Последовало долгое молчание, которое нарушало лишь жужжание фильтра в бассейне. Наконец Элеонора откашлялась и сказала:

– Извини, что напугала.

– Ничего.

Лекси собиралась добавить что-то еще, но Элеонора прервала ее:

– Пойду сушиться. И попробую заснуть.

– Отличная идея. Я тоже.

Элеонора вылезла из бассейна, с нее ручьями стекала вода. Она чувствовала на себе взгляд Лекси, пока шла по террасе, стараясь двигаться уверенно и с достоинством, хотя делать это в намокшей и собравшейся складками футболке было сложно.

Лекси крикнула ей вслед:

– Кстати, наша с тобой проблема называется «эффект первой ночи». Когда приезжаешь в незнакомое место и не можешь уснуть.

– Верно. – Элеонора кивнула, надеясь, что Лекси примет ее жест за согласие. И пошлепала босыми мокрыми ногами в темноту дома, где спали остальные девушки, прекрасно понимая, что ее бессонница никак не связана с незнакомой обстановкой.

Четверг

Глава 14

Ана

Ана поворачивала ручку мельницы для кофе, вдыхая запах обжаренных свежемолотых зерен. Закипел чайник, но больше никакие звуки не нарушали тишину на вилле. Ана всегда любила вставать пораньше. Возникало чувство, будто она вырвалась вперед, выкроила время для себя. Такие моменты выдавались весьма нечасто.

Девушка насыпала порошок в френч-пресс и налила кипяток. По кухне разнесся насыщенный богатый аромат кофе. Ана ненадолго прикрыла глаза, затем поставила френч-пресс на поднос рядом с кувшинчиком цельного молока, глиняной кружкой и самым важным атрибутом – книгой.

Терраса еще купалась в тени, солнце пока не появилось из-за гор. «Вот это вид!» – подумала Ана, уперев руку в бедро и любуясь окрестностями и розовыми клочками облаков на утреннем небе.

Вчера вечером тишина в доме поистине оглушала. Не хватало привычного шума автомобилей, веселых голосов прохожих, гудения поливальных машин. А вот сейчас отсутствие подобных звуков было как нельзя кстати.

В воздухе витали ароматы раскрывающихся цветов. Ана прошла по прохладному каменному полу и поставила поднос на низкий парапет, бросив взгляд на отвесный склон, круто спускавшийся к зубцам скал внизу. От такой высоты кружилась голова.

Она налила себе кофе, притащила стул, уселась около парапета и открыла книгу. В предвкушении этого момента сердцебиение участилось. Чашка горячего бодрящего напитка и чтение – ее утренний ритуал, и горе тому, кто посмеет его нарушить.

Привычка посвящать время себе появилась давно, когда Люке исполнилось шесть месяцев и Ана почувствовала, как жизнь выходит из-под контроля. Сын громко заявлял о своих нуждах, требуя накормить, сменить подгузник или взять его на ручки. Он не умел ждать и выдергивал мать из сна, а она чувствовала себя разбитой и измученной. Ана, спотыкаясь, бродила по квартире с полузакрытыми глазами и к тому времени, когда Люка был сыт и переодет, ощущала, что выбилась из сил. Если ты – мать-одиночка и к семи утра уже ни на что не годишься, то день обещает быть длинным. Поэтому Ана решила вставать раньше сына. Мать считала ее сумасшедшей и твердила, что надо дорожить каждой минутой сна. Но утренние моменты, проведенные в одиночестве, Ана ценила куда больше возможности подольше поваляться в кровати. Теперь, когда Люка просыпался, она была спокойной и собранной и страстно желала прижать к себе его маленькое теплое тельце.

Привычка сохранилась до сих пор, хотя сын может спать до полудня, если только мать не скинет с него одеяло, не раздвинет шторы и не распахнет окно.

Ана посмотрела на часы. Люка наверняка еще не вставал, а Ленора, должно быть, заводит тесто для блинов, которые подаст с карамелизированными бананами и горячим сладким сиропом. Сын обожает их с детства.

Как так получилось, что этот малыш с пухлыми щечками, который, сияя улыбкой и вопя: «Мама дома!», бросался к ней и обнимал за ноги, превратился в подростка, не отрывающего глаз от экрана мобильника, когда она приходила с работы?

Вчера ей позвонили из школы и сообщили, что Люку и его друзей застукали на территории школы за курением марихуаны. Он на десять дней отстранен от занятий. Ана стояла на парковке супермаркета, пытаясь разобрать слова сквозь треск и помехи на линии, и внутри у нее все похолодело. «Вы, наверное, ошиблись», – ответила она абоненту, сама не поверив своим словам. Ана хорошо знала ребят, с которыми сын начал общаться в последние годы, и пыталась мягко отвадить его от них, но что она могла сделать? Люка нарочно поступал ей наперекор.

Ана сразу же набрала номер сына. Его голос звучал угрюмо, нагловато и даже сердито, что ее испугало. Люка всегда был милым, ранимым и заботливым мальчиком. Он любил читать и рисовать и с удовольствием проводил свободное время в музее естественной истории. Однако в какой-то момент вдруг вырос, отдалился, и Ана его потеряла. Неужели из-за того, что слишком много работала, неправильно расставила акценты, упустила тревожные знаки?

Она попросила Ленору не рассказывать об отстранении от занятий родителям, они во всем обвинят Ану. Мать, опустив взгляд и покачивая головой, начнет причитать, что мальчику нужен отец.

Родители, эмигранты из Уганды, переселились в Лондон в восьмидесятых и прямо-таки из кожи вон лезли, чтобы вписаться в местное общество. Они одевались, как англичане, готовили местные блюда, говорили с британским акцентом. Ану и Ленору учили не жаловаться, не спорить и не отличаться от окружающих.

Именно так девочки и поступали: не рассказывали о своих бедах, не давали сдачи. Если они падали, то вставали и продолжали идти вперед. Но для сына Ана хотела другой судьбы – чтобы Люка отличался и не извинялся за то, какой он. Она стремилась к тому, чтобы у мальчика появились такие же возможности, как и у других, чтобы он научился бороться.

И вот ему пятнадцать, он злится, чем-то недоволен, его отстранили от занятий. Ана внезапно заскучала по дому: по сыну, по сестре, по своей квартире, где небольшое кухонное окно выходит на прачечную и летним вечером можно почувствовать запах стирального порошка.

«Я не должна быть здесь, на острове», – подумала Ана. Прекрасный пейзаж вокруг словно насмехался над ней. Она уехала с группой практически незнакомых женщин, тратит деньги, которые могла бы отложить, а Люка тем временем пустился во все тяжкие.

«Нет, – оборвала себя Ана, – это говорю не я, а моя мать. Обвиняю и осуждаю, маскируюсь под жертву. Я много работаю, разборчива в тратах, уделяю время сыну. Я заслужила отдых, право на то, чтобы посвятить немного времени себе».

Ана обернулась, посмотрела на идеальную, как с картинки, виллу и после некоторых колебаний решила: «И все же это не отпуск. А эти девушки – мне не подруги».

Она переводила взгляд с одного закрытого ставнями окна на другое, пытаясь вычислить, где спальня Лекси.

Внутренний голос тихо твердил: «Поезжай домой. Вызови такси и отправляйся в аэропорт. Вернись в Лондон. Ты больше никогда никого из них не увидишь. Оставь Лекси в покое. Девичник превратится в воспоминание о том, как ты случайно свернула не туда, но тут же исправилась».

Ставни на одном из окон с треском распахнулись, и худенькие руки Лекси потянулись вверх, к солнцу.

В этот момент Ана поняла, что никуда не уедет.

Глава 15

Фэн

– Я иду на прогулку, – прошептала Фэн Бэлле, которая спала, закинув руки назад и обнажив подмышки. Сейчас мисс Росси казалась кроткой и ранимой и напоминала ребенка, который весь день вел себя несносно, но во сне снова превратился в невинного ангелочка.

Раздражение после вчерашней ссоры никуда не делось, но Фэн понимала, что сейчас не время обсуждать случившееся. Придется подождать до возвращения домой.

– Пойдем со мной, если хочешь, – добавила она.

Бэлла повернулась на бок.

– Я не выйду из дома раньше десяти.

Фэн схватила рюкзак и выскользнула из комнаты, чувствуя облегчение. Бэлла только бы и делала, что жаловалась на тяжесть ноши и усталость из-за того, что идти так далеко. В итоге они вернулись бы раньше.

Внизу в гостиной кто-то настежь распахнул ставни, впустив в дом аромат жасмина и мягкий утренний свет. Лекси стояла у бассейна в асане «Собака мордой вниз», поочередно опуская пятки на коврик. Ана сидела около парапета, уткнувшись в книгу и поставив рядом с собой френч-пресс с кофе.

Фэн повернулась к двери и заметила свою фотографию – ту самую, что накануне схватила Бэлла. Желудок скрутился в тугой узел.

Нет, этому снимку тут не место. Пересилив себя, Фэн взяла в руки рамку, чтобы рассмотреть изображение получше. Здесь ей всего девятнадцать, совсем юная и неопытная. Захотелось предупредить эту широко улыбающуюся беззаботную девчонку: «Будь осторожна! Ты не знаешь, что ждет тебя впереди».

Грудь сдавило, руки задрожали, и Фэн усилием воли вернула себе самообладание. Бояться нечего. Все кончено, осталось в прошлом. Она справилась и стала сильнее.

Девушка снова взглянула на фотографию и услышала его голос: «Ты просто отвратительна». Она стремительно шагнула к буфету, засунула снимок подальше в его недра, захлопнула дверцу и вытерла руки о шорты. Пошел он к черту.

Фэн глубоко вздохнула.

– Точно не возражаешь, если я пойду с тобой?

Она обернулась. Робин присела на корточки у входной двери, зашнуровывая туристические ботинки. Фэн совсем забыла, что позвала ее. Честно говоря, она предпочла бы незаметно выскользнуть из дома и прогуляться в одиночестве. Но Робин уже собрала рюкзак и выглядела такой воодушевленной, что Фэн смогла ответить только:

– Нисколечко.



Свежий утренний воздух пропитался хвойным ароматом. Девушки двинулись по извилистой тропинке. Солнце еще не вышло из-за гор, так что примерно с час они будут идти в тени. Дорожка петляла среди зарослей кустарника и кипарисов, из-под ног поднимались облачка пыли. Робин шла рядом, перебирая незагорелыми ногами, ее собранные в хвост волосы раскачивались в такт шагам.

Где-то вдали раздался звон колокола, эхом разнесшийся по окрестностям.

– Здесь есть церковь? – спросила запыхавшаяся Робин.

– На северном склоне горы расположен монастырь. Я видела его лишь издалека, женщинам вход на территорию воспрещен.

– Почему?

– Полагаю, чтобы не искушать монахов. Они должны сохранять чистоту помыслов, – со скептичным выражением на лице ответила Фэн. Она относилась к церковным запретам без особого пиетета. Строгое религиозное воспитание дало плоды в виде чувства вины и стыда по поводу сексуальной ориентации. Потребовалось много лет, чтобы избавиться от нежелательного багажа.

Дорожка сузилась, и Фэн пошла впереди. На потрескавшейся от жары земле цвел тимьян. Из-под камня выскочила ящерица, пересекла тропинку и скрылась в зарослях колючего кустарника.

– Спасибо, что пригласила, – сказала Робин. – Как же хорошо идти, когда не нужно постоянно останавливаться, чтобы поднять игрушку, понаблюдать за муравьями или уговаривать Джека шагать дальше, обещая в награду рисовые хлебцы.

Фэн рассмеялась.

– А у тебя есть время на такие прогулки?

Робин вздохнула.

– Нет. И мне этого не хватает. В университете я состояла в альпинистском клубе и просто бредила горами. Даже после окончания я все выходные пропадала в Брекон-Биконс[2]. Невероятный, не тронутый человеком уголок, весной там просто потрясающе! Затем я познакомилась с мужем – теперь бывшим – и забросила альпинизм.

– Может, пора завести новые привычки?

– Пора, – ответила Робин, и Фэн по голосу поняла, что она улыбается. – Лекси сказала, что ты тренер. Вероятно, я проезжала мимо твоего спортклуба. Он в Вестборне?

– Да, как раз там, где заканчивается одностороннее движение.

– А в окне горшок с огромным бамбуком?

– Даже два.

– Я проезжаю мимо по дороге на работу. Я живу в Брэнксоме.

– Вот это номер! Это же рядом с домом Бэллы, да?

После некоторого молчания послышался ответ:

– Да.

Бэлла редко говорила о Робин и всячески давала понять, что продолжает общаться с такой скучной личностью исключительно из-за Лекси.

– Бэлла пришла к тебе в клуб? Вы так познакомились?

– Мы встретились в продуктовом магазине. Ничего романтичного.

– Смотря с чем сравнивать. Мы с бывшим мужем пересеклись в очереди на педикюр.

Фэн расплылась в улыбке.

– Да, по сравнению с этим отдел консервированных продуктов – очень гламурное место. Правда, мы познакомились при весьма печальных обстоятельствах. В магазин пришла милая пожилая женщина по имени Пенни, и у нее случился инсульт. Бэлла стала первой, кто оказал помощь несчастной. Твоя подруга держалась так спокойно и уверенно. Она поддерживала старушку, даже голос ни разу не дрогнул. Я должна была догадаться, что Бэлла – бывшая медсестра.

– Да, она хорошо знала свое дело, – подтвердила Робин.

Фэн взглянула на безмятежное лицо спутницы и подумала: «Она ничего не знает». И продолжила рассказ:

– Приехала «Скорая». Бэлла пообещала Пенни, что свяжется с ее дочерью. Нужная улица находилась совсем рядом с моим домом, поэтому я отвезла Бэллу и ждала в машине, пока та сообщала печальные новости. А потом мы сидели в автомобиле – наверное, приходили в себя. Я ждала, что Бэлла что-нибудь скажет, и вдруг заиграла какая-то старая песня, кажется, группы «Ти-Эл-Си». Я хотела переключиться на другую волну, когда моя новая знакомая сказала: «Обожаю эту композицию!» И начала воодушевленно подпевать, совершенно не попадая в мотив.

Робин широко улыбнулась.

– Наверное, это «Водопады»?

– Точно! – Фэн откинула голову назад и расхохоталась.

– Хорошо, что авиакомпании устанавливают ограничение по багажу. Иначе Бэлла притащила бы сюда свою караоке-систему.

– Караоке оказалось в черном списке Лекси. Она так и сказала: «Никакой фаты, никаких стриптизеров и никакого караоке».

Робин громко и звучно рассмеялась, Фэн это понравилось.

Тропинка резко пошла в гору.

– Почему ты решила стать тренером? – спросила Робин.

Фэн собиралась было выдать стандартный ответ – мол, она любит помогать другим на пути к фигуре мечты. Но, возможно, из-за быстрой ходьбы, дарящей ощущение свободы, неожиданно призналась:

– Несколько лет назад мне пришлось пережить весьма неприятные события. – Она посмотрела поверх скал на виллу, пытаясь отогнать мрачные воспоминания. – Тогда я утратила жизненные ориентиры и уверенность в себе. Я плохо выглядела, отвратительно питалась. В тот момент я мало кого знала в Борнмуте, поэтому начала подолгу гулять по морскому берегу… просто потому, что это лучше, чем сидеть и ничего не делать. – Не сбавляя шага, Фэн продолжала: – Я постепенно приходила в форму и однажды надела кроссовки, решив пробежать участок пути. Не знаю, в чем причина: то ли в выбросе эндорфинов, то ли в том, что физическая активность в принципе положительно влияет на организм. Постепенно я начала думать, что снова становлюсь самой собой. Я сбросила вес, почувствовала себя сильнее. И счастливее.

Тропинка стала шире, и девушки пошли рядом.

– Меня заинтересовала взаимосвязь между духом и телом. Я начала читать литературу по этой теме, многое узнала о питании и механизме выработки и сохранения полезных привычек. Затем накопила денег и выучилась на персонального тренера по фитнесу. Пару лет поработала в других клубах, а затем решила рискнуть и открыть собственное дело. Помещение у меня крошечное, но мне там очень нравится. Во время обеденного перерыва я могу сходить на пляж, да и клиенты просто чудесные.

– Кто к тебе ходит? – спросила слегка запыхавшаяся Робин.

Фэн пошла чуть медленнее.

– В моем клубе ты не увидишь любителей накачаться, чтобы выставить в соцсети свои фотографии с кубиками на прессе. Мои клиенты – мамочки, пожилые люди, подростки… Те, кто хочет быть на одной волне со своим телом.

Робин заулыбалась.

– Мне это нравится.

– Иногда кажется, что современная жизнь предрасполагает к тому, чтобы быть не в форме. Кругом автомобили, метро, эскалаторы, лифты – мы слишком мало двигаемся. Правильно питаться тоже непросто: на каждой улочке поджидают кофейни и рестораны быстрого обслуживания. Многие живут в квартирах, у них даже нет сада, куда можно было бы выйти и подвигаться. Поэтому люди начинают искать место, где можно заняться спортом, обычно ходят один-два раза в неделю в зал с тренажерами или на групповые занятия. Я стремлюсь помочь другим проанализировать свои привычки и стиль жизни и понять, как включить физическую активность в свое стандартное расписание. – Фэн вдруг подумала, не слишком ли много болтает. – Прости, я что-то разошлась.

– Это чудесно. По-моему, именно то, что мне нужно.

Фэн взглянула на спутницу.

– Заглядывай ко мне в клуб.

Робин улыбнулась, и как раз в этот момент из-за вершины горы показалось солнце и осветило ее лицо.

– С радостью.





Друг – это тот, кто тебя понимает. Он знает, что ты заедаешь стресс хлебом с бутербродной пастой, одержим канцтоварами и хранишь запас шоколада на черный день. Друзья знают, когда и с кем ты впервые поцеловалась, под какую песню выйдешь танцевать и почему начинаешь плакать, когда поет Дэвид Боуи.

Времяпровождение с близкими по духу людьми влияет на биохимические процессы в организме. Коктейль из «гормонов счастья» – окситоцина, дофамина и серотонина – способствует поднятию настроения. Исследования доказали, что дружба положительно влияет на нейронные связи и эмоциональный интеллект.

Можно даже утверждать, что друг – это лекарство.

Но любой биохимик скажет вам, что средство, излечившее одного, может стать ядом для другого.

Глава 16

Бэлла

Бэлла нежилась на надувном матрасе под безоблачным голубым небом. Она любила солнце и, пожалуй, согласилась бы встречаться с ним. В его свете не хотелось ни спешить, ни принимать радикальных решений. Бэлла никогда не понимала тех, кто жаловался на жару. Робин вечно повторяла, что предпочитает зиму. Что хорошего в сером небе, пронизывающем до костей ветре и косом дожде?

Бэлла восхищалась средиземноморским стилем жизни: сиеста, вино за обедом, вечеринки до рассвета. Отец любил повторять, что она стопроцентная итальянка, и шутливо щипал ее за подбородок. Он был родом из деревушки у озера под Вероной. Приехал в Лондон, устроился портье в отеле и там познакомился с матерью Бэллы. Они влюбились друг в друга и поженились, но мать наотрез отказалась покидать Англию. Переезд в Борнмут, городок у моря, стал компромиссным решением.

Совсем рядом послышались торопливые шаги и следом взрыв смеха. Бэлла подняла взгляд как раз вовремя и успела увидеть, как Лекси взлетает в воздух, прижав к груди загорелые коленки. Она бомбочкой прыгнула в бассейн, подняв тучу брызг.

Бэлла взвизгнула, когда матрас подбросило на волнах. Она пыталась сохранить равновесие, но поняла, что неудержимо заваливается набок, и так и ушла под воду: в темных очках, которые тут же сползли с носа, с макияжем и уложенными феном волосами. Усиленно работая ногами, Бэлла вынырнула на поверхность, кашляя и смеясь.

– Ах ты, негодница!

Лекси так хохотала, что ей едва удавалось держаться на воде.

– Мои очки!

– Я их достану!

Лекси нырнула, погрузив подтянутое тело в хлорированную толщу, и через минуту всплыла наверх с добычей, которую водрузила на мокрую голову Бэллы. На линзах блестели капельки воды.

Подруга воспользовалась моментом и со смехом надавила на плечи Лекси, вновь отправив ту под воду. На поверхность взметнулся рой серебристых пузырьков, волосы девушки всплыли вокруг головы, словно водоросли. Она вынырнула, выпуская изо рта струйку воды.

Бэлла не могла перестать хохотать. Какие же они дети! Пара подростков, дурачащихся в бассейне. Впрочем, именно такой она всегда и хотела быть.

Девушки подплыли к бортику, пытаясь отдышаться и прийти в себя, и положили локти на теплый бетон. Бэлла провела пальцем под глазами, чтобы вытереть потекшую тушь.

– Предлагаю план действий: ты отменяешь свадьбу, и мы остаемся здесь.

– Можем питаться ликером и оливками, – подхватила Лекси.

– Будем наслаждаться долгими сиестами.

– И усиленно трудиться над загаром. Но чем мы станем зарабатывать на жизнь?

Бэлла на секунду задумалась.

– Пожалуй, у тебя отлично получится пасти коз.

Лекси расхохоталась. На фоне загорелого лица зубы казались ослепительно-белыми. Бэлла протянула руку и дотронулась до переносицы подруги.

– Веснушки высыпали.

– Как, уже?

С веснушками Лекси выглядела свежее и моложе – как в подростковые годы. Бэлла вспомнила, как переехала в Борнмут в тринадцать лет и пришла в новую школу, воображая себя крутой лондонской девчонкой. Она увидела Лекси и Робин, которые сидели на краю футбольного поля, сотрясаясь от смеха и держась за руки. Они выглядели счастливыми и отлично смотрелись вместе. И в ту же минуту Бэлла подумала: «Вот эти две!» Именно с ними ей захотелось подружиться.

Лекси вылезла из бассейна и направилась к шезлонгам, оставляя за собой дорожку из мокрых следов. Бэлла последовала за ней, выжимая волосы.

– А где Робин? Я ее сегодня еще не видела.

Лекси постелила на лежак полотенце и растянулась на нем.

– Отправилась на прогулку вместе с Фэн.

– Правда? – Вероятно, Фэн говорила ей об этом, только Бэлла тогда еще не до конца проснулась. Она совсем забыла, как Робин любит бродить по окрестностям. Именно она всегда предлагала вместо паба пройтись по пляжу, прихватив рюкзак с бутылкой вина или несколькими банками пива.

Лекси надела солнечные очки и потянулась за книгой.

– «Автобиография йога»[3], – прочитала Бэлла, взглянув на обложку. – Только не говори, что уедешь из Лондона и станешь отшельницей.

– Эд ни за что не согласится.

Раздалось шлепанье босоножек по каменному полу, и девушки подняли глаза. По террасе шла Элеонора в строгих шортах до колен, странного вида яркой футболке и широкополой шляпе, похоже, доставшейся в наследство от двоюродной бабушки. Слишком бледная кожа казалась легкой мишенью для безжалостного средиземноморского солнца.

– Как думаешь, Элеонора, Эд согласится стать отшельником? – спросила Бэлла.

– Нет. Он будет ужасно выглядеть в сандалиях.

Лекси рассмеялась.

– Мы с Аной заказали такси, оно будет здесь через час. Поедем в Старый город, – продолжала Элеонора. – Хотите с нами?

– С удовольствием! – воскликнула Лекси.

Бэлла собиралась весь день нежиться у бассейна и попивать коктейли, но раз невеста едет… Возможно, им удастся найти столик на тенистой улице, тогда они закажут выпивку там.

Хотя, наверное, лучше остаться. Бэлла хотела поговорить с Фэн после ужасной ссоры в аэропорту. Если остальные девушки уедут, представится отличная возможность побыть наедине.

– Я, пожалуй, не поеду. Подожду Фэн.

Бэлла повернулась, прищурилась и окинула взглядом массивные горные отроги в поисках подруги. Однако выжженная земля, оправленная в рамку безоблачного голубого неба, выглядела совершенно безлюдной.

Глава 17

Робин

Полуденное солнце пекло. Робин и Фэн спускались по горному склону, с трудом находя твердую опору для ног среди осыпающейся породы.

Робин достигла подножия, подняв облако пыли, остановилась, чтобы отдышаться, и оттянула футболку от потного тела.

– Поплаваем? – спросила Фэн, осматривая береговую линию.

Залитое солнцем и покрытое легкой рябью море было совсем близко и дразнило девушек, но Робин не понимала, как им спуститься со скалы.

– Как мы попадем к воде?

– Неподалеку от тропинки есть пещера. Когда я приезжала сюда на лето, плавала к ней на лодке. Помню, в скале были ступеньки. Но спуск сложный. Попробуем?

Желание окунуться в прохладную воду охватило Робин с головой.

– Конечно.

Ощутив прилив энергии, она шла за Фэн по верхушке бесплодной скалы, огибая заросли кустарника, кишащего насекомыми. Робин была рада отклониться от курса: она хоть и устала, но еще не была готова вернуться на виллу.

– Пещера там, внизу, – указала Фэн.

У подножия утеса чернел грот. Полоску белого песка перед ним омывали кристально чистые волны.

– Похоже, ступеньки смыло, – заметила Фэн. Спуститься можно было только по крутому узкому выступу. – Справишься?

Робин глянула вниз. Да, это скорее похоже на козью тропку, которая, петляя и извиваясь, ведет к берегу. Если кто-то из них соскользнет, то упадет с высоты тридцать метров. От страха у нее мурашки побежали по коже.

Фэн не сводила с нее взгляда, ожидая ответа. Солнце безжалостно жгло макушку, по ложбинке между грудей тек пот. Море блестело и дразнило. Робин вздохнула:

– Да.

– Не торопись, иди за мной.

Они спускались молча. Робин по очереди переставляла ступни, чувствуя, как дрожат ноги. В ушах шумело. Из трещины в скале выползали друг за другом красные муравьи. Запах морской соли щекотал ноздри, в горле пересохло от жажды.

Робин старалась не смотреть вниз, полностью сосредоточившись на тропе, и часто дышала. Она махнула рукой, чтобы отогнать кружащую у лица тучу мошек. Внезапно почва под ногами начала осыпаться. Комок сухой земли под ботинком рассыпался в пыль. Робин потеряла равновесие и вскрикнула, пытаясь за что-нибудь зацепиться. Фэн схватила ее за руку и вытащила на более ровный участок.

– Не волнуйся, я тебя держу.

Робин прижалась к скале, ощущая ладонями твердую породу.

– Как ты? Можем вернуться, если хочешь.

Девушка покачала головой:

– Нет. Я смогу.

– Не сомневаюсь.

Они двинулись дальше, не сводя глаз с тропы и прижимаясь спиной к утесу. Фэн не выпускала руку Робин. Вскоре дорожка стала шире. Самый опасный участок позади. Когда они наконец достигли пляжа, Робин почувствовала, как Фэн сжала ее ладонь.

– Молодец!

Они стояли в небольшой пещере, нависшие сверху утесы отбрасывали тень. Робин повернулась и посмотрела туда, откуда они спустились. Высоко. Слишком высоко.

– Черт побери!

– Прости, – сказала Фэн. – Путь сюда оказался несколько опаснее, чем мне помнилось. Подниматься будет проще.

– Мне определенно нужно окунуться. – Едва произнеся это, Робин поняла, что у нее нет с собой купальника. Она уже открыла было рот, как увидела, что спутница скидывает ботинки, стягивает майку и нижнее белье.

Подтянутая, накачанная и загорелая Фэн пошла к морю и, не колеблясь ни секунды, бросилась в воду.

Робин взглянула на свое тело, сомневаясь, что осмелится раздеться догола. После рождения Джека она ни перед кем не обнажалась и стеснялась демонстрировать складки на животе и отвисшую грудь. Она измучилась в поисках купальника для этой поездки, зная, что Бэлла и Лекси будут нежиться у бассейна и выглядеть роскошно и свежо в любом облачении. Но не могла же она и дальше стоять одетая и умирать от жары!

Фэн уже отплыла довольно далеко от берега, рядом никого не было. Стоит рискнуть.

Робин нагнулась и расшнуровала ботинки, затем стянула носки и пошевелила порозовевшими пальцами. Желание погрузить вспотевшие и опухшие ноги в прохладную воду стало непреодолимым. Набравшись смелости, Робин скинула пропитавшиеся потом одежду и белье и побежала по горячей гальке к морю.

Волны облизали икры, добрались до бедер, освежая и предлагая укрытие. Она нырнула, испытывая невероятное наслаждение, чувствуя, как зудящая кожа успокаивается, а затем всплыла на поверхность. Волосы слиплись, на ресницах повисли капли. Робин заверещала от удовольствия, перевернулась на спину и широко раскинула руки в стороны, подставив солнцу грудь. Она вдруг поняла, что широко улыбается.

Краем глаза наблюдая за Фэн, которая плыла, уверенно и плавно рассекая воду, Робин восхищалась сильной и подтянутой фигурой, а ее способность быть в гармонии с самой собой просто завораживала.

Водная гладь ослепляюще сверкала в лучах солнца. Робин качалась на волнах, закрыв глаза. Волосы плавали вокруг лица. Горячий оранжевый шар просматривался даже сквозь смеженные веки, а если немного приоткрыть их, капли на ресницах превращались в радугу. Надо же, она отмокает в Эгейском море! Можно наслаждаться минутами блаженства, плавая у подножия гор и ощущая, будто освобождаешься от чего-то.

Выбравшись на берег, Робин отжала волосы. Вода оставила темную дорожку на песке. Вытереться было нечем, пришлось просто стоять и ждать, пока солнце высушит кожу.

К тому времени, когда вернулась Фэн, Робин уже оделась и стояла в тени скалы, потягивая воду из бутылки.

– Как поплавала?

– Отлично. – Фэн не стала надевать лифчик, а сразу натянула майку на блестящее от воды тело. – Спуск того стоил, правда?

На кончиках ресниц Фэн повисли капельки воды, сияя на солнце, от чего казалось, что в зеленых глазах пляшут искорки. Робин чувствовала себя так, словно родилась заново.

– Несомненно.

Подниматься было проще. Из-под ботинок вылетали облачка пыли, пальцы искали выемки в скале, за которые можно уцепиться. Робин и оглянуться не успела, как на горизонте показалась вилла. Приключение закончилось. Она спросила:

– Ничего, что мы так долго гуляли? Проблем не будет?

Фэн пожала плечами.

– Скоро узнаем.

– Спасибо, что позвала с собой. Я в восторге.

Фэн улыбнулась.

– Мне тоже все понравилось.

Робин почувствовала, как кровь прилила к щекам, ей стало еще жарче. Фэн внимательно смотрела на нее, словно умела читать мысли. Солнце припекало макушку, снизу доносился негромкий гул прибоя.

И вдруг тишину разрезал крик, донесшийся со стороны виллы.

Глава 18

Бэлла

Бэлла почувствовала резкую боль и скинула сандалию.

– Что случилось? – воскликнула подбежавшая Лекси.

Прыгая на одной ноге, Бэлла ухватилась за плечо подруги и указала на блестящее черное существо, выползшее из туфли.

– Скорпион!

– Черт! Очень больно? Вызвать «Скорую»?

Жжение расползалось по всей ступне. Бэлла сжала зубы и сделала глубокий вдох. Она справится. Это всего лишь боль. Сердцебиение участилось, но это не критично. Здоровые люди от укуса скорпиона не умирают. Ее не увезут в больницу, все обойдется. Из повреждений у нее только маленькая красная точка между пальцами – слишком незаметная для подобных мучений.

Из своей комнаты вылетели нарядно одетые Элеонора и Ана. Заметив скорпиона, Ана воскликнула:

– Господи! Как ты? Что нам делать?

– Нужно промыть место укуса, – ответила Бэлла.

Лекси помогла подруге доскакать до дивана, Ана принесла тазик с водой, Элеонора нашла полотенце.

– Сильно болит? – спросила Лекси, сморщившись при виде чужих страданий.

Бэлла задрала ногу, чтобы получше рассмотреть рану. Краснота увеличивалась на глазах. В детстве она наступила на морского дракончика и испытала что-то похожее: не смертельно, но ощущения ужасные.

– Переживу, – процедила девушка сквозь сжатые зубы. Она не плакала, когда ей накладывали четыре шва на подбородке после неудачного падения с вишнево-красного велосипеда. И когда сломала запястье в двух местах, упав с батута. У Бэллы Росси три старших брата, она рыдать не станет.

Ана принесла тазик с водой и мыло, и бывшая медсестра сама промыла рану. Ну вот, пальцы уже распухли, теперь она не сможет засунуть ногу в свои новые сандалии. Надо же, она об этом сейчас переживает?

– Может, приложим лед? – спросила Ана.

– Заверните его в полотенце, сделаем компресс.

Элеонора накрыла скорпиона стаканом и рассматривала добычу, склонив голову набок. Стекло искажало ее лицо, а глаза казались слишком большими и странными.

– Утопите эту тварь! – воскликнула Бэлла. – Только сперва сфотографируйте.

– Думаешь, самое время запостить новость в соцсеть?

– В целях идентификации. Вдруг у меня начнется анафилактический шок. Врачам нужно будет понять, кто именно меня укусил.

– Кто тебя укусил? – спросила запыхавшаяся Фэн, влетая в дом, скидывая рюкзак и склоняясь над Бэллой. За ней появилась Робин. – Что случилось?

– Познакомилась со скорпионом. Все хорошо.

Фэн прижала подругу к себе. Ее кожа пахла солнцезащитным кремом и солью, и Бэлле вдруг захотелось не выпускать Фэн из объятий и, может быть, даже заплакать.

– Держи. – Ана принесла завернутый в кухонное полотенце лед.

Фэн отступила на пару шагов, пока Ана накладывала компресс, действуя спокойно и уверенно. «Из нее вышла бы хорошая медсестра», – подумала Бэлла. Она часто представляла, кем мог бы работать в больнице тот или иной человек. Например, Лекси стала бы администратором. Она дружелюбная, легко находит со всеми общий язык, редко раздражается. Невозмутимая Ана занялась бы сортировкой пациентов. Ее сложно сбить с толку, она с одинаковым хладнокровием помогала бы пьянице встать на ноги или обрабатывала рану на голове. Робин – та прирожденный хирург. Отличница и зануда. Вот только если знаешь, что тебе будут разрезать живот, то выберешь именно такого человека. Бэлла перевела взгляд на Элеонору, которая фотографировала скорпиона. Этой только в морге работать. Ну а Фэн? Ответ очевиден: гинеколог. Главным образом потому, что ей можно довериться. Она располагает к тому, чтобы пациентка открылась и рассказала о своих страхах, а Фэн будет держать ее за руку, и та поверит, что все будет хорошо.

Ну или почти все.

– Тебе еще что-то нужно, милая? – спросила Лекси.

– Болеутоляющее.

– Таблетки или алкоголь?

– Пожалуй, и то, и другое. – Бэлла подумала, что сочетание может сработать.

Лекси налила в бокал ром с колой и принесла две таблетки парацетамола.

На улице под тяжестью шин зашуршал гравий. Элеонора двинулась к двери.

– Такси здесь.

– Мы не можем уехать, – сказала Лекси.

– Еще как можете, – настаивала Бэлла.

– Я останусь с тобой, – упрямилась подруга. – Пусть Ана и Элеонора не меняют планы.

Бэлла протянула руку и забрала у Аны компресс.

– Поезжайте. Со мной все будет хорошо.

– Ну если ты настаиваешь… – Ана повернулась к остальным. – В машине есть одно свободное место. Кто-нибудь хочет с нами?

Робин, стоя у двери, расшнуровывала туристические ботинки. Ее лицо раскраснелось после прогулки. Как долго их не было? Все уже пообедали. Выходит, они гуляли несколько часов.

– Возьмите с собой Робин.

Девушка резко вскинула голову.

– Я не хочу ехать в Старый город.

– Побродишь по достопримечательностям. Сходишь в музей.

– Предпочту принять душ и выпить коктейль.

Бэлла вздохнула:

– Мне нужно отлежаться. Фэн, проводишь меня в спальню?

Фэн обняла подругу за талию, чтобы та могла, прихрамывая, добраться до комнаты.

Бэлла устроилась на двуспальной кровати и наблюдала, как Фэн с сосредоточенным видом поправляет компресс. Под потолком жужжал вентилятор, гоняя по комнате теплый воздух. Бэлла отпила рома.

– Как там моя нога?

Не разгибаясь, Фэн прокомментировала:

– Толщиной с бревно.

– Каковы шансы, что я влезу в сандалии до конца отпуска?

После недолгого молчания последовал ответ:

– В одну точно влезешь.

– Ясно.

– Как ты себя чувствуешь? Можем взять такси и поехать в больницу, чтобы тебя осмотрели.

Бэлла отмахнулась.

– Они измерят мне давление и температуру, дадут парацетамол и возьмут за это сто евро. Нет уж, предпочитаю лежать здесь, попивать ром и смотреть на море.