— Но при этом я могу сообщить Хаосу о том, что ты не против второй орбиты и могу отправляться на общение с Фарафо?

— Да. Через две недели кроме механизма ты получишь ещё и книгу Гурфанов. Вернее, возможность её проанализировать. Сам артефакт ты получишь после того, как всё будет выполнено.

— Согласен! — мне удалось выдержать некую паузу и не заорать от радости. Общение с Первым уже превзошло все мои ожидания. Видимо, идея запрыгнуть на вторую орбиту слишком манящая, чтобы даже осторожный Первый решил рискнуть. Не думаю, что Карина Фарди с радостью воспримет эту новость, если узнает. Она наверняка явится выяснять отношения с пирамидой.

Спустя несколько минут молчания стеновая панель ушла в сторону и вошёл ещё один туманный служитель. На столе один за другим появились четыре устройства и экраны всех их были активированы.

— Проверяй. Это то, что тебе нужно?

Обнаружено устройства для сопряжения.

Осуществить синхронизацию?

Вы собрали 20 % словаря навыка «Писательство». Информация отправлена всем заинтересованным сторонам.

— О да, — я всё же не удержался от довольной улыбки. Где-то в нашем мире находятся ещё двадцать «словарей», и я хочу сделать всё, чтобы их получить. Пятью книгами ограничиваться не собираюсь. — Это то, что мне нужно. Сегодня ты стал на целых четыре шага ближе к второй орбите, Первый и я сделаю всё, чтобы твой путь был усыпан цветами.

Глава 11

Чтобы найти Кималя Саренто, пришлось отправляться на самую высокую башню Кострища. Бывший ректор магической академии явно имел какие-то особые отношения с высотой — его туда что-то тянуло. Либо, что тоже вариант, ему нравилось смотреть на других людей свысока, представляя, что под его ногами бегают муравьи. С моего ученика станется и такое.

Вот только сегодня Кималь Саренто оказался на башне не в гордом одиночестве. Рядом с ним стояли Элеонора и Алия. Учитывая беременность моих женщин, только что-то по-настоящему серьёзное могло сподвигнуть их забраться так высоко и, оглядевшись, я увидел причину такого поведения. Рядом с Кострищем стояла огромная армия.

— Что это? — опешил я. У кого могло хватить ума напасть на город, что прикрывают твари Хаоса? Судя по цветам и штандартам, люди принадлежали Заракской империи, но я даже в мыслях не допускал, что Зурган Первый отдал приказ нас уничтожить. Тем не мнее установка нескольких десятков катапульт не оставляла иного трактования происходящего — Кострищ собирались штурмовать.

— А на что это похоже? — вопросом на вопрос ответил Кималь Саренто.

— Это армия генерала Хабенского, — пояснила Элеонора, не став испытывать моё терпение. — Он решил, что в Заракской империи не место тёмным и их приспешникам. Генерал изъявил желание лично стереть с лица планеты Кострищ и всё, что о нём напоминает. Через неделю к стенам подойдёт ещё одна армия — сына генерала. Это для того, если первая не справится. Под стенами Кострища собираются обе армии Заракской империи.

— Они в своём уме? Это решение императора? — новость оказалась настолько шокирующей, что я не знал, как поступить. Я тут по Храмам Скрона прыгаю, пытаюсь разрулить ситуацию с Первым, его становлением второй силой, общаюсь с Бездной, собираюсь отправиться в гости к Фарафо, веду переговоры с Хаосом, готовлюсь закрывать Волну и получать Осквернённую кровь, а тут проблема локального масштаба нарисовалась, причём такая, от которой просто так не отвернуться! И как на это прикажите реагировать?

— Генерал Хабенский привёл свою армию только сегодня утром, — ответила Алия. — В Турбе нет телепорта, чтобы мы смогли оперативно связаться с его императорским величеством, а отправлять курьеров не самая разумная вещь. Никто не сможет проскочить незамеченным через такое. Тебя дёргать мы не стали — у каждого из нас есть свои задачи.

— На что генерал вообще рассчитывает? У нас же Инквизитор с Дознавателем!

— Которые уже высказали свою позицию — вмешиваться в дела людей они не собираются, — на сей раз ответила Элеонора. — Всё происходящее является прерогативой Заракской империи. Если Кострищ не в состоянии защитить себя от обычных людей, то он недостоин того, чтобы в нём находились такие защитники. Их задача заключается в том, чтобы оградить город от посягательств Карины Фарди, Храма Скрона, а также обеспечить баланс сил в этом мире, вернув ему стабильность. Как добавил Инквизитор: «Эрцгерцог Валевский в состоянии выполнять наши поручения, даже не имея за своими плечами поддержки города. Кострищ его только ограничивает. Если город так важен — докажите это без нашей помощи.»

— Мало того, что они заявились к нам без разрешения, так ещё и помогать не собираются, — произнёс я с нескрываемой злостью, посмотрев в сторону одной из площадей, где толпился народ. Несмотря на армию у стен города, силы Хаоса не останавливали приём граждан, по-прежнему продолжая озвучивать свою позицию по тем или иным вопросам. Тёмным было проще — они прибывали и уходили из города с помощью портала, светлых же ждала неприятная новость. Они оказались заперты в строящемся городе. Хорошо, что хоть новых гостей армия генерала Хабенского к нам не пускала. Не уверен, что у нас есть возможность разместить всех желающих.

— Не хочу показаться бестактным, но через десять дней нам нужно быть на Стене Калиманской империи, мой нахмурившийся наставник, — Кималь Саренто решил подлить масла в огонь. — Да и с метаморфами нужно вопрос закрыть. Всё же два разлома двадцатого уровня просто так на дороге не валяются. На каждый из них тоже нужно время.

— Которого у нас физически нет, — я перевёл взгляд на армию, стоящую у стен Кострища. — Договориться с ними пробовали?

— Естественно, — кивнула Элеонора. — Макс, генерал Хабенский явился сюда не ради договорённостей. Он явился сюда чтобы уничтожить всех и каждого. Насколько я знаю, в первой армии находится двадцать тысяч латников, около пяти тысяч арбалетчиков и под тысячу магов различного уровня. Во второй, что вскоре явится, примерно столько же. У нас нет возможности их всех уничтожить.

— Почему же? — удивился Кималь Саренто. — Всё зависит от того, как подойти к вопросу. И кому к этому вопросу подходить.

— Тысяча. Пусть две и даже три. На большее не хватит даже тебя, — безапелляционно заявила Элеонора. — Я знаю предел мифрилового доспеха, Кималь. Знаю твой магический потенциал. Он обнадёживает, вот только пять тысяч арбалетчиков сведут всё твоё преимущество на нет. Пока ты доберёшься на расстояние удара, тебя превратят в ежа. Такого мёртвого и недовольного ежа. Даже если мы используем «Призрак», всё равно успех крайне сомнителен. Наверняка Хабенский подготовился и использует какие-то определяющие невидимок артефакты. На его месте я бы поступила именно так.

Судя по тому, что Кималь Саренто ничего не ответил, он думал примерно о том же. Сражаться против обученной армии в одиночку невозможно, даже если уровень твоих магических камней находится в районе неба.

— То есть вариантов погасить этот конфликт нет? — уточнил я. Ответила Элеонора:

— Либо нужно как-то договориться с Инквизитором, чтобы он выступил в качестве гаранта нашей неприкосновенности, либо с генералом Хабенским. Оба варианта кажутся мне крайне нереалистичными.

— С Хабенским разговаривать бесполезно, — добавил Кималь Саренто. — Это довольно странный человек, помешанный на одной ему ведомой правде. Сейчас он возомнил, что Кострищ является злом и сделает всё, чтобы это зло уничтожить. Он не подчиняется ни императору, ни империи. Никому. Да, звучит, конечно, странно — армия империи ей не подчиняется, но такова данность нашего странного мира. Прежний император наворотил дел, пытаясь угодить всем и каждому. Выдал слишком много свободы. За что, в итоге, и поплатился. Что касается самих солдат… Они за своего генерала пойдут и в огонь, и в воду. Это не просто сброд, что набирают из тех, кто не пригодился в мирное время. Это элита элит. Чтобы попасть в действующую армию, многие трудятся годами. Тренируются, обучаются. Потому что это реальный способ не только заработать, но и обеспечить своим родным безбедное существование.

— Откуда у генерала Хабенского столько золота? — удивился я.

— Так-то это не бедный человек, но на армию он не тратится. Она находится на полном довольствии империи.

— При этом армия ей не принадлежит, — я окончательно перестал понимать суть происходящего.

— Смотрю, ты начал понимать мироустройство Заракской империи, мой опешивший наставник, — Кималь Саренто умудрялся язвить, несмотря на происходящее. — Еда, оружие, амуниция — всё это от нашего горячо любимого императора. И у него даже есть право попросить генерала Хабенского направить свои войска туда, куда нужно именно императору.

— Попросить? Не приказать?

— В точку! И да — только направить. Император не может запретить генералу атаковать кого-то. Собственно, поэтому с военными никто и не связывается. Слишком это опасно в нынешнее время. Я понятия не имею, что предложил граф Вяземский генералу, что тот резко появился под стенами Кострища, но это должно быть что-то действительно серьёзным. У нас, насколько я помню, были определённые соглашения со старым военным. То, что он о них забыл, говорит о многом.

— То есть дело не в том, что мы работаем с тёмными? Армию просто купили?

— Кималь может только предполагать, — произнесла Элеонора. — Точной информации у нас нет. Хабенский не желает с нами разговаривать.

— Как будто это когда-то нас останавливало, — я ещё раз посмотрел на готовящуюся к штурму армию. — Где генерал Хабенский может находится? Он же где-то здесь? Вместе со своей армией?

— Он…, — договорить Кималь Саренто не успел. В этот момент, не дожидаясь окончания подготовки, в Кострищ полетели камни. Генерал Хабенский не желал ждать — он хотел как можно скорей стереть город с лица планеты. С каким-то отрешением я смотрел на два огромных валуна, что отправились в сторону города. Казалось, даже время остановилось, позволяя насладиться красивым полётом каменных глыб. Они достигли стен города, полетели дальше, воздух вокруг них замерцал и… и внезапно оба снаряда исчезли, словно небольшой кусочек снега, помещённый под палящее солнце пустыни. Я обернулся в сторону Элеоноры, желая получить объяснения, но, судя по лицу моей управляющей, она пребывала не в меньшем шоке, чем и остальные.

Явившуюся под стены нашего города армию произошедшее с камнями не остановило. Буквально через несколько мгновений в сторону города полетели уже несколько десятков каменных глыб и пылающих бочек с горючим, а следом за ними отправились арбалетные болты. Несколько сотен стрелков подошли на расстояние выстрела и начали пробовать нашу защиту на крепость. Маги к ним не присоединялись — дистанция атаки была для них слишком большой, а приближаться к стенам они пока не рисковали.

Воздух вновь начал активно мерцать, уничтожая камни один за другим. Аналогичная ситуация происходила и с арбалетными болтами. Стрелки просто выпускали их над стенами, в слепой надежде поразить хоть кого-то внутри города или что-то поджечь, но ничего не выходило. Болты исчезали точно также, как камни и бочки. За первой волной последовала вторая. Третья. Десятая. Защита держалась, с лёгкостью испаряя все выпущенные снаряды. В какой-то момент стрелки сосредоточили свои выстрелы на главных воротах. Складывалось ощущение, что они желают если не разрушить, то хотя бы попасть в них. Однако мерцающий воздух этого не позволял, испаряя сталь.

Или не испаряя?

Элеонора гораздо лучше меня умела пользоваться функционалом по управлению городом. Не прошло и нескольких минут, как она засмеялась. Слышать от привычно хмурой красотки такой искренний смех оказалось настолько непривычно, что мы отвлеклись от массированной атаки и посмотрели на управляющую.

— Ты же мой хороший, — послышалась странная реплика.

— Всё хорошо? — Алия подошла ближе к Элеоноре и с напряжением всмотрелась в лицо, пытаясь понять глубину проблемы. Очень не хотелось верить, что женщина, сумевшая выдержать восемь лет разломов, утратила связь с реальностью из-за нападения на город.

— Ох, давно я так не радовалась, — Элеонора постаралась прийти в себя, хотя широкая улыбка ещё долго не сходила с её лица. — Откройте настройки города и перейдите в раздел хранилища. Сделайте сортировку по дате поступления и наслаждайтесь результатом. Полагаю, не только мне одной это доставит радость.

— Какой забавный у нас защитник, — Кималь Саренто первым выполнил полученные инструкции. — Полагаю, такая возможность появилась из-за сущности Седьмого, которую ты ему скормил, да, мой догадливый не по годам наставник? Или удачливый не по годам… Тут как посмотреть.

Наконец, я тоже добрался до нужной настройки и уставился на несколько позиций:

Каменные блоки (0,5х0,5х0,5): +112 шт.

Бочки с горючим маслом: +34 шт.

Арбалетные болты из стали: +452 шт.

Арбалетные болты из вирмы: +33 шт.

— Предметы не испарялись? — удивлённо спросил я.

— Конечно же нет! — пояснила Элеонора, наконец-то прекратив смеяться. — У нас с камнями всё время была беда — горы хоть и близко, но добыча и доставка вызывала определённые проблемы. Камня для строительства требуется много, так что его вечно не хватает. А тут такой подарок! Надеюсь, Хабенский не станет останавливаться и скормит нам всё, что притащил с собой в обозах. Сталь и вирма тоже пригодится — их можно будет переплавить во что-то более полезное. Особенно вирму.

— Только если они не поймут, что их действия не приносят результат, — засомневалась Алия. — Может, они прекратят пристрелку и пойдут в атаку?

— А как они это поймут? — усмехнулась Элеонора и на какое-то время её взгляд устремился в вечность. Судя по всему, управляющая залезла в функционал управления городом и активно общалась с нашим защитником. Механический лысый ёжик, проживающий в сокровищнице, показал себя с лучшей стороны. Очередная партия камней обрушилась на защитный купол, вновь замерцал воздух, испаряя снаряды, и неожиданно для всех от одной из строек повалил густой чёрный дым. Алия даже вскликнула, решив, что явившейся под Кострищ армии удалось прорвать оборону, но глазастый Кималь Саренто уважительно произнёс:

— Чем больше я общаюсь с великой Графиней, тем больше понимаю, что мне есть ещё куда учиться. Красивый ход.

— Графиня осталась в прошлом, Кималь, — поправила управляющая. — Просто Элеонора. Либо управляющая. Мне будет приятно. Теперь у Хабенского не будет причин отказываться от бомбардировки. Камни нам нужны, вот армия пусть нас ими и снабжает.

— Так это твоих рук дело? — Алия не удержалась от восторженной реплики.

— Строительный мусор, который даже в переработку не годится. Давно собирались сжечь, руки всё никак не доходили. Почему бы не сделать это сейчас? К тому же нам столько бочек с горючим накидали. И нам польза, и Хабенский порадуется, что его коварный план приносит успех. Пусть продолжает снабжать нас ресурсами. Отказываться от такого точно нельзя.

Элеонора была убедительна, но я не разделял её восторга. Закопавшись в настройках, мне удалось выяснить важное — для поддержания защитного купола наш защитник усиленно тратит наши же ресурсы. Те, что я добыл в разломах. Потребляемый объём был, конечно, несопоставим с тем, что валилось на наши склады, но стабильная тенденция к уменьшению количества ценнейшего материала пугала. Сейчас не критично, но, если осада продлиться несколько недель, ресурсы закончатся. Защитник использовал дорим и бурз, что добывались с разломов шестнадцатого уровня и выше, так что рано или поздно нам придётся принимать не самое популярное решение. Либо отказываться от такой расточительности, либо выискивать источники данных материалов. С последним, к слову, могут помочь разломы Калиманской империи.

Небольшое представление явно пошло на пользу. Нам. Увидев дым, армия генерала Хабенского словно утратила последние сдерживающие их оковы. Были развёрнуты ещё несколько десятков катапульт и в какой-то момент времени в воздухе находилось сразу тридцать каменных глыб и пылающих бочек, способных превратить мой город в руины. Вот только вместо того, чтобы страдать от столь яростной атаки, мы радовались — площадки, предназначенные для строительных материалов, постепенно пополнялись. Единственное, что печалило — стрелки прекратили дарить нам арбалетные болты. Видимо, неудача с главными воротами показалась им слишком большой, чтобы тратить ценный ресурс и дальше. Чтобы подстегнуть противника продолжать бомбардировку, Элеонора с помощью защитника подожгла ещё несколько мусорных куч. В разных частях города повалили клубы дыма и, как мне кажется, это решение было не самым дальновидным. Генерал Хабенский решил перейти к следующей фазе своего плана.

Всё это время мы находились на вершине башни, наблюдая за тщетными потугами военных. Дошло до того, что слуги даже притащили нам кресла, стол, натаскали еды. Всё складывалось достаточно удачно для города, но все понимали — долго так продолжаться не могло. Рано или поздно камни и бочки с горючим закончатся и генералу ничего не останется, как отправить своих людей на штурм. Это произошло спустя два часа после начала штурма — катапульты умолкли и, как мне кажется, окончательно.

Земля содрогнулась, когда несколько тысяч латников синхронно двинулись вперёд, выставив огромные щиты. Арбалетчики следовали чуть поодаль, готовые в любой момент обрушить град болтов на любого, кто высунется из-за стены. Или того, кто рискнёт выйти против такой армии в прямое столкновение.

— Может, пора с этим заканчивать? — предложил я. — Как думаете, станет армия сражаться без своего генерала?

— Предлагаешь выкрасть Хабенского? — уточнила Элеонора. — Повторю, на всякий случай — с большой долей вероятности твой «Призрак» не будет работать.

— Он мне и не нужен — я не собираюсь скрываться. Генерал должен находиться в одном из тех огромных шатров. Я открою портал, мы с Кималем Саренто отправимся туда, найдём генерала, после чего тем же порталом вернёмся обратно. На всё про всё пять минут. Стража даже дёрнутся не успеет.

— Хабенского будут защищать, — задумалась Элеонора. — Он же понимает, что связался с сильными противниками, а дураком генерал никогда не был.

— Естественно его будут защищать, — ухмыльнулся Кималь Саренто. — В Заракской империи не так много магов, способных это сделать. Если генерал Хабенский поверил в собственное бессмертие, значит его защищают лучшие.

— Граф Вяземский со своей армией? — спросил я.

— Скорее группой поддержки, но ты прав — граф Вяземский и ещё несколько серьёзных фигур обязательно должны находиться рядом с генералом Хабенским. Иначе я искренне не понимаю, на что рассчитывает старый вояка.

— Граф Шубной тоже?

— Не только. Моё мнение — не обошлось без поддержки нашей горячо любимой Карины Фарди. Напрямую вредить тебе она не может, но кто запрещает ей отправить сюда своего наставника? Мастер Эльор, как мне кажется, вполне может оказаться одним из тех, кто защищает нашего генерала.

— Он же тёмный! Искренне тёмный. Ортодокс!

— Свет с тобой, мой наивный наставник. Неужели ты думаешь, что основная причина появления здесь армии и её нежелание вступать в переговоры заключается в том, что генерал Хабенский решил очистить Заракскую империю от влияния тёмных? Забудь о том, что этим миром правят высшие идеалы. Золото и горы ресурсов, мой ищущий честность в этом мире наставник. Вот что правит миром. Так что за красивыми светлыми лозунгами о том, что настало время очистить империю от тьмы, скрывается отличная тёмная душонка. Идея с вылазкой мне нравится — хочется щёлкнуть по носу зарвавшимся воякам, но логика подсказывает, мой мнящий себя бессмертным наставник, что там нас будут ждать. Мастера Эльора, графа Вяземского и графа Шубного вполне хватит, чтобы не только нас задержать, несмотря на силу, мощь и прочие атрибуты мифриловых доспехов и магических камней, но и устроить несколько не самых приятных минут нашей жизни. Не забывай о словах верховного епископа — граф Вяземский уничтожил свои мифриловые сапоги, выискивая способ борьбы с этим материалом. Ты можешь дать гарантию, что они так ничего и не нашли? Лично я нет. О! Они, наконец, добрались.

Действительно — пока Кималь Саренто увлечённо вещал о невозможности внезапной атаки, первые ряды латников добрались до стен. Именно этот момент наш защитник решил использовать для нападения — устройства, что казались декоративными шпилями, разбросанными по всей стене, пришли в действие. Не было ни лучей, ни болтов, ничего похожего. Просто воздух возле стен начал мерцать, а через несколько мгновений до нас донёсся наполненный болью рёв тысяч глоток. В радиусе ста метров от стен не осталось ни одного живого человека. Страж города действовал с чудовищным спокойствием — он позволил войти в зону действия своей защиты максимальному количеству латников, после чего обрушил на них какую-то ауру, что сумела пробиться через стальные латы. Или просто не заметила их, так была порождением механизмов, а не магии. В любом случае, эта аура каким-то образом входила в резонанс с человеческим телом, и оно в буквальном смысле взрывалось. Несколько тысяч воинов, что способны помножить на ноль любой другой город этого мира, превратились в фарш буквально за несколько мгновений. На подмогу ринулись новые бойцы, чтобы вытащить если не товарищей, то хотя бы их амуницию, но сделать этого они не смогли — защитная аура города действовала сразу, уничтожая уже и их.

— Эффективно, — произнёс Кималь Саренто, сглотнув. У всех остальных даже слов не было, чтобы описать весь шок от произошедшего. Только что была уничтожена треть элиты армии Заракской империи. Конечно, это не далось легко и нашему стражу — он ополовинил запасы дорима и бурзы. Теперь мы могли позволить себе ещё одну такую демонстрацию силы, но потом наши ресурсы закончатся.

Мне срочно требовались разломы! Желательно двадцать пятого уровня и выше.

Однако страж посчитал, что ещё не до конца выполнил возложенную на него задачу. Главные ворота открылись и из них выбралось несколько десятков странных механизмов. Они в чём-то походили на механоида — такие же лысые ёжики. Разве что размерами уступали, да каждый из них тащил за собой внушительную тележку. Эти мини-стражники принялись делать то, что вызвало у нашего противника рёв бессильной злобы — механоиды складывали на тележки то, что осталось от латников. Доспехи, пояса, содержимое кошельков, оружие — всё отправлялось на тележки, а потом и в Кострищ. Бойцы из армии генерала Хабенского пробовали этому помешать. Стрелки устроили ещё одно представление, демонстрируя эффективность стрел из вирмы и, стоит признать, у них это получилось — шесть наших сборщиков оказались сломаны. Их пришлось утаскивать обратно в город вместе с добычей. Что касается простых латников, они тоже не дремали. Определив расстояние, на которое защита города не действует, они подошли к краю и принялись бросать в сторону стен крюки-кошки, привязанные к длинной верёвке. Цепляя доспехи, бойцы подтаскивали их к себе, не позволяя моим сборщиком заполучить добычу. Это было довольно неприятно — идея одеть в стальные латы всех своих подданых мне нравилась. Да и торговать полным целым доспехом куда прибыльней, чем какой-то его частью.

— Полагаю, на сегодня веселье закончилось, — резюмировал Кималь Саренто, когда мы потеряли ещё одного сборщика. Страж справедливо решил, что добычи достаточно и вернул всех своих детей обратно. — Скажи мне, мой ленивый наставник, ты собираешься спускаться с башни ножками или используешь портал? Полагаю, в Кострище нам с тобой делать больше нечего — защита справится и без нас. Ввязываться в бессмысленную драку с предводителями сего безумия сейчас крайне не рекомендую — нас ждут и окажут весьма тёплый приём. Боюсь, после него мы уже мало что сможем сделать в этой жизни.

— Я не собираюсь прыгать к генералу Хабенскому, — произнёс я. В лагере наших противников началось движение — они вновь начали устанавливать катапульты. Видимо, чёрный дым, что устроила Элеонора, не давал им покоя и показался хорошим знаком. Раз штурм не удался, нужно закидать город камнями и горящими бочками. Вояки явно не собирались отказываться от своих планов.

— Однако прыгать ты всё же собираешься и, что-то мне подсказывает, явно не в столицу, — уточнил Кималь Саренто.

— Почему же? Именно в столицу, — я перевёл кровожадный взгляд на своего ученика. — Если граф Вяземский и граф Шубной действительно явились к стенам Кострища, помогая генералу Хабенскому стереть нас с лица земли, настало время сходить к ним в гости. Эти два гада сильно пожалеют о том дне, когда решились на такой шаг. Меня всё время спрашивали, готов ли я к открытому противостоянию с сильными противниками? Полагаю, пришло время ответить. Кималь Саренто — мы отправляемся в гости в имения графов Вяземского и Шубного, а потом к Зургану Первому. Будем брать пленников. Много пленников. Элеонора, готовь проект указа — Кострищ объявляет войну Заракской империи! Настало время вернуть Миральде Лертан её законный трон.

Глава 12

— Графиня, боюсь, вам придётся пройти с нами, — Кималь Саренто был сама учтивость. Улыбка на лице моего ученика не сходила ни на секунду, даже когда он уничтожал слуг и охранников поместья десятками. Стоит отдать им должное — они пытались защищать свою госпожу до последнего, вот только что простые люди могут сделать двум высокоуровневым магам, явившимся сюда не для того, чтобы выпить бокал прекрасного вина? Граф Вяземский за время нашего недолгого общения умудрился сделать чудовищную ошибку, которая будет стоить ему многого — он пригласил меня в гости в своё личное имение. Даже граф Шубной, с которым нас связывало несколько договоров, и тот проводил встречи в своём рабочем офисе.

— Граф Саренто, прошу немедленно покинуть мой дом! — супруга графа Вяземского стояла у стены, закрывая собой двух младших детей. Георгия Вяземского, того самого наследника, что мне всегда нравился, в поместье не было. Вполне возможно, он где-то в городе, на учёбе в гвардейской академии, в ресторане со своей женой, да Свет знает где ещё он мог быть! Вот только упрямая логика подсказывала, что Георгий находится рядом со своим отцом под стенами Кострища. Ибо Серлена, теперь уже Вяземская, стояла позади графини и испуганно прижимала к груди кулачки. Ни о каком сопротивлении даже речи не шло. Те, то рискнул нас атаковать, безжизненно лежали на полу. Сегодня жалеть мы никого не собирались.

— К сожалению, графиня, это невозможно. Ваш супруг напал на Кострищ, город моего наставника. Поводов к столь вероломному нападению мы не давали, в открытую конфронтацию никогда не вступали. Все мелкие недоразумения, что постоянно между нами возникали, мы умудрялись решать с помощью разумных доводов и переговоров. Однако сегодня разум оставил этот мир. На Кострищ было совершено вероломное нападение. Сожалею, но вам, вашим детям, а также прекрасной Серлене, что, я просто уверен, уже носит наследника рода Вяземских, придётся пройти через портал и стать нашими гостями.

— Только не говорите, что примените к нам силу, если мы откажемся, — графиня посмотрела на Кималя Саренто как на последнего слизняка. У меня даже невольно уважение к этой женщине возникло. Она прекрасно видела, во что мы превратили её дом — ни я, ни Кималь Саренто не сдерживались. «Тёмный шип», который начал чувствовать себя позабытым-позаброшенным, порезвился как надо — он не только уничтожал противников, но также наносил чудовищные повреждения строению. Раз мой город закидывали камнями и бочками с горючим, так почему я должен проявлять великодушие?

— Если вы не подчинитесь, мне придётся использовать силу, — произнёс я. Переговоры, что вёл Кималь Саренто, могли длиться сутками. Графиня Вяземская явно была подкована в умении выстраивать словесные конструкции и в любой другой ситуации я бы с удовольствием послушал её прения с моим учеником. Но не сегодня.

— Эрцгерцог Валевский, — презрительно произнесла женщина, смерив меня не менее презрительным взглядом. — Неужели вы думаете, что…

Договорить она не смогла — усли с пятого уровня разлома заставил всех представителей рода Вяземский упасть на пол. Кималь Саренто только вздохнул, явно не приветствуя столь резкий подход. Подождав минуту, дав возможность Вяземским сполна насладиться тёмной аурой, я задвинул заглушку и произнёс, обращаясь к валяющимся на полу людям:

— Если мне не понравится ваше поведение ещё раз, то вам придётся находиться под тёмной аурой уже две минуты. Вы уверены, графиня, что ваши дети смогут выдержать такую боль? Готовы рискнуть их здоровьем? Разумом? Наследником рода, если на то пошло? Мне не доставляет удовольствия причинять вам боль, но у меня не дрогнет рука, если мне придётся это делать.

— Ты чудовище, — прошептала Серлена. Она попыталась подняться на ноги, но дрожь в теле не позволили этого сделать.

— Мне без разницы, как ты меня назовёшь. Я тот, кто защищает свой дом. Повторю ещё раз — отныне вы все являетесь моими пленниками. Будете вести себя разумно — никто не пострадает. Начнёте дерзить, мешать, пытаться сбежать — наказание будет мгновенным и жёстким. Очень надеюсь, что первоначальной демонстрации вам хватило и мне не потребуется ещё раз прибегать к столь неприятной процедуре. Все в портал!

С этими словами я открыл кровавый мерцающий круг и жестом указал собравшимся в него входить. К текущему моменту уже стало понятно, что до тех пор, пока в открытый портал не войдёт тот, кто его создал, закрываться мерцающая пелена не будет. Не нужно водить всех и каждого за ручку.

— Всё будет хорошо, — графиня умудрилась приободрить детей и, взяв их за руки, отправилась к порталу. Хотя взгляд, которым она меня наградила, мог прибить на месте.

— Не так быстро, — я остановил супругу графа Вяземского. — Вначале идут дети. На той стороне их встретят. Вам же, графиня, придётся остаться здесь ещё на несколько минут.

— Я не оставлю детей! — женщина едва не сорвалась на крик.

— С ними будет всё хорошо. Они не пострадают, — заверил Кималь Саренто. — На самом деле, графиня, ваше присутствие и не обязательно. У нас есть достоверная информация, что сокровищница рода Вяземских находится в этом здании. Мы найдём её в любом случае, вопрос времени, но, если вы поможете нам сохранить время и сразу скажете, куда следует идти, это поможет сохранить жизнь вашим слугам. Всех, кого мы встретим по пути, к моему великому сожалению, придётся убить.

— Так вы не только убийцы, но ещё и воры?! — яда в голосе графини хватило бы на несколько бочек. Всё же воспитание и наследственность многое дают людям — даже несмотря на незавидное положение, графиня Вяземская вела себя так, словно она была хозяйкой положения.

— Где сокровищница? — спросил я, нацепив на себя маску лишённого эмоций человека. — У вас десять секунд, чтобы дать ответ. Промолчите — я ещё раз включу тёмную ауру. И да — ваши дети ещё не покинули поместье. Они испытают боль вместе с вами.

— Серлена права — ты чудовище! — едва ли не впервые в голосе старшей Вяземской послышались нотки страха. Презрение и яд никуда не делись, но к ним добавилось что-то новое. То, чего там никогда не было.

— Это «нет»? Что же, вы сами выбрали свою…

— Стой! Я расскажу.

Вскоре графиня Вяземская вместе с детьми отправилась в Кострищ, где их приняла Элеонора. Приняла как дорогих гостей, а не пленников, однако соседство с Дознавателем и Инквизитором, что исподлобья посмотрели на явившихся, выбило всю спесь с высокородных аристократов. Я закрыл портал в главный зал и прыгнул в дыру в полу, что вырезал Кималь Саренто. Сокровищница Вяземских находилась на минус втором этаже и ходить, выискивая лестницы, у нас не было ни малейшего желания. Напрямую проще.

Кималь Саренто последовал за мной после некоторой паузы — он поджёг фитиль, ведущий к четырём бочкам с горючей смесью, что мы притащили в имение Вяземских в качестве подарка. Нужно же куда-то девать всё то, чем нас одарил неприятель? Когда мы спустились на минус второй этаж, сверху рвануло так, что всё здание заходило ходуном. Формально мы сами отрезали себе путь к отступлению, но никто и не собирался выбегать через главные ворота.

Сокровищница Вяземских оказалась на удивление небольшой. В Кострище я попросил построить нечто похожее на сокровищницу Цитадели, поэтому искренне считал, что у всех великих родов любых империй место хранения ценных вещей аналогичное. Как по размеру, так и по содержанию. Однако род Вяземских разочаровал. Когда мы вырвали стальные двери, надеялись увидеть огромный зал, наполненный золотом, артефактами и ресурсами, а очутились в пусть и большой, но всё же комнате. Я бы даже сказал: комнатке. Да, стеллажи здесь ломились от содержимого — золотые слитки, монеты, драгоценные камни, артефакты, эликсиры, ювелирные украшения, даже несколько статуэток. Но, если подходить к оценке содержимого без лишних эмоций, здесь не было даже десятой части того, что мне удалось увидеть в Цитадели или Крепости. Сокровищницы церковников на порядок превосходили то, что сумел накопить граф Вяземский. Либо графиня пустила нас по ложному следу к специально выделенной для этого сокровищнице, в то время как настоящая, огромная и наполненная ценнейшими предметами, находится где-то в другом месте.

— Мы всё это не унесём, мой ненасытный наставник. В рюкзак, конечно, всё влезет, но мы с места не сдвинемся. От чего-то придётся отказаться, — Кималь Саренто окинул взглядом помещение и сразу резюмировал увиденное.

— С чего вдруг мы должны таскать это всё на себе? — удивился я и сформировал портал. Схватив ближайший ящик с золотом, я закинул его в мерцающую пелену. Добыча исчезла, а на балансе замка появились новые золотые. Портал вёл в сокровищницу, где наш защитник сразу принимал «подарки» и распределял их в нужные места.

— Тоже вариант, — согласился Кималь Саренто и подтащил к порталу огромный стеллаж со всем содержимым. Ящики начали исчезать в портале один за другим и, когда мой ученик полностью очистил стеллаж, он разобрал его и отправил вслед за ценностями. Я согласно кивнул — дополнительные места хранения всегда пригодятся. Сокровищница у меня, конечно, большая, но именно с такими сборными стеллажами имелась определённая проблема. Граф Шубной обещал доставить, но потом как-то не сложилось.

К сожалению, среди всех типовых словесных конструкций, что я получил с пяти книг, не было ничего полезного для того, чтобы автоматизировать процесс. Ни левитации, ни телекинеза, ни каких-то универсальных помощников, с помощью которых всё это можно было перетаскать в Кострищ. В какой-то момент я даже подумал о том, чтобы смотаться в город и взять с десяток слуг, но потом отказался от этой идеи. Сокровищница Вяземских действительно была не самой огромной. Мы потеряем гораздо больше времени на поиск помощников, чем ограбим её самостоятельно.

На всё про всё потребовалось тридцать минут. Выгребли всё до основания. Судя по клубам дыма, что постепенно начали заполнять окружающее пространство, сверху бушевал отличный пожар. В какой-то степени было даже жалко — когда я был в поместье Вяземский в прошлый раз, заметил много красивых предметов. Но поступить по-иному у меня права не было — все должны запомнить, что происходит с теми, кто нападает на Кострищ.

— Уходим, — я сформировал портал неподалёку от главного офиса графа Шубного. Этот ушлый пройдоха, подмявший под себя всех промышленников, должен был стать второй целью нашего похода в столицу. Конечно, следовало навестить главное поместье Шубных, чтобы взять очередную порцию заложников, но Кималь Саренто рекомендовал вначале посетить главный офис. Ибо контракты, письма, расписки и прочая макулатура ценилась в нашем мире куда весомее, чем какие-то люди. Если на то пошло — людей можно сделать ещё, а вот бумаги уже нет. Они уникальны.

Церемониться с охраной мы не стали. Те, кто вставал на нашем пути — умирали. Те, кто пробовал нас догнать — умирали. На самом деле умирали все, кто попадал нам на глаза. Дверь кабинета графа Шубного слетела с петель, снесённая ударом «Тёмного шипа», мы вошли внутрь и остановились.

— Кхм, — многозначительно кашлянул Кималь Саренто, предлагая мне перехватить инициативу разговора. Ибо рядом с рабочим столом графа Шубного стоял сам граф в окружении нескольких помощников. Маги окружили себя защитными сферами, использовали какие-то артефакты, собираясь подороже продать свою жизнь, но, как оказалось, этого не требовалось. Граф Шубной не присоединился к генералу Хабенскому. Он не находился возле Кострища, во всяком случае лично. Да, с большой долей вероятности он поддерживал нападение, возможно даже был спонсором, но он не явился к моему городу лично. Что автоматически сохраняло ему жизнь.

— Кажется, мы ошиблись, мой поперхнувшийся ученик, — произнёс я с таким спокойствием, словно говорил о погоде. — Граф Шубной не поддался на всеобщую истерию и не присоединился к безумцам. Господа, приношу вам свои искренние извинения за беспокойство. Мы уходим.

— Эрцгерцог Валевский, что всё это значит? — вспылил граф Шубной. Я посмотрел на графа, потом на Кималя Саренто и произнёс:

— Ученик, объясни причину нашего появления.

— Сегодня утром армия генерала Хабенского напала на Кострищ. Его поддерживает граф Вяземский. Только что его семья была отправлена в Кострищ в качестве заложников, а поместье, если посмотришь в окно, полыхает так, что даже отсюда видно. Генерал не мог явиться к Кострищу, не имея поддержки высокоуровневых магов. Поэтому мы и предположили, что не только граф Вяземский участвует в этой безумной авантюре. Вот, ходим по городу и навещаем всех тех, кто мог оказать поддержку безумному генералу. Как ни крути, но граф Шубной всегда славился своей силой. Глупо не прийти к тебе сразу после графа Вяземского.

— Мне предлагали, — граф Шубной деактивировал защиту и даже сел за стол, словно действительно ничего экстраординарного не произошло. — Но пришлось отказаться от затеи. Сотрудничество с Кострищем приносит мне прибыль. Немалую прибыль. Да, сейчас граф Вяземский и император сильно затянули узлы, запрещая, по сути, любую торговлю с автономным городом, но это временное явление. Как мне кажется, отказать шурганцам или калиманцам в свободном проходе в Кострищ он не сможет. Пусть не напрямую, так через посредничество других империй я всё равно получу своё.

— Однако предупредить нас ты не захотел? — усмехнулся Кималь Саренто.

— Зачем? Я знаю, что в Кострище сидят Инквизитор и Дознаватель. Если что-то пойдёт не так — они вмешаются, даже несмотря на то, что граф Вяземский гарантировал обратное. Вы же в курсе, что он отправил на встречу с Инквизитором своего человека, чтобы тот спросил о действиях Инквизитора в случае нападения на город тех, кто не согласен, что в светлых империях есть портал, ведущий к тёмным? Те, против кого мы тысячу лет сражались, теперь наводняют наши земли, едят наш хлеб, пьют нашу воду, а мы должны принять сей факт без права на оспаривание? Человек графа Вяземского был убедителен и сумел добиться того, что Инквизитор заявил о невмешательстве, если на город нападут простые люди. Что, как я понимаю, сейчас и происходит. Однако меня интересует другой вопрос. Вы явились в мой офис, убили моих людей, разрушили моё здание. Хотелось бы получить компенсацию за ваше бесчинство. Как я понял, у вас есть некая возможность удалённой связи. Каким-то образом вам же сказали о нападении на город, верно? Мне тоже нужна удалённая связь. Полагаю, это будет достойная компенсация за вашу ошибку.

— У меня другое предложение, граф, — ответил я на столь чудовищную наглость. — Могу подарить вам два часа, чтобы вместе со своей семьёй покинуть Турб. Потому что потом сделать это будет крайне затруднительно. Раз на мой город напала регулярная армия, у меня не остаётся иного решения, кроме как объявить войну Заракской империи. Со всеми вытекающими из этого обстоятельствами. Два часа, граф. Потом мы пойдём во дворец и будем уничтожать всех и каждого, кто встанет между нами и императором. Зурган Первый совершил ошибку, оставив генералу Хабенскому власть и право единолично распоряжаться регулярной армией империи. Император призовёт на защиту всех, кто находится в данный момент в столице, включая вас, граф. Если мы встретимся во дворце до того, как найдём императора и переправим его в Кострищ, разговора не состоится. Мы просто вас уничтожим. Но и показать себя предателем вы права не имеете. Те, кто доверил вам место главного, не поймут. Однако если вас не будет в городе, никаких подозрений или грязных домыслов в вашу сторону не будет. Вы просто отправились в гости, скажем, в Аль-Хорезм. Давно хотели посмотреть на столицу Шурганской империи. Вот это действительно достойная компенсация за ту ошибку, которую мы совершили. Мы даруем вам жизнь.

— Не слишком ли ты много берёшь на себя, эрцгерцог? — оскалился граф Шубной, превратившись в опасного зверя.

— Ровно столько, сколько могу унести. Два часа, граф, это всё, что я могу вам дать. Потом мы идём во дворец. Либо вы к этому времени будете уже в безопасности, либо вас призовут на защиту. Решать вам. Время красивых слов, витиеватых фраз и понурых глазок прошло. Настало время сильных.

С этими словами я активировал портал в Кострищ. Судя по вытянувшемуся лицу графа Шубного, на такое он не рассчитывал.

— Граф, — Кималь Саренто кивнул и первым исчез в портале. Я осмотрелся, словно выбирая, что прихватить с собой, после чего последовал за своим учеником. Демонстрация силы не повредит. Как ни крути, граф Шубной очень полезный человек в империи. Даже хорошо, что он оказался не замешан в нападении на Кострищ. Такими людьми нужно дорожить. Присматривать, конечно, не верить, на всякий случай быть готовыми в любой момент их уничтожить, но дорожить.

— Наших гостей уже разместили? — спросил я у Элеоноры. Управляющая уже сидела в своём кабинете. Всё время торчать на башне, пока идёт атака на город, бессмысленно. Защитник справится сам.

— В лучших гостевых комнатах, — ответила женщина.

— Готовьте графиню Вяземскую к выходу. Она покидает Кострищ.

— Покидает? — нахмурилась Элеонора. Даже Кималь Саренто, что следовал за мной безмолвной тенью, с интересом посмотрел на меня.

— С чего вдруг ты решил разбрасываться таким активом, мой многомудрый наставник? Чем больше у нас таких гостей, тем меньше прыти будут проявлять нападающие.

— Графиня Вяземская выходит из Кострища и присоединяется к мужу, — безапелляционно ответил я. — Однако передайте ей, что у неё будет свобода перемещения. Она сможет вернуться обратно в Кострищ в любом момент, как пожелает. Но только она одна. Я даже представить не могу ситуации, при которой мать не вернётся к своим детям, находящимся в опасности. Элеонора, проследи, чтобы защитник не стал её уничтожать.

— Идея позлить графа Вяземского хороша, — согласился Кималь Саренто. — Но не думаю, что основные решения принимает он. Генерал Хабенский не станет его слушать.

— Думаю, пришло время разыграть ещё одну нашу карту. Дело не в генерале и его решениях. Дело в том, что они узнают о Кострище. Элеонора, проследи, чтобы перед походом графиня Вяземская обязательно встретилась и поговорила с Миральдой Лертан. Как она, кстати?

— Потихоньку приходит в себя, но ещё довольно слаба. Практически ничего не ест. Проявляет небывалый интерес к стойке. Где-то даже помогать пытается. Ещё её интересуют портал и минотавры. Кажется, она даже с одним из стражей подружилась. В общем, ведёт себя так, как и должна вести девушка двадцати лет, попавшая в незнакомый город.

— Графиня Вяземская должна точно понимать, что перед ней находится законный правитель Заракской империи. Даже если Миральда сама ещё к этому не готова. Через год ей стукнет двадцать один и она заявит о своих правах на трон. Нужно сделать так, чтобы графиня Вяземская пошла к своему мужу именно с такой информацией. Окружение генерала Хабенского должно понимать, против кого они воюют. Посмотрим, как вояки отнесутся к тому, что они желают уничтожить законную наследницу трона.

— Вырастили на свою голову интригана, — Кималь Саренто картинно вздохнул. — Хорошо, я лично займусь этим вопросом. Вначале поговорю с принцессой, опишу ей ситуацию, затем подготовлю графиню и сведу их вместе. Ты уверен в том, что собираешься делать, мой революционно настроенный наставник?

— Абсолютно. Зурган Первый хотел схватить нас в Турбе. Регулярная армия империи атакует мой город. У меня нет иного выхода, кроме как избавить этот мир от столь недальновидного императора. Не вижу ни малейшей возможности с ним договориться. Миральда обязана мне жизнью и будет обязана возвращением во дворец. С ней будет проще разговаривать.

— Без поддержки знати такой номер не пройдёт. Её не примут.

— Зургана приняли? Примут и её.

— На всякий случай напомню, мой забывчивый наставник, у Зургана была поддержка шести герцогов. У нас её нет. Регионы не признают новую императрицу. Да что регионы — даже Турб её не признает.

— Признает, — Элеонора встала на мою сторону. — Граф Никитин, он же герцог Турбский, спит и видит, как свергнуть с трона узурпатора. То, что он согласился на твои условия, Кималь, не говорит ни о чём. Как только Никитин узнает, что принцесса жива и мы поддерживаем её в стремлении свергнуть узурпатора, он присоединиться к нам. Как и целая армия других аристократов, недовольных текущим положением дел. Всё, что останется сделать — убрать Зургана с трона. Пока он засел во дворце, позиция Миральды ничтожна.

— Недолго ему осталось сидеть на одном месте, — заявил я. — Вы почему ещё здесь, мой нерасторопный ученик? Разве у вас нет дел?

Кималь Саренто только ухмыльнулся и ушёл. Спустя какое-то время центральные ворота Кострища открылись и, держа в руках белый флаг, графиня Вяземская отправилась в сторону армии генерала Хабенского. Женщина очень не хотела оставлять своих детей. Дошло до того, что она даже на колени встала, позабыв о всякой гордости. Но мы были непреклонны — графиня должна поговорить со своим супругом и сообщить ему о произошедшем. Если пожелает — она в праве вернуться, но только одна. Кималь Саренто выполнил мою просьбу идеально.

— Два часа прошли, мой щедрый наставник, — напомнил мой ученик, когда в лагере неприятеля начались какие-то странные передвижения. Люди постоянно куда-то бегали, что-то делали, словно готовились к очередному штурму. Но я был уверен — пока к Кострищу не подойдёт вторая армия, новой атаки не будет.

— Начнём с рабочего кабинета, — согласился я, формируя очередной портал. На несколько мгновений пространство поплыло, чтобы оформиться в кабинет с огромной картой Заракской империи. Вот только императора здесь не было. Вместо него в кабинете находилась с десяток закованных в латы гвардейцев, готовых к бою. Пики двинулись в нашу сторону, но удар «Цепной молнии» отправил бедолаг на встречу со Светом. Стальные лады выдержали удар магии, но не смогли защитить своих хозяев.

— Есть подозрение, что ты ошибся в графе Шубном, мой доверчивый наставник. Сбегать от проблем он явно не собирается. И да, могу поставить на кон половину своего имения — Зургана Первого во дворце уже нет. За этим ушлым пройдохой придётся знатно побегать. Не всегда, мой великодушный наставник, благородство играет на руку. Порой оно лишнее. Ладно, идём, посмотрим, как местная самооборона успела подготовиться к нашей встрече за те два часа, что ты так щедро им подарил.

Набрав побольше воздуха, Кималь Саренто закричал:

— Приветствуйте посланников императрицы Миральды Лертан! Истинной наследницы трона Заракской империи! Сложите оружие и тогда вам будет сохранена жизнь! Смерть узурпатору и всем, кто его поддерживает! Заракская империя вернёт себе истинное величие!

Глава 13

— Есть подозрение, что гвардейцы императора нами совсем не интересуются, — с удивлением произнёс Кималь Саренто, уничтожив очередную группу стражей дворца его императорского величества. Четыре человека, несмотря на сталь, защитные амулеты и артефакты, отправились на встречу со Светом. Я не пытался атаковать — экспериментальным путём было выяснено, что ни мой «Тёмный шип», ни «Удар молнии» Кималя Саренто не способны пробить защитные системы гвардейцев. Император не жалел для своей личной стражи ничего, превратив её в монстров, способных противостоять любой человеческой магии. Последнее слово потребовалось указывать отдельно, ибо «Цепная молния» пятидесятого уровня явно не относилась к человеческим способностям. Она игнорировала любую защиту, расценивая её не более чем на обычную бумагу. Не спасали даже амулеты блокировки смертельного урона — способность моего ученика наносила множественный урон, сжигая за время своего действия всё, до чего дотягивалась. Кималь Саренто шёл по дворцу, оставляя за собой дымящиеся останки. И это ужасало.

Конечно, можно было активировать тёмную ауру и идти вперёд без всяких проблем, однако здесь имелись свои «но». Прежде всего — ни гвардейцы, ни слуги не виноваты в том, что их правитель оказался таким гадом. Люди просто делали свою работу. Если я активирую ауру, то умрут все, кто в неё попадёт — усли с пятого уровня сквозь стальную броню не пробьётся. Пятнадцатый же убьёт всех, в том числе и Кималя Саренто. Не сразу, конечно, но убьёт, ибо мифриловый доспех не защищает от тьмы. Мой ученик будет испытывать всё то же самое, что и обычные люди и превратиться в себя времён встречи с метаморфом, когда мне просто каким-то чудом удалось удержать его от смерти. Можно, конечно, отдать ученику все кольца на снижения урона тьмы и надеяться, что их хватит, но смысла в этом не было. «Цепная молния» прекрасно справлялась с ситуацией, так что зачем городить лишнее? Простота залог успеха.

Если имелось «во-первых», значит существовало и «во-вторых». Да, имелось кое-что ещё, кроме моего нежелания убивать. Речь шла о будущем правителе Заракской империи. Чем дольше я размышлял на эту тему, тем больше понимал, что меняю, по сути, шило на мыло. Что Зурган Первый, что Миральда Лертан — разницы для моего города не будет никакого. Да, Миральда сейчас должна испытывать ко мне и моим людям некое подобие чувства благодарности, может быть даже дружелюбия, но это всё быстро пройдёт, как только она взойдёт на трон. В случае, если я уничтожу всех текущих обитателей дворца, остановить девушку будет некому. Рано или поздно она всё равно отправит армию к Кострищу. Почему? Да потому что мой город является тем самым нежелательным примером свободы, который монархи не могут себе позволить. Ибо кто-то из руководителей регионов может пожелать себе аналогичной свободы. В Заракской империи будет резня и спровоцирует её именно Кострищ. Одним только своим существованием. Так что любой грамотный император должен понимать — пока есть автономный город, ни о какой абсолютной власти речи идти не может. Раз нет абсолюта — есть свободомыслие. Если это понимаю даже я, то наверняка понимают и все остальные. Кем-кем, но гением в управлении я себя не считаю. Значит, нужно сделать так, чтобы никто в Заракской империи вообще не смотрел в сторону Кострища. Как вариант — получить не автономию, а независимость, но это не более чем мечты. Четвёртую империю, состоящую только из одного города, никто не примет. Ни светлые, ни тёмные. Все постараются нас уничтожить. Единственный вариант — сделать так, чтобы императору было некогда тратить на нас своё драгоценное время. Нужно его чем-то занять. Но чем можно занять Миральду? Сладостями да вкусняшками? Скрон бы их всех побрал с этой политикой. Даже посоветоваться не с кем. Озвучивать Кималю Саренто свои опасения я не буду. Бывший глава магической академии хорош в качестве спутника, но слепо следовать его советам — огромная ошибка.

Ладно, всё это проблемы будущего меня. Для начала нужно разобраться с тем, почему гвардейцы дворца действительно не обращают на нас должного внимания? Да, пытаются остановить, но делают это без должного фанатизма. Словно что-то занимает их мысли гораздо сильней, чем двое смертоносных магов, явившихся во дворец уничтожить императора.

— Всё верно, они ломятся в тронный зал! — продолжил удивляться Кималь Саренто, когда мы, наконец-то, достигли центрального места императорского дворца. За нами устилалось целое поле из дымящихся тел — мы ни за кем не гонялись, но и оставлять в живых людей, способных слаженным ударом десятка арбалетов снизить «Прочность» наших мифриловых доспехов, права не было. Восстановление доспехов слишком муторный и дорогостоящий процесс.

Комментировать слова Кималя Саренто желания не было. Мне уже давно кажется, что он больше разговаривает сам с собой, чем с кем-то. Как обладатель «Золотистого купола защиты», я первым подошёл ко входу в зал и остановился, оценивая обстановку. В тронный зал вело всего три прохода — два обычных и один тайный. Мы, к слову, двигались тайным, предназначенным для императора и его приближённых. Собственно, именно по этой причине на нашем пути находилось так мало гвардейцев — всего несколько десятков. Основная же масса пыталась пробиться через два главных входа, что оказались, на удивление, забаррикадированными. Их завалили креслами, столами, даже несколько шкафов притащили. Со стороны коридоров эти баррикады пытались пробить гвардейцы, но несколько десятков арбалетчиков достаточно уверенно держали оборону, постоянно отстреливаясь и прячась за наваленной мебелью. Как и гвардейцы, стрелки оказались облачены в стальные доспехи, так что магия, та, которая человеческая, на них не действовала. Баррикада находилась и со стороны тайного прохода, вот только Кималь Саренто умудрился уничтожить не только тех, кто её осаждал, но также и защитников. Мне хватило двух «Тёмных шипов», чтобы разметать деревянные осколки в разные стороны и полностью освободить себе путь.

— Значит, всё же не соврали. Вы действительно явились во дворец, — послышался голос, который я меньше всего ожидал здесь услышать. Насколько я понимал, обладатель этого голоса в настоящее время должен был сопровождать его императорское величество, спасаясь вместе с ним от нашего гнева. В мою строну арбалетные болты не полетели, так что Кималь Саренто смело вошёл следом и усмехнулся, оценивая обстановку. Кроме трёх баррикад в тронном зале обнаружилась ещё одна — рядом с троном. Причём не пустым троном — на нём находился связанный Зурган Первый. Император Заракской империи оказался пленён и, судя по символам на броне людей вокруг него, отнюдь не гвардейцами.

Когда император меня заметил, его глаза, и без того огромные, округлились ещё больше. Огромная туша даже попыталась несколько раз дёрнуться, чтобы скинуть с себя оковы и сбежать, но не смогла. Рядом со связанным Зурганом Первым я, наконец, заметил обладателя того самого неожиданного голоса. Граф Шумской сидел рядом с троном и баюкал то, что осталось от правой руки. Судя по внешнему виду, досталось куратору торговли и промышленности Заракской империи сильно — измятые и местами порубанные доспехи показывали, что ему пришлось пробираться сюда силой и этой силы едва хватило, чтобы это сделать. Стоящие рядом со своим господином люди выглядели не лучше — под некоторыми даже огромные лужи крови образовались. Тем не менее они не бросали своего предводителя одного, продолжая нести службу и не спрашивая, с чего вдруг один из владельцев «пирога» под названием Заракская империя решил пленить своего императора.

Вот только мы — не люди графа Шубного. Пока я занимался тем, что десятками вливал «Лечение» в раненных, Кималь Саренто приступил к расспросам:

— Извольте ответить, сударь, какими судьбами вы здесь оказались? Насколько мне не изменяет память, мы договаривались совершенно о другом. Вы должны сейчас загонять лошадей, скорее спеша в сторону Аль-Хорезма.

— Сбежать и позволить вам единолично захватить власть? — граф Шубной поднялся на ноги и несколько раз сжал и разжал кисть на новой руке, словно привыкая к её наличию. — Граф Саренто, вы же не думаете, что у меня было право на такое? Рано или поздно я всё равно собирался устроить переворот — то, что творит Зурган Первый, совершенно не подходит ни мне, ни моему бизнесу. Производство страдает, торговля страдает, аукционные дома страдают. Все страдают, но только не его императорское величество, жаждущее оттяпать себе как можно больше. Я ведь предупреждал, что не нужно лезть на мою территорию. Обещал поддерживать, если прекратят меня давить. Но нет — власть окончательно затмила разум нашего горячо любимого императора. Когда вы ворвались ко мне в кабинет, мы как раз обсуждали атаку дворца. Потому ваше появление было для меня крайне неожиданным и, не буду скрывать, приятным. Иметь на своей стороне такую силу всегда полезно. Но после того, что вы сказали, стало понятно — дальше откладывать нельзя. Да, получилось немного спонтанно, с излишними жертвами, но, прошу заметить, это я пленил императора, граф Шубной. Не эрцгерцог Валевский или граф Саренто. И решать, как Заракская империя станет жить дальше, буду тоже я.

— Если у тебя хватит на это сил, — не удержался я от реплики.

— А кто мне помешает? За мной сила, причём не личная, а финансовая. За мной стоят серьёзные люди. У меня есть возможность заинтересовать герцогов и избавить себя от мести. Я знаю, как можно договориться с генералом Хабенским и что ему предложить. Меня даже верховный епископ поддержит, если такое понадобится. Всё это есть у меня, а что есть у тебя, эрцгерцог? Признаю — есть личная сила. Есть странная магия, которую я не понимаю. Есть ученик, сила которого пугает до дрожи в коленках. Но вас всего двое. Так империю не удержать от развала. Даже если тебе удастся удержать её от внутренних противоречий, как ты защитишь её от шурганцев или калиманцев? Они в лицо будут клясться в вечной дружбе, а по факту явятся сюда со всеми войсками сразу, как только почувствуют слабину. Или тёмные. Не забывай — Стены больше нет. Твари практически захватили северный регион, оставшимся без защитников после нашествия каменоидов, но нашему горячо любимому императору нет до этого дела. Его заботит лишь то, что вас двоих никак не получается схватить и уничтожить. Приказ о том, чтобы генерал Хабенский явился к Кострищу, отдан именно Зурганом Первым. Это не личная прихоть генерала.

— Империя не признает ни нас, ни тебя, — спокойно заметил Кималь Саренто. — Людям хватило одного узурпатора, чтобы понять главное — только истинный наследник способен управлять империей. Тот, кого готовили к этому с детства. Мы выскочки, граф Шубной. Ты, я, мой хмурящий брови наставник. С нами считаться не станут.

— Да, наслышан о том, что юная принцесса находится в Кострище, наслышан. Вот только менять Зургана на Миральду — это как менять одну сломанную палку на другую, не менее сломанную. Вы сидите в своём Кострище и не видите, во что превратилась империя всего за три месяца правления этого толстяка. Она держится на честном слове и воле тех, кому она небезразлична. Во главе должен стать тот, кто умеет не только управлять, но и принимать взвешенные решения, основанные на интересах всей империи, а не отдельных её представителей. Такой человек, как я, вполне сгодится для этой роли. Но ты прав, эрцгерцог, общественность меня не примет. Как не примет и тебя.

— Поэтому действующей принцессы здесь нет? — на всякий случай осмотрелся Кималь Саренто. — Зуб даю — её даже во дворце уже нет.

— Вместе с моей семьёй принцесса Мариса направляется в один из наших семейных имений, — подтвердил граф Шубной. — Пусть и не по своей воле. Потом я с девочкой поработаю, объясню ей всё, настрою на позитивный лад, и она станет отличной женой.

Связанный император вновь забился, пытаясь разорвать путы. Новость о том, что его дочь станет женой графа Шубного, ему явно не понравилась. Зурган даже пытался что-то мычать, но кляп мешал членораздельной речи. К тому же, кто сейчас будет слушать императора? Явно не мы. Однако Кималь Саренто не удержался от реплики:

— Идея взять в жёны принцессу Марису забавная и в чём-то даже правильная, вот только как же ты решил проблему со своей супругой? Шармила мне всегда нравилась. В ней есть какой-то необычный шарм. Какая-то особая черта, заметно выделяющая её среди других женщин. Неужели ради трона ты решил отказаться от той, с кем живёшь уже двадцать с лишним лет?

— Уже три дня мы как разведены. Если бы вы почаще выбирались в свет, не пропустили бы такую новость. Ты прав, граф Саренто, ради трона порой чем-то стоит жертвовать. Шармила сама предложила этот вариант. Единственно действенный среди всех остальных. Она останется моей женой. Пусть и не на бумаге, но по сути.

— Однако вам с Марисой нужен будет наследник. Шармила готова к тому, что тебе придётся спать с принцессой?

— Тебя действительно заботит сейчас то, с кем я буду спать и как на это будет реагировать моя жена? — удивился граф Шубной. — Может, имеет смысл оговорить то, как мы будем действовать дальше? Зурган Первый является моим пленником. После того, как состоится моя свадьба, император отречётся от власти в пользу своей дочери, чем сохранит себе жизнь. Сейчас ко дворцу подтягиваются мои люди. Рано или поздно они возьмут здесь всё под свой контроль, но, признаюсь, с вами сделать это будет на порядок легче. Помогите уничтожить защитников старого императора, и я вас не забуду. Кострищ останется автономным городом, получит дополнительные преференции, станет…

— Меня это не устраивает, — произнёс я, обрывая графа Шубного. Словно по команде все, кто находился рядом с троном, нацелили на нас арбалеты. Даже сам граф Шубной. Никого не заботило, что ещё несколько минут назад они страдали и практически умирали от ран.

— Тебя не устраивает что-то конкретное, мой загадочный наставник, или целиком предложение графа Шубного? — уточнил Кималь Саренто, причём таким тоном, словно вообще ничего критичного не происходило. Подумаешь, почти двадцать заряженных арбалетов смотрят на тебя практически в упор. Первый раз, что ли?

— Предложение мне нравится, не нравятся некоторые детали, мой недогадливый ученик, — ответил я, отворачиваясь от графа Шубного. Показывать страх перед арбалетчиками нельзя. Первый залп я точно выдержу, второго уже не будет. Ибо коробка с усли пятнадцатого уровня уже находилась у меня в руках.

— Пожалуй, стоит пояснить свою мысль, — продолжил я. — Граф Шубной прав. Менять Зургана на Миральду не вариант. Что один, что другая не предназначены для управления империей. Нет в них той деловой хватки, которая присутствует в нашем общем друге, мой нахмурившийся ученик. Однако и позволять графу Шубному единолично возглавлять империю у меня тоже права нет. Как показывает практика совместной работы, порой многие вещи с уважаемым графом решаются не договорами, а какими-то сиюминутными желаниями. Пожелал он работать с Кострищем — начал работать. Решил, что сейчас работать с нами невыгодно, даже несмотря на все существующие соглашения и подписанные бумаги — перестал. Чего греха таить — в одно время мы зависели от графа Шубного. От его аукционов, от его торговцев, промышленников. Много от чего мы зависели и было весьма больно, когда нас всего этого лишили. Поставь мы сейчас графа Шубного на трон, не произойдёт ли…

— Поставь?! Это ты, что ли, собрался меня ставить на трон?! Я сам его себе взял! — судя по покрасневшему лицу, мои слова задели мужчину. Однако я продолжил, словно ничего не произошло:

— Не произойдёт ли тоже самое, что и раньше? Сейчас мы друзья, но через три-четыре месяца под стенами Кострища внезапно появится ещё одна армия. Мало нам трупов из армии генерала Хабенского закапывать, ещё и людей графа Шубного придётся. Лично меня этот момент крайне смущает. Отдавать всю власть в руки одного человека, причём с непонятной лояльностью — крайне глупое решение, не находите, мой совершенно ничего не понимающий ученик?

— Целиком поддерживаю, однако вынужден согласиться с тем, что наиболее подходящей кандидатуры на роль императора нам не найти, — Кималь Саренто тоже использовал слова, определяющие нас как хозяев положения и, применительно к моему ученику, это было вполне объяснимо. Что такое двадцать арбалетов против того, кто выиграл имперский турнир? Судя по тому, как скривился граф Шубной, он понимал это ничуть не хуже остальных. Во всяком случае, приказ о нашем уничтожении он пока не отдал.

— У меня нет возражений против такой кандидатуры, но мне не хочется отдавать в его руки всю полноту власти. Не уверен, что он сможет с ней справится. Власть нужно делить.

— Разделить власть в империи? — нахмурился Кималь Саренто. Какое-то время он смотрел на меня, пытаясь понять логику решения, потом в его глазах промелькнуло понимание. Мой ученик улыбнулся и спросил:

— Миральда Лертан? Но ты прекрасно понимаешь, что она не способна управлять.

— Как и Мариса Шор. Но с ней же граф Шубной каким-то образом вопрос решил? Почему бы не решить вопрос и с Миральдой? Заодно пристроим её в надёжные руки, чтобы не мешалась под ногами.

— Империя не потерпит двоевластия! Такого никогда не было и не будет! — граф Шубной явно пребывал не в самом хорошем расположении духа, ибо он позволял себе проявлять эмоции. Будущего императора это не красит.

— Допустим, — Кималь Саренто проигнорировал всплеск эмоций от графа Шубного. — Но где мы возьмём достойную кандидатуру для Миральды? Ты же понимаешь, что сильных мы сейчас не найдём, а слабых наш уважаемый граф сожрёт с потрохами?

— Значит, нужно найти тех, кого уважаемый граф не сожрёт. Есть у меня одна кандидатура, пусть и несвободная, но пример нашего общего друга показал, что это не проблема.

— Граф Вяземский? — Кималь Саренто догадался с первой попытки, однако тут же уточнил: — Старший или младший?

— Младший нам ничего не сделал, так что старший. Этот человек сможет стать отличным противовесом графу Шубному. Графам придётся договариваться друг с другом, чтобы что-то решить в империи. Два мнения, порой кардинально противоположных, приведут Заракскую империю к величию.

— Или ввергнут её в ещё большую яму, — не удержался граф Шубной. — Как вы себе представляете управление при двоевластии?

Ответ пришёл от Кималя Саренто. Всё же в таких делах мой ученик был куда опытней, чем я.

— Элементарно. Есть две принцессы — они будут играть роль ширмы. Сидеть на троне, улыбаться на торжественных приёмах, встречать послов других империй. Для того, чтобы в империи появился указ, на нём должны появиться подписи сразу двух принцесс. Хотя, каких принцесс? Императриц. Не будет хоть одной подписи — указ не легитимен. Но кроме двух юных дев, есть два мастодонта, жаждущих власти. И вот вам-то и придётся договариваться по всем вопросам, связанным с империей. Кому, куда, сколько и что — только при наличии двух ваших подписей проекты указа пойдут дальше.

— Не боитесь, что мы с графом Вяземским начнём дружить против вас?

— Как будто это на что-то повлияет? — усмехнулся Кималь Саренто. — Друг мой, наши амбиции дальше Кострища не распространяются. Достаточно того, что город будет нашим. Но своего мы не отдадим. Будете дружить против нас? Дружите, никто вам не запрещает. Вот только если у стен города внезапно появится армия нового генерала, ибо Хабенского нам всё же придётся уничтожить, мы вернёмся во дворец. Ты же не думаешь, что обретёшь бессмертие или неприкосновенность, став супругом императрицы? Наш упитанный друг, вон, тоже так думал. Заракская империя не трогает нас, мы не трогаем вас. Всё просто. Мой не по годам мудрый наставник прав — оставлять тебе единоличную власть в империи нельзя. Ты слишком непредсказуем.

— Граф Вяземский никогда на это не пойдёт, — после паузы ответил граф Шубной. — Он не расторгнет брак со своей женой.

— Так это мы может прямо сейчас у него и уточнить, — предложил я. — Готов отправиться в Кострищ? Твои люди захватят дворец и без твоей помощи. Тем более что мы заберём с собой пока ещё действующего императора. Пока он во дворце, гвардейцы будут биться до последнего. Это же твои будущие люди, граф. Стоит начинать о них думать. Ученик, Зурган на тебе. Боюсь, у меня не хватит сил поднять такое огромное тело.

Рядом с троном появился портал в Кострищ и бойцы, что готовы были прикончить нас из арбалетов, отшатнулись от него, как от самого Скрона. Чудовищная и непонятная магия пугала людей куда сильнее какого-то юноши и бывшего ректора магической академии. Кималь Саренто спокойно подошёл к Зургану и взвалил его на плечи. Никто и слова не сказал, когда мой ученик исчез в мерцающей пелене, унося с собой пленника.

— После тебя, — я жестом указал графу Шубному выдвигаться первому. — Помощников брать не стоит — толку от них в Кострище не будет. Мы мирный город, граф. Но если нас прижать к стене, будем кусаться. Не стоит излишний раз проверять границы допустимого. Сейчас вам ничего не угрожает, со своей стороны же обещаю вернуть вас обратно во дворец по первому требованию. И не забудьте — против вас выступают ваши же люди, пусть и будущие. Вам стоит сообщить им о том, что император взят в плен и находится в Кострище. Пора прекратить излишнее кровопролитие.

Графу Шубному потребовалось несколько минут, чтобы раздать указания своим подчинённым и вскоре мерцающая пелена за моей спиной испарилась. Мы вошли в Кострищ.

— Элеонора, пригласи в мой кабинет графиню Вяземскую, — попросил я через удалённую связь. — Боюсь, ей ещё раз придётся сыграть роль гонца. И ещё — пригласи туда же Миральду. Девушка тоже должна присутствовать при переговорах. Заракская империя давно заслуживала хорошую встряску. И мы её сейчас обеспечим.

Глава 14

— Ты чудовище, Валевский!

— Это можно расценивать как «да»? — я пропустил реплику мимо ушей. Собрание, планировавшееся как посиделки «близких друзей», превратилось в полномасштабное заседание Заракской империи. Пока покрасневший граф Вяземский думал, что ответить, я ещё раз осмотрел собравшихся. В качестве гарантов безопасности выступали Инквизитор и Дознаватель. Твари Хаоса, наконец-то вышли из тени, решив принять непосредственное участие в судьбе людей. За что им, на самом деле, огромная благодарность. Которую я, конечно же, никогда не выкажу. Ибо нечего было давать призрачные надежды графу Вяземскому на то, что его безумная атака на город может принести свои плоды.

Кострищ на встрече был представлен мной, Кималем Саренто, Элеонорой, Алией и даже Наирой. Дознаватель лично притащил мою официальную супругу из клана Бартоломео, даже не думая объяснять причин такого решения. Девушка за те несколько недель, что мы не виделись, не изменилась. Разве что была бледной, как мел — не каждый день за тобой приходит сильнейшее существо этого мира.

Заракская империя была представлена более внушительной делегацией. Зурган Первый, с которого сняли все путы, граф Шубной, граф Вяземский с супругой, Георгий Вяземский с Серленой, генерал Хабенский, принцессы Миральда и Мариса, а также пять незнакомых мне придворных, за которыми пришлось прыгать во дворец. Который, но это уже к делу не относится, полностью перешёл под управление графа Шубного. Уже в процессе разговора стало понятно, что придворные являются юристами, знающие все тонкости законодательства Заракской империи назубок. С ними было сложнее всего — на любое моё слово они тут же вставляли пять своих. Причём настолько грамотных, что не слушать их было довольно тяжело. Если бы не чёткое понимание того, чего я хочу добиться, они определённо бы склонили ситуацию в пользу действующей власти.

Но и на этом состав участников не закончился. В нейтральном статусе на заседании присутствовал отец Ург, глава церкви Света Заракской империи. Судя по его ошарашенному лицу, не каждый день тебя из купальни вытаскивает Инквизитор и, дав всего несколько минут на сборы, утаскивает в автономный город, осаждённый огромной армией. Тем не менее отец Ург довольно быстро взял себя в руки, а после того, как разобрался с тем, что происходит, и вовсе навесил на себя ауру всепонимания и мудрости, изредка вставляя свои реплики в особо сложных обсуждениях. Мастера Эльора, как оказалось, в армии генерала Хабенского не было — Кималь Саренто ошибся, решив, что Карина Фарди была причиной появления армии возле моих стен. Но, если бы он там был, уверен — Дознаватель притащил бы и его. Просто для того, чтобы придать собранию дополнительную статусность.

— Нет, Скрон тебя раздери! Я не стану разводиться ради твоей прихоти! — граф Вяземский с трудом держал себя в руках. То, что я ему предложил, выходило за все возможные рамки приличия.

— Жаль, из вас получился бы хороший супруг императрицы. Но…

— Я не закончил, Валевский! — на этот раз граф Вяземский всё же дал волю эмоциям и припечатал кулаком по столу, оставив в нём глубокую вмятину. Дерево не треснуло, но появилась вмятина.

— Вы отказались, граф, — смиренно ждать я не собирался. — Или я неправильно понял фразу «не стану разводиться»? Здесь где-то есть двойной смысл?

— Я не стану мужем этой соплячки. Нечего подсовывать мне в кровать малолеток, Валевский. Это низко даже для тебя. Миральда выйдет за Георгия.

— Отец! — возмутился побелевший Георгий, но старшего Вяземского было уже не переубедить. Одного взгляда хватило, чтобы юноша умолк и сел обратно на место, потупив вздор. Вяземские прекрасно понимали, что такое долг, и на что нужно идти, когда интересы рода противоречат личным пристрастиям.

— Я согласна, — произнесла Миральда Лертан, продолжая смотреть строго перед собой. Изначально принцесса, как, в прочем, практически все собравшиеся, была категорически против моего предложения, но после двух часов ожесточённых споров была вынуждена согласиться, что двоевластие — единственный способ удержать империю от развала. Ей, конечно, не хотелось даже прикасаться к старшему графу Вяземскому, но свои желания Миральда умудрилась спрятать за ширму безразличия. Сейчас же, когда старый граф сменился на юного и красивого Георгия, ширма пала.

— Верховный епископ, прошу расторгнуть брак моего сына с Серленой Пржедецкой. Что для этого потребуется? — продолжил граф Вяземский, почему-то не сводя, при этом, взгляда с меня. Почему всем так хочется прожечь во мне дырку?

— Провести церемонию в Крепости, — ответил отец Ург. — Однако должен предупредить — этого должны желать обе стороны. Если хоть один из супругов будет против расторжения, Свет не позволит этого сделать.

— Когда мы можем это осуществить?

— Хоть сегодня, если эрцгерцог Валевский доставит нас всех в Крепость, — отец Ург тоже посмотрел на меня. Вот только пробить броню моей невозмутимости никто не мог. В противном случае взгляд, которым меня уничтожала Серлена, просто испепелил бы на месте.

— Отказ будет обоюдным, — заверил старший граф Вяземский, не давай сыну и его жене даже намёка на то, чтобы их брак сохранился. — Род и его интересы превыше личного. Что-то ещё?

— Этого достаточно, — заверил отец Ург и послышалось тихие всхлипы. Серлена закрыла ладонями лицо и тихонько оплакивала свою незавидную судьбу. Девушка осознала, что её использовали как разменную монету и, как только она оказалась слишком легковесной, вышвырнули, как отработанный материал. Согласен, неприятное ощущение. Мне через пришлось пройти неоднократно. Вот только никто жалеть красотку не собирался. Жизнь продолжалась и в ней не было места горести одной отдельно взятой особе.

— Господа, позвольте вмешаться — двоевластие не закреплено законами! — возмутился один из придворных юристов. Насколько я успел разобраться, являющийся по совместительству церемониймейстером и хранителем печатей. В общем, довольно важный дедок, служивший ещё предыдущему императору.

— У вас есть две недели, чтобы разработать и согласовать все необходимые нормы закона, — граф Шубной даже в мыслях не позволял себе сомневаться в том, что он станет будущим супругом императора, так что такие мелочи его не заботили. — Это рабочий момент, который в рамках этого заседания нет смысла прорабатывать. Принцесса Мариса, вы согласны стать женой моего сына?

— Сына? — поразились, кажется, все. Граф Шубной ухмыльнулся.

— Раз наш уважаемый партнёр бросает своего сына в клетку с тиграми, почему бы не сделать это и мне? Да, Херберту всего шестнадцать, он только через год поступит в магическую академию, но возраст является таким недостатком, который проходит с годами. К тому же он куда более приятный человек, чем я. Граф Вяземский прав — с малолетками связываться нужно только в крайних случаях, когда другого выхода нет. Но сейчас я его нашёл и спрашиваю вас — кто вам более подходит? Я, или мой сын Херберт?

— Х-Херберт, — заикаясь ответила принцесса. Она посмотрела на отца и тут же отвела взгляд. Согласие Марисы являлось гарантией того, что Зурган Шор останется жив. Причём место жительства пока ещё действующего императора выбрали вопреки моим возражениям — в Кострище. Только здесь ему могла быть гарантирована жизнь.

— В таком случае Зурган Первый должен провести процедуру отречения, — заключил граф Шубной. — К этому моменту должны быть разработаны все необходимые законы, правила и инструкции, а также сыграны обе свадьбы. Стать мужем императрицы, не достигшей двадцати одного года, гораздо сложнее, чем стать мужем принцессы, которой уже стукнуло восемнадцать. Полагаю, две-три недели на всё будет достаточно. Что-то ещё?

— Естественно, — граф Вяземский тоже собрался бороться за своё будущее. — Кроме свадьбы и отречения необходим ещё один момент. Назначение двух главных советников с правом вета на решения императриц.

— Речь, конечно же, о нас? — согласно кивнул граф Шубной. Дождавшись ответного кивка, он усмехнулся: — Право, граф, мы уже начинаем друг друга понимать с первого слова! Полностью поддерживаю своего партнёра. Статус советников должен быть определён и утверждён на уровне… даже не знаю — церкви? Верховный епископ, что скажете? Согласитесь взять шефство над нашей империей и стать гарантом её процветания?

— Церковь Света смиренно примет на себя такую непростую роль, — легко согласился отец Ург. — Конечно же, мы обсудим отдельно, сколько она будет стоить двум советникам и будущим императрицам. Любая гарантия должна иметь свои основания.

Судя по тому, как улыбнулся отец Ург, своего он не упустит. Заракской империи придётся основательно заплатить за то, чтобы в ней появилось сразу два наделённых властью советника.

— Осталось определиться с последним вопросом, — напомнил я о себе, как только все замолчали. — Кострищ. Статус моего города, его безопасность и вовлечённость в экономическую жизнь Заракской империи. В политическую мы не лезем — это ваше поле, но ограничивать нас в торговле не позволим. Вы не трогаете нас, мы не трогаем вас. У Кострища сохранится автономия, порталы к тёмным и никто, это обязательное условие, не станет настраивать людей против нас. Мало того, если такие попытки обнаружатся, обе императрицы и их советники сделают всё, чтобы наказать виновных. Я верно говорю, граф Вяземский?

Старший Вяземский умел держать удар. Ответом он меня не удостоил, однако по тому, как выдохнул, стало понятно — этот момент принят и будет учтён в будущем.

— Детали будут урегулированы между юристами, — заключил граф Шубной. — Полагаю, имеет смысл подписать соглашение о намереньях, что скажете? Пусть здесь и присутствуют уважаемые люди, но именно из-за их присутствия это соглашение и требуется. Заракская империя должна начать жить по правилам. Господин церемониймейстер, вы же вели протокол нашей встречи? Сколько вам потребуется времени, чтобы оформить его для согласования?

— Часа два, — заявил старик, просматривая свои бумаги.

— Отличная новость, — граф Шубной только что руки не потёр от предвкушения того, что всё идёт по его плану. — Эрцгерцог, вам придётся ещё раз поработать. Для того, чтобы протокол имел полную силу, на ней должна стоять подпись моего сына. Прошу, доставьте его сюда. Пока же идёт подготовка документов, предлагаю прогуляться по Кострищу. Считаю, что никто не должен покидать город, пока мы не подпишем соглашение. Госпожа Элеонора, с вас экскурсия. Хочется своими глазами посмотреть на город, сумевший с лёгкостью остановить армию генерала Хабенского.

Молчавший всё это время генерал скривился — ему явно претило находиться в Кострище, но требование Инквизитора не оставляло иного выбора. Либо смерть, либо личная явка на собрание. Смерть не страшила старого генерала, но Инквизитор сумел донести мысль о том, что одной смертью генерала Хабенского его род не отделается. Пострадает вся семья. Пришлось принять приглашение и молча выслушивать решения о том, что отныне армия будет подчиняться двум императрицам. И любое передвижение должно быть согласовано с их волей. Или, если смотреть в суть вопроса, с графами Шубным и Вяземским. Генерал молча принял данный факт и только уничтожающий взгляд, который он постоянно бросал в мою сторону, показывал, что старый воин категорически не согласен с текущим состоянием дел. Но оспаривать их не станет. Ибо военная выучка не позволит.

Элеонора выступила в качестве экскурсовода, показывая гостям город. Практически все знаковые места находились неподалёку от центра, так что наша прогулка надолго не затянулась. Площадь, статуи, строящиеся гостиницы. Тёмные строители работали не покладая рук. Храм Скрона обеспечил нас лучшими строителями, использующими в своей работе не только физическую силу, но и магию. Скорость, с которой устанавливались стены, поражала даже меня. Что касается материалов облицовки и внутренней отделки, использовался лучший мрамор, какой только можно было купить в нашем мире. Даже не хочется думать, во сколько всё это мне обойдётся, но, пока ещё временный результат, не мог не радовать. Оформление целого города напоминало то самое поместье тёмных, которое мне довелось уничтожить в своей жизни. Дворец императора Заракской империи даже близко не стоял рядом с Кострищем по красоте. Пожалуй, даже дворец ныне мёртвого падишаха Баязида Третьего, и тот бы отошёл в сторонку, нервно теребя платочек для слёз.

— А меня сюда зачем пригласили? — шёпотом спросила Наира, улучив момент во время экскурсии. Шестнадцатилетний Херберт был уже с нами — после того, как я побывал в поместье графа Шубного, отправившись за принцессой Марисой, построить портал туда не составило труда. Собственно, теперь все участники грандиозной сделки Заракской империи находились в одном месте. Даже будущая жена графа Шубного. Или бывшая. Даже не знаю, как её теперь называть — после того, как было приято решение объединить Херберта и Марису, граф Шубной решил вновь жениться на своей бывшей супруге. Всё запутано.

— Решение Дознавателя, — ответил я своей официальной жене, после чего, окинув её взглядом, честно ответил: — Хотя лично я рад тебя видеть. Даже жаль, что ты уехала из Кострища.

— Ты хочешь, чтобы я вернулась? — удивилась Наира.

— Странный вопрос. Конечно хочу.

— Но как же Алия? Мне не хочется делить с ней постель. Я прекрасно понимаю причины нашего брака, его необходимость, готова с честью нести это бремя, но мне не хочется находиться в одном доме с той, с кем мой муж делит постель вместо меня. Уходить из спальни каждую ночь или спать одной, зная, что ты где-то в другой комнате с ней — не для меня.

— …

Я даже не знал, как на это и реагировать. Наира была права — раньше Алия постоянно проводила у меня в постели все ночи. Но это было до того, как её живот вырос. Сейчас мне приходится спать одному. Правда, я и дома в последнее время бываю редко. Если с кем и приходится спать, так это с Кималем Саренто. Хорошо хоть не в одной постели.

— Я был бы очень рад, если бы ты вернулась, — произнёс я после паузы. Алия шла где-то впереди, вместе с Элеонорой. Мои женщины, хотя управляющую я относил к своим женщинам скорее по инерции, чем по праву, сработались идеально, занимаясь управлением города, полностью сняв эту проблему с меня. Потому что я совершенно не умею и не люблю это делать.

— Насколько я поняла, вскоре ты вновь надолго уедешь. Мне придётся несколько месяцев находится одной. На меня в Кострище только ты смотришь без неприязни. Даже Алия видит во мне тёмную, а не человека. Может, я поселюсь в Кострище сразу, как только ты вернёшься?

Наира выглядела ослепительно. Каждый раз, когда я смотрел на неё, у меня в груди что-то сжималось. Хотелось обнять свою жену, зацеловать её, сорвать всю лишнюю одежду и погрузиться в сладостный мир удовольствия. Взгляд невольно скользнул в сторону безучастной Серлены. По сравнению с девушкой, которую я долгое время считал венцом творения, Наира выглядела самим Светом, спустившимся с небес. Отличия были во всём. Начиная от внешности, заканчивая тем, как девушки держались в обществе. Наира, выросшая в ведущем клане, по стати походила на Элеонору, вызывая возбуждение одним поворотом головы. И мне это безумно нравилось.

— Оставайся. Даже если меня не будет днём, буду телепортироваться в Кострищ по вечерам. Теперь такая возможность у меня появилась.

— Будешь телепортироваться ко мне? — уточнила Наира.

— К тебе. Только к тебе.

Хотелось сказать, что Алия сейчас занята и будет занята ближайшие полгода — до рождения и сразу после него, но я догадался промолчать, чтобы не усугублять ситуацию. Вначале нужно разобраться с Кариной Фарди и сделать Первого второй силой, потом уже думать, что делать с Наирой и Алией. Но спать одному мне совершенно не хочется. Тем более, когда у меня такая ослепительная жена.

— Спасибо, — одними губами ответила Наира, покраснела, став ещё более желанной и неожиданно спросила: — Макс, ты достаточно близок с Кималем Саренто. Скажи, он, случайно, не говорил, что планирует делать с моей сестрой?

— Аделиной? — удивился я. — А что с ней не так?

— Насколько мне стало известно, их брак был таким же политическим, как наш. Граф Саренто пошёл на встречу желаниям мастера Эльора и взял Аделину в жёны. Какое-то время они довольно тесно сотрудничали, Аделина выполняла некоторые особые поручения графа, даже начала считать себя если не женой, то ученицей великого манипулятора, но после того, как мастер Эльор стал наставником Карины Фарди, отношения между графом Саренто и моей сестрой сошли на нет. Она поселилась дома, он путешествует с тобой и даже не думает о том, чтобы связаться со своей женой. Моя сестра сильный человек, она всё понимает, но ей тоже хотелось бы определённостей. Ты не знаешь, брак между ней и Кималем Саренто ещё в силе? Или его можно разрывать из-за изменившейся обстановки? Граф Саренто ничего на эту тему не говорил? Не думаю, что он сейчас станет исполнять обещания, выданные мастеру Эльору.

— Ни малейшего понятия, — честно ответил я. — Мы никогда эту тему не поднимали. Как и он никогда не интересовался, что я буду делать с тобой.

— А что ты планируешь делать со мной?

— Холить, лелеять и любить, — ответил я и, неожиданно для самого себя понял, что в моих словах было не так и мало правды. Мне действительно хотелось оставить Наиру, даже несмотря на её происхождение. Тёмная, светлая — какая разница, если она мне нравится?

— Но всё же мне хотелось бы помочь сестре. Она не показывает, но её текущая неопределённость тяготит.

— С чего вдруг? Мой ученик недостаточно для неё хорош? Пусть не сейчас, так через пару месяцев он обязательно о ней вспомнит.

— Макс, прошло достаточно времени, чтобы он о ней вспомнил. Но, как я уже сказала, как только исчезло давление со стороны мастера Эльора, исчезла необходимость в моей сестре. К тому же…

— Только не говори, что у неё есть кто-то другой! — я едва не воскликнул от удивления. Неужели мой ученик обзавёлся дополнительными аксессуарами на голове? Представить Кималя Саренто в роли рогоносца у меня не получалось. Всё же мужчина был достаточно видный, интересный и нужно основательно постараться, чтобы выкинуть его из головы.

— Аделина верна графу Саренто, если ты об этом, — быстро заверила меня Наира, но вновь густо покраснела. — Но… Не говори никому, пожалуйста, об этом. Я сама случайно узнала. Аделина мне не говорила. Помнишь момент, когда я использовала её духи, чтобы тебе понравится? Тогда, забравшись в её комнату, я нашла несколько интересных писем. Никогда не думала, что сестре может кто-то писать. Она всегда казалась такой отстранённой от любых отношений, что порой складывалось ощущение, что Джерард Мойзес из клана Гурфанов выжег не только клеймо на её лице, но и все чувства. Поэтому было просто удивительно увидеть столь бережно хранимые письма. Что касается их содержимого… Макс, ты знаешь человека по имени Алехандро Горбунов?

— Барон из Западного региона, — на автомате ответил я. — Собственно, я тогда с Аделиной и познакомился. Она осталась с ним, так как он был ранен и… Да ладно! Только не говори, что он ей писал? Он же тёмных ненавидит всей душой, особенно после того, как его отец оказался ищейкой какого-то тёмного клана.

— Я видела письма только от него, но, судя по тому, что там было написано, сестра писала ему тоже. Причём не самые разрешённые вещи писала. Чем-то этот Алехандро запал ей в душу, но потом появился Кималь Саренто, и она спрятала свои чувства глубоко и надёжно. Но сейчас, когда стало понятно, что граф Саренто ничего не испытывает к моей сестре и необходимость в их браке отпала, возникает резонный вопрос — что он планирует делать с их отношениями?

— Не обещаю, но постараюсь этот момент уточнить. Правда, у меня нет ни малейшего представления, с чего с ним этот разговор начать. Зная моего ученика, либо он отшутится, либо даже отвечать не станет. Здесь нужно выгадать правильный момент.

— Только не подумай — я не настаиваю. Просто за сестру волнуюсь. Но всё равно спасибо, что выслушал, — Наира прижалась ко мне и остаток экскурсии мы прошли под чарующий голос Элеоноры, рассказывающий гостям Кострища, что и где будет находиться. Несколько раз раздавался хриплый голос генерала Хабенского. Старик интересовался, каким образом обеспечена защита города, но мудрая управляющая внимательно следила за языком и не поддавалась на провокации. Она даже отшучиваться умудрялась, заставляя генерала краснеть от злости.

После прогулки состоялся торжественный обед, на котором гости нехотя, но всё же хватили Кострищ за красоту и эргономику. Всё было устроено так, как и должно быть у любого нормального города. Начиная от зданий, заканчивая канализацией и системой освещения. Вновь поднялся вопрос про защиту и вновь Элеонора витиевато ушла от ответа, умудрившись при этом никого не обидеть. Меня никто не спрашивал — видимо, выражение лица было не то.

— Господа, всё готово, — церемониймейстер появился в зале к завершению обеда. — Мы подготовили копий протокола, прошу всех ознакомиться, внести свои правки и, после их согласования, приступим к подписанию.

Поразительно, но правок было немного и все они касались распределения обязанностей между императрицами и главными советниками. Ни граф Шубной, ни граф Вяземский не собирались отказываться даже от толики власти. По сути, в Заракской империи будет не два центра принятия решений, а сразу четыре. И всем им предстоит каким-то образом договариваться между собой. В то, что с принцессами всё же придётся договариваться, а не прогибать их под свою волю, я уже не сомневался. Гарантом их неприкосновенности выступил даже не отец Ург — лично Инквизитор. Силе Хаоса, видимо, окончательно надоело моё присутствие в Кострище. Вместо того, чтобы со всех ног бежать в сторону Калиманской империи, я занимаюсь такими мелочами. Вот Инквизитор и решил принять участие, чтобы как можно скорей отправить меня в путь. Осквернённая кровь сама себя не получит.

— Свадьба принцесс состоится через две недели, — старый церемониймейстер бережно положил подписанное соглашение о намереньях в папку. — Это будет закрытое мероприятие, без приглашения знати или представителей других империй. Всё это время его императорское величество проведёт в Кострище, находясь на официальном отдыхе. Приказ об этом будет выпущен сегодня задним числом. Управление империей на время отпуска монарха будет осуществляться согласно протоколу. Отречение от престола состоится сразу после свадьбы. Место проведения всех мероприятий — дворец в Турбе. Сегодня же займёмся подготовкой. У кого-нибудь есть замечания?

Замечаний не было. Вскоре протяжный звук горнов проинформировал о том, что армия генерала Хабенского отходит от стен города. Битву за Кострищ мне всё же удалось выиграть. Ближайшие несколько лет верхушке Заракской империи будет совершенно не до нас. Пусть грызутся в своей столице, нам и здесь неплохо. Осталось дело за малым — выиграть битву за планету. С этим, как мне кажется, будет сложнее. Ибо до Волны в Калиманской империи осталось всего семь дней.