– Правая полоса, третья машина сзади. За тобой следят.

Это был Уиндзор.

Глава 17

– Когда ты вернулся? – спросил Майрон.

Уиндзор не ответил.

– У тебя на хвосте тот же автомобиль, который мы видели у дома Грега. Номера зарегистрированы на промышленный склад в Атлантик-Сити. Связей с мафией пока не установлено, но я уверен, это дело времени.

– Давно ты за мной следишь?

Уиндзор вновь проигнорировал его слова.

* Но он пришел на другой день и на следующий. Однажды этот ребенок прыгнул, да так высоко и легко при его высоком росте, что я подумал: «А из него может выйти толк». Спросил: «Как тебя зовут?» – «Денис». На репетиции с Воронцовой и Родькиным. МГАХ, 2011 г. Фото В. Переса

– Те парни, которые наехали на тебя прошлым вечером, как они выглядели?



– Верзилы, – ответил Майрон. – Один – просто великан.

Князь Курбский – Д. Родькин. ГАБТ, 2012 г. Фото Е. Фетисовой

– С солдатской стрижкой?



– Точно.

– Он сидит в автомобиле, рядом с водителем.

Фото Е. Фетисовой

Майрон не стал спрашивать, как его друг узнал о вчерашней стычке с бандитами. У него имелись свои догадки на сей счет.



– Они постоянно говорят по телефону, – продолжил Уиндзор. – Очевидно, кто-то координирует их действия. Разговоры начались после того, как ты остановился на Восемьдесят первой улице. Подожди минутку. Я тебе перезвоню.

* В течение многих лет съемочная группа фонда «Новое Рождение искусства» снимала цикл фильмов об АРБ им. А. Я. Вагановой «Жить балетом». Мы сроднились (слева направо): оператор А. Ряховский, руководитель PR-службы академии Г. Петрова, я, сценарист И. Дешкова, режиссер Е. Никитан. Санкт-Петербург, 2019 г.

Он повесил трубку. Майрон взглянул в зеркало заднего обзора. Автомобиль был именно там, где сказал Уиндзор. Через минуту телефон опять зазвонил.



– Ну что? – спросил Майрон.

В Большом театре есть собственная видеостудия. Долгие годы ею руководит Н. Тихонов. С Никитой и его супругой Юлей я познакомился в конце 1990-х годов. Мы не только работаем, но и дружим. ГАБТ, 2008 г. Фото М. Логвинова

– Я только что снова беседовал с Джессикой.



– Что значит «снова»?

Локвуд нетерпеливо вздохнул. Он ненавидел объяснения.

Когда Л. Жданов снял эту фотографию, ему было за 80 лет. Я назвал ее «поза Меркурия». Фотоссесия длилась буквально несколько минут. 2008 г. Фото Л. Жданова, фонд «Новое Рождение искусства»

– Если они планируют напасть на тебя сегодня вечером, то логично сделать это на стоянке возле ее дома.



– Да.

– Я позвонил ей десять минут назад. Просил посмотреть, не произойдет ли чего-нибудь необычного.

Последний партнер М. Т. Семёновой в ГАБТе, педагог МАХУ и фотограф, Л. Т. Жданов создал уникальную фотолетопись «Золотого века» Большого театра длиной в 50 лет. Москва, 2009 г. Фото И. Жигачева, Фонд «Новое Рождение искусства»

– И?

– На противоположной стороне улице припарковался белый фургон без надписей, – сообщил Уиндзор. – Из него никто не вышел.



– Значит, они готовят атаку, – пробормотал Майрон.

Съемочная группа фонда «Новое Рождение искусства» в атриуме Большого театра и я в кадре в фильме о Л. Т. Жданове. ГАБТ, 2005 г. Фото И. Жигачева

– Верно. Хочешь, я нанесу упреждающий удар?



– Как?

Жданов не брал в руки фотоаппарат около четверти века, пока не познакомился с юристом и меценатом И. Ю. Жигачевым. На основе ждановского архива он создал Фонд «Новое Рождение искусства» и вернул Леонида Тимофеевича в мир фотографии. Москва, 2009 г. Фото Т. Щеголевой

– Я могу обезвредить следующий за тобой автомобиль.

– Не стоит. Пусть сделают свой ход, а там посмотрим. Прикрой меня. Если меня схватят, вероятно, я увижусь с боссом.



Уиндзор фыркнул.

Мой педагог по истории балета в МАХУ, PR-директор Фонда «Новое Рождение искусства» и соавтор книги «Мой театр» – И. П. Дешкова. ГАБТ, 2010 г. Фото Т. Шахвердиева, Фонд «Новое Рождение искусства»



– Ты усложняешь простые вещи, – заметил он. – Почему бы нам не вытащить эту парочку из автомобиля? Мы могли бы выбить из них все, что им известно о боссе.



В честь 80-летия П. А. Пестова в Большом театре по моей инициативе прошел гала. Но юбиляр на нем не появился. В тот вечер мы с А. Воронцовой дебютировали в Гран па из балета «Пахита» ред. Ю. Бурлаки. ГАБТ, Новая сцена, 28 января 2010 г. Фото М. Логвинова

– Меня беспокоит слово «выбить».



Танцуя Люсьена Д’Эрвильи – офицера наполеоновской армии в «Пахите», – я всегда выходил на сцену с усами. Во время гастролей ГАБТа в Лондоне из-за этих усов рецензент газеты The Times устроил истерику. Я написал письмо главному редактору по поводу компетентности их журналиста и приложил к нему фотографию М. Фокина в этой роли. Санкт-Петербург, 1891 г. Фото из архива АРБ им. А. Я. Вагановой

– Ах, прости, – съязвил Уиндзор. – Я забыл про твою щепетильность. Очевидно, ты считаешь, что умнее рисковать своей жизнью, чем причинить небольшое неудобство тупоголовым громилам.



* Сразу вспомнилась история с английским хореографом К. Уилдоном, приехавшим ставить в ГАБТ «Гамлета». «Ну, не читал я „Гамлета“, и что?!» – без смущения заявил он. А мы-то с Лунькиной думали, что мы – Офелия и Гамлет… ГАБТ, 2006 г.

Подход Уиндзора всегда отличался здравомыслием. Майрон напомнил себе, что логика часто бывает более пугающей, чем нелогичность, особенно когда речь идет о Локвуде.



* Мне 20 лет. Стою на фоне афиши у Театра оперы и балета им. Палиашвили (сверху вниз): черным шрифтом звания, а красным – Ирма Ниорадзе, Николай Цискаридзе. Ниже крупно красным – «Жизель». Тбилиси, 2003 г.

– Это подручные, мелкая сошка, – заметил он. – Уверен, они ничего не знают.



* У меня за спиной то самое место, где стоял забор, на котором я, проезжая на троллейбусе, увидел в 1984 году объявление о приеме учащихся в Тбилисское хореографическое училище. Не будь этого забора, возможно, моя жизнь сложилась бы иначе… Тбилиси, 2013 г.

Повисла пауза.



* Когда спрашивают, кем я себя считаю, отвечаю: я – грузин, родился в Тбилиси, русский артист, проживающий в Москве на Фрунзенской набережной. Тбилиси, 2013 г.



– Ты прав, – признал Уиндзор. – Но они могут тебя просто застрелить.

К 100-летию Г. С. Улановой руководство ГАБТа предложило мне сделать свою версию «Шопенианы» М. Фокина. Сделал… ГАБТ, Новая сцена, 16 января 2010 г. Фото Е. Фетисовой



– Какой смысл? Я интересую их лишь по одной причине – они полагают, что я знаю, где искать Грега.

* Цвет костюма Г. С. Улановой в «Шопениане», созданного для нее, художником В. Ф. Рындиным, в 1958 году, подсказал «ключ» моей редакции. Уланова не раз повторяла: «Коленька! В „Шопениане“ страдать нельзя! Это балет про радость! Радость!» Из собрания Санкт-Петербургского Государственного музея театрального и музыкального искусства



– А мертвецы молчат, – добавил Уиндзор.

Фото Е. Фетисовой



– Вот именно. Они хотят меня разговорить. Так что следуй за мной. Если меня привезут в какое-нибудь хорошо охраняемое место…

Среди этого состава «Шопенианы» не было ни одних кривых или корявых ног. Педагог Е. Буканова (в центре) замечательно проделала большую работу. Фото М. Логвинова



– Я туда прорвусь, – закончил Локвуд.

Майрон не сомневался. Он крепче взялся за руль. Одно дело спокойно рассуждать о том, что опасаться нечего, и совсем другое – парковать автомобиль в двух шагах от людей, готовых разорвать тебя в клочья. Но Уиндзор присмотрит за фургоном. Майрон тоже. Если первыми появятся не люди, а оружие, действовать придется по-иному.

В Большом театре на репетиции М. Т. Семёнова с И. А. Колпаковой. Первая и последняя ученицы А. Я. Вагановой. ГАБТ, 1965 г. Фото Л. Жданова, фонд «Новое Рождение искусства»

Он съехал с автострады. Кварталы Манхэттена спланированы так, точно их чертили по линейке. Улицы тянутся с севера на юг и с запада на восток. Все пронумерованы. Прямолинейны. Но когда дело доходит до Сохо и Гринвич-Виллидж, четкая сетка расплывается, словно рисунок Пикассо. Никаких номеров, если не считать нескольких узких переулков, зажатых между улиц с обычными названиями. Никакой строгости и прямизны.



К счастью, Спринг-стрит была из прямых. Мимо Майрона промчался велосипедист, но больше никто не появлялся. Белый фургон стоял там, где ему следовало. Без надписей, как и говорила Джессика. С затемненными окнами – внутри ничего не разглядишь. Майрон не видел автомобиля Уиндзора, но, опять же, ничего другого он не ожидал. Его «форд-таурус» медленно пополз по улице, миновал фургон. Тот сразу завел мотор. Майрон двинулся дальше к концу квартала. Фургон отъехал от тротуара и последовал за ним.

Мое назначение на пост ректора АРБ им. А. Я. Вагановой в 2013 году… Многие были против «варяга из Москвы», но Колпакова была «за Цискаридзе». На конкурсе «Ваганова-При». Мариинский театр, 2017 г. Фото из архива АРБ им. А. Я. Вагановой

Шоу началось.



Майрон остановил машину, заклинил руль и выключил двигатель. Он убрал ключи в карман. Фургон медленно тащился в его сторону. Болитар достал револьвер и спрятал его под переднее сиденье. В этот раз он ему не пригодится. Если его схватят, то немедленно обыщут. А если откроют огонь, отстреливаться будет бесполезно. Уиндзор справится с ситуацией – или нет.

* Нью-Йорк, 2006 г.

Он потянулся к дверной ручке. Страх подкатил к горлу, но Майрон не остановился. Потянул ручку, открыл дверцу и вышел. На улице было темно. Фонари в Сохо почти ничего не освещают, это все равно что чиркать спичкой в черной дыре. От горевших в домах окон было больше толку, чем от уличных огней. На тротуаре стояли большие пластиковые мешки для мусора. Большинство разорваны, и в воздухе пахло гниющими объедками. Фургон подъехал совсем близко. Из кабины вылез человек и решительно направился к Майрону. Он был в черном свитере с высоким воротником и черной куртке. Наставил пистолет на Майрона. Фургон остановился, и кто-то отодвинул боковую дверь.



* В вечер своего юбилея в Мариинском театре Ирина Александровна пригласила меня к себе в ложу, словно показывая, что она поддерживает мою кандидатуру на ректорский пост как ученика М. Т. Семёновой и Г. С. Улановой. Мариинский театр, 18 сентября 2013 г.

– Лезь внутрь, ублюдок, – произнес мужчина с пистолетом.



Однажды после спектакля «Послеполуденный отдых фавна» моя подруга понесла костюм Фавна, точно сделанный по эскизу Л. Бакста, в химчистку. А там сзади хвостик на комбинезоне небольшой и лохматый. Приемщица спросила: «Костюм белки, что ли?» МАМТ, 2007 г. Фото А. Клюшкиной

Майрон ткнул себя в грудь:



* На гала «Ave Maya» по просьбе Плисецкой я танцевал Фавна. МАМТ, 2010 г.

– Вы мне говорите?



* Всему, что касалось профессии, я всю жизнь уделял большое внимание, включая костюм, парик, грим. В таком балете, как «Послеполуденный отдых фавна», надо продумать все до мелочей. МАМТ, 2007 г.

– Быстрее, козел. Шевели задницей.



– Скажите, это у вас свитер или рубашка?

Судьба подарила мне встречи с замечательными людьми – с А. В. Баталовым и Е. С. Максимовой на вручении премии «Триумф». ГМИИ им. А. С. Пушкина, 2004 г. Фото М. Логвинова



– Я сказал – быстро!

* После гала М. М. Плисецкой с принцем Астурийским, теперь королем Испании, Филиппом VI и его супругой Летицией. Москва, 2010 г.

– Не надо так волноваться, – проговорил Майрон, но шагнул в сторону машины. – Если рубашка, то выглядит очень спортивно. Я бы ни за что не догадался.



Когда Майрон нервничал, он всегда много болтал. Скверная привычка, и Уиндзор не раз предупреждал, что она доведет его до беды. Но Майрон просто не мог остановиться.

Когда после «ремонта» открыли Основную сцену ГАБТа и мне наконец дали станцевать «Спящую красавицу», на спектакле присутствовала королева-консорт Бельгии Матильда. ГАБТ, 23 ноября 2011 г. Фото Е. Фетисовой

– Шагай.



Майрон влез в фургон. Парень с пистолетом сделал то же самое. В фургоне находились еще двое, третий сидел за рулем. Все в черном, кроме одного мужчины – очевидно, главаря. Он был в костюме, синем в тонкую полоску. Желтый галстук с уиндзорским узлом стягивал золотой зажим. Европейский шик. Длинные блеклые волосы цвета выцветшей соломы и неестественно ровный загар больше подходили пожилому серфингисту, чем профессиональному убийце.

* В гостях у звезды балета Карлы Фраччи, ее супруга с Илзе и Андрисом Лиепой. Рим, 2002 г.



Внутри фургон был переделан, и не в лучшую сторону. Все сиденья убрали, кроме кресла для водителя. Вдоль одной стены стоял кожаный диванчик, на котором сидел босс. Пол устилал коврик ядовито-зеленого оттенка, который даже Элвис счел бы слишком ярким, – он тянулся по всему фургону и загибался к стенкам наподобие плюща.

«Бриллианты» (балет Дж. Баланчина «Драгоценности») с У. Лопаткиной стали моей последней премьерой в карьере в статусе артиста ГАБТа. Мариинский театр, 17 ноября 2011 г. Фото Н. Разиной, архив Мариинского театра

Человек в синем костюме улыбнулся. Он сидел с непринужденным видом, сложив руки на коленях. Парень с пистолетом быстро обыскал Майрона.



– На пол! – приказал он.

После спектакля (слева направо): дирижер Р. Танидзе, И. Колпакова, У. Лопаткина, я, И. Чистякова, Т. Терехова. Мариинский театр, 17 ноября 2011 г. Фото Н. Разиной, архив Мариинского театра

Болитар сел на коврик и провел ладонью по ворсу.



– Ядовито-зеленый, – заметил он. – Мило.

Мне показалось, что после «Бриллиантов» овации длились дольше, чем сам спектакль. Мариинский театр, 17 ноября 2011 г. Фото Н. Разиной, архив Мариинского театра

– Главное, дешево, – отозвался босс. – Не жаль испачкать кровью.



Дорожу и горжусь своими костюмами, которые создавали профессионалы высшего класса – мастера ГАБТа, иначе как произведениями искусства их не назвать. Жан де Бриен в балете «Раймонда», ред. Ю. Григоровича.; ГАБТ, Новая сцена, декабрь 2005 г. Фото Н. Разиной, архив Мариинского театра

– Вопрос экономии, – спокойно произнес Майрон, хотя во рту у него пересохло. – Очень предусмотрительно.



* Приятно видеть свой костюм по эскизу С. Б. Вирсаладзе на выставке «Королева фуэте», посвященной С. Н. Головкиной. Галерея Российской Академии художеств, 2023 г.

Главарь взглянул на парня в свитере-рубашке, и тот вытянулся в струнку.



– Это мистер Барон, – объяснил он, кивнув Майрону на босса. – Но все зовут его Костолом. – Парень прочистил горло. Он говорил так, точно произносил заранее приготовленную речь. Майрон подумал, что, наверное, так оно и есть. – Он любит ломать кости.

* Всю артистическую карьеру я танцевал в туфлях, сшитых в мастерских ГАБТа. Лучше них для меня не было. Галерея Российской Академии художеств, 2023 г.



– Ух ты! – ухмыльнулся Болитар. – Женщин это должно пугать.



Главарь улыбнулся и показал идеально ровные зубы, напоминавшие рекламу «Пепсодента».

* На примерке костюма Синего бога с вышивальщицей Н. Фетисовой (слева) и закройщицей Ю. Берляевой. Мастерские ГАБТа, 2005 г.



– Вытяни ему ноги, – велел он своему подручному.

М. Т. Семёнова в ложе Большого театра. ГАБТ, 1965 г. Фото Л. Жданова, фонд «Новое Рождение искусства»



Парень в свитере-рубашке приставил пистолет к виску Болитара и вжал дуло в череп. Другой рукой он обхватил Майрона за шею и сдавил ему дыхательное горло.

* Съемка в директорской ложе. ГАБТ, 2005 г.



– Только попробуй дернуться, ублюдок!

* Когда начался скандал по поводу «реставрации» Исторического здания ГАБТа, мне то и дело говорили: «Вы – артист! Что вы понимаете в архитектуре театра?»

Он заставил Болитара лечь на коврик. Другой бандит сел ему на грудь и прижал ноги к полу. Майрону стало трудно дышать. Его охватила паника, но он не шевельнулся. В такой момент любое движение было бы ошибкой. Придется сыграть все до конца, а там посмотрим.



Костолом неторопливо встал с диванчика и посмотрел на травмированную ногу Майрона. На его губах появилась довольная улыбка.



– Сейчас я положу одну руку на периферийную часть твоего бедра, а другую – на центр большой берцовой кости, – заговорил он тоном профессора, объясняющего материал студентам. – Мои большие пальцы упрутся в надколенник. Затем я резко двину руку в сторону и сорву коленную чашечку. – Он встретился взглядом с Майроном. – Это порвет держатели твоих берцовых мышц и многие другие связки. Сухожилия вылезут наружу. Уверен, будет очень больно.

* Я знал каждый уголок ГАБТа! Не было в нем ложи, где бы я с юности не простаивал часами или не сидел на бортике; зеркала, в которое бы не взглянул. А когда на фотосессии в костюме Адама я залез на крышу портика, прямо к колеснице Аполлона, я изучил все детали квадриги, отлитой по гениально вылепленной модели П. К. Клодта!

Майрон уже не острил.



– Эй, постойте! – воскликнул он. – В этом нет необходимости.

Рисунок из личного архива В. Косорукова

Костолом улыбнулся и пожал плечами:



– А я и не говорил, что есть.

Аспирант Института им. В. И. Сурикова в буквальном смысле жил в театре. На уроке М. Т. Семёновой. ГАБТ, 1964 г. Фото Л. Жданова, фонд «Новое Рождение искусства»

У Майрона расширились глаза. Он похолодел от страха.

Более 30 лет В. Косоруков создавал свою, не имеющую аналогов, летопись Большого театра. В мастерской художника. Индианаполис, 2015 г. Фото из личного архива И. Дешковой

– Это ни к чему, – торопливо продолжил он. – Я и так все расскажу.



– Конечно, расскажешь, – кивнул босс, – но сначала ты начнешь упрямиться…

* С Валерой в гримерной на VIII Международном конкурсе артистов балета в Москве. Московский театр оперетты, 1997 г.

– Нет, нет, я не буду.



– Не перебивай меня. Это невежливо. – Улыбка главаря исчезла. – На чем я остановился?

В фойе Большого театра прошла выставка работ В. Косорукова в честь 75-летия Е. С. Максимовой, с которой он дружил с 1958 года. Директор ГМИИ им. А. С. Пушкина была большой поклонницей Кати и творчества Валерия. ГАБТ, 2015 г. Фото из личного архива И. Дешковой



– Что он начнет упрямиться, – подсказал водитель.

** Так звезды сошлись, что главными героями балетной художественной летописи В. Косорукова стали люди, сыгравшие ключевую роль и в моей жизни. Мой педагог и самый близкий человек в театре М. Т. Семёнова. Портрет публикуется впервые. Карандаш, 63×49, 1992 г.

– Правильно. Спасибо. – Костолом опять просиял улыбкой. – Сначала ты начнешь морочить нам голову. Станешь плести всякие небылицы. Понадеешься, что мы отвезем тебя в какое-нибудь место, где тебя вызволит твой партнер.



– Партнер?

**[2]Благодаря Ю. Н. Григоровичу я был принят в Большой театр. На обсуждении выпускного экзамена он огласил свое решение: «Грузину „5“! И взять в театр!» Уголь, 84×60, 1976 г.



** Среди декораций и в костюмах по эскизам С. Б. Вирсаладзе прошла большая часть моей актерской судьбы… Уголь, 63×49, 1974 г.

– Ты ведь еще дружишь с Уиндзором, верно?



Он знает Уиндзора. Плохо.

** Замкнутая и малодоступная Г. С. Уланова стала моим репетитором в театре. Последние годы жизни она много работала со мной. То были бесценные уроки. Уголь, пастель, 100×70, 1963 г.

– С каким Уиндзором?



** В возрасте 5 лет, поместив изображение М. Плисецкой в свой балетный иконостас на веранде тбилисского дома, мог ли я подумать, что наступит время и Майя Михайловна будет приглашать меня выступить в своих гала. В роли Кармен. Сангина, 60×80, 1975 г.

– Ага, – удовлетворенно кивнул Костолом. – Видишь, уже упрямишься. Хватит.



Он шагнул ближе. Майрон попытался вырваться, но парень с пистолетом сунул ему дуло в рот. Железо стукнуло о зубы и уперлось в горло. Майрон почувствовал вкус холодного металла.

** «Градообразующим» человеком в моей карьере стал педагог-репетитор Н. Б. Фадеечев. «Папа Коля», часто обращаясь ко мне: «Коко», за глаза называл меня «десертом» в балете. В партии Альберта в «Жизели». Уголь, мел, 80×40, 1964 г

– Сначала я разберусь с коленом. А потом мы поговорим.



Один из бандитов выпрямил ногу Майрону, а другой вытащил оружие у него изо рта и снова упер в висок. Они крепче сжали Майрона. Костолом положил руку на его колено и широко раздвинул пальцы.

** Я рос и репетировал в Большом театре в окружении этих выдающихся личностей. Все они были учениками А. Н. Ермолаева. Лучшего исполнителя партии Актеона, чем Ю. Владимиров, не было, нет и, наверное, не будет. Карандаш, 100×70, 1969 г.



– Подождите! – крикнул Майрон.

** В. Васильева называют гением мирового балета 2-й половины ХХ века. Из его рук я получил номер «Нарцисс», хореография К. Голейзовского. Правда, текст миниатюры отредактировала для меня сама Г. С. Уланова. В. Васильев в партии Вакха, «Вальпургиева ночь». Уголь, пастель, 100×70, 1968 г.



– Нет! – холодно бросил босс.

** Именно М. Л. Лавровский стал для меня истинным эталоном танцовщика. В партии Спартака. Уголь, 100×70, 1975 г.



Майрон резко скорчился и изогнулся. Он схватился за торчавший в полу рычаг, которым крепят груз. Вцепившись в него изо всех сил, он приготовился. Ждать пришлось недолго.

** Одна из моих самых любимых работ В. Косорукова – портрет Е. Максимовой. Катя и была такой, какой ее изобразил художник. Масло, 76×150, фрагмент, 1974 г.

Весь фургон сотрясся от удара. Майрон был готов. Остальные – нет. Бандиты полетели на пол, их руки соскользнули с Майрона, ослабив хватку. Брызнули осколки стекла, оглушительно заскрежетал металл. Завизжали тормоза. Майрон держался за рычаг, пока автомобиль не замедлил ход. Тогда он сжался в комок и откатился в безопасный угол. Послышались крики, распахнулась дверь. Майрон услышал выстрелы. Затем вопли смятения и страха. Водитель нырнул вниз и выскочил из кабины. Костолом как кузнечик прыгнул за ним. Боковая дверь распахнулась настежь. Майрон увидел Уиндзора с оружием наперевес. Парень в свитере-рубашке уже пришел в себя. Он поднял свой револьвер.



– Брось его, – сказал Уиндзор.

** Н. Бессмертнова – Жизель. Эта пастель стала символом отечественного балета 2-й половины ХХ века. Во время моей учебы в МАХУ все стеклянные двери в школе были украшены сделанным с нее трафаретом. Пастель, 100×73, 1964 г.

Парень не послушался. Локвуд выстрелил ему в лицо. Потом направил дуло на мужчину, сидевшего верхом на Майроне.



– Брось его, – повторил он.

* Всегда помню пророческие слова Г. П. Вишневской: «Коля, запомни: БОЛЬШОЙ ТЕАТР – ЭТО НЕ ТОЛЬКО ЗДАНИЕ, КОТОРОЕ СНЕСЛИ. БОЛЬШОЙ ТЕАТР – ЭТО МЫ! И ТАМ, ГДЕ БУДЕМ МЫ С ТОБОЙ, ТАМ И БУДЕТ БОЛЬШОЙ ТЕАТР».

Бандит повиновался. Уиндзор улыбнулся:

– Быстро учишься.

Его глаза скользнули по фургону, схватывая все детали. Он двигался плавно, почти неторопливо. Ни одного лишнего жеста. Взгляд Уиндзора снова остановился на пленнике. На том, который еще дышал.

– Говори! – велел он.

– Я ничего не знаю.

– Неправильный ответ, – заметил Уиндзор бесстрастным тоном, который пугал больше, чем любой крик. – Если ты ничего не знаешь, значит, ты бесполезен; с бесполезными людьми я поступаю так, как с ним. – Он небрежно кивнул на лежавший под ногами труп.

Бандит поднял руки над головой. Его лицо посерело, глаза выкатились из орбит.

– Нет, постой! Это никакой не секрет. Твой приятель слышал его имя. Барон. Так его зовут. Но все называют его Костолом.

– Костолом работает на Среднем Западе, – возразил Уиндзор. – Кто пригласил его сюда?

– Не знаю. Честное слово!

Уиндзор шагнул ближе:

– Боюсь, ты все-таки бесполезен.

– Это правда, я бы сказал, если б знал. Костолом прилетел вчера вечером. Больше мне ничего не известно.