С самоиронией в голосе Удзихара опускает взгляд на пол. Словно почувствовав что-то, лежащая девушка с шумным вздохом прикрывает веки, словно приготовившись.
– Так что я ее убью.
– Что?!
– Тут уж я ничего не могу поделать. Когда меня перевели в другой город, она предупредила: «Если изменишь, убью». А сама втихаря… Что посеешь, то и пожнешь! Правильно я говорю?
– Да, но…
«Ты ведь на самом деле не собираешься ее убивать, правда?» – хочу продолжить я, но захлопываю рот, пронзенный ледяным взглядом, говорящим: «Посмотрите-ка, кто заговорил».
– Встала проблема: как рассматривать тебя?
– В каком смысле «рассматривать»?
О чем это он?
– Мне нужно было решить, что с тобой делать, – тихо произносит Удзихара, опуская глаза. – Поэтому сперва я должен был проверить.
– Что именно?
– Знал ты на самом деле или нет.
Услышав это, я мысленно ахаю. Начинаю что-то мямлить, но он, похоже, не собирается меня слушать, поскольку тут же прерывает мое объяснение.
– Как проверить, знал ты или нет? – бормочет Удзихара, снова поднимая на меня глаза.
Его природное озорство исчезло, глаза стали тусклыми, холодными и сухими, как свинец. Кажется, он больше не замечает извивающуюся на полу девушку.
– Даже устрой я вам очную ставку, вы продолжили бы всё отрицать, и я так и не узнал бы правду. Ты ведь у нас непревзойденный мистер Спокойствие и Собранность. Даже когда мы перевернулись на арендованной машине, ты и бровью не повел, верно? Вот я и подумал, что обычный подход тут не сработает. А значит, оставалось лишь одно решение – поместить тебя в экстремальные условия, в которых ты растеряешь свое хваленое самообладание. Тогда-то мне и пришла в голову идея устроить «попойку на удаленке».
Использовать по полной специфику онлайн-формата, найти лазейку и выбить меня из колеи, а затем подловить, чтобы я сам сознался. Вот и вся его стратегия.
– Вот почему я обратился за помощью к Моги. – Удзихара качает головой, цокая языком. – Он тоже возмутился и заявил, что если ты обо всем знаешь, тебя следует проучить. Моги и стал «первым выстрелом».
Удзихара смотрит на меня испытующее, задрав подбородок.
– Он ведь кое-что спросил у тебя до того, как я вошел в конференцию?
В памяти всплывает наша беседа. «Кирияма, а что насчет тебя? У тебя девушка есть?»
– Я думал, если меня там не будет, ты ему скажешь: «Знаешь, тут такое дело…» – и так далее. Тем более что собеседник находится далеко, в Осаке. Я надеялся, что бессознательно ты почувствуешь себя в безопасности и твоя несокрушимая защита даст слабину.
Но я засомневался…
– Это был всего лишь пробный шар, разминка. Я и не надеялся, что ты так легко все выболтаешь. – Удзихара кивает на лежащую у своих ног девушку. – «Вторым выстрелом» было то, что я назвал ее имя в разговоре, помнишь?
Ах, вот что это было… Все сразу встает на свои места.
Конечно, я помню возникшую тогда странную паузу.
<Ее зовут Аримура Хонока>
После этой фразы чат по какой-то причине замолчал. В тот момент это показалось мне подозрительным. Зачем он назвал ее имя? Если он хочет выяснить, знакомы ли мы с ней, почему не спросить об этом прямо?
– Но даже тут я не заметил на твоем лице никаких признаков волнения, – ухмыляется Удзихара, обнажив клыки. – «Третьим выстрелом» стало то, что у Моги в доме якобы находилась девушка и я утверждал, что это моя невеста.
Более того, он даже заявил, что убьет его.
– Кстати, та женщина – это жена Моги. Мы соврали тебе, что она уехала к родителям. Я объяснил ей ситуацию, и она согласилась помочь.
Допустим, я все знал. Разве не призна́юсь я, попав в такую суперэкстремальную ситуацию, когда лучшим друзьям грозит опасность – из-за очевидного недопонимания один может стать убийцей, а другой – жертвой? Неужели я не сделаю все возможное, чтобы остановить это: «Стой, Удзихара! Это недоразумение! Это со мной твоя невеста тебе изменяет!»?
– Но ты опять промолчал.
Я не просто так промолчал. Я действительно ничего не знал.
Но доказать это невозможно.
– А вот и «последний выстрел». Вместо того чтобы быть в Осаке, я появляюсь перед тобой…
В ярком свете флуоресцентных ламп его лицо выглядит безжалостным и напоминает искусно выполненную восковую маску.
– Раз уж дело зашло так далеко, я решил, что единственный способ решить вопрос – выяснить все один на один.
– И все же…
Как он это провернул?
Мы ведь действительно были на онлайн-попойке, мы беседовали.
Очевидно, видя мое недоумение, он сообщает, как о чем-то само собой разумеющемся, что это была запись.
– Виртуальный фон и записанное видео, – поясняет он и ногой подталкивает рюкзак в мою сторону. – Посмотри папку на планшете.
Подчинившись, я достаю планшет и, следуя инструкциям Удзихары, открываю один из файлов. Дрожащими руками запускаю видео и тут же слышу: «Виноват, опоздал… Благами цивилизации?.. Что ж, воспользуюсь вашим предложением». Передо мной то же изображение Удзихары, которое я наблюдал весь вечер.
– То, что видели вы с Моги, было отснято заранее. Настоящий я все это время находился перед твоим домом в припаркованной прокатной машине. Я даже отпуск взял ради такого случая.
Затем он подключился к конференции и, воспроизводя заранее записанное видео, набирал сообщения на беспроводной клавиатуре. Беспроводной, потому что иначе ему пришлось бы сидеть перед экраном, чтобы набирать текст. Тогда его реальное изображение наложилось бы на виртуальный фон, и трюк был бы тут же раскрыт.
– Ох, как это было непросто… – Удзихара поводит плечами. – Столько раз пришлось репетировать…
Через сколько минут и секунд с начала трансляции надо засмеяться, нахмуриться, выйти на балкон… Они репетировали эту беседу множество раз, чтобы убедиться, что она звучит естественно.
– И все равно, – Удзихара снова поводит плечами, – невозможно совместить записанную речь с реальной беседой.
И тогда он придумал задействовать беззвучный режим. Ведь в этом случае на видео ему, по сути, придется только улыбаться, кивать и сохранять бесстрастное выражение лица. Если вводить фразы в чате параллельно с этими безмолвными одобрительными кивками, разговор пройдет как по маслу.
Тем не менее у меня все еще остаются сомнения.
– А как же начало разговора?
В начале беседы между Моги и Удзихарой вроде как состоялся живой разговор.
Когда я спрашиваю об этом, он кивает.
– Тут можно было не волноваться, потому что…
Потому что звучали только приветствия.
– Вот почему возникла небольшая заминка, когда я сказал, что у тебя плохой вайфай.
Теперь все встало на свои места.
«– Это все потому, Удзихара, что ты пользуешься дешевым вайфаем.
– Давай уже, воспользуйся благами цивилизации!»
Мы с Моги заговорили одновременно.
Тогда я это проигнорировал, посчитав издержкой дистанционного формата, но на самом деле это было сделано намеренно, чтобы не дать разговору уйти в сторону.
– Но вообще-то мы знали, что все получится.
– Почему?
– Потому что «Состав» всегда держался на Моги.
Как правило, ситуацией управляет Моги, наш командир ударной части, а я лишь изредка вставляю реплики, следуя за нитью разговора. При таком балансе сил легко доминировать. Во время обмена приветствиями я вообще не сказал ни слова, кроме той неудачной попытки.
«– Мы тебя уже заждались, придурок!
– Сорян, проторчал на работе дольше, чем планировал.
– Все, молчи, не напрягай горло. Пиши в чат!»
Вот почему, контролируя ход беседы и показав мне живые голоса, они смогли убедить меня, что Удзихара действительно участвует в разговоре, после чего плавно перешли к чату.
– Но рассчитать время до секунды невозможно. Ты наверняка замечал нестыковки?
Тут он попал в точку. Время от времени я замечал странности. Например, Удзихара смеялся и кивал невпопад. Но подобные задержки бывают. Отставание из-за проблем со связью – неизбежный атрибут «попойки на удаленке».
– Значит, квартира Моги тоже!.. – восклицаю я, и Удзихара кивает.
– Это вообще не его дом. Просто снял жилье напротив своего общежития в Сендае.
Арендовав его на неделю, он объяснил ситуацию коллеге, который примерно одного роста с Моги, и попросил разыграть небольшую сценку на балконе. Когда и эта загадка разрешается, до меня доходит еще кое-что.
«Главное преимущество – панорамный вид на Умэду».
Если задуматься, в этих словах Моги тоже есть несоответствие.
Когда Удзихара вышел на балкон, он немного изменил угол обзора, опустив камеру вниз. То есть квартира Удзихары находится на более высоком этаже, чем у Моги. Кроме того, расстояние между двумя домами всего метров двадцать, их разделяет только дорога. Несмотря на это, Моги отметил, что главное преимущество его квартиры – это панорамный вид. Вряд ли вы станете так говорить, если прямо перед вашими окнами, пусть и через дорогу, стоит здание выше, чем то, в котором вы живете. Пожалуй, это единственная ошибка Моги.
Выходит, остался только один нерешенный вопрос.
«Тогда устроим небольшой баттл! Кто быстрее вызовет “Убер Итс”!»
Неужели просто он был голоден?
– Ах, это, – ухмыляется Удзихара. – Это нужно было для того, чтобы выяснить номер твоей квартиры.
– Что?..
– Благодаря GPS-трекеру я узнал, где находится твой дом. Однако…
Однако он обнаружил, что вход в подъезд блокируется автоматически, а номер квартиры невозможно выяснить даже с помощью приложения.
– Не торчать же мне у подъезда.
Опираясь на имеющуюся у него статистику, он предположил, хоть и не на 100 %, что сегодня Хонока придет ко мне. Но даже в этом случае вряд ли она послушно приведет его в мою квартиру.
– Поэтому я воспользовался услугами курьера из «Убер Итс».
Притворившись жильцом, он вместе с курьером вошел в подъезд, зашел с ним в лифт и вышел на том же этаже, чтобы посмотреть, в какую квартиру тот направится.
– Я-я-ясно…
Вот почему, как только мне принесли доставку, Удзихара написал: <Похоже, ко мне тоже пришли>, — и выключил камеру. Ему пришлось не только следовать за курьером, но и переключать трансляцию, чтобы я увидел ее после получения доставки.
– Кстати, вот еще что. Первоначально я планировал после этого подождать в холле первого этажа, а когда придет время, ворваться в квартиру, но…
После ухода курьера он повернул дверную ручку и обнаружил, что дверь не заперта.
– Уж не для этой ли сучки ты ее открыл, а?
Под его испытующим взглядом волосы у меня встают дыбом.
Боже мой…
В голове возникает ванная комната…
И задвинутая шторка для душа.
– Кто станет принимать душ во время пьянки?
Неужели Удзихара все это время прятался у меня в квартире?! Затаив дыхание, стоял в ванне, дожидаясь удобного случая?
– Честно говоря, я чувствовал себя как канатоходец над пропастью.
Присев рядом с девушкой, Удзихара направляет острие ножа на ее беззащитное, безнадежно белое горло. «У-у, у-у!» – стонет она через полотенце. Глаза ее налились кровью и так широко распахнулись, что кажется, они вот-вот вылезут из орбит.
– Похоже, удача на моей стороне во всех отношениях…
Полный провал.
Как ни охарактеризуй ситуацию, факт остается фактом: она безнадежна.
Потому что в понимании Удзихары, несмотря на все его «выстрелы», я так и не заговорил.
Что же мне делать?
Даже если мир перевернется, я не смогу доказать, что ничего не знал.
Он что, в самом деле собирается нас убить?..
Охваченный тревогой, я оглядываюсь вокруг. Телефон остался на столе. Что, если быстро протянуть руку и набрать «110»?.. Нет, не успею.
Надо думать о том, как его подловить, если появится шанс.
Смогу ли я его победить? Безоружный, против доведенного до отчаяния вооруженного ножом противника…
Пока я собираюсь с силами, происходит следующее.
– Как бы то ни было, сегодня я кое-что понял, – внезапно говорит Удзихара. – Можно сказать, усвоил урок.
Я замираю в оцепенении, а он продолжает:
– Что я имею в виду? Разговор между вами до того, как вы меня заметили.
«– Минами – ненастоящее имя… И то, что твой жених работает в Сендае, – тоже ложь.
– Постой, что произошло?»
– Если б ты все знал, ты бы этого не сказал.
Я вижу, как прямо в ад спускается тонкая, как паутинка, ниточка.
– Ты первым начал ее расспрашивать. Ты говорил убедительно. Не думаю, что ты притворялся. Только придя сюда, я смог узнать правду.
– Удзихара…
– Нельзя недооценивать «Состав»!
Удзихара присаживается рядом с Хонокой с невинной улыбкой.
Напряжение в комнате как будто резко спало.
Может, он нас простит?
Мгновение я надеюсь.
– А вот и урок.
Его лицо теряет всякое выражение.
– Эй, стой!..
Он резко перерезает ей горло одним ударом, без колебаний.
Предсмертный хрип.
Взлетают брызги крови…
Наконец наступает тишина.
И в этой тишине раздается единственный звук.
Динь! Это музыка ветра.
Итак.
Усвоенный им урок таков:
– Все-таки важные вопросы следует обсуждать лицом к лицу, а не дистанционно.
#поделитесьэтойисторией
0:00
Ясмотрю на мрачное пасмурное ночное небо и прикусываю губу.
Теперь я понимаю, что все это выглядело странно. Семья, друзья и сама жизнь на острове. Но я этого не замечал. Да и как бы я это заметил? Ведь единственной известной мне реальностью был этот остров.
Я слышу шум моря. Будто дрожит край горизонта…
Нет, не так.
Дрожат мои кулаки.
Куда это все направить – гнев, ненависть, импульс? Не знаю. Не имею представления. Что я должен делать? Как мне поступить? Как ни странно, я не колеблюсь. Теперь пути назад нет, да я и не хочу возвращаться. В каком-то смысле я объявил войну.
Шум моря прекращается.
А значит, пора начинать съемку.
– Всем привет! Как вы все знаете, меня зовут Ватанабэ Джомолунгма. И я собираюсь открыть вам правду об одном убийстве. Но сначала…
Сначала я должен рассказать, что произошло.
Это было три года назад, во время летних каникул в третьем классе начальной школы.
В тот день все и началось…
1:07
Я валялся на диване после ужина и смотрел популярное аниме.
– Кажется, тридцать минут уже закончились?
– Еще три минутки!
Обернувшись, я увидел свою мать в кухонном фартуке. «Ничего не поделаешь», – говорил ее взгляд, одновременно удивленный и снисходительный. По правилам смотреть телевизор можно было только тридцать минут в день, но каким-то образом мне всегда удавалось выторговать несколько дополнительных минут.
– Ты всегда так говоришь, а потом смотришь еще минут десять.
– Сегодня правда только три минутки.
– Не думаю, что стоит вообще смотреть телевизор.
Пожалуй, мои родители уделяли воспитанию гораздо больше внимания, чем среднестатистические люди. Помимо телевизора, были полностью запрещены игры, и, конечно, абсолютно недопустимо было иметь смартфон или просто мобильный телефон. Однако мне никогда не казалось, что меня это как-то ограничивает. Это не омрачало мою повседневную жизнь, я никогда не чувствовал давления со стороны своих добродушных родителей.
Мои папа с мамой немного устали от напряженного темпа жизни. Поэтому решили, что ребенка они будут растить только в провинции.
Вскоре после моего рождения родители решили переехать на Моммэдзиму. Здесь идеальные условия!
Они то ли веб-дизайнеры, то ли разработчики – в общем, что-то такое, я точно не знаю. Им все равно, где жить, лишь бы компьютер был под рукой. Они неплохо зарабатывают, но не стремятся к роскоши. Скорее, придают значение впечатлениям, которые не купишь за деньги. Такие вот странные у меня родители. Достаточно того, что они назвали меня Джомолунгмой, потому что хотели, чтобы я вырос лучшим ребенком в мире.
«А теперь к новостям. Сегодня в семь часов вечера полиция арестовала безработного мужчину. Он проживал поблизости от места происшествия – молодой человек двадцати с небольшим лет получил ножевое ранение в живот и скончался на улице у станции «Нагасаки». Во время допроса мужчина заявил: «Кто-то должен был это сделать».
– Ой! – невольно воскликнул я.
Я узнал лицо жертвы на экране. Вне всяких сомнений, это был он.
– Я сегодня видел этого человека!
Мать, нахмурившись, повернулась к экрану.
«По данным следствия, подозреваемого Тадокоро разозлило содержание прямой трансляции, которую вел покойный на видео-хостинге “Ютьюб”. В момент совершения преступления Тадокоро испытывал сильное желание его убить. Среди видеороликов, транслировавшихся в прямом эфире…»
Экран погас.
– Эй, я еще смотрю!
– Ты обещал три минуты.
– Моего знакомого убили!
– Возможно, они просто похожи.
«Глупости! Разве можно перепутать с кем-то человека с такой яркой внешностью?» – подумал я, но жаловаться не стал. Кажется, я уловил едва заметный страх на лице матери, держащей в руках пульт.
– Почему же его убили?..
– Вместо того чтобы тратить время на ерунду, займись домашним заданием. И начинается Время отчета.
Временем отчета называлась беседа с матерью о том, как прошел мой день.
– Я всегда с нетерпением жду твоего рассказа о том, какой замечательный у тебя был день.
В нашей семье была странная традиция – каждый вечер мы собирались в гостиной. Поначалу это меня раздражало, но потом я привык.
Мать сняла фартук и села рядом, подбадривая меня взглядом: «Ну, давай».
– Ну-у-у… во-первых…
Глядя в потолок, я стал вспоминать события дня.
* * *
– А хотите, станем ютьюберами?
Татибана Ринко предложила это в полдень. Легкий загар, длинные руки и ноги, большие глаза навыкате. Среди нас она единственная родилась и выросла на острове, поэтому, когда она это сказала, я подумал, что это какой-то островной диалект, с которым я не сталкивался раньше.
– Кем-кем? Тьюберами?
У Кувадзимы Сатэцу крупное рыхлое тело и дурацкий голос. И имя у него странное, хотя кто бы говорил. Белая майка, синие шорты, соломенная шляпа на резинке – сейчас он вполне вписывался в островной ландшафт, хотя вообще-то он тоже «чужак», потому что родился в Токио, как и мы с Ру. То есть если б мы сюда не переехали, Ринко была бы единственной ученицей начальной школы на всем острове. Возможно, именно поэтому островитяне так добры к нам четверым. Всякий раз, когда на улице я встречаю дядюшку Сибату, он вручает мне кучу свежих, только собранных овощей. Не раз я получал втайне от мамы мороженое или жвачку от хозяйки кондитерской, бабули Цуру. «Как здорово, что у тебя появились друзья, Рин-тян! Много детей – это хорошо. Дети – сокровище острова», – так любят говорить жители острова.
– Вот, смотрите!
Я увидел «Айфон 7». Металлический блеск черного корпуса и экран с яркими иконками. Хотя эта модель была выпущена несколько поколений назад, для тех из нас, у кого нет ни смартфона, ни даже мобильного телефона, она была словно будущее, внезапно ставшее частью нашей повседневной жизни.
– Ух ты! – выдохнул Сатэцу, благоговейно беря в руки телефон. – Круто!
– Вообще-то папа с мамой купили его мне еще в прошлом месяце, но не разрешают брать с собой, чтобы не разбить.
Мы сидели бок о бок на скале в южной части острова. Уступ за кустами с правой стороны, если идти к парковке, рядом со старым маяком. Пройдя мимо него, можно попасть в наше секретное место. С вершины примерно тридцатиметровой скалы открывается бескрайний вид на Восточно-Китайское море.
– На, Джомо, посмотри.
Я принял «будущее» из рук Сатэцу. В руках телефон ощущался на удивление увесистым, хотя на самом деле он не такой уж тяжелый. Говорят, по нему можно звонить, фотографировать и даже смотреть фильмы… На таком маленьком? Не может быть! Я отчаянно пытался найти связь между этим «будущим» и собой, но единственным, что показалось мне знакомым, были горящие на экране цифровые часы.
– Время самому нужно устанавливать?
– Хах, нет, конечно! – воскликнула Ринко. – Самому тоже можно, но вообще-то оно автоматически настраивается с помощью радиоволн.
Ну конечно. Единственные часы, которые в наши дни можно настроить только вручную, – это старомодный будильник в моей комнате. Испытывая неловкость из-за своего тупого вопроса, я с облегчением услышал, как Сатэцу тыкает в экран пальцем: «Тут есть значок, похожий на калькулятор». Фух, похоже, он недалеко от меня ушел…
Ринко усмехнулась. Думаю, ей невыносимо было слушать наши разговоры о часах и калькуляторах, когда в наши руки попало такое передовое оборудование. Она с гордостью рассказывала нам о его потрясающих возможностях.
– Смотрите, вот камера…
– Ух ты!
– Есть еще штука под названием «Сири»…
Но больше всего два мальчишеских сердца покорила функция аутентификации по отпечатку пальца. Если предварительно зарегистрировать отпечаток, можно включить устройство, просто коснувшись круглой кнопки на его поверхности.
– Пожалуйста, зарегистрируй и наши отпечатки!
– Хм, это еще зачем?
– Хотим попробовать!
Сначала Ринко сопротивлялась, но после многократных просьб неохотно уступила.
– Круто! Как у шпионов, да?
– А можно еще разок?
– Ну ладно…
Пока мы болтали, я обратил внимание на Ру, которая сидела слева от меня. Обычно очень разговорчивая, в этот раз она вообще не участвовала в беседе. Я отдал «Айфон» Сатэцу и попробовал обратиться к Ру:
– Эй!
– Чего тебе? – даже не обернувшись, отозвалась она, глядя вдаль, на линию горизонта.
Высокая переносица, острый подбородок и фарфорово-белая кожа. Ее чистый профиль всем своим видом выражал недовольство. Вероятно, ей не понравилось, что ведущая роль досталась Ринко.
Ру – это уменьшительное имя. Вообще-то ее зовут Андзай Руж. Говорят, она из богатой семьи, чем и сама любит похвастаться, так что, наверное, это правда. Действительно, в гараже ее дома, похожего на за́мок, не один и не два, а несколько спорткаров. Хотя на острове вряд ли когда-нибудь представится случай на них покататься, их специально доставили с Хонсю. Интересно, что при этом у Ру, как и у нас с Сатэцу, нет смартфона или даже мобильного телефона. Хотя она и кажется избалованной, думаю, взгляды наших родителей на воспитание детей похожи, что удивительно.
Не то аристократка, не то простолюдинка, Ру всегда ведет себя с некоторой вычурностью. В ней чувствуется какая-то наигранность, или ее слишком заботит, как она выглядит в глазах окружающих, – не могу объяснить, но что-то такое ощущается.
Взять хотя бы ее постоянные «съемки». По ее словам, она хочет увековечить буквально каждую секунду своей жизни на острове, поэтому родители всегда дают ей с собой «ГоуПро».
– Забава для богатых, – бурчит Сатэцу.
Сам он вряд ли стал бы использовать это выражение; думаю, он услышал его от родителей. Мы терпеть не можем, когда Ру таскается с этой «забавой». Что мы должны делать? Снимать ее так, как она хочет. Стоит нам заняться чем-нибудь по-настоящему интересным, как она становится особенно навязчивой и просит снять ее «красиво». Именно так было и сегодня утром. Пока мы строили плот, чтобы выйти в открытое море, она просто снимала нас из тени, но как только увидела, что плот готов, стала требовать поснимать ее с ним крупным планом.
– Будешь смотреть дурацкие ролики – отупеешь, – бросила Ру с явным раздражением, будто это не она веселилась с нами утром.
– Так интересно же!
Коснувшись чего-то на экране, Ринко развернула его в нашу сторону. На видео мальчик примерно нашего возраста распаковывал новую игрушку.
– Смотрите, разве не круто?
– Ух ты! Интересно, а как ею управлять?
– А это что, инструкция?
– О, он пришел в парк…
– Он ютьюбер – человек, который развлекает зрителей забавными видеороликами.
Из коробки появилось радиоуправляемое устройство (кажется, оно называется дрон), зазвучала популярная веселая фоновая музыка, появились визуальные эффекты в стиле аниме, и наконец пошла финальная сцена, снятая дроном с воздуха. Я был мгновенно очарован.
– Что это такое? Класс!
Ринко продолжала увлеченно рассказывать. Ютьюберы снимают не только в одиночку, но и группами. Этот мальчик называет себя «Малыш TV», у него средний по популярности канал – около трехсот тысяч подписчиков. Видеоролики бывают разных жанров. Лично ей больше всего нравятся «Ленивые братья» с их превосходными живыми комментариями к необычным интерактивным играм и «Бременские грубияны», которые ведут себя вызывающе, на грани дозволенного законом. Но безусловная популярность среди множества ютьюберов принадлежит шестерке под названием «Фулл-хаус◖Дэйз», появившейся десять лет назад. Благодаря двадцатимиллионной аудитории они зарабатывают сотни миллионов иен в год на одной только рекламе.
Закончив свой рассказ, Ринко одарила нас озорной улыбкой.
– Вам не кажется, что группа из четырех ребят, выросших на острове, была бы довольно популярна?
* * *
Моммэдзима, где мы живем, – небольшой остров в 80 километрах от западного побережья Нагасаки. Периметр острова составляет порядка 10 километров. Несмотря на холмистый ландшафт, его можно объехать на велосипеде примерно за час. Наш остров напоминает яйцо, вытянутое с севера на юг, в северном конце которого находится единственный порт. В образовавшемся вокруг порта поселке проживают примерно 150 островитян. Большинство из них зарабатывает на жизнь рыболовством и горным сельским хозяйством. В единственной начальной школе на острове всего четыре ученика. Естественно, это мы. В школе нет ребят младше нас, поэтому, когда мы выпустимся, она, скорее всего, закроется. Тут, конечно, есть телевидение и радио, но на дорогах почти нет машин, а полицейские от нечего делать болтают с островитянами. По мнению Ринко, для горожан жизнь на острове – уже сама по себе контент.
* * *
– А у «Фулл-хаус◖Дэйз» интересные ролики?
Соленый бриз ласкал мою щеку, время от времени поскрипывали велосипеды. Мы обогнали трактор и помчались за шлейфом от самолета вдалеке. Мы направились в сторону дома около четырех пополудни. Вытирая пот со лба, я задал вопрос Ринко, которая ехала впереди. Если гнать на большой скорости, то от южной оконечности острова до северной, где расположен поселок, минут тридцать езды. Даже не спеша поездка займет минут сорок – я думал, у меня достаточно времени, чтобы успеть к пяти, то есть до «комендантского часа».
– Я их не могу смотреть из-за возрастных ограничений.
– Там что, про секс? – тут же вмешался Сатэцу.
– Не знаю.
– Вспомнил, когда заговорили о сексе… – Сатэцу повернулся ко мне. – Так что в той комнате?
Я ухмыльнулся, гадая, почему он об этом вспомнил.
Он имел в виду странное правило, действующее в нашей семье наряду с Временем отчета: в эту комнату заходить опасно, поэтому сюда нельзя.
Речь шла о запертой двери в конце коридора второго этажа справа. Сколько я себя помню, в эту комнату нельзя заходить. Я ни разу там не бывал, но на днях проснулся среди ночи и не смог сдержать любопытства. Подкрался на цыпочках и, затаив дыхание, повернул ручку. Дверь не открылась. Но если прислушаться, можно было услышать родителей. Они возились и перешептывались внутри. И вдруг дверь открылась, и из-за нее выглянула мама в ночной сорочке.
– Ты что тут делаешь?! Быстро спать!
Лицо раскрасневшееся и возбужденное, такой грозной я ее еще не видел. Я быстро оглядел комнату, но из-за темноты ничего не было видно.
Когда на следующий день я рассказал об этом девочкам, они обменялись короткими многозначительными взглядами, после чего Ринко спросила:
– Ты случайно не говорил в последнее время маме с папой, что хочешь брата или сестру?
Когда я с непонимающим видом уставился на них, Сатэцу быстро объяснил:
– Похоже, это вранье, что детей приносят аисты.
– Важно, чтобы в следующий раз у нас все получилось, – сменил я тему, чтобы избавиться от неловкости и раздражения.
– Верно, – согласилась позади меня Ру. – В следующий раз обязательно!
Мы говорили о неудачной попытке построить плот. То ли под весом груза, то ли не выдержав удара волн, плот вместе с водруженными на него мечтами развалился через десять секунд после отплытия.
– В следующий раз, говоришь? Да ты, Ру, вообще только наблюдала! – тут же пожаловался Сатэцу.
– Девочкам нельзя поднимать тяжести.
– Кажется, это называется дискриминацией наоборот.
Болтая, как обычно, мы почти уже въехали в поселок, когда кое-что произошло.
– Эй, ребята! Стойте, стойте!
Навстречу нам бежал взволнованный мужчина – худощавый, с розовым ирокезом. Сразу было понятно, что он не с острова.
– Наконец-то я нашел!
«Похоже, он не в себе», – машинально подумал я, но, поддавшись его странному напору, невольно нажал на тормоз.
– Сфотографируетесь со мной? На память, – попросил мужчина, переключая смартфон, который держал в руке, на фронтальную камеру и поднося к лицу.
Я переглянулся с Сатэцу, который стоял рядом.
– Да можно, в принципе.
Сатэцу, казалось, засомневался на мгновение, но встал рядом с мужчиной и показал в камеру знак мира. «Не знаю, зачем это надо, но ладно. Похоже, опасности нет», – решил я и как раз собирался тоже встать перед экраном, когда Ру внезапно закричала:
– Ребята, нет! Бежим!
С этими словами она резко сорвалась на велосипеде с места. Ринко стала быстро ее догонять.