\"От какой работы отдыхаешь?\", стало мне интересно.

Он механически улыбнулся, \"Тебе лучше этого не знать. Суть в том, что, черт возьми, они все еще не могут решить достаточно ли я здоров, чтобы работать\". Он смотрел на вилку в своей стальной руке, которой шевелил только чтобы видеть что она движется. \"Вот дерьмо\", выругался он.

И поскольку я почувствовал, что наступил момент, когда следует вернуться к волнующей нас теме, спросил, \"А вы нашли что-нибудь в печи для обжига? Может какие-то драгоценности или что-то ещё?\"

\"О чем это ты, черт побери?\", не поняла она.

\"Печи, где были сожжены эти тела\", подсказал я.

\"Ты что не в курсе? Мы не нашли ещё место где их сожгли\".

\"О, я считал, что сожгли их там же, в кампусе, в гончарной мастерской\".

По внезапно застывшему взгляду я понял, что у нее наступило или несварение желудка или она попросту не знала о гончарной мастерской. \"Она всего в полумиле от места где нашли тела. Ну ты знаешь, печи, в которых обжигают глиняные изделия?\"

Дебора сидела уставившись на меня какое-то время, а потом стремительно выскочила из-за стола. Я ещё подумал что это было несколько театральным окончанием беседы, и прошла минута, прежде чем я мог моргнуть.

\"Думаю, она не знала\", сказал Чацкий.

\"Это было первое, что мне пришло в голову. Нам идти за ней?\"

Он пожал плечами и проглотил последний кусок стейка. \"Я собираюсь еще взять фруктовый пирог и кафесита. А потом такси, так как мою помощь отвергли\", пояснил он, и собрав на вилку бобы и рис, продолжил, \"А ты оставайся, если не хочешь возвращаться на работу\".

Если честно, у меня не было ни малейшего желания идти на работу. К тому же у меня всё ещё оставалась половина молочного коктейля и его тоже не хотелось оставлять. Я поднялся и, решив смягчить удар от необходимости снова работать, забрал недоеденный сэндвич Деборы, и вышел в дверь, что всё ещё покачивалась после её ухода.

Вскоре мы уже въезжали в ворота университетского кампуса. Дебора полдороги провела за разговорами по радио, созывая своих людей к печам для обжига, и еще полпути ехала бормоча ругательства сквозь зубы.

За воротами мы сразу повернули налево и проехали по извилистой дороге вниз, к гончарной мастерской. Я когда-то, ещё на первом году учебы, прошел курс гончарного мастерства, с целью расширения своих творческих способностей, однако как потом выяснилось, у меня хорошо получались только стандартные горшки, а оригинальное произведение искусства совершенно не выходило, по крайней мере в гончарном деле. Хотя в своем собственном деле, я льщу себе, я могу быть весьма креативным, что недавно и доказал с Зандром.

Энжел-не-родственник уже был там и осматривал первую печь в надежде найти хоть что-нибудь. Дебора подошла к нему и присела на корточки, оставив меня наедине с недоеденным сэндвичем. Я откусил. Вокруг жёлтой ленты стала собираться толпа. Возможно они надеялись увидеть что-нибудь особенно жуткое: никогда не понимал почему люди так поступают, однако они всегда так делают.

Сейчас Дебора стояла рядом с Энжелом, который сунул голову прямо в печь. Вполне возможно это затянется надолго.

Как только я откусил последний кусок сэндвича, я почувствовал что за мной наблюдают. Естественно на меня часто смотрели – на каждого кто работает за желтой лентой всегда глазеют. Но теперь за мной ещё и наблюдали – Темный Пассажир буквально кричал, что некто проявляет нездоровый интерес к моему специфическому Я, и мне это чувство совсем не понравилось. Как только я проглотил остатки сэндвича и обернулся, мой внутренний голос что-то прошептал в замешательстве, и наступила тишина.

И сразу же на меня накатила волна тошноты и все вокруг окрасилось в ярко-жёлтый цвет, я застыл на секунду, всё внутри кричало об опасности, но я был просто не способен действовать. Всё это длилось мгновение. Я с трудом вынырнул в реальность, внимательно осмотрелся – ничего не изменилось. Горстка людей всё ещё глазела, солнце ярко светило, ветер шелестел листьями. Еще один прекрасный день в Майами, однако, где-то в раю змей уже поднял свою голову. Я закрыл глаза и внимательно вслушался, в надежде услышать хотя бы намёк о природе угрозы, но ничего не услышал кроме отзвука царапанья когтей где-то вдалеке.

Я открыл глаза и снова огляделся. Вокруг была толпа примерно из пятнадцати человек, делающих вид что к запёкшейся крови они совершенно равнодушны, и ни один из них ничем особенным не выделялся. Никто не пытался спрятаться за спину впереди стоящего, или смотреть на нас со злобой, никто даже не пытался прятать базуку под рубашкой. В лучшие времена я мог ожидать, что мой Пассажир увидит темную ауру очередного хищника, но теперь этой помощи не было. Насколько я мог судить, никто в толпе не выглядел угрожающе. Так от чего же врубилась пожарная тревога Пассажира? Я так мало об этом знал; просто было ощущение злого изумления и острого предупреждения. Раньше он никогда не показывал своего замешательства, до тех пор, пока мы не увидели тела у озера. И теперь он снова в растерянности, и это всего за полмили от места преступления.

Было ли что-нибудь в воде? И связаны ли эти сожженные тела с гончарными печами?

Я побрел к месту где работали Дебора и Энжел-не-родственник. Они, кажется, ничего важного не нашли, и из печи не было никаких панических импульсов для Темного Пассажира, где бы там он ни прятался.

Если второй раз его заставило отступить нечто не находящееся передо мной, то что же это было? Что если это некое странное внутреннее повреждение? Возможно мой новый статус жениха и отчима подавляет Пассажира. Я что, стал слишком хорошим, чтобы быть подходящим хозяином? Такая судьба еще хуже, чем чья-либо смерть.

Я осознал что стою внутри жёлтой заградительной ленты и ко мне приближается огромная фигура.

\"Ммм, привет\", промычал он. Это был высокий мускулистый молодой субъект с длинными прямыми волосами и выглядел он будто дышит ртом.

\"Чем могу помочь, гражданин?\", поинтересовался я.

\"А вы, это, типа, коп?\", спросил он.

\"Типа того\", ответил я.

Он кивнул и оглянулся, как будто искал что бы съесть. Сзади на шее у него была одна из тех популярных, но безвкусных татуировок на восточную тему. Там наверняка было написано \"Тугодум\". Он потер тату, как будто понял что я на него смотрю, затем обернулся и выпалил, \"Я искал Джессику\".

\"Конечно\", поддержал я разговор, \"Кто ж её не искал?\".

\"А они не знают это она или нет?\", он спросил, \"Я, типа, её бой-френд\".

Теперь молодой человек всецело захватил моё профессиональное внимание. \"А Джессика пропала?\", спросил я его. Он кивнул, \"Она, типа, работает со мной. Ну, как бы, каждое утро. Бегаем по дорожкам и потом немного конспектов. Но вчера она не появилась. И сегодня то же самое. Поэтому я подумал, ну…\". Он нахмурился, очевидно пытаясь закончить предложение, но его речь на этом остановилась.

\"Как вас зовут?\" поинтересовался я.

\"Курт. Курт Вагнер. А вас?\", спросил он.

\"Декстер\", ответил я, \"Постойте здесь секундочку, Курт\". Я поспешил к Деборе, прежде чем парень снова начал напряжённо размышлять.

\"Дебора, у нас кажется небольшой прорыв\", сообщил ей я.

\"Ну, что ж, это не твои проклятые печки!\", буркнула она, \"Они слишком малы для тела\".

\"Нет\", подтвердил я, \"Зато там стоит парень, который ищет пропавшую девушку\".

Её голова дёрнулась, она вскочила и тут же встала в стойку охотничьей собаки. Она глядела на типа-бойфренда Джессики, который переминался с ноги на ногу и смотрел на неё. \"Как вовремя, бля\", пробормотала она и двинулась в его сторону.

Я посмотрел на Энжела. Он встал и пожал плечами. Мгновение казалось, что он хочет что-то сказать. Но потом, покачав головой и отряхнув руки, пошёл вслед за Деб послушать что скажет Курт, а я остался в полном одиночестве со своими мрачными мыслями.



Просто наблюдать; иногда этого достаточно. Конечно же существовала полная уверенность и в том, что наблюдение рано или поздно приведёт к жару пролитой крови, всепоглощающему потоку эмоций исходящему от жертвы, и возрастающей мелодии порядка, когда жертва уходит в мир иной… Всё это будет. В настоящее время Наблюдателю достаточно было просто наблюдать и впитывать в себя ощущение максимальной и анонимной власти. Он ощущал себя особенным. И он ощущал тревогу другого. Эта тревога должна как по нотам подняться до чувства страха, а затем и паники и наконец превратится в полноценный кошмар. Всё это будет, в своё время.

Наблюдатель видел как другой осматривал толпу, пытаясь увидеть источник своей тревоги. Конечно, он ничего не нашел. Пока не время. Пока он не назначит время. Пока он не обратит этого другого в бездумную панику. Только тогда он перестанет наблюдать и начнёт действовать.

До тех пор пусть другой слушает музыку страха…

ГЛАВА 11

ЕЕ ЗВАЛИ ДЖЕССИКА ОРТЕГА. ОНА БЫЛА МЛАДШЕКУРНИЦЕЙ и жила в одном из студенческих отелей по соседству. Мы получили номер комнаты от Курта, и Дебора оставила Энжела дожидаться у печей прибытия лабораторного автомобиля.

Я никогда не понимал, почему они называются студенческими отелями вместо общежитий. Возможно потому что они сейчас выглядят такими похожими на гостиницу. Никаких увитых плющом стен, в вестибюле множество растений в керамических и стеклянных горшках, в коридорах чистые и новые ковровые дорожки.

Мы остановились у двери комнаты Джессики. На уровне глаз была приклеена аккуратная маленькая карточка с надписью АРИЭЛЬ ГОЛДМАН & ДЖЕССИКА ОРТЕГА. Ниже, буквами помельче было напечатано ВХОД ТОЛЬКО С ВЫПИВКОЙ. Кто-то подчеркнул \"Вход\" и нацарапывавший ниже ВЫ ДУМАЕТЕ?

Дебора приподняла бровь. \"Тусовщицы.\"

\"Кто-то же должен,\" сказал я.

Она фыркнула и постучала в дверь. Не услышав ответа Дебс подождала три секунды и постучала снова, гораздо сильнее.

Я услышал как за мной открылась дверь и повернулся, чтобы увидеть тоненькую как тростинка девушку с короткими белокурыми волосами в очках, смотрящую на нас. \"Их здесь нет,\" произнесла она с явным неодобрением. \"Уже пару дней. Первые тихие дни за целый семестр.\"

\"Ты знаешь, куда они ушли?\" спросила её Дебора.

Девушка закатила глаза. \"Наверняка куда-нибудь, где есть полный бочонок.\"

\"Когда ты видела их в последний раз?\" спросила Дебора.

Девушка пожала плечами. \"Этих двоих не столько видишь, сколько слышишь. Громкая музыка и смех всю ночь, окей? Заноза в заднице для тех кто действительно учится и ходит на занятия.\" Она потрясла головой, и её короткие волосы образовали рябь вокруг её лица. \"Я действительно это имею в виду.\"

\"Так когда ты слышала их в последний раз?\" спросил её я.

Она посмотрела на меня. \"Вы полицейские? Что они теперь натворили?\"

\"Что они делали прежде?\" спросила Дебс.

Она вздохнула. \"Штрафы за парковку. Множество. Один раз вождение в пьяном виде. Эй, не хочу чтобы показалось, будто я стучу на них или типа того.\"

\"Как по твоему, для них необычно отсутствовать так долго?\" спросил я.

\"Для них необычно – если они появляются в классе. Не знаю, как они сдают экзамены. Я имею в виду,\" усмехнулась она, \"я догадываюсь, как они сдают, но…\" Она пожала плечами и не поделилась своей догадкой с нами, если не считать усмешку.

\"Какие у них совместные занятия?\" спросила Дебора.

Девушка снова пожала плечами и покачала головой. \"Вам лучше спросить у регистратора,\"

Путь к регистратору занял не много времени, особенно в темпе установленном Деборой. Мне удалось идти с ней в ногу и сохранить достаточно дыхания, чтобы задать пару вопросов. \"Почему так важно, какие занятия они посещали вместе?\"

Дебора нетерпеливо махнула рукой. \"Если эта девушка права, Джессика и её соседка…\"

\"Ариэль Голдман,\" вставил я.

\"Правильно. Так вот, если они платят сексом за хорошие оценки, то я хочу поговорить с их профессорами.\"

Смысл лежал на поверхности. Секс – один из наиболее общих мотивов для убийства, даже таких, которые на первый взгляд не вполне подходят к тому, что по слухам должно быть связано с любовью. Но был один маленький нюанс, не имевший смысла. \"Зачем профессору обжаривать их и отрезать головы? Почему бы просто не задушить и выбросить тела на свалку?\"

Дебора потрясла головой. \"Не важно как он сделал это. Важно – который из них.\"

\"Хорошо,\" сказал я. \"И как мы убедимся, что жертвы – эти двое?\"

\"Конечно, поговорив с их учителями,\" ответила она. \"Для начала.\"

Мы прибыли в офис регистратора, и Дебс с порога предъявила свой значок. Но прошло добрых полчаса под бормотание Деборы, пока я получил доступ к компьютерным записям от ассистента регистратора. Джессика и Ариэль действительно посещали несколько общих занятий, и я распечатал имена, номера кабинетов, и домашний адрес профессоров. Дебора бросила взгляд на список и кивнула. \"Эти двое, Букович и Халперн, сейчас в своих кабинетах.\" Сказала она. \"Мы можем начать с них.\"

И вновь мы с Деборой вышли на влажный воздух бродить по университетскому городку.

\"Приятно вернуться в кампус, не так ли?\" Сделал я как всегда бесполезную попытку поддержать светскую беседу.

Дебора фыркнула. \"Будет приятно, если мы сможем идентифицировать тела и может быть подойдем немного ближе к аресту того, кто это сделал.\"

Я не считал, что идентификация тел действительно приблизит меня к идентификации убийцы, но мне и прежде случалось ошибаться; в любом случае полицейская работа держится на рутине и традициях, и одной из гордых традиций нашей работы было то, что хорошо бы узнать имя жертвы. Итак, я охотно двинул вместе с Деборой в офисное здание, в котором ждали оба профессора.

Кабинет профессора Халперна находился на первом этаже прямо напротив главного входа, и прежде чем качнулась закрывшаяся дверь, Дебс уже стучала в его офис. Никакого ответа. Дебора подергала ручку двери. Было заперто, так что она снова заколотила в дверь с тем же отсутствием результата.

Человек прошедший мимо нас по коридору и остановившийся у соседнего кабинета, посмотрел на нас, изогнув бровь. \"Ищите Джерри Халперна?\" спросил он. \"По моему, его сегодня нет.\"

\"Вы знаете где он?\" спросила Дебора.

Он слегка улыбнулся. \"Наверное он дома, в своей квартире, раз здесь его нет. А почему вас это интересует?\"

Дебс достала свой значок и показала ему. Он не удивился. \"Понятно,\" сказал он. \"Он имеет какое-то отношение к двум трупам в кампусе?\"

\"У вас есть причина так думать?\" спросила Дебора.

\"Н-н-нет,\" Ответил он, \"никакой причины.\"

Дебора выжидающе посмотрела на него, но он больше ничего не добавил. \"Могу я спросить ваше имя, сэр?\" наконец произнесла она.

\"Я – доктор Уилкинс,\" сказал он, кивнув на дверь, перед которой стоял. \"Это мой кабинет.\"

\"Доктор Уилкинс,\" сказала Дебора. \"Вы не могли бы объяснить мне свою реплику о профессоре Халперне?\"

Уилкинс поджал губы. \"Ну,\" поколебавшись, сказал он, \"Джерри неплохой парень, но если это поможет в расследовании…\" На мгновение он умолк. Молчала и Дебора. \"Ну\" наконец сказал он, \"Кажется в прошлую среду я слышал шум в его кабинете.\" Он покачал головой. \"Эти стены ужасно тонкие.\"

\"Что за шум?\" спросила Дебора.

\"Крики,\" ответил он. \"Возможно немного борьбы. Во всяком случае, я выглянул за дверь и увидел студентку, молодую девушку, которая выскочила из кабинета Халперна и убежала. Она ээ – её блузка была порвана.\"

\"Вы узнали эту девушку?\" спросила Дебора.

\"Да,\" сказал Уилкинс. \"Я преподавал у неё в последнем семестре. Ее зовут Ариэль Голдман. Красивая девушка, но неважная студентка.\"

Дебора взглянула на меня и я обнадёживающе кивнул. \"Вы думаете, что Халперн пытался изнасиловать Ариэль Голдман?\" спросила Дебора.

Уилкинс склонял голову набок и приподнял руку. \"Я не уверен. Но выглядело похоже на это.\"

Дебора посмотрела на Уилкинса, но он ничего больше не добавил, так что она кивнула и сказала, \"Благодарю вас, доктор Уилкинс. Вы нам очень помогли.\"

\"Надеюсь,\" сказал он, и отвернулся, чтобы открыть дверь и войти в свой кабинет. Дебс уже смотрела на распечатку из регистратуры.

\"Халперн живет примерно в миле отсюда,\" сказала она, и направилась к выходу. Я снова поспешил, чтобы догнать её.

\"Какую теорию мы отбросим?\" спросил я. \"Ту, по которой Ариэль пыталась соблазнить Халперна? Или, что он пытался изнасиловать её?\"

\"Мы ничего не отбрасываем,\" ответила она. \"Пока не поговорим с Халперном.\"

ГЛАВА 12

КВАРТИРА ДОКТОРА ХАЛПЕРНА НАХОДИЛАСЬ МЕНЕЕ ЧЕМ В ДВУХ МИЛЯХ от кампуса, в двухэтажном здании, которое лет сорок назад возможно было красивым. Он открыл сразу же, как только Дебора постучала, и заморгал на нас, будто солнечный свет ему был неприятен. Это был мужчина 35 лет, худой, но неспортивного телосложения, с небритым лицом. \"Да?\", спросил он ворчливым тоном восьмидесятилетнего учёного. Затем прочистил горло и снова спросил, \"В чём дело?\".

Дебора показала свой значок и спросила, \"Мы можем войти?\"

Халперн вытаращился на значок и словно сдулся. \"Я не…А что? Что? Зачем войти?\", проблеял он.

\"Мы бы хотели задать вам несколько вопросов\", ответила Дебора, \"Об Ариэль Голдман\".

Халперн упал в обморок.

Мне не часто доводилось лицезреть удивление Деборы – она всегда хорошо себя контролировала. Это того стоило – увидеть её отвисшую челюсть, когда Халперн, падая, ударился о дверь. Я что-то пробормотал соответствующее ситуации и присел, чтобы пощупать ему пульс.

\"Пульс нормальный\", уверил я её.

\"Давай внесём его внутрь\", посоветовала Дебора, и я втащил его в квартиру.

Квартира выглядела маленькой из-за книжных полок, развешанных по всем стенам и письменного стола заваленного бумагами и ещё большим количеством книг. Оставшееся пространство занимали потрёпанная, убогая двухместная кушетка и мягкий стул с торшером. Я положил Халперна на кушетку, которая скрипнула и опасно прогнулась под его весом.

Я выпрямился и чуть не столкнулся с Деборой, которая стояла, наклонившись и пристально глядя на Халперна. Я ей посоветовал, \"Лучше подождать пока он очнется, прежде чем ты его снова напугаешь\".

\"Этот сукин сын что-то знает\", уверенно сказала она, \"Иначе чего он так хлопнулся?\"

\"Плохое питание?\", предположил я.

\"Приведи его в чувство\", сказала она приказным тоном.

Я посмотрел на неё в надежде что она шутит, однако она, конечно же, была чертовски серьёзна. \"Что ты предлагаешь?\", спросил я, \"К сожалению, я забыл взять с собой нюхательную соль\".

\"Мы не можем просто стоять и ждать\", нетерпеливо ответила она. И наклонилась вперед, будто хотела потрясти его или даже ущипнуть за нос.

К счастью для самого Халперна, он именно в этот момент очнулся. Поморгал несколько раз и взглянув наверх, напрягся всем телом. \"Что вам от меня надо?\", простонал он.

\"Обещание больше не падать в обморок\", тут же вставила Дебора, отодвигая меня локтем.

\"Ариэль Голдман\", добавила она

\"О, господи!\", проскулил Халперн, \"Я знал что это когда-нибудь случится\".

\"Вы оказались правы\", подтвердил я.

\"Вы должны мне поверить\", с жаром сказал он, пытаясь сесть, \"Я этого не делал!\"

\"Прекрасно\", сказала Деб, \"Тогда кто это сделал?\"

\"Она сама и сделала\", произнёс он.

Дебора посмотрела на меня, наверное, в надежде услышать подтверждение своих мыслей о том, что Халперн сумасшедший. К сожалению, я не смог, и она снова глянула на него. \"Она сама и сделала\", пробормотала Дебора с сомнением в голосе.

\"Да! Она хотела чтобы всё выглядело будто я это сделал, тогда я ей бы поставил пятёрку!\", настаивал он.

\"Она сожгла себя\", медленно говорила Дебора, будто разговаривая с трёхлетним малышом, \"Затем отрезала себе голову. А вы бы ей поставили пятёрку\".

\"Надеюсь вы ей поставили по крайней мере четвёрку, за такую-то работу\", развил я мысль.

Халперн вытаращился на нас с открытым ртом, который он пытался закрыть, но не смог, будто лишившись сил. \"Что?\", наконец выговорил он, \"Вы о чём говорите?\"

\"Об Ариэль Голдман\", пояснила Дебора, \"и её соседке по комнате Джессике Ортега. Сожжены. Головы отрезаны. Что вы можете сказать по этому поводу, Джерри?\"

Хэлперн дёрнулся и долгое время молчал. \"Я…Я…Они мертвы?\", наконец прошептал он.

\"Джерри\", сказала Дебора, \"им отрезали головы. Что вы думаете об этом?\"

Я с большим интересом наблюдал за лицом Халперна, на котором проявилась целая палитра выражений смущения, и в конце концов, видимо придя к какому-то выводу, у него снова отвисла челюсть, \"Вы…Вы думаете я… Но вы не можете…\"

\"Боюсь могу, Джерри\", сказала Дебора, \"пока вы мне не объясните почему мне не следует так думать\".

\"Но…Я бы никогда…\"

\"Кто-то это всё же сделал\", произнес я.

\"Да, но…О, боже!\", лепетал он.

\"Джерри, о чём вы думали мы у вас будем спрашивать?\", строго поинтересовалась Дебора.

\"Об изнасиловании\", ответил он, \"Но я её не насиловал\".

Где-то наверное есть мир в котором всё имеет смысл, однако мы живём не в таком мире. \"Вы её не насиловали\", повторила Дебора.

\"Да…Это… Она хотела чтобы я это сделал…О..\", пробормотал он.

\"Она хотела чтобы вы её изнасиловали?\", удивился я.

\"Она…Она…\", пытался он пояснить, и покраснел, \"Она предложила мне заняться сексом за хорошую оценку\", говорил он, глядя в пол, \"Но я отказал\".

\"И тогда она попросила изнасиловать её?\", задал я вопрос, и Дебора пихнула меня локтем.

\"Итак, вы отказали ей, Джерри?\", продолжила она, \"Такой красотке?\"

\"И тогда она. Эээ… Она сказала, что получит отлично тем или иным способом. Затем поднялась, порвала на себе рубашку и стала кричать\", он сглотнул, но глаз так и не поднял.

\"Продолжайте\", бросила Дебора.

\"Она сделала мне ручкой\", и он помахал рукой, как бы прощаясь, \"И выбежала в холл\". Наконец он поднял глаза, \"В этом году у меня заканчивается срок контракта. Если бы обо мне узнали нечто подобное, моей карьере пришёл бы конец\".

\"Понятно\", кивнула понимающе Деб, \"Так вы её убили чтобы сохранить карьеру?\"

\"Что? Нет! Я не убивал её!\", воскликнул он с жаром.

\"Тогда кто же, Джерри?\", спросила она.

\"Я не знаю!\", крикнул он раздраженно, будто его обвиняют в краже печенья. Дебора просто смотрела на него, а он в это время переводил взгляд с неё на меня и обратно, и настаивал, \"Я не убивал!\".

\"Хотелось бы верить вам, Джерри\", сказала Дебора, \"но это не ко мне\".

\"Что вы имеете в виду?\", спросил он с испугом.

\"Вы должны пройти со мной\", просто ответила она.

\"Вы меня арестуете?\", испугался он.

\"Я просто отвезу вас в участок, чтобы задать несколько вопросов. И это всё\", успокоила его она.

\"Боже мой! Вы меня арестуете. Это… Нет! Нет!\", воскликнул он.

\"Давайте по-хорошему, профессор. Мы же не хотим идти в наручниках, не так ли?\", увещевала его Дебора.

Он смотрел на неё какое-то время, а потом резко подскочил и побежал к двери. Но к несчастью для него и его сумасбродного побега ему надо было пробежать мимо меня, и Декстер справедливо похвалил себя за молниеносную реакцию. Я подставил подножку профессору и он воткнулся головой в дверь.

\"Ай!\", вскричал он.

Я улыбнулся Деборе, \"Думаю, наручники всё же понадобятся!\"

ГЛАВА 13

Я НЕ СТРАДАЮ ПАРАНОЙЕЙ. Я НЕ ВЕРЮ, ЧТО ОКРУЖЕН таинственными врагами, которые пытаются схватить, пытать или убить меня. Конечно, я отлично знаю, что если я позволю соскользнуть своей маске и покажу своё настоящее Я – тогда все вокруг приговорят меня к медленной и болезненной смерти, но это не паранойя; это – спокойный трезвый взгляд на окружающую действительность, и я этого не боюсь. Я просто пытаюсь быть осторожным, чтобы этого не случилось.

Но так же большая часть моей осторожности проистекала из тонкого шепотка Тёмного Пассажира, а он всё ещё странно стеснялся высказывать свои соображения. Итак, я столкнулся с новой и неуютной внутренней тишиной, посылавшей короткие импульсы неудобства, делавшие меня очень нервным. Это началось с ощущения наблюдения, даже преследования около печей. А потом, когда мы ехали в участок, я не мог избавиться от мысли, что автомобиль позади следит за нами. Было ли это правдой? У него были зловещие намерения? И если так, относились ли они ко мне или к Деборе, или это было просто желание попугать случайного водителя Майами?

Я следил за автомобилем, белой Тойотой Авалон, через боковое зеркало. Он держался за нами до тех пор, пока Дебора не заехала на стоянку, а потом просто проехал мимо, не снижая скорости и не показав выглянувшего водителя, но я не мог избавиться от нелепого ощущения, что на самом деле он следил за нами. Конечно, я не был уверен, пока Пассажир молчит, – а он молчал, издав нечто вроде свистящего звука от прочистки горла, так что с моей стороны было бы глупым рассказать об этом Деборе.

И затем позже, когда я уходил с работы, чтобы поехать домой спать, у меня снова возникло то же ощущение, что кто-то или что-то следит за мной – но это было ощущение. Не предупреждение, не внутренний шепот из теней, не дрожь готовности невидимых черных крыльев – ощущение. И это меня нервировало. Когда Пассажир говорит, я слушаю. Я действую. Но сейчас он молчал, просто извивался, и я понятия не имел что мне с этим поделать. Так что в отсутствии какой-либо определенной идеи, я поехал на юг в сторону дома, держа глаза в моем зеркале заднего вида.

Неужели быть человеком похоже на это? Идти по жизни с непрекращающимся чувством, что ты лишь мясо для тигров, вынюхивающих твой след? Если так, то мне несомненно нужно пройти долгий путь к пониманию человеческого поведения. Будучи хищником, я очень хорошо понимал чувство могущества от прогулки в маске сквозь стада потенциальных жертв, зная, что в любой момент я могу зарезать любого из стада. Но без известий от Пассажира я его утратил; я действительно стал частью уязвимого стада. Я был жертвой, и мне это не нравилось. Заставляло меня еще больше насторожиться.

И когда я спустился на автомагистраль, то обнаружил белую Тойоту Авалон, следующую за мной.

Разумеется, в мире полным-полно белых Тойот Авалон. В конце концов, Япония проиграла войну, что дает им право доминировать на нашем автомобильном рынке. И несомненно многие из владельцев Авалонов могут отправляться домой по тому же маршруту, что и я. Логично предположить, что существует множество направлений, и нет ничего странного, что белый Авалон поехал по одному из них. И нелогично предполагать, что кому-то понадобилось следить за мной. Что я такого сделал? В смысле, из того, что кто-нибудь мог бы доказать?

Итак, ощущение, что за мной следят, было абсолютно нелогичным, что не объясняет почему я сделал внезапный правый поворот с Ю.С. 1 в переулок.

А также не объясняет, почему белый Авалон повернул за мной.

Автомобиль держался прямо за мной, как любой хищник загоняющий избранную жертву – или как любой нормальный человек, случайно сделавший тот же поворот. Поэтому с тем же нехарактерным для меня отсутствием логики, я снова вильнул, на этот раз налево, на небольшую улочку.

Спустя мгновение другой автомобиль сделал тоже самое.

Как уже упоминалось, Лихой Декстер не знает слова «страх». Это должно было означать, что ревущее биение моего сердца, пересохший рот и вспотевшие руки были вызваны всего лишь огромным дискомфортом.

Я не наслаждался ощущениями. Я больше не был Рыцарем Лезвия. Мой меч и доспехи остались где-то в подземелье замка, и я оказался на поле битвы без них, неожиданно мягкотелой и аппетитной жертвой, и по причине, которую я не смог бы назвать, я был уверен, что что-то принюхивается к моему аромату раздув ноздри.

Я снова свернул вправо – и уже проехав мимо, обратил внимание на табличку с надписью ПРОЕЗДА НЕТ.

Я свернул в тупик. Я был в ловушке.

По какой-то причине я снизил скорость и подождал автомобиль, следовавший за мной. Думаю, я просто хотел убедиться, что белый Авалон действительно там. Он был. Я остановился в конце улицы, где дорога расширялась в небольшой круг для разворота. У подъезда дома на верху круга не было никаких машин. Я заглушил мотор, ожидая, изумленный биением своего сердца и своей неспособностью сделать что-либо кроме как сидеть и ждать, пока его неотвратимые зубы и когти нагонят меня.

Белый автомобиль подъехал ближе. Замедлился, достигнув круга, замедлился достигнув меня…

И проехал мимо меня по кругу, назад на улицу, в закатное солнце Майами.

Я наблюдал, как он уезжает, и когда задние огни исчезли за углом, неожиданно вспомнил что умею дышать. Я воспользовался преимуществом этого заново открытого знания, и почувствовал себя намного лучше. Как только я восстановил свой кислородный баланс и пришел в себя, я почувствовал себя крайне глупо. Что, в конце концов, произошло? Кто-то следит за мной. Затем уезжает. Был целый миллион причин, почему он ехал по тому же маршруту, что и я, высказанный одним словом: совпадение. И вот, когда бедный Загнанный Декстер залил потом своё сиденье, что сделал большой плохой автомобиль? Он проехал мимо. Он не остановился, чтобы поглазеть, зарычать, или бросить ручную гранату. Он просто проехал мимо и оставил меня сидеть в луже моего собственного нелепого страха.

Раздался стук в моё окно и я ударился головой о потолок автомобиля.

Я повернулся посмотреть. Усатый мужчина средних лет с ужасными шрамами от угрей смотрел на меня. Я не заметил его раньше, очередное доказательство, что я остался один и беззащитен.

Я приоткрыл окно. \"Могу я вам чем-то помочь?\" спросил мужчина.

\"Нет, благодарю вас,\" ответил я, слегка озадаченный, чем по его мнению он мог бы мне помочь. Но он не стал держать меня в неведении.

\"Вы на моей подъездной дорожке,\" сказал он.

\"О,\" воскликнул я, и тут мне пришло в голову подходящее объяснение. \"Я искал Винни,\" Не блестяще, но сгодится при данных обстоятельствах.

\"Вы приехали не в то место,\" почти триумфально заявил мужчина, что немного подняло мне настроение.

\"Простите,\" сказал я. Я поднял окно и выехал из тупичка, а мужчина стоял и смотрел как я уезжаю, видимо, чтобы удостовериться, что я не прыгну вдруг на него с мачете. Всего через несколько минут я окунулся в кровожадный хаос Ю.С. 1. И когда обычное насилие дорожного движения окутало меня словно теплое одеяло, я почувствовал что снова медленно прихожу в себя. Снова дома, за осыпающимися стенами Замка Декстера, с пустым подвалом и всё.

Я никогда не чувствовал себя глупее – то есть, я чувствовал себя так близко к настоящему человеку, как это вообще было возможно для меня. О чем я только думал? Нет, по правде говоря, я не думал вообще, просто реагируя на случайные порывы паники. Это было слишком нелепо, слишком по-человечески жалко и смехотворно, если бы я был настоящим человеком, который мог бы рассмеяться. А, ладно. По крайней мере, я был действительно нелеп.

Последние несколько миль я проехал в размышлениях о возмутительных вещах, вызвавших такую паническую реакцию, и подъехав к дому Риты я снова пропитался уверенностью, заставившей меня почувствовать себя значительно лучше. Я вышел из машины с чем-то очень близким к настоящей улыбке на лице, вызванной моей радостью от постижения глубины идиотизма Олуха Декстера. И едва я сделал шаг из машины и собрался повернуть к входной двери, как мимо медленно проехал автомобиль.

Белый Авалон, разумеется.

Если есть в мире справедливость, тогда это несомненно был момент воздаяния для меня. Как много раз я наслаждался зрелищем человека стоящего с открытым ртом, совершенно оцепеневшим от удивления и страха; и вот, теперь Декстер стоит в той же глупой позе. Замерев на месте, не в состоянии пошевелиться даже чтобы утереть слюну, я наблюдал за медленно уезжающей машиной, и единственная мысль в моей голове была о том, что я должен был выглядеть очень, очень глупо.

Естественно, я смотрелся бы невероятно глупо, если бы тот, кто бы это ни был в белом автомобиле сделал что-нибудь кроме как медленно проехать мимо, но к счастью для многих людей, которые знают и любят меня – по крайней мере двоих, включая меня самого – автомобиль проехал мимо, не останавливаясь. На мгновение мне показалось, что вижу лицо, смотрящее на меня с водительского сиденья. А затем он прибавил скорость, перестроился на середину улицы, и уехал, блеснув напоследок отражением света от серебристой эмблемы в виде быка.

И я не смог придумать ничего лучше, чем закрыть наконец свой рот, почесать в затылке и ввалиться в дом.

Звучал мягкий, но мощный и весьма глубокий барабанный бой, и нарастала радость, родившаяся из облегчения и ожидания того, что должно прийти. Затем вступили трубы, совсем рядом, всего на мгновение прежде появления этого, и затем всё должно начаться и наконец снова произойти, и когда радостная мелодия стала такой громкой, что исходила словно отовсюду; я почувствовал как мои ноги несут меня туда, где голоса обещали мне блаженство, заполняющее все вокруг этой нарастающей радостью, которая вот-вот переполнит нас экстазом…

Я проснулся с колотящимся сердцем и совершенно неоправданным и непонятным чувством облегчения. Потому что это было не просто облегчение после глотка воды, когда ты хочешь пить или отдыха, когда ты устал, хотя и это там тоже присутствовало.

Но – недоуменно, и глубоко расстраивающее – это было также облегчение, которое приходит после одной из моих Ночей с плохими людьми; облегчение, которое говорит, что ты выполнил потаённые желания своего внутреннего Я, и теперь можешь расслабиться и успокоиться на некоторое время.

И этого не могло быть. Я не мог ощутить столь личного и персонального чувства спящим лежа в постели.

Я посмотрел на часы рядом с кроватью: пять минут после полуночи, не время Декстеру быть на ногах, не в ту ночь, когда он собрался спать.

На другой стороне постели мягко похрапывала Рита, подергиваясь, словно собака которой снится погоня за кроликом.

И на моей стороне постели, ужасно смущенный Декстер. Что-то пришло в мою бессонную ночь и взбаламутило спокойное море моего бездушного сна. Я не знал что это было, но оно почему-то доставило мне радость, и мне это не нравилось. Мое хобби в лунном свете радует меня моим собственным безэмоциональным способом, и другого мне не надо. Ничего другого никогда не допускалось в этот угол темного подсознания Декстера. Я предпочитал, чтобы все было именно так. Я имел своё собственное небольшое хорошо защищенное место внутри себя, помеченное и запертое, где я чувствовал свою собственную конкретную радость – только в те Ночи и никогда больше. Больше ничто не имело для меня смысла.

Так кто же вторгся, распахнул дверь вниз и затопил мой подвал этим неуместным и нежеланным чувством? Что в мире могло наполнить его столь подавляющим комфортом?

Я откинулся на спину, чтобы вернуться ко сну и доказать себе, что я всё ещё лежу на кровати, что ничего не случилось, и несомненно, не случится. Это Декстерлэнд, и я здесь главный. Всему остальному вход заказан. Я закрыл глаза и обратился за подтверждением к руководящему гласу изнутри, бесспорному повелителю моих тёмных углов, Тёмному Пассажиру; и я ожидал, что он согласится, просвистев успокаивающую фразу, которая переместит звякающую музыку и фонтан чувств на своё место, из тьмы наружу. Я ожидал, что он скажет что-то, что-нибудь, а он молчал.

И я пронзил тишину сильной раздраженной мыслью: Очнись! Покажи зубы!

А в ответ – тишина.

Я поспешил во все уголки себя, крича от нарастающего беспокойства, зовя Пассажира, но его обиталище было пустым и выметенным дочиста, словно съемная квартира после отъезда жильца. Он пропал, как будто его никогда и не было.

Там, где он обычно находился, я всё ещё слышал отзвуки музыки, отскакивающие от жестких стен немеблированной квартиры и прокатывающиеся сквозь внезапную и очень болезненную пустоту.

Тёмный Пассажир исчез.

ГЛАВА 14

ВЕСЬ СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Я ПРОВЁЛ В НЕУВЕРЕННОСТИ, СОМНЕНИЯХ И В НАДЕЖДЕ что Пассажир вернётся, но так или иначе знал что этого не случится. И поскольку день тянулся, эта тоскливая уверенность становилась всё крепче и безрадостней.

Внутри меня образовалась огромная, хрупкая дыра, и я не мог обдумать это или как-то справится с той зияющей пустотой, которую раньше никогда не ощущал. Я не мог утверждать, что это была острая тоска, которая всегда выбивала меня из колеи, как человека любящего потакать своим желаниям, однако весь день я прожил в сиропе беспокойного страха и поэтому был совершенно неловок.

Куда делся мой Пассажир? И почему он ушёл? Вернётся ли он? А эти вопросы неизбежно приводили к более волнующим рассуждениям: Кто такой этот Пассажир и почему он пришёл ко мне в первый раз?

Немного приводило в чувство размышление о том, насколько сильно я отделяю того, кто внутри меня, от своего Я – или всё-таки мы одно и то же? Возможно Тёмный Пассажир это всего лишь выдумка больного разума, сплетенная сеть для ловли крошечных бликов отфильтрованных действительностью, созданная чтобы защитить меня от собственной жуткой сущности. Вполне возможно. Я хорошо знаком с основами психологии и по истечении достаточно долгого времени пришёл к выводу, что я не вписываюсь в эти рамки. Со мной всё в порядке; я прекрасно живу и без особого внимания к своему имени.

Или жил до этого момента. И вдруг я остался один, и вещи перестали казаться конкретными и бескомпромиссными. И сначала, мне действительно надо было всё узнать.

Конечно же, не многие профессии предлагают оплаченное время для самоанализа, даже по такой теме как пропавший Тёмный Пассажир. Нет, Декстеру ещё следует разобраться с другой бедой. Особенно когда Дебора уже закусила удила.

К счастью, это была рутина. Я провёл утро со своими друзьями-ботаниками, прочёсывающими квартиру Халперна в поисках чего-нибудь указывающего на его вину. И ещё удачно сложилось то, что этих указателей было полно, так что реальной работы было не очень много.

В глубине его гардероба мы нашли окровавленный носок. Под кушеткой был теннисный туфель с соответствующим пятнышком сверху. В полиэтиленовом пакете в ванной была пара брюк с подпаленными отворотами на штанинах с ещё большим количеством кровавых пятен, подкопченных высокой температурой.

Возможно это и к лучшему, что все эти вещи не пришлось искать, так как Декстер сегодня был не слишком смышленым и энергичным. Я дрейфовал в сером тумане волнения, стоя в гардеробе, держа в руках грязный окровавленный носок и задавался вопросом – вернётся ли Пассажир только для того чтобы выдернуть меня в реальность. Если понадобится настоящее расследование, я не уверен, что смогу соответствовать своим собственным высоким стандартам.

К счастью в этом не было необходимости. Я никогда раньше не видел такого проявления очевидных и явных улик, у кого-то, кто имел, кстати, в запасе несколько дней, чтобы всё подчистить. Когда я радую себя своим маленьким хобби, я чистый, опрятный и совершенно непорочный уже через несколько минут; Халперн же прогулял несколько дней даже не позаботившись об элементарной предосторожности. Всё было почти слишком легко, и когда мы проверяли его машину, я отбросил все \"почти\". На подлокотнике переднего сидения был четко выраженный засохший отпечаток окровавленного пальца.

Конечно же, существовала ещё возможность, что наш лабораторный анализ покажет, что это куриная кровь и Халперн просто баловался невинным хобби, возможно в роли мясника-любителя домашней птицы. Так или иначе, я сомневался в этом. Совершенно ясно, что Халперн кому-то сделал нечто недоброе. И все же, одна маленькая мысль неотступно дёргала меня, мысль о том что всё слишком очевидно и слишком легко. Что-то здесь было не совсем правильно. Но так как у меня теперь не было Пассажира, который указал бы мне правильное направление, я всё держал при себе. В любом случае было бы жестоко разрушить счастливые надежды Деборы. Она практически сияла от удовлетворения, так как результаты уже пришли и Халперн всё больше и больше походил на нашего сумасшедшего.

Дебора практически пела, когда тянула меня на допрос к Халперну, что сдвинуло мою неловкость на новый уровень. Я наблюдал за ней пока мы шли в комнату, где нас ждал Халперн. Я едва могу вспомнить последний раз, когда видел её такой счастливой. Она даже забыла натянуть на себя маску вечного неодобрения. Это беспокоило, это было полным нарушением законов природы, как если бы на шоссе 95 все стали ездить медленно и осторожно.

\"Ну, Джерри\", начала она добродушно, когда мы сели напротив Халперна, \"Не расскажешь ли нам об этих двух девушках?\".

\"Нечего тут рассказывать\", ответил он. Он был очень бледен, почти зелёного цвета, однако выглядел намного решительней, чем когда мы его привезли. \"Вы ошиблись\", сказал он, \"Я ничего не делал\".

Дебора посмотрела на меня с улыбкой, покачала головой, и счастливо повторила, \"Он ничего не делал\".

\"А это возможно\", встрял я, \"Кто-то мог подложить окровавленную одежду, пока он высматривал почтальона\".

\"Так и было, Джерри? Кто-то подложил тебе в квартиру окровавленную одежду?\", обратилась она к нему.

Если такое возможно, то он словно ещё больше позеленел, \"Что окровавленное? О чём вы говорите?\".

Она улыбнулась ему, \"Джерри, мы нашли пару твоих штанов с пятнами крови. Они совпадают с кровью жертв. Мы также нашли носок и туфель опять же с пятнами крови. И ещё окровавленный отпечаток в твоей машине. Твой отпечаток, их кровь\". Дебора откинулась на сидении и сложив руки на груди, спросила, \"Это подтолкнёт твою память, Джерри?\".

Халперн начал трясти головой ещё когда Дебора начала говорить и продолжал трясти ею будто у него это странный рефлекс какой-то и он не замечает что он так делает. \"Нет. Нет. Это даже не…Нет\", бормотал он.

\"Нет, Джерри?\", поинтересовалась Дебора, \"Что значит это твоё нет?\".

Он всё ещё качал головой. Слеза скатилась по его лицу и капнула на стол, и я мог слышать, как тяжело он дышит. \"Пожалуйста\", проговорил он, \"Это сумасшествие какое-то. Я ничего не делал. Почему вы..? Это же чистый Кафка… Я ничего не делал\".

Дебора обернулась ко мне и приподняла бровь, \"Кафка?\"

\"Он думает, что он таракан\", объяснил я ей.

\"Я, Джерри, простой коп и не знаю кто такой Кафка, но я узнаю конкретные улики, когда я их вижу. И знаешь что, Джерри? Я их вижу по всей твоей квартире!\", сказала Дебора.

\"Но я ничего не делал\", защищался он.

Дебора пожала плечами, \"ОК, тогда помоги мне. Как всё это могло попасть к тебе в квартиру?\"

\"Это сделал Уилкинс\", вскрикнул он, и удивился, будто сказал это кто-то другой.

\"Уилкинс?\", обратилась ко мне Дебора.

\"Профессор, кабинет, которого следующий по коридору?\", припомнил я.

\"Да, точно\", Халперн вдруг заволновался и наклонился вперед, \"Это был Уилкинс. Это должен быть он\".

\"Это сделал Уилкинс\", повторила Дебора, \"Он одел твою одежду, убил девушек, а потом вернул одежду в твою квартиру\".

\"Да, именно так\"

\"Почему он это сделал?\"

\"У нас у обоих кончается контракт. Только один сможет его продлить\", сказал он.

Дебора посмотрела на него так, будто он предложил ей поплясать нагишом. \"Контракт\", наконец молвила она с интересом в голосе.

\"Точно. Очень важный момент в любой академической карьере\", продолжал он обороняясь.

\"Достаточно важный, чтобы пойти на убийство?\", спросил я.

Он просто смотрел на пятно на столе, \"Это был Уилкинс\".

Дебора глазела на него целую минуту взглядом любящей тётушки на любимого племянника. Он несколько секунд смотрел на неё, потом моргнул, посмотрел на стол, на меня и снова на стол. Когда молчание затянулось, он снова глянул на Дебору. \"Хорошо, Джерри, если это всё что ты можешь сказать, то позвони своему адвокату\", посоветовала Дебора.

Он вытаращился на неё, и, казалось, был не в состоянии что-либо сказать, поэтому Дебора встала и пошла к двери, и я последовал за ней.

\"Мы его взяли. Этот сукин сын готов. Гейм, сет, матч\", сообщила она мне в коридоре.

Он была такой радостной, что я не удержался, \"Если это был он\".

Она лучезарно мне улыбнулась, \"Конечно же это был он, Декс. Господи, не придирайся. Ты проделал большую работу и мы впервые взяли нужного парня сразу же\".

\"Думаю, да\", вздохнул я.

Она вскинула голову и уставилась на меня, всё ещё самодовольно улыбаясь, \"В чём дело, Декс? Замотался со свадьбой?\"

\"Ничего не случилось\", сказал я, \"Жизнь на Земле как никогда совершенна и удовлетворительна. Мне просто…\", и тут же заколебался, так как сам ещё не понимал что там у меня просто. Просто было некое непоколебимое и неоправданное чувство, что что-то здесь не так.

\"Я знаю, Декс\", сказала она сладким голоском, который показался даже неприятным, \"Это кажется слишком легким, правильно? Но только подумай обо всём этом дерьме, с которым мы сталкиваемся каждый день в других делах. Если порассуждать, то время от времени мы должны находить лёгкий путь, не так ли?\"

\"Не знаю. Просто чувствуется, что что-то здесь не правильно\", пробормотал я.

Она фыркнула, \"С тем количеством улик, которое есть на этого парня, никого не заботит что там чувствуется, Декс. Почему бы тебе не остыть и не порадоваться хорошо проделанной работе?\"

Я уверен, что это был правильный совет, но я не мог ему последовать. Хоть мне никто и не нашептывал реплики, но я должен был что-то сказать. \"Кажется, он не лгал\", довольно невнятно пробормотал я.

Дебора пожала плечами, \"Он псих. Это уже не моя проблема. Он это сделал\"

\"Но если он психически болен, почему его прорвало вот так вдруг? То есть, ему тридцать с хвостиком, и это первый раз, когда он что-то натворил? Не стыкуется\".

Она хлопнула меня по плечу и снова улыбнулась, \"Дельное замечание, Декс! Почему бы тебе не влезть в свой компьютер и не поискать на него информацию? Бьюсь об заклад, мы что-нибудь раскопаем\". Она глянула на часы, \"Ты сможешь этим заняться сразу после пресс-конференции, лады? Пошли, нельзя опаздывать\".

И я покорно за ней поплёлся, удивляясь, как я быстро нахожу себе дополнительную работу.

Фактически, пресс-конференция это бесценный дар, который был предоставлен Деборе, ведь обычно капитан Мэтьюз не отдавал её с лёгкостью. Это был первый раз, когда она создавала свою собственную шумиху в СМИ в роли ведущего детектива, и она явно где-то подучилась тому, как говорить и как выглядеть для вечерних новостей. Она стёрла с лица улыбку и другие эмоции и говорила категоричными предложениями прекрасного полицейского. Только тот, кто знал её так же хорошо как я, мог сказать что, за этой деревянной маской скрывалось огромное и нетипичное счастье.

Итак, я стоял позади всех и наблюдал, как моя сестра сделала ряд блестящих заявлений, уверенно добавив, что она арестовала подозреваемого в отвратительных убийствах в университете, и как только она узнает, виновен ли он, ее дорогие друзья из СМИ будут среди первых, кому сообщат об этом. Она была явно горда и счастлива, и с моей стороны было бы совершеннейшей подлостью даже намекнуть, что в виновности Халперна есть сомнения, особенно учитывая, что я не знал, что это должно быть – и было ли вообще что-то.

Она почти была права – Халперн был виновен, а я был глупым и сварливым, отбросил вагон явных доказательств, и всё из-за ухода Пассажира. Эхо его отсутствия доставляло мне беспокойство, а ведь не было никаких сомнений относительно подозреваемого, что в сущности для меня не имело никакого значения. Конечно же, почти не имело…

И снова это почти. Я до этого момента жил жизнью абсолюта – у меня не было опыта с этим \"почти\", и то, что уже не было внутри того уверенного голоса, который подскажет что есть что без сомнений и замешательства, тревожило и сильно мешало. Я начал понимать насколько я беспомощен без Тёмного Пассажира. Даже в моей повседневной работе ничего уже не было просто.

Вернувшись в свой закуток, я сел на стул, откинулся на спинку и закрыл глаза. Есть тут кто-нибудь? Спросил я с надеждой. Никого нет. Только пустота, которая начинала причинять боль, что приходит после оцепенелого удивления. Отвлекаясь на работе, всё же ничего не останавливало меня от самоуглубленной жалости к самому себе. Я был один в темноте, то есть в мире полном подобных мне ужасных существ. Или, по крайней мере, таких, каким я привык быть.