженый ежик черных волос, черные очки, закрывавшие пол-лица, и клокотавшая в нем энергия делали его похожим на демона разрушения.

Для себя Чингиз все решил. С Седым нужно было кончать. Но сначала требовалось получить от Ляха крест, продать его Седому, а затем замочить Седого и забрать и камень, и деньги. Про последнюю операцию Чингиза Седой ничего не знал. Чингиз не сказал ему, что собирается захватить бабу, с которой недавно засек Ляха возле ресторана и проследил до гостиницы.

Поэтому когда Седой назначил Чингизу встречу, тот не смог отказаться. Ему уже пора было ехать на стрелку к Седому, а Ляха все еще не было. Чингизу гораздо спокойнее было бы разговаривать с Седым, если бы крест лежал у него в кармане. Но ничего не поделаешь. Он повернулся к помощникам.

— Мы с Сильвером сейчас ненадолго отъедем. Когда приедет Лях, закоцаете его в браслеты и ждите меня. Если отдаст крест сразу, можете его с бабой мочкануть прямо здесь. Но без меня не уходите. Рыжий за старшего.

Они ушли. Спустя пятнадцать минут в квартире раздался звонок. Рыжий здоровяк отправился открывать дверь. Другой бандит, пониже ростом, но еще шире в плечах, прозванный Радиолюбителем, стал за дверью с пистолетом. Третий, за рост получивший кличку Длинный, остался с обрезом в руках стеречь связанную пленницу.

Рыжий открыл дверь. На пороге стоял Лях.

— Проходи, грабли в гору, — приказал Рыжий.

Радиолюбитель похлопал поднявшего руки Ляха по карманам.

— Похоже чистый.

— Я не гопота, чтобы со стволом таскаться, — презрительно подтвердил Лях.

Радиолюбитель грязно выругался и ударил Ляха рукояткой пистолета между лопаток. Лях рухнул на пол. Рыжий нагнулся и прихватил ему руки за спиной наручниками. Вдвоем они отволокли потерявшего сознание в комнату и бросили на стул. Постепенно Лях пришел в себя и огляделся.

— Где она? — спросил он.

— В соседней комнате твоя шмара, — ответил Рыжий. — Ты не ссы, за ней там Длинный приглядывает, а у него как-никак незаконченное медицинское образование. Слесарь-гинеколог без диплома. Останется довольна. Лучше колись, где крест? При тебе? Радиолюбитель, обшмонай его по полной программе!

— Сначала отпустите ее, потом получите крест, — сказал Лях.

— Если ты не скажешь, Длинный поставит твою матрешку раком и будет драть ее прямо при тебе. А потом также отдерет и тебя. Хочешь доставить ему это удовольствие? — поинтересовался Рыжий. — А можно вместо этого побаловаться паяльничком. Вон Радиолюбитель у нас родился с паяльником в руках. Так им орудует — закачаешься!

— Ладно, — согласился Лях. — Но если я отдам крест, вы нас отпустите?

— Моментально! — не моргнув глазом соврал Рыжий.

И добавил, уже про себя:

\"На тот свет\".

Хорошо. Он внизу, в почтовом ящике.

— Ты чо, охренел?! — взвился Рыжий. — А если его шпана вместе с газетами стырит или спалит? Радиолюбитель, лети мушкой на первый этаж, проверь. Найдешь крест, волоки сюда. А если он соврал, яйца отстрелим.

В это время раздался телефонный звонок. Два условных звонка, затем молчание. После этого телефон зазвонил снова.

— Это Чингиз, — сказал Радиолюбитель.

Рыжий снял трубку.

— Да, это я. Порядок, шеф. Он раскололся. Крест у нас. Ждем тебя.