– Вот это мы и будем выяснять, – ответил Шумов. – Надо установить, куда они отправляли свой «левак», а оттуда уже плясать.

– Только ноги не сломайте, когда плясать будете, – усмехнулся Федотов. – Приборы – допустим. Могли толкнуть куда угодно, хоть даже за границу, теоретически. А металл? Все эти прутки и плиты, конечно, вывезти можно, но крупной партией его куда денешь? Не фарцовщикам же сдавать и не в скупку тащить.

Оперативники переглянулись и пожали плечами.

– Хотя, – продолжал майор, – в соседней области был случай, когда наладили нелегальное производство оружия. И там тоже как раз были случаи вывоза материалов с оборонного предприятия. Так что, может, и ваша версия из той же оперы.

– Может, южным гостям металл сбывали, – неуверенно предположил Женя.

– И такое может быть, – не стал отрицать начальник. – В общем, работайте. Убийства раскрыть надо. Хотя чует мое сердце, на «Молоте» вы разворошите осиное гнездо.

– Да уж не первый раз, – горько усмехнулся Вадим. – Я еще дело на ткацкой фабрике помню.

– И я помню, Вадик. Но я уж постараюсь, чтобы вам палки в колеса не ставили в случае чего. В конце концов, главк тоже этим делом обеспокоен, так что никуда не денутся.

После разговора с Федотовым напарники вернулись в кабинет.

– Значит, нам дают карт-бланш, – вслух произнес лейтенант.

– Дают, – кивнул Куликов. – Хотя Федотов прав. Наверняка кто-то из заводской верхушки был в курсе краж. Если не директор, то кто-то из его приближенных – однозначно. Просто я директора видел, даже общался с ним. Он мужик старой закалки, бывший фронтовик. Вряд ли бы опустился до банального воровства.

– Не скажи, – покачал головой Шумов. – В Москве же сцапали директора Елисеевского гастронома.

– Тут скорее исключение из правил. Я просто общался с такими людьми, знаю, что они собой представляют.

– Вадим, а что за история с ткацкой фабрикой? Я краем уха слышал, но без подробностей.

– А… – старший лейтенант поморщился. – Там были крупные хищения. До убийств там, конечно, не дошло, но все равно неприятное дело. Им занимались и мы, и ОБХСС. Нервов себе потрепали прилично. Поскольку там тоже как раз начальство было замешано, а у кого-то тут связи, там знакомства… Мой приятель, Ваня Земцов, который в ОБХСС работал, аж перевелся потом в другое место. Чуть нервный срыв не заработал, бедняга.

– Но посадили этих ворюг?

– Посадили, никуда не делись. Все-таки раскрутили это дело, довели до конца. Но вспоминать, опять же говорю, неприятно. Не только мне, но и вон Федотову.

– Ну, здесь, мне кажется, будет попроще, – предположил Женя.

– Твои бы слова… – вздохнул оперативник. – Ладно, давай вернемся к делам насущным. Завтра поедем на «Молот».

Лейтенант с готовностью кивнул.

– Значит, сделаем вот как, – Вадим походил по кабинету. – Ты возьмешь на себя зама младшего Селиванова, Виктора Василькова, и его отдел. А я пройдусь по верхушке.

– Зам старшего?

– И он в том числе. Говорю я тебе, Женя, мутный это тип.

– Думаешь, с этим делом связан?

– Как любят говорить в прокуратуре, следствие покажет. Доставай-ка еще раз наш списочек, раскидаем на двоих.

– Чую, много времени мы там с тобой убьем.

– Правильно чуешь. И я тоже чую. Но куда деваться?

Шумов кивнул и полез за листком бумаги.

* * *

Снова зайдя на проходную «Молота», Вадим невольно поймал себя на мысли, что какое-то время ему придется ходить сюда как к себе на работу. В каком-то смысле это было правдой – он ведь пришел сюда именно по работе, а не праздного любопытства ради.

Некрологи, естественно, уже убрали. С покойными простились, и заводская жизнь потекла своим чередом. Люди ходили, бегали, суетились. Дорогу Куликов запомнил еще с самого первого визита, да и в административном корпусе не было таких запутанных лабиринтов, как в производственных цехах. Поэтому он с уверенностью поднялся на нужный этаж и подошел к уже знакомому кабинету.

Накануне да и сегодня утром старший лейтенант долго думал, как выстроить разговор с Иноземцевым. Разумеется, рубить с плеча и спрашивать что-то вроде «А вы в курсе, что у вас тут добро народное выносят и продают черт знает кому?» он не собирался. Учитывая то, что заместитель старшего Селиванова сам по себе казался оперативнику человеком подозрительным, он решил начать издалека.

Иноземцев оказался на месте. Вадим постучал и, услышав в ответ «Войдите», толкнул дверь. Иноземцев сидел за рабочим столом и подписывал какие-то бумаги. Кабинет у него был куда скромнее, чем у его покойного начальника, и обставлен попроще.

– Здравствуйте, Алексей Юрьевич.

– Здравствуйте, – кивнул зам. – Садитесь.

Куликову хотелось ввернуть привычную милицейскую шуточку про то, что сесть он всегда успеет, но он сдержался и опустился на стоящий сбоку от стола стул.

– Может, чай? – предложил Иноземцев.

– Нет, спасибо, – старший лейтенант покачал головой. – Алексей Юрьевич, мне хотелось бы вам задать несколько вопросов.

– Конечно, – с готовностью кивнул зам.

– Скажите, вы хорошо знали младшего брата вашего начальника?

На лице мужчины промелькнуло нечто похожее на удивление. Очевидно, он ожидал других вопросов.

– Ну… – Он сделал паузу. – Не сказать чтобы так уж хорошо, но по работе приходилось общаться часто.

– Непосредственно по работе? Или то, что Олег Селиванов, допустим, часто приходил к брату?

– И то и другое. Я могу вам пояснить специфику работы…

– Необязательно, – прервал его Вадим. – Что вы о нем скажете как о начальнике? Можете говорить честно, все что думаете.

– Честно? – Иноземцев покрутил ручку в руках. – Как начальник Олег Владимирович был не очень. Слабоват.

– В каком плане?

– Как бы вам объяснить… К своим обязанностям он относился так… знаете ли… наплевательски. Но на доску позора, как у нас любят говорить рабочие, он бы не попал. Потому что хоть как, но руководил.

– И что, на него никто не жаловался? – не удержался от иронии Куликов.

– Почему же, бывало. Нет такого начальника или работника, на которого хотя бы один человек не пожаловался. Но, как говорится, отдел был не из отстающих, работал более-менее сносно.

– Алексей Юрьевич, вы, наверное, знаете, что младший Селиванов проходил по уголовному делу о краже ценных инструментов на заводе, – сказал старший лейтенант.

Иноземцев насторожился. Это было видно невооруженным глазом.

– Знаю, – сказал он. – И многие об этом знали.

– Еще бы. Чай, не подсобник из цеха. Что вы об этом можете сказать?

– А что я могу сказать? – пожал плечами зам. – Я ведь не в курсе абсолютно всех его дел. И, насколько я помню, Олег Владимирович оказался ни при чем. Там кто-то из метрологов был виноват.

– А почему же тогда подозрение сперва пало на начальника отдела?

– Откуда же мне знать? Я же говорю, что не знаю, что за махинации там проворачивали. Тем более что мы – здесь и всего не видим, а они – там. Может, потому, что он был начальником, который, как известно, отвечает за все и всех. Поэтому его первым и начали дергать.

Да уж, аргумент весомей некуда, хмыкнул про себя оперативник. Вот только звучало не очень убедительно. А если уж говорить откровенно, то совсем неубедительно. Наверняка Иноземцев в курсе всей этой истории – как-никак заместитель главного инженера.

– А как тогда отнесся к этой истории ваш начальник?

– Нервничал, конечно. Все-таки это его брат.

– А он не пытался Олега Владимировича выгородить или как-то…

– Нет, – ответил Иноземцев. – У Игоря Владимировича была в этом плане жесткая позиция. Если набедокурил – отвечай и не прикрывайся родственниками.

Это уже звучало увереннее, хотя тоже вызывало сомнения. Вон супругу-то свою старший Селиванов продвинул на пост заведующей клубом. А тут родной брат, пусть даже горький пьяница и разгильдяй. Тем более когда ситуация, грозящая тюремным сроком, на горизонте маячит. Тут про все свои принципы можно и подзабыть.

– Скажите, а до этого случая с инструментами было что-то подобное?

– Чтобы инструменты пропадали?

– Не только. Может, металл пропадал?..

Иноземцев помолчал.

– Не было, – выдавил он, но теперь неуверенно.

– Алексей Юрьевич… – прищурился Вадим.

– Ну, было, но по мелочи и не так часто, – все же не стал спорить заместитель. – Понимаете, это на всех заводах так. Ну, вынес какой-нибудь работяга стружку или металлические обрезки. На это многие закрывают глаза. Вот если медный или латунный пруток попытаешься вытащить, это уже серьезнее, но и то… – мужчина развел руками. – Не скажу, чтобы за это так уж строго наказывали. Не всегда даже в милицию обращаются. И мы в этом плане не исключение.

Здесь Куликов был склонен согласиться с собеседником. Медь и латунь, конечно, металлы цветные, более ценные по стоимости, но именно стоимостью и определяется ущерб, а от него уже зависит и мера наказания, которая может быть очень суровой.

А еще он оценил, что говорить с замом напрямую про эти хищения все-таки пока рановато. Вспомнились слова того же Игнатенко об отсутствии железных доказательств. Вот сейчас как раз у старшего лейтенанта их и не было. Было бы странным, если бы Иноземцев вдруг признался и рассказал обо всех творящихся на предприятии пакостях или втихаря, как Виктор Васильков, рассказал о грешках начальства. Поэтому сначала надо собрать те самые доказательства. А получить их можно не только здесь и не только у заместителя главного инженера.

Поэтому Вадим перевел разговор в более нейтральное русло. Он задал несколько вопросов, Иноземцев охотно на них ответил.

Когда Куликов уже собрался уходить, он спросил:

– А где вы были в ночь, когда убили Олега Селиванова?

Мужчина нахмурился и, как показалось старшему лейтенанту, даже слегка занервничал.

– Дома, наверно, был. Спал.

– Наверно или точно? – уцепился за эту реплику оперативник.

– Товарищ капитан, – собеседник как-то натянуто улыбнулся. – Я хоть и не старый, но не в том возрасте, чтобы по ночам где-то разгуливать. Я был дома.

– А вы один живете?

– Нет. С отцом и бабушкой.

– Понятно. Ладно, всего хорошего.

Конец разговора насторожил оперативника. Интересно, чего же так задергался Иноземцев. Похоже, что все-таки он был не дома. Стало быть, алиби нет, а это уже настораживает. Домашние, понятно, подтвердят, даже если мужчина отсутствовал. Но это еще предстоит выяснить, а у Вадима впереди еще были беседы с другими сотрудниками.

Собственный штат у покойного Игоря Селиванова был невелик. Кроме Иноземцева у него трудились секретарь Анна Григорьевна, дама лет под пятьдесят, еще один заместитель Паша – мужчина чуть помладше Куликова – и документовед Рая, девушка лет двадцати четырех. Вот с ней разговор получился самым продуктивным и содержательным.

Если секретарь и второй зам ничего нового и интересного толком не рассказали, то документовед оказалась словоохотливой и общительной девушкой. Она тут же предложила старшему лейтенанту кофе и, несмотря на его отказ, принялась хлопотать с кофейником. Попутно рассказала и все местные сплетни. По сути, это была пустая болтовня, но Вадим старался внимательно слушать, дабы не упустить чего-нибудь важного.

– Слушайте, Рая, – сказал он, когда документовед все же поставила перед ним чашку с кофе и сахарницу, – вот у Игоря Владимировича два зама. А почему два? Один не справлялся?

– Ой, – девушка улыбнулась и махнула рукой, – у Игоря Владимировича была своя блажь.

– В каком смысле?

– Знаете, Паша раньше работал в отделе испытаний. Он там тоже был замом. А потом туда пришел новый начальник, и отношения у них не сложились. А Пашка-то умудрился как-то хорошо себя показать перед Селивановым, вот он его и позвал сюда. Но Пашка – парень хороший. Уж лучше Лешки в сто раз.

– А Иноземцев-то вам чем не угодил? Он вроде не похож на такого отъявленного злодея.

– Это так кажется, – Рая надула губки. – Он просто мерзкий и скользкий тип. К тому же бабник. За многими тут ухлестывал. Даже за мной пытался.

– Но вы его отшили, – догадался Куликов.

– Конечно. Зачем мне такой вертопрах? У главного конструктора работала одна девочка, Оля Захарова. Так вот, Лешка к ней подкатил, ну и закрутился у них служебный роман. Оля там уже планов понастроила, как она за это чучело замуж выйдет, как они вместе счастливо жить будут, а потом увидела, как он с другой целуется.

– Конфуз вышел.

– Не то слово. А Оля, знаете, она не такой человек, чтобы убиваться да слезы лить. Она Лешке чуть в морду не вцепилась, растащить их успели. Но все равно переживала, даже уволилась.

– Даже так?

– Да. Но она нашла себе место. И ухажера нового. Уж, наверно, и забыла про этого дурака.

– Скорее всего, забыла, раз нового нашла.

– О чем я говорю?.. Да, они с Лешкой тогда, когда сцепились… она ему крикнула, что он жулик, мошенник и вор.

– А что, были основания?

– Не знаю. Но я бы не удивилась, если бы были.

А вот это уже было интересно. Побеседовав еще немного с Раей, старший лейтенант решил найти эту Олю Захарову и побеседовать с ней о ее бывшем возлюбленном. Еще он вспомнил и про бывшего сотрудника отдела метрологии, о котором рассказывал зам младшего Селиванова. Нет, здесь нужно использовать старую, проверенную тактику – идти от низов к верхам. Кто лучше всего знает начальство, как не собственные подчиненные?

Дальше Вадим узнал еще кое-что, не менее интересное. В отделе главного технолога одна из таких же болтливых женщин рассказала ему, что стала свидетелем скандала, произошедшего между Иноземцевым и старшим Селивановым. Она тогда приходила с рабочими документами и сквозь приоткрытую дверь услышала, как главный инженер и его зам общаются на повышенных тонах. Точно их разговор она не запомнила, но сообщила, что Иноземцев то ли что-то требовал, то ли на чем-то настаивал, а его начальник два или три раза жестко ответил «нет».

Немного подумав, Куликов вновь вернулся к Рае. Та, уже допив кофе, сидела и копошилась в бумагах. Увидев старшего лейтенанта, улыбнулась.

– Что-то забыли? – весело спросила она.

– Возможно, – улыбнулся в ответ оперативник. – Раечка, а что за конфликт был у главного инженера и Иноземцева? Где-то с месяц назад или два.

– Конфликт? – девушка призадумалась. – А, поняла, про что вы. Лешка к нему ходил повышения требовать.

– Повышения? – удивился Вадим. – Что, на место Селиванова хотел сесть?

– Нет, что вы. Просто тогда как раз один из замов директора завода ушел на пенсию. Ну, он старенький был. Сам решил уйти. А Игорь Владимирович-то с директором дружил. Вот Лешка и пришел к нему: мол, помогите местечко получить, вы же можете.

– Но неудачно.

– Еще бы. Со своими рабочими обязанностями Лешка, конечно, справляется, но такая должность – это даже прыжок через голову Селиванова. Естественно, начальник ему отказал. Тот потом два дня ходил злой как собака. А на место директорского зама другого человека поставили.

– Я понял. Спасибо вам огромное, Рая.

– Пожалуйста. Заходите еще, буду рада помочь. – И документовед игриво подмигнула.

Выйдя, Куликов невольно усмехнулся. Еще и заигрывать начала. Нет, Рая, конечно, очень милая девушка, но старший лейтенант любил свою жену. Да, он любовался красивыми женщинами, но не более. «Как мне повезло, – искренне говорила Марина, – что мне достался однолюб». И здесь она была, как всегда, права.

На всякий случай оперативник еще раз заглянул к секретарю и второму заместителю и тоже спросил про ссору Селиванова и Иноземцева. Те подтвердили сказанное ранее коллегой, а Паша, поправляя постоянно съезжающие с носа большие очки, добавил, что коллега даже обронил, что, мол, у их начальника у самого рыльце в пуху, а строит из себя святого.

Тут уже было над чем поразмыслить. Вадим спустился на первый этаж, где они условились встретиться с Шумовым. Напарника еще не было, и Куликов решил его подождать.

Женя появился примерно через полчаса. За это время старший лейтенант успел обойти всю проходную, поболтать с вахтером. Ему он тоже задал вопрос про хищения, но аккуратно.

– Бывает, товарищ милиционер, – ответил мужчина. – В мою смену не случалось, но у напарника моего, Жоры, было. Но так, по мелочи. Где стружку вынесут, где маленький пруточек. Мелочь.

– И что, милицию вызывали?

– Какое там, – вахтер махнул рукой. – Сами разбирались. Либо рубликом наказали, либо за ворота отправили. Вот и весь сказ.

В том, что в смену собеседника хищения не случались, оперативник, конечно, не поверил. Но он не собирался уличать мужчину во лжи, тем более что сейчас в этом не было необходимости.

– Как успехи? – спросил Вадим, когда они с напарником вышли с завода.

– И хорошо, и плохо, – Шумов неопределенно пожал плечами. – Кое-кто из работяг действительно был в курсе, что тут творили братья Селивановы. Кто-то догадывался, кто-то знал точно, но…

– Я понял, – кивнул Куликов. – Под протокол не скажут.

– Не скажут, – согласился Женя. – Хотя не понимаю, в чем смысл. Ни тот, ни другой им уже точно за это ничего не сделают.

– Скорее всего, тут принцип «тише едешь – дальше будешь». Да и уж, давай честно, не всем охота с органами связываться.

– Или привычка.

– Какая привычка?

– Держать язык за зубами.

– Возможно, – не стал спорить старший лейтенант. – Там же не одни Селивановы были причастны. Рупь за сто даю, еще кто-то из таких же начальников каких-нибудь цехов или отделов был в доле.

– И в деле.

– И в нем. Я вообще подозреваю, что заодно с ними был зам старшего.

– Кстати, о нем. – Лейтенант посмотрел на напарника. – У тебя-то как успехи?

– Тоже кое-что есть.

И оперативник рассказал все, что узнал от сотрудников «верхушки».

– Ну и гадючник, – усмехнулся Шумов.

– Да не то слово. И знаешь, похоже, у Иноземцева нет алиби на момент убийства Олега Селиванова.

– Думаешь, это он?

– Как знать, как знать, – покачал головой Вадим. – Теоретически претензии у него были только к непосредственному начальнику – за то, что тот отказал ему в повышении. Но ты же сталкивался с убийцами – где один, там и два. Ведь не было же гарантий, что и младший братец мог чем-то помешать, вздумай Иноземцев убрать преграду в виде старшего.

– Тоже верно, – Женя вздохнул. – Будем под него копать?

– Пока что да. Я вот о чем подумал: надо встретиться с бывшими работниками и потолковать.

– С бывшей зазнобой Иноземцева?

– Не только. Когда я в прошлый раз беседовал с Васильковым, он упомянул одного работника. Это бывший зам Олега Селиванова, который ушел на пенсию. После него как раз Витя пришел. Начнем с них. А там уж как пойдет. Может статься, что мы действительно тут громкое дело раскроем обо всех этих хищениях.

– Вот только главные виновники уже наказаны, – невесело усмехнулся лейтенант. – Правда, не судом.

Куликов хмыкнул.

– Ну, ты и сравнил, – заметил он. – Хотя, может, так и есть. Если бы мы все это раскрутили при жизни Селивановых, неизвестно, какой приговор бы им вынесли. За хищения, конечно, не так часто расстрел дают, но и мы тоже пока всей картины не видим. Знаем, что было, но неизвестно, в каких масштабах.

– Как минимум, хищение инструментов.

– Это да. А еще надо установить тех, кому они все это сбывали.

– Вадим, да так мы с тобой можем увлечься и про убийц селивановских забыть.

– А вот и нет, Женя, – возразил старший лейтенант. – Да, Иноземцев пока на подозрении, но он, как ни крути, не единственный. Надо копать во всей этой истории. Там могут и другие всплыть.

– Короче говоря, раскрыть по горячим следам не получилось, – улыбнулся Женя.

– Да я на это особо и не рассчитывал. Было бы чудом, если бы убийцу – или убийц – заметила бы как минимум пара соседей, ко всему прочему они бы уехали на машине, номера которой заметил дворник дядя Вася и какая-нибудь местная зоркая бабуля. Вот тогда бы, может, и получилось.

– Тогда бы, Вадим, получилось идеальное преступление… Для раскрытия, я имею в виду.

– Соглашусь. Но, увы, как показывает практика, такие случаи редки. А если и случаются, то на каких-нибудь мелких делах, вроде краж или банальных грабежей.

– Тогда что делать будем? Опять разделимся?

– А иначе никак. Сейчас вернемся в отдел, выясним данные этой Ольги и Терещенко. Адреса-то я их взял, но проверить еще разок тоже не помешает.

– И кто к кому?

– Монетку кинем, – хитро подмигнул оперативник.

– Идет. Но давай сначала пообедаем, а то столько времени потратили, а есть-то уже хочется.

– Ты в заводскую столовку не заходил?

– Смеешься? Кто бы меня туда пустил? Да я и не знаю, где она у них там. В этих коридорах черт ногу сломит.

– А меня пустили в прошлый раз. Ну ничего, у нас тоже обеденные места не хуже имеются. Так что поедим – и за работу.

Глава 5

К бывшей сотруднице завода «Молот» Ольге Захаровой поехал Вадим. Шумову достался Терещенко, бывший заместитель Олега Селиванова. Женщина жила неблизко, поэтому Куликов, отправившийся к ней под конец рабочего дня, мог только удивляться, как она ездила в такую даль.

Район был хоть и отдаленный, но относительно новый. Дома в девять этажей, похожие друг на друга, как сделанные под копирку, здесь были построены недавно, это сразу бросалось в глаза. Честно говоря, старший лейтенант не любил такие места: однажды ему довелось заблудиться в таких же новостройках. Поэтому сейчас оперативник обходил каждый дом, тщательно сверяя таблички с номерами и названиями улиц с записанным в блокноте адресом.

Найдя нужное место, Вадим вошел в подъезд. Осмотрев номера квартир первого этажа, он прикинул и определил, что искомая квартира находится на шестом этаже. Нажав кнопку, он вызвал лифт.

Куликов позвонил в дверь. Ему открыли почти сразу. На пороге стояла женщина лет пятидесяти с короткой стрижкой.

– Здравствуйте, – сказал старший лейтенант.

– Здравствуйте, – ответила хозяйка. – Вам кого?

– Мне нужна Захарова Ольга Викторовна.

– А вы кто?

– Капитан милиции Куликов, – оперативник предъявил удостоверение.

– Батюшки, – удивилась женщина. – А что случилось?

– Разговор есть по поводу бывших коллег Ольги, с завода «Молот».

– Проходите, – она пригласила гостя в квартиру.

– Спасибо.

Вадим очутился в прихожей. Квартира была просторной и светлой. Но было заметно, что жили здесь не так давно.

– Оля вот-вот должна подойти, – пояснила женщина. – Она к приятельнице зашла в соседний подъезд, но скоро будет.

– Ну, приятельница – это может и надолго затянуться, – улыбнулся старший лейтенант.

– Нет-нет, я Олю знаю, приятельницу ее, Катю, тоже знаю. Если надолго – они в выходные встречаются. К тому же Оля сегодня собиралась вещи постирать, так что долго сидеть у нее не будет.

– А вас как зовут?

– Надежда Павловна.

– Очень приятно. А меня – Вадим. Оля ведь ваша дочь, верно?

– Да.

– Скажите, Надежда Павловна, а из-за чего Оля уволилась с «Молота»?

Ответ оперативник знал, но решил услышать и ответ матери. Вдруг Захарова ей что-то другое сказала?

– Да по нескольким причинам, – хозяйка пожала плечами. – Во-первых, она давно уже думала уйти, потому что ей неудобно было отсюда туда ездить. Больно далеко, да и автобусы ходят нечасто, а еще и пешком идти прилично. А во-вторых, у нее там с кем-то из начальства конфликт вышел. Что-то не получилось. – Надежда Павловна чуть понизила голос: – Но Оля как будто только этого и ждала. Тут же заявление написала, а ей как раз и место подвернулось на кондитерке, она сразу и ушла.

– Так кондитерская фабрика отсюда тоже далеко, – удивился Вадим.

– А их автобус специальный возит. У них тут еще несколько работников живут, вот Оля с ними и ездит.

– А вы давно здесь живете?

– Четыре года. Муж мой покойный эту квартиру получил, он в НИИ работал, вот ему и выделили. Да два года назад сердце подвело. – На лице женщины появилось грустное выражение. – Ох, что же я вас в коридоре-то держу? Идемте на кухню. Может, чаю?

Ответить Куликов не успел, так как открылась входная дверь и в квартиру зашла полненькая девушка с авоськой в руках.

– А вот и Оля пришла, – улыбнулась хозяйка. – Оленька, тут к тебе товарищ из милиции. Насчет твоей бывшей работы.

– Здравствуйте. – Оля удивленно и одновременно с любопытством посмотрела на старшего лейтенанта.

– Здравствуйте, Оля, – сказал оперативник. – Где мы можем поговорить?

– А вот сюда проходите, – девушка указала на одну из комнат.

Уголок у нее был хоть и небольшой, но светлый и уютный. Вадим сразу отметил, что бывшая сотрудница «Молота» увлекается вязанием крючком – повсюду лежали различные салфетки и игрушки. Куликову понравился стоящий на полке рядом с книгами вязаный Чебурашка. Оля предложила гостю сесть на диван, а сама расположилась на стуле рядом с письменным столом.

– Что там случилось на «Молоте»? – спросила девушка.

– Вы с бывшими коллегами не общаетесь?

– Нет, – она пожала плечами. – Да я и проработала там не так уж долго, чтобы друзей завести.

– Видите ли, Оля, там убили двух сотрудников. Одного из них вы точно хорошо знали.

– Это кого же? – нахмурилась Захарова.

– Главного инженера.

– Игоря Владимировича? Селиванова?

– Да. А следом и его младшего брата, который был начальником отдела метрологии.

– Ох ты боже мой!.. – Ольга покачала головой. – И кто же?

– Выясняем, – как обычно, ответил старший лейтенант. – Скажите, Оля, а не мог быть причастен к этому заместитель Селиванова, Алексей Иноземцев?

– Лешка-то? – она усмехнулась. – Да с него бы сталось.

– Почему вы так думаете?

– Да потому что он – вертопрах. Самый настоящий и во всех смыслах. И начальника мог бы подсидеть, если бы захотел.

Оперативник думал спросить у нее про конфликт Иноземцева и старшего Селиванова, но, по словам Раи, выходило, что Ольга уволилась раньше и могла быть просто не в курсе дела.

– Хотя Игорь Владимирович, – продолжала девушка, – был мужик-кремень. Лешеньке бы пришлось поднатужиться изо всех сил, чтобы подсидеть начальника. – И она снова усмехнулась.

– То есть Иноземцев – это скользкий тип, не внушающий доверия?

– Абсолютно.

– А вот ваши бывшие коллеги рассказали, что у вас с ним были близкие отношения.

– Были, – не стала отрицать Захарова, – да сплыли. Знаете, человека тоже не всегда сразу можно распознать. Лешка ведь умеет девчонкам пыль в глаза пускать. Сначала весь такой из себя красивый и благородный, а потом показывает свою истинную натуру.

– Вам, как я понимаю, показал.

– Показал. А кое-что и я увидела. – Оля как-то заговорщицки улыбнулась.

– И что же вы увидели, Оля?

Девушка оглянулась на дверь и, хотя она была прикрыта, понизила голос:

– Но только между нами, хорошо?

– Рот на замок, ключ под порог, – согласился Вадим.

– Лешенька вместе со своим начальничком продукцию заводскую продавали. Незаконно, как вы понимаете.

– Понятное дело. Если бы законно, вы бы не делали тайны.

– Ну да.

– И кому же они продавали?

Оля потеребила кончик носа.

– Каким-то местным жуликам. Я сама как-то слышала, как Лешка с ними договаривался. Я в гостях у него была, а тут ему позвонили. Леша-то, если дома был, сам всегда трубку брал. А мне надо было… – она слегка замялась. – Ну, в общем, носик попудрить. И я случайно услышала, как Лешка с кем-то договаривается встретиться где обычно, вечером, в то же время. Он еще сказал что-то вроде: «Да, в этот раз все будет».

– Хм, интересно, – покачал головой Куликов.

– Мне это тогда показалось странным, – сказала девушка. – Я спросила, конечно, но Лешка отмахнулся, мол, ничего особенного, рабочие дела. Нет, не рабочие, – поправила она себя, – личные.

– Так и сказал?

– Да. Я еще думала, что за личные? А потом я как-то видела его с одним типом в центре города…

– Что за тип?

– Точно не знаю, – Захарова наморщила лоб, – но мой бывший одноклассник Ромка говорил, что он много что может.

– В каком смысле?

– Ну, если надо что-то без очереди достать или что-то получить. Что-то в этом роде. Ну, Ромка-то, он и соврет, дорого не возьмет. Не всегда, конечно, но…

«Ага, вот и какой-то мутный тип на горизонте появился», – отметил про себя старший лейтенант. Да, их отдел тоже находился в центре города, но был не единственным. У себя на участке оперативник знал всех жуликов, спекулянтов и прочих подобных им персонажей.

– Оля, расскажите подробно, как выглядел тот тип и где именно вы его видели.

– Видела я его на Пушкинской. Там еще кафе «Одуванчик» рядом и сквер. А выглядел обычно. Лет сорок, кажется, волосы вроде темные. В костюмчике был.

– А телосложение, рост?

– Обычный. Ну, ни толстяк и не коротышка. Как вот вы, наверно.

– Понял. Это, значит, ему Иноземцев и Селиванов продавали заводскую продукцию?

– Не знаю. Может, и ему. Лешка ведь меня в подробности своих дел не посвящал, но был при деньгах, а еще любил прихвастнуть, что умеет их делать.

– Кстати, а что они продавали? Я слышал, что с метрологии инструменты пропадали.

– Да что они с метрологии продать-то могут? – фыркнула девушка. – Ну, пасаметр какой-то особо точный. А на «Молоте»-то вещи посерьезнее штампуют. Вам не рассказывали?

– Так, в общих чертах, – признался Вадим. – Завод на оборонку же работает, там секретность.

– Это да. И делали там приборы, установки на военную технику. То есть очень ценные.

– Я понял. Получается, вы случайно про это узнали?

– Да про это многие знали. Я же говорю, Лешка мне подробности не рассказывал, но говорил, мол, все это ценное – если выгодно продать, то получишь больше, чем от государства. Может, не дословно, но как-то так.

– А про Селиванова тоже он рассказал?

– Догадалась. Он мне, когда это выдал, ну, про ценности, еще добавил, что важно и с начальством поделиться. А начальник-то у него Селиванов был. Так что, наверно, Лешка с ним делился и тот был в курсе.

– Надо же, – заметил Куликов. – Человек творит противозаконные вещи и при этом спокойно об этом всем рассказывает.

– Если честно, – усмехнулась Оля, – он рассказал это по пьяни. Как раз на маевку. Леша хорошенько тогда выпил, ну, я, правда, тоже. И уж не помню, о чем мы говорили, но разговор зашел про это, вот Лешка и сказал.

«Не иначе как рассчитывал, что собеседница подшофе ничего не запомнит», – подумал старший лейтенант, а вслух сказал:

– Спасибо вам большое, Оля. У меня больше вопросов нет.

– Пожалуйста, – улыбнулась девушка.

Оперативник встал с дивана и направился к выходу из комнаты. Ему на глаза снова попался вязаный Чебурашка, и он невольно коснулся фигурки рукой.

– Нравится? – спросила Захарова.

– Да. Очень милый Чебурашка.

– Дарю.

– Правда? – Вадим взял фигурку.

– Правда-правда. Берите. Я еще такого же могу связать. Много времени не займет.

– Спасибо. Да и дочка, думаю, оценит.

– Тогда тем более берите. Порадуете девочку.

Домой (ибо возвращаться в отдел уже не имело смысла) Куликов ехал в раздумьях. Ситуация немного прояснилась, но все равно не давала полной картины произошедшего. Да, бывшая сотрудница подтвердила факт хищения на «Молоте». И даже рассказала о предполагаемом скупщике продукции. Но вот тут начинались вопросы. А был ли это на самом деле скупщик? Или Иноземцев еще попутно в чем-то был замешан? И что это был вообще за человек? Приметы не бог весть какие: обычного роста и телосложения, примерно лет сорока на вид. Не разбежишься. Было и место – улица Пушкина, рядом с кафе «Одуванчик». Старший лейтенант это место знал, хоть это была и не их «земля». В этом районе собирались фарцовщики и спекулянты. Ну, и некоторые товарищи посерьезнее. А еще там постоянно крутилась рок-н-ролльная молодежь. Само место давало больше пищи для размышлений, чем неизвестный собеседник Иноземцева. Если он там появлялся не один раз, то наверняка кому-то успел примелькаться. Милицейская агентура была везде, так что проверить, бывал ли там Иноземцев, не составит труда.

В том, что инициатором всей этой преступной схемы был сам заместитель Селиванова, оперативник, конечно, сомневался. Прихвастнуть по пьяни мог запросто, а заодно и выдать желаемое за действительное. Ну и, соответственно, пустить подружке пыль в глаза. Заправлял там наверняка Селиванов, а Иноземцев, пусть даже и с его амбициями, был, скорее всего, на подхвате. Или, как и на заводе, замом. То, что он проговорился по пьяной лавочке, конечно, удача. Но брать и раскручивать самого заместителя пока что рано. Надо еще проверить его алиби на момент убийства Олега Селиванова. А то что-то он темнит на этот счет.

Уже подходя к дому, Вадим с трудом отогнал от себя навязчиво лезущие в голову мысли обо всей этой истории. Время уже позднее, надо отдохнуть. А утром уже на свежую голову еще раз все обдумать и действовать. К тому же Шумов сегодня тоже поехал к другому бывшему сотруднику. Может, и там что-то интересное услышал.

Когда Куликов зашел в квартиру, Марина сидела на диване и читала при свете торшера. Увидев мужа, она улыбнулась.

– Подзадержались вы сегодня, Вадим Александрович.

– Нижайше прошу меня простить, Марина Николаевна. – Старший лейтенант сложил руки, как христианин при молитве.