– Сам сказал, что он дороже золота. Но я думаю, что цена здесь ни при чём. Если нам доступны реплики в 3D-копирователях, то и обитатели этой системы могут создавать любой металл.

– Висмут радиоактивен?

– Можно сказать – условно, период его полураспада равен десяти в девятнадцатой степени лет, что на девять порядков больше возраста Вселенной.

– Тогда он может сохраняться полста миллионов лет.

– Это ты к чему?

– Подумал, что мой Кубик построили ещё до войны. – Никита помолчал, хмыкнул. – А может быть, и до Большого Взрыва!

– Мечтатель! – фыркнула Майя.

Никита не отреагировал.

– А давайте продолбим туда ход? Интересно посмотреть, что там под куполом. Вдруг кокон с боевым модулем?

– Мы бы уже обнаружили его с орбиты.

– Он закапсулирован. Командир?

– Не спеши, – проворчал Антон, наблюдая, что Олеандра в одиночестве возвращается к «голему». – Всему своё время.

– Но ведь мы и летели сюда за тем, чтобы найти базу Древних и снять оружие, если оно сохранилось. Первыми захватить Вестника или робота.

– Захватить, – проговорил Щёголев. – Легче сказать, чем сделать.

– Но я ведь прав!

– Прав, – согласился Антон. – Парни, готовьте комплекс для бурения.

– Ура! – подскочил Никита, а так как сила тяжести на планетоиде была в два раза меньше земной, его вынесло вверх на приличный метр.

Спутники засмеялись, начиная выполнять приказ Лихова.

Антон догнал девушку, переключил диапазон связи.

– Что случилось, Оля? Устала или надоело?

– Хочу домой, – виновато отозвалась девушка.

– Садись в катер, я прикажу Никите отвезти тебя на корабль.

– Я имела в виду не корабль. Хочу домой, на Землю.

Они остановились у катера, из которого уже выплыла платформа с бортовым неймсом.

– Так соскучилась? – улыбнулся Антон сочувственно, не зная, чем помочь спутнице Алилайи.

– Не только, – покачала она головой. – Вы все заняты… и я лишняя…

В голосе Олеандры прозвучала такая горечь, что он невольно сделал шаг вперёд и прижал её к себе.

– Ты не лишняя!

Она замерла. Потом раздался её шёпот:

– Не боишься, что нас… видят?

Он рассмеялся, понимая, что пленница имеет в виду в первую очередь Дарью.

– Не боюсь.

– Я рада.

– Станет совсем скучно – обращайся в любой момент.

– Спасибо. – Она освободилась и полезла в кормовой люк.

А он вдруг сообразил, что дурацким ответом убил её настроение окончательно. Нужно было подобрать другие слова. Или вообще промолчать. Потоптался возле катера.

– Присоединишься?

– Хорошо, – прилетел ответ.

На душе стало легче. Хотя в самых дальних уголках осталась тень тревоги, не связанная с Олеандрой.

Сверлить сам купол не стали из-за опасений взрыва или, что хуже, срабатывания какого-нибудь защитного автомата. Платформу с пушкой неймса, действительно похожего на старинное орудие на лафете, подвели на расстояние десяти метров от края пузыря. Антон, как заправский минёр, крикнул: «Выстрел!» – и компьютер аппарата включил излучатель.

Первый разряд был не самым мощным. Он только оконтурил будущий колодец, диаметр которого позволял пробраться внутрь беспилотнику разведкласса и самой платформе. Атмосфера Круглого Куба состояла из азота и углекислого газа в соотношении пять к трём плюс некоторое количество кислорода и азотистых соединений, но её плотность была невысокой, поэтому в воздух взлетели едва заметные прозрачно-серые струйки испарённого висмута.

Подождали реакции купола, насторожённо выглядывая из-за корпусов «големов». Но всё было тихо, с места пробоя шурфа донеслось только тихое потрескивание, никто не вынырнул с рёвом из глубин почвы и не выстрелил по буровой установке.

Тогда Антон скомандовал продолжать процесс, и невидимые силовые «фрезы» неймса начали резать слои висмута один за другим. Дымок повалил гуще, хотя в лучах нейтрализатора ничто на самом деле не горело. Его «фрезы» представляли собой шпаги особого квантового поля, в котором распадались молекулярные и атомарные связи вещества, и висмут просто стремительно таял, как углекислотный лёд под солнечными лучами.

Через полчаса работы в недра планетоида был пробит круглый колодец диаметром в полтора метра, точно под размер платформы, и в него спустился дрон, показывающий процесс прокладки шурфа. Ещё через пару метров компьютер изменил направление «бура» по заранее рассчитанной траектории. Эксперты сошлись мнениями, что подкоп лучше сделать в форме петли, чтобы он вышел в купол где-то со стороны его дна.

Для достижения результата потребовалось ещё около часа, и когда «бур» наконец пробил дыру в основании купола на глубине пятиэтажного здания, нетерпеливо топтавшийся возле катера Никита бросился к дыре колодца со словами:

– Чур, я первый!

– Стоять! – рявкнул Антон в сердцах, сожалея, что не предупредил заранее о неукоснительном соблюдении инструкций.

Вася Щёголев, молодчина, нагнал оператора и остановил, укоризненно проговорив:

– Не лезь поперёд батьки в пекло, лейтенант, и СРАМ тебе не срам.

Никита что-то пробормотал в своё оправдание, но вряд ли извинялся искренне, и Антон решил при случае предупредить парня о последствиях его нетерпеливости и горячности. В ЦЭОК такие торопыги не задерживались.

Беспилотный разведчик протиснулся мимо платформы, продолжая передавать видео с места событий, и космолётчики замерли, разглядывая открывшуюся перед их глазами картину.

Света под куполом было достаточно, чтобы рассмотреть каждую деталь пейзажа, но самое интересное, что его диапазон был вовсе не в конце длинноволновой красной полосы. Впечатление сложилось такое, что дрон вылетел на луг где-то в средней полосе России, где царило раннее утро: светило ещё не поднялось над горизонтом, однако белёсое, с голубым оттенком, покрытое сеточкой трещин небо уже было освещено его близким краем. И всё пространство под этим «небесным куполом» действительно напоминало луг, поросший травой и россыпями мелких жёлто-голубых цветочков.

– Жесть! – выговорил Никита хрупким голосом.

Антон вдруг заметил, что ближайшие к проделанному неймсом отверстию шелковистые побеги травы начинают съёживаться, жухнуть и сереть. Волна потускнения двинулась дальше, захватывая всё больший участок луга, и в голову вонзилась догадка.

– Майя!

– Да, командир?

– Трава…

– Вижу, это, наверно, реакция на воздух снаружи.

– Возвращай дрон, командир, – прилетел голос Щёголева. – Для природы под этим пузырём внешний воздух – отрава.

– Тогда уж лучше взорвать колодец, – возразил Никита. – Иначе мы ничего не увидим.

– Потеряем беспилотник.

– У нас их до фига.

– Не слишком ли ты расточителен, дружок?

– Надо же чем-то жертвовать?

– Что у нас есть, джентльмены, чтобы перекрыть дыру? – сказал Антон, ни к кому особенно не обращаясь. Но ему ответили все.

– Взорвать! – повторил Никита.

– Посадить на дыру катер, – посоветовал Лог-Логин.

– Обработать плазмером края, – подал идею Щёголев. – Висмут расплавится и закупорит колодец.

– Пластырь! – обронил всего одно слово компьютер корвета. Стоум прослушивал все переговоры космолётчиков.

Майя засмеялась. Послышались смешки коллег.

– Спасибо, Умчик, – сказал Щёголев.

– Вася, пластырь! – выбрал Антон.

Ему хотелось, чтобы Олеандра тоже участвовала в беседах космолётчиков, чтобы не чувствовать себя лишней, но девушка молчала, и настроение Лихова пребывало в миноре.

Щёголев метнулся к «голему».

– Парни, за мной!

Трое спецназовцев с готовностью бросились помогать.

Пока они вытаскивали рулон термостойкой плёнки, способной заклеивать пробоины космических аппаратов, резали и городили щит на дне колодца, прямо в дне купола (для этого все спустились вниз, к горизонтальному штреку), остальные изучали интерьер под куполом.

Быстрый в оценках Никита первым сравнил пейзаж с лугом на планете, полностью поросшей травой, изображение которой передал разведчик, сопровождавший «археологов».

– Одна рука! – заявил оператор тоном капитана мушкетёров де Тревиля, сказавшего в фильме при встрече с Д’Артаньяном: «Одно лицо!» – намекая на сходство последнего с отцом. – Этот бункер делали те же, что и планету, засеяв её травой. Как вам моя идея, господа ксенологи?

– Почему это бункер? – поинтересовался Бартош. – Хозяева просто сделали тут уголок для приятного времяпрепровождения.

– А я думаю – это именно бункер для выживания уцелевших после войны жителей системы.

– Бункер – прежде всего склад всего необходимого для выживания плюс куча оборудования, а тут одно футбольное поле с цветочками.

– Покопаемся внутри и убедимся.

– Начнём копаться, а туда как вылезет чудо-юдо о трёх головах! – страшным голосом проговорила Майя, тут же прыснув.

– Ага, или Вестник! – подхватил весело оператор. – Он-то нам как раз и нужен, за ним летели.

– Допустим, не за ним, – сказал Бартош, – но, в принципе, я за то, чтобы покопаться в дне купола. Архип Владиленович, что молчите?

– А что я скажу? Будет любопытно порыться в глубине планетоида, – сказал Лог-Логин. – Кстати, этот… гм, бункер подтверждает нашу идею о едином хозяине всей коллаборации из тринадцати звёзд. Возможно, её и в самом деле создавали как единую систему для отдыха либо в качестве НЗ-фонда для спасения и выживания.

– До войны или после?

Начальник научной группы привычно помолчал.

– Знаете, Бартош, а над этим стоит подумать на досуге. Что, если коллаборацию создали ещё Предтечи?

– Так далеко я не загадывал. По нашим оценкам, Предтечи были гуманоидами. А все сооружения, что мы тут открыли, по всем прикидкам, сделаны негуманоидами.

– Это ещё предстоит доказать.

– Да вы же первым об этом заговорили!

– Я могу ошибаться.

– Ох, хитрите, Архип Владиленович! – усмехнулся ксеноархеолог. – То заявляете, что всю нашу Вселенную породил геном прошлого эона, Разум которого был далёк от человеческого, то, наоборот, утверждаете обратное. Как вас понять?

– Я сам себя не всегда понимаю, – пошутил Лог-Логин со смешком, вызвав ответные смешки. – Идея негуманоидности генома Вселенной принадлежит не мне, а Шапиро. Надеюсь, мы когда-нибудь встретимся и побеседуем на темы космологии.

– Готово, командир! – доложил Щёголев, вылетая из устья колодца, как пушечное ядро из ствола пушки. – Перекрыли.

Его бойцы поднялись следом.

Через минуту по видео, передаваемому беспилотником внутри купола, стало видно, как волна, умертвляющая траву, перестала распространяться и зелёная поросль начинает потихоньку оживать.

Платформа с неймсом осталась снаружи пластыря, хотя Антон мимолётно подумал, что её следовало бы оставить внутри. Впрочем, ему напомнили об этом.

– Что дальше, командир, пустим формеха с неймсом под луг? – спросил Щёголев.

– Конечно! – подхватил возбуждённый Никита. – Надо же выяснить, прячется тут кто или нет.

– Идём вдвоём, – объявил Антон. – Я и… – он окинул взглядом сходящихся к нему космолётчиков, – и капитан Щёголев.

– А я?! – расстроился Никита.

– Ты в другой раз.

– Это не совсем правильно, командир, – вежливо возразил Архип. – Для оценки объекта нужен эксперт требуемой квалификации.

Антон сделал паузу, и Лог-Логин заторопился:

– Без обид, товарищ майор.

Антон рассмеялся.

– Я вовсе не обижаюсь, дружище, просто соблюдаю СРАМ. Хорошо, идёмте вместе.

– Разрешите и мне с вами? – вдруг раздался голос Олеандры.

Лихов обернулся и увидел, что к ним спешит спутница Алилайи, до сих пор сидевшая в катере. Первая мысль была: сказать «нет!» – объяснить, что существует инструкция безопасности. Вторая совершила оверштаг:

– Хорошо, присоединяйтесь.

– Какой она специалист… – проворчал Никита почти неслышно, однако группа разведчиков во главе с Антоном уже устремилась к дыре колодца, сопровождаемая одним «сусликом».

– Вася, помоги.

Капитан махнул рукой бойцу, и оба последовали за ним.

Добрались до дна колодца, осмотрели пластырь, и Щёголев с напарником, используя формехов, отвернули угол пластыря, пропуская разведчиков под купол. Потом заделали за ними отверстие.

Четвёрка десантников поднялась над ровным лугом на высоту двух метров, огляделась.

Как только они выбрались из колодца, проявился феномен осветления пейзажа: свет под куполом резко сменил диапазон, изменяясь от бордового до обычного видимого, какой царил на Земле. Трава сразу приобрела зеленоватый оттенок с налётом голубого и жёлтого, а россыпи цветов, похожих на земные васильки, клевер и горечавку, вернули свой натуральный цвет.

– Как самочувствие? – долетел слабый голос Майи.

– Нормально, – ответил Архип девушке. – Радиации ноль, воздухом, наверно, даже дышать можно – полный земной набор.

– Ни в коем случае! – объявил Антон. – Любой эксперимент только с моего согласия!

– Да я пошутил.

Опускаться на траву не стали, разлетелись в разные стороны, держась на той же высоте.

Интуиция Антона давно подавала сигнал – нет, не опасности, но нечто раздражающее, как попавшая в глаз соринка, и это заставляло напрягаться, хотя ни он сам, «дополненный» вживлёнными расширителями физических возможностей, ни комплекс защиты «кокоса», ни «суслик» ничего угрожающего в обстановке не замечали. И всё же его внутренний сторож оказался на высоте.

Никита, видя скучную прогулку разведчиков по лугу, попросил:

– Можно и мне? Я сразу найду что-либо поинтересней.

Антон не ответил, занятый анализом собственных ощущений, и в этот момент Стоум, успевающий контролировать ситуацию на планетоиде, в космосе и даже далеко отсюда, в районе нахождения корабля «археологов», напомнил о своём существовании:

– Получено сообщение от Эф-одиннадцатого.

– Что там? – рассеянно поинтересовался Антон, не ожидая каких-либо неприятных новостей.

– Посмотрите, – вдруг добавил Голенев. – Сообщение непростое.

– Да? – невольно удивился Антон, вдруг подумав, что у него не зря в последние часы тревожно на душе. – Давайте!

Перед глазами соткалось изображение, переданное компьютером корвета. Вернее, изображений было два. На одном виднелась планета, заросшая травой с высоты двух сотен километров, на другом – зеленовато-синяя плоскость плато с чашевидным понижением в центре, а над этим огромным кратером на высоте примерно полкилометра висели бок о бок два тела. В одном невозможно было не узнать космический корабль – «Тёмный стрелок» со всем его растопырчатым арсеналом антенн и наплывных конструкций. А второе…

– Вестник! – прилетел чей-то почти неслышимый шёпот.

Оглушённый известием, Антон тоже подумал об этом, так как висевший над травяной чашей двухкилометровых размеров объект не походил ни на один космический корабль землян, да и вообще на технологически совершенное изделие. Казалось, он сложен из тысяч и тысяч когтистых лап, крокодильих голов, перепончатых крыльев и щупалец, отчего форму его невозможно было выразить несколькими словами. И, очевидно, он не был мирным существом или сооружением, потому что прямо на глазах у зрителей втянул внутрь себя разгуливающих по траве людей (это были «археологи»), затем накрыл корабль («Тёмный стрелок») языком переливчатой завесы и начал подтягивать к себе!

– Командир?! – вырвалось у Щёголева.

Спутники Лихова повернулись к нему.

– Что это?! – ахнула Олеандра.

– Надо помочь…

– Не успеем! – выдохнул Антон.

– Да и хрен с ними…

– Вася, заткнись! – Решение созрело на второй секунде. – Стоум!

– Слушаю, – будничным голосом отозвался компьютер.

– Сколько времени понадобится на переход в систему травяной планеты?!

– Если идти по треку в памяти, без стандартных процедур – минута.

– Вася, кто там у тебя на борту «Поиска»?

– Трое: лейтенанты Рогов и Толя Ерёмин и Вера.

– Взять на себя «ВВУ»!

– Есть!

– Капитан!

– Слушаю, – почти таким же будничным голосом откликнулся Голенев.

– Старт корвету! Добраться, отбить землян и вернуться за нами!

– Понял. Стартую.

– Антон? – послышался тихий голос Олеандры. – Вы хотите… спасать Али?! Он же…

Антон не ответил.

Старт «Поиска» не был виден с поверхности планетоида, но не было сомнений, что он отправился в путь.

– Там люди, милая, – проговорил Архип Лог-Логин сочувственным тоном. – Плохие или хорошие – не важно, но они люди.

– Как бы не пришлось пожалеть об этом, – пробормотал Щёголев.

Ему тоже никто не ответил.

Глава 14. «На дворе трава, на траве дрова…»

Мысль пробить в дне странного кратера шурфы и просканировать его основание пришла Длиннорукому после того, как поиски следов цивилизации в системе с помощью имеющихся бортовых комплексов и беспилотников не привели к результату. Планеты коричневого карлика – крохотной звёздочки, испускающей густой «суп» длинноволнового света от красного до багрового, – никакой инфраструктуры не имели, никто на их каменистых плато не садился и не оставлял подозрительно ровных площадок. В глубинах же газовых гигантов отыскать что-либо ценное вообще было невозможно, тем более что «Тёмный стрелок» не имел для этого нужного набора инструментов. Корабль отдали «археологам» уже готовым к полёту, и Длиннорукий лишь констатировал отсутствие на борту широкого ассортимента аппаратуры. Поэтому единственным источником интереса к системе оставалась заросшая травой планета, не потревоженная с виду ничьим присутствием, если не считать чаши в центре северного плато, похожей на оставленную гигантским шаром вмятину в почве идеально круглой формы.

Чтобы не тратить время понапрасну, Длиннорукий подключил к делу компьютер корабля и с помощью гравитационных сканеров (магнитно-резонансных на борту «Тёмного стрелка» не было, что ещё на базе в Польше показалось бывшему полковнику странным) просветил всю чашу. Интуиция бывшего пограничника не подвела. С виду кратер казался абсолютно мирным естественным образованием, поросшим ровным слоем травы преимущественно одного вида – осоки. Но в глубине чаши, совсем близко от поверхности, гравископ наткнулся на полость в форме половинки сферы, что обрадовало Длиннорукого и одновременно заставило напрячься. Грависканер не видел деталей погружённой в почву полусферической полости, будучи предназначенным для исследования намного более масштабных объектов – планет и звёзд, только оконтурил пустоту, и Длиннорукий понял, что у него есть надежда отличиться. О просвечивании кратера датчиками корабля он не доложил ни «паше», ни своим экспертам. Вернее, Алилайе он сообщил лишь, что ради безопасности высадки прочешет кратер гравископом.

Алилайя, практически всё своё время проводивший в своей каюте вместе с четвёркой охранников, не возразил.

Команда формехов выгрузила из трюма корабля платформу-антиграв, установив на ней «мортиру» нейтрализатора материи.

Оставив корабль, высыпавшие наружу «археологи» наблюдали, как роботы нацеливают установку на склон чаши, руководимые полковником и его замом.

Яша был весел, часто шутил и больше всех хохотал, будто с утра успел подышать метактином; запас возбуждающего спайса, выращиваемого на Луне (на Земле это был безобидный трюфель), Яша каким-то образом протащил на борт «Тёмного стрелка» и пользовался им регулярно. Длиннорукий сначала отнёсся к этому негативно, уничтожив один из пакетов, но потом увидел, что метактином для успокоения пользуются боевики группы, и махнул на правила рукой. Во время рейдового ничегонеделания боевиков надо было отвлекать от мыслей нарушить порядок иным способом. Раньше от наиболее злостных нарушителей режима он избавлялся сразу после инцидента, иногда даже не дожидаясь возвращения домой.

Наконец формехи перестали суетиться вокруг платформы, оператор неймса провёл пробный пуск, вырезая в почве круг диаметром два метра и глубиной в десять сантиметров. Оглядев углубление, полковник дал команду продолжать. Бродивших по чаше косменов он вежливо попросил выбраться на вал кратера. Интуиция, имевшая в его жизни большое значение, подсказывала скорое изменение обстановки.

Впрочем, как оказалось, «надежды отличиться» у него на самом деле не имелось. Алилайя дураком не был и контролировал деятельность всей своей команды, имея, очевидно, прямую связь с компьютером.

– Нашли? – раздался в ухе Длиннорукого спокойный голос «паши».

Полковник сглотнул, но ответил мгновенно, имея неплохой опыт разговоров с командирами Роспогранслужбы:

– Пока только шанс. Полость в форме полусферы, диаметр сто, высота пятьдесят.

– Вижу.

Длиннорукий снова сглотнул слюну, теперь уже горькую. Он не боялся владельца «Османа», служа ему уже больше года, но знал, что при всей своей видимой изнеженно-барской красоте и хладнокровии Алилайя мог спокойно воткнуть нож в спину любому человеку, образно говоря, и даже родичу. Слухи об этом ходили по всем ЧВК, ЧАК и другим организациям подобного рода.

– Продолжать?

– Странный вопрос, – хмыкнул Алилайя. – Зачем затеяли рыть шахту, если не рассчитывали что-то найти?

– Хотел преподнести сюрприз.

– Заканчивайте. Русские уже здесь, надо торопиться.

Сердце ёкнуло.

– Русские… здесь?! Откуда вы… Сгинел ничего мне не докладывал!

– Он доложил мне. В десяти мегаметрах висит русский беспилотник класса «Охотник».

– Его надо срочно…

– Нет смысла, заканчивайте.

Усилием воли Длиннорукий успокоил дыхание.

– Слушаюсь.

Подпрыгивая на ходу, подошёл весёлый Яша: сто десять килограммов мяса, костей и жира.

– Что ты надеешься тут откопать, босс? Клад с артефактами?

– Клад, – процедил он сквозь зубы.

– Я знаю, ты хитрый, ничего просто так не делаешь. Значит, дело верное?

– Посмотрим.

– А главный знает?

– Займись делом! – вспылил Длиннорукий.

– Да каким делом? – удивился Коштовый. – Тут же ни хрена нет, кроме травы.

Ответа не последовало. Длиннорукий боролся с желанием послать помощника подальше.

Через полчаса нейтрализатор углубился в почву на двенадцать метров. Его компьютер непрерывно передавал изображение растущего колодца, и все могли видеть, что творится перед щитом «бура». На какое-то мгновение стало казаться, что он сейчас провалится.

– Стоп! – отреагировал полковник.

Нейтрализатор послушно замер, но это не помогло. Пол под щитом действительно подался, потом провалился, и вся платформа с аппаратом полетела в дыру, проделанную в потолке полости.

– Что вы там натворили?! – заорал Яша, бросаясь к оператору и его помощникам.

– Я не виноват, – пробормотал бородатый земляк Яши по прозвищу Гога Бирюк. – Там яма.

– Ныряй вниз, возвращай аппарат!

– Подожди, пусть покажет внутренности ямы, – остановил оператора Длиннорукий.

Через минуту связь с аппаратом восстановилась. Платформа включила фонарь. Стали видны чешуйчатые, с наплывами, бликующие стеклом полусферические стены пещеры. Цвет их приближался к молочно-белому с чёрными прожилками, и по ровным рядам чешуй можно было судить, что полость под травяной чашей создана искусственно.

Света фонаря не хватало, чтобы осветить пол и дальний край пещеры, но его было достаточно для оценки интерьера полости. Вместе с верхней чашей размерами вдвое больше она составляла нечто вроде гигантских песочных часов. Однако нижняя полусфера, в отличие от верхней, пустой не была. На её дне виднелась бесформенная с первого взгляда гора обломков потолка или горных пород того же туманно-молочного цвета, словно и в самом деле сверху, из верхней чаши, в нижнюю сыпался песок и щебень.

Оператор повёл платформу ниже.

Контуры «песчаной кучи» приобрели чёткие очертания. Стало видно, что это вовсе не песок, а скорее конгломерат переплетённых геометрических фигур, напоминающих обломки скульптур. Среди них встречались настоящие «слепые головы», «руки», «ноги», «лапы», «колени» и «пальцы», только в десяток раз больше истинных обладателей этих «человеческих» форм.

– Что это? – послышался голос Алилайи, который рассматривал интерьер пещеры из корабля.

– Черепки! – хохотнул Яша. – Здесь, наверно, была скульптурная мастерская.

– Хасан?

– Не знаю, – ответил озадаченный Кабих. – Действительно, похоже на груду обломков целого парка скульптур. Хотя с точки зрения здравого смысла невозможно представить, чтобы кому-то понадобилось этот парк создавать.

– Спуститесь туда.

Хасан Кабих махнул рукой коллеге, Христо Продак присоединился, и оба сиганули в колодец, соединивший верхнюю полусферу «песочных часов» с нижней.

Но изучить находку подробнее им не удалось.

Сначала подал сигнал тревоги Сгинел:

– Алярм, панове! К нам приближается неидентифицируемый объект!

За ним то же самое повторил беспилотник-сторож, накручивающий круги над плато. В отличие от корабельного компьютера, говорившего по-польски, дрон вещал на турецком:

– Алярм, ойлдаслар!

И только спустя несколько секунд включилась человеческая физиология, реагирующая на внешние угрозы далеко не так быстро, как компьютерная.

Длиннорукий разглядел искру в небе над планетой, затем увеличенное компьютером изображение гостя: к травяному плато пикировал мерцающий «рыбьей чешуёй» осьминог, судя по контуру его тела. В течение долей секунды он преодолел сотню километров атмосферы и упал на чашу кратера, под которым в пещере находились двое косменов, два формеха и платформа.

Описать форму пришельца не смог бы, наверное, ни математик, ни художник с изощрённой фантазией. Словечко «фрактал» мало что говорит людям, не сталкивающимся с подобной геометрией в обычной жизни. Пришелец же представлял именно фрактальную структуру тёмно-зелёного цвета, сложенную из тысяч тел летучих динозавриков, складывающихся в единую кружевную композицию, слегка напоминающую обитателя морских глубин Земли.

– Надрать же тебе задницу! – охрипшим голосом провозгласил не обременённый интеллигентностью Яша. – Это что за фигня?!

Длиннорукий первым сообразил, что может последовать за появлением жуткого монстра.

– Кто хочет жить – на борт! Быстро!

Отреагировали двое, бросаясь вслед за командиром спецгруппы к «Тёмному стрелку». Остальные только попятились, хотя практически все вспомнили об оружии: на плечах косменов выросли турели «универсалов». Дальнейшие события развернулись в течение нескольких секунд.

Два щупальца гиганта (его длина достигала не менее двух километров) потянулись к отступающим в панике людям, раскрываясь плоскими перепонками наподобие простыней и накрывая начавших стрелять «археологов». Судя по реакции щупалец, сотрясаемых конвульсиями при попадании, ракетопули и лазерные лучи не понравились монстру, однако не остановили. Все пятеро косменов исчезли под перепонками, втянувшимися обратно.

Длиннорукий со спутниками к этому моменту успел добежать до корабля, и «Тёмный стрелок», не заботясь судьбой исчезнувших «археологов», плавно пошёл вверх, в космос. Владелец ЧАК «Осман» не стал рисковать, спокойно демонстрируя данную ему подчинёнными характеристику безжалостного «бизнесмена».

Однако это и ему не помогло.

Новый пассаж щупалец-полотнищ остановил поднимающийся корабль.

Возможно, если бы компьютер сразу врубил ВСП-форсаж, «Тёмный стрелок» успел бы уйти «на струну». Но он этого не сделал, ожидая приказа Алилайи, промедлившего с решением. «Осьминог» ударил по яхте полем, выбивающим из людей сознание, и перекрыл цепи управления системами корабля. Но на этом он не остановился.

Кроме щупалец, корабль накрыло переливчато-прозрачное полотнище – ещё одно силовое поле – и повлекло корабль к «осьминогу». В свою очередь чудовищный монстр тут же направился за пределы атмосферы, продолжая подтягивать корабль «археологов» к себе.

Казалось бы, всё кончено, изделие земных инженеров не имело шансов справиться с боевым роботом церротов. И в этот момент на высоте ста километров над поверхностью травяной планеты из пространства проявился ещё один земной корабль!

Это был корвет «Поиск».

Глава 15. Бункер

Решение послать корабль на выручку «чёрным археологам» далось подозрительно легко, и лишь позже, проанализировав все происшедшие за сутки события, Антон понял, что подвигло его на это в том числе и желание покрасоваться перед Олеандрой. Однако это было потом. А поначалу Лихов после старта корвета вдруг решил, что допустил, может быть, самую крупную ошибку своей жизни. О судьбе негодяев с Земли, занятых поиском и контрабандой космических артефактов, он подумал, но не учёл, что оставил не только самого себя, но всех, кто с ним был, в положении терпящих бедствие.

Первые несколько минут в эфире царила тишина.

Пробравшиеся под купол разведчики молча осматривали своё убежище, опустившись на засеянное травой поле.

Кстати, им тут же пришлось подняться в воздух на антигравах: кроме мелких земноподобных цветочков и пушистых метёлок, встречались поляны с острыми, как скальпели, и такими же твёрдыми лезвиями. Подошвы коксов они не протыкали, но оставляли на костюмах впечатляющие царапины. Лишь после прогулки по лугу разведчики нашли участки травы с более мягкими стеблями.

Те, кто остался снаружи: двое бойцов Щёголева и эксперты научной группы, – разошлись по серебристой поверхности планетоида вокруг купола, посматривая по сторонам, и тоже молчали, переживая произошедшее и осматриваясь в своём новом положении. Никто не паниковал, никто не проявлял тревоги или трусости, а когда Бартош обыденным тоном заговорил с кем-то из коллег, Антона отпустило.

Катера, полные необходимых для выживания в экстремальных условиях средств и НЗ, никуда не делись, защищены они были великолепно, в них вполне можно было прожить пару недель, а то и месяц, а капитан корвета был не из тех, кто оставляет своих в беспомощном положении. Задача дождаться возвращения «Поиска» казалась решаемой.

– Что там могло случиться? – поинтересовался Щёголев, взлетевший на высоту в полкилометра. – Кто на них напал?

– Да всё понятно! – прилетел голос Никиты. – Это либо киллербот наподобие джинна или моллюскора, либо Вестник Апокалипсиса.

Оператор помолчал, фыркнул:

– Мёртвая рука, блин!

– Тогда нашим не справиться.

– Типун тебе на язык! – бросил Антон, открыв персональную линию. – Витя прекрасно понимает, с кем может иметь дело. Он не полезет на рожон!

– Не стоило посылать корвет…

– Заткнись, капитан!

– Эх! – не обиделся Вася. – Я за своих беспокоюсь, а не за «чёрных копателей».

– Будем возвращаться? – задал вопрос Лог-Логин, занятый изучением свойств травы и также не проявлявший особого беспокойства, но переживающий за товарищей на борту «Поиска».

Антон очнулся:

– Осматриваем этот ангар…

– Бункер! – прилетел тихий голос Никиты. – Хоть режьте меня, хоть стреляйте, но этот пузырь – бункер! Здесь кто-то жил!

– Без всяких строений, инфраструктуры, оборудования? – скептически заметил Щёголев.

– Он сам – строение, убежище, а оборудование может находиться под землёй. Такие сооружения не делаются ради развлечения. Надо поискать. Да, товарищ командир?

Антон вынужден был согласиться с доводами оператора, уже не один раз высказывавшего дельные мысли.

– Это я и хотел предложить. Архип Владиленович, что вам подсказывает ваша экстрасенсорика?

– Вы слишком круто оцениваете мои возможности, – усмехнулся Лог-Логин. – Если мыслить широко, то ничего нового выдумать в нашей Вселенной нельзя. Можно только выхватить из общего поля информации что-то неизвестное вам лично.

– А если мыслить поуже? – хмыкнул Щёголев.

– Ник прав, это сооружение напоминает бункер, оставленный если и не хозяевами системы, то гостями, прилетавшими сюда в незапамятные годы. Вполне вероятно, что под лугом прячутся ангары и подсобные помещения. А сам пузырь в таком случае представляет собой…

– Зал визинга! – подхватил Никита. – Как на наших кораблях!

– Ну, что-то в этом роде. Давайте перегоним сюда платформу с неймсом или вообще катер. У нас на борту тоже есть георадар, хоть и слабенький.

– Антон Филиппович?

– Сначала «голем», – согласился Лихов. Позвал оставшегося в катере бойца: – Артур, просканируй купол по всей площади.

– Антон, – послышался голос Олеандры, подключившей персональную линию, – у меня плохое предчувствие. Не обидишься, если я сделаю тебе замечание?

– Что за детский лепет на лужайке? – удивился майор.

– Ты зря разрешил всем выйти из катера.

– Почему?

– Не чувствуешь? Моя психика… получает какие-то сигналы.

– Точнее?

– Интуиция! – рассердилась девушка.

Он помолчал, прислушиваясь к своим ощущениям. Уловил «дрожь синапсов».

– А вообще-то ради безопасности возвращайтесь на катера, Вася.