Элиза встала, уперев руки в бока.

– Я похожа на того, кто умеет пользоваться электрошокером?

– Нынешние дети дикие, – ответила Дини.

– Только не попадитесь на удочку этой мелкой, – сказал Эллис. – Она прячет электрошокер в резиновом сапоге.

– Мы ни за что не причиним им вреда, – сказала Элиза. – Мы хотим просто увидеть их.

Дини застонала и уставилась на Мору. Мора в ответ уставилась на неё.

– Хорошо. Запрыгивайте в машину. Я накормлю вас, а потом вы продолжите свои безумства.

– У нас нет времени, – сказала бабуля Мора. И добавила себе под нос: – И желания. Нам пора.

– Ой, как умно, – бросила Дини, зашагав к своему гольф-кару. – Шататься по лесу в темноте, быть покусанными змеями, сломать лодыжку. Посмотрим, чем закончатся ваши скитания. Запрыгивайте, если не желаете для себя такой участи.

– Почему мы должны вас слушать? – спросил Эллис.

Дини снова направила фонарь ему в глаза.

– Молодой человек, я могу быть старой, могу быть саркастичной. Могу добавлять немного виски в свой утренний кофе, чтобы продержаться день. Но, клянусь богом, я люблю русалок. И хорошие сказки про них тоже. И бабулю «умри, но сделай», – она посветила на Мору фонарём и зашипела на неё. – Она мне враг, но, кажется, скоро выкашляет лёгкое. А ещё я могу отвезти вас в мою гостиницу и накормить. И могу сделать доброе дело, раз уж вы не собираетесь охотиться на любимых морских существ. Пойдёмте же. Забирайтесь в машину.

Эллис повернулся к Море с Элизой.

Мора вздохнула.

– Мы можем заглянуть к ней на часок, но не больше. Всё начнётся в полночь.

Дини подошла к Эллису и ткнула пальцем ему в грудь:

– Я сказала, лезь в машину.

Затем Дини принюхалась. Наклонилась к нему и понюхала его воротник.

– Потрясающий аромат.

– Всё оттого, что я провёл в походе без смены одежды два дня, – кивнул Эллис. – Вы тоже неплохо пахнете.

– Ха! – Дини расплылась в улыбке. Красивой улыбке. Прекрасной улыбке.

«Забавно, что улыбка способна так сильно изменить лицо», – подумала Элиза.

– Ха! – снова засмеялась Дини. – Запрыгивай. Я вас покормлю, чтобы были силы на эти гонки за Зимней Песней.

– Так вы знаете про Зимнюю Песню? – спросила Элиза, подводя бабулю к заднему сиденью.

– Конечно, – ответила Дини. – Я её никогда не слышала, насколько мне известно. Но надеюсь услышать когда-нибудь.

Эллис подошёл к водительскому сиденью.

– Нет, сэр! – закричала Дини. – Этим транспортом управляю только я и никто другой!

– Люблю таких женщин, – подмигнул Эллис.

– Ха! – щёки Дини порозовели от улыбки. – Только дождись, я расскажу Артуру про весь этот флирт. Он выбьет из тебя эту спесь.

– Кто такой Артур? – спросил Эллис, пока Дини давила на газ.

– Артур – её муж, – ответила бабуля Мора. – И ты не поверишь, но он воспитанный и добрый человек.

– Точно, – гордо подтвердила Дини. – Артур – мой мужчина. Мы вместе уже пятьдесят лет. Мы влюбились друг в друга из-за общей страсти к русалкам и приехали сюда на медовый месяц, чтобы увидеть их. Мы так и не встретили ни одной, но влюбились в этом место и остались здесь, – её голос стал мягче и серьёзней. – Он – любовь всей моей жизни.

Мора с Дини переглянулись. Но в их взгляде не было злости.

– Я рада за вас, – сказала Мора.

– Всё всегда складывается как должно, – прошептала Дини.

– Так что же случилось между вами? – спросила Элиза. Дини только отвернулась и прибавила газа.

– Слишком долгая история для сегодняшнего дня, – ответила Мора, обнимая теплой рукой плечи Элизы.

Элиза обернулась, чтобы взглянуть на исчезающие вдали башни Данженесса. Ветер подхватил её волосы и хлестнул ими по лицу. Она подумала, что бабушка тоже обернётся, но глаза Моры были обращены на дорогу, которая расстилалась перед ними.

– Ты не обернулась, – сказала Элиза. – Слишком темно для тебя?

– Я бы не обернулась, даже если бы у меня было хорошее зрение, – нежно ответила Мора. – Она наклонилась к Элизе. – Предположим, я буду видеть ещё два года. Что это значит? Немногим больше семи сотен дней? Это всё, что у меня осталось. Семьсот дней, поэтому я намереваюсь увидеть семьсот чудес, которых ещё не видела. Я уже видела Данженесс. Дорогая моя, он чудесен. Но теперь я буду смотреть вперёд и искать что-то новое. Теперь у меня нет времени оборачиваться. И я не буду смотреть вперёд со слезами на глазах.

Элиза положила голову на руку Моры.

– Может, у тебя впереди бесконечное количество лет и ещё сто лет сверху и все эти годы ты будешь видеть? Если русалки существуют, возможно всё.

– Ты говоришь, как дедушка, – отозвалась Мора.

Элиза вдруг поняла, что это лучший комплимент в её жизни. Магия в том, что она унаследовала что-то от деда.

Глава 17

Гостиница Дини была совсем не такой, какой её представляла Элиза. Её предположения выстраивались на основе впечатлений о хозяйке, с которой они только что познакомились.

Элиза представляла, что гостиница будет утопать в флуоресцентных огнях, там будет вывеска, что требуется повар или уборщица, а на входе окажется занавеска из бисера. Она думала, что гостиница будет стоять на сваях в болотах.

«Песок и камень» же стояла в самом конце извилистой дороги, выложенной гравием и морскими ракушками. Подъездная дорожка в лунном свете казалась белой и сворачивала к богато украшенным кованым воротам.

– Знаменитости часто останавливаются у нас, – сказала Дини, набирая код от ворот. – И я говорю не о тех, кто пока только мнит себя звездой. У нас гостят настоящие знаменитости. Из тех, кого даже вы знаете.

Дини откинулась на сиденье, после чего раздался сигнал. На воротах включилась подсветка, и они открылись. Дини нажала на газ. У Эллиса чуть не слетела с головы шапка, но в причёске Дини не шелохнулся ни один волосок.

Элиза слышала, как затрещали ракушки и гравий под шинами, пока гольф-кар катил к старому двухэтажному дому. Они проехали под старыми высокими дубами, которые стояли вдоль поднимавшегося по склону двора. Дини сказала, что деревьям по несколько сотен лет. Сколько историй они, наверное, слышали.

Хозяйка сбавила скорость перед белым зданием с чёрными ставнями, прятавшимся за аллеей из высоких деревьев.

– Это поместье Антебеллум, – сказала Элиза.

– Умная девочка, – ответила Дини. Предложив жестом следовать за ней, она вышла из машины. – За мной.

Они поднялись на крыльцо и подошли к парадной двери, на которой переливался рождественский венок.

– Эта дверь времён Гражданской войны, – гордо заявила Дини. Она встала поудобнее, потёрла руки и взялась за ручку.

– Вот почему она такая тяжёлая, – поняла Элиза, заметив, как напряглась шея Дини, когда та открывала дверь.

Внутри они сразу увидели витую чёрную лестницу, ведущую на второй этаж.

Дини повела их в гостиную с синими стенами, одна из которых была расписана розовыми цветами. Угасающий огонь освещал золочёные лепестки. Казалось, что они действительно цветут.

– Здесь так мило, – сказала Элиза.

Дини гордо кивнула.

– Думаю, мы хорошо поработали над этим старинным местом. – Она обернулась к бабуле Море.

Та вздохнула, признавая поражение:

– Хорошо, признаю, здесь лучше, чем я думала. Много лет назад я проголосовала против этой гостиницы, потому что хотела защитить остров. Я не понимала, что ты тоже хочешь его защитить, – сказала бабуля Мора.

– Конечно, я хотела того же, – ответила Дини. Они обменялись долгим таинственным взглядом. Элиза в тысячный раз подумала, как здорово было бы читать мысли других людей.

И хотя дом казался очень дорогим, даже роскошным (так о нём могла бы отозваться Джослин), в гостиной было уютно. Элиза гадала, не были ли причиной тому фотографии, которые висели на стенах, стояли на полках и пианино. Это были обычные снимки, искренние семейные сцены. И на каждом милой улыбкой сияла Дини.

В коридоре заскрипели половицы. Элиза повернулась и увидела старика, который приближался к ним. Он был одет в простой красный свитер и широкие штаны и оказался почти полностью лысым, за исключением висков, покрытых белыми волосами. Ростом он был ещё ниже Дини и едва ли выше Элизы.

– Артур! – хлопнула в ладоши Дини. – Сегодня мы ужинаем в компании. Этот молодой человек, – она похлопала Эллиса по груди, – изо всех сил флиртовал со мной в лесу. Ты бы только видел.

Артур водрузил круглые очки на нос и кивнул:

– Если она вам так понравилась, можете её забрать.

От его голоса сердце Элизы наполнилось теплом. У мистера Артура Хартли был ирландский акцент. До того дня она слышала его лишь в фильмах и ни разу – в жизни. Он оказался до невозможности очарователен.

Дини хохотнула.

– Я поймала этих клоунов в моих руинах. Но думаю, они родственные нам души. Испытывают тёплые чувства к русалкам, – она прищурившись глянула на Мору. – Конечно же, за исключением этой, она не может испытывать тёплых чувств. Ты же помнишь Мору Рейес?

– Мора! – воодушевился Артур, протягивая ей руки. – Как поживает твой очаровательный магазинчик на Сент-Саймонсе?

Мора улыбнулась уголками глаз.

– Как я рада видеть тебя, Арт.

– Так вы ищете русалок? – спросил Артур. От улыбки его щёки порозовели. – Мы любим истории про русалок! Проходите, устраивайтесь! – он проводил их к диванам, которые стояли у синих стен.

В дверях Мора немного засомневалась.

– Я могу ненадолго прилечь в другом месте? Немного подремать?

– Хорошая идея, – ответила Дини. – Иди, я принесу тебе чаю.

– Я не хочу твоего чаю, – ответила Мора, взбираясь по лестнице. – Ты же наверняка нальёшь в него яда.

Дини протянула руку, чтобы помочь, но Мора оттолкнула её. Дини всё равно последовала за ней.

– У них своя история, – сказал Артур. – Но иногда мне кажется, каждой из них просто нужен кто-то, чтобы с ним пререкаться.

Наверное, он подумал, что Элиза переживала из-за их ссоры. Но дело было совсем в другом. Её волновало, что Мора так устала и что она, похоже, действительно верила в русалок. Элиза очень хотела, чтобы мама была рядом. Джослин знала бы что сказать. Она взяла бы ситуацию под контроль. И наверняка уже нашла бы Бухту Сирен. «Если бы верила в русалок, но ведь она почти наверняка не верит», – подумала Элиза.

Артур положил руку на плечо Элизы.

– Юная леди, что вас тревожит?

Слова слетели с её губ до того, как она успела их обдумать.

– Я скучаю по маме. Она отправилась в путешествие со своим бойфрендом, – грустно сказала Элиза. – А мне хочется, чтобы она была здесь.

– Я тебя понимаю, – сказал он. – Уверен, она ужасно скучает по тебе.

Элиза взяла в руки серебряную рамку, которая привлекла её внимание, как только они вошли в комнату. Из всех фотографий её зацепила именно эта: на ней стояла девушка в жёлтом платье. Она таинственно улыбалась. У неё были красные губы, а в её глазах читался вызов. «Феникс, совсем как я», – подумала Элиза.

– Это Дини в молодости, – рассмеялся Артур. – Милая Дини, – ласково добавил он. – Мы сделали этот снимок в Ирландии, сразу после свадьбы. Кстати, о путешествиях. Вы что, втроём искали русалок?

Артур повернулся к Эллису. Элиза последовала его примеру. Но оказалось, что Эллис не слушал. Он повернулся к ним спиной и скрестил руки на груди, изучая старую карту в рамке, которая висела над камином.

Дини вернулась в комнату:

– Я же говорила тебе, Артур, РУСАЛКИ. Сегодня день зимнего солнцестояния.

– Но почему Данженесс? – спросил Артур.

Дини осторожно поставила серебряный поднос с коричным печеньем на стол.

– Кое-кто, – осторожно начала Элиза, – сказал нам, что мы легко найдём путь. Но всё оказалось не так просто, как мы думали.

Дини кивнула:

– Дорогая, в мире нет такой русалки, ради которой стоит заболеть пневмонией. И мне не нравится кашель, который раздаётся оттуда, – она указала в сторону второго этажа.

Элиза посмотрела на Артура.

– Я должна была остановить её. Боюсь, я совершила ошибку, – щёки Элизы вспыхнули. Она вдруг поняла, что ей неловко за бабулю Мору. «Может, Хартли подумают, что путешествие – моя идея, а не бабулина. Им не придёт в голову, что она сумасшедшая. Они будут думать, что она делает это ради меня, – думала Элиза. – Может, она действительно делает это ради меня? – продолжила размышлять Элиза. – Даже если уверена, что русалок не существует».

– Подожди, Элиза, – сказал Эллис, присаживаясь рядом с ней. – Ты ни в чём не виновата. Взрослые сами принимают решения. Я должен был остановить её.

– Нет, – сказал Артур, почёсывая подбородок. – По-моему, это настоящее приключение. А любое приключение в какой-то момент становится опасным.

Он переводил взгляд то на одного, то на другого.

– Полагаю, вы отец этой милой девочки?

– Нет, – сказал Эллис. – Я просто старый друг семьи. На самом деле я хранитель маяка на Сент-Саймонсе. Мора всегда была мне как родная.

– Сент-Саймонс, – сказал Артур, вставая с дивана со стоном. – Вы должны взглянуть на мою старую карту Сент-Саймонса. Дайте-ка я отыщу её.

– Если честно, – сказал Эллис, – мне больше интересна карта над вашим камином. На ней написано, что это Камберленд. Но у нас есть карта вашего острова, и она выглядит совсем по-другому.

Артур кивнул:

– Это очень старая карта. Очень редкая и древняя. Я предполагаю, что Карнеги заказали именно эту карту, когда строили Данженесс. С тех пор картографы сильно продвинулись в своём мастерстве и изменили названия некоторых троп. Одни тропы заросли, другие навсегда закрыты. Ваша карта показывает остров таким, какой он сейчас.

– Но она может быть неточной, – вдруг осознала Элиза. Её сердце пропустило удар от этой мысли. На острове более пятидесяти троп. Но помимо них есть бесконечное количество закрытых за многие годы. Получается, остров действительно прячет бухту, если она вообще существует.

– Бухты Сирен на ней, конечно же, нет, – сказал Артур. – Никто, кроме самих русалок, не знает дороги, которая ведёт туда. Я пытался найти её. – Он опустил очки на кончик носа, чтобы рассмотреть карту. – Мне часто казалось, что она совсем рядом, но я проходил мимо.

Сердце Элизы снова забилось ровно.

– Мистер Хартли, скажите честно, вы верите, что она существует? И что она находится на острове?

– Ох, я не сомневаюсь в этом, – уверенно заявил он. – Мы с Дини здесь из-за русалок. Тебе кажется, что это слишком странно, чтобы быть правдой. Но это не так. Мы встретились, как мне теперь кажется, в прошлой жизни, в которой было место чудесам.

Элиза сбросила резиновые сапоги и уселась по-турецки.

– Расскажите.

Артур сел напротив неё.

– Дини училась в Ирландии по обмену. Мы встретились летом в Донеголе, в небольшом пабе под названием «Стеклянный дом». Я выступал в нём каждый вечер. Как-то поздно вечером я играл на гитаре и увидел её. Дини сидела одна и читала Оскара Уайльда. Наши взгляды пересеклись, и случилась магия.

Дини улыбнулась:

– Я принесу ужин. Говори так, чтобы я слышала, Артур. Я люблю эту историю.

Эллис снова сел рядом с Элизой и тоже внимательно слушал.

– Владелец «Стеклянного дома» был очень стар, – продолжил Артур. – Он казался ископаемым, ещё когда мы там жили. Местные звали его старым Дуггардом. Поговаривали, что его жена была знаменитой танцовщицей, выступала по всей Европе. Говорят, она танцевала перед королями. И умерла молодой. Очень трагично. Думаю, потеря сделала его таким стариком: она сдавила ему плечи, из-за неё его голос стал хриплым. Он казался человеком, познавшим много горя за свою жизнь. Больше всего мне запомнились его глаза. – Артур провёл рукой перед лицом. – Они были странного цвета – в крапинку. Пугающие и в то же время прекрасные. Старик Дуггард признавался, что почти ничего не видит.

Элиза с грустью вздохнула. Именно так выглядела и её бабушка с тех пор, как умер дедушка.

– А ещё я помню, – продолжил Артур, – по утрам я видел, как старик Дуггард спускался в доки. Он всегда смотрел на море. Однажды я спросил его: «Что ты высматриваешь на горизонте?» Старик Дуггард улыбнулся и ответил: «Приходи сегодня в паб, я тебе расскажу». Тогда-то он и начал рассказывать свои истории про русалок. Конечно, мы все были взрослыми, студентами колледжей, учёными. Вы скажете, что у нас могли быть занятия получше, чем сидеть в запущенном баре и слушать сказки. Но в том, как он их рассказывал, было что-то особенное… – Артур вздохнул. – Так я познакомился с Дини. Нас захватили эти истории, мы были одержимы ими. Не пропустили ни одной. Дини выросла здесь, на островах, и любила их давно. Она говорит, что они стали частью её самой. – Артур перешёл на шёпот. – Она сбежала в Ирландию, потому что её сердце было разбито. Но казалось, что русалки преследуют её по жизни. Особенно одна из них. Старик рассказывал истории, которые были знакомы Дини. То были истории про сирену по имени Серебряный Блик.

Элиза с Эллисом обменялись взглядом и улыбкой.

– Она хранила песню в сердце и носила кинжал на талии, – продолжил Артур. – А её чёрные волосы развевались на ветру подобно пламени. Старик Дуггард хорошо знал эти сказки! Я никогда не слышал, чтобы кто-то рассказывал истории так, как это делал он. Его рассказы чем-то отличались от всех прочих.

– Он знал их и жил при этом не в Ирландии? – переспросила Элиза, чтобы убедиться, что она правильно поняла его.

– О да, – кивнул Артур. – Серебряный Блик очень известна.

В его голосе звучала особая гордость, старика определённо охватывал восторг, когда говорил о ней. Артур не говорил об этой русалке как о герое, как делали все прочие рассказчики, а скорее описывал её как подругу, как ту, кого любил.

Огонь зашипел и начал угасать, поэтому Артур встал и раздул его снова.

– Как-то ночью я исполнял особенно длинный концерт на гитаре. Дини осталась, чтобы посмотреть, как я буду петь. В ту ночь она рассказала мне о барьерных островах Джорджии, о том, как на них ходили слухи, что Серебряный Блик вышла на землю.

Дини уверенно вошла в комнату с тяжёлым подносом, на котором стояли тарелки с супом.

– Мир так тесен, – сказала она со вздохом. – Я не могла сбежать от островов, как бы далеко ни пряталась, – она рассмеялась. Затем смех плавно стих и перетёк в печаль во взгляде. – В голосе Дуггарда было столько гордости, когда он сказал это. Его старые глаза светились от радости, когда он рассказал нам, что она вышла на сушу. Я никогда не забуду выражения его лица. – Дини покачала головой. – Поэтому я привезла Артура сюда, на мой остров, в наш медовый месяц. Мы любим говорить, что провели медовый месяц в поисках русалок. Я росла с мыслью о том, что все истории, которые я слышала, были лишь сказками. Но старик Дуггард проделал большую работу и убедил нас, что те истории были не менее реальными, чем ты и я. Мы никогда не видели русалок. Но мы любили остров Камберленд. Вскоре после мы купили эту гостиницу. Тогда она была развалюхой, но мне кажется, мы хорошо над ней потрудились.

– Вы отлично поработали, – сказал Эллис. – Это прекрасное место.

– А потом мы поехали в Донегол, – сказал Артур. – И захватили с собой серебряную фигурку русалки, чтобы подарить старику Дуггарду. Ему понравилось бы, что о ней знают по другую сторону океана.

Глаза его наполнились грустью.

– Но, когда мы вернулись в бар, он был закрыт, хотя был самый разгар дня. Внутри было тихо, стулья стояли перевёрнутые на столах. Дуггард тоже был там, он спал на старом пианино, которое стояло в углу. Я положил руку ему на плечо, но он не сдвинулся с места…

– Он ушёл тем утром, – тихо продолжила Дини. – Старик выглядел таким умиротворённым. На его устах застыла улыбка. Я никогда не видела, как он улыбался, но в тот день, когда мы нашли его, он увидел что-то прекрасное.

– Его руки были раскинуты, – сказал Артур. – Одна рука лежала на пианино, а во второй он держал…

Артур неожиданно встал и подошёл к камину. Он достал небольшую расписанную коробку с каминной полки. Содержимое гремело, пока он нёс коробку к дивану.

– Он держал это.

Артур протянул Элизе чёрно-белую фотографию балерины, которая держалась за станок, выполняя какой-то пируэт. Её вытянутая нога казалась такой длинной и изящной. Элиза перевернула фотографию. Мелким почерком на обороте было написано:

«Моя Клара в полёте».

– А ещё это, – Артур снова протянул Элизе руку. – Ещё он держал это.

Артур вложил небольшой осколок чёрного, обкатанного морем стекла Элизе в руку. Она не успела продержать его и секунды, как их с Эллисом взгляды встретились.

– Он держал в руке этот осколок, – тихо повторил Артур. – Я вспомнил про те утра, когда я встречал его в доках. Мне больно от мысли, что он покинул этот мир с мыслями от том, сколько всего потерял.

Дини похлопала мужа по ноге.

– Я думаю, всё не так трагично, если вспомнить его выражение лица. Я не могу объяснить этого, но в пабе в тот день было так спокойно и хорошо.

Рука Элизы дрожала, когда она протянула осколок Артуру.

Он продолжил:

– Они похоронили старика Дуггарда на холме с видом на океан, рядом с его Кларой. Хоронили его всей деревней. После того как священник благословил выбранное место, мы спели хором. Ту самую балладу, которую он заставлял меня исполнять перед каждым закрытием.

Артур прокашлялся и завёл:

– «Наполни кружку на прощание»… – на этих словах Артур запнулся.

– На том холме собралась по меньшей мере сотня человек, – сказала Дини. – Дуггарда знали все. Но я могу поклясться, когда мы пели, за нашими спинами пела ещё одна сотня. Иногда я спрашиваю себя: что я могла увидеть, обернись я в тот день? Что бы я увидела?..

Глаза старика заблестели. Он говорил всё тише:

– В тот день они, сирены, были совсем близко. Было темно, но я чувствовал магию, чудеса были совсем рядом. Я никогда не забуду того чувства. – Артур салютовал жене бокалом. Потом Элизе и Эллису. – Я много о чём сожалею, друзья. Но со мной случилась чудесная история любви. За это я всегда буду благодарен русалкам. А ещё старому бармену Эйнсли Дуггарду.

Глава 18

Часы пробили десять. Ветер хлестал по стенам гостиницы. Элиза с Эллисом переглядывались, распираемые желанием сказать одно и то же: – «Скажи что-нибудь». – «Сам скажи».

Артур выглядел озадаченным:

– Я сказал что-то, что расстроило вас? Может, не стоило делиться этими воспоминаниями сегодня? В конце концов, сейчас же праздники. Надо было выбрать для этого вечера другую историю. Не такую печальную.

– Нет, история замечательная. – Элиза отвела взгляд от Эллиса и кивнула старику. – Она идеально подошла для этого вечера, и на то есть много причин.

Затем она обдумала следующие слова. Ей понадобится много храбрости, чтобы произнести то, что она хотела сказать пожилым владельцам гостиницы. Она снова взглянула на Эллиса. Он кивнул. Скорее всего, потому, что вопрос, заданный маленькой девочкой, не покажется бредом, как случилось бы, если его задал взрослый смотритель маяка.

Элиза потёрла рукой область сердца, которое едва заметно выстукивало: «Редундоло. Редундоло».

– Мистер и миссис Хартли… Могу я рассказать вам кое-что?

«Редундоло».

Артур вскинул брови.

– Конечно, выкладывай, – ответила Дини.

«Редундоло».

– Вы говорили, что умеете хранить секреты. Так вот, у меня есть секрет. Точнее, целая история.

* * *

На втором этаже «Песка и камня», в дальней угловой комнате Мора Рейес погрузилась в беспокойный сон.

Это время года лишало её покоя, но эта ночь была особенно тревожной. «Так близко, – думала она, закрывая глаза. – Я уже так близко». И это «близко» не оставляло её даже во сне.

За окном ветер играл деревом как марионеткой. Он стучал ветвями по стеклу, словно пытаясь передать сообщение из слов, забытых Морой.

«Помни, кто ты», – выводил он по стеклу.

«Помни тех, кого любила», – нашёптывал он Море.

«Помни тех, кто любил тебя».

«Проснись, проснись, проснись!»

Глава 19

Когда Элиза закончила свою историю, в глазах Дини Хартли стояли слёзы. Она медленно встала, подошла к камину и отвернулась от них.

– Как чудесно! – Артур засиял, как ребёнок посреди гор сырной пиццы и подарков на день рождения. – Элиза, это должно быть правдой! Они наверняка видели Бухту Сирен! Мы, конечно же, никогда не видели её сами. Но время от времени, на рассвете, я замечал особый блеск на воде.

Дини взмахнула рукой, и огонь сверкнул на золотых кольцах. Её голос стал мягким.

– Это похоже на разлитые по горизонту чернила разных цветов: красного, голубого, зелёного. Когда я вижу их, я верю в то, что в мире ещё есть место для магии.

Артур кивнул:

– Они всё ещё здесь. Я же говорил, что всегда верил в то, что Бухта Сирен где-то рядом. Самые необыкновенные вещи всегда так близко. Ты можешь смотреть и при этом не замечать их.

– Тогда вы можете помочь нам её найти! – Элиза резко вскочила на ноги. – Давайте искать её вместе! Выдвигаться нужно сегодня. Пожалуйста, вы же так хорошо знаете остров. Впятером мы найдём её в мгновение ока. Я уверена!

Дини с Артуром обменялись взглядами. Пожилой мужчина пожал плечами.

– Ха! – хлопнула в ладоши Дини. Улыбка озарила её лицо. – Надевай ботинки, дорогой. Нас ждёт приключение.

Элиза спрыгнула с дивана.

– Я разбужу Мору.

Вдруг кто-то принялся барабанить в дверь. Он стучал так громко, что, казалось, стены затряслись.

– Сначала узнаем, кто там, – кряхтя, Дини встала с дивана.

– Странно, – сказал Артур. – Сегодня мы гостей не ждали.

Элиза первой услышала знакомый стук каблуков.

– Здравствуйте! – у Артура заблестели глаза. – Добро пожаловать в «Песок и камень».

Эллис Доуз побледнел при виде гостьи. Элиза тоже не могла поверить глазам.

– Мам?! – воскликнула она. – Разве ты не должна быть в путешествии?

– Джос, – прошептал Эллис.

Волосы Джослин были собраны в растрёпанный хвост, но, несмотря на это, она выглядела элегантно, как модель с обложки летнего журнала. Как бы далеко такие девушки ни уезжали с родного острова, казалось, что они увозили с собой небольшой кусочек солнца. В Джослин, всегда думала Элиза, этот кусочек солнца светился особенно ярко. Она озаряла собой любую комнату, где бы ни находилась.

Сейчас, правда, Джослин скорее прожигала их взглядом как лазером, а не светилась как солнечный луч, но всё же.

Она было открыла рот, но тут же закрыла его и прищурилась, увидев Эллиса.

Элиза заметила, что глаза матери коротко блеснули, а затем наполнились яростью.

– Я должна была сразу догадаться, что ты замешан в этом.

– Замешан в чём? – невинно спросил Эллис, расправив плечи.

– Ты позволил им шататься по острову посреди зимы. Да ещё и помог им гоняться за выдуманными созданиями.

Артур с Дини обменялись взглядами. Дини подала мужу знак, чтобы он вышел за ней из комнаты.

– Мы приготовим для вас комнату, мисс…

– Грей, – закончила Джослин.

– Прости, – быстро вмешалась Элиза. – Но ты не отпустила бы меня, если бы я сказала правду. Мы были очень осторожны. Мы просто прогулялись.

– Одни! – воскликнула Джослин. – По острову, кишащему змеями, посреди зимы. Я бы ни за что не отпустила тебя сюда! Элиза, тебе всего одиннадцать!

– Как удобно, – огрызнулась Элиза. Она раздражённо расхаживала по комнате, и подошвы её резиновых сапог громко стучали по половицам. – Странно, но в городе моих одиннадцати лет достаточно, чтобы готовить ужин, ходить на уроки фортепиано, заботиться о Диггори. В одиннадцать надо иметь хорошие манеры и перестать верить в сказки. Одиннадцать, по твоей теории, – это ворота во взрослую жизнь. Но я всё равно недостаточно взрослая, чтобы быть здесь.

– Дело не в твоём возрасте, – сказала Джослин. – Ты солгала мне, поэтому я так зла.

«Справедливо», – мысленно согласилась Элиза. Но дело было не только в этом. Мама повернулась к Эллису. Похоже, она злилась. И… была немного смущена.

Эллис по-прежнему стоял с серьёзным лицом, но его плечи поникли, а руки он спрятал в карманы. Джослин медленно подошла к нему. Цок, цок, цок.

– Ты мне даже не позвонил. Даже не сказал, что привезёшь их сюда. Ты должен был сказать, что они с тобой.

– Мы не разговаривали пятнадцать лет, – ответил Эллис. Взгляд у него был отсутствующий. – Я предположил, что моих звонков ты точно не ждёшь.

– Я знала, – закричала Элиза. – Я всегда знала, что между вами что-то произошло. Было нетрудно догадаться по тому, как ты, – Элиза ткнула пальцем в маму, – всегда упоминала про его карие глаза, когда ругала его! «Этот кареглазый болван» – так ты его называла!

Лицо Джослин стало малиновым. Эллис поднял брови. Элиза резко повернулась к нему:

– И я знала, что ты тоже испытываешь к ней чувства, как только я увидела её имя на твоей…

Эллис начал громко кашлять и качать головой.

Джослин прищурилась:

– Моё имя – что?

– Выведено на его лодке, – закончила Элиза. – Он назвал её «Крыса Джослин» в твою честь.

Эллис застонал.

– ЭТО ПРАВДА? – Джослин скрестила на груди руки. – Единственная крыса в этой комнате – Эллис Доуз, которого я вижу перед собой.

– Довольно!

Спорщики повернулись к Море, которая стояла в дверном проёме. Её волосы были распущены и окутывали плечи. Глубокие морщины избороздили лицо.

– Забавно, ты всегда учишь Элизу быть взрослой, а сама ведёшь себя вот так. После стольких лет вы двое всё ещё пререкаетесь как школьники. Хватит! – сказала она.

Эллис тут же опустил взгляд, его вдруг очень заинтересовали шероховатости на полу. Но Джослин так легко не сдавалась. Она раздула ноздри:

– Мам, я так зла на тебя, что не могу с тобой сейчас говорить. Какая бабушка, будучи в своём уме, ведёт ребёнка в поход посреди зимы на поиски несуществующих русалок?

Элиза посмотрела на мать:

– Откуда ты узнала, что мы здесь?

– Сначала я приехала в дом. Хотела… я хотела провести с тобой выходные. Кем бы и где бы ты ни была, я хочу быть с тобой. Но когда я добралась туда, а вас там не оказалось, я всё поняла. Конечно, она потащила тебя сюда. Я знала это, потому что, когда я была маленькой, все мои друзья ходили сюда на лодках со своими родителями, чтобы посмотреть на дельфинов. Но папа с мамой были одержимы глупыми русалками. Другие девочки, – продолжала Джослин, – слушали истории про интересных людей, но моя мать рассказывала истории про русалок. Я годами продавала глупые карты глупым туристам. И слушала вечное жужжание про Бухту Сирен, которая якобы находилась на этом острове.

Элиза не понимала, почему её мать так разнервничалась.

– Вы искали её вместе?

– Нет, – пояснила Мора, – она отказалась ехать на поиски. Джослин, в отличие от тебя, нет дела до приключений.

– Мне нет дела до сказок, – закричала Джослин. На её глаза навернулись слёзы. – Всё, чего я хотела, – это возможность нормально побыть с матерью. А ты лишь рассказывала сказки и всякую ерунду!

Мора кивнула, её подбородок задрожал:

– Это ты так думаешь.

Джослин рассмеялась как сумасшедшая. Одним движением она распустила волосы, которые красиво рассыпались по плечам.

– Некоторые вещи не меняются, да, мам?

Выражение её лица напугало Элизу.

– Как бы там ни было, вы обе летите со мной в город. Мы выезжаем завтра утром.

На этих словах Эллис поднял голову:

– Мора тоже едет с вами?

– Да, – прошипела Джослин. – У меня есть друг, с которым ей нужно пообщаться. Мам, так жить нельзя. Ты же больше не отличаешь правду от вымысла.

Элиза сжала кулаки:

– Бабуля Мора взрослая, она сама принимает решения, мам. Она не сумасшедшая.

Мора подошла к внучке и положила руку ей на плечо.

– Феникс, всё в порядке. Если, проверив мою голову, твоя мама начнёт спать крепче, мы её проверим.

Элиза прикусила губу, чтобы не заплакать.

– Зато ты будешь с нами. – Девочка подняла глаза на бабушку. – Со мной и Диггори.

– Нет, Элиза, – возразила Джослин. – Но то место находится всего в часе езды, – просто добавила она.

В комнате воцарилась свинцовая тишина. Мора крепко сжала плечо Элизы. Этим она как бы пыталась сказать: «Всё в порядке. Будь смелой, бесстрашной, не плачь».

Джослин заглянула в глаза матери.

– Думаю, тебе будет лучше, если рядом с тобой всегда кто-то будет. Особенно сейчас, когда твоё зрение становится хуже день ото дня.

В этот миг грусть в глазах Эллиса сменилась гневом.

– Я ей помогаю, – сказал он. – Я присматриваю за ней, вожу к доктору, покупаю продукты.

– Никто не просил тебя этого делать, – просто ответила Джослин.

– Меня и не надо просить. – Он встал и подошёл к ней. Эллис был выше её, и хотя он был не из тех, кто использует свой рост, чтобы смущать других, в тот момент он казался гигантом. – Я присматриваю за ней, а она за мной. Так бывает, когда тебе кто-то дорог. Уверен, ты с таким чувством не знакома.

Джослин повернулась к ним спиной и вышла из комнаты.

– Мы выдвигаемся завтра, в семь утра.

Джослин открыла входную дверь, а затем с грохотом захлопнула её. В окно было видно, что она села в кресло-качалку, которая стояла на крыльце.

Бравая тройка искателей приключений застыла на месте. Шторм в сравнении с Джослин Грей оказался не такой уж страшной бедой.

Артур заглянул в комнату и обвёл её взглядом:

– Я бы сказал, достойное вышло воссоединение семьи.

Элиза взяла бабулю за руку.

– Не важно, что она говорит. Мы сбежим и найдём сирен сегодня. Мы одолжим гольф-кар и вернёмся в Данженесс… Бабуля, почему ты смотришь на меня так странно?

Мора наклонилась и поцеловала Элизу в рыжую макушку.

– Мой бесстрашный Феникс, – вздохнула она. – Боюсь, наше великое приключение подошло к концу.